"Кризис есть кризис: Лидеры российской и мировой экономики о путях выхода из кризиса" - читать интересную книгу автора

Стратегия и тактика

– Наши приоритеты – в первую очередь сохранение конкурентоспособного производства. Речь идет о сохранении на данный период времени производства в России и поэтапном сокращении производства металлов за границей.

– Что именно будет сокращено?

– Закрыты активы в Австралии, будут сокращены и, возможно, приостановлены производства в Ботсване, оптимизированы производственные процессы в ЮАР и Финляндии.

– Что значит «оптимизированы»?

– Это значит, что мы очень внимательно смотрим, никаких денег лишних не вкладываем и пытаемся понять, что лучше сделать: сократить производство либо вообще заморозить. Не по всем еще активам решение существует. Мы не хотим огульно махать шашками. Может быть, сейчас легче разом все закрыть, но пройдет время, и восстанавливать производство придется с большими затратами. Поэтому надо понимать, какой экономика будет не только на сегодняшний день, но и в ближайшие несколько лет.

– Есть ли сопротивление со стороны профсоюзов иностранных предприятий или властей этих стран?

– Нет, мы работаем цивилизованно, поэтому о наших действиях власти предупреждены, наш МИД в курсе, мы все делаем открыто. Аккуратно, но жестко.

– Вы говорите о сохранении производства в России, значит ли это, что здесь никакой оптимизации издержек не будет?

– Мы ведем оптимизацию вне зависимости от того, есть кризис или нет, – повышаем производительность труда, снижаем себестоимость продукции. Мы, например, сократили головной офис без каких-либо отрицательных последствий. Компания не ухудшила свою работу, наоборот, стала более мобильной.

– Насколько сократили?

– На 20 %. И еще есть резервы, так скажем. Поэтому определенные оптимизационные процессы в наших компаниях продолжаются.

– Вы реструктурировали какие-либо кредиты?

– Мы ничего не просим, выплачиваем то, что должны. В результате уменьшается тело долга. Сейчас общая сумма долгов составляет около $7 млрд, из них кредиты – где-то $6,3 млрд, остальное операционные платежи, например за заказанное оборудование. К 2010 году кредитное тело должно сократиться до $5,5 млрд. Однако сам следующий год будет сложнее, там предусмотрено больше выплат по кредитам, и, возможно, встанет вопрос об их реструктуризации.

– На последнем совете директоров «Норникеля» поднимался вопрос об инвестпрограмме принадлежащей ГМК ОГК-3. Вы планируете реализовать ее в полном объеме?

– Я не вижу опасности выполнения инвестиционной программы ОГК-3, важно только ее взвесить. Когда сокращается потребление электроэнергии, сокращается производство, вряд ли нужно ускоренными темпами наращивать мощности, которые потом будет сложно продать.

– Деньги на инвестпрограмму у ОГК-3 есть?

– Есть.

– Зачем осенью ОГК-3 потратила значительную часть средств, предназначенных на инвестпрограмму, на приобретение акций «Норникеля», доли в Plug Power, ООО «Т-Инвест» и бумаг «РУСИА Петролеум»? Большинство участников рынка трактовали эти действия как поддержку одного из акционеров «Норникеля» – Владимира Потанина.

– Это было самостоятельное решение руководства ОГК-3. Они не советовались с руководством «Норникеля».

– Но Вы как оценили это решение? В конце концов, у «Норникеля» как основного акционера ОГК-3 всегда есть возможность повлиять на компанию, хотя бы наказать виноватых.

– Я думаю, что это не самые эффективные сделки.

– Связано ли с данными сделками увольнение гендиректора ОГК-3 Игоря Попова?

– Я был крайне неудовлетворен работой генерального директора ОГК-3, поэтому инициировал собрание акционеров, где был избран новый совет директоров во главе с Кириллом Париновым, моим заместителем. Этот совет адекватен целям и задачам, стоящим перед ОГК-3, а генеральным директором назначен господин Колмогоров, опытный энергетик, компетентный специалист. Надеюсь, он наведет порядок и сделает работу компании более эффективной.

– Завершено ли формирование управленческой команды самого «Норникеля»?

– Нет, не полностью. В такой большой компании всегда будет что-то меняться – это нормально: изменяются задачи, изменяются приоритеты, возникают участки, на которых необходимы люди с теми возможностями или другими. Например, если раньше, в условиях конфликта основных акционеров, было очень важно работать с миноритариями, то теперь надо им просто давать объективную информацию. Можно в результате на этом направлении сократить людей? Можно. Аналогично с теми, кто работал с инвестбанкирами. Сейчас больше востребован участок, где сидят ребята, которые анализируют, нужны те или иные инвестиции или нет.

Как мы уже объявили ранее, финансово-экономический блок «Норникеля» нуждался в значительном укреплении, поэтому я принял решение о том, чтобы его разделить. Экономикой и инвестиционной политикой в компании будет заниматься Дмитрий Костоев, он назначен заместителем генерального директора. Ранее он возглавлял департамент инвестиционной политики «Норникеля», показал себя грамотным, разумным профессионалом. Что же касается финансового блока, то сейчас я рассматриваю несколько кандидатур на должность заместителя генерального директора, отвечающего за финансы (финансовый директор «Норникеля» Олег Лобанов покинул компанию. – Ред.). Я посчитал необходимым также укрепить соответствующими назначениями и такие направления, как работа с инвесторами, взаимодействие с федеральными органами власти, информационные технологии.

– Почему именно сейчас «Норникель» вернулся к теме Выделения энергоактивов?

– Этот вопрос и не снимался с повестки дня, он просто блокировался акционерами (сначала владельцем группы ОНЭКСИМ Михаилом Прохоровым, а затем ОК «Русал» Олега Дерипаски, который приобрел блокпакет «Норникеля». – Ред.). Сейчас проблема урегулирована, поиском наиболее эффективной схемы выделения энергоактивов займется специально созданная комиссия, в состав которой, помимо менеджмента компании, входят представители акционеров, Минэнерго и Минэкономразвития.

– Перед ней поставлены какие-то сроки?

– Ориентировочно месяц для первых предложений, но это не догма.

– В 2007 году переоценка резко подешевевших акций ОГК-3 принесла «Норникелю» более $700 млн убытков. Есть прогноз, как повлияет продолжение падения бумаг в 2008 году на финансовые результаты ГМК?

– Я могу сказать одно: утаивать и прятать убытки не будем.

– Выделение энергоактивов стало возможным после примирения осенью основных акционеров «Норникеля» – Владимира Потанина и Олега Дерипаски (контролируют по 25 % акций). Насколько Вы имели отношение к урегулированию их конфликта?

– Менеджмент «Норникеля» сыграл здесь существенную роль, выступая в первую очередь за то, чтобы была согласована позиция акционеров. Мы в этом процессе достаточно активно участвовали.

– Тяжело было?

– Им? Да.

– А вам?

– А мне нормально.

– Что все-таки изменилось для компании? Какие инициативы в результате удалось протолкнуть?

– Понимаете, дело не в проталкивании. Дело в том, что, когда существуют противоречия, они не только между акционерами. В совете директоров ведь сидят их представители – и не находят решения ни по одному вопросу. Понимая даже, что он правильный, конструктивный, как, допустим, выделение энергоактивов, не находят решения просто потому, что они принципиально не договорились. Каждому кажется, что одно решение играет на пользу другому.

– Это прочный альянс?

– А вы что хотите от меня услышать?

– Ваше мнение. Как человека, который участвовал в формировании альянса.

– Сейчас работа ведется дружно, консолидированно. Мы регулярно встречаемся с Владимиром Потаниным и Олегом Дерипаской в моем кабинете и всегда решаем необходимые вопросы быстро и конструктивно. Дважды в неделю как минимум собираемся.

– Как Вы оцениваете появление в совете директоров «Норникеля» Александра Волошина?

– Он достаточно опытный чиновник, занимал большие, даже высшие государственные должности, он хорошо понимает и страну, и ее особенности. Прекрасно разбирается в энергетике, в людях, имеет колоссальный опыт работы в советах директоров. Поэтому в компании востребована его поддержка, его помощь. У нас отношения с ним хорошие.

– Летом в совете директоров «Норникеля» снова должны произойти изменения, в частности в него могут войти представители ВТБ…

– Во-первых, о новых изменениях говорить рано, должно еще пройти пять месяцев. Во-вторых, надо понимать, что проблем с банками у самого «Норникеля» нет. Компания в целом в хорошем положении – может, на икру и не хватает, но на хлеб с маслом и чай с сахаром хватает. Проблема в акционерах. Они взяли кредиты, купили акции, акции подешевели вместе с падением рынка, деньги отдавать надо. Кто-то скажет – недальновидность, кто-то скажет – кризис виноват, кто-то скажет – судьба, так им и надо. По-разному можно оценивать. Так или иначе, они оказались в тяжелом положении. Но, повторю, акционеры «Норникеля» не стараются сейчас всеми правдами и неправдами вытащить из компании деньги. Да, мы провели buy back, это было тяжелое решение и, как показало время, не самое правильное. Но теперь с акционерами есть понимание и договоренность, что у каждого свои проблемы.

– Тем не менее и Владимир Потанин с Олегом Дерипаской, и миноритарий «Норникеля» Алишер Усманов (владеет около 5 % акций) сейчас пытаются решить свои проблемы, встраивая ГМК в те или иные схемы консолидации, которые принципиально изменят и структуру уставного капитала компании, и структуру ее бизнеса. Нужно ли самому «Норникелю» с кем-то сливаться? С точки зрения бизнеса какая из схем кажется вам наиболее адекватной?

– Я не исключаю, что какие-то слияния и поглощения возможны. Но считаю, что при любом объединении должна быть цель не скинуть долги на другого, а чтобы совместная деятельность приносила пользу. Цены на металл цикличны, когда металлы падают, другие товары могут расти, как, например, те же калийные удобрения (слияние «Норникеля» с «Уралкалием» предлагали Владимир Потанин и Олег Дерипаска. – Ред.). Это позволяет диверсифицировать риски. Подобная логика консолидации вполне оправданна. В то же время, к сожалению, мы понимаем, что сталь и цветные металлы – в одном цикле. Никель для чего в основном используют? Для изготовления нержавеющей стали. То есть подъем цен на сталь неизбежно вызывает рост цен на никель, и наоборот. То есть мы со сталеварами в одном цикле, и консолидация в данном варианте не дает необходимого эффекта (на слиянии «Норникеля» и «Металлоинвеста» настаивал Алишер Усманов, действующий в альянсе с госкорпорацией «Ростехнологии». – Ред.).

Однако я не ставлю себе задачу глубоко анализировать эти схемы, у меня очень много своей текущей работы. Есть государство (все схемы предполагают конвертацию долгов объединенной компании в долю в ней государства. – Ред.), есть владельцы. Если они найдут схему консолидации, которая всех устроит, мы будем ее реализовывать. Впрочем, пока конкретных обсуждений не идет. Просто поступают различные предложения.