"Поступь Повелителя" - читать интересную книгу автора (Панкеева Оксана Петровна)

Глава 10

Всего две недели прошло с того дня, как воинство божественного Повелителя начало свое победоносное шествие по новому миру, а уже три государства склонились перед завоевателями. Казалось бы, чего еще желать? Только радоваться, пожинать плоды победы, да ожидать новой поставки излучателей, чтобы двигаться дальше. Галлант только и ждет, чтобы кто-то пришел и навел порядок.

Однако божий посланник отчего-то чувствовал себя неуютно, и предстоящие новые завоевания его не вдохновляли. Уже имеющихся Эгины, Ортана и Мистралии ему хватало, чтобы разрываться на части, кидаться из угла в угол и все равно ничего не успевать. Теоретически ему, конечно, было известно, что хвататься за все самому вовсе не обязательно, что всякое дело можно поручить подданным. Но как раз подданных, которым можно поручить что-либо, не опасаясь за результат, наместнику катастрофически не хватало.

В Ортане пока все шло тихо, гладко и, главное, спокойно. В Ортане был Шеллар, и этим все сказано. Чем бы он ни руководствовался, когда составлял свой проект, все его реформы работали. Неторопливо, поскрипывая, иногда заедая на особо шероховатых моментах, но все же вертелись. На улицах столицы сохранялся порядок, работали лавки и рынки, город исправно снабжался продуктами и товарами, храмы постепенно наполнялись людьми, провинция, как и предрекалось, жила обычной своей жизнью, слабо представляя себе, что там такого в этой столице произошло. Открытого сопротивления почти не оказывалось, если у нового порядка и были противники, они затаились до поры, до времени. Ждали сигнала.

Мистралия вспыхнула, как сухая солома от неосторожно брошенного окурка. Прошедших четырех дней хватило, чтобы хрупкий, еще не до конца установившийся порядок, наводимый последние полгода, с грохотом рухнул, обратившись в свою противоположность. В столице еще кое-как удавалось поддерживать контроль, но стоило удалиться от нее на расстояние видимости – и начинался хаос. В каждом городе, в каждом замке, в каждом занюханном пастушьем селении объявлялась какая-то своя местная власть, и было уже видно, что на вразумление этой весьма немалой территории придется затратить уйму времени, сил и людей. То есть всего, чего наместнику как раз сейчас остро недоставало. Основные силы были заняты в Эгине, и отзывать войска оттуда значило бы ослабить контроль, только-только установленный.

Эгина напоминала Харгану одну женщину из безликой череды пленниц, прошедших через его руки. Обычно он не помнил ни их самих, ни их имен, но эта честно заслужила место в его памяти. Светловолосую дикарку, которая кусалась как крыса, визжала, царапалась и дрыгала ногами, ему уступил кто-то из командиров, попросив вернуть, когда надоест. Харган честно вернул. На момент возвращения дикарка уже была мягкой и покладистой, знала свое место и рот раскрывала только с разрешения хозяина. Понадобилось на это всего два дня. Еще с неделю она смиренно доставляла удовольствие прежнему владельцу, пока он однажды не уснул рядом с ней пьяный вдрызг. Это была его последняя ошибка – больше разиня не проснулся. Вместе с ним не проснулись все участники попойки. Точно так и не выяснили, сколько именно. Кому оно сдалось – пепел просеивать и зубы считать. Подлая девка только прикидывалась тихой и смирной, выжидая подходящий момент, чтобы удрать в пустоши на краденой машине, учинив предварительно грандиозный пожар. Кстати, ее потом так и не нашли.

Обманчивое затишье в разгромленной Эгине было сродни той самой мнимой покорности дикой северянки. Стоило на минуту ослабить внимание – и можно ожидать чего угодно. Ножа в спину, яду в суп, горящего факела на запертую снаружи и политую бензином дверь…

Поэтому перебрасывать войска из Эгины в Мистралию Харган отказался категорически.

Реакция на это решение была предсказуема: комендант Рахме и брат Павсаний горячо восхвалили мудрость наместника, а комендант Кир и да Коста с Астуриасом столь же горячо возмутились. Перебранки не получилось – Харган, заранее этого ожидавший, на второй же фразе рявкнул и грохнул кулаком по столу, отчего разговорчивые подданные мгновенно вспомнили, кто здесь принимает решения. И все было бы хорошо, если бы на совещании не присутствовал брат Шеллар…

Новый советник счел своим долгом и высшей необходимостью для блага ордена высказать собственное мнение по вопросу. Как будто кто-то спрашивал его мнения, или насильно тянул за язык, или хоть немного нуждался в его поддержке…

– Должен заметить, что господин советник абсолютно прав, предпочитая концентрацию сил неразумному их распылению. Поддержание стабильности в каждом отдельно взятом регионе требует военного присутствия, объем которого не может быть ниже определенного минимума…

Харгану приятно было видеть обалдевшие физиономии слушателей и сознавать, что не его одного занудные речи брата Шеллара приводят в уныние и раздражение. Особенно радовала реакция брата Джарефа, до которого только сейчас дошло, как он промахнулся с мытьем полов. Но эти мелкие приятности не могли даже частично сгладить впечатление от подробного изложения выводов, доводов, подсчетов и обоснований. А рявкнуть на него – только себя со всех сторон дураком выставить. Чтобы все увидели: наместник малость неадекватен, его поддерживают, а он сопротивляется. Да и сопротивляется как-то не очень действенно – кричит, руками машет, а верный советник и ухом не ведет. Наверное, не так уж и страшен грозный рык божьего посланника…

Пришлось подавить естественные побуждения темперамента и очень вежливо, изображая высшую степень благосклонности, вклиниться между двумя неопровержимыми доводами.

– Брат Шеллар, мы все благодарим тебя за столь познавательное разъяснение, но мне кажется, что господа уже и так поняли, а времени у нас мало…

Господа наперебой принялись уверять, что да, действительно поняли и правоту господина наместника полностью осознали. Дополнительных разъяснений не нужно, они тут все не тупые, а времени и в самом деле мало, давайте продолжим совещание.

Доклад брата Павсания о ходе обращения в Эгине прошел без вопросов и комментариев. А вот когда дошло до Мистралии, Харган в очередной раз пожалел, что выпустил Шеллара в общество без предварительного инструктажа. Если бы обращенный советник сохранил прежнюю личность или будь на его месте кто-то другой, Харган с радостью поверил бы, что все дело только в личной неприязни и желании насолить разноцветному да Косте и его одноглазому приятелю. Но зная, во что превратился брат Шеллар, невозможно было усомниться: им движет только забота о благе ордена… как он это понимает.

– А все потому, – неожиданно и без разрешения провозгласил он, хамски перебив докладчика, – что кабальеро да Коста свое личное удобство ставит выше общего дела. Я и прежде считал этого господина образцом тщеславия и некомпетентности, а его нынешние сомнительные успехи лишь подтвердили мои догадки. Откуда же быть в Мистралии порядку, если правитель начал свою деятельность не с формирования кабинета, а с обустройства своих новых апартаментов. Вместо того чтобы первым делом, пользуясь военным положением, избавиться от нежелательных элементов, в частности, оцепить и выжечь рассадник криминала на набережной, он созывал во дворец мастеров и растолковывал, какими видит свою спальню и приемную, а также организовал доставку во дворец юных девиц, не достигших брачного возраста, для удовлетворения своих низменных потребностей…

– Неправда! – перебил любитель девиц, пунцовый от возмущения. – Насчет брачного возраста – клевета! В Мистралии брачный возраст считается с двенадцати!…

– С каких пор? – безжалостно пригвоздил всезнающий Шеллар.

– Со вчерашнего дня!

– Еще одно наглядное подтверждение ранее сказанного. Вместо того чтобы заниматься делами ордена, дон Лауренсио подгонял законы под личные сексуальные пристрастия. А когда он наконец почесался и вспомнил, для чего здесь находится, в городе уже вовсю шли грабежи и полыхали пожары. Что неудивительно при отсутствии власти.

– Перестаньте, – резко одернул его одноглазый. – Чем бы там ни занимался патрон, он здесь не виноват. Следить за порядком в столице он поручил мне, и я уверяю, все необходимые меры были приняты. Что их оказалось недостаточно – это уже другой вопрос. И вопросы по этому поводу у меня есть вполне конкретные. Например, почему те вампиры, которые должны были поддерживать в городе порядок, полетели мародерствовать и сами же спровоцировали беспорядки.

– А я кому велел их покормить? – сердито рыкнул Харган, пытаясь сообразить, откуда Шеллару так точно все известно. Раньше ему разведка докладывала, но теперь-то откуда он мог узнать, чем там занимается да Коста в своей Мистралии?

– Им были предложены несколько пленных, – не унимался Астуриас. – Но господа возжелали деликатесов и изысканных развлечений. Так чтобы и поесть, и потрахать, да не кого попало, а кого они сами выберут. Должен заметить, странные у ваших покойных подчиненных понятия о поддержании порядка.

– Кстати, – тут же подхватил Шеллар, в момент перескочив с одной темы на другую. – Аналогичные жалобы на поведение вампиров поступали и от жителей Даэн-Рисса. У наших покойных соратников хоть какое-то понятие о дисциплине имеется? Или слово наместника для них мало что значит? Вот, в частности, присутствующий здесь господин Блай, не имею чести точно знать должности…

– Я что, не заслужил права поесть на свой вкус?! – негодующе вскричал упомянутый нарушитель дисциплины. – Да ты сначала сам хоть что-то полезное сделай для блага ордена, лживый скользкий предатель, прежде чем старых верных соратников Повелителя куском попрекать!

– Господин наместник, – бесстрастно вопросил Шеллар, устремляя на Харгана выжидающий взор своих бесцветных ледышек, – как я должен вести себя, если этот некомпетентный психопат опять полезет ко мне драться?

– Это я некомпетентный?! – «Старый верный соратник» от обиды сорвался на визг. – Господин наместник, позвольте, я его укушу!

– Компетентные специалисты не впадают в истерику, не кидаются с кулаками на подследственных и не гибнут так по-глупому.

Наместник приподнялся со стула, встопорщив крылья под плащом, и в полный голос заорал:

– Молчать! Заткнуться! Всем! Или сейчас я сам кого-то покусаю! Брат Шеллар, я запрещаю тебе раскрывать рот без моего повеления! О поведении вампиров поговорим отдельно! Мы обсуждали ситуацию в Мистралии! Продолжай, мастер-вор.

– Спасибо. – Астуриас принялся объяснять, что уже сделано для укрепления новой власти в Мистралии и что он еще собирается для этого сделать. Взгляд его в это время ни разу не обратился в сторону наместника, но неотрывно следил за Шелларом, словно одноглазый впервые увидел говорливого советника и жаждал изучить эту аномалию. Когда речь зашла об уже упомянутом «рассаднике криминала», который мастер-вор решительно рекомендовал не выжигать, а, напротив, эффективно использовать, неугомонный Шеллар поднял руку, требуя слова.

– Брат Шеллар, твое мнение по вопросу мы уже слышали, – устало откликнулся Харган, понимая, что советник не отстанет. – Не надо повторять второй раз.

– Благодарю вас, я не собирался повторять свою точку зрения, она и так всем понятна, как и симпатии мастера Астуриаса к уголовным элементам. Но я хотел бы слышать ваше собственное мнение касательно взаимодействия служителей господа c криминальными структурами.

Харган не видел ничего плохого в том, чтобы использовать уголовников. Повелитель поступал так постоянно, и сейчас на него работали все окрестные банды, а многие из тех, кто прежде охотился в пустошах, ныне командовали подразделениями его армии. В таком вопросе только одно имеет значение: кто кого на самом деле использует. Главное – именно в этом не проколоться. Но при такой постановке вопроса, которую предложил брат Шеллар, согласие с его оппонентом уронит авторитет ордена… Он что, нарочно с этим выступил?

– Зависит от обстоятельств, – выбрал наиболее нейтральный ответ наместник. – Например, в Ортане, где все благополучно, в таких действиях нет необходимости. В Мистралии же для нас будет ценна любая помощь. Но! Мастер Астуриас, ты головой отвечаешь за результат. Они должны работать на нас, а не мы на них. Если я увижу, что стоимость их услуг хоть немного превышает сами услуги, спрошу лично с тебя. Что ты опять хотел сказать, брат Шеллар? Ты уверен, что это важно?

– Я хотел лишь напомнить, что, если вы сомневаетесь в честности намерений мастера Астуриаса, третья ступень посвящения решит все проблемы так же верно, как это произошло в моем случае.

– Спасибо, я это и без тебя знаю, – раздраженно отозвался Харган, отмечая себе на память: больше не пускать этого патологически честного фанатика на совещания. – Кабальеро да Коста и мастер Астуриас уже знают, что им надо пройти три ступени посвящения. Осталось лишь согласовать сроки…

Одноглазый еще раз пристально посмотрел на Шеллара и вдруг во всеуслышание заявил:

– Я отказываюсь.

– Что? – угрожающе рыкнул Харган, окончательно сознавая свою главную ошибку.

– Я отказываюсь проходить посвящение. Если вас не устраивает вольный наемник на должности министра, я готов сложить с себя полномочия и удалиться в любом указанном вами направлении или заняться любым делом, какое вы сочтете возможным мне доверить, хоть мыть полы в вашем храме. Но сделать из себя вот такое… – Он кивком указал на бывшего короля. – Извините, господин наместник, нет таких денег и такой власти, которые заставили бы меня отказаться от собственной личности. Даже бессмертие того не стоит.

Присутствующие загалдели, брат Павсаний принялся уверять, что посвящение безвредно, и приводить в пример себя, брат Джареф – объяснять, что Шеллар чересчур упорствовал в своих враждебных намерениях, а тем, кто приходит служить ордену добровольно, опасаться нечего, Блай – напоминать, что Шеллар таким и был, и посвящение лишь вернуло ему истинный облик, сам Шеллар охотно поддакивал всем троим…

А наместник горестно наблюдал за всем этим, подперев кулаком гребень, и понимал, что подлец Шеллар даже после посвящения, даже без всяких там «враждебных намерений», будучи верным слугой Повелителя, одним своим существованием умудрился подложить ордену грандиозную свинью. Сколько бы теперь ни рвали глотки честные братья, доказывая очевидное, – все это бесполезно. Прецедент создан.

И теперь любой вражеский шпион может запросто отказаться от посвящения, мотивируя свой отказ печальным опытом брата Шеллара и выражая готовность служить ордену там, где посвящение не требуется. Хоть полы мыть.

– Ты понимаешь, что ты наделал, дубина? – устало вздохнул Харган, падая в королевское кресло и аккуратно расправляя крылья, чтобы не помять.

Шеллар неподвижно торчал напротив, не смея садиться без приглашения. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, и попробуй наместник на советника накричать, обругать, пнуть или откусить ему что угодно, выражение этой каменной рожи не изменилось бы.

– Я понимаю, что произошло. Однако моей вины в этом нет.

– Кто тебя за язык тянул? Ты промолчать не мог? Пока ты молчал, не так было заметно… А теперь что?

– Можно издать официальный указ, объявляющий отказ от посвящения достаточным поводом для обвинения в шпионаже…

– Да нельзя, нельзя издать такой приказ! Согласие должно быть добровольным! Только добровольным! Указ будет означать давление!

– Можно попытаться как-то восстановить мой прежний облик и стиль поведения, чтобы вопрос отпал сам собой. Только я не знаю, как это можно сделать. Пусть подумают ваши маги и мистики.

Харган еще раз оглядел советника, словно надеялся найти в нем какие-то изменения, и грустно махнул рукой.

– Садись, не маячь. Что у тебя с переработкой проекта? Ты хотел что-то со мной согласовать.

Шеллар сложился втрое, опускаясь на ближайший стул, и раскрыл папку с упомянутым документом.

– Начну с главного. Основной вопрос дальнейшей стратегии. Расширение зоны влияния или укрепление завоеванных позиций? В прежнем варианте проекта вопрос решался однозначно: мне требовалось время на сбор информации и подготовку возможных диверсий, Элвису – на организацию эффективного сопротивления. Если рассматривать этот пункт с противоположной точки зрения – насколько это будет выгодно ордену, – выбрать верный вариант окажется не так просто. С одной стороны, откладывая дальнейшее продвижение на север, мы действительно даем Лондре время хорошо подготовиться. С другой – мы не можем позволить себе распылять наши силы. Уже сейчас нам их не хватает. Для построения теократического государства на месте бывшего королевства Эгина потребуется грандиозный репрессивный аппарат. Для усмирения Мистралии – мощная боеспособная армия. Подкрепления, которые мы получаем от Повелителя, по мере накопления, возможно, обеспечат наши нужды на юге, но для обращения севера их будет недостаточно. Что думает по этому поводу сам Повелитель? Вопрос настолько неоднозначен, что я затрудняюсь с уверенностью рекомендовать какой-либо из двух вариантов и готов проработать тот, который мне укажут.

– Я спрошу Повелителя, – пообещал Харган, который и сам затруднялся выбрать что-то в такой ситуации. – В любом случае начинай пока работать над укреплением. Продвигаться дальше мы будем только через цикл, не раньше. К тому времени Повелитель покончит с последними Оазисами и сможет прислать больше людей. Тогда же будет готова новая партия излучателей. В перспективе он намеревался переселить сюда всех своих последователей. Он им это обещал. Так что недостатка в людях у нас не будет.

– Все ясно. Далее. Вопрос несколько щекотливый, возможно, это не мое дело, возможно, Повелитель учитывал этот нюанс при планировании и заранее предусмотрел способы решения проблемы, но все же считаю своим долгом обратить на нее внимание.

– Послушай, можно без таких долгих вступлений, а? Давай к делу.

– Готовясь к вторжению в этот мир, Повелитель работал в двух направлениях. Создавал войско там и религиозное учение здесь. Там он известен как могущественный волшебник, дарующий бессмертие верным последователям. Подданные имели возможность видеть его во плоти, получать приказы из его уст и милости из его рук. Здесь он был представлен недостижимым высшим существом, богом. И вот при контакте двух цивилизаций два разных, во многом противоречащих друг другу представления о нем встретились. И в перспективе, как вы только что упомянули, им предстоит сосуществовать. Пока пришельцы и местные жители разделены языковым барьером, но пройдет немного времени, они научатся понимать друг друга, и противоречия, несомненно, обнаружатся. Вампиры узнают, что на самом деле они не более чем стабильная нежить четвертой категории, которую любой квалифицированный некромант может производить в неограниченных количествах. Что к полученному ими бессмертию непременно прилагается вечное рабство, да и само бессмертие относительно – жалкий кусок дерева или одно слово недовольного хозяина может оборвать существование вампира. Словом, они поймут, что их обманули.

Но это еще полбеды. А беда будет, когда то же самое поймут еще живые слуги Повелителя, с вожделением ожидающие обещанного бессмертия. В свою очередь, местные жители, которые отлично знают, что такое вампир и откуда таковые берутся, поймут, что Повелитель – никакой не бог, а обычный некромант. Когда же вражеская пропаганда обнародует его имя и биографию, боюсь, даже в нашем тихом королевстве начнется полный хаос. Ибо двух слов «Скаррон возвращается» достаточно, чтобы всколыхнуть любое болото. Словом, проблема серьезная, и меня интересует: что Повелитель намеревается со всем этим делать? Не следует ли сейчас, пока еще ничего не произошло, немного скорректировать идеологию, приблизить оба варианта к некому общему стандарту? Или провести разъяснительную работу среди соратников, чтобы не болтали с местным населением о персоне Повелителя, объявить некоторые сведения секретными…

– Я спрошу Повелителя, – растерялся Харган. Подобная проблема до сих пор даже в голову ему не приходила, и он лишь надеялся, что учитель окажется мудрее него и на глупый вопрос ответит что-то вроде: «О, я это предвидел» – и даст четкие инструкции, как поступить…

– Непременно спросите. Кстати, к этому же вопросу примыкает еще один, крайне больной, должен отметить. Плачевное состояние дисциплины среди вампиров. Господин наместник, вы или призовите их к порядку, или отошлите назад, или упокойте. Ибо их поведение негативно сказывается на репутации ордена. В свете всего, что я уже изложил ранее, вампирам вообще желательно было не показываться на глаза местному населению. Мы с вами лично договаривались, что они не будут охотиться, а пища будет обеспечиваться за счет пленных и преступников. И что мы наблюдаем? Вампиры летают по городу, кусают кого хотят, насилуют девушек – и это при том, что безопасность мирного населения вы мне тоже обещали. Или вы полагаете, что наши прежние договоренности можно отбросить в силу того, что я был разоблачен как шпион? Поверьте, господин наместник, в моей заботе о простых гражданах не содержалось никаких тайных замыслов против Повелителя, а лишь желание сохранить стабильность и избежать конфликтов, не нужных ни вам, ни мне, ни населению. Сейчас же, будучи верным слугой Повелителя и беспокоясь о благе ордена, я повторно настаиваю: приведите в чувство обнаглевших вампиров, иначе никакие проповедники не заставят народ поверить, что Повелитель – бог, а вампиры – божье воинство. Смею вас заверить, даже у самых необразованных людей достаточно теоретических знаний о всевозможной нежити, чтобы идентифицировать вампира или упыря. Именно поэтому вампиров следовало бы скрыть от людских взоров, использовать только для охраны излучателей или для карательных операций, после которых не остается выживших свидетелей, и категорически запретить им перебирать харчами. Надеюсь, это в ваших силах? Надеюсь, выделяя в ваше распоряжение пятьдесят шесть вампиров, Повелитель рассчитывал, что вы сумеете их контролировать?

– Я разберусь, – скрипнул зубами Харган, до которого и в самом деле только сейчас дошло, как подставляют Повелителя и весь орден гулящие вампиры. И в первую очередь Блай, скотина этакая! Вместо того чтобы первым сообразить важность этой проблемы и вовремя подсказать ее решение, он ушел в загул на четверо суток, Перерождение отмечать! В результате сейчас Шеллар вместо него разъясняет наместнику всякие шпионские и пропагандистские тонкости, а сам советничек ни хрена не делает, создает проблемы ордену и еще возмущается, что его, видите ли, «куском попрекают»! Нет, этих зажравшихся кровососов действительно надо привести в чувство! Благо теперь Повелитель разъяснил ученику, как их можно наказывать, не прибегая к самой крайней мере. Это не духи и не зомби, денек на солнце в серебряных оковах или хорошая плетка с серебряными нитями любого вампира заставит задуматься о дисциплине и осознать свое место в этом мире…

– Следующие вопросы носят технический характер, – бесстрастно продолжал Шеллар, удовлетворившись обещанием. – Например, как обеспечивается защита от излучения вас лично и прочих наших магов? Не может ли случиться такого, что некий злоумышленник нападет, скажем, на того же мастера Ступеней и отнимет у него… прибор, амулет или не знаю что… после чего сей предмет отвезут на север, изучат и обеспечат аналогичной защитой собственных магов? Между прочим, я в своих планах как раз на это рассчитывал.

– И напрасно, – ухмыльнулся Харган. – Защиту дает ритуал, проводимый лично Повелителем. Что же касается мастера Ступеней, то он и вовсе неклассический маг. На западном побережье сохранились остатки древнего народа куфти, обладавшего тайными знаниями еще за тысячи лет до Падения. Повелитель давно разыскал их, наладил отношения, пригласил к себе на службу, и с тех пор они охотно делятся с ним информацией и предоставляют специалистов.

– С Перерождением тоже они помогли, или же Повелитель усовершенствовал достижения классической некромантии? Насколько мне известно, возможность трансмутации в высшего лича до сих пор обсуждается как теоретический вопрос…

– Я этого не знаю, а тебе и подавно не стоит интересоваться такими вопросами. Это что, тоже нужно для проекта?

– Извините, я позволил себе праздное любопытство, что, конечно же, недопустимо. Итак, нашим магам ничего не грозит. Перейдем к излучателям. Сколько их планируется разместить на территории Ортана помимо тех, что уже работают во дворце и в Оплоте Вечности? Продуманы ли у вас уже места расположения, организация охраны, режим секретности? Или же подобные вопросы мне следует включить в проект?

– Не надо. Под эти вопросы отдельный проект потребуется. Займись основным. Сейчас наши задачи: укрепиться здесь, обезопасить себя от возможных диверсий и по возможности не дать северным королевствам собрать силы для серьезного сопротивления. Все, что касается наших военных возможностей, тебе лучше узнать от Хора. Подкрепления поступают к нам каждый сеанс, и я, честно говоря, уже сбился со счета. По вопросам, касающимся обращения населения в новую веру, консультируйся с братом Джарефом… Кстати, я хотел бы знать твое мнение о нем.

– Первосвященник Джареф умен, хитер, честолюбив, предан делу ордена. Уверен, что наличие посредника между ним и Повелителем – досадное излишество и что устранение такового было бы полезно и для блага ордена, и для личной карьеры брата Джарефа. Полагаю, вы сами заметили, что первосвященник вас подсиживает.

– Но зачем? Мое место ему все равно не занять, в учении уже все сказано…

– Формально он не может занять ваше место. А фактически перебрать на себя некоторые ваши функции – вполне реально. Например, монополия на выслушивание и изречение воли Повелителя – привилегия весьма заманчивая для некоторой категории людей.

– Но как же благо ордена?

– Люди, подобные брату Джарефу, рассуждают так: «Ничего плохого для ордена не случится, если я, собирая десятину с населения, затребую сумму немножко больше, а разницу положу в карман. Сокровищница ордена при этом останется в неприкосновенности, а народ все равно возмущаться не посмеет». Или так: «Брат имярек представляет для меня угрозу, так как не соглашается с моим высочайшим мнением и способен посеять сомнения среди прочих братьев. Это может быть вредно для ордена. А если я волею Повелителя объявлю брата имярек еретиком, подлежащим немедленной казни, это как раз будет для ордена весьма полезно, ибо укрепит веру и отринет сомнения. Ну и что, что Повелитель такого не приказывал, он бы все равно одобрил мои действия». В целом, подобная ситуация, когда некто является посредником между двумя объектами, лишенными возможности прямого контакта, всегда неимоверно выгодна для упомянутого посредника и чревата разнообразными злоупотреблениями. Я рекомендовал бы вам прежде всего доложить о намерениях брата Джарефа Повелителю, а затем поступить согласно воле последнего. Кстати, могут ли как-то помочь в таких случаях соплеменники мастера Ступеней? Возможно ли магическим путем вправить мозги брату Джарефу, вроде того, как это было проделано со мной? Хотя бы излечить его от некоторых дурных наклонностей?

Харган вздохнул.

– Если бы можно было, я бы уже давно это сделал. Еще тогда, в Мистралии. Там ой сколько было таких… с «дурными наклонностями». Одна сестра Юй сколько нервов всем перепортила… Ты точно не хочешь взять ее в жены? Тебе-то все равно, а братья вздохнули бы с облегчением.

– Я женат, – педантично напомнил Шеллар. – А официально разрешать многоженство я бы вам настоятельно не рекомендовал. По крайней мере сейчас, когда обстановка настолько нестабильна. Кстати, сделайте внушение брату Павсанию. Я слышал краем уха, что он собирается запретить ежегодные спортивные состязания как безнравственные и несовместимые с учением ордена. Остановите идиота, пока Эгина не взбунтовалась. Я внимательно изучил «Откровения пророка Ильми», «Слово господне» и «Собрание выдающихся изречений Повелителя», ни в одной из этих священных книг ничего свидетельствующего о «несовместимости» не нашел. По моему скромному разумению, турниры и соревнования ущемляют исключительно самоуважение двухсот стоун сала, именуемых братом Павсанием. Это отнюдь не дает ему права замахиваться на освященные веками народные традиции и провоцировать массовое недовольство населения. В данном случае следует, напротив, взять все эти мероприятия под патронат ордена и всячески подчеркивать его руководящую роль в развитии спорта в Эгине.

Харган, который о проекте запрета Больших Игрищ до сих пор не слышал даже краем уха, не смог сдержать удивления.

– Послушай, Шеллар, откуда ты все это знаешь? Про Павсания, про Джарефа, даже про то, каких девок водит в свою спальню да Коста. Тебе ведь об этом никто не докладывает!

– Если вы до сих пор уверены, что информацию можно черпать исключительно из докладов нижестоящих служащих, я затрудняюсь понять, как вы намерены руководить всем континентом. Павсаний обмолвился о своих планах на утреннем совещании, с Джарефом я достаточно пообщался, чтобы составить о нем представление, а что касается да Косты – о его пристрастиях мне было известно еще с тех пор, когда у меня была своя разведка, и сейчас мне не нужно посещать Мистралию или читать чьи-либо доклады, чтобы узнать, как именно поведет себя эта конкретная личность, дорвавшись до власти. Кстати, господин наместник, если вам все же удастся убедить Астуриаса пройти посвящение, я бы вам посоветовал при первом же удобном случае выгнать взашей да Косту и передать руководство его помощнику. Астуриас обладает и умом, и опытом и, что особо важно в нашем деле, работы не боится. Если он попутно и прихватит из казны лишнюю сотню золотых, орден от этого потеряет куда меньше, чем от руководства некомпетентного лодыря да Косты. Он и прежде-то в своей партии играл роль яркой крикливой вывески, а уж сейчас и подавно ни на что большее не годится.

– Посмотрим, – неопределенно пробормотал наместник, уязвленный нравоучением. Можно было бы, конечно, рыкнуть на зануду и напомнить, где его место, но… Как ни обидно было это сознавать, Шеллар сейчас говорил в точности то же самое, что уже неоднократно излагал юному демону обожаемый наставник. И столь велико было невольное сходство, что Харган едва не забеспокоился о целости оставшегося хвоста.

– Кстати, что касается Астуриаса, – поспешил он перевести разговор на другую тему. – Он мне тут пару пленных подбросил… Мы с тобой уже обсуждали возможность заманить в ловушку придворного мага Мистралии, но ни до чего конкретного не договорились.

– Я бы посоветовал не рисковать, подставляя в качестве приманки настоящего Кантора. Сами знаете, маг-вор – это серьезно, обычная охрана может не справиться, а лично вам некогда сидеть в засаде. Велика вероятность, что мэтр Максимильяно ловушку обнаружит и сумеет ее избежать. В результате мы останемся с пустыми руками. Оптимальным вариантом было бы как раз сейчас, когда достаточное количество свидетелей успело увидеть Кантора и удостовериться в его подлинности, заменить его на подставное лицо. В идеале это должен быть маг, достаточно подготовленный, чтобы справиться с квалифицированным менталистом. Настоящего же спрятать понадежнее, чтобы никто не знал его местонахождения. В случае неудачи можно будет повторно, как бы случайно, засветить Кантора в другом месте и подготовить новую ловушку. Мэтр Максимильяно человек упрямый и попытку свою непременно будет повторять, пока не достигнет цели или же не попадется. Также я бы посоветовал достоверно выяснить, насколько опасна сама приманка. Пусть Кантора осмотрит квалифицированный специалист. Поясняю во избежание недоразумений: не палач, а маг или мистик, разбирающийся в психических болезнях.

– И где бы ты предложил его спрятать? Как это вообще можно устроить таким образом, чтобы вообще никто не знал? Кто-то же охранять должен, да еще и кормить этого увечного, а то он сам еду даже не замечает. Как это сделать, чтобы никто не видел и не знал?

– Со стопроцентной вероятностью подойдет соседний мир. У Повелителя имеются спецучреждения для содержания заключенных?

– Есть «кормушка», «крольчатник», «виварий», – напряг память Харган. – Собственно тюрьмы там не нужны, кормить задаром бесполезные отбросы общества нет средств ни у нас, ни у конфедерации.

– Простите, а что вы с ними делаете? – тут же полюбопытствовал советник. – Неужели основной мерой наказания является смертная казнь, при том, что население мира…

– Нет, кроме казни есть еще рабство. Для тяжелой неквалифицированной работы мы давно используем зомби, а живые рабы идут на корм вампирам, на размножение, на опыты, на халков и для выполнения работ, недоступных интеллекту зомби. В общем, суть твоего вопроса мне понятна, куда посадить пленника, там найдется. Скажи-ка мне вот еще что. Твой шут может нам быть чем-то полезен, или отдать его Блаю на корм? Знает он что-то из того, что забыл ты? Он не помогал тебе составлять планы, прятать королеву, связываться с подпольем?

– Жак отбыл из столицы еще до начала битвы у храма Белого Паука, – задумчиво изрек Шеллар, сверившись с потолком. – Значит, о моих планах и о подполье ничего знать не может. А вот более старая информация, возможно, найдется. К тому же он хороший специалист по компьютерам и уникальный мутант, что может заинтересовать Повелителя. Халки, которых мне довелось видеть, по моему скромному разумению, немногим умнее зомби. Они хороши как пушечное мясо и неподкупная стража, а вот для спецопераций пригодились бы существа поумнее. Не трогайте пока шута и, главное, не пускайте к нему Блая. Этот псих перепугает парня насмерть.

– Разве это плохо? На мой взгляд, только полезно.

– В прошлый раз после стараний нашего дорогого брата мне пришлось несколько дней уламывать и уговаривать Жака, прежде чем он поверил в мои добрые намерения и начал говорить. Сейчас он мне доверяет, и спровоцировать его на откровенный разговор будет проще. Если не вмешается Блай и не испортит все. Понимаете, перепуганный Жак превращается в нечто истеричное и неадекватное…

– А не проще просто сводить его к Тедди? – перебил наместник – По-моему, ему хватит посмотреть на инструменты…

– Более того, ему хватит только пообещать все вышесказанное, и он немедленно согласится сотрудничать. Но это будет наглая трусливая ложь. Не будет он с нами сотрудничать. Прежде всего наврет с три короба. Если удастся его уличить, расплачется, громко раскается, поклянется больше так не делать и опять солжет. Можно его пугать, можно сводить к Тедди, результат будет одинаков. Он будет просить пощады, обещать и менять показания каждые полчаса. В какой-то момент он, конечно, скажет правду, но как мы ее отличим от очередной лжи? На мой взгляд, эффективнее будет, если я сам с ним поговорю. Блая можно задействовать в инсценировке, чуть-чуть припугнуть Жака, чтобы он сильнее обрадовался моему приходу и своему чудесному спасению. Но только самую малость, чтобы он не успел впасть в истерику.

– Шеллар, посмотри на себя! – грустно напомнил демон. – Тебя даже Астуриас испугался! Когда твой шут увидит тебя таким, он впадет в истерику без всякого Блая!

– Если я немного поупражняюсь у зеркала, а также придумаю своему поведению подходящее объяснение, он не испугается, а, напротив, преисполнится жалости и сочувствия.

– А ты сможешь?

– Когда я предъявлю вам результат своих упражнений, сами оцените, сработает или нет. А вы тем временем поинтересуйтесь у Повелителя, нужен ли ему специалист по компьютерам и образец боевого мутанта. Заодно можно узнать, есть ли в нашем распоряжении хороший маг школы Чистого Разума. Если у меня ничего не выйдет, просканировать Жака будет проще и действеннее, чем таскать по подвалам, любоваться на его обмороки и искать зерно правды в его словах. Пока же мы будем все это выяснять, официально запретите Блаю даже приближаться к Жаку.

– А проще ли ему ничего не говорить?

– Он может узнать это от любого сотрудника департамента. Если уже не узнал. Лучше запретите прямым приказом. Скажите, что Повелитель лично желает поиграть с этим пленником или что Жак является ценным сырьем, что-нибудь убедительное. В конце концов, Блай тоже должен понимать приоритет блага ордена перед его собственными маленькими радостями. Если окажется, что Жак больше не нужен, мы обрадуем брата Блая подарком. А до тех пор пусть потерпит.

– Хорошо, завтра, по моему возвращению, вернемся к этому вопросу. Что у тебя еще?

– Поправки к законодательству можно отложить на завтра, а сегодня я хотел обсудить с вами наше финансовое положение. Видите ли, господин наместник, если каждый из ваших офицеров будет приходить к казначею и вашим именем требовать денег, размахивая оружием, мы с вами останемся при пустой казне уже через пару недель. Возможно, я сейчас открою для вас неизведанную тайну, но ресурсы, как денежные, так и материальные, не берутся из ниоткуда и не исчезают бесследно. Они производятся и используются, причем использовать больше, чем произведено, объективно невозможно. Это такой же закон природы, как земное притяжение и смена времен суток. Если вам это непонятно, попросите наставника, чтобы он растолковал более привычным для вас методом, что хозяйство в любом масштабе следует вести бережно и расчетливо, дабы не остаться без средств к существованию. Расходы должны как минимум не превосходить доходы, это элементарная математическая истина. Неужели, готовя вас к столь ответственной руководящей должности, Повелитель не объяснял вам…

Харган невольно дернул внезапно занывшим обрубком хвоста и торопливо моргнул третьим веком, отгоняя навязчивое видение, в котором образы учителя и советника чудовищным образом сливались в один.

На этот раз мне, похоже, в самом деле настает полный демонтаж. В такое дерьмо и так глубоко я еще не попадал, это я тебе точно говорю, точнее некуда, потому что за эти десять дней успел перебрать в памяти всю свою горемычную жизнь. И не один раз с нею попрощаться.

Знаешь, поначалу еще казалось, что всегда можно найти какой-нибудь выход, как бы хреново все ни было. Та заваруха на ночевке в лесу была прекрасной возможностью… и, как оказалось, единственной. Нет, правда, реальный шанс был. Я когда трансформируюсь, начинаю по другому думать… это всем кажется, будто я совсем разума лишаюсь, на самом деле я думаю, только по-другому. Все мысли сворачивают в одну сторону: как быстрее и эффективнее убить врага. Такой, понимаешь, скоростной расчет идет в башке, куда стрелять, куда бить и кого первым. Так вот, по тем моим расчетам я бы справился. Ну, не верняк, но процентов на семьдесят вероятности. Если бы не принесло этих дебильных троллей!…

А потом – все. Больше шансов не осталось. Я еще на что-то надеялся, пока оставались хоть какие-то подозрения, что Кантор прикидывается. Мафей сразу сказал, что нет, но я все-таки надеялся. Он же сильный, он может, ты не представляешь, на что он способен, лишь бы не показать, как ему больно… И притворяться он умеет профессионально, артист ведь… Нет, все-таки получается, есть на свете такое, чего и Кантор вынести не может. Мне самому-то Ольгу жалко до слез, три дня ревел… ты ж никому не скажешь, правда? Вот. А представь, каково ему было… у него и раньше-то на этой почве задвиги случались, как что не так, сразу начиналось «я приношу женщинам несчастья» и тому подобное. А тут вот в реале такое… В общем, точно, правда оказалось. Что он может улыбаться, когда его бьют, я бы еще поверил. Но когда мы с Мафеем ночью грелись друг об дружку и обнимали нашего товарища с двух сторон, а он даже не протестовал – тут-то я и понял, что это таки правда и нам всем хана. С этим нездоровым на голову товарищем мы далеко не убежим. Да и как бежать-то? Там ведь даже не здание было, как здесь вот, а круглая яма, выложенная изнутри камнем, чтобы подкопы не рыли. Наверх не выпрыгнешь, высоко, а камни из стен только в книжках можно выковырять. Мы с Мафеем, как два придурка, почти сутки лазили и выщупывали, хоть бы один камушек попался пригодный для выколупывания! Ага, щас! Графья Монте-Кристо нашлись доморощенные! Специально для нас кто-то криво раствор клал, аж три раза! Сплошной камень снизу и сбоку, и ни одной щелочки. Да еще и холодина зверская, я там простудился, до сих пор сопли не проходят, а кашель, по-моему, только сильнее становится. И всем на меня насрать, пусть я хоть сдохну от воспаления легких. А там, между прочим, запросто можно было и почки простудить, как это меня миновало – сам не пойму…

Хочешь еще хлебушка? На, грызи, только не уходи, я хоть с тобой поговорю, сидеть наедине с психом, который все время молчит, не шевелится и смотрит в одну точку, – это ж самому можно умом тронуться. Если подумать, разговорчики с мышом – тоже, в общем, не признак здравости ума, но тут уж по фигу – либо с самим собой, либо с отсутствующим здесь Кантором, либо с тобой, никакой разницы. С Мафеем хоть немного полегче было, он отвечал, когда с ним говоришь. Но лучше уж трепаться с мышом и надеяться, что Мафей теперь на свободе и сумеет как-то помочь… Хотя, если подумать трезво – ну чем он может помочь? Если он где-то недалеко, то без магии он ничего не сделает. А если далеко – то ничего не успеет.

В тот момент, когда Мафей исчез, я поначалу дико обрадовался было – ну, думаю, уж теперь-то… Мне даже харя Горбатого не такой уж страшной показалась… Нет, я знаю, что он вовсе не горбатый, просто уже привыкли все его так называть. А харя у него действительно жуткая, во сне увидишь – проснешься заикой… О чем я говорил? Ах да. Только я успел обрадоваться, как тут же мне опять ведро дерьма на голову. Оказывается, они короля сцапали! Это уж полный, самый наиполнейший демонтаж всему на свете! Чтобы король, который любую ситуацию может заранее просчитать, вот так вляпался… Что ж тогда ожидать от остальных? Ты, может, не хаваешь всю глубину той задницы, в которой мы все оказались… Поясняю: король знает до хрена такого, чего никому вообще знать нельзя. Мир держался в равновесии, пока его величество молчал в тряпочку. А эти сволочи его разговорили-таки! Я не очень-то и удивлен, если честно. Король хоть и крепкий мужик в целом, но подумай – он же практически не знает, что такое боль. Один-единственный раз я его видел хворающим, когда его год назад подстрелили, и зрелище было плачевное. Терпеть боль его величество умеет примерно так же, как я. Он им все сказал. Потому, наверное, и меня до сих пор ни о чем не спросили. Не нужно уже.

Что теперь с нами будет? А, мыш? Ну, не фыркай, я знаю, что ты не мыш, а крыс, мне просто больше нравится называть тебя мышом. Орландо рассказывал, что вы умные и симпатичные зверюшки… Ты меня за палец не тяпнешь, если попробую погладить? Ох ты, какой умничка, можно подумать, ты и вправду меня понимаешь… Хороший мышик, славненький, серенький… еще хочешь хлебушка? Не хочешь? Наелся? Или я тебе надоел своим нытьем? Ну, раз ты еще не уходишь, можно, я еще немножко поною? Ведь даже пожаловаться некому. Мыш, ты бы знал, как мне хреново! У меня все кости болят, башка просто разваливается, кашлять и то больно, и подташнивает, точно как Ольгу, это, наверное, за то, что я над ней смеялся… Спать не могу – клопы заедают, все тело уже в волдырях и чешется, а они все кусают и кусают, сколько ж их здесь, гадов! Ольга мне каждую ночь снится, как ее тролли жрут… Просыпаюсь и еще часа два потом думаю – а где же Тереза, с ней-то что? И представляю себе такое, что лучше и не рассказывать… Каждую минуту жду, что сейчас откроется дверь и ввалится счастливый советник Блай, жаждущий продолжить неоконченную беседу со мной. Блюдце трещит потихоньку – разговариваю с тобой, и мне уж кажется, что ты отвечаешь, головой киваешь, лапками что-то делаешь…

Как ты думаешь, мыш, что с нами будет? Что эти изверги собираются с нами сделать?

Господи, как же мне страшно…

Повелитель благосклонно покивал и, озирнувшись на ученого-вампира, чуть колыхнул вуаль.

– Теперь я понимаю, почему ты так беспокоился, не услышит ли он нас.

– Но он точно не понял?

– Точно. Этого я еще не учил ортанскому языку, да и вряд ли стану. Он нужен только здесь. Значит, говоришь, Шеллар сам додумался до этой проблемы?

– Я не мог ему сказать, так как сам я и не подозревал о ее существовании.

– Молодец, умница советник! Хорошо, что мы его не убили. Мне приятно сознавать, что рядом с тобой есть кто-то, способный видеть подобные проблемы и находить их решения. А то, что он своими размышлениями с тобой поделился, предупредил тебя о возможной опасности, убедительно доказывает его лояльность.

– Так что мне делать со всем этим? – нетерпеливо напомнил Харган. – Поручить Шеллару думать дальше, или у вас есть конкретные инструкции…

– Не торопись. Всему свое время. Сейчас твоя главная задача – установить контроль над континентом. Что делать с разночтениями и толкованиями, будем разбираться позже, когда проблема встанет. Если у твоего советника найдется свободное время, пусть поразмыслит – как ее можно решить. Возможно, он придумает нечто принципиально новое, возможно, пойдет тем же путем, что и я. В любом случае, мне будет интересно сравнить. Только объясни ему, что нынешнее положение дел не сохранится навечно. По моим расчетам, если у меня получится задуманный ритуал и я перейду на качественно новую ступень бытия, людям не придется либо сомневаться в моем существовании, либо принимать его на веру. Я смогу являться им во всем великолепии и творить чудеса, доступные лишь богам. В меня станет легко верить.

Харган попытался представить, что скажет Шеллар на такое объяснение, и безошибочно предугадал его следующие слова.

– Учитель, он непременно спросит, когда, по вашим расчетам, это должно произойти и какова вероятность благополучного исхода, – вздохнул демон.

– Надо же, какой обстоятельный господин! – прошелестело из-под вуали. – Знаешь, я намеревался отложить второе Перерождение на пару поколений, чтобы вера успела укрепиться в умах людей, но чем больше я гляжу на наши успехи, тем яснее мне становится, что надо поторопиться. Если, как верно заметил твой советник, наши подданные обратят внимание на некоторые мелочи, их вера может сильно пошатнуться. Так что сроки явления всемогущего господа придется сдвинуть. Я дам тебе список артефактов, которые мне будут нужны, и пусть твои подданные начинают их собирать. Только, Харган… Поручи это верному и не болтливому человеку и постарайся держать поиски в тайне. Раз твой советник заранее знал, что мне понадобится некий набор артефактов, значит, история сохранила эту деталь моей прежней биографии. Если широкой массе народу или хотя бы кому-то сведущему станет известно, что я опять разыскиваю те же самые предметы, враги непременно этим воспользуются. В лучшем случае – в целях пропаганды, чтобы мутить народ лозунгом «Скаррон возвращается!», в худшем же попытаются помешать в поисках или даже уничтожить какие-то из предметов. Лучше всего было бы поручить это дело твоему советнику, если у него найдется время. Он знает суть вопроса, умеет работать с документами, у него есть опыт розыскной работы, в конце концов, он вор-алхимик, что тоже немаловажно. Если же ты загрузил его другой работой, подыщи достойную кандидатуру среди самых старых и верных служителей ордена. Например, Блай чем у тебя занимается?

– Не поверите, учитель, – вздохнул Харган, – всяческим непотребством. Пьянки, женщины и полное пренебрежение служебными обязанностями. С тех пор как он стал вампиром, его не узнать. То ли он решил, что служба закончена и настала пора вкушать плоды многолетнего труда, то ли Перерождение изменило его личность… Словом, я очень вовремя обзавелся вторым советником. А что касается «старых и верных», тут появилась еще одна проблема… Они завидуют мне и моим солдатам и желают лицезреть вас своими глазами. Шеллар говорит, что первосвященник Джареф метит на мое место, что он хочет сам выслушивать вашу волю и доносить ее до слушателей, чтобы иметь возможность исказить в случае надобности. Что мне с ним делать? И поднимать скандал не хочется, действительно ведь заслуженный и верный последователь… И оставить как есть тоже не годится… И обвинить его, в общем, не в чем – никаких доказательств, одни догадки Шеллара. Может, вы сами с ним поговорите?

– Нет. – Ученику на мгновение почудился испуг в голосе наставника. – Нет, нечего ему здесь высматривать, пусть сидит, где сидел, и занимается своими делами. Неужели ты сам не понимаешь: если местным даже вампиров нежелательно показывать, как можно говорить о личном свидании со мной! Они ведь не поймут истинного величия моего нынешнего существования, эти невежды, как и твой советник, решат, что возможность создать высшего лича теперь можно считать доказанной. Они мыслят доступными им категориями, их фантазия обнесена железобетонной стеной, за которую они неспособны даже нос высунуть! «Высший лич» – вот вся доступная им глубина понимания.

– Ну, советник рассматривал также вариант принципиально новой формы посмертного существования на основе учения куфти, – вступился за подданного наместник. – Но вы правы, кроме него вряд ли кто-то поймет. Так что мне сказать брату Джарефу? Чтобы ждал или чтобы сразу забыл о своей идее?

– А скажи, – Повелитель издал невнятный смешок, – что всемогущий я проник в его мысли и нашел их недостойными, преисполненными корысти и зависти. Что я провидел его честолюбивые планы и очень на это разгневался. И теперь пусть каждый вечер молит меня о прощении по полтора часа перед полуночью, чтобы избежать тяжкой кары за нечестивые помыслы. А увидит он меня немного позже, когда настанет мое пришествие.

– А как долго ему молить-то? – уточнил Харган, у которого вероятные вопросы советника уже всплывали в голове сами собой.

– А вот до самого пришествия пусть и молит. Чтоб знал. А Блая – в ближайший же сеанс прислать ко мне! Я проведу с ним небольшую воспитательно-просветительскую работу. И если кто-то из вампиров попытается не подчиняться приказам, уклоняться от наказания или капризничать за едой, также присылай ко мне. Я обещал им бессмертие, но я никому не обещал полной свободы и вседозволенности. Я и только я определяю ту степень комфорта, которую могут себе позволить мои вампиры. Не они сами, а я, пусть как следует это усвоят и вспоминают каждый раз, как усомнятся: соответствует ли сегодняшняя пища их вчерашним заслугам. Шеллар совершенно прав насчет вампиров, еще немного – и их на каждом углу будут ждать с осиновыми кольями. В том мире осина растет везде, пусть не забывают об этом. Живые-то как себя ведут?

– Приемлемо. Не без инцидентов, конечно, случается иногда… Ну, вещица какая приглянется или женщина… Но все это происходит без шума и скандалов и, как объяснил мне Шеллар, «не выходит за рамки обычных злоупотреблений любых персон, облеченных властью». С живыми другая проблема возникла. Когда мы еще обсуждали капитуляцию, то договорились, что наши живые солдаты не будут мародерствовать при взятии города. Чтобы по этому поводу не было обид и ропота, им выдали из казны премию и предложили гулять цивилизованно, то есть все, что понравится, покупать за деньги. Даже указали, где находятся питейные заведения и где можно найти подходящих женщин. Им это все так понравилось, что господа командиры повадились регулярно ходить к казначею и требовать денег для себя и своих солдат чуть ли не каждый день. Вчера Шеллар мне полтора часа объяснял, что казна не бездонна, что деньги надо откуда-то брать, что повышать налоги можно только до определенных пределов, что потребление не может превышать производство, что это не его, а моя казна и я должен следить за расходом средств, и тому подобное…

Повелитель зловеще замолчал.

– А ты куда смотрел? – вопросил он после долгой паузы, когда Харган уже занервничал, не в силах понять, то ли ему надо хвост готовить, то ли Шеллара вразумлять, то ли верных соратников отлучать от удовольствий. – Тебе нужны деньги на армию, на храмы, на шпионаж, в конце концов, а ты позволяешь их пропивать своим солдатам? По-моему, я отправлял их на войну, а не в увеселительную поездку. Хорошо, погуляли они в покоренном городе день, два, три, но почему они решили, что им теперь должны обеспечить роскошную жизнь на каждый день? И почему они гуляют по городу, вместо того чтобы нести службу? И, что меня больше всего поражает, почему тебе Шеллар должен объяснять, что эта казна – твоя? Ты сам не мог догадаться? Чтобы до следующего сеанса навел порядок в финансах. Пересчитай, сколько пропили твои солдаты, сколько украл сам казначей и сколько ушло на всякую ненужную ерунду. Не можешь сам – Шеллару прикажи. А этих бездельников, которые повадились устраивать себе праздники, завтра же пешим строем отправить на покорение Галланта. Почему ты, кстати, с этим тянешь?

– У меня не хватает войск, – доложил Харган. – Наши силы в Эгине нельзя ослаблять, велика вероятность восстаний. В Мистралии опять война, там того, что есть, недостаточно. В Ортане наших войск мало, даже если вывести все – на покорение Галланта не хватит. Я с трудом удерживаю под контролем три страны, четыре будет слишком. Мы только раздробим свои силы, рассеем по большой территории…

– Это тебе тоже Шеллар сказал?

– Это мое мнение. Шеллар привел достоинства и недостатки обоих вариантов и сказал, что ему оба не нравятся, поэтому он будет выполнять тот, который выберете вы.

– В таком случае ты все-таки отправишься в Галлант.

– С чем?

– Заберешь ортанских гуляк, снимешь охрану с излучателей, взамен поставишь вампиров, и еще сотню я тебе пришлю.

– Будет исполнено, учитель. – Харган успешно подавил тяжкий вздох, но не удержался от напоминания: – И боеприпасы нужны.

– На следующий сеанс приготовим. Что-то еще?

– Да. Вам не нужен образец боевого мутанта, искусственно выведенный в одном из соседних миров?

– Ты еще спрашиваешь! – восхищенно воскликнул Повелитель, мгновенно отвлекшись от военных и финансовых трудностей. – Искусственно выведенный? Направленная мутация? Именно боевой образец?

– Шеллар утверждает, что так.

– А какой школой для этого пользовались, он случайно не знает?

– Говорит, вообще без магии.

– Да так не бывает, что это он выдумал!

– Почему не бывает? У нас вон половина солдат – мутанты, и никакой магии, одна радиация…

– Но ведь тут мутации случайны, а там – целенаправленны! А искусственная мутация без магии невозможна. Словом, ты мне его привези, а я разберусь.

– Привезу. И допросить его надо, Шеллар говорит, он может знать много полезного, переселенец, дескать, спец по компьютерам… Только врать любит, Блая уже один раз облапошил, как новорожденного крысенка, поэтому его лучше сразу сканировать. Вы умеете?

– О да, мой ученик, – тихо засмеялся Повелитель, – я умею. Тебя я этому не учил, так как не нашел в тебе склонностей к магии разума, но сам на уровне бакалавра умею. Блая к нему не подпускай, а то знаю я его, захочет восстановить репутацию, только испортит все. У тебя еще много вопросов? Портал закроется через десять минут, а тебе нужно сегодня же вернуться.

– Еще мне надо одного пленника хорошо спрятать. Шеллар посоветовал перевезти сюда.

– А зачем он тебе? Опять решил попробовать с заложниками? Ведь в прошлый раз не сработало.

– Это не заложник, это приманка. Просто дичь у нас чересчур хитрая и зубастая, может приманку съесть так, чтобы в ловушку не попасть. Надо понадежнее спрятать.

– Что ж, вези. В «виварии» или в «кормушке» местечко найдется. А то и на «крольчатник» сгодится, мало ли что…

– Сомневаюсь. Он вроде как не в своем уме. Но вы посмотрите, как специалист, вдруг притворяется.

– Непременно посмотрю. А ты что, не мог мастеру Ступеней показать? Он ведь тоже легко отличит настоящего душевнобольного от симулянта.

– Да некогда ему… – вздохнул Харган. – У мастера сейчас работы невпроворот, слишком много народу надо пропустить через третью ступень… У нас еще одного нет?

– Жди, пока его ученики чему-то научатся, – развел руками Повелитель. – Такие мастера редкость даже среди куфти, вряд ли они нам еще одного дадут, если у них вообще есть. Ты за этим присматривай как следует, чтобы с ним не стряслось чего. Сам понимаешь.

Харган понимал. И понимание это ему совсем не нравилось.