"Частный капитал в СССР" - читать интересную книгу автора (Ларин Юрин)

5. Хищническая аренда

Пятым способом первоначального накопления буржуазного капитала в первый период нэпа было развитие так называемой "хищнической аренды" государственных промышленных заведений частными предпринимателями. В 1921 г. было разрешено сдавать в аренду бездействующие государственные предприятия, был образован так называемый арендный фонд. По всему СССР цена его, по оценке ЦСУ, составляет примерно 250 млн. руб. Это цена тех фабрик, предприятий и заводов, которые были предназначены к сдаче в аренду.

Мы находили возможным сдать, ибо они у нас стояли. Каковы были в первый период нэпа условия этой сдачи? Теперь уж можно подвести некоторые итоги, есть возможность судить, что из этого вышло.

Те арендные договоры, которые заключены в последнее время, скажем, в 1925/26 г., сравнительно приличны, они обеспечивают, что те предприятия, которые мы сдаем в аренду, не будут разрушаться и что вместе с этими предприятиями мы не передаем частному арендатору еще крупного добавочного имущества в виде запасов, лежащих на сдаваемых в аренду заводах и бесплатно передаваемых арендатору. Но как раз в 1925/26 г. очень мало предприятий сдавалось в аренду, потому что подавляющая часть их была сдана в аренду в первые годы нэпа. А в первые годы нэпа в большинстве случаев предприятия сдавались с большими запасами, на них лежавшими. За эти запасы ничего не бралось. Эти запасы вывозились из предприятий, продавались арендаторами, которые много на них наживали. Во-вторых, предприятия сдавались тогда на невыгодных условиях для государства, не обеспечивавших даже, что будет получаться хотя бы нормальный процент на вложенный в них капитал, не говоря уже об амортизации. Недавно, например, вышел отчет по арендному фонду МСНХ, выпущенный арендным управлением МСНХ. Из него видно, что по арендному фонду МСНХ (Москвы и Московской губернии), который составляет около 85 миллионов рублей, – это одна треть всего арендного фонда всего Союза, – за 1924/25 г. получено арендной платы только 1 992 000 руб., т. е. два с половиной процента. Это меньше даже самого минимального нормального процента на капитал, это совершенно не дает амортизации. Происходит проедание основного капитала сданных в аренду государственных предприятий в пользу частных арендаторов. Наконец, ничтожно мал ремонт на арендованных предприятиях. Не выполняется даже то, что было обусловлено в арендных договорах.

Таким образом, итог аренды первого периода нэпа таков, что происходит почти бесплатное расхищение государственных ресурсов, перекачивание из государственного кармана в частнокапиталистический.

Приведу пару примеров, что происходило под видом аренды предприятия по материалам судебных процессов, сведенным т. Кондурушкиным.

В Ленинграде Отдел коммунального хозяйства сдал в аренду двум предпринимателям, Шустрову и Епифанову, целую улицу. В Ленинграде есть Горсткина улица, и вот эта улица со всеми лавками, со всеми складами, со всем, что там есть, целиком была сдана в аренду двум хозяевам. Горсткина улица до революции была средоточием оптовой торговли мясом и овощами – это был центр снабжения ими Ленинграда. Эти два предприимчивых человека, Шустров и Епифанов, получили за два года чистого дохода 800 тыс. руб.

В том же Ленинграде один из лучших домов, бывший Елисеева, известного ресторатора, дом 56 по проспекту 25 Октября, шесть лет был почти в безвозмездной аренде, потому что актер Ксендзовский "смазывал" заведующего Комотхозом за хорошие арендные условия. Один иск к арендаторам был затем предъявлен на два миллиона рублей, каковые следовало бы с них получить.

Теперь уж не взыщешь.

Есть у нас два завода, один называется "Молния", другой – "Бетта". Это лучшие заводы по выработке гальванических элементов во всем государстве. Они и до революции не имели себе в этом отношении конкурента. До революции ими управлял некий Гезерих, который был совладельцем заводов, а с 1921 г. он их взял в аренду. Причем он взял их в аренду на условии, чтобы имущество было оценено по спискам самого Гезериха, который он составил менее чем в одну десятую действительной стоимости, как это было установлено затем на суде. Это дало возможность Гезериху продавать изделия заводов на 30 % ниже прейскуранта государственных заводов с той же продукцией. Между прочим, было довольно распространенным явлением, что продукция арендованных заводов по своей дешевизне била на рынке продукцию наших госзаводов, потому что наши государственные заводы полностью оплачивали расходы производства, а арендованные заводы часто сдавались на таких условиях, когда им материалы и запасы надолго предоставлялись почти бесплатно.

Охтенский цех Петрозавода был взят в аренду с запасами, которые не были учтены. Взявшие его в аренду инженеры продали в свою пользу неучтенное, как бы подаренное им имущество: 89 тыс. пудов снарядных станков, ножовки, сверла, напильники, медная стружка, двухтавровые балки и т.д. Все это продавалось различным госорганам и госзаводам. На суде адвокат этих арендаторов говорил: "Государство здесь не пострадало, так как все к нему вернулось обратно". Но только государство заплатило своим арендаторам за то, что само дало им бесплатно.

По поводу всей этой арендной практики надо сказать следующее. Мы не запрещаем и не стремимся к запрещению частной промышленности в тех отраслях, где считаем, что работа ее может быть для нас полезной. Я ниже еще остановлюсь на том, в каких отраслях мы считаем ее в настоящее время допустимой. Но при этом желаем, чтобы частные промышленники вкладывали в дело их собственные средства, а не просто путем хищнической аренды перекачивали государственные средства в свои карманы. Поэтому условия арендных договоров должны быть проверены – тех арендных договоров, которые были заключены в первый период нэпа. Они должны быть изменены в том смысле, чтобы имели коммерчески оправдываемый характер. Вместе с тем должна более широко, чем до сих пор, проводиться передача этих арендованных предприятий союзам кооперации (не ниже губернских или окружных) вместо оставления их в руках хищнической части арендаторов. Наши законы позволяют пересмотреть и отменить всякий договор, как только выясняется его общественная нецелесообразность.