ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Гангстеры, оставшиеся в доме, ничего этого не видели. Луис спокойно храпел на диване, закинув ногу на ногу и скрестив на своем огромном животе толстые руки.

Из ванной комнаты доносился шум стекающей воды и беззаботное и громкое пение Марка:

— Уважаемые дамы и господа! Мальчики и девочки! Только одну ночь у нас поет Марк Маринелли.

И гангстер затянул длинную, популярную среди американцев песню «Старый лоцман»:

Тем временем Кевин, поставив вертолет рядом с другими моделями, перевел дух и стал обдумывать свое положение.

«С одной стороны, я не могу отсюда выбраться, — думал он, — а с другой — мое положение не так уж и плохо: ведь гангстеры не знают о моем существовании. И, к тому же, со мной мои верные электронные друзья».

С этими мыслями он поднялся со своего места и открыл вентиляционное отверстие, чтобы послушать, что творится внизу. Из гостиной раздавался храп толстяка, а из ванной комнаты — пение Марка.

Кевин осторожно открыл вентиляционную решетку и увидел на полу ванной комнаты туфли, коричневую кожаную куртку, джинсы и пистолет гангстеров, который лежал поверх одежды. Марк мылся, отгороженный от одежды непрозрачной пленкой.

В голове у Маэстро возник смелый план. Он взял из оставленной строителями коробки маленький декоративный гвоздик и положил его в ладонь Гюнтеру. Нажав на клавишу пульта дистанционного управления, Маэстро зажал его в кулаке механического клоуна. Затем он спустил его по веревке к туфлям гангстера. Гюнтер встал на ноги и, ведомый Кевином, подошел еще ближе к туфле. После чего, примерившись, он опустил в туфлю руку и разжал кулак. Гвоздь оказался в туфле Марка. Делая все это, клоун верещал песню, но гангстер не услышал ее, так как был занят своим пением.

Выполнив первую часть задуманного Кевином плана, Гюнтер двинулся к джинсам Марка и лежащему на них пистолету. Подойдя к оружию, он наклонился и взял обеими руками орудие убийства.

«Теперь назад, Гюнтер. Только бы ты не выронил пистолет!» — думал, волнуясь, Кевин.

И он стал в ускоренном режиме поднимать клоуна. Моторчик модели завизжал на высоких оборотах, пение Гюнтера стало громче и прерывистее.

«Еще немного… Ну, скорее!» — мысленно подбадривал клоуна Маэстро.

Внезапно Гюнтер остановился и повис на веревке, на полпути к своему хозяину, беспомощно вращая головой. Пение механической модели прекратилось, в это время прекратил петь и Марк.

— Спасибо. Спасибо всем, уважаемые дамы и господа! Великолепный Марк Маринелли еще раз доказал, что он умеет петь и делает это блестяще, — громко нахваливал сам себя гангстер.

Из-за занавески потянулась рука Марка и схватила полотенце, которое висело на стене. Неожиданно для себя Марк не смог его сразу снять. Гангстер несколько раз подергал его за угол и наконец оторвал от стены.

— Боже мой, даже полотенца в этом доме приклеены, — капризно пожаловался он сам себе. — О, черт!

И Марк снова затянул ту же песню, вытирая тело:

Гюнтер все-таки не удержал в своих механических руках оружие, и пистолет почти беззвучно упал на кожаную куртку гангстера.

Вероятно, Марк все-таки услышал звук падения, и его пение прекратилось. Стоя в ванне, он насторожился и стал прислушиваться.

— Так, пистолет на месте, — заключил он, быстрым движением руки отодвигая занавеску, — а где же ему еще быть, как не здесь, — вслух успокаивал себя Марк, вероятно, мне показалось.

Он сгреб всю одежду в охапку и придвинул к себе, а пистолет положил на туалетную полочку перед собой. Гюнтер продолжал висеть над самой головой гангстера. Кевин замер.

Одевшись, но босиком, с туфлями и пистолетом в руках, Марк вышел в коридор. Как только дверь ванной захлопнулась, Кевин вновь нажал на кнопку пульта. Гюнтер заверещал и полез вверх. У самого отверстия его уже ждала рука Кевина. Втянув клоуна на чердак, Маэстро торопливо захлопнул вентиляционное отверстие.

В это время Марк надевал туфли в коридоре. Нацепив на ногу первую из них, он притопнул ногой и сказал:

— Вот так! Ах, какие элегантные туфли у этого Маринелли!

Откуда-то послышалось неразборчивое пение. Гангстер, с усмешкой на губах, посмотрел в сторону безмятежно храпящего Луиса и спросил:

— Эй, ты что там, тирольские куплеты поешь?

Марк и Харри и раньше замечали за толстяком такую слабость. Луис продолжал спать, не слыша замечания сообщника. Ему снилось большое собственное поместье с многочисленными постройками, шикарный белый автомобиль, стоящий у него в гараже, и жена — красавица-толстушка с большой грудью и необъятными белыми бедрами.

Марк взял в руку вторую туфлю и уже собирался ее нацепить на вторую ногу, как его глаза что-то заметили. Поднеся туфлю к самому носу, он недовольно покачал головой:

— Ай-яй-яй! Нужно содержать обувь в чистоте!

С этими словами он краем полотенца стал наводить на туфле блеск.

Кевин, глядя на него через вентиляционное отверстие, давился от смеха.

Почистив туфлю, Марк нацепил ее на вторую ногу и топнул. Гвоздь впился в его пятку.

— А-а-а-а! — завопил гангстер от острой боли и запрыгал на одной ноге. — О-о-о-о!! Как больно! О-о-о-хо-хо-хо-хо!

— А… Что? А? Что случилось? — ничего не понимая, спросонья спросил, вскочив с дивана, Луис.

— А-а-а-а!! Больно! — прыгая на одной ноге, орал благим матом Марк.

— Сюда! Прыгай сюда! — позвал его толстяк. — Прыгай только по сигаретам!

Гангстеру с гвоздем в туфле ничего не оставалось делать. И он, прыгая на одной ноге, поскакал, пытаясь ступать на пачки с сигаретами.

Возле дивана его уже ждал Луис.

— Вот так, хорошо, — подбадривал он своего дружка, — давай сюда, потихонечку. Так, так, на диван.

Наконец Марк повалился на диван. Сверху на него тяжестью всего своего тела рухнул Луис. Он не сумел удержаться на одной ноге, и, как ни отталкивал его Марк, толстяк все же придавил своего худосочного сообщника.

— О-о-о-о!! — еще громче взвыл Марк. — Ну, сползай же с меня, Луис, скорее, — прохрипел придавленный тяжелой тушей гангстер.

Луис наконец сполз с Марка, и тот получил возможность наконец-то достать из туфли то, что жгло огнем его пятку. Когда туфля была снята, Маринелли с удивлением достал из нее гвоздик с широкой шляпкой. Он пристально, со всех сторон осмотрел его и с обидой в голосе произнес:

— Ага, понятно… Это что, думаешь, смешно?

— Да нет, конечно, это просто гвоздь… — уверенно сказал Луис.

На чердаке у вентиляционного отверстия давился смехом Кевин.

* * *

Скрипнула входная дверь, и на пороге запасного входа появилась фигура Харри, ведущего велосипед, на багажнике которого был прикреплен большой продуктовый пакет.

— Эй, всем привет! — крикнул он с порога, ведя велосипед прямо на кухню.

Из гостиной выскочили, прыгая по пачкам с сигаретами, Марк и Луис. Они подбежали к столу, на котором Харри уже раскладывал привезенные им продукты, и стали перебирать.

— Ух, как классно!

— Вот уж похаваем на славу! — слышались Кевину их довольные голоса.

— Бумажные тарелки — это круто!

«Вот, елки-палки, они-то поедят. А я останусь голодным, — с грустью подумал Маэстро. — А если это «удовольствие» затянется на три дня?.. Нет, не может быть, за три дня мои родители и полиция должны же найти меня».

Харри с неприязнью посмотрел на Марка и грубо потребовал, протянув руку в его направлении:

— Мой пистолет.

— Скажи: пожалуйста, — огрызнулся Маринелли, рассматривая банку с бобами.

— Дай сюда мой пистолет.

— Добавь: пожалуйста.

Харри схватил Марка за грудки и, злобно брызгая слюной, прошипел:

— С-скотина…

— Ах ты, ублюдок! — выкрикнул Маринелли, стараясь вырваться из его рук.

— Ну, ну! Чего вы опять сцепились? — стал разнимать их Луис.

Ему довольно быстро удалось растащить в стороны дерущихся.

— Подавись! — сказал Марк, тяжело дыша, и протянул «браунинг».

Когда страсти немного улеглись, Луис спросил у шефа:

— Харри, а зачем ты купил велосипед?

— Я не покупал этот велосипед.

— Да? А где ты его взял?

— Да ты посмотри на этот велосипед! — занервничал Харри. — Это же старье. Я нашел его у дома. Тут, наверное, мальчишки где-то есть неподалеку.

— Да, действительно, старье, — подтвердил Луис, — наверное, кто-то просто избавился от него.

— Ну хорошо, но, на всякий случай, держите глаза открытыми, — заключил главарь. — Если кого-то увидите, сразу же хватайте.

* * *

Кевин стоял у открытого чердачного окна и с тоской смотрел на горы. Они обступали поместье с трех сторон, как бы заковывая его в каменный панцирь. Горы казались мальчику огромными кораблями, приплывшими из бездонного вечернего неба. Вскоре на них стала спускаться сизая весенняя дымка, и горы стали выглядеть еще громаднее и таинственнее. Они потемнели и окрасились в темно-лиловый свет. Темные, грязно-коричневые тучи стали обволакивать небо и вскоре совсем скрыли за своей непроглядной толщей последние, слабые лучи солнца.

Кевин грустно вздохнул, ему хотелось есть. С кухни к нему долетали невыносимо приятные запахи жареного мяса. Это Луис жарил его над огнем газовой плиты. Марк стоял рядом у стола и готовил мокко.

— Великолепный бифштекс на огне, — похвалил сам себя Луис, переворачивая мясо на вторую, еще не прожаренную сторону. — Специальное блюдо.

— Эй, Луис! Мокко будешь? — спросил его Марк.

— Нет, мне, пожалуйста, свари какао, — ответил толстяк и облизнул пальцы.

— Ну хорошо, а это мокко мы приготовим для нашего любимого Харри.

Луис, обернувшись, увидел, что Марк, поковыряв пальцем в носу, засунул его в пластиковый стаканчик с напитком и все тщательно размешал.

— Ну, ты даешь! — невозмутимо проронил толстяк и снова занялся приготовлением мяса.

Большие куски говядины шипели на огне, источая аромат. Сняв один бифштекс, Луис поднес его к носу.

— Ах, какой аромат! — восхитился он. — По-моему, мясо уже готово.

* * *

Кевин вновь пристроился у вентиляционной решетки, наблюдая за приготовлениями на кухне. Затем он выгреб последнюю чипсу из пластикового пакета и без особого аппетита захрустел ею.

«Нет, это не еда, — подумал он, — вот если бы они хотя бы на пять минут вышли из кухни…».

— Харри! Еда готова, — позвал шефа Луис, раскладывая по тарелкам бобы и жареное мясо.

Харри не отзывался. Прошло несколько минут. Теперь уже не выдержал Марк:

— Эй, Харри! Кончай, жрать пора!

Опять молчание.

— Харри, мы с голоду подыхаем, — в один голос завопили гангстеры.

— Ну, где ты там ползаешь? — теряя терпение, закричал Марк.

— Пойдем поищем его, — произнес Луис.

И гангстеры вышли из кухни.

* * *

«Бог услышал меня», — обрадовался Кевин и взял в руки Гюнтера.

Затем он спустил к столу веревку и отправил по ней клоуна к тарелкам. Гюнтер плавно спустился к одной из них и, нагнувшись, взял кусок мяса. Механический клоун во время всех этих операций, не переставая, распевал веселую мелодию. Но сделать так, чтобы он замолчал, у Маэстро не было возможности, так уж был устроен его механизм. Кевин, конечно же, рисковал, но чувство голода было сильнее.

Кевин щелкнул кнопкой, и Гюнтер с большой говяжьей отбивной заспешил к своему хозяину.

Тем временем Марк и Луис нашли своего шефа сидящим в микроавтобусе. Он крутил ручку автомобильного радиоприемника, стараясь попасть на волну местной радиовещательной компании.

«Разве эти идиоты понимают, что нужно держать ухо востро, — думал Харри, глядя на приближающихся сообщников. — Луис занят только жратвой, а Марк — вообще кретин, не видит ничего, кроме своей глупой рожи, да еще возомнил себя неотразимым парнем и великим певцом».

Толстяк и Марк подошли к «шевроле».

— Эй, Харри, обед стынет! — сказал Луис.

— Тихо ты! — зашипел на него шеф.

Из динамика радиоприемника донесся голос диктора:

«Вы слушаете местное радио. Передаем последние новости. Три грабителя, которые спаслись от полиции, несмотря на дорожные заставы, все еще продолжают находиться на свободе…».

— Это про нас, — Луис толкнул локтем Марка, и его лицо расплылось в широчайшей улыбке.

«Какой болван!» — пронеслось в голове у главаря.

Диктор продолжал:

«…один из них опознан полицией штата как Харлисон Маккой…».

Марк и Луис в один голос громко рассмеялись, хлопая друг друга по плечам и подмигивая в сторону Харри.

— Да тихо же, вы, ослы! — зарычал на них шеф. — Дайте дослушать!

Но развеселившихся гангстеров было уже не унять.

— Боже мой — Харлисон! А я-то думал, что тебя назвали в честь Харри Шеинза, звезды рок-н-ролла… — с кривой усмешкой на губах произнес Марк.

Тут Харри не выдержал и вцепился в воротник его рубашки:

— Меня зовут Харри, слышишь — Харри, и никогда не называй меня Харлисоном. Понятно?

В глазах главаря сверкнул недобрый огонек. Марк попытался вырваться, но Харри держал его крепко.

Луис тут же бросился их разнимать:

— Ну, что вы… Да не надо, ребята…

— Ладно, ладно, я же просто пошутил, — испугался Маринелли.

— Извини его, Харри, — с фальшивым испугом произнес Луис.

Марк поддержал игру толстяка:

— Извини меня, Харри, — сказал он, потупившись.

Шеф отпустил его, но было видно, что он принял их игру за чистую монету.

— Э-э, может быть, хоть один раз пообедаем нормально? — спросил у них Луис.

— Ну ладно, ребята, — сказал Харри, смягчившись, — вы идите, а я подойду через минуту.

Марк и Луис подмигнули друг другу и пошли на кухню. По пути они расхохотались и Харри, сидя в автомобиле, услышал это.

«Ну ладно, скоты, я вам еще покажу, кто в нашей банде хозяин», — со злобой подумал Харри, поднимаясь с широкого кожаного сидения «шевроле».

* * *

Тем временем Гюнтер «схватил» со стола банку с бобами и двинулся с нею наверх. Вдруг послышались шаги и голоса гангстеров. Кевин включил пульт на максимальную скорость. В первую минуту клоун стал карабкаться быстрее, но вскоре песня его замолкла и он остановился.

«Опять с Гюнтером неполадки», — заволновался мальчик, посмотрев вниз.

Между тем два гангстера вошли на кухню, возбужденно разговаривая:

— Ха-ха-ха! Харлисон, ну и имя!

— Да, ну и имя! Ха-ха-ха! — подтвердил Луис.

— Ты как хочешь, а я его ждать не буду, — сказал Марк и, подойдя к столу, взял свою порцию мяса и бобов и стал есть стоя.

Он встал прямо под зависшим на веревке Гюнтером с банкой в руках. В это время Луис обнаружил, что в одной из тарелок нет мяса.

— Эй, что за дела? — возмущенно крикнул он, глядя на тарелку с одними бобами.

От этого неожиданного крика Марк оторвался от еды и поднял голову. Гюнтер «не удержал» банку, и она стукнула Маринелли точно по голове. Бобы и соус растеклись по набриолиненным волосам.

— Ты что, обалдел? — воскликнул Марк, думая, что банкой в него запустил толстяк.

— Это ты обалдел. Зачем съел мясо?! — обиделся Луис.

Марк, недолго думая, с кулаками набросился на ничего не понимающего Луиса.

Кевин, воспользовавшись потасовкой, быстро подтащил к себе Гюнтера и закрыл вентиляционное окно.

— Какое мясо? Не ел я никакого мяса! — вопил Марк, тузя толстяка. — Ты зачем в меня бобами бросил?

— Не бросал я в тебя бобами! — отмахивался от наседающего Маринелли Луис.

— Кинул, кинул, прямо по башке попал, чуть череп мне не раскроил.

На крики в кухню прибежал Харри.

— В чем дело, придурки? — кинулся разнимать дерущихся шеф.

— Это он виноват, — показал пальцем на Луиса Марк.

— Нет, он! — возмущенно закричал толстяк.

— Ты в меня банку с бобами бросил!

— Да не бросал я банку! Ты наше мясо съел!

— Ну, хватит вам, — успокаивал их Харри. — Заткнитесь вы наконец!

Гангстеры подошли к столу.

— Вот здесь лежало мясо, — ткнул пальцем в тарелку Луис.

— Так это ты его и сожрал! — пристально глядя в глаза толстяку, сказал Марк.

— Нет, не я! — продолжал упорствовать Луис.

— Тогда кто же?

— Слушай, не ври, — сказал Марк, — я сам видел, что у тебя мясо в зубах застряло. Ты ведь ковырялся в зубах?

— Ну, это я так, небольшой кусочек откусил, чтобы проверить, готово ли мясо, — оправдывался толстяк.

— А-а-а! Сам мясо сожрал и в меня еще банкой бросил, — торжествовал Маринелли. — Но мое мясо ты не получишь! — с этими словами Марк схватил со стола свою порцию.

— И мое тоже, — схватил со стола свою порцию Харри. — Ну, чего ты там встал? Наведи здесь порядок, собери эти дурацкие бобы, — приказал он Луису.

Толстяк поплелся выполнять приказ главаря.