"Олег Лукьянов Железный мир" - читать интересную книгу автораОлег Лукьянов Железный мир Аннотация: Олег Лукьянов Железный Мир Пролог Я – сильнейший в мире маг. Но вся ирония заключается в том, что я, повелитель огня и молний, позволил заточить себя в каменный колодец. Теперь, сижу на дне глубокой ямы, пялюсь во тьму, вдыхаю мерзкий, затхлый воздух и каждое мгновенье ожидаю появления старухи с косой. Моя смерть будет ужасна – нет ничего хуже, чем сдохнуть из‑за помешательства рассудка. Уже сейчас, мне временами приходиться сдерживать порыв расшибить голову о камень… Сумасшествие. Как же тоскливо на душе. Сколько времени я уже провел здесь, в зловонной и сырой тьме? Месяц? Год? Не помню. Потихоньку отшибает память. Чтобы удержать рассудок на плаву, по крупицам перебираю воспоминания. Сейчас Я – маг. Но я не всегда был магом… Все началось в тот день, в тот злосчастный день. День, перевернувший мой мир с ног на голову, пролетел так быстро, что я не успел опомниться, как он уже примкнул к веренице таких же никчемных, уходящих в прошлое без шанса на возвращение. До позднего вечера я провел в гостях у друга, пил пиво и пялился через его плечо в монитор. Пиво, если честно, не люблю, просто не понимаю его вкуса, но за компанию, как известно, грех не выпить. Мой друг, отложив бутылку, ожесточено дергает мышкой, бьет по клаве, а на экране десятками сменяются его противники и союзники. Вражеские маги бьют убойными заклятьями, лучники со скрипом натягивают тетивы, десятки смертоносных стрел вонзаются в щиты закованных в блистающую броню рыцарей, и только юркие рейнджеры ловко уворачивались от шквала ударов противников. Его союзники дрогнули, попятились, но быстро остановились: им на выручку вовремя пришел альянс нескольких кланов. Он смог изменить исход битвы, окружил противников и те, заметавшись в панике, стали легкой добычей. Но для ликования не было времени, пока защитники замка не успели собраться, а его стены охраняет лишь десяток гвардейцев, нужно переформироваться и разбить ворота… – Я пойду в туалет, – сказал я другу, который в ответ лишь что‑то промычал. Выйдя из комнаты, нос к носу столкнулся с его матерью: – Здравствуйте, – брякнул я первое, что пришло в голову. Пожилая женщина в стареньком домашнем халате, осмотрела меня пристально, будто вдела впервые, а потом вдруг спросила: – А вы не знаете он еще долго? – Думаю недолго, – отозвался я. – Хорошо бы, а то совсем… Недоговорив, она развернулась и направилась на кухню. – Какая она странная, – думал я, умывая лицо обжигающе холодной водой. – Нелегко наверно жить с такой матерью. Вернувшись в комнату, увидел, что картина не изменилась: взрослый парень сидит за компьютером, скрючившись колесом, на теле только трусы и майка, у ног пара пустых бутылок из‑под пива. Разве что на экране перестал пестрить мир онлайных игр: – Осада кончилась, – пояснил он с обидой в голосе, – мы не успели… – Бывает. А что ты сейчас делаешь? – Да я же модератор в медиаиздат, счас чуток поработаю. Видя, что я заскучал, он начал объяснять каждый новый клик своей мышки: – Вот сюда я ввожу свой ник и пароль… смотри, какой классный у меня аватар. Вот, теперь я получил права… – Какие права? – Ну, я теперь могу делать что хочу. Вот, например, смотри: этот начинающий автор на медиа мне давно не нравиться. Вот у него рейтинг смотри поднялся, странно работа полное дерьмо, а поднялся… Наверно сам себе накликал, счас… Вот и все, смотри, я его рейтинг откатил вдвое. Ничего, будет знать. Сек, счас гляну комменты. Ага, он еще не доволен, счас… – А теперь чего? – Счас сменю аватар и напишу на форуме все, что думаю обо всех его работах. – А зачем аватар менять? – Как зачем? Во‑первых, я ведь один из модераторов, мне как‑то не положено, а во‑вторых, будет негатив от нескольких разных людей. – Понятно. Ты прям как бог в той книге, которую давал мне читать, аватары там всякие… – Для этого автора я и есть бог, и пока он это не примет, я буду темным. Я хохотнул над его шуткой, и неожиданно остро понял, что просто теряю время. Этот человек, пускай и друг, живет своей жизнью и в своем мире. Я же мог жить и в другом. – Ладно, засиделся, пойду… – Пока, – бросил он, не отвлекаясь от написания хвалебной рецензии своему знакомому‑собутыльнику. Быстро собравшись, вышел на улицу. Прохладная ночь взбодрила захмелевший разум, и хотя на небе не видно звезд, небо притягивало взгляд, словно железо магнит. Пусть наверху все затянуто темно‑серой пеленой – от этого только шире простор для фантазий. Там сразу за небом, простирается черный океан бесконечного космоса в котором изредка плавают мирки‑планеты. Подумать только, я нахожусь на одной из триллионов таких кусочков материи, среди миллиардов подобных мне вдыхающих каждую секунду кислород организмов. Брр, аж голова кругом идет. Дыша полной грудью и любуясь подсвеченными фасадами зданий, я вошел в метро. Вестибюль встретил прохладным воздухом и гомоном сотен счастливо снующих в обе стороны людей. А спускаясь по эскалатору, на секунду перестал дышать: залюбовался стоящей рядом жизнерадостной девушкой. В ней было что‑то необычное, да бесспорно, она была прекрасна, но так красивы могут быть только преследующие жертв хищники. Она была даже красивей Бритни Спирс в свои лучшие годы, и неудивительно, что на нее заглядывался не только я. Люди на соседнем эскалаторе кривили шеи и даже поворачивались корпусами чтобы поглядеть на нее подолльше. Красотка, не обращая никакого внимания на все вокруг, развлекала себя и подруг тем, что выплясывала на ступеньках джигу, одновременно шутила и заливисто смеялась. Она кичилась своей смелостью перед подругами – хотя надо отдать ей должное, ей было можно кичиться не только смелостью. Все новые проезжающие мимо люди с соседнего эскалатора оборачивались и удивленно смотрели на танцующую девушку, но ее лицо было настолько миловидным, зубы ровными и белыми, а в глазах горело такое счастье, что даже злобные старушенции не крутили пальцами у виска, а поколение интеллигентов не отворачивалось с презрением. Не я один видел рядом молодое, полное жизни и задора красивое существо, а не дерзкого нарушителя размеренности и порядка. Неписаные каноны, согласно которым живет человеческое общество, кряхтели и трещали понукаемые такой нагрузкой. Видевшие ее люди, словно заряжаясь энергией молодости, улыбались, а в глубине их серых душ зарождался огонечек, подтачивающий условности выработанные веками цивилизации. Я улыбался тоже, а надо признать улыбка у меня была красива, даже жаль, что я давно разучился проявлять свои чувства. Девушка обратила на меня внимание, игриво стрельнула глазками, сделала приглашающий жест прося присоединиться к ее безумному танцу. Но я не умею танцевать, и поэтому только покачал головой. Девушка с сожалением вздохнула, глянула на лица прыснувших подруг, но продолжать развлекаться на эскалаторе ей было не суждено – лента из тысячи ступенек завершила свой путь, довезя еще один ряд бесконечных пассажиров на станцию. Группа смеющихся девушек ведомые этой сияющей звездочкой, вошли в ближайшую дверь, а я горделиво прошел в другой вагон. Несмотря на то, что из‑за постыдной робости не познакомился с ней, я был счастлив. Все же приятно знать, что судьба время от времени подбрасывает тебе столь многообещающие возможности. Главное не упустить эту возможность в следующий раз… Яркий день в одно мгновенье превратился в ночной кошмар. Непонятно откуда взявшийся скрежет и сильнейшая вибрация выбила из головы все мысли. Показалось, что состав сходит с рельсов, а вагон вот‑вот перевернется. Освещение сначала зарябило, а потом и вовсе пропало, крики, панические визги людей с каждым новым мгновением усиливались, а ужас на лицах я видел даже в потемках. Кто‑то закрывал голову руками, кто‑то хватался за поручни. Но большинство просто истошно кричали. Меня бросало, кажется по всему вагону, я бился о стены, но боли почему‑то не чувствовал. Еще в глаза врезалась завораживающая своей фантастичностью картина: из окон вагона в черном тоннеле, вдруг резануло нестерпимо белым светом – на фоне синего неба висело отбрасывая тысячи ярких лучей золотое солнце. А потом вдруг исчезло и солнце, и небо, и искореженный вагон – на смену всему этому пришла черная, абсолютная тьма. Вот так, посреди белого дня в центре многомиллионного города, исчез целый состав метро вместе с двумястами пассажирами. Самое забавное заключается в том, что пропажу обнаружили только спустя несколько дней, когда в депо хватились машиниста. А через месяц, расследование уголовного дела по факту хищения собственности метрополитена было прекращено в связи с отсутствием состава преступления. На скачок же в статистике подач заявлений о пропаже родственников никто не обратил внимания: в России каждый год без вести пропадает более полумиллиона человек, в сравнении с ними двести – капля в море… По крайней мере, так считаю Я – сильнейший маг в обоих мирах. Часть 1 Глава 1 Я открыл глаза и понял… что ни черта не понял! Где я? Кто я? Что со мной? Что происходит? Словно из тумана, вынырнул ответ на один из вопросов – «кто я такой». А вот остальное, продолжало расплываться в море дурноты и паники. В голове закружился хоровод безумных мыслей – показалось, что я уже на том свете. Вагон, на полу которого лежало мое бренное тело, был сильно скошен набок, от скатывания вниз меня удерживало что‑то мягкое. Я с трудом повернул голову и едва не вскрикнул: мое плечо упирается в труп женщины! И это точно труп – у живого человека изо рта не может вытекать столько крови! Боже! Я попытался проснуться, но вместо этого область ребер пронзила короткая вспышка боли, которая впрочем, помогла понять, что все происходящее реальность. Не пытаясь встать, повертел во все стороны головой внимательно, но с толикой отстранености осматривая декорации какого‑то голивудского хорора: искривленные поручни, свежие пятна крови на стенах и потолке, разбросанные листы печатной бумаги, стекольная крошка, разбитые мобильники, валяющиеся сумки и всюду тела людей…. Кто‑то шевелился, приходил в себя, поднимался – значит, умерли не все. В глаза бросилось страдальческое выражение лица молодой девочки опрокинувшейся головой на сиденье. Она беззвучно шевелила губами, из носа текла струйка крови, если она что‑то и говорила, то я не мог разобрать слов, я вообще не слышал звуков – наверно оглох. Она в жесте мольбы протянула ко мне руки, но я не обратил внимание на безмолвный стон. Не до нее мне сейчас. Состав потерпел крушение… и мне нужно выбираться. Как объяснить, что за разбитыми стеклами вагона горит яркий дневной свет, меня в данную минуту интересовало меньше всего. «Надо выбираться, – подбадривал я себя мысленно, до предела напрягая волю и поднимаясь над окровавленными телами людей» Тем боле вон как призывно светит оранжевое солнце выглядывающее из‑за пушистых облаков в темно‑синем небе. И каким хреном мы оказались на поверхности?… Я прогнал непрошеные мысли про обвалил туннеля, и вылет поезда из‑под земли. Картина, рисующаяся в моем воображении, была по‑детски смешна. Да и не важно это, скоро прибудут спасатели и отправят меня отлеживаться в больничную палату. А потом будут компенсации, телевидение, рассказы для друзей на кухне… Неплохо бы было кому‑нибудь помочь… но это потом. Тело почему‑то отказывалось подчиняться как раньше, с огромным трудом оперся на скошенный под углом пол вагона, непослушной рукой ухватил окровавленный поручень подтянулся и добрался до алюминиевой рамы окна. Стекла на месте не было, но в ладони тут же впились сотни крохотных осколков, вниз по металлу побежал красный ручеек. Впрочем, кроме секундного замешательства он ничего не во мне не вызвал. Кажется я в состоянии шока. Закружилась голова, выбираясь наружу оглянулся на последок, и увидел всю ту же с мольбой смотрящую девочку. Отвернувшись, я спрыгнул на землю. Сделал по инерции пару шагов вперед, закачался, стал падать, и, не долетев до земли, провалился в липкую мглу. Разлепил веки: приснится же такое… Нет!!! Глаза чуть не вырвались из орбит, обостренный до предела слух оглушил разум. Я подскочил, все еще не веря: над головой чистое небо, прямо передо мной застряв колесами в грунте, стоит искореженный вагон метрополитена, а слева и справа множество сбившихся в кучки людей. – Что? Где мы?! – спросил я голосом сквозящими нотами паники. – А фиг его знает! – ответили рядом. – Я вообще не понимаю, как мы здесь оказались. Может мы попали в прошлое? Эти слова как ни странно, подействовали на меня отрезвляюще, в отличие от людей стоящих неподалеку. Дураки могут верить хоть в инопланетян, они, если так хотят, могут строить безумные догадки, а я найду более скучный, более приземленный, но зато реалистичный ответ. Поднявшись с травы, медленно подошел к зияющим разбитыми стеклами окнам вагона и присвистнул: отсюда видно, что все шесть вагонов накренились каждый в свою сторону, а стальные колеса глубоко вкопались в землю. Какие‑то люди по всему составу вытаскивали из окон тела раненых, а может и погибших, и складывали их штабелями недалеко от вагонов. Но в основном все люди вокруг напуганы, растеряны и раздавлены. Некоторые плачут над телами, кто‑то осматривается вокруг, но большинство бестолково бродят. Чуть отойдя от вагонов, я оглядел окрест: зеленная степь, на которой оказался состав, тянется далеко, до того места, где на горизонте упирается в едва различимую полосу деревьев – леса. Что‑то было в этом необычно, но что именно – понять не мог. Подумав немного, решил зайти с другой стороны поезда и посмотреть что же там. Кажется, я ехал в головном вагоне, и поэтому обходить состав долго не пришлось. Проходя рядом с десятками совещающихся, обсуждающих что‑то, или просто рыдающих навзрыд людей, был удивлен, что никто из них не додумался достать мобильный телефон. С другой стороны скошенного вагона было безлюдно. Наверное, все люди неосознанно решили кучковаться с одной стороны состава. С трудом отвел глаза от вагона с разбитыми фарами и окровавленной кабиной машиниста, глянул на горизонт: здесь зеленая трава уходит еще дальше, на сотни километров вперед, и там упирается в подчеркнутые синеватой дымкой зубчатые пики гор. Рядом с моим городом нет никаких гор…. А еще я осознал, что именно меня так насторожило: нигде нет ни следа человеческого пребывания. Нет ни высоковольтных линий, ни дорог, и не намека на уходящий в небо дымок от костра… Такого просто быть не может. Растеряться я не успел, неожиданно осенила спасительная мысль: это ведь так просто – глянуть, откуда вырвался поезд. Там наверняка есть туннель, и рельсы… Я едва ли не побежал вдоль вагонов, еще издали заприметил, что не я один такой умный, там, в хвосте собралась уже толпа… Толпа людей растерянно переводящих взгляд с вагона на рощу, раскинувшуюся позади них. Подбежав, громко спросил, боясь услышать ответ: – Вы нашли рельсы?! На меня не обратили внимания, и лишь один рыжебородый мужик негромко бросил: – Посмотри сам… Я глянул, куда он указал подбородком. Глубокая борозда в земле тянулась от конца вагона до самой рощи – я последовал вдоль нее с замиранием сердца и остановился через десяток шагов. – Ага, – бросили мне из‑за спины, – в роще следов нет. – Мы все обыскали, но ничего не нашли. Деревца сломаны только с одного края, а там дальше все цело. Все выглядит так, будто мы сюда прилетели… – Бред, – ответил ему кто‑то пискляво. – Не может этого быть! – Скорее всего, мы попали во временной… – начал белобородый старичок в круглых, как у Айболита очках. – Ты просто начитавшийся фантастики придурок! – воскликнул все тот же рыжебородый мужик. – Я вообще‑то профессор… – Кислых щей! – Молодой человек держите себя в рамках… Я стоял спиной к галдящим людям, пытаясь осмыслить, что вообще происходит. Почти слышал как в голове трутся друг о друга извилины, но это их работа не шла в прок. Действительно, не по воздуху же мы сюда прилетели… Рядом раздался детский крик. Подбежал запыхавшийся мальчуган и, указывая в сторону леса рукой крикнул: – Смотрите, сюда кто‑то идет! Гомон оборвался, все уставились в какие‑то приближающиеся точки. – Спасатели? – неуверенно предположили рядом. Но ему не ответили. Точки медленно росли и скоро приобрели форму человеческих фигур. Их было около двух десятков. Обрадованные люди один за другим, робкими шагами стали идти навстречу. Вскоре за мной и самыми нетерпеливыми, собралась толпа, все кто выжил и не был серьезно ранен. Впрочем, шаги первого ряда людей невольно замедлились, когда фигуры приблизились настолько, что стало возможно разглядеть все подробности их одежды. На двадцати высоких и очень мускулистых мужчинах были надеты средневековые доспехи. Широкие плечи и могучая грудь каждого прикрыта короткой античной кирасой с рисунком на груди в виде черного кулака, бедра стягивают юбки до колен, на ногах римские сандалии, а руки отливают серебром – на них надеты толи перчатки, толи кастеты с длинными когтями‑ножами. – Толкиенисты что ли?… – спросили рядом, но и это предложение потеряло тень разумности, когда странные люди подошли вплотную. Строй, остановился как единое существо, два десятка тяжелоатлетов в доспехах смотрят на сбившуюся толпу с превосходством и надменностью. А когда один из них открыл рот, я вздрогнул. Это было похоже на то, как если бы мраморная статуя вдруг заговорила голосом робота из фильма. – Их тут примерно полторы сотни, капитан, – обратился он к человеку стоявшему рядом с ним. – Зато смотри сколько металла. Трансмутаторы будут на седьмом небе от счастья. Высокий и сильный, но по виду и одежде не отличающийся от других, он говорил размеренно и властно, словно весь мир крутится вокруг одного него. Короткие серые волосы цветом походят на волосы старика, глаза голубые, мужественное лицо из конца в конец пересекает белый, как огромная личинка, шрам. Тот, кого он назвал капитаном, выглядел постарше окружающих, отличался он лишь тем, что на его груди нарисован не черный, а красный кулак. Тем не менее, держался он с собеседником так, будто имел дело с сынком властного начальника. – Но позвольте, – вмешался в их диалог давешний академик, – кто вы такие? Человек со шрамом во всю щеку, бросил на него злобный взгляд и прорычал: – Вы все умерли и теперь попали на Великую битву меж тьмой и светом. Те из вас, кто проявит себя доблестным воином… – Что?! Какая чушь! Молодой человек, прекращайте издеваться над нами… Я повернулся к белобородому старичку в круглых очках: профессор патетично жестикулировал объясняя иродам, что шутить с ним, из‑за уважения хотя бы к возрасту, не надо. – Мой лорд, – обратился капитан к человеку со шрамом, – это люди с Земли. Они не во что не верят, недисциплинированны, но зато считаются лучшими воинами. – Вот эти дохляки? Хм… – И все‑таки вы должны объяснить нам… – вновь вмешался профессор и в мгновенье осекся. Я не успел моргнуть, а тот, кого капитан назвал лордом, вдруг оказался подле профессора и в мертвой тишине, ребром железной перчатки снес ему половину головы. Кровь, белое и серое смешавшись в воздухе, разлетелось брызгами, обильно запачкав рядом стоящих. Дружный ах толпы разорвал женский визг, потом плач ребенка, еще одного и еще… – Молчать всем! – громовым раскатом воскликнул «лорд». – Если кто пикнет без моего разрешения, незамедлительно разделит его судьбу. Всем ясно? Гробовое молчание было ему ответом, на лицах окружающих проступил ужас, в глазах полное непонимание. Но жить хотелось всем, и никто, даже плачущие дети и оказавшийся рядом побледневший милиционер в форме, не осмелились разжать губы. – Капитан, я осмотрю это, – лорд указал на расположенный посреди степи безрельсовый состав, – а ты пока собери все это мясо. Выступаем через полчаса. – Как будет угодно мой лорд. Лорд, словно кегли, расталкивая не успевших уступить ему дорогу людей, двинулся к поезду, а капитан хмуро оглядел замершую как заяц перед змей толпу. – Итак, – сказал он твердым, как сталь голосом, – вы в чужом мире. У вас есть выбор: попробовать продолжить жить или умереть. Если хотите умереть, то лучше скажите это сейчас, а если жить… Чтобы жить вам придется в точности выполнять команды в том числе и мои. – Но… – несмело подал голос кто‑то из толпы. – Заткнись! – заорал капитан. – Я тут не для того чтобы утирать вам сопли и отвечать на вопросы. Ваша задача на данный момент, построиться колонной, где в центре должны быть раненые, женщины и дети. Трупы и все вещи оставьте здесь, ни то ни другое вам не пригодятся. И учтите, если вы не сможете как следует построиться, вам в этом помогут мои ребята. Он глянул на строй своих воинов, и те как по команде злорадно ухмыльнулись. Бросив взгляд на их увенчанные металлическими кастетами руки, я понял, чем конкретно они станут помогать… – Все, начинайте строиться. Нам нужно успеть в Кровавую Рощу до рассвета! Займи мой разум подобные мысли, я никогда не cмог бы предположить, что толпу из бьющихся в истерике женщин, до смерти напуганных запахом крови и всеобщим хаосом детей, тихонько ропчущих мужиков, раненых и пострадавших «при крушении» и бог знает кого еще, можно собрать в организованную колонну. Однако кто бы ни были пришедшие сюда люди, но наводить дисциплину и организованность они умели прекрасно. Высокие и мускулистые, они двигались в толпе как хищные рыбки в стае мальков. Разбредшись в толпе по одному они приказывали, поднимали, заставляли строиться, окриком или взглядом успокаивали недовольных. Куда бы они ни направлялись, все стремились освободить им дорогу, словно люди в один момент забыли о гордости, законе и порядке. Особенно сильно это раболепие и стремление научиться становиться невидимым, стало заметно после того, как паре что‑то выразительно крикнувших людей железные кастеты вмиг снесли головы. Отдельная стайка людей в этой хаотичной толпе старалась держаться ближе к милиционеру в форме и с кобурой на поясе: несмотря на бездействие, он олицетворял защиту правопорядка. Некоторые шептали ему что‑то, но он только бледнел и качал головой. Даже когда «капитан» подойдя к складированным у вагонам раненым, внимательно осмотрев каждого, велел своим людям перевязать способных самостоятельно передвигаться, а остальных казнить… Даже тогда, когда черепа, беспомощных и молящих о чем то людей, хрустели от вонзающихся в них шипов на кастетах, наш закон и порядок был способен только на то, чтобы бледнеть все отчетливей. В одну минуту он сделался похожим на покойника, а волосы на голове поднялись так, что едва не сбрасывали с себя фуражку. Не в силах смотреть на казнь, я отвернулся от сцены где истекающая кровью пухлая женщина протягивала к убийце дочери руки вопя что‑то неразборчивое… Наверно правы некоторые: поезд доставил нас прямиком в ад… Через пять минут присмиревшие и очень тихие люди взаправду собрались в колонну, которой мог позавидовать командующий любым парадом. Один из воинов подскочив к капитану, доложил что «прибывших людей» в строю сто восемьдесят один. Капитан кивнул и, дождавшись возращения закончившего осматривать вагоны «лорда», разделил своих людей надвое: десяток отправил в хвост колонны, а оставшаяся часть выстроилась вместе с ними впереди. – Вперед, – гаркнул капитан, и подавая пример споро зашагал в направлении леса. Молчаливое, послушное стадо дисциплинировано тронулось в путь. До сего момента я и не подозревал как это много – двести человек. Наверно правду говорят будто индивидуумы собираясь вместе образуют нечто схожее с коллективным разумом. Сейчас всей кожей ощущаю растерянность, подавленность и вместе с тем какую‑то неестественную концентрацию – будто идущее на бойню стадо вложило всю энергию не в мышцы, а в умственные процессы. Как избежать смерти? Стоит ли убегать от пастырей? Кто вообще такие эти двуногие существа? Они что‑то говорили про мясо… Мы для них мясо, но в каком смысле? Судя по лицам, схоже думало большинство, но наверно мне было чуть легче. Я принял на веру идею покойного профессора о том, что поезд попал в воронку времени. Во‑первых это возможно ошибочное знание придает уверенность, а во‑вторых отбрасывает часть вопросов. Теперь, вместо того чтобы разглядывать эту унылую степь, нужно вспомнить историю и понять в какую эпоху попал… ну и географическое положение… Хотя зачем оно мне? Какой толк, оттого что я буду знать, что попал, скажем, в Италию? Правильно – никакого толка. Лес, к которому направлялись античные воины, ведя за собой толпу, словно на привязи, казался необычным даже издалека. А войдя в него я, как и все вокруг, обомлел закрутил головой. Как и всякий городской парень, я не часто выбирался в лес, но этот был не похож ни на что. Листьев или иголок на деревьях практически нет. С ветвей высоченных столбов свисают длинные змеевидные отростки, а гуляющий средь вершин ветерок теребит их, рисуя в воображении картины разумных растений. Некоторые отростки столь большие и толстые, что, свисая с ветвей тянуться по земле, словно пожарные шланги. Вдобавок к этому, от таких отростков ввысь уходит сизый, густой пар. Командование колонной, не обращая внимания на странные деревья, смело перешагивало через эти змеевидные отростки и бесстрашно проходило сквозь завесы пара. Наверно воины позади толпы начали подталкивать забывшихся людей, потому что началась толкотня, и я вновь догнал командиров. Пользуясь представившейся возможностью, проходя рядом «со шлангом» я пнул его носком ботинка. Не особо податливо, но от удара отросток чуть сдвинулся с места. Значит что‑то похоже на лианы в джунглях… А еще я заметил, что ботинки рядом с отростками вязнут в рыхлой земле и оставляют четкие следы, будто сами деревья увлажняют землю вокруг обнаженных корней исполинского ствола. Неожиданно наверху почудилось какое‑то движение, задрав голову увидел стайку перелетавших с ветки на ветку птиц. Точно такие я как‑то видел по телевизору, а значит лес совсем не доисторический – хоть казался таковым. Устав разглядывать диковинный лес, занялся гаданием над своим будущем. Впрочем, без особых успехов. Думать мешали эти двести человек, которые вот уже тридцать минут продвигаются рядом со мной по странному лесу, при этом издавая шум от которого подрагивали деревья вокруг. Кто‑то позади сопел, падал, чертыхался, вновь вставал, кто‑то переговаривался шепотом, а большинство шло по лесу отупело, будто пьяный медведь… Воздух необычного леса прорезали панические возгласы и крики боли. Я повернулся и ошеломленно уставился на бегущих… рыцарей. Словно в замедленной киносъемке видел как два рыцаря в шлемах овальной, вытянутый к небу формы и красными, как рубины, прорезями для глаз, бегут на меня размахивая кривыми мечами. А дальше мир взорвался оглушительными криками и мгновенно пришел в движение. И без того быстро движущиеся рыцари ускорились, крики ужаса стали объемнее, слева и справа край зрения выхватил падающие окровавленные тела. Мое подсознание отреагировало так, как было зомбированно телевизором: оно, уверенное будто началась перестрелка, заставило тело упасть пластом. Это меня и спасло! Рыцари пронеслись надомной по инерции, и быстро повернувшись увидел как они оставляют настоящую кровавую просеку в толпе мечущихся людей. Ятаганы и броня этих тварей сплошь покрылись красным, крики и возгласы стали нестерпимы, не помня себя я поднялся, и бросился подальше от бойни за спиной. На полпути к густым зарослям меж деревьев, увидел спасающихся бегством пяток человек, впереди которых, блестя погонами, стремглав бежал милиционер. Слегка изменив направление, я бросился следом за ними. Нога зацепилась о проклятый корень и я растянулся в траве, впрочем почти не осознав произошедшего, поднялся, обернулся и побежал еще быстрее. Секунда, за которую я успел бросить взгляд за спину, хватило на то чтобы увидеть как пяток рыцарей с овальными шлемами стоя в луже крови над телами искромсанных людей, добивали раненных. Что происходило в другой стороне, я, из‑за закрывающих обзор деревьев, увидеть не мог, но, судя по крикам, там дела обстояли не лучше. Догнав улепетывающих людей, и, дыша в затылок потерявшему фуражку милиционеру, двигался за ним, пока не свалился без сил. И снова мне относительно повезло – люди вокруг попадали точно так же, и я не остался в этом кровавом лесу один. Сейчас отдышусь и побегу дальше. Я выживу, что бы ни случилось! Глава 2 Среди полулеса‑полуджунглей, под сенью причудливо выгнутого дерева, расположились пятеро опустошенных людей. А самое дурное, обидное и страшное, заключалось в том, что в числе этих бедолаг находился и я. Впрочем, я посматривал на окружающих с толикой превосходства: двое замерших с очумело вылупленными глазами подростка достойны жалости, замкнувшийся в себе милиционер – презрения, а девушка, та самая, которая похожа на Бритни в юности, и которую видел, спускаясь по эскалатору где‑то в очень далекой реальности… она держалась молодцом. Но она всего лишь девушка, а значит, в такой экстремальной ситуации находится в заведомо слабейшем положении. Если место в которое они угодили, действительно является прошлым, то сила тут ценнее интеллекта и золота. И где‑то на задворках сознания, я переживал, что в нашей группе силы было совсем немного. Из взрослых мужиков только я и ополоумевший милиционер… Зато значительную силу, хотя и ограниченную боеприпасами, представлял собой пистолет и запасная обойма в кобуре. Вот только как его заполучить? Даже если нашей жизни будет угрожать опасность, этот мент никогда не вытащит пистолет чтобы обороняться. Скорее убежит или, свернувшись калачиком, умрет от страха. С каждой секундой я все больше уверялся что пистолет надо забирать, другой вопрос как это сделать, оставался открытым. В голову не приходил ни один толковый способ «по безболезненному отнятию оружия». Даже если вырубить ни к чему хорошему этот поступок не приведет… – Ну что будем делать? – спросил я, обращаясь к застывшему как утес милиционеру. – Не знаю! – бросил он так, что показалось, будто рыкнула ощетинившаяся собака. – Наверно нам стоит поискать тех людей, которые встретили нас у поезда, – продолжил гнуть свою линию. – Они вроде вели всех в какое‑то безопасное место… – Ты дурак что ли? – выкрикнула оживившаяся девушка. Удивительно, но ее красота не сильно пострадала в этом забеге. Кожа осталась чистой, волосы почти не слиплись, и даже размазанная по щекам тушь, наверно от пролитых недавно слез, только подчеркивала ее завораживающее изящество. Да и держится уверенно, в глазах горит воля и отголосок ярости. Однако в глубине души я чувствовал себя уязвленным: чего это она себе позволяет? – А ты что предлагаешь умница? Сидеть здесь пока не сдохнем от старости? – попытался съязвить я. – Куда нам податься? – Только не к этим зверям, – ответила она, примеряющим тоном. – Ты что забыл, как они убивали людей у вагонов? А ведут они нас в Кровавую рощу, чтобы принести в жертву! А «Бритни» оказывается блондинка, раз верит в подобную чушь. Идя в ведомой коренастыми воинами толпе, я сам успел наслушаться сотней теорий одна бредовой другой. Кто‑то утверждал, что нас похитили инопланетяне, и люди с кастетами это их слуги, другие вспомнили про языческих богов, а теория про параллельный мир и принесение великой жертвы показалась мне самой оригинальной. – Ну и куда тогда нам идти? – спросил я, обращаясь к каждому, но в ответ видел лишь неуверенное пожатие плечами. – Я никуда не пойду, – тихо прорычал вышедший из ступора милиционер. – Если мы тут останемся, – напомнил я, – нас найдут и убьют эти… хрены в доспехах. – Они нас не найдут, – не поверил милиционер, – мы убежали далеко. – А что, по‑твоему, мы будем тут делать? – Дожидаться спасателей. Скоро они за нами прибудут. Я устало помотал головой, бросил взгляд на подростков и переглянулся с девушкой. Она посмотрела на мента скорее снисходительно ежели с сочувствием, как все натуральные блондинки, выкрашенные в другой цвет, наша Бритни интуитивно понимала, что человек перед ней был на грани помешательства. Подростки же, напротив, при этих словах приободрились. Им казалось, что вот‑вот над лесом раздастся стрекот вертолетных лопастей. Язык застрял в сухом горле, я не знал, что ответить и как объяснить о том, что про спасателей можно забыть навсегда. Правда отвечать не пришлось, девушка, избегая логических связей разговора, невозмутимо произнесла: – Прежде всего, нам нужно познакомится. Меня зовут Катя. – Меня Сергей, – сказал я, – друзья зовут Степой – это из‑за схожей фамилии. – Даня. – Кирил. – Алексей Николаевич, – последним сообщил милиционер. – Вот что Алексей Николаевич, – взялся за дело я. – Cчитаю, что нам бессмысленно оставаться здесь и ждать кого‑либо. Я, например, хочу пить, а скоро захочу есть. Мы здесь не выживем. Нужно искать людей… Деревню какую‑нибудь. В ответ, он покачал головой: – Нет, останемся здесь. Подростки согласно кивнули, а девушка, с тревогой посмотрев на меня, пожала плечами. Что же делать? Был бы пистолет – отправился бы на поиски людей и в одиночку. Но пистолет не у меня…. а без оружия страшновато. Неожиданно раздался треск, кусты подле нас раздвинулись, и надо мной возвысилась человеческая фигура: – Вот вы где, – едва не сделав окружающих заиками, прогрохотала она. Высокий, невероятно мускулистый человек, стоял над застывшими людьми подобно титану. Кожаная броня с изображенным по центру красным кулаком, прикрывала только могучую грудную клетку. Голый живот поражал мощными кубиками пресса, а торс так широк, бицепсы настолько велики, что кажется, будто собственной персоной видишь Геркулеса. На руках блестят стальные кастеты с длинными отбрасывающими зайчики когтями. Я медленно перевел взгляд выше, на лицо пришельца, и из груди самопроизвольно вырвался вздох облегчения. Этот крупный нос, суровые губы, изборожденный полосами морщин лоб мог принадлежать только «капитану». Тому самому, который вместе «с лордом» стоял во главе отряда воинов. – Идите за мной, – велел он, поворачиваясь спиной и намереваясь шагнуть в кусты откуда пришел. Неожиданно с земли вскочил милиционер, и опрометью бросился в противоположную от него сторону. Реакции капитана я успел только позавидовать: уже войдя в заросли, он развернулся за какую‑то долю мгновенья, а спустя еще секунду, оказался подле улепетывающего стража порядка. Поймав того за погон, развернул к себе и, схватив за грудки, затряс с такой силой, что показалось, сейчас вышибет дух. Хотя и стоял за спиной капитана, с ужасом увидел как рука дико трясущегося мента тянется к кобуре. По лесу прокатился громовой выстрел, стая мелких птиц взлетела с соседнего дерева и с шумом и руганью умчалась в небо. Капитан, отпустив милиционера, удивлено разглядывал собственный живот. Трясущийся уже от нервного напряжения мент, перехватил пистолет поудобней и выстрелил еще раз. Капитан зашатался, отступил. Подростки прижались к деревьям, а стоящая рядом со мной Катя, распахнув наполненные ужасом глаза, зажала уши руками. Опомнившийся смертельно раненый капитан приготовился было к последнему прыжку, но до смерти испуганный милиционер разрядил в него всю обойму. Судя по тому, как дернулась и откинулась назад голова амбала, какой раздался звук, когда свинец столкнулся с костью, последняя пуля попала ему в голову. Посреди причудливых деревьев, окутанный сизым паром, струящимся из корней лежащих на земле деревьев, стоит красный, как вареный рак, милиционер потерявший фуражку. Учитывая встряски и выброс адреналина, которые ему пришлось пережить, можно понять почему изменил своему обыкновению и перестал быть бледным. Ствол пистолета в опущенной руке все еще источает пороховой дымок – в застывшем мире он оставался единственным, что связывало людей с реальностью. После оглушительных выстрелов, лес, да и сами люди замерли изваяниями, будто остановилось само время. – Зачем ты его на хрен убил? – вдруг разорвал тишину я. Я не отводил глаз с тела еще минуту назад живого, крепкого и сильного человека. Не смотря на то, что практически о нем ничего не знал, кроме разве что того, что при жизни мертвец вел себя грубо и высокомерно, меня охватило тягостное чувство потери. Наверно «капитан» для меня был звеном скрепляющим две реальности: реальность прошлую и будущую. Быть подвешенным в гадкой неизвестности настоящего мне совсем не хотелось. Мент дернулся, что‑то неразборчиво промычал. Зато в его защиту вступилась девушка: – Все правильно, или он или мы… – Да с чего ты взяла, что он собирался нас убить?! – взъярился я, злясь на ее тупость. – Не ори на меня! Он собирался принести нас в жертву. Мне оставалось только скрипнуть зубами, и свернуть тупой диалог. Уже давно понял что, с существами далекими от логических построений, спорить просто бессмысленно. Если женщине пришло что‑то в голову, то переубедить ее может только удар дубиной по голове как в доисторические времена. Надеюсь, что время в которое мы попали, сходно с эпохой неардентальцев. – Ладно, давайте его хоть похороним, – предложил я чтобы отогнать панические мысли. – А они похоронили тех, кого убили около вагонов? – с вызовом спросила Бритни. – Нет? Ну и пошел он… Чтобы наглядно продемонстрировать свое презрение к застреленному существу, и наверно ко всему этому миру, она от души пнула туфелькой в бок капитана. Чуть успокоившись, она посмотрела мне в лицо так, будто я был виновен в том, что она вдруг оказалась не пойми где и с кем, а, увидев скользнувшую в моих глазах неприязнь, распалилась еще больше. Туфелька вновь ударила в бок мертвеца, но кираса оказалась прочнее декоративного носка. Она зашипела от боли, и со злости ударила в незащищенный броней живот… Потеряла равновесие и упала с таким визгом, что зазвенело в ушах. Я было бросился на помощь, но мгновенно о ней забыл, когда заметил что рука в стальной перчатке с гранеными шипами, сжимает туфельку визжащей и елозящей на земле девушки. А потом почувствовал, как мои глаза полезли на лоб: труп, будто и не всажено в него столько пуль, вскочил и в мгновенье ока оказался подле милиционера. А спустя еще мгновенье, череп стража порядка превратился во что‑то похожее на раздавленный арбуз. Бешеные глаза, мертвеца в дырявой и окровавленной кирасе, пробежались по лицам людей. Показалось, что восставший сейчас убьет всех: боевая стойка, поднятые на уровень могучей груди окровавленные кастеты, и стекающая с черной дыры над бровью, заливающая глаз кровь – способствовали этому впечатлению. Он выдохнул, опустил руки. Потом бросил взгляд на то, что некогда было милиционером, поднял с земли пистолет и забросил его далеко в кусты. Очищая глаз от крови, сказал обыденно: – Идемте уже. Времени совсем не много. Мы словно загипнотизированные, с отключенным разумом и негнущимися ногами, выстроились гуськом и последовали за невероятным существом. Сейчас мы бы следовали за ним, даже если бы знали, что он ведет нас прямиком к вратам ада. Три часа. Три долгих часа мы шли относительно спокойно, неспешным шагом и почти ни чего не боясь. А после, когда на наш маленький отрядик впервые напали серебряные рыцари, навалился давящий страх, и стало казаться что за каждым деревом, в каждой тени, мелькнувшей в плотном тумане, налитыми кровью глазами нас провожала сама Смерть. Тот самый первый раз, капитан показал себя с лучшей стороны, он убил всех пятерых неожиданно выскочивших рыцарей быстрее, чем те добрались до кого‑то из нас. Но в последующие нападения его феноменальная реакция и убойная скорость кастет не смогла спасти обоих подростков. Нападающие рыцари с рубиновыми глазами изменили тактику, и едва только капитан убивал одного – оставшиеся вновь отступали в туман. Похоже, их целью были беззащитные и слабые люди, а ни не убиваемый монстр‑капитан. В последнее нападение случилось самое ужасное: пока два серебряных рыцаря отвлекали капитана, с противоположной стороны на меня напал третий. И если бы не Катя… Девушка с перепугу прыгнула на рыцаря и вцепилась в руку с мечом. В ответ на это непотребство, тот, перехватив рукоять второй рукой, изо всех сил дернул клинок на разворот и тупой стороной саданул Катю в голову. От удара девушка упала без чувств, но прежде чем рыцарь успел добить, или добраться до меня, капитан в один прыжок оказался перед ним и с диким криком, спаренным ударом кастет сплющил его шлем. – Она жива, – бросил амбал поднимая ее на плечо. – Так и быть, я потащу ее – до замка осталось всего ничего. – До какого замка? – спросил я с тяжелой отдышкой, в последний получас мы почти бежали. – До Кровавой Рощи. Увидишь. С этими словами он повернулся и быстро скрылся в тумане. И чтобы его не потерять, я вынужден был забыть об усталости и резво припустить за ним. Вот теперь, дыша отрывистыми всхрапами, прислонившись дрожащей рукой к коричневому стволу дерева я осматривал открывшийся пейзаж. Лес как‑то неожиданно оборвался, земля передо мной, тяня за собой туманное марево, на несколько метров уходит вниз, упираясь в грязевую долину. В середине этой долины грунт вновь возвышался, образуя нечто похожее на исполинский утес, и вот на нем… располагалась Кровавая Роща. Замок построенный в лучших традициях готического стиля, окруженный деревянными домиками – вот что представляла собой эта самая Роща. За замком простиралась синева моря, даже отсюда видны белые точки в небе и слышны голодные крики чаек. Окруженный лесом утес, был не так прост: со стороны моря виднелась бревенчатая плотина, не дающая воде затопить всю эту долину – то, что сначала принял за долину под замком, было фортификацией и судя по барахтающейся в грязи рыбе – плантацией для рыболовства. Но долго осматривать пейзаж было нельзя – за спиной приближался капитан, несущий на плече девушку как ковер, еще немного и он опять заорет во всю глотку, почему я туплю. И бросив последний взгляд вниз, на пологий склон, не дожидаясь понуканий принялся спускаться в обрыв. ‑ Ты! Зачем ты туда полез?! – раздался громовой голос капитана. – Живо поднимайся обратно. – Мог бы и раньше сказать козел, – прошептал я уже стоя по колено в грязи. Вдобавок ко всему, из‑за того, что я «помесил» грязь, завоняло тиной так, что от запаха едва не стошнило. С трудом выдрал ногу из месива и, уцепившись за корень испещривший грунтовую стену, полез наверх к деревьям. Влажный корень вырвался из‑под руки, и я полетел вниз, распростершись о жалобно хлюпнувшую трясину. – Да быстрее же ты! – прозвучало сверху, и, орудуя одной лишь волей, со второй попытки забрался наверх. Догнав капитана словно собачонку поведшего меня вдоль обрыва, я на секунду забыл какой он монстр и затрясся от злобы. Впрочем, быстро опомнился и стал разглядывать медленно поворачивающегося замка. Скоро еле видные с такого расстояния врата оказались прямо перед нами. Лес в этом месте просекло нечто среднее между грунтовой дорогой и широкой тропой, словом, для чего‑то замаскированная просека. На ней будто ожидая нас, стояла фигура, с головы до пят закутанная в черный балахон. Человек, чьего лица не разглядеть из‑за надвинутого капюшона, молча кивнул, и капитан так же молча, лишь подбросив сползшую с плеча девушку, ввалился в кусты. Я прошел за ним и остановился, сообразив что, стою в круге выложенным из осколков мрамора. Кажется, на круге был запечатлен какой‑то знак. Земля ушла из‑под ног, в глазах на секунду потемнело, а когда прояснилось, понял что нахожусь не на краю леса и замкового рва, а в какой‑то деревеньке меж бревенчатыми домами с соломенными крышами. Круг из осколков разноцветного мрамора был тот же, человек в черном балахоне таким же, но вот дальше картина менялась до безобразия разительно. По площади бегают куры, успевающие одновременно раздраженно кудахтать на яркохвосиых петухов и клевать что‑то в пыли. Группа из десятка изможденных людей перетаскивают бревна от деревенского частокола, рядом с ними ходит патруль из воинов в точно такой же броне что и у капитана, а еще какие‑то бедно одетые женщины… Я оглянулся и, ощущая выступившие холодные мурашки на спине, обнаружил возвышающиеся серые стены замка прямо позади себя. Единственная деревенская дорога ведет в замковые ворота. Более двадцати воинов и пара людей в темных плащах стояли на страже арки врат и некоторые из них сурово глядели на меня, объявившегося словно из воздуха. Постепенно до меня стало доходить, что деревня стоит вокруг этого замка, а единственный из нее выход – портал. – Иди за мной, – не давая опомниться, приказал капитан. Девушка без сознания болталась на его плече как выуженная на берег рыба, казалось капитан не обращал на нее внимания, но как только заприметил стоящего в тени дома «лорда» он сбросил ее прямо на землю. Девушка от удара застонала, но в сознание не вернулась. Ожидающий лорд был хмур, шрам во всю щеку неодобрительно поблескивал, глаза сурово вперились в капитана. – Что у тебя на лбу? – спросил он. Капитан потрогал черно‑синию гематому в том месте, куда попала пуля: – Оружие прибывших людей. – Выглядишь как дохлая собака, – попенял лорд переводя взгляд на меня, переминающегося с ноги на ногу, и валяющуюся на земле девушку. – Скольких еще ты притащил? – Только их мой лорд. Лорд скривился: – Забудь пока это звание. Ты ведь знаешь как меня зовут. – Да Индар. Я хотел сказать, что лес действительно наводнен тварями. Скоро начнется что‑то серьезное. – Не волнуйся об этом. Отец уже сейчас готовит воинов. Мы очистим лес раньше чем враг нанесет удар. Капитан поклонился. – Да не кланяйся ты, – опять скривился лорд, – если это увидит отец – достанется нам обоим. Пристрой этих и возвращайся, надо кое‑что обсудить. Капитан, небрежно подобрав девушку с земли, без труда закинул ее на плечи, знаком велел мне иди за ним, и отправился куда‑то за дома. Деревню я не успел рассмотреть толком, понял только, что большинство ее жителей, с отрешенными лицами занимались своими делами и не обращали на чужаков никакого внимания. Сразу за домом, который обошел капитан, было вырыто что‑то типа огромного и глубоко бассейна без воды и ничем не выложенного пола и стен. По периметру эта гигантская яма была огорожена коротким частоколом с острыми краями, а в единственном узком месте, где его не было, стояли четверо стражей. Рисунок на их броне чем‑то отличался от того, что было изображено на доспехах капитана, но вглядеться мне не дали, капитан, подойдя к спуску в яму, сильно толкнул меня в спину, и перелетев через зевающих стражей, я растянулся уже внизу. Вскочил, оглянулся… и увидев как мне вслед летит так и не пришедшая в сознание девушка попытался ее поймать, но не успел. Удар тела об утоптанный грунт отозвался в душе ноющей болью… Подбежав к ней, оттащил с прохода ближе к стене. И когда понял, что несколько десятков грязных и отрешенных людей в яме не обратили на новеньких никакого внимания, позволил себе чуть‑чуть расслабиться. Неожиданно вспомнил, что сам был грязным, смертельно уставшим и отрешенным от происходящего. Вспомнил и уснул раньше, чем подбородок коснулся груди. Глава 3 В глаза ударили слепящие лучи солнца, а вслед за этим пришел дикий холод. Я и раньше чувствовал холод, но уставший, скованный сном разум, не придавал ночному холоду особого значения. Поэтому ночь прошла для меня почти не заметно. Кате судя по ее виду повезло меньше. Девушка бодрствовала, жалась к моему плечу и отбивая при этом чечетку зубами. Секундная оценка обстановки, и я понял, что нахожусь все в той же ловчей яме, вокруг дрожат и спят горстка выживших после крушения людей, и еще то, что сейчас было раннее утро. – Ты замерзла Катя? – Да, – ответила сильнее прижавшаяся девушка, – я не могла сомкнуть глаз. Я на секунду позволил себе усомниться: кроме спутанных волос и отсутствия косметики внешность девушки была в идеальном порядке. Но тут же отбросил эту мысль. Просто ее красота настолько естественна, что проведенная без сна ночь была не в силах оставить круги под глазами, а грязь и пыль не могут пристать к этому совершенству… Правда ведь та, настоящая Бритни, школьная мечта, все таки оказалась не таки совершенством как себе представлял. Полысела, свихнулась, да и вообще упала ниже плинтуса. Но толку об этом вспоминать? Сейчас, рядом сидит живая девушка ничуть не хуже. Эх, жаль что не подошел к ней тогда на эскалаторе, возможно, мы с ней не сели бы в тот поезд, и все было бы по‑другому… ‑ Есть тока один способ не мерзнуть, – произнес я. Девушка посмотрела доверчивыми глазами, белые зубки перестали стучать, миловидное лицо приподнялось над моей грудью: – Какой? Я вскочил с места и потянул за собой девушку, она, не сразу сообразив, легко поддалась и через секунду бежала в обнимку со мной по периметру ямы. Уже через минут, когда мы оба запыхались, я, так и не выпустив ее руки, вернулся на место. – Ты помнишь, что было вчера? – спросил у тяжело дышащей девушки. – Да, но очень хотелось бы забыть. – Я хотел сказать спасибо… Ты ведь потеряла сознание когда ринулась меня спасать. – Не напоминай, прошу… – Прости, мне просто странно, что тебе не интересно где мы находимся. – Мне интересно, но я боюсь спрашивать, – пролепетала она. – Я видела на выходе из ямы двух воинов капитана… – Да… Знаешь, мы в деревне рядом со стенами какого‑то замка. Замок большой и красивый, когда ты его увидишь, тебе он непременно понравится Катя. – Я надеюсь Степа… Для друзей ты ведь Степа да? Я надеюсь я тебе друг? Я улыбнулся, похоже, впервые с тех пор как попал… в это время. Она помнит, что я говорил о себе и фамилии: – Да ты мне друг Катя, – сказал я, но мысли скачком изменили направление. – Но… я не понимаю где мы Катя. Если это прошлое, то почему капитан получив пулю в голову поднялся на ноги? А если это будущее, например, после ядерной войны, то почему тут замки и нет никакого огнестрельного оружия или чего‑нибудь такого? Я совсем запутался… – Степа, – протянула «Бритни» как‑то странно на меня посмотрев, – а тебе не приходило в голову, что мы не в прошлом и не в будущем, а в другом мире? В другом измерении? – Признаться думал, но ведь это невозможно… – Почему? – спросила, вздернув бровь, красавица. – Потому что в это не поверил тот мертвый ученный? – Нет, Катя. Просто если бы мы попали в другой мир, в другую вселенную, то скажи, какова вероятность того, что этот воздух подходил бы для нашего дыхания? Почему здешнее светило на вид ничем не отличается от нашего солнца? Почему тут такая же трава? И, наконец, откуда эти аборигены знали бы наш язык? Тут все говорят по‑русски, и заметь, без малейшего акцента. Она молчала, в прекрасных глазах читалась печаль и какое‑то тщательно скрываемое недовольство. – Это не другой мир… – продолжил я, – не знаю что это, но не другой… Словно я уснул и мне снится все это в наркотическом бреду. Или правду сказал сперва этот Лорд. Мы все погибли в том крушении поезда, а здесь всего лишь наши души… – Не говори глупостей Степа, ты же знаешь что это не так. – Да прости. Я что‑то расклеился. В деревне над нами закричали петухи. Мне не шибко много доводилось слышать крика петухов, и поэтому их пронзительные голоса, были сравнимы разве что с надрывным воем пожарных сирен. А может быть, это близкий к помешательству разум искал схожие образы с прошлой жизнью? Как бы там ни было, а петухи разбудили не только дрожащих в яме чумазых людей, но и местных жителей в домах. Сверху, не увидел откуда точно, в яму полетели хлебные караваи, полугнилые яблоки и засоленные рыбины. Едва проснувшиеся люди, почуяв запах пищи, вмиг обезумели, все как один бросились на еду, возникла давка а вслед за ней и массовая драка. Но я ее почти не запомнил. Только удар локтем в глаз оставил яркий след в душе и на лице, зато в руках у меня оказалась половина каравая. Спрятав хлеб под рваную рубашку, незаметно вышел из куча‑малы и подошел к сложившей голову себе на колени девушке. ‑ Держи, – сказал я, протягивая ей наш завтрак. Хлеб, не смотря на черствость, был вкусным и терпким, так что вдвоем уплели половину каравая за какие‑то секунды. Девушка начала рассыпаться в благодарностях, но тут же замолчала, увидев что‑то за моей спиной. Я проследил за ее взглядом, и замер, хмуро наблюдая как в сопровождении четырех стражей в ловчую яму спустился капитан. Через секунду к ним присоединились трое высоких, но не таких крепких как воины, мужчин. И если с капитаном, лоб которого уже не походил на черно‑синию кашу, было относительно понятно, то эти трое в плащах, мягко говоря, внушали тревогу. Плащи на них разных оттенков, но все объединял темный тон, и яркие знаки в форме черепа вместо заколки на груди. Двое из них выглядели зрелыми мужами: проступившая местами седина и гордо взлохмаченная борода. Но один из них был совсем молодым: коротко стриженый парень, почти мой ровесник. – Строиться! – громко крикнул капитан. Его голос содержит столько чувств, эмоций и сдерживаемых угроз, что даже не шевелящиеся после страшной драки люди вскакивали и спешили встать в создающийся строй. – Хорошо, – бросил мужчина в плаще, – пусть подходят ко мне по одному. Видя что никто не спешит выполнять приказ, капитан ткнул пальцем в строй: – Ты. Сюда! Мужчина в рваном костюме и грязном галстуке побледнел, но вероятно больше страшась гнева капитана, а ни незнакомого человека в плаще, несмело сделал вперед несколько шагов. Командующий парадом человек с лохматой бородой, схватил его за подбородок, всмотрелся в глаза и громко возвестил: – Бездарь! Капитан схватил бледного человечка за плечо пиджака и швырнул его в сторону. – Там и сиди, – бросил он ему, более не глядя. – Следующий, – попросил человек с бородой. Двое других в плащах стояли у него по бокам и хранили тишину. – Ты, – приказал капитан следующему мужчине. Тот, не изменившись в лице, смело шагнул вперед. История повторилась: «плащ» потянул человека за подбородок, во всеуслышанье возвестил о том, что тот бездарь и капитан швырнул его рядом с первым. – Следующий. Еще четверо людей полетело к сидящим «бездарям» прежде чем человек в плаще сказал нечто другое. Тридцатилетний мужчина подбородок которого он держал в руках, даже сморгнул услышав «сила». Капитан чуть приободрился, не трогая мужчину, указал ему направление в сторонке мол «тебе туда». А потом опять бездарь, бездарь, бездарь. Когда очередь дошла до Кати, я аж вспотел, нелегко видеть, как родного человека оценивают какие‑то непонятные типы…. Когда костлявые пальцы старика схватили подбородок Кати, я едва сдержал порыв броситься на помощь. На сей раз, бородатый мужчина всматривался в глаза дольше. В конце концов, бросил: – Сила. – Женщина? Ты ничего не путаешь? – спросил, кажется, искренне удивившись, капитан. – Ты же знаешь, я не ошибаюсь, – горделиво произнес он, и его друзья за спиной величаво кивнули. – Не знаю зачем это, но будь по твоему… – сказал капитан, пряча в глазах растерянность, – женщина тебе туда. Повинуясь, Катя робко подошла к двум стоящим людям, которые обозначались как «сила» и оттуда приободряющее улыбнулась мне. – Бездарь, – снова возвестил человек в плаще. А потом еще раз. И еще. слово «Сила» звучало еще дважды. Получилось так, что когда настал мой черед настал в самом конце, и там где была сила, находились всего пятеро, а где бездарь все два десятка напуганных людей. И снова, как это произошло с Катей, человек в плаще медлил. Холодные пальцы крепко вцепились в мой подбородок, а черные глаза всматривались в самую душу. «Плащ» сглотнул слюну, кадык прошел вверх вниз. – Бездарен, – негромко бросил он. – Но, – раздалось позади него, – как же… – Заткнись, – шикнули ему. И летя от броска капитана к «бездарным» людям, я успел увидеть как изумленно смотрит молодой плащ на весь мир вокруг. Наверное, что‑то, что доселе он считал незыблемым, ушло из‑под основы его разума. Нелегко чувствовать и более того знать наверняка о том, что ты бездарен. У тебя нет никаких талантов, а все на что ты годишься, хватит лишь на то чтобы обслуживать действительно стоящих людей. И это еще в лучшем случае. Пожалуй, сейчас я согласился таскать за этими самыми «талантами» горшки или мыть посуду. Даже строить дома, бить молотом по заготовкам или бродить внизу, по колено в грязевой жиже и собирать в котомки скользких полудохлых рыбин. Наверно согласился бы, рискуя жизнью работать на задвижке плотины. Заставлять воды моря пребывать или отбывать из‑под замкового утеса. Но ведь меня ни о чем не спрашивали. Надзиратели, видя что новый раб отличается крепким организмом, назначили его лесорубом. Боже, как я радовался поначалу! Подумаешь, помахаешь топором рубя ствол дерева, потом постоишь, покуришь, срубишь сучья и все…. Главное тут не зевать и смотреть, чтобы дерево не упало на тебя… Дурак! Все оказалось не так просто как представлялось. И это если не выражаться в грубой форме. После определения меня на роль бездарного, и направления в пожизненное рабство, прошло три дня. Три дня как я стал лесорубом. Зато я искренне был рад за Катю. Сила, которую ей приписали, была не чем иным как кастой силы – кастой воинов. Каста силы… Я видел раз, как девушка в сандалиях, красной юбке, кирасой до живота и кастетами на руках бегает в отряде с молодыми воинами по кругу. Капитан орет на них, но орет почти как на равных. Скоро девушка станет полноправным воином. Да профессия воина была тоже опасна. Но в том и дело что воин это скорее профессия, а лесоруб, которым был я – форменное рабство. Помнится, когда впервые вошел в лес, сравнил деревья с разумными существами. Оказалось, что немногим тогда ошибся. Может и не были деревья разумны, но когда бригада лесорубов взмахнула у ствола подходящего дерева грубыми топорами, когда ствол зашатался от первого удара, из отростков волочащихся по земле пошел уже совсем не сизый пар. Зеленый дым заволок воздух, ядовитые газы заполнили пространство, легкие свела судорога. До того как лесорубы успели отойти на безопасное расстояние, и дождаться пока выветрится опасный воздух, в муках умер один из новичков. Он набрал в легкие слишком много ядовитых паров. Мне запомнилась реакция окружающих: никто не бросился ему помогать, а когда он помер, на тело никто не обратил внимания. Даже когда, до последнего цепляющееся за жизнь, дерево упало срубленным, и когда бригада поволокла ствол к порту в деревню, на тело оставшееся гнить в лесу никто и не взглянул. Люди вокруг, впрочем, как и я сам, были погружены в себя и равнодушны к окружающему миру. А хуже всего, что все планы побега которые все три дня не прекращал составлять я, натыкались и разбивались об одно простое обстоятельство. Бежать было некуда. Рабов, которыми были лесорубы, никто не сторожил как впрочем, и не охранял. Они были вольны бежать, так же как и любая вышедшая из леса «тварь» была вольна убить всю бригаду. Надзиратели, воины в деревне и в замке ничего этого и не заметят. Я не знал какова тут смертность среди касты рабов, но подозревал что среди лесорубов смертность была наивысшая. А прогулка с капитаном, оставила неизгладимую зарубку в душе. Я до ужаса боялся леса, и, просыпаясь каждое утро понимал что наступающий день может стать для меня последним. – Давай! – крикнул старший раб, начальник бригады лесорубов. Люди с топорами наготове подбежали к стволу дерева, стукнули по разу и, не дожидаясь пока со свисающих отростков пойдет зеленоватый дымок, бросились врассыпную. Воздух вокруг деревьев заискрился зеленым, но скоро вернул свой первоначальный облик. Через минуту, когда яд в дереве израсходовался, люди опасливо вернулись, и внимательно следя за отростками, стали ритмично кромсать ствол топорами. Лесоруб, в изодранных остатках костюма, дико закричал. Один из свисающих отростков шевельнулся и несильно ударил его по лицу. Я уже понимал, что человек покойник, как понимал это и он сам, но все же бросился к нему. Наполненные смертельным ужасом глаза и покрасневшая как от пощечины щека думаю, запомнятся мне надолго. Человек что‑то просил, умолял, но я не слышал. Не в силах отвести взгляд, я смотрел, как распространяется по кровеносной системе яд. Скоро щека стала черной, а потом и все лицо. Язык умирающего вывалился, и приобрел схожесть с каким‑то высушенным фруктом. Человек содрогался и корчился еще несколько минут, а всем за спиной было на него плевать… Топоры ни на секунду не отвлекались от работы. – Берегись! – заорал старший, и все, включая меня, разбежались вновь. Дерево накренилось, а потом упало с диким треском. Ухмыльнувшийся грязнолицый старшой, довольно потер намозоленные руки: – Это третье дерево за сегодня… Нас накормят по‑царски! Люди вокруг обрадовано загалдели и принялись срубать сучья. Я лежал на свалявшейся, кисло пахнущей соломе, вслушивался в храп и стоны измученных людей вокруг и смотрел на грубые балки потолка над головой. Барак в котором спали лесорубы отличался от прочих, только расположением ближе к телепорту. Еще до того как с первыми лучами солнца проорут петухи, сюда влетят надзиратели, поднимут всех пинками, раздадут каждому по куску черствого хлеба, кружке мутной воды и заставят построиться в ряд по двое. Человек с закрывающим лицо капюшоном жестом станет показывать, когда новой двойке можно будет ступать на мраморный круг. Потом сделает едва заметный пасс руками, и люди просто исчезнут, материализуются уже за окружающим деревню и замок широким рвом. Далее лесорубам предстоит разделиться на конкурирующие между собой бригады. Еще бы: ту, которая доставит деревьев больше других, ожидает награда. Когда все кто выживет после заката, вернутся в деревню, награжденной бригаде выдадут чуть большую порцию еды. Сегодня моя бригада оказалась лучшей, и, поедая последние кусочки крабовых клешней под завистливые взгляды неудачников, я всерьез обдумывал мысль о самоубийстве. Да нет, не то чтобы я был слаб характером, или доведен до крайней степени отчаяния, просто считал свое положение безысходным. Я состоял в касте рабов. Как мне доходчиво объяснили, каста потому и называется кастой, что из нее нельзя перейти в другую. Все просто: родился в касте рабов – умрешь в ней же. Единственное к чему можно стремиться заключалось в медленном продвижении. Лет через десять тяжкого труда, возможно, станешь надзирателем – старшим рабом. В голову лезли философские мысли. Я вспоминал, а может только вообразил, выражения исторических личностей: «лучше умереть как лев, чем жить как гиена» – гласило одно из них. Действительно тяжело жить, осознавая, что жизнь никогда не изменится в лучшую сторону. Бесправное существо, горбатящееся в проклятом лесу, средь ужасных деревьев, питающееся падалью и ночующее в затхлом сарае. И так день за днем, год за годом без всяких там выходных… Наружный засов двери барака отодвинулся, в лунном свете, прорывающимся через распахнутую дверь, возникла фигура с поблескивающими на руках кастетами. С замиранием сердца, узнал ее в тот же миг. Приподнялся и, увидев приглашающий взмах стальной перчатки, принялся осторожно продвигаться к ней. По пути дважды наступил на кого‑то, но тот не оборвал храпа и обрадованный этим, я вышел на лунный свет. В груди застыли волнения и чувства вполне детского и искреннего ожидания чуда. Катя, рискуя своим положением, среди ночи пробралась сюда, чтобы поговорить со мной! И без того красивая девушка выглядела как нечто спустившееся с небес. Ореол лунного света выхватывал стройную фигуру, короткую кирасу изящные ручки, завершающиеся шипастыми кастетами. Лицо девушки оставалось суровым и это так же предавало ей красоту и схожесть с ангелом‑воителем из библейских фресок. – Привет Степанов, – заговорила она тихо. – Ты как‑то осунулся. – Зато ты похорошела. – Знаю. Я вот тут подумала, дай‑ка посмотрю на тебя, а то днем все времени нет. Капитан и минуты отдыха не дает. Ну, рассказывай. – Что рассказывать? – Тебя здесь мучают? Тяжко работать в лесу? Я замялся. Разговор шел не по тому руслу, как стоило ожидать. – Ну… нелегко. Сегодня в моей бригаде человек с нашего поезда погиб. На то, что мы из другого мира всем им вообще как‑то пофиг. Такого просто не должно быть. Если бы в наш мир на любой стадии развития попали бы странные гости, их бы или сожгли на костре, или начали бы допрашивать с целью получения выгоды и знаний, или что‑то еще, но… – Заткнись Сергей, – холодно бросила девушка, и в груди на миг остановилось сердце. – Не хочу я слушать весь этот бред. Надо не размазывать сопли по щекам, а жить настоящим. Я, например, весьма довольна такой жизнью. В этом мире я чувствую себя действительно живой. – Ну знаешь… – произнес я. – Если бы ты оказалась вместе с большинством соотечественников в моей касте, то так бы не говорила. Хотя в темноте я мог и ошибиться, но показалось, что глаза девушки яростно вспыхнули: – Мне нет дела до твоей касты. Я не бездарная. Вот смотри… Она указала на лежащее у двери барака полено. Обычно на нем сидел сторожащий дверь надзиратель, но сейчас его не было. Девушка без замаха ударила ребром кастета по дереву и внушительное полено разлетелось на мелкие щепки. Треск еще не смолк в ушах, а Катя продолжила с превосходством в голосе: – Теперь ты понимаешь, почему я не бездарная? Поэтому я и в касте силы. Подобрав с груди упавшую челюсть, я попытался осмыслить увиденное: – Я… Я не очень понимаю, как ты это проделала с поленом, но у меня есть подозрение, что всему виной твои тренировки под началом капитана… – Что ты хочешь сказать? – насупилась девушка. – Если бы тебя не обучали, ты бы сделать этого не смогла… – То есть, – подхватила Катя, – если бы обучали тебя, ты бы тоже так смог? – Думаю да… – Знаешь что… Ты не только бездарен, но еще и дерзок. Знай свое место раб. Не живой ни мертвый, я стоял и молча смотрел вроде на такую близкую, но уже ставшую недосягаемой Катю. – Иди спать, мне надо закрыть засов, – скомандовала она, и звук холодного голоса заставил меня повернуться и на негнущихся ногах войти в затхлую темноту… Дверь за мной закрылась с душераздирающим скрипом, засов ударился о щеколду как затвор в ружье. – Спать, – приказал я себе. – Когда проснусь, это покажется лишь дурным сном. Но, проснувшись, по‑прежнему думал о случившимся ночью. Дело было не только в полной несправедливости жизни, а в Кате… Я настолько увлекся мыслями о девушке, о том какая она была при первой встрече и тем какой она стала, что забыл о насущных проблемах. Первая половина дня пролетела незаметно. В соседней бригаде послухам кто‑то умер, но я и ухом не повел – в любое мгновенье мог умереть и сам. И никто меня здесь не вспомнит, даже Катя, узнав о смерти «друга» лишь покачает головой и забудет… Остервенело махая топором, почти не глядя на подозрительно шевелящиеся лианы‑ветви деревьев, вдруг услышал странную фразу. Старший – некто средний между простым рабом и надзирателем приказал оставить полусрубленное дерево в покое. Лесорубы удивились, но перечить не стали: если бригадир пожалуется надзирателям, то виновника ждут нехилые побои. – Идем дальше в лес, – продолжил мужик наверно с месяц немытым лицом. – Там деревья намного лучше… – А по‑моему они тут все одинаковы, – едва слышно произнес рослый парень рядом со мной. Словно испугавшись, что его фразу могут счесть за недовольство, он забросил на плечо древко топора и, расталкивая окружающих, зашагал за старшим едва не наступая ему на пятки. Куда они все плетутся, я не хотел даже знать. Мне интересно было другое: есть ли в этом проклятом мире, где обитают не убиваемые воины и малопонятные маги, другие народы, земли, обычаи? Что если окажется что в соседней стране, которая сразу за лесом, нет рабства? Если это так, то, наверное, стоит бежать… Побег представлялся простым делом: половину ночной порции спрятать под рубашку, утром выйти в лес с бригадой, под предлогом справить нужду отдалиться от всех и бежать что есть мочи. Вот только в плане были пара нюансов: когда я с Катей и капитаном пробирались через этот лес, на нас нападали твари в доспехах, которые еще несколько дней снились в кошмарах. Хотя и говорят, что воины устроили на них облаву и очистили лес и теперь даже лесорубы могут забредать далеко от замка, но насколько далеко? Я не переживу встречу с одной единственной тварью даже вооружившись топором которым так наловчился рубить деревья. С другой стороны, еще вчера я хотел повеситься – так что риск вроде как обоснован. Свобода манит как зеленый оазис в желтой пустыне… Что за бред лезет в голову? Последующие вопросы выглядели куда серьезней: в какую сторону необходимо бежать, есть ли эта сторона, будет ли капитан устраивать за ним погоню? Я не успел найти ответ на все это – от тяжелых дум оторвал нарастающий гомон. Тихий ропот лесорубов плавно выместился почти в неприкрытый бунт. – Старший, – обратились из‑за толпы к ведущему, – почему мы так далеко отошли от замка? Старший развернулся, оглядел всех бараньим взором, скривил губы, но ничего не ответил. Пошел дальше, лишь прибавив шаг. Ропот на несколько минут оборвался, все, включая меня, начали размышлять над странным поведением начальника, но потом в спину командира полетел шквал совсем уж нелицеприятных слов. Однако, видя что реакции от ведущего никакой, это развлечение всем скоро надоело. Люди давно привыкли подчиняться и идти куда скажут, а бунт, похоже, своеобразное развлечение. – Знаешь, – обратился вдруг ко мне хлюпкий и сутулый старичок с перекошенным глазом, – в это трудно поверить но я ведь, как и ты, не рождался в этом мире… – Что?! – встрепенулся я. – Еще десять лет назад я был командиром лучшего в мире спецподразделения. Мой экзоскелет был самым ярким, самым устойчивым, самым сильным и разрушительным… Мой отряд штурмовал укрепления противника, почти не ощущая сопротивления. Он замолчал, косые серые глаза не погодам старого мужика в лохмотьях заволокло пеленой воспоминаний. Я не смел перебить его мысли – про экзоскелеты никогда ничего не слышал, но знал, что слово из разряда фантастики. – Но вот однажды правительство приказало нашему отряду испытать новый снаряд. Невиданное по замыслу оружие, которое убивает все живое на определенном расстоянии. Когда мы нашли базу повстанцев, запустили снаряд через ограждение и… И оказались среди джунглей – этого дикого леса. Сначала мы думали что просто сошли с ума, или быть может, все это побочный эффект нового оружия который перенес нас в другую часть мира…. Но потом, мы увидели местного воина, сначала одного, потом целый отряд…. Наши разрушающие молекулярную связь винтовки, не причиняли им вреда, а они своим первобытным оружием легко вспарывали броню экзоскелетов. Они предлагали нам сдаться, но я приказал перейти в рукопашную и драться до последнего. В том бою погибли почти все мои друзья, и нынче я единственный хранитель памяти о своем мире… Он опустил голову и замолчал, сбавил шаг и быстро оказался в конце процессии. Не смотря на то, что я был оглушен свалившейся историей, все же понимал, что она была бесполезна. Каждый тут, в касте рабов, как успел убедиться, был со своей историей, историей о сломанной судьбе. Старшой, наконец, остановился. Встал и весь отряд лесорубов. Старшой закрутил головой, безумный взгляд стал обшаривать кусты и деревья, лесорубы словно насмешничая, повторяли эти движения за ним. А через мгновенье началась бойня. Со всех сторон из‑за зелени вышли те твари, рыцари, упоминание о которых заставляли трястись поджилки. На конусообразных шлемах редеют красные кисточки, узкие щели для глаз озарялись рубиновым светом, почти игрушечные, на вид алюминиевые доспехи в лучах солнца, пробивающих кроны деревьев, блестели и отбрасывали во все стороны зайчики. Бронированные перчатки сжимают длинные, но тонкие, чуть искривленные мечи, а закованные в сталь ноги ускоряли свои движения. Люди закричали, заметались, умирать не хотели даже рабы. Но мясники в доспехах были повсюду. Они без жалости кромсали бегущих в тщетных поисках спасения или застывших от ужаса людей, и казалось, будто бы наслаждались происходящим. Когда один из них оказался рядом со мной, я уже приготовился к смерти. Но что‑то произошло рядом. Неведомо как объявившаяся здесь Катя в своих коротких доспехах, молодецким ударом раскроила шлем твари. Я смотрел как медленно падал на землю рыцарь, как медленно угасал красный огонь в глазах. Я хотел, было, стянуть шлем и заглянуть в лицо, но в тот момент не набрался смелости, а потом стало не до этого. Поляна средь деревьев была заполнена воинами. Капитан что‑то приказывал, одобрительно кричал, воины радостно галдели, под их ногами распластались десятки поверженных рыцарей. Но лужи крови были не их. Я долго оглядывался, всматривался в толпу воинов, но среди них не обнаружил ни одного выжившего лесоруба. Все лежали искромсаны на части. Словно в каком‑то трансе я равнодушно, смотрел на фрагменты человеческих тел, будто был патологоанатомом с двадцатилетнем стажем. Меня хлопнули по плечу, и от этого удара я чуть не упал. Катя улыбалась счастливо и искренне поздравляла меня с победой: – Ты просто везунчик! – говорила она. – Ваша бригада была приманкой, и кто бы мог подумать, что в ней выживет хоть кто‑то. Я закрыл глаза и отошел в сторонку… А что еще оставалось? Глава 4 Иногда человек чувствует себя щепкой выброшенной приливной волной на песчаный берег. Так бывает когда он остается без помощи и поддержки, знакомых, родственников, любящих людей, просто прохожих – один наедине со всем миром. В последующие дни я не чувствовал себя щепкой, я просто был ей, был ничтожным кусочком мертвого дерева, бессмысленным, бесцельным и бесценным. Моя жизнь не имела цены – для окружающих она не стоила ничего… Обрадованный успешно проведенной операцией капитан, не глядя на трупы лесорубов, велел Кате доставить меня в другую бригаду. Для него я оставался ресурсом – если меня бросить в огонь, сгорая, мое тело отдаст немного тепла. Катя вновь стальной перчаткой хлопнула по плечу: иди мол, я следом. И я пошел. – Ненавижу! – закричал я шепотом, когда мы остались вдвоем в гуще леса. – Как же ненавижу вас всех: этот мир, этих людей, чванливого капитана, и то во что ты превратилась Катя. За спиной хмыкнула некогда прекрасная девушка: – А за капитана можно и по роже получить…. Иди давай быстрее, мне еще возвращаться на построение. Завтра, послухам, планируется кое‑что серьезное… Больше мы не говорили. Катя передала меня в бригаду работающую недалеко от замка, молча развернулась и скрылась в лесу. Хмурые и о чем‑то догадывающиеся лесорубы ничего не спрашивали. Они просто боялись услышать подтверждение своим догадкам. А я тоже не трепал языком – остаток дня проработал крепко сцепив зубы. Наверно от физиологической и умственной усталости, на следующее утро не мог вспомнить ни одного лица из бригады в которой провел все эти дни. Словно после смерти рабов их образы изглаживаются из памяти. Вот только в душе остается томящая пустота… С первыми криками петухов, ворвавшиеся в барак надзиратели подняли бездарных пинками, раздали скудную еду и выстроили перед порталом ведущим в лес. А вот тут мне вновь стало не по себе: день пошел не по обычному сценарию – на площадь рядом с человеком в черном капюшоне, надзиратели отовсюду, почти из всех изб, стали выгонять других рабов. Кроме лесорубов тут собрали и свинопасов и рабов – личных слуг воинов и прочих бездарных оборванцев. Они будто опешив от неожиданной смены обстановки, вертели головами и смотрели на всех так, что мне даже стало стыдно – будто в чем‑то перед ними был виноват. Вышедшие из вечно запертого бревенчатого дома надзиратели несли в руках охапки блестящих железок. С удивлением вперемешку со страхом, понял, что в их руках холодное оружие – нечто среднее между средневековыми мечами и длинными ножами. Надзиратели стали раздавать оружие бездарным, а когда в свою очередь я протянул руку к оружию, разносчик ножей нахмурился и показал куда‑то вниз. Я глянул и рефлекторно присвистнул, только сейчас дошло, что у меня как у лесоруба уже был топор… Я так свыкся с этой тяжестью в руке, что практически не замечал, что таскаю его большую часть дня. И то, что я не выпустил его из рук даже вчера, когда на бригаду напали красноглазые твари, осмыслил только что. Забавно. Всю вооруженную толпу бездарных погнали через портал. Там моя бригада построилась в общую колонну, состоящую по его прикидкам сотен из двух рабов. Сами надзиратели вооружились острыми серпами и внушительного вида плетями и встали позади всех. Люди нервничали, от всех тел в воздух исходили осязаемые флюиды страха – слух о том, что воины вчера послали бригаду лесорубов на верную смерть, и использовали их как приманку, не мог ни облететь деревню пред замком. Но долго нервничать людям из касты рабов не дали – скоро на портале стали материализоваться надменные воины, среди которых выделялась женской фигурой Катя, а затем появился и капитан. Что‑то в этой грозной личности было не так, я долго морщил лоб, пока не понял причину своих сомнений. Когда по прибытию в этот мир впервые его встретил, передо мной предстало лицо греческого типа, все, включая морщины и глубоко посаженные глаза, выдавали свирепый характер их обладателя. А теперь ко всему этому добавилась еще одна черта: на правой половине лба капитана, в гуще глубоких борозд, красуется глубокий шрам в форме кратера вулкана – след от пули милиционера. Шрам останется с ним на всю жизнь, своим видом будет напоминать мне о неуязвимости и безжалостности этого… существа. Оглядев рабов хозяйским взглядом, он приказал воинам вести всех за ним. Путь через лес занял не много времени – колоны воинов и рабов обошли ров замка и скоро вышли к плотине. Бревенчатая запруда стояла за полкилометра от разбивающихся о песчаный берег волн моря и была сейчас бездейственна. Несколько воинов‑стражей прохаживались по плотине, а в ее тени сидели рабы. Я почти позавидовал им – у лесорубов не было перерывов между работой, а эти работают только в часы отлива и прилива. Но вспомнив как носятся эти рабы в эти часы, как по горло в холодной и опасной воде открывают и закрывают задвижку, конопатят щели и сдерживают воду – простил им этот многочасовой отдых. Однако их вид все же насторожили – кажется, они были единственными рабами, которых воины не собрали здесь, на желтом песке берега. Что бы это значило? Но скоро я забыл о своих страхах и опасениях – место, на котором для чего‑то выстроились пару сотен вооруженных бездарных, и около сотни воинов, выглядело просто божественно. Высокие синие волны с белыми шапками на гребнях, на голубом фоне неба и оранжевого, недавно проснувшегося солнца, захватывали воображение и щемили сердце. Дикие крики носящихся над морем огромных белых чаек зарождали в душе новые, доселе неизведанные чувства – находясь в своем мире, я ни разу не задумывался об образе и запахе свободы. А зелено‑коричневые гущи листвы слева и справа от золотого берега завершали картину последними спектрами цвета. Вид портила лишь возвышающаяся на берегу бревенчатая башня – поначалу принял ее за смотровую, ведь на огромном плацдарме подпоркой которой служили четыре здоровенных бревна толпились с десяток человек. Странными они мне казались, даже смешными. Все люди наверху были в огненно‑красных плащах с белыми фартуками впереди и дурацкими, конусообразными колпаками на головах. Только сейчас заметил, что песчаный берег тянулся не так далеко – метров через двести с каждой стороны он упирается в лес и рифы. В конце концов, сообразил, что плотина и деревня с замком построена в природной в бухте. Наверно умей люди в этом мире строить корабли, здесь была бы гавань. Капитан выставил у воды рабов в четыре ряда по пятьдесят человек в каждом, разделил воинов поровну и поставил их на фланги, сам же встал впереди всех – спиной к воде. – Воины и бездарные, сегодня нас всех ждет тяжелая битва…. Застывший строй рабов при этих словах встрепенулся, до моих ушей донеслись несколько тихих ругательств, но в целом бездари встретили новость равнодушно. –… но мы как всегда выстоим, – закончил фразу стоящий перед лицом колонны капитан. – Во благо всего человечества, всех людей в нашем мире, мы выстоим и сохраним этот рубеж! Мы разные, мы живем в разных кастах, но нас объединяет одно – мы люди! Это значит что мы сильнейшие и умнейшие среди всех. И если мы проиграем тут, то граница будет прорвана и над всем человечеством нависнет угроза полного уничтожения. Но мы не отдадим этот мир! Не сегодня! Ни сейчас! Никогда! Раздался сильный лязг металла – он для наглядности своих слов ударил кастетами друг о друга. Во все стороны от него посыпались разноцветные искры. Воины далеко слева и справа подхватили его клич, и чайки в небе испугано рванули ввысь и дружно улетели куда‑то в более спокойные места. – Сюда идут корабли ирбисов, и скоро на этом берегу случится битва. Но мы все знаем ее исход, поэтому запасите сердца храбростью и сражайтесь не за жизнь, а на смерть! Он замолчал, предоставив людей самим себе и некоторые воспользовались временем чтобы помолится, вспомнить прошедшую жизнь, и действительно собрать остатки душевных сил чтобы стоять без дрожи в ногах. Другие напротив – едва не падали от страха, и падали бы не знай, что воины убивают за это на месте. Если честно мне самому в голову лезла какая‑то чушь из прошлой жизни. Какие‑то моменты из детства, школьной скамьи, лица друзей, подруг, учеба поиски работы – и меня захлестнула волна разочарования. Оказывается я прожил серую и никому ненужную жизнь. Я потратил отведенное судьбой время зазря. К моменту, когда на горизонте показались корабли‑точки, я уже восстановил душевное равновесие. Почему‑то стал уверен, что смерть на этом берегу не входит в планы богов, и я точно переживу предстоящую битву. Корабли оказались небольшими ладьями без матч и парусов. Десяток весел по бокам и заполненное кем‑то пространство внутри – вот и все что бросилось в глаза. Когда лодки приблизились к берегу настолько, чтобы было возможно разглядеть их содержимое, мое внимание переключилось на смотровую башню. Те люди в красных плащах и смешных колпаках вытянули руки к морю и меж их пальцев разгорелось завораживающее красками пламя. Красное, с притягивающими взгляд оранжевыми всполохами, и если бы я отчетливо не видел как оно вырывается из ладоней людей – решил бы, что там, на бревенчатой башне какая‑то установка для метания огня. Капитан предостерегающе крикнул, но, по‑видимому, опоздал. Зависшие на мгновенье в воздухе бушующая стихия стрелой рванулась к ближайшей ладье. Фигурки в корабле закричали, когда его захлестнул шквал пламени, большинство бросилось в воду… и правильно сделали! Хотя до берега им предстояло плыть еще очень далеко, но ладья сгорела и затонула за считанные минуты. – Дураки! – орал капитан, смотря на вышку. – Я же велел сохранить корабли в целости! Никто с башни не ответил, но… маги больше не выпускали огненные шары и дали двум оставшимся кораблям беспрепятственно вонзиться в прибрежный песок. Из них гурьбой стали сыпаться ирбисы – я не так себе их представлял. В разговорах в среде рабов, они представали сущими дьяволами, но эти существа общей комплекцией были похожи на людей. Обнаженные по пояс – словно демонстрировали гипертрофированные узлы мышц, красную, как будто обгоревшую на солнце, и грубую, как у крокодила, кожу. Лица походили на морды сверхразумных приматов: высокий лоб, глубокие глазницы, звериные глаза и пара выпирающих из‑под нижней губы клыков, и главное отличие от зверей – переплетенные в косички черные волосы, набедренные повязки и двуручные топоры в руках. Повинуясь минутному порыву я высоко поднял топор и бросился на них очертя голову. Единственной мыслью было не дать этим ирбисам выбраться из воды на берег. Само их существование противоречило моему мировоззрению, и наверно я ринулся в драку за то чтобы отстоять свой мир, свое прошлое… Краснокожий ирбис играючи отбил древком неуклюжий взмах моей секиры, а сразу после этого ударил обухом прямо в лоб. Я упал навзничь, даже не поняв что произошло. Просто перед глазами закружился мир, и к лицу мгновенно приблизилось море желтого песка. Почему‑то сознание не хотело меня покидать, лежа на боку, рассматривал мускулистые, словно вымазанные серо‑красной краской босые ноги налетчиков. Еще я видел, как эти монстры в миг вытеснили капитана с первых рядов сражающихся. Еще бы – они были на голову выше и в полтора раза шире самого могучего из людей. Лица ирбисов со злобой смотрели на беспомощных людишек, их дикий рев наполнял сердца рабов ужасом, некоторые не выдерживали и, бросая оружие, бежали в страхе. Но там их настигала такая же неотвратимая смерть – я знал, что десяток надзирателей позади строя карающим мечом настигают паникеров. – Магииии! – прозвучал откуда‑то голос капитана. – Огооонь!! А потом был ад. Маги на вышке зажгли воздух и направили пламя прямо в сечу. Огонь не делал различия между своими и чужими. Для него не существовало ни друзей, ни врагов – весь мир его пища. Почему‑то пламя не коснулось моего тела, но зато картины кричащих, сгорающих заживо людей и монстров будут сниться мне еще долго. Ноздри в полной мере уловили запах горящей плоти, а кожа прочувствовала жар пламени настолько, что я вряд ли смогу приблизиться даже к горящему факелу. Наверно на несколько мгновений я потерял сознание – потому что огонь пропал внезапно, оставив после себя на черном песке угольные тела. Битва кипела совсем в другом месте – на флангах и у вышки. Похоже, большинство рабов поглотило пламя, по крайней мере я видел только сражающихся воинов. Непонятно было, кто побеждает, но зато почему‑то отчетливо видел обреченные лица магов глядящих с вышки вниз. Там пяток ирбисов машут топорами и лихо рубят широченные столбы, ежесекундно приближая падение башни. А когда она с диким треском накренилась и упала, тела магов еще долго катились по берегу и, не смотря на то, что я почему‑то считал, что они выживут и встанут как капитан после пули в голову – остались лежать без движения. А потом в поле зрения долго не попадало ничего интересного. Шум драки стих уже давно. Чей‑то носок перевернул меня на спину. Возвысившаяся фигура капитана приняла позу судьи, глаза будто бы пронзили душу насквозь, а сжатые губы выражали беспощадность: – Я бы казнил тебя за трусость, – вынес свой приговор он, – если бы доподлинно не знал, что у тебя сотрясение мозга. Хотя я видел, как ты отчаянно бросился в гущу ирбисов. В людях с Земли действительно что‑то есть, но это тут не причем. Ты обязан был умереть, но тебя оберегает какая‑то сила… Ответь, почему? Что в тебе особенного?… Анх, что тебе? Это он обратился к кому‑то другому. Бородатый мужчина в черном плаще и заколкой на груди в форме черепа наклонился к уху капитана и что‑то энергично зашептал. Взглянул на меня лишь на мгновенье, но и этого хватило, чтобы его узнать – тот самый который в ловчей яме отделял бездарей от воинов. Тот, который превознес Катю над ним. – Наверно ты прав, – сказал капитан кивнув. – Боевых магов у нас теперь вообще не осталось. Я не стану возражать, если ты его заберешь в касту разума… Он твой. Аскетичного вида бородач наклонился и с трудом поднял мое тело с песка, закинул руку на свое костлявое плечо, потащил к плотине. Глава 5 Я проснулся в мягкой постели, в комнате со стенами из каменных блоков украшенных несколькими яркими гобеленами. Постепенно стало доходить, что тот маг в черном, перетащил меня, бессознательного, в замок и уложил в кровать. Превозмогая легкое головокружение, огляделся: в просторной комнате кроме той, на которой лежу, было еще шесть застланных кроватей, большой, но не зажженный камин в центре, и еще единственное окошко с ажурной решеткой, через которую проходят смачные солнечные лучи. Подойдя к окну, я надолго замер – открывшийся вид был поистине потрясающ. Из башни в которой, по‑видимому, нахожусь хорошо просматривается часть замковой стены, вся деревня как на ладони, и еще был виден широченный ров вокруг деревни и покрытый сизоватый дымкой бескрайний лес за ним. Несмотря на высоко стоящее солнце по деревне никто не бродил, лишь несколько воинов обходили окрест… – Ну что голова не кружится? – спросили из‑за спины. От неожиданности я развернулся настолько резко, что меня повело в сторону, тем не менее я отрицающее покачал головой. – Ну и хорошо, – сказал знакомый мужчина в черных одеждах. Белый череп на груди словно улыбался, когда встречался с моим взглядом. Вообще сам человек был очень схож с этой заколкой – крайне скуластый, худой, с глубоко посаженными глазами, если бы не топорщащаяся борода был бы просто один в один. – Это твоя келья, – сказал он, – начинай привыкать. – Но помнится, – осторожно протянул я, – вы сказали, что я «бездарь». – Да… сказал. Но не всему в этом мире можно верить. Ты не бездарен, ты вхож в касту разума. – Тогда почему… – Дело в том, что я исполнял повеление лорда и капитана: боевые маги нам не нужны. Те которых ты наверно видел, на вышке у моря, сидели без дела несколько лет, и ладно бы просто сидели, так их еще кормили… В общем, как ты уже понял, сейчас крепость лишилась всех боевых магов, и ты станешь первым в новом наборе. Я на какое‑то время задумался, но ничего умного в голову не лезло, и просто кивнул. – Рад что ты согласен, – сказал улыбающийся бородач, – мое имя Анх. – Бесконечность? – Что? – Анх – по‑египетски бесконечность. Бородач нахмурился: – Не говори глупостей. У тебя есть более насущные вопросы? – Ты сказал, что я пока единственный боевой маг, а кто же ты? – Я, как и ты принадлежу к касте разума, но я управитель – думаю это слово говорит само за себя. Кроме как рыться в душах людей определяя бездарны они или нет, я руковожу, а иногда и обучаю других магов. В касте есть еще трансмутаторы – те которые изменяют природу материала и потоки времени, например те телепортеры с помощью которых воины выбираются за ров. И самый низший класс в нашей касте это боевые маги – малополезные создания. Но это я так, к слову. – Но, как же так? – спросил я удивлено. – Почему боевые маги бесполезны? Я сам видел, как они подожгли тот корабль… – Ну и что они, по‑твоему, умеют? – задал он риторический вопрос. – А умеют они только посылать сгустки пламени в цель. Очень хорошие и сильные пожалуй могут собирать огонь даже в шары… Но давай сравним обычного воина с лучшим боевым магом: маг забрал огонь из души, собрал его в воздухе и направил шар в воина. Взрыв, пламя, дым. Огонь спал… а воин стоит и улыбается. Я было приподнял бровь, но вспомнил как капитан которому в голову зарядила пуля встал на ноги через полминуты. Действительно, что такому простой огонь? – Иными словами, – продолжил Анх, – против воинов пламя неэффективно, как впрочем, и в битве с большинством врагов человечества. – Но ирбисы… – Те маги на вышке ударили огнем по ирбисам которых сдерживали бездарные, но убили они их не так много, а бездарных почти всех… Кстати если бы ты ни был боевым магом, их пламя пожрало бы и тебя. Ты защитился бессознательно. – А почему… – Давай отложим на время вопросы, – перебил Анх, – сегодня нам предстоит много работы. – Какой? – Нам нужно научить твою душу вызывать огонь… и сделать это до наступления ночи. – Почему?… – Капитан готовит отряд воинов в поход на остров ирбисов. На рассвете воины поплывут на захваченных нами лодках и боевой маг им там, возможно пригодится. – То есть, завтра с утра я поплыву черт знает куда? Анх величаво кивнул, и смоляная борода поклонилась с ним в такт: – Гордись отрок. Через несколько минут, началось промывание мозгов, изменение всех жизненных устоев, и разрушение мировоззрения. Анх безостановочно говорил – я внимательно слушал. Как оказалось, вся эта работа была преамбулой для одного единственного действа занявшего какую‑то минуту. Аскетическое лицо приблизилось ко мне почти вплотную, а потом мне показалось, будто из глаз старика ударила молния. Она прожгла сетчатку ударила в мозг… и я вправду увидел свою душу, а точнее бушующее море огня внутри. Нужно всего лишь достать его и выпустить на волю. – Я все понял, – тяжело дыша, произнес я, – понял, откуда черпать огонь. – Отлично, показывай. Я погрузился в себя, мысленно зачерпнул из глубин души горсть огня и заставил возгореться на ладони. Но вышло совсем не так, как считал. Крохотная вспышка и немного быстро пропадающего тепла – вот и весь результат. Я разочарованно глянул на свою руку и приготовился услышать брань старика. – Потрясающе, – сказал он без тени иронии. – Ты быстро учишься. Попробуй еще раз, черпай больше. Еще не веря в слова Анха, и бросая на него подозрительные взгляды, я повторил. На ладони зажегся огонек как от газовой зажигалки, вот только, продержался он лишь несколько секунд. – Хорошо, – благосклонно произнес он, – продолжай. – Не могу, – устало выдавил я, – такое чувство, будто целый день махал топором. – Ну ладно, немного отдыха ты пожалуй заслужил, – сказал он, поднимаясь с кровати. – Отдыхай, я еще зайду перед закатом… – Подожди, – бросил я ему в спину, – а мне можно осмотреть замок? Анх остановился, немного подумав, ответил: – Послушай, я хочу чтобы ты понял правильно. Бездельников здесь никто не жалует, и если капитан увидит тебя слоняющимся без дела, последствия могут быть плачевны. – Но я ведь из касты разума… – Да ты не бездарь, но всего лишь на одну ступень выше. Ты лишь боевой маг – всегда помни об этом. Спешно пытаясь восстановить самолюбие, быстро перевел разговор на другую тему: – Капитан ведь из касты силы? – Да… – Я думал каста разума в иерархии стоит выше касты силы. – Ты ошибался. Возьми пример с животных, без разума они живут прекрасно, но без силы гибнут. Так же и с человеком. Анх уже открыл дверь, намереваясь уходить, как я вновь его остановил. Наверно этот маг для меня был тем якорем, что в бушующем море удерживает корабль на месте – он был самым близким человеком в мире. – Тут кроме моей, есть еще шесть кроватей, для кого они? – Возможно, скоро мы найдем еще боевых магов – они, как и ты, будут жить тут. Он захлопнул за собой дверь раньше, чем я придумал новую причину чтобы его задержать. Солнце за окном только начало клониться к закату, а я уже изнывал от безделья. Раньше я с утра до ночи работал в лесу, а, приходя в барак, падал на затхлую солому без сил. Теперь получив, в награду за прежние невзгоды, пряник в виде неограниченного времени, просто не знал куда его деть. Спать не хотелось, колдовать, думать и размышлять – не получалось. Когда пробовал разбираться в себе, в процессе колдовства и структуре «огня в душе», сразу начинал чувствовать себя как выжитый лимон. Поэтому большую часть времени смотрел в окно, но бревенчатые дома с соломенными крышами оставались, как не странно, неподвижны – начинало казаться, что схожу с ума. В конце концов, наплевав на ясный запрет, прокрался в коридор. Ничего сверхъестественного тут не было – слева узкая винтовая лестница, справа небольшой коридорчик с несколькими дверьми. Немного подумав, решил подняться выше, но, едва вступив на лестницу замер – сверху раздались шаги и донеслись голоса. Меня спасло то, что люди неожиданно остановились, но вместо того чтобы бежать к себе в комнату, я словно вмерз в ступени и стал подслушивать. Я уже узнал голоса и выше моих сил было отступать, не узнав о чем идет речь. – Лорд Индар, – произнес голос капитана, – положение более опасное, чем вам представляется. – Почему это? – спросил, насупившись, тот, кого звали Индаром. – Мы только что отбили атаку ирбисов. Наши разведчики на их острове не оплошали и вовремя предупредили. – В том‑то и дело. Пришло последнее сообщение от разведки – их обнаружили и рассеяли по всему острову. Им требуется помощь… Но не это главное. Наш замок почти полностью обезлюдел. – Что? – Оглянись. Мое сердце на секунду остановилось – решило, дурное, что меня обнаружили. – Ну и? – Коридор пуст как склеп, нет снующих прислужников, нет даже стражей на постах. У нас почти не осталось бездарей и очень мало воинов. Мы не можем посылать серьезные силы на остров Ирбис. Со времени прошлого пополнения, которое дало всего пятерых воинов, одного боевого мага и два десятка бездарей, мы лишились десятка воинов и двух сотен бездарных. Твари в лесу вновь собираются, если так пойдет и дальше… – Ну не вижу проблемы, попроси агента, пускай смотается в другие миры. Я ведь видел его недавно – он слоняется здесь, в крепости. – Не могу… – Что?! – Агент не подчиняется даже твоему отцу – лорду замкам, вам. По правде, сказать, ваш отец уже просил, но агент отказался наотрез, якобы занят и преследует другую цель. Лишь отослал нас с этой просьбой к управителям Императора. – И какую цель он преследует? – Не знаю, догадываюсь только, что его цель находится в замке. – То есть, пока подкреплений мы не дождемся? – Именно. Как жаль, что прошлый отряд иномирцев попал в засаду в лесу…. Моя вина. – Сделанного не воротишь…. Но, если мы не атакуем остров, ты будешь вызволять оттуда разведчиков? – Да, в конце концов, вместе с ними и наш управитель. Сейчас каждый из них ценнее десятка воинов. – Так что же ты собираешься делать? – На рассвете пошлю туда отряд воинов. Его не хватит на серьезный бой, но найти и вытащить оттуда управителя, считаю, смогут. – Хорошо, но надо обговорить это с отцом, если а то кажется что мы действуем у него за спиной. Шаги отдалились, и я облегчено выдохнул, повернулся, чтобы уходить и замер столбом. В десяти сантиметрах от меня стояла улыбающаяся Катя. Ее кираса угрожающе вздымалась при каждом вдохе, а кастеты в свете настенного факела блестели совсем уж ослепительно. – Подслушиваешь? – спросила она с хитринкой в глазах. Я с силой помотал головой: – Нет, просто искал уборную. Она улыбнулась: – Тебе вниз и на право. – Спасибо… – Я рада, что ты больше не раб, – сказала она, на секунду отвернувшись. Я не поверил ушам: казалось, что Катя стала черствой и мерзкой, а оказывается это было ложным мнением… Наверно эти чувства отразились на лице, потому что вцепившаяся в меня взглядом Катя произнесла: – Не считай меня чудовищем. Я действительно рада, что ты больше не раб. Иди уже… Немного ошеломленный, сделал несколько шагов вниз, прежде чем услышал продолжение: –… Но капитану я все же расскажу что ты слышал его разговор с сыном лорда, мало ли что… Ах да, если поймаю еще раз, сама размозжу тебе башку. Поверь по боевому магу плакать никто не будет. Я быстро нашел уборную, но почему‑то содержимое желудка вырвалось изо рта. Наверное шок. Пенящиеся волны беспрестанно бьются о берег, недовольно шумят и медленно откатываются, чтобы ударить еще разок. Все камни уже давно были стерты в песок, но проклятая суша так и не отступила. Зато рано проснувшиеся чайки носятся над белыми шапками и ныряют для охоты на только им видимую рыбку. Вчера они наелись вдоволь – на берегу не осталось никаких следов сражения, прибрежный песок встречает рассветные лучи солнца чистым золотым блеском. А может, тела людей и ирбисов забрали волны отлива? Отряд из трех десятков готовых отплыть воинов вышел провожать сам капитан – вместилище грубой силы и чудовищного неравенства в глазах Сергея. Он раздал какие‑то советы, приказы. Назначил среди воинов старших и махнул кастетом вслед двум отплывающим суднам – трофеям оставшимся после боя с ирбисами. Но сидя на скамье спиной походу движения, я смотрел вовсе не на его отдаляющуюся фигуру, а на уныло лежащие толстенные бревна – остатки смотровой башни. Мои… коллеги, сородичи что ли, вчера бездарно погибли под этими обломками. «Но с другой стороны, – спохватился я, – если бы они не погибли, то я все еще оставался бездарным рабом…» Проклятый хищный мир. Мир, где занимаешь место убитого и при этом радуешься. Мир, где вопрос жить тебе, умереть или влачить жалкое существование зависит лишь от твоих способностей. И я бы возненавидел его, если бы не был уверен, что человек ненавидящий мир вокруг – крайне жалкое и беспомощное существо. Я стиснул зубы и перевел взгляд вниз на свои сапоги ярко алого цвета. Вчера перед закатом ко мне в келью, исполнив обещанное, вновь зашел Анх. Заставив меня еще немного попрактиковаться в магии, повелел переодеться в принесенные одним из слуг – бездарей одежды. Я до сих пор стеснялся своего вида и отворачивался каждый раз, когда кто‑либо из работающих веслами воинов бросал на меня взгляд. Одежды боевых магов казалось, служили для подчеркивания низкого социального статуса носителей: в красную хламиду спереди был вшит белый поварской передник, повсюду вместо карманов торчали нелепые фиолетовые шнурочки‑веревочки, а на голове, загнутый как гребень петуха, красный колпак – на нем был изображен какой‑то красивый символ, но вида он не спасал. А сапоги, на которые я сейчас смотрел, впору были скоморохам – на загнутом носке недоставало лишь крупных бубенцов. Даже Катя, увидев меня на берегу в таком виде, не удержалась и прыснула в кулачек прямо рядом с капитаном. Эта тварь тоже отправилась на остров, и, слава Богу, что на другой лодке. Я сидел на носу судна, так что меня видели все гребцы, а я в свою очередь рассматривал их. Почему‑то чувствовал себя не нужным и вообще был не своей тарелке – усевшиеся по бокам ладьи воины сверкая кастетами гребли беспрерывно, иногда делали короткий отдых, чтобы попить воды из фляги, но я не делал ничего. Ну да, воины двужильны, но мне почти хотелось сменить одного хотя бы ненадолго… Спохватившись, отбросил слабость и принялся думать. Сколько я уже здесь, в этом мире? Казалось вечность, но разум твердил что не больше недели. Но все равно человеку «с Земли» – непростительно не познавать окружающий мир. Еще вчера я был лишь рабом, и весь мир для меня был свинарником у дома хозяина. Теперь, когда получил толику свободы, хорошо бы начать расширять горизонт. Ближайший воин от меня был на расстоянии двух вытянутых рук. Лицо как у всех воинов надменное, но чем‑то оно было притягательным, чуть простецким. Наверно все дело в его кудряшках – всегда кажется, что человек с кудряшками добр и как Пушкин любит детей и пишет им сказки… Я выкатил из под своей скамьи бочонок с запасом пресной воды и, поставив его рядом с работающим веслом воином уселся сверху. Воин не подал вида, что удивлен, никак не прореагировал, и не спешил помогать начинать разговор. «А может разговаривать с людьми из низшей касты зазорно? – вдруг пришла в голову обжигающая мысль, но отступать было поздно». – Привет, меня зовут Сергей. Воин как‑то странно на него посмотрел, не разжимая губ, провел языком по зубам. Сникнув, я уж было, собрался вставать и идти на свое место, как все же услышал ответ: – Меня зовут Анх. – Правда?! – удивился я. – Я как раз знаю одного Анха… – Очень за тебя рад. Мысли в голове смешались, мне вдруг стало трудно найти подходящие слова, пауза затягивалась, воин хмурился все сильней. В конце концов, показалось, что нашел тему для разговора: – Сколько нам еще плыть? – До полудня, – односложно ответил воин. – А откуда ты знаешь? Я не хотел сомневаться в твоих словах, просто ведь лодки были захвачены у ирбисов и… и классно использовать транспорт врага против него самого. Не прекращая грести воин отвернулся устало вздохнув. Повернувшись через секунду начал обстоятельный рассказ: – Боюсь ошибиться, но примерно десять лет назад в нашей крепости были построены семь лодок. Тогда крепость располагала множеством воинов, и мы планировали крупномасштабное вторжение на Ирбис. Поход оказался неудачен, обратно вернулась лишь одна ладья, остальные лодки достались ирбисам. В течение этих десяти лет ладьи переходили от нас к ирбисам, правда, теперь их осталось лишь две. Символично, что на одной из них мы сейчас плывем… Убедившись что продолжения не последует, я спросил сколько воину лет. – Пятый десяток. – Ты не выглядишь на сорок, – констатировал я с притворной лестью в голосе. – Я знаю. Помолчав какое‑то время, решился на новую попытку затеять беседу: – Послушай, я не хочу надоедать и вообще показаться бестактным, ведь ты гребешь, а я нет, но я недавно… в этом мире… – Я так и понял, – сказал флегматично настроенный воин. – Можно я задам тебе несколько вопросов? – Хорошо, но только несколько. – Спасибо. Я на секунду задумался, как назло в голову не лезло подходящих вопросов, зато всплыл образ всесильного капитана. – Я плохо разбираюсь в кастах. Но знаю, что в каждой касте есть свои градации. Например, касту бездарных делят на слуг, лесорубов и прочих, а касту разума на управителей и боевых магов. Так вот, какие ступени есть в касте силы? По‑видимому, воин удивился вопросу но не подал виду: – Я думаю, что в ней есть воины и капитан. – Значит капитан… – Капитан – начальник воинов, начальник магов и начальник бездарей. Что тебе еще нужно Сергей? Я изумился – воин запомнил мое имя, но тоже постарался не подавать виду. Мало что поняв из ответа, решил перейти к более простым вопросам, взгляд наткнулся на стальные кастеты казалось неразделимые с воином. Все запястье, костяшки и ближайшие к ним фаланги пальцев были укрыты блестящим металлом, на котором в несколько рядов под различными углами утыканы большие и маленькие остроганные шипы. Это не оружие, а произведение искусства. – Знаешь, я прибыл из другого мира… – Знаешь, мне плевать. –…Более продвинутого в технологическом плане. Так вот такие кастеты как у тебя могут отлить современные металлурги, соблюдая температурный режим, допуски, посадки… В конце концов могут применить даже лазеры для этих гладких срезов, но что‑то я сомневаюсь, что те кузнецы из бездарных которых видел я… Воин улыбнулся: – Конечно, эти кастеты делали не бездарные. Их создают маги‑трансмутаторы. – Ммм, понятно… У меня еще вопрос: есть ли в этом мире люди, кроме тех что живут в крепости? Лицо гребущего воина почему‑то исказилось, но ответил, не изменив равнодушный голос: – Говорят, ты раньше был лесорубом. Так? Снова не подавая вида, что удивлен, кивнул. – Вспомни, когда ты жил в касте бездарных, ты не задумывался какие бывают маги, как они делятся по рангам, чем отличаются – ты это осознал, только став боевым магом. Так вот, на многие вопросы ты найдешь ответ, только если сменишь касту – что невозможно. В любом случае, не один воин не станет рассказывать тебе про касту силы, как не один лорд ни станет с тобой общаться. Я многое в этом мире не понимаю, но знаю одно – здесь нет людей которые станут отвечать на бесконечные вопросы или изливать душу… А по поводу других людей… Очень давно капитан обмолвился что наша крепость лишь южный форпост земель человечества. Послухам, когда люди пришли в этот мир, они заняли кусок земли и до сих пор пытаются его удержать. Враги окружают нас со всех сторон, наших сил едва хватает для отбивания непрерывных атак, а о искоренении чудовищ приходится только мечтать… Так это или нет, я не знаю. Но все же это больше чем слухи. Каждый месяц к нам приходят караваны с зерном, мукой – крепость обменивает это на древесину. Но самому мне, за десять лет которые провел в этом мире, не никогда не доводилось бывать в других поселениях. Он замолчал, я заметил, что лоб воина покрылся испариной. Может от тягостных мыслей, а может от непрекращающейся ни на минуту гребли, но, уловив что воин более неманерен разговаривать, вернулся на свое место. Оставалось надеяться, что узнаю о реальном положении дел со временем. Глава 6 Я не заметил, как солнце поднялось над самой головой, а поскольку сидел спиной вперед – не заметил и приближение острова. Довольно крупный, очень скалистый и обитаемый – вот слова как нельзя лучше характеризующие его. Казалось, что остров одна большая, возвышающаяся к центру скала на котором растут крупные, но причудливо изогнутые деревья, а обитаемый показался потому, что в некоторых частях скал были встроены, крохотные отсюда, деревянные хижины, а с некоторых сторон выдолблены полуразрушенные статуи, памятники или монументы – кто их разберет. Рифы у скалистых берегов торчали из воды как зубы в пасти неведомого хищника, и я смотрел на них с опаской – если судно на них напорется, то плыть в холодной волнах до берега задача не из простых. Но гребцы, кажется, бывали здесь и знали свою работу. Обе лодки причалили к тонкой полосе каменистого берега сразу переходящего в отвесную скалу горной породы. Я, а следом и все воины выпрыгнули на берег и встали в круг внимать приказам старшего – того самого Анха, воина с кудряшками, которого капитан назначил за главного. Подражая капитану, он тыкал кастетом в грудь каждого воина и делил всех на две группы. Первая группа должна охранять судна – потеряв ладьи с острова не выбраться, вторая группа во главе с Анхом отправляется на поиски следов разведчиков. – Если нам потребуется помощь, боевой маг пустит огненную стрелу в воздух, – закончил воин и я мигом определил к какой группе меня причислили. – Ну, вперед. Осторожно пробираясь, посреди отряда из десяти высоких и мускулистых людей, в ущелье меж скал, я скрипел зубами – проклятая Катя оказалась в моем отряде и сейчас идя за спиной, изображала толи петуха толи курицу. – Ко‑ко‑ко, – кудахтала она, но, догадавшись что я не врубаюсь, пояснила: – классный у тебя прикид. Давно сбежал из курятника? Неужели куры прогнали? – Тишина, – цыкнул обернувшийся Анх, – мы, между прочим, не у себя дома. Катя на какое‑то время угомонилась, но меня не оставляло ощущение что она продолжает смеяться в кулачек. Я постарался не обращать на дуру внимания, ведь не сам я выбрал себе костюм придурка из комиксов, и стал внимательней следить за происходящим. Анх и держащиеся подле него воины пробирались средь валунов, поминутно кидая настороженные взгляды наверх. Вероятно, опасались нападения оттуда – ведь в этом ущелье не укрыться от стрел. Уровень земли потихоньку поднимался, и скоро давящие на отряд стены исчезли, сменившись разбросанными повсюду кусками скал и прекрасным видом на сердцевину острова. Словно гигантский конус – скальная порода посреди острова вырастала вверх, утыканная тропинками, кривыми, растущими прямо в скале, деревьями, и десятками хижин на верхних подступах. Сейчас остров напомнил мне плавающего по океану Чудо‑кита из детской сказки, того самого, на котором люди строили дома и удили рыбу. – Вот только там живут не люди, – сказала Катя, словно прочтя мои мысли. Пока отряд с застывшими лицами рассматривал хижины на высоте, она подошла вплотную и взяла меня за руку. Красивое и приятное лицо исказила тень переживаний, даже испуга: – Говорят, что живущие на этом острове ирбисы лишь сторожат вселенское зло обитающее внутри этих скал… Она крепче сжала руку, так что холодная сталь перчатки едва не раздробила мне кисть. –…Но я не боюсь… ведь ты защитишь меня, о мой петушок? – Пошла ты!! Она засмеялась издевательски, вышло так громко и звонко, что обернувшиеся воины уставились на нас с недоумением. – Катя, – произнес Анх, – может ты все же станешь вести себя нормально? Или ты хочешь, чтобы все ирбисы на острове узнали о нашем присутствии? – Дурак, они и так знают что мы здесь. Анх побагровел, светлые кудри на фоне лица казалось, поседели от негодования: – Да как ты смеешь? Капитан назначил меня за главного, и я не потерплю оскорблений. Катя, нисколько не стушевавшись, уперла руки в бока: – Он допустил ошибку. Просто он не знал, что ты окажешься таким дураком и выведешь отряд на открытую местность посреди белого дня. Анх хватал ртом воздух, казалось он сейчас задохнется от ярости: – Да как ты… Я… – Что ты? Продолжай. Катя явно его провоцировала, неизвестно был ли мозг у этой девки, но, по‑моему, она вела себя совсем уж неадекватно. Анх громко выдавил из легких воздух. Он уже взял себя в руки и ответил спокойным тоном: – Я все расскажу капитану… – Ябеда! – обиженно воскликнула девушка. –…Даже если ты его любимица, он не оставит этого просто так. По возращению в крепость готовься к суровому наказанию. Самообладанию Кати я даже позавидовал. Не знаю, что творилось у нее в душе, но на лице появилась улыбка. – Мне плевать, – заявила она, – я просто сомневаюсь, что с таким командиром хоть кто‑то из нас сумеет возвратиться в крепость. Анх вновь побагровел. Похоже, за сорок лет жизни немногие осмеливались разговаривать с ним в подобном тоне. – Почему ты все время ставишь под сомнения мои способности? – Да потому что ты ничего не видишь даже под собственным носом. – Что ты имеешь ввиду? – Смотри туда, – девушка указала вправо и я только сейчас заметил, что в десяти метрах от нас скальная порода образует гигантскую круглую яму. Похоже было на то, что сюда когда‑то упал небольшой метеорит и оставил на память о себе ровный, глубокий кратер. – Ты разве не чувствуешь смрад? Бьюсь о заклад, что твои разведчики гниют на дне этой канавы. Анх не ответил, подскочил, увлекая за собой воинов, к краю ямы и уставился вниз. Я приблизившись к их спинам, взглянул туда лишь мельком. Взглянул и отвернулся. Катя оказалась права, правда частично: на дне гигантского кратера лежал воин в кожаной кирасе. Мускулистые, ныне неподвижные, руки и ноги были изрядно поцарапаны, на кастетах виднелась запеченная кровь, зеленые мухи сплошь облепили то место, где у тела должна быть голова. – И куда делась голова? – спросил кто‑то. – Лучше ответь, почему ирбисы его не съели. – Может, – вдруг предположил я, заговорив от избытка адреналина, – воины слишком жесткие для их зубов? – Ум? – издал странный звук Анх, стоящий ко мне спиной. – А что? – ответил я с вызовом на недоуменные взгляды, – вон капитан такой жесткий что от него пули отскакивают – думаю, он не размякнет даже если его сварить. Катя улыбнулась одобрительно, зато один из воинов скриви лицо, смачно харкнул прямо мне на алый сапог. Похоже капитана тут уважают. – Я думаю, – сказал Анх, указывая кастетом в яму, – ответ кроется вон там. Близлежащая скальная гряда отбрасывала густую тень в яму, поэтому пещеру в стене кратера я поначалу не заметил. Сбежав по склону вниз и встав у трупа, он крикнул оттуда: – Маг, пусти в эту нору огонь. – Бросай отсюда, – шепнула Катя. Подпустив во взгляд все презрение, на которое был способен, я одарил им ее и сбежал вниз. Встав рядом с Анхом и едва не задыхаясь от зловония разлагающейся плоти, зажмурился на секунду. Душа, распахнувшая перед внутренним взором свои закрома, оказалось не настолько заполненной огнем, как казалось еще вчера. Тем не менее, зачерпнул сколько смог, заставил огонь выйти и пустил комок пламени прямо в чернеющее зево пещеры. Получилась совсем не та струя напалма, не тот огромный огненный шар, или сгусток всепожирающего огня которого вероятно ожидал увидеть Анх…. Чахлый огонек влетел в пещеру и растворился в темноте, но испугаться позора я даже не успел…. В этот момент я испугался совсем другого. Воздух сотряс оглушающую рев. Тот животный крик ярости, смешенный с лютой злобой человека, что раздался из пещеры, оглушил и дезориентировал меня настолько, что я на время позабыл о том, что умеет дышать, а уши еще долго не желал покидать комариный оркестр. Скала под ногами мелко задрожала, на божий свет вырвалась огромная тварь – помесь льва и носорога увеличенная в несколько раз. Рог на морде целился мне в грудь, глаза запрятанные в ниспадающую соломенную гриву блестели яростным огнем, а когтистые лапы только начинали разгонять многотонное тело. Я покосился на Анха, и похолодел еще больше – воина не было рядом. За время прошедшее после рева зверя, Анх умудрился почти вскарабкаться на край кратера, еще секунда и он окажется вне досягаемости монстра. Не помня себя от бушующего в крови адреналина, я кинул огненную стрелу куда‑то в монстра и от страха бросился к противоположной Анху стене. Монстр взревел еще пуще, краем глаза увидел, как он кружится на месте мотает головой и пытается сбить пламя с морды. Пришла глупая надежда, что попал той огненной стрелой в глаза и ослепил зверя, но когда пламя с морды перекинулось на загривок, сообразил что загорелась только грива – сейчас выгорит полностью и пламя погаснет само собой. Взбешенный зверь мигом настиг, как ему казалось, обидчика – достал его когтистой лапой даже из‑за края кратера и сбросил вниз. Быстро вскочивший на ноги Анх, принял следующий удар на грудь, отлетел и прежде чем поднялся вновь, оказался в лапах зверя. Казалось зверь стал играться и как только воин поднимался, обрушивал на него весь вес своего тела и укладывал навзничь. Я видел, как израненный Анх несколько раз пытался достать чудище, но тот был настолько велик, что удары кастета не могли причинить серьезного вреда – вязли толи в грубой шкуре, толи в жировой прослойке. Скоро чудовищу надоело катать жертву по земле, и, заглотив его наполовину, попыталось перекусить его пополам. Даже когда голова и грудь Анха оказалась у монстра в зубах, руки еще пытались разжать челюсти, а ноги еще молотили воздух. Из‑за нечеловеческой прочности воина, он умирал несколько долгих и страшных мгновений. А потом был хруст и кровь… я не смотрел, карабкался по почти отвесной стене, ломая ногти и не видя ничего перед собой. Сверху в яму кто‑то спрыгнул, лишь выбравшись с помощью бросившихся на помощь воинов, с безопасности стал наблюдать как оседлавшая опаленного зверя Катя, стальными кастетами молотила ему по макушке. В конце концов, зверь перестал носиться по кругу, остановился, обмяк, упал и больше ни разу не пошевелился. Девушка с победоносным видом спустилась с его шеи, и мигом взлетев по стене кратера с улыбкой бросила мне: – Помни кто тебя спас. – Спасибо Катя, – искренне произнес я, и подумав добавил: – Ты самая лучшая. – Только без лести петушок, только без лести… – Ну ты и су… существо, Катя. Она только хмыкнула. Дуновения прозрачного горного воздуха смешанного с капельками влаги от пенящихся волн, шум прибоя и запах разлагающегося тела – все это я осознавал лишь самым краем сознания. Я вновь стоял на дне кратера и напряженно всматривался в черный провал пещеры. Туда несколько минут назад вошла Катя и еще один воин. С того времени от них не было никаких вестей. Я не боялся за себя – десяток воинов разом накинувшихся на подобную тварь, разорвет ее без усилий. Но как не странно, переживал за ушедшую в темноту Катю… не смотря на дерьмицо в душе, девушка как‑никак пару раз спасла мою жизнь. Какое‑то движение в темноте заставило меня напрячься, из пещеры нетвердой походкой вышел… большой котенок. Белая шерсть на спине перекрывалась частыми черными полосами, большие треугольные уши заканчивались милыми белыми кисточками, а огромные черные глаза смотрели на людей вокруг с такой жалобной печалью, что я невольно приблизился на пару шагов. – Мрряяяу! – произнес большой котенок и заскреб лапками оканчивающимися тоненькими когтями каменный пол. – Мрррр. Позади него из пещеры вышла Катя, глянула на урчащего котенка, приблизилась… а потом резким ударом превратила его в отбивную. – Зачем?! – воскликнул я и осекся увидев на лице Кати играющую улыбку. – А ты знаешь, чем твой Мряуу забавлялся в пещере? Он игрался с головой вон того разведчика, которому его мамаша и снесла башню… Я ничего не ответил, да и ответа никто не ждал. Молча уселся на валун валяющийся у входа в пещеру и стал ждать когда закончится разгоревшийся спор. А он не утихал. Воины обсуждали, надрывали связки и размахивали в воздухе кастетами. Они выбирали нового командира вакансию, которого стремилась занять Катя. Но девушку никто здесь не любил, не смотря на ее крики, угрозы и разумные доводы, командиром отряда выбрали другого, но и тут она не стихла. – Все равно, – говорила она, – нам нужно остаться в этой пещере до наступления ночи. Потом боевой маг пустит в небо стрелу, и управитель поймет, где нас искать. – Ты предлагаешь усесться в пещеру и ждать армию ирбисов? – с издевкой вопрошал у нее новый командир. – А почему нет? В узкой пещере воины сдержат ирбисов бесконечно долго. Скоро им надоест умирать и они отступят. – Нет Катя, я тут командир, и мы пойдем на поиски разведчиков прямо сейчас. – Может ты и командир, – сурово произнесла она, – но не мой. Я остаюсь в этой пещере до наступления сумерек… Сергей ты со мной? Все повернулись к валуну на котором сидел я. Посмотрев на Катю, перевел взгляд на лица воинов. Я ни на миг не обольстился, что Катя заботиться обо мне – просто в ее плане должен был принять участие боевой маг. – Как решит командир, – раздельно произнес я. Катя фыркнула, послала всех на хрен и ушла в пещеру, а новоиспеченный командир приказал выбираться из кратера наверх. Так получилось, что я оказался плетущимся в хвосте отряда и шагающий пере домной воин оглянулся и притормозил чтобы поравняться со мной. – А у нее потрясающие ноги, – тихо сказал он, – мускулистые, крепкие, длинные… Я удивленно на него глянул, моргнул, но не ответил. Если и в этом мире мужчины обсуждают достоинства женщин, то не все так плохо. – А эта красная юбка? Так и хочется задрать и посмотреть, что она скрывает. Но говорил он это не просто так. Краем глаза внимательно следил за мои лицом, которое, хотелось бы верить, осталось неизменным. – Извини. Я думал, что вы к друг другу неравнодушны, – вздохнув, произнес он после паузы, – вот и проверял. – С чего это ты решил? – спросил я удивившись в который раз. – Катя вообще‑то нормальная дева, но иногда на нее словно что‑то находит. Так вот это что‑то почти всегда находит в твоем присутствии. Вот и сейчас я был с ней там в пещере. Мы нашли этого детеныша и вместо того чтобы просто убить, Катя пинками погнала его к выходу. Она убила его на глазах воинов, но ты единственный кто так бурно прореагировал… – Просто она меня ненавидит. – За что? – спросил он заинтересованно. – Я напоминаю ей о родном мире. Там она была никем, а сейчас мнит себя полубогом. Я же, как белимо на глазу, одним своим существованием не даю забыть ей о прошлом, и видеть себя какой она хочет. – Понятно, – озадачено бросил воин. – Но все же думаю, что она к тебе неравнодушна… – Твое право. Через какое‑то время он поравнялся с друзьями, а я склонив голову, еще долго плелся позади всех. Скалистая местность вокруг постоянно преображалась, холмы поминутно сменялись выпирающими из земли острыми скалами, гребнями буграми и валунами, синева моря то пропадала, то неожиданно объявлялась чуть ли не с другой стороны – общим для пейзажа оставалась только уходящий в небо коричневый горный конус в тени которого были выдолблены скалящиеся лица. Воины постоянно крутили головами, всматривались в каждую тень и расщелину, но так и не находили следов потерявшихся разведчиков. Но идиллия продолжалась недолго – когда среди валунов и мертвых, засохших деревьев, из земли выросла гигантская каменная голова, все воины остановились. Памятник скалящемуся чудовищу выглядел величественно даже несмотря на то что из‑за разрушительных сил времени лишился носа, одного удлиненного уха, клыка и сердцевины лба. Испещренный трещинами камень до сих пор внушал уважение и трепет, но воины не успели до конца понять природу этих чувств Отряд оказался в засаде. Неведомо как сумевшие приблизиться вплотную ирбисы навалились отовсюду. Нападение оказалось столь внезапным, что многие воины даже не поняли от чего погибли. Мало кто успел среагировать в первое мгновенье, когда топоры монстров обрушились на головы людей. Краснокожие атлеты прыгали с камня на камень, вспарывали воздух и тела топорами, перемещаясь с валуна на валун, двигались так стремительно, что казалось вопрос о полном поражении, был лишь вопросом нескольких минут. Но воины не были бы воинами, если бы их можно было легко убить и не умей они мгновенно подстраиваться под обстановку. Я, оказавшись в самом сердце вставшего вкруг отряда, посылал огненные стрелы в просветы, но доставлял ирбисам лишь небольшие неудобства и крохотные ожоги. Казалось пламя отскакивает от полуобнаженных тел, а нагрузка, которой я подверг душу, становилась уже нестерпимой и наверно опасной. На ближайшей скальной гряде возникли несколько фигур. Худой и скрюченный ирбис стоял, опираясь на посох, в окружении двух странного вида существ. Я поначалу принял его за престарелого вождя нападающих, но понял ошибку, когда тот начал колдовать. Старый шаман ирбисов пророкотал что‑то на гортанном языке и двое его странных слуг оживились и бросились в бой. Их тело напоминало тонкое бревно, поставленное на кривые ножки и с приделанными тонкими тянущимися вперед руками, а голова… была обычной, походила на голову крайне оголодавшего ирбиса. Но я даже улыбнулся глядя как худосочные, бледнокожие твари попав под шквал ударов работающих кастетами воинов отлетели и замерли в нескольких метрах от свалки… Но когда они поднялись на свои кривые ноги, мне стало не до смеха. Их атаки с тем же результатом повторялись снова и снова, пока один из воинов отвлекшись на блокирование топора ирбиса, не подпустил длиннорукую тварь к себе. Та вцепилась ему в шею, прислонила безобразный рот к горлу, и возможно перегрызла бы его, если бы не пущенный мной огненный заряд… Такой же как и прошлые – бесполезные, на сей раз он оказал совершено другое действие. Тварь закричала, вспыхнула как пакля и через мгновенье осыпалась золой. Я на автомате повторил действо с другой тварью – результат оказался тем же. Воин с ручейком крови на шеи обернулся, кивком поблагодарил меня, и повернулся чтобы продолжить бой, но это оказалось лишним. Колдун на скале, по‑видимому, так расстроился смертью своих подручных, что скомандовал отступление и скрылся за скалами. Оставшиеся в живых воины переглядывались, переводили недоуменные взгляды с павших товарищей на мертвых ирбисов. И тех и других на каменной земле было поровну обе силы обменялись с друг другом из расчета один к одному, вот только людей на ногах включая меня оставалось четверо, а скрывшихся ирбисов было как минимум пара десятков. Я поправил сползший колпак, глянул на трупы воинов и, подумав немного, спросил: – Ну что, назад к Кате? Все как один энергично кивнули. Глава 7 Отряд медленно возвращался по своим следам, воины уже не были столь уверены в своих силах, крутили головами и окидывали настороженными взглядами валуны и вершины каньонов. Я же смотрел на трех оставшихся в живых воинов совсем другими глазами: раньше они казались мне неуязвимыми, несокрушимыми, при необходимости восстающими из мертвых полубогами. Даже то, что погиб Анх, не пошатнуло веру в них и не изменило взгляды – то чудовище было поистине огромным. Но сейчас я… разочаровался что ли. Наверное, так маленький сын разочаровывается в своем отце, когда понимает, что он не такой большой и сильный как казалось, что чьи‑то отцы выше и даже сильней. В конце концов, я спросил об этом у раненного в горло воина – того, кому, возможно, спас жизнь. Воин приподнял обе брови, глянул на меня удивленно: – А разве ты не знаешь, откуда происходит сила воинов? Ах да, ты же боевой маг, куда тебе… не всякий воин знает. Но ладно. Я не раскрою тебе секретов, но расскажу одну короткую историю, почти легенду. Хочешь? Я кивнул, заинтересованно приблизился к воину, и чуть отстав от впередиидущих, стал разбирать шепот: – Говорят, что когда первые люди пришли в этот мир, их ждало сокрушительное разочарование в своей расе. Местные обитатели были сильнее десятков, а то и сотен тогдашних воинов. Армии, порядки, копья, щиты и мечи не могли защитить быстро сокращающееся человечество и тогда… Что было тогда не скажу – на тебя эта истина может оказать разрушительное воздействие. Я зря начал эту историю… Проще было сказать, что воины и ирбисы черпают силы из одного источника. И хотя людские воины много сильнее, а их тело прочностью почти не уступает закаленной стали, у ирбисов в достатке сил, чтобы пробить лезвием топора наши черепушки. Но их тела ничем не прочнее тел бездарных. И если в твоей душе закончится огонь, ты легко сможешь зарезать одного ножом. – Понятно, спасибо. – Спасибо? Хммм… не часто в этом мире услышишь это слово… разве что от бездарных. Мой тебе совет – забудь его. – Спа… Благодарен за совет. Воин с засохшей линией крови на шее улыбнулся: – Ты хороший парень, несмотря на то, что боевой маг. Я, пожалуй, дам тебе еще один совет. – Да? Какой? – Держись от Кати подальше. Она не так проста, как кажется, и ей что‑то от тебя нужно. Но не обольщайся – ей нужен не сам ты. Она не испытывает к тебе глубоких чувств но… лучше ее избегай. Поверь, она страшнее, чем кажется. – Что ты имеешь ввиду? Кто она? – Я не знаю… Может я конечно ошибаюсь, но все воины в замке стараются ее избегать, а сам капитан…. Арх… Ахх… Что со… со мной? Да конечно – я ошибаюсь. Прости, просто в голове все перемешалось, я позавидовал, что такая красавица положила глаз на тебя. Воин прибавил шаг и быстро зашагал впереди всех, но я успел обратить внимание на его лицо. Бледное, сплошь покрытое багровыми пятнами, а глаза заполнены океаном ужаса. А этот приступ во время разговора… мне показалось что он сейчас задохнется причем от ужаса. – Что же он мне сказал то? – спросил сам у себя я. – Так нужен я Кате или нет? Может зря я к ней так относился? Возможно, она не психически расстроенная стерва, и в ее словах и поступках есть какой‑то смысл. Вдруг она действительно в меня втюрилась, а я тут с низким социальным статусом и вроде как ей со мной быть нельзя, может из‑за этого у нее и сносит крышу? Или все же она сама по себе сволочь способная лишь унижать людей? Эту мысль я обдумывал минут пять, но так и не пришел к единному мнению. Впрочем, что толку терзаться. Поживем‑увидим. Катя не теряла времени даром. Когда разбитый отряд вернулся к кратеру, глазам людей предстало странное сооружение: в центре ямы горел высокий костер, а над ним опираясь на несколько столбов – срубленных ветвей, распростерся широкий навес. Приглядевшись, я догадался, что навес – это кожа поверженного носорога‑льва, но назначение всего этого объяснила сама Катя. Правда прежде она вдоволь поиздевалась «над не послушавшими ее дуболомами». – Знаете, я удивлена, – говорила она, – не думала что хоть один из вас, героев, вернется. А тут сразу четверо…. А этот навес, для того чтобы дым стелился по земле. Кстати, кто‑нибудь будет шашлык? Как непротивно было мне поедать мясо хищного животного, да еще и людоеда, но желудок требовал своего. Сегодня он пустовал почти весь день и теперь был настолько требователен, что подчинил себе разум и даже отвратительный вкус мяса казался вполне сносным. – Послушай Катя, – заговорил я, закончив прожевывать первый кусок, – а чего ты такая? Откуда ты, дитя мира техники и больших городов, знаешь об опасностях лучше местных? – Да потому что вы все бараны! – вскинулась девушка. – Сила есть ума не надо, вот и находите на свою голову лишние проблемы. Я в отличие от вас умею и мозгами шевелить и мускулами работать. Я бросил подозрительный взгляд на ее тонкие руки, перевел на огромные увитые мышцами ручища воинов, посмотрел на лица и… обомлел. Усевшиеся вокруг костра воины выглядели как побитые щенята. Сам то я привык к выходкам Кати, но на них эта ее истерика произвела серьезное впечатление. Мужики с косой саженью в плечах, перестали жевать мясо, втянули голову в плечи и смотрели на Катю виновато, словно она была их грозным капитаном. А воин с красной полосой на горле, вообще глядел на нее с перекошенным от испуга лицом. – Так ты не ответила, – опомнившись, продолжил гнуть свою линию я. – Откуда ты знала, что отряд попадет в засаду, откуда знала, что злобный зверь из пещеры выйдет и сожрет Анха? Почему ты советовала мне бросать огонь в пещеру не спускаясь вниз? – Ну и баран же ты Сергей. Если объяснять так что бы ты понял – женская интуиция. Но если в твоей башке есть хоть грамм мозгов, в чем я откровенно сомневаюсь, объясню посложней. Я, как и ты, половину своей жизни провела за телевизором. Там происходило все что возможно и невозможно. Поэтому, впитав все это, я обрела уникальное умение прогнозировать все хреновые ситуации. Чего и тебе желаю. Ясно? – Ясно. – Хорошо мужики, начинает смеркаться, скорее всего ирбисы только и ждут ночи. Заканчивайте жевать и марш в пещеру. Несмотря на то, что командиром Катю никто не назначал, воины подчинились безоговорочно. Я вошел вслед им только спустя минуту. – Катя? – Что? – спросила она, окидывая меня суровым взором. – Меня не оставляет в покое вопрос… Ты действительно можешь исполнить обещание и размозжить мне голову практически без повода? Выражение ее глаз не изменилось, над ответом она не задумывалась ни мгновенья: – Да. Я поверил. Когда я прошел темный коридор пещеры, а затем вошел в широкий «зал» с сидящими вокруг костерка воинами, то меня удивили сразу несколько вещей. Ну, во‑первых, несколько горящих факелов заложенных в трещины в стенах. Понятно, что они самодельные – рукоятки сучковатые ветки деревьев, но откуда на них взялась просмоленная тряпка? – Катя, – спросил я у вошедшей в зал после него девушки, – а из чего ты сделала факелы? – Да тут все просто. Использовала шкуру «Мряуу» с жиром его мамаши. Подобный ответ меня устроил, но не полностью: вот как она зажгла огонь? Спичек, кремния с собой не таскает – хотя бы потому, что кроме кожаной кирасы, юбки и сандалий на ней ничего нет. Хранить даже маленькие предметы просто негде. Но расспрашивать об этом ни стал – побоялся услышать ответ в духе того, что высекла искры ударами кастетов. Во‑вторых, удивился покрову части стен и потолков. Я впервые видел черный лишайник, и знакомство с ним хоть и удивило, но по большому счету оставило равнодушным. Но через секунду моего равнодушия и след простыл. На взгляд лишайник походил на мягкий, блестящий черный бархат неизвестно кем развешенный по стенам, но когда я, заинтересовавшись, до него дотронулся – мигом нашел другое сравнение! Скорее это была спина черного гигантского ската, который в результате эволюции или деградации вышел из моря и для чего‑то заселил пещеры. Удар тока был таков, что вставшие дыбом волосы едва не сорвали колпак с головы. Ну а в третьих, меня удивила конфигурация самой пещеры. Возникало такое чувство, что она была ни естественного происхождения, а любовно вырыта тварью перекусившей Анха пополам. Сравнительно узкий коридор открывал идеально круглый зал, где как раз и сидели четыре человека помимо меня, а с одного боку зала в скале словно пробурена «детская» – узкий, в рост и вширь человеческого тела, коридорчик переходил в небольшую комнатку. И тоже круглую. Я не удивился бы узнай, что там проводил все свое время детеныш злобного… динозавра. – Если вдруг сюда придут ирбисы, – сообщила девушка, – то мы дадим бой вот в этом узком проходе. Так что пару факелов и немного дров я положила вон туда. Воины в ответ на реплику кивнули, а я промолчал. Думал совсем о другом. О чем конкретно – не мог понять сам, но что‑то витало в воздухе, кружилось вокруг костра, незримо манила какая‑то мысль, которую никак не поймать за хвост. Давно бы бросил ее ловить, если бы подсознание не инденцировала ее как «крайне важную». Намучившись вдоволь, оставил перестал ее ловить и стал размышлять о Кате. Она приводила в порядок волосы, смотрела в огонь и думала о своем. Я попробовал заглянуть в ее суть. Подставить на ее место себя. Вышло не очень: изобразить из себя надменного воина получилось хоть и с трудом, но поток ее мыслей так и не пришел. Как не оправдывай ее слова и действия, но в моих глазах она останется дурой и самкой собаки – на ее месте я никогда не стал бы вести себя столь вызывающе, бескомпромиссно, подло, мерзко и надменно… тем более с сородичами. С людьми с которыми имеешь общие корни, общих предков, общую кровь, почти одинаковые гены. Подумать только. Воины вокруг считали, что у меня с ней едва ли не любовный роман… Я на секунду представил себе Катю в своих объятьях, и меня едва не замутило. Нет, ни от отвращения – девчонка вполне ничего, но от ледяного омерзения которое я бы испытывал, соприкасаясь с внутренним миром этого с позволения сказать человека. Не хотелось бы этого признавать, но скрывать от самого себя глупо: своими действиями, выражениями, холодным блеском глаз, она сумела зародить в душу семена страха, и вот сейчас семена дали всходы. Мне казалось, что это не женщина, а черный, расчетливый и равнодушный паук, оставляющий потомство, убивая самца… Черная вдова. – Брр, – аж поежился я и передернул плечами от омерзения. – Что холодно? – участливо спросила Катя. – Ну, пойдем, согреемся. Она встала, легко подняла обомлевшего меня за плечо и необращая внимания на скривившиеся рожи воинов, повела к выходу из пещеры. Если до этого держала мой локоть бережно, то перед порогом пещеры бросила меня словно надоевшую куклу: – Жди здесь, я проверю. Оставив меня скрежетать зубами от бессильной злобы, она исчезла где‑то в кратере, но вернулась довольно быстро: – Все чисто, выходи и подавай сигнал. Не знаю, может, звучит несовместимо, но ночь была тепла, прохладна и свежа, стрекот сверчков не прекращался ни на секунду, он завораживал, через какое‑то время сливался в песню. Стены и пол кратера виделись очень отчетливо, и хотя на небе не было луны, но все вокруг блестело и отливало серебром. Не боясь споткнуться, я задрал голову к небу и… впервые ощутил себя самым счастливым человеком в мире. Потрясающие зрелище: на фоне черной бездны космоса светят и перемигиваются большие и маленькие, тусклые и яркие, далекие и близкие миры. Рядом с каждой звездой, на десятках планет, в этот самый момент, возможно, кто‑то с именем Сергей смотрит на его звезду и улыбается, так же глупо, как и я… Где‑то слышал слова, всплывшие сейчас в памяти: если вселенная и время бесконечны, то случится должно все – любое событие, возможное и невозможное когда‑нибудь обязательно произойдет. Тогда мне эта гипотеза показалась бредом, но сейчас глядя на эти звезды… – Так ты будешь работать или как? – бесцеремонно вторглась девушка в мои грезы. – Давай посылай стрелу пока ирбисы не пришли. Я закрыл глаза, мгновенно сконцентрировался на вместилище души, зачерпнул так много огня сколько не черпал ни разу, и, не останавливаясь чтобы посмотреть, запустил его к звездам. Стрела получилась размером с футбольный мяч, хотя вышло не как у тех магов на смотровой башне, но я остался более чем доволен, результат на голову превзошел мой личный рекорд. Огненный мяч взлетел на пару десятков метров и распался в воздухе как небольшой и некачественный китайский фейерверк. – Когда я сказала про стрелу, я имела ввиду что‑нибудь побольше и поотчетливей. Давай самый мощный заряд. Эти слова повергли меня в смущение и даже легкую прострацию: – Это и был мощный заряд… Сейчас я не могу сильней, слишком устал, бой с ирбисами… Катя если и слушала вида не подала, махнула рукой и молча воротилась в пещеру. Сказать что меня это сильно зацепило – ни сказать ничего. Если бы она поиздевалась, посмеялась в своей обычной манере, я бы не чувствовал бы себя так… ущербно. А тут она идет с серьезным лицом, без тени иронии и ехидства. – Я вообще научился колдовать только сутки назад… Она не отвечала, слегка покачивая бедрами, почти зашла в пещеру. – Да чего ты вообще ко мне цепляешься тварь? Она замерла, если бы на сандалиях были каблуки, то можно было сказать, что повернулась на них. Лицо оставалось спокойным, но зато кастеты заблестели в свете звезд особенно грозно. Медленно приблизившись, положила руку в тяжелой перчатке на мое плечо. – Степанов, знаю я наговорила тебе много гадостей, но это не потому, что стремлюсь тебя унизить. Я хотела тебя изменить, переделать… Помнишь, когда обезумевшие от страха люди только что потерпевшие крушение поезда, впервые увидели капитана? Тогда он сказал лорду Индару слова которые запали мне в душу: «Это люди с Земли, они ни во что не верят, ни дисциплинированны, но зато считаются лучшими воинами». Я тогда так гордилась…. А потом когда стала воином, принялась доказывать всем, что Земляне самые лучшие… Я не хотела чтобы ты позорил наш мир, поэтому и была к тебе столь груба. Я пыталась сделать твой характер острее. Пойдем уже, тут могут быть ирбисы… Словно пораженный громом я не двинулся с места. Впервые она дала объяснение своим поступкам. В ее словах была логика, присутсвовал смысл, вот только в глубине души я чувствовал ее притворство… Или мне так только кажется? – Но… я даже не воин! Как здесь говорят, всего лишь боевой маг. – Но даже среди своей касты ты можешь быть великим, и тогда, в следующий раз, капитан добавит, что из них выходят не только лучшие воины, но и боевые маги… Начни развиваться. Она скрылась в пещере, а я еще несколько минут глядел на стайки испуганных звезд раскинутых в холодном космосе. А когда вверх полетела огненная ракета, ее жар почти опалил их, а свет разнесся далеко окрест, вероятно озарив весь остров. Вернувшись к костру, узрел пугающее зрелище. Два воина наклонились над телом третьего, и, в красном свете факела стоящей рядом Кати, это выглядело похожим на акт каннибализма средь папуасов Новой Гвинеи. – Что случилось? – Рьергарду плохо стало, он сознание потерял, – ответил один из воинов. Приблизившись, я понял, что Рьергард тот самый воин с прокушенной шеей, которому спас жизнь в драке с ирбисами. – Он отравлен, – сообщила Катя. – Его что‑то укусило в горло. Вон следы. – Но на нас не действует яд! – Только если он не попал в кровь. Нам ему не помочь… – Но должен быть способ! – не желал успокаиваться воин. – Если только дождемся управителя, думаю, они в этом разбираются. И наш отряд стал ждать коротая время у крохотного костерка. Пока воины ждали чуда в лице управителя, я размышлял об открывшейся с другой стороны Кате. Оказывается, она не была похожа на человека со звездной болезнью, а скорее походила на стесняющееся своих родителей чадо. Видел таких, были у меня пару приятелей которые избегали родителей потому что их могли увидеть вместе… Но Катя в отличие от них хоть попыталась изменить, объяснить, втолковать. Я не видел себя со стороны, но наверно впервые в жизни задался вопросом: каков я? Неужели столь отвратителен и жалок, что одним лишь существованием позорю семью, страну, мир под названием Земля, в конце то концов? Да нет вроде. Все нормально с внешностью с силой и даже с характером. Он такой как у всех. Просто помешенная на мыслях о величии «арийской расы» Катя неадекватно воспринимает мир вокруг. Больная на голову – если короче. Но ведь что‑то в ее словах было? То, что всколыхнуло душу и чуть не опустошило ее полностью? Не из‑за нее конкретно, а из‑за того, что содержали ее слова, я едва не надорвался запуская в небо новую стрелу. Значит ли это, что ее слова правдивы? Черт. Не могу в себе разобраться. Да хрен с ней, с Катей. Лучше начать разбираться «в устройстве защиты» воинов. Вот например, этот стонущий на полу человек. Несокрушимый снаружи, но оказывается такой мягкий внутри… Если прокусить внешнею защиту, то вполне спокойно можно отравить. Может он покрыт скорлупой, как яйцо? Помнится Анх – управитель, который обучал меня колдовству, нарисовал картину боя воина с лучшим из боевых магов. Маг вкладывает всю душу в ударное заклятье, бросает в воина огромный шар сжатого напалма – взрыв, дым, а воин остался цел, только кираса из выделанной кожи местами обгорела… Как же пробить эту скорлупу, чтобы добраться до «мягкого» внутри? Существует ли такой способ? Я думал несколько минут, но пришел к выводу, что пламя с его «жидким» началом тут бессильно. Оно обтекает скорлупу и угасает не в силах ни пожрать, не пробить. Каста боевых магов, действительно отстой в сравнении с воинами… В тоске я зашарил взглядом по темным стенам пещеры… по черным стенам пещеры. По черным и ярко поблескивающим стенам пещеры. Черный лишайник ударил меня током при прикосновении. Электричество – сила, которая имеет божественную природу, как думалось в девятнадцатом веке. Считалось даже что с помощью него можно воскрешать мертвых. Интересно, кто‑нибудь из магов пробовал вместо огня заполнять душу электрическими разрядами? Я закрыл глаза, уже по привычке заглянул в душу. Там клубы огня бултыхались, словно в адском котле, мысленно я убрал их. Представил электрические разряды, молнии, как в фильмах со спецэффектами. Через какое‑то время душа стала единой аккумуляторной батарей заполненной яркими, сочными голубовато‑синеватыми искрами, вспышками. Все нутро вибрировало, резонировало, мелко дрожало. Казалось, что тело представляет собой один большой генератор, только и ждущий того к чему можно приложить свою силу. Я развел руки в стороны, вытянул ладони по направлению друг к другу, оставил место столько, что меж ними прошла бы двадцатисантиметровая линейка. А потом, пропустил накопленное напряжение через ладони. Щелчок, треск и яркая вспышка была такая, что я подскочил от неожиданности. Кожа на ладонях нестерпимо горела, но кажется ожога не будет. Но обо всем этом я подумал лишь мельком. Молния! Пробежавшийся меж ладонями разряд был похож на ветвь молнии… – Что это было? – настороженно спросил один из воинов. Я посмотрел на них, и понял, что они ничего не видели. В тот момент, смотрели даже не в мою сторону. – Ничего просто сел на что‑то хрустящее. Наверно ветка попалась… Воины вновь погрузились в свои размышления, их мысли витали где‑то вокруг умирающего товарища, и похоже никто кроме меня не почуял запаха озона. Самый приятный запах в мире. И, Слава Богу. – Сергей, – обратилась ко мне Катя. – Пойди вместе с Чаком, подай еще один сигнал, управитель с разведчиками должен видеть в какую сторону идти. Я вместе с названным воином поднялся и поплелся к выходу из пещеры. – Запускай, – предложил воин как только мы оказались на воздухе. Вмиг преобразовав постреливающее электричество в бушующее пламя, сконцентрировал и выпустил его из души. Получилась такая же ракета, какую запустил к звездам час назад. – Ничего себе, – протянул воин задравший голову, – я думал на такое способны лишь собравшийся вместе пяток магов… Должно быть ты один из лучших боевых магов на свете. Весьма неплохо. Я не ответил, но в этот момент чувствовал себя не просто лучшим, а величайшим. И возможно, я был не так далек от истины. Глава 8 Я сидел прислонившись к холодной стене пещеры, и смотрел на черный лишайник, который почему‑то избегал эту часть пещеры, а может просто не успел досюда добраться. Если честно от нечего делать, я стал им любоваться. Иногда казалось, что это вовсе не лишайник, а блестящая шкура черной пантеры, какую я представлял себе в детстве, читая сказку Киплинга. Она так же лоснилась и на ощупь, должно быть, была очень мягка. Но я уже убедился, что внешний вид почти всегда обманчив, и к этой штуке не стоит подходить. Возможно поэтому я решил скрыть ото всех, а главное от Кати свое ново обретенное умение – управление электрическом. Ведь я еще сам не осознал его полезность и мощь – если окажется, что с помощью неведомых никому в этом мире сил, смогу повелевать молниями и бурями, то поставлю эту бабу на место. Нет, я не собираюсь доказывать ей что тоже не лыком шит, тем более не собираюсь поддерживать ее завихрение о непобедимости Землян, но… так хочется посмотреть на выражение ее лица, когда она поймет, что вовсе ни неуязвима для моей магии, и то, что, прижав меня к стенке, запросто может приобрести крупные неприятности. Просто хочется, чтобы она оставила меня в покое, перестала задевать, держалась подальше, а еще лучше выпала из моей жизни. Насколько было бы проще, если бы она не оказалась связана со мной, и если бы я попал в этот мир один. Но она действительно, как сказал тот воин, что‑то от меня хочет и не отцепится пока не получит… Вот только что получит? Надеюсь, это решать мне. Хотя может, это просто совпадение. Во вселенной говорят, возможно все, в том числе и цепи случайностей. Но если у меня появится хоть сколько‑нибудь весомая сила, то сам смогу отстраниться, поставить ее перед выбором – либо полноценная драка, либо держись подальше. Я даже улыбнулся, вспомнив как часто ему в жизни приходилось ставить такой ультиматум: одноклассникам, одногруппникам – заставлять насмешников затыкаться. Драки с более‑менее равным противником ищут не так уж и много людей и большинтство таких, видя что могут получить сопротивление, потихоньку ретируются, при этом стараясь чтобы это не выглядело как трусость. Может с Катей выйдет так же? Почти не сомневаюсь в том, что электрический заряд на нее подействует. Если я правильно мыслю, и защита воинов похожа на скорлупу яйца, то всепроницающее электричество обязательно сварит содержимое внутри. Осталось только на ком‑нибудь испробовать… И, кажется, долго ждать случая не придется. Катя вскочила едва не затушив костер. – Ирбисы, – крикнула она вздрогнувшим от неожиданности людям, – их много! Быстрее, все в этот отнорок. Я как‑то не поверил, что сидящая спиной к выходу Катя учуяла крадущихся ирбисов – охотнее бы думал, что она на секунду заклевала носом и ей приснился кошмар, но дисциплинированные воины ей доверились и, подхватив тело умирающего товарища, кинулись за ней. Забежав в пещерку через узкий проход, я без усилий разжег заранее приготовленный хворост и обернулся, услышав шум борьбы «в коридоре». Проход для мертвого ныне детеныша носорога‑льва, был настолько узок, что все трое воинов стояли друг за другом, ожидая, когда свалится впередистоящий и сражаться придется уже им. А впередистоящей была Катя, и судя по скрежету и звону друг металла, высекаемых искр и разъярено орущих ирбисов, дралась она там с целой армией. Пользуясь возможностью я проверил себя – чувствую ли по отношению к ней хоть что‑то? Слова воина, который пытался определить, равнодушен ли я к Кате, все же зародили в душе сомнения. Быстро покопался в мыслях, но никаких чувств, кроме испуга, оттого что если она, а за ней и двое воинов падут, меня будет ожидать бой в стиле «один против всех». Из какофонии звуков сражения, отчетливо вырвался отдельный: это Катя взвизгнула совсем по‑женски, и если бы я снова не начал переживать, наверняка улыбнулся бы – наконец‑то хоть кто‑то умудрился ее достать. А потом вдруг девушка как‑то оказалась около меня – видать в горячке боя сумела протиснуться назад, а воин за ней сумел ее прикрыть. Шум борьбы и скрежет металла не останавливались – значит, ирбисы не отступили, и второй воин действительно занял место Кати. Кастеты девушки были сплошь залиты темной кровью, а лицо сильно искаженно болью. Я поначалу не понял, но потом разглядел, что все ее левое предплечье – одна разорванная рана. Я ничего не знал о защитных способностях кожаной кирасы, но в любом случае она оказалась слишком коротка и сумела защитить только плечо. – Перевяжи, – сквозь стиснутые зубы едва ли не простонала она. Рана выглядела ужасающе, топор распорол руку почти до белеющей кости, кровь лилась настолько обильно, что казалось, спустя минуту окровавленная «Бритни» издохнет прямо на сцене. Я снял с головы матерчатый колпак, наложил его на рану как тампон и перевязал его одним из оторванных шнуров, которыми кичилась любая из хламид боевых магов. – Спасибо, – прошептала бледная от потери крови девушка. – Не благодари, я весь день мечтал избавиться от этого дурацкого колпака. Она измучено улыбнулась: – Так чего же не избавился? – Не знаю, подумал, что может местный устав этого не позволяет и когда вернусь в крепость меня казнят. Бледные губы произнесли на грани слышимости: – Вполне может быть… – Эй, красавица не теряй сознания. Слышишь? – Не волнуйся… если я сейчас не умру, то через полчаса буду почти как новенькая… Как там дела у воинов? Я оглянулся, но ничего нового не обнаружил: воин в проходе стоит позади второго и судя по всему, пока сражающегося. – Сражаются. – Блин, как меня быстро‑то вырубили. Просто не заметила как протиснулся второй ирбис когда я молотила первого… Но я убила штук семь этих гадов. – Слушай, судя по всему там уже полсотни трупов, почему вход не завалился? – Эти гады оттаскивают трупы. Понятия не имею, как они при их комплекции умудряются так изворачиваться, мне самой там было не продохнуть. Из общего рева нападающих все же донеслось ругательство последнего воина: его напарник все же умер и теперь он вступил в бой. – Черт, помоги встать. – Что? Ты не можешь сражаться… – Могу. Одной рукой. Если ты мне не поможешь, то когда падет воин, зал наводнят ирбисы и мы умрем жалко – никого так и не прихватив с собой. Я донес шатающуюся Катю до спины воина зверски молотящего кастетами перекошенные яростью рожи. Казалось, что слюни с их клыков пролетая через заслонившего проход воина и долетают до меня. Поистине страшно, когда жить тебе или нет, зависит от кого‑то другого. – Может огнем их? – Не говори ерунды, – прошипела девушка, – ты со своим огоньком разве что им брови подпалишь. Не ной: даже лучший из боевых магов тут ничего не сможет сделать – они плохо восприимчивы к огню. Ныть я не собирался – плавно превращал клубы бушующего пламени в угодья гуляющих электрических полей. Как и в прошлый раз, все внутри завихрилось, затрещало. Молнии словно гуляли по хрустально‑синим стенкам души. Дрожь в теле была такой, что казалось, будто под ногами трясется земля. Когда топор одного из ирбисов прошел сквозь мельтешившую защиту кастетов и воин стал заваливаться набок, я был готов выпустить молнию, или что‑то в этом духе, в коридор забитый ирбисами… Но Катя легко меня оттолкнула и сама заняла оборону. Показалось, что пролетел метров пять, а когда все же долетел до стены, ударился спиной так, что все электричество высыпалось из глаз. Зато когда пришел в себя, оказалось что лежу на полу в двух метрах от дерущейся одной рукой Кати. Неожиданное движение с противоположной стороны от драки, заставило голову повернуться, а увиденное – похолодеть. Над пламенем костра возвышался воин, которого я уже считал умершим от яда, и я даже на секунду обрадовался… но лишь на секунду. Воин был совсем не воин. Я не единожды видел зомби по телевизору и этого опыта вполне хватило, чтобы не разбираясь, зачислить в этот ранг восставшего из мертвых. В голове пронеслась картина, как во время боя с ирбисами в шею этого воина впилась та странная тварь – подручная старого колдуна. Наверное, то мерзкое существо, вместе с ядом внесло в тело и какой‑то вирус… – Что такое? – крикнула Катя, потревоженная восклицанием. – Тут зомби! Отравленный воин превратился в зомби! Я вытаращенными глазами следил за неспешно приближающимся человеком. Подволакивающаяся походка, звериный оскал и вытянутые в мою сторону руки, утверждали меня в правильности моего вывода. – Я не могу тебе помочь, – донесся откуда‑то голос Кати, – убей его или мы оба покойники. К тому времени пока медлительная сущность приблизилась, я собрав электричество в кучу шибанул им целясь в грудь. Заряд показался хоть и мощным, но рассеяно искрящимся. Не дожидаясь реакции послал вслед первой еще вторую и третью. Приближающаяся почти вплотную тварь, только пошатнулась, встретившись с кучей отдельно жалящих милимолний. Я зажмурился и потерял драгоценные секунды, зато, когда восставший из мертвых проделал последние шаги, я ухватил его за вытянутую руку и передал в его тело весь остаток энергии накопленной в душе. Из‑под моей ладони повалил дым, запах горящего мяса обжег ноздри, тварь задрожала так, будто схватилась за тысячевольтные линии электропередачи, а когда я отпустил, повалилась кулем, словно кто‑то вытащил у него позвоночник. –…Что у тебя?! – кричала Катя. – Нормально, он мертв окончательно. А у тебя? – Сражаюсь, но ирбисов стало меньше! Через минуту я уже понял, в чем там дело. Ирбисы не отступили, просто воины, неведомо почему бросившие охранять лодки, вдруг объявились в основной пещере и быстро очистили ее от остатков ирбисов. Тяжело дышащая Катя, придерживая здоровой рукой перевязанное красной тряпкой плечо, смотрела на воинов без всякой благодарности. – Почему вы здесь?! – спросила она злобно. Окружившие нас воины переглянулись, пожали плечами: – Вы же сами подали сигналы. Был уговор, что если боевой маг пустит в небо ракету, то мы все должны поспешить на помощь… – Проклятье, совсем про это забыла. Теперь командир я. Пять человек останьтесь, остальные возвращайтесь. Лишившись лодок, мы никогда не покинем этого проклятого острова. Через пять минут в пещере сплошь устланной трупами и залитой кровью, остались только семеро живых. По‑прежнему недовольная Катя, глянула на останки зомби. – Как тебе удалось его завалить? – Не знаю, наверное, у зомби нет защиты присущей живым воинам. – Чушь. Это не зомби. – Что?! Я убил раненного товарища? – Почти. Он был смертельно ранен, но его заставил подняться управляющий им маг. А поскольку он был человеческим воином, то этот маг точно не ирбис. У нас проблемы крупнее, чем ты можешь себе представить – среди нас предатель. Девушка не отрывала отрешенный взгляд от стены пещеры, а когда я попробовал возмутиться и поставить ее на место, пришла в ярость. – Толи ты совсем свихнулась, толи не говоришь всего, – выговорил я. – Откуда ты это все знаешь?!! – Не твоего ума дело. – Моего. Я не назначал тебя командиром, тут никто тебя им не назначал, даже капитан ни словом не… – Заткнись Степанов, – зашипела она, коротко глянув на замерших воинов, – ты слишком много на себя берешь. – Я требую лишь правды! – Зря я тебя пожалела дурак, ты существо низшей расы и твое дело молчать в тряпочку перед лицом настоящего воина. Я открыл было рот, но Катя оказалась быстрее. Удар стальной ладони по лицу, казалось, должен был переломать там все кости. Их хруста я не услышал, зато уловил гулкий звон, перед тем как опрокинулся навзничь. С трудом встав, увидел что Катя на меня уже не смотрела – была занята объяснением со встревоженными воинами. Зато, потрогав онемевшую половину лица, я растянул губы в ухмылке. За эту пощечину я отомщу во сто крат… но не сейчас. Не мочить же ее при всех? Надо отдать должное талантам Катиной риторики. Трупы на полу еще не успели остыть, а она уже убедила воинов доверится ей и подчиниться. Я в ее объяснения и комментарии о происходящих событиях не влезал – решил вообще с ней больше не общаться. Когда придет время, сделаю то, чего не смогла она. Убью. Решил это твердо, и отказываться от своих планов не собирался. Давно минул период моего юношества, дурацких идеалов и норм человечности навязанный старым миром. Лишился этого тогда, когда меня сделали рабом, и когда, срубая хищные деревья, видел людей, о смерти которых никто не печалился хотя бы для видимости. Когда Катя ударила меня, я думал что лишусь головы. Уже представил, как тело заваливается на пол, как красную хламиду мертвого боевого мага испачкает серое, как поморщатся воины от вида содержимого моего черепа, и как потом, на следующий день, привлеченный запахом начавшей разлагаться плоти, в пещеру войдет какая‑нибудь лиса, и будет лакомиться моими останками. И никто в этом мире даже не вспомнит, что был такой человек, что он тоже жил и тоже чувствовал и что звали его Степанов Сергей. Катя должна умереть. Да нет, не из‑за чувства глупой мести – при желании удар можно простить, опухшее лицо залечить и забыть, но из гордости. И не из библейской гордыни, а из того чувства, что отличает людей от животных – чувства достоинства. Сколько веков люди хранили это чувство, сколько дуэлей, сколько смертей? Даже в наше время в моем мире это чувство не было погребено под пластами сложной системы. Кое‑где оно еще сохранилось. И я не стану его давить и заталкивать подальше! Я убьет Катю – иначе в глубине души останется маленькая мыслишка о том, что я неудачник, жалкий человечишка. Эта мыслишка хоть и маленькая, но останется со мной навсегда… а навсегда, это очень надолго. – И каковы твои планы? – спросил один из воинов у волком глядящей на всех Кати. – Ты хочешь ждать управителя здесь? – Ты не понял? Он не придет… Он оказался предателем и если мы не убьем его сейчас, крепости станет угрожать гораздо больше, чем очередной набег ирбисов. – Кровавая Роща как всегда выстоит. – Я бы не была столь уверена. Управитель хорошо знает, что именно крепость может ему противопоставить. Задававший вопросы воин переглянулся с другими, наверно с молчаливой просьбой о поддержке. – Мальчишка в чем‑то прав Катя, – сказал он, указав массивным подбородком на меня, – если не ошибаюсь, не так уж и много времени прошло с тех пор как ты стала воином. Откуда ты знаешь все эти подробности, и почему столь умело просчитываешь варианты действий? Ты просто не могла догадаться, что управитель окажется предателем. Знаешь… это выглядит как‑то подозрительно… Я успел подумать, что неплохо бы убить и воина, который обозвал меня мальчишкой, прежде чем был настигнут волной новой информации. Да не простой информацией, а самой шокирующей с тех пор как его впервые меня назвали бездарным. Катя поджала губы, оббегала пустым взглядом лица воинов, потом решилась открыться: – Я жена капитана. И словно не услышав дружный ах, продолжила невесело: – Ладно, вы все равно должны были узнать… Мы поженились неделю назад, по моей просьбе оставили это в тайне… Мой муж, разумеется, научил меня большему, чем учит простых воинов и перед этим походом дал дополнительные инструкции. Отряд разведчиков – вовсе и не разведчики, а Лорд Ашар подозревал, что посланный на Ирбис управитель может предать… Короче мы должны остановить его пока он не набрал силу. Так что давайте не будем медлить. Не знаю, какие были у меня глаза, но глаза окружающих воинов казались величиной с блюдце, а челюсти некоторых едва ли не касались груди. Не успев оправиться от новости, они перепрыгивая трупы, бросились догонять Катю, а я на неспешно зашагал им вослед. Жена капитана…. Теперь понятно, откуда эти барские замашки, эта чванливость и надменность. Муж и жена – два сапога пара, и ясно как повлияла на ее характер личность этого человека. Но даже если так, ее действиям нет оправданий – я не раб ей и она мне не госпожа. Если считает себя лучше, только потому, что стала подстилкой для капитана – ее ждет жестокое разочарование… А классную все же ломала комедию. Оказывается она типичный представитель вида хищных провинциалок. Не успев попасть в этот мир, соблазнила начальника гарнизона и оставила это втайне в надежде опутать сетями кого‑то покрупней. А еще мразь наведывалась ночью ко мне в барак, когда я после дня проведенного за работой в лесу, потный, вонючий и грязный, вынужден был смотреть на благоухающую девушку в изящной броне… Мразь. А теперь эта мразь, ведет отряд посреди заполненного агрессивными тварями острова, идет уверено, словно по ночному городу, где хоть и опасно, но все же иногда ездит милицейский патруль…. Звезды на небе куда‑то исчезли, словно не желая больше меня лицезреть, укрылись за рваными облаками. Было настолько темно, что если бы подкравшийся ирбис вытянул у меня на пути кулак, то я непременно бы на него налетел. Кроме спины впередиидущего не видно ничего, об окружающем пейзаже приходилось только догадываться, но утешала мысль о том, что поскольку под ноги не бросались камни и валуны, мы идем по протоптанной дорожке. И только я об этом подумал, как споткнулся и упал больно ударившись. – Еее! Твою… – Заткнись придурок! – донеслось шипение Кати. – Сама такая. – Ты опять раскрываешь рот, падаль? Если сейчас же не заткнешься, останешься лежать тут навсегда. Я встал, и, не обращая внимания на боль в ушибленном пальце ноги, заковылял за воином. Чего припираться с ходячим трупом? Как только уличу момент, поджарю Катю как приговоренного на электрическом стуле. Осталось только дождаться пока останемся одни, без ее дружков по касте. Но в принципе я никуда не спешу, разве что есть смысл убить ее быстрей, пока она не завела всех прямиком в расставленный ирбисами капкан. Неожиданно впереди показался свет. И тут я обнаружил свой отряд входящим в огромную рельефную арку, вырезанную где‑то в скале. Сразу за аркой, прямой, казалось бесконечный коридор, с колонами и барельефами на стенах, на полу посреди прохода горит яркий огонь, у которого сидит человек в черном плаще. Катя стремительной походкой ввела всех к нему, сандалии воинов даже печатали шаг на каменном запыленном полу. Мужчина в плаще встал, посмотрел на приближающихся людей оценивающею: – О, друзья мои, я так долго вас ждал… Что же вас задержало? Остановившаяся Катя произнесла холодно, казалось даже не своим голосом: – Управитель, где воины, которые были с тобой? Управитель хотя и был с короткой бородкой и в черном плаще с заколкой в форме черепа, но выглядел совсем никак Анх – мой учитель колдовства. Этот был поздоровее, повыше, с маленькими бегающими поросячьими глазками и выдающимся даже из‑под плаща брюшком. – К сожалению они все мертвы… Но я об этом не беспокоюсь, – говорил он все время меняя интонации, мины на лице и театрально разводя руками, – их место займете вы. – Управитель ты достал то, что должен был? – спросила Катя все тем же официальным тоном. – О, да. Ирбисы оказались поистине милым созданиями. Сначала они пытались съесть меня и мой отряд, но потом, узнав зачем я здесь, едва ли не сами проводили меня в храм подметая под ногами дорожку… – Ты говоришь туманно. Вещь у тебя? – Я же говорю что да. Но, прости, не буду показывать. – У меня инструкции от капитана, ты должен отдать вещь мне… В моих руках она сохраниться надежней. Управитель, пригладив острую бородку и хитро глянув на Катю, широко оскалился: – Да, в стиле этого дурака раздавать всем инструкции. Признаться, когда я посылал сообщение Лорду Ашару о том, что мои лодки украдены ирбисами, которые сейчас плывут к заливу и что я достал… эээ… вещь, но не могу покинуть проклятый остров – думал что он пошлет сюда этого героя. О, капитан, гроза всех вокруг… ХА‑ХА‑ХА. Он засмеялся так внезапно, громко и злобно, что вздрогнула даже Катя, а я так вообще едва не впал в ступор. – Ты заговариваешься управитель… – сквозь зубы вытолкнула Катя, но он взмахнул рукой, повелев ей остановиться. – Можешь называть меня хозяином. Стой! Не атакуй… Перед тем, как стать моей марионеткой, я бы хотел рассказать тебе почему… Нет! Я не предатель, и пошел против крепости вовсе не из‑за ирбисов. Я просто ненавижу… Ненавижу всю вашу касту. Чертовы воины, всегда вытираете ноги о магов. Но я покажу вам, что я не тряпка. Когда‑то я жил в мире, где почти все были равны, и ты представить себе не можешь, каково мне стало, когда сделался магом, и когда какие‑то твари стали считаться лучше меня… Он не договорил. Катя прыгнула, замахиваясь кастетом в полете, но ближайший к ней воин сбил ее на землю. – Ты что дела… – начала она, но пространство коридора вновь разорвал безумный смех мага. – Все твои воины уже давно стали моими куклами… Девушка переводила испуганное лицо с лиц воинов, пока не уперлась в мое, я же недоуменно пожал плечами. –…Правда, я не понял, почему не могу завладеть разумом твоим и этого мальчишки, но это и неважно. Так даже интереснее… Держите ей руки ноги, а боевого мага убейте. Четверо воинов исполнили приказ. Быстрее чем Катя успела хоть что‑то предпринять, ее схватили за руки и за ноги и растянули в воздухе. А пятый воин с занесенной для удара рукой в стальном кастете, встретился с выпущенной с полуметрового расстояния милимолнией. Тысячи, оставляющих за собой искрящийся след, тонких электрических нитей впились ему в лицо. Он, уже не думая об атаке, хлопнул в месиво, что недавно было лицом, стальной ладонью, закачался. Рука в бессилии упала на секунду открыв моему взору обугленное лицо. Шатающийся воин завалился на пол. Уверенный что с боевым магом покончено управитель даже не посмотрел в мою сторону. Подходя к зажатой воинами, и болтающейся в воздухе как рыба в сети Кате, он облизывал губы и все приговаривал: – Держите чтобы не вырвалась. Сейчас посмотрим что под этой юбочкой… Я вложил в удар сгусток энергии и тихонько стукнул ладонью по шее ближайшего воина, занятого удержанием Кати. Что‑то треснуло, остро запахло, он закричал, размяк, упал. Катя освобожденной рукой саданула целясь в воина держащего другую руку, тот отскочил, отпустил, Катя еще не получив свободы для ног упала корпусом на пол. Тут бы ей наверно и пришел конец, но один из воинов держащих ноги девушки выпустил ее и бросился на меня. И без того быстроразвивающиеся события потекли еще быстрее. Мгновенно сообразив что сил для нового удара у меня нет, я не помня себя побежал от воина по коридору. По идее воин должен был меня догнать в два прыжка, но толи помог адреналин, толи придал скорости страх, а может, сослужили стометровки в школе, но я оставил его далеко позади. А когда выбежал на свежий воздух, поблескивающий в лучах проснувшегося солнца, уже наскреб со стенок души силы достаточные для удара. Я резко затормозил, и когда подбегающий воин получил сноп искр прямо в глаз, мне пришлось отпрыгнуть, потому что труп воина еще пробежал по инерции десяток шагов столкнулся с валуном и медленно скатился вниз по нему. По крайней мере, я не промазал и в случае как с тем «почти‑зомби» не стрельнул ему в кожаную кирасу. Опустошенный, шатающийся, и тяжело дышащий, я, прячась за барельефной аркой, осторожно заглянул в вырезанный в скале коридор: Катя конечно заслуживает смерти, и даже изнасилования этими уродом, но было бы не очень хорошо если победил этот спятивший маг… Катя сидела на корточках перед трупом толстопузого управителя и была занята очень важным делом – стирала его плащом кровь с кастетов. На подошедшего меня даже не взглянула. – Ну, спасибо что ринулась спасать меня сразу как разобралась с этими, – сказал я криво улыбаясь. Все так же сидя на корточках и не шевелясь, девушка молчала какое‑то время, потом очень тихо произнесла: – Ты вот так запросто убил двух воинов… я подумала, что третьего ты оставил на десерт… И как вижу не ошиблась. Я потрогал свое еще болевшее лицо. То место, куда пришелся удар стальной части кастета, казалось опухшим и шишкообразным. Она что в шоке, оттого что чуть не подверглась насилию? Или оттого что человечек над которым так долго издевалась, вдруг оказался равен ей по силам? Может она там плачет? Черт, какая хорошая возможность ее прихлопнуть, но душа уже воет пожираемая голодной пустотой… Не наскрести даже на удар. Ладно, живи тварь…. Поживи еще несколько минут. Глава 9 Солнце, наконец, вышло из‑за горизонта, и его слепящие лучи заглянули в коридор непонятного храма вырезанного кем‑то внутри скалы. Я с удивлением обнаружил себя стоящим посреди галереи состоящей из рядов изумительной красоты колонн, небольших статуй, переплетенных меж собой сводов и арок с вычурными барельефами в них. И даже пыль на всем этом великолепии, освещенная первыми лучами, только подчеркивала красоту и словно создавала предметам мерцающую ауру. Коридор тянулся далеко; незаметно сужаясь до тех пор, пока колонны по бокам не сливались вместе, он превращаясь в черную точку. Видимо, если конечно это не обман зрения, коридор был многокилометровый… Интересно, куда он ведет? Я еще раз оглянулся, внимательно осмотрел ближайший постамент со статуэткой крылатого ирбиса на нем… И вновь поразился. Нет, поразился ни искусству мастеров ирбисов, а тому, что еще несколько минут назад не осознал того, что коридор храма заполнен хоть чем‑то кроме теней. Но время шло, а девушка все сидела на корточках у трупа управителя. И пока она не двигалась, вероятно, высушивая слезы, я смотрел ей в затылок. Красивые, ухоженные волосы… и ох как жаль, что я не воин с кастетами на руках. Шикарная возможность ее убить, без свидетелей, без опасности – останется только возвратиться к лодкам стороной обходя ирбисов… Проклятье! Моя душа просто выворачивалась наизнанку, в ней сейчас не то что не наскрести сил для энергоудара, а хотя бы удержать от разрыва якорей связывающих ее с материей. Того и гляди, уставшая и бунтующая, сама убьет собственное тело и вылетит вон… Я не знал, сколько времени нужно, чтобы отдохнувшая душа смогла восполнить силы, но точно знал, что и в этот момент применять их опасно. Я не собирался убивать Катю рискуя своей собственной жизнью…. А она уже встала на ноги. Проклятье! Девушка взглянула на меня грустными глазами, пухлые губы неуверенно произнесли: ‑ Идем? Я кивнул, и Катя медленно пошла впереди. ‑ Ничего, – думал я, – время до подхода к берегу в достатке. Успею накопить силу десять раз. Когда мы вышли из квадратной арки, и чуть отошли от странного храма, я оглянулся. Отвесная, испещренная трещинами и рытвинами скала тянулась вверх, наверное, на тысячу метров, потихоньку сужаясь, приобретала вид конуса разрывающего пушистые облака. Но не они привлекали внимание. Воображение будили расположенные высоко над землей и казалось прибитые прямо к скале, красные и зеленные бревенчатые дома, а так же высеченные в горной породе гордые лики. – Катя, – окликнул я плетущуюся впереди девушку в кожаной броне, – как этот управитель смог загипнотизировать столько воинов сразу. Разве управители это умеют? Я в тайне надеялся и ожидал, что девушка цыкнет, или хотя бы скажет чтобы говорил тише – мол, услышат ирбисы, но она даже не оглянулась, бросила через плечо: – Управители зовутся так, потому что именно так называется их основная способность. Они могут управлять душами людей… – Что? То есть… – Нет. Тут полно ограничений. Сильнейший управитель может одновременно управлять лишь парой бездарных, и то если не очень долго и если бездарные не очень далеко. Управлять воином… ну разве что ослабленным ранением или болезнью… и то, едва не держа за руку. Я вспомнил совсем недавнее время, когда будучи бездарным, занимался повалом деревьев, и как неожиданно мой бригадир велел бросить работу и повел всех в лес. Человек с безумным взглядом вел людей до тех пор, пока они не попали в окружение тварей в алюминиевых доспехах. И хотя из отряда лесорубов, превращенного в кровавый фарш, уцелел лишь я один, но для тварей все это оказалось ловушкой. Воины капитана взяли разбушевавшихся мясников в тиски и вырезали всех до одного. А еще вспомнилось лицо того воина которого я спас от подручного «шамана» ирбисов. В пещере, ослабленный ядом, он почти превратился в зомби – его взяли под ментальный контроль. – Скажи Катя, если ты утверждаешь, что расстояние между управителем и его жертвой играет принципиальную роль, то как тогда объяснить, что воин‑зомби был под властью управителя находящегося так далеко в этом храме? – Это был особенный управитель… – Продолжай, – попросил я, впрочем, без особого почтения в голосе. Девушка остановилась, обернулась, печально уставилась мне в глаза. Потом вновь отвернулась и, прибавив ход, заговорила: – Неделю назад сюда был послан отряд с одним из управителей. Целью отряда было выкрасть одну вещь из храма ирбисов, что он и умудрился проделать. Только как оказалось, пока они шастали по храму, лодки на берегу были обнаружены ирбисами и их шаманы, не долго думая, захотели покарать людей. Тот бой, в котором ты участвовал, по плану шаманов должен был пройти совсем не так. Ирбисы должны были высадить десант недалеко от крепости, отослать корабли назад, дождаться второй волны и повторить процедуру. Короче они хотели перебросить армию на материк – но управитель смог раскусить и передать их планы капитану. Ну дальше ты знаешь, мы вырезали первый отряд и захватили лодки. ты знаешь. – Не отвлекайся на мелочи, что дальше? – Капитан послал наш отряд, чтобы мы помогли им вернуться… Но мне он дал отдельные инструкции. Лорд Ашар – хозяин замка, опасался, что управитель предаст, и как мы убедились, совсем небезосновательно. Обладая вещью из храма, человек становиться очень сильным, а значит опасным… Короче, в случае чего я должна была убить его и завладеть вещью, что я и сделала. – Стоп, почему он не смог управлять тобой и мной? – Лорд Ашар перед походом усилил мою ментальную защиту. Защита что у любого воина укрепилась в десяток раз… А ты… Не знаю, может посчитал что боевые маги не нужны, или не смог… потому что ты маг. Ну откуда мне‑то знать? Девушка говорила это не оборачиваясь, но я все же заметил, что она начала приходить в себя от пережитого шока. Если раньше шла уронив голову, то теперь вертит ей, обшаривает взглядом, камни валуны и гребни утесов. С ней надо кончать пока не поздно. Я заглянул в себя: еще минут десять и можно будет атаковать… Но сначала надо все хорошенько обдумать. Ну, убью я ее, а дальше? В крепости огорошенный потерей жены капитан может заточить всех вернувшихся воинов в какой‑нибудь башне, и пытками заставить вспоминать как умерла его ненаглядная… А вот если я приду с рассказом, как в одиночку изжарил напалмом управителя, как выхватил из его рук артефакт, то останусь вне подозрений да еще приобрету статус героя… А есть еще вариант. Оставить артефакт себе, увеличить силу и говорить с капитаном, и с этими лордами на равных. – Катя, я был бы благодарен тебе, если бы ты мне дала глянуть на… вещь. – Нет. Извини. Мои ноздри непроизвольно расширились, через них в грудь проникла новая порция прохладного воздуха. Я глянул в душу, и был практически удовлетворен – еще минутка… Можно начать сокращать дистанцию. Тут в голову пришла обжигающая холодом мысль. – Слушай Катя, – остановил ее я, скрывая панику в голосе, – раз вещь у тебя, ты сейчас наверно одна можешь справиться с дюжиной ирбисов? – Понимаешь, у вещи есть собственная душа, и чтобы ее открыть нужна уйма времени… У проклятого предателя такового оказалось полно. – Ясно, – бросил я с притворным огорчением в голосе. Я стал внимательней присматриваться к Кате. Где она могла хранить эту самую вещь? Карманов нет, из одежды кираса, юбка, кастеты и сандалии на босую ногу. Блин ну не мародерством же заниматься? Не обыскивать же ее труп? В конце концов, я просто планировал ее убить. Холодно и не глядя. Пришли мысли вроде: «А может не надо?» «Да ну ее». «Чего об эту тварь мараться?». Тем более она после боя на входе в храм, оставила свой надменный тон, не борзеет и даже отвечает на вопросы… Уверенность в правильности решения дала трещину, мои старые рассуждения потеряли четкость, былые обиды как‑то отошли… Я встряхнулся. Девушка заслужила смерть, а я заслужил отмщение и право носить свою голову гордо поднятой. Катя молчала, молчал и я. Мне больше нельзя терять время, мы уже прошли кратер, на дне которого была полная хладных трупов пещера. Еще немного и дойдем до берега. Все же убить человека, даже жалкого, даже гнилого, холодно и без эмоций как скотину на бойне – очень непросто. Наверно поэтому я, заговорил с девушкой. Я трусливо решил ее спровоцировать: – Слушай Катя, меня все время гложет вопрос: ты сама‑то понимаешь какая ты мерзость? Катя остановилась, повернулась ко мне. – Чего ты молчишь? – продолжил напирать я. – Ты знаешь, что ты падаль? Подстилка под любого, у кого в этом мире есть хоть грамм власти? Ты говорила, что я позорю Землян, и поэтому ты меня исправляла… Теперь я точно знаю – ты одна из тех, кто продает подороже место в своей щели. Ты сама в своих собственных глазах была позором нашего мира и всю накопленную на себя злость – ты вымещала на мне. Чего молчишь, неужели сказать нечего? Она сглотнула слюну и тихо заговорила: – Сергей, я понимаю, зачем ты несешь этот бред… Ты хочешь меня убить. Я вижу это в твоих глазах… Я не дам тебе меня спровоцировать. Если решил убить – не ищи повод. Убивай если поднимется рука… – Я не собираюсь устраивать тут сцен из Достоевского, за то, что ты сделала, я имею право на все! – Ты решил меня убить? – неподдельно испуганным голосом спросила она. – Куда подевался твой надменный тон? Где та уверенность в собственных силах и безнаказанности когда ты ударом стальной перчатки затыкала мне рот? – Сергей я прошу не надо… Я прошу тебя… Я не знала что ты настолько силен, думала, что ты бездарный никчемный сомирец… Я хочу жить Сергей. Не убивай! Мне было не понятно, плачет она раскаявшись, или просто смотрит очень испуганными глазами, но в этот момент я искренне пожалел что не убил ее молча. Дурак! Я бросился на нее, даже не задумавшись, что она до сих пор остается сверхсильным воином, схватил за наплечники кирасы, тряхнул с силой как безвольную куклу. – Слушай внимательно Катя, – шипел я. – Если ты хоть кому‑то, хоть, словом обмолвишься что я умею что‑то особенное, то убью тебя не задумываясь. Я убью тебя, даже если мне придется вернуться с того света. Поняла? Она затрясла головой разбрызгивая слезы со щек: – Да Сергей, я никому не скажу что ты не боевой маг. Не убивай. – Не буду… Пока не буду. Успокойся уже – мы договорились. Помни, ты дала слово. Плачущая от радости, что избежала смерти девушка, кивнула. Через пару минут мы вновь тронулись в путь – повеселевшая Катя поделилась своей надеждой, что успеем покинуть остров, пока нас не настиг новый отряд или патруль ирбисов. На взгляд со стороны все оставалось точно так же. Воин вела за собой боевого мага, но только нам обоим было понятно, что ступени иерархии поменялась местами. Я не считал себя дураком – догадывался, что сделают со мной в крепости, если узнают о моих способностях. И поэтому, встретив на берегу живых и невредимых воинов, я не привлекая внимания залез следом за Катей в ладью и забыл обо всем внешнем мире. Домой, в крепость, мы плыли на одной лодке – вторую пришлось бросить из‑за нехватки гребцов. Но и тихие стенания по этому поводу одного из воинов остались для меня незамеченными. Что сделал бы я на месте капитана, когда узнал, что кто‑то в нижестоящей касте способен раскалывать его воинов как орехи? Правильно, не допустил бы передачи этой способности другим магам, а, следовательно, противостояния каст. Конечно, может в этом мире у людей мозги повернуты по другому, но, по‑моему капитан просто обязан меня казнить. Если избежать войны каст можно пожертвовав лишь одним боевым магом, капитан или Лорды сделают это без колебаний. Может зря я не убил Катю? Правда она дала слово… Раскачиваясь на синих волнах, движимая мышцами уставших гребцов, лодка приближалась к бухте с золотым берегом. Сразу за ним украшенная зелеными шапками деревьев, образуя стену высокого вала, вверх уходит целый земляной пласт. Только бревенчатое сооружение в центре грунтовой стены, выдает ее за рукотворную. Даже отсюда видно, как блестят кастеты на руках у сторожащих плотину воинов и как оглядываются на приближающуюся лодку обслуживающие ее бездарные. Сейчас наступал час отлива, и, находясь по пояс в воде, бездари спешили закрыть задвижку, чтобы не позволить забредшей в ров рыбе выскользнуть вместе с отступающей водой. Для открытия и закрытия задвижки требовалось едва ли не разобрать полплотины, и если работники все же не успеют и упустят улов, то крепость ждет урезание и без того скудного рациона. Рыба тут основное богатство – идет в корм людей и даже свиней, которых прежде чем зарезать, нужно на чем‑то откормить. Еще, будучи бездарным, я часто получал гнилые яблоки, а вот хлеб здесь была определенная редкость – тот каравай который, находясь в волчьей яме, я разделил с Катей, оказался единственным злаковым изделием попробованным мной в этом мире. Даже когда я стал боевым магом, мне принесли пустой бульон с куриным мясом поданным отдельно. Когда судно врезалось в песок, его гребцы выскочили на берег, едва ни целуя сушу. Не то чтобы они совсем уж по ней соскучились, скорее потому, что близлежащие земли крепости были для них как садовый участок перед родным домом. А может быть, они таким способом благодарили судьбу за то, что вернулись с Ирбиса? Удивительно, но нас никто не встречал. В полной тишине наш маленький отряд добирался до телепорта в чаще леса, и даже оказавшись в крепости, мы глупо закрутили головами. Вездесущего капитана, нигде не было, что делать – не ясно. Я, не долго думая, отделился от отряда и обходя дома безлюдной деревни, направился к воротам замка. Стражи признав в оборванном и запыленном человеке боевого мага, пропустили не задавая вопросов. И я не рассматривая, внутренний двор и стены замка, твердым шагом вошел во врата донжона. Высокое сооружение овальной формы, внутри крепости, было вдвое выше башен в стенах замка. Тут жил лорд‑хозяин, его сын, и наверно капитан. Но я шел не к ним, нырнув в сырой, полутемный зал, повернул налево, поднялся по маленькой винтовой лестнице наверх, и толкнул дверь с несмазанными петлями. В комнате все осталось как было. Семь аккуратно заправленных кроватей, сложенный прямо в блоках каменной стены не зажженный камин, яркие гобелены на стенах и узкое окошко с ажурной решеткой сквозь которую в комнату проникает мягкий рассеянный свет. Не раздеваясь и не разобуваясь я упал на свою кровать и мгновенно уснул. Когда проснулся, свет за окном уже померк, а разбудили меня звуки крадущегося человека. Я вскочил выдирая из души кусок молнии, но не пустил ее вход. Девушка с испуганными глазами была чем‑то похожа на Катю, но лишь была. – Что тебе тут нужно? – спросил я грубо. – Ты вообще кто? – Простите… – пролепетала она, – я не хотел вас потревожить… Смахивая с глаз остатки сна, я оглядел ее более тщательней. Миловидная, и если бы не те жалкие обноски что лет пять назад были платьем, смотрелась бы и вовсе ничего. – Так кто ты такая? – Я Марта. Горничная. Капитан велел мне пригласить вас омыться, он сказал, что вы герой… Еще плохо соображая, я позволил робеющей девушке отвести меня на этаж выше, в комнату с крохотным бассейном сложенным из каменных подобий кирпича. В углу комнаты, горел очаг, над которым был подвешен котелок с кипящей водой. Вода в уже в наполненном бассейне была прозрачна и чиста. Вроде в ней еще никто не мылся… – Раздевайтесь, – сказала горничная, – я помогу вам омываться. Вы любите горячую или теплую воду? – Слушай женщина, катись отсюда, я люблю одиночество. Сначала она что‑то хотела возразить, но вспомнив, что перед ней боевой маг, прикусила язычок и выскочила из комнаты. Я потрогал воду – показалась холодной. Снял с помощью тряпки котелок с огня и бухнул его в бассейн, а точнее ванну – уж очень маленький был басейнчик. Разделся, залез и… лежал так наверно с час. Блаженство… Когда горничная зашла вновь, в руках у нее была чистая одежда красного цвета. Я с удовольствием ее примерил – хламида чуть великовата, но зато теперь понял, для чего нужны все эти шнурочки и веревочки. Прежде чем поблагодарил девушку, она успела незаметно выскользнуть из комнаты. А меня уже начала утомлять кажущая необитаемость замка. Даже эта горничная и те стражи что видел, скорее походили на неживой интерьер… Я вышел в пустой коридор, глянул в единственное окошко в полуметровой стене. Оно выглядывало в замковый сад. Надо же тут хватает место для сада. Стройные ряды совсем земных деревьев благоухали тысячами завязей белых цветов. Я ни мог не узнать яблоневые деревья, и обрадовался им как частице родного мира. Просто не хотел верить, что в этом, богом забытом месте, могло само по себе уродиться этакое чудо. Скорее всего, саженцы яблони случайно оказались в руках кого‑то из бедолаг заброшенного сюда каким‑то роковым стечением обстоятельств. Мне вдруг стало грустно, заболела голова, все дело наверно в затекшей после сна шее. Вновь оказавшись один в комнате боевых магов, я подошел к окну и принялся наблюдать, как на полубезлюдную деревню опускается ночь. Одна за другой в небе просыпались звезды, проявляясь на черном небе все больше и ярче. На свете нет ничего красивей звезд… Я не успел додумать мысль, скрипнула дверь и объявилось то, что было в силах оспорить утверждение выше. Девушка, заглянувшая к нему, была ослепительна. Большие глаза с длиннющими ресницами, смотрели на меня доверчиво, изящный носик, пухлые алые губки и нежный овал лица в сочетании с этими глазами сводили с ума. Она, мягко закрыв за собой дверь, словно вплыла в комнату. Необычного покроя плащ слетел с ее плеч, вдруг оставив девушку обнаженной. Яркие соски на полных грудях смотрели на меня маняще, но тут эта прелесть закрылась чем‑то… Я только сейчас заметил в ее руках поднятый в подношении серебряный поднос, на котором лежал кубок с вином и гроздь винограда. – Кто ты? – спросил я таким хриплым голосом, будто только что пересек пустыню Сахары. Не дожидаясь ответа, потянулся к кубку и смочил горло, осушив его залпом. Вино оказалось сладким и терпким. Но я уже о нем забыл. – Я Нурия, – сказала девушка, откладывая в сторону поднос с пустым кубком и виноградной лозой. – Сегодня я предназначена для тебя, мне станцевать? Все ее замедленные движения имели цель показать свое тело с лучшей стороны, когда она ставила поднос – наклонилась, сверкнув литыми ягодицами, а когда повернулась – груди смотрящие сосками вверх, будто сами потянулись к моим ладоням. Каждое ее слово оканчивалось нежным придыханием, а каждое предложение томным выдохом. Но, дурак, я не спешил браться за дело. – Ты… бездарная? Девушка похлопала глазками, так что показалось, будто реснички взмахнули крыльями словно воробушки. До меня дошло, почему она такая неотразимая. В этом мире я первый раз видел женщину с косметикой на лице. Только сейчас сообразил, что Катя бегала вокруг меня без этой боевой раскраски. – Да, я из касты бездарей. Я утешительница – утешаю плоть воинов в замке. Только самые красивые девушки из бездарных могут такими стать. Но если ты захочешь, я могу родить от тебя ребенка и стать лишь твоей наложницей… Она положила ладошки мне на плечи, груди коснулись моего корпуса. Руки опустились пальцы зашарили развязывая шнурки хламиды… Она была настолько прекрасна, запах настолько манящ, что ее формы стали расплываться. Я открыл и закрыл глаза – все перед ними поплыло, и, падая от неимоверной слабости в ногах, вдруг увидел поднос с кубком лишенным четких очертаний… – Яд, – шепнули губы, прежде чем мир заволокло тьмой. Я очнулся в глубоком каменном колодце диаметром наверно метра в два. Затхлая солома на полу забилась мне даже в рот. В голове гудело, я оглядывался и не понимал где нахожусь и как тут оказался. От каменных блоков шел холод и сырость, единственное, узкое окошко, через которое внутрь проникал свет, находилось под самым потолком, метров за двадцать от меня. Сам же потолок представлял собой лежащий на двух балках деревянный настил с люком в нем. И сидя в потемках, я долго соображал, как же меня сюда забросили, мягко говоря, не повредив мне шею. Наконец, я обнаружил толстую веревку обвязанную вокруг моего пояса, конец которой лежала змеиными кольцами в соломе. Видимо меня спустили сюда по веревке и бросили ее за ненадобностью после того, когда я коснулось пола. Я сидел, не двигаясь, словно в трансе, очень долго. А когда исчез слабый, рассеянный свет от окна, сменившись лунным, я лег в солому и сразу попал в сладкие объятия сна. Когда проснулся, был уже день – я мог судить об этом по прямым лучам солнечного света бьющим все из того же окошка. Через какое‑то время, люк сверху распахнулся, там показалось лицо воина. Глянув вниз, он бросил что‑то тяжелое, что едва меня не пришибло. Я кинулся к кожаному бурдюку, открыл горлышко и жадно припал к нему. Вода это та живительная сила, которая, наполняя брюхо, дает волю разуму. И я стал бороться с отчаянием. Итак, Катя снова предала. Сволочь не сдержала слово, выболтала своему дружку как я опасен. А тот испугался настолько, что не захотел рисковать воинами и послал куртизанку со снотворным в вине. Но ничего, есть шанс уговорить капитана – рассказать о своей полезности. Договориться о чем‑то, принять любые условия, наобещать чего угодно только бы выбраться из этого колодца… Когда придет капитан я найду что сказать! Но наступила ночь, а люк наверху так и не открылся. Я вновь уснул, но уже с трудом. А когда меня разбудил звук раздвигающейся щеколды, сверху молча бросили новый бурдюк, но заполненный уже жижеобразной зеленой кашей из каких‑то воняющих помоев. Я съел и это. И вновь я, сидя на соломе, принялся ждать чуда. Мой напряженный взгляд не отрывался от света струящегося из окна, но даже когда свет все же угас, ко мне никто не пришел. На следующий день все повторилось, я ждал с надеждой, но и в этот день никто так и не появился. А скинувший бурдюк воин игнорировал все мои крики. Чтобы отвлечься, и согреться в этой сырости, я стал колдовать. Нет никто не отобрал у меня магию, наверно потому, что это невозможно, и зависший над ладонью оранжевый огонечек на какое‑то время составил мне компанию. Сверху неожиданностью, болью и холодом окатила вода. Открывший люк воин, с ведром в руке, крикнул сверху: – Магия запрещена! Еще раз увижу, доложу капитану и будешь стоять в воде по горло. Я так и не понял, следил ли за мной воин, или увидел случайно, но проверять не решился – перспектива была сурова. Я оставил магию в покое, и снова начал ждать. Мысли о мести грели душу, согревали тело и давали надежду. Мысли о мести – сродни мечтам. Пока ты веришь в их осуществление у тебя есть горящая маяком цель в жизни. Но дни приходили и уходили, а мечты о мести оставались неудовлетворенны. Я больше не надеялся остаться в живых после встречи с капитаном. Как только я его увижу – изжарю разрядом, пускай Катя лишится своего покровителя. А еще лучше чтобы, когда меня вели на казнь, Катя оказалась в пределах досягаемости молний… Дни шли и шли, я давно сбился с их счета. Я нарезал круги по узкому дну колодца, бродил от стены к стене, а смотря наверх, едва удерживался чтобы не завыть. Я сходил с ума. В этой затхлой дыре не было даже нужника! Но, наконец, в один из этих мучительных дней что‑то произошло. Люк на верху широко открылся, но вместо бурдюка, обвязавшись веревкой, ко мне стал спускаться человек в черном плаще и белой бляшкой на груди. – Анх?! – воскликнул я когда человек достиг пола. Он сморщил нос, сжал губы, от чего черная борода недовольно колыхнулась. – Да это верно, это я. – Но… Ты пришел… – Пришел поговорить. – Я и этому рад, – произнес я, все еще не веря, что собеседник не плод воспаленного разума. – Ты знаешь, почему ты здесь? – спросил Анх, не спуская с меня цепкого взгляда. Я покачал головой. – Не ври мне. По словам одного из воинов, ты обладаешь какой‑то магией невиданной силы. Я и так еле упросил капитана разрешение тебя повидать. Лорд еще не решил о твоей судьбе, и только я смогу убедить его оставить твою голову на плечах. – Что ты от меня хочешь? – Для начала правды. Ты обладаешь магией способной убивать воинов? Может конечно все это было специально подстроено, длительное заключение способствовало развязыванию языка, но у меня просто не оставалось выбора… Пускай этот человек предлагает лишь маленький шанс остаться в живых и избежать заточения. Но и его упускать нельзя. Если даже мою вину не докажут – все равно убьют. Капитан не может не поверить словам жены. Поэтому я кивнул. Анх вздохнул: – Покажи как ты это делаешь. Раскрой душу. Черные глаза приблизились, заглянули прямо в душу… и отскочили назад. – Поверить не могу! Что это?! – Электричество. – Эле… Да это же молнии с небес! Ну ты даешь! А как ты изменил свою сущность? – спросил обескураженный маг, забывая о том, какой от меня идет запах и хватая мои плечи. – Не знаю, просто представил. Анх заложив руки за спину, заходил взад вперед. Остановился только через пару минут. – Знаешь, – проговорил он. – То, что ты сделал просто невозможно. Вообще невозможно, даже теоретически. Если бы я не видел твою душу собственными глазами… Послушай ты ведь даже не знаешь как устроен мир вокруг. Верно? – Я не очень тебя понимаю. – Касты это не просто сборища наделенных какой‑то силой людей, это гораздо глубже…, ‑ начал путано пояснять он. – Наш божественный император, когда‑то очень‑очень давно разлил в воздухе источники разных сил. Он разделил людей на касты, младшие и старшие, и научил их черпать из источников. Но лишь сами людские души определяют от какого источника черпать силы, и лишь это отделяет бездарных от воинов, магов от лордов. Когда тот воин сказал, что ты смог пробить защиту, и убил трех других воинов… мы решили что ты мутант. Это такой человек, принадлежащий к определенной касте, а затем из‑за изменений души ставший черпать силы из другого источника… – И что мне грозит? – Да ты не мутант! – воскликнул он так, что люк на потолке распахнулся и вниз заглянул воин. – Тебе повезло, что сюда заглянул я. Обычно мутантов убивают без всяких вопросов. Видишь ли, дело даже не в том, что переход из касты в касту запрещен, но такие люди имеют нестабильную душу. Веление императора священно, а он в мудрости своей не ошибается. Ну сам подумай, кому нужен человек который из воинов сделался лордом, а потом вдруг стал боевым магом, а затем бездарным? – Слушай так я мутант или нет? – В том то и дело что нет! Я не понимаю кто ты. Источника, благодаря которому твоя душа наполняется молниями просто не существует! Ты единственный человек сумевший это… Я должен хорошенько подумать… Он посмотрел вверх, дернул веревку: – Воин, поднимай! Опоясывающая его веревка натянулась, он стал подниматься над землей. – Стой! – крикнул я. – Так что со мной будет?! – Не знаю, – честно признался висящий уже под потолком управитель. – Думаю, тебя не казнят, но остаток жизни тебе придется провести здесь! Никому не нужен боевой маг умеющий убивать воинов! Знаешь ли, младшинство каст…. Люк захлопнулся, свет померк. Я остался наедине с безрадостными мыслями. Проклятая Катя!!! ТВАРЬ! Мгновенья отсчитывали минуты, минуты складывались в часы, а те в дни… В затхлом, без притока свежего воздуха, колодце не происходило ничего. Я начинал сходить с ума. И что бы хоть как‑то отвлечься от реальности, стал перебирать в уме картины из прошлого. С чего бы начать? С младенчества? Его не помнил. С юношества? Нет, он еще не спятил до такой степени… Ах да начать с начала: Я – сильнейший в мире маг. Но вся ирония заключается в том, что я, повелитель огня и молний, позволил заточить себя в каменный колодец. Теперь, сижу на дне глубокой ямы, пялюсь во тьму, вдыхаю мерзкий, затхлый воздух и каждое мгновенье ожидаю появления старухи с косой. Моя смерть будет ужасна… Часть 2 Глава 1 – Интересно, день сейчас, утро или ночь? – казалось, сами собой зашептали губы. На этот вопрос можно получить ответ если убрать лицо с этой гнилой соломы и перевернуться на спину. Но переворачиваться не стал: расставил по шире руки, уперся в пол, и поднял тело – все же и такая зарядка лучше бездействия. Встав в рост, задрал голову вверх: из окошка под потолком в колодец проникает хоть и мягкий, но едва заметно направленный вправо свет – значит около девяти утра. Проклятье здесь не слышны даже крики петухов, они часа три назад орали во всю мощь своих куриных легких, но так и не смогли меня разбудить… Интересно какого цвета перья в их хвостах? Красного? А как он выглядит? Так же как и цвет моей хламиды? Глянув на свои лохмотья, засомневался. Толи некогда прекрасная роба боевого мага стала черной от грязи, толи виноваты вечно царящие здесь потемки, но красный цвет совсем не такой. – Проклятье! Все думаю, как люди сидящие в тюрьмах постольку лет не сходят с ума? Как продержался тот граф Монте‑Кристо? Не знаю сколько тут сижу, но и этого времени хватило чтобы подойти к грани… Надо отвлечься, докончить историю, вспомнить последнее – вчера уснул так и не завершив… Сев на солому, сложил ноги в позу лотоса. Закрыл глаза, сконцентрировался на воспоминаниях. Они пришли яркими образами. Оказывается, осталось то совсем чуть‑чуть…. – Проклятье, не начинать же мне все сначала? Какой в этом смысл? Вздернул себя вертикально, заходил по кругу. Что делать? Что делать, чем еще можно занять разум? Начать вспоминать школьные годы? Пытаться вспомнить все пришедшие в голову мысли? Бред… Сколько я еще так протяну? Проклятье схожу с ума. Быстрее бы скинули бурдюк с обедом… Не успел об этом подумать, как люк в потолке распахнулся, и в него просунулась голова воина: – Ты там еще жив? Лови и хорошенько привязывайся. Не поверил глазам: сверху прилетела веревка конец которой держал в руках воин. – Ну чего ты застыл? Давай завяжи вокруг пояса, ато руки могут тебя подвести. Все еще подозревая во всем этом шутку скучающих воинов, я протянулся вокруг веревки два раза, завязал конец узлом и крепко за нее схватился. – Тяну! – крикнул воин, и потянул небольшими перетяжками, казалось вовсе не прилагая усилий. Свет ударил в глаза, ослепил до головокружения, иной воздух обжег легкие, я зашатался. – Он твой, – сказал воин, схватил меня под локоть и передал в чьи‑то маленькие, почти детские ладошки. Я распахнул глаза: передо мной стоит небесное чудо – тоненькая и худая девушка, с волосами цвета свежей соломы. Поддерживает меня и смотрит скорее испугано чем как‑то иначе. – С вами все в порядке? – спросила она с волнением в голосе. – Это самый дурацкий вопрос который я когда‑либо слышал, – ответил я, не отрывая взгляда от ее синих глаз. – Вы…. Вы можете идти? – Да, я уже почти пришел в себя… Все еще держа меня под локоть девушка медленно куда‑то потянула. Я оглянулся и, споткнувшись, едва не упал. Девушка что‑то произнесла, но я не слушал. Все мои мысли были заперты в той угловой башне замковой стены от которой сейчас замедленно удаляюсь. В центральном месте каменной башни не было куска стены, наверно эта прямоугольная дыра используется вместо двери, и я рассмотрел всю ее внутренность. Я действительно был заперт в колодце – но колодец это подвал башни. Деревянный настил с люком в центре охранял сидящий на стуле воин. Он смотрел на меня с интересом вперемешку и, как показалось, с уважением. Я отвернулся, и от этого поворота шеи, словно в старых телевизорах вдруг включился звук. Девушка оказывается и не останавливала свое вещание. –…. вот поэтому. Я прошу прощения, если вдруг оскорбила вас. Честно слово, я не хотела! Просто от вас так несе… так пахнет. Но ничего тот здоровяк, которого все зовут капитаном, велел мне вас омыть. Сейчас помоетесь, пострижетесь, побреетесь и будите выглядеть как настоящий принц… – Стоп. Ты вообще кто? – Как кто? – спросила девушка обиженным голосом. – Я же говорила, меня зовут Аня. – Аня? – Ну да… – произнесла она, захлопав небесными глазами. – А как звучит полное имя? – Анна Полякова. Теперь хлопать глазами пришлось уже мне. – Откуда ты Аня? – Вы не поверите… Я из другого мира. Ой, а что вы так побледнели? – И как ты тут оказалась? – Как… Сама не знаю как. Просто с друзьями пошла в турпоход. Мы остановились около речки, разожгли костер, стали петь песни, к нам там присоединилась какая‑то девушка, и вдруг мы оказались посреди степи… А потом нас нашли люди с этими железными фиговинами на руках. На площадке перед донжоном было необычно много народу, но в глаза бросились лишь двое. Один в потертых джинсах и в грязной футболке с изображением листа марихуаны, тащил на спине какой‑то мешок, другой в черном костюме из чего‑то напоминающего полипластик, нес ведра с водой. Оба посмотрев на меня, презрительно отворачивались. Вероятно выгляжу я так же как и пахну. – И… ты бездарная? – спросил я у провожающей меня девушки. Она пожала плечами: – Ну тот противный, с черной бородой, сказал что я бездарь… Вообще они тут все психи. – Угу. Стражи у дверей донжона покосились на меня подозрительно, но помешать войти не попытались. – Куда мы идем? – спросил я у новоиспеченного раба. – Ну… мыться. Тут на третьем этаже есть что‑то типа ванной. – А потом? – А я то откуда знаю? Капитан мне сказал только про то, что нужно тебя встретить и вымыть. – А когда ты его видела? – Сразу перед тем как ты поднялся из люка. Он почему‑то ушел…. – Ясно, – сказал я, поднимая деревянные ноги на все новые ступени винтовой лестницы. – А ты из Москвы? – Нет из Рязани… Стой, а откуда ты знаешь про Москву?! – А я сам оттуда. Но кстати, я почему‑то не слышу в твоем голосе специфический говорок. – Ммм, не знаю, говорю как всегда… Так ты значит тоже из нашего мира? Круто. А давно ты тут? – Давно, – сообщил я, ложась в теплую воду. Если прошлое принятие ванны казалось блаженным, то теперь было просто божественным. – А кто… – Слушай, помолчи пять минут а? Я пробыл в колодце хрен знает сколько месяцев, а ты мне не даешь насладиться ванной. – Но… – Все, заткнись. Она обиделась, надула губки, но мне как‑то было на нее плевать. Ну да, немного жаль бедолагу. Угораздило попасть в этот мерзкий мир, но по крайней мере она стала горничной, а ее друзьям скорее всего повезло меньше… Хорошо если они еще живы. По моей просьбе она добавила еще горячей воды, и я принялся отмокать. Потом она стала треть мою спину каким‑то шершавым скребком, а вошедшая в дверь старая знакомая – горничная Марта, принесшая с собой большие ножницы, стала возиться с волосами. Когда они обе закончили, и я принялся вылезать из минибассейна, третья горничная принесла чистые одежды боевых магов. И застегивая «сапоги‑скороходы», думал о том, что этих горничных развелось уж больно много. И еще было ужасно интересно, где тут располагались ткацкие станки, и как называли бездарных которые на них работали. Особенно понравилось название профессии в касте бездарных, той подстилки что напоила меня вином со снотворным, как там ее – утешительница… Тоже дрянь. – Ну и что теперь? – спросил я у трех стоящих в ряд, едва ли не в постойке смирно девушек. Они синхронно пожали плечами и я, помявшись немного, отправился в комнату боевых магов. Если меня восстановили, то, как говорил Анх, мне не предстало бродить по замку без дела. Лучше сидеть заперевшись в комнате… Заперевшись. Ха. Смешное слово. Какой дурак в своем уме станет запираться? Спустившись на этаж вниз, толкнул дверь и оцепенел. На меня удивленно смотрели трое, в красных балахонах украшенными белыми фартуками, по дурацки загнутые назад колпаки казались до боли знакомыми. Через секунду дошло, что такой же образец швейного искусства был сейчас надет на мне… – О привет, – сказал один из них. – Ты новенький да? Сглотнув ком в горле, закрыл наконец за собой дверь, войдя уселся на свою кровать. – Цыц, – сказал я попытавшемуся возразить что‑то парню в узко плечной хламиде. – Это была моя кровать. – Чего? Я на ней уже месяц сплю… – Слушай придурок, – бросил я зло, – ты бы подкачался сначала, а потом бы уже быковал. Я на этой кровати спал, еще когда ты прохлаждался в своем гребенном мире. – А ты мой мир не тронь… – начал было он, но другой маг с лицом забулдыги со стажем его остановил жестом. – А откуда ты узнал, что он из другого мира? Я усмехнулся: – А ты не видишь? Я маг! Я все могу, и даже знаю что вы все трое попали сюда из другого мира. Хламида с белым фартуком и гребенчатый колпак смотрелись на фоне его оттекшего лица особенно ярко. Синеватые губы вытянулись трубочкой. – Так откуда ты это знаешь? И вообще если ты такой крутой, то почему никто из нас не видел тебя ни разу за месяц? – Ну, если покороче, после того как все боевые маги здохли, я остался один. Потом меня отправили на задание, потом посадили в тюрьму… А теперь я вышел и вижу на моей кровати вас. Если вас тут не было, значит приперлись из других миров… По‑моему логично. Трое молодых магов ошарашено переглянулись, хотели что‑то спросить, но открытые рты могли издавать только нечленораздельные звуки. – Народ, не расспрашивайте меня ни о чем, тут это не принято. – Блин, – в сердцах бросил пухлолицый парень, – ты такой же как и все. Мы сидим в этой комнате целый месяц, от тоски воем. Никто нам ничего толком не объяснил, а капитан вообще чуть не убил. Ну и зверь… – Да тихо ты, – шикнул худосочный маг, – не буди лихо… Дверь распахнулась и в проем, задевая косяки плечами, втиснулся капитан. При виде меня борозды на его лбу углубились, казалось на сантиметр, а кратер над бровью побелел. Он смотрел на меня несколько секунд, а потом в тишине прогремел пугающий глас: – Лорд Ашар ждет. Идем. Он развернулся и, не оборачиваясь, уверенный, что неотступно следую за ним, повел меня наверх. Интересно, он не боится становиться ко мне спиной? От свихнувшегося только вышедшего из заточения человека, можно ждать чего угодно. А учитывая что я себе это столько раз представлял… Просто удивительно что еще не зарядил молнией меж лопаток… А нет, на нем кожаный доспех, лучше взять выше. Вот, в затылок… Я вздохнул. По большому счету капитан мне ничего плохого не сделал, и плевать что он олицетворение всего зла этого мира…. Мне нужно добраться до Кати, а на капитана нападу лишь в крайнем случае. Да и гораздо интересней посмотреть на лорда, чем на обугленный затылок заваливающегося капитана. Капитан распахнул массивные двустворчатые двери, и вошел чеканя шаг. Хотя получалось у него не очень – сандалии глушили звук шагов. Я завертел головой: убранство широкого зала не сказать, чтоб поразило, но понравилось. Обычные голые стены, потрескивающие и чадящие факелы на них, камин без всяких там позолот, зато пол под ногами устлан мрамором, а длиннющий стол и деревянный трон перед ним, за каким‑то лешим обит черным бархатом. Капитан подвел меня к пустому трону, и остановил жестом. Ну конечно, теперь следует стоять и с придыханием ждать появления лорда. Когда в зал с боковой двери вошел маленького роста, лысенький человек с седыми волосами на баках и простецком хоть и украшенном кафтанчике, принял его за церемониймейстера, который должен объявить о заходе в зал Величайшего Лорда… Но когда он сел на трон, ошибку понял, но извиняться, отчего‑то не стал. – Поклонись, – шепнул капитан подавая пример. Действуя согласно старой поговорке, поклонился – не убудет, и стал внимательно всматриваться в его лицо. Обычное лицо шестидесятилетнего человека. Не очень старого, ни очень молодого. Ну разве что морщинки вокруг глаз и губ портят образ молодцеватого, только начавшего стареть философа античных времен. – Итак, – начал лорд, – значит ты и есть тот самый маг внесший такую сумятицу в наш образ жизни? Я не ответил. Ну откуда мне знать? Может я вовсе и не тот маг, и произошла путаница. Мало ли о ком он там говорит? – Знаешь, я очень долго думал над решением задачи о твоей участи… – Я заметил… Капитан угрожающе придвинулся, но лорд взмахнул ладонью в его сторону: – Не стоит, – сказал он капитану, – он всего лишь озорной мальчишка, сколько я таких повидал на своем веку? Но не будем о грустном. Скажу честно, я не в состоянии решить вопрос о твоей судьбе, я просто не знаю что делать. Он замолк, а я, подождав для верности несколько секунд, риторически спросил: – И что дальше? – Я полагаю только один человек может разобраться в тебе, и имя ему Бог. – Чего?! – Наш божественный император поможет тебе. Он знает ответ на все вопросы. И решит твою участь именно он. Тебе остается только добраться до столицы. Но все это ерунда. – Чего?! – второй раз подряд изумился я. – Ерунда говорю. Думаешь императору есть дело до такой букашки как ты? Я потряс головой. – Вы меня совсем запутали. Что вы хотите? – Выполни для меня одно поручение, и император соблаговолит обратить на тебя внимание. – Какое? И почему такая честь? Лысый лорд с седыми висками, глянул на меня как‑то странно. Может даже разочарованно. – Во‑первых, мне нужно доставить посылку императору, а тебе нужно получить у него разрешение на существование. Так почему не объединить две эти цели? Во вторых, ты не просто боевой маг, а маг сражающий хорошо защищенных противников. Шансы у посыльного доставить посылку в целости повысятся, если сопровождать его будешь ты. Этого достаточно? Я кивнул. – Угу, значит посыльный все‑таки не я. Это хорошо, не люблю таскать тяжести. Когда надо выступать? – Полагаю завтра. Но я еще не закончил. Чтобы жизнь тебе не казалась медом, я ставлю одно условие. Ты должен получить от императора право на жизнь в течение месяца. В противном случае я остановлю твое сердце где бы ты ни был. Доказывать нужно? Встряхнув головой, я заодно прогнал оцепенение. – А без этого обойтись нельзя? – Нет, думаю, ты все же опасен для нашего мира. Месяц тебе и посыльному с лихвой хватит чтобы добраться до столицы. И поверь, посылка столь цена, что император окажет тебе честь лицезреть и говорить с тобой. – Я полагаю у меня нет выбора? – Выбор есть всегда. Можешь просто не шевелиться когда мой капитан будет сносить тебе голову. – Хорошо, думаю я согласен. – Отлично. Знакомься с посыльным. Катя, пойди сюда! Боковая дверь раскрылась, и в зал неширокими шагами вошла девушка с кастетами на руках…. Катя!!! Глава 2 Я не помнил себя. Густая и тяжелая кровь ударила в голову, я сделал к Кате пару шагов, но на плечо легла сильная рука. Капитан смотрел на меня внимательно, но без напряжения или страха. Девушка приближалась, сандалии едва слышно шаркали по мраморному полу, видимо у одной из них на голени лопнула подтяжка… Она бросила на меня взгляд с ясно читаемой опаской в нем, и не смело подошла к трону. Сердце билось в груди набатом, горячая кровь разгонялась все быстрее по большому кругу. Вероятно лицо у меня побагровело, став похожим на срез свеклы… Иначе почему бы на меня так заинтересованно уставился лорд? Успею ли я ее убить? Нет, сначала нужно избавиться от капитана, он снесет мне голову раньше, чем я подниму руку. Изжарить его тысячей ампер, Катя прыгнет в попытке защитить покровителя, но я… должен успеть раньше. Но лорд… Сможет ли он остановить мое сердце так быстро? НЕТ! Нельзя спешить. Месть это то блюдо… Я дождусь удобного момента. –…ты слышишь или нет? – вопросительно сказал лорд доканчивая какую‑то фразу. – Почти… Маленький человечек на троне устало вздохнул: – Ладно, ступай себе. Сегодня полнолуние, так что вы отправляетесь завтра. Капитан ты тоже пойди. Нам с Катей еще нужно обсудить маршрут. Капитан поклонился и взяв меня под локоть, потянул вросшее в пол тело. Только покинув зал я смог выдохнуть… Сволочь! Она умрет! – Все в порядке? – спросил капитан своим неизменным громовым басом. – На тебе лица нет. – Нормально… Коридор шел в одну сторону и пару десятков шагов, сделали вместе. Но тишина в воздухе провисела не долго, из двери впереди вышел сероволосый человек. Власть и сила сквозила в каждом движении, еще бы – сынку владельца замка ходить по‑другому не пристало. Увидев нас, он заулыбался так, что белый шрам во всю щеку перекосило дугой: – Капитан, надо поговорить… и тебе привет о, обманутый любовник. – Что? – недоуменно спросил я, не поняв его эпитет. – Ты наверно верил Кате как себе? Наверно был в нее влюблен… Ха‑ха. – Да ты на себя то посмотри, тебя водят за нос даже верные псы. – О чем ты говоришь? – спросил он, в миг посерьезнев. – Взять хотя бы этого, – мотнул головой я в сторону капитана, – он не посчитал нужным даже посвятить тебя в детали похода на Ирбис. – Лорд Индар, этот человек просидел в заточении почти два месяца, он сумасшедший… – Что ты имеешь в виду? – не слушая капитана спросил молодой лорд. – Он знает, – сказал я, вновь указывая на капитана. – Я не понимаю о чем он говорит, – произнес капитан в ответ на прямой взгляд своего лорда. – Он послал свою жену – Катю на Ирбис вовсе не для спасения разведчиков, а за каким‑то артефактом… Голубые глаза Индара впились в лицо капитана. Впились и отвернулись. Ни слова не говоря он повернулся и быстро удалился из коридора. Капитан схватил мое горло стальной хваткой и оторвал меня от пола. Чтобы ослабить хватку двумя руками повис на изгибе его локтя, но это было все равно, как сопротивляться, попав в завязь хобота боевого слона. Он приблизил мое лицо к своему, удары моих болтающихся в воздухе ног просто игнорировал: – Не знаю что за бред ты там несешь, но ты забыл что всего лишь боевой маг. Мне тебе напомнить? – Ты убьешь меня не смотря на то, что я нужен лорду? – просипел я сквозь сдавленное горло. – Ну, убивать не обязательно, а вот покалечить, например выбить глаз… – Если ты меня сейчас же не отпустишь, – уже задыхаясь, протянул я, – мне придется тебя убить. Он смотрел мне в глаза несколько долгих мгновений, круглый шрам над бровью от пули сделался бледнее. Что‑то проскочило в зрачках, он отбросил меня к противоположной стене, как какое‑то тряпичное чучело. – Не знаю на что ты способен, – бросил он, – но мараться об тебя не стану. Но если что‑то подобное повторится еще раз, ты умрешь. А твои угрозы, поверь, пустой звук. Я сломаю тебе шею раньше, чем ты сподобишься что‑то сколдовать. С этими словами он ушел, а я, направляясь по коридору к лестнице, думал о том, как же все‑таки ступил. Проклятый лорд со своей Катей вывел меня из равновесия, и я уже не следил за словами. Мне пока нельзя высовываться из травы. Еще не время… В комнате все так же торчали три боевых мага, но худой паренек с моей кровати перебрался на другую. – Ну как? – спросил маг с лицом забулдыги. – Как все прошло? Я пожал плечами: – Так же как и всегда, похвалили за хорошую службу и назначили новое задание. Надеюсь после него, меня не скормят крокодилам… Они переглянулись, но задавать вопросы я им не позволил, спросил сам: – Так вы из Москвы? – Откуда? – Ну, вы из каких городов? – Ра‑абар. Дика. Люфренция, – синхронно отозвались они, и я не понял кто откуда. Но знаете ребята, мне как‑то по барабану. Я подошел к окну, заглянул вниз. Солома на крышах домов в деревне выглядела свежей и влажной, наверно вчера шел дождь… Но я, находясь под землей, не видел и не слышал его стук. Меж домами, сновали десятки людей, на крыльцах домов людей было еще больше. Кто‑то деревянным молотком стучал по доскам, кто‑то тащил куда‑то поленья, женщины в основном занимались откармливанием свиней в загонах и приглядыванием за снующими повсюду курами. Значит за эти пару месяцев проведенных мной в колодце, крепость восполнила потери, за счет объявившихся здесь людей как минимум из нескольких миров… Эх. Не слушая кудахтанье «коллег», снял сапоги и лег в кровать… После каменного пола покрытого лишь жидким слоем соломы, кровать показалось облаком плывущим среди ангелов по небесам… Блаженство. Я закрыл глаза и уснул. Разбудил меня стук в дверь – в комнату протиснулась голова незнакомого воина, оглядев всех вперил взор в меня. – Тебя ждет лорд Ашар, – сказал он. – Велено сопроводить. Поднялся, надел сапоги, бросил взгляд на окно и изумился. Показалось что проспал не более получаса, а сейчас солнце только начало вставать из‑за леса… Неужели уже наступает новый день? Отправившись знакомым путем к лорду, поглядывал на воина. Зачем он здесь? Капитан перестраховывается? Но воин остановился у дверей в зал. – Вот и ты, – провозгласил лорд когда я вошел, – я как раз все приготовил. – Приготовили для чего? – спросил я, настороженно посматривая на странный предмет в его руке – какой‑то прут переходящий в галтель на конце. Лорд глянул на замершего у трона капитана, вновь уставился на меня: – Для завершения нашего договорчика… Я же велел объяснить. Ну да ладно. Пойди сюда. Я подошел, не в силах понять что происходит, встал подле него. – Повернись. Предчувствуя какую‑то пакость медленно развернулся, и не ошибся!!! Шею обожгло так, что едва устоял на ногах и чуть не потерял сознание от боли. Что‑то зашипело, завоняло сгорающим мясом, боль от шеи передалась в позвоночник, ударила в голову, в зубы… – Ааааааааав! – заорал я разворачиваясь. – Вы с ума сошли, больно… было. Слезы выступившие на глаза, засохли боль как рукой сняло. Я посмотрел на руку лорда и прут с галтелью… это было клеймо! – Вы заклеймили меня как скотину?! Как раба?! – Не волнуйся, – простецки произнес лорд, – император снимет печать… Если конечно соблаговолит. В любом случае у тебя нет другого выбора. В следующее полнолуние твое сердце остановиться и ты умрешь. Так что советую не терять времени, посыльный ждет тебя у телепорта. Поспеши! Потеряв от этой бесцеремонной наглости дар речи, ощупывая шею, выплыл в коридор. Черт возьми, кожа на шее неровная, с какими‑то рытвинами… похоже там в обоженной корке, запечатлен какой‑то знак. Проклятье, долбанный лорд! Но мысли о наложенной печати вылетели из головы как только я вышел за ворота крепости в деревню. Посреди вытоптанной бесчисленными ногами дороги в одиночестве стояла Катя. Она не видев моего приближения, скрестила руки на груди и смотрела на свои сандалии. – Бу! – бросил я и улыбнулся когда она вздрогнула, – а где отряд? – Ааа ооо… отряд…. Какой отряд? – Где воины, которые пойдут с нами? Она сглотнула слюну, посмотрела на меня бестолково: – Ты что не понял? Мы идем вдвоем. – Серьезно? – спросил я наклонив голову чтобы заглянуть ей в глаза. – Да… – Ну, так вперед, на порт. Маг портуй! Человек с закрывающим лицо капюшоне, стоящий у выложенного мрамором на земле круга, взмахнул рукавами черного балахона, и мир потемнел. Все еще не в силах поверить в неслыханную удачу я крался за девушкой. Коричневые стволы деревьев, падающие от густых крон тени, и сизый дымок который беспрестанно изрыгают из себя тянущиеся по земле отростки, служили нам надежным укрытием. Не успели мы объявится после телепортации в лесу пред замком, как Катя подняла кулак вверх, и прижав палец к губам, прочими знаками объяснила что рядом море врагов… Я всматривался в кусты и деревья, и не видел ничего подозрительного или необычного, хотя возможно провел в этом лесу в раз десять больше времени чем она. Скорее всего, с ее стороны это была жалкая попытка помирить нас, показать что мы одна команда, нас выслеживает общий враг и пора забыть старые обиды. Дура. Но все же рисковать смысла не было, вдруг она права. А убить ее, убью… но только медленно и мучительно, дав ей перед смертью насладиться болью сполна. Хорошо было бы придумать способ отрезать ей части тела по одной, но тела проклятых воинов подадутся только циркулярной пиле, а где я возьму ее в этом богом забытом мире? Но да ладно и без пилы справимся. Месть блюдо холодное, путь к императору не близкий, еще придумаю как ее раскромсать. – Тссс, – прошипела она, прикладывая палец к губам и оборачиваясь, – стой тут. Я пожал плечами и прокравшись ближе к тени стал наблюдать как пригнувшись и встав на цыпочки Катя обходит затерявшийся посреди леса заросший мхом валун. Ей бы еще кривой нож в руку и сходство с убийцей из мультиков налицо… Почти полностью обойдя валун, она вдруг с истошным визгом на него запрыгнула и ударила камень одновременно обоими кастетами. Показалось от удара из‑под металла что‑то полыхнуло и бухнуло словно взорвавшаяся газовая зажигалка. По камню вниз пробежали широкие трещины, а Катя отпрыгнула от валуна подальше… Почудилось что девушка сошла с ума, что от страха за то что ее «напарник» вот‑вот зарядит в спину молнию, потеряла остатки мозгов. Но она смотрела на валун такими глазами, что я сам на секунду поверил, что это враг, а не мельница Дон Кихота. Через десяток ударов сердца я поднялся и, глядя на неподвижную девушку, подошел к валуну: – Ну и нафиг ты вдарила по камню? Девушка вздрогнула, перевела взгляд с валуна на меня обратно. – Я… странно, была уверенна, что это леший… – Кто?! Ты меня за идиота дер… Взрыв и ударная волна рядом обрушила меня навзничь. Я вскочил как ошпаренный чтобы увидеть как пришел в движение покрытый старым мхом валун. Как раскрылся он, преобразуясь в двухметровое черное, мохнатое и рукасто‑когтистое чудовище с каменным панцирем на спине. Оно взревело словно разъяренный медведь, из пасти хлестнуло слюной и зловонием. Прежде чем я опомнился и вырвал из души клок молний, мохнатое чудо было уже повержено. Стоящая позади него Катя запрыгнула ему на спину и ударом кастета окончательно расколола каменный панцирь. Монстр дернулся, рухнул на морду и затих так и не сделав ни шага. – Это леший, – сказала Катя заискивающе улыбаясь. – Только я не знаю почему его так назвали. Я подошел к телу чудовища, глянул на разбитый панцирь, красную кровь и внутренности в дыре. Провел рукой по окровавленному камню, старому мху… Один в один – камень. Как она отличила? Но плевать. Она все равно умрет даже если потом мне придется пробираться к императору без проводника… А посыльным лорда стану я. Ну какая императору то разница кто доставил его посылку? Тем более что снимет печать с посыльного, а не с его сопровождающего, более охотно… С другой стороны спешить особо некуда, можно походить с этой притихшей стервой с недельку или две, а уже потом, набравшись опыта и поняв в какую сторону идти, прибить тварь… Но нет, не вытерплю столько. Убить прямо сейчас, убить не раздумывая! – Сколько дней пути до столицы и императора? – спросил я у не сводящей с меня глаз девушки. – Три дня. Глава 3 Я закачался. Логика событий дневной давности, и этих слов разительно отличались: – Это как? Лорд сказал что идти месяц! Катя пожала плечами. – Человеческий мир очень мал, до столицы империи дня три пути по прямой… Другое дело, что по этому прямому пути не отважится пойти и последний дурак. Знаешь, я бы не хотела встречать ночь в лесу, а тем более на открытой местности. А чтобы ночевать за стенами людских домов нам придется давать крюк, а если прибавить то, что нас может что‑то задержать, как раз и получится месяц. – Твою… Может убить Катю сейчас и идти напрямик? Я выживу. Как‑нибудь, но выживу и дойду. Не спешить, надо ведь все обдумать. – Слушай, что вообще происходит? Почему сверхценную посылку доставляют всего двое? Почему нам не дали припасов, провизии? И разве маги не могут портовать прямо во дворец императора? Девушка пожала плечами: – Пойдем, что знаю – объясню по дороге… Видишь ли, ты попал в этот мир, видел миркаридцев, стал боевым магом, пару раз сражался с ирбисами, но ты понятия не имеешь про мир вокруг. Я признаться тоже плохо понимаю, но, по крайней мере, имею частичное представление. – Что еще за мирка…? – Миркаридцы – те вырезающие людей воины в доспехах, которые тут окрестили тварями. Знаешь ли, сложное название, да еще и ведут себя как последние твари… – Кто бы говорил, – ляпнул я не подумав. Черт, хотел же ей сюрприз сделать. Но она действительно обиделась, точнее сделала такой вид… Вот дура. – Ну продолжай, продолжай, – «попросил» ее я. – Сергей… Ты сможешь меня когда‑нибудь простить? – Да, – честно ответил я. Она улыбнулась: – Спасибо. Так вот, как мне объяснили, люди уже давно пытаются обжиться в этом мире. Но получается с трудом. Весь этот мир – исконные земли нескольких злобных рас, и конечно все они, мягко говоря, недовольны экспансией человечества. В самом начале этого заселения, людям пришлось несладко, говорят десятки людей усеивали костями каждый квадратный метр, но все равно проигрывали. Их почти всех истребили, но дело выправил император. Он создал этот мир таким как ты его знаешь: с кастами, с несокрушимыми воинами, с магией… Сейчас человечество отбило небольшой кусочек земли, расчистила его от логовищ всех тварей, но до контроля территорий еще очень далеко. На границы наших земель едва ли ни ежемесячно нападают крупные силы врага. А несколько раз в год, эти силы бывают настолько велики, что война на границах затрагивает всю империю. И слава императору, что у человечества есть каста силы. – Надо же, ты говоришь как уроженка этого мира. Слава императору, каста силы… Она закусила губу, но никак не прокомментировала мои слова. – И хотя с границами более‑менее ясно, – продолжила она прерванный рассказ, – но «очищенные земли» по‑прежнему опасны. Знаю о чем ты думаешь. Тебе кажется что имеешь дело с обычными хоть и очень разумными – низшими существами, почти приматами. По крайней мере ты считаешь их сродни средневековым варварам… Поверь это не так. Представь на секунду что наши современные войны с техникой, автоматами, самонаводящимися ракетами, спутниками‑шпионами и беспилотными самолетами перенесутся вдруг в этот мир. Представил? Теперь убери из этого людей, добавь миркаридцев, а технику замени магией. Ты понимаешь что у этих тварей есть даже командные центры руководящие всеми группами действующими в тылу врага? То есть в центре наших земель? То‑то же. А то что мы как‑то очистили от пары таких отрядов лес у замка – большая удача. Так что если хочешь жить, не смей недооценивать этих врагов. Я представил на месте Кати говорящего все это капитана. Получилось очень правдоподобно, наверно все эти слова он вдалбливал ей в голову не один раз… – Так вот, – продолжала она, – я веду к тому, что наши враги знают что мы выкрали из храма ирбисов вещь… И постараемся передать ее императору. Лорд Ашар как раз и тянул с этим делом почти два месяца в надежде сбить врагов с толку, чтобы они решили будто вещь уже передана. И если сейчас сильный отряд из пятидесяти и больше воинов, покинет крепость, как думаешь, что решит их разведка? – То есть, мы с тобой… несем вещь? А для чего она нужна императору и этим тварям? – Эта вещь – топливо, нет даже катализатор, для… источника силы людей. Такое чудо, как вещь, и такой шанс для человечества, может случиться раз в десятки, ато и сотни лет… Что все это значит – не представляю. Так мне сказали, а уточнять я не стала. Ну а твари понятно, не желают видеть воинов вдруг ставших настоящими танками. Представляешь, еще немного и каста силы, с нашей помощью, получит от императора такой подарок… Мы станем вовсе неуязвимыми, мечи этих тварей просто станут отскакивать от наших тел… Круто правда? Она смотрела на меня глазами заполненными искренним счастьем. Она верит в этот мир, она верит в свою касту. Возможно, она даже готова умереть за нее…. хотя вряд ли, скорее она просто желает увеличить свою силу… А я вдруг разгадал мысли и план лорда. Вполне возможно, что я иду к императору вовсе не для того чтобы испросить разрешение жить, а из‑за его пожеланий. Старый прохвост наверняка не желает усиливать и без того возвышенную касту воинов – он знал, что я намереваюсь убить Катю и поэтому отправил нас вдвоем. Когда артефакт императору доставит не прославленный воин, а зачуханый хоть и талантливый маг, он вполне вероятно передумает, и бросит силу артефакта в источник питающий души боевых магов… Лорду это выгодно, мне тоже. Да, все так и есть. Мое желание тайно благословил сам хозяин замка… Катя, готовься к смерти. А девушка радующаяся своим мыслям, никак не могла прочесть моих, хотя бы потому что была повернута спиной ко мне. Лес потихоньку редел, постоянно путающиеся под ногами отростки становились тоньше, сизого пара в воздухе почти не осталось, тем не менее деревья все еще не отступали…. Но что с ней делать? Убить ее вот так вот просто – выше моих сил. После того, что она со мной сделала, и что с ней сделать мечтал я, убить быстро – невозможно. Она должна мучиться перед смертью, сходить с ума от страданий так же как те два месяца сходил с ума я… Но как я могу пытать это защищенное неведомой силой, твердое как камень тело? Электричеством? Ну, подберу я не убийственные разряды, но насколько у меня хватит сил? Два‑три разряда, а потом что? Черт почему я не подумал об этом когда сидел в колодце? Вероятно, потому что не думал, что буду гулять по лесу с ней вдвоем… Ну ладно, найду я способ ее пытать, воткну веткой в глаз… Но как, скажите на милость, я ее пленю? Она сверхсильное человекоподобное чудовище. Я могу убить ее разрядом молнии, но пленить? При малейшем сопротивлении, мне настанет конец. Я шел в этом проклятом лесу, за этой несчастной Катей, наверное, больше пяти часов кряду. За всеми этими раздумьями не заметил как пролетело время, зато очень хорошо заметил это сейчас, когда ноги в сапогах при каждом шаге отдавались нестерпимой болью, а спина готова была, если бы умела, отвалиться. – Катя, я устал, мне нужен отдых… Вероятно, вопреки моему мнению, воины состояли из железной закваски и изнутри. Катя казалось даже не устала, все так же смотрела на мир счастливыми глазами. – Хорошо, – сказала она, – мы уже точно успеем в форт до наступления ночи. Давай посидим под деревом. – Слушай, у тебя чего перекусить нету? Она помотала головой, но потом спохватилась: – Нет, но мы можем обед поймать! – Как? – спросил я, на всякий случай, оглядываясь по сторонам. – Что ты тут собираешься ловить? – Да хотя бы кабана. Ты сможешь убить его на бегу? – А кто бежать то будет? – Ну он на тебя… Нет ты неправильно понял, я его вспугну, он побежит на тебя и тут ты его и прихлопнешь… Ну как? – Другого плана нет?…Ну хорошо, давай попробуем. – Тогда жди здесь, а я в обход. Кажется я их чую… Оставив меня гадать о том, что имела в виду, она скрылась за деревьями. Стоял в одиночестве довольно долго, пришла слизкая мысль, что Катя просто завела меня как Сусанин басурман, а сама сбежала… В стороне с закачавшихся деревьев взлетела стайка мелких птиц, я вздрогнул, услышав треск ломающихся стволов молодняка. В мою сторону несется что‑то огромное! Когда я увидел бешено скачущее ко мне черное, визжащее и клыкастое мясо, не раздумывая ни секунды, двинул в ту сторону милимолнией. Промазал! В коре дерева рядом с кабаном образовалась прореха, отростки вокруг стали источать зеленоватый яд. Но я не стал оценивать уровень его опасности – вырвал из души еще клок нацелился и… Успел! Стокилограммовая свинья не добежала какой‑то пары метров, ветвь искрящихся милимолний попала ей в грудь. Она на полной скорости уронила голову так, что клыки пропахав землю, перевернули тело, заставив его совершить два кувырка. Я не успел насладиться ни победой, ни видом лежащей у ног туши. Визг напуганной свиньи не прекращался, из‑за деревьев оставляя в воздухе выбрасываемый из‑под копыт шлейф грязи, ко мне приближалась еще одно чудовище…. А за ней третье! Захотелось убежать, но шанс выжить был только один. Милимолния врезала поперек широкого лба ближайшего, и я не став дожидаться результата, зажмурился, собрал из душе остатки и стрельнул чем‑то рассеянным во вторую тварь норовящую проткнуть мне брюхо. Кабан взвизгнул упал. Но в отличие от первых двух, я ясно видел как колеблется его живот. Он дышит… он жив. Из‑за кустов выскочила Катя. Выскочила и остановилась, увидев туши развалившихся рядом со мной трех кабанов. В глазах страх вперемешку с бескрайним удивлением… Она же хотела меня убить! Вот черт, умная девочка… Но нападать в открытую не собирается – не знает что я весь высох. – Это ты их?… – спросила она, крутя головой. – Как… То есть я хотела сказать, круто. Ты молодец. Я не знала что их там так много… Я кивнул. – Ладно, так что будем делать с таким количеством мяса? Она пожала плечами. – Разведем костер, пообедаем, возьмем пару кусков с собой, а остальное придется оставить. С этими словами она наклонилась к ближайшему кабану и используя шип на кастете вместо ножа, попыталась его свежевать. Стокиллограмовая свинья с диким визгом подлетела в воздух, налитые кровью глаза на мгновенье уставились на меня, она бросилась… Все произошло настолько быстро, что я сам не понял откуда в воздухе взялся разряд и почему запахло озоном. Даже со второй попытки дикой свинье не суждено было до меня добраться, она вновь упала без движения. Опешившая от неожиданности Катя, подошла к туше. – Кабан жив… Ты его не убил и сейчас! – Я пацифист… – Сергей ты… ты это не специально? – Так получилось Катя. Она кивнула, и ударом кулака раздробила череп лежащей без сознания свиньи. И не смотря на то, что души в теле казалось, больше и не было, но всему случившемуся я был рад. Электричество страшная сила, и электрошок меня выручит. Я нашел способ пленить Катю… Остается только найти канат который, после того как девушка придет в сознание, она не сможет разорвать. И сделать это надо до вечера, иначе она меня опередит. Глава 4 Кабанятина, даже без соли была вкусной. Я знал, что жесткое мясо без специй просто отвратительно, но после тех помоев что два месяца ел в заточении… Неутомимая Катя вела по все редеющему, но не заканчивающему лесу. Мне уже начинало казаться, что он бескрайний – как тайга в Сибири. Я буду идти и видеть только эти унылые, почти разумные деревья и еще спину девушки, к которой питаю жгучую ненависть, целый месяц, пока не случиться полнолуние, и сердце в груди вдруг откажет… Но я сам умел ориентироваться в лесу, и видел что Катя вовсе не ходит кругами, а это значит что лес скоро закончиться и перейдет… наверно в степь, в которой ржавеют вагоны метро. Хотя нет, помниться, когда капитан вел нас с Катей через этот лес, дорога заняла всего часов пять, а мы идем намного дольше. Утешало что расстояние меж ближайшими деревьями с каждой сотней шагов заметно росло, а молодняк мельчал, чахнул… Но очередная сотня шагов показала что ни черта не понимаю в этом несчастном мире. Я крупно ошибся – лес заканчиваться даже не собирался. Вначале нос уловил разлитую в воздухе влажность, потом цвет окружающего пространства сменился с пестро‑коричневого вперемешку с салатовым оттенком, на ярко зеленый…. Деревья вдруг окружили, сдавили – коридора меж ними почти не стало. Более поразительным было их преображение, если еще три минуты назад стволы были коричневые, то теперь, из‑за густо облепившего кору мха, все сделалось кислотным, темным и нестерпимо ярким. Казалось изменилась сама природа, деревья либо неправильно росли – стволы наклонялись почти горизонтально, так, что даже пригнувшись голова задевала свисающий с них зеленый лишайник с вязью мха, либо стволы были просто неправильными. Некоторые узловаты, другие напоминали кольчатых червей для чего‑то высунувших из земли свои тела, но только были почему‑то зелены и с раскинувшимися на голове шапками из тонких листьев. Катя перла вперед как танк, казалось вовсе не замечая столь существенное изменение ландшафта. Но скоро и ей пришлось сбавить обороты: кусты под ногами все чаще стали пересекать толстые мутанты‑лианы – они выбрасывали в воздух столько водяного пара, что скоро вся растительность кроме них под ногами исчезла, уступив место заболоченной почве. Моя хламида здесь, где даже отражение в лужах было сплошь зеленым, казалось неестественной, не из этой реальности, потусторонней; мне казалось что если у этого леса вдруг окажется какой‑то хозяин, например разумное дерево, оно непременно захочет меня схватить… Зато сапогами, хоть и были они алого цвета я был доволен – вода и грязь под ногами не проникала сквозь них. А вот сандалии Кати показали слабину. Она месила грязь, вязла, и окунала ноги в ледяную воду, а потом скользила на подошвах… В конце концов она их сняла, связала и перевесив через плечо пошла босиком. Поскольку ничего нового не происходило и лес вокруг не желал вновь менять цвет на нормальный, я снова задумался о мести. Если я убью ее сейчас, то куда пойду? – Катя куда мы сейчас идем? – В ближайший форт, – ответила она не оборачиваясь. – Что за форт? – Промежуточное звено между приграничной крепостью и обычным поселением. – А наша крепость приграничная? – Да… Ясно. Значит если останусь один, и буду придерживаться этого курса, выйду на форт. А там укажут дорогу к столице… С этим понятно. Теперь решить вопросы про артефакт и удовлетворение местью. Где она хранит эту самую Вещь?… Непонятно. А насчет мести уже решил что буду пытать, и там заодно обыщу или даже сама расколется… Но только все равно что‑то смущает. Пытки: вырывание ногтей, ноздрей, глаз, нарезание плоти мелкими дольками – все детский сад. Не того я хочу, ее страдания окажутся мимолетны и ни ощутимы в сравнение с тем, что эти два месяца испытывал я. Я отравлял собственную душу, ломал внутри стержень, медленно сходил с ума… я был на грани…. Может я уже сумасшедший! А эта сволочь только помучается в агонии и просто умрет? Она не перенесет и сотой доли того, что испытал я! Я едва не остановился чтобы обхватить голову руками. Проклятье что делать? Что за мучение для нее может быть хуже пыток?! Надо подумать… Вспомнить, подставить себя на ее место. Я молодая женщина, случайно попавшая в новый мир… Из никого превратилась почти в полубога. Большинство окружающих людей – бездари, людишки что завидуют и бояться. Но если ее лишат силы, покажут что она не хозяйка ни своей судьбы, не даже своему телу… Она надломиться, весь ее понятный, ровно выстроенный мир потерпит крах. Тогда в храме ирбисов, она была такой уязвимой и слабой – ее едва не изнасиловал управитель. Помниться она была в шоке… сидела на коленях и долго не могла прийти в себя. Она была в шоке от пережитого нападения на то, что принадлежало только ей – тело, а вовсе не впечатленная моими способностями. Значит изнасилование? Но что если я ошибся и насилие не та Ахиллесова пята, удар по которой планирую нанести? Я не насильник, не извращенец… Более того, когда‑то Сергей и сам презирал таких людей… Но месть есть месть – если для ее удовлетворения понадобиться надругаться над телом Кати, то я сделаю это холодно и расчетливо. Но что если я ошибся и раздвинуть ноги, тем более под угрозой – для нее окажется нестоящим внимания делом? Нельзя ошибиться и пожертвовать остатками души Сергея зазря… – Катя, давай отдохнем пять минут? Девушка закрутила головой, и выбрав в этом зеленом и мокром мире место посуше, уселась прислонившись к мохнатому стволу дерева. Я сел напротив и спросил будто и невзначай: – Катя помнишь, ты спрашивала смогу ли я когда‑нибудь тебя простить? – Да… – Так вот, я подумал и сказал «да», но только при одном условии… Отдайся мне и мы будем квиты. – Что?! – воскликнула девушка вскакивая. – Нет… Прости, но такая цена для меня не приемлема. – Ну что тебе стоит развести ноги в стороны? – Ты с ума сошел Сергей! Нет сказала же… Босая девушка рванула по лужам, от каждого ее шага смачно и громко хлюпала грязь. Мне потребовалось приложить все силы, чтобы не отстать. Отлично, теперь я точно знаю, что не ошибся. Для нее это станет тяжким испытанием, конечно не таким как выпавшим мне, но по крайней мере ее хрустальный мир треснет. Осталось придумать как все сделать так, чтобы она оставалась в сознании но при этом, не смогла меня убить. Зеленого вокруг вдруг стало меньше. Столетние деревья раздвинулись – мы оказались на краю до боли знакомого обрыва сразу за которым стоял покосившийся, а местами и вовсе упавший частокол. Разум впал в ступор, отказавшись анализировать представшую перед глазами картину. Катя повела меня в обход, туда где ров вокруг развалившегося частокола был почему‑то засыплен и выровнен землей… Деревня что когда‑то стояла здесь, была сожжена дотла – от домов остались лишь частично обгоревшие бревна фундамента. Некоторые еще чудом сохранившиеся окна зияли чернотой, а изгородь пустого свинарника сиротливо валялась на земле. Дорога ведущая к вратам разрушенного кем‑то замка была практически неразличима – на когда‑то затоптанной бесчисленными ногами земле, распростерся ковер из сорной травы. И чем ближе мы подходили к руинам некогда величественного замка, тем сильнее росло давление на мозги. – Мы что, – спросил я у крутящей головой с открытым ртом девушки, – перенеслись во времени и теперь взираем на остатки нашей крепости, или это какое‑то колдовское наваждение?! Она прекратила разглядывать разрушенную крепость, уставилась на меня глазами умудренного опытом деревенского учителя: – Нет, что ты. Это другая крепость, ее разрушило объединенное войско миркаридцев и ирбисов более десяти лет назад. В ответ на это империя, собрав силы, ударила и изгнала врагов с берегов Южного моря, а приграничная крепость была перенесена туда… Капитан рассказывал, что раньше он жил здесь, а когда на них напали полчища тварей, то уцелел лишь чудом… Никогда не думала что увижу эту крепость, просто чудо что мы ее нашли. Но форт отсюда не так далеко. Я прошелся по лежащим на земле гнилым вратам, поднял голову осматривая обломки стены, разрушенного, словно прямым попаданием пары десятков снарядов гаубиц, донжона… Что в этом мире могло оставить такие разрушения? Плац перед донжоном был усыпан осколками каменных блоков, мелкого щебня, а среди этого… В землю врыты два каменных столба, с вбитыми в них колодками для рук и ног. Растянутый в цепях на них повис скелет без черепа… – Что за… Когда мы подошли ближе, Катя прокомментировала: – Наверно это столбы для наказания серьезно провинившихся воинов. Видишь какие цепи? Да и бездарных бы просто убили… Здесь их секли плетьми со стальным хлыстом, секли возможно до полусмерти. Слава императору что в нашей крепости такого нет… А когда началось нападение, видимо про воина забыли, он так и остался висеть на цепях без сил. Когда сюда ворвались твари, ему вспороли живот и выпустили кишки, вон видишь след на ребрах. Но не удовлетворившись этим, отрубили голову. Вон смотри череп валяется в обломках. Серый от старости череп зияющими глазницами уставился мне в душу, казалось он знал о чем я думал и что собирался сделать. Знал и осуждал. – Давай его снимем? – предложил я. – Даже если этого не сделали войска императора, не стоит забывать что мы люди… Девушка кивнула, сняла с вбитого в камень крючка кольцо с единственным на нем ржавым ключом и с пыхтением отперла колодки на цепях. Когда последний замок щелкнул, безголовый скелет упал и рассыпался на тысячу костей. – Хорошо что ключ не сломался, – произнесла Катя, собирая останки в кучу ногой обутой в сандалий, – сейчас сложим все в кучу, а сверху прикроем обломками… Она проделывала это все четко, экономными движениями, без тени отвращения или других эмоций к человеческим костям. А когда подняла и положила на курган сверху последний каменный блок, я приблизился со спины и, дотронувшись до шеи, пустил заряд достаточный чтобы успокоить кабана. Когда девушка свалилась кулем, я, с трудом подняв ее, приблизил бесчувственное тело к столбам и закрепил руки и ноги в ржавые колодки. Повесил ключ на крюк и, не став ждать, ударом обратной стороны ладони по лицу привел ее в чувство. Она распахнула глаза, дернулась, но натянутые ржавые цепи лишь слабо звякнули. Мутный взгляд прояснился, она смотрела на меня с испугом: – Сергей что ты делаешь?… – Тоже что и ты проделала со мной. Бью по лицу, лишаю свободы… – Сергей… – Да? Что? – Что ты делаешь? Ты не посмеешь… – Уже посмел. Проклятье, как снимается твоя кираса… А нашел вот ремень. Ух ты, ничего груди… – Пусти! Развяжи меня! – Хмм, юбку пожалуй снимать не стану, под ней и так ничего нет. – Сергей прошу тебя не надо… – Странная ты Катя, думаешь только о себе. Ты хоть представляешь, что я пережил сидя два месяца в узком и тухлом колодце, где не было даже нужника? Ты не можешь себя представить как я сходил с ума, даже пытался научиться лазить по отвесной стене чтобы хоть одним глазком заглянуть в окошечко под потолком и вспомнить как выглядит солнце? Нет, Катя, я боюсь ты не представляешь. Но зато сейчас поймешь, какого это, когда не принадлежишь сам себе. – Не на… ааа!!! Я обойдя девушку сзади, приподнял и вошел в нее, грубо, сильно. – А… ты просто мерзавец! Скотина! Ааа! Даже не знаю сколько у меня не было женщины, наверно из‑за этого, а может из‑за звериной жажды, через пару минут все было кончено. Я отошел от нее чтобы заглянуть в глаза. Она закусив губу до крови, отворачивалась и прятала их от меня. И я не стал копаться в ее душе чтобы понять что испытывает. – Катя, где артефакт? – спросил я у нее. Она молчала, все так же вися на цепях и казалось не дыша. – Отвечай! Ты все равно скажешь после пыток. Так что ответь сейчас. Она глянула на меня печальными глазами. Если в них раньше и стояли слезы, то успели высохнуть. – Какой артефакт Сережа? – Не строй из себя дурочку. Где та вещь, что мы украли с Ирбиса? – У меня в голове Сереж. – Что за чушь?! – Ну подумай сам, ты обыскал меня всю, заглянул даже… Но его нигде нет, потому что он внутри меня. Посылка императору это вроде печати на твоей шее, заклятье которое может из меня вынуть только он сам… – Что за фигня, артефакт не может быть в виде заклятья… Там в храме, вещь была у управителя! А потом ее забрала ты. Ты меня дуришь?! Она улыбнулась грустно: – Нет Сереж, не в этот раз. То, что ты называешь артефактом, а я вещью, таковым не является. Это нечто живое и не живое, вроде плененной души. Вещь жила в управителе всего несколько дней, и убив его, я смогла вытащить вещь из трупа. Но во мне она более двух месяцев, она пропиталась мной, и если я умру, то не станет и вещи. Я опустил голову, стал рассматривать брусчатку под ногами. Меж кусками камня пробивается стебли зеленой травы… Проклятье! Я почти уверен что она не лжет и если убью ее, то на глаза императору даже не попаду – во дворце меня и слушать не станут. Через какой‑то месяц отброшу копыта…. Проклятье! Я поднял голову, посмотрел на ниспускающую с меня внимательного взгляда девушку в цепях. – Значит это был билет в один конец. Моя цель достигнута, мне выпал шанс исполнить перед смертью свою мечту. Я вышел из колодца, наказал и убил тебя, и плевать что через месяц я умру. Помолись перед смертью Катя – покайся пред Богом. – Сергей одумайся! Какой смысл нам с тобой умирать?! Сними меня с цепей и начнем все сначала! Все останется в прошлом! Я готовил смертельный заряд молнии. Убить, чтоб больше не мучилась… В окрестностях раздался нарастающий вой. Он быстро приближался, кажется его источник находился уже в деревне. – Это боевые псы миркаридцев! – заверещала брыкаясь в цепях Катя. – Развяжи цепи иначе мы оба покойники! – Заткнись, мы и так покойники. Я развернулся лицом к разрушенным воротам. Руки готовы для броска, а душа подготовлена для новой атаки. Первый кто окажется в проеме будет убит… Десяток гончих ада разом влетели в ворота. Перекошенные в оскале морды и горящие красным глаза затмевали даже объемные мускулистые тела и страшно вздыбленную коричневую шерсть. Я пустил заряд, и упал погребенный тяжелой тушей. Кажется я ударил молнией в упор и тварь прыгнувшая на меня мертва – только этим можно объяснить что я еще жив. Но даже в таком положении, посреди рычания и воя десятка озлобленных тварей, уши уловили звук рвущихся звеньев цепи. Наверно Катю уже разорвали в клочья, набросились на мясо скопом так, что не выдержала хоть и ржавая, но прочная цепь. Через десяток секунд повисла мертвецкая тишина. Может твари ушли? Наелись Катиной плоти и решили что я мертв? Осторожно выбираясь из‑под тяжелой туши, одновременно вертел головой… Господи, все собаки мертвы. Тело одной валялось у стены за пятнадцать метров от меня. А сверху метра за три над трупом, на каменных блоках стены расплывалось густое пятно крови. Кто мог размазать собаку по стене?! Я поднялся и замер. Цепи меж каменными столбами были разорваны, а полуобнаженная Катя с колодками на руках и ногах смотрела на меня твердым взглядом… Не думая больше ни о чем, бросил милимолнию ей в лицо и… Она легко отклонилась. Отклониться от молнии распространяющейся со скоростью света?! Я бросил еще раз метясь в ложбину меж грудей, но она отошла. Как?! Невозможно! Но сил больше не осталось, и я опустил руки. – Ты просто убьешь меня или с начало будешь пытать? – спросил я обречено, но без тени страха в голосе. Она покачала головой: – Нет Сережа… Степа я хочу вновь стать твоим другом. А за то, что ты сделал… со мной, прощаю. Мы в расчете, все было справедливо. Глава 5 Говорят что даже пораженная гниением и разложением душа может вдруг прозреть, увидеть себя со стороны, и мгновенно излечиться. Может быть сейчас произошел такой случай? Нет, я не стал другим человеком, не видел себя со стороны, моя душа не излечилась, а разум не избавился от мыслей которые не дали мне сломаться в заточении. Но я вдруг понял что могу ошибаться: Катя не монстр, а я не карающий меч и уж тем более не его хозяин. Я не Бог, но судил и ошибся… Она могла меня убить, она обязана была меня убить. Учитывая ее характер, отношение ко мне и к людям вокруг, то получив силу… артефакта, должна была уничтожить меня. А если присовокупить к этому то, что я с ней сделал – в ее голове не должно было остаться даже малейших сомнений. Я должен был быть раздавлен, и остаться в руинах крепости гнить рядом с трупами собак… Но я жив. Царство зеленого цвета и густорастущих деревьев сменил привычный и почти родной лес. Несмотря на разлитый меж стволов сизый пар, земля под ногами была уже не заболоченна и по мягкому ковру зеленой травы мы с Катей двигались намного быстрей. Она иногда оборачивалась и подгоняла, говорила что до форта оставалось совсем немного и утверждала, что мы не доживем до утра если в лесу нас застанет ночь. Но я не верил – сила в ней, способная уворачиваться от молний, наверняка в состоянии защитить нас от чего бы то ни было. Очень хотелось обвинить ее во лжи, но я не мог. Просто она предпочитает не рисковать. Я думал долго, но так и не нашел причину ее заинтересованности в сохранении мне жизни и попытки наладить со мной отношения. Вряд ли она боялась одиночества и по всему выходило что моя смерть ей выгодна. Но я жив и это доказательство что Катя не такой монстр, в какого превратился я. Моя ненависть к ней должна быть усмирена. – Катя, – крикнул я быстро идущей впереди девушке, – мне не дает покоя один вопрос. – Какой? – Почему ты не разорвала оковы до того как я… Она молчала несколько секунд, потом бросила через плечо: – Я перепугалась Сергей. Испугалась настолько что забыла о силе скрытой внутри меня. Но когда мне угрожала смертельная опасность, вещь о себе напомнила, она будто сама разорвала всех боевых псов. – Ты лжешь Катя, я это чую. Слышу в твоем голосе. Девушка не оглянулась и трудно было понять о чем она умалчивает… – Я не знаю Сергей…Чертова вещь обладает собственным извращенным разумом и кажется она получила наслаждение от моих… страданий. Я не могу управлять ей, она дает мне пользоваться своей силой только когда сама этого желает… И видимо она желает только предотвратить мою смерть – ведь она погибнет вместе с моим телом. – Но ведь управитель помниться использовал силу по своему желанию… – Тогда вещь была маленькой и неразумной. Она имеет свойство расти, развиваться, слышать и понимать мысли хозяина, она умнеет с каждым днем. Теперь это не вещь а…. личность. – Личность внутри тебя? Похоже на разговор о шизофрении. Она не ответила, но причину я понял сразу. Лес неожиданно оборвался и открыл перед нами травянистый, усеянный белыми цветами луг тянувшийся до сливающегося с небом горизонта. Я оглянулся и вздохнул: кроме леса за спиной и еще крохотных отсюда белых гребней гор, в зеленой степи не было ничего… – Господи, сколько нам еще топать? – спросил я толи у бога, толи у проводника. – Мы не успеем до заката, ты ошиблась в расчетах. Она мотнула головой: – Нет, глянь туда. Я вгляделся в указанное ей место, но ничего особого не увидел. Трава, цветы и ровная линия горизонта вдали. – Вон видишь? – спросил девушка. – Там форт. Приглядевшись лучше, увидел едва различимую на фоне зелени коричневую точку. Вроде зрение хорошее, но ни за что бы не заметил. Как заметила она? – Идем быстрее, – попросила Катя, – если на нас напали боевые псы, то их хозяева где‑то поблизости… А миркаридцы гораздо опаснее своих питомцев. Не успели мы пройти и пятьсот метров как я проклял ее язык накликавший неприятности. На интуитивном уровне я почувствовал беспокойство, оглянулся и… Я не понял что увидел, но всеми фибрами души ощутил близкую смерть. Показалось что нас преследовали фигуры из сгустившегося воздуха, но когда я оглянулся на зеленом лугу никого не было… – Ты чего? – окликнула меня Катя. – Да показалось что‑то… Показалось. Стоило развернуться и бежать догонять Катю, но вместо этого я всматривался в прозрачный воздух. Галлюцинациями раньше не страдал, но уже сомневался будто видел хоть что‑то. Все же не пожалев душевных сил, швырнул туда милимолнию. Энергетический заряд столкнулся с преградой в воздухе, искры рассыпались, ушли вниз…. – Катя! – крикнул я швыряя следующую молнию в материализующихся в воздухе четырех тварей. Казалось что четыре рыцаря с коническими шлемами и броней матового оттенка, были единым существом. Щели для глаз зажглись красным одновременно, длинные и тонкие мечи вознеслись в воздух, они бросились меня молча и единым порывом… Пущенная вслед первой, оставляющая за собой яркий хвост, милимолния, лишь затормозила ближайшую тварь. Показалось что заряд впившийся в нагрудную плиту, ушел вниз и в землю… Мгновенно соображая что жить мне еще пару секунд и что молниям враги невосприимчивы, за долю мгновенья превратил угодья чистой энергии в душе в пылающий ад… Время замедлилось. Рыцарь с занесенным для обезглавливающего удара кривым мечом, двигался настолько быстро, что я максимум успею лишь поднять руки… Он уже рядом, меч уже начал стремительное и смертельное движение, словно пытаясь остановить, я вытянул к его груди обе руки. Огненный шар размером с человека сорвался с кончиков пальцев, напалм, почти плазма, дыхнул нестерпимым жаром, окутал доспехи рыцаря со всех сторон, окутал и спал рассеявшись… Будь на месте рыцаря простой человек, от него осталось бы одна горсть пепла, но рыцарь устоял. Доспехи даже от прямого столкновения с тысячеградусной температурой не расплавились. Некогда зеленая трава на пару метров вокруг иссохла, пламенный вихрь казалось выжег весь кислород – я задыхался, но все же понимал что тварь в доспехах убьет меня быстрее чем кровь потеряет остатки кислорода. Но секунды проходили одна за другой, время вернулось в норму, а тварь словно вкопанная в землю не двигалась. Лишь через несколько мгновений я понял в чем странность – доселе горевшие красным глаза словно потухли, из шлема на меня смотрела тьма. Сильно дрожащей рукой я дотронулся до доспехов и обжегшись отдернул руку. Рыцарь с мягким металлическим звоном упал, словно сложился многоэтажный дом – доспехи внутри были пусты. Возможно мое пламя превратило все внутри в труху… Звуки окружающего мира заполнили разум, я пришел в себя дико оглядываясь по сторонам в поиске врагов. Но Катя уже стояла рядом и опустив кастеты вниз испуганно смотрела на меня. Трое миркаридцев, так и не разжав закованных в металл пальцев с рукоятей длинных клинков, распростерлись у ее ног… – С тобой все в порядке? – озабоченным голосом спросила Катя. – Ты не ранен? Я помотал головой. – Черт, ты бледный как смерть. Ты точно не ранен? Я не ответил. Развернулся к форту и медленно побрел. Все перед глазами шаталось, плыло. Еще ни разу не испытывал таких последствий от траты душевных сил. Хотелось лечь и умереть, но тогда бы она закинула меня на плечо и понесла бы как куклу… Невозможно допустить. Это выше моего желания упасть. Кажется девушка идущая позади о чем‑то догадывалась: молчала, не лезла вперед и не пыталась помочь даже не смотря на то что шел я как мертвецки пьяный. Гревшая мою душу ненависть куда‑то исчезла, а на смену пришло чувство беспомощности. До сей поры считал себя сильным, величайшим из боевых магов, человеком могущим убить даже нескольких воинов…. Но из‑за нее, чувство собственной значимости улетучилось, и сейчас место в опустошенной душе заняли кошки скребущие когтями невидимые стенки. Сначала она одолела едва не выпустивших мне кишки псов, потом я не смог ее убить, теперь она запросто убивает трех рыцарей, когда я едва справляюсь с одним и плачу за это полным бессилием. Понимаю что все дело в той вещи что внутри нее, но как же это бесит! Я тоже хочу раскатывать всех своих врагов и при этом не смахивать пот со лба после победы над первым. В этом мире я никто. Чтобы ни делал все равно останусь боевым магом, а этот титул всегда произноситься с приставкой «всего лишь». Я надеялся на молнии, но кажется они хороши только против людских воинов… Но если я найду способ убивать тварей десятками… если научусь чему‑то новому, разовью, усилю уже имеющиеся способности… О нет, я буду уже не пустым местом. – Катя, – бросил я слабым голосом через плечо, – твой артефакт настолько мощен, что способен отклоняться от молний? Но мне казалось что ты двигаешься совсем не быстро. Даже неспешно. – Во‑первых, я уже объясняла что сравнивать вещь с артефактом, все равно что говорить про летящий в небе самолет – колдовство. Вещь это нечто живое и нематериальное… Во‑вторых, я уклонялась не от молнии, а от твоей руки. Куда направлена ладонь, туда и полетит твоя… молния. Я просто избегала ладони… Ее ответ бы меня устроил, если бы мне не показалось что произнося «твоя молния» она не сделала паузу в которую воткнула толику презрения. Вообще‑то она в чем‑то права, мои милимолнии скорее разряды электричества из трансформаторной будки чем природная стихия, но все же эта молния «моя». Моей души. И если Катя презрительно относиться к ее силе, то и мою душу считает мелкой и ни на что не годной. Но потерпи Катя, ведь еще сам не понял простил я тебя или нет. Доберемся до императора, лишишься ты… вещи и тогда поглядим. – Сергей ты можешь чуть быстрее? Эти четверо были хозяевами боевых псов, но потеряв их, они наверняка доложили о нашей силе диверсионным группам. А те, не ходят меньше чем по два десятка. – Ну и? – Давай шевелись, нам нужно попасть под защиту стен форта пока не объявились твари и не нагрянула ночь. Вместо ответа я прибавил шаг. Форт приблизился настолько, что даже не смотря на головокружение я видел его ров и разглядывал его стены. Удивился что нигде нет ни единого каменного блока – стена сплошной частокол в несколько рядов, а по углам стоят бревенчатых башни. Потом подойдя ближе я сообразил что такой тройной частокол мало чем уступал камню – бревна в нем из столетних деревьев, и я представил сколько лесорубов отдали свои жизни за каждое из них. Даже небольшие деревца источали вокруг смертельный яд, но огромной высоты и толщины деревья отравляли воздух за сотню метров от себя… Вероятно мы подходили с задней стороны форта – ничего похожего на ворота в стенах не было видно, зато отчетливо разглядел как помахал нам кастетом воин на ближайшей угловой башне. – Бежим! – крикнула девушка сзади, и подхватив меня под локоть ринулась вперед. На бегу было неудобно оборачиваться, поэтому просто крикнул: – Что такое?! – Нас преследуют миркаридцы. Они поняли что вещь у нас и теперь не оставят нас в покое! Бок заболел мгновенно, показалось что кто‑то воткнул туда кривую вилку, а ноги не желали передвигаться. – Еще немного, – крикнула едва не волочащая меня девушка. Но я видел что она лжет, хотя мы были почти у стен, но ворота с другой стороны, а значит бежать, вдоль как минимум полторы стены, еще метров тысячу. Но в следующее мгновенье все разъяснилось: в степи рядом со рвом одиноко стоит человек в черном балахоне и надвинутым на лицо капюшоне. Катя несла нас к нему, а точнее к кругу из мраморных плит выложенным рядом с ним. Сверху со стен кто‑то кричал, наверно подбадривал, и хотя интуитивно чувствовал что нас еще не настигают и мы успеваем добежать, проверил свои догадки и крикнул через отдышку: – Брось меня Катя! Я больше не могу, спасай вещь! Она не ответила, но я увидел что стиснула зубы и ускорилась. Через несколько секунд мы были на мраморном круге, и прежде чем мир потемнел я разглядел стремительно приближающихся боевых псов и человека в черном балахоне прыгнувшим на нас…. Глава 6 Я, Катя и молчаливый маг в капюшоне стоим в центре магического круга посреди форта. Окружившие нас кольцом воины первые мгновенья отвлекли, не дали рассмотреть, навалились с расспросами. Но потом среди них разнесся шепот: «капитан!» – и всех как ветром сдуло. Воспользовавшись моментом осмотрелся: огромный частокол упирающийся в башни по углам, нависает над нами, словно великан над лилипутами. Там на помосте сверху собрались десятки обеспокоенных воинов, напряженно всматривающихся во что‑то в поле. Но их волнение я не разделял – за такими толстенными стенами можно не опасаться стаи собак и кучки бронированных тварей. Сам форт в корне отличался от привычной мне крепости. Взять хотя бы эти жилища, рядом с которыми сновали бездарные, а из некоторых доносились крики младенцев. Если в крепости вся деревня была выстроена из бревенчатых домов, то здесь и домов то не было: небольшие круглые хижины с соломенными крышами – вот и все что их заменяло. Но больше всего меня поразило отсутствие и намека на замок. Ну стояла в центре разбросанных всюду хижин большая деревянная башня с несколькими рядами крохотных бойниц, но она скорее напоминала склад для провизии чем обитель лорда… Может, лорды и воины живут в угловых настенных башнях? – Кто вы? – грозно спросили рядом и от неожиданности я едва не вздрогнул. А повернувшись к приблизившемуся человеку и вправду вздрогнул но уже от отвращения. Красивое в принципе лицо капитана форта носит ужасные следы былого сражения. Линии глубочайших шрамов тянуться от правой щеки до брови, проходя через глаз, а еще один большой – от переносицы и до уха. То, что у него вместо глаза было поистине страшным – и самое отвратное, что обычно люди после такого ранения остаются с пустой глазницей – а у него там что‑то есть… Стараясь больше не смотреть в его лицо и не выдать своего отвращения, опустил взгляд. Красный кулак вшитый в центр грудной плиты кожаной кирасы сразу пояснил мне что его обладатель носит чин капитана, но он пожалуй был единственным что объединяло его с мужем Кати. Местный капитан какой‑то не мускулистый, щуплый и даже худой… – Мы посыльные к его Величеству, – надменно ответила Катя. – Что за посылка? – подозрительно спросил уродливый капитан. Катя посмотрела по сторонам и сбавив голос произнесла с еще большей надменностью: – В своем чреве я несу императору силу и славу всех воинов. У капитана расширился глаз. – Что? Правда?… – выдали его слишком уж нежные для мужчины губы. И вообще слишком слащавый, даже черные волосы до плеч, выглядят будто только помыты шампунем – если бы не заполненная уродством глазница, принял бы его за… Он опустился на колено: – Для меня честь повстречать человека имя которого скоро будет знать каждый воин. Ты герой… – Екатерина, – сказала девушка. –…Екатерина, – закончил фразу он. – Чем мой форт может помочь в твоем священном пути? – Твой? – спросила приподняв бровь она. – Пока мой, – ответил капитан вновь становясь надменным, – лорд с сыновьями недавно попали в засаду. Я уже послал весточку в столицу, но новый лорд вступит во владения не скоро. Поэтому пока я тут полный хозяин… – А что с женой лорда? – Она бездарная наложница – раньше была утешительницей… Мне пришлось ее убить. – Ну правильно, – одобрила Катя, – это меньшее что ты мог для нее сделать… – Но Екатерина, – обратился он к ней, – где твои сопровождающие? Неужели этот жалкий боевой маг все что осталось от твоего отряда? Судя по лицу, Катя не знала что ответить, вопрос застал врасплох… – Капитан! – крикнул воин со стены. – Вы должны это видеть! Когда‑то красавец, а сейчас потерявший даже остатки привлекательности человек, прежде чем бежать к лестнице, непроизвольным жестом уложил гриву черных волос за ухо. Я успел заметить гримасу презрения промелькнувшую на лице Кати прежде чем сам оказался на стене вместе с ними… и тут же забыл обо всем. Картина представшая перед глазами настолько устрашающа, что хламида мгновенно сделалась мокрой от холодного пота. Казалось что после всего пережитого ничто не могло меня удивить, но я испытал потрясение. На зеленом поле перед фортом стояли не шевелясь множество ровных колонн блестящих и одинаковых рыцарей. В конических шлемах, с редеющими на ветру красными плюмажами, алым светились две точки. Казалось все эти тысячи пар нечеловеческих глаз смотрят только на меня, и этот общий взгляд проникает прямо в душу и заставляет слабеть тело… Одна из колонн состояла из трех‑четырех десятков боевых псов за которыми стояли несколько по виду обычных миркаридцев. Но проклятье, откуда тут их столько? Рыцарей, то есть тварей, тут были сотни, а может и тысячи… – Шесть сотен, – обречено выдохнул рядом капитан. Его холеные пальцы, которые, только сейчас заметил, были свободны от кастетов, вцепились в сруб бревна. – Шесть сотен, и ждут подкреплений… – Откуда ты знаешь? В покосившимся на меня глазе читалась слабая попытка скрыть презрение к боевому магу: – Если они имея такие силы не нападают, это может значить только одно – выжидают. Пока они просто осадили место телепортации, но когда подойдут их разрушители… Воины рядом с капитаном заметно сникли, кажется я тут один не понимал чем опасны эти разрушители. – Маг! – бросил капитан обращаясь к снующему за нами человеку в капюшоне – тому самому что телепортировал нас за стены форта. – Сообщи в столицу что нас осаждает тысяча мирдианцев и… то что посыльный с Силой здесь. Возможно… – Мне жаль разрушать твои надежды, – перебила его Катя, – но никто не придет. Если бы империя располагала силами, сейчас я бы шла к императору под охраной тысячи гвардейцев, а не с… вдвоем с ним. На капитана и без того невозможно было смотреть, а теперь когда единственный глаз заполнился сильными чувствами… – Но как же так? – едва не вскрикнул он. – Где все войска? – Уже месяц сдерживают вторжение на севере. Подробности мне не известны, но ко мне навстречу выслать просто некого… – Проклятье! Если сюда придут штурмовики то можем уже сейчас начинать копать себе могилы… – Сколько у тебя воинов? – равнодушным голосом спросила Катя. Скорее всего это равнодушие было показным, но все же она выгодно смотрелась рядом с отчаявшимся капитаном. Быть может все дело в том, что она знала другого, сильного и негнущегося капитана… – Пять десятков… – Всего то? – Я же говорю, – пробурчал капитан, – лорд взяв с собой большинство воинов и всех магов‑трансмутаторов, кроме этого, отправился очищать лес от тварей… Толи они угодили в засаду, толи их просто ночь застигла в плохом месте, но прошла неделя, а о них ничего неслышно. Катя улыбнулась и посмотрела прямо в уродливую глазницу капитана: – Знаешь, если лорд окажется жив и сумеет вернуться, то за убийство матери своих сыновей думаю тебя накажет. Капитан сжал зубы так, что на щеках вздулись желваки: – Плевать, все равно к рассвету мы все будем мертвы… Наверно Кате было что на это возразить, но она не пыталась. На лицах стоящих на стенах читались тоска и обреченность, но я их чувства не разделял. Я видел силу Кати в действии и верил что она сможет меня защитить. Да мысль мерзкая, но она пока в ней этот артефакт, сильнее меня в десятки раз, а стыдиться что тебя спасает женщина в данном случае не стоит. Во‑первых она со своим артефактом не женщина, а ходячая боевая машина, а во‑вторых женщиной эта… стерва вряд ли когда‑нибудь была. А в том, что она захочет меня защищать уже убедился. Сколько раз уже такое было? Сколько раз она спасала меня когда следовало убить? Сначала леший – ей достаточно было промолчать и каменный валун в лесу раздавил бы меня. Потом не убила после того как разорвала цепи в руинах крепости. А десять минут назад – когда тащила меня к порту и не бросила не смотря на уговоры? Я нужен ей живой. Хотелось бы верить что все эти издевки, а потом спасения из‑за ее чувств ко мне. Она гонит их, борется с ними и получается вот такая каша в характере, но все же умом понимаю что это маловероятно. Скорее меня как этот артефакт внутри нее, нужно доставить куда‑то в столицу… А зачем – гадать пока бессмысленно. Но может я переоцениваю ее силы? Тварей то очень много… Я сконцентрировался на неподвижных колоннах, блестящих в лучах заходящего солнца, тварей. Ровные, словно строились по линейке, ряды, так и просили посеять в них сумятицу и панику, но я не мог… Хотя почему нет? Попытаться то можно. Мне больше незачем скрывать свои способности, правда, мои милимолнии все равно никого не убьют, а даже мощнейший огненный шар развеется пока долетит, да и тварей защитят доспехи. Зато настал подходящий момент, чтобы попробовать что‑то иное, попытаться усовершенствовать милимолнии – собрать из души все, что есть и выпустить это разом. Раньше не получалось, но чем черт не шутит. Я раздвинул ладони в стороны, меж ними сразу прошла искра, потом еще одна и еще. Воздух наполнился озоном. Нитевидные дуги голубых разрядов неистово забились о ладони, уже причиняя боль. Окрестности заполнились злобным и гневным рокотанием, люди вокруг затаили дыхание, между вытянутых ладоней вырос пульсирующий энергетический шар. Комок сжатого электричества рос ежесекундно и когда я почувствовал что больше не удержать, он лопнет и убьет меня и окружающих, просто указал ему цель. Грохот был такой, что показалось, будто рядом кто‑то выстрелил из пушки. Конец огромной синей молнии на долю секунды оказался в моих руках, а другой конец разметал в поле сразу нескольких рыцарей, а оставшуюся часть колонны уложили прошедшие по доспехам цепные электрические заряды. От колонны из двадцати рыцарей на ногах не осталось никого. И среди рядов так и не шелохнувшихся тварей, эта мертвая бригада казалась чужеродной… Всем тварям было плевать что их собратья вдруг упали. На стене повисла гробовая тишина. На меня смотрели, выпучив глаза и открыв рот все, кроме Кати. Первым пришел в себя капитан, обратил ко мне уродливое лицо, произнес с надеждой и даже заискиванием: – Не останавливайся, убей их как можно больше пока не подошли разрушители. – Не могу, – выдавил я хрипло, – устал… В глазу капитана погас лучик надежды, но тут же загорелся пожар. – Но форт располагает десятком боевых магов! Используй их силы! Я еще не понял о чем он, и что следует ответить, как вмешалась Катя: – Так чего они не на стенах? – А толку от них? Тварей огнем не убить… – начал объяснять он, но глаз наткнулся на рядом стоящего и греющего уши воина. – Воин, поднимай бездельников с кроватей и тащи их сюда! Воин быстро побежал по стене и скрылся в арке бревенчатой башни. А я все смотрел вниз и пытался сообразить, чем же мне могут помочь маги. – Воины расступитесь, – закричал капитан, завидев на стене процессию в красных хламидах, – дорогу магам! Маги скорее вливайте в него силу. Главный среди них боевой маг, вальяжно пригладил гусарские усы, степенно уточнил: – Нам стоять цепью или отдельно? Капитан перевел растерянный взгляд на меня, и я на секунду задумался. Не очень понятно что он сейчас брякнул, но кажется, когда‑то на уроках физики имел дело с чем‑то похожим. Если две батареи внести в электрическую цепь последовательно, то их совокупная мощь сложиться, но если параллельно, то увеличится их полезный объем – объем хранимого ими заряда. Я глянул в поле: колонны рыцарей, казалось в алюминиевых доспехах, так и не пришли в движение, а в той, в которую угодила молния, рыцари лежали как сломанные игрушечные солдатики. Значит мощность мне не нужна – и так хорошо убиваю, да и боязно… – Отдельно, – бросил я магам. Они выстроились за моей спиной в ряд, и каждый вытянул руку в мою сторону. Я закрыл глаза и почувствовал что имею не ту маленькую и жалкую, опустошенную душу, а огромную, доверху заполненную энергией, простирающуюся далеко за пределами тела… Горевшие в душе потоки огня усилием воли превратил в бушующие синеватые разряды. Расставил ладони и стал нагнетать в них энергию. Воздух заполнился нарастающим громовым рокотом и я, вновь почувствовав что рискую не удержать, отправил стихию к ближайшей колонне. Огромная электрическая дуга, оглушив всех на стенах яростным грохотом, разметала первый ряд, прошла по доспехам и убила остальных. Целая колонна в одно лишь мгновенье обратилась в груду закованных в железо тел… – Не останавливайся, – попросили рядом, и я вновь принялся колдовать. Казалось что душа любого из этих магов намного объемней моей, запаса сил в них было еще очень много… Прежде чем Катя посоветовала бить отделение боевых псов, так как они опаснее всего, я выпустил еще две молнии, убил четыре десятка рыцарей. А вот с собаками пришлось повозиться. Первая молния убила всего двух, и еще двух оглушила. Наверно большая масса тела и густая коричневая шерсть оказались плохим проводником, но после третьей пущенной в них молнии оставшийся десяток опрокинув хозяев, понесся в сторону леса. От грохота непрерывно бьющих молний в ушах невыносимо звенело, моя душа как‑то сузилась, показалось что часть магов прекратили вливать в меня силы, но, тем не менее, энергии на пару ударов еще хватит… Бросив последний взгляд на улепетывающих собак, я вдруг с изумлением обнаружил, что ровные колонны рыцарей пришли в движение, развернулись и бегом понеслись к лесу. Я долбанул в ближайшую, остановил ее, расшвырял будто кегли, переключил внимание на другую… Душа уже приняла обычный размер и была пуста! Я развернулся в бешенстве: – Что за… Замер на полуслове. На стене позади меня лежало десять трупов людей в красных хламидах. Катя, капитан и воины смотрели на меня удивленно и уважительно. – Ты их убил, – пояснила Катя, – сжег их души. Изменил их огненную сущность чем‑то другим, своим… Вот они и сгорели. – Да плевать на магов, – вступился за меня капитан, – главное, что ты обратил тварей в бегство. Воздух был просто пропитан нежным запахом озона, черные волосы капитана уже не ложились на плечи, а топорщились в бок и вверх. Безуспешно пытаясь снять электронизацию, он приглаживал их рукой. Поняв что бесполезно, плюнул в сердцах и посмотрел на Катю. – Твой маг убил сотню тварей, но в лесу их еще полтысячи. Начался закат, вам следует бежать, пока за портом никто не следит. – Ты гонишь нас в ночь? – изумилась Катя. – Ночь опасна, – согласился капитан, – но если подойдут разрушители, дожить до рассвета не будет и шансов. У нас всего пять десятков воинов, и даже твой маг не сможет противостоять разрушителям. Бегите пока не поздно, мы их задержим во имя Императора! Воины вокруг, словно впервые услышали, что после смерти попадут в рай, заметно приободрились, вздернули головы, а Катя посмотрела на меня оценивающее. Словно вправду обдумывала смогу ли я побить этих самых разрушителей. Она тяжело вздохнула: – Боюсь что ты прав. Сергей уходим отсюда. Глава 7 Ночь вступила в права хоть и закономерно, но неожиданно, секунду назад, казалось было светло как днем и вот край багряного диска опустился за кромку горизонта и все вокруг сало чужим. Если бы не факелы и разведенные по периметру стен костры, я бы даже не понял где нахожусь. Я, Катя, капитан и молчаливый маг в балахоне стояли у мраморного круга портала и сами себе казались спокойным островком в бушующем море. Вокруг освещая дорогу факелами, носились воины, забегали в хижины и, словно штормовые волны, попавшие в тихую бухту, рвали гладь уже там. Из хижин доносились проклятия, плач детей стенание женщин – все бездарные могущие держать оружие выбегали и неслись к едва заметному в темноте деревянному донжону. Там, судя по возгласам, кто‑то открыл арсенал и принялся раздавать ржавое оружие толпе. – Вам лучше идти сейчас, – сказал капитан, – пока миркаридцы не опомнились и не выслали разведчиков следить за портом… Я горжусь, что встретил тебя Екатерина, и признаю, что не один человек не удивлял меня, так как ты, боевой маг. Катя кивнула за нас обоих: – Идем Сергей. – И еще, – вдруг остановил капитан девушку сделавшую шаг к зачарованному кругу, – я знаю, ты меня осуждаешь, но у меня были причины убить ее… – Кого? – не поняла Катя. – Я убил наложницу лорда – мать его сыновей… Посмотри на меня. Она приказала изуродовать мое лицо только за то, что я отказался предать лорда и разделить с ней ложе. Она наклеветала на меня, и лорд поверил ей… Катя глянула в его лицо с неудовольствием. – Знаешь, – ровным голосом сказала она, – мне как‑то плевать. Мы теряем время, Сергей пошли. Я вступил в круг и в следующее мгновенье оказался вне крепостных стен. – Пригнись, – шепнула Катя и схватив меня за хламиду, потянула за собой. В полной темноте, стараясь не издавать даже шорохов, мы обошли стены форта и двинулись от него прочь. Луну и звезды заволокла пелена плотных облаков и кажется нас никто не заметил. Тьма скрыла нас настолько хорошо, что Катя даже позволила себе и мне разогнуть спину. Скоро я потерял ориентацию, впереди, позади и вокруг можно разглядеть только темно‑серое небо, и лишь мягкая земля под ногами убеждала что я еще не в мире мертвых. Неожиданно разом застрекотали сверчки, наполнили пространство чем‑то другим, отличным от звуков моего дыхания, и я был им за это благодарен. Я уже утомился продвигаться по черной пустоте, открыл было рот чтобы спросить у Кати долго ли еще до укрытия, но почуял, что девушка за спиной остановилась. – Что…, ‑ начал я мгновенно осекаясь. У самого горизонта полыхало зарево. Рыжие блики охватили большую часть ночного неба. Холодея от заледенелых мыслей, все же не мог их прогнать, ни мог не понять в чем дело. Форт, который покинули меньше часа назад, пылал от основания и до самой верхушки частокола. – Нам лучше поторопиться, – произнесла не сводящая глаз с гибнувшего форта девушка. – Побежали. И мы бежали. Долго, упорно, спотыкаясь на каждом шагу. Когда вновь заколол бок, а в легкие кто‑то насыпал раскаленного песка, она опять взяла меня под руку и потащила наверно половину моего веса. Так наверно прошел еще час. Сжав зубы от боли в боку, я смотрел как медленно развеивалось свинцовое покрывало над головой, а облака превращались во что‑то напоминающее плывущих по небу серебристых барашек. Луна и часть звезд наконец‑таки показались и осветили дорогу перед нами мерным серебристым светом. Впереди черным прямоугольником выросло нечто широкое. Катя отпустила локоть, я споткнулся, пролетел по инерции метр и растянулся по земле. Закрутил головой в поисках врагов, но ничего кроме силуэта девушки не обнаружил. – Рви свой передник. – Что? – Что слышал, давай рви передник, надо набрать картошки перед тем как мы уйдем в лес. Показалось что кто‑то из нас двоих сошел с ума, но впавшем в ступор разуме возник образ жареной картошечки, и я, вспомнив о том, что не ел фиг знает сколько, забыл обо всем другом и единым движением оторвал низ хламиды. Катя встав на четвереньки начала изображать из себя роющую нору собаку – земля из‑под кастет полетела во все стороны. Я смотрел на нее все больше выпучивающимися глазами: – Что ты нафиг делаешь?! – Рою картошку, – произнесла она буднично, и если бы следом за этим в развернутый обрывок моей хламиды не полетел какой‑то клубень, я бы уже не усомнился, что она окончательно спятила. Протянул руку к куску грязи лежащей на материи, очистил и не поверил себе: картошка. И вправду картофель! – Но откуда тут это? – Бездарные в форте ее выращивают, – ответила она не прекращающая рыть землю. – Но почему так далеко от форта? – Думаю, картофельные поля здесь двуногие топчут меньше, да и в этом лесу говорят, животные не обитают. А других воров, знаешь ли, в этом мире нет. – Какой лес?! – переспросил я, не поняв ее объяснений. – Мы же побежали в противоположную сторону Катя как‑то нехотя махнула рукой, и я проследив врубился, что темень дальше и есть новый лес на нашем пути. Силясь разглядеть хоть что‑то, сказал, обращаясь к ней: – Это какой‑то не такой лес. Деревья вроде совсем другие. – Угу, – ответила она ожесточено работая кастетами, – на переднике уже была горка клубней. – Мы в пути примерно восемнадцать часов, – прокомментировал я, – мы хоть приблизились к столице? – Не особо… – Поясни. Девушка выпрямилась, связала картошку в узел, и перекинула через плечо. – Отдохнул? Пошли потихоньку. Тащась ей вслед все ожидал подробностей, но, потеряв терпение, спросил вновь: – Ну, так мы уже ближе к столице или нет? – Блин какой ты назойливый, – бросила она казалось оторвавшись от раздумий. – Мы с самого начала вместо того чтобы идти на север, пошли на северо‑запад к форту. Мы с лордом посчитали, что это самый безопасный путь – как оказалось зря. Этот форт нечто среднее между заставой ближе к центру владений людей, и могучей приграничной крепостью… – Слушай ты меня путаешь, – перебил нудный рассказ я, – так что насчет расстояния? – Вот я и говорю, что мы хоть и приблизились к столице, но пошли не по гипотенузе, а по катету… – Ты что издеваешься?! – Успокойся, и дай объяснить. Короче если вот прямо сейчас пойдем напрямик к столице, то на это уйдет два‑два с половиной световых дня, а если мы переживем эту ночь и рассчитаем так, чтобы следующую провести в ближайшей заставе, то на наш поход уйдет уже три‑четыре дня. Но если после заставы, мы решим ночевать на хуторе, то наш маршрут отклониться еще больше, и окажется что нам идти неделю… – Короче ясно. Полторы недели. – Угу, это в лучшем случае. – Что? Почему? – Ну, путь штука ненадежная, нас могут задержать обстоятельства. – Ух! Слушай Катя. Я конечно не знаю что готовит нам эта ночь, но я готов идти напрямик. Рискуем мы в обоих случаях, но чем дольше идем, тем больше становится шансов повстречать, то с чем мы не справимся. Так что лучше идти короткой дорогой… – Возможно ты прав… Мы не должны подвергать риску заставы и деревни и сбрасывать на них армию тварей. Миркаридцы тоже живые и им тоже нужен отдых, если мы пойдем быстрее, то они отстанут… Ладно, поживем‑увидим. Она замолчала, черный прямоугольник перед нами приблизился и захватил нас с флангов. Деревья непохожи ни на что мною видимое: очень высокие, длинные, прямые и толстые как мачты кораблей, но в то же время даже без намеков на листву или уже привычные шевелящиеся отростки. Просто уходящие вверх ровные столбы… – Что это за фигня? – спросил я у задравшей голову девушки. – Бамбуковый лес. – Это бамбук? – переспросил я изумленно. – Самый натуральный. Такие леса еще остались даже в нашем мире, но просто по телевизору не показывают… – А ты откуда знаешь? – Как‑то показывали… Помотав головой, я бросил дурацкую затею общения с ней и сконцентрировался на дороге. Бамбуковые деревья иногда росли так плотно, перемежевались с молодыми и тонкими стеблями, что часто пройти меж ними было невозможно. Приходилось наворачивать круги и обходить все эти «пальмы». – Ладно, – сдалась наконец Катя, и бросив на землю узел с картошкой, приказала: – разжигай костер, будем ужинать. – Скорее завтракать… И где я тебе дрова возьму? Девушка подошла к старому, почти сгнившему, но еще стоящему вертикально бамбуковому дереву и коротко размахнулась. Треск раздался такой, что в окрестностях его не услышал бы только глухой. Я ожидал, что ночь разорвут визги разбуженных приматых, испуганное хлопанье крыльев десятков птиц, на худой конец вой хищников, но тишину после упавшего дерева так никто не нарушил. – Не волнуйся, – обратилась ко мне девушка, кромсая лежащий на земле шестиметровый ствол, – в этом лесу животные не обитают, а твари если не выследили нас, то не услышат… А если разведчики все же следят за нами, то нам конспирация и вовсе ни к чему. Собрав щепки в кучу, она бросила их мне под ноги. Слабым усилием воли я разжег их словно предварительно они были облиты бензином. – А почему тут не водятся животные? – А ты глянь под ноги. Бамбуковые деревья не дают солнцу пробиться вниз и земля тут голая. Чем питаться травоядным, и если их нет, хищникам? Не бамбуками же. – Слушай Катя, откуда ты все это знаешь? Определила что лес бамбуковый даже в полной темноте… – Видела название леса на карте лорда, дорогой Холмс. Лучше бы запек картошку, а не трещал без умолка. Уже голова разболелась. Я замолчал, бросил в уголья половину добытого Катей картофеля… Что‑то затрещало, я поднял голову чтобы увидеть Катю совсем не там где ей полагается быть. Ее окружили какие‑то люди… Не раздумывая я бухнул в огонь еще дров, взметнувшееся пламя красным осветило выступившую из зарослей группу воинов. – Кто вы? – синхронно спросила Катя и человек в ниспадающем кажется зеленом плаще. – Я лорд Бадэрлай, – представился он, едва заметно поклонившись, но я успел заметить как напряглись окружившие его воины. – Кто вы и что делаете на моих землях? Катя бесцеремонно повернулась к нему спиной, подошла ко мне и затопотала огонь сандалиями. – Ты всю картошку спалишь… Прошу к огню лорд Бадэрлай, тебя и твоих воинов. В потемках не был уверен, но показалось, что лорд аж побледнел от бешенства. Но Катя не дала разгореться его гневу. – Да садитесь, вы же на своих землях. Вот только форта у вас больше нет… – Что?! – воскликнул он, одним рывком оказываясь подле нас. – Что ты мелишь женщина?! – Меня зовут Екатерина, запомни это имя. На моих плечах лежит миссия остановить отступление человечества. Я несу в столицу печать силы, и скоро наши воины обретут небывалую мощь. На мясистом лице лорда множество раз открылись и закрылись веки. Я признаться тоже захлопал глазами, но только по другим причинам. Во‑первых, удивился растущей Катиной гордыни, а во‑вторых, не пониманию, с какого перепугу эта вроде бы не глупая женщина рассказывает о своей миссии каждому встречному. Вдруг потерявший дом лорд, чтобы заслужить милость императора, решит переквалифицироваться в посыльного и прикажет столпившимся воинам убить Катю. Откуда ему то знать, что посылка при смерти носителя возьмет да исчезнет? – Екатерина, – произнес лорд совсем другим тоном, – что вы сейчас сказали о форте Зимний? – Пару часов назад его сожгла дотла армия из полтысячи миркаридцев при поддержке разрушителей. Сколько было разрушителей не знаю, но полагаю, это не имеет значение. – Ты лжешь! – вскричал лорд резво вскакивая на ноги. – К чему мне это? Если пошлешь воина к краю леса, он наверняка увидит тлеющие руины в ночи. Лорд схватился за голову, засунул пальцы в волосы и, кажется, тихо застонал. Я оглядел столпившуюся позади него свиту: семь воинов и одна закутанная в черное фигура – маг‑трансмутатор. Не густо, но пригодиться. Кажется, я понял план Кати – она хочет, чтобы отряд лорда нас сопровождал. – Сергей картошка готова? – спросила она. Я потыкал щепкой и кивнул. Она выгребла из углей картошку прямо пальцами, подбросила новый хворост и произнесла, обращаясь к отряду лорда: – Рассаживайтесь, мы поделимся. Уставшие как оказалось люди, только и ждали приглашения, тесно сели вокруг костра и благодарно хватали протянутую им картошку. Мне тоже досталась одна штучка… – Как вы здесь оказались? – наконец спросила Катя. – Я же лорд, – едва слышно вымолвил сгорбившийся человек в зеленом плаще, – я должен очищать вверенные мне земли от отрядов тварей. Они не должны пробиться к слабо защищенным землям империи. И когда мои разведчики обнаружили снующих по этому лесу тварей, я взяв большинство воинов ринулся в погоню за ними. Не трудно догадаться, что мы попали в засаду, а потом и заблудились. Это все что осталось от моего гарнизона… – Что теперь ты намерен делать? – спросила Катя, и ответа я почему‑то ждал, затаив дыхание. – Земли все еще мои, я уже приказал магу послать весть в столицу, и надеюсь, что император скоро пришлет сюда агента. С его помощью мы восстановим форт за какой‑то месяц, а пока надо только выжить и укрыться от армии тварей. Хотя ответ был не тот, какой ждала Катя, но она кивнула согласно: – Да, все правильно. Ты хороший лорд. Лорд никак не отреагировал на лесть, взял протянутую картошку и принялся очищать от шкурки. А я обнаружил что рядом со мной сидит маг прячущий лицо под капюшоном. Его балахон в некоторых местах был изодран, а на груди просто изорван так, что на голом теле виднелась какая‑то цепочка с большим кулоном. – Что это у тебя? – спросил я. Когда он ответил, я чуть не подскочил от неожиданности. Никогда не видел чтобы трансмутаторы разговаривали – всегда считал их немыми, а спросил скорее по инерции. – Амулет, раздвигающий границы разума, – утробным голосом ответил он. – Это как? – Я маг‑трансмутатор, мне просто необходимо воспринимать мир по‑другому, чем прочие. Этот амулет помогает достигать другого состояния разума. – Понятно, – сказал я, хотя и не очень понял, – а откуда ты его взял? – Сам сделал… – А меня можешь научить? – Чему? – подозрительно уточнил он. – Создавать амулеты. – Ты что надо мной смеешься? Ты же боевой маг! – А мне что нельзя что ли? – Конечно нет. У тебя ничего не получиться! Ты что первый день как получил свою робу? – Да научи ты его, – вмешалась Катя, – он же не отстанет. Поверь ему даже угрожать бесполезно. Зато когда поймет что ни черта не получается угомониться как пришибленный. – Только из уважения к вам Екатерина, – сказал маг вздыхая. – Вот смотри: амулет эта форма, в которую нужно добавить какое‑то одно свойство. Мой амулет из дерева, но может быть сделан из чего угодно. Тебе нужно взять какую‑то вещь, представить, что она полая, и загнать туда то, что ты хочешь. Я загнал чувство концентрации и отрешенности… – Что это? – воскликнули рядом, и все разом глянули вверх. Между верхушками бамбука виднелся кусочек звездного неба и оттуда на нас надвигался вибрирующий гул. Он нарастал, усиливался, возникла вибрация которая заколыхала даже бамбуковые деревья. Потом по нам ударил свист как от турбины взлетающего самолета, он сделался невыносимым, в ушах зазвенело из носа потекла кровь… – Мы покойники, – устало произнес лорд, – все же ночь и вправду смертель… А потом мгновенно наступило блаженное забытье. Глава 8 Сознание возвращается медленно и частями. Странное чувство, когда открываешь глаза и не понимаешь где находишься и совсем уж жуткое, когда вдобавок не можешь осмыслить что происходит. В эти мгновенья тебе может казаться что угодно: умер и попал в ад или в рай; тебя похитили инопланетяне и перевозят в космическом корабле; или просто вчера набрался, а теперь проснулся в незнакомом месте…. Секунды страха, секунды паники, но после разум всегда раскладывает все по полкам и ты, радостный от триумфа логики в мире, забываешь о мгновениях слабости. Но сейчас был не тот случай. Перед моими глазами летит земля, меня что‑то держит и трясет как на горках, я… болтаюсь в воздухе? Оказалось что мой случай ничем от обычных не отличался: заработавший на полную мощность разум наконец охватил картину целиком. Все происходящее умещалось в одном слове – Катя. Она перекинула меня как ковер через плечо и в таком положении куда‑то тащила… – Катя ты с ума сошла! – выкрикнул я едва не поперхнувшись. – У меня голова кружиться, так и сдохнуть недолго. Да поставь ты меня на землю! И хотя я ждал от нее подобного, но мгновенно рванувшаяся навстречу лицу земля оказалась очень жесткой. С трудом поднимаясь и осторожно потирая ушибленное плечо, оглядел пейзаж. Мы опять в полях, но уже не тех, зеленых с белыми цветами, а с травой до колен сплошь желтой и серой, будто дождя тут не было пары месяцев. Далеко позади тонкая линия бамбукового леса, а впереди… что впереди я не мог разглядеть, только понятно что у самого горизонта простирается что‑то желтое. – Что случилось? Где мы? – спросил я у усевшейся прямо на траву девушки. И хотя от усталости она едва не свешивала язык глянула на меня злобно. На секунду показалось что именно так преследуемая хищниками лань смотрит на свое чадо когда, не в силах его бросить, отстает от несущегося во весь опор стада. Эта стерва видимо меня простила, или просто забыла о том что я с ней сделал, а может я нужен для ее планов. Ведет себя со мной хоть и без явных издевок, но запанибратски – совсем не поже что копит злобу или соблюдает осторожность. А моя то ненависть никуда не ушла Катя, отдалилась – да, но не ушла. – Ты так и будешь молчать? – спросил ее я. – Может расскажешь что произошло и где лорд? – А ты может угомонишься со своими вопросами а? – хриплым голосом бросила она. – Я и так целый день протащила тебя на своем горбу. Хоть бы благодарность какая‑то была… – Благодарен. Но только возможно мне там лежать было бы легче… По крайней мере у меня бы сейчас голова не болела от прилива крови. – Ничего, свежая кровь для мозгов полезна. – Так ты расскажешь или нет? Где отряд лорда? Она надула щечки, потом шумно выдохнула. Глянула на меня укоризненно: – Ну и свинья же ты Степанов. Нету больше твоего лорда и его людей. Их кишки теперь висят на всех бамбуках, а руки и ноги валяются у каждого дерева! – В смысле? – попросил пояснить я видя что Катя норовит уклониться от распросов. – Какой тебе нафиг смысл? Ты когда‑нибудь видел обрывки кишок и сотни шматов человеческого мяса? Вот это самое от них всех и осталось. –… А мы как же? – Когда я увидела с какой легкостью упавшая сверху тварь разрывает воинов, я не долго думая подхватила тебя и понеслась во весь опор. Все пошли, а то скоро закат. Вторая встреча с ночной тварью будет стоить для нас дороже… – Подожди какой закат? Сколько я был без сознания? – Я бежала с тобой всю прошлую ночь, тащила тебя все утро, день и половину вечера, а если ты соизволишь обратить внимание на солнце то поймешь что оно уже на закате. – Елки… А я что один там сознание потерял? – Нет. Одновременно с тобой плюхнулся в обморок трансмутатор. Счастливец, по крайней мере умер не испытав ужаса… Вопли воинов кажется навечно застряли в моих ушах. – А… что это было? Ты не могла его убить? – Не знаю, вещь во мне посоветовала бежать, и наверно правильно… На землю! Рядом с ухом пронеслось что‑то горящее. Катя увернулась от трех таких рассекающих воздух светящихся комков и в один прыжок оказалась подле меня, стукнула кастетом по плечу так сильно, что от боли я завалился в траву. Лицо Кати уставилось в мое, перекошенное. – Лежи и не двигайся, – шепнула она и крутанувшись неимоверным движением оказалась на ногах. Я не послушал, привстал. В ста мерах впереди, рыцарь с красными глазами натягивал серебристый лук с горящей белым пламенем стрелой. А Катя молнией неслась к нему, попутно нарушая законы физики и мои представления о возможностях человеческого тела. Тварь в доспехах я видел только одну, но летящие в Катю почти со всех сторон огненные стрелы доказывали что тут их с десяток. Невидимки! Такие же, что напали на нас у стен форта! От большинства стрел бегущая зигзагом Катя уклонялась легко и не принуждено, лишь некоторые искрящиеся наконечники отбивала сверкающими в воздухе кастетами. А когда до единственной видимой твари оставалось десяток метров, она сгруппировалась, прыгнула и в туже секунду размозжила ему голову, вогнув шлем, словно тот был сделан из тонкой жести. Рыцарь уронил лук, закачался и упал в траву, а Катя, словно не находилась на перекрестье еще нескольких лучников, повернулась в мою сторону и приглашающим жестом взмахнула рукой. Я оторопел, но мгновенья отбивали десятки ударов сердца, а в нее больше не стреляли…. – Да иди же ты сюда, трусишка! – крикнула Катя. Все еще ожидая подвоха и пары стрел в грудь, я встал и озираясь по сторонам приблизился к Кате. – Мда, – уронила девушка, – ты бы еще через полгода пришел… Хотела показать его труп, а ты… – Чей труп? Где остальные лучники? – Лучников здесь нет. Это у миркаридцев магия такая, стреляет один наводчик, а другие на базе выпускают стрелы в указанную им тень…. Короче когда наводчик издох другие меня перестали видеть. – Где ты так классно научилась уклоняться от стрел? – Это все вещь. Ладно идем. – Постой, а что за труп ты собиралась мне показывать? – Ну вот этого, миркаридского мага. Ты кажется еще тел миркаридцев вблизи не видел, а трупы магов самые… роскошные. – Ты сейчас о чем? Вот он рыцарь. И башка у него помята твоим ударом. – Не башка, а шлем. Сними его. Я наклонился к рыцарю и аккуратно снял вогнутый внутрь шлем. Замер. Ожидал увидеть изуродованное лицо… ну если не человека, то существа похожего на ирбиса, но когда обнаружил…. а точнее не обнаружил ничего кроме пустоты, сильно удивился. – Так это что? Твари – живые доспехи что ли? – Нет что ты. Просто миркаридцы состоят из тонкой материи, ну как едва осязаемые духи что ли. Только во‑первых, они не прозрачные – а огненно‑красные, и вдобавок взаимодействуют с материей как все двуногие… – Так они духи или что? – Говорю же, они не духи, просто другой вид материи, тебе ограниченному рамками школьных знаний не понять. Ладно еще увидишь… Катя ускорила шаг, а я едва за ней поспевая, стал укладывать информацию в голове. – Катя, я могу понять, тем более что закончил институт, но объясни мне другое. Почему, если он маг, не сделался невидимым и просто не указал своим товарищам цель? Почему рискнул и стрельнул сам? Она, не задумываясь, бросила через плечо: – У тварей совершено отличная магия чем у нас, у людей. Она совершенней, но слабее, то есть, в ней нет грубости как в магии боевых магов. В ней нет вседозволенности как у магов‑трансмутаторов, и нет простоты присущей управителям. Это другая магия и никто из людей в этом мире не понял даже ее начала. Никто не понимает отчего некоторые миркаридцы могут становиться невидимыми, но таких посылают повелевать отрядом боевых псов, а наводчиков что объединяют разум с другими используют по одиночке… Этого никто не понимает, но если ты сам присмотришься, то все же найдешь логику их действий хоть и чуждую, нечеловеческую но чем‑то оправданную. Это очень опасные враги… – Откуда ты про все это знаешь? Она споткнулась, развернулась глянула с злобой и вызовом: – Вместо того чтобы выполнять свой супружеский долг, Ардаэн ночами вдалбливал мне все, что он знает про этот мир… – И кто такой Ардаэн? – Воины зовут его капитаном, я – своим мужем. Но капитан это звание, а муж – должность. У него как и у всех есть имя… Она вновь рванула быстрым шагом. И хотя до захода солнца оставалось еще несколько часов, я одобрял движимые ей намерения. Если не успеем к ближайшему форту, новой ночи можем не пережить… И даже если переживем, я больше не хочу ощущать вибрацию, слышать звук сопла реактивной турбины и терять сознание на двадцать часов. Взгляд наткнулся на желтое, что я уже видел вдали, но теперь еще разглядел среди этой желтизны в степи бревна и кажется соломенные крыши… – Это что форт? – Это хутор… Деревня. – Ты хочешь заночевать в ней? Она кивнула, но уловил я это только по покачиванию волос. Все же характере ее чуть поменялся, вряд ли она вообще бы соизволила ответить если бы не то, что произошло в руинах… – Послушай, – вновь заговорил я, – но если нас преследует армия тварей, неужели ты останешься наверняка в слабо защищенной деревне? Во‑первых мы не найдем там убежища, во‑вторых, подставим неповинных людей… – Да замолчи, наконец! То что мы с тобой несем, стоит во много раз больше даже десятка деревень. А вот если мы по глупости умрем то лишим человечество шанса выжить… Еще сто лет до рождения новой вещи люди в этом мире вряд ли протянут. – Почему это? – Не понимаешь даже после всего того что видел и о чем слышал? Полтысячи тварей маршируют в центре владений империи, сжигают все что стоит у них на пути, а их даже остановить не кому… Вся империя сейчас лишь под защитой гарнизонов, а войска сражаются на севере и видимо проигрывают. Такого не бывало за всю историю! До недавнего времени меж людьми и врагами был баланс, но сейчас вмешалась новая раса… Сергей, очнись, мы возможно последняя надежда человечества. Мы нужны этому миру… – Мы? – Кхм, – кашлянула она в кулачек. – Я думала твое эго возрастет если скажу так, а ты оказывается такой нудный…. Действительно, Императору, империи и человечеству, нужна вещь внутри меня, но поскольку несем ее мы, значит сейчас вся судьба мира кружится вокруг нас с тобой… Только вдумайся в эти слова. Неужели не испытываешь гордость? Я не испытывал… По крайней мере гордость. Да наверно, если бы артефакт тащил я, то тоже чувствовал себя пупом земли, но сейчас сам скорее похожу на тень героя имя которого даже не войдет в местные летописи. Если об этой дуре еще будут слагать баллады и трубить ей фанфары, я точно перегрызу ее горло. Нет не из зависти, а потому что и без того испытываю к ней ненависть. И если бы меня не тормозило осознание, что моя магия может подвести, оказаться бессильной против ее защиты, прибил бы прямо сейчас. Но артефакт очень скоро окажется в руках императора, я получу свободу от печати на шее, и найду способ убить ее незаметно для всех… Нет, наверно если бы я себя пересилил, мог бы оставить ее в живых. Но это тоже опасно. Она мой враг и какую бы личину не принимала сейчас, при случае вновь предаст. Да и что‑то мне подсказывает, что он сама еще будет мне мстить… То что издали я принял за желтый прямоугольник в степи оказался полем пшеницы. Высокие стебли едва удерживали на себе тяжелые колосья. Крупные зерна в них пахли так аппетитно и так породному… Но пшеничное поле оказалось совсем небольшим, тропинка среди колосьев по которой мы шли уперлась в хлюпкий, детский частокол – детский, потому что казалось его возводили дети. Но еще больше меня неприятно поразили ворота прямо в нем. Ворота! Уже забыл когда последний раз их видел. Воображение уже рисовало как полутысячное преследующее нас войско стаптывает хлебное поле, без усилий вырывает бревна частокола, и сжигает беззащитные хижины… – Открыть ворота! – крикнули сверху и я заметил воина стоящего за частоколом. Створки раздвинулись и мы расталкивая десяток бездарных вошли внутрь. Дома с соломенными крышами, куриный помет под ногами да еще запах свежего хлеба, вот и все что бросилось в сознание перед тем как обзор закрыло полсотни странных человек. Бездарные хоть и выглядели оборвано и помято, но все как один носили нечто похожее на зеленный комбинезон спецовки… Но когда спустившийся воин заговорил с Катей, на толпу бессмысленно глядящих на нас бездарных вообще перестал обращать внимание. – Кто вы? – спросил воин. – Я не видел вас раньше в Гелисе. Катя смерила его презрительным взглядом: – Еще бы, мы здесь впервые. Воин, где капитан? – Капитана нет в деревне. Лорд со всеми воинами и бездарными утром отправились в столицу. – Не поняла, а эти кто? А ты? – Лорду сообщили что сюда движется войско тварей, и он принял решение укрыться за стенами столицы. А я… Я вызвался встретить группу иномирцев, думал что успею довести их до столицы… Но их оказалось столь много и с ними было так тяжко, что потерял полдня чтобы только их организовать. Я даже убил одного, но было уже слишком поздно. Мы бы не успели дойти до наступления ночи и поэтому я привел всех в деревню… Возможно твари не придут до утра, и уже утром мы… – Все заткнись, – оборвала его сбивчивую речь Катя. – Раз уж ты не справился с кучкой бездарных, это сделаю я. Воин почему‑то посмотрел на меня, вновь перевел испуганный взгляд на Катю и кивнул. Девушка развернулась к толпе прислужившихся бездарных и закричала голосом напомнившем мне орущего капитана: – На колени перед представителем касты воинов! Я сказала на колени все!!! Видя что оторопевшие люди медлят с выполнением приказа, она всего лишь несколькими вихревыми движениями наполнила воздух серо‑красной взвесью. – На колени живо! Все как один, люди в зеленых спецовках, бросились на колени, кроме разве что тех трех, оставшихся без головы – их тела с глухим звуком упали на землю. Когда Катя повернулась к воину, я увидел на ее лице играющую улыбку: – Если бы ты с самого начала использовал силу, сейчас вы все были бы в столице. Но не волнуйся, воинство миркаридцев дойдет сюда не раньше завтрашнего полудня. Так что можешь себя не корить. Я многое успел повидать на своем коротком веку, но страх как в глазах, ближе всех стоящего на коленях к Кате бездарного человека, видел впервые… Глава 9 Ночь накрыла собой мир как обычно внезапно, но я даже зная как она опасна и ухом не повел. Смотрел как Катя и воин разделив иномирцев надвое, погнали их в бараки и заперли там как безропотный скот. Вспомнить страшно – совсем недавно я был в их числе. Закрыв на бараке засов, Катя глянула на звезды и широко зевнула: – Ладно, всем спать. Рано утром нас ждет долгий путь… Воин куда‑то исчез, а поскольку у меня остались вопросы я последовал за девушкой. Заметив что я иду за ней, она повернулась на ходу и улыбнулась: – А, тоже захотел спать в чертогах лорда? Да, у них мягкие постельки, мы это заслужили… Стоп, я это заслужила! Я не спала два дня, а ты дрых у меня на спине! Да ладно, пошутила… Там у него несколько кроватей. Деревянный двухэтажный донжон был уменьшенной копией того, что я видел в форте. Катя толкнула дверь и мы вошли в узкую, освещенную несколькими чадящими факелами, комнату с деревянной лестницей слева у стены. Комната была столь невзрачна, мала и ничем не украшена, что я как – то и не понял куда попал. Всюду деревянные необструганные доски, из мебели лишь один длинный стол с лежащими на нем чугунными чанами…. Первые мгновенья я хлопал глазами: снаружи донжон казался квадратным, а тут словно урезан – но взгляд упал на правую стену и все разъяснилось. В стене встроена незаметная дверь, но на петлях амбарный замок. – Это и есть чертоги лорда? – спросил я вслух. – Это обеденный зал и арсенал справа. Обитель лорда наверху. Мы поднялись по скрипучей лестнице и местный лорд полностью реабилитировался в моих глазах. На лакированном столе, заливая просторную комнату оранжевым светом, стоит масляная лампа. На стенах и полу растянуты расписные ковры, на стеллажах лежат толстые книги, а единственное, но большое окно застеклено хоть и мутными, но настоящими стеклами. Катя завидев три огромных кровати стоящие в ряд у стены, с разбегу плюхнулась на ту единственную что была с балдахином. Видимо там спал сам лорд, а на двух других его наложницы… Мне стало интересно что же читает лорд, и взяв со стеллажа первый попавшийся фолиант раскрыл на середине. Пролистал несколько страниц, положил заглянул в другой, потом в третий. Глаза все больше лезли на лоб: в книгах не было ни предложения, ни слова, ни единой буквы. На всех страницах были рисунки выполненные хорошим но малопонятным мне художником. Вот например на этой странице изображен сражающийся с каким‑то… обаятельным демоном однокрылый воин. Кто из них олицетворяет добро? Кто сражается за людей? Я хлопнул коркой, поставил книгу на место: – Знаешь Катя, в этом мире кажется нет письменности. – Угу, – буркнула она. – Слушай Катя, а почему ты так уверенна что войско тварей не доберется до нас ночью? – Ррр… да потому что они бы не послали редкого мага‑наводчика устраивать на нас засаду если б был бы шанс нас догнать… – Хорошо, но я не понимаю почему ты так спокойна. Почему ты уверенна что та турбина разорвавшая отряд лорда в лесу сейчас не разнесет крышу и не сожрет нас? Девушка приподнялась на кровати, красные от недосыпа глаза впились в меня: – Ты когда‑нибудь заткнешься, а? Я ведь тоже не железная…. Вон кровать ложись и закрывай глазки. Если будешь хорошим мальчиком так и быть расскажу тебе сказочку… Я лег на мягкую словно из пуха кровать, и попросил нетерпеливо: – Давай уже сказку и смотри сама не захрапи. – Был‑жил один мальчик и звали его Сергей, – заговорила она гнусливым голосом. – Он случайно попал в другой мир и не понимал очевидных вещей, но одна девочка по имени Екатерина пожалела его и объяснила все что знала сама. Например то, что в этом мире есть только четыре касты. Самая низшая среди них – каста бездарных, люди в ней мало чем отличаются от рабов. Потом идет каста разума – маги в ней делятся на три категории. Следующая каста силы – воины в ней кое чем отличаются друга от друга, но и это неважно. И последняя, самая старшая и самая маленькая каста – каста лордов. Она разделяется на… три ранга. Это земельные лорды – двух его представителей Сергей уже видел. И еще в нее входят архонты и владыка лордов – Император. – А разве можно… – Нет, бессмертный Император это полубог – другого такого просто не может быть. Верные его слуги – архонты, существа с запредельной боевой мощью. Они опора империи и агенты императора, но их к сожалению всего трое… или четверо. И самые низшие как ты понял это земельные лорды. Не особо хорошие воины, да и маги так себе. Но они и только они обладают способностью пропитывать свои крепости некой субстанцией отгоняющей ночной ужас. И даже если сейчас лорда в этой деревне нет – нам не угрожает ничего… То есть не угрожает то что напало в бамбуковом лесу, а ирбисы и твари в принципе могут напасть. Все не единого слова больше. Я сплю! Я лежал глядя в потолок минут пять. Катя и вправду тихо храпела, но я не мог определить спит ли она или притворяется ожидая когда я примусь ее убивать… Вряд ли артефакт сумеет защитить ее во сне, но все же рисковать не стоит. Другое дело что возможно она сама захочет прибить меня пока я сплю. Кто там знает какие в ее голове роятся тараканы. Хотя она только что созналась будто пожалела маленького мальчика, и начала его защищать и показывать мир, с ней в одной комнате ночевать нельзя. Лучше не рисковать. Я встал тихо, глянул в лицо спящей девушки. Оно было безмятежным и дыхание нисколько не сбилось. Но поручиться что она спит я по прежнему не мог – от нее можно ждать все что угодно. Спускаясь вниз и выходя в ночной воздух по‑прежнему обдумывал ее слова. Пожалела значит? Возможно. Обладая силой артефакта она наверняка чувствует себя богом и ей наверняка нужен кто‑то кто бы восхитился, удивился, был бы благодарен. На эту роль, как ни странно, я подхожу лучше всего. А страшащихся, боящихся и поклоняющихся она находит во всех встречных. Пожалуй только этим можно объяснить что со мной старается держаться почти на равных, тогда как с прочими высокомерно и угрожающе… И даже то что она меня не убила после того, как я унизил ее в руинах крепости, тоже объясняется этим. Ей доставило удовольствие оставить обреченного противника в живых и с позиции силы бросить нечто типа «забудем о прошлом». Только сейчас понимаю что этим поступком унизила меня намного сильнее… – Не спишь? – спросил подкравшийся из‑за спины воин. – Фу ты! Напугал. – Прости, просто обходил крепость и увидел задравшего вверх голову мага. – Я смотрю на звезды. Воин бросил взгляд вверх, вернул его к моему лицу, но уже наплоенным интересом: – И что в них? – Они безмятежные… Но потому что не живые. Знаешь, вроде не боюсь смерти, но не хочу умирать. Он улыбнулся: – А кто хочет? Я вот тоже не сплю, всматриваюсь со стен в ночь. Хотя понимаю, что даже если обнаружу врага это нам ничем не поможет. Я вздохнул. – Не переживай, этой ночью нам ничего не грозит, а утром мы покинем деревню… Кстати долго отсюда до столицы? – Примерно полдня пути, правда я могу ошибаться, был там довольно давно… Ладно и вправду пора спать. – Спокойной ночи. Он вновь улыбнулся: – Знаешь, а ты хороший парень даже жаль что всего лишь боевой маг. Внутри что‑то затвердело, я посмотрел на него как кобра на жертву. – Я ни всего лишь, а самый мощный боевой маг которого ты видел в жизни. Таких как ты я раскатываю десятками… Он встрепенулся, напрягся, но я предупредил: – Только сдвинься и получишь молнию меж глаз… – Ка… какую молнию? – Натуральную. Ты что молний никогда не видел? Он уже пришел в себя, смотрит без испуга или злости, а заново оценивающие. – Видел, но то в небе… Ты вправду можешь пускать молнии? Я кивнул. – А можешь показать? Я молча поднял вверх руку и пустил, на секунду озарившую дома, миллимолнию в космос. Она в отличие от огня хоть и рассеивается, но все же еще долго светиться в темноте. – Ничего себе! Никогда не видел ничего подобного. Думал боевые маги только огнем швыряться умеют. А разве воинов это убьет? – Убьет, но если не убьет есть настоящая молния. Вчера я изжарил такой сотню тварей. Он присвистнул. – Вижу не врешь… А почему остальных не убил? – Сил больше не было. – Понимаю. Маги и есть маги, даже самые лучшие из них годятся только на пару ударов. Не обижайся маг, пойду я спать… Он уходил в темноту гордо раздвинув плечи, и словно насмехаясь над моим желанием пустить молнию меж его лопаток, шел медленно и вальяжно. Но он был прав. Даже мне, сильнейшему среди магов просто неоткуда брать энергию для длительного боя. Сам не понимаю кто я: медленно перезаряжающая артиллерия или же пушечное мясо?… – Воин! – крикнул я почти исчезнувшей тени. – Где жилище магов‑трансмутаторов? – В нашей деревне был только один! Его дом у самых ворот. Я двинулся к воротам, но в потемках едва смог отыскать их и ближайший к ним дом. Толкнул дверь, но помещение без окон встретило меня еще более глубокой тьмой чем та, что стоит на улице. Я вытянул ладонь создал шарик огня и усилием воли заставил подняться его над плечом. Странно, но жара пылающего над ухом огненного комка я не ощущал. Только сейчас обратил внимание что не чувствовал жара даже от костра – когда обжаривал картошку в бамбуковом лесу. Домик совсем крохотный вся утварь умещается в одну комнатенку. Кровать, стол прибитые к стене полки. Все пыльно и грязно. И зачем нужно было переводить бревна на такое убожество? Я подошел к столу – пара пустых кувшинчиков и глиняная чарка, повернулся к полкам. Вещи на них меня заинтересовали больше. Повисший над плечом огненный шарик отбрасывал красные всполохи на запыленные кастеты. Я поднял один и повертел в руках – тяжелый как блин штанги. Бедные однако воины если не расстаются с такой тяжестью даже лежа в своих постелях, но все же и их любовь понять можно. Острые грани и страшные шипы не могут не внушать уважения к их обладателю. Интересно как и с помощью чего трансмутаоры делают эти кастеты? Неужели при помощи одной лишь силы мысли? Другие предметы на полках тоже вызывали двоякое впечатление. С одной стороны эксцентричность, непонятность предназначения изделия, с другой уважение и кажущая незавершенность. Все эти гнутые железки, причудливо вытянутые деревяшки, даже пластмаски создают ощущение незаконченной работы великого художника. Если бы Эйфель вдруг не достроил шпиль у своей башни, то думается через сотню лет Франция гордилась бы этим фактом намного пуще чем сейчас вознесенной и завершенной башней. Одна из металлических штуковин притянула внимание. Кругляшка чем‑то напоминала заготовку для монеты но только увеличенную в сотни раз. Если приделать к ней ушко, или просто проделать дырку, получится большая медаль, правда без намека на рисунок. Я зажал медаль в ладонях нагрел свои существом. Как там говорил маг, представить что она полая и залить в нее определенное чувство… На меня вдруг накатило вдохновение, озарение. Разум куда‑то уплыл, ощутил идущее отовсюду тепло. Я почувствовал что вся душа без остатка трепетно принялась за работу, она перестроила кристаллическую решетку металла, наделила ее памятью, а потом вложила то что я мысленно указал. Сам не до конца понял, что происходит но представил себе большую и объемную пустоту которую можно заполнить любой энергией, а еще почему‑то вспомнив как медленно я колдую молнии, попросил их ускориться. А потом закружилась голова, я упал роняя на себя одну из плохо закрепленных полок, но перед тем как полностью отключиться почему‑то подумал о том как я буду хранить мой первый амулет. Для меня этот вопрос казался жизненно важным – ведь в этом мире нет слесарных инструментов и сделать в металле дырку я не смогу. И словно повинуясь порыву мыслей я почуял что душа нагрев краешек медальки сделала там нечто похожее на ушко… Шар над головой оказывается давно погас, и вместе с тьмой снаружи пришла тьма до поры спящая внутри. – Эй! Маг, вот ты где… Ты жив? На тебя что полка упала? Я с трудом разлепил глаза, такое чувство будто грузовик переехал. Позволил воину помочь мне встать и поспешил успокоить: – Все хорошо, иди уже спи… – Какой спи?! Утро на дворе, Екатерина собирает бездарных а мне велела разбудить тебя… – А хорошо. Иди помоги ей, я умоюсь и сразу приду. Он вышел за дверь, а я оглядев грязную комнату подивился сну. Наверно когда на меня свалилась полка, из‑за нехватки кислорода усиленного голодом, возникло это видение про… амулет который зажат у меня в руке. Все еще не веря поднес его к глазам. В нем кем‑то было сделано ушко… Наверно он был таким когда я его нашел. Скорее всего бывший хозяин этого сарая оставил его недоделанным… Как бы там ни было я оторвал шнурок от хламиды, продел его в ушко и повесив амулет на шею засунул под робу. Выйдя на улицу остановился в замешательстве. Через распахнутые ворота выходит колонна бездарных, за которой следует воин. – А Катя где? – крикнул ему я. Он пожал плечами. – Впереди. Расталкивая всех, поравнялся с бодро вышагивающей Катей и спросил: – А мы что, завтракать не будем? – Чем? – удивлено спросила она. – Лорд забрал с собой все что было можно. Я глянул на колосья спелой пшеницы по бокам. Мы с Катей шли по узкой тропинке в поле, но широкая колонна людей позади нас вытаптывала урожай нещадно. – А почему бы нам не использовать бездарных чтобы собрать зерна? Катя повернулась, открыла рот собираясь что‑то сказать, но неожиданно замерла. Я не мог понять чего вдруг она опустила остекленевшие глаза, но через секунду дошло во что упирается ее взгляд. Она смотрит мне на грудь, туда где под хламидой висит мой амулет! Она очухалась, посмотрела на меня будто ничего странного не случилось и вяло улыбнувшись спросила: – А где ты собираешься ее молоть? – Что молоть?! – Зерно… Ты предлагаешь заставить несчастных людей собирать зерно, перемалывать его камнями, и потом делать тесто и выпекать на кострах? Сергей опомнись, у нас нет времени. Я впал в транс. Эта девушка либо прекрасная актриса, либо действительно не помнит что бессмысленным взглядом секунд десять таращилась на амулет под одеждой. Обойдя деревеньку наш полусотенный отряд неспешно двинулся на север. Бездарные за спиной напомнили мне тех равнодушных людей из поезда среди которых был когда‑то я. Только вот одеты все были одинаково. Идя с Катей плечом к плечу воспользовался ситуацией. – Катя как думаешь из какого они мира? – Спроси у них, – равнодушно ответила она. Я оглянулся, пробежал взглядом по лицам безропотно плетущихся людей. Узнавать их ближе не хотелось… Но вот попробовать раскусить Катю хотелось и даже очень. Через несколько секунд раздумий, потянул воротник хламиды, и когда амулет выпал оттуда словно невзначай, бросил небрежно: – Что‑то жарко становиться. Она не увидела, или просто не подала виду – словом хранила молчание. Разочаровавшись вновь забросил амулет под одежду… – Что у тебя там? – вдруг спросила она. – А это? Амулет. – Где взял? – В доме мага‑трансмутатора, – ответил я после паузы. К этому вопросу был не совсем готов, но признаваться что умею делать амулеты ей не хотелось. Вдруг она выдаст меня как в прошлый раз, а за то что я влез в область трансмутации тут уже точно не прощают. Помниться спустившийся в колодец управитель Анх, говорил о каких‑то мутантах которых император без разговоров сажает на кол. – Вряд ли этот маг настолько глуп что забыл столь сильную вещь дома… Чтобы не выдать себя просто пожал плечами. – Не знаю Сергей правду ли ты говоришь, но вещь во мне шепчет что твой амулет невероятно мощный. Конечно в нем нет даже сотой части силы что у вещи внутри меня, но тем не менее от него ощутимо веет силой. – Правда? Круто, – только и сказал я. Глава 10 Желтая трава выглядит уныло, линия горизонта расплывчато, а синева неба безоблачно. Пейзаж остается неизменным и уже несколько часов навевает нехорошее чувство. Даже находясь рядом с полусотней человек чувствую себя одиноким. Нехорошее, но наверно истинное чувство. Над плетущимися людьми висит безмолвие: бездарные, воин одиноко идущий позади колонны, чертова девушка шагающая рядом – хранят молчание так долго, словно от этого напрямую зависит их жизнь. Но я вдруг почуял перемену. Воздух, нагретый высоко поднявшимся солнцем, стал меняться. Наполнился свежестью и едва слышным, но потихоньку нарастающим шумом бегущей воды. Я вытягивал шею и не мог понять откуда этот шум – трава впереди была желтой и сухой, словом испытывала такой же недостаток воды как и растения в любой части бескрайнего поля… Внимание привлекли лежащие посреди степи сложенные друг на друга бревна. Силясь понять кто и зачем сюда их сложил, невольно ускорился, обогнал Катю и подбежав к огромным бревнам обмер. Нет, меня оглушил не сам вид бревен, а шум какого‑то водопада и обрывающаяся рядом со мной земля. Я подошел ближе и понял что степь справа на лево рассекает пропасть шириной метров в двадцать. Осторожно подошел к краю обрыва, заглянул вниз, и там, далеко на дне, увидел бурную пенящуюся реку. Она издавала шум сравнимый разве что с шумом падающего водопада, а если судить по искрящимся на солнце брызгам, скорость течения в ней просто невероятна. Наверно за сотни лет река вымыла землю и опустила свое русло на десятки метров… Рядом оказался бросивший прикрывать тыл воин. Глянув вниз, он печально произнес: – Говорят что это была подземная река, но земля сверху обрушилась… Но о чем это я! Где мост?! Я глянул в его напряженно рыщущие по берегам обрыва глаза. – Да мне то откуда знать? Не я же отряд вел… Подошедшая Катя окруженная толпой бездарных презрительно бросила: – Еще не хватало чтобы ты был проводником… Я то по крайней мере карту видела. Мост должен быть прямо здесь. – Вот он… – тихо произнес воин обречено смотрящий вниз. Я глянул туда куда он указал и увидел прямо под ногами повисшую на стене обрыва веревочно‑деревянную переправу. – Должно быть, – упавшим голосом уронил воин, – лорд ждал меня с бездарными на том берегу, а когда решил что мы не успеем, разрубил концы и ушел в столицу… – И что теперь делать? Эту пропасть можно обойти? Воин покачал головой: – Если и можно, мы все равно не успеем до ночи. – А бревна тут зачем? – Мост то был веревочный, лорд уже давно хотел возвести на его месте деревянный. Все же дорога к столице как‑никак. Но учитывая что от деревни сюда несколько часов пути, а до ночи бездарные должны успеть возвратиться – задача трудная… – Катя ты чего?! – воскликнул я увидев что девушка встала на четвереньки и ухватила канат – край упавшей вниз веревочной переправы. – Да пока вы думаете, – пыхтя от усилий ответила она, – я его вытащу. – И зачем он нам нужен? На ту сторону его все равно не присобачить… Мой вопрос повис в воздухе. Видя что Катя уперлась в край обрыва ногами и тянула мост всей мощью по виду хрупких ручек, воин бросился ей помогать. Я погасил такой же порыв – все равно толку от меня там немного, и если бы помощь была действительно нужна они наверняка использовали бы топчущуюся рядом толпу бездарных. Через минуту на земле лежали кучи деревянных досок обвязанных по краям канатами, но Катя не удовлетворившись проделанной работой велела бездарным отвязывать доски. И когда люди справились со своей задачей она выбрав из кучи веревок два каната, связала их концы узлом. Смотала это все кольцами, бросила на землю. – И дальше то что? – Сейчас увидишь, – задорно улыбнувшись сказала она. – Отойдите все. Пока толпа расступалась и образовывала широкий коридор, Катя обвязала свободный край каната вокруг пояса. Далеко отошла от пропасти, развернулась, разбежалась… Я едва не закрыл глаза. Она понеслась прямо в пропасть, показалось что захотела окунуться головой в воду, но оттолкнулась от края… Моя челюсть упала вниз. Катя взлетела над пропастью и оставляя за собой разматывающийся в воздухе канат опустилась на ту сторону… Невозможно! От края до края обрыва было метров двадцать – никто не может так прыгать! Мое мнение разделяли все бездарные и даже воин смотрел на крохотную отсюда Катю выпучив глаза и покрывшись испариной. Но то что она, находясь на другом берегу сейчас натягивала канат, свидетельствовало что все кто это видел свихнулись… – Давайте, лезьте по несколько человек! – крикнула Катя натянув канат в струну и упершись ногами в землю. – Я удержу! Ну же быстрее! Первым опомнился воин: – Вы трое вперед. Трясущиеся бездарные, все же боялись гнева воина больше чем высоты. Ухватившись руками и ногами за веревку, поползли по канату вниз головой. Я представил как им было страшно, но Катя держала веревку, хоть упираясь ногами, но, без видимых усилий… – Великий Император! – воскликнул воин. Первые мгновенья посчитал что таким образом он восхваляет силу этой женщины, но когда заметил что смотрит в другую сторону… Обернулся и оторопел. Посреди степи блестя на солнце матовыми доспехами виднеется множество фигур рыцарей. – Твари! – крикнул я Кати. – Они прут сюда. – Быстрее залазь на канат! – заорала она в ответ. Но лучше бы она этого не делала. Минуту назад никто не хотел переправляться на тот берег, а теперь почуяв нотки паники в голосе воинов, бездарные толпясь и толкаясь бросились к канату. – Психи! Я же не удержу! – истерично закричала девушка когда на тросе оказалось сразу два десятка человек и лезли новые. – Сергей, воин, сделайте что‑нибудь! – Все назад!!! – грозно зарычал воин, но это лишь усилило давку у края каната. Воин больше не тратя времени на уговоры, принялся расшвыривать толпу как детей, но когда получил намек на сопротивление – был укушен каким‑то ненормальным, стал убивать всех без разбора. Я с ужасом смотрел как облепленный людьми канат начал прогибаться. На той стороне изо всех сил упирающаяся Катя все приближалась к обрыву… – Сергей!!! Я не удержу! Ты должен убить их всех! Они все равно покойники!!! Воин рядом, скакал по горе трупов, но мялся у края каната и смотрел беспомощно на подвешенных в ловушке людей. Вес там и без того запредельный, он не рискнул лезть на канат и снимать всех по одному. Глядя как самый первый бездарный повиснув на середине пути в панике орал что‑то неразборчивое, но не желал продвигаться, воин начал рвать на себе волосы. Твари уже недалеко, а Катя почти у самого края обрыва, ей либо отпускать и лишать нас с воином надежды выжить, либо держать до последнего но падать в пропасть вместе со всеми бездарными… Я решился. Энергетический шар меж ладонями образовался почти мгновенно. Зарокотало, а потом бабахнуло так, что зазвенело в ушах. Молния лизнула тела висящих бездарных прошла по цепи и затерялась где‑то. Веревка в миг опустела, тела людей понеслись вниз… Кажется какой‑то несчастный всего лишь был оглушен, у самой воды он завопил нечеловеческим голосом… – Быстрее, – крикнул воин залезая на вновь натянутый канат. Катя на том берегу уже отошла с ним от края и я бросив прощальный взгляд за спину, на приближающихся рыцарей, ухватив руками и ногами веревку заскользил от них подальше. Пенящаяся поверхность реки пугала своим напором, и казалась призывала разжать пальцы. Меня схватили за шкирку потянули… Я уже был на земле! – Отпускай канат! – крикнул воин, и Катя казалось выпустила его с удовольствием. Берег который мы покинули несколько минут назад был сплошь усеян тварями. Бесконечные ряды рыцарей в матовых доспехах огненными глазами смотрели на трех человек стоящих на таком близком и таком далеком берегу… Их тут было больше чем тысяча, и если бы я не был мокрым от приложенных на переправе усилий, взмок бы сейчас от их пронизывающих взглядов. – Боже, тут отряд магов… – широко открыв глаза выдохнула Катя. – Бежим!!! Но убежать никто не успел. Первый ряд тварей, исчез на долю секунды и тут же заполнил собой все окружающее пространство. Я не успел даже испугаться и задаться вопросом каким образом они телепортировались на этот берег, как с опустошенным разумом принялся драться за свою жизнь. Твари с поднятыми для разящего удара тонкими клинками были всюду. Боясь задеть своих, но не желая умирать, мгновенно изобразил в памяти нечто среднее меж убойными молниями и не действующими на тварей милимолниями и выпустил это в грудь подбежавшему почти вплотную рыцарю. Синея мелкая молния прорезала воздух ткнувшись в нагрудную плиту твари. На месте удара осталась черное выжженное пятно, рыцарь выронил клинок, упал и тут же по нему пробежали еще двое… А позади их на меня бежит сразу десять. Скорость с которой я сотворил град молний была феноменальна. Синие вихри вырывались из моих рук казалось беспрерывно, и когда я почувствовал что запас сил в душе и амулете иссяк, у моих ног валялись груды матовых доспехов. Решил что мне конец, но живых тварей впереди не было, развернулся и увидел смотрящую на меня тяжело дышащую девушку посреди наверно полусотни искореженных комплектов доспех. Ее суровые взгляд опустились на окровавленный труп воина, перебрался куда‑то мне за спину. Я медленно оглянулся и представшая глазам картина, едва не остановила безумно колотящееся в груди сердце. Весь противоположный берег был устлан бесконечными рядами смотрящих казалось только на меня тварей. Сюда портанулось лишь меньше сотни, а там их оставались тысячи… Неподвижные доселе рыцари пришли в движение, некоторые в рядах отступали назад, отходили вправо, словом образовывали коридорчики… по которому пошли закованные в черные латы гигантские фигуры. Я не успел их толком рассмотреть, только понял что каждый такой в полтора раза крупнее собратьев, а на черных украшенных руническими знаками шлемах нет отверстий для глаз… Меня дернула и потащила за собой Катя, она и до этого что‑то орала, но разобрал я лишь последние слова: –…разрушители!!! Быстрее черт бы тебя побрал!!! А потом держащая меня за руку девушка, стала бросать нас зигзагом, а причину понял спустя пару секунд. Сверху обрушалась земля, небо почернело, огонь и воздух смешались воедино, уши заложило от сотрясающего почву грохота. Казалось что мы угодили под минометный обстрел, слева, справа, спереди и сзади все взрывается, полыхает, оставляет в земле метровые воронки. И катя гнала меня вперед, сквозь этот бушующий ад. Наверно меня контузило, потерял ориентацию в пространстве, не знал где небо и земля, не помнил своего имени, но бежал увлекаемый какой‑то девушкой. Но спустя вечность весь этот ад остался позади. Обнаружил себя лежащим в траве вдали от грохота, вспышек и затмившего солнечный свет, наполненного поднявшейся землей воздуха. Грудь ходит ходуном, легкие пылают жаром, а из горла вырывается пугающий хрип. Девушка рядом, встала на колени, потом приложив видимые усилия поднялась в рост. – Пойдем Сереж, – прохрипела она. – Будет чертовски обидно если твари нагонят нас у самых стен города. Она подняла меня и придерживая за локоть повела куда‑то опять. Кажется она шаталась сама, да и вид ее был жалок: потухший взгляд, открытый для облегчения дыхания рот, спутанные волосы. Ей тоже крепко досталось. Я заглянул в свои глубины: в амулете нет ни капли силы, зато в душе можно кое что наскрести. Она уязвима… Может убить ее прямо сейчас? Но столица судя по всему не далеко, а твари напротив – не близко. Кажется нет риска умереть не сумев отомстить и есть шанс что убив ее после встречи с императором останусь жить дальше… – Катя, – едва давя стон вымолвил я, – солнце уже начинает садиться, долго еще до столицы? Она устало покачала головой: – Вон он город Императора. Видишь? Я обречено вздохнул. Все что я видел умещалось в какую‑то расплывчатую точку далеко в поле. – Будь проклят тот день когда я тебя повстречал Катя. Она улыбнулась. Глава 11 Я не в силах отвести взгляд. Вроде видел множество городов мира, если не в живую так по ящику. Но сейчас даже не мог сравнить себя с туристом разглядывающим одно из древних чудес света. Я был потрясен, оглушен, вморожен в землю. Казалось, что город перед глазами вот‑вот исчезнет и развеется по ветру, словно сказочный мираж… Опустившееся солнце золотом освещает бока неимоверно совершенных каменных строений. Оно будто бы специально ждало, не заходило за горизонт, чтобы предоставить мне возможность насладиться невообразимо красивыми башнями, шпилями, возвышающимися над стенами зданиями, окутанными ореолом желтого сияния. Оранжевое светило подчеркивало величие города, его правителей, зодчих, мастеров – обитатели этого града просто не могут ни быть божествами. И даже ниспадающие со строений длинные тени только подчеркивали чистый и сильный дух столицы… Коричневые, частично окутанные тенями, стены через каждые три десятка метров были утыканы могучими бастионами с зубцами, бойницами, чанами с вечно горящим огнем. Но вся эта цепь исполинского оборонительного сооружения казалось декоративной безделицей в сравнении с тем, что возвышалось над ней. Даже эта стена не в состоянии была скрыть подножье гигантских краеугольных мавзолеев, а вершины и крыши тех, не могли закрыть собой подножья двух еще не достроенных башен. Строительные леса облепившие башни с такого расстояния казались хитиновым панцирем неведомого насекомого. Больше всего меня поразили развевающиеся повсюду столпы больших и малых огней. Пылающие статуи стояли едва не на каждом выступе зданий, а на стенах и под ними, окрестности освещали небольшие пылающие скульптуры. И хотя я не мог разглядеть в огне, кого изобразили в них искусные мастера, но смотрелось это так захватывающе, что не хотелось даже шевелиться. А девушка все толкала и тащила к гигантским, вышиной в десять человек, узким створкам врат. Я забыл моргать, глаза жадно хватали даже мельчайшие детали, память впитывала их как сухая губка живительную влагу, я знал, что все эти выписанные серебром узоры на стенах я не забуду никогда… – Кто и по какому вы делу? – грубым голосом спросили впереди, и я вынужден был опустить задравшуюся вверх голову. Секунду назад не мыслил отвести взгляда от вписанных в камень демонических существ над вратами, и вот теперь уже не мог оторваться от созерцания стражей… Четверо стоящих у ворот стража с головы до пят покрыты панцирной броней из грубой вороненой стали. Пластины наплечников наподобие чешуи спускаются по рукам вниз, надежно защищая предплечья, локтевые суставы, переходя в массивные наручи с увесистыми кастетами…. Правая перчать‑кастет крепко сжимает изысканную рукоять тяжелого на вид меча с загнутым вверх концом – он хоть и лежит на земле, но готов поклясться, в случае надобности поднимется, и окраситься кровью за одно лишь мгновенье. Но ни вычурная, местами чуть помятая кираса, ни красный кусок материи в виде опоясывания, ни даже стальные ботинки черного цвета, не привлекали к себе столько внимания как вытянутый к груди, серый от старости шлем. У него обтекаемая как у хищной рыбы форма, взметнувшаяся ввысь острая стрелка, но выбоины для глаз настолько велики, что по идеи туда мог пролезть мой кулак. Четверо воинов‑латников смотрели на нас враждебно – тяжелые шлемы не собирались прятать глаза и читаемые в них мысли хозяев. ‑ Кто вы и по какому делу? – еще раз спросил ближайший панцирник – видимо начальник предвратной стражи. Катя хотя и в изодранной кожаной кирасе, грязной юбке и порванным ремешком на сандалии посмотрела на латника как королева на конюха. – Я Аркарис, – бросила она, словно плюнула, прямо в шлем стража. И видимо слово имело магические корни. Начальник стражи, а за ним и трое других панцирника припали на колено. Шлем латника преклонился в благоговении. – Прости лорд Аркарис, не признал. – Открой ворота, – попросила Катя, но не успела закончить фразу, как высокие створки начали раздвигаться. Не став дожидаться когда они полностью распахнуться, девушка схватив меня за руку протиснулась в щель. – Ты мне ничего не хочешь сказать? – спросил у нее я. – Вроде нет… Ах вот ты о чем. Сереж, ты не глупый парень, сам должен понимать, что человека доставившего столь важную для империи вещь должны встречать и не с такими почестями. Не волнуйся, ты тоже будешь почивать на лаврах… Она вела меня по центральной улице вымощенной каменными плитами, мимо гигантского мавзолея, рядов декоративных колон с позолоченными капителями, и множества трехэтажных особняков стоящих по обеим сторонам проспекта. Люди на пути почти не попадались, все дело наверно в страхе перед ночью, лишь пара человек в синих и тонких одеяниях смерили нас подозрительными взглядами и поспешили нырнуть на боковую улицу. – Куда ты нас ведешь? – Во дворец, конечно же, – ответила девушка удивившись. – Куда же еще? Хотя гигантские горящие всюду костры довольно неплохо справлялись с освещением улиц и контуров великих зданий, об истинных расстояниях приходилось только догадываться. Вот и сейчас, когда улицу вдруг перегородили декоративные стоящие рядами железные ограды и десятки воинов в панцирных доспехах, я вдруг понял что сразу за ними в небо уходят ступени ведущие к огромному прямоугольному строению. Стражи даже не шелохнулись, когда так и не отпустившая мою руку Катя быстрым шагом прошла мимо них. Дорожка средь сада уперлась в широкую лестницу, с расставленными по краям фонтанчиками вместо воды в которых плескались струйки огня. – А кто это в доспехах? Воины? – Гвардейцы, – ответила она. – Лишь самые отважные и преданные Императору люди из касты силы становятся его рыцарями… Не прошло и получаса как была пройдена последняя ступень казалось бесконечной лестницы и мы оказались пред аркой, ведущей в темный зал, охраняемой еще десятком стражей. Эти уже отсалютировали нам мечами… Впотьмах возникла фигура в черном, белый череп на груди выдал принадлежность человека к касте разума, низко поклонившись он звучно произнес: – Его величество ожидает. Следуйте за мной. Темный зал встретил посетителей мрачными краеугольными колоннами, до переда истонченными сводами и всего двумя вписанными в стену факелами в виде лепестков роз. Управитель толкнул дверь, поклонился, приглашая нас следовать дальше и после, оставшись на месте, закрыл за нами, будто отрезав путь к отступлению. Зал поменьше отличался изысканной для этого мира мебелью, рядами длинных окон с цветными стеклами в них и фигурой человека от которого веяло льдом. Он повернулся, и свет падающий от огней за стеклами, осветил его лицо красным и зеленым. Перехватило дыхание. Его лицо отодвинулось на второй план – под угольными локонами спадающих на лоб волос были глаза красного оттенка. В других обстоятельствах пришла бы мысль о глазах кролика, но исходящий из них невидимые лучи ощутимо пронизывали воздух и добирались до всех закоулков души. Катя преклонила колено, и я последовал ее примеру. Правда она еще опустила голову, тогда как я не отрывал взгляда от бесшумно приближающегося, словно летя над полом, человека. Белые одеяния подчеркивали и наверно усиливали его суть, контрастировали с его… выпирающим из‑за спины черным крылом. Странно что оно только одно – наверно такая тут мода. – Ты не подвела меня Аркарис, – стелящимся по залу голосом произнес император. – Ты доставила мне мое чадо… Он смотрел на склонившуюся пред ним девушку, едва заметно улыбаясь, а потом повернулся ко мне. Красные глаза с черными крапинками в них, вцепились в мое лицо. – Кто это с тобой? – спросил он, холодными пальцами задирая мне подбородок. – Ахм! Похоже темные для империи времена сменяются светлыми. Встаньте вы оба. Мы поднялись одновременно, и Катя… Аркарис наконец подняла светящиеся восторгом и благоговением глаза чтобы восхищаться ликом своего Императора. – Позволь же я заберу у тебя свое чадо, – сказал император кивнувшей Кати. Он вытянул из рукавов даже в потемках казавшиеся бледными руки. Одну ладонь поставил к груди другую к животу девушки и потянул, отодвигаясь от нее всем корпусом. Она закричала, я дернулся от неожиданности, увидел как какой‑то белесый туман‑материя вырывается прямо из тела Кати! Тянущий ее император зарычал, сделал рывок и… Показалось что я окончательно спятил. Катя потеряв сознание повалилась на пол, а рядом с императором заливая ковер темной влагой спиной ко мне стояла обнаженная девушка. Я сделал пару неосознанных шагов: это не мираж, она настоящая. Вся вымазанная кровью обнаженная, невероятно красивая… Она упала на колени и обняла императора за пояс. – Дочь моя, – прожурчал он, – какая ты красивая… – Отец… – всхлипнула девушка, – пожалуйста… – Тише, тише доченька, – успокаивал ее он, гладя окровавленные волосы. – Я люблю тебя… Но ради империи, ради человечества, ты должна умереть. – НЕЕЕТ! – закричала она. – Прошу Отец!!! – Прости меня дочь. В руках императора откуда‑то появилась цепь с железным ободом, он застегнул ошейник на горле невероятной дочери и потянул обнаженную красавицу за собой. Она не в силах была подняться на ноги, поэтому пошла за ним на четвереньках, но перед тем как закрылась дверь она оглянулась и посмотрела на меня умоляюще…. А еще у нее было лицо Кати. Аркарис на полу застонала, открыла глаза, поднялась. Лицо обычное, как всегда на ней помесь невинности и суровости. – Ну а теперь ты мне ничего не хочешь рассказать? – спросил у нее я. – Я ведь запарился ждать когда ты откроешь кто ты есть на самом деле. Прогоняя остатки слабости она мотнула головой. – Теперь пожалуй расскажу. Меня зовут Аркарис, я архонт – одна из трех… четырех агентов и рук Императора. Обожаю потемки, давай присядем на диван… Из своих сто двенадцати лет, – продолжила она удобно развалившись в кожаном диване, – девяносто семь я посветила развитию нашей империи. Без архонтов она бы давно обезлюдела и погибла, поэтому не смотря на всю свою мощь мы не воюем, а занимаемся ее пополнением. Я хожу по мирам, выискиваю тех кто «плохо лежит», и вырываю их из родных миров. Тут они становятся либо рабочей силой, либо защитниками империи, но это ты уже знаешь. Ты наверно порываешься спросить почему я вожусь с тобой? Думаю ты сам догадался что ты не простой маг и какая‑то мелкая сошка. Помнишь там на эскалаторе, когда я тебе улыбнулась? Архонты существа с большой магической начинкой и я подобно заглядывающему в души управителю вдруг осознала что ты один из нас… Ты мой коллега, ты архонт. Ты ценнейший для империи материал, ты даже не представляешь насколько. Я вырвала тебя с парой сотней других людей из твоего загнивающего мира и доставила в этот. Но я не могла раскрыть правду, ты к ней не был готов. Архонт – не только сила, он негнущийся стержень держащий на своих плечах мир. Но ты был слишком мягок, изнежен, и поняв о том что ты сверхсущество, наломал бы много дров, как ломали их некоторые твои предшественники. К тому же «программа обучения» архонтов не такая мгновенная как у магов и воинов. Ты должен был сам подниматься с низов, закалять свою суть, а я лишь своими делами и словами ускоряла и мотивировала тебя. И хотя по хорошему тебе нужно было дать еще несколько месяцев, но в процесс твоего развития вмешалось обстоятельство – на Ирбисе родилась Вещь. Я не могла бросить тебя в крепости, а сама отправиться на остров, поэтому пришлось захватить тебя с собой. Хотя ты все это принимал за издевки и унижения, на самом деле я незаметно оберегала и учила тебя. – А капитан? Лорд? Управитель? – Некоторые, например лорд, были в курсе того, кто я и что мне от них нужно, а другие, такие как капитан и воины, были всего лишь марионетками. Я даже управляла некоторыми мысленно, и это иногда оставалось незамеченным даже для них самих… Почему ты на меня так смотришь? – Значит, убить тебя я так и не смогу? Она искренне удивилась, покачала головой: – Может я переборщила… Но почему твоя ненависть не исчезла? Я ведь даже позволила себя обесчестить. – Обесчестить? Не думаю… Она опустила на мгновенье глаза. – Здесь ты прав, но твоя ненависть должна была спасть. Да и сам сейчас подумай, та яма в которую я тебя на пару месяцев посадила осталась далеко в прошлом… – А зачем, кстати, ты меня туда посадила? – Ну, причина здесь та же. Чтобы не позволить Вещи попасть к Императору, миркаридцы стянули к крепости большие силы. Поскольку все силы империи задействованы в боях на севере, я не стала рисковать и прорываться через осаду. Вместо этого посадив тебя в яму чтоб не путался под ногами и не узнал чего лишнего, я ждала созревание Вещи, и коротала время пополняя крепость людьми из других миров. А потом, когда почувствовала что с созреванием, возросла и ее сила, взяла тебя и рванула в столицу. Конечно я предварительно приказала лорду одеть бездарных в одежды воинов и отправить в другую сторону, но все равно это было рискованно. Даже моих собственных совокупно с силами вещи едва хватило, чтобы сохранить нам жизнь – так что твой вклад в бой оказался тоже полезен. Кстати, гордись. Ты уникален даже для архонтов. Я не утверждаю, что ты когда‑нибудь станешь сильнее меня, но все архонты в истории этого мира становились сначала воинами. Ты единственный среди нас кто прошел ступень магов. Но не беспокойся, силу и неуязвимость воинов ты со временем получишь, но возможно не полностью – я ведь не умею швыряться молниями. Да, и прекрати смотреть на меня будто хочешь зарезать – все равно пока не сможешь. Тебе еще учиться и учиться. – Я уже в касте архонтов? – Архонты это ступень в касте лордов. Ты архонт, с тех самых пор, как однажды ночью я разрубила в тебе барьер мешающий получать силы от всех источников разом. Но тебе еще долго предстоит ими овладевать. – И ты ожидаешь, что я стану похищать людей чтобы они как мухи дохли здесь? Ты думаешь что я буду работать на сволочей? – Ууу, да ты еще не так черств как я считала. А ведь как хорошо долбанул молнией по висящим на веревке бездарным… Да, теперь понимаю почему от архонтов необходимо скрывать правду так долго. Ты должен был увидеть и полюбить этот мир… Ладно, сейчас… Тооод!!!! Дверь осторожно приоткрылась, в зал заглянула голова проводившего нас сюда управителя. – Чего угодно моя госпожа? – Мне нужна одежда для себя и для него. Мы отправляемся на Землю. – Сию минуту госпожа, – вымолвил он и скрылся за дверью. – Мы идем на Землю? Значит ты в любой момент могла вернуть меня в мой мир? Девушка пожала плечами: – Ну разумеется. Глава 12 Медленно текущая в широком канале вода навевала печальные мысли. Один философ говорил что в одну реку нельзя войти дважды и эти слова мне в принципе всегда были понятны, но только сейчас, стоя на гранитной набережной, я вдруг понял их сакральный смысл. Я выпал из течения этого города, всего мира. И даже если сбегу от, наблюдающей за разводом моста, девушки, как раньше уже не будет… Но может это к лучшему? – Аркарис, отпусти меня, я не хочу возвращаться в твой страшный мир. Девушка в бордовом вечернем платье, с завитой наверх прической, походила на выпускницу после прощального балла. Ей бы улыбаться и радоваться жизни, но в глазах застыли лед и презрение. – Сергей, обратного пути у тебя нет. Твое будущее предопределено…. Не смотри на меня как побитая собачонка! Ну скажи, что ты станешь делать в этом мире? Крутиться день за днем как собака пытающаяся поймать собственный хвост? Суетиться, нервничать, решать надуманные проблемы…. Или развлекаться? Пить алкоголь, играть в бильярд, ездить в другие странны. Не надоест? В любом случае чтобы иметь деньги на развлечения нужно либо в поте лица работать изо дня в день, либо совершать преступления. Мир в которым ты родился в тысячи раз страшнее моего, зная это, поверь, ты не сможешь жить тут долго. – Я в состоянии сам решить смогу здесь жить или нет. Она посмотрела на другой берег, туда где набережную обрамляли пятиэтажные дома с фасадом в виде искусной лепнины. – Красивый город, – уронила она. – Спокойней чем твой: белый день, а на улицах почти никого нет. – Сейчас поздний час. В белые ночи солнце не заходит за горизонт… – Ты упросил меня перенестись сюда, чтобы полюбоваться светлой ночью? Почему не захотел еще раз увидеть… Маскву? – Для меня этот город тоже родной – здесь живет мой отец, я… Она нетерпеливо тряхнула головой. – Сергей, послужи Императору годик, а потом, я уверена, он разрешит тебе сделать выбор. Сейчас ты здесь не останешься. – Сигаретки не будет? – спросили рядом. Несколько минут назад, вдалеке по пустой набережной шли четверо подростков явно навеселе, за этим разговором, не заметил как они к нам приблизились. Я покачал головой: – Не курим. Парень выглядевший постарше товарищей усмехнулся криво: – Спортсмен что ли? Тогда может девку уступишь ненадолго? Ребята загоготали, а заводила не сводил с меня глаз, лишь продолжал улыбаться – я понял, что уже решил драться. – Не, извини, самому нужна. Пьяный смех оборвался, они взяли нас в полукруг, для устрашения все выгнули грудь колесом. – Борзой что ли? На тебе! Кулак не долетел до моего лица, я ударил слабым электрическим зарядом, но почему‑то футболка на нем вспыхнула, а сам он упал и не шелохнулся, даже когда пламя с тела перекинулось на волосы и штаны. Прежде чем я снял куртку, которую вместе с другой одеждой дал мне управитель, и принялся сбивать пламя, Катя голыми руками размозжила головы трем впавшим в ступор подросткам. – Что ты делаешь? – спросила она. – Он все равно мертв. – А что делаешь ты?! Нафига ты их убила? – Ну знаешь… Ты первый начал. Ладно, забудь. Трупы в воду и пошли искать мясо. – Какое мясо? Она перебрасывала тела за парапет. Вечернее платье сплошь выпачкалось кровью, но архонт похоже ничуть не расстроился. – Мясо это люди, которые годятся для перемещения в наш… в мой мир. – То есть, не все люди способны… – То есть, – перебил она, – это те, исчезновение которых не вызовет ажиотажа у местных властей. Знаешь ли, мы не особо стремимся к известности в мирах. Мы не можем допустить чтобы было много свидетелей наших деяний – узнав о нас, правители могут предпринять попытку убить или пленить архонтов. Хотя никто их не боится, но вдруг удача им улыбнется? У тротуара, по которому мы шли, остановился, визжа тормозными колодками, черный джип. Двери распахнулись, оттуда выскочили двое бритых амбалов и худой мужик в помятом костюме. Лицо салатового оттенка выражало смятение, смешанное с яростью. Он указывал на нас пальцем и орал своим подручным: – Мочи их! Они порешили Егора! Они всех убили и скинули в реку! Да не тяните, стреляйте же!!! Я не успел среагировать, как мне в грудь нацелился пистолет и из дула полыхнул огонь. Ожидаемой вспышки боли не последовало, обзор, и заодно мое тело от пуль, закрыла Катя. Два движения и пистолеты полетели на асфальт, а потом белая вспышка и короткая тьма… … Сменившаяся потемками. Через секунду я разобрал знакомую обстановку, ковры, статуи. Ряд витражей из разноцветных стекол тускло окрашивает зал всей цветовой гаммой – источник огня снаружи, был или несильным или находился далековато. Я Катя, и замершая тройка людей в дорогих костюмах, очутились в императорском дворце. – Что? – невпопад спросил, озираясь по сторонам, главный средь них. – Не понял! – А чего тут непонятного? – любезно поинтересовалась Аркарис. – Вы попали в мой мир и теперь он стал вашим. Все поменялось. Судя по тому что ты наблюдал за развлечением твоего сына, по охранникам и машине – ты считаешь всех прочих людей чернью, быдлом, а себя стоящим над ними… Уже сейчас могу сказать, что вы все трое бездари. Я думаю это расплата – теперь вы рабы. Бизнесмен, как окрестил его я, и двое лишенных оружия бугая, хотя и возвышались над усевшийся на диван девушкой будто колоссы, но бледнели и заметно дрожали. – Да кто вы такие, мать вашу?! – Как грубо, – сказала, скривившись, девушка в вечернем платье, – ступайте, вам пора начинать чистить выгребные ямы. Он сжал кулаки. – Я не собираюсь… – Собираешься. У тебя нет выбора. Человек за пол часа успевший потерять сына, получивший невиданное сопротивление от женщины и очутившийся в другом мире, держал себя в руках насколько мог. – Я не знаю что происходит, но точно знаю что даже под угрозой смертной казни не стану чистить парашу… А выбор… Выбор есть всегда. Запомни это. – Тод! – заорала Катя. – Пойди‑ка сюда. Дверь бесшумно растворилась, в зал вошел управитель. Тот, кто часом ранее принес мне новые кроссовки, джинсы, футболку и модную курточку. – Уведи отсюда этот мусор… – повелела она. – Попробуют сопротивляться. Он закрыл глаза, а когда открыл, с троицей произошло какое‑то изменение. Они напряглись, вытянулись, повернулись одновременно и зашагали к выходу из зала. Я перехватил взгляд «бизнесмена» лишь на секунду. Острая борьба, жажда неповиновения, ярко контрастировали со страхом, паникой и безнадежностью. Он понимал, что сопротивление было бессмысленным и беспомощным пред волей человека в черном плаще. Понимал, и все равно изо всех сил старался вновь обрести власть над своим разумом и телом. Управитель шел позади шагающих на ватных ногах людей – вряд ли они для него чем‑то отличались от неодушевленных кукол. – Потом принеси вина и два кубка, – повелела ему Аркарис. Он поклонился, и закрыл за собой и своими зомби, дверь. – А еще говорил, будто выбор есть… Глупцы те, кто считает, что волен над судьбой. Она говорила вслух, но вид такой, что понятно – поглощена своими мыслями или воспоминаниями. Глядя сейчас в лицо сидящей на диване девушки: на нежный овал, на складку меж бровей, в ясные хоть и заволоченные пеленой задумчивости глаза, на хрупкие и изящные руки, выглядывающие из рукавов платья – никогда не скажешь что она чудовище, охотник и похититель людей… Хоть ты и ни Катя, а лорд Аркарис, но все равно остаешься чудовищем. Какое ты имеешь право, даже не спросив, разрушать чужие судьбы? Мой вопрос нарушил тишину: – Аркарис, расскажи мне о Вещи. – О вещи? Хорошо, я расскажу тебе о ней правду, но только потому, что ты архонт. Учти для всех Вещь это некий артефакт появляющийся у ирбисов и миркаридцев примерно раз в сотню лет. Человек добывший его, становиться героем, о его подвиге рисуют гравюры, а имя передают из уст в уста… – Вино моя госпожа, – возвестил вошедший с подносом в руках управитель. Катя поблагодарила кивком, знаком велела поставить его на столик, сама разлила вино по кубам и протянула мне. Дождавшись когда за управителем закроется дверь, она продолжила: – Правда же такова, что и миркаридцы и ирбисы черпают свои силы от неких богинь обитающих в их логовах. Обе они любовницы нашего Императора, и раз в десятки лет, они зачинают от него ребенка… Но богини потому и богини – сами не могут вынашивать плод, необходим кто‑то кто примет эту новую душу в свое тело. В это столетье этим человеком оказался тот управитель, который попытался прикончить нас на Ирбисе. Он вынашивал всего неделю, потом плод несколько месяцев рос во мне. Полагаю, результат всего этого ты видел. Она отпила вино, а я смотрел на нее как завороженный. – Но почему она… эта девушка кричала, что не хочет умирать, а император просил прощение? Почему она похожа на тебя как две капли воды? Сидящий с кубком вина на диване архонт устало вздохнул. – Если не считать того управителя, то это существо моя телесная копия. Родившись, оно принимает форму своего носителя – я его телесная и практически духовная мать… А по поводу того, что она кричала… Видишь ли, я с самого начала знала правду, знала что после рождения ее ожидает смерть, а то что знает носитель – знает и плод. Послушай Сергей, все это не просто объяснить… Император действительно любит своих детей, но еще больше он любит империю и людей живущих в ней. Он приносит в жертву своих детей, добавляет их силу в колодцы, тем самым усиливает касты. Пойми, если бы не его жертвы, все человечество в этом мире исчезло. Да не качай ты головой, маминкин сынок, Императору тоже больно, я это чую… Сергей, подумай лучше над тем, что еще одна‑другая такая жертва, и человеческие воины надежно смогут защищать империю, и, следовательно, архонтам незачем станет похищать людей из других миров. – Угу, только вот еще сто‑двести лет, ваши вылазки будут продолжаться, еще десятки тысяч сломанных судеб. А если учесть что у каждого «пропавшего» остались родственники… – Довольно Сергей. Ты архонт, и «вылазки» наши. Она повернулась к окну, маленькими глотками отпивала из кубка и молчала. – Ладно Катя, то есть Аркарис, расскажи тогда как ты успела закрыть собой от пуль? Ты переместилась, кажется мгновенно, и у тебя ведь нет «силы Вещи». – Я же архонт, – буднично произнесла она. – Мне доступны самые сильные способности… А давай прямо сейчас начнем твое обучение? То что я сделала, называется тяга души, вот смотри… Она, отложив кубок, поднялась с дивана, повернулась к концу зала и… в один миг оказалась около двери. Я успел заметить лишь призрачный шлейф на долю секунды повисший в воздухе по всей ее траектории. – Как?! Как ты это сделала? Даже отсюда разглядел ее блеснувшие в потемках зубы. – Хочешь научиться? – спросила она, в мгновенье, оказавшись рядом. – Но на это способны лишь очень сильные и опытные архонты. Смотри, человеческое тело под завязку нашпиговано всевозможными ограничениями. Но не одно из них не относится к духу, пользуйся этим… Закрой глаза, почувствуй как цепями привязанный к телу дух, рвется из него… Усиль желание души покинуть тело, но не в коем случае не обрывай цепи… Ты чувствуешь как вырывающаяся из тела душа тянет за собой твою плоть? Я чувствовал. Мое тело легкое как никогда, оно тянется вперед, и если это желание не сдерживать, побегу и разобьюсь о стену…. Я не сдержал рванувшийся быстрее тела дух, он поднял и помчал меня куда‑то. А через мгновенье, его силы кончились, и он обмяк в цепях. Я открыл глаза, покрутил головой. Стою у стены за пять метров от дивана. Наверно вскочил и побежал неосознанно… Катя смотрела на меня с отвисшей челюстью. Подняла ее рукой, произнесла, покачивая головой: – Ты вновь сумел удивить меня Сергей. Когда я стала архонтом, училась этому больше года. Я не рассчитывала, что ты сможешь это повторить, иначе бы предупредила что если на такой скорости впишешься в стену, бездарные будут соскребать тебя несколько дней… И вообще не понятно. Вижу же что у твоей души просто недостаточно энергии на такие фокусы… Ах, вот оно что. Она приблизилась, достала из‑под моей футболки амулет, повертела в руке. – Пожалуй, я недооценивала эти штуки, нужно сделать такой же. И еще, глянь на подошвы своих кроссовок. Я непонимающе глянул и покрутил головой. Они как будто были стерты точильным камнем. – Когда используешь тягу духа, – пояснила она, – позаботься о подходящей обуви и обрати внимание на поверхность земли. Помни, ты не переставляешь ноги, а держишь их прямыми, они соприкасаются с полом, и если споткнешься, не устоишь, то твой нос почувствует себя плугом. Запомни: поверхность должна быть твердая и ровная, а ботинки лучше носить со стальными подошвами. Она улыбнулась приободряюще. – Не расстраивайся, несмотря на все свои минусы, эта штука очень полезна. Ту бездну без моста, я перепрыгнула с помощью тяги духа. Боковая дверь распахнулась, оттуда в зал вплыло существо в белых одеждах, красноватыми глазами и черным крылом за плечом. На сей раз, Катя только склонила голову. – Все готово лорд Аркарис, – стелящимся по залу голосом произнес император, – приведи ее, пока я буду открывать колодцы. Катя еще раз поклонилась, и нырнула в комнату, из которой он только что вышел. Красные глаза императора всмотрелись в меня. Черное крыло за спиной распрямилось, вытянулось в сторону и вернулось в первоначальное положение. Я с содроганием понял, что оно настоящее – вовсе не декоративный элемент одежды. Что же это за существо?! – Как твое имя, мой архонт? – спросил он негромким, но проникающим в каждую частичку моего тела голосом. – Сергей. – Сергей, – произнес он словно пробуя слово на вкус. – Сергей. Я дам тебе новое имя. Отныне ты будешь зваться лорд Альтаир. Не думай, я давал имена всем своим архонтам. В принципе это имя понравилось, да и какая мне разница как будет называть меня этот человек. Я кивнул, но император уже на меня не смотрел. Он расставил руки в стороны, вздернул голову ввысь, словно там, на потолке… Боже! Там под самым потолком закрутилась черная круговерть, из ее центра лил мягкий розовый свет. Воронка из сгустившейся тьмы словно повинуясь движениям рук человека под ней, все убыстряет и ускоряет свое движение. За спиной мягко скрипнула дверь, я оглянулся. Аркарис одной рукой держа цепь с ошейником на горле обнаженной девушки, другой подталкивает ее в спину. Новорожденная, вся в корке засохшей крови, вяло сопротивляется, размазывает слезы по щекам, но не стенает и не просит пощады. – Мой Император она доставлена, – объявила Катя, не отрывающемуся от колдовства существу в белом. Девушка так похожая на Катю смотрела на темный круговорот, и все усиливающийся исходящий из его центра розовый свет, с испугом и обреченностью в мокрых глазах. Император все отчетливей и резче творит пасы руками, колодец с хранимой силой открывается. Сейчас этого трогательного агнца принесут в жертву, и для нее закончится все… Я не могу ничему помешать, не могу ее спасти. Мне предстоит стать свидетелем бесчеловечного действа. Увидеть как приносится в жертву общему благу невинное существо. Увидеть, и жить с этим дальше. Наверно это тоже входило в план Кати – она таким образом закаляет мой характер. Мокрые глаза повернулись ко мне, наши взгляды на секунду встретились, и я сразу отвел взор. Пускай Катя считает меня тряпкой, но не могу смотреть в глаза полные отчаяния и не прозвучавшего крика. И не надо на меня смотреть умоляющим взглядом – я не могу тебе помочь, у меня нет выбора. Выбор есть всегда – сказал несколько минут назад человек, потерявший в жизни все что можно. Но этот человек ошибался, ушел отсюда даже не по своей воли… Выбор есть всегда… – Готово, – провозгласил император, все еще удерживая над головой руки. – Аркарис, подводи ее в центр. Мольба в глазах девушки достигла пика. Слезы потекли сильней. Она не могла сопротивляться силе архонта тянувшей ее за цепь ошейника. Выбор есть всегда… Но что будет со мной, если сделаю его? Да какая, к черту, разница! Если так и останусь стоять, буду жалеть об этом до конца жизни. – Открываю Аркарис, – с надрывом в голосе сказал Император, – сразу кидай ее туда. Из‑за огненно‑рыжего, смешанного с красным света, видно стало лишь край черного водоворота. Катя сильно дернув цепь, уронила девушку на колени под самым пылающим заревом. Император все так же смотрит вверх и удерживает там что‑то невидимое. На черное крыло, словно передалось напряжение хозяина, оно расправилось и взметнулось ввысь. – Выбор есть всегда, – произнес я вслух. Удар вырвавшейся из моей руки едва видимой, в свете оранжевого, молнии отбросил Катю на несколько метров, от последующего разряда император покачнулся, упал на колено, но концентрации не потерял, продолжал удерживать заклятье вихрем бушующее над головой. Катя у стены зашевелилась, начала подниматься. Не отдавая отчет что делаю, поднял обнаженную, съежившуюся от страха девушку на руки, включил тягу духа, и на полном ходу в один прыжок влетел в цветное окно. Часть 3 Глава 1 Звон бьющихся от столкновения с моим телом стекол я запомнил отчетливо. Зато как в обнимку с девушкой сбегал почти с отвесного холма вниз, как преодолел двухметровую ограду, как что‑то кричали мне вслед гвардейцы – помню смутно, словно ночной кошмар после первых лучей солнца. Странно, вылетел в витраж на такой скорости и даже не порезался… Я был страшно напуган, казалось, что нас преследует сотня воинов во главе с разъяренным императором и его подручной – Катей. Но оглянувшись набегу, увидел как безмятежен предрассветный город – погоня либо отстала, либо ее пока и вовсе не было. Мы забежали в какую‑то узкую и темную улочку, окончившуюся тупиком, хотел было разворачиваться, но в глаза бросилась железная решетка в булыжной мостовой. Я приблизился, кажется канализация, совсем как в моем мире. Уцепившись в нее пальцами, стал дергать, но проклятая, не поддавалась. – Что ты делаешь? – спросила тяжело дышащая нагая девушка. – Нам надо спрятаться… Помоги. Она наклонилась, тонкие пальцы схватили край и без труда вырвали железку с корнями. Удивляться я не стал, пустил во тьму колодца огонек, велел ей прыгать, и поставив за собой решетку на место, последовал за ней. Ноги оказались в холодной воде по щиколотку, я сотворил новый шарик огня и повесил его над головой, а созданный раннее пустил вперед. Напуганная и продрогшая из‑за быстро текущей ледяной воды под ногами, девушка осматривала каменный свод. Выложенная серыми блоками высокая полутруба уходила в обе стороны, до тех пор, пока свет двух моих огоньков больше не был в сосотоянии пробить завесу тьмы. Мы были в канализации, но к моему удивлению, тут не было страшного запаха, а вода под ногами выглядела чистой. Кому и зачем понадобилось создавать этот коллектор? – Нам нужно двигаться, – сообщил я с надеждой смотрящей на меня девушке, – плевать куда, но подальше от дворца. Она согласно кивнула, и разрезая ногами бегущую воду, мы насколько возможно споро двинулись по подземному дренажу. – Вода ледяная, – пожаловалась она слабым голосом. – Хорошо еще что это вода, а не… – Что? – Не экскременты. Видя что она не понимает, пояснил: – По правде сказать, я не очень понимаю предназначения этой системы. Для чего эта канализация, если она не выводит из города нечистоты? – Нечистоты?… – спросила она удивленно. – В твоем мире под человеческими городами плавают реки с нечистотами? Фуу… Она смотрела на меня уже другими глазами. В них больше не было скорби, страха и даже страдания из‑за воды холодом обжигающей лодыжки. – Сергей, – шепнула она бледными от переохлаждения губами, – насколько мне известно, у стен города построена гигантская выгребная яма. Каждое утро сотни золотарей из бездарных, носят туда со всего города чаны с отходами… А потом вроде это идет на удобрение фермерским полям. – Стоп. Ты ведь только что родилась, откуда ты об этом знаешь? Откуда ты вообще знаешь мое имя? – Сергей, я устала и замерзла, мне нужно отдохнуть… совсем немного. – Потерпи, нужно найти место без воды. Ну, так откуда? – Мне не приятно об этом говорить… Но я росла в теле Аркарис. Я видела и чувствовала все что она. И слышала все ее мысли и образы в сознании… – Это очень хорошо. Она пожала плечами. Хотя девушка сплошь в черных пятнах засохшей крови, но это движение выглядело столь чувственно и волнующе, что поймал себя на мысли о том, что перестал жалеть о ее спасении. Мне просто было страшно представить, каким пыткам подвергнет меня разъяренный император, когда поймает. Если поймает… Проклятье, что делать дальше? О чем я думал? Куда в этом мире можно спрятаться? –… А эти подземные колодцы построены с двумя целями, – едва слышно говорила девушка, – во‑первых, для сточных вод – чтобы дожди не размывали мостовые, а во‑вторых, для обороны города. Если разрушители миркаридцев начнут обстрел домов, то жители спрячутся сюда, а воины могут напасть на врагов с тыла… Эти туннели простираются и за пределы города… Кажется, она действительно замерзла настолько, что была на грани обморока. Я, конечно, тоже жалел, что обменял непромокаемые сапоги боевого мага на эти проклятые кроссовки, но все же не мерз как она. Дренажная труба разделялась уже дважды – ее пересекали еще несколько, по виду не отличающихся друг от друга, сводчатых коридоров, но лишь, после того как мы их прошли, до сознания дошло, что течение в них выглядело слабее. Когда мы подошли к следующему «коридору», я потянул туда пошатывающуюся от слабости девушку и скоро был вознагражден. «Правый бок» коллекторной трубы, представлял собой широкий каменный выступ, на котором можно посидеть, не касаясь ледяной воды. Девушка рванулась к нему будто тонущий в болоте к ветке над головой. Я уселся рядом, снял и вылил из кроссовок воду, и чтобы согреться создал огненный шар размеров в два футбольных мяча и повесил его в воздухе посреди коридора. Было неудобно все время на нем концентрироваться, и поддерживать, но исходящее от него тепло того стоило. Новорожденная потянулась к пламенному шару всем телом, выставила поближе озябшие ноги. – И долго ты его сможешь продержать? – спросила она с опаской. – Минут пять максимум десять. Шар конечно не боевой, не сжатым пламенем, но мои силы ограничены. Если бы не постоянно пополняющийся запас в амулете, я бы удержал его максимум минуту. Глаза девушки вдруг сделались печальными. – Сергей… я так и не поблагодарила тебя. Ты рискнул всем, что у тебя было ради меня… – Послушай… – Кассия. – Что? – спросил я, не поняв ее реплику. – Меня зовут Кассия. Меня так назвала моя мать. – Аркарис?! – спросил, опешив, я. – Нет, – аж помотала головой от неудовольствия она, – моя настоящая мать, а не эта… как ты ее правильно назвал, подстилка. Несколько мгновений я хлопал глазами, потом, прочистив горло кашлем, продолжил: – Так вот, Кассия, я спас тебя ни потому что ты такая красивая и смотрела на меня как на последнею надежду, а из‑за своих принципов. Мне отвратителен весь этот мир, все эти черствые люди в нем. И своим поступкам доказал по крайней мере себе, что не все наделенные силой и властью такие уроды… Эти слова вырвались из души, и поэтому меня уязвило, что Кассия их, похоже, вообще не слышала. Несколько секунд смотрела на меня с тревогой в глазах, а потом не выдержала, спросила обвинительно: – Сергей, зачем ты лжешь? Я ведь красивая! То есть… Я просто не могу быть некрасивой, ведь я очень похожа на Аркарис, а ее все мужчины считают прекрасной. – Да прости, ты красивая, я только сказал что спас тебя не поэтому. – Ну это ты так говоришь, потому что я вся грязная. Вот найду воду чуть потеплее, вымоюсь и будешь сам волочить за мной хвост… Я вздернул брови, но успокоился когда заметил в ее глазах искорки смеха. Видимо пытается расслабиться. – Ладно, давай помолчим пару минут, надо придумать, что нам делать дальше. – А что тут думать? – спросила, удивившись, она. – Идем на Ирбис к моей матери. Она очень сильная. Она приютит и защитит, словом поможет. – Если она такая сильная, то почему позволила тебя похитить и едва не принести в жертву? Почему… разделила ложе с императором? – Сергей, я многого не знаю, но если в этом мире кто и станет помогать так это моя мать. Если ты не умеешь проникать в другие миры, то это единственный мой шанс выжить. У меня нет никакого выбора, чего не скажешь о тебе… – В смысле? – Еще не поздно передумать, отвести меня во дворец, броситься императору в ноги и вымаливать прощение. Тебя конечно накажут, но с учетом того, что ты покаялся, не строго. Архонты нужны империи… – Слушай… Кассия, прекрати мутить воду, ты же знаешь что я тебя не предам… – Не зарекайся, – сказали рядом, и я подскочил от неожиданности. Катя в металлических доспехах гвардейца, правда без шлема, стояла в воде в трех метрах от нас. Не помня себя, я заставил зависший над водой огненный шар переместиться с бешеной скоростью, но она успела поднять руку в жесте отторжения. Огонь размазался, обтек ее фигуру, не причинив никакого неудобства. Тьма живущая в коллекторе воспользовалась моментом скакнула со всех сторон. Крохотный шарик над головой едва был в силах осветить улыбку женщины в панцирных доспехах. – Ты вновь удивил меня Сергей, подобной глупости… Не слушая празднующего победу архонта, с безумной скоростью выдернул из души львиную долю искрящейся энергии. Бабахнуло едва не оглушив, широкая ветвящаяся молния в узком коридоре прошла по дуге невообразимым чудом обогнув девушку в железных доспехах… – Как видишь, не ты один умеешь показывать фокусы, – сказала она уже с суровостью в голосе. – Прекрати, иначе мне придется тебя вырубить. Растерявшись, я опустил руки, но в ту же секунду в воду прыгнул Кассия. Она как буйно помешанная выбросила в сторону Кати руки и… из обеих ее ладоней, словно пламя из огнемета вырвалось нестерпимо жаркое инферно – пламя ада, но почему‑то белого оттенка. Белый огонь залил половину коридора, окутал и скрыл с глаз Катю. Я стал почти уверен что она мертва, не представляю какая тут температура – не чувствую жар даже от близкого костра, но судя по начавшей превращаться в пар воде, и по тому как вспотела Кассия – застарелую кровь с ее тела смывали ручьи пота, понял что ничто живое в этом пекле не выживет. Кассия выдохлась, упала на колени прямо в воду. Опустила голову и отчаянно зарыдала. Через секунду понял, что Аркарис вовсе неуязвима, по крайней мере, для наших детских заклинаний. Она стояла, смотря на рыдающую девушку зло и страшно, на меня глянула с отвращением. – Бери свою подругу, и идем во дворец, – сказала она. – Тебя ждет суровое наказание, но император милостив, он простит. Ты не совсем виноват, это дьявольское отродье околдовало тебя. – Что, о чем это ты? – Эта девочка в которую ты, как тебе кажется, по уши влюбился – демонесса. Она всколыхнула в тебе кровь и навеяла желание и любовь своими чарами… – Что? – Не слушай ее Сергей! – пронзительно крикнула Кассия. – Эта мразь меня всегда ненавидела! – Еще бы, зная то, что в тебе растет семя демона и пытается понукать тобой, заговаривать и управлять, только и остается что ненавидеть. Так что заткнись тварь. – Сергей я прошу, не слушай ее. Умоляю… – А почему ты мне это только сейчас говоришь Катя? – спросил я злобно глядящего на Кассию архонта. – А зачем это нужно было тебе знать? Засунули бы ее в колодец, да и дело с концом… – Но ведь император назвал ее своей дочерью? Он что демон? – Нет! – воскликнула она, и, успокоившись, пояснила тише. – Император человек, божество. Но ее мать демонесса, а значит она тоже… Я посмотрел на обнявшую меня за ногу, умоляющую о чем‑то обнаженную девушку, перевел взгляд на надменную женщину в панцирной броне… Покачал головой. – Ложь, ложь, кругом ложь. Сколько раз ты меня обманывала Катя? Сколько раз подменивала одну полуправду на другую? Я ухватил девушку за плечо, с трудом отцепил от себя, вытолкнул из ледяной воды. – Катя, во мне не осталось веры. Я не поверю тебе даже если ты скажешь что у меня развязался шнурок. А этому бреду про демонов, уж тем более верить не стану. Я видел, что у твоего обожаемого императора есть одно черное крыло, и я видел, что он хотел убить свою дочь. Это все что мне нужно знать. Она открыла рот собираясь возражать, спорить и втолковывать, но я уже накопил достаточно сил для нового удара молнии. Выпрыгнув из ледяного потока на уступ, одновременно выпустил разогнавший тьму разряд ей под ноги. Она не успела среагировать. Ударивший в воду энергетический хлыст пронзил ее доспехи и тело током. Она вскрикнула, затряслась и упала в воду. Но прежде чем нагая Кассия вскочила, смахивая со щек слезы, прежде чем я сам успел подумать, где взять еще сил для добивающей атаки, лежащий в воде архонт, приподнял голову и исчез… – Что?! Где она?! – в разочаровании и страхе закричал я. Мне казалось, что ее кулак со спины пронзит насквозь мое тело. Я вертел головой, прижался к стене… – Она портанулась во дворец, – успокоила Кассия. – Не знаю, серьезна ли ее рана, но нам лучше убираться из этого места. – Но как она нас нашла? Она ведь снова нас найдет! – Нет, милый, – сказала девушка, – все это время она почти не отставала от нас, а теперь мы выиграли время. Если сейчас сможем выбраться из города, у нас есть все шансы больше не повстречать ее. Побежали! Мы рванули по воде в одной ей ведомом направлении. Я постарался не поддаваться паническим мыслям, сосредоточился на дороге. Разгонять темноту было приятно и как‑то в новинку, или в диковинку, новый огненный шар создавать не стал, и так сил нет, поэтому приходилось довольствоваться тем крохотным, что неотступно плывет над нами. – Знаешь, – крикнула она на бегу, – я вообще‑то хотела выждать тут несколько дней пока мои силы не восстановились, но скоро все тоннели здесь наводнят воины. Придется искать ведущие за городские стены секретные пути, и сражаться с их охраной. У меня нет сил, вся надежда на тебя дорогой! Наверно впервые в жизни я просто не смог разобрать, какие эмоции были в волне нахлынувших чувств. Глава 2 Темный коридор коллектора был идеально прямой, изредка его пересекали другие, но на них я как‑то не обращал внимания. Наверно потому, что все мысли вертелись вокруг поясницы бегущей впереди, обнаженной красотки. Вроде еще двадцать минут назад казалась такой слабенькой, умирающей от усталости и холода, а сейчас, едва осознав, какая в лице Аркарис ей угрожает опасность, готова без продыху месить ногами воду. Неожиданно я понял, что мой огненный шарик над головой вовсе не единственный источник света. Впереди замаячило оранжевое пятно. Дренажная труба, по которой мы так долго бежали, уперлась в ровную стену. Но это был не тупик, как я опасался, а последний перекресток коридоров. Вот только пути прямо больше не было, и в довершение всех странностей на стене я разглядел горевший факел. Кассия приложила палец к губам, знаком велела остановиться и осторожно выглянула в боковой коридор. Видя что ничего не происходит, последовал ее примеру и оторопел: на всем протяжении нового коридора были развешены факелы. Но для чего они здесь? – Это конец коллектора, – прошептала Кассия. – Где‑то в этой стене должен быть тайный тоннель ведущий за город. Но я не вижу стражей… Как думаешь нам налево или направо? – Не знаю, – ответил я, – нужно решать быстрее пока Катя не вернулась… Смотри, течение под ногами уходит вправо, возможно нам тоже туда. – Ну, пойдем, только тихо. И мы ступая онемевшими ногами по ледяной воде, стали пробираться по освещенному коридору со всей возможной осторожностью. Но когда сбоку из незаметной ниши раздался окрик, и с мечами в руках на нас набросились четверо гвардейцев, вздрогнул от неожиданности. В следующее мгновенье для меня замедлилось, крики людей, звон метала, растянулись как на испорченной аудиопленке. – Убей их! – закричала мне Кассия. – Обрушь туннель! – заорал кому‑то бегущий на меня с поднятым мечом панцирник. Пятый враг, стоявший за воинами, оказался человеком в черном плаще и выделяющимся белым черепом на груди – управитель. Услышав приказ, он повернулся лицом к нише, и замер с закрытыми глазами. – Ну же! Убей их! – кричала Кассия. Я колебался еще секунду или две, подсознательно для меня воины оставались «своими». Мне повезло, что они выскочили из ниши чуть раньше положенного, когда нам до нее оставалось сделать десяток шагов, иначе бы такой форы в дистанции не было. Когда мою шею и кривой кончик меча ближайшего панцирника разделяло меньше секунды, я все же выпустил молнию. Показалось, что мое тело отлетело в сторону, в ушах звенит, перед глазами все кружится. Все четверо панцирника валялись в воде, молния прошла цепью… Но потом я похолодел от ужаса: Кассия, что была сбоку и вне моего обзора, распростерлась у меня под ногами. Я кинулся к ней, ища глазами ужасную рану, но вместо нее нашел на плече крупный и сильный ожог. Ее убил не меч воина, а моя молния… Она открыла глаза, прошептала: – Убей управителя… Я непонимающе поднял голову, управитель стоял все так же не шевелясь. – Убей быстрее… Я заколебался еще больше, у меня был запас примерно на еще одну молнию, но убивать безоружного человека как‑то неправильно… Раздавшийся в ниши взрыв, казалось, сотряс все коллекторы, выбросил на управителя тучу песка, пыли и каменной крошки. Он повернулся ко мне, выпачканное в пыли лицо, губы сложились в улыбку, хотел что‑то сказать, но упал сраженный молнией. Кажется, из‑за моих колебаний произошли сразу две необратимые вещи. Раненая девушка с трудом поднялась, глянула на плечо со здоровенным волдырем, поморщилась. – Ну почему ты медлил Сергей? И почему твоя молния попала в меня? Как мы теперь выберемся из этой клоаки, если тоннель впереди взорван, а позади каждый отнорок обыскивают гвардейцы? Я вздохнул. – У меня нет ответов на твои вопросы. – Спасибо что не убил, – сказала она поднимаясь, – если от этого ожога завтра останется шрам, я тебя точно прикончу. По ее глазам нельзя было понять всерьез она или нет, но безапелляционный тон меня насторожил. Впервые задумался, а стоила ли она того, что совершил? – Куда ты? – спросил я, видя что пошатывающаяся девушка потащилась обратно по коридору. – Назад. Попытаемся вылезти из канализации и спрятаться в городе, переждать пару дней и потом проскочить через главные врата. – Но это самоубийство! – Знаю, но другого выхода нет. Ты идешь? – Подожди… Посмотри, тут по‑прежнему бурное течение, вода ведь куда‑то вливается? Если пойдем по нему, может быть сумеем найти выход… Она остановилась, заколебалась, но пронесшийся по коллекторам чей‑то едва слышный крик, укрепил ее в решении. – Ладно, идем. Место куда вливается вода, обнаружилось через полсотни шагов. Увидев маленькую вмонтированную в каменную стену решеточку в которую уходил поток, я приуныл. – Проклятье, придется поворачивать назад. – Вовсе необязательно, – сказала она. – Там за стеной широкое пространство. – Всего‑то надо сломать полуметровую стену, – саркастически заметил я. Она присела, ухватилась за решетку, дернула… Я не поверил глазам: после треска раздираемого камня, в руках у нее оказалась решетка с кусками бетона на краях. Там где она только что была установлена, образовалась большая дыра в которую радостно хлынул поток воды. – Ну, ты даешь… Она не ответила, прошмыгнула в дыру, и я последовал за ней. Мой огненный шар осветил своды огромной, тянущейся во тьму, пещеры. Свисающие наподобие гигантских сосулек сталактиты оставляли на потолке длинные пляшущие тени, а сами они настолько крупны, что, не взирая на высокий потолок, иногда приходилось нагибаться, чтобы не распороть себе темя. Вода уже давно выбила в горной породе русло и теперь, набирала силы от сотен впадающих ручейков, весело громыхала, ведя нас за собой извилистым путем. – Мне тут как‑то не по себе, – прошептал я, осознавая что в стенах этих карстовых пещер голос человека, вероятно, раздался впервые. Девушка идущая в потемках среди скальных выступов как по родительскому дому, призналась неожиданно: – Мне тоже… Я что‑то чую, но не могу понять что. Словом тут что‑то есть. Через несколько секунд остановилась и прошептала: – Погаси свой шар и дай мне руку. – Зачем? – удивлено спросил я. – Как мы будем идти во тьме? – Я вижу в темноте, и поведу тебя за руку. Гаси шар. Она, неверно расценив мои колебания, продолжила просительно: – Доверься мне, я не собираюсь нападать на своего спасителя. Сначала я убрал огненный шар, и только потом позволил себе улыбнуться… и тут же мысленно хлопнул себя по лбу – девушка ведь видит в темноте и значит, разглядела мое веселье. Кассия ухватила мою руку и… показалось, что где‑то в пещере вспыхнула сверхновая, кромешная ночная тьма сменилась ярким солнечным днем. Я видел потолок пол и стены пещеры в ярких красках, которые не были доступны в свете огненного шара… Через секунду я споткнулся обо что‑то невидимое, упал бы если б Кассия разжала ладонь – Что за бред? – спросил я и осекся. Я смотрел на себя со стороны… как в зеркало. – Не пугайся, – произнесла Кассия шепотом. – Ты просто смотришь моими глазами, видишь то что вижу я. У тебя есть выбор: привыкнуть, или идти как слепец. Только, пожалуйста, говори тише. Я попробовал привыкнуть, хотя привыкнуть видеть мир с другого, нереального, угла казалось невозможным. Я двигался сбоку от того места, чем вижу, и если бы Кассия не помогала мне идти, несколько раз наткнулся бы на выступ или низко свисающий сталактит. Ручей вдоль которого мы идем, превратился уже в подземную речушку, все эти провалы, пустоты, напоминали мне лабиринт в конце которого терпеливо ожидает добычу мифический минотавр. А через секунду стало по настоящему страшно. Два рыцаря в алюминиевых на вид доспехах – двое миркаридцев выскочили сбоку из‑за уступов и едва не снесли мне голову. Я не понял что произошло, просто взмахнул свободной рукой, в которой оказалось нечто типа клинка из сгустившегося сумрака, и от этого движения оба рыцаря вдруг располовинились. Я очумело поглядел на две груды гладко срезанных доспехов, на валяющиеся четыре половинки клинков тварей, перевел взгляд на себя…. Твою мать, это же не я их убил! Их убила Кассия! Фух… И хотя девушку я видеть не мог, но смотря на себя со стороны, увидел как тонкий палец приложился к губам и носу. – Тссс, – сказала она, и не отпуская руку нырнула в коридор откуда выскочили эти твари. «Если так будет продолжаться, то вывих мозга мне обеспечен» – подумал я. С каждым новым шагом не привыкал, а вовсе наоборот, все больше терял ориентацию в пространстве. Мы оказались на краю огромнейшего, как два футбольных стадиона естественного карстового зала. А поскольку наш отнорок вывел под самый потолок, то, с трудом протиснувшись меж сталактитами, глянули вниз и обомлели. Гигантский зал был до отказа заполнен неподвижно стоящими колоннами рыцарей. Своим собственным зрением в темноте я видел тысячи алых огоньков, но лишь благодаря Кассии понимал что это глаза в серебряных шлемах безмолвных тварей. На их фоне ярко выделились две колонны черных рыцарей‑гигантов, без намека на прорези для глаз. Одни лишь поблескивающие руны на доспехах выдавали их как нечто отличное от неравномерных сводов и выступов пещер. Все это неподвижное воинство стояло в гробовой тишине, и оставалось только гадать, сколько же времени… Кассия потянула обратно, и выйдя из отнорка, облегченно выдохнул. Но даже шептаться, несмел еще долго. И когда через час, русло подземной реки вывело нас к свету, я уже собственными глазами пытался осматриваться и оглядываться. Не оставляло ощущение что бесшумно крадущаяся позади тварь вот‑вот пронзит меня мечом. Свод пещеры расширился, пятно света впереди стало просто огромным, все еще не веря что куда‑то выбрались и, не доверяя глазам, стал прислушиваться к нарастающему рокоту. Течение, словно под конец решило набрать полную силу, заставляла бегущие воды гневно бурлить и клокотать. Неужели впереди водопад? Но как оказалось, прав я был не совсем. Поток вывел нас в каньон, в которой бежала настоящая, огромная и страшно быстрая река. Я держась за край уступа выглянул вверх туда где далеко над отвесными стенами виднелась синева неба. – Похоже, нам надо искать еще что‑то, – сказал я. – В эту бешеную реку лезть самоубийство, и тут нет даже намеков на хоть какой‑то берег. И вообще где мы черт возьми оказались? – А ты не узнаешь? Эта та самая пропасть, через которую вы с Аркарис проходили. Мост был разрушен, за вами гнались тысячи тварей, и те убив бездарных пробрался по канату. – Зачем такие подробности? Я все и так прекрасно помню… И все равно нам придется разворачиваться. – Вовсе нет. – Что? Я не полезу в эту реку! – И не надо. Садись мне на спину и держись крепче… – Ты с ума сошла! – Садись, я знаю что делаю. Ее взгляд был настолько уверенным, что я послушался. Ухватил ее за шею… и заорал от испуга и окатившей тело ледяной воды когда она прыгнула в реку. Она загребла как выдра, но течение все равно бросив ее вместе со мной на середину реки, уносила с бешеной скоростью. Я держался изо всех сил, несколько раз уходил под воду с головой, выныривая каждый раз проклинал свою глупость, но скоро заметил что Кассия тяжело дыша ухватила край выступа на противоположной стороны скалы. – Ну и что теперь? – выдавил я. – Не полазишь же ты наверх? Она хмыкнула и рывком подтянулась на отвесную стену. Я едва не выпустил ее из объятий. Она лезла по скале все выше и выше, не ища и не хватаясь даже за крошечные выступы. Как заправский спайдермен лезущий по небоскребам, она подняла нас на метров тридцать, и только когда проклятая пропасть наконец превратилась в зеленую долину, я разглядел что у уставшей девушки прямо в ладони спряталось что‑то черное, похожее на шипы. – Что все это значит? – спросил я у развалившейся на траве мокрой и обнаженной девушки. – Сергей, – сипя произнесла она. – Ты считаешь, что если бы я была обычной девкой, меня бы хотели так отчаянно принести в жертву? Я та самая Вещь, то существо, наделенное большой силой, которую можно использовать во благо человечества. Львиная доля моих сил израсходовалась при рождении и обретении тела, но сейчас она ко мне быстро возвращается. Думаю, через пару недель я по силам стану равной архонтам, а еще через несколько месяцев почти императору. Вот только нужно чтобы меня до этого не убили бы… Если бы ты знал, как я хочу жить. Полежав еще немного, она неожиданно встала, перехватив мой случайный взгляд на свое чистое, и от того казавшееся шикарным, тело, широко улыбнулась. – О, Сергей, наконец‑то ты стал обращать на меня внимание. – Угу, – буркнул я, – прикрылась бы ты чем‑нибудь… Ладно, как думаешь, где тут ближайшее поселение? – Ты сдурел? Какое поселение, нас же ищет вся империя. – И что ты предлагаешь? – Вон лес вдалеке, пройдем его, а там крепость недалеко, украдем лодки и на ирбис к матери. – Идти в лес на ночь глядя? Ты забыла, что отходить от замков лордов, ночью не осмеливаются даже архонты? – Сергей я понимаю, ты боишься, но я сумею тебя защитить… – Ты что заболела?! Причем тут боишься это разумная предосторожность, идем в ближайший форт или деревню и точка. – Но Сергей… – Не волнуйся о конспирации, в моем мире проделывали фокусы и покруче. Поверь, нас примут как королей, а насчет Кати не волнуйся. Когда она с отрядом воинов пойдет по нашим следам, непременно нарвется на армию тварей в пещерах… Кстати что они там делают? – Не знаю, наверное, там их база под носом у императора. Скорее всего, это те самые войска, что преследовали вас с Аркарис до самых стен города. – Ладно, идем, нам нужно успеть к людям до заката. – Как скажешь дорогой, – произнесла она ехидно. Глава 3 Накатило ощущение дежа вю. Умом понимал, что никогда не был и ни видел раньше эту деревушку, но пшеничное поле, короткий частокол и хлипкие ворота в нем – будили в душе сомнения… – Стой, кто такие? – окликнул нас воин одиноко стоявший у ворот. – Воин, нам нужен твой лорд. – Что? – казалось, опешил он. – Вы кто? – Воин, – устало произнес я, – тебе лучше перестать нас злить и послать за лордом. На возгласы у ворот вышел еще один воин, по важной походке и широкому размаху плеч можно было судить что он капитан. А раз так… Не дав ему открыть рот, я сказал голосом не терпящим возражений: – Капитан, пошли этого воина за лордом, иначе мне придется его убить. Человек‑гора смерил нас взглядом, в котором не было никакого почтения… в общем подозрительным взглядом. Его конечно можно было понять и простить – ведь мне пришлось отдать свою куртку и футболку Кассии, чтобы она не казалась обнаженной, зато самому пришлось щеголять с голым торсом в одних лишь джинсах и кроссовках. – Так кто же вы такие? – спросил он. Я качнул головой в сторону Кассии. – Она лорд Аркарис, я лорд Альтаир. Твое любопытство удовлетворено? Капитан был точным олицетворением деревенского богатыря, как там его, Иванушка‑дурачок? Наверно из‑за большого роста, мои слова долетели до него не сразу. Несколько мгновений он хлопал глазами, а потом упал на колено. – Простите архонты. Дело в том, что про лорда Альтаира мне никогда не доводилось слышать, а лорда Аркарис я не признал в этом наряде. Да и изменились вы немного… Простите что много говорю. Ты, – бросил он застывшему воину, – марш за лордом. – Мы так и будем стоять на пороге, – подхватила мою игру Кассия, – или ты все же впустишь нас в деревню. Он вскочил и шире распахнул ворота: – Заходите, прошу. Кажется у людей в этом мире не принято разнообразие: деревни похожи одна на другую, такие же крохотные дома с соломой на крыше, такие же изможденные снующие с мешками и тяжестями бездарные, бродящие с важным видом под ногами петухи и курицы. Даже донжон был копией строения, в котором я не так давно ночевал с Катей. То есть не ночевал… ну это не важно. Из него вышел сопровождаемый небольшой свитой лорд в красно‑бархатном плаще. Я покосился на воина и управителя за его спиной. Если лорд что‑то заподозрит, управитель мгновенно отошлет его сообщение в столицу. И как по телефону получит ответ, рекомендации, приказы… суть которых будет сводиться к пленению или убийству двух самозванцев. Лорд оказался старым, кто его знает, сколько ему на самом деле лет, но по меркам моего мира выглядит на восемь десятков. Сутулый, морщинистый с раскосыми, бесцветными глазами и огромными, черными мешками под ними. Зато ходит очень даже бодро… Он поклонился, но без подобострастия, а почти как равным: – Приветствую архонтов в своих владениях, могу ли я вам быть полезен? Я открыл было рот, но Кассия опередила: – Да можешь. В одном из миров нам пришлось вступить в серьезный бой, и теперь нам нужно восстановить силы. Ты примешь нас до утра? Он поклонился ниже: – Разумеется, лорд Аркарис, остановитесь как в прошлый раз в моих опочивальнях, я же на сегодня переберусь в башню. Окажите честь моей дочери, позвольте ей ухаживать за вами… – говоря это, он глянул на управителя и тот едва заметно кивнул. Мой испуг по поводу этого рассеялся, когда через десяток секунд из донжона выбежала маленькая девчушка. Встав рядом с лордом, она сделала нечто похожее на реверанс. – Вы наверно не помните лорд Аркарис – это Рия, моя дочь. Вы немного изменились… а ваш спутник лорд Альтаир? Никогда о нем не слышал. Кассия глянула на него очень недобро. – Я благодарю тебя за гостеприимство, но если позволишь, мы сейчас же пойдем отдыхать. Ты ведь слышал нам сегодня выпал тяжелый бой. – О, да конечно, идите, Рия вас проводит, накормит и застелит кровати. Избавившись от старого маразматика, мы едва не вприпрыжку понеслись к донжону. Девочка рядом хотя и отстала, но ненамного, остановив нас на первом этаже, хозяйским голосом велела усесться за длинный стол из грубых досок, и объяснила что накроет его через минуту. В действительности же через минуту я понял, что накрывать она лично ничего не собирается – привела откуда‑то из подвала двух горничных, которые споро расставили тарелки с дымящимся бульоном, жаркое и даже тыквенной кашей. На десерт же нам из подвала‑погреба вынесли красное вино и горячий каравай. Пока этот барчук в платье покрикивала на горничных, пока Кассия демонстрируя зверский аппетит уплетала все что было на столе, я размышлял. Впервые со времени побега из дворца у меня появилось время чтобы хоть как‑то устаканить все мысли в голове. Сейчас в тепле и с сытым брюхом, я не о чем не жалел, но буду ли я жалеть, когда император посадит меня на кол – вопрос остается открытым. Конечно все это безумие, авантюра чистой воды, наверно мог бы спокойно наблюдать за смертью Кассии, остаться в компании с Катей и императором, выполнять за них грязную работу – по крайней мере жил бы сейчас хоть с какой‑то определенностью… Но что толку думать об этом? Обратной дороги нет. Я не собираюсь жертвовать Кассией и уже отклонил предложение Кати и даже напал на нее. Назад пути нет, и ближайшее будущее ясно. План прост: добраться до Ирбиса – матери Кассии. А там будь что будет. Поев, мы с пошатывающейся от блаженства, наевшейся до отвала девушкой поднялись на второй этаж. Кроватей на этот раз было лишь две – вероятно у старого лорда не было наложниц, а дочь, возможно была и неродная. А другой мебели в комнате вообще не было, зато на полу в беспорядке лежали деревянные игрушки: нечто похожее на лошадок, огромных солдатиков, а в одной из фигурок узнал копию того носорога‑льва, что чуть не съел меня на Ирбисе. – Скажи Кассия, а если старый лорд что‑то заподозрил и велел управителю узнать обо мне, Альтаире, поподробнее, Катя сможет сюда портануться? Лежащая на спине с блаженной улыбкой, распахнувшая курточку и гладящая голый животик девушка не сразу ответила на вопрос. – Альтаир? Ты сам придумал это имя? – Нет, меня наградил им, и заодно и титулом император… Правда я так понял что о четвертом архонте знаете только вы трое. – Альтаир… ммм, хорошее имя, пожалуй, я стану тебя так звать. А насчет Кати не стоит беспокоится, если бы ее способности к телепортации были настолько широки как ты думаешь, она бы давно нас прикончила. – Поясни. – Что пояснить? Объявилась бы из воздуха и прикончила. Я не знаю, сколько существует способов мгновенного перемещения в пространстве, но Аркарис владеет лишь двумя и с обоими у нее проблемы. Первый способ это как «навесить маяк», запечатлеть в голове определенное место и можно портоваться в него в любой момент. Она пользуется им чаще всего, особенно для возвращения в этот мир. Проблема в том, что она одновременно может «помнить» только несколько таких мест, и чтобы например, по приказу императора доставить новых иномирцев в отдаленный форт, она сначала должна туда дойти на своих двоих, потом запомнить какую‑то свободную поляну рядом, портануться в другой мир и похитив людей оказаться с ними на этой же поляне. – А другой способ? – Ну она им почти не владеет. Земля обладает собственной энергией и иногда она пробивает земную кору и образовывает «место силы», которое служит отличным маяком для всякого рода подобной Аркарис нечисти. Если местные жители например в твоем мире воздвигли на этом месте какой‑то храм, магический круг и проводили там ритуалы, тогда это место начинает светится подобно звезде. Катя наверняка впервые попала в твой мир именно так, а потом запомнила несколько разных мест и начала там охотится… А почему мы вообще говорим об этой твари? Давай о более приятном? Например, о нас с тобой… – Я бы с удовольствием, но Аркарис наш смертельный враг, и… я ее боюсь. Я был бы дураком если бы игнорировал тот факт что она намного сильнее меня, и следующий бой может оказаться для меня фатальным. – Ммм, дорогой, нам нужно продержаться недельку, а потом я смогу постоять и за себя и за тебя… – Кассия, ты забыла? Я ведь тоже архонт. И я хочу понять, как пользоваться всеми своими силами и как эту тварь прикончить. Она даже от молнии моей научилась уклоняться! – Я не знаю Альтаир, но думаю всеми полагающимися тебе как архонту способностями ты уже умеешь владеть. Вон ты какой маг. Но считаю, что твоя проблема заключается в недостатке энергии. Ты просто не можешь «включить» ни одну из этих способностей потому что они пожирают силы большие чем есть в тебе. Твоя душа сопротивляется когда ты пытаешься познавать что‑то новое… – Что же делать? Как расширить душу? Она пожала плечами: – Не знаю… Придет со временем, а пока довольствуйся своим амулетом, я чую что в нем энергии помещается больше чем храниться в твоей душе. Знаешь, выкинь его и сделай новый такой же, но только из рубина. – Почему из рубина? – Ну мне нравится этот камень, если не путаю то в нем поместиться больше силы и потом я видела серьги с рубинами у этой девчушки. Значит местный трансмутатор умеет создавать рубины… Расслабься Альтаир, иди лучше ко мне в постель, должна же я тебя хоть как‑то отблагодарить. – Что? Нет, не сегодня. Она скорчила обиженную гримасу, спросила плаксиво: – Почему я для тебя недостаточно хороша? – Ка… Кассия, ты слишком похожа на Катю и если между нами что‑то возникнет, мне будет тяжело разобраться к кому из вас испытывают какие‑то чувства. Так что давай отложим до того момента, пока я разберусь или мне станет совсем уж невтерпеж. Она тяжело, а может и томно, вздохнула: – Сегодня я ела первый раз. Раньше я чувствовала вкус пищи, когда ела Аркарис, но попробовав ее сама… Я не могу выразить свои чувства, скажу лишь что это настолько несравнимые ощущения, что я до сих пор нахожусь в эйфории. Но я это к тому, что когда ты связал и овладел Катей, мне это понравилось более чем. И я хочу попробовать это находясь уже в своем теле. – Послушай Кассия, это твои проблемы… Пожалуй пойду прогуляюсь, полюбуюсь на закат. Закрыв за собой дверь, спустился вниз и вышел из донжона. Сразу оказался в круговерти жизни, в толпе гомонящих бездарных – у кого‑то из них порвался мешок и на рассыпавшееся зерно налетело десяток кур. Брань старшого, крики людей отгоняющих кур, кудахтанье смешались воедино, почему‑то закружилась голова, я схватил за плечо проходящего мимо воина. – Где дом мага‑трансмутатора? – озадачил я его. Услышав ответ прошел к приметной двери и стукнув раз привычно вошел в потемки. С кровати поднялся человек в черном. Они кажется даже спят в своих капюшонах. Интересно зачем скрывают лица? Но спросил я другое: – Не очень побеспокоил? – О, нет‑нет, – сказал, замахав руками он. – Проходите лорд, однако должен заметить что мое жилище очень грязно, уж простите… – Все в порядке, я тут по делу. – Да? Что может понадобиться лорду от простого… – Не ерничай, – сказал я протягивая в его сторону руку сжатую в кулак. – Я хочу чтоб ты сделал на мою руку браслет наподобие боевого наруча, но только с большим рубином в его центре. Сможешь? В темноте, да еще под капюшоном его лица не разглядеть, но в голосе я уловил тень удивления: – А рубин дадите? – А ты что не сможешь его создать? – Смогу… Но я думал что я единственный кто умеет их делать… Откуда вы узнали? – Я видел серьги с рубинами у дочери лорда. – Что? Правда? Хм, не замечал. В любом случае их делал не я. Ну что же, завтра к рассвету ваш заказ будет выполнен. – А почему так долго? Ты можешь сделать это сейчас? Мне не терпится его одеть. Он пожал плечами: – Могу вообще‑то, просто это займет много времени… – А я не тороплюсь. Он встал, и засучив рукава подошел к захламленному столу. – Тогда приступим. Глава 4 Маг положил руки на стол ладонями кверху. Стоял так неподвижно уже минут пятнадцать и всем своим видом показывал, что уже давно уснул. Капюшон надежно скрывал глаза обладателя, поэтому я мог только догадываться, что они сейчас закрыты. Поначалу я тоже не двигался, чтобы не сбить его концентрацию старался не дышать, но скоро понял, что ему помешать может только удар чем‑то тяжелым по голове. Уже пожалел, что не зашел к нему утром, когда в комнате возникло оранжевое сияние. Его источник был над ладонями мага, светящееся облачко мерцало и уплотнялось до тех пор, пока его едва заметный оранжевый свет не сменился ярко синим. В клубах синего облака зависшего над ладонями, возникло очертание некого предмета, через секунду я понял, что это расплывчатое черное – мой будущий браслет. Серый металл с каждой секундой принимал все более строгие и отчетливые формы, по краям я даже разглядел какие‑то узоры – должно быть трансмутатор решил сделать лорду приятное. А потом в центре этого предмета вспыхнуло красное, завертелось моментально и превратилось в большой и яркий рубин, удерживаемый в металле множеством ювелирных лапок. Висящий в воздухе наруч вдруг упал в расставленные ладони мага. Тот вздрогнул и вероятно открыл глаза. Повернулся ко мне протягивая браслет, произнес довольным голосом: – Принимайте работу лорд… – Альтаир, – автоматически сказал я, с благоговением беря произведение искусства. Массивный, но легкий трубчатый наруч изнутри обит кожаным материалом. Я продел в него руку и еще раз поразился продуманности каждой детали. Пластина, что одевается на локоть была шарнирно закреплена с той, что защищает часть кисти, а материал внутри прилегает настолько плотно, что не нужны никакие ремешки. От самого же «браслета» со всеми его узорами и кроваво‑красным, величиной с кулак, рубином трудно было оторвать взгляд. – Ты просто мастер, – выдохнул я. Он кивнул благодарно. – Спасибо, мне давно не говорили таких приятных слов. – Это тебе спасибо. Ладно, я побегу, удачи. – Обращайтесь, – сказал он, кажется, ошарашено – видать даже благодарные лорды так себя не ведут. Но он уже остался позади за закрытой дверью, а я, в нетерпении ожидая момента когда смогу сделать из браслета недетский амулет, уже бежал по лестнице в комнату где должна дрыхнуть Кассия. Распахнув дверь, замер, затаив дыхание. Кассия в красиво облегающем фигуру белом платье вертелась перед зеркалом, осматривая себя со всех сторон. Заметив меня, остановилась, чуть наклонилась, демонстрируя полные груди в низком вырезе, поправила юбку до самых пят, ослепительно улыбнулась и спросила низким томным голосом: – Ну, как я тебе? Она встала так, что из разреза платья до самого бедра высунулась обнаженная ножка. – Ослепительно, – ответил я правду, – ты действительно красавица… но откуда это платье? – Лорд сделал подарок, а вон на кровати лежит твой костюм. Не скрываясь от внимательно следившей за мной через зеркало девушки, снял джинсы и одел шелковый камзол и гетры, потом надел высокие сапоги. Судя по тому что она глянула на меня, одетого, восхищенно, костюм был красив, но я к нему отнесся как новой рабочей спецформе. Не обращая больше внимания ни на что, уселся на кровать, засучил рукав, обнажил наруч, стал всматриваться в блестящие грани гигантского рубина. Алый цвет, цвет свежепролитой крови, до краев заполнил сознание. Я ощутил как рушатся все барьеры связывающие мою душу с внешним миром. Моя душа Божья искра, она подобно Творцу принялась создавать в центре вселенной камня новый мир. Я заполнил пустоту энергией души и… Нестерпимо заболела голова, будто какая‑то неведомая сила, черный вихрь, вырвал меня из транса. Я замотал головой. Все еще нахожусь на кровати, прекрасная девушка рядом с зеркалом смотрит на меня с тревогой в глазах. – Все в порядке? – спросила она. – Ты как‑то побледнел. – Да в порядке. Я создавал амулет. – Угу, я заметила твой красивый браслет… а мне ты такой не сделал? И как, он лучше того, что висит у тебя на груди? Я еще раз тряхнул головой, любит она задавать сумбурные вопросы. – Не знаю, нужно проверить. Вновь закрыл глаза, вгляделся мысленно в висящий на шее амулет – пришел образ небольшого озера заполненного теплом и светом, а еще, на его дне клубилась энергия другого свойства, словно мысль‑приказ который по моему желанию мог ускорить выброс тепла из озера… Заглянул в большой рубин в браслете. На ум пришел образ кипящего моря, которое испускает волны слепящего света, вот только никакой другой энергии, мыслеформы, тут не было. Что бы это значило? Открыв глаза оглядел комнату с деревянными стенами – надеюсь лорд не обидится… Черпая энергию из амулета на шее, бросил в угол две милимолнии подряд. Потом зачерпнул из рубина и проделал тоже самое. Окатила волна разочарования. – Проклятье, с помощью старого амулета я колдую быстрее. Раньше кстати не понимал почему беря энергию из души, я кастовал молнии медленней, а теперь дошло… Я оказывается неосознанно вложил в амулет некое «ускорение», а в браслет почему‑то не смог. Неужели вся работа псу под хвост? Кассия молчала лишь глядела на меня сочувствующе, однако почудилось что увидел глубоко в глазах некое удовлетворение, радость… Но чему ей радоваться? Наверно показалось. – Милый, – тихо вымолвила она, – твой браслет во сто крат лучше. Тебе ведь нужна не скорость, а запас силы. И ты этого добился! Не смотря на то, что твой браслет сейчас почти пуст, в нем может храниться силы как в трех десятках душ! Я поздравляю тебя, теперь ты можешь называться величайшим колдуном в этом мире! – Хм, не знаю почему, но я предпочитаю слово маг. Но как я буду наполнять браслет, если в моей душе содержится в тридцать раз меньше энергии? – Ну, ты мог бы заполнять браслет в свободное от битв время… – Дай‑ка посчитаю. Вкладываю энергию души в браслет, потом примерно час восстанавливаюсь, еще раз вкладываю, поскольку устал, восстанавливаюсь уже два часа… а если учесть, что я едва ли не каждый день подвергаю свою жизнь смертельной опасности, то тратиться оттуда будет быстрее чем заполняться. Но да ладно, это лучше чем ничего. – Не расстраивайся милый, ты умный мальчик придумаешь что‑нибудь, а если нет, то я тебе помогу. Я глянул на нее остро. – Послушай умудренная годами старушка, может хватит уже себя вести словно мы с тобой полгода как поженились? Пересаживайся на свою кровать, и дай мне выспаться. Она обидчиво надув губки плюхнулась в свою постель, а я, не раздеваясь лег, повернувшись к стенке. Думал что не усну еще долго, однако сон сморил за несколько секунд. Проснулся среди ночи от какого‑то шороха. В комнате освещенной лишь пробивающимся через окошко лунным светом попытался разглядеть Кассию. На соседней кровати ее не было! Вскочил вертя головой. За спиной распахнулось окно, какая‑то стремительная фигура внеслась в комнату и быстрее чем я успел что‑то предпринять, оказалась рядом и зажала мне рот. На мгновение показалось что это Катя, но девушка приложив палец к своим губам, медленно убрала руку от моего лица. – Ты был прав, – энергично зашептала Кассия, – лорд что‑то заподозрил. Я слышала как он приказал управителю сообщить о нас в столицу. Надо быстрее уходить! Хватайся за меня, и спустимся в ок… Треск вышибаемой с петель двери заглушил ее слова. Сразу десяток воинов заполонили комнату, и прежде чем я успел выпустить одну единственную милимолнию, Кассия продемонстрировала себя во всей красе. Я только смог разглядеть как фигура в белом платье регулярно взмахивая чем‑то черным белой молнией пронеслась по комнате, как опешившие на секунду воины коротко вскрикивали, исторгали из своих тел фонтаны крови и как падали на пол один за другим. Когда последний рухнул замертво, я глядя на несущийся вихрь был убежден что настала моя очередь умереть, но Кассия затормозила. – Что ты так смотришь? – бросила она мне в лицо. – Скоро научишься не хуже. Быстрее хватайся за шею там внизу еще куча воинов! В проем, где раньше находилась дверь, вбежала девочка в красном платье – дочь лорда. Увидев окровавленные тела воинов на полу, замерла, глаза смотрели на нас с испугом и мольбой. Кассия подскочила к ней в одно мгновенье, пронзила грудь непонятно откуда взявшимся черным клинком и прежде чем девочка с кровавой пеной у рта упала замертво, оказалась около меня. Я схватил ее на автопилоте, хотел спросить что‑то, но в тот же миг ее тело чуть не вырвалось у меня из рук. Ночь, луна и распахнутое окно приблизилось за долю секунды. Невесомость на секунду затормошила мои внутренности, девушка упала с высоты и придерживая меня рванула к частоколу. Пара десятков воинов с факелами кричали что‑то позади, но Кассия цепляясь когтями в дерево как заправская кошка, перенесла нас через забор. Сбросив меня со спины, побежала наравне со мной. – В принципе можно уже не спешить, воины не осмелятся выходить в ночь, а до рассвета мы по любому будем в лесу. Там они могут нас искать, сколько вздумается. Глянув на серебряный лунный диск в черном как смоль небе, вздохнул. – Я рад, конечно, что ты в хорошем настроении, но если на нас нападет тварь что разорвала отряд воинов, а при звуке ее приближения теряю сознание, то думаю улыбка на твоем лице смениться чем‑либо другим. – Не волнуйся Альтаир, до рассвета каких‑то пара часов…. Все эти пару часов в полной темноте шли молча. Зато я поймал себя на том что любуюсь девушкой в белом облегающем платье, она освещенная серебреным светом казалась похожей на выходца из другого мира… Вообще‑то это я выходец из другого мира, а она тут родилась. Вошли в до боли знакомый бамбуковый лес точно к рассвету. Но бамбуковые деревья в лучах солнца довелось видеть впервые. Двадцати, ато и тридцати метровые до блеска полированные голые пальмы росли так плотно, что было трудно идти. Вдобавок все эта демонстрация необузданной силы природы перемежевались с молодой плетущейся порослью. Местами идя свободно, как по пустой аллее, местами же протискиваясь меж стволами боком, мы с Кассией пробирались по лесу как казалось вечность, но вдруг я заметил странность. Вечно бодрая, полная сил и обычно идущая впереди девушка начала отставать, спотыкаться, я списал было на усталость, предложил остановиться, но она отрицательно замотала головой. А через десяток минут, она вдруг прислонившись к бамбуку остановилась, смотря на меня невидящим взором. Лицо скривила гримаса отчаяния и боли. Я приблизился и вздрогнул. Она страшно закричала прямо мне в лицо, как какой‑то раненный зверь. Раздался треск разрываемой ткани, она закричала еще боле дико, я почуяв за ее спиной неладное обошел и встал как вкопанный. Платье меж ее лопаток разорвали два красных отростка, с них пачкая белую материю, капала густая кровь. – Боже, что это? – совсем обомлев, спросил я, но вместо ответа она закричала еще громче. Красные отростки стали расти, расширяться удлиняться, скоро они приобрели форму крыльев птицы с выдранными перьями. Совсем небольшие крохотные, но их изогнутость не оставляла сомнений в том во что все это скоро превратиться… – Господи, – произнес я хватаясь за голову руками. Когда девушка с налитыми кровью глазами повернулась ко мне, заорал в отчаянии: – Катя была права! Ты демон. Самый настоящий демон! Глава 5 Закрыв лицо руками сидел, опершись о бамбук, наверно уже с час. С трудом разделив хоровод мыслей, понял что их всего лишь три: она демон; я совершил необратимую ошибку; я спас демона. – Сергей, – произнесло существо рядом, – посмотри на меня. Я убрал руки с лица, увидел смотрящую, будто ничего и не произошло Кассию. Вот только скрыть широкие черные крылья, вместо перьев которых были сложенные как у летучей мыши перепонки, она была не в силах. – Я все та же Кассия, ничего не изменилось. – Ты демон… а я дурак что поверил тебе. Ты просто обманула меня, использовала в темную, так же как и Катя. Какой же я глупец! – Не кори себя понапрасну – ты ничего не знаешь о демонах. Я улыбнулся невесело. – И что я должен еще знать? Что ты сукуба? Не получилось затащить меня в постель? Ай‑я‑яй. Она вздернула брови. – Сукуба? Это та женщина, что питается соками мужчин? А причем тут я? Послушай Сергей и постарайся понять. Я демон и с этим ничего не поделаешь, я отличаюсь от людей не только внешне. Мне недоступна большая часть человеческих эмоций и чувств. Я была в теле Кати, видела, как реагируют люди, и что они чувствуют, и поэтому понимаю что любить, сопереживать и все в этом духе, я неспособна ни сейчас, никогда. Да я очень хорошо умею ненавидеть, злиться и даже радоваться чужой боли, но я могу чувствовать и другое… Например, нечто сродни благодарности, или даже восхищение к тебе, твоему телу и даже желание. Я могу сделать тебя счастливой, быть с тобой вечно – ведь знаю, что вряд ли когда‑нибудь найду мужчину лучше. Я откровенна Сергей, поверь, я не причиню тебе вреда и даже, если захочешь, подучу, чтобы ты стал сильнейшим в этом мире архонтом. Существо с черными крыльями за спиной протягивала мне руку. Я отверг ее помощь, встал, тряхнув головой. – У нас с тобой разные пути Кассия. Тебе на Ирбис, мне… в другую сторону. – Ты собираешься возвращаться к императору? – спросила она будничным голосом. – Он вспорет тебе живот, накрутит кишки на шею, спустит кожу и повесит тебя на самый высокий в городе шпиль. Тучи воронья будут выклевывать тебя, сдирать с костей мясо, но благодаря его магии, ты умрешь не сразу… – Я не собираюсь возвращаться ни к императору, ни к Аркарис. Но с тобой я не пойду точно. Сейчас спрячусь, затаюсь и возможно найду способ вернуться в свой мир… Подняв голову, обнажая тонкое горло, заливисто засмеялась: – Император не забывает обид. Он найдет тебя где бы ты ни был. – Мне плевать на твои слова. Свою судьбу я решаю сам. Она отвернулась, едва ли не до крови закусила губу, но через секунду огоньки в глазах вновь зажглись. Повернулась, всматриваясь в меня уверенным взором: – У тебя не так много времени Альтаир. Печать, которую наложил лорд убьет тебя совсем скоро. Император ведь ее не снял… Неужели ты об этом забыл, Сергей? Весь этот поток отравленных слов всколыхнул в душе бурю эмоций. Ненависть, злоба, жалость, скоро сменилось самобичеванием – в этой круговерти я действительно забыл, что мне осталось жить до полнолуния. Как я мог?! – Ты можешь снять печать? – спросил я хрипло. Она театрально покачала головой: – Нет Сергей, я не в силах пока или не буду в силах никогда. Зато знаю кто точно может снять печать с твоей шеи… кроме самого императора. – Дай догадаюсь – твоя мать. Она кивнула: – Верно. У нас с тобой общий путь… – Она тоже демонеса? На сей раз, Кассия кивнула молча. Я думал, стараясь сделать так, чтобы сердце не колотилось столь бешено, несколько долгих мгновений. – Похоже, ты меня поймала, у меня нет выбора… – Я твой союзник Альтаир, а выбор есть всегда. Ты ведь можешь идти умирать. – Но я предупреждаю тебя демон, если только почувствую влечение к тебе, поверь, я смогу пустить тебе молнию меж ушей до того как ты успеешь хоть что‑то сделать. – Я не сукуба, – произнесла она холодно. – Сукубы вообще не демоны. – Мне плевать, пошли быстрее. Чем раньше дойдем до Ирбиса, тем быстрее я от тебя избавлюсь. – Какой ты грубый… смотри, моя благодарность начинает рассеиваться. – Не пугай понапрасну, давай шевелись. Она ничего не ответила, как не вымолвила больше ни единого слова до самого вечера. Мы давно уже вышли из бамбукового леса, прошли, казалось бескрайнюю степь, мимо толи другого, толи вновь отстроенного форта и уже направлялись к виднеющемуся вдалеке «болотному лесу». Я почти полностью успокоился, а вернее успокоил себя. Объяснил что выбора у меня нет, иду взятый за жабры по накатанной демоном дорожке… Остается надеяться что не к вратам ада. – Альтаир, – впервые за долгое время открыла рот она, – ты точно не собираешься заглянуть в форт? Ведь скоро ночь. – Теперь все поселения в этом мире предупреждены о нас. Да и если не так, что сделают люди, когда увидят пару твоих черных крыл? – Я могла бы переждать тебя в лесу… – Чего ты опасаешься?… В любом случае не хочу рисковать и убивать людей… я ведь не демон Кассия. Она вновь надолго замолчала, и я снова погрузился в себя. Да фиг с ними с демонами, говорят все что не делается – все к лучшему. Но сейчас главное разобраться в мотивах Кассии. Я уже начинаю привыкать, что все вокруг пытаются меня использовать в своих целях. Говорила ли она правду? Она мне «друг»? Вряд ли. Демон – искренний друг это нонсенс. Пускай обманываются дураки. Наверняка исполнив то, для чего я нужен ей, убьет меня ради удовольствия или еще что похуже. Может быть напасть на нее прямо сейчас? Ударить молнией в спину? Но потом умереть через полмесяца? Вдруг она говорит правду и ее мать снимет с моей шеи печать? Чертовы вопросы. Но вывод из них все же прослеживается – я должен стать на голову сильнее ее. Чтобы как минимум, опасалась вступать со мной в бой. Теперь главный вопрос: как успеть «подкачаться» за тот день‑другой оставшийся до Ирбиса? – Кассия, – попросил я голосом полным противоречий, – расскажи мне о себе, о демонах. Она глянула недоверчиво: – Что тебя интересует? – Ну… например твои силы. Ты и вправду, обладая той магией что, демонстрировала при мне, не можешь победить Аркарис? Она пожала плечами: – Пока не могу, как видишь, даже крылья прорезались у меня только что. Но пройдет время и она пожалеет, что пыталась меня убить! – А твой черный клинок, и та скорость, с которой ты расправилась с воинами, разве не способны привести тебя к победе, если вдруг Аркарис нападет прямо сейчас? Она огляделась по сторонам, будто в этой степи Аркарис могла подкрасться незаметно. – Я предпочла бы не рисковать. Думаю сейчас я слабее ее, а хорошие стратеги, прежде чем ввязаться в бой стремятся увеличить свое преимущество. – «Старые» демоны очень сильны, так? – Да сильны… но нас в этом мире очень мало, – сказала она будто скорбя. – Откуда ты это знаешь? Ты вроде как росла в теле Кати. – Я это чую. Чую свою кровь… –…И слышишь голоса в аду, – закончил я за нее. – Скажи, кроме того, что я видел, ты много фокусов еще знаешь? – Хм, ты уже видишь во мне врага? – Нет что ты! – воскликнул я испуганно. Как я мог так проколоться? – Просто пытаюсь осмыслить какого фига вас, демонов, приносят в жертву… Вы вроде не такие уж сильные. Она вздохнула, тяжело и грустно: – Демон своей сутью отличаются от людей. Хотя мы очень похожи, я даже испытываю к тебе зверское желание, но мы разные. Вы черпаете магию из источников, а энергию для нее из души – мы же наоборот. Демонов сажают «в колодцы» чтобы люди черпали из нас магию. Мы черпаем магию из своей сути, а энергию для нее из душ людей. Не бойся меня! Я не стану убивать тебя ради твоей души… Я уже завладела несколькими душами, тех людей кого мы с тобой убили. Во мне помещается не так уж и много, хранить новые мне больше негде. Ты в безопасности Сергей, и я надеюсь, что ты оценишь мою откровенность! – Шокирует… – признался я честно. – Значит, у тебя выросли крылья благодаря тому, что ты пожрала несколько душ? – Я не пожрала их, я пленила их. Они кричат внутри меня, я мучаю их, чтобы они вырабатывали больше «энергии». – Господи Боже…. И каковы твои дальнейшие планы? – У меня нет планов, нет целей. У меня есть мечта… Да‑да человеческая мечта. Знаю, ты мне не веришь, звучит глупо и даже по‑дурацки. Но я хочу жить… жить с тобой вечность. Я не хочу чтобы нас преследовали и охотились за нами, я не хочу чтобы ты меня ненавидел. Я такая как есть и с этим ничего не поделать. Моя мать древний демон – не знаю почему, но она не может выбраться из храма ирбисов. Но она нам поможет, она скроет нас от глаз императора и научит тебя перемещаться в другие миры. А там ты будешь сам решать, как быть и что нам делать. Захватывать мир, сжигать его дотла, или же сидеть в глуши в маленьком домике. В любом случае, я уверена, что приму любое твое решение. – Ты же сказала, что не можешь любить, а сейчас говоришь так, будто по уши влюблена. – Сергей я сама не очень понимаю. Я вижу мысли и образы других демонов в этом мире, но ни один из них даже самый мощный не влечет, так как ты. Должно быть все дело в том, что я ощутила твой вкус еще находясь в теле Аркарис… Впрочем не буду утверждать, причина для меня не важна. Мне хотелось верить во все это, но в то же время я просто боялся поверить. Демоны, нельзя им доверять… Мы вошли в «болотный лес» – лес, где неправильной формы деревья разбросили вокруг свои испускающие сизый пар отростки. Ноги сразу стали вязнуть во влажной почве, если честно я опасался оставлять столь отчетливые следы, но поделать с ними все равно ничего нельзя. – Скоро ночь, Кассия, – произнес я, поглядев через шапки деревьев в темнеющее небо. – Собери хворост, я разведу огнь. Она видимо хотела завоевать у меня «очки», послушно принялась выполнять работу. Через минуту мы сидели у костра и думали каждый о своем. Наверно она, смотря на языки пламени, вспоминала родной дом – ад где горят миллиарды грешников. А я думал о том, в силах ли я, новоиспеченный архонт, защититься при необходимости. Сильнее ли я этого демона сейчас, стану ли сильней когда‑нибудь? Рубин в браслете на руке, был пуст – я еще не удосужился зарядить его хоть на какую‑то часть. Пора уже начинать делать это. Я опустошил душу влив энергию в сверкающие в огне грани. Демон рядом видимо остро чувствовал все что связано с человеческой душой. Повернул голову, посмотрел на меня и браслет очень внимательно, но ничего не сказав, снова уткнулся в огонь. Ночь вступала в свои права очень быстро, Кассия прислонилась к дереву и сделала вид что задремала, я же все сидел без всяких мыслей в голове и ждал неведомо чего… Дождался!!! Нарастающий гул я мог бы узнать из тысяч других. Словно оказался рядом с турбиной начинающего разгоняться самолета, поймал волну турбулентности, напряжения и вибрации. Весь мир вокруг затрясся, в ушах зазвенело, из носа потекла кровь. С трудом разглядел что девушка с крыльями за спиной оказалась рядом. Она приложила холодны пальцы мне на лоб и… полегчало. Холод ее рук отогнал сводящую с ума вибрацию, оставив лишь гул чего‑то приближающегося… Сверху прямо в костер, разбрасывая всюду искры, упало что‑то огромное – человекообразное. Оно расправило меж деревьями гигантские, усеянные наростами в виде шипов, крылья и зашипело обнажив десятисантиметровые клыки. Я похолодел от ужаса. От него исходили волны подавляющего волю страха. Серое покрытое роговой чешуей двухметровое, мускулистое тело, было испещрено наростами. Голова с бычьими рогами, светящимися фиолетовыми глазами уставилась на нас. – Уходи, – спокойно произнесла Кассия. – Этот человек принадлежит мне. Чудовище взревело так яростно, что от его голоса отклонились бамбуковые деревья. Когтистые руки разрубил воздух. – Есть!!!!! Хочу ессстььь!!!!! – Он мой, уходи или будем драться. Существо взревело, но на сей раз в его реве было больше разочарования и страха. Широко взмахнув крыльями, оно вздернулось вверх и, забрав с собой гул турбины, исчезло в небе в туже секунду. – Что это было? – слабым голосом спросил я. – Пустяки. Мой сородич. Правда, из числа низших. – Что? Он тоже демон? И сколько вас таких охотящихся ночью? – Он такой один. Не очень умный, сильный, но почти нисколько не владеющий магией. – Ты хочешь сказать, что он терроризирует всю империю, заставляет замирать всех в людей в ночное время один?! – Да Альтаир. Именно это я и сказала. – Господи… Глава 6 До крепости на берегу у моря, оставалось не так уж и далеко, скоро мы похитим лодки и окажемся на Ирбисе где меня скорее всего ждут… большие неприятности. Я беспрестанно бился над решением главной своей проблемы – недостатка сил. Раньше, в бытность магом, я знал что силен и смогу при необходимости защитить себя и даже если нужно почти на равных драться с Катей, но сейчас, следуя путем, предложенным Кассией, хорошо понимаю что как боевая единица обладаю не столь уж большой значимостью. Даже звание архонта не утешает – в моем случае это звание, лишь говорит о заложенном в меня потенциале которое не могу использовать прямо сейчас. А демон, в эротично облегающем стройное тело белом платье отказывается мне помочь. Конечно, стать моим учителем я не предлагал прямо, но все намеки она упорно игнорировала. Не смотря на то, что она даже не человек, могла быть очень полезной – ведь она жила в теле настоящего, опытного, умудренного прожитым столетием архонта. Она просто обязана была помочь мне и рассказать, как и откуда вытаскивать скрытые в моей душе силы! – Почему ты на меня так смотришь? – спросила Кассия. – Неужели я кажусь тебе настолько ужасной? Я бросил взгляд на огромные крылья за ее спиной. – Нет, напротив – в этом белом платье твои черные крылья смотрятся очень… красиво. Даже то, что они перепончатые я воспринимаю как должное. Не знай что ты демон, принял бы тебя за чернокрылого ангела… Вот это на меня и не похоже. Раньше я особо не бегал за девушками и крайне негативно относился к отродьям дьявола. Я просто обязан испытывать отвращение к тебе, к твоей сути, сострадание к плененным душам которые ты наверняка медленно поджариваешь у себя внутри…. Вместо этого я чувствую к тебе необъяснимую тягу. Скажи правду, ты меня очаровала? Она смотря на меня с серьезным видом покачала головой: – Сколько раз тебе повторять Альтаир? Твои представления о демонах весьма далеки от реальности. Я не сукуба и ни коим образом не зачаровывала тебя. А твоя тяга… Скажу откровенно тебе невероятно повезло – ты борешься всего лишь со своей тягой. – Что ты имеешь виду? Она недобро ухмыльнулась, посмотрела на меня как смотрят на последнего идиота. – Я постоянно испытываю вожделение которое ты, между прочим, отказываешься удовлетворить. Мне постоянно приходиться прикладывать титанические усилия чтобы не думать о тебе, но если ты станешь продолжать вести себя подобным образом я ни за что не ручаюсь. Она вновь отвернулась, ускорила шаг, так чтобы обогнать и всем видом продемонстрировать печаль о своих неразделенных желаниях и кажется, презрение к жалкому существу, надумавшему себе черт знает что. Но я может и спятивший, нуждающийся в лечение психиатров идиот, но дураком никогда себя не считал. Верить демону не позволительная для человека роскошь. – Ладно, прости, – покаялся я, делая вид что верю и сочувствую. – Просто ты должна меня понять. С одной стороны желающая моей смерти неуязвимая Катя, с другой ты – добрый демон. Чувствую себя кроликом в лесу зажатым меж двух пожаров. – Поверь с моей стороны тебе ничего не угрожает, – произнесла она с возмущением в голосе, – более того я приложу все силы чтобы защитить тебя при необходимости. – Думаешь, я не смогу защититься сам? Я ведь архонт. Она глянула остро, зрачки в красивых глазах чуть расширились. – Сергей, зря ты думаешь, что в состоянии обмануть демона. За твоими словами и действиями я вижу желание выжать из меня знания. Но я не могу помочь тебе в развитии. Даже то, что я провела в теле Аркарис большую часть своей жизни, ровным счетом не значит ничего. Я читала ее мысли, видела ее глазами, слышала ушами, но ее память была от меня закрыта. Понятия не имею какими способами она обучалась всему что умела… Догадываюсь что прежде чем она смогла черпать умения из всех колодцев императора, прошли годы. – Значит, прежде чем я научусь перемещаться в другие миры, не бояться стычек с другими архонтами, пройдет уйма времени? Она молчала долго, шла неотрывно смотря на мелькающие стволы деревьев в лесу этого чуждого мне мира. А когда она открыла рот, показалось, что уловил тяжелый вздох. Прекрасный демон в платье не уставал изображать глубокие чувства. – Я могла бы разложить тебе варианты, рассказать о мире, о выборе своей судьбы. Но хорошо знаю что не смотря на то, что ты стал архонтом, глубоко в душе остался все таким же добрым, светлым и чувствующим человеком. Перед тобой лежат дороги к силе, власти, вечности и даже божественности, но я вижу что ты на них не вступишь. Для твоей души просто не существует выбора, ты слишком ограничен своей человечностью. Мне это очень сильно в тебе не нравиться, но чтобы ты понял, я испытываю к тебе некие чувства, поэтому не смотря на то, что ты как архонт мне вовсе не нужен, ты еще жив, твоя душа при тебе, а я даже следую с тобой, не бросаю, хотя давно могла быть в безопасности на Ирбисе. – Я мало что понял из твоих слов Кассия… Но выбор ведь есть всегда, прошу расскажи о возможных для меня путях. Она вздохнула, весь вид говорит о том, что знает что все ее слова не приведут ни к чему хорошему, но ради того, что заменяет ей любовь готова пойти против здравых рассуждений рассудка. – Ты архонт, мой милый мальчик, но осознаешь ли ты это? Ты не черств, ты не зол и не преисполнен чувства долга или любви к империи, внутри тебя ни стальной прут, а нечто до стыда напоминающие о душах новообращенных бездарных. Аркарис не смогла изменить твою суть, ей удалось лишь замаскировать ее под непрочным панцирем из ненависти и мести. И даже если бы ты не предал императора – ни смог бы научиться быть архонтом. – К чему ты все это говоришь? Если ты хочешь чтобы я занялся самокапанием и изгнанием из себя остатков человечности ты просчиталась. Мне плевать на мир Аркарис, на императора и на титул лорда. Мне нужна лишь прилагаемая к архонту мощь, и когда я ее обрету, отправлюсь в свой мир и возможно даже стану там неким богом. Еще не решил. В любом случае это лучше чем жить в этом паразитирующем на других мирке. Впервые за долгое время она улыбалась радостно. – Ты хочешь стать богом? – хитро спросила она. – Может быть, я и ошибалась в тебе… Хорошо, значит шанс выжить оставаясь человеком у тебя все же есть. Тогда старайся изо всех сил, но помни что даже не смотря на мою помощь, для вхождения в полные силы архонта тебе понадобиться немереная удача. Пока могу посоветовать не стараться ухватить умения из всех колодцев. Настоящая боевая сущность знает немногое обо всем, но все о немногом. Ты хорошо владеешь своими молниями, но я бы на твоем месте не пыталась обучиться умениям воинов, а совершенствоваться в молниях. Тем более как насколько мне известно, в этом мире кроме тебя молниями владеет лишь император. Стань на этом поприще лучше него и тогда у тебя возникнет шанс пережить встречу с ним… – Что?! Ты думаешь он не станет посылать архонтов а явиться лично?! – Вполне возможно, но благодаря трусости верхушки империи у тебя есть шанс что он уклониться от продолжения боя получив даже легкое ранение. Совершенствуй свои молнии… – Подожди Кассия, ты кажется, заговариваешь мне зубы. Что насчет стоящих передо мной путей? Она вновь замолчала что‑то усиленно обдумывая. Потом подняла голову, в глазах горит надежда. – Я почти уверенна что ты не согласишься, я могла бы этого не говорить… Просто не оставлять тебе выбора, менять тебя незаметно и тайно как делала это Аркарис. Но все же я хочу считать себя более честной, правда, боюсь поплатиться за это… – Ближе к делу пожалуйста, – попросил я когда перестал улавливать суть слов. – Я открываю карты и даю тебе выбор. У тебя необычная душа, она широкая и может соприкасаться со многими сферами, но ты это и так знаешь – поэтому ты и стал архонтом. Но архонт, да и вся эта империя – жалкое подобие на простирающееся здесь когда‑то княжество демонов. Архонт – человеческое существо могущее брать способности у демонов сидящих в колодцах. Но если этих демонов выпустить – вся сила архонтов, сила воинов, магов, вся империя рухнет в одночасье. Архонт это существо с заемной силой, и пусть даже обладающее собственной энергией. Я прошу тебя, нет я умоляю тебя! – вдруг вскричала крылатая девушка неожиданно останавливаясь и падая на колени. – Стань нашим повелителем. Стань Повелителем Демонов! Возроди наше княжество, изгони из нашего мира расы проклятых! Ты станешь обладать невероятной силой подобной божественной, ты станешь управлять нашей расой! Тебе будут верно служить или беспрекословно умирать по первому твоему требованию тысячи демонов. Прошу тебя, взойди на путь повелителя демонов… Она смотрела на меня молящими глазами совсем как во дворце, в зале с витражами, когда император едва не принес ее в жертву. Сказать что я ошарашен – это ни сказать ничего! Меня хотят сделать демоном! Притворство?! Обман?! Что в этих словах было правдой, а что ложью?! Сердце билось самозабвенно, забыв о своем отдыхе, о том что меж ударами должна быть хоть малейшая пауза. Кровь лилась по артериям, переливаясь в вены наверно раз в десять быстрее чем должно. Легкие работали еще быстре, грудь разрывалась от вдыхаемых и выдыхаемых потоков воздуха, быстрая и тяжелая насыщенная кислородом кровь бичом хлестала мозг. Лицо прекрасной, умоляющей о чем‑то девушки поплыло перед глазами, голова закружилась. Она резко встала с колен, посмотрела на меня зло, по‑видимому уже раскаивалась что не стала подобно Кати толкать меня на свой путь незаметно. Демоны – нельзя верить демонам! Мир вокруг заходил ходуном, кривые деревья, заболоченная земля и синие, с белыми пятнами, небо над головой, вдруг поменялись местами, а потом слились воедино. То, что я падал доходило до разума медленно и заторможено тягуче – ведь он был без остатка занят распознаванием чего‑то вливающегося в него из вне…. Суровое но справедливое лицо правителя человеческой империи смотрело мне в душу красными, пронизывающими все и вся глазами. Смоленные волосы отчасти прикрывали словно вырезанные на широком лбу величественные морщинки. Гордый подбородок своей небольшой ямочкой казалось указывал слугам императора на отступника, сейчас он опуститься и из сжатых доселе в тонкую линию губ раздаться смертельный для меня приказ. Все произошло почти как себе и представлял. Красноватые глаза приобрели крайнюю твердость, скулы едва заметно дрогнули, из губ вырвались слова. Но слова были оформлены не в проклятья… – Не бойся меня Альтаир, – произнес он, – я не причиню тебе вреда… пока не причиню. – Что? Где я? – Ты внутри себя, – ответил он, – а я лишь видение что посылаю тебе находясь в другом конце Империи. Я оглянулся – похоже на правду. Все черно и пусто. Я стою в пустоте, лишь огромное лицо императора единственное что кроме меня есть в черноте. Если напрячь фантазию, то можно представить себе что я нахожусь один в темном кинозале, а это смотрящее на меня лицо, всего лишь свет испускаемый проектором на белое полотно. Я напряг и представил – воспринимать мир так гораздо легче. – Зачем ты проник в мое сознание? – спросил его я. – Проник, чтобы сделать то, что не делал уже тысячу лет. Я пришел к тебе просить… – Просить? – переспросил в удивлении я. – Меня? Но вынужден тебя разочаровать, за последние несколько дней, ты не первый кто просит меня о чем‑то важном. Лицо императора сделалось пасмурно, в красных глазах зажглись злые искры. – Прекрати паясничать молодой архонт, мне это не нравиться. Прежде чем просить, я хочу рассказать тебе одну историю… и если не возражаешь показать. Сознание, будто в кинотеатре подскочило напряжение и на секунду погас свет проектора, померкло и вновь включилось. Я все в том же зале перед полотном, на котором послушный чужой воли проектор высвечивает сцены далеко прошлого этого, а может и другого мира. На экране молодой воин с серебренным обручем на голове во главе колон бесчисленной рати первым входит в светящийся портал открытый какой‑то неведомой силой. Исчезновение в свечении портала войск проходило бы долго, если бы смилостивившийся проектор не ускорил проматывание пленки. Скоро я увидел как после того как последний солдат неведомой армии вступил и исчез в свечении, взгляду предстали тысячи а может и сотни тысяч крестьян, ремесленников, горожан, которые тащив на себе немногий скарб, в обнимку с напуганными женами и детьми вступали в портал вслед своим воинам. А потом, когда последний человек скрылся внутри, портал закрылся и закатывающееся солнце, вытоптанное бесчисленными ногами широкое поле и даже виднеющийся у горизонта кромки лесов под самыми пиками сверкающих гор, за несколько мгновений было съедено какими‑то черными сущностями, в которых впрочем, благодаря сжалившемуся проектору я не успел всмотреться. А потом я видел как несметное людское войско, разделившись на несколько частей взяло под защиту такое же несметное море простых людей, что пробовали обжиться в новом мире. Увы и ох, получалось у них это не очень. Я чувствовал как печальный проектор доносил до меня грусть и страдания когда он, будучи повелителем всех этих людей, скрипел зубами от того, что не был в состоянии их защитить. Демоны – хозяева этого мира, отнюдь не желали уступать в нем место стольким вольным душам. Их легион взял людей в кольцо и принялся методично топить их в крови друзей, и закапывать в телах павших товарищей. А некоторые способные летать, воспользовавшись беззащитностью сердцевины ощетинившегося мечами и копьями людского круга, стали сеять панику и хаос изнутри. И если бы не союзники‑ирбисы вовремя прибывшие в этот мир и ударившие в тыл легиону первая попытка человечества закрепиться и выжить в этом мире оказалась бы единственной. Но не смотря на отражение атаки легиона юный правитель людей сжимая меч в руке понимал что это всего лишь бесполезная не идущая ни в какое сравнение с магией и мощью демонов железка. И если бы не число, за один лишь долгий день сократившиеся на три четверти, людей, всем его надеждам не суждено было бы сбыться. Рассеянный похоже миллиардным воинством и тысячей шаманов ирбисов легион демонов отступил на время, переформировался и сменил тактику. Летучие отряды били днем и ночью, неожиданно атакуя и быстро исчезая. И даже магия ирбисов не могла их остановить. Хотя молодой император был рад что основной удар хозяев этого мира пришелся на союзников, но не мог не признать что война проиграна и от всех людей его бывшей империи осталась лишь горстка. Многочисленные армии ирбисов, исполняя долг чести защищали людей как могли, однако видимо душа человека была вкусней и скоро все люди должны были исчезнуть с длани мира. Тогда молодой правитель решился на отчаянный шаг – он заключил договор с повелителем демонов. Он склонился пред ним и подчинился его власти, все его люди, вся его империя отныне был лишь аллод демонов, но это был единственный шанс для человечества. Император принял внутрь часть крови повелителя демонов и вместе с черным крылом обрел бессмертие и силу. Разозленные предательством ирбисы пытались растоптать остатки человечества, но хозяева‑демоны смогли его защитить. Спустя примерно столетие, когда несчетное количество ирбисов сократилось до несколько десятков тысяч, а легион демонов даже слегка «растолстел» за счет жертв людей, в этот мир вошли новые существа, а в эту битву вмешалась новая сторона. Миркаридцы – сами уничтожив свой пустынный мир пришли в новый и вступили в бой против всех. Слишком отличные от живых и дышащих, с ними не возможно было ни договориться ни даже вступить в контакт, но они то и положили начало полному упадку демонов. И когда хозяева людей вдруг лишились способности защитить их от не утихающего гнева ирбисов, от нападок огненной расы в доспехах, стремящейся быть безраздельной повелителем мира, император во благо человечества принял решение вновь предать. К тому времени он разобрался в природе людей и демонов, и понял, как можно использовать их силу. Построив в астрале первый колодец он обманом заманил в него Повелителя Демонов и тем самым убил двух зайцев – демоны лишившись повелителя не смогли восполнять численность и потери, а созданная каста воинов императора получила «божественную» защиту и силу. Теперь они отчасти могли противопоставить себя нелюди и сражаться на равных. Однако численность людей была настолько мала, что на одного воина приходилось около двух сотен миркаридцев, или трех десятков воинов ирбисов, и если бы не остатки воюющих со всеми демонов, человечество было бы обречено. Однако прежде чем последние, медленно тающие с течением столетий демоны поспешили скрыться на окраинах мира, император нашел способ путешествовать в другие миры и за счет них пополнять свою империю. А сразу после первой же партии людей с других миров, он вдруг обнаружил отличающегося от всех человека. Тот мог черпать силу со всех построенных к тому времени колодцев сравни самому императору, и человек был назван архонтом. Проектор остановился, мигнул, на полотне экрана объявилось лицо императора. – Но все это дела давно минувших дней, – синхронно шевеля губами и языком с падающим отовсюду звуком, сказало изображение. – Сейчас же Империи вновь грозит смертельная опасность – демоны, что таились века, собрали силы и теснят нас на севере. Каждый день гибнут тысячи воинов, мои архонты сбились с ног, чтобы хоть как‑то компенсировать чудовищные потери, но собранное демонами войско неуклонно продвигается вглубь человеческих владений. Скоро они будут у стен столицы. Альтаир, я прошу, нет, я умоляю тебя, верни мне демона – верни мне мою дочь! Без этой жертвы нам не остановить наступление, Империя падет! Тысячелетие моих стараний, жизни миллиардов людей – все окажется напрасным. Подумай о еще живущих, верни мне ее, это единственный шанс для человечества выжить! Ну, что ты молчишь? Дай ответ! Глава 7 Меня трясли и грубо выводили из навеянного императором транса. Сознание не спешило вернуться в эту реальность и вместе с тяжестью тела пришло медленно накатывающими волнами. Я разлепил глаза с трудом концентрируясь на Кассии. – Фух, ты очнулся. Что случилось? Медленно приподнялся с мягкой, правда, почему‑то пахнущей дымом, травы огляделся: деревья, отростки и завесы сизого дымка – я нахожусь все там же, в лесу. – Так что с тобой произошло? – спрашивала неуемная демонесса. – Ничего особенного, был на киносеансе… – Что? – спросила она, глядя настолько удивленно, что я на секунду забыл о том что она нелюдь. – Долго я был в отключке? – спросил я, и видя что она помотала головой, поднялся и не отрывая взгляда от ее глаз пояснил: – Я разговаривал с императором. Он просил выдать тебя. В прекрасных доселе глазах разгорелся испуг, но показалось, что боится вовсе не за себя, а за меня. Она боится что ей придется убить человечка, который сейчас так внимательно смотрит. – И?! – воскликнула она, не выдержав затянувшейся паузы. – Что и? Если бы я согласился, то не рассказывал тебе этого. Она облегчено перевела дух. – Представляю что он тебе наобещал… Я хмыкнул. – Он не обещал, он просил. Просил не ради себя, а ради всего человечества. – И ты… – Я ответил, что мне нужно подумать, но на самом деле уже все с ним решил. Я это сделал чтобы дать нам время – пока у него остается надежда есть шанс что не пошлет на наш поиск всех своих архонтов разом. – Ты правильно сделал, однако я сомневаюсь, что он не подстраховался и его армия ни рыщет где‑то вблизи. Но если ты отказался возвращаться к нему, то какие у тебя планы? Будешь архонтом, или же станешь повелителем этого мира? – Ты имеешь виду демоном? Не знаю, я не доверяю демонам, и наверно не хочу быть чем‑то отличным от человека и мне противно убивать людей. Однако я не прочь получить бессмертие и силу. Мне нужно подумать… Она печально усмехнулась: – Тоже самое ты сказал императору. Сказал, что тебе нужно подумать, а сам уже все решил… – Пока что, – не слушая ее нытье, продолжил я, – иду с тобой, чтобы твоя мать сняла печать с моей шеи и если она сильна, отправила меня в мой мир. Если я решу стать демоном, то ты узнаешь это по пути. Она одобрительно кивнула: – Если так, то все правильно. Только я хочу, чтобы ты знал – даже если ты захочешь остаться архонтом, я не стану тебе препятствовать, но буду просить взять меня собой в свой мир. Если Повелителя в этом мире не будет, то у меня нет никакого желания здесь оставаться. Я не буду драться за владение ненужной землей…. Ох… Девушка скривилась, по лицу прошла судорога боли. – Постой, мне надо… отдохнуть. Она присела на корточки и опустила голову. Я долго переминался с ноги на ногу, но, видя что с ней что‑то серьезное, не выдержал и осыпал градом глупых вопросов: – С тобой все в порядке? Я могу чем‑то помочь? Может тебе прилечь? Что у тебя болит? Через минуту она подняла голову и сбросив с лица вуаль боли встала. – Все в порядке идем. До крепости рукой подать. Для чего‑то взяв ее под руку сделал вместе с ней десяток шагов, но все еще смутно тревожась оглянулся… и едва не обмер. На месте где она только что сидела, было заметное пятно крови. Перевел взгляд пониже ее крылатой спины и замолчал. Через минуты две, стараясь подпустить в голос побольше деликатности, обратился к ней: – У тебя платье сзади в крови… Месячные? Неужели это так больно? Она отрицательно мотнула головой: – Циклы у демонов происходят раз в пятьдесят‑сто лет. А это… у меня прорезался хвост. Я оторопел, выпустил ее руку и даже отошел на шаг, но перехватив ее жалобно‑обреченный взгляд, автоматически придвинулся. – Все в порядке, – произнесла она с какой‑то вселенской печалью в голосе, – можешь не скрывать своих чувств. Мы с тобой слишком разные, и то, что для меня естественно – безобразно для тебя. Я могу понять твое отвращение. – Да не в отвращение дело… – начал оправдываться я, но она перебила. – Не пытайся обмануть, все демоны эмпаты – мы ощущаем чувства других существ. И даже иногда питаемся ими. Да не бойся! Мне не доставляет удовольствие твой страх. – Да я и не боюсь… Она посмотрела с сомнением, но ничего не сказала, а я больше ни о чем не спрашивал. Бесконечный лес, клочковатый, мокрый туман и грязь под ногами начинала утомлять. И хотя старался думать о чем‑то другом, все мысли возвращались к демону. Она сначала была обычной, похожей на Катю девушкой, потом прорезались крылья, теперь хвост. Что потом? Чешуя? Хитиновый панцирь как у того летающего по ночам и воющего как турбина ее сородича? Нет, пожалуй, демоном не стану ни за какие ковришки, да и то верно, зачем мне становиться повелителем горстки непостижимых людям существ? Сам себе удивляюсь – как я мог всерьез обдумывать эту возможность? – Покажи, – попросил я. – Что? – удивленно спросила она. – Хвост. Что ты его под платьем прячешь? Наверно неудобно. – Ты прав, очень неудобно, но я готова его прятать и дальше. Я улыбнулся весело, прокомментировал: – Могучий демон комплексует по поводу хвоста. Ему разве не плевать на то, что подумают о нем жалкие людишки? – На людишек плевать, на тебя – нет. И так понимаю что шансы затащить тебя в свое ложе призрачны, а теперь еще этот хвост… Я перестал улыбаться. – Показывай. Не долго думая она скребанула пальцем то место на платье где спина переходит в округлости, показалось что вместо человеческого ногтя на фаланге мелькнуло черный коготь. Из разреза в платье немедленно выскочило что‑то длинное, змееобразное, со стрелкой на конце. Тонкий и невероятно длинный хвост покрыт поблескивающими на солнце черными чешуйками, он словно избегая моего взгляда покачивается из стороны в сторону, поднимается и опускается, изгибается дугой, и даже выделывает петли. Кассия ниспускает с меня внимательного прищура, все чувства направлены на перехват и распознания моих эмоций, но у меня их просто нет. Я стою с пустой, лишенной мыслей головой и глазами полными шока смотрю на крылатую девушку с безостановочно мелькающим в воздухе хвостом. Она начала нервничать – стрелка поблескивающего в лучах солнца хвоста принялась отбивать такт о корень ближайшего дерева. Я поспешил ее успокоить: – Красивый хвост, прекрасно смотрится с этими крыльями… А у тебя еще что‑нибудь расти будет? Она не ответила, лишь пожав плечиком пробурчала нечто типа «я рада что тебе понравилось» и возобновила движение, покачивая бедрами и зло стегая все встречные деревья хвостом. Уже через полчаса я позабыл о раздраженной демонессе, змеевидном хвосте‑плети, постоянном голоде и усталости. У меня возникло нехорошее предчувствие, которому я почему‑то был склонен верить. За мной кто‑то охотиться, и охотник этот на голову сильнее. В спешном порядке, я перебирал в уме доступные заклинания. С кем предстоит встреча, с архонтом? С императором? С чем‑то еще? Что лучше использовать быстрые милимолнии, убойные но медленные и кажется бесполезные против Аркарис истинные молнии, нечто среднее, или может вообще стоит удивить и использовать огонь? Но насколько знаю, в моем арсенале только одно пробивает, хотя и не полностью, защиту архонтов – молния, та огромная и страшная, что в бурю разрезает темное небо. Однако в прошлый раз Аркарис демонстративно проигнорировала ее. Сверкающая стихия обогнула ее доспехи не задев даже краем. Проклятье, вся надежда на Кассию! Я уже намеревался открыть рот, чтобы предупредить спешащую куда‑то демонессу, но в голову вдруг пришла красочная идея. Однако я не успел ее обдумать… Из‑за деревьев, как по волшебству, держа на виду сверкающие кастеты, вышли воины. Я оглянулся быстро, они везде: спереди, позади по бокам – взяли нас во все сжимающееся кольцо, и кажется их тут не меньше сотни. Пока мы с Кассией хлопали глазами, их продвижение остановилось на почтительном расстоянии от нас, а вперед шагнули две фигуры. Аркарис в доспехах гвардейца, в которых была при последней нашей встрече, смотрит на меня словно взвешивая мысленно, и могучий, сплошь увитый мышцами человек в доспехах воина, лоб с глубокими бороздами и с выделяющимся кратером над бровью – он силиться понять степень моей опасности и угрозы. – Лорд Альтаир, – официальным голосом произнесла Аркарис, и я заметил, как дернулся при этих словах стоящий рядом с ней капитан, – наш Император может простить тебя, если ты сейчас же отойдешь от демона и после присягнешь ему в верности. Подумай хорошенько! У тебя все еще есть выбор, но уже между смертью и покаянием. В этом лесу две сотни воинов, о шансах выжить даже не думай. Каков будет твой ответ? Кассия смотрела на меня беспомощно, понимала, что мы обречены, но не хотела чтоб я предал и вместе с тем, надеялась что я что‑нибудь придумаю. Возможно соглашусь на их условия, притворюсь, а потом по пути во дворец как‑то спасу… но ведь это маловероятно. Аркарис просто портанет нас всех… Боже, откуда я знаю о чем думает демон? Я что, тоже эмпат? – Так каков твой ответ? – спросила не дав время на размышления Катя. Я медленно качнул головой: – Я уже выбрал свой путь и назад дороги нет. Возможно мне предстоит умереть, но я не вернусь к тебе и императору. Мы будем сражаться до последнего. – Да будет так… – печально произнесла она. – Атакуйте! Волна воинов с диким криком понеслась отовсюду, еще немного и она захлестнет нас смывая в небытие. Но прежде чем круговерть боя захлестнула меня с головой, я увидел как выгнулась дугой Кассия, как полыхнула в ее глазах Тьма. Между кольцом несущихся воинов и замерших в его центре двух существ, материализовался десяток пылающих и стонущих, так что задрожала душа, существ. Я не сразу поверил глазам, но это действительно горящие в огне обнаженные люди. Они не смолкая ни на секунду страшно кричали от сильнейших ожогов, их тела покрыты красной волдырящейся коркой, но падать замертво они даже не думали. Увидев замерших в страхе воинов, кинулись на них будто забыв о лижущим плоть огне. Это было страшно. Ненавидящий, пронизывающий души, нечеловеческий вой в совокупности с их видом, крючковатыми пальцами и обжигающим пламенем вокруг них, не оставлял людям надежды. Красные от ожогов, призванные Кассией существа остановили волну воинов и более того стали теснить, и прореживать их плотные доселе ряды. Скрюченные в огненных вихрях тела, прыжки и удары голых рук, мелькали всюду в стане врага. Возращенные Из Ада за тысячелетия накопили огромный запас ненависти, который придавал им невероятную подвижность и силу. Даже защищенные магией колодцев сильнейшие воины, не могли ничего им противопоставить – их окровавленные, иногда лишенные конечностей тела все падали и падали на землю и казалось еще немного и мне не потребуется тратить хоть каплю энергии для защиты – но в бой вмешалась Катя. Оставляя за собой размытый в воздухе след, она в мгновенье ока оказалась рядом с пылающим существом увлеченно разносившим сразу пяток паникующих воинов. Взмах меча, удар кастета, и голова оборвавшего леденящий вой существа отлетела, упав прямо к моим ногам. Огонь вокруг нее полыхнул в последний раз и спал, обнажив обоженный лысый череп. И хотя лицо представляет собой красное месиво, с содроганием во всем теле, я узнал в его чертах того «барчука в платье» отец которой, лорд деревни, приютил нас на ночь. Кассия помниться проткнула девочку черным клинком и как теперь понимаю забрала душу. А рыцарь в панцире, носилась по всей свалке стремительно и нещадно уничтожая отродья демона. Ее скорость была столь невероятной, что глаз успевал следить только за размытым силуэтом… Наконец, разделавшись с большинством плененных Кассией душ, она остановилась и замерев на секунду обратила твердый взор на нас. Еще мгновение и она окажется рядом, нападет и умертвит два тела… Девушка рядом со мной не выдержала давления этих глаз, и, вероятно тоже обладая способностью мгновенного перемещения, развернулась, включая тягу духа. Оставляя борозду на рыхлой земле, в мгновение ока прорвала редкий строй воинов и скрылась где‑то за деревьями. – За ней! – заорал капитан опомнившейся группе воинов. Он оказался рядом с Аркарис, которая смотрела сочувствующе, словно извинясь за то, что ей придется меня убить. Не улавливая этого, капитан не позволял воинам атаковать, ожидая приказа своего архонта. Но меня рано списывать, у меня есть шанс! Молния бессильна – Аркарис без труда увернется, но пришедшая мне в голову еще до боя идея, заслуживала риска. Я опробую ее сейчас! Вырвав все из амулета на шее, и опустошив почти весь запас энергии души, я представил что меж моих ладоней образовывается огромный энергетический шар. Шаровая молния о которой в моем мире ходило столько легенд, меж широко расставленными ладонями образовалась за несколько секунд. И хотя я сдерживал энергию не позволяя ей выйти за невидимые границы, чувствовал как встали дыбом мои волосы, как прилипла к телу одежда. Треск электрических разрядов бьющихся о стенки неведомого контура, нервировал похоже не только меня, Катя обдумывая степень опасности нового заклятья, потеряла драгоценные секунды, только когда шар полностью сформировался, она включив тягу, бросилась на меня по широкой дуге. Я выпустил шар интуитивно, метясь в ту сторону где она появиться через долю мгновенья, но опытный архонт изменил направление, зашел с другой стороны… Все разрастающийся шар жидкой энергии, оставляя за собой светящийся хвост, летит очень медленно, словно комета на обреченном столетием тьмы небосводе. Катя легко отошла с его пути, обогнула широкой дугой, но он словно почуяв уход лакомой материи, не изменяя направления выпустил сотню энергетических зарядов. Соприкоснувшись с телом Кати, светящиеся нити отдернулись не сразу, отдернулись – только когда сам медлительный шар оказался рядом со строем воинов. Десятки тысяч сверкающих нитей мгновенно убили пару дюжин человек, но даже после этого, не отпускали дрожащие от напряжения тела до тех пор, пока медлительная шаровая молния с мягким треском не столкнулась со стволом дерева. Не успевшая на одно мгновенье панцирник лежала почти у самых моих ног, веря, что она жива, я вызвал из остатков души молнию. Добить! Чтобы никогда! Услышав привычный уху треск накапливающегося заряда, Аркарис подняла голову. Красные от лопнувших капиляров глаза на секунду встретились с моими… Она прикрыла их, едва слышный хлопок и на ее месте осталась лишь продавленная тяжелым телом грязь – сволочь портанулась! Капитан не терял времени – увидев, что архонт повержен во всю мощь могучих легких крикнул «Во имя императора!» и повел остатки своих людей в атаку. Молния встретила их на подходе, разметала кучу, цепью прошлась еще по десятку. Но основная масса не остановимо приближалась. Мгновенно сообразив что на убийство этой оравы не хватит ни сил, ни времени, взял пример с Кассии, пользуясь накопленной в браслете энергией, включил тягу духа и заскользил по корке грязи. Лучше бы я этого не делал! Обогнув лишь несколько деревьев не успел среагировать на влетевший в мелькающий туман, сквозь который смотрю на мир, отросток. Ноги отозвались сильнейшей болью, успев отключить тягу, смягчил падение пролетев плашмя лишь метра три. Удар поднявший тучу грязевой взвеси казалось вышиб из меня дух. Болью отозвалась каждая косточка, часть и клеточка моего тела. Казалось мне больше никогда не подняться, но едва заслышав топот ног и крики воинов, я удивляясь себе вскочил и, встав спиной к дереву, с пьянящей сознание скоростью принялся расстреливать подбегающих милимолнями. Как снайпер в тире, экономя заряды старался не делать ошибок, не промахиваться, не бить по конечностям и защищенной кожаной кирасой груди. Большинство падающих у ног во славу императора людей, умирали от попадания сверкающей линии в голову. И когда в браслете стало сухо как в моей душе, я вздохнул обречено и распрямившись подставил грудь для сокрушающего удара какого‑то счастливчика. Но секунда, другая, а из снежного марева впереди никто больше не выбегал, оторвав от горы тел под ногами взгляд, с трудом сфокусировал на десять метров вперед. В мареве из тумана и размытых деревьев стоит расставив руки в стороны капитан. Весь вид, но в особенности хищно блестящие кастеты выглядят грозно и убийственно, однако он не спешит добивать. – Я знал что люди с Земли самые отчаянные во Вселенной, – говорит он громко, но я слышу одно лишь эхо, словно он стоит на далекой горной вершине, – но никогда не думал, что один из них будет обладать силой способной положить весь мой немалый гарнизон. Я не знаю зачем ты предал императора и это сейчас меня не интересует. Прими мое почтение и уважение лорд Альтаир, и приступим к последнему бою. Конечно, я понимаю, что проживаю последнюю свою минуту, но я умру с честью. Во имя императора!!! Он начал свой долгий разбег. Сейчас пробежится по телам своих воинов, подпрыгнет оттолкнувшись от одной из горок, и в одном длинном прыжке обрушит мне на голову спаренный удар двух тяжелых кастет. Будь у меня хоть частичка энергии – я бы его остановил. Прощай жизнь, прощай размытый мир. Все происходило так как представлял: замедленный прыжок, подбор ног в полете, руки в кастетах синхронно поднялись над головой – еще секунда и от сильнейшего удара мой череп разлетится на тысячи осколков… Что‑то черное наюросилось на летящую фигуру сбоку, подгребло его под собой, повозившись, пошумев, замерло. Кассия тонкими руками удерживая могучего капитана на коленях не отрывала от меня взгляда: – Сергей ты умираешь! – кричала она. – Забери его душу, иначе конец! Мутный взгляд упал на лицо капитана, стоя на коленях он беззвучно шевелил губами, но почему‑то я слышал только надежно его удерживающую Кассию. – Как? – спросил я, не до конца понимая чего она от меня требует. – Черный клинок, – сказала она. – Черный клинок который ты не раз у меня видел. Ты чувствовал его, чуял его запах. Проткни его таким же, а душу заточи в браслет. Быстрее ты сейчас умрешь! Кажется, я сильно шатался – иначе почему застывший на коленях капитан и держащий его хвостатый демон оказывались то левее, то правее этого серого марева? Я спотыкался о трупы, падал, полз на четвереньках. Придвинувшись к лицу капитана, всмотрелся в его глубокий шрам над бровью, в его что‑то бурно выталкивающие губы. Кажется, он что‑то хотел. Из моей ладони вытянулось что‑то черное – короткое подобие клинка Кассии. Я прислонил ладонь к его груди. Черный кинжал не ощутил сопротивления доспеха, но неожиданно включился звук и нечеловеческий крик агонизирующего существа напоследок понявшего что лишился своей бессмертной души зазвенел в ушах колокольным набатом. Мой черный кинжал, выдрав из его тела душу, грубо зашвырнул ее в сверкнувший рубин браслета. В глазах быстро начало темнеть, и последнее что я слышал, прежде чем снежное марево превратилось в непроглядную тьму, встревоженный крик Кассии: – Теперь у тебя много энергии. Излечись!!! Глава 8 Пришла боль, потом свет. Или наоборот, кто его знает – адская боль во всем теле не давала сознанию возможность мыслить. На фоне синего неба и размытых облаков появилась огромная голова Кассии. Тревога в прекрасных глазах была нешуточной. – Ну же, исцеляйся! Где‑то в одном из колодцев, откуда воины черпают свои способности, есть образ регенерации. Ну! Найди его, пока не истек кровью! До меня с трудом дошли ее слова, и с трудом осознал что мне действительно был нужен ее совет. Я не хочу умирать, мне нужно бороться с болью… Не позволяя остаткам сознания вновь уплыть во мрак, изо всех сил отгоняя боль, я заставил душу потянуться к колодцам…. Астрал. Душа вдруг попала в почти непроглядный розовый туман. Он бесконечен как сама Вселенная, но все же есть большое отличие – астрал пуст, в нем нет ни жизни ни материи, в нем только бескрайний розовый туман… Хотя о чем это я. Тут и там туман прорезают непонятные сооружения, призраки, люди, образы. Они не совсем материальны… откуда‑то пришло знание, что весь этот мусор – мысли разумных существ. Мечтания, грезы, придуманные образы – вот что заполняет астрал. Но я пришел сюда не на экскурсию! Где‑то далеко, в другой части вселенной умирает от ран мое тело. Я не должен терять время, я должен спасти себя! Где‑то в этой розовой дымке, неким Императором запрятаны колодцы – если я найду их, есть шанс что смогу помочь своему телу восстановиться. Вот только где их искать?! Откуда‑то пришло Знание, в какую сторону нужно двигаться, и оттуда же я понял, как двигаться мгновенно. В розовой дымке, чьей‑то волей выстроена небольшая башня без дверей окон и лестниц. Башня разделена на изолированные друг от друга этажи‑секции в каждом из которых заключены духи отвратительных созданий. Духи демонов! Я видел как от секций отходят десятки тысяч лучиков – люди на их концах поклоняются… нет, используют образы демонов. Но среди всего этого лучистого зарева меня заинтересовали только несколько светлых нитей. Каждый из людей копошащийся где‑то в мире, использует лишь один такой тонкий лучик, но к нескольким ведет сразу десяток потолще – эти счастливчики охватывают почти все секции. Я вспомнил о своем теле, пригляделся и обнаружил ведущие от него лучи, но насчитал всего три. Я черпаю магию всего от трех сидящих в башне демонов! Мне нужно еще! Мне нужны все демоны! Меня остановило понимание того, что мой собственный дух еще недостаточно окреп. Он не перенесет такого количества инородных образов. Духи демонов одолеют, сожрут его, накинувшись все вместе. Да и ненужно мне все это богатство… Повинуясь мудрости плавающего в астрале потока Знания, я сотворил лишь один новый луч. Провел от умирающего тела, присоединил к одной из секций – там заперт старый, давно потерявший свою личность дух демона. Вроде он слаб и почти бесполезен, подумаешь, обладает лишь единственным умением, однако умный комендант башни каким‑то образом заключил его в связку с несколькими другими пленниками. Любой, чей луч присоединиться к одному из этих духов, получит все их способности разом. Эта группа демонов отвечает за способности воинов… Я вынырнул из астрала, все еще не в состоянии пошевелиться. Боль вокруг, она везде, но мысли все же прояснились. Беспокойство Кассии рядом, растрогало меня, на мгновенье она показалась родным и любящим существом. – Все хорошо, – шептал я, – все хорошо, только не плач. Она улыбнулась, искренне, радостно: – Ты с ума сошел Альтаир, я и не собиралась…. Ты нашел нужный колодец? Воспользуйся силой плененной души чтобы ускорить регенерацию. – Я уже сделал Кассия, уже сделал… – зашептал я. – Если не умру от внутреннего кровотечения, то скоро поправлюсь. Никогда не чувствовал такой боли… – Терпи, терпи… Что хоть случилось то? Куда делась Аркарис? Это она тебя так отделала? Едва вновь не погрузившись во тьму, я напряг силы и начал объяснять: – Когда ты убежала, я применил новое заклятье… для нее это было сюрпризом. Потом, когда она, валяясь в грязи, портанулась чтобы не быть добитой моей молнией, я включил тягу духа и понесся подальше от оставшихся воинов… А потом, я на полном ходу наскочил на отросток… А дальше ты наверно знаешь. – Мда… Тебе просто невероятно повезло что ты остался в живых столкнувшись с чем‑то твердым. По идеи, если спотыкаешься при использовании тяги, тебя размазывает как рыбную икру на хлебе. – Кажется я вовремя отключил… – Ладно уж молчи. И прости, что я убежала тогда. Просто вся накопленная душами энергия ушла чтобы освободить и наделить их материей. – Так эти в огне, были твои пленные души? – Угу… – буркнула она, – после того как Аркарис уничтожила их тела, они обрели свободу. Теперь мне нужны новые души – иначе скоро я вообще ослабну. – Почему? – Альтаир очнись – моя суть почти не вырабатывает энергию! Поэтому демоны нуждаются в душах людей… Ау! Ты меня слышишь! – Да… – Ты так теряешь сознание или засыпаешь? – Я устал… хочу спать. – Ну ладно спи. Выглядишь ты получше, разбужу через час. Крепость тут совсем рядом, и там нет воинов! Ау… Ее беспокойный голос утих, веки закрылись и меня сморил сладкий сон. Но мне не долго было суждено прибывать в царстве Морфея – кто‑то из вне тряс меня крайне бесцеремонно. – Сергей хватит дрыхнуть, вставай! – Что случилось?! – спросил я поднимаясь с ковра высокой травы. – Да ничего. Ты уже как новенький, ни единого кровоподтека… Пошли давай в крепость, мне нужно запастись душами… Я поднялся на ноги, ощупывал себя, переносил вес на поврежденную в ужасном падении ногу – все нормально, ничего не болит! Неужели регенерация воинов такая… мощная? Не давая мне времени для прихода в себя, крылатая девушка потянула мою руку, а видя попытку заупрямиться, стеганула хвостом по ниже моей спины. – Ай! Что ты делаешь?! – Подгоняю тебя… а ты что подумал? Давай быстрее пока лишившийся воинов лорд не повел людей в какой‑нибудь форт. Не обращая внимания на тянувшую меня куда‑то девушку, окинул взглядом лесную поляну. Ни следа былого сражения, да и почва под ногами вовсе не заболоченна. – А где трупы? – спросил у нее. – Я оттащила тебя подальше от места боя, так на всякий случай… Я не стал вдаваться в детали, у меня была куча гораздо более животрепещущих вопросов. – Кассия… мне показалось или я действительно похитил душу капитана? Каким образом я это сделал?! Я ведь человек, а не демон! Она отвернулась, даже игривый хвост прекратил свое бесконечное раскачивание, и какое‑то время плелся позади хозяйки, печально сникнув. – Я даже не знаю с чего начать, – произнесла она в конце концов. – Демон, человек… Альтаир, помнишь, я предлагала тебе стать князем демонов? Это ни потому что ты такой красивый и умный, единственный и неповторимый, но потому что ты архонт. У тебя редкая душа – редкий для людей дар. Ты можешь подстраиваться под окружающее и черпать образ магических способностей не только из всех колодцев, а даже из душ еще живых демонов. И когда ты умирал, сумел скопировать мой клинок и забрать душу капитана. – Кстати насчет его души… Теперь когда я исцелился благодаря его энергии, можно как‑то отпустить его дух? Она сделала круглые глаза: – Можно… Но зачем?! А… кажется, поняла. Послушай Сергей, тебе, чтобы выжить, нужны души не меньше чем мне. И если по какой‑то причине ты считаешь, что душу капитана нужно отпустить, то давай заключим сделку…. Чего это ты вздрогнул? Я имею ввиду сделаем так: найдем какого‑то подлеца, убийцу, труса, предателя, словом того, кого ты ненавидишь, и только потом выпустим на волю душу капитана. Ты согласен? Ты понимаешь, что сейчас это делать очень рискованно? Я кивнул: – Хорошо, ты рассуждаешь логично, ему ведь это заключение не повредит? – Ну, если ты не станешь его пытать – нисколько. – Ладно… Кажется узнаю эти места. Девушка не ответила… то есть не ответила демонесса. До сих пор не решил как к ней относиться: она объект состоящая для меня из двух крайностей – с одной стороны соратник, красивая, понимающая подруга с изумительными крылышками и милым хвостиком с другой крылатый, бесчеловечный похититель душ и хвостатый демон пытающийся заставить меня плясать под свою дудку. Да Бог с ней пока с Кассией – разберусь со временем, сейчас надо не зевать, а смотреть по сторонам чтобы вовремя заметить опасность. Проклятые враги, как чувствуют, нападают стоит лишь на секунду задуматься и уйти в себя. А места тут действительно до боли знакомы. Вон облепленный побегами пенек срубленного моей бригадой дерева, а вон лежит скелет одного из бездарных, почему‑то не растасканный на косточки падальщиками. Мы совсем рядом с крепостью… Лес, для не так хорошо знающего окрестности, обрывается неожиданно. Сразу за последними стволами деревьев, вниз уходила оплетенная корнями насыпь – глубокий ров шириной этак метров тридцать. Зато сразу за ним, на исполинском утесе, огражденный внешним частоколом возвышается построенный в суровом архитектурном стиле готический замок. Но мы явились не для созерцания его красоты – пришли его завоевать. Мы, вдвоем, не обращая внимания на мощь его бастионов, захватим его, подчиним своей воли лорда, заставим бездарных служить нам. Ведь что такое даже самая лучшая крепость без защитников? Ничто, куча наваленных друг на друга камней. А защитить его и вправду некому – весь его гарнизон остался лежать где‑то позади нас. Но не все оказалось так просто: пройдя вдоль обрыва к месту зачарованного круга – мы не встретили привычно стоящего в черном капюшоне трансмутатора. – Проклятье! Услышав мое восклицание Кассия лишь пожала плечами: – Неужели ты всерьез рассчитывал что нам дадут ключ от замка? – Но как быть? В этом частоколе даже ворот нет! Точнее они есть, но они скорее для декорации – даже если мы их разнесем, подъемного моста все равно нет! – Не волнуйся Сергей, нам всего‑то и нужно перейти этот ров, а потом… Надеюсь ты не забыл что я умею лазить по стенам не хуже кошки? – Ах да… – протянул я, вглядываясь вниз в кашу из грязи и водорослей среди крупных луж. – Ну ладно, жаль конечно, что ты лететь не умеешь… – Не волнуйся милый, – сказала она так довольно улыбаясь, что в этот момент стала похожа на котенка нашедшего стакан со сметаной, – очень скоро я и летать научусь… Эх, покатаааю! Я засмеялся искренне, от души – пожалуй впервые за все это время. Однако улыбка стерлась с лица когда ноги утонули в месиве из ила и глины, а в нос ударил запах тины и разложения. С трудом преодолев десяток метров, остановился зажал нос руками и едва подавил спазмы желудка. – Альтаир нельзя аккуратнее? – возмущено спросила девушка позади. – Смотри куда наступаешь! Проклятые рыбаки, могли бы выкинуть уже эту тухлятину! Вид полуразложившейся рыбины меня не впечатлил, и не смея дышать, прибавил шаг пытаясь как можно быстрее отойти от этого места. Однако всей кожей ощутил что‑то другое, опасное и нехорошее. Поднял голову, и невзирая на пропитавший меня тошнотворный запах – глубоко вздохнул. Ведь это мой последний глоток воздуха! Со стороны неба ко мне приближался пяток растущих в размерах черточек – стрелы сорвавшиеся с тетивы луков каких‑то людей на частоколе. Воздух разрезаемый острыми наконечниками стрел обиженно свистел, но все же почти не сопротивлялся их быстрому продвижению… Настолько быстрому, что я никак не мог отклониться, а мысль сжечь их огненной завесой пришла слишком поздно. Две стрелы попусту не долетели, еще две вжикнули над ухом, но пятая неслась прямо в лицо. Я не почувствовал боли – лишь что‑то слабо впилось и отскочило от щеки. Я глянул под ноги и остолбенел на секунду: в грязи валяется сломанная от удара о что‑то твердое стрела. Рука метнулась к щеке – небольшая ранка, капелька крови на пальцах. Что за… Вовремя пришла расставившая все по своим местам мысль: час назад я присоединился к колодцу с демоном, что учит людей регенерации – он связан с несколькими другими, а значит что я теперь неубиваемый воин! – Альтаир, сделай же что‑нибудь, – взмолилась Кассия увидев второй залп лучников. Я вгляделся в посмевших встретить нас боем людей. Декоративные врата в высоком частоколе не были столь бесполезны как я считал. Они представляли собой идеальную площадку для лучников… командующего ими лорда и трех людей в красных мантиях. Боевые маги. – Я не попаду молнией с такого расстояния, а увидев что я выпустил огненный шар они просто отойдут! Кассия, можешь протащишь нас наверх? Мы примем бой там! – Альтаир опомнись! Я не человеческий воин, я хрупкая женщина – у меня нет ни защиты, ни чешуи! Даже если учесть что стреляют не воины, а меткие бездарные – моя бедная плоть не выдержит протыкания полуметровыми жердями, а о магах огня вообще молчу! Да сделай что‑нибудь! Запусти огненный шар иначе первыми сделают это они! – У меня есть идея получше, – сказал я прикидывая как очистить навес над вратами одним выстрелом. Я никуда не торопился – время было в избытке. Первый залп лучников был самым удачным, а теперь их стрелы вовсе не долетают, а маги не колдуют, вероятно ожидают когда мы подойдем ближе чтобы уж точно не смогли убежать от не столь уж и быстрых огненных шаров… Однако в трех фигурах в красных хламидах я признал старых знакомых: «усатый», «худой» и «забулдыга» – всех троих повстречал едва выйдя из колодца. В душе зашевелились остатки человечности, возник вопрос: неужели придется убить и этих ни в чем невиновных парней? – Сергей!!! – закричала девушка за спиной, – они открыли задвижку!!! Я глянул в бок и обомлел, к нам быстро приближается водяной вал, еще минута и он затопит весь ров. Отринув сомнения, выдернул из браслета накопленную душой капитана энергию, соткал из нее меж ладоней гигантский энергетический шар, и прежде чем выпустить из рук его контур крикнул девушке чтоб отошла. Медлительная шаровая молния все же докатилась до края частокола, пронеслась над воротами, пролетела над зубцами и бойницами за которые спрятались ничего неподозревающие люди… Я не видел их смерть, только сотни сверкающих нитей пронеслись вниз, во все стороны от шара. И судя по всему там не выжил никто – когда Кассия понесла меня на себе быстрее приходящей воды, в нас не полетела ни одна стрела. Взгромоздившись на крутой холм, несущая меня на плечах девушка, рывками стала взбираться по высоким бревнам частокола. Я вновь поразился ее умению лазить по отвесным стенам, но удивление было не долгим, чудесным образом оказавшись на настиле за частоколом, испытал невероятную перегрузку когда Кассия сиганула вниз. – Ну нафига?! – заорал на нее я когда оклемался и обнаружил себя на земле в горизонтальном положении. – Ну, а что лестницу искать‑то? Заодно способности воина проверил… Я встал машинально отряхиваясь и внимательно оглядываясь. Крутящая хвостом девушка в зоне видимости была единственным живым существом, если конечно не считать курицу меж избами весело убегающую от разошедшегося петуха. Похоже все бездарные попрятались в эти дома и бараки… Довольная собой Кассия взяв свой тонкий хвост в руку, крутила его конец у себя над плечом, хрящевая стрелка так и кружилась радостно блестя на солнце. – Наконец‑то я вновь посплю в мягкой постельке, – радостно произнесла она. – И на этот раз ты точно не отвертишься! Муррр! Прежде чем я подобрал челюсть и хоть как‑то смог среагировать на столь вызывающее поведение, она обошла меня и виляя попой прошла далеко вперед. Я поспешил за ней, но сразу после того как она прошла меж узким переулком стоящих рядом домов, с холодной ясностью понял что опоздал. Еще не понял куда и зачем, но остро запахло злом, а замедленное время услужливо рисовало картину в которую я не успевал вмешаться. Девушка с черными крыльями вышла из подворотни на главную улицу, хвост в руке медленно нарезает в воздухе петли, но откуда‑то из‑за угла, позади нее объявилась фигура женщины облаченной с ног до головы в идущие каскадными плитами латы. Панцирник сжимая в руке сверкающий кинжал с алым рубином в рукояти, неспешно сократил дистанцию и вонзил тонкое лезвие в спину Кассии. Белое платье вокруг раны окрасилось красным, Кассия дико закричала… и мир пришел в норму. Кассия сорвала свое тело с лезвия кинжала, и не всматриваясь во врага прыгнула в сторону, встала на четвереньки, прыгнула еще раз перемахивая через рыцаря, когтями вонзаясь в стену дома. Последний прыжок был оттуда мне за спину. – Сюрприз! – сказала повернувшаяся ко мне лицом, сжимающая в перчати кинжал, Катя. – Не ожидали? С кончика кинжала на пыльную мостовую падали крупные капли крови. Я выдернул из своей души все силы, заставил их сжаться в шаровую молнию. Аркарис стоит между домами – она не увернется… главное успеть! – Подожди секунду, – бросила она. – Я только хотела сказать, что ни я, ни император не держим на тебя зла. Теперь ты свободен, мы не станем тебя преследовать – делай что хочешь но без глупостей. Прощай лорд Альтаир, если захочешь вернуться ты знаешь где нас искать. Она исчезла, растворилась в воздухе, а мой выпущенный на волю шар чистейшей энергии завершил свое медлительное путешествие столкнувшись со стеной барака на той стороне улицы. Я развернулся, поддержал сидящую на коленях девушку. Хвост лежит без движения в луже крови на мостовой, крылья обвисли, а ее лицо выражает великую обреченность. – Я мертва, Сергей. Она убила меня. Это конец… Глава 9 Я зажал рану на боку ладонью, сквозь пальцы сразу же просочилась теплая и темная кровь. Стоящая на коленях девушка была бледна почти как покойник. – Исцелись! Демоны ведь наверняка умеют затягивать свои раны! Она с трудом покачала головой, обреченность в глазах так и не сменилась хоть малейшим просветом надежды. – Ты не понимаешь Сергей, рана сама по себе не опасна, но кинжал которым она нанесена… Он вытягивает силы, размывает мою суть. Еще немного и я растаю как призрак в лучах солнца. От меня не останется ни плоти, ни сути, понимаешь? Страдания в глазах усиливались с каждой секундой, а оторванный мной лоскут ее платья никак не желал остановить струящуюся кровь. – Я хочу жить Сергей… – шептала она, – пожить хоть еще немного. – Подумай! – заорал я в лицо едва не теряющей сознания девушки. – Должен быть способ! Прекрасные еще недавно глаза подернулись какой‑то пеленой. Через несколько секунд она зашептала едва слышно: – Да… ты прав. Это лучше чем отдавать свою суть в руки императору. Я не проведу в колодце вечность… Альтаир! Ты меня слышишь? Поглоти меня как душу капитана, но не в браслет а в себя! – Что? Ты бредишь! – Пожалуйста Альтаир, это единственная возможность хоть ненадолго продлить свое существование. Я очень тебя прошу! Черным клинком, быстрее… Еще немного и станет слишком поздно. Из центра ладони вылез черный конус я прижал его к груди умирающей девушки, почувствовал как он пробивает плоть вонзаясь в ее остановившееся сердце… Меня охватил черный круговорот. Казалось, ее тело, от кончика хвоста и до края поникших крыльев, растворилось в реальности, образовало ком черной энергии и вошло в мой духовный центр. Леденящее ощущение – когда в душу проникает что‑то инородное, проникает и остается там навсегда. Моя же душа, словно белок в яйце, со всех сторон обволокла шар черной материи, чуть его сжала и смирилась. Что же это… моя душа теперь стала, не конечным центром, а всего лишь промежуточной частью. Я тяжело поднялся борясь с дурнотой, огляделся и не заметил даже крови Кассии. Было, похоже, что ее никогда не существовало и если бы не лежащее в пыли серое, местами разорванное тряпье, что когда‑то было белым платьем, возможно, я решил что она была галлюцинацией – плодом больного воображения. Бедная, ей ничего не оставалось, как добровольно отдать мне свою душу. Ведь участь уготовленная для нее императором во сто крат хуже. Скорбь навалилась на меня с новой силой. Девушка‑демон оказывается стал мне родным и близким существом… Идя по словно вымершей деревеньке я постарался отогнать мысли о Кассии, начать думать о чем угодно, но не о ней. Например император. Аркарис сказала что теперь, убив Кассию ни она ни император не станут меня преследовать. Возвращаться к ним или нет дело сугубо добровольное, вот только одна странность… Как они, убив демона, собирались посадить его в колодец? Кассия помниться, боялась именно этого… Может не соображала что делает? – Все я соображала! – возмущенно пискнуло вокруг. Я завертел головой, озираясь по сторонам одновременно готовя душу для создания заклятья. – Сергей, – размерено произнес голос Кассии в голове, – я Кассия, я внутри тебя. Не пугайся это я. – Но как? – только и смог спросить я мысленно. – Что как? Ты сам поглотил мою душу. – Ты дал возможность пожить мне, судя по силе твоей души, месяц‑другой. Спасибо! – Так, Кассия объясни толком и по порядку. Иначе решу что сошел с ума. Мысли чужой личности разнеслись в голове подобно ледяному ветру в заснеженной пустыне: – Хорошо, говорю по порядку. Кинжал подлой Аркарис называется Демоноубийца. Даже небольшое ранение смертельно для нас – оно развевает нашу суть, и забирает эту энергию. Предвидя твой вопрос, скажу что не всю, какая‑то часть сути демона рассеивается безвозвратно. Именно поэтому, император не выдал своему архонту этот кинжал сразу. Он надеялся что она сможет доставить меня во дворец… Однако меня это не радует, кинжал похитил большую часть моей сути и скоро император вложит ее в колодец. Ты спас мои остатки, мою как ты это называешь, личность. Ты принял мой «дух» к себе и дал возможность какое‑то время жить в твоем теле, дышать воздухом и чувствовать вкус пищи! Спасибо Сергей. – Но почему ты говоришь это с оттенком грусти? – Милый, ты считаешь демонов мерзкими похитителями душ, не ведая что в мире нет более хищной сути чем та, которую вы люди, называете своей душой. Мы лишь похищаем и пытаем ваши, а вы…. А твоя душа скоро растворит и пожрет мою суть, и это использует для своего расширения. Я погибну медленно, но безболезненно и почти незаметно. Но это произойдет еще не скоро, и я рада буду умереть с пользой – сослужу тебе, а не этой проклятой Империи. Не надо грусти! Ты ничем не можешь мне помочь, а вот я, пока жива, смогу! Так что иди вперед, не оглядываясь, а я изредка буду давать тебе советы. Вот и славно, вот и порешили. Ну вперед к замку! Не намереваясь ни о чем думать, я расправил плечи и подошел к воротам встроенным в блоки серых камней. Замковая стена возвышается как великан над лилипутом, а лишившись… тела Кассии, я никоим образом не мог по ней взобраться. Даже сильнейшее пламя не сожрет это обитое сталью дерево, и даже мощнейшая молния тут бессильна. Сверху, меж зубцами стены показалась чья‑то голова. – Лорд Альтаир! Я открою ворота, если поклянешься не мстить нам! Поклянись никого не убивать! – Клянусь. – Открыть ворота! – крикнул он кому‑то, и гигантские створки передо мной медленно разъехались в стороны. – Этот жалкий урод умудрился выжить! – заверещала Кассия в голове. – Как с его то брюхом и меленькими ногами он успел сбежать со стены?! Вышедший в окружении свиты состоящей из управителя и мага‑трансмутатора невысокий человек в кафтане и вправду оказался Ашаром. Тем самым лордом, что когда‑то вместе с Катей отправил меня к императору… и еще наложил печать на шею! А управитель рядом с ним?! Это же Анх! И смотрит скотина на меня так свысока, и осуждающе! Хозяин замка грациозно поклонился, выпрямился, пригладив отбившуюся от остальных седую прядь на баке: – Рад приветствовать архонта в приграничной крепости. Желаете откушать или, – он многозначительно взглянул на мой покрытый толстым слоем грязи костюм, – изволите сначала отмыться? – Сначала есть потом мыться, – бросил я, проходя сквозь его потеснившуюся свиту. Нож в спину они мне точно не воткнут, да и спина у меня вроде как железная, так что можно чувствовать себя в безопасности. Не глядя на расступающихся с поклонами встречных бездарных, и даже на семенившего рядом лорда унижено чего‑то лепечущего, я шел по крепостному плацу к огромному донжону. Конечно, со зданиями в столице он не сравниться, но все же размеры после всех этих фортов и деревушек впечатляли. Войдя во врата, я повернул к винтовой лестнице, намереваясь пройти в комнату магов. Сначала я планировал гордо игнорировать распинающегося лорда с наигранным возмущением говорившего, что архонту не пристало обитать в комнате простых магов, но когда он семенящий следом, вдруг задел мой каблук и я споткнулся на ровном месте, и все эти мысли вылетели из головы. – Стоп! – бросил я прежде чем он начал рассыпаться в извинениях. – Во‑первых прикажи подать обед в комнату боевых магов, во‑вторых вели растопить баньку, а в третьих сними с меня печать что ты накладывал когда посылала меня к императору. Пожилой лорд побледнел, глаза забегали, морщины на лбу углубились: – Но лорд архонт, я ведь… Это ведь была не печать, это было обманом! Я всего лишь хотел что бы вы не пытались вонзить кинжал в спину Аркарис когда она несла Вещь… Прости… – Кассия! – заорал я на демонессу мысленно. – Ты ведь говорила, что печать убьет меня! – Милый прости… – раздался жалобный ответ, – я просто не хотела, чтобы ты уходил, и не придумала ничего лучше. Я каюсь, прости! Я не хотела с тобой расставаться! – Чертова… – Что лорд Альтаир? – спросил удивленный хозяин замка. Кажется, я бросил это вслух. – Ничего ступай себе… я переночую и утром приду к тебе для разговора. Он поклонился напоследок, и удалился вместе со своей молчаливой свитой. Толкнув дверь я вошел в неизменную и почему‑то ставшую мне родной комнату. Глянув для затравки в окно, улегся на свою кровать. Все мысли, все события, вся скорбь и горечь куда‑то запропастились, а на смену этому пришел блаженный покой. Класс! В дверь постучали. – Кого там на хрен несет?! – заорал я злобно. – Это Аня… – испуганно пискнули из‑за двери. – Лорд велел подать для вас ужин! В животе заурчала, показалось что Кассия где‑то внутри недовольно четырхнулась. – Заходи. В комнату с огромным подносом в руках на котором были расставлены десяток дымящихся горшочков, осторожно протиснулась испуганная девушка. Тоненькая, худая, светлые волосы и синие глаза. Я узнал ее – та, которая встречала меня после месяцев заточения в колодце. Тогда помниться она не закрывала рот, а сейчас положив поднос на стол, стоит тихо, а в глазах застыли озера страха. – Альтаир, – раздался в голове голос со странной интонацией, – смотри какая аппетитная мышка. Она так и просит применить силу. Ну, давай схвати ее, брось на кровать и начни мять! – Ты чего это Кассия? – спросил я, безгранично изумившись. – А что… – деланно удивилась она. – Что тут такого? Тебе удовольствие, да и мне хоть что‑то перепадет. Ты ведь при жизни меня так и не… – Все довольно! Кассия замолкла а я по новой всмотрелся в притихшую горничную. – Аня ты чего испугалась то? Ты ведь из Рязани? Почти землячка, не волнуйся я тебя не обижу! Девушка приободрилась, щечки вмиг налились румянцем. А в душе вновь зашевелилась какая‑то темная личность. – Так бы сразу сказал, – буркнула недовольная Кассия, – не возьмешь свою землячку, так прикажи лорду прислать кого‑нибудь посимпатичней… А горничная в это время освоилась настолько, что я успел пожалеть о том что заговорил с ней. –…Да‑да, я вас помню! Вы тот самый паре… мужчина из Москвы, которого я тогда мыла в ванной. Как вы изменились! Я с трудом узнала. А сейчас мы с девочками так испугались, когда прошел слух, что всех воинов убил какой‑то злой лорд, и который уже разрушил изгородь в деревне и теперь собирается штурмовать замок! Говорили чтобы умилостивить вас, лорд рискнул и лично открыл ворота, мы ждали чего‑то ужасного, а это оказывается вы… Ой какой вы славный! – Да‑да, – ехидно заметила Кассия. – Славный то славный, вот только тебе милочка ничего тут не перепадет. Слушая разговоры двух дам, я хватал обжигающее жаркое в горшочках, и глотал почти не прожевывая. Варенная картошечка в подливе вообще объедение. А когда решил запить, потянулся к кубку с вином… и остановил руку. – Аня не тарахти, – велел ей я. – Лучше сядь со мной перекуси. Тебя тут наверно голодом изморили вон какая худющая. – Но я ведь не могу, я всего лишь… – Знаю‑знаю, – отмахнулся я, – всего лишь бездарная. А лорд Альтаир, тобиш я, приказывает тебе сесть рядом и есть много, причем запивая все вином! Она и радостно и боязливо уселась как велено и сначала робко, а потом набирая обороты быстро, пока лорд не передумал, принялась набивать свой живот. Вероятно горничных тут кормили худо, да еще раз в день. Ну да, а зачем вообще откармливать незанятых на тяжелых работах бездарных? Запивая мясо вином из моего кубка, с набитым ртом все еще пыталась что‑то втолковывать, но тут в ее глазах появилась боль. Она отложила кубок, прекратив жевать, но не выплевывая мясо из набитого рта, уставилась на меня непонимающе. Через секунду пожелтела, судорожно опустошила желудок, и закатив глаза упала на грязный ковер. Кожа потерявшей сознание девушки приобрела сначала синий, потом эбонитово‑черный оттенок Еще через несколько мгновений грудь перестала вздыматься, а сердце остановилось. – Что это?! – в ужасе закричала Кассия. – Что с ней такое?! – Судя по всему, в вине был концентрированный древесный яд. Я сталкивался с таким когда рубил деревья. – Ты… ты знал что в кубке яд?! – По правде сказать, подозревал, что там сильнейшее снотворное… Просто этот лорд Ашар уже раз поил меня сонным зельем, перед тем как на пару месяцев забросить в колодец. На этот раз он похоже вознамерился меня убить… – Гад! Нужно найти его пока он куда‑нибудь не спрятался! – Успокойся Кас, этим я и занимаюсь. Выбежав из комнаты я как раз отсчитывал последнею ступеньку лестницы ведущей на третий этаж. – Кас?! – Угу, сокращения от твоего имени. – Знаешь, будь я сейчас живой, я бы дала тебе такую затрещину, что ты бы надолго запомнил как называть меня собачьими именами! – Не сердись птенчик, не нравиться Кас, буду звать тебя… – Все заткнись! Не хочу слушать! Я засмеялся так громко, что смех разнесся по всему коридору, залетел в открывшийся передо мной зал и образовал оглушительное эхо. Одиноко сидевший на троне лорд, принял мою радостную улыбку за обнадеживающий знак, несмело улыбнулся в ответ, подался вперед намереваясь начать пояснительную речь, но легшая на его грудь ладонь удержала его в украшенном кресле. – Ты заслуживаешь участи страшнее смерти, – произнес я выдвигая из ладони черный кинжал. Глаза в ужасе расширились и застыли в таком положении. Он умер почти мгновенно, не успел закричать, но все же понял что его душу жестким образом выдрали из тела и бесцеремонно забросили в вспыхнувший багряным светом рубин. – Вот и нет больше лорда, – прокомментировала Кассия, – зато есть вторая душа. – Ну капитана я предположим, отпущу… – Отец! – крикнули сбоку, и я изготовился к драке. Из боковой двери зала выбежал сверкая кастетами воин. Шрам во всю щеку настолько бел, что видом напоминает длинную и жирную личинку, а глаза настолько властны и пронзительны, что я просто не мог не узнать Индара – сына бывшего хозяина замка, того, кого так верно оберегал капитан. ‑ Заметь, – язвительно произнесла Кассия, – он единственный воин не пошедший со всем гарнизоном. Вероятно папенька решил спрятать его… Так убей же его скорее! Увидев меня рядом с телом своего отца, Индар вмерз в пол. – Ты… ты… – Да это я. Это я убил твоего бесчестного отца. Знаю для тебя это не послужит оправданием, но он пытался меня отравить. Если желаешь, можешь попытаться отомстить… Он горько всхрапнул: – Как? Скажи, каким образом можно отомстить архонту? Нет… Как бы я не любил своего отца, но мстить не стану. Он упал на колено, опустил голову, прижал левый кулак с кастетом к сердцу. – Я лорд Индар по праву рождения. Я присягаю Лорду… – Альтаиру. – Я присягаю лорду Альтаиру и клянусь ему в верности. Лорд Альтаир ты принимаешь мою присягу? Глаза на бледном лице молодого и властного воина смотрели выжидательно – я понял, что если скажу нет, он кинется в самоубийственную атаку. – Я принимаю твою присягу Лорд Индар. И более того, вижу что ты Земельный лорд не только по праву рождения, но и по силам. Твоя душа неразрывно связана с заточенным в колодце Устрашающим демонов. Так будь же хозяином этого замка. Он встал с колена, четко кивнул: – Чем хозяин замка может помочь своему сюзерену? – Вели бездарным снарядить одну из лодок, и выдели к ней десяток гребцов. Завтра я отправляюсь на Ирбис. – Будет исполнено мой лорд. Глава 10 В коридоре меня поджидал Анх. Словно и не был он полчаса назад заодно с лордом, поклонился, а когда я его проигнорировал – важно последовал за мной. – Ты ничего не путаешь? – спросил у него я. – Мне свита не нужна. – Я знаю, лорд Альтаир, – отозвался он, не меняя выражения на лице, – двери в зал были открыты, так что я все слышал… Я остановился, всмотрелся в этого, хитро заулыбавшегося в бороду, аскетичного сложения человека. Черный плащ под цвет глаз, вот только внутри них горят огоньки веселья, да еще белая заколка в виде черепа на груди сильно выбивают его из образа теневого правителя. – Ты что‑то хочешь мне сказать управитель? Он покачал головой, но когда пояснил, в его словах почуял обратное: – Я только хотел поинтересоваться, каковы будут планы насчет военной компании барон? Несколько секунд усиленно соображал, даже попросил совета у Кассии, но та лишь неопределенно хмыкнула. В конце концов, спросил прямо: – О какой кампании идет речь? Анх сделал удивленные глаза, сообщил с наигранным изумлением в голосе: – Лорд‑архонт, должно быть, запамятовал о том, что Император наверняка будет не в восторге от самовольного отделения южных земель и создания первого в этом мире вольного баронства… Поняв, что этот старый лис не спешит продолжать, я задумался над его поведением и мотивами. Вероятно, дожидается момента, когда я проявлю свое непонимание и полную безграмотность в этом вопросе, чтобы начать пояснять, подсказывать и советовать, тем самым незаметно становясь моей правой рукой… Хитер, но его желание для меня ничем плохим обернуться не может. – Ладно, Анх, – бросил я, направляясь к лестнице, – пойдем, поговорим. – Кассия ты понимаешь, о чем он вообще толкует? – Сергей, – пронесся в сознании ветер, здорово смахивающий на голос девушки, – я жила в Кате, а потом и в собственном теле всего несколько месяцев. Откуда мне знать тонкости человеческих отношений? Вздохнув, открыл дверь в комнату магов и замер на секунду: ни трупа девушки, ни следов ужина чуть не ставшего для меня последним попусту не осталось. Быстро же работает этот жук в черном плаще. – Располагайся Анх, чувствуй себя как дома, – пошутил я, но управитель, похоже, принял это за чистую монету. Снял сапоги и уселся на кровать в позе лотоса. – Вижу по вашему лицу лорд Альтаир, что вы уже обдумываете, не стоит ли меня прибить. Однако не стоит… Я могу быть вам очень полезен, хотя бы для того, что бы прояснить сложившуюся ситуацию. Я сдержал готовый сорваться возглас: «А я и так ее прекрасно понимаю» – кивнул ободряюще. – Хотели вы того или нет, но теперь согласно Древним законам, вы вольный барон. Замок и земли вокруг отныне принадлежат не Империи, а вам. – Ого, милый, – с преувеличенным восхищением произнесла Кассия, – всегда мечтала иметь собственный замок… – И на каком основании я стал бароном? Управитель пожал плечами: – Это долгая история, но если рассказать вкратце, то люди не всегда жили в этом мире, и Империя когда‑то была… – Знаю‑знаю, – отмахнулся я. – Она была в ином мире, и когда над ним нависла угроза быть сожранным некими сущностями, юный император перетащил ее в этот и тем самым дал шанс людям пожить еще немного… В черных глазах Анха боролись удивление и испуг, через несколько мгновений удивление одержало вверх: – Вы это знаете? Но… кто же вы тогда на самом деле?… – Не важно. Так на каком основании я стал бароном? – Если закрыть глаза на сверхчеловеческие силы воинов, то скажу, что наша Империя создана по подобию той, старой. Император скопировал даже Книгу Законов которая оставались неизменной на протяжении нескольких веков. Согласно Книге, которую кстати, умеют читать не только лорды, но и специально обучающиеся управители, тот, кто убьет хозяина замка и заставит его наследника присягнуть себе, тот автоматически становиться владельцем, сюзереном, бароном и хозяином земель. Тот факт, что вы дали в руки наследника лорда бразды правления замком, ничего не меняет. Отныне он ваш вассал, а его земли – ваша вотчина. Правда вам придется строить себе новый замок… Но ведь для вас это мелочи? – Сколько тебе лет Анх? Он посмотрел на меня остро, подумал немного, потом произнес устало, будто едва слезший с печи древний дед: – Не знаю, я давно сбился со счета. Могу лишь сказать, что когда‑то несколько веков назад, я мальчишкой вошел в межмировой портал сразу же за войском императора. Я почти его ровесник… – А что ты хочешь от меня? Зачем ты мне это рассказываешь? Ты же подозреваешь, что мне по большому счету плевать на баронство. Он вздохнул, глаза, еще недавно казавшимся пятидесятилетним человека, стали вдруг принадлежать очень‑очень древнему и уставшему существу. – Я долго жил и долго потакал десяткам сменяющих друг друга лордов. Я ухаживал за несколькими замками, управлял тысячами бездарей, но я все равно еще хочу жить. Я чувствую, что впервые за долгое время Империя столкнулась с очень серьезной опасностью, а император уже постарел душой, разрыхлел телом и ослабил некогда железную хватку. Мне кажется, что он не сможет отбить это нашествие демонов и очень скоро Человеческая Империя падет… – И причем тут я? – Тише милый, – произнес грудной голос внутри, – не перебивай старших. – В тебе же, я чувствую что‑то особенное, стержень внутри, скрытый глубоко под слоем никчемных убеждений. Когда большая часть империи падет, большинство людей погибнут, а Император бежит и скроется в ином мире, мне кажется, ты сможешь защитить остатки людей и вновь возродить Империю. – Ты судишь об этом только на основании того факта, что тебе «кажется»? Он улыбнулся в бороду: – Нет что ты. Скажи, разве смог бы при сильном и могучем правителе, какой‑то архонт похитить Вещь у Императора, пройти пешком половину империи, смести там гарнизон целого замка, убить лорда и стать вольным бароном? – В любом случае, даже если правитель слаб и занят, не всякому пусть и могучему человеку удалось бы это проделать, в тебе определенно что‑то есть… – Ладно, – перебил я. – Теперь‑то от меня чего… вы хотите? – Я полагаю для начало нужно восстановить гарнизон замка, а после начать собирать армию, чтобы либо воевать с Императором, либо с демонами, что прогонят его из этого мира. – И каким, по‑вашему образом… – начал я и осекся. В уставившихся на меня черных глазах, я прочитал два невысказанных слова: «ты архонт». Ясно. Этот старый пень хочет, чтобы я начал похищать людей из других миров, превращать их в рабов, делать воинами, строить новые бастионы, создавать армию… Он совсем не понимает что мне это нафиг ненужно. – Аудиенция закончена, – произнес я словно церемониймейстер, и больше на него не глядя, улегся на свою кровать. Он встал, надел сапоги, степенно поклонился и все же не удержался, произнес: – Осмелюсь напомнить, что Император, скорее всего не вышлет вам патент на владения, и пошлет часть своих войск, дабы втоптать в грязь незвано объявившегося барона. Мой лорд, нам нужны воины… – Проследи чтобы в лодке были гребцы из самых выносливых бездарных, – перебил его я. – И не забудь снарядить ее провиантом. Завтра я отправляюсь на Ирбис. Он молча поклонился и вышел за дверь. – А ты знаешь как ставить прислугу на место, – промурлыкала Кассия, впрочем, не став развивать тему. – Эх, как бы я хотела оказаться в этой постельке не внутри тебя, а с тобой рядом! – Ладно Кассия, поговорим завтра, дай поспать. – Приятных сновидений милый! Вздымающаяся над золотым берегом синяя волна, очумело бросилась, но сразу, словно испугавшись меня, отхлынула, оставив за собой на желтом песке след из белого пена. Я выиграл этот короткий бой лишь одним своим присутствием, но вслед отступившей, набирая силу и грозно ревя, кинулась новая волна. Жавшиеся в кучу бездарные у лодки, смотрели на меня испуганно и раболепно. Видимо мой, хоть внешне и приличный, вид нагонял на них лютый страх. В крепости я единственный представитель внушающей им трепет касты силы. А если до них дошли слухи о том, что я вдобавок тот лорд, что в одиночку разорвал весь гарнизон… Взобравшись в лодку и усевшись на корму, прикрикнул на замерших оборванцев: – Чего встали? Стащите лодку с отмели, запрыгивайте и гребите. Направление я укажу. Пока бездарные толкаясь от усердия, принялись выполнять мой приказ, я продолжил спор с Кассией: – Ну какая тебе нафиг разница зачем я плыву на Ирбис?! От тебя лишь нужно указать направление к своей матери. В конце концов, ты сама меня туда заманивала, а теперь значит, отказываешься от своих слов? – Сергей, – в который раз принялась объяснять рассудительная девушка, – я не отказываюсь от своих слов. Но во‑первых, прошу не кричи. Твоя даже малейшая направленная на меня злоба, причиняет сильную боль. – Прости… – А во‑вторых, я все равно не могу понять, зачем ты туда прешься? Теперь, когда я лишилась тела и ни от кого не бегу, мне нет смысла искать помощи у матери. А тебе это может быть очень опасно… Я вовсе не хочу чтобы ты умер под топорами или заклятьями шаманов ирбисов. И более того, теперь я даже не имею шанса защитить тебя, если моя мать окажется конченой стервой. Сергей, пойми, я никогда ее не видела и не знаю насколько она для тебя опасна! – Кто не рискует… – Да причем тут это?! Зачем вообще рисковать, если в случае успеха ты все равно ничего не получишь! Даже если она не попытается тебя убить, то помогать не станет точно. Неужели ты едешь на Ирбис всего‑навсего из любопытства?! – Нет Кас, не из‑за него. – Тогда из‑за чего?! – воскликнула девушка даже не обратив внимание на сокращение своего имени. – Я не хочу тебе этого говорить. – Ты что, хочешь глянуть на демонессу?! Или… или ты рассчитываешь стать Повелителем Демонов? – Нет, не угадала. Если бы она была осязаема, то я бы подумал, что девушка закусила губу. Пока она соображала какой стратегии придерживаться дальше, я, почти не обращая внимания на раскрасневшихся от усилий гребцов, смотрел на медленно тающую в синеве береговую полосу. Еще через несколько мгновений она очухалась, произнесла очень‑очень печально: – Не думала, что у тебя будут от меня секреты… Альтаир я… я не люблю тебя больше. Я едва не поперхнувшись заржал как конь, и все же пытаясь унять смех сжал зубы и пригнул к животу колени – правда, из‑за этого на глаза выступили слезы. Бездарные смотрели на меня опасливо и непонимающе, но Кассия вообще не врубилась: – Так значит, я не значу для тебя ровным счетом ничего? Моя грусть доставляет тебе радость? Сдержав новый приступ смеха, я произнес мысленно: – Кассия прекрати меня смешить и выбери другой способ давления. До девчонок моего мира в этом вопросе тебе очень далеко. Она не ответила – кажется, обиделась по настоящему, и решив более не маяться глупостями, открыл ей правду: – Кас, я плыву на остров ради тебя. – Это как? – недоверчиво спросила она. – Если ты не знаешь способа вернуть себе тело или хотя бы продлить своей… эээ… сути жизнь, то это не значит, что такового не существует. Твоя мать может его знать, а раз так, то даже призрачного шанса оживить тебя достаточно, для того чтобы рискнуть. На сей раз, она молчала долго, так долго, что я даже засомневался в ее существовании, а когда все же ответила, то произнесла лишь одно слово: – Спасибо… Глава 11 Бездарные тихо, чтоб не услышал «лорд», чертыхались, потели, хрипло дышали, но все же продолжали налегать на весла. Вероятно, они действительно из самых выносливых. И хотя я получил силу воина и мог заменить кого‑нибудь из несчастных едва не теряющих сознание от изнеможения, к веслу даже не притрагивался. Я был занят гораздо более важным делом – сидел на корме и время от времени толкал рулевую рею. Остров по заверению Кассии был уже недалеко, но в нависающем над морем густом, словно кисель, тумане невозможно увидеть не то что его очертания, но даже хорошенько разглядеть нос лодки. – Никогда не видел такого тумана, – спроста произнес один из гребцов, – а я надо признать повидал в жизни немало. Я заметил каким взглядом наградили его товарищи – еще бы, отвлекать лорда от дум и будить лихо… для этого надо быть или самоубийцей либо просто дураком. Сам бездарь в лохмотьях чем‑то неуловимо отличался от прочих: все в лодке были крепкими на вид людьми, но мускулы этого не были объемными, казалось, они состояли из одних лишь жил. Невзрачный и если не вглядываться, можно было бы сказать щуплый, но я хорошо знал, как бывает обманчива такая внешность. Не зря его отобрал управитель – он двужильный. А еще в его чертах сквозило что‑то этакое. Живя я в девятнадцатом веке, сказал бы что чую голубую кровь, благородную породу. Не смотря на эти жалкие, наброшенные на голое тело лохмотья, держался он прямо и уверено. Может конечно он совсем новый, едва попавший в мир и еще не успевший согнуться под его тяжестью, но что‑то мне подсказывало что он из тех, кто до последнего ждет момента когда мир прогнется под ним. Его гладко выбритые щеки, широкие скулы, короткие, чистые черные волосы и обращенный на меня прямой, хоть и без вызова взгляд укрепляли мои догадки. Ему от меня что‑то нужно. Он хочет обратить на себя внимание, наверное, чтобы попытаться выслужиться, но я продолжаю смотреть сквозь него. Чем я могу помочь ему и тысячам таких как он? Ничем. Чем он может послужить за исключением конечно роли тягловый силы? Ничем. Как бы не был он вынослив, какими бы бойцовыми качествами не обладал, но в этом мире он обречен быть никем. Даже десяток таких как он ни смогут заменить хотя бы одного воина. Единственное что могу для него сделать по возращении, так только приказать управителю перевести его из лесорубов, скажем в кузнецы. Но почему именно его? В этом мире тысячи бездарных – и я не в состоянии помочь всем, так замечем помогать этому? – Впереди рифы! – крикнул бездарный сидящий на носу. – Скалыыы! – Сушить весла! – скомандовал я не очень поимая, что делать дальше. Хотя волны не такие сильные, но можно догадаться, что и они в состоянии разбить корабль о рифы и скалистый берег. Проклятый туман, из‑за него не нашли подходящую бухту. А на этом корыте почему‑то даже якоря нет! Остается только ждать чудо с замиранием сердца… И чудо все же случилось. Приливные волны мягко толкнули неуправляемое судно к отвесной скале, которая как я разглядел, была обрывистым берегом острова. Мы не разбились, и боле того, надежно сели на песчаную отмель как раз меж выступающих из воды больших рифов. – Это точно Ирбис? – уточнил я у Кассии. – Как бы не напороться на какой‑то другой остров. – Да милый, это Ирбис. Моя мать совсем недалеко. Выпрыгнув из лодки, я по колено попал в ледяную воду. Отмель под ногами надежна, но далеко ли она простирается? По этому отвесному берегу может забраться только скалолаз – мне же придется идти вдоль острова искать скалы пониже. – Ладно, – обратился к с вопросом смотрящим на меня гребцам, – я полагаю вы понимаете что вас будет ожидать в крепости если не дождетесь меня? А кроме крепости бежать вам некуда – всюду ждет смерть. Сидите тихо, а я постараюсь не задерживаться. Более на них не глядя я еще раз всмотрелся сквозь туман в отвесную скалу – определено не взберусь. Но делать нечего, придется идти в воде… – Милорд! – неожиданно раздалось за спиной. – Подождите! Я повернулся и очумело уставился на вставшего в лодке в полный рост бездарного. Тот самый, благородный, что пытался обратить на себя внимание. Ему это удалось… – Милорд позвольте мне сопровождать вас! – произнес он с пафосом. – Зачем это?! – Негоже милорду ходить в стане врага одному, а я когда‑то служил королевским телохранителем и могу оказаться полезен! Я покачал головой: – Мне не нужны телохранители… – Тогда возьмите меня с собой в качестве слуги! Негоже человеку вашего сословия взбираться по этим скалам подобно крестьянину. Позвольте взобраться мне и скинуть вам веревку. Я недоверчиво вгляделся в его серьезное, без тени бахвальства лицо, в глаза полные преданности, повернулся к казавшейся неприступной скале… – Ладно, – решил я, – если сможешь взобраться на эту скалу возьму с собой, но только жизнь и сохранность не гарантирую Он улыбнулся несмело: – Что вы, милорд, это я должен вас охранять… Заметавшись под изумленными взглядами еще недавних коллег, он отыскал на дне лодки смотанную веревку. Вероятно управитель позаботился и об этом. Спрыгнув в воду, он сбросил с плеч лохмотья и не теряя времени бегом последовал к скале. – Он двужильный, – подумал я, наблюдая поджарое тело в действии. – Он лазит не хуже меня! – воскликнула внутри Кассия. – Ты смотри, какой ловкий, мне даже стало жалко что для вас он всего лишь раб… – Для нас? – Для людей в этом мире, – пояснила она. А он действительно уже взобрался наверх напомнив скорее акробата нежели скалолаза. Однако конец веревки был уже спущен, а сверху раздался окрик: – Я держу, можете лезть милорд! – Однако мозгов у него маловато, – продолжил общаться я с Кассией, – в этом тумане его крик разлетится по всему острову, теперь все ирбисы знают что здесь чужаки. Она хмыкнула, а я подтягивая на веревке свое тело, быстро оказался наверху. Сильная рука принялась помогать, но тут же отдернулась с моего плеча. Он отодвинулся посмотрел на меня с легким испугом. – Видишь, – сказала Кассия, – все‑таки мозги у него есть. Сообразил что помощь сеньору может быть для него опасна. – В смысле он решил, что я могу его прибить только из‑за того, что помог мне взобраться? – Милый! Он коснулся тебя своими грязными руками. Да даже если и чистыми – я бы точно убила. Раб и есть раб… Запутавшись в суждениях Кассии, я по‑новому оглядел добровольно вызвавшегося телохранителя. Конечно, силен, вынослив и наверно боец неплохой, но всего лишь бездарный – он не только меня, но и себя не защитит. – Как твое имя? – спросил я. – Бриан, милорд! – молодцевато выпрямившись, четко произнес он. – Бриан, не шуми, тут кругом ирбисы… Долго ты в этом мире? – Около месяца милорд. – А от меня чего хочешь? – Награда не нужна милорд. Служить вам честь! Я поморщился: – Кас, ну что с таким делать? – А что? Возьмем его с собой – хуже все равно не будет. Да и как видел он может оказаться полезным. – Ладно, – бросил я ему. – Идем если хочешь, но скорее всего тебе осталось жить еще минут десять‑пятнадцать. Он кивнул горделиво: – Для меня честь умереть защищая вас!… Однако мне бы меч, и еще посмотрим кто кого. Я демонстративно глянул на свои пустые ладони, оглядел закутанные в белый туман валуны и не ответив, повернулся к нему спиной и зашагал в указанную Кассией сторону. – Даже хорошо что сейчас туман, – попыталась утешить меня Кассия, когда вглядываясь в марево, едва не навернулся о выскочивший под ноги небольшой валун, – по крайней мере, ирбисам тоже непросто будет нас увидеть… Что‑то вжикнуло в тумане, в плечо больно впилась стрела. Пока я разглядывал наконечник с красными перьями непонятно откуда‑то взявшийся в моем теле, сзади пронесся топот шагов и меня сбили на землю. Через мгновенье сверху пронеслось еще несколько стрел, а слезший с меня Бриан безмолвно откатился в сторону. Я сразу потерял его из виду, все внимание приложил на поиск лучников засевших в тумане и еще отвлекала ноющая боль в плече. Не смотря на мою защиту воина, наконечник вошел глубоко – наверно у ирбисов магические луки! Стрелы прекратили разбиваться о валун за которым прячусь, и пользуясь передышкой я схватился за торчащее из плеча древко и изо всех сил потянул. Идиот! Моя сила – уже не человеческая сила, стрела выдернулась легко, но вместе с огромным куском мяса на наконечнике. Крови было столько, что казалось сейчас в ней утону, и забыв о обходящих мой валун лучниках в тумане, я отодрал кусок плаща и подрагивающей рукой пытался перевязать плечо на подобие жгута. Рядом в полный рост возникла фигура с луком на перевес, титаническим усилием воли в последний момент смог удержать готовую взметнуться милимолнию – это Бриан. Несколько секунд он смотрел на меня как смотрит на новые ворота баран, потом принялся помогать мне перевязываться. – С какой стороны ирбисы? – спросил я с трудом давя стоны. – Они были с севера… Милорд не волнуйтесь, они уже мертвы. Закончив перевязь он отодвинулся смотря на меня как на воскресшего из мертвых. – Ну что?! – воскликнул разозлившись я. И так нервы во всем теле дребезжат и сверлят все уголки, а еще этот придурок не пойми о чем думает! – Простите милорд, просто… не каждый день доводиться видеть человека увернувшегося от косы смерти. Вы потеряли столько крови, а на стреле столько мяса… просто не понимаю, как вы вообще можете разговаривать. Глянув на него косо, собрав гордость и волю в единое целое, заставил тело встать. – Так ты убил лучников? – Да милорд, извольте глянуть. Он уже не боясь за себя, поддерживал меня пошатывающегося за здоровую руку. И хотя я верил что лучники мертвы и все так как он говорит: ведь доказательства, колчан и лук висят на его плече – три распростершихся за валуном тела стали для меня неожиданностью. Двое лежат, не выпустив из рук широко‑дуговые луки, уткнувшись носом в каменную землю, их затылки были пробиты чем то тяжелым. А один ирбис с распоротым животом валяется в стороне, и судя по следам драки он принял бой лицом. И еще в отличие от товарищей он был безоружен – без лука и кинжала на поясе. – Это ты их убил? – спросил я и получив в ответ кивок попросил пояснений. – После того как вы со стрелой в плече спрятались за камень, я обошел их в тумане и пока они ожесточенно куда‑то стреляли, разбил двум из них качерышки осколком камня. До третьего я не успел добраться, но тот оказался тем еще воякой – хотя я был безоружный, но он додумался стрелять из лука по мне в упор. Дурак! Всего‑то пустив две стрелы в небо, он догадался выхватить кинжал, но тот был уже в моих руках. А потом ему стало не до меня – все бегал и пытался засунуть свои внутренности обратно в живот. Я помолчал, вслушиваясь в несмолкающие, с того времени как я выдернул из плеча стрелу, проклятья Кассии, но, не услышав о себе ничего нового, бросил преданно смотрящему человеку: – Не похож ты на королевского телохранителя Бриан. – Почему? – спросил он стараясь скрыть обиду. – Не спорю, ты конечно мастер ратного дела, но на телохранителя не тянешь. Просто в подобной ситуации они себя ведут по‑другому. Несколько мгновений он обдумывал комплимент ли это был, или укор, не найдя однозначного решения пояснил: – Я не родился телохранителем короля. Я долго был безземельным рыцарем, и лишь год назад выиграл турнир и получил честь защищать короля. – Понятно… А ты можешь обращаться с этим луком? Он покраснел от стыда. Попробовал натянуть тетиву, вспотел от усердия, но костяная дуга прогнулась лишь едва заметно. – Не парься, – неловко утешил поникшего рыцаря я, – у ирбисов хоть и нет защиты человеческих воинов, однако сила по слухам из того же источника. Если бы плечо было бы сейчас здорово, я бы с легкостью натянул… Он кивнул молча, в глазах непонятное выражение. А я чтобы не взболтнуть еще чего лишнего отправился дальше в туман. – Ну молодец, здорово его утешил, – продолжила пилить меня сварливая демонесса, – бедному рыцарю теперь ничего не остается кроме как удавиться. – Слушай Кас, ну чего ты такая злая то? – Не называй меня Кас, изверг! Я такой боли в жизни не ощущала, а доставил мне ее ты! – И как же? – Ну кто тебя просил так дергать стрелу?! Я чуть с ума не сошла от боли. Ты то наверное привычный и внимания не обратил! – Обратил… но время проведенное в колодце заставило меня ко всему, в том числе и к боли относится уважительно. Не преодолев страх и боль – никогда не поймешь как хороша жизнь… Да и плечо уже не ноет, регенерация воинов просто чудо. – Ладно, философ, возьми правей… и гляди, чтобы тебя вновь не продырявили! Тихо! Замри, я кажется, что‑то увидела в тумане… Я послушно замер, спрятался в растущий в камнях можжевельник. Бриан сжимая в руках кинжал скопировал мои действия. Через минуту донесся размеренный топот десятка ног, прямо перед нашими кустами из тумана вынырнул отряд ирбисов. Впереди дюжины широкоплечих, краснокожих существ, крепко держащих древки двуручных топоров идет опираясь на деревянный посох сгорбленный бородатый шаман. Пройдя чуть дальше места где замерли мы с Брианом, он остановился и обернувшись к своим воинам брюзжаще произнес: – Тише топайте! Я чувствовал отряд разведчиков где‑то неподалеку. Их убийца должен быть где‑то здесь… Он осекся, ирбисы закрутили непропорционально большими головами, лица смахивающие на морды приматов выражали неподдельную тревогу. И было от чего! Звук который еще не приходилось слышать их уху, нарастал и очень быстро, а завеса влажного тумана преобразовывала его так, что источник казалось был вокруг. Еще сидя в кустах я выдавил всю энергию амулета в контур меж ладоней. А когда шаровая молния созрела, я выскочил, одновременно пуская шар в их кучу. На лице образовалась злая ухмылка, мои действия были столь быстры и неожиданны, что у этих приматых не осталось времени поднять топоры. Протянувший вперед хищные щупальца энергетический шар медленно прошел сквозь отряд, как горячее лезвие ножа через мягкое масло. Сотни электрических нитей впились в плоть воинов затеребили их грубо, а потом уронив тела, будто потеряв к ним интерес вновь спрятались в уже далеко уплывший шар. Постреливающая и незнающая куда девать энергию шаровая молния, оставив на земле дюжину тел, скрылась в тумане. А я едва не вскрикнул от неожиданности, когда казалось мертвый, замерший на коленях в обнимку с посохом шаман, вдруг медленно поднялся на ноги. Неужели его дряхлое тело выжило, пройдя испытание напряжением в тысячи вольт? Топорщащая седая борода грозно всколыхнулось, звериные глаза уставились на чужака с ненавистью, а морщины на черепе неандертальца сделались угрожающей маской. Деревянный посох в костлявых руках поднялся словно метательное копье, целящееся мне в грудь, а хуже всего, что понятия не имел чего ждать от шамана. Мне на выручку пришел Бриан, непонятно каким образом объявившийся за спиной грозного старца. Приставив к тонкому горлу кинжал, он взглядом спросил у меня разрешение его перерезать. – Стой Бриан, шаман может пригодиться. Опустивший посох шаман посмотрел на меня своими звериными глазами с непонятным выражением, но я списал его на презрение к врагу. – У тебя есть выбор шаман, – продолжил я. – Либо умереть здесь и сейчас, либо помочь мне. Я даю слово, что после этого я отпущу тебя в целости и сохранности. – Слову человека нельзя верить, – брюзжащим голосом презрительно бросил он. – Вы хуже демонов! – Я скрупулезно держу свое слово, и к тому же у тебя нет выбора. Если не поверишь мне, все равно все скажешь но уже под пытками. Бриан плотнее прижал лезвие кинжала, и со свисающей мешком грубой кожи горла, скатилась капелька крови. Похоже, это его убедило. – Хорошо человек, я нарушу завет предков и поверю тебе. Так что ты хочешь знать? – Так‑то лучше. Начнем с того что… Задав ряд вопросов, и поняв что вход в храм совсем рядом, велел Бриану связать его, и спрятаться с ним по близости. Узнав что дальше иду без него, бывший рыцарь заворчал, но, подобрав у мертвого ирбиса двуручный топор, приободрился и даже забыл о своей клятве неотступно следовать и защищать милорда. – И помни, – сообщил ему я, – если шаман обманул, и я угожу в ловушку – прирежь его. – Ирбисы не люди – мы не лжем! – возмущено прохрипел краснокожий старик. Более не обращая внимания на Бриана и его связанного пленника, быстро, несмотря на плотную завесу тумана, отыскал вырезанную в скальной породе высокую арку. Бросив беглый взгляд на барельефные своды, галереи памятников и статуй, включил тягу духа и рванул по уходящему во тьму коридору так, что ряды поддерживающих потолок колонн слились воедино. Глава 12 Не один час я бы шел по прямому коридору, пока его не перегородили массивные ворота, если бы не сворачивающая казалось само время тяга духа. Мой дух вырывался из невидимых цепей и пожирая колоссальную энергию, все ускорял и ускорял движение тела в пространстве. Но всему наступает конец, и осталось благодарить бога, за то, что раньше закончился коридор, а не скопленная двумя духами энергия в браслете. – Осторожно Альтаир! – раскатисто прозвучало в сознании, и я вернул дух обратно в тело. Освещенные настенными факелами деревянные врата были за пару десятков метров от места где я остановился. Однако насторожили меня вовсе не они и не отсутствие охраны в коридоре, а голос Кассии. С ним что‑то было не так! – Кас! С тобой все в порядке?! – Да, а что? – раскатывающимся по всему сознанию голосом спросила девушка. – Раньше у тебя был приятный грудной голос, но сейчас… он изменился. Он вдруг стал размытым, отдавать эхом и… и агонией. Помнишь тех духов в огне которых ты выпустила в сражении с Аркарис? Они кричали таким же пронзительным, исходящим из глубинных недр голосом. Кас! Я беспокоюсь! Девушка молчала несколько томительных мгновений, а я, ожидая ответа, не приближался к вратам. – Если бы ты этого не сказал, я бы не заметила, – тоскливо произнесла она голосом похожим на шум прибоя разбивающегося об утесы. – Ты очень долго использовал свою тягу, энергия в амулетах давно иссякла и твоя душа стала питаться мной… Я почти истаяла милый. Боюсь мне осталось меньше недели. – Прости! – Ты не виноват милый, ты ведь не знал. Но что ты остановился? Иди же. За этими дверьми находиться твоя цель. Но где ловушки? Почему ирбисы не охраняют свое божество? Она догадываясь о моих опустошительных чувствах, сменила тему и в глубине души я был ей за это благодарен. – Шаман видимо не обманул насчет охраны твоей матери, а остальное, думаю, выяснится прямо сейчас. С этими словами я толкнул дубовые врата. Может петли были тщательно смазаны, а может, сказалась моя сверхсила, однако тяжелые на вид створки распахнулись широко и без усилий. А бегло окинув взором небольшой зал, я попусту вмерз в землю. Очень хотелось протереть глаза или на худой конец ущипнуть себя – невероятно! В большом и высоком освещенном сотней факелов зале, лицом ко входу обращена гигантская в двадцать человеческих ростов каменная голова. И ладно это был бы идол! Памятник которому поклоняются эти спятившие шаманы, но… Два громадных глаза размерами со средний телевизор, были живые! При моем появлении, они повернулись в каменных глазницах, впились меня сканирующим потоком, и потеряв интерес, обратились к демонессе прикованной цепями к столбу. – Что это за хрень‑то такая?! – воскликнула внутри девушка. – Не ругайся Кас, – ответил я отходя от первого шока. – Похоже это бог ирбисов… а твоя мать лишь подношение к нему. – А что с ней кстати?! Я осторожно, чтобы не привлечь внимание ужасающих глаз каменного изваяния, приблизился к столбу… Толстый столб был сплошь усеян выдолбленными в камне лицами, красивыми и мерзкими, два верхних «портрета» шаманов‑старцев выпирали из камня особенно далеко, а в своих клыках они зажали металлические кольца к которым были прикреплены цепи сковывающие руки древней демонессы… Господи! Неужели и Кассия когда‑нибудь станет такой?! Если Кассия казалась невинной девушкой, то прикованное к столбу существо с красными двухметровыми крыльями за спиной, показалось воплощением порока и зла. Обнаженная женщина с легким красным оттенком кожи, обвисла в цепях и замерла с закрытыми глазами. Тонкий нос, злые надбровные дуги, пухлые алые губы, правильный овал – лицо было бы красивым, если бы не загнутые рожком, как у баранов, рога выступающие из каштановых волос. Пряди до самого пояса, скрывают лишь незначительную часть обнаженного тела, и если у матери Кассии с грудью было все в полном порядке, то нижняя часть живота, покрыта крупной красноватой чешуей плавно переходящей во внутреннюю часть бедер. Красно‑чешуйчатый хвост толщиной с канат мирно покоился у ее ступней на плитах пола. Хорошо хоть копыт нет! Она зашевелилась – видимо просто спала. Открыла веки, алые радужки несколько секунд ничего не выражая изучали мое лицо… А потом она резко обнажила клыки, зашипела, бросилась на меня… Но цепи со звоном натянулись, и пленница бессильно припала к столбу. – Что тебе нужно проклятый архонт?! – со жгучей ненавистью вопрошала она. – Что тебе нужно полукровка?! Ты все равно не способен зачать детей, да и опоздал – я недавно родила от Императора Людей…. Убирайся! Приходи лет через сто! – О чем это она Кас? Какая полукровка? – Она почуяла меня в тебе, и решила что ты полудемон… Но только повелители могут зачинать ребенка от демона, а в крови Императора есть его часть… Видимо раз в пятьдесят‑сто лет, он наведывается сюда дабы родить нового демона и бросить его затем в колодец. Мой отец настоящий скотина! – Но почему шаманы ирбисов закрывают на это глаза? – Да откуда я знаю, – взорвалась девушка внутри, – спроси у них! Прожигающий меня взгляд демонессы был полон злобы и ненависти, вроде уже привычный к страху и не обращающий на него внимания, я вдруг ощутил себя ребенком прячущимся под одеялом. – Меня зовут Альтаир, и я не слуга Императора. Внутри меня твоя последняя дочь, она к сожалению едва не погибла от Демоноубийцы и чтобы сохранить себе жизнь попросила меня забрать остатки ее сути. Я пришел к тебе за советом – может быть, демонам не чуждо сострадание и ты сможешь спасти свою дочь? Демонесса опустив голову с закрученными рогами, через несколько секунд подняла вверх, бросила ненавидящий взгляд в ни моргающие глаза в каменной голове, вновь обернулась ко мне. – Вот уже вечность эти глаза питаются мной, а жалкое подобие разума, что за ними, отдает мою силу воинам и шаманам ирбисов. Я слаба и мне больно. Как я, тень былого величия, могу тебе помочь? Вот если бы ты вырвал эти проклятые глаза… – Сергей! Немедленно откажись! Бог даже если он идол, разотрет тебя в порошок если ты попытаешься ему навредить! И до цепей тоже дотрагиваться не советую! – Прости меня, – обратился я к прикованной демонессе, – но мне не по силам ни освободить тебя, ни как‑то помочь. Но если тебе не чужда судьба своей умирающей дочери, помоги советом. Ты древний демон, только ты можешь знать – есть ли способ вернуть Кассии тело? – Кассия… Да так я назвала ее когда отдала зародыш шаману. Моя дочь… как бы я хотела увидеть ее… Но я не знаю способа восстановить ее суть. Могу лишь сказать как можно остановить ее разъедание. Твоя душа скоро пожрет ее полностью… – Говори! – Я чую в этом мире всего четверых демонов и тебя… то есть мою дочь. Они тоже не хотят, да и не в силах меня освободить, если ты убьешь одного из них, и сможешь поглотить его суть, то Кассия будет в безопасности… По крайней мере до тех пор, пока твоя душа разъедает того демона. Несколько лет ей ничего не будет грозить, и возможно за это время ты найдешь способ вернуть ее в этот мир. Она вновь уронила голову, кажется опять начала засыпать… Или идол потребляет столько ее энергии, что у нее нет сил бодровствовать? – Спасибо… – сказал я, пятясь к выходу, но остановился в нерешительности. Уйти вот так… – Прости что ничем не могу помочь, но ты самое мудрое существо из всех что я видел, может быть, ты скажешь как перемещаться меж мирами? Она открыла веки, алые глаза поддернутые пеленой сонливости, пытались найти меня в зале… – Ты архонт, ты берешь образы из всех демонов в колодце. В тебе есть это знание, только поищи… Я кивнул и нерешительно собрался уходить, как ноги стали ватными: за спиной прикованной демонессы, закрывая от меня выход, материализовалась однокрылая фигура в белых одеяниях. Его Величество Император… мать его. Не тратя времени на приветствие, он подошел к столбу и вонзил кинжал, что поразил когда‑то Кассию, в бок прикованной… Демонесса закричала дико, эхо усилило агонизирующий крик, еще долго разнося его по залу и нескончаемому коридору, а потом крылатая женщина в цепях опала, и кажется стала исчезать из реальности. Глаза с красным оттенком вперились в меня, Император вытащив из тела демонессы кинжал, стал медленно приближаться ко мне. – Мне действительно жаль, что все так закончиться. Ты мог бы быть хорошим архонтом, надежным защитником человеческой империи, вместо этого ты решил стать Повелителем Демонов… Я судорожно собирал отовсюду энергию, и вкладывал ее в контур. Когда императору до мне оставалось менее десяти шагов, поднял руки с зажатым в них шарообразным контуром над головой. – Не подходи или мы умрем оба! Он оценивающее глянул на постреливающий в моих руках сияющий энергетический шар: – Я не умру. – Ты в этом уверен? Рискни, но учти, никто из нас двоих увернуться не сможет! Не смотря на свою браваду, он остановился. Еще раз глянул на шар, что‑то подсчитал в уме… – Откажись от баронства, и я тебя не трону. Даже верну в свой мир и никто отсюда тебя никогда не потревожит! – Я знаю цену твоим словам Император, и не верю твоим обещаниям. Он опустил голову, смоляные пряди скрыли от меня глаза, показалось что сейчас кинется… Но нет, вздернул подбородок, и вперил в меня глаза полные ненависти. Но я только улыбнулся – в сравнении с той, которой одарила меня только что демонесса, его взгляд походил на взгляд обиженного ребенка. – Несколько столетий я использовал пленницу ирбисов чтобы рожать новых демонов, и с помощью них укреплять империю. А теперь, из‑за тебя мне пришлось ее убить… Что же, ты заплатишь и за это. Теперь, когда за два дня колодцы получат силу сразу двух демонов, мои войска остановят вторжение на севере, а других хватит чтобы растоптать тебя и твое жалкое баронство. Жди меня, я уже иду! Сделав страшные глаза, император растворился в воздухе, а я постоянно оглядываясь, и не выпуская на волю шар над головой, стал пятиться к выходу из зала. В колодках на столбе никого не было, а очумевший от подобного идол, недобро косился на меня своими громадными глазами. Очутившись в коридоре, я пустил шар вперед, и кода он оказался за десяток метров от меня, выпустил пожирающий мои силы контур. Доселе гладкая, шаровая молния сделалась похожа на висящее в космосе светило, только бело‑синего цветов. Он постоянно поддергивался, сильно трещал, пучки молний и энергий рвались со всех краев, но поблизости не было ничего металлического, и потихоньку расширяясь и рассеиваясь, он пролетел половину коридора, и только потом врезался в одну из колонн. А мне чтобы выйти на солнечный свет потребовалось еще полчаса. От тумана не осталось следа, солнце стало полноправным хозяином окрестностей, но я отнюдь не был этому рад. В душе было пусто, а два духа заключенных в браслет еще не успели восстановить энергию. И хотя Кассия предложила их пытать, дабы ускорить выработку силы, я с возмущением отверг эту идею. А потом Кассия замолчала, видимо старалась сберечь силы – и без того размытый голос после использования мною шаровой молнии стал едва слышен. Но все же поспешила меня успокоить – если я отберу у какого‑нибудь демона душу, она с моего разрешения откусит от нее кусочек и частично восстановит силы. Сейчас оставалось только выбраться с острова не вступая ни с кем в драки. Из кустов можжевельника, растущего средь камней, вдоль которых я шел, с топором на перевес выскочил Бриан. – Милорд, рад что с вами все в порядке! Каковы приказания? – А где шаман? – Лежит связанный в кустах. – Бери его и идем к лодке. Старый шаман связанный по рукам и ногам, смотрел на меня с презрением и ненавистью. – Развяжи ему ноги, и пошли, – приказал я Бриану. – Шаман, я выполню обещание и отпущу тебя, как только дойдем до лодок. Понимаешь, не хочу чтобы ты созвал всех своих. – Я не человек! Я не ударяю в спину! – прохрипел старик. – Тем не менее… Прости я не поверил сейчас даже Императору когда тот явился в зал с твоим богом и стал предлагать мне золотые горы. – Что?! Что Император делал в храме? – Этот скотина убил демонессу. Если бы у шамана не были связаны руки, он наверняка схватился за голову, а так он просто застонал. Мешки на лице странно изогнулись, сложились в страдательное выражение, а по щеке пробежала слеза и скрылась где‑то в густой седой бороде. – Теперь мы беззащитны против людских воинов! Что я наделал… Он осекся, впереди из‑за камней выбежал отряд из трех десятков ирбисов, а на возвышающихся над нами утесах, появился пяток лучников. Из отряда выступил, сжимая в руках топор самый кряжистый, с наиболее длинными косичками ирбис. – Отдайте нам шамана! – закричал он. – Тогда мы вас пропустим к морю! Я еще раз глянул на лучников, на замерших с двуручными топорами наперевес ирбисов. – Я отпущу шамана как и обещал, но только когда сяду в лодку, а если вы попытаетесь мне помешать, я вас просто убью. Твои лучники не в силах натянуть тетиву, а твои воины с трудом держат топоры. Их лезвия будут отскакивать от меня! Вы живы только потому, что я не хочу вредить вашему народу. Прочь с дороги! Вышедший вперед воин тоскливо глянул на шамана, тот, понимая правоту моих слов, кивнул. Ирбисы впереди расступились, и я сопровождаемый Брианом держащим кинжал у горла старика, прошел наверно с пол километра прежде чем увидел синеву моря. – Ты можешь идти старик, – сказал я поникшему шаману, – я не Император и держу свое слово. Однако мне было бы интересно узнать о вашем народе побольше, поэтому приглашаю тебя в свой замок. Я барон Альтаир, крепость что на севере теперь принадлежит мне, а не Императору… Правда он грозился послать на меня войско, но сражения будут еще не скоро, так что ступай шаман, и помни что мое приглашение в силе до тех пор, пока я жив и остаюсь владельцем этого замка. Глядя на то, как Бриан разрезает связывающие его тонкие запястья веревки, он что‑то бурчал про человеческую честь, а после, постоянно оглядываясь словно ожидая когда наконец мы ударим его в спину, поплелся к стоящему на почтительном от нас расстоянии отряду ирбисов. – Не знаю чем ему насолили люди, но теперь точно понимаю, что честь рыцаря восстановить невозможно, – сказал качая головой Бриан. Я вздохнул: – Давай спускаться к лодке, бездари уже наверно все извелись… Карие глаза глянули в меня внимательно: – Милорд… я ведь тоже бездарный. – Ты не бездарный, ты мой друг. Друзей у меня слишком мало чтобы ими разбрасываться и напоминать, что в этом мире они… Скидывай веревку и спускайся, я покараулю чтобы не было сюрпризов от ирбисов. Глава 13 Крепость встретила меня сдержанной радостью – по крайней мере, с моим возвращением люди вновь почувствовали руку сюзерена. А так, не пойми что, барон которому они вроде должны служить оставил крепость беззащитной пред гневом императора, налетом ирбисов, нападением тварей и уплыл куда‑то на рыбалку… Анх вился вокруг меня как лиса у винограда, все выпытывал мои успехи, планы и умолял быстрее, пока еще есть время, отправляться в другие миры и возвращаться оттуда с большим количеством народа… –… Тем более что за два дня без гарнизона, бездари пополнили запасы провианта, – говорил он, следуя за мной неотступно, – так что склад ломится от рыбы и крабов. Не волнуйся лорд Альтаир, мы прокормим даже тысячу человек… несколько дней. Ну а потом, треть из бездарных погибнет в лесу и ртов станет меньше. Главное это воины! Чем больше людей вы захватите, тем быстрее мы восполним гарнизон… Бриан, с топором на плече, следующий за мной всюду, слушал управителя раскрыв рот, правда обращаться к нему с вопросами несмел. Анх какое‑то время косился на наглого бездарного, но поняв что «он со мной» перестал обращать внимание. Я толкнул дверь комнаты боевых магов – не смотря на то, что замок большой, четыре башни и пятиэтажный донжон, почему‑то считаю эту комнату лучшей из всех. Войдя направился к кровати, а моя свита не решив, кто кому должен уступить, едва втиснулась в дверной проем. – Анх, послушай, – сказал я, – а ты можешь научить меня перемещаться меж мирами? Он пожал костлявыми плечами: – Я сам конечно не умею, но думаю смогу помочь вам подсоединиться к нужному колодцу. – Давай. Худощавое лицо приблизилось к моему, черные глаза вдруг сверкнули чем‑то, а потом сильно резануло, прожгло сетчатку ударило в мозг… и что‑то внутри изменилось, но настолько быстро, что я не разглядел. Зато теперь точно знал, что могу вернуться в свой мир, или мгновенно переместиться в пространстве… – Анх, спасибо, – поблагодарил управителя я. – Но сейчас я хочу отдохнуть. Оставь меня. Он молча поклонился и вышел из комнаты. Бриан затоптался на месте, бросил косой взгляд на кровати стоящие рядом с моей. – Бриан, после заката я пойду охотиться на демона. Не стану лукавить – мне нужен человек который послужит приманкой… – Я готов милорд! – воскликнул он, подтянувшись словно сержант перед генералом. –… Однако это смертельно опасно, я не хочу тобой рисковать. – Милорд, за вами я хоть в ад спущусь! Я сделаю все как прикажите. Я кивнул скорее своим мыслям. Другого от него и не ждал. – Если тебе что‑то нужно, меч или какое‑то снаряжение, найди мага в черном капюшоне, он сможет создать что угодно… И выспись! Он кивнул и широко расправив плечи вышел из комнаты. Я закинув ладони под затылок, лег на кровать и вознамерился перед сном поплевать в потолок. – Альтаир, – разнеслось в голове размытое эхо, – я, конечно, польщена, что ты готов принести себя в жертву ради меня, но какой в этом прок? – Что ты имеешь в виду Кассия? – Надо быть самоубийцей чтобы броситься в бой с демоном‑воином. Мне не принесет радости если ты разделишь мою судьбу… – Эта летающая турбина настолько сильна? Считаешь, что я с ним не справлюсь? – И речи быть не может, хотя твои молнии хороши, но защита человеческих воинов не сравнится с чешуей демосов, а их сила просто поражает… Если только прямое попадание шаровой молнии – но на это не стоит и рассчитывать. Он легко увернется и разорвет тебя, не особо напрягаясь. – Что за демосы? – спросил я настороженно. – Демон‑воин… У нас как и у людей есть свои касты, демосы тут низшие, но это вовсе не значит что они слабейшие… – То есть ты хочешь сказать, что тот летающий по ночам сильнее тебя? – Определенно. Даже обретя полную силу я не смогла бы победить его в открытом бою, как не сможешь ты, Аркарис и не один архонт. – Но почему он тогда тебя испугался? И каким образом, если вы такие сильные, почти вся ваша раса была истреблена? – В нашей силе и кроется слабость, – печально пояснила она. – Ирбисы и миркаридцы задавили нас числом, а коварные люди сыграв на нашей неустрашимости и презрению ко всем другим расам, заманивали в ловушки… А по поводу его пугливости, это правда. Мы демоны держимся за ступени в иерархии почище людей, и уже давно приучили низших бояться и подчиняться. – А какие касты есть, и в какой из них ты? – Ну, демосы это наши солдаты – глупые, не владеющие магией, но ужасно сильные. Потом стоят демонессы – нас большинство, мы владеем кое‑какой магией, умеем забирать и использовать в бою души людей… Архидемоны – память крови говорит, что таких даже в лучшие времена было немного. Бесполые и огромные, они невероятно сильны физически, владеют устрашающей магией, но имеют необузданный нрав. Повелители здорово намучаются прежде чем заставят их повиноваться. – Стоп, а для чего предназначены Повелители? – спросил я озаренный нехорошей догадкой. – Эээ… они совсем редки, и если их больше чем один, то они дерутся насмерть… – Я спросил не о том. –… Сильнейший оплодотворяет демонесс и становится хозяином всей колонии демонов… если конечно нет Князя. Мои бегущие наперегонки мысли, споткнулись, упали и смешались в кучу: – Колония? Князь? Сотни демонесс… Один Повелитель на всех? И ты хотела, чтобы я стал Повелителем?! – Но… Но что в этом такого? Демонесса может родить раз в полста‑сотню лет. Даже если тебе будет хотеться раз в год, ты удовлетворишь всю колонию. А колония в лучшие времена состояла менее чем из сотни демонесс… Этот мир до появлении здесь людей и ирбисов принадлежал нам, демонам! Если бы у нас был Князь, то колония легко бы уничтожила захватчиков! –… Так кто такой Князь? – Не знаю, память крови показывает лишь всезастилающую мощь… Насколько я понимаю, за всю историю нашей колонии был лишь один Князь – не знаю куда он пропал. – Почему ты не рассказала мне обо всем этом раньше? – Милыыый, – притворно удивилась она, – но ведь ты об этом не спрашивал! Ты вообще ведешь себя ни как человек. Тебе, похоже, вовсе не свойственно любопытство. Я пожал плечом. – По правде сказать, я не собирался заморачиваться с выяснением способностей демонов, тонкостей империи, историей мира… Да и сейчас не собираюсь! Мне плевать на императора, на Анха, на людей в крепости. Вот убью демона, спасу тебя и сразу смоюсь в свой мир. – А баронство? Если Император не найдет тебя то будет вынужден убить тут всех, разрушить замок до основания и выстроить на его месте новый. Ты ведь помнишь, что говорил Анх? – Кас, как ты не поймешь? Мне ненужно баронство! Я буду жить в своем мире! Она молчала, и раздраженный этим я встал и подошел к окну. Часть замковой стены, деревянные хижины за ней, и деревенская площадь просматривалась как на ладони. Внимание привлекли две фигуры: закутанный в черный балахон трансмутатор в сопровождении мужчины с обнаженным торсом и топором на плече, шли к кругу портала. Стоящий у границы круга дежурный трансмутатор, взмахнул рукавом и они исчезли… – Зачем Бриану потребовалось выходить из замка? – спросил я у себя, но Кассия читающая все «объемные» мысли, ответила пренебрежительно. – Какая разница? До заката еще часов пять, успеют вернуться. А ты лучше придумай как одолеть демона не имея мяса из сотни воинов. – Уже придумал. – Правда? Как? – Увидишь, а сейчас мне нужно еще немного поразмыслить и набраться сил… Спокойного дня Кас. – Приятных сновидений… У меня действительно были приятные сновидения. Я знал, что сплю, но все же верил, что иду ночью с бутылкой пива в руках по большому ухоженному парку. Недалеко отсюда неспешно крутилось колесо обозрения, темноту ежесекундно прорезал праздничный салют, а люди вокруг радостно улыбались, поздравляли с чем‑то, хлопали по плечу… А через мгновенье приятный сон сменился ужасным кошмаром. Все тело заболело, кости начало ломить, я заорал, люди вокруг шарахнулись и застыли в шоке. Они не в силах были поверить глазам: ведь парень рядом стал изменяться, превращаясь во что‑то донельзя страшное. Сам я словно вырос на полметра, на голове вытянулись два огромных загнутых рога, череп удлинился, из глаз полыхнули струи огня, за спиной парусами раскинулись перепончатые крылья. Я набросился на замерших людей, могучими ударами убил трех подвыпивших парней, и не давая другим бежать, принялся догонять и терзать их плоть. Ужасные вопли, крики, поднявшаяся паника и давка – будоражили сознание. Теплая кровь, красное мясо, отчаянный страх – питали тело. Толпы людей идущих на праздник не могли понять, что происходит впереди, почему вдруг возникла такая давка и паника, они не бежали сами и не давали другим убежать от меня. И это тоже веселило… Салюты ярко полыхали в ночном небе, колесо обозрения продолжало крутиться, где‑то играла музыка, пели о чем‑то пьяные голоса, а я купался в крови и ужасе. Какой‑то ребенок уже потеряв родителей, вопя пытался забраться и спрятаться за ногами пытающихся вырваться из плотной толпы взрослых. В один прыжок я догнал его, и когтями разворотив грудь, вырвал красный бьющийся комок и отправил в рот… Я подскочил на кровати, тело заливает холодный пот, едва успев перегнуться через постель опорожнил содержимое своего желудка на пол. Слава Богу, там нет ничего красного… – Что милый, приснился кошмар? – Угу… проклятые демоны, – произнес я умываясь из тазика на столе. – Слушай Кас, ты конечно хорошая и все такое, но я решил, что когда вернем тебе тело, расстанемся навсегда. – Почему? – спросила она, как показалось с обидой. – Просто я скоро окончательно спячу. Мне нужно вернуться в свой мир, подальше от императора, демонов и прочего. Ой черт за окном уже ночь! Почему меня никто не разбудил? Где нафиг, этот Бриан?! Последний вопрос я задал вслух. Дверь распахнулось в комнату вошел гвардеец со странным шлемом в руках… – Бриан это ты?! – воскликнул я, узнав рыцаря. – Ну и напугал же! – Простите милорд. Я готов к бою. Я оглядел идущие каскадом металлические пластины панциря, чешуйчатую кольчугу под ним, толстые плиты ворота из вороненой стали, чуть потертый широкий ремень, и красную материю опоясывающую талию. Гвардейский доспех, поблескивающий в свете очага в камине, внушал уважение даже мне, навидавшемуся в музеях родного мира всякой оружейной мысли древности. Но вот в руках у него был вовсе не тот шлем, который вытянут к горлу, с открытыми на пол‑лица дырами для обзора и высокой стрелкой на переносице, а другой, весьма странной формы. Шлем‑горшок из неровного листа стали, образовывал ниже узкой смотровой щели забрало в виде пятнадцати сантиметрового конуса на подобие рыла свиньи. Сам шлем такой неровный, а конус‑рыло, казалось настолько тяжел, что было похоже на то, что Бриан его выковал сам. – Поначалу я хотел заставить черного мага сотворить привычные мне доспехи, – ответил он на мой невысказанный вопрос, – но посмотрев на этот шлем, согласился на его идею. Кстати эти доспехи тоже неплохи, правда тяжеловаты… Эх коня бы! – А зачем вы выходили из крепости? Он дернул наплечником: – Черный маг сказал что не в состоянии создать из ничего столько материала, и повел меня к каким‑то ржавым железным телегам посреди поля. Я вообще мало, что понял из того, что там было. А из его объяснений не понял вообще ничего. – Ладно, ты ходить то в них можешь? – Обижаете милорд, даже пробежаться чуть‑чуть могу. – Верю, бери свой меч и пошли. А то глядишь, скоро рассветет… Дверь в комнату распахнулась без стука, на пороге объявился Анх. Аскетическое лицо выражает удивление, в глазах застыл испуг: – Лорд Альтаир! Вы выходите из крепости посреди ночи?! Я кивнул высокомерно. Интересно, чего хочет этот старый лис? – Но как же так! Ночь опасна даже для архонтов. Вы погибните! – Анх успокойся, я как раз иду, чтобы никто больше не умирал. Ночь принадлежит людям, а не демонам. Ты кстати стоишь у меня на пути. Анх посторонился, давая мне пройти, и проводил глазами полными безнадежности и отчаяния. Лорд, на которого он возлагал такие надежды, скоро умрет по собственной глупости. Эх, дурак! – Пожелай нам удачи! – крикнул я, уже спустившись на этаж вниз. – Удачи мой лорд! – крикнул он в ответ, и добавил тихо, но я почему‑то расслышал: – Но и она тебя не спасет… Глава 14 Одинокий рыцарь сидит у костра в черном лесу, и в его свете металл на доспехах отблескивает багряно‑рыжим. Ночной лес его нисколько не пугает, разумные деревья ничего не имеют против огня, а стайка кружащих над ним нетопырей даже подбадривает своим писком. Летучие мыши умные твари – им начхать на свет, но зато комары и мотыльки которых он привлекает, не могут оставить их равнодушными. Время от времени рыцарь подбрасывает в огонь хворост и тогда искры костра вздымаются до вершин деревьев, голова в вытянутом конусом вперед шлеме смотрит туда несколько мгновений и будто разочаровываясь вновь опускается. Еще бы, темная, едва заметная пелена облаков скрыла почти все звезды и луну – смотреть просто не на что. Но вся эта картина лишь взгляд сложившийся бы у стороннего наблюдателя – а я не был наблюдателем. Сидя опершись на ствол дерева и замаскировавшись скошенными ползучими растениями, я смотрел на Бриана совсем по другому. Под скорлупой уверенности чувствовал в его душе страх, за невинными движениями – растерянность. Каждый раз глядя в небо, он ожидает увидеть там крылатую фигуру мчащегося на него демона, а когда увидит… У него останется только две надежды: надежда на силу воткнутого клинком в землю двуручного меча и на своего милорда – на меня… – Кас, он потеряет сознание при приближении твоего демоса? – спросил я у личности что временно во мне обитала. – Демос не мой… Альтаир может пойдем отсюда а? Я уже никак не смогу повлиять на него, он нас порвет в клочья! – Ты не ответила на мой вопрос. – Он не выдержит близкого присутствия ауры сильного демона, разумеется лишиться чувств, – объяснила она обиженным тоном. – Сергей, я прошу! Пока не поздно уйдем отсюда. – Кас, если мы сейчас уйдем – ты погибнешь. – Но… если не уйдем погибнем мы оба! – Кассия не дрейфь, я придумал оружие с помощью которого его завалю. Лучше скажи, я сам‑то точно не потеряю сознания? – Не потеряешь, ты же теперь обладатель защиты воинов… Милый, расскажи что придумал! – Помнишь, ты говорила что ему сможет повредить только прямое попадание шаровой молнии? – Я так же говорила что он легко от нее увернется, а на ее разряды не обратит внимания. – Верно. Значит проблема заключается в точности наводки. Электричество в отличие от стихии огня неуправляемая сила – я могу направлять и корректировать полет пламенного шара, а ту же шаровую молнию, хотя летит она в десять раз медленней, не могу сдвинуть усилием воли ни на йоту! – Ну и? – Кас! Я создам два контура – оболочки удерживающие стихии! В первый контур заложу шаровую молнию, сверху него создам новый контур в который вложу море огня. Я буду управлять только огнем, а он будет таскать в сердцевине молнии. Как только мой шар столкнется с демоном, огонь рассеется, а шаровая молния оставит от него только рога и копыта. – Альтаир… – изумленно «выдохнула» она, – но ведь это… невероятно тяжело. Я конечно с трудом осознаю твои способности, но удерживать два контура, управлять полетом шара… да и сил это потребует немереных… А ты даже не испытывал эту задумку на практике! А что если ничего не выйдет?! – Не испытывал, потому что копил силы в браслете. Две души даже сейчас не заполнили его наполовину. Но я уверен что все выйдет как…. – Слышишь?! – спросила она паникующим тоном. – Он приближается! Гул действительно нарастал, кажется что деревья покачиваются и морщатся, совсем как люди из‑за неприятного и пронизывающего тело скрежета по стеклу. Бриан забросив весь оставшийся хворост в огонь, вскочил на ноги поднимая для обороны двуручный меч. Гул и вибрация воздуха усиливалась, рыцарь шатался, но гад такой, не хотел падать. Я успел поразиться его выносливости – сам то в прошлый раз потерял сознание мгновенно, но увидел как на фоне темного неба возникла широко раскинувшая крылья фигура и позабыл обо всем. Демон камнем упал с огромной высоты, земля задрожала от удара, гул и вибрация оборвались. Чешуйчатый и увитый роговой вязью демон голодными глазами смотрел на упавшего на колени рыцаря. Бриан кажется все же потерял сознание, лишь воткнутый в последний момент в землю меч, не давал ему разложиться на земле: сработал извечный боевой кодекс рыцарей – упадешь самостоятельно уже не поднимешься. Но похоже двухметровый демон не сообразил что замерший на коленях человек уже без сознания. Это было в новинку – обычно при его появлении люди либо лежат не шевелясь, либо разбегаются с воплями, или на худой конец бросаются на него с железками на руках. Именно по этому он вместо того чтобы атаковать сразу, распахнул пасть пошире обнажая клыки с капающей с них тягучей слюной, раскрыл вширь гигантские крылья за спиной и зарычал так ужасно, что казалось вздрогнула даже Кассия внутри меня. Однако на человека демонстрация его мощи не произвела никакого впечатления, и демос сделал то, чего не делал уже давно – глубоко задумался. Этим я и воспользовался. Пока он перебирал мысли в своем скудном уме, я успел создать большой контур, закачал его под завязку электричеством и обмотав вокруг получившийся шаровой молнии огненным одеялом, выскочил из кустов и ускоряя волей движение огненного шара, направил его в грудь замершему монстру. Как бы не был он потрясен мгновенной сменой боевой обстановки, но тысячелетний опыт и развитые рефлексы сделали свое дело. Левое крыло извернулось, привычно подставилось под удар отмахивая назойливый огненный шар боевого мага… Полыхнуло красным, резануло синей вспышкой, и лишившийся половины крыла демон страшно заорал от дикой боли. Оставшаяся часть перепонки и маховых стержней был похож на изжеванный кем‑то куском куриного крылышка к тому же изрядно подпаленного. Светящиеся ярким фиолетовым светом глаза, глянули на меня наполняясь кровью. Бычьи рога казалось удлинились от злобы, исходившие от всей его фигуры волны ненависти сделались осязаемыми и давящими. Осознавая сердцем что я действительно просчитался, наколдовать вторую шаровую молнию не успею, да и не в силах, и значит настал последний миг моей жизни, разум все еще боролся, искал варианты выискивал уязвимые точки противника. За те несколько секунд что предоставил мне шокированный от боли демон, я разглядел что часть чешуи на теле обгорело и частично опало – видимо остатки шаровой молнии разворошившей крыло, сумели нанести приличный урон его туловищу. Я начал собирать все оставшиеся силы и вкладывать ее в единый удар… Обозленный оказанным, сильнейшим за последний годы, сопротивлением, демон прыгнул на меня со всей мощью и свирепостью, и если бы не разделяющие нас расстояние в десяток метров, и не разорванное в клочья крыло, я бы просто не успел выпустить из рук широкую молнию и одновременно с грохотом отскочить в сторону. Молния вместо туловища угодила ему в голову, он пролетев мимо закатался в траве оглушительно ревя. Через мгновенье поднялся отдернул когтистые пальцы от лица, демонстрируя мне единственный оставшийся налитый фиолетовым свечением глаз и широкую в девяносто шесть зубов ухмылку. – Да не стой же ты столбом! – орала на меня Кассия. – Стреляй хоть чем‑нибудь! – Я пуст! Все что было вложил в молнию! – Хватай меч Бриана дурак! Не стой! Израненный, уже не ревущий демон двигался с поразительной скоростью, однако я хотя и отягощенный великим страхом, двигался куда быстрей. Вырвав из рук упавшего рыцаря двуручный меч, ударил им назад с разворота. Желаемого добился – движение чешуйчатой стокилограммовой туши остановилось. Удар по плечу покачнул его, а ответный удар когтей монстра был отбит подставленной полосой стали. Она кстати, даром что закаленная, чуток изогнулась, когти одноглазого демоса оставили на ней выбоины и борозды, но мне было не до них. Я отражал сыпавшиеся удары закованных в роговую чешую когтистых рук. Хорошо знал что первый же пропущенный удар не смотря на мою «защиту архонта» окажется для меня фатальным. А когда через несколько секунд, монстру наскучило играть с жертвой, и он ослабив напор прыгнул на меня подгребая своим телом, я все же успел уронить неудобный меч, и вонзить свой черный кинжал в его обоженную грудь. Упав на меня он ревел и рвал в агонии мое тело, но я почти не чувствовал боли. Я знал что умру, но поглощал душу давая Кассии шанс воскреснуть… – Не поглощай, а пей его суть! – кричала она. – Выпей его суть до конца и оставь кусочек мне! Не в состоянии дышать от навалившейся на грудь тяжести сотни килограммового тела, я почти терял сознание, но делал как она говорила. Моя душа словно оголодавший хищник с упоением пожирал то струящиеся черное, что высасывал мой растущий из руки кинжал. А потом стало полегче. Тушь демона растворялась как краска в ацетоне, материя нарушая законы Эйнштейна исчезала не оставляя после себя ничего… Я поднял голову, глянул на грудь и радостно улыбнулся: то что принял за смертельные ранения нанесенные агонизирующим демоном, было лишь неглубокими порезами. И хотя кровь густо окрасила мой белый камзол, боли почти не ощущал. – Видимо, – сказала Кассия, – Император все же успел забросить суть моей матери в колодец к демону дарующему защиту воинам. Иначе бы перед смертью он успел вырвать тебе сердце… Не смотря на эйфорию от победы, ее слова заставали меня задуматься. – А зачем заключенному демону суть твоей матери? – Ну как же… Архидемоны чтобы увеличить свою мощь, часто поедают демонесс… Поэтому кстати демонессы и жаждут оказаться под защитой Повелителя. – То есть все эти зеки в колодцах архидемоны, а демонессы только их закуска? – Именно. – Не хочу быть демоном… – Люди ничем не лучше. – Ты просто не видела мой мир! Кстати Кас, ты уже говоришь сильным и не размытым голосом. Скажи еще что‑нибудь, мне приятно вслушиваться в твой грудной голосок… – Я не Касс! Не смей звать меня собачьим именем! Вместо ответа улыбнулся – она все равно не увидит. Рыцарь у разбросанных тлеющих головешек зашевелился, тяжело вздохнул. Я помог ему подняться, попытался подержать, но он яростно отверг мою помощь. – Где демон?! Где мой меч?! Я поднял легкий двуручник с земли, протянул ему. Он взял нерешительно, повертел его с трудом, широко распахнутые глаза внимательно осматривали изогнутое почти как штопор, и зазубренное, как края открытой консервной банки, лезвие. Потом перевел на мой разодранный и окровавленный камзол. – А где демон? – спросил он скрывая потрясение в голосе. – Он мертв. Рыцарь упал на колено: – Милорд я подвел вас. Мне нет прощения! – Нет ты выполнил все лучше чем я ожидал. Ты держал на себе ауру демона до последнего. Я выиграл этот бой только благодаря твоей отваги! Он снял шлем, лицо не выражает никаких чувств, но в глазах читается гордость: – Рад услужить милорду! – Бриан иди в крепость… – А… А вы милорд? – Я отправляюсь в свой мир. Он не вполне понимая, но не ожидая пояснений поклонился и подобрав головешку, развернулся и пошел прочь. Красноватый отсвет головешки исчез за стволами быстро, но лязг не очень хорошо подогнанных доспехов еще долго доносился из‑за деревьев. Мне было его по‑настоящему жаль… Я знал что Император скоро нагрянет сюда и убьет всех в замке, но он бездарный – он и так должен был умереть. – Милый, может останемся здесь? Мне как‑то не боязно отправляться в другой мир… – Кас, это не другой мир, это МОЙ мир. На всякий случай я отложил в памяти картинку этого места. Место где я стою, его объем, запах и своеобразная энегетика отложилась в памяти ярчайшим образом. Если я хоть что‑то понимаю, то подобные картинки могу одновременно хранить в сознании не более трех. Странное чувство когда невольно сравниваешь свой обладающий безграничным потенциалом мозг с каким‑то слабеньким компьютером – моя память заполнена на треть. Закрыл глаза, ища запах своего мира, манящий, пахнущий бензином, и мелькающем обличьем людей со славянской внешностью. В черном тумане вижу около двух десятков ярких огоньков – мест куда я мог портануться. Эти точки на земной коре, называются местами силы – энергетическими центрами связывающими чего‑то с чем‑то, и при этом влекущие к себе сверхчувствительных людей. Решившись и выбрав один из огоньков, я потянулся к нему… Тело наливается силой, в глазах проясняется. Я стою в храме с невысоким куполом расписанным в светлых тонах. Несколько икон и святое распятие не оставляли сомнений в том что храм православный. – Милый, – стонущее произнесла Кассия, – скорее пошли отсюда, мне дурно! Я не успел ответить, рядом напугав меня объявился поп – обычный поп, в черной рясе и серебряным крестом на груди. Вот только совсем молод, на вид лет двадцати пяти, красив собой и одарен карими глазами с острым взглядом который я привык видеть у воинов. Он смотрел на меня несколько ошарашено, особое внимание уделил окровавленному белому камзолу. – Как ты здесь оказался сын мой? – спросил он звучным голосом. – Я ведь только что запер дверь. – Я… Должно быть вы меня не заметили батюшка. – Но молебна давно кончилась, – начал он и осекся. Я заорал дико, от обжигающей боли в спине. Меж лопаток будто приложили кусок раскаленного железа, ткань камзола натянулась, затрещала из меня вырвалось что‑то… инородное. Это было моим, я чувствовал это мог шевелить этим… оно пило силы из души и росло… очень быстро росло. Лицо батюшки сделалось бледнее полотна, губы отчетливо задрожали. Он тяжело задышал, а потом вдруг, словно вместе с глубоким вздохом смахнул рукой слабость, заговорил гремящим басом: – Как смеешь ты появляться в храме Господнем?! Изыди Диавол! Кассия внутри заверещала, просила бежать со всех ног от этого проклятого места, а я от ломок в спине и ощущения новой части тела впал в прострацию. – Кому говорю! Прочь! Убирайся вон Сатана! Не помня себя, пошел шатаясь к дверям храма. Перед глазами все плыло, болело в теле, в голове недорезанным поросенком визжала Кассия, в спину орал поп. Двери оказались заперты и я чтобы не продлевать свои мучения приложил к их ручкам силу. Язык замка выдрался из дерева с корнем, я выкатился на улицу. Поп посекундно крестясь и молясь Господу, окатил меня святой водой, отчего чертыханья Кассии стали совсем уж оглушающими, и не давая мне прийти в себя захлопнул поломанную дверь. Прохладная ночь немного освежила разум. Я оглянулся окрест: темная аллея освещенная редкими фонарями пустынна и безлюдна, часовня на лестнице которой я стоял была красивой и совсем небольшой. Позади нее кладбищенская изгородь за которой виднеются десятки крестов. Кассия более не верещала, а боль в спине почти спала. Набравшись смелости я обернулся и… замер? Не знаю, я далеко не в том состоянии чтобы попытаться осмыслить свои действия. За спиной лежат свернувшись два черных перепончатых крыла. Я попробовал управлять ими – слушаются, разворачиваются, они мои… – Кто ты? – негромко спросили рядом. Я дернул головой и… увидел обнаженного мужчину со скрещенными на груди мускулистыми руками, с козлиными покрытыми густой шерстью ногами оканчивающимися настоящими копытами… Человек с рожками в кудрявых волосах смотрел на меня голубыми глазами очень внимательно. – Так кто же ты? – повторил он. – МИЛЫЙ! – заорала вдруг Кассия. – Скажи ему что ты демон иначе он нас убьет! Он очень силен мы с ним не справимся! – Я… демон. Он кивнул, так и не разжав скрещенных на груди рук: – А я дьявол. Так что тебе нужно здесь? – Я… я тут живу. – В каком смысле? – спросил он театрально приподняв бровь. – Это мой мир… – Ошибаешься, – произнес он отнимая от могучей груди руки, – это мой мир. В его руках появился огромный серебристый молот, и прежде чем я успел что‑либо предпринять, широкий баек ударил мне прямехонько в лоб. Я погрузился в блаженную тьму…. Часть 4 Глава 1 Просторная беседка надежно прятала меня от прямых солнечных лучей, от глаз наблюдателей и всяческих шпионов – если таковых приставил ко мне управитель. Наверно эта скамья была излюбленным местом для отдыха старого лорда: слева возвышаются блоки замковой стены, справа донжона, пространство позади заполняют ряды виноградных деревьев, что своими широкими листьями образуют беседке крышу, а впереди лужайка со стройными рядами яблонь. Свежо, уютно, хорошо… Правда гроздья свисающего сверху винограда еще не налились соком, сейчас они больше походили на зеленый горошек по какому‑то недоразумению сбежавший из стручков и забравшийся на деревья, а яблони в саду едва образовали вязь… У этого места было бы еще одно достоинство: тишь – если бы не бесконечное, настойчивое верещание Кассии. –… Милый ну не молчи! Ты не слова ни сказал с тех пор как мы очнулись! Я потер лоб – ни шишки ни вздутости. Хотя после удара молотом и потерял сознание, очнулся более часа назад на том месте, где устроил с Брианом засаду на демона. Как очнулся? Да просто открыл глаза и встал – без головокружения и других неудобств. Конечно еще оставался открытым вопрос почему этот парнокопытный меня не убил. Но я почти принял на веру гипотезу что он зашвырнул меня в пространство межмирами, а мое подсознание явно не захотев там находиться, активировало заложенный в память образ лесной поляны. – Ты бы хоть своих поданных успокоил. Хоть бы слово им сказал! Ты видел как побледнел Анх когда увидел твои крылья? А бездарные вообще шарахались от тебя как от рассадника чумы. А ты знай, молча прошествовал в замок и сел на скамью… Ну почему ты молчишь?! Я что виновата что в твоем мире правят дьяволы?… А может с тобой что‑то не в порядке? Это чудовище тебя сильно приложило? Ты меня вообще слышишь?!!!! – Кас… если ты сейчас же не заткнешься, то как только обретешь тело – придушу. – Ой! – пискнула она. – Молчу. Я помассировал виски: какое оказывается блаженство побыть в тишине. Проклятая демонесса внутри меня трещала без умолку вот уже битый час, и теперь когда вдруг замолчала в голове аж зазвенело… – Альтаир я рада что с тобой все хорошо! – бросила она и вновь замолкла. Значит теперь, когда за спиной у меня черные крылья, я не могу вернуться в свой мир. Меня просто туда не пустят. Можно конечно попытаться еще раз, но… – Сергей не грусти! Это чудовище когда‑нибудь пожалеет что прогнало нас! … но тогда я рискую вступить в настоящий бой. Если сейчас меня взяли за шкирку и спустили с лестницы, то в другой раз всадят нож в сердце. Неужели путь домой отрезан навсегда? – Милый о чем ты думаешь? – Мать твою за ногу Кас. Тебе не все равно? – Конечно нет! Ты мой повелитель, и не раз рисковал ради меня… Я… я, – произносила она хлюпая воображаемым носом, – я думала что мы близки! – Кас не ной, это тебе не идет. – Чего ты такой грубый? В чем я провинилась?! На что вообще ты злишься? – Да пустяки, ни на кого не злюсь… разве что на хрена с козлиными ногами выкинувшего меня из собственного мира, на подругу‑эгоистку тихо мной помыкающую, и еще наверно на однокрылого человека что уже собрал армию и выступил в поход. Ерунда – не волнуйся, он доберется сюда только через пару дней. – Но… но милый! Что я то такого сделала? – Не прикидывайся невинной овечкой, с самого начала нашего знакомства ты пыталась сделать из меня демона. Взгляни, – бросил я указывая на расправившиеся крылья, – вот, ты своего добилась. – Но это не я! Я тут не причем, ты все сам… – Ты меня совсем за дурака держишь? Думаешь я не понимаю что ты подстроила все, начиная с создания этого браслета с рубинном, и заканчивая пожиранием души демона? – Альтаир, ты еще скажи что я договорилась с Аркарис чтобы она на твоих глазах всадила мне в спину Демоноубийцу, для того, чтобы я лишилась тела и обитала в твоем… – Но ты ведь умолчала что если я убью демона, со мной произойдет такая перемена? – Я всего лишь спасала свою жизнь и отгородила тебя от страхов и суеверий. Узнав чем это тебе грозит, ты бы не стал меня спасать… – Значит про тебя я не ошибся. Жаль что на подругу ты не тянешь. Она молчала, молчал и я. Точнее я молчал потому что был занят обдумыванием как выбраться из той кучи в которую погружаюсь вот уже несколько месяцев, как раз с тех самых пор как на эскалаторе метро повстречал Катю. Правду же говорят, жизнь – дерьмо. Но я еще не тону, еще побарахтаюсь… – Кас, а этот… черт действительно сильный? Не услышав ответа и подождав для верности пару секунд, я заговорил примиряющие: – Поругались и хватит. Кассия не дуйся… – А я не обижаюсь. На правду обижаются только глупцы. Я действительно была неискрення… А почему ты заговорил о том дьяволе? Забудь уже о нем. – Не могу. Его ухмылка до сих пор стоит у меня перед глазами. Как подумаю о том, что прошел сквозь весь этот мир, и когда вернулся в свой, он меня вышвырнул – за душу берет такая ярость… Я бы с удовольствием вырвал рога из его черепа! – Он силен… – задумчиво сказала она, – на голову сильнее тебя. Да и зачем он тебе? Лучше начисть морду Императору – это как раз в пределах твоих сил. – Ты не понимаешь! Я хочу вернуться домой, а эта козлоногая тварь меня не пускает! – Тише, тише милый… Подумай сам, даже если ты разовьешь свои силы до той степени чтобы сравниться с ним, то тебе это ничем не поможет. Он ведь там не один – иначе бы не появился в мгновение ока. Весь твой мир принадлежит дьяволам, точно так же как этот мир когда‑то безраздельно принадлежал демонам… Ты же не собираешься объявлять войну колонии дьяволов повелитель?! Ее голос при этом вопросе сделался такой напряженный, что я обратившись к памяти, мысленно прослушал его пару раз… и только потом понял что на самом деле меня зацепило. – Повелитель? Ты никогда меня так не… Что ты этим хочешь сказать? – Ничего лорд Альтаир… – Прекращай! Лордом ты меня тоже никогда не называла. Так почему «повелитель»? Я ведь максимум полудемон – что‑то типа Императора и даже еще слабее. В моих жилах не течет кровь Повелителя Демонов. – Но милый, – успокаивающим тоном возразила она, – твоя душа пожрала суть демона. А для нее нет разницы демос это или сам Князь демонов. Повелителем никто еще не родился – они все когда‑то были людьми. Человек, не важно каким образом, одолев и пожрав любого демона, становиться Повелителем – демоном позволяющим нашему роду множится. – Давай по порядку. Я – Повелитель демонов? – Да. – Какие преимущества дает мне это звание? – Кроме пробуждающихся в тебе невероятных для обычного человека и огромных даже для архонта боевых способностей, ты становишься хозяином колонии демонов в этом мире… То есть остатков колонии. Но если ты возродишь нас, и отобьешь этот мир у низших рас, то получишь невероятную мощь… – Которой хватит для войны с дьяволами? –…Милый, – плаксиво произнесла она, – ты меня пугаешь. Память крови кричит что когда наша колония была в самом рассвете, и этот мир уже не казался столь большим, Князь демонов повел свои легионы на захват другого. Мне страшно… Кровь насылает ужасные образы – дьяволы живущие в том мире надавали нам по рогам, и рассеянный легион бросив Князя бежал назад… Мы с огромными потерями проиграли дьяволам и больше не пытались атаковать… А потом пришли люди и ирбисы, и довершили наш разгром… – Плевать на прошлое. Теоретически, смогу ли я набрать армию чтобы вышибить дьяволов из моего мира? –…Да милый, – неуверенно ответила она. – Я бессмертный? – Разумеется милый – от старости ты точно не помрешь. – Вот и отлично. – У тебя такой тон… Что ты задумал? Я сжал челюсти так, что заскрипели зубы: – Узнаешь… лет через сто. Виноградные лозы раздвинулись в беседку робко вошел худой человек в черном плаще со знаком в форме черепа на груди. – Чего тебе Анх? – спросил у него я. – Простите мою бестактность, но не могу ни поинтересоваться каковы будут ваши приказания по поводу обороны крепости? Я задумался. Проклятому Императору неймется. Как уже сообщил Анх, он сумел остановить армию демонов подле стен столицы, уничтожить ее, а самих демонов обратить в бегство. Теперь покончив с главной угрозой, он направил армию во главе с лучшим своим архонтом для уничтожения угрозы поменьше – меня любимого. – Анх, я плохо понял, а откуда ты это все узнал? Управитель кажется принял вопрос за похвалу, польщено поклонился: – Хорош бы я был, если б за века своей жизни не прикормил десяткок осведомителей во всех частях империи… Если честно сам не знал для чего я это делаю, знаете ли скучновато было. – Молодец, хвалю. Постарайся узнать количество воинов в армии… Он поклонился: – Что‑нибудь еще? – Вызови сюда Бриана… Он зажмурился, через несколько секунд открыл глаза, сказал с поклоном: – Уже вызвал. – Чем занимается лорд Индар? Он погрустнел, и без того худощавое лицо осунулось. – С тех пор как присягнул вам, не просыхает. Хлещет вино и постоянно требует еще… – Ясно. Проследи чтобы к моему возвращению единственный воин в крепости был в норме. Я планирую притащить сюда толпу бездарных и он должен успеть их вымуштровать… И еще, заставь бездарных вырыть по периметру крепости волчьи ямы. – А что это? – спросил Анх почему‑то смутившись. – Глубокие ямы с кольями на дне, замаскированные под местный ландшафт. Если дойдет до обороны крепости… В общем ты понял. – Будет исполнено, – сказал он с поклоном, – я сам прослежу чтобы ямы были очень глубоки. Мелодичные трели птиц оборвались, послышался лязг металла. В яблоневом саду объявилась фигура закованного в железо рыцаря казавшаяся на фоне идиллии злым наваждением. Ярко оранжевый плащ тащится за ним по траве, поднятое забрало‑конус, задевает нежные ветви деревьев. Я помахал ему и отпустил управителя. Анх весьма довольный что барон наконец взялся за ум, быстро скрылся в виноградных зарослях. Вероятно позади донжона есть черный вход… – Звали милорд? – спросил рыцарь вытягиваясь при этом в рост. Он со своим честным лицом под поднятым забралом, взглядом и этой манерой держаться, поднял мне настроение. Казалась что вовсе не замечает моих крыльев, а за прошедшее после нашего расставания время, стал еще преданней. Впрочем это мы сейчас и проверим. – В твоем мире есть демоны или дьяволы Бриан? Он попытался дернуть пластинами наплечников – вышло не очень. – Не знаю милорд, сколько странствовал но еще ни разу не повстречал ни одного. Но кто знает, может быть маги не всех перевели… – Маги?! У вас что маги такие звери? Он замялся. – Ну… теперешние маги вообще ничего не умеют. Про молнию во врага зарядить или огненный шар над головой повесить – им приходиться только мечтать. До вас им милорд как до неба… – Ладно, а старые маги? – А старые маги вымерли… и вот что я скажу Слава Всевышнему. Устроили в свое время такую войну, что до сих пор страшно от обжитых мест отходить! Солнце уже повисло в зените, время уходит, войску Императора осталось полтора дня пути. – Хорошо Бриан, мне как я понял прямая опасность не грозит, так что не будем терять время. Мне нужны воины, поэтому я хочу отправиться в твой мир и… похитить там людей. Ты против? – Как я могу быть против милорд? – Ты будешь сопровождать меня в своем мире? – Да милорд! – Ну тогда вперед… Я зажмурился, почувствовал доносившееся из черноты пахнущее Брианом веяние – шанс что это именно его мир очень велик. Как и в моем мире, здесь в черном мареве вижу десятки светящихся точек – «мест силы» куда я могу направиться. Выбрав один из огоньков, мысленно схватил Бриана, и потянул нас к нему. Будто в пустое тело вернулась жизнь – я словно умер и воскрес. А когда огляделся, ощущение стало еще более полным. Земля под ногами вся заросла ползучей травой, она забивала сплошным ковром все вокруг: полуразрушенные гранитные колонны, скрепленные меж собой арочными сводами, остатки белокаменной стены, что возвышалась до второго этажа, и обрывалась там неровной, будто объеденной каким‑то пожирателем камней, кладкой, но трава словно отдергивалась от широкой мраморной лестницы ведущей к нетронутую, похоже мощным землетрясением, часть разрушенного дворца. Может быть, этот зал и не был частью дворца – уж очень он был небольшим. Но судя по сохранившейся лепнине на стенах, изящных капителях вершащих колонны, и главное по золотой статуи какому‑то мужчине с венцом из гигантских изумрудов, к которой и вела лестница лишенная даже малейших следов запыленности – это разрушенное строение было частью какого‑то каскада зданий… – Гнев Всевышнего! – воскликнул рыцарь доселе неотрывно всматривающийся только в золотую статую, а не как я, по сторонам. – Мы в запретном королевстве! Милорд, даже вашей силы может не хватить чтобы из него выйти! Может быть уйдем отсюда и появимся где‑нибудь поближе к живым людям? В его голосе слышалась обреченность, он догадывался что я отвечу… Я глянул на то место, где когда‑то был потолок, а теперь там простирается лишь серое промозглое и низкое небо, настолько низкое, что кажется сейчас упадет и раздавит. – Ты узнаешь это место? – спросил я. – Что здесь произошло? – Это было королевством магов о которых я рассказывал. Теперь после их войны, оно называется Мертвым или Запретным. Сюда часто ходят авантюристы в поисках сокровищ вроде этого, – он указал подбородком на статую, – но почти никто не возвращается. Я сам участвовал однажды в таком походе, но было это на самой окраине… И у меня хватило сил усмирить алчность когда погибла половина моих соратников. Я ушел, и никто из пошедших дальше так и не вернулся! Я еще раз оглянулся на темные джунгли оплетшие рукотворный камень, на грязное и веющее опасностью небо, перевел взгляд на изумруд в венце золотой статуи… Интересно конечно, но времени почти нет… – Ладно, – бросил я. – Раз мы уж здесь, оглядимся немного, и отправимся в другое место силы. Незнающий печалиться ему или радоваться, рыцарь кивнул так энергично, что забрало в форме конуса с упало с нервным лязгом. По крайней мере он всегда готов к бою. Выйдя из‑за стены этого разрушенного зала, я вмерз в землю. Моя искалеченная сутью демона душа все же затрепыхалась в благоговении. Огромный дворец с тонкими и белыми, словно из кости, стенами, ажурными оконными проемами, вырос передо мной словно осколок нежданно наступившего царства Божьего, упавшее чудо с небес. Изящный, неподражаемый, хрупкий, стильный – он впечатлял даже не смотря скудное из‑за грязного неба освещение. До поры я не замечал явных следов запустения и разрушения, многоэтажных зданий, башен, дворцов… Не знаю в чем крылась истинная причина этих разрушений, но было похоже что это не след от пронесшегося землетрясения. Я представил что когда‑то над городом завис огромный, летающий пожиратель камней, похожий на дракона с гипертрофированной головой и неспешно отгрызал от всех зданий кусок за куском… По улице справа раздались шаги и тихая ругань. Из‑за угла вышел отряд из десятка фигур кутавшихся в черные плащи, в руках большинства из них короткие секиры, но у двух арбалеты, еще у одного шахтерская кирка. Если бы мы с Брианом не стояли в тени оплетенной растениями стены, они непременно нас заметили, а так, просто продолжили разговор: –…он просто дураком был! – энергично хотя и не повышая голоса, доказывал что‑то человек с арбалетом. – Плевать на него, это была случайность. Смотрите мы всего‑то вошли в первый попавшийся особняк, а заработали на всю жизнь! Нужно обчистить еще одно здание и тогда мы по настоящему разбогатеем! Только тогда можно будет возвращаться! Большинство людей в мешковатых плащах поддержали его одобрительным ворчанием, но тот, кто с ним спорил отличался от всех не только надетой поверх одежды ржавой кольчугой, но и пессимизмом: – Ты сам сказал что того что мы захватили хватит на всю жизнь, зачем жадничать? Тучика уже разорвало в клочья и у меня нет уверенности что нас всех не постигнет его судьба. Давайте не будем гневить Всевышнего и уйдем пока еще можем… Они прошли дальше и скоро скрылись за поворотом. Бриан осторожно пригнулся к моему уху и зашептал едва слышно: – Кладоискатели. Такие и мать родную на кол посадят если за это медяк дадут. Лучше держаться от них подальше… – Но ты сказал люди сюда не заходят, – так же тихо прошептал я. – Я наверно ошибся, мы рядом с обжитыми землями – такие оборванцы просто бы не зашли далеко. – У меня нет времени, нужно спросить в какую сторону идти. – Как пожелаете милорд, но ваши крылья… они или разбегутся или набросятся на нас… – Ладно, иди к ним, а я следом, буду скрываться в тенях. Не волнуйся в случае чего прикрою. Он кивнул и встав в полный рост, загремел доспехами явно не по размеру спеша догнать кладоискателей. Нависающие свинцовым покровом тучи надежно скрывают солнце, создают общий серый тон воздуха, а следовательно играют на меня. Выйдя из‑за угла, спрятался в чудом не обвалившейся арке разрушенного здания, и стал следить за рыцарем в оранжевом плаще подошедшем к кучке враждебно настроенных людей. Командир оборванцев не выпуская Бриана с мушки арбалета, что‑то ему приказывал – судя по поведению рыцаря ему эти приказы не нравились. Рыцарь поднял двуручный меч, я включил тягу духу, понесся ему на помощь… но стрела оказалась быстрее. Щелкнула тетива арбалета. Бриан упал с грохотом так и не разжав рук с рукояти, и несмотря на мою гигантскую скорость, я увидел что болт пробив нагрудную плиту, вонзился ему в область сердца и вышел окровавленным наконечником из спины… Темная сущность во мне показала истинное обличье, взъярилась так, что в голову ударила тяжелая и обжигающая черная волна. Оказавшись рядом с опешившим от моего появления сбродом широко расправил крылья и стал сеять ужас и смерть. Удары моих рук отправили двух из них в полет, еще одному снесли голову, а остальных, включая спешно перезаряжающего арбалет командира, ждала участь страшнее. Демон во мне на пару с Кассией хотели чтобы я вырвал из их тел души, и я не мог противиться их воли. Мой черный кинжал… нет, уже клинок, коснулся сердец всех. Выдранные с корнем души я зашвыривал в браслет, а последнего, того кто все же успел спустить курок массивного арбалета во второй раз, я захватил в свое нутро. А стрела… чиркнула меня стальным наконечником и бессильно отскочила в сторону. А потом пришел в себя в окружении из распростершихся тел, кинулся к тому что было в латах. Арбалетный болт выглядывал из панциря лишь краешком перьев, сам Бриан был еще жив… Но он умирает. Умирает по моей вине – я не умею исцелять и надеется на чудо. – Прости меня Бриан – я не смог тебя защитить. Глава 2 Я не обращал никакого внимания на степь выстланную сухой травой и редкими мертвыми деревьями, что раскинули вверх черные ветви словно моля о пощаде грозно нависшее небо. Был полностью поглощен совершенно другим. Обычно равнодушный к деньгам, золоту и прочему богатству, сейчас я был от всего этого в полном восторге. Небольшая, но тяжелая котомка снятая с тела злосчастного арбалетчика была доверху набита блестящими золотыми монетами и яркими ограненными драгоценными камнями. Придерживая одной рукой этот увесистый мешочек другую запустил в него, брал пригоршню драгоценностей и любуясь игрой света выпускал обратно. Впервые почувствовал себя в шкуре мифического дракона что лежа у себя в пещере любуется на горы скопленных за века сокровищ. Просто не в состоянии оторвать взгляда от зелени изумрудов, небесного окраса бирюзы, густой синевы сапфиров, фиолетовых аметистов, золотистых топазов и кровавых рубинов… Кстати о них – Бриану крупно повезло что у мертвого вожака кладоискателей разорвался ремень наплечной котомки и на землю кроме всего прочего выпало кольцо с крупным рубином. Сейчас рыцарь скачет от счастья позади меня, и не верит что чудо произошло без вмешательства его Всевышнего. – Здорово ты это придумал, – в который раз произнесла Кассия. – Как ты только догадался? Интересно Император знает что души павших воинов можно вкладывать в амулеты и отдавать их бездарным? Хотя нет – он ведь не умеет собирать души… Когда увидел это кольцо, меня осенило. Вытащив душу капитана из своего браслета, я заложил ее в рубин, с трудом сняв с Бриана стальную перчатку одел кольцо ему на палец и напрямую соединил его душу с рубином. Даже лишенная тела душа капитана неразрывно связана невидимым лучом с астральным колодцем, а теперь она цепью прикована еще и к Бриану. Наверно он стал первым «воином» не по рождению… Я оглянулся на него: он наслаждается своими открывшимися возможностями, так же как и я только что радовался нежданно свалившимся на меня сокровищам. Умом конечно понимаю что мне они не нужны – но сердце так не считает. Сейчас я не в силах расстаться даже с одной монеткой… Бриан держа двуручный меч в одной руке, другую ту что с кольцом и без перчи, обхватил острое лезвие и провел по нему вверх‑вниз. Кровь так и не выступила – и с разочарованием глянув на ладонь, он продолжил эксперимент по порче своего тела. На этот раз приложив усилие добился пореза и теперь смотрел на медленно затягивающуюся рану с детским изумлением и восторгом. – Только кольцо никогда не снимай, – напомнил я. Он с трудом оторвавшись от созерцания происходящего на глазах чуда, кивнул словно давал торжественную клятву. И тут же забыв обо мне, начал воротить над головой неподъемный доселе двуручник. Он кидал его то в одну то в другую руку, изумленно восклицал по поводу своей могучести, а потом схватив рукоять обеими руками, поднял его над плечом и с силой разрубил воздух по диагонали… Инерция от удара была такая, что рыцарь в панцирных доспехах не устоял и пробежав пару метров с великим грохотом растянулся в сухой траве. Я улыбаясь помог ему подняться: – Поэтому большинство воинов используют кастеты и только самые опытные, самые освоившиеся, дополнительно одевают доспехи и носят не очень длинные мечи. Бриан поблагодарил кивком. Под поднятым забралом прорезались несколько морщинок – видать он впервые за время прошедшее с момента своего исцеления позволил себе задуматься. Но через секунду его лицо приобрело уже мечтательное и восхищенное выражение. В устремленных на мою котомку с сокровищем глазах полыхнула алчность. – Милорд, – обратился ко мне он не отводя взгляда от драгоценностей, – я полагаю мы можем найти еще… Мы ушли не так далеко от руин… вернемся? Я покачала головой. – Но как же так! – почти закричал он. – Нам двоим нечего бояться! Милорд если не хотите идти назад, то пойдем вон в ту дубраву. Там среди этого чернолесья я чую, зарыто много золота! – Знаешь милый, – протянула внутри Кассия, – удивлена что он на тебя еще не набросился… Да и ты тоже хорош, не сводишь с этих побрякушек глаз и не видишь что на это золото наложена сильная магия. – Угу, минуту назад я почуял что‑то и наваждение как рукой сняло. Этот запах… знакомый, но не могу понять. – Это запах магии демона. Это его золото и оно куда‑то тянет всех кто его видит… Теперь понятно почему из этого королевства назад почти никто не возвращается – если здесь обитает архидемон, то он разбросал кучи сокровищ пропитанных своей магией. Все одержимые алчностью либо остаются здесь настолько, чтобы он их успел увидеть либо сами идут в его логово. А мы пойдем к нему в гости? – Это опасно? Она задумалась на несколько секунд, а потом произнесла с неохотой: – Думаю очень. По идеи ты высшая сущность и обязан заставить его подчиниться, но ты молод, а он злобный архидемон… Нет милый, думаю пока тебе рановато с ним связываться. Сними с Бриана одержимость и давай уже выбирайся из этих земель пока он сам нас не нашел – это тебе не какой‑то там демос. Через несколько мгновений я понял как снять с Бриана чары – провел рукой у его лица, моя черная, демоническая суть раскатилась по всей его ауре, смыла следы чуждой, впитавшейся в нее, и вновь вернулась в меня. Пару секунд он хлопал глазами, потом понимающе кивнул и поблагодарил. – Бриан, долго еще до какого‑нибудь города или городка? Просто у нас совсем нет времени не могу же я убить два дня на поиски людей… – Нет‑нет милорд не беспокойтесь. Мы у самых границ королевства Руншат – еще час и мы перейдем пограничные заставы. А там… наверняка что‑то найдем – королевство густо заселено. – Это хорошо… – сказал я осекаясь на полуслове. Впереди, на фоне коричневого поля и черных, голых деревьев, возник пяток крохотных фигур. – Да что такое, – изумился Бриан, – сегодня у нас день встречи с кладоискателями? – Бриан у меня возникла идея, иди пока к границе, а я разберусь с этими и догоню. – Но… – Не спорь, моя скорость намного больше твоей. И демонстрируя это – я с помощью тяги духа за секунду переместился вперед метров на тридцать, остановился, помахал рукой выпучившему глаза рыцарю и дернул по направлению к фигурам вдали. Теперь когда в моем браслете заключены десятки душ, о энергии можно не беспокоиться. Фигуры росли с неимоверной быстротой – я хоть и стал демоном, вижу в этом летящем на встречу мире не точку в центре размытого пятна, а даже отдельные детали ландшафта, но все же посеревшие от страха лица людей разглядеть не успел. Вихрем пронесся через этот мелкий отряд, предварительно бросив им под ноги котомку с сокровищами. Залетев за стоящие рядом мертвые, но еще не желающие падать деревья остановился. И стал следить за людьми. Ветер дул с их стороны, так что некоторые фразы слышал вполне прилично. – Так что это было?! – вопрошал товарищей один из кладоискателей. – Да какая разница? Вон смотри сколько золота и камней! Делим их и уходим пока оно не вернулось. –… нет делить будем после, а сейчас мешок будет у меня… –…сдурел? Я не пойду дальше! Я уже занервничал, думал что они никогда не определяться, а фигура рыцаря уже хорошо различается на горизонте. Еще немного и Бриан станет настолько заметным, что на него обратят внимание даже эти спорщики… И все таки они свернули с намеченного пути к руинам, но и назад в свое королевство не пошли. Повернув в сторону они бодро и быстро зашагали в указанную еще Брианом дубраву. Густо растущие когда‑то деревья, сейчас стояли черными изваяниями – памятником человеческому идиотизму. Дураки‑маги столетиями копившие знания, богатство и силу, вдруг устроили «ядерную войну» в своем собственном королевстве. Итог войны печален – сгинули сами, не сохранили свое наследие, и убили всю природу на сотни километров. Даже странно что на этой земле еще растет трава, прежде чем пожелтеть и увянуть за считанные дни. Незаметно для меня отряд охотников на сокровища дошел до черного леса и скрылся там, и я включив тягу духа рванулся их догонять. Чтобы не разбиться затормозил у первых изваяний, язык не поворачивается назвать их деревьями, и стал быстро пробираться по мертвом лесу. А потом я замедлился и через какое‑то время остановился в нерешительности. Выбивающаяся из земли коричневая скальная порода выглядела инородной не только для этого лесу – но и для всего мира. Некоторые куски скал словно выросли когда‑то под корнями некоторых деревьев, подняли их, выдернули и опрокинули навзничь. Издаваемый ими запах был похож на смрад от каких‑то газов что выделяли мы с классом на уроках химии. И чем дальше я углублялся, чем дальше шел по следам кладоискателей, тем отчетливей казалось что сами камни выделяют дым и жар. А обойдя ствол следующего дерева, примостился к нему, жаждя сделаться невидимкой. Пятеро фигур нашли что искали – свою смерть. Их сердца пока еще бьются, даже бешено колотятся, но никто из них не в силах развернуться и дать деру от этого проклятого места. Замерев у, полыхающего огнем и клубами ядовитого дыма, разлома в земле, они смотрели как из центра этой огненной бездны в воздух взмывает чешуйчатокрылое и ужасно омерзительное существо лишь отдалено смахивающая на человека. Красные, словно в глазницы залит густой огонь, буркала демона уставились на жертв с ненавистью и злобой. Гигантские крылья медленно вздымаются и опускаются удерживая мерзкое тело над горячими потоками воздуха, короткие крючковатые рога остро выделяются на фоне вдруг ставшим бело‑голубым неба. Руки с полуметровыми пальцами, зависшей в воздухе твари, вдруг раздвинулись в стороны – он словно приглашал людей с ним обняться. С кладоискателей словно спал ступор – они закричали, ринулись бежать кто‑то упал на колени пытаясь вымолить себе жизнь, но всех постигла одна участь. Мне казалось что этот злобный архидемон будет их мучить перед тем как разорвет плоть, однако сложив вместе раздвинутые в стороны руки, он охватил людей черной дымкой и вытянул из них души. Я только и увидел как пять змееобразных черно‑туманных дымок вернулись к хозяину вместе с душами людей и тот не позарившись на трупы, нырнул назад в огненный пролом. – Пошли отсюда пока он нас не почуял, – сказала Кассия и я был с ней полностью согласен. Выбравшись из этого проклятого богом леса, я вновь включил тягу и в несколько секунд догнал Бриана. – А это вы… – протянул он опуская меч и облегчено переводя дух. – А где кладоискатели? – Их убил демон… – начал я, но увидев что он глянул на крылья у меня за спиной, заорал: – Да не я! Ваши маги‑идиоты во время войны создали разлом – в нем‑то до сих пор и обитает демон. Бриан кивнул никак не прокомментировав услышанное и я решил продолжить разговор с Кассией. – Кас так что это за разлом такой в земле? – Это дом… то есть у него это конечно не дом, а жалкая нора. Но вообще это то место, где демоны чувствуют себя… ммм ну не знаю как описать, лучше чем люди в своем уютном доме. Мы называем это доменом. Ты как Повелитель Демонов мог бы приказать нескольким архидемонам построить настоящий замок, – мечтательно произнесла она, – вот тогда бы ты понял о чем я говорю. – Стой, так это он сам себе выкопал разлом? – Ну да… А души ему как раз для строительства. С помощью них он поддерживает на дне ямы огонь… Это кстати не совсем огонь, ну не важно, узнаешь потом. – Мда… А как думаешь он единственный тут демон? – Я в этом уверена. Архидемоны бесполы – демонессы его интересуют только как закуска и источник увеличения сил, а демосов он бы не потерпел – слишком злобный, завидев просто бы разорвал. – Подожди, а демосы не годятся в пищу? – Конечно нет – они ведь почти не владеют магией, а есть их суть ради крох… Брр. – Наверно поэтому та летающая по ночам турбина так долго и жила – Императору он не был нужен… А почему он кстати только по ночам летал? – Про Императора ты наверно прав, а вообще демоны не любят солнца. Вон даже архидемон предпочитает оставаться в своей норе, а не охотиться… а бедные демосы… после возвращения надо бы поискать где он обитал днем. – Милорд! – отвлек меня от разговора с Кассией голос рыцаря. – Вон те холмы и есть граница с Руншатом. Вы хотите захватить приграничную стражу? – Не знаю, мне нужно сразу сотня, ато и больше народа. Стражей то много? – Нет, не думаю… По правде сказать даже очень мало. Границы с Мертвым королевством толком не охраняет ни одна страна. Зачем? Никто отсюда их жителей не беспокоит, а войска вражеских королевств отсюда уж точно не пойдут. Вот короли и оставляют тут только соглядатаев – мало ли. – Ну значит проходим через границу… – Но милорд, ваши крылья… Или вы собираетесь убивать всех кто встретиться? Я не против но… – Дай мне свой плащ. Он снял с плеч и протянул ярко‑оранжевый плащ мне, я вывернул его наизнанку и накинул поверх крыльев. Чуть согнулся в спине и спросил: – Ну как? Он помолчал не решаясь произнести крамольные речи, потом все же подобрал подходящие слова и произнес восхищенно: – Гениально милорд! Никто бы не додумался замаскироваться под горбуна! Я улыбнулся, но отнюдь не польщено и поволокся за ним как слуга за господином. Кривиться было неудобно зато мучения окупились через пять минут – когда войдя в холмы, нас вдруг окружили вооруженные люди в блестящих кольчугах с синим гербом поверх нее. Судя по заспанным лицам и недовольному брюзжанию командира засеки – мы отвлекли их от послеполуденного сна. Но беспокоили меня вовсе не упершиеся мне в грудь пара, как на не вооруженного слугу, наконечников зазубренных копий, и не стальной частокол вокруг Бриана, а Кассия начавшая визжать и просить покинуть это место. Узнав что странствующий благородный рыцарь вместе с слугой‑горбуном вернулись из неудачного похода в Запретное Королевство, стражи расступились даже не став обижать недоверием и проверять на предмет сокровищ карманы слуги – как я понял, для удачливых авантюристов тут предусмотрено некое налогообложение. Но готовый к бою рыцарь это не тот сброд с которым можно поспорить – закованный в латы, с детства учившийся обращаться с мечом человек мог справиться и с десятком солдат. Кассия не переставала верещать, проклинать меня за то что не желаю прислушиваться к ней и не проявляю участие к ее боли. А я все не мог разобрать причину ее стенаний, пока не взобрался на крутой зеленый холм и не увидел раскинувшуюся у ее подножья деревню и часовню в ее центре… Может и не совсем часовню, но здание донельзя похожее на церковь, разве что на куполе вместо креста золотая полоска в форме бьющей в землю молнии. – Что это? – спросил у Бриана я указывая на часовню. – Это храм Всевышнего – такие в изобилии построены вокруг Мертвого Королевства. Говорят они защищают землю от продвижения отравы магов. Якобы без храмов все эти земли стали такими же иссохшими как мы видели там, а небо вообще бы почернело и не пропускало бы божий свет. Враки конечно, но многие верят… – Теперь понятно почему эти солдатишки спокойно спят на постах, – шипела Кассия, – архидемон сюда не суется. Хотя зачем ему – людишки сами непрерывным ручейком текут к нему в пасть. Слушая ее изречения я тем временем внимательно следил за разворачивающимися на деревенской площади событиями. Тут толи праздник, толи воскресная месса, но на площади у часовни собралась вся деревня – человек триста, а может даже пятьсот. Мы с Брианом уже поравнялись с первыми домами и надо признать опрятная деревня меня приятно удивила. Под тенями раскинувшихся вязов стояли каменно‑деревянные окрашенные известью дома, соломенные крыши придерживаемые толстыми балками не портили вид – соломинки казалось были выложены с любовью, одна к одной, а улицы будто только что подметены. Добравшись до толпы, я понял в честь чего был устроен такой праздник – на высоком деревянном подиуме стоит местный лорд и торжественно казнит пойманных за последний месяц преступников. Празднично одетая толпа одобрительно гудит, а лорд читает имя и провинность нового приговоренного. Меня больно толкнули в бок. Я повернулся и зло уставился на девушку в зеленом. То что сперва принял за платье оказалось выкрашенным под цвет глаз изящным кожаным доспехом, ее каштановые волосы сложены в прическу призванную подчеркнуть правильный овал лица и слегка подкрашенные губки. За спиной висит колчан с белыми перьями и мощный на вид лук. Она тоже с интересом осматривала меня, а закончив хитро улыбнулась и произнесла с показной суровостью: – Какой взгляд… Сколько злости и ненависти. Хотела даже извиниться но теперь не стану. – Да пошла ты, – бросил я принимаясь расталкивать толпу в безнадежной попытке догнать Бриана. Краем глаза следил за прорывающейся ближе к помосту девушкой. Я ее чем‑то заинтересовал – на воровку не похожа да и браслет на месте. Оказавшись подле меня, склонилась к уху и крикнула перекрывая шумное приветствие толпы нового приговоренного: – А ты красивый парень! Если бы не горб я бы в тебя даже влюбилась! Ее кривая улыбка и лучистый взгляд зеленых глаз призван был задеть меня за живое – и задел бы будь я действительно горбун. – Ты такая простая! – крикнул я в ответ и легонько отбросил ее от себя. От моего нежного взмаха она отлетела и глубоко врезалась в толпу. А я уже оказался у оцепления солдат копьями сдерживающих напирающих людей. Лорд на помосте как раз закончил читать грехи очередного преступника, двое дюжих помощников палача подвели и положили его на дубовый сруб. Палач в красной маске играя мускулами на обнаженном торсе, медленно стирал белой тряпочкой кровь с лезвия тяжелого топора. Закончив, он небрежно отодвинул корзину с накопившимися в ней полудюжиной голов, и принялся примериваться к шее жертвы. Оттянул топор… взмахнул и… остановил движение. Лезвие зависло в десяти сантиметрах от шеи зажмурившегося человека. Восхищенный, сладкий и предвкушающий ах толпы оборвался, толпа замерла загипнотизировано следя за блеском лезвия. Кажется огорошенный, палач развернулся к статному человеку в дорогих одеждах, и церемониально ему поклонился. Лорд изо всех сил пряча улыбку, создал опечаленную мину и произнес громко: – Наш добрый палач вовремя напомнил что я совсем забыл закончить требованную Всевышним церемонию… Знает ли кто‑нибудь почему мы должны сохранить этому вору жизнь?! – Нет! – в разнобой донеслось из толпы. – Казните его скорее! – Я знаю! – крикнул я. Толпа вокруг вдруг отступила, солдаты напряглись, а лорд смотрел на меня с таким изумлением, будто такое произошло впервые за сто лет. Как бы там ни было, он быстро взял себя в руки. – И почему, добрый горбун? Я уже давно навесил над площадью «маяк» – мысленно охватил ее полностью, и теперь расправив спину, скинув плащ и развернув крылья, уже под шокированный общий «ах», громко ответил: – Потому что вы все, теперь принадлежите мне! Скопленной браслетами энергии вкупе с моей собственной как раз хватило – мир мигнул раз, и ушел из под ног. Глава 3 Замок из крупных серых блоков возвышается над деревенским частоколом словно блистающий, могучий воин над грязным и немощным бездарным. Стоящий недалеко от бухты созданной неутомимыми волнами моря, окруженный туманным лесом и широким рвом, он внушал почтение и до сих пор поражал меня величием. Что уж говорить о людях видевших его впервые – стоя у края рва и ожидая своей очереди взойти на круг портала, они смотрели на замок с благоговением и страхом. Совсем так же, как недавно смотрели на меня… Трансмутаторы потеющие у порталов сменялись уже пару раз, но колонна подвое даже не думала заканчиваться – три с половиной сотни человек это не шутка. Хорошо что ведут себя как шелковые – без криков, проклятий, истерик. Напуганный первое время Анх, сейчас заметно успокоился, стоял подле меня и внимательно вглядывался в пасмурные лица медленно проходящих мимо людей. Обладая колоссальным опытом в подобных делах, Анх был просто уверен что люди невидящие повсюду воинов, не ощущающие железного горла и стальной хватки капитана, непременно взбунтуются – нападут на магов у портала, или попытаются бежать. И сейчас кажется был искренне удивлен… Я то понятно не рассказал ему что они пытались проделать все это сразу после того как оказались в этом мире. Обычно похищавшие людей архонты не выделялись среди них до той поры, как из ближайшей деревни, крепости или форта встречать новоприбывших не выйдут пара десятков воинов. Сегодня же было все по другому: люди знали что виновник их беды я – чернокрылый демон перенесший их в ад. Они напали почти сразу – дружина лорда с мечами, озверевшая толпа с кулаками и зубами. Меня бы наверно завалили телами и похоронили – не смотря на всю мощь и защиту архонта, если бы не Кассия велевшая мне взлетать. Не помня себя от растерянности и зарождающегося страха за жизнь, я послушался – хлопнул крыльями взлетел не высоко и не надолго, но выиграл время и бросил вниз обычную молнию. Ошеломляющий грохот и мгновенная смерть десятка неудачников разорвала толпу на отдельные личности и вернула каждой из них инстинкт самосохранения. Следующий удар молнии был направлен в небеса – впечатлило даже меня, а люди и в особенности оставшийся без телохранителей «лорд» так вообще затряслись и попадали на колени. Ожесточенно хлопая крыльями чтобы зависнуть над толпой, напрягая связки я произнес вдохновенную речь в стиле покойного капитана: выбор есть всегда, и он прост – служить мне верой, или умереть сразу. Люди странные существа – все как один решили жить. Вот и сейчас спокойненько и дисциплинированно «входят» в замок. Там их самолично встречает лорд Индар с десятком надзирателей и провожает прямиком в загон – вырытый в земле огороженный кольями безводный бассейн где держат «новоприбывших» до определения их в касты. – Как думаешь, – спросил я у Анха, – в загон поместятся все? – Да все, – произнес он рассудительно, – будут как рыба в бочке но поместятся все. Другое дело что их некому будет охранять, а чтобы найти и воспитать хотя бы десяток воинов понадобятся часы… Люди уж точно взбунтуются. Виданное ли дело – в крепости ни одного воина… У меня, лорда Индара и заодно у вас сегодня выдастся та еще ночка. – Ну один воин все‑таки есть, – сказал я завидев рыцаря с двуручным мечем и в шлеме смахивающим на рыло. – Бриан ты чего там затерялся? Рыцарь с двуручником на плече, оторвался от очереди и не обращая внимания на вдруг ставшие враждебными взгляды, гремя доспехами прошествовал ко мне. Подняв забрало отсалютировал и сокрушенно произнес: – Милорд, я допустил ошибку – потерял вас в деревне, а потом в поле, когда на вас накинулась толпа – просто не смог пробиться. А поскольку после вашей речи все утихомирились, и никаких приказов не поступало я решил что таков и был план, милорд! – Ладно вольно. Анх знакомься – это Бриан, мой первый воин. Анх выглядел донельзя изумленно: – Но он же был бездарным! Но как?! Он что мутант? – Нет, я сделал его воином сам… Ладно Бриан, помоги управителю и лорду Индару. Мне нужно чтобы вы до рассвета отобрали из этой толпы всех воинов. Анх, времени совсем нет, а мне нужно еще уладить кое‑какое дело. Справитесь со своей задачей без меня? Он поклонился: – Да Барон. Позвольте доложить что войско Императора разбило лагерь в двух дневных переходах отсюда и ждут обоза с провиантом, а волчьи ямы… – Это хорошо, – перебил я. – Об остальном доложишь на военном совете который состоится утром. Ты, лорд Индар и Бриан на него приглашены. Рыцарь и управитель поклонились, а я медленно углубился в лес. – Милый, а почему ты не летишь? – спросила Кассия. – Я уже летал… меньше минуты, а спина меж лопаток, там где начинаются крылья, до сих пор нестерпимо горит. Пожалуй лучше пешком. – Но так будем тащиться полгода, – попробовала возражать она, но я не стал вслушиваться. У меня в запасе всего один день, и если я неграмотно им воспользуюсь, то проиграю первую же битву с империей, лишусь плацдарма и вынужден буду бежать. Пока у меня остается три варианта возможных действий. Первый вариант, быстро лететь в другой мир на поиски еще партии, как выразилась Аракарис, «мяса». Управитель в это время отбирает из первой партии всех воинов, а оставшихся выводит из крепости и казнит – иначе они все равно умрут мучительной смертью, от голода. Такую ораву не прокормить. Анх настаивал на этом варианте – хотя не знал о других. А я не знаю сколько воинов дает партия из трех сотен человек, но подозреваю, что даже успей я смотаться в другие миры еще раза три, едва ли смогу собрать даже десятую часть войска от посланного на меня Императором. А учитывая что все как один будут неопытны, не вымуштрованы и с низким боевым духом – я лишусь замка мгновенно. Второй вариант был ослабить войско еще до подхода к замку. Я своими шаровыми молниями мог бы прореживать колонны, и при опасности портоваться назад в крепость… Но тут свои минусы – я один врагов море. Вряд ли нанесу ощутимый урон, да и командующий армией архонт просто так на меня смотреть не станет. Пока не стану рисковать – пусть чувствуют себя в безопасности. И третий вариант – самый спорный и рисковый, но именно на нем я и остановился. По возвращению в этот мир, Кассия почуяла что‑то. «Помнишь, – сказала она, – я рассказывала про домены. Я и раньше чувствовала, но теперь после встречи с архидемоном, отчетливо ощущаю присутствие «разлома». Демос которого ты убил скорее всего жил где‑то на северо‑западе». Конечно даже если сейчас загляну в пустой домен, мне это ничем не поможет в предстоящей войне с Императором. Я не найду там армии, и вряд ли увижу что‑то полезное, но тем немее остается шанс… Как говорится: а вдруг? Да и интересно все же, тем более часов пять я в крепости и не нужен – Анх будет занят отделением воинов от бездарных, Индар их обучением… Да и по правде сказать похищать еще партию чтобы их хладнокровно и почти бессмысленно убить в лесах, мне претило. Так что остается только идти в обитель демона… –…Милый ты меня слушаешь или нет? – трещала Кассия. – Вдруг его домен за сотню километров отсюда вне пределов Империи? Не в твоих интересах идти туда месяц. Ну полети же! Я так хочу летать! – Кас что за чушь ты несешь? Летать буду я, а не ты. – Мог бы и не напоминать… Но я чувствую тоже что и ты: и ощущение полета и порывы ветра… Ну полети милый! – Кас тебе совсем меня не жалко? У меня спина горит, у меня крылья отваляться! – А тебе ими махать вовсе и не надо. Подпрыгни, включи тягу духа и время от времени разворачивай крылья и следи за высотой. Тяга духа будет сама тебя нести, и намного быстрее чем по земле. Я глянул на все эти деревья вокруг – конечно же теряю тут время… но летать… Ладно попробовать стоит. – Если я разобьюсь, – попенял ей, – то виновата будешь ты! Взмахнул крыльями, вспарил над вершинами деревьев, и удостоверившись в направлении включил тягу духа. Уж лучше бы я летел на каком‑нибудь сверхзвуковом самолете: перегрузку не ощущал но пустота в животе перекинулась на грудь, а потом и на голову. Потерял ощущение своего тела, и если бы не мелькающие подомной верхушки деревьев я бы решил что… Лес закончился мгновенно, я интуитивно расправил чуть не оторвавшиеся крылья и взлетел повыше. Стало немного легче – бескрайняя степь перед глазами принялась проносится чуть медленней. С бешенной скоростью пролетела внизу нереальная картина – стоящий посреди поля ржавый состав метро. Пронеслась и забылась. Пики гор на горизонте увеличивались в размерах, сперва они казались белоснежными, потом светло‑серебристыми, а затем мертвецки бледными. Не знаю как они называются в империи, но я бы назвал Мертвыми горами. Тут не было ни жизни, ни природной красоты. Нечто чуждое ей выпустило из глубин мрака ядовитый туман окутавший подножья всех гор, а средняя часть была поражена чем‑то красным. Какой‑то иномирной скальной породой густо облепивший весь ближайший от меня ландшафт. И только снег на вершинах скрывал под собой, хотелось бы верить, первозданную скалу, и защищал ее от поглощения красным хищником. Я доверившись интуиции Кассии нырнул в белый, как вата, пахнущий серой туман и удовлетворенно выдохнул. Источник этих плотных клубов был прямо подомной – полыхающий рыжим огнем разлом, в десятки раз больший чем был у архидемона манил и пугал одновременно. – Ну же милый, вперед, – поторопила меня Кассия. – Чего ты медлишь? – Но там же огонь и дым… – Огонь не причинит тебе вреда, он чувствует в тебе хозяина и не посмеет ужалить нас. Немного успокоенный, я в обоих смыслах нырнул головой в пропасть… и тут же погрузился в теплый и вязкий кисель. Мое тело с каждой секундой наливается силой, я шагаю в рыжем пламени словно огненный дух в костре. Чувствую неимоверную легкость и отголосок счастья… если бы не те страшные искривленные болью и агонией фигуры и лица то и дело проступающие в огне, я бы даже расслабился… – Какое блаженство, – восхищено произнесла Кассия, – я могла бы тут находиться целую вечность… Жаль что у меня нет собственного тела. Я не обратил на ее слова никакого внимания. Мне вдруг стало крайне неуютно. С каждым мгновением мучительные стоны, крики, стенания и неразборчивые проклятья усиливались, становились все более слышны. И я слышал это не ушами – мелькающие повсюду в огне духи издавали эти крики на уровне эфира. – Что? Кто они? – спросил я у нее. – Это души людей, – простецки ответила она. – Их тут тысячи… Зная что демос может таскать в себе только по одной душе за раз, сомневаюсь что это он их всех принес. Да и еще более сомневаюсь что это он выстроил домен. Мозгов ему могло хватить на подбрасывание в огонь душ, но на все остальное… Да и как видишь домен просто огромный, тут десятки отнорков и пещер… – Я вижу только густое пламя повсюду. – Закрой глаза, представь что ты часть пламени… Теперь видишь? Не сказать что меня шибко восхитила показываемая мне пламенем картина, но я увидел все и сразу. Широкий пролом в земле тянулся вниз примерно на километр, в его стенах тысячи широких отнороков – жилища демонов, как пояснила Кассия. Демоническое пламя всюду работает по порочному циклу – оно неустанно жжет души людей, а те своими мучениями вырабатывают питающую ее силу. И чем больше душ, тем сильнее оно жжется, тем больше силы вырабатывают души… Но ни это поглотило мое внимание – на дне гигантского пролома, почти бездны, лежит словно могила какая‑то каменная конструкция. – Это врата! – вскричала Кассия. Она похоже видела сейчас тоже что и я с помощью пламени. – МИЛЫЙ! Это же врата во второй круг! – Что? Какой еще круг? – Мы сейчас в первом круге, а те врата ведут во второй. Милый лети туда! Я повинуясь взбудораженному голосу Кассии захлопал крыльями и рванул сквозь огненный кисель и горящие души вниз. То что я принял за могилу, оказалась каменной плитой с изображенным на ней кем‑то рогатым. Я встал на нее и закрутил головой. – Ну и что теперь? – спросил я у Кассии. – Попробуй да нее дотронуться и приказать открыться… Я приставил к холодной плите ладонь… Ожидал что откроется, отодвинется и впустит меня на следующий этаж, ближе к пылающему ядру в земле. Но вместо этого, я оказался на той же плите, в той же необъятной пещере… но без всякого огня! Показалось что рыжее пламя вдруг погасло, свет и кутающий меня теплый кисель иссяк! – Что за… Что произошло Кас? – Ты во втором круге, – восхищенно и одновременно печально произнесла она. – Как видишь он не зажжен, тут нет пламени и душ его питающих… Я создал огненный шар и запустил его над головой, потом бросил еще один выше. – Но почему этот пролом, его отнорки в стенах, выглядит как точная копия того, где сейчас были мы? Если мы на этаже ниже то какие‑то изменения должны быть… – Ты прав и ты ошибаешься. Тут есть каменный потолок, вот смотри какие сталактиты. Когда ты тут возродишь пламя, сверху будут красиво падать огненные капли… А вообще это не этаж вниз… – А что тогда? – Не задавай таких вопросов – я не знаю ответа. Но думается что это… складка в пространстве как ты бы это назвал. Но я не уверена. Знаю что это не этаж вниз, а второй круг. И это вовсе не домен, а замок Князя… В первом круге обитают наши солдаты – демосы, во втором – демонессы. Не знаю сколько тут еще кругов… эта плита ведет и на третий и на первый. Проверим третий? Я пожал плечами, дотронулся до плиты, сказал что хочу на третий, но в отличие от предыдущего раза, она осталась глуха. – Не выходит. – Это потому, – отозвалась Кассия, – что второй круг неактивный, нету энергии чтобы заставить врата работать «вниз». Ты не доберешься туда пока не растопишь здесь огонь. – И как мне это сделать? – Ну… наверно твоих десяток душ в браслете будет недостаточно, но думаю что пять десятков для начала хватит – а бездарных у тебя много. – Кас, не говори глупостей. Не собираюсь я скармливать огню души людей только чтобы получить доступ на этаж в таком же состоянии… – Зря… Милый! Смотри там что‑то есть. Зависший в воздухе огненный шар повинуясь моей воли дернулся вправо и неровно осветил неглубокую нишу под одной из пещер. Напольная плита в ней похожа на «Врата», но раз в десять больше и выбита на ней не рогатая рожа, а настоящая пятиугольная пентаграмма – наконец‑то обнаружил доказательства не полной пустоты учений всяких «магов» своего бывшего мира. Я подлетел к нише: – И для чего она? – Милый это же круг демонесс, а они в отличие от демосов владеют магией, и повелевают плененными душами. Это магическое приспособление – контур что позволяет создавать духов‑правителей. Я даже знаю как это работает! – Просвети. – В края пентаграммы бросается по одной душе из самых долго мучимых. Обычно таких вытаскивают из пекла после сотни лет горения, они очень счастливы наконец избавиться от мук, давно забыли если не себя, то все человеческое и очень верны хозяину – вытащившему их из огня. Так вот, после простого ритуала, пять душ соединяются в центре в… сонм. Несмотря на то что духи все равно разные, но действуют как единое целое. Этот сонм потом вкладывается в любого человека и тот становится одержимым. Среди слуг одержимые от конца на третьем месте! Сразу после моих огненных духов! Ну помнишь – когда я бросила их в бой против Аркарис? Одержимые очень сильны, проворны и живучи – в десять раз сильнее людей. Армия состоящая из них внушает ужас врагам… – Ладно, ладно. Я все равно не собираюсь использовать души людей чтобы создавать всякую нечисть. Все, уходим отсюда и так бестолку потеряли много времени. – Как пожелаешь Повелитель… Однако твои доводы мне не поняты. Я вступил на врата – перенесся в огненный кисель и круговерть горящих духов. Быстро заработал крыльями – взлетел над бездной… – Ты собираешься лететь назад? – спросила Кассия. – Ну разумеется. – Но энергия в браслете на исходе, тебе не хватит на тягу… Проще будет портануться к крепости. Только запомни на всякий случай какое‑нибудь место поблизости. Вдруг придется быстро сюда вернуться. Я опустился у края огненной бездны, запомнил энергетику места и отложил в памяти второй образ. Место в голове осталось только на один. А потом зажмурился и оказался посреди поля недалеко от крепости. Глава 4 Пожалуй только Бриан подошел к военному совету со всей серьезностью. Сидя за столом в небольшом полутемном зале я вглядывался в пасмурные лица. Кроме безнадежности лицо Индара выражает крайнюю обеспокоенность по поводу целостности своего черепа – продолжительный запой давал о себе знать; лицо Бриана – готовность пожертвовать своей жизнью и умереть стоя, а на застывшем Анха, была такая задумчивость что это казалось подозрительным. Наверно уже подсчитывает все риски и продумывает способ перебежки на другую сторону. Винить «моих генералов» в принципе не за что. Теперь когда в этом зале озвучили и разложили все цифры и факты, шансы на победу кажутся такими, что впору делать ставку букмекеру один к десяти тысячам. Ни у кого не возникло сомнений что первый же удар кулака императора размажет нас по стене. По правде сказать я тоже уже не был ни в чем уверен. Может послать все к чертовой бабушке и скрыться в другом мире? Например в мире Бриана… Нет! Весь этот мир будет принадлежать мне и отступаться не стану. – Итак, – начал я мыслить в слух, – еще раз: что мы имеем? А имеем мы неспешно, но и не мешкая идущую на нас армию из двух сотен гвардейцев и полторы тысячи воинов. Ах да, в довесок там десяток траснмутаторов, два десятка боевых магов и один архонт. В нашем же распоряжении три десятка «новообращенных» воина… Ну да, ну да, еще один новый трансмутатор… Кстати Анх, зачем им в войске столько магов‑изменятелей? – На случай осады замка – они из ничего могут быстро создать камнемет или если повезет, вообще растворить стену… – То есть, если их убрать, есть шанс не пустить воинов за стены крепости? Анх задумчиво кивнул: – Да, но я догадываюсь о чем вы думаете – это невозможно, кроме того что они находятся в центре почти тысячной армии, к ним приставлены отряды телохранителей из гвардейцев. Я глянул на лежащую на столе карту человеческой империи. На пути следования имперской армии столько удобных мест для засады… – Твой осведомитель хорошо поработал Анх, хвалю. Теперь дело за мной. Я поднялся из‑за стола, под удивленными взглядами. Даже поддерживающий рукой голову Индар глянул на меня с интересом, Анх так вообще встрепенулся как вспугнутая лань: – Что вы намерены делать?! – Уничтожить всех трансмутаторов, и сотню воинов в придачу. Понимаю что капля в море, но завтра попробую придумать что‑нибудь получше. Кстати, как там дела с волчьими ямами? –…Бездари трудятся день и ночь, тем более что по ночам как вы и утверждали, сейчас безопасно. Уже все подходы к замку испещрены этими ловушками… Однако смею заметить, что когда несколько воинов попадет в них, другие станут более внимательны и все окажется бесполезным. – Ты прав, но у меня нет времени руководить работой бездарных и придумывать ловушки что смогут пробить защиту воинов. Если таковые придумаешь ты, то заполони ими окрестный лес. – Слушаюсь, – сказал он и как‑то изменился в лице. Физиономия вытянулась, взгляд стал отрешенным. Через секунду он округлил глаза произнес: – Трансмутатор на плотине сообщил что в бухту заплыло судно ирбисов… – Вторжение?! – воскликнул привставший Индар. – Только этого не хватало! – Десяток ирбисов высадились на берег, – продолжил осоловевший Анх, – и стоят с поднятым белым флагом… Они просят переговоров. – Скажи, – попросил я, – а среди них нет старца с белой бородой? Он энергично кивнул: – Да, есть… – Хорошо, пускай твой трансмутатор сообщит ирбисам что я сейчас к ним выйду, а ты готовь замок к принятию гостей. Управитель и лорд замка смотрели на меня выпученными глазами, а Бриан улыбнулся и едва заметно подмигнул: – Честь рыцаря оказывается вернуть все же можно… Я спустился вниз, вышел и донжона, а затем приблизился к воротам замка. Обычно тут стоят воины, но после разгрома гарнизона, к ним приставлен десяток бездарных – именно они должны открывать и закрывать тяжелые створки. Вот только створки днем всегда открыты, а сейчас они не просто прикрыты, но заперты на засов. Что за дела? Бездарные смотрели на меня растеряно, страх перед чернокрылым бароном боролся с почтением и Бог знает с чем еще. Они перетаптывались на месте, отводили глаза, и кажется сами не понимали стоит ли падать на колени и вымаливать прощение, или сначала нужно все объяснить… Вот только этой касте крепко вбили в головы, что нельзя открывать рот пока тебя не спросят. – Так почему заперты врата? Самый дородный из них, он же самый смелый поклонился и произнес с тревогой в голосе: – Ваша милость, в деревне происходит что‑то непонятное, новые бездарные кажется бунтуют… Я велел закрыть врата… – Ладно, открывайте. Сейчас поглядим. Навалившись на створки, они медленно потянули на себя и… Когда я увидел замедленно открывавшуюся картину, не поверил глазам. Показалось что меня незаметно одолел сон, и сейчас сниться бред… Невозможный бред. Перед замком собрались огромная, застилающая все поле зрения, толпа. Вооруженные топорами лесорубы, грязные траншеекопатели с лопатами, свинопасы и даже воины которых Анх обратил несколько часов назад. Ближайшая ко мне группа лохматых оборванцев держала в руках самодельный таран – бревно с прикрепленными ручками. И судя по всему командовал ею лорд той деревни, которую я похитил в полном составе. Немая сцена длилась секунд семь – мое появление стало для них такой же неожиданностью, как и их бунт для меня. Замершие как каменные изваяния люди вдруг пришли в себя от протяжного визга «лорда». – Чего застыли?! Убейте демона! Прежде чем толпа успела взреветь, из нее вышла девушка в зеленом – та самая что смеялась надо мной, горбуном, в мире Бриана. Зеленые глаза были остры и холодны, натянутая тетива ее лука расправилась издав душераздирающий соколиный крик. Острый наконечник клюнул меня в горло… клюнул, и с недовольным клекотом упал под ноги. Ее стрелы не опасны – она бездарная! Перехватывая инициативу у начавшей яриться толпы, я бросился в самую гущу. Могучие крылья отбрасывали близко подступивших, стальные руки ломали хребты и черепа неудачникам. Тяга духа работала по переменно, когда забывшая страх толпа наседала так, что становилось трудно дышать я с помощью нее продавливал вперед дорогу. Вдобавок черный клинок постоянно выбрасывался и работал независимо от меня. Кажется им управляла сама Кассия. За оглушительным хрустом костей, воем искалеченных, но еще не убитых людей, разобрал что крики ярости толпы сменились воплями страха и отчаяния. Теперь люди пытались бежать – еще бы, когда я добрался до «лорда», выдрал из его тела душу ни обычным способом, а медленно и мучительно, так чтобы видели все. Прозрачная копия моей жертвы вытягивалась из тела лорда вслед за моей рукой. Сначала появилось лицо, потом грудь, и наконец на волю вышла вся полупрозрачная человеческая фигура. Едва тело лорда, словно вдруг лишившись скелета, рухнуло на землю кулем, я втянул душу в себя… С этой секунды бой был выигран. Замершие, с лицами полными страха и первобытного ужаса, люди, вдруг пришли в движение: закричали и понеслись прочь от меня. Еще через несколько мгновений, из живых рядом остались лишь десяток бледных бездарных стоящих у ворот, и лучница в зеленом, неподвижно рассматривающая землю у себя под ногами. – А ты чего не убежала? – спросил я. Она пожала плечами, опущенный лук в руке недоуменно тряхнулся. – А куда тут бежать? Лезть на частокол и прыгать вниз? Так с перебитыми ногами далеко не уползешь. А прятаться от вас думается бессмысленно. Я подошел к ней, поднял подбородок, пытаясь заглянуть в глаза. Но она прятала их под ресницами, отводила в сторону. Позади раздался лязг метала, из ворот, расталкивая бездарных выбежал Бриан, завидев меня рядом с озеро трупов, громогласно воскликнул: – Милорд! Что тут произошло?! – Ничего такого о чем стоит говорить. Подумав несколько секунд, вновь обратился к замершей девушке: – Ты попала мне в горло, видать хорошо стреляешь. Она с вызовом расправила тонкие плечи: – Я снайпер. Пытаясь осмыслить услышанное повернул голову к рыцарю, тот истолковав это по своему, пояснил: – Снайпер это высшая ступень в искусстве воинов‑лучников. Этот ранг присваивается только лучнику бьющему в медную монету с тридцати шагов и выпускающему двадцать стрел в минуту. – Вот что. Я прощу тебя если окажешь мне одну услугу… Не бледней, ни то что ты подумала. Я хочу чтобы ты обучала моих воинов своему искусству. Начни прямо сейчас. Уже завтра мне нужны два десятка приличных лучников. Сделаешь? Она кивнула. – Вот и отлично. Приступай. Бриан! Помоги ей, найди этих… идиотов что взбунтовались, а теперь где‑то прячутся. Заставь их слушаться… Как тебя? Заставь их слушаться Весту, скажи всем что на первый раз я их прощаю. Да, найди трансмутаторов, надеюсь что их не разорвали, и заставь создать два десятка луков которые ты видел у ирбисов, а еще лучше сделать стальные. Ладно я полетел, шаман уже и так заждался. Несколько раз взмахнув крыльями я взмыл в воздух, пронесся над частоколом, над плотиной и мягко плюхнулся на золотой песок недалеко от замершей у лодки группы ирбисов. Хотя я благоразумно приземлился за пару десятков метров от них, воины‑ирбисы мгновенно взяли седого старца в кольцо, угрожающе оскалились и приподняли двуручные топоры. – Рад приветствовать шамана и его воинов в своих землях! – начал я из далека. – Счастлив что вы приняли мое приглашение! Строй краснокожих гигантов раздвинулся, из‑за спин воинов с кряхтением вывалился старый шаман. Седая борода была единственным светлым пятном в серо‑красной фигуре. За прошедшее время показалось что он еще более постарел: сгорбился, и покрылся обвислой кожей и черными от глубины морщинами. Он изучающе оглядел меня бесцветными глазами: – Ты демон? – Прежде чем ответить, позволь спросить: а Император людей – демон? – Он хуже! – возмущено гаркнул шаман. – В его жилах демонова кровь! Я театрально пошевелил крыльями. – Боюсь тебя разочаровать, но я… Повелитель Демонов. Когда я будучи человеком сражался и одолел одного из демонов, его кровь попала мне в рану… С тех пор я такой. Скрюченная фигура уставилась себе под ноги, потом подняла голову, бесцветные глаза вновь оглядели меня с ног и до краешков крыльев. – Что же, по крайней мере ты стал демоном не по собственной воли… И раз ты Повелитель Демонов, то не стану скрывать, мой интерес к тебе только возрос. – Да? – растерянно спросил я. – Ну тогда приглашаю вас посетить мой замок, там и поговорим. Шаману судя по виду и постоянным восхищенным восклицаниям, особенно когда его взгляд натыкался на новый вид мебели, начиная от стула и стола, заканчивая шифоньером и троном, замок нравился. Хотя утверждать этого я не мог – кто знает этих ирбисов, вдруг у них полагается восхищаться домом пригласившего в гости. А может старый хитрец таким образом заискивал перед хозяином… Это тоже было возможно, учитывая что я узнал после нашего долгого разговора. За час обхода замка шаман поведал мне важную информацию: например что основанная часть ирбисов живет за Южным морем, что еще в двух днях пути после острова Ирбис, а сам остров был когда‑то центром, вроде столицы всех земель. На этом острове живет их бог – тот самый идол в храме, а обязанностью старого шамана было следить за ним, кормить и защищать… С этой работой он все же не справился; Император людей убил плененную много сотен лет назад демонессу и оставил бога без еды. Голодный бог перестал наделять воинов силой, а шаманов «знаниями». Ирбисы стали беспомощны перед лицом своего ненавистного врага – человечества. А про огненных духов в доспехах он «деликатно умалчивает». И хотя ирбисов еще много десятков тысяч, вопрос о полном исчезновении всей расы – остается вопросом лишь нескольких лет. Сам он считая меня демоном, не скрывал свою ненависть к Империи, предателю‑Императору, и ко всему вероломному людскому роду. – А почему, раз дела так плохи, вы не уйдете обратно в свой покинутый мир? – спросил у него я. Он пожал плечами: – Наш мир, был съеден кем‑то темным. Он погиб. Но еще задолго до этого Великие пророки узнали о приближающейся беде, и шаманы стали искать какой‑то другой мир, куда можно бежать. После долгих поисков нашли всего два, один из них – мир Императора, где беда уже началась, и еще один этот, принадлежащий демонам. Наши послы заключили союз с Императором, спасли остатки людей, открыли людям врата ведущие сюда. А затем мы сами все до единого покинули приближающийся к гибели собственный мир. Мы рассчитывали вместе, сообща, одолеть демонов и жить двумя расами в мире и союзе, однако вероломный Император ударил в спину… Он молчал долго, смотрел в не застекленное окно на простирающееся вдали море, на золотой берег и на своих воинов сторожащих лодку. Воины почему‑то не захотели идти со своим шаманом в замок и остались на берегу. – Ты говорил что я возбудил твой интерес, в чем же он заключается? – Когда на острове ты отпустил меня и пригласил к себе в гости, я понял что ты не служишь Императору и у меня возникло мнение что ты в состоянии защитить от него мой остров. Мы бы помогли тебе едой, оружием или чем‑то еще, наши бессильные воины как я полагал тебе не нужны… Но теперь, когда я узнал что ты Повелитель Демонов у меня появилось другое прошение. Может ты подаришь одного из своих демонов? Мы вновь обретем силу, а в обмен на это дадим тебе тысячное войско… Я помотал головой, он быстро, пока я не успел отказать произнес: – Двух тысячное войско! – Поверь, у меня нет ни одного демона. Он погрустнел, вновь отвернулся в окно. – Да и зачем тебе они? Демосы и демонессы не обладают никакими способностями, не могут передавать образы… – Нам нет дела до их возможностей, наш бог постоянно ест лишь их силу… – То есть вы используйте демонесс как батарейку? Но ведь это пустая трата времени, они почти не вырабатывают собственную энергию… Видя что он не понимает, я показал ему на свой рубиновый браслет. – В этом браслете заключены почти три десятка душ, энергии в нем больше чем у пяти десятков демонесс. Я готов его отдать тебе, в обмен на заключение вечного союза, и двух тысячную армию ваших воинов. Мне нужно победить Императора… В бесцветных глазах старика отражалось красное сияние рубина. Думал он целую вечность: – Что же, я верю твоему слову – ты не человек, ты демон, а они нас еще никогда не обманывали. Давай браслет, союз тебе уже обеспечен, воинов жди через… жди в скором времени. Я открыл замки браслета, отдал его в протянутые руки. Шаман взял с трепетом, поклонился и развернувшись, направился по коридору к лестнице. – Постой! – крикнул вдруг я. – Хочу спросить, кто ты есть, что принимаешь решение за всю свою расу? – Я Верховный шаман… Это значит что среди ирбисов я как Император среди людей. Тьфу, проклятое сравнение. Он засеменил дальше, а я смотрел несколько секунд ему вслед, потом крикнул: – Только поставь стражу рядом со своим богом! Император может перемещаться в тот зал! – Да я уже понял, – прокаркал он, – раньше думал что демонессы рожают без участия демонов, а ее оказывается все время брюхатил этот поганец… Я тяжело вздохнул когда он прошел коридор и спустился по лестнице. – Тебе не жалко отдавать такой артефакт? – спросила Кассия. – Где ты найдешь еще один такой рубин? – Жалко, но этот союз того стоит… Действительно жаль… уже стало казаться что энергия во мне неисчерпаема. – Не расстраивайся ты так милый, – постаралась утешить она меня, – в твоем чреве остались пяток душ, и хватит места еще настолько же. – Что ж, тогда пришла пора нанести визит вежливости армии Императора. Наверняка уже заскучали… Глава 5 Ветер бьет в крылья тугой волной, синева неба накрывает куполом, земля под ногами проносится коричневым, желтым и изредка зеленым цветом. Скорость, простор, свобода – что еще нужно чтобы хотя бы на миг почувствовать счастье? Вспомнилось детство – то далекое и безвозвратно утерянное, когда в детском саду мечтаешь о крыльях и полете в облаках… В облака я пока не рисковал подниматься – вдруг переоценю свою выносливость, устану, откажут крылья и камнем рухну с высоты нескольких километров… Пожалуй даже моя архонтово‑демонова защита не сможет сохранить форму тела хоть сколь ни будь отличную от лепешкообразной. Я лечу на высоте метров тридцать уже много часов – давно пронесся над верхушками деревьев, потерял болотный лес из виду, и теперь пролетал бескрайние желто‑зеленые степи. Не смотря на увещевания Кассии, тягу не использовал. Немного жалел об этом, но тешился мыслью что для предстоящего боя мне потребуется вся скопленная энергия. Несколько раз пришлось приземляться чтобы успокоить мышцы спины – крылья почему‑то не чувствуют усталости, зато спина наливается свинцовой тяжестью, а потом начинает гореть. Правда когда я разглядел у самого горизонта яркие блики, а затем и тысячные колонны воинов, обо всем этом и думать забыл. Спустившись на землю запомнил это место. Теперь я могу возвращаться сюда когда угодно. Жаль что оно последнее, третье – в голову больше не уместится. Чуть размяв крылья, я вновь взмыл в воздух, но на этот раз поднялся довольно высоко. Армия Императора была грозна и дисциплинирована. Может они и не шли в ногу, может быть вообще не маршировали, но даже их походные колонны отличались четкой строгостью, такой же как я видел у миркаридцев. Всего колонн было пять. Одна гигантская, наверно человек из семисот, идет в авангарде, две другие по пять сотен от нее по бокам и чуть позади, в центре самая маленькая и самая блестящая – гвардейцы, и в арьергарде воинов под триста. На мгновение я замер сам не понял от сладкого ужаса или невольного восхищения – эта боевая машина могла бы без проблем захватить половину моего мира и вряд ли их остановит даже ядерный удар… – Милый, может не будем тобой рисковать? Людей нельзя недооценивать – многие архидемоны уже поплатились за это… – Кас, не тарахти под руку. Я все просчитал. – Да повелитель. Люди внизу заметили черную точку в небе, но не придали ей большого значения даже когда она на бреющим полете пронеслась над их колоннами. А видя не очень большой огненный шар, оставленной чернокрылой фигурой и медленно летящий куда‑то над ними, некоторые угадав ее траекторию слегка напряглись, а большинство заулыбались – демон оказался полоумным, огонь разве что брови опалит. Когда же красное пламя вдруг исчезло, опало словно одеяло до поры скрывающее ярко‑синий потрескивающий шар, их шутки над демоном повисли в воздухе – от неизвестного заклинания веяло опасностью. Панический приказ, громкий крик архонта, подлил масла в огонь – всем лечь на землю! Но многие просто не успели, а другим это не помогло… Шаровая молния прошлась над самыми головами воинов собрав своими сияющими нитями обильную жатву внизу. Пройдя над первой колонной, оставила за собой широкую дорогу из полсотни трупов, и прежде чем по небольшой наклонной впиться в землю, зацепила часть сердцевины – колонну гвардейцев и одну из обозных телег уничтожив десяток тащивших ее бездарных. Громогласный приказ невидимого мне архонта нарушить построения и рассредоточиться я встретил попыткой сыграть на опережение. Пока бронированные гвардейцы не успели рассыпаться, я завис над ними высоко в небесах и шибанул одна за другой тремя молниями – цепные нити повергли наземь всего два десятка панцирников, а потом расход сил стал и вовсе неоправдан – они встали друг от друга так далеко, что молнии поражали максимум по два‑три человека. Вновь создав контур шаровой молнии, окутал ее огненным, и держа все это в руках, сделал кульбит и принялся заходить на «линию бомбометания». В воздухе что‑то загудело, краем глаза увидел что на меня несется огненное бревно… Я увернулся в последний момент и лишь чудом. Жар огня опалил, разряженный воздух едва не вырвал опору из под крыльев, я завис на секунду, закачался, но контуры не выпустил. Развернулся в ту сторону откуда прилетело бревно – и не поверил глазам. Среди рассеянной гвардии, у дюжины обозных телег, возвышается огромная баллиста на треножнике. Бревно в ней уже заправлено, гигантский лук натянут, а боевые маги рядом зажигают наконечник… Ее обслуга, люди закутанные в черные балахоны, взмахивают руками и уже прицеливаются в меня, застывшего в воздухе… Откуда взялась эта чертова бандура?! Готов поклясться что еще минуту назад ее не было! Недолго думая я плюнул туда огненным шаром, в ответ получил летящее в десятки раз быстрее, огненное бревно. Сложив крылья я сиганул вниз. Когда убойная дура пролетела над головой, попытался остановить падение… Но развернуть крылья оказалось посложней – показалось что они чуть было не оторвались с корнем. Позвоночник затрещал, все тело заломило как будто в него впились десятки тысяч игл, но падение остановилось. Все внимание вновь переключил на долетающий к цели огненный шар, снял с него верхний контур… И понял что сглупил. Не смотря на меткость выпущенного на волю заклятья, никакой убойной силой оно не обладало. Обслуга баллисты успела разбежаться, а сам энергетический шар ударившись в треножник гигантского арбалета, рассеялась без всякого вреда… А через долю секунды все стало еще хуже. Я почуял неладное, начал разворачиваться, но безнадежно опоздал. Каким‑то образом рядом со мной оказался летящий на меня человек. От удара тяжелого тела, я едва смог сохранить ориентацию, но сам кубарем полетел вниз. На моих крыльях кто‑то повис, руки в холодных кастетах сдавливали горло… Прежде чем, примерно через долю секунды, я ощутил всю тяжесть земли, успел понять что уворачиваясь от бревна баллисты, снизился на расстояние достаточное чтобы архонт используя тягу духа мог подпрыгнуть и достать… Грохнувшись о каменную землю, почувствовал что жить мне осталось несколько секунд… И эти секунды пройдут в адских мучениях! Как из далека ощущал что оседлавший меня архонт при падении почти не пострадал и теперь медленно, словно тисками сжимал мне горло. Но не смотря на страдания и боль, мне еще никогда так ни хотелось жить! Я должен повелевать всем миром, а не подохнуть так по‑идиотски! Электричество из моей получеловеческой души вырвалось на волю, ударило через спину в сидящего на мне человека… Раскат грома сотряс воздух, меня вжало еще глубже в землю, но тяжесть сверху исчезла. Видимо архонт отлетел от удара тока… Превозмогая застилающую реальность боль, я вскочил и принял бой с сотней окруживших меня воинов. Каждый из них что‑то кричал, рты открывались яростно разбрызгивая слюни, губы беззвучно шевелились, глаза сверкали ненавистью, а кастеты стальным блеском. Пущенные мной наугад милимолнии утонули в сжимающейся толпе, сверху на меня вновь прыгнула изящная фигура, оглушила ударом кастета и повалила на землю. В гаме, звона и сквозь застилающую все агонию неожиданно четко прорезался женский голос внутри: – ДА ПОРТУЙСЯ ЖЕ ТЫ НАКОНЕЦ! И сознание, посчитав что этот голос вправе отдавать ему приказы, исполнила его и угасло… Крепость встретила меня все той же отстранено спокойной холодностью, маг на портале степенной важностью – лица‑то за капюшоном не видно, но остальные… Боже ты мой, на меня смотрели такими глазами, что даже Спаситель, когда придет на Землю во второй раз, мог бы позавидовать. Суетящиеся доселе бездарные подгоняемые надзирателями лишь мельком мазанув по мне взглядом, застывали будто играли какую‑то детскую игру. Ощущение что попал в замок со спящей принцессой, где на сотню лет замерли конюхи, горничные и королевское семейство не покидало до самой встречи с управителем. И даже когда меня встретила холодно‑добродушная маска на лице Анха, лучше отнюдь не стало. Он не нашел ничего лучше как поклонился и спросить неугодно ли мне принять ванну. Я буркнул что‑то из прошлой жизни, какое‑то матерное выражение – он не понял, ну да и ладно. У донжона теперь стояла стража – два воина вытянулись прикладывая кулаки к сердцу, но в их глазах читал полную растерянность. Главный вопрос не смотря на безуспешные попытки его скрыть, хорошо читался на лицах: кто мог так отделать демона заставившего бунтующую толпу разбежаться в страхе? В коридоре меня встретил рыцарь без шлема. Бриан округлил глаза, но мгновенно взял себя в руки и спросил чем может помочь. Увидев неопределенный взмах руки сплошь покрытой запеченной красной коркой, он поспешил посторониться. А я доплетшись наконец до своей комнаты рухнул животом на кровать. Рухнул и тут же пожалел – забытая боль вернулась с новыми силами. В дверь постучали. В комнату несмело вошли. Звук шагов и лязг доспехов прекратился, в воздухе повисло долгое молчание. Наконец я не выдержал: – В чем дело? – Милорд, – раздался голос Бриана, – я заметил, что у вас… неправильно срослось крыло. – И что? – Я ведь костоправ… Как не дорого мне далось это движение, но я приподнялся на кровати и вгляделся в его глаза с застывшим в них виноватым выражением. – Да… Видимо мои мучения на сегодня не закончились. Ладно приступай. Подозреваю, что для Бриана доспехи и до этого были повседневной одеждой, а теперь, когда он получил силу воина этого мира, стали второй кожей. Обойдя меня он осторожно повернул крыло, оценил толщину опорной кости подставил под вывернутый изгиб колено и… – Будет больно, – произнес он, прежде чем в комнате раздался сухой хруст. Обожгло, дернуло, но в целом очень даже терпимо. Словно в крыле раз в тридцать меньше нервных окончаний, чем в любой из частей тела. – Если позволите милорд, – произнес он обоими руками удерживая кость сломанного крыла, – попрошу вас не шевелится. Шину тут наложить невозможно, так что придется сидеть так, пока все само не срастется. – Это примерно час Биран… – Я терпелив. Заскучать мы не успели, скрипнула дверь, в проем просунулась голова Анха, тонкие губы на исхудалом лице неодобрительно изогнулись. – Осмелюсь ли я доложить о накопившихся проблемах? – спросил он оттуда, при этом странно глядя на Бриана. – Анх иди в… К лорду Индару – он ведь владелец замка. – Но… – Ладно уже, заходи. Дважды упрашивать его не пришлось. Встав напротив меня, вздернул костлявый подбородок и напомнив мне английского дворецкого, произнес пафосно и с равнодушной миной: – Та бездарная, которую вы назначили инструктором воинов, докладывает что правильно держать лук она научила всех, и иногда воины даже попадают в мишень… с десяти шагов. Интересуется, можете ли вы ей дать еще хотя бы один день? – Это все? – Нет. Мой осведомитель докладывает о результатах вашей атаки на войско. Продолжить или перейти к следующему пункту? – Продолжай. – В результате этой атаки армия Императора имеет на семьдесят одного воина и двадцать три гвардейца меньше; боевой дух немного упал, люди подавлены и задумчивы; архонт взбешен. Армия остановилась на ночлег, и роет по всему лагерю ямы и укрытия от ваших эээ… заклинаний. Есть, судя по всему, плохая новость – один из бездарных обозников высказал архонту странную идею. Он утверждал, что если воинов вооружить широкими деревянными щитами, и обучить тактике какой‑то «черепахи», то ваши заклинания станут не опасней комариных укусов… Архонт бы наверно его просто прибила, если бы не узнала что он родом из вашего мира, барон. Думаю, стоит ожидать, что скоро у всех воинов будут башенные щиты. – Твою ма… Вот черт! Ладно, кто предупрежден – тот вооружен. Но ты сказал «она»? Архонт женщина? – Ну… мне докладывали что вы с ней сражались в воздухе. Это Аркарис – старейший и опытнейший архонт Императора. По правде сказать не разглядел ее лица и не обратил внимание на излишне изящную фигуру. Но эта тварь меня действительно пыталась убить. Я давно забыл свою ненависть к ней, но, кажется, пора вспомнить и об этом. – Продолжай, – велел я Анху. – Среди наших бездарных есть семь боевых магов, памятуя о том, что против воинов они не нужны, пока не стал их обращать. Противоречит ли это вашей военной доктрине? – Нет, то есть да. Сделай из них магов, могут пригодиться. – Но тогда позволите ли вы устроить их в одной из башен крепости и забрать отсюда лишние кровати? – Позволяю. Что еще? – Ваш приказ об установке ловушек… –… выполнен блестяще, – докончил за него я. – Не понял когда ты успел все это устроить, но пока дошел от поляны до замка, на себе испытал убийственность этих ловушек. Когда сверху, из‑за ветвей деревьев на меня начал падать стальной, усеянный полуметровыми шипами, десятиметровый каркас, я отпрыгнул с площади поражения лишь чудом, когда сбоку из кустов вывалилось таранное бревно, меня отбросило и сломало руку, а под конец, почти у самой крепости угодил в волчью яму, и если бы не успел зацепиться за край, был бы пронзен стальными метровыми иглами на дне… В общем вместо обычных десяти минут которые требуются чтобы дойти до крепости, я потратил три часа… Маска отрешенности и равнодушия на худом лице дала трещину. Управитель держался сколько мог, но все же сдался и выговорил: – Но если не считать бесчисленных кровоподтеков, синяков и изодранной в клочья одежды вы выглядите вполне… эээ… живым. – Ладно, что‑нибудь еще? Он покачал головой и зашагал к двери, на пороге словно спохватившись, повернулся: – Ах, да. Ванная комната приготовлена, а новой одеждой как раз сейчас занимается один из трансмутаторов. – Кстати насчет них. Мне нужен кто‑нибудь, кто умеет создавать рубины… Он покачал головой. – Сожалею барон, но я даже не представляю кто на это способен. Говорят есть в столице мастер по алмазам, но чтобы рубины и другие камни… нет, не слышал. А научиться этому если у вас возникнет такое желание, трансмутаторам понадобиться не меньше месяца. Увидев, что я поджал губы, он подал другую идею: – У нас почти полтысячи бездарных, за прошедший день, при строительстве ловушек погиб всего десяток… Так вот, обычно этого не делают, но сейчас можно их обыскать на предмет ценностей – может быть у кого‑то найдутся украшения, кольца или амулеты. – Ладно поищи, но мне нужны камни чуть больше лесного ореха. И еще… почему ты говорил о бездарных с такой грустью? – Мы урезали и без того скудную норму, но пищи не хватает, склады быстро пустеют… Крепость рассчитана не более чем на две сотни бездарных и столько же воинов – больше не прокормить. И у нас уже нет поставок хлеба и зерна из деревень. Как бы голод не начался… Я закрыл глаза. – Ладно, что‑нибудь придумаю. Он вышел за дверь, а я посидев еще пару минут, бросил за спину: – Бриан, как крыло? Он осторожно разжал пальцы. – Вроде держится… но пожалуйста не работайте крыльями. – Хорошо, я пойду отмываться, а ты смени на тренировке Весту. Пускай воины тренируются с луками в две смены – завтра на рассвете потребуются хорошие стрелки. – Сделаю все что от меня зависит милорд. Если потребуется загоняю до смерти! – А вот этого не надо – мне не нужны трясущиеся от напряжения руки на тетивах. – Понял. Я дам им выспаться. Громыхая доспехами, рыцарь быстро, словно замок осаждают враги, вышел в коридор. А я двинулся за ним спустя минуту. Мысли начиненные сомнением крутятся в черепе, липнут к стенкам делая голову донельзя тяжелой. А ведь если я каким‑то чудом и справлюсь с армией Аркарис, вслед ей пойдет уже десятитысячное войско – три архонта, и запас прочности империи позволят Императору послать такую вторую волну. Неужели все мои потуги заранее обречены? Глава 6 Десяток воинов стоящих в ряд, кончиками пальцев едва проглядывающих из под кастетов, натягивают тетивы стальных луков. На лицах, казалось бы сверхлюдей, выступила испарина, капли пота заблестели серебром в лучах рассветного солнца. Напряжение росло с каждой секундой, дуги стальных луков стремились вернуться в исходное положение, но заметно вибрирующие руки воинов, не позволяли им выпрямиться… – Залп! – наконец произнесла их командир, и десять стрел с диким криком сорвались в полет. Я не успел за ними проследить, казалось что они впились в мишени развешенные на стене крепости мгновенно, словно все время там и были. А еще почудилось, что эти стальные прутья, что по недоразумению называются стрелами, пробив деревянную мишень, до половины вошли в камень. Я чувствую как мои сомненья в этот самый миг обрели плоть – теперь, если воины вновь взбунтуются против демона, прихлопнут меня без проблем. А их верность может обеспечить только две вещи: страх и любовь – в этом мире о деньгах не может идти речи. Страх за свою жизнь и душу вселить в них проще всего, однако этот способ менее надежен. Человек, в случае иной опасности, например при осаде замка, может его преодолеть и всадить стрелу мне в спину. Девушка в зеленой коже удовлетворенно цокнув языком, отвернулась от мишеней и встретилась взглядом со мной. Изумрудные глаза на долю секунды заволокло боязнью смешанной с гордостью. Боязнь это по отношению к чернокрылому человеку, а гордость за своих учеников – все десятеро попали почти в центр мишени. – Доброе утро Веста, – произнес я подходя ближе. – Вижу ты прекрасно поработала во благо человечества. Она опешила на секунду: – Во благо человечества?… – Ну да. Люди в этом мире нуждаются в защите от зла и именно ты воспитала их первых защитников. Теперь проклятый демон не сможет безнаказанно терроризировать людей! Она округлила глаза, воины рядом делая вид что осматривают, будто впервые видят, стальные плечи луков, прислушивались к разговору со всей внимательностью, чтобы не пропустить ни единого слова. Веста опустив на мгновенье веки, встряхнула каштановыми волосами. – Но… вы ведь… О каком демоне вы говорите? – Как о каком? О Императоре конечно. Проклятый демон питается агонией и страданиями несчастных людей! – Но, а вы… – Хочешь сказать что я тоже демон?! – грозно спросил я, но когда девушка испуганно отшатнулась, взял себя в руки и сообщил грустно: – Я не всегда был демоном… Когда‑то я, как и все вы, жил счастливо в своем мире. Но потом, меня похитил оттуда один из прихвостней Императора. Я долго был простым рабом, но однажды, когда слуги Императора отняли у меня мою любимую, и уволокли ее во дворец, я отважился проникнуть туда им вослед. Но безнадежно опоздал! Когда с топором в руке вошел в обеденный зал, моя невеста изрубленная на кусочки лежала на пиршественном столе, а человек с черным крылом пожирал ее печень… Это потом я узнал что он и был тем самым Императором о котором рассказывают столько ужасов, самым безвинным из которых было поедание на завтрак младенцев. Но тогда я кинулся на него с занесенным топором…. Я замолчал давая возможность охреневшим людям уложить картинку в сознании и оценить мой храбрый поступок. – Но где там обычному рабу, – продолжил рассказ я, – справиться с отродьем ада. Он схватил меня за горло, поднял и прожевывая окровавленную плоть моей любимой, долго смеялся мне в лицо. Потом сказал нечто вроде: «ты тоже станешь пожирать плоть людей», порезал себе палец и выдавил каплю своей крови в мой, открывшийся как у задыхающейся рыбы на берегу, рот. Тогда у меня появились крылья, но я не стал ни его слугой ни пожирателем людей. Как видите я сбежал и поднял в его империи восстание. Все чего я хочу – свергнуть его тиранию. Убить его и отомстить за всех замученных им людей… Я оглянулся на воинов словно ища поддержки, и удовлетворено расправил крылья. Вроде потратил на эту сказку минут пять, но перемена в людях была разительна. Лучница глядела на меня сочувствующе, украдкой смотревшие на меня воины виновато, и одновременно уважительно, а один из них вообще сжал скулы и напряг тело так, что было видно что готов разорвать этого мерзкого Императора на тысячу кусочков. А я готов поклясться что моя история станет шепотом разноситься по всем закоулкам крепости, и к вечеру, все, даже бездарные, будут уверены что их несчастный полудемон воюет за правое дело. – Ладно не будем о прошлом, – вновь заговорил я. – Император послал свое войско во главе с верным прихвостнем чтобы не оставить от нашей крепости камня на камне. Я не могу один остановить это войско и хочу спросить… Вы мне поможете? Все как один учащено закивали, только на лице Весты проступило неподдельное сожаление и разочарование: – Я снайпер – один из лучших стрелков в своем мире, но здесь, против этих… – произнесла она с горечью, кивнув в сторону десятка лучников, – против этих воинов мои стрелы бессильны. А стальной лук мне не согнуть… Сделав вид что задумался, вытащил рубиновое кольцо из кармана и протянул ей. Кольцо сегодня мне дал Анх – единственный рубин который нашли его надзиратели. Я уже вложил в него одну из десяти душ что скопил в моем «чреве». Душа воина убитого во время последнего боя, где Аркарис едва меня не похоронила. Кассия тогда сама орудовала черным клинком, а с учетом того что во мне уже находились души бездарных, она похитила их только пять. Эх найти бы еще четыре рубина, и тогда стало бы больше на четыре воина… – Возьми это кольцо и никогда не снимай, – сказал я. – Оно раньше принадлежало моей невесте, но сейчас в нем заложена частичка моей души. С помощью него ты ничем не будешь уступать воинам… – МИЛЫЙ! – взвопила Кассия в сознании. – Не подавай ей ложную надежду! Я ни с кем не стану тебя делить! Поколебавшись, она робко взяла кольцо, одела на указательный палец. Я быстро соединил ее душу с рубином и произнес: – Теперь попробуй натянуть тетиву лука. Она взяла протянутый воином стальной лук, натянула тетиву одним движением и недоверчиво посмотрела на меня. – Вот и хорошо. Ты теперь боевой командир отряда лучников. Найди трансмутатора и закажи ему доспехи на себя. – Мой лорд, а можно оставить эти? Они хоть из тонкой кожи, но зато не стесняют движений! – Ну… оставь. Только кастеты, на случай рукопашного боя, возьми обязательно. И еще буди второй десяток своих лучников и строй на плацу. Через полчаса вступаем в бой. Она кивнула и стремглав понеслась куда‑то за замковые врата, а я завидев спешно идущего ко мне Анха пошел к нему навстречу. – Барон, – обратился он ко мне. – У меня плохая новость. Вчера ночью каким‑то образом возник пожар и дотла сгорел один из двух складов с провизией. – Что?! Это был поджег? – Пока не знаю барон, но сейчас важно другое… Даже если крепость выстоит и вы каким‑то чудом одолеете армию архонта, все тут умрут в ближайшую неделю. – Что ты имеешь ввиду? – Слишком много ртов, и почти нет запасов, – сухо пояснил он. – Если мы будем делить крохотные порции на всех, то через месяц получим море трупов и кучу полумертвых от голода людей. Если мы будем кормить только воинов и самых нужных бездарных, то четыреста человек в ближайшую неделю умрут в мучениях. Он замолчал дав мне время вникнуть в эту жуткую ситуацию. – И что ты предлагаешь Анх? – С вашего позволения, сегодня я выведу в лес две сотни самых хилых бездарных и казню их там. – Но… – Вы не понимаете! – вдруг вскричал он. – Они и так умрут, но перед этим доставят себе и всем вокруг изрядные мучения! Не думайте о них как о людях – они расходный материал. И в данный момент ненужный материал. Они бесполезны – их нельзя даже использовать в качестве мяса в сражении с воинами! Позвольте мне сделать это барон! От сомнительной чести принять решение, меня спасла вернувшаяся Веста. Стальной лук за плечом и блестящие кастеты на руках, оторвали от меня требовательный взгляд Анха. – Что? – спросил он крайне удивленный. – Но как?! Ладно Бриан, но она… Вы можете делать из бездарных воинов? Значит… Он осекся когда увидел случайно показавшийся из‑под кастета розовый блик рубина. – А… вот оно что… Да, Анх действительно мощный мужик – догадался обо всем лишь мельком глянув на рубин. Проблема ведь в том, что рубинов больше нет. Да и если бы были, на поток это дело не поставишь – мелким воровством душ я бы запарился заниматься… Словно прочитав мои мысли, он произнес с отрешенно‑задумчивым выражением: – Я попрошу одного из трансмутаторов научиться создавать рубины… Но его поиски займут не одну неделю…. А вам даже рыться в этом не советую – ваше время намного дороже. Я вздохнул – проклятый древний старец понимает все и может быть лучше меня самого. Досадно даже. – Ладно Анх, насчет нашей проблемы поговорим после моего возвращения. А пока по этому вопросу ничего без меня не делай. Веста, воины готовы? – Да мой лорд, они взяли стрел под завязку и построились как вы и приказывали. – Хорошо, идем. Два десятка лучников заметно нервничали ожидая нас с Вестой на плацу. У каждого за спиной по два колчана набитые стальными стрелами. Поспешив успокоить я объяснил задачу: – Наша крепость пока беззащитна против армии зла. Мы должны остановить прихвостней Императора – подлеца обедающего плотью девственниц, и защитить замок. Если кто‑то боится и останется, я пойму. Желающих остаться, как я опасался, не нашлось и навесив на всех маяк, я портанул отряд в бескрайнюю степь, в точку рядом с армией Аркарис. Облачко тьмы спало с глаз. Утреннее солнце заливает наш отряд ярким светом, сталь луков и кастет кидает повсюду яркие блики. Все надежды на внезапное нападение пропали – уже выступившая в поход грозная армия просто не могла нас не заметить. – Быстрее туда, – сказала Веста указывая на небольшой холмик затерявшийся в желтой степи. – Встретим эту рать на возвышенности. Когда отряд добрался до холма, авангард воинов как раз оказался в зоне поражения наших луков. – Мой лорд, – обратилась ко мне Веста, – можно начинать стрелять? – Cтреляйте! Я попробую напасть с воздуха, но заберу вас как только станет жарко. Двадцать воинов на холме наложили на тетивы стрелы и натянули гибкую сталь. – Залп! – крикнула Веста и блестящие стрелы сорвались в полет. Они затерялись в приближающемся строе, кажется там кто‑то упал, но я не был уверен – все‑таки расстояние тут приличное. Взмахнув крыльями я поднялся в воздух и через пару секунд оказался высоко над колонами воинов. На этот раз они не были столь ровными и не выглядели столь опасными – виной этому были деревянные щиты из грубых досок у каждого воина. Кажется даже отсюда можно разглядеть заусенцы и сучки в щитах… Я бросил громыхающую молнию вниз, но выставленная ей навстречу крыша из тысячи щитов не позволила яркой полосе энергии добраться до лакомой плоти. Щит воина в который попал наконечник светового копья разлетелся в клочья, но сам он кажется даже не пострадал. Его тут же прикрыли щиты соседей, и мою вторую молнию постигла та же бесславная судьба. А потом рядом бухнула ракета… то есть, огненное бревно выпущенное в меня из баллисты. Саму баллисту как и вепревый раз я заметил с опозданием, но на этот раз она удивила меня еще больше. Откуда, скажите, посреди спешно марширующей армии появился гигантский лук установленный на стационарном треножнике?! Обслуга в черных балахонах бегает около нее и нелепо суетится, несколько воинов вставляют в жерло толстенное бревно, а боевые маги готовятся зажечь наконечник… Я решил им помочь. Ускорившись и подлетев ближе, выпустил вниз гигантский, пышущий жаром огненный шар. Даже не шар, а пылающий метеорит. Помниться такой же я использовал в первой драке с миркаридцким рыцарем – тысячеградусная температура хотя и не расплавила его доспех, но выжгла под ним его суть. Здесь вышло еще лучше. Отряд гвардейцев приставленных охранять трансмутаторов спешно выставил навстречу шару стену щитов – но это помогло мало. Полыхнули щиты, алое пламя окутало гвардейцев, баллисту, не успевших убежать магов. С бешенной скоростью, с одинаковой жадностью, оно пожирало дерево, траву и плоть. А когда через несколько секунд оно опало, то в огромном выжженном круге кроме белых костей несчастных и черного, рассыпающегося скелета баллисты, остались только два десятка гвардейцев без щитов, бровей и волос. На их лицах застыл ужас, они ждали от меня продолжения… Но я взмахнув напоследок крыльями унесся к своим лучникам. Энергии осталось не очень много – а ведь надо еще переместить лучников назад в крепость. За время пока я разбирался с баллистой, авангард, видимо перейдя на бег, смог кольцом окружить холм где приняли круговую оборону два десятка лучников. Отряд старался не дать сжимающемуся кольцу раздавить себя, стрелы с легкостью пробивали выставленные деревянные щиты и глубоко вонзались в плоть воинов. Однако тех было несоизмеримо больше. Если бы не летящие во все стороны, подобно автоматным очередям, серебристые стрелы выпущенные девушкой в зеленом, то даже это незначительное расстояние меж кольцом и отстреливающимся лучниками заполнилось бы воинами уже через несколько секунд. Уже приземляясь в центр холма увидел краем глаза как кто‑то грубо расталкивает сжимающееся кольцо и быстро продвигается в первые ряды. Аркарис идет на отрытое место чтобы включить тягу и размазать лучников по всему холму! – Стрелы! – закричала Веста. – У меня кончились стрелы! Кто‑нибудь дайте мне их! Я навесил маяк и прежде чем первые воины прикрываясь бесполезными щитами подступили к подножью холма, портанул всех к крепости. К кругу телепорта уставший отряд подошел примерно через полчаса. Повезло что я уже знал все ловушки на пути, и никто не умер глупо, сразу после того как выжил в бою. – И все же это было классно! – не уставал радоваться «победе» молодой черноволосый парень крепко сжимающий лук в руках. – Я убил наверно человек двадцать! Теперь даже рад что последние сутки Веста надо мной так издевалась. Мои стрелы не знали промаха! Другие воины смотрели на него хотя и без презрения, но как на дурачка. Бушевавший недавно в их крови адреналин не оставил и следа. Зато теперь вспомнился ужас и страх смерти. – Отдыхай пока, – велел ему я после того как трансмутатор портанул всех за стены крепости, – через пару часов вновь нападем на них. Настреляешься вдоволь. – Отлично! – сказал он и под неодобрительными взглядами боевых товарищей побежал к колодцу. Увидев Анха я забыл о других воинах. Если управитель спешит то новости совсем уж скверные. – Барон, – произнес еще из дали, – важные разведанные. Я оглянулся на застывших позади воинов, кивнул Весте. Она отвела их в сторону и стала что‑то объяснять про поправку на ветер. – Что случилось Анх? – Управитель в войске Аркарис, утверждает что десять минут назад она отправила сообщение Императору… После вашего нападения она недосчиталась полторы сотни воинов и почти всех трансмутаторов… – Так что она сообщила Императору? – Она не уверена в победе! – Что? И это все? – Вы не понимаете барон. Император послав армию во главе с архонтом считал что вас и вашего баронства уже просто не существует. А теперь… Теперь, когда архонт ни в чем не уверен, он будет готовить армию в десять раз больше! Вторая волна накроет нас с головой! Я потер виски. В десять раз больше… я и эту полторы тысячную армию еще не остановил! – А что насчет бездарных? – спросил я. – Что насчет провианта? Он глянул на меня обреченностью в глазах: скоро нас всех убьют, а он спрашивает о каких‑то бездарных. – Все то же. Трансмутаторы не умеют создавать столь сложный состав как пища. Хоты бы половину бездарных нужно немедленно казнить… – Волей скольких человек ты можешь управлять одновременно? Он глянул на меня внимательно, подумав произнес: – Не знаю что именно вы задумали… но если возьму с собой своих помощников то с двумя сотнями вполне справлюсь. – Хорошо, отбери на деревенской площади двести «ненужных», старых или больных бездарей, и возьми своих помощников… Думаю у меня нет выбора. Он кивнул. – Милый, – протянул где‑то внутри приятный голос, – что ты собираешься… – Увидишь Кас. Против обыкновения она не вспыхнула из‑за сокращения своего имени и не стала канючить, прося объяснений. Интересно почему? Глава 7 Ядовитый белый туман заполнил окрестности. Двести человек кашляли, харкались, протирали слезящиеся глаза и пытались разглядеть хоть что‑то в этом белесом киселе. Я портанул бездарных к мертвым горам – совсем рядом с полыхающим разломом. Правда с этого места, из‑за покрывающего все тумана, рыжее пламя нельзя было разглядеть. – Анх, – обратился я к остервенело трущему глаза худому человеку, – веди бездарных в ту сторону. Они должны упасть в бездну… Сможешь? Он оглянулся на своих кашляющих помощников – двух молодых управителей, которых я видел когда только попал в этот мир, и кивнул. – Да, но мне нужно видеть куда их вести. – И как ты это себе представляешь? Я что должен разогнать туман? Он понурился, отвернулся. Углубленные морщины на лбу выдавали усиленную работу ума. – А почему бы и не рассеять этот туман? – вмешалась Кассия. – Он имеет почти такую же природу что и «огонь в проломе». Попроси его и он расступится. Я зажмурился, приказал туману расступиться… Белый, ядовитый покров действительно отхлынул от людей, образовал вперед широкую дорогу, показал вершины гор, торчащие из земли осколки коричневых скал источающих вблизи нестерпимый жар… и самое страшное для непривычных к подобному людей – туман открыл высокие и яркие языки рыжего пламени бьющие казалось бы из недр земли. Пока люди не пришли в себя, Анх подал помощникам знак, и все трое крепко зажмурившись покачнулись… Двести человека как безвольные куклы в ногу шагнули ближе к разлому, потом переставили другую, так повторялось еще и еще. Скоро все попытки сопротивления из душ чужой воли стали незаметны – люди шли и шли серой плотной толпой, пока первые ряды не добрались до полыхающего разлома. Показалось что сейчас начнутся проблемы, но Анх позади меня крякнул и люди с дикими криками посыпались в огненную бездну. Дно конечно там было, но сомневаюсь что до него долетела хоть одна косточка их скелетов. А потом я, все еще соприкасаясь с туманом и пламенем, стал наблюдать как в одно мгновенье лишенные тел души, принялись вырваться из разлома… То есть, попытались вырваться. Огонь со своей частичкой разума и непомерной жадностью, обволок их остановил и забросил в свои недра. Теперь эти две ста душ присоединились к прочей его пищи… Отвлекшись от огня, в первый момент не понял что происходит. Две фигуры в темных плащах деревянным шагом идут от меня в сторону разлома. Анх остался стоять на месте – с зажмуренными глазами… – Анх?! Что происходит?! Он не ответил, морщины на прилипшей к черепу коже выглядели как борозды оставленные трактором в чистом поле, на висках образовались крупные капли пота. У меня у самого выступили мурашки – это какая должна быть мощь, чтобы подчинить себе полностью двух управителей? Когда оба молодых мага с черепом на заколках с коротким криком канули в пропасть, я вновь задал ему вопрос: – Анх, ты что, маньяк? – Ими пришлось пожертвовать барон, – ответил он с грустью в голосе. – Их верность мне была высока, но после того в чем им пришлось принять участие, она могла дать трещину. А учитывая какую вы проводите агитацию в крепости – рисковать нельзя… «Вы ведь не демон, а только мстящий вихрь, что сорвет с лица Императора маску скрывающий его истинный дьявольский облик». – Это ты хорошо загнул. Смотри сам не поверь. – Как этому бреду, уж простите барон, можно верить? Просто не понимаю почему вы, с вашим неординарным мышлением не придумали ничего более правдоподобного. Ведь никто никогда не слышал чтобы император ел людей… – Ты старый и мудрый Анх, но все же тебе далеко до древности и коварства моего мира. Еще пару тысяч лет назад была известна поговорка: чем невероятнее ложь тем легче в нее поверить. И до сего момента она только подтверждалась. Казалось он задумался глубоко, но через пару секунд встрепенулся, произнес: – Возможно вы правы. Но что теперь? Души бездарей усилили вас барон? Или уже стоит обращаться к вам «повелитель»? – Ну если ты конечно не демон, можешь звать меня как и раньше. А пока советую отойти отсюда подальше или взобраться вон на ту скалу. Сейчас тут вновь все заволочет туманом, так что тебе придется ждать меня в отдалении. Он кивнул и регулярно спотыкаясь засеменил в указанную мною сторону – к небольшой скале возвышающейся на предгорье. Я взмахнул крыльями, поднялся ввысь и нырнул в море рыжего огня. Полуматериальное пламя встретило меня радушно, но не как хозяин гостя, а как верный слуга припозднившегося лорда. Но я не остановился чтобы поприветствовать его в ответ, оказавшись на плите на самом дне котлована, волей оторвал клок пламени от общего огня и нырнул вместе с ним во второй круг. Мой клок пламени, с орущий в нем сотней душ, разгорелся ярко, мигом охватывая все доселе пустое пространство, от низа с порталами до самого потолка со свисающими с него сталактитами, проникая во все боковые отнорки и пещеры. Пламя тут не было таким же ярким и теплым как в первом круге, но все же чувствовалось что оно счастливо было захватить новое пространство. – Милый, ты хочешь вступить на третий круг? – спросила меня Кассия. – Прошу тебя осторожней, если там были заключены какие‑то архидемоны…. а портал с третьего круга кажется не работает уже сотни лет, то их и без того жуткий характер испортился донельзя… – С третьим кругом разберемся потом, сейчас я пришел за сонмом. – За одним? Зачем тебе один сонм? Одержимые хороши группами или армией… – Я хочу завладеть Аркарис. – Что?! Милый не вздумай! Просто убей ее при малейшей возможности! – Кас, успокойся. Она станет безвольной куклой. Будет бродить по мирам и похищать для меня людей. Мне нужен хотя бы один архонт, иначе я проиграю бесконечным волнам армий Императора. Это будто ужасный сон, когда ты с тающими силами сдерживаешь армии вновь и вновь, разбиваешь их в хлам, а они словно не ощущая потерь собираются и снова идут в бой. Я не могу командовать обороной замка и одновременно бегать по мирам, пытаясь угнаться за тремя имперскими архонтами. – Милый, мне кажется ты немного утрируешь… Но сейчас мы говорим о Аркарис! Вряд ли даже у пяти сплавленных сонмов хватит сил чтобы пленить душу архонта, но даже если получиться… Это ужасный риск. Никто не даст тебе гарантий что сонм почуяв силу столь могучего тела не восстанет против рабства, и не ударит шипами кастета тебе в затылок. – Хм, если все так как ты говоришь… придется действительно создавать армию одержимых. Не поясняя больше ничего, я вытащил из пламени пять безумно кричащих душ, и запустил каждую в лучи пентаграммы начерченные на плите в одной из ниш. Души понукаемые невидимой энергией пентаграммы, устремились в центр звезды, закружились хороводом и скоро соединились в тесно переплетенное темное месиво. Нет, в черный мерцающий шар. – Не волнуйся милый, – сказала Кассия. – Этот черный сонм будешь видеть только ты. Не проглатывай его, просто прикажи следовать за собой. Я повесил этот расплывающийся шар у себя над головой, точно так же как вешал когда‑то огонь для освещения пути и вытащил из огня еще пять душ. Показалось что пламя огорчилось потерей, но послушная воле хозяина выпустила воющие души из своих горячих объятий. Я новь сплавил их воедино… не сплавил конечно, но с помощью этого демонического станка прижал пять душ друг к другу и сковал их цепями. После того как образовавшийся черный мерцающий шар повесил надо мной вслед первому, вытащил из огня еще пять душ. На этот раз почудилось что рыжее пламя, словно подражая домашнему животному, обиделось на хозяина будто на удар ни за что. Не обращая на его скулеж внимания я создал третий сонм и принялся за четвертый. Но когда отобрал души на пятый, пламя взревело как разъяренный медведь и мне пришлось проявить выдержку и приложить всю волю, дыбы этот зверь не встал на дыбы. Понимая что охладив норов зверя, я отнюдь не освободил его «разум» от злой памяти, скормил ему пять из девяти скопленных во мне душ. – Не переживай милый, – сказала Кассия, – ты все сделал правильно. Все равно от душ бездарей пришлось бы избавляться. Когда Анх найдет способ добывать рубины, мы будем создавать по десять воинов за раз… А со временем твое чрево увеличится и ты сможешь захватывать еще больше душ… Мрр, меня разбирает любопытство. Каков твой план? Что станешь делать с этими пяти сонмами? – Кас мне кажется ты настроена излишни ветрено. Несмотря на мои преимущества в качестве архонта и демона, я шагаю по лезвию бритвы. В своем мире я не был военным, и в отличие от проживших долгую жизнь Аркарис и Императора не шибко разбираюсь в стратегии и тактики. Мы очень рискуем вступая в заведомо проигрышные войну – и пусть пока все идет неплохо, но если смотреть глобально… шансов на победу нет. Сама подумай, я не остановил даже первое, сравнительно небольшое войско, а Император собирает второе, огромное. У него неисчерпаемый источник людей и империя с тремя архонтами, тогда как у меня есть паршивый замок и небольшой отрядик который ничего не стоит в ближнем бою. – Да милый, теперь мне кажется что ты совершенно прав, – с тревогой «в голосе» произнесла она. – Может быть нам стоит спрятаться в этом домене лет на полста, возродить Легион и тогда уже прибрать к рукам человеческую империю? – Нет Кас. Этот вариант меня не устроит тоже. За всей этой расстановкой сил не в мою пользу, я чувствую запах победы. Пускай архонты и Император лучше знают военное ремесло, но я дитя информационного века и буду воевать способами о которых они даже не подозревают. Если все сделать грамотно, у меня будет что противопоставить имперскому кулаку, и будет шанс завоевать мир. Но только пожалуйста, не спрашивай о моих планах, они и без того хрупки и изменчивы… – Как скажешь милый… Так ты вступишь на третий круг? Я оглянулся. «Простившее» меня пламя реяло в этом огромном капкане для душ, ярко красными цветами, сверху, с потолочных сталактитов, действительно падали капли огненной плазмы. И если они проходили сквозь орущие в огне души, то те метались и кричали еще судорожней, но когда такая огненная капля коснулась меня, я почуял такой прилив бодрости и сил, что едва не рванулся к плите ведущей на третий круг. – Да, Касс, надо воспользоваться этой возможностью. Приземлившись на врата, мысленно обратился к ним, просил открыться и… оказался в непроглядной тьме. Заученным усилием воли вытащил огненный шар из той части души, которую с натягом можно назвать человечьей и направил его вверх. В отличие от каменного мешка на втором круге, в этом могут маневрировать пара истребителей без боязни задеть крылом потолок и стены. Через несколько мгновений я понял что третий круг носит еще одно серьезное отличие – стены монолитны, в них нет пещер и отнороков. Зато пол среди растущих вверх каменных сосулек, что называются сталагмитами, испещряют сотни рытвин напоминающих воронки созданные гигантскими муравьиными львами. Я создал еще один огненный ком, и удерживая его над головой, рядом с пятеркой черных шаров, взмыл в воздух и в колеблющимся красном свете, необращая внимания на танцы теней отбрасываемых выпирающими всюду острыми столбами, стал рассматривать дно воронок. Как ни странно ничего интересного не обнаружил. Дно воронок было без всяких нор, а их предназначение для Кассии как и для меня оставалось туманно. Видимо придется скармливать пламени второго круга еще пару сотню душ, чтобы оно позволило оторвать от себя кусочек и заполнить им третий круг. Возможно что‑то интересное есть на четвертом. Вон как раз ведущий туда неработающий портал… Внимание привлекла совершенно другая плита. Она находилась совсем рядом с плитами врат, но заметил ее только сейчас, потому что надежно скрыта между десятком острейших сталагмитов. Казалось что какой‑то гигант живущий этажом ниже, вбивал в потолок каменные гвозди пытаясь попасть в эту странную плиту. Она насовсем обычна – черная как космос, но отражает красные всполохи двух огненных шаров так, что хочется прикрыть глаза рукой. Наверное когда этот круг заполнит огонь, она будет испускать свет подобно солнцу… – Милый! – воскликнула замершая до этого Кассия. – Ты знаешь что это?! – Нет. И что? –…Я не знаю, – произнесла она после паузы, и чувствуя что я начал раздражаться, пояснила: – Не знаю как это называется, зато представляю насколько оно облегчит нам войну! – Не тяни. Она продолжила бурно и захлебываясь в давящих эмоциях: – Когда Император людей подчинился Повелителю Демонов, оный с помощью этой штуки пополнял Легион демосами. Чтобы сделать из человека демоса требуется его согласие, и после того как империя стала нашим аллодом, демосов стали создавать сотнями! Но не суть! Милый, с помощью этой багрово‑черной плиты ты можешь создать армию! – Как? – Да просто. Положить сюда человека, вынуть из него душу и заполнить его тело каплей демонической сути. Этот камень тысячекратно ускорит процесс превращения человеческого тела в демоническое. Вот только… – Да, что? – Нужно чтобы человек был заранее согласен на превращения в демона, иначе когда ты станешь вынимать его душу, она потянет за собой астральную оболочку. – Что это? – Ну это субстанция связывающая душу и тело… ты ее называешь якорь. – Подожди, не тараторь. Ты сказала что камень ускорит процесс превращения, значит ли это что и без камня я могу создавать демосов? – Разумеется милый. Помню, что во времена когда этот домен еще не был построен, мы похищали из других миров тысячи людей, долго держали их в рабстве и ломали им волю, а после, когда они соглашались стать демонами, повелитель вливал в них каплю крови и часть своей сути… Правда многие утомленные рабы обманывали, и когда Повелитель вытаскивал из их тел души, они все же забирали астральную оболочку. Из каждой тысячи рабов демосами становились меньше сотни… Ах, как желанна запомнившаяся мне картина: идиллия, в мире строиться молодое царство демонов, над болотным лесом пролетают ничего небоящиеся демонессы, а деревья под ними со всех сторон облеплены коконами…. – Что за коконы? – Ну будущие демосы – для превращения плоти людей в суть демонов требуются месяцы… Но с этой плитой секунды… – Касс, о каких картинах ты говоришь? Откуда ты про все это знаешь? – Ну у людей есть схожее понятие: «память крови» – иногда на меня нахлынывают образы минувших веков… – Ой ладно Касс, мы попусту теряем время. Ни один человек в здравом рассудке не захочет стать демосом. С этими словами я рванулся на второй, потом на первый круг, затем взлетел над кипящим котлованом. Белые пары словно спеша высказать хозяину уважение, раздавались в стороны, клубились на концах моих крыльев и образовывали воздушный коридор с белыми стенами. Когда на одном из скальных выступов я увидел обеспокоено смотрящего в небо управителя, рванул к нему на ходу навешивая маяк. Мгновение, и я, зависший в воздухе, вместе стоящим на земле Анхом оказываемся на просторной поляне посреди леса примыкающего к крепости. Управитель смотрел на меня каким‑то другим взглядом. На задворках черных глаз скрывался легкий испуг, а светящийся могучий разум оценивал меня заново. – Зачем было так пугать старика? – хитро спросила Кассия. – Не знаю Касс, огонь в домене действует опьяняюще. Она засмеялась искренне и звонко, но даже недоумевая о причине ее веселья, я заметил как взгляд Анха переместился куда‑то выше меня. – Что это такое? – спросил он уловив мое внимание. Я поднял голову и стал рассматривать вьющиеся рядом со мной пять черных шаров. – Это невозможно! – воскликнула внутри Кассия. – Он просто не может их видеть! – Что именно ты видишь? – спросил я Анха. Он глянул на меня странно, показалось в его глазах блеснули искорки смеха. – Вижу черные шары, от которых исходят волны почтения, злобы и страха. Вижу вы приготовили нашим врагам сюрприз? – В моем мире есть поговорка: «много знать – скорее стариться», но боюсь тебе это не грозит. Он улыбнулся оценивая шутку: – Ладно мой барон, летите в замок, а я уж как‑нибудь доберусь своим ходом. – Не нарвись на свои же ловушки, – попросил я и взлетел над деревьями. Глава 8 Когда я хлопая крыльями приземлился на плац перед донжоном, двадцать уже собранных лучников были построены в две шеренги, а их командир, лучница в зеленом, приветствовала меня колыханием каштановых волос. – Ну что посеем панику в войске врага и нанесем еще один удар? – спросил я, у преданно смотрящих на меня воинов, с триумфом в голосе. Я ожидал что они поддержат меня нестройным ворчанием, но вместо этого, двадцать воинов будто по команде подняли правую ногу и с силой ударили по брусчатке подошвой окованной железом. Грохот от единого удара был такой, что я даже вздрогнул, а когда пришел в себя перевел восхищенный взгляд на Весту. Она принимая похвалу скромно потупила взор. А еще я заметил, что кроме сапог заместо обычных сандалий, в экипировке воинов произошли другие грандиозные изменения: кираса из выделенной кожи вдруг преобразилась в блестящий и толстый нагрудник с крупными наплечниками зеленного цвета, а шлем неожиданно объявившийся на головах воинов имел длинную стрелку. И еще пожалуй, выделялся короткий кинжал, ножны которого висели на широких, прямо‑таки рыцарских, поясах. – Простите мой лорд, – заговорила Веста отвечая на мой вопросительный взгляд, – но следопытов из них не получиться – по лесам никому из них не ходить, а эта форма приличествует боевым лучникам что составляют основу войска любого из королей, и которые одним своим видом вселяют страх и трепет в сердца врага – Хорошо Веста, мне нравиться, – сказал я пропуская мимо ушей ее пафосную речь. – Ну что же, если все готовы, то не будем терять время. Портую! Рябь в глазах и секундное чувство падения в бездну ощутил не только я – но такова была расплата за мгновенное перемещение в пространстве. Дав время людям отдышаться и приготовиться к бою, я воспарил на пару метров и осмотрелся окрест. Вытоптанное тысячами сандалий поле было пустынно и казалось мертвым. Точнее оно и было мертвым. Разыгравшийся вчера рядом с этим местом бой, где засевшие на холме лучники собрали обильную жатву, оставил о себе напоминание в качестве усеивающих его подножье трупов. Там, чуть подальше, среди разбросанных тел лежит обгоревший остов баллисты. Проклятый архонт, командующий этим войском, так и не удосужился похоронить павших воинов. Интересно, такое тут в порядке вещей или Аркарис настолько испугалась новой атаки что без малейшей задержки погнала войско «на сближение»? Заметив на телах черные и шевелящееся полотна, я чтобы не поднять в небо тучи воронья, не предупредить врага о нашем присутствии и не подорвать мораль вчерашних крестьян, а нынче «элитных лучников», велел отряду быстрее нагонять войско, а сам рванул в ту же сторону. Марширующее на юг войско архонта заприметил минут через десять лета. Далеко же они забрались… Если армия продолжат движение, моим лучником понадобиться несколько часов чтобы их догнать. Но тем лучше. Опустившись к самой земле, разогнался как летающая торпеда, а когда через пару минут приблизился к арьергарду ничего не подозревающих воинов, пустил над ними, один за другим, три шаровых молнии. Пока они летели потрескивая, сосредоточился на пяти черных шарах – неотъемлемых частях окружающего меня пейзажа. Узнав что от них требуются, сонмы воспрянули – они были рады вновь ощутить себя частью живой материи. И еще до того как первый энергетический шар разбросал вокруг себя светящиеся небесной голубизной щупальца и стал собирать обильную жатву, черные шары разлетелись по всему войску и вошли в тела пятерых несчастных. Но о них я уже не думал – если две шаровые молнии пролетев по оптимальной траектории, оставили на земле почти половину арьергарда, то третий шар расплылся бесполезной вспышкой в выставленной крыше из деревянных щитов. Проклятые воины уже навострились не паниковать при виде убийственных заклинаний и выставлять им навстречу грубо сколоченные доски. Помня урок преподанной мне Аркарис, я дернулся ввысь, так чтобы даже самый лучший ее прыжок и любая попытка меня достать не принесли успеха. С этой высоты разбитое на пять неравных частей войско смотрелось единым живым существом. Увидев что в арьергарде царит хаос и паника, тысячная колонна авангарда остановилась и подняв в небо щиты приготовилась обороняться. Два трехсотенных отряда бокового прикрытия быстро приближались к центральной колоне, стремясь смешаться, прикрыть телами и щитами немногочисленных серебристых гвардейцев, в свою очередь охраняющим две обозные телеги и магов‑трансмутаторов прячущихся где‑то там же. Больше из желания протянуть время чем нанести урон, собрал остатки скопленной энергии и зажег вокруг себя воздух. Результат удивил даже меня… Должно быть снизу казалось что загорелось само небо. Все кто доселе куда‑то бежал – вмерзли в землю задирая наверх головы; кто закрывался щитами – опускал их с ужасом смотрел на распростершееся в половину неба огненную завесу. Когда же полукилометровая стена огня начала неспешно опускаться, люди дрогнули, некоторые начали разбегаться. Из‑за закрывшего весь обзор медленно плывущего, и питающимся последними крохами моих сил, огня доносились панические крики и рычания отдельных гвардейцев пытающихся вразумить неопытных воинов: стоять на месте! держать строй! поднять щиты! – но судя по всему, окрики не принесли пользы и паника только нарастала. – Ты победил мой Повелитель! – закричала в сознании демонесса. – Ты единолично победил армию этой подлой твари! Эти трусы бегут и их уже не собра… – Зря ты это сказала, – уронил я с грустью глядя на опадающее пламя. – Накликала каркуша. Трава, разбросанные на ней деревянные щиты и обе телеги уже догорали, но умирающий огонь так и не коснулся никого из воспрянувших духом воинов. – Прости Альтаир, – попросила она, – показалось что твое пламя одолеет защиту человеческих воинов… Но наверняка ты поджарил всех трансмутаторов и теперь они не смогут создать осадные машины. – Сомневаюсь. Что не говори про Катю, но дурой ее не назвать – уверен оставшихся у нее магов она переодела и скрыла где‑то в авангарде… Что за фигня?!! Пока я зависнув в воздухе делился с Кассией своими домыслами, один из двух «боковых» отрядов, укрывшись щитами подошел и встал прямо подомной. Сначала я не обратил на него никакого внимания: если даже в нем находиться Аркарис – не сможет меня достать, но когда щиты в центре раздвинулись и оттуда показались дрожавшие на тетивах наконечники стрел, я успел только издать удивленный вскрик. Железные стрелы, выпущенные силачами из стальных луков, летят с поразительной скоростью, и даже мне, с моими уже выработанными рефлексами пришлось лишь молить судьбу и наблюдать как блестящие жерди вспарывают вокруг воздух. По‑видимому у лучников не было времени на обучение, почти все стрелы ушли далеко мимо, а тот десяток что прошел рядом оказался не опасен. Лишь одна стрела безболезненно клюнув в перепонку крыла оставила там еще одно напоминание – не расслабляться! – Наверное у них почти нет трансмутаторов, – невпопад сказал Кассия, – видишь лучников всего десятка три… Разглядывать в этой толпе лучников накладывающих на тетивы новые стрелы я не собирался. Вместо этого сделал пируэт в воздухе и полетел к своему отряду. Обернувшись, заметил как эта трех сотенная колонна опустив щиты бросилась бежать словно надеясь догнать раненного демона, но посмотрев вперед обнаружил истинную причину их спешки. В полукилометре от меня, навстречу бегут два десятка людей в поблескивающей на солнце броне. Вероятно командир колонны уверен что уничтожит моих лучников раньше чем я успею их портануть… С чего бы то? И тут до меня дошло… – Елки‑палки Касс, какого фига ты не напомнила мне что стоит оставить резерв энергии для телепортации обратно?! – Но милый… – начала оправдываться она, но что‑то смекнув, обиженно смолкла. Я, взметнув клубы пыли, приземлился за отрядом лучников. Запыхавшаяся от долгого бега Веста устремила на меня зеленые глаза. – Мой лорд, – провозгласила она вытягиваясь в струнку, – отряд боевых лучников ждет приказаний. Ей видимо приходилось служить в армии у кого‑то короля и теперь она выказывала свое понятие дисциплины. Два десятка воинов уже построились в две шеренги и необращая внимание на стремительно приближающееся войско противника, выпятив блестящий нагрудник, застыли словно изваяния. Я перевел взгляд за их спины – хотя и далеко обогнал преследовавший меня отряд, все же в степи их первые ряды просматриваются отчетливо. – Приготовиться к бою, – велел я и объяснил подробнее: – вам нужно предоставить мне время чтобы восстановить силы и позволить телепортировать всех отсюда. Понимаю что в поле лучники не сила, но продержитесь как можно дольше! Веста внимательно на меня посмотрев кивнула и обратилась к своим воинам: – Вы слышали приказ. Встать одной шеренгой. Приготовить луки. Раскрыть колчаны. Запасные колчаны к ногам. Наложить стрелу. Натянуть тетивы. Подъем на локоть. Выше! Еще выше. Ниже на палец. Стрре‑ляй! До этого момента мне казалось что идут только приготовления к бою, уж слишком далеко находиться противник. Но когда воины подняв луки едва ли не к облакам, выпустили тетивы, я понял что Веста запугивать врагов и не думала. Может быть с крыльями за спиной я обрел орлиное зрение, но даже с расстояния в тысячу метров видел как идущие на излет тяжелые наконечники впиваются прямехонько в подставленные воинами деревянные щиты. Глупо. Деревянные доски даже не замедлили падение стрел с небес, те прошивали их насквозь и впивались в беззащитную перед их силой плоть воинов. Я видел что многие были ранены, некоторые пытались вырвать из своих тел наконечники, но упали всего трое. Второй залп был получше, на землю упали пятеро, но потом в войске произошло изменение: невидимый мне командир приказал рассредоточиться на бегу и следующие залпы уносили не более одной‑двух жизней. Зато когда расстояние сократилось до четырех сотен метров лучники прекратили стрельбу навесом и начали бить прицельно. Резко увеличилось и количество раненных и количество павших, однако долго радоваться оказалось не суждено. Еще через полста метров войско резко остановилось и в строю противника возникли лучники. Первый их залп не принес результата, их стрелы впились в землю не долетев до нас сотню шагов. Второй и третий оказались тоже никудышны, но одна стрела из четвертого, угодила прямо в нагрудную плиту стоящего рядом с Вестой лучника, а стрела из пятого впилась другому в горло и прошла навылет. Прежде чем я свел брови наблюдая как воин с кровоточащим горлом осел на землю, с травы встал лучник с торчащей из груди стрелой. – Ты сильно ранен? – спросила у него обернувшаяся Веста. – Нет, – ответил он, круглыми глазами осматривая торчащий наконечник, – только испугался. – Еще бы, – сказала девушка выпуская новую стрелу, – ты отлетел метров на десять… Хоть последние залпы нанесли урон моему отряду, но неведомый командир справедливо решил что его лучники все же на голову уступают приспешникам демона и потеряв за это время десятка три человек, вновь пустил свои две с половинной сотни на сближение. С каждым мгновением они все приближались, каждый выстрел лучников попадал в цель, еще немного и волна людей в стальных кастетах захлестнет и опрокинет жидкий ряд моего отряда… А проклятой энергии было все недостаточно! Четыре оставшихся у меня души будто все понимали, и не желали восстанавливать мой энергетический запас. Повинуясь какому‑то чутью, нашептывающему из глубокой древности мне правильный ответ, я представил внутри истинный огонь – то рыжее пламя, что горит в доменах демонов и окунул туда четыре плененные души. Они закричали в мучениях, затрепыхались в безнадежной попытки вырваться из моего чрева подальше от кусающего рыжего пламени, и им невдомек было что их агония и трепыхания только ускоряют выработку питающий меня силы. Я открыл глаза. Бой шел уже ближе к рукопашной. Неведомо как оказавшиеся здесь два десятка гвардейцев проделывали последние прыжки к строю лучников. Удивляться откуда они взялись так близко, тогда как основная масса воинов находились еще за полсотни метров я не стал. Лишь восхитился их воинскому искусству: прикрывшись стальными овальными щитами рассеянный отряд панцирников бежал зигзагами и петлями, нагибался останавливался и казалось стремился зайти за спины лучников. Лишь одна или две из десятков выпущенных в них стрел вонзились и застряли в черных щитах, а остальные прошли мимо. И даже Веста с ее идеальным глазомером не могла угадать в какой месте окажется рыцарь в следующее мгновенье. Навешивать маяк не было ни времени ни возможности. Прежде чем латники подобрались к остервенело отстреливающейся шеренге на расстояние вытянутого клинка, я скомандовал единственное что, как показалось, способно сохранить моих лучников: – Бежим назад! Всем бежать, я прикрою! Оставалось только радоваться беспрекословному, а главное мгновенному исполнению приказа. Секунду назад вспотевшие воины накладывали на тетивы новые стрелы, а теперь бегут что есть сил, без оглядки. Гвардейцы настигли лишь троих. Несчастных мгновенно раскромсали тяжелые ятаганы, но увидев перед собой более желанную цель оставшихся лучникам перестали преследовать. Показалось что на всех у них один общий разум. Гвардейцы находясь на порядочном друг от друга расстоянии, но словно не желая дать мне улететь, прыгнули разом. Их прыжки сильно разились, но один из рыцарей подпрыгнул ввысь метров на десять и опустившись рядом со мной взмахнул мечом пытаясь нанести обезглавливающий удар… На секунду забыв обо всем, я воспользовался советом верещащей Кассии, швырнул энергетическим разрядом, почти молнией, в замахнувшегося воина и одновременно «выбил» из себя четырех огненных духов. О‑о‑о, духи были согласны на все, в том числе и на убийство, если потребуется, своих братьев жен и детей только бы их перестал пожирать проклятый огонь. Когда они увидели условие своего освобождения, даже обрадовались – убить гвардейцев и получить свободу! Для самих же панцирников появление нестерпимо громко визжащих, скрюченных колесом в огне людей, стало полной неожиданностью. За секундную растерянность они поплатились кровью четырех своих собратьев – четыре прыжка и стальные доспехи словно пластилин плавятся под пальцами огненных духов. Но призванные демоном создания не теряли времени зря – едва только почуяв уходящие жизни из тел их жертв, кидались на других. Меня охватило сладкое чувство удовлетворения – за истреблением подлых людей я мог бы наблюдать часами, но загривок колыхнулся от чувства опасности. Резко развернулся и обнаружил что гвардеец в которого я швырнул молнию поднялся на ноги и, в смазанном от невероятной скорости порыве, несется на меня. Используя тягу, откатился в сторону, из руки сам собой вырос черный клинок, расплавился, изменил форму… стал полуторным черным мечом с холодной рукоятью в ладони. Пронесшийся мимо панцирник остановился и скинув тяжелую каску повернулся ко мне. Налетевший порыв ветра набросил на лицо светлые пряди… Аркарис была в своем репертуаре. – Боишься? – спросил я, злорадно улыбаясь и направляя в ее сторону черный меч. – Чего мне бояться? – дернув стальным наплечником произнесла она. И причину ее спокойствия я понял через мгновенье. Две сотни воинов преодолели последние метры и словно свирепая стихия окружили и попытались стереть вставший на их пути одинокий утес. Я взмахнул мечом в круговую – несколько тел разлетелось в кровавых ошметках, несколько душ влетело в мое чрево. Я взмахнул крыльями – воздух ударил в перепонки подбросил метров на двадцать, и на этот раз никто не посмел попытаться сбить меня на землю. Несколько десятков ударов крыльев и я настигаю все еще бегущих лучников, навешиваю на них маяк и не оглядываясь на огненных духов портуюсь к замку. Независимо убьют мои Призванные всех воинов, или же развоплотятся от меча Аркарис, они для меня потерянны – навсегда уйдут в мир духов. Но что мне об этом сожалеть? Замена им еще найдется… Глава 9 Анх никак не желал покидать мою комнату. Все докладывал о мелочных и незначительных деталях, уведомлял о и без того понятной расстановке сил, а памятуя что он не простой слуга, я не торопился его выпроваживать. – И еще, – добавил он после того как описал мрачное выражение на лице Аркарис, – лорд Индар опять стал прикладываться к бутылке. В пьяном бреду несет про вселенскую несправедливость: мол какому‑то бездарному, убившему его отца, дарованы крылья и такая мощь… – А ему что, мало собственной силы? – Зависть мой барон, зависть. Крылья расправились словно сами по себе. Черные как смоль, широкие и мощные, они будто предназначены чтобы внушать трепет перед их обладателем. Должно быть со стороны они кажутся пределом мечтаний смертного, однако я почему‑то не упивался их хищной красотой. Я демон. И меня никто не спрашивал хочу я им становиться или нет. – Бог с ним с Индаром, мне все равно не нужен такой класс как лорды. Анх понимающе кивнул – основное назначение лордов отпугивать от своих владений демонов, но теперь, когда империей собирается править сам Повелитель Демонов смысл в этой «касте» теряется. А управлять замками могут и сами управители. – Ладно Анх, ступай. Мне нужно еще кое‑что сделать. Он поклонился и вышел из комнаты где когда‑то давно обитали дармоеды – боевые маги. А я закрыл глаза. Где мои выпущенные на волю сонмы? Где мои одержимые?… Я их чувствую. Они рядом, стоит подтянуться к ним и сам словно займешь их место… Одержимый Мантар стоит у входа в палатку разбитую посреди вставшего на короткий привал войска. Хотя в таком привале было немного смысла – обозных телег нет, кормить людей нечем, но для переговоров с Императором управителям нужен покой и расслабленность. Вот и сейчас скрывая нетерпение и тревогу Аркарис переминалась с ноги на ногу рядом с сидящим в позе лотоса человеком в темном плаще и скалящимся черепом на заколке. Неожиданно неподвижное доселе лицо мага словно озарилось внутренним светом, сухие губы дрогнули, из горла донося голос один в один похожий на голос Императора: – Ты хотела говорить со мной, мой архонт? – Да… – с запинкой произнесла Аркарис, – я вновь прошу разрешение остановить войско развернуть или подождать чтобы соединиться с твоим. – Но на это я уже отвечал тебе в прошлый наш разговор. Что еще случилось? – Демон снова напал и мне нечего было ему противопоставить. – Ты знаешь план Аркарис. Ты должна задержать демона до моего подхода. Закрой для него небо, и штурмуй замок. – Но как я могу закрыть небо если у меня почти не осталось трансмутаторов? – В столице ждут пять десятков магов. Перенеси их. – Но как я смогу защитить машины от прямого на них нападения? Голос «Императора» дрогнул: – Мне думалось, что ты мечтаешь оборвать демону крылья, чтобы он не мог улететь от тебя и тем самым дрался на равных. – Сегодня мы бились на земле. И… у него черный меч и несколько огненных духов. – Это плохо. Мальчишка матереет на глазах. Но план не меняется… И еще, Аркарис, я надеюсь ты не испытываешь к демону никаких чувств? – Ты имеешь ввиду любовь? Мой Император, я слишком стара чтобы верить в эти сопли, но толику восхищения к нему я в себе усматриваю. Еще вчера он был молокососом из какого‑то там мирка, а теперь угроза Империи. – О чем ты говоришь Аркарис? – сухо спросил Император. – Какая он угроза? Я раздавлю его уже послезавтра. – Мы слишком часто его недооценивали и каждый раз из‑за этого его шансы возрастали на порядок. Что будет если он ударит тебе в спину и победит? – Ты забываешься Аркарис!! Впрочем… Я думал об этом. По прикидкам я все еще вдвое его сильней. Но я не дам ему и малейшего шанса. Я уже обобрал всю империю, моя десятитысячная армия защитит меня от всех неожиданностей. От его ударов я буду закрываться телами воинов, а ему от моих закрываться будем некем. Он однодневная угроза Аркарис, у Империи были враги опасней… Голос управителя дрогнул, в последних словах уже не было схожести с голосом Повелителя Империи, а глаза мага больше не сияли изнутри. – Ты можешь отдыхать Ру, – сказала ему Аркарис и оглянувшись на подслушивающего одержимого бросила: – а ты чего уставился? Охраняй его лучше. Она вышла из палаты и оказалась спиной к двум застывшим гвардейцам. Знай бы она что один из них, верный Мантар, сейчас мог стальным кулаком размозжить ей затылок, наверно так бы не стояла. Но открывающийся поверх голов, отдыхающих воинов, вид болотного леса, приковывал ее внимание. Наверное вспоминала как месяц назад они вдвоем с молодым архонтом прорывались между деревьями и старались не привлечь внимание миркаридцев… Через секунду она растворилась в воздухе, а я так и не отдал одержимому приказ о нападении. Нет, в моей душе не было колебаний, просто у меня на ее счет другие планы. Еще четыре сонма получив соответствующий приказ, начали работать во всю свою прыть. А прыть у одержимых надо признать была просто невероятна. Капитан Анданес – правая рука Аркарис, объявил всем другим капитанам, что лорд‑архонт повелела немедленно начинать штурмовать замок демона. Не посвящая их в планы командующего, он разбил армию на сотню маленьких отрядов и велел бежать штурмовать стены замка. Пока Аркарис взяла на себя мерзкого демона, сопротивления никто не встретит, вот только надо быстро перемахнуть частокол. Многое бы отдал чтобы наблюдать сверху как почти две тысячи воинов бегут в лесу, перепрыгивая туманные отростки, завязывая в грязи, спотыкаясь, но не останавливаясь. Люди словно мотыльки летящие в огонь сквозь все препятствия, бежали к своей смерти. Я не хочу их убивать, но другого выхода нет. Одержимые продолжают выказывать чудеса прыти. То и дело, то один то другой, гонит одиночек а иногда и целые отряды в смертельные ловушки. Вот один из них, вдруг остановив свой разогнавшийся отряд, знаком велел затаится, а сам обойдя небольшую поляну в стороне меж деревьями, призывно махнул оттуда рукой. Десяток воинов привычно дернулись к новоиспеченному командиру, но оказавшись в центре поляны остановились, вздернули вверх головы выискивая в ветвях источник резкого звука. Многотонный железный каркас с шипами по всей плите, подгреб их под собой не оставив даже малейшего шанса на выживание. Случайный отряд свидетелей выбежав из‑за деревьев остановился как вкопанный. Полубезумные глаза воинов переводили взгляд с каркаса вонзившегося в траву, на воина заманившего соратников в ловушку… Одержимый мог бы и не нападать. Притвориться что тут не причем и ему бы поверили. Но зачем сонму сохранять жизнь своему сосуду когда вон сколько других? Сонм бросил свое тело в самоубийственную атаку. Один против двадцати. Удары кастетов, уход в сторону, застилающее воздух месиво из крови и обломков костей, хруст и перекошенные ужасом и болью лица ничего непонимающих воинов. Прежде чем одержимый пал, он унес жизни пяти врагов. Но обмозговывающим произошедшее воинам не долго было суждено радоваться жизни – один из них вдруг напал на своих потерявших бдительность друзей. История сделала то, что ей свойственно – она повторилась. Еще пятеро людей оказались мертвы, еще трое тяжело ранены. Но и это не стало концом. Теряющий тело сонм тут же находил новое, выдавливал из него старую душу и нападал на бывших товарищей. Два десятка человек погибли в жестоком бою за считанные минуты. Я всмотрелся в другой сонм, в другого одержимого. Он бежит с отрядом в пятьдесят человек, кажется в просвете меж листвой деревьев впереди мелькнули замковые башни и замаячил деревенский частокол. Но одержимому нет дела до замка, как и до всех этих людей – смысл его существования исполнить волю хозяина. Он знал что отряд и без него вбегает в ловушку, но чтобы не оставить никому шанса, изменил направление и быстро оказался сбоку от основной массы воинов. Он видел как сразу несколько человек ногами зацепили веревку в траве приводящую в действие хитроумный механизм. Натянутые ветви деревьев расправились в одно мгновение. Привязанные к ним лезвия топоров и с силой стеганули по стволам. А одержимый стал носиться по периметру и в гуще воинов, цепляя кастетами стволы все новых деревьев. Шипы с легкостью пробивали кору и глубоко вонзались в древесину и непривыкшие терпеть подобное деревья пошли в контратаку. Сизый пар, минуту назад безобидных отростков вдруг изменил цвет на бледно‑зеленый, мирно свисающие ветки, словно истончились и стали качаться и поддергиваться будто на ветру. Но люди от этой картины пришли в ужас. Зеленый пар стал преобразовываться в завесы ядовитого тумана, малейший глоток воздуха означал конец жизни, и некоторые знающие это, задержав дыхание пытались выбежать из зараженного ядом участка леса, но шансов не было и у них. Я даже пожалел что они не глотнули воздуха вместе со своими товарищами – умерли бы с меньшими мучениями. А так, им пришлось пробегать меж листвой деревьев, а даже малейшее касание ветки сулило относительно медленную смерть от загнивания кровеносной системы. А тех немногих кому все же удалось вырваться из ловушки, поджидал одержимый с окровавленными кастетами… Однако большая часть войска, минуя последние ловушки, с остроганными шипами на дне ям, добралась до рва в целости и собравшись на краю, они по чьему‑то приказу волной устремились вниз, туда, где все чернело от грязи и воняло от тины… Дверь в мою комнату с силой распахнулась, внутрь быстро, для своих лет, ворвался взъерошенный Анх: – Мой барон! – взревел он напугано. – Войско Аркарис уже здесь! – Успокойся Анх, я знаю. – Но откуда?! Для меня это полная неожиданность… – Анх вели людям на плотине открывать задвижку на всю ширь. Он глядел на меня хлопая глазами: – Но разве сейчас прилив? – Он самый. Старый маг закрыл глаза, постоял в неподвижности несколько секунд, а потом просиял: – Сделано мой барон, я… Запнувшись он стал прислушиваться к нарастающему гулу. Постояв еще секунду бросился к окну, цокнул языком и восхищенно помотал головой: – Барон, вы должны это видеть! Тут такая огромная волна во рву…. – Да Анх, я знаю… Когда вода сойдет, вели бездарным похоронить утопленников в лесу. Они ни в чем неповинны. Он внимательно на меня посмотрел, затем понимающе кивнул. Видя что я встал и, распахнув окно, шагнул на подоконник, осмелился спросить: – Куда вы барон? – За Аркарис, Анх. Мне нужна она. Весь недолгий путь, от замка и до конца болотного леса, Кассия не проронила ни слова. Вместе с хлопаньем крыльев пришло пророческое прозрение что демонесса внутри здорово напугана. Казалось она знает что именно я замыслил, что именно произойдет когда я одолею Аркарис… – А вот и она, – сказал я вслух, когда увидел как перед одинокой палаткой в поле, материализовались два десятка фигур закутанных в черные балахоны. Среди них блестящими доспехами и выделяется наша героиня. – Все бы отдала чтобы увидеть выражение ее лица, – брякнула не подумав Кассия. – Это можно, – произнес я переключая внутреннее зрение на одержимого так и оставшегося охранять палатку. Мантар четко выполнил приказ Аркарис. Даже когда один из капитанов велел всем бежать на штурм замка и второй часовой, его напарник, бросился выполнять этот самый приказ, Мантар не шелохнулся. Он должен защищать управителя, а тот остался в палатке в счастливом неведении – он крепко спал. Лагерь быстро опустел, воины исчезли в лесу и не появлялись. Долгое время не происходило ничего и тут… Из воздуха, прямо у палаты объявилась толпа магов и счастливая Аркарис. Кажется она нашла оружие против хозяина, иначе с чего ей так веселиться? Однако улыбка мгновенно слетела с ее губ, когда она огляделась. – Мантар! – крикнула она ему. – Что происходит?! Где войско?! С неба, распугивая толпу магов великими крыльями, опустился хозяин. Он милостиво всем улыбнулся, и с почтением обратился к архонту: – К прискорбному сожалению твое войско мертво… – Ты лжешь собака! – Как грубо Катя. Очень грубо. Возможно мы с тобой сегодня говорим в последний раз, а ты начинаешь разговор с оскорблений. – Ты что, собираешься сжалиться над мирозданием и совершить самоубийство? – Сжалиться над мирозданием? Нет. Демоны имеют столько же прав на существование, сколько и люди, они ни чем не хуже нас… – Не забывайся отребье, – бросила она сквозь зубы, – ты не человек! – Довольно, – произнес хозяин громко. – Разговор окончен. Ощущая желание хозяина Мантар сделал два быстрых шага к спине Аркарис, и еще до того как она начала разворачиваться с силой ударил тыльной стороной кастета ей по голове. Она рухнула на землю, потеряла сознание лишь на секунду, но эта секунда все что было нужно хозяину. В одно мгновенье в его руке объявился черный меч, его жало вонзилось ей в плечо и высосала всю cкопленную силу. Он мог бы выхватить ее душу, но медлил желая насладиться ужасом в глазах жертвы. – Ну же тварь! Ну же! – говорила извивающаяся под мечом девушка. – Я не боюсь тебя! Мне не страшно! Ну же убей! Мантар не успел увидеть смерть заклятого врага хозяина, в общем балансе сил, он не учел управителя. Разбуженный Ру вышел из палатки как раз в тот момент когда одержимый оглушил Арркарис. Казалось бы, что может сделать с одержимым простой управитель? Однако сделал. Не касаясь сосуда, одним мощнейшей волей‑заклятьем развоплотил сонм и заставил пять духов покинуть этот мир. Мантар приходил в себя недолго: истинная душа все это время была рядом, запертая в самых закромах внутреннего пространства и теперь вновь обретя власть над телом вознамерилась отомстить подлому демону… – Ну же тварь! Ну же! – со страдальческим выражением на лице и со скрываемым ужасом в глазах говорила Катя. – Я не боюсь тебя! Мне не страшно! Ну же убей! – Убей ее! – вторила Кассия. – Убей пока есть возможность! Убей ее быстрей пока ничего не произошло! Застывший позади архонта, прикованного к краю черного клинка, Мантар неожиданно покачнулся и с невозможного положения прыгнул одновременно замахиваясь кастетами. Но грозному оружию не суждено было меня коснуться. Из произвольно дернувшейся для защиты свободной руки вырвался слепящий поток рыжего пламени. Оно не имело ничего общего с огнем из человеческой души – истинное пламя обитает в сути лишь сильнейших демонов. Теплое покрывало на секунду окутало летящего на меня воина, а когда оно исчезло, два десятка беспомощных трансмутаторов наблюдали как опадала развеивающаяся на ветру кучка пепла оставшаяся от последнего шанса для Аркарис. – Прощай Катя, – сказал я глядя в глаза измученной женщины. – Я всегда буду помнить тебя. – Что ты собираешься делать Повелитель?! – почуяв неладное взвопила внутри Кассия. – Вернуть тебе тело… – Но… – Просто оборви связь ее души с астральной оболочкой. – Но… – Не бойся, я тебе помогу. Я выдернул из себя Кассию, забросил по клинку в тело Аркарис, и стал медленно, нагнетая напряжение тянуть душу архонта в свое чрево. Если Кассия не справиться, то душа Кати прихватит за собой и оболочку – посредника меж душой и телом, и тогда тело, а вместе с ним и Кассия умрет. Но если она справиться, то сможет прицепиться к оболочке и получить власть над всеми функциями нового тела… Почуяв что якоря связывающие душу Аркарис лопнули со звоном, я забрал ее в себя, дал Кассии время и тут же забросил обратно в ее тело. Как мог помог ей поглотить душу и подсоединил к ее сути нить колодца. Вытащил из ее плеча меч, склонился затаив дыхание и стал беспомощно ждать. Если я все правильно видел, взявшая управление над телом Кассия, полностью поглотила Аркарис и теперь приходила в себя… в роли архонта. Глаза девушки распахнулись, в них замер гнев и ярость. Удар направленный мне в щеку пришелся мимо, я поднял ее с вытоптанной травы, произнес радостно: – Рад что с тобой все в порядке! – Однако я могла и умереть! – ответила Арк… Кассия. – Однако вместо этого ты получила новое тело. Девушка постояла несколько мгновений, осматрела себя придирчивым взглядом и робко, словно не доконца веря своему счастью, улыбнулась: – Какие будут приказания Повелитель? – спросила она хитро. Я перевел взгляд на старавшихся сделаться невидимыми трансмутаторов, на управителя стоящего позади Кассии в доспехах… и радостная улыбка спала с лица. Глаза управителя были закрыты – он докладывает Императору о случившимся. Резко отодвинув Кассию с пути, бросил в него ветвь молний. Молния – не истинное пламя, ни оставила от его тела одну лишь пыль, но после вспышки и громового раската у горящей палатки лежала одна большая головешка. – Вы служите мне, – обратился я попятившимся трансмутаторам, – или Императору?… Хорошо. Тогда вы знаете где мой замок. А ты крошка, топай в другие миры. Мне нужно войско. Она улыбалась так же радостно и счастливо, кивнула покладисто и церемонно: – Как вы мне нравитесь мой Повелитель. – Ступай уже Касс… и береги себя. Она широко улыбнулась, хитро поблагодарила за заботу и растворилась в воздухе. Теперь у меня появился свой архонт. Битва только началась о Великий Император. Глава 10 Очередной военный совет затянулся уже на несколько часов. Бриан, Анх и даже Веста рвали связки доказывая состоятельность своих безмозглых идей, а подвыпивший Индар сидел тихонько, подбородком опираясь на кастет и кажется спал с открытыми глазами. Я устроил этот «мозговой штурм» остро нуждаясь в идеях как можно остановить озверевшего от жажды крови Императора и его несметное войско, однако такие тут себя пока не обнаруживали. – Иными словами, – перебил всех я, – вы все сходитесь на том, что тактика которую мы успешно применили больше не будет работать. Император, зная что от меня нужно ожидать, не допустит ничего подобного; разошлет по войску управителей, защитится от одержимых. А партизанская тактика против десятитысячной армии тоже нерациональна… Ладно я с вами согласен, но что же тогда будем делать? – Сражаться! – рыкнул Бриан, а Веста покосилась на него как на идиота. – Даже если Аркарис…, ‑ произнесла она вдумчиво, – то есть Кассия за день‑другой успеет собрать пару сотен воинов, то силы, мягко говоря, все равно будут не равны. При этих словах Анх откашлялся: – Ты забываешь милочка, что наш барон не абы кто, а Повелитель Демонов, он может призвать под свои стяги десятки демонов да и союз с Ирбисами не стоит списывать со счета. – Но, – с обвинительным тоном воскликнула она, – лорд Альтаир вовсе не желает связываться с демонами! Он ведь человек! Он не загубит свою душу призывая демонов из преисподние даже если будет умирать! Слегка опешивший взгляд Анха казалось самопроизвольно переводился с лица разгневанной лучницы, на стоявшего как пружина рыцаря. Бриан похоже был с ней искренне согласен… Впрочем я сам виноват, про то, какой я хороший и как несправедливо меня угнетал Император надо было трепать поменьше. В зале повисла напряженная пауза, все взоры обратились ко мне, а в некоторых я прочел попытки заново меня оценить. Взгляд Весты перебегал с моего лица на сложенные за спиной крылья, в потухшем взоре Бриана впервые с момента знакомства вкралось сомнение в действиях «милорда». Если таковы мои командиры, то, что же творится в душах простых солдат? Это стало тем более важным, сейчас, когда Кассия привела первую партию людей и сразу отправилась за второй – поразительней всего было то, что среди тридцати человек бездарным оказался лишь один, новоиспеченный архонт каким‑то образом отсекал ненужных и портовал лишь потенциальных воинов. Конечно «инкогнито и маскировка архонтов» о которых когда‑то рассказывала Катя летела ко всем чертям, но суть от этого не менялась. Очень скоро в замке будет приличное войско, и им всем просто необходимо внушить что я дерусь за правое дело. Правда приходится признать, что у Анха, тратившего на агитацию львиную долю времени, получалось как‑то не очень. Наверно все дело в моей внешности – одно дело если лидер в блестящих доспехах улыбаясь скачет на белом коне, и совсем другое если под свой стяг тебя пытается заманить чумазая образина с гнилыми зубами. Хоть вроде я не чумазый и зубы у меня «бело‑ровные», но учитывая чуждые человеческому телу крылья за спиной эффект почти такой же. – Конечно о демонах не может быть и речи, – надменно сказал я разбивая напряженную тишину. – Кстати Анх, так что там с Ирбисами? Ты имеешь с ними хоть какие‑то связи? Считаешь они придут мне на помощь до того как здесь объявится Император? Он пожал костлявыми плечами: – Разумеется я никогда с ними ни говорил, а первого кого увидел вблизи был заехавший к вам в гости шаман… – начал объяснять старик, но неожиданно замолчал, глупо захлопал глазами, а потом обескуражено продолжил: – Но зато мой новый помощник дежурящий на плотине передал мне прелюбопытную картину, думаю вы сами должны это видеть. Посмотрите в окно. Я оглянулся в тщетной попытки найти в глухом зале освещенном лишь десятком факелов окно. Через секунду вскочил и бросился в коридор, туда где по всему его периметру прорезан ряд бойниц. Хотя интересно, для чего тут бойницы если такое вид войск как лучники впервые ввел только я? Может быть тут должны устанавливаться самострелы трансмутаторов? Кто знает. Донжон все же последний бастион, оплот защитников дальше которого отступить невозможно. Открывшийся вид и вправду заворожил: на бревенчатой плотине столпились люди казалось любовавшиеся гигантскими волнами обрушивающимся на золотой берег. Синие небо и пушистые облака достойны были холста какого‑нибудь знаменитого художника. Однако дело было отнюдь не в волнах и облаках – от берега и до самого горизонта тянулись эскадры красно парусных ладей с флагами в виде золотого дракона… По крайней мере мне было приятно так думать. – О Всевышний, – произнес рядом женский голос, – сколько же их? – Меньше чем кажется. Две‑три сотни, – уверенно предположил Бриан. – Знаешь барон, – произнес Анх непривычно бодрым голосом, – если они здесь не для того чтобы выполнить долг союзника, нам всем крышка. Я промолчал. В голове крутится, не желая хоть на секунду замереть, какая‑то идея… Немного постояв, под недоуменными взглядами своих «советников» вернулся в зал. Индар отсюда даже не выходил, сидел все так же подперев рукой подбородок с безразличием рассматривая лежащую на столе карту южной части Империи. Отодвинув от него карту, я очень внимательно стал в нее всматриваться. Хотя много в ней не увидишь, но неоспоримая польза у такой карты имелась. Топография местности была невероятно точной: вот вид сверху на мой замок, вот окружающий его болотный лес, а вон форт через который когда‑то давно проходили мы с Катей… правда он уже сгорел и она умерла, но это не важно – если бы невидно что карту рисовал причем явно не один художник, на ум пришла бы бредовая картина о пролетающих над планетой спутниках занимающихся фотографированием ландшафта… – Как тебе крылья? – вернул меня в реальность чей‑то хриплый голос. Первую секунду я удивленно моргал, был уверен что вся моя свита осталась дожидаться меня в коридоре, а когда сообразил чей это был голос, удивился еще больше. – Кхм… нормальные крылья. – А летаешь ты высоко? – меланхолично спросил он. Я пожал плечами, на мгновенье задумался и постаравшись не выдать свои мысли блеском глаз, простецки поинтересовался: – Тоже такие хочешь? – Кто ж не хочет, – буркнул он, крутя головой, кажется в поисках бутылки алкоголя. – Ну… теоретически я могу дать тебе крылья, но ты станешь демоном… – Правда?! – воскликнул он, живо теряя присущую ему последнее время безразличие к миру. – Ты правда можешь дать мне крылья? – Могу… а что в этом такого? Но это наверно больно, и ты станешь демоном… – Плевать, за крылья я согласен и не на то… Так когда ты дашь мне крылья? – Придется немного обождать, – сказал я, уже выходя из зала. – Предупреждаю, будет страшно… Готовься я скоро. Обнаружив советников и командиров на том же месте, ответил на невысказанный вопрос: – У меня созрел план. – Какой?! – воскликнули все почти синхронно. – Мы сделаем то, чего не ожидает Император. Мы вступим в открытый бой и победим. – Но даже с Ирбисами наши силы не равны… – Можешь считать что во мне прорезался талант стратега. Время и место боя навяжу я, а сил для победы должно хватить… Идем встречать союзников, а потом мне надо будет отлучится. Возникло кое‑какое дело. – Что это впереди за туман? – спросил Индар, увлеченно вращая во все стороны головой. Его поведение было понятно – с тех пор как я телепортировал нас к домену не прошло и десяти секунд, а точка порта была все же далековата от самого разлома. Отсюда очень хорошо видно скрывающее бьющее из земли пламя белое и плотное покрывало, что Индаром по ошибке было названо туманом. Если бы ветер дул в нашу сторону, он бы ни за что не сказал так про эти стелящиеся ядовитые пары. Впрочем, все это не важно. Закрыв на секунду глаза, я приказал туману убраться с дороги, и подтолкнул начавшего волноваться «лорда замка» к образовавшемуся впереди проходу. Белое марево неохотно расступилось образуя для Повелителя своеобразный коридор, но одновременно с этим открыло разлом в земле посекундно озаряемый оранжевыми всполохами. Индар ища поддержки не уверено посмотрел на меня, и я кивнул. – Тебе нужны крылья? – уточнил я. – Я ведь предупреждал, что будет страшно. Он кивнул и пошел чуть быстрей. Конечно, знай бы он что, обретя крылья, лишится души и большей части разума, не стал бы так спешить, но рассказывать ему об этом я не собирался. Если он все же не струсит, очень скоро у меня будет первый демос… Радость и хорошее настроение улетучилось, едва я сделал глупость и заглянул в себя. Наверно заговорили остатки человеческой совести, хотя нет, тут что‑то другое. Да нет, дело не в Индаре, мне нисколько не жаль этого глупца, в конце концов, никто его не заставлял превращаться в демона, все было гораздо сложней. В уме начала прокручиваться картина встречи высадившегося на берег десанта ирбисов. Двухтысячное войско краснокожих встретила горстка людей – Веста, Бриан и Анх, держа наклеенные улыбки, под взглядом четырех тысяч нечеловеческих глаз ожидали моей реакции. Я стоял на берегу истуканом, по крайней мере до тех пор пока навстречу не вышел знакомый шаман. Поприветствовав его и уточнив незначительные детали, я сунул ему карту и указал место, где его войско должно разбить лагерь. Внимательно выслушав приказ, он со всем согласился, но внезапно нахмурившись, обратил внимание на то что припасенный ими провиант подходил к концу и обеспечит ли Повелитель запасами пищи? Перехватив взгляд мотнувшего головой Анха, я повернувшись к шаману отвел его в сторонку и спросил верно ли что ирбисы не брезгуют человечиной? Получив утвердительный ответ вернулся к Анху и не дав ему оправдаться и объяснится на счет ограниченных возможностей замка, отвел его подальше от замерших Бриана и Весты, и разъяснил ситуацию. Узнав, что на прокорм ирбисам нужна сотня бездарных он даже обрадовался – ведь с учетом того что в прошлый раз я спалил в домене две сотни человек, ртов все равно оставалось слишком много. Попросив его и шамана сохранять тайну, я велел отобрать бездарей и довести их до лагеря краснокожих. В течение ближайших двух дней будет съедена сотня человек, и самое странное заключалось в том, что меня это нисколько не затронуло. Не трогало… по крайней мере до этого момента. Вспомнил, что еще полгода назад я такое и помыслить не мог. Вспомнил даже что какой‑то месяц назад, я рискнул своей жизнью не в силах допустить смерти одного единственного человека. Я не мог стоять и смотреть как Император приносит в жертву не в чем не повинную девушку. Тогда для меня даже не имело значения что девушка вроде как и не человек, а ее жертва послужит для человечества благом… Я просто не мог стоять и смотреть… Теперь я сам без зазрения совести приношу жертвы и в том, что я называю своей душой хоть и царит мрак, но он не является следствием моего поступка. Я не чувствую не жалости, ни угрызения совести, просто сожаление тем что я изменился и еще пожалуй осознанием что не отличаюсь от своего врага. Мы сделаны из одного теста Император, и раз так, это ничего не меняет. Я скину тебя с трона и займу его сам. Добравшись, наконец, до края разлома, я приказав пламени не причинять вреда Индару, схватил его и ринулся вниз. Медленно планируя на дно котлована, успокаивал орущего лорда как мог. В принципе его понять не сложно, не каждый день находишься посреди бушующего пламени из которого то и дело выглядывают искаженные ужасом и муками лица, да еще отовсюду доносятся вопли отчаяния. Опустившись на плиту в обнимку с Индаром влетел во второй круг, а затем не зразу на третий. Здесь Индар немного успокоился, пламя и соответственно орущие души исчезли, а единственным источником света стал мой подвешенный в воздухе огненный шар. Напомнив ему, зачем он сюда притащился, велел не бояться и лечь на черную как космос плиту. Уверившись, что он точно решил стать демоном, ибо второго шанса не будет, я вонзил лезвие черного меча, объявившегося в моей ладони, ему в сердце, вытянул обмякшую, ничуть не сопротивляющуюся душу и наделил пустой сосуд ничтожной частью своей сути. Вытаскивая из его груди меч, я видел как рана затянулась, а процесс превращения стал необратимым. Душа Индара покидая тело не захватила свою оболочку, моя капля сути загустела и полностью заняла все внутреннее пространство. Внешние изменения тоже стали заметны. Кости затрещали, мышцы забугрились, и без того широкая грудь стала по секундно увеличиваться кожаный доспех натянулся, а потом порвался с коротким треском. Через минуту распростертое на плите тело уже не выглядело человеческим. Лежащее передо мной трехметровое и двухсоткилограммовое существо можно было сравнить с мифическим минотавром, если бы не полностью покрытое чешуей тело, огромные крылья за спиной, и еще когти вместо пальцев… Стальные кастеты деформировались, но и не подумали сваливаться с его лап. Наверно ему будет больно… Демос пошевелился, глаза без век, стали наполнятся безумной злобой, а спустя мгновенье заполыхали рыжим огнем. Покрытый роговой броней новоиспеченный демон медленно поднялся и стал выше меня на четыре головы. Я чувствовал его ярость, злобу и ощущал полное безумие созданного мной существа. Разума в нем было наверно столько же, сколько у не очень умной собаки. Чуть постояв, демос распахнул крылья, потом неожиданно резко задрал голову уставился на зависший над ним огненный шар, но, быстро потеряв к нему интерес, обратил взор пылающих глаз уже на меня. – На колени, – приказал я ему, впрочем, не особо рассчитывая на действенность слов. Этот тупорылый, чешуйчатоголовый минотавр вряд ли уразумеет даже самые простые команды. Но, похоже, связь меж нами была на нематериальном уровне – приказ был исполнен в точности и мгновенно. Плюхнувшийся на роговые пластины, защищающие стыки чешуи в изгибах колен, демос стоял так словно истукан, ожидающий появления мага способного его оживить. Схватив его за руку, потянул безвольное существо на плиту портала, а отпустил только когда добрался до первого круга. – Пока отсюда никуда не улетай, – велел я ему. – Понимаю, хочешь жрать, но придется терпеть. Охраняй домен. Демос ничем не выдал, что понимает меня, а я лишь смог почувствовать проблеск его радости. Кажется, находиться в этом теплом пламени и наблюдать за безумно кричащими душами ему очень понравилось. Оставив его тут, взмахнул крыльями и почти мгновенно вылетел из разлома… и только потом почуял неладное. Запах демоса, тот самый что чувствовал, находясь в котловане, не исчез, а напротив усилился. И… его источник находился явно в другой стороне. Повернувшись в воздухе вокруг собственной оси, замер от изумления. Подле меня висели, ожесточенно хлопая крыльями, три демонессы. То, что это демонессы осознал сразу, хотя на ту, что пленили ирбисы они мало чем походили. Если тело матери Кассии почти сплошь было покрыто крупной чешуей, то нагие тела зависших передо мной демонесс не были прикрыты ничем, если конечно не считать тонкую и мелкую серебристую чешую на лбу и плечах. Из‑под густых угольных волос у всех троих выступают длинные и очень тонкие закрученные в баранку рога. Пожалуй, еще коричневого цвета крылья за спиной и замедленно качающиеся хвосты – вот и все что отличает их от людских женщин. Даже глаза у них вполне обычные, человеческие. И смотрят они на меня так же ошарашено, как наверно я на них. Чуть придя в себя, еще раз пробежался глазами по фигурам нежданно объявившихся демонесс. С приятных лиц взгляд переместился на полные груди, чуть задержался там, а потом перешел на выступающие ребра, тонкие талии, широкие бедра, худые ноги. Они выглядели хоть и соблазнительно, но слишком тоще, такая худоба не в моем вкусе, однако хрупкими их назвать было нельзя. Магией демонов я пользоваться почти не умею, всему что за это время научился благодарить приходится только интуицию, поэтому я навострился ей доверять. И вот она сейчас очень громко объясняет, что от этих трех демонесс веет такой магической мощью, что могут выдернуть мне крылья прищелкнув лишь пальцем… Короче их лучше не злить. – Кто вы? – спросил я стараясь угомонить разбушевавшийся инстинкт самосохранения. Они хлопали глазами еще целую секунду, потом в один голос, перебивая друг друга, понесли какую‑то малопонятную ахинею. Тут же забыв о сдержанности, едва на них не рявкнул, всегда ненавидел когда женщин в одном месте больше одной: – Говорите раздельно! – Повелитель! – воскликнула зависшая посредине, и не обращая внимания на злобные взгляды подруг продолжила: – Я‑так‑счастлива‑что‑нашла‑вас!! – Мы счастливы! – вставила свою лепту другая. – Я‑давно‑чувствовала‑что‑здесь‑пахнет‑приятно, – продолжила тараторить срединная, едва не глотая слова от избытка чувств и не обращая внимание на шипение подруг, – но‑мы‑очень‑очень‑боялись‑пролетать‑над‑Империей. – Почему вы побоялись тут появляться? – спросил я чуть прибалдев от ее напора. Срединная уже открыла рот чтобы начать новую тираду, но ее плечо схватила другая: – Тихо. Дай я расскажу! Повелитель, мы все, что осталось от первого легиона. Когда Империя разгромила наш легион, мы думали что остались одни в целом мире! Но теперь есть вы… Она обмякла, почему‑то посмотрела куда‑то ниже моего живота. И хотя мое достоинство по‑прежнему оставалось в спокойном состоянии, она по‑дурацки улыбнулась. – Ну так что дальше? – проявляя нетерпение спросил я. – Простите, отвлеклась… Сотню лет мы копили силы для мести людям. Мы создали армию из тысяч одержимых и трех сотен огненных духов – мы считали что этого хватит чтобы раздавить Императора… По‑началу все шло хорошо, но потом человеческие воины стали сильней, смогли сдерживать духов и защищать магов дабы те успевали развоплощать сонмы из наших одержимых… – Лая! – воскликнула третья доселе молчавшая. – Зачем повелителю эти глупые подробности?! Я расскажу! – Почему ты?! Я еще не сказала… – Все довольно! – бросил я, чувствуя как череп начал раскаляться, а мозги закипать. – Значит так. Я Повелитель и вы трое принадлежите мне. Вопросы, возражения есть? Они энергично замотали головами, а, судя по счастливым лицам, мотали ими вовсе не из‑за испуга. Раздумывая как бы половчее применить этот подарок судьбы, принялся вновь их разглядывать и тут заметил одну странность. Готов был поклясться что все три демонессы были одинаковой комплекции, но сейчас третья, вступившая в разговор последней, неуловимо изменилась. Показалось, что груди стали выше, ребер теперь почти не разглядеть, а худые ноги укрупнились и стали более мускулистее. Непонимание длилось какое‑то мгновение, затем меня озарила новая вспышка интуиции. – Я чую магию, – произнес я обращаясь к ней. – Это морок. Под моим, оценивающим, и злобным двух подруг, она опустила глаза, непроизвольно обвила хвостом свою ногу и сказала едва разборчиво: – Да Повелитель, чуть‑чуть морока… – А ты в этом навострилась, – произнес я без всяких интонаций, но она, подняв голову, улыбнулась. – Да Повелитель, для вас я могу хоть кошечкой стать! Я исполню все ваши желания, только опишите, кого вы хотите видеть в своем ложе! Глазами следя за зашипевшими от таких слов двумя первыми демонессами, умом был далеко отсюда. Умение демонессы мне наверняка пригодится… – Хорошо, – бросил я. – Ждите меня в этом домене и набирайтесь сил. Через пару дней предстоит бой с Императором. Мгновенно прекратив всю возню, они кивнули и неожиданно серьезно на меня посмотрели. – Все инструкции дам потом, – на всякий случай уточнил я и растворился в воздухе. Хорошо все‑таки, что позабыл о том, что телепортироваться можно даже с третьего круга в домене. Если бы я не вылетел и портанулся оттуда, то разминулся бы с демонессами… Но жизнь кажется налаживается. Время твоего крушения уже близко, Император. Глава 11 Этот мир очень странный. Законы физики, логики, следствия явлений есть и сохраняются как, наверно, и во всех мирах, но я не всегда их понимаю. Вот и сейчас морщу лоб и никак не могу сообразить, каким образом посреди зеленой равнины выросли два огромных пика‑близнеца. Тысячеметровые, растущие прямо из травянистого ковра, черные скалы имеют в основании какие‑то жалкие триста метров, зато вершины будто были заточены великаном, издалека казалось что на их острия можно посадить человека словно на кол… Но это не так. Я стою на самом пике обоими ногами, правда, не твердо, оступиться было некуда и приходилось постоянно расправить крылья и балансировать меж воздушными потоками. Сверху вся равнина была как на ладони, только небольшую часть левой стороны закрывает близнец скалы, на которой я устроил наблюдательный пункт. Эти скалы называются Рогами Демона, а это место я выбрал для генерального сражения. Я не боялся и даже не волновался, в груди не было ни азарта, ни сомнений. Дни составления планов, подготовки к сражению, корректирования направления движения войска Императора (не зря Анх прикармливал по всей Империи управителей), все осталось позади – а сейчас настало время боя. Долина меж Рогами была заполонена людьми в блистающих тяжелых доспехах, Бриан с Вестой постарались на славу – теперь все мои воины с ног до головы покрыты в броню ничуть не уступающую, а может и превосходящую панцири имперских гвардейцев. Если приглядеться, среди этого мельтешения внизу можно разглядеть шлем‑свинью Бриана и открытый, с прикрепленным к стрелке белым пером, Весты – она, кстати, так и осталась командовать тремя десятками лучников посматривающих сейчас на соратников с какой‑то странной горделивостью. А еще в этой куче железных людей можно разглядеть пустое пространство и бездоспешную фигуру, стоящую облокотившись на фламберг выше своего роста. Кассия в теле Аркарис презрительно отвергла доспехи, заявив, что архонта с душой демона не одолеть и армии дьяволов. По правде сказать, я не хотел ее ставить под удар имперского молота, не хотел ею рисковать, но она настояла…. Взяв с нее слово, что она покинет бой, как только возникнет серьезная опасность, я успокоился. Пускай она своим видом укрепляет веру воинов. Без веры в победу в их сердцах, мой план обречен заранее. Их там внизу всего три сотни. Три сотни человек, которые должны сдержать войско Императора. Триста смертников которые, тем не менее, обязаны переломать хребет вражескому войску. Но если они дрогнут… Это станет смертью. Смертью для моих планов сделаться в ближайшее время правителем этого мира из железных людей. Но все не так плохо как представляется – агитация, которую я проводил в последние дни, должна дать весомый результат. Узнав, что большинство воинов Кассия похитила из мира Бриана, и что у всех из них в сердцах искренняя вера в какого‑то Всевышнего, я очень обрадовался. Ни раз и ни два Веста с Брианом поминали слуг Всевышнего и, расспросив их, я уловил размытую картину ангела…. Они, конечно, сами не знали, как эти самые слуги должны выглядеть, но белые крылья, прекрасные лики и исходящий от их тел свет вряд ли могли принадлежать существу нисколько не похожему на ангела в моем представлении. Вчера утром, выйдя во двор замка, я во всеуслышанье заявил, что во сне мне явился Всевышний и велел отречься от зла в душе. Словно не видя ошеломленные взгляды прекративших тренировку воинов, я пояснил, что глас Всевышнего велел мне лететь на восход и там искать преображения, а вместе с тем и помощи Его слуг. Закончив речь, в звенящей тишине взмахнул крыльями и полетел на Восток… А вернулся только вечером. За моей спиной больше не было черных, перепончатых крыльев, они стали белыми как снег в горах, сияющими как освещенная солнцем лилия после росы, и мягкими, пушистыми как перья лебедя. Вернулся я не один. За моей спиной в воздухе повисли три ангела святящиеся внутренним светом. С мечами в руках, в вычурных ослепительных доспехах на телах, они лучились любовью, умиротворением и силой. Все кто был в замке, все, бездарные, воины, маги, иноверцы, упали пред ними на колени. А они смотрели на всех молча, медленно переводя горящие истинным светом глаза. И блаженство тому, кто искупит грехи, и горе тому, кто станет противиться воли Всевышнего… С того часа я стал полуангелом, а демонессы слугами Всевышнего… хотя при этом остались моими рабынями. Вот и сейчас, они парили над моим небольшим войском, вселяя в сердца людей трепет и уверенность. Люди исполнят волю бога – будут биться не щадя своего живота, а если умрут… тем даже лучше, Он примет их в свою длань. Перехватив взгляд одного из парящих рядом ангелов, я улыбнулся, и получил ответную улыбку полную радости и… чего‑то еще. Какая‑то плотоядная улыбка у Лаи. Даже светящийся лик бесполого существа был не в силах скрыть истинную суть демона. Да, повезло, что я так вовремя встретил этих демонесс – их магия для меня просто находка. Морок который они постоянно поддерживают почти не расходует их сил, а если его усовершенствовать… Вполне возможно, что если сегодня выиграю сражение, навсегда останусь в этом обличье… А что такого? Люди очень уважают ангелов, или даже пророков бога, да и мне крылья из снежных перьев очень идут… Наконец далеко впереди блеснуло, а потом из леса на горизонте вышла серая, иногда бросающая слепящие блики, масса… Войско Императора просто огромно… Живое море выкатывалось из леса волна за волной, обманчиво медленно переливаясь, оно набирало и скапливало силы чтобы, подкравшись к посмевшей перегородить путь плотине, смести ее в одно мгновенье. Жалкая кучка людей внизу замерла и даже казалось, разучилась дышать, липкие пальцы страха стали касаться некогда пылающих отвагой сердец. Что, скажите, могут противопоставить три сотни человек, пятитысячному войску? И если бы не ангелы, безучастно взирающие на людей с высоты, наверно все мое войско уже разбежалось. Тем временем наступающее море из сплошного серого, сделалось совсем прозрачным – я, наконец, сумел разглядеть боевые порядки этой армии. Десять правильных колонн вышагивали, сотрясая землю и небо, идеально правильные линии с каждой минутой оказывались все ближе к моему напуганному войску. Скоро они втопчут всех в грязь и, не прекращая маршировать, пойдут дальше, к незащищенному замку… Боги и Князи, правильно ли я все рассчитал?! Есть ли у меня шанс победить?! Словно отвечая на мой мысленный крик, приблизившиеся войско вдруг встало за полкилометра от Рог Демона. В ушах зазвенела тишина, земля перестала раскачиваться от топота тысячей ног, а воины из обоих лагерей принялись рассматривать друг друга, казалось с удивлением. – Триста человек, – говорили надменные взгляды имперских ветеранов, – и стоило ради этого сюда тащиться? – Они боятся! – отвечали им возгорающиеся надеждой глаза вчерашних крестьян. – Они боятся нас и стоят в нерешительности! – А это что за светящиеся белокрылые чудовища? – недоуменно вопрошали имперцы. – Новая разновидность демонов? – Во имя Всевышнего! – уже в голос закричали из моего стана, – мы повергнем во прах Его врагов! – За Всевышнего! – подняли этот клич сразу десяток воинов. – Хвала Всевышнему и его слугам! Через несколько мгновений мое крохотное войско с пеной у рта восторженно вопило боевые кличи и возносило хвалебные речи, а горящие фанатизмом глаза скользили по казалось застывшему в шоке несметному войску и кажется изрядно напрягали воинов – тех, кто не ветеран. – Враг будет разбит! – Слава Всевышнему! – Во имя Его! Невидимый отсюда Император, наконец, сумел сориентироваться и, не собираясь больше давать моим берсекерам время на самораспал, а заодно возможность своему войску отчетливо рассмотреть сияющих ангелов, послал первую волну… Хотя нет, не волну, а всего лишь один полк, одну пятисотенную колонну, которая если не уничтожит, так прощупает силы врага, вскроет ловушку, если такая есть. Император несклонен был недооценивать меня, тем более я уже расправился с его ненаглядной Аркарис. Колонна воинов отделилась от основной массы и споро двинулась в долину меж двух скал. Мои воины по знаку Бриана расступились, образовывая коридор для лучников Весты… и тридцать лучников, быстро выстроившихся перед строем, первым же залпом выбили из колонны десяток другой солдат. В ответ на дистанционную угрозу командир полка приказал перейти на бег, и воины выполнили этот приказ с легкостью и даже с воодушевлением. Сандалии кое‑где, на почве лишенной травы, взметнули пыль, легкие кожаные кирасы и привычные своим весом кастеты нисколько не мешали бегу сверхсильных существ, и первая волна очень скоро схлестнулась с импровизированной плотиной. Веста и ее лучники, выпустив еще по стреле, едва успели отойти в тыл, как развернулся истинный хаос. Сражение армии дерущихся суперменов сверху выглядит особенно дико – люди прыгают друг на друга как гориллы, с легкостью поднимают своих врагов, ломают позвонки шеи и швыряют их тела в стороны. На моих изумленных глазах один из имперцев, находившихся в самом центре долины, отбросив кастеты в сторону, схватил моего рыцаря за кирасу, поднял и разбил его о скалу подомной. Другой, изломав шипы кастет о нагрудник панцирника, отстранился, разогнался и как бык протаранил головой своего врага. То, что он затем кинулся добивать упавшего рыцаря, было настоящим подвигом – ведь имперские воины не носили шлемов…. Однако как бы храбро и отчаянно не дрались солдаты Императора, мои воины сражались во сто крат лучше. Дело даже не в прочных доспехах дающих дополнительную защиту и не в уроках Бриана вбитых в зеленых новобранцев, а в их фанатичной вере. Даже видя, что напавших врагов почти вдвое больше, мои воины сражались за троих, а их ярость от этого только возрастала. Конечно, такие жемчужины как размахивающая фламбергом Кассия и, рубящий двуручником направо и налево, Бриан, тоже сделали свое дело, но все же основная заслуга в том, что враг дрогнул, принадлежала простым воинам. Ни я, ни три парящих ангела, ни даже шаманы ирбисов стоящие далеко в тылу «запруды», не вмешивались в это сражение. Зачем, если наши и так побеждают? А магия имеет скверное свойство быстро расходовать запас сил, и поэтому я оставил всех магов в резерве… Все уже было кончено: пять сотен имперских воинов распростерлись у ног моих людей – вот только жаль, что их самих осталось около половины. Мои воины выдержали наплыв одной волны, а таких у Императора было еще девять, правда, он не мог послать их больше одной за раз – в узкой долине не было места чтобы развернуться двум полкам. Но и рассчитывать особо не на что, следующая волна непременно сметет остатки людей. Мои люди обречены. На душе не скребли кошки, но все же ее подтачивало сожаление. Ладно Кассия, ей ничего не угрожает, она всегда может портанутся, но Бриан и Веста, они стали почти друзьями… Очень жаль будет их потерять. Однако я поразился людям внизу: даже понимая, что лишь оттянули время своей смерти, мои воины радовались победе так бурно, что подвергали в смятение неотрывно смотрящих на них солдат. Император снова не дал своему войску возможность задуматься над произошедшем. Первая неудача еще ничего не значит, но зато она может подорвать боевой дух. Вновь по молчаливому приказу от четырех с половиной тысячного войска отделилась колонна – и вновь она пошла на сближение. На этот раз воины в ней не были просты – Император похоже потерял терпение, и чтобы окончательно смять врага, отправил на битву один из двух гвардейских полков. А закаленные в сотнях сражений бронированные воины были очень опасным противником. Придется бросить в бой часть резервов. – Лая! – крикнул я сверху ближайшей демонессе. – Атакуйте магией! Трое уставившихся на меня ангелов синхронно кивнули и сосредоточили внимание на бегущей колонне гвардейцев. На мгновенье показалось, что они ничего не смогут, или не успеют предпринять, но их вытянутые в сторону врага пальцы скрылись в молочно‑белом облаке все быстрее набирающее объем и силу. Образовавшееся перед ангелами плотное облачко, замерев на секунду, вдруг рванулось навстречу гвардейскому полку. Люди на бегу попробовали прянуть в стороны, но не тут то было. Казалось бы, безобидное облачко, подлетев к первым рядам, расширилось, сделавшись вдруг обычным, прозрачным туманом, враз охватившим весь полк. Даже до этой высоты донеслись отчаянные крики, а сквозь сизый туман я видел, как скидывают гвардейцы шлемы, как пытаются зажать ладонями глаза и нос, как подкашиваются их ноги не в силах больше нести нагруженные броней тела. Этот ядовитый туман имел ту же природу, как и тот, что выплескивал из себя домен, но, похоже, концентрация яда превышала его тут в десятки раз. Не все гвардейцы погибли – многим, почти трети, удалось вырваться из начавшего рассеиваться облака, и с удвоенной яростью ринуться в атаку. Но люди обрадованные поддержкой небесных созданий, встретили их натиск еще более яростно, и битва не продлилась долго. Все умение гвардейцев хватило лишь на то, чтобы при равных силах уничтожить половину из оставшихся у меня воинов, прежде чем пасть. Конечно, ангелы продолжали помогать моим воинам, но в этой мешанине их магические атаки носили характер булавочных уколов: распростерши руки к сражающимся, они висели в воздухе вроде бы так же неподвижно как и раньше, но время от времени один из гвардейцев вспыхивал ярким белым пламенем как будто бы изнутри. Всего я насчитал вспышек десять или пятнадцать – ничто в сравнение с тем, сколько гвардейцев прорвались в долину. Еще не успел закончиться бой, а Император послал новую волну, и, кроме того, от его войска отделилась еще одна колонна, направившаяся в обход правого Рога Демона. В принципе этого следовало бы ожидать намного раньше – но видимо Император не очень хотел рисковать и разделять войско, теперь же он как полагал «пожертвовал» пятью сотнями людей, чтобы узнать какие силы скрываются за возвышающимися скалами. Наверняка в той колонне есть управитель который успеет рассказать своему повелителю об происходящем в тылу моего войска… А если в моем тылу никого и не окажется, то эта же колонна имперцев ударит уже в мой тыл. Я, в который уже раз, глянул вниз – новой направленной в лоб волне будет противостоять горстка людей. Силы даже с поддержкой порядком истощенных демонесс явно не равны. Семь десятков против пяти сотен… Продержались бы хоть чуть‑чуть! – Лая действуйте! – крикнул я, видя, что разогнавшийся полк вот‑вот сметет моих сбившихся в кучу солдат. Демонессы простерли руки к войску и… одновременно с отлетевшим от их связки сгустком белого пламени, я увидел, как среди императорского войска с душераздирающим лязгом поднимаются два деревянных сооружения. Башни – не башни, катапульты – не катапульты. Словом не пойми что: сто метровые переплетенные веревками, они полностью сделаны из бревен, жгуты, какие‑то чашки с круглыми валунами и даже с пышущей жаром печью в деревянном «брюхе» – все это с оглушающим скрипом подтягивалось железными цепями и росло словно само по себе… Эти фантасмагорические, непонятно откуда появившиеся конструкции, словно ожившие деревянный големы поднимались с земли и возвышались над войском императора как исполины над муравьями. С протяжным тоскливым, несмолкающим не на секунду, скрипом странные боевые машины, взмахнули некими бревенчатыми суставами, что каркасами напоминают ракетницы и… выстрелили из них как из пушек. – Ни хрена себе! – воскликнул я, наблюдая за летящими с бешеной скоростью катапультными ядрами. – Че за хрень?! Ядра‑валуны будто бы от трения воздуха вспыхнули оранжевым пламенем на половине пути, а оставшуюся часть полетели, казалось еще быстрей. – Осторожно! – крикнул я демонессам, понимая впрочем, что те легко увернуться. Но ангелы отреагировали на мое восклицание просто неадекватно живо. Увидев лятящие в них огненные ядра, они захлопали крыльями, и что есть мочи рванули во все стороны. Я даже удивился такой реакции – видно же валуны не попадут… – Господи! Не долетев до улепетывающих ангелов пару десятков метров, горящий валун раскололся, и осколки падающего камня обнажили потаенную суть ядра. Пылающие огнем скомканные железные цепи расправились и будто ожили. Мгновенно образуя горящую паутину, они изменили направление и с умопомрачительной скоростью погнались вслед отчаянно маневрирующим ангелам. Это выглядело жутко: хищные пылающие огнем паутины из переплетенных меж собой железных цепей, гонялись по небу за божественными созданиями и сокращали дистанцию с каждой новой секундой. Одна из демонесс рванулась к земле, приземлилась в гущу сражения и тем самым спасла себе жизнь – огненная паутина, повисев пару секунд над землей, погасла и упала простой и бесформенной железной цепью, а демонесса уже не обращая на нее внимания, стала драться с окружившими ее имперцами. Вторая, кажется Лая, в это самое время облетела Рог Демонов, и спряталась за скалой подо мной. Потерявшая свою жертву из виду паутина, вместе с ней кажется, потеряла цель жизни – застыла и погибла бессильно опав. Третьей демонессе не повезло. Паутина настигла ее в открытом небе, огненные цепи жадно сомкнулись окутывая ее сплошным клубком. Ангел дико закричал, отчаянно затрепыхался и огненным кулем полетел вниз! – Повелитель! – закричала прятавшаяся за скалой Лая. – Я больше не могу держать ее морок! Ей ничем не помочь, сожги ее пока она не выдала свою суть! Иначе твои воины увидят вместо слуги Всевышнего демонессу! Из всей этой яростно‑испуганной тирады, я понял только что обман вот‑вот раскроется, но есть еще шанс замести следы: – Как?! – Она же твоя рабыня Повелитель! Она демонесса! Прикажи ее сути сжечь свое тело! Сосредоточив на распластавшейся на земле, скованной цепями демонессе, я мысленно велел ей сгореть, что она и исполнила с блеском. Цепи уже давно перестали гореть и просто держали в тисках разбитую демонессу, но истинное пламя в мгновенье ока возгорелось из ее сути и пожрала ее плоть будто изнутри. Вряд ли, едва отбившие атаку имперцев, люди успели разглядеть хоть что‑то. Они поняли только, что один из ангелов развоплотился и отправился прямиком к Всевышнему. – Что это такое?! – спросил я Лаю, указывая на вновь выплеснувшие огненные валуны из деревянных конструкций. Лая, похоже, разрывалась между желанием улететь или спрятаться как можно дальше и долгом просветить Повелителя. – Это проклятые машины Императора, – взволнованным голосом произнесла она. – Маги людей с помощью них пленили не одну сотню демонов. Цепи в этих валунах очень опасны для нас Повелитель! – Мне что‑нибудь угрожает? – спросил я, нервно следя за приближающимися валунами. – Мы накрыли место где вы стоите мощным щитом, никто кроме демонов вас не видит, а мне… Повелитель позвольте опуститься на землю и сражаться там! – А на земле эти паутины вас не поймают? – Нет, повелитель, земля это мощный источник энергии. Наша суть в ее тени вовсе не видна. Паутины там слепнут и лишаются магической подпитки! Она уже почти кричала в нервной истерике – ядра разрезают воздух совсем рядом. – Хорошо лети. Ангел спикировал вниз прежде чем огненные ядра раскололись на сотни частей. Огненные паутины пролетев по инерции мимо меня, через какое‑то время упали грудой железа… Теперь я понял что значит «закрыть для демона небо» из уст Императора. Ай да трансмутаторы… Машины не успокаивались, плевались и плевались ядрами, надеясь, что какая‑нибудь демонесса все же взлетит, но я уже не обращал на них внимание. Неотрывно смотрел на подножье своей скалы. Непонятно каким образом семьдесят жалких человек за это время смогли отбить атаку целого полка. Их там оставалось еще целых десять израненных и изможденных человек, а Император, так и не проникнувшись уважения к этим героям, послал четвертую волну. Присмотревшись, я разглядел в этой жалкой кучке двух ангелов, Кассию, Бриана, Весту и еще пяток пошатывающихся толи от ран толи от усталости воинов. На демонесс больше не было надежды – вряд ли они выдохшиеся смогут выдержать эту волну. Но главное что посланный Императором в обход скалы полк, уже почти ее обогнул и вот‑вот зайдет в тыл. Неужели я так ошибся? Неужели они опоздали? – Барон! – возник в голове голос Анха, – мы на позиции! – Отлично, – ответил я, – ждите. Успели. Не все потерянно. Я оглянулся назад, туда, где вдалеке за десятью готовящимися принять смерть людьми, пляшут вокруг костра двенадцать изломанных фигурок. Шаманы ирбисов все это время не прекращали камлание дабы не сбить свою ментальную связь с их каменным божеством. За это время я успел узнать что у них вовсе не один идол, а несколько десятков храмов раскиданных по огромной территории, но мой подарок каким‑то сложным способом усилил их всех… Старый шаман, единственный не нуждающийся в постоянном в камлании и нахождение в трансе, заметил выходящий из‑за скалы полк воинов императора. Недолго думая, он распростер руки к небу и выкрикнул что‑то протяжное и зазывающее, вмиг остановившиеся шаманы в точности скопировали его движения. Предвкушая возможность увидеть магию ирбисов в действии, я забыл о десяти смертниках подо мной и уставился на бегущих на шаманов пяти сотнях воинов… И не зря! Казалось отвечая на призыв верховного шамана, каменный идол низверг на их врагов оглушающий гром. Чистое небо так и осталось безоблачным, и тем страннее стало дальнейшее. Откуда‑то сверху на бегущую колонну посыпались кривые гроздья молний. Даже досюда донеслись крики агонии, страха и резкий запах золы. Я и сам не раз кидал во врагов молнии, но никогда они не были столь сильны, что превращали в прах одним своим касанием, сжигали дотла близ стоящих, а в местах, куда попадали их концы образовывались полуметровые выжженные воронки. Ну и конечно, мои молнии всегда шли из меня, а не били сверху из чистого неба… Меньше чем через двадцать секунд на месте пятисотенной колонны тлела выжженная дотла земля и дымились кучки мусора. Я, было, пожалел, что сразу не направил шаманов на передовую, но тут увидел как один за другим вокруг костра штабелями складываются одиннадцать шаманов. Лишь старик – верховный шаман ирбисов, не желал показывать слабость, и стоял, чуть пошатываясь на ветру. Обуреваемый сильными и неопределенными чувствами и я повернул голову к долине и не поверил глазам! Там внизу все еще кипит бой. Окруженные сплошным и толстым кольцом имперцев упорно сражается горсточка людей. Среди них я разглядел двух отбивающихся мечами ангелов и Машущая фламбергом в круговую Кассию. Почему она не портанулась?!!! Я уже собирался делать необдуманные поступки, например прыгать вниз и самому вмешиваться в бой, или дать приказ поселившемуся в моих мозгах голосу Анха об атаке, как заметил очень странную вещь. Осаждающий моих людей словно крепость, полк стал совсем не многочисленным и более того, он редел на глазах. Похоже Кассия не врала когда утверждала что с ней не справится и армия дьяволов. Менее чем через две минуты кольцо воинов окончательно истаяло, оставив вместо себя трех существ окруженных морем трупов. Шатающаяся как клен на ветру опершаяся на великий меч Кассия, тяжело дышащие окровавленные ангелы с разорванными серыми крыльями и… и все. Нет больше Бриана, нет больше Весты… Очень жаль. Императорское войско смотрело на этих существ с суеверным ужасом. На лицах воинах легко читалось отчаяние, страх и тоскливый интерес. Они гадали какой из пяти оставшихся колонн суждено бросится по приказу на этих существ, и молились чтобы она оказалась не их собственной. Я увидел как из разных колонн в ближайшую к скалам полку спешно выдвинулись две фигуры, соединившись с ней, образовали шевеление в рядах и колонна тут же двинулась к долине… Что это за фигуры? Кто это может быть?… Здравая мысль обдала холодной уверенностью. Моим демонессам точно не победить. Эти фигуры – архонты Императора и этот полк втопчет моих последних солдат в землю, если только те не улетят. Кстати, боевые машины перестали бессмысленно поливать небо валунами, а единственный оставшийся гвардейский полк не принял участие в штурме долины. И это странно. Логичней было бы предположить, что архонты справятся с задачей быстрее и надежней, если их прикрытие будет состоять из лучших воинов… Значит Император… Не дав завершить мир, этот самый Император не стал больше надеяться на голую силу и вслед первой, еще не вступившей в бой колонне, отправил еще одну. Сейчас или никогда! – Анх, ты меня слышишь? – спросил я мысленно обращаясь к управителю. – Да барон. – Атакуйте колонну гвардейцев. – Понял. В ту же секунду из леса позади имперского войска выбежала новая, и всепоглощающая волна. Две тысячи воинов ирбисов сжимая в руках двуручные топоры, сумели далеко обойти Императора, и теперь, сломя голову, бежали в тыл его войску. Из его стана донеслись панические крики, гвардейцы спешно разворачивались лицом к новому врагу, две колонны прикрытия хаотично перестраивались, безнадежно пытаясь успеть вклинится между охраной Императора и надвигающимся валом краснокожих гигантов. Подножья исполинских деревянных машин остались без охраны, цепь из темных фигур магов‑трансмутаторов, бросив свое детище, отошла в тыл колоннам. Вал двухтысячного войска захлестнул полутротысячный отряд имперцев. Но на численный перевес надеется глупо. Пора. Увидев что ряды сражающихся смешались, я взмахнул крыльями и спланировав над головами сражающихся в полном окружении демонесс, подал им знак чтобы сматывались, но вряд ли они меня заметили. Я больше не привлекал их внимание, сейчас мне было не до них. Включив на лету тягу духа, в одно мгновенье оказался над колонной гвардейцев, приметил фигуру в центре со скрещенными на груди руками и плащом прикрывающим единственное крыло, шибанул туда молнией, скорее чтобы расчистить место посадки, нежели причинить ей урон и стремительно приземлился. – Тебе конец Император! – театрально провозгласил я, нагло смотря в белесые глаза обернувшегося человека и одновременно материализуя черный меч и разрубая бросившихся со всех сторон панцирников. – Посмотрим демон, – спокойно ответил он, тем неменее перекрывая шум кипящего сражения. – Твои ангельские крылья не помогут тебе. Я опытней тебя в сотни раз. – Ха‑ха, – засмеялся я отбиваясь от сыпавшихся ударов его телохранителей, – зато я в отличие от тебя не тень демона и ни бледное подобие человека. Ты боишься признать что сегодня умрешь о Император. Белесые глаза вдруг сделались красными, наверное будь сейчас ночь, они светились бы как уголья, Император расшвыривая обступивших его телохранителей материализовав в руке меч подобный моему, но из чего‑то пепельно‑белого, налетел на меня как ураган. Я не знал что умею сражаться на мечах – все что доселе я делал, так перерубал своим черным клинком подставленные мечи, доспехи и плоть врагов, сейчас же я сражался как бог. Мы с Императором замельтешили перед друг другом по мгновенно сталкиваясь мечами и по секундно переходя на сверх скорость. Скорее всего для вставших в круг гвардейцев мы были единым смазанным, хаотично двигающимся, пятном. Я не думал, не мыслил. Голова – пустой заполненный ненавистью и скрытой до поры силой сосуд, а мое подсознание было этому радо. Одна возникшая мысль, одно неверное или замедленное движение, и белый клинок Императора пронзит мою плоть и выпьет демоническую суть. Я блокировал и блокировал его со всех сторон сыпавшиеся удары, но и мои, коварные и прямые атаки точно так же не натыкались на железную стену защиты. Казалось что мы протанцуем так вечность, но вместо очередной ожидаемой атаки, он рванул в сторону, растопырил пальцы и ударил меня светящейся стрелой. Магическая стрела вонзилась мне в грудь, слегка оттолкнула и рассыпалась на осколки не причинив никакого вреда. Лицо Императора скривилось толи от удивления толи от злобы. – Теперь моя очередь, – произнес я изрыгая из себя сноп истинного огня. Он попытался увернуться, перейти на тягу духа, но пламя демонов не обманешь, оно настигло его и подожгло как факел. Пылающая рыжим огнем фигура замерла на полшаге, закричала голосом полным страдания и боли. Я видел как мгновенно сожравшее его одежду пламя жадно облизывает его плоть, но в то же время чувствовал как железная воля этого человека, не смотря на адскую боль, борется с пламенем, заставляя языки огня погаснуть. Я хотел улыбнуться, сказать, что все бесполезно, но он это сделал. Посреди сражения, в широком круге в смятении застывших гвардейцев, покачивалась обгоревшая фигура. Сползающая с костей обоженная плоть, обугленное лицо, глазные яблоки лишенные век – он обязан был уже умереть, но он держался, что‑то булькал глядя на меня. Я не стал слушать. Я не дал ему последнее слово. Подошел и пронзил сердце черным мечом. Его недочеловеческая душа теперь принадлежит мне, теперь я Император, а значит, что мне нужно заботиться о своих войсках. Эту бессмысленную бойню пора прекращать. Я отсек голову у трупа, схватил за чудом уцелевшие волосы, взмахнул своими белыми крыльями, на пару метров поднимаясь над все еще сражающимися и воскликнул стараясь чтобы меня услышали все. Не знаю, природный ли это мой голос, усилил ли его кто‑то магией, или это моя собственная демоническая сила, но меня услышала даже дальняя травинка на этом проклятом поле. – Смотрите все! – сказал я поднимая отрубленную голову, – Император мертв и я теперь новый Император. Прекратить сражение! На колени – присягните мне! Первыми пришли в себя разъяренные боем ирбисы, услышав мою речь, они как послы иной державы, склонили лишь одно колено, но пример был подан и застывшее двухтысячное людское войско заволновалось. Расталкивая гвардейцев в круг подомной вышли две окровавленные фигуры. Два крепких парня с пронзительными взглядами. – Мы архонты Империи, – провозгласили они в голос, – мы признаем тебя Императором и присягаем тебе в верности. Они упали на колени и склонили головы, и вслед им, словно круг после брошенного в озеро камня, прошла волна склоняющихся людей. Ближайшие гвардейцы упали следом за архонтами, за ними на колени попадали гвардейцы стоящие за их спинами, потом упали другие смешанные колонны. И очень скоро все бранное поле покрывали люди стоящие передо мной на коленях. – Слава Императору! – крикнули где‑то на отшибе. – Слава! – подхватили этот клич. – Слава! – Слава! Я наконец нашел глазами фигуру первой обронившей клич, и сердце запрыгало от радости. Кассия! Жива. – Теперь это мой мир, – прошептал я в момент наивысшего триумфа вспомнив с чего все начиналось. – Железный мир – я все же покорил тебя. Эпилог С тех пор как Император был повержен, прошел уже месяц. Я жил во дворце, предпочитая человеческие хоромы хаосу царящему в домене. Конечно, практически никто из людей не воспринимал меня как демона – я объявил себя наместником Творца, а своих слуг ангелами. И надо признать это амплуа мне нравилось больше. Да нет, я старался не для смертных, на них мог бы воздействовать и страхом и принуждением. Сначала хотел сделать из этого мира «оплот зла» и заметно увеличить ступени в кастах – во главе этой иерархии собирался поставить демонов. Но изменить решение меня заставили две причины: за правое дело человечество всегда сражается не щадя ни себя ни других, и это позволяло мне установить дополнительный рычаг для управления миром. Страх это хорошо, но любовь к владыке много лучше, хотя и страх никто не отменял – добро тоже страшатся. Вторая же причина крылась в том, что я все же оставался на половину человеком, и приятней было видеть не ужас, а почтение и любовь в глазах людей. А крылья за спиной были столь ослепительно белы и пушисты, что каждое утро просыпался с улыбкой на губах – на эти минуты забывал кто я на самом деле. Обе мои как оказалось выжившие демонессы тоже летали в ангельских обличьях повергая в трепет сердца видящих их людей – они как ни странно оказались довольно умными и быстро извлекли из такого положения выгоду. Кассия так и осталась в теле архонта, и наверно будет в нем до конца времен. Она продолжала набирать людей и вместе с другими двумя архонтами мало по малому, собирала невиданную доселе армию. Свои же силы я стал прикладывать к возрождению империи демонов. Это было довольно трудоемко – в мире демонов оказывается больше каст, чем мне казалось, и все они выполняли определенные функции без которых «империя демонов» не могла и существовать. Не смотря на трудности и казалось бы не решаемые проблемы, я верил, что все касты и круги скоро восстановятся, демеонесс было всего три, включая Кассию, и я не собирался их брюхатить, существовали и более надежные и быстрые способы увеличить поголовье моих слуг. Блаженно прикрыв глаза я подтянулся и откинулся на обитую бархатом спинку трона. На людей в зале уже давно перестал обращать внимание – что мне эти преданно смотрящие на меня советники, что мне эти телохранители‑гвардейцы застывшие подле трона, а о слугах с готовностью во взглядах ожидающие мои приказания – вообще не вспоминаю. Жаль конечно что среди облепившей меня шушеры нет Бриана и Весты. Я жалел что они погибли на том поле, но удрученно признавал, что жалел лишь о ценных, безвозвратно потерянных кадрах, а не за друзей… Но что вы от меня хотите? Я даже не человек! – Мой повелитель, – вбежал в замерший зал молодой управитель. – Демоны! Демоны объявились и напали на форт Аринз! Окно в зале разбилось вдребезги, стекла разлетелись по всему полу, гвардейцы кинулись на перерез влетевшей опасности – но это было ни к чему. Одна из демонесс, разумеется, в обличье ангела, влетела в зал и упала передо мной на колени: – Мой Повелитель, дьяволы! В наш мир вторглись воины ада! Черт! Все это время я обдумывал как собрать силы чтобы напасть на Землю и изгнать оттуда дьяволов… Но они кажется, меня опередили. Тем лучше – все куски пазла наконец сложились в план, осталось его произнести вслух и предварить в жизнь… И я не замедлил его озвучить: – Отбить атаку, уничтожить путающихся миркаридцев, накопить силы, провести разведку и нанести по дьяволам удар! Скоро я стану полным властителем этого мира, а потом и другого, родного. Для этого нужно всего лишь одолеть весь Ад. Долгая предстоит работа…. Но у меня в запасе вечность, а пока надо всего лишь отбить их первую атаку. И хотя шокированные люди в зале приняли мои слова как команду к действию, я сжалился и произнес: – Я сам возглавлю контратаку. Мы втопчем дьяволов в грязь. Конец первой книги... |
|
|