"Хоббит, или Туда и Обратно" - читать интересную книгу автора (Толкиен Джон Рональд Руэл)

Глава IX В БОЧКАХ ИЗ НЕВОЛИ

На следующий день после сражения с пауками Бильбо и карлики предприняли отчаянную попытку выбраться из Черной Пущи, пока они еще не умерли от голода и жажды. Они пошли в ту сторону, где, по мнению восьмерых из тринадцатерых была тропа, но даже если отряд и пошел в нужном направлении, ему не суждено было отыскать ее. Дневные потемки леса уже переходили в кромешный ночной мрак, как вдруг путников окружил красный свет факелов, будто с неба спустились звезды. Из-за деревьев выскочили лесные эльфы, вооруженные луками и копьями, и приказали карликам сдаться.

О сопротивлении и нечего было думать. Даже если бы карлики не были так измождены, что пленение они сочли благом, они были бы бессильны против луков и стрел эльфов, которые могли в темноте пронзить птице глаз. Поэтому все карлики остановились и сели, все, кроме Бильбо, который успел надеть кольцо и отскочить в сторону; поэтому эльфы, сковав карликов чередой и пересчитывая их по несколько раз, ничего не узнали о хоббите. Эльфы не видели и не слышали, как хоббит крался за мерцанием их факелов, которое уходило вместе с пленными все дальше в лесные дебри. Карлики ничего не видели перед собой, но это не имело значения: даже Бильбо ничего не мог различить впереди себя, и ему больше ничего не оставалось, как следовать вслед за горящими факелами, ибо эльфы подгоняли карликов все быстрее и быстрее, не обращая внимания на то, что последние совсем выбились из сил, ведь так приказал король. Внезапно факелы остановились, и Бильбо хватило времени, чтобы догнать процессию прямо у нависшего над рекой моста, который вел прямо к воротам королевского дворца. Река была черной и бурной, с быстрым течением; на противоположном конце моста были ворота, плотно закрывавшая вход в пещеру, которая находилась в поросшей деревьями крутой горе. К реке спускались огромные буки, корни которых опускались в воду.

Эльфы погнали пленников по мосту, и хоббиту стало страшно. Ему совсем не понравились ворота, но он решил не бросать товарищей в беде и кинулся вслед за последним эльфом. Ворота с грохотом захлопнулись.

Карликов провели по гулким извилистым коридорам, которые освещало красноватое пламя факелов, в огромный многоколонный зал, вырубленный в цельной породе, где на резном деревянном троне восседал король эльфов в короне из ягод и пурпурных листьев, ибо наступала осень. Весной он носил корону из лесных цветов. В руке у него был точеный дубовый жезл.

Пленников подвели к трону, и король, глядя на них исподлобья, велел снять с карликов оковы, ибо те были измученными и обессилевшими.

— Тем более, что в оковах нет надобности, — молвил он. — Тем, кто попадает в мой дворец, не убежать через заколдованные ворота.

Долго и настойчиво король расспрашивал карликов, куда и с какой целью они направлялись, но узнал от них не больше, чем от Торина. Карлики же сочли себя обиженными и оскорбленными и поэтому они едва сдерживались от дерзостей.

— В чем же наша вина, о король? — возмутился Балин, который был теперь за старшего. — В том, что мы заблудились в лесу и едва не умерли от голода и жажды? В том, что нас едва не съели пауки? Или эти твари твои ручные звери и любимцы, что смерть нескольких из них разозлила тебя?

Этот вопрос так разгневал короля, что он выкрикнул в ответ:

— Да, бродить по МОИМ владениям без МОЕГО ведома — преступление! Вы забыли, что вы находитесь в МОЕМ королевстве, что вы бродили по тропе, проторенной МОИМ народом? Не вы ли трижды нападали на МОЙ народ во время пира? Не вы ли взбудоражили пауков своими воплями и буйством? И после учиненных вами бесчинств, я требую, чтобы вы сознались во всем, иначе вы пребудете в темнице, пока не станете учтивее!

Он приказал заключить каждого карлика в отдельные камеры, накормить их и напоить, но стеречь неусыпно, пока хоть один из них не захочет признаться во всем. Но о Торине, который тоже находился где-то в подземельях дворца, король не обмолвился ни словом. Именно Бильбо посчастливилось узнать об этом.

Да, Бильбо Бэггинсу опять не повезло. Во дворце эльфов он был один-одинешенек и поэтому, чтобы его не обнаружили, хоббит не снимал кольца, прятался в самые темные закутки, спал урывками, но ему стало тоскливо и он принялся бродить по дворцу. Хотя ворота запирались чарами, Бильбо время от времени выбирался наружу, ибо король в сопровождении многочисленной свиты часто выезжал на охоту или по другим делам, чаще всего в лесу и в землях, которые лежали к востоку от его опушек. Если хоббиту удавалось, он проскальзывал вслед за эльфами, хотя это было довольно небезопасно. Неоднократно, когда проходил последний эльф, ворота смыкались, и Бильбо мог оказаться раздавленным, но хоббит боялся втискиваться в толпу — а вдруг его выдаст собственная тень, смутная и неверная в свете факелов, или кто-нибудь из эльфов наткнется на него. Но и карликов было негоже бросать в беде, тем более, что без них Бильбо совсем не знал, куда идти. Бильбо не мог найти тропы из леса, не следил, куда эльфы ездят на охоту, бродил где-то неподалеку от пещеры, ожидая, пока ворота снова не откроются: так велик был страх заблудиться. В лесу ему приходилось жить впроголодь (охотиться Бильбо не умел), а во дворце — когда под рукой не было ничего более-менее съедобного — красть еду.

«Я, как вор, который не может выбраться из дому и должен обкрадывать его каждый день, — думал хоббит. — Это самая отвратительная и бессмысленная часть этого злополучного, изнурительного и гадкого приключения! Плохо, что я сейчас не в своей уютной норке у камина, при горящей лампе…» — Бильбо было плохо и от того, что он хотел послать весточку Гэндальфу, но никак не мог сделать этого. Вскоре ему стало ясно, если что-то и можно сделать, то только самому, без чужой помощи.

Случайно, через неделю-другую потайной жизни, наблюдая и прокрадываясь за стражниками, подслушивая их разговоры, Бильбо, пусть и не сразу удалось узнать, в каких камерах содержали карликов. В разных частях дворца он отыскал двенадцать подземелий и вскоре научился безошибочно узнавать их. Каково же было изумление хоббита, когда ему удалось послушать, как стражники говорили еще про одного карлика, заключенного в самой глубокой темнице! Бильбо сразу понял, что речь шла о Торине, и немного погодя догадка подтвердилась. После многих трудностей ему, наконец, удалось выяснить, где находится камера предводителя карликов, как найти ее и даже переговорить с ним, когда поблизости не было ни одного эльфа.

Торин был слишком подавлен, чтобы сердиться из-за своих неудач, и даже стал подумывать о том, не рассказать ли королю эльфов все про сокровища и цель путешествия (так он упал духом), когда услышал сквозь замочную скважину писклявый голосок Бильбо. Карлик с трудом поверил своим ушам, но вскоре понял, что голос действительно принадлежит хоббиту; Торин долго переговаривался с Бильбо сквозь замочную скважину.

Да, именно Бильбо разнес карликам тайное послание от Торина, в котором говорилось, что их государь, как и они, пребывает узником в подземелье, и что никто не должен рассказывать королю о цели путешествия, пока не разрешит Торин. Ибо последний снова воспрял духом, услышав, как хоббит спасал карликов от пауков, и решил не отягощать себя обещанием части добытых сокровищ королю, пока не исчезнет малейшая надежда на побег, или пока незримый Бильбо Бэггинс, о котором Торин был теперь высокого мнения, не придумает чего-нибудь получше.

Получив такое известие, карлики обрадовались. Они решили, что их доля сокровищ (которые они уже считали своими, невзирая на пленение и на еще здравствующего дракона) сильно уменьшится, если придется делиться с лесными эльфами. Все свои надежды карлики возлагали только на хоббита. А ведь Гэндальф говорил как раз об этом. Может, он уехал именно из-за своего пророчества.

Однако Бильбо вовсе не проникся радостью карликов. Ему не доставляло удовольствия делать все самому, и он жалел о том, что рядом не было кудесника. Да это было без толку; ибо между хоббитом и Гэндальфом раскинулось огромное пространство Черной Пущи. Бильбо уселся на пол и стал думать, пока у него не разболелась голова. Но ничего стоящего так и не пришло ему на ум. Конечно, волшебное кольцо — вещь хорошая, но как разделить его на четырнадцатерых? Прошло еще несколько дней, но хоббиту все-таки повезло.

Как-то раз, бродя по дворцу, Бильбо обнаружил кое-что достойное внимания: зачарованные ворота были не единственным выходом из пещеры. Под самыми нижними закоулками дворца протекал поток, который далеко за крутым склоном горы впадал в русло лесной реки. С гладью воды соприкасался низкий каменный свод, но дальше, вниз по течению, была опущена решетка, преграждающая водный путь во дворец. Но решетку часто поднимали, ибо по реке шла торговля. Если бы кто-нибудь плыл этой рекой, он оказался бы в темной пещере, которая углублялась в самое сердце горы, но в одном месте, в потолке, было прорублено большое отверстие, наглухо закрытое огромными дубовыми дверьми, которые вели в королевские подвалы. Там стояли жбаны, бочки, кадушки, но больше всего там было именно бочек: лесные эльфы, особенно их король, любили вино, хотя в их краях не было виноградников. Вино доставлялось или от людских виноделен, которые находились далеко от Черной Пущи, или от родичей с юга.

Спрятавшись за одной из самых больших бочек, Бильбо подсматривая за всем происходящим и подслушивая разговоры королевских слуг, узнал все про подземную реку и про то, как вино и другие товары переправлялись к Долгому озеру. До сих пор там, посреди этого озера, стоял на сваях и бревенчатых полостях город людей, чтобы легче было обороняться от врагов, особенно от дракона из Одинокой горы. Из Озерного города бачки отправлялись вверх по лесной реке. Иногда бочки везли на лодках, но чаще их связывали в огромные плоты.

Когда бочки пустели, эльфы открывали люк, поднимали решетку и бочки, натыкаясь друг на друга, плыли по реке, пока течение не относило их к крутым берегам, едва ли не к восточным опушкам Черной Пущи. Там их собирали, связывали в плоты и гнали по реке назад в Озерный город, который стоял в том самом месте, где лесная река впадала в Долгое озеро.

Не долго думая, Бильбо принял отчаянное решение, как можно воспользоваться бочками для побега.

Как-то вечером узникам разнесли ужин. А потом по переходам прошли стражники и унесли все факелы. Неожиданно Бильбо услышал разговор начальника сегодняшней смены караула и дворецкого.

— Теперь-то можно спуститься в подвалы, — говорил дворецкий, — и отведать вина. Его только что привезли. Этим вечером придется попотеть: опять надо бочки обратно отправлять. Вот сперва и надо бы глотнуть винца, чтоб дело спорилось.

— Ладно, — засмеялся начальник караула, — Выпью с торбой и выясню, годится ли это вино для королевского стола. В верхних покоях сегодня пир, а что за дело подавать туда кислятину или уксус!

От этих слов Бильбо разволновался: с ним была удача, к тому же у него снова появилась возможность осуществить свой отчаянный замысел. Он последовал за двумя эльфами, пока они не вошли в маленький погреб и сели за стол, на котором стояли две большие кружки. Эльфы начали петь и весело хохотать. И тут хоббиту снова повезло, ибо вино должно быть очень крепким, чтобы опьянить лесного эльфа. Но это вино было особым даром из Дорвиниона, и предназначено оно было не для слуг, и уж тем более не для солдат, а для самого короля, причем пить его надлежало не из таких больших кружек, а из маленьких кубков.

Очень скоро начальник караула стал клевать носом и вскоре крепко уснул, ничего не замечая, опьяневший дворецкий продолжал смеяться, болтать сам с собой, но немного времени спустя он громко захрапел. Хоббит прокрался внутрь. Мгновение — и у начальника стражи пропали ключи, а Бильбо в это время со всех ног мчался к подземельям. Огромная связка ключей была тяжелой, сердце хоббита было почти готово вот-вот выскочить из груди. Даже кольцо не могло заглушить звона ключей, от которого по спине у хоббита пошли мурашки.

Сперва он выпустил Балина и, едва карлик оказался в коридоре, Бильбо аккуратно запер камеру. Удивление Балина было велико, но он был рад, что, наконец, покинул тесную темницу. Карлик хотел обо всем расспросить хоббита.

— Не сейчас! — оборвал его тот. — Иди за мной! Нам всем нужно быть вместе и не расходится. Сбежать должны все или никто. Это единственная возможность. Если все раскроется, бог весть, куда вас отправит король, велев сковать по рукам и ногам. Вот и не спорь!

Они бегали от камеры к камере, пока их не набралась дюжина. Карлики шли не слишком быстро: было темно и сказывалось довольно продолжительное заключение. Сердце у хоббита падало, когда карлики сталкивались, ворчали или шептались. «Что б все эти копуши провалились!» — думал про себя хоббит. Но все шло хорошо. На пути им не встретился ни один стражник. Дело в том, что этой ночью в лесу и в верхних покоях дворца был великолепный пир, на котором собрались почти все подданные короля.

Наконец, шумя и толкаясь, отряд подошел к узилищу Торина; по счастью, он хоть и находился глубоко под землей, но до погребов было рукой подать.

— Слово чести! — воскликнул Торин, когда Бильбо сказал ему, что можно присоединиться к товарищам. — Гэндальф как всегда оказался прав! Кажется ты становишься настоящим взломщиком. После этого случая мы все к твоим услугам. Только что нам делать сейчас?

Бильбо понял, что пришла пора рассказать карликам о своем замысле, но он боялся, как они воспримут это предложение? Страхи хоббита оправдались: карлики, несмотря на опасность, стали громко возмущаться и слышать не хотели про какие-то бочки.

— У нас будут ссадины и синяки, мы разобьемся насмерть, и, разумеется, утонем! — ворчали они. — Мы надеялись, что ты придумаешь что-то получше, а если нет — то и ключи ни к чему. Это просто безумие!

— Тогда, — прорвало хоббита, который был взвинчен и без этого, — идите-ка вы в свои уютные темницы, где я вас запру, и придумайте что-нибудь получше. Но вопрос в том, смогу ли я в следующий раз умыкнуть ключи, даже если попытаюсь.

Это было слишком. Карлики затихли. Оставалось, конечно, принять предложение Бильбо. Было очевидно, что через верхние покои не пройти, а через зачарованные ворота — и подавно. К тому же на шум могли прийти стражники. Карлики прокрались в погреба вслед за хоббитом, миновав дверь, через которую были видны счастливо похрапывающие и улыбающиеся дворецкий и начальник караула. Вино из Дорвиниона навевает приятные сны и грезы. Завтра выражения лиц этой парочки совсем изменятся; хоббит прокрался к ним и повесил ключи на пояс начальника стражи.

— Это спасет его от завтрашних неприятностей, — сказал себе Бильбо. — Он был не таким уж плохим и сносно обращался с узниками. Ну и удивятся все тутошние эльфы! Решат, что у нас было какое-то могучее волшебство, раз мы смогли пройти сквозь ворота и исчезнуть! Именно исчезнуть! Надо уходить отсюда по-быстрому, пока не поздно!

Балина оставили следить за дворецким и начальником охраны и дать знать, если они проснутся. Остальные спустились в тот погреб, где был люк. Времени было в обрез. Вскоре, как и предполагал Бильбо, должны были прийти эльфы, чтобы помочь дворецкому очистить подвал от стоящих рядами пустых бочек, которые будто ждали, когда их сбросят в реку. Некоторые бочки были из-под вина, но в них не было ни малейшего проку: их нельзя было бесшумно открыть, и нельзя было хорошо закупорить. Но среди них были и такие, где хранилось масло, яблоки и все то, что доставлялось по реке во дворец.

Карлики быстро нашли тринадцать бочек, в которых мог разместиться каждый из них. Несколько бочек оказались такими просторными, что, забираясь в них, карлики с ужасом думали, какая будет тряска, хотя Бильбо с трудом разыскал соломы, чтобы как можно удобнее, насколько позволяло время, разместить карликов в бочках. Наконец, дюжина карликов была упакована. Особенно много хлопот причинил Торин: он огрызался, будто цепной пес, и беспокойно вертелся, будто бы его закрыли в тесной конуре, ворчал, что дырки для воздуха слишком малы и что он задохнется, прежде чем бочку закроют. Бильбо, как мог, затыкал и замазывал все щели бочек и пытался поплотнее пригнать крышки. Он бегал от бочки к бочке, заканчивая устраивать карликов, и надеясь на то, что осуществлению его замысла ничто не помешает.

Все было сделано вовремя. Не прошло и пары минут после того, как Бильбо пригнал крышку к бочке Балина, — послышались голоса и неподалеку замигали огни факелов. Смеясь и весело болтая, в погреб вошли несколько эльфов. Они шли с пира, который проходил в одном из дворцовых покоев, и куда они хотели поскорее вернуться.

— Где это старина Галион, дворецкий? — спросил один из вошедших. — На пиру я его не видел, а он должен показать, что надо делать.

— Я буду вне себя, если этот копуша замешкается, — заметил кое-кто из эльфов. — Наверху веселятся, а чем я хуже?

— Ха! Ха! — воскликнул кто-то. — Вон он, злодей, — уткнулся носом в кружку! Славно же он налакался вместе со своим приятелем, начальником стражи.

— Тормоши его! Буди! — с нетерпением закричали остальные.

Галиону совсем не понравилось, что его разбудили, и что над ним посмеиваются.

— Все вы лодыри, — промямлил он. — Я э-э вас тут давно жду. А вы поете, хихикаете и про все позабыли. Вот… Я тут с ног валюсь от усталости!..

— Не удивительно, — сказали эльфы, — если объяснение всему этому стоит рядом в кружке. Дай-ка нам твоего снотворного, а потом — за работу. Ключника будить не за чем: он судя по всему, уже получил свое.

Эльфы отпили из кружек, и вино вскружило им головы, но не настолько, чтобы совсем захмелеть.

— Помилуй, Галион! — крикнули они. — Ты так рано начал пировать, что вино задурманило тебе голову! Некоторые бочки полные, если говорить о весе!

— Давайте работать! — прикрикнул дворецкий. — Это все вам сдуру, нет, спьяну, кажется. Эти вышвыривайте, я вам сказал!

— Ладно, — проворчали эльфы, подкатывая бочки к люку, — тебе же хуже, если бочки с лучшим вином и маслом из погребов окажутся у озерников. А они сумеют попировать на славу!

Так пели эльфы, сбрасывая очередную бочку с высоты нескольких локтей в ледяную воду. Некоторые бочки были действительно пусты, а в некоторых — по старательно упакованному карлику: бочки катились одна за другой, сталкивались и ударялись друг о друга, падали на те, которые уже находились в реке, глубоко погружались в воду и выплывали, натыкаясь на стены пещеры. Весь этот караван подхватило быстрое течение.

И только сейчас Бильбо понял, что он не все предусмотрел: ведь не было никого, кто разместил бы его в бочке и упаковал. Значит, смириться с окончательной потерей друзей (все бочки с карликами уже были в реке) и навсегда остаться невидимым вором во дворце эльфов? Выберись хоббит когда-нибудь через ворота, у него все равно не было возможности отыскать карликов, ибо он не знал дороги к тому месту, где собрались бочки. Бильбо боялся, что без него карлики обязательно попадут в новую беду: у него не было времени, чтобы рассказать им про все, что он узнал и хотел предложить сделать после того, как они покинут Черную Пущу.

Пока все эти мысли проносились в голове хоббита, эльфы весело запели. Кое-кто уже подошел к веревкам, чтобы открыть шлюз, поднять решетку и выпустить бочки из пещеры:

И тут покатили последнюю бочку! В отчаянии, не зная, что делать, Бильбо схватил ее за и край и полетел — бултых! — прямо в темную холодную воду, да еще под бочкой. Он обхватил бочку и, как крыса, попробовал вскарабкаться на нее и усесться верхом — ни в какую, каждый раз бочка переворачивалась, и Бильбо оказывался в воде. Бочка была пустая и плыла, как пробка. В ушах у хоббита была вода, но он ясно слышал, как сверху, издалека, доносилось пение эльфов. Внезапно люк с грохотом захлопнулся, и их голоса затихли. Бильбо плыл в ледяной воде совсем один — не считать же карликов в бочках.

Немного времени спустя в темноте замаячило серое пятно. Бильбо услышал, как позади закрылся шлюз, и оказалось, что хоббит находится посреди толкающегося и бьющегося моря бочек, которое хотело поскорее выбраться из пещеры к солнечному свету. Бильбо изо всех сил пытался удержаться на бочке, чтобы не быть раздавленным, но никак не мог этого сделать. И тут ему снова повезло: бочки одна за другой стали скрываться под сводом пещеры в том месте, где он почти соприкасался с водой. Оседлай хоббит бочку — худо бы ему пришлось, ибо потолок спускался так круто, что между ним и водой оставалось очень мало свободного времени даже для Бильбо.

Теперь бочки плыли по реке, над которой низко свисали ветви деревьев. Бильбо хотелось верить, что карлики чувствуют себя относительно хорошо и что в их бочки не набралось много воды. Некоторые бочки, как ему казалось в темноте, были довольно глубоко погружены в воду. Наверняка карлики были в них.

«Надеюсь, что крышки я подогнал плотно», — подумал хоббит, но все же больше он сейчас беспокоился о себе, чем о своих спутниках. Он старался держать голову над водой, ему было зыбко, и он думал, что вот-вот утонет там, о том, сколько он сможет продержаться, прежде чем ему снова улыбнется удача, и не лучше ли было пройти по берегу.

Бильбо все же повезло намного раньше, чем он предполагал: течение замедлялось и в одном месте несколько бочек едва не прибило к берегу, потому что их задержал окунувшийся в воду древесный корень. Пока бочки простаивали таким образом, Бильбо удалось взгромоздиться на свою. Он вскарабкался на бочку, будто тонущая крыса и уцепился за нее так, чтобы не соскользнуть. Ветер был холодный, а в воде еще холоднее, и хоббит хотел только одного — удержаться на своем суденышке, когда поплывут остальные бочки.

Вскоре бочки освободились и поплыли вниз по течению. Опасения хоббита оправдались: удержаться на бочке было нелегко, тем более, что пришлось застыть в самой неудобной позе. На свое счастье Бильбо был легкий, а бочка была не маленькая, к тому же она набрала немного воды. Это было что-то вроде езды без стремян и сбруи на очень круглом пони, который так и норовил поваляться на траве.

Вскоре деревья поредели, и между ними можно было различить обрывки тусклого неба. Русло расширилось, переходя в гирло, ибо здесь поток впадал в Лесную реку, которая текла мимо ворот королевского дворца. Сильное течение подхватило бочки и понесло их прочь. Темную гладь воды ничто не затеняло, и хоббит видел отражение туч и звезд. Речное течение прибило бочки к северному берегу, в который вгрызалась широкая излучина. Под отвесными берегами лежала песчаная коса, сплошь покрытая галькой и затененная выступающей на востоке скалой. Вот к этой отмели и прибило бочки, причем некоторые из них ударились о скалистый мыс.

А тут их поджидали плотогоны. Они шестами подогнали бочки к отмели, пересчитали их, связали в плот и ушли, оставляя их до утра. Как не повезло карликам! Немногим лучше чувствовал себя Бильбо. Он соскользнул с бочки, выбрался на берег и побрел к хижинам, которые виднелись неподалеку от кромки воды. Хоббит уже не раздумывал над тем, что заявится без приглашения и стащит чужой ужин, — и не в первый раз, — ведь он теперь хорошо знал, что такое настоящий голод, — не вежливое любопытство к лакомствам в кладовой. Еще он заметил среди деревьев свет костра и почувствовал, как ему холодно и неуютно в прилипшей к спине мокрой одежде.

О ночных похождениях Бильбо рассказывать нечего, тем более что его путешествие на восток подходило к концу, и самые главные события в жизни хоббита были еще впереди. Конечно, не без помощи волшебного кольца, на первых порах у Бильбо все шло гладко, но его выдавали мокрые следы, когда он присаживался или шел, с него стекали капли; у хоббита заложило нос, поэтому как он ни старался спрятаться, раздавалось его тяжелое сопение и чихание. Короче говоря, хоббит вскоре переполошил весь поселок, но ему удалось скрыться, унося с собой краюху хлеба, бутылку вина и пирог. Остаток ночи пришлось провести в сырости. Хоббит был далеко от костра, но его немного согревало вино. Хотя рано стемнело и холодало, он заснул, свернувшись калачиком на сухих листьях.

Бильбо громко чихнул и проснулся. Утро выдалось пасмурным, а внизу у реки слышался шум: освобожденные от веревок бочки, связывали в плоты поменьше, и вскоре эльфы плотогоны отправят их вниз по реке, в Озерный город. Бильбо опять чихнул. Он уже просох, но ему было холодно. Он спустился вниз настолько быстро, насколько ему позволяли затекшие ноги, и как раз вовремя, чтобы затеряться в общей сутолоке и добраться к бочкам. К счастью, тучи скрыли солнце, и тени хоббита не было заметно. К тому же, на какое-то время, он перестал чихать.

Заработали шесты. Эльфы, стоявшие на отмели помогали плотогонам отталкивать от берега бочки, которые, связанные вместе, скрипели и терлись друг о друга.

— А некоторые бочки тяжелые, — ворчали эльфы. — Да и сидят слишком глубоко. Небось, полные. Если бы днем их прибило к берегу — посмотрели бы, что там.

— Некогда! — закричали плотогоны. — Толкайте!

Наконец, поначалу медленно, пока не миновали скалу, где стояли эльфы, отгоняющие шестами плоты от берега, бочки, постепенно убыстряя свой бег, когда их подхватило мощное течение, устремились к Долгому Озеру.

Путники сбежали из королевских темниц и выбрались из Черной Пущи, но живыми или мертвыми — неизвестно.