"Амбров Кеон" - читать интересную книгу автора (Лорра Джин)

Глава пятая

С самого начала было неясно, кому из новичков меньше понравится в Кеоне. После обеда Крег ушел с мальчиками его возраста, а Серджи стал показывать Райзе окрестности.

Земля здесь коричневая, но не красно-коричневая, как на юге, а здания представляют собой уродливое лоскутное одеяло из серого камня. Пристройки к ним деревянные. Если не считать большого дуба перед входом в главное здание, лишь несколько кустов нарушали монотонный серый и коричневый цвет.

Гость шел следом за Райзой, так как в это время она его обычно кормила. Она спросила о нем у Серджи.

— Он будет охотиться на крыс и мышей, чтобы отплатить за еду, но он еще и мой любимец.

— Конечно, — ответил Серджи, направляясь к удаленным холмам. — Все животные после обеда получают объедки… Но тебе лучше…

Его голос неожиданно заглушил громкий лай, и два огромных рыже-золотистых пса прыгнули на Серджи, размахивая хвостами и в своем восторге едва не сбив его с ног.

Он зарылся пальцами в их густой шерсти, ласкал собак, а они лизали ему лицо. Потом Серджи приказал:

— Лежать, Лидер. Довольно, Перо! — и присел, продолжая ласкать их.

Гость решил бросить собакам вызов. Он пробежал мимо Райзы, изогнув спину, взъерошив шерсть, и зашипел.

Собаки опрокинули Серджи и со счастливым лаем понеслись за котом.

Серджи позвал:

— Лидер! Перо! Назад!

Пес неохотно вернулся к хозяину. Однако сука продолжала гнаться за котом, пока Гость не взлетел на дерево у кухни, шипя и оскорбительно плюясь на лающую внизу собаку.

Серджи виновато сказал Райзе:

— Я назвал самку Пером, потому что у нее шерсть на ногах и хвосте похожа на перья, но иногда она ведет себя так, словно голова у нее набита перьями. Посажу ее на цепь…

— Гость сумеет постоять за себя, — заверила его Райза.

Действительно, как только Перо перестала лихорадочно лаять и принялась обнюхивать землю под деревом. Гость прыгнул и приземлился ей на спину. Собака удивленно завизжала, подпрыгнула, упала и побежала изо всех сил. Гость спрыгнул с ее спины и направился к Райзе, а Перо продолжала уноситься, словно ее преследовала горная кошка.

— Не думаю, чтобы он ранил твою собаку, — сказала Райза, — но боюсь, он тут будет со всеми драться.

Серджи наблюдал за Лидером: пес старательно игнорировал приближающегося кота.

— Не думаю, чтобы ему многие бросали вызов!

Но Райза с ним не соглашалась. К тому же она старалась подбодрить Крега, энтузиазм которого быстро убывал.

Крег жаловался, что ему придется ходить на уроки, хотя он уже закончил школу.

— Уроки подготовки к переходу — это нормально, — сказал он Райзе. — Не помешает получше подготовиться. Но уроки искусства! Почему я должен рисовать эти глупые цветы? И дженский язык — они называют его английским. Зачем мне учить язык дженов?

— По той же причине, по какой папа заставлял нас его изучать, — ответила ему Райза. — Если ты не понимаешь своих врагов, как ты можешь узнать их тайны?

— Но во время Первого Года я узнаю все, что нужно, — возражал Крег.

— А если у тебя вообще не будет Первого Года, когда ты научишься?

— Ты всегда была уверена, что я стану саймом, — пожаловался мальчик.

— Помнишь, что говорил папа: деньги и товары могут украсть, но никто не заберет знания.

— Да. Ну, по крайней мере я научусь здесь работать по металлу. Это чего-нибудь стоит.

Но Райзе не так легко было отделаться от дурных предчувствий. Она терпеть не могла оставаться за закрытыми стенами. Она, конечно, знала, что может уйти… но тогда станет союзницей тех, от кого эти стены защищают жителей Кеона. А она уже начал платить за свой допуск сюда.

Проделав те же упражнения, что раньше, Недд сказал ей:

— Прежде всего ты должна научиться делать шант — перевод селина между первичной и вторичной нервными системами.

Он продемонстрировал это с помощью товарища — Геврона, а Райза тем временем злиннила. Потом она взяла Серджи в объятия, как в позе передачи, но вместо того чтобы соприкоснуться губами, прислонилась головой к его груди и обнаружила, что может контролировать потоки селина в собственном организме.

Когда устремился поток энергии, Недд сказал:

— Не так быстро! Райза, ты всегда слишком стараешься!

Ощущение было необычайно странное. Она могла насытить свою первичную систему, не испытывая при этом удовлетворения, а потом опустошить эту систему, переведя селин во вторую, и испытать при этом потребность, но не жесткую.

— Теперь, — сказал Недд, — верни обе свои системы к норме.

Она попыталась отыскать взаимное расположение, то равновесие систем, которое у нее было до начала урока. Сначала нарушила равновесие в одну сторону, потом в другую…

— Успокойся, — прошептал ей на ухо Серджи. — Отдыхай в моем поле, и пусть твои системы сами найдут нужный уровень. Расслабь руки — ты делаешь мне больно. Вот так…

Он уговаривал ее, пока она не перестала пытаться, и тогда ее системы сами приспособились друг к другу.

— Хорошая работа, Серджи, — одобрил Недд. — Райза, когда ты готовилась к переходу, тебя должны были научить расслабляться.

Она кивнула.

— Не думала, что мне снова понадобится это умение.

— Серджи позже поработает с тобой. Пока ты еще не достигла поворотного пункта, хочу начать учить тебя искусству проводника. Ты сильней меня, никто, кроме Серджи, с тобой не справится, но этому он тебя научить не может.

— А что ты собираешься делать? — недоверчиво спросила Райза.

— Извлеку немного селина из твоей вторичной системы, потом верну его. Это покажет тебе, что такое извлечение не затрагивает твой личный запас; к тому же ты поймешь, что чувствуешь, когда кто-то манипулирует твоим полем. Проводник должен уметь сохранять полный контроль, иногда под чудовищным давлением, но, когда необходимо, полностью расслабляться. Поскольку здесь нет проводника, равного тебе по силе, ты должна научиться не использовать эту силу против тех, кто старается тебе помочь.

Пока Недд объяснял это, Серджи массировал Райзе шею и плечи, снимая напряжение. Как будто прочитав ее мысли, он сказал:

— У Недда может не быть твоей нейгерической силы, но ты не сравнишься с ним в дисциплине, пока не пройдешь разъединение и не приобретешь многолетний опыт. Верь ему, Райза. Он благополучно провел через разъединение многих саймов.

Райзу поместили на один из странной формы диванов, Серджи стоял за ней, Недд сидел в кресле, в котором сидит дающий передачу. Геврон встал точно за Неддом, и все четыре нейгерических поля слились в единое, не допускающее в себя никого постороннего. «Как джены это делают?» — думала Райза, знающая, что у дженов нет органов для восприятия селиновых полей. Поле Геврона казалось бледным эхом поля Серджи; внешне же это был дородный мужчина средних лет, со светло-каштановыми волосами, с морщинистой, обветренной кожей и с глазами, затененными кустистыми густыми бровями с проблесками седины. Но у него были те же бесстрашные манеры, что у Серджи, та же самая способность приводить в лучшее настроение группу саймов и дженов.

Сосредоточившись на дженах, Райза расслабилась. Ей уже казалось нормальным, что поля дженов смешиваются с ее полем. Но на этот раз все было по-другому. Теперь сайм положил руки под ее предплечья, говоря:

— Вытяни свои латерали. Райза.

Она не смогла это сделать.

Латеральные рефлексы одновременно произвольные и непроизвольные, как мигание или дыхание. Сайм в потребности не может не выставить свои латерали, когда хватает джена с высоко заряженным полем. Но сайм должен касаться джена, а не другого сайма.

Насыщенные нервами органы, такие же чувствительные к селину, как глаза к свету, латерали могут касаться ребенка, злиння его болезнь, ища признаков перехода или установления. Но в остальном это очень личные и скрытые органы, которых нельзя касаться, как нельзя касаться глаз.

Серджи положил ей руки на плечи.

— Все в порядке, — прошептал он. — Недд проводник. Он не причинит тебе боли.

С трудом глотнув, Райза заставила непокорные щупальца высунуться из сумок по обе стороны от каждого предплечья. Слабые и уязвимые, они нуждаются в хватательных щупальцах, чтобы поддерживать контакт при убийстве — и при передаче.

— Очень хорошо, — сказал Недд. — Теперь сплети хватательные щупальца. Выработай безопасную хватку, Райза. Положи свои вентральные щупальца на мои латеральные разгибательные мышцы — теперь твои дорсальные вокруг и над ними. — Он переплел свои щупальца с ее. — Твой пациент не сможет выскользнуть; если понадобится, ты сможешь силой взять его латерали. Теперь втяни латерали, и поменяем позу: твои руки под моими…

Они упражнялись до тех пор, пока хватательные щупальца девушки не начали занимать нужное положение, даже когда Недд сопротивлялся.

— Хорошая работа. Ты не причинила мне боли, даже когда твои щупальца были поверх моих разгибательных мышц. Теперь я покажу тебе хватку проводника, Райза.

Она переплела свои щупальца с его. Саймы часто в знак дружбы переплетают хватательные щупальца. Но вот он сказал:

— Снова вытяни свои латерали.

Когда латерали Недда вышли из сумок, Райза машинально убрала свои.

Вот оно. Извращение общин. Сайм к сайму, латерали к латералям.

У Райзы в горле встал комок, ее щупальца отдернулись.

— Не могу!

— Можешь, — успокаивающе сказал Недд. — Ты можешь сделать все, что захочешь. А ты хочешь принести пользу Кеону…

Тиги платит сваи долги.

Я должна научиться.

Снова она заставила свои маленькие, уязвимые латерали высунуться из сумок навстречу латералям Недда, которые по-прежнему лежали на ее предплечьях. Вот они соприкоснулись — возникло ощущение, странно напоминающее передачу, но без перемещения селина.

Недд дал ей какое-то время, чтобы освоиться, прежде чем продолжил.

— Активируй твою вторичную систему. Оставайся в состоянии проводника, и я не смогу затронуть твою первичную систему. Только возьму немного селина, потом верну его.

Райза напряглась, когда губы Недда прижались к ее губам. Тепло сайма, его щупальца, перевившиеся с ее, — все это ощущается как чужое. Она содрогнулась, но выдержала, поддержанная спокойствием Серджи.

Когда Недд замкнул цепь, возник несильный, но устойчивый поток. Райза пыталась подавить удушливое ощущение, будто он крадет ее жизнь, напоминая себе, что открыта только ее вторичная система. Процесс безболезненный, но пугающий. Когда он кончился, Райза поникла от облегчения.

Недд поднял голову и успокаивающе улыбнулся.

— Ты отлично справилась, Райза. Худшее позади. Оставайся в положении проводника. Я верну назад селин, и на сегодня кончим на этом.

На протяжении всего сезона вера Райзы в Недда усиливалась, так что она была захвачена врасплох, когда ощущение селина сайма пронзило ее нервы.

Райза невольно поморщилась. Поле Недда имитировало поле джена, но эта подделка делала положение еще хуже.

Она сопротивлялась, ее система отказывалась принять текущую не в том направлении энергию — и Недд, воспринимая обратную связь, тоже поморщился от боли в нервах.

Райза как-то отдаленно ощутила, как Геврон поддерживает Недда, но это осознание потонуло в поле Серджи, излучавшем твердое, благожелательное, но решительное осуждение.

Она откуда-то нашла в себе силы прекратить сопротивление, лежать спокойно, пока какая-то отдаленная часть ее души продолжала плакать, когда селин Недда входил в нее.

Недд разжал хватку и прислонился к Геврону.

Райза прижала руки к груди, убрала щупальца и съежилась клубком.

— Райза, — спросил Недд, — почему ты сопротивлялась? Я не собирался причинить тебе боль…

— Мне не было больно, — сказала она и услышала собственный голос — голос маленького испуганного ребенка. — Было… неправильно, вот и все!

— Неправильно? — Искреннее недоумение в его голосе и нейгере.

— Селин сайма, — сказала она, и слова отзывались дурным вкусом у нее на языке. — Как вы можете делать с людьми такое? И ожидать, что я…

— Райза, это не была передача, — объяснил Недд. — Я не пытался удовлетворить тебя — только возвращал твой селин. Проводникам часто приходится обмениваться селином. Но это не должно быть неприятным, просто незначительный эпизод.

— Неужели вы настолько извращены, что не понимаете: незначительное и есть неприятное? Отвратительное? — Она оттолкнула Серджи и вскочила на ноги. — Я не могу это делать. Это… это… — И не найдя достаточно выразительного слова, она просто убежала.

Она не сможет давать саймам такую замену удовлетворения! Вокруг работали люди Кеона, вместе саймы и джены, но разделенные проводниками. Они даже не знают, чего лишены!

Нужно забрать Крега и…

А что если он уже установился?

Она уже увела его от привычного образа жизни. Что если снова заберет и уведет из Кеона?

Время поискать ответ. Она пошла в свою комнату, чтобы взять необходимые вещи, и встретилась с Серджи.

— Куда ты идешь? — спросил он.

— У меня есть дело в городе.

— Райза, Лавин тебе не знаком. Это пограничный город с грубым населением…

— Я что, пленница здесь? — спросила она.

— Конечно, нет. Но у меня работа по расписанию… я смогу сопровождать тебя только завтра.

— Мне не нужно сопровождение! И я совсем не хочу, чтобы за мной тащился джен, показывая, что я извращенка!

— Райза… — В его поле озабоченность, сожаление, боль.

— Я вернусь. Шен, Серджи, неужели ты думаешь, что я брошу Крега? Я вернусь еще до вашего шидони-проклятого обеда. А теперь прочь с моей дороги!

Город Лавин поистине груб — пограничное обиталище неудачников. Небольшой загон, с дурным запахом, с изодранными зелеными вымпелами. Райза была рада, что ей не придется брать отсюда дженов.

В городе три салуна, с привязанными снаружи лошадьми, хотя еще только кончается утро. Смех и выкрики изнутри свидетельствовали, что там идет игра.

Платная конюшня также грязная и не выглядит процветающей. Однако универсальный магазин полон товаров и содержится в чистоте и порядке. Райза провела там около часа, отпивая лимонад. Где-то поблизости есть фермы: в город откуда-то приехали несколько мужчин и женщин на рабочих лошадях или в фургонах; две девочки и мальчик в возрасте от восьми до одиннадцати лет прибежали за заказами и получили в качестве вознаграждения лакричные палочки.

Райза не подходила к покупателям, но старательно расспросила владельца магазина. Магазин не нуждается в посторонних инвестициях. Придется Райзе поискать чего-то другого.

Но в городе по крайней мере есть банк. Райза показала свои кредитные документы, и ее проводили в кабинет президента банка.

Костюм Таннена Дарли пошит явно в Норлее, ботинки его сверкают, а на пальце кольцо прекрасной работы. Райза узнала изделие Серджи. Этот человек явно разбирается в качестве того, чем пользуется: Райза видела, что он оценивающе взглянул на ее простое, но отлично сшитое платье.

— Тиг, — сказал он. — Вы дочь Моргана Тига? Что привело вас в эту часть территории?

— Мой отец погиб во время бури в прошлом месяце.

— Очень жаль. Он был хороший человек — и прекрасно разбирался в лошадях! Очевидно, — он вентральным щупальцем коснулся кредитных документов, — вы не нуждаетесь в финансовой помощи. Чем могу быть полезен?

— Мне нужен совет. После бури я продала магазин и вместе с младшим братом приехала сюда, чтобы начать заново. Открою у вас счет, а позже сделаю вложение.

— Буду рад помочь вам, Райза. Вы только что приехали в город? Наш отель не место для молодой леди…

— Спасибо, у нас с Крегом есть где остановиться, — торопливо сказала Райза — но тут же ей пришлось солгать, чтобы не давать адрес Кеона на счете. — Как только у меня будет постоянный адрес, я дам вам знать. А тем временем я ведь могу брать деньги по подписи?

— Конечно, конечно. Это ваши деньги. И я поищу для вас подходящий объект для инвестиции. Старый Скиф хотел бы расширить свою конюшню…

Старый Скиф понятия не имеет, как вести конюшню, — сказала Райза. — Никакой тайны в мыле, воде и тяжелом труде нет. Я сказала, что хочу вложить свои деньги, мистер Дарли, а не выбросить их. — Она присмотрелась к нейгеру банкира и спросила: — А кстати, сколько старый Скиф вам должен?

Тот рассмеялся.

— Проницательно, миз Тиг. Вы дочь своего отца, это уж точно. Мы с вами отлично поладим.

До самого обеда Серджи не видел Райзу. К ним присоединился Крег с доверху нагруженной тарелкой. «Он ест как джен», — подумал Серджи, но тут же отбросил эту мысль. Установление брата — для Райзы неверный повод оставаться в Кеоне.

Крег возбужденно рассказывал о прошедшем дне. Райза односложно отвечала ему, а Серджи молчал.

Он сосредоточился на мальчике, отыскивая признаки превращения его в джена. Крег выше сестры, но так почти у всех. Саймы часто вырастают высокими, особенно если правильно питаются. Серджи искал признаки развития мышц, которое иногда предшествует началу выработки селина.

«Если кто-нибудь и должен знать, что предсказать исход установления невозможно, так это я», — напомнил он себе.

Тем не менее он продолжал разглядывать Крега, взвешивая его возможности. При двух родителях саймах у него шансы стать тоже саймом два к одному. Если у него произойдет переход, пока Райза еще считает передачу проводника холодной и бесчувственной, разве позволит она проводнику коснуться брата? Но если он установится, разве она не останется в Кеоне из-за брата, а не потому, что откроет собственные возможности? Для разъединения самое главное — желание жить без убийств.

«Оставайся ребенком, Крег, — подумал Серджи. — Не устанавливайся, пока твоя сестра не посвятит себя Кеону».

Серджи пошел с Райзой из столовой.

— Ты не получила назначение на завтра, — сказал он. — Недд хочет, чтобы ты познакомилась с историей общин. С историей Раймона Фарриса, первого проводника, — с тем немногим, что о нем известно.

— Фаррис, — ответила она. — Ты мне говорил, что я узнаю о Фаррисах.

— Несколько столетий назад на территории Найвет они первыми выдвинули идею общин. Недд хочет, чтобы ты почитала о том, как саймы и джены впервые научились жить вместе. Завтра ты увидишь, как он дает передачу — и поймешь, что она дает не меньше удовлетворения, чем убийство.

Она посмотрела на него, изучала его лицо своими большими темными глазами.

— Я не считаю, что убийство даст удовлетворение — не считаю после того, как ты дал мне передачу.

Он подавил желание солгать.

— К сожалению, спустя несколько месяцев ты будешь отчаянно желать благодати убийства. Худшее еще впереди. Мы не собираемся лгать тебе, Райза.

— Я пережила поздний переход, бурю, психопространственную дезориентацию. Переживу и разъединение… если ты мне поможешь.

— Конечно, переживешь. Но тебе нужно пережить это сейчас: второго шанса на разъединение не бывает. И если ты убьешь…

— Не убью!

— Твой организм предаст тебя, — ответил он. — Ты приближаешься к поворотному пункту. После него и до передачи ты должна избегать дженов или постоянно находиться рядом с проводником или товарищем. Кеон не мир джанктов, джены не заперты в загонах или кладовых, так что ты не можешь до них добраться.

— Серджи, я никогда не прикоснусь к джену, который… — Она запнулась, но сразу поправилась: — Я никогда не убью никакого джена.

— Райза, ты ведешь себя наивно, — ответил он. — Ты скоро поймешь, насколько соблазнительней дженов из загонов джены из общин. Мы не хотим, чтобы ты — и один из наших дженов — стали жертвой каскада.

— А что такое каскад?

— Что-нибудь вызывает у джена — не товарища — страх или изумление. Находящийся поблизости сайм в состоянии потребности. Можно спровоцировать даже ренсайма на убийство, если он в жесткой потребности, если он болен, ранен или испытал сильный стресс.

— И проводника? — спросила она. — Серджи, ты хочешь сказать, что я пройду через все это только для того…

— Нет! — Он заставил себя успокоиться и продолжал: — Нет, в своем обучении мастерству проводника ты научишься справляться с такими ситуациями. Но вначале ты должна пройти разъединение, а это означает необходимость избегать опасности даже в самых безобидных ситуациях.

— Я могу позаботиться о себе, — настаивала она. — К тому же как я могу захотеть убить? Я получаю от тебя удивительные передачи. Это все, в чем нуждается сайм, — в джене, дающем передачу. Если кто-нибудь вроде Геврона способен это сделать…

— Не все джены это могут, — настаивал Серджи. — По крайней мере так мир устроен сейчас. Поговорим об этом завтра, после того как ты станешь свидетелем настоящей передачи проводника.

Но на следующий день Райза казалась более убежденной и не хотела об этом говорить.

— Я отправляюсь в город! — заявила она.

— Опять? — спросил Серджи.

— Я попросила сегодня утром подковать мою лошадь — она почти потеряла подкову. Не понимаю вас. Кеон специализируется на работе по металлу, а у вас нет даже кузницы.

— Не по такой работе, — возразил Серджи. — Мы делаем украшения. Наши изделия пять лет подряд побеждают на конкурсе в Аренсти.

— Что дает вам красивую ленточку на стену и пустой кошелек. Почему вы не делаете что-нибудь практичное? Ведь нет причин, почему бы подстаканникам ни быть красивыми? Если вы снизойдете до изготовления плугов, или гвоздей, или проволочной изгороди, вы не будете постоянно на грани конфискации вашего имущества сборщиками налогов.

Он увидел в этой ее вспышке симптом разъединения — очень ранний симптом, стремление отыскать недостатки у людей, от которых она зависит. Отлично. Чем раньше начнется этот процесс, тем более вероятно, что она достигнет кризиса еще на Первом Году.

— Я подумаю о твоих предложениях, — ответил он, стараясь не проецировать снисходительность. — Спроси на конюшне, есть ли другие лошади, которых пора отводить на кузницу. Нет смысла снова туда отправляться через день-два.

— Гм… хорошо… может быть, — ответила Райза. — Увидимся за обедом, Серджи.

Она повернулась и практически убежала от него.

Что происходит в голове этой необычной девушки джанкта? Она все еще не достигла поворотного пункта. Может, кого-то встретила в городе?..

Он отказался развивать эту мысль. Как у джена, у него есть немного свободного времени на ланч и на краткий отдых. Взяв в столовой сэндвич и стакан чая, он вернулся в свою комнату. Блокнот для рисунков заполнен эскизами нового кольца общины, предназначенного для тонких, стройных рук саймов. То кольцо, которое Серджи сейчас дома, в безопасности, носил открыто, очень массивное и прекрасно соответствует его мощным рукам. Для Недда и кое-кого такой дизайн подходит — но на руках большинства саймских женщин кольцо кажется громоздким, неуклюжим, тяжелым.

Серджи принялся есть и одновременно без особого интереса разбирал свои рисунки. Его взгляд упал на чайный стакан в простом металлическом подстаканнике. Открыв в блокноте чистую страницу, он начал рисовать — руки со щупальцами держат стакан, трин-чай так успокаивает. В одно руке он изобразил трин-розу и осмотрел свой рисунок. Нет, нужно что-то легче, менее очевидное…

В кузнице Райза встретила Таннена Дарли и обрадовалась, что не прихватила лошадей из Кеона.

— Прекрасное животное, — сказал банкир, разглядывая ее кобылу. — Не хотите ее продать?

— Нет, спасибо.

Она старалась, чтобы ее голос и поле оставались спокойными и дружелюбными, потому что злиннила: банкиру до жесткой потребности два или три дня.

— Я отправляюсь на аукцион в Нашул, — сказал Дарли. — Хотите поехать со мной?

— Нет, спасибо, — ответила она. — Я плачу налоги за то, что получаю дженов из загонов.

— После того как сможете злиннить местный загон, передумаете, — сказал он. — Вот прекрасное вложение для честолюбивой молодой особы. Немного давления на инспектора, и Никка потеряет свою лицензию. Вы смогли бы кое-кого подкупить и заполучить хороших дженов для убийства…

Голос банкира в ушах Райзы превратился в неразборчивое гудение. Она представила себе, как из щупалец Дарли падает безжизненное тело Элис.

«Серджи говорит, что я снова захочу этого. Как это возможно? Саймы не должны убивать. Дженов нельзя выращивать для убийства».

Она не помнила, что сказала Таннену Дарли: только, что не собирается становиться дженраннером. Ему для бесед тоже не хватало терпения: как только кузнец закончил, он сел на свою лошадь.

— Через несколько дней, Райза, — пообещал он на прощание, — мы вам найдем подходящий объект для инвестиций.

Оставив лошадь в кузнице, Райза отправилась дальше осматривать город и снова пришла к универсальному магазину. Там пасечник выгружал мед. Она не могла придумать, какого бизнеса нет уже в таком городе, как Лавин. Пошла к конюшне, подсчитывая, сколько будет стоить привести это место в порядок, отремонтировать ветхое здание, купить нормальный корм для лошадей. Но почему конюшня в таком жалком состоянии — потому что владелец ленив или потому что мало приезжих с лошадьми, нуждающимися в уходе? Спрос и предложение. Нужно продолжить исследования.

На пути назад в Кеон, она обдумывала то, что узнала утром. Она злиннила Недда, дававшего передачу двум саймам, которые, по-видимому, были вполне удовлетворены его имитацией поля джена. Это не было холодным и бесчувственным делом — его забота передавалась вместе с потоком селина, точно так же как это делал Серджи. Тем не менее чего-то все равно не хватало.

— Это то, в чем нуждаешься ты, но не нуждаются ренсаймы, — попытался объяснить Недд. — Передача проводника дает ренсаймам все необходимое. Завтра ты начнешь этому учиться.

Райза ела пищу Кеона, она знала, что Крег учится в школе Кеона, спит в постели под крышей Кеона, и потому с каждым днем все больше хотела сделать то единственное, что Кеон просит взамен. Механикой она овладела, а вот эмоции ей не давались.

Приближаясь к поворотному пункту, она начинала нервничать, когда Серджи не было поблизости, — а так происходило большую часть дня, потому что он был один из всего семи товарищей для трех проводников Кеона. Райза чувствовала себя одинокой: ей запретили приближаться к любой группе, в которой были джены.

Жизнь была рутинной; никакой кризис не изменял течения повседневных событий, но Серджи прав: это течение может быть прервано легко и со смертельными последствиями.

Расписание показывало, где находятся каждый проводник и каждый товарищ на протяжении всего дня. Расписание составлял Рикки, один из проводников.

— Проводник обязан это делать, — объяснил он Райзе, когда она однажды утром в поисках разрешенного для нее общества встретилась с ним. — Нужно знать, где находится каждый проводник, в каком он пункте своего цикла, как долго работал и над чем; нужно также знать, каковы возможности товарищей, кто легко выдерживает давление, а кто засыпает. Джены-доноры в данном случае не представляют проблему: все они давно являются донорами, за исключением Левсиля, который установился в прошлом месяце. Недд надеется, что его можно будет подготовить в качестве товарища.

— А почему не все джены товарищи? — спросила Райза.

— Теоретически они все могут ими быть, но на практике очень трудно преодолеть травмы, нанесенные страхом. Два года назад в местном загоне была эпидемия трясущейся лихорадки; джанкты боялись брать из загона дженов, поэтому они напали на Кеон и ворвались в спальню дженов. В ту ночь в здании находились восемь молодых дженов; один сумел дать передачу, один был тяжело обожжен — а все остальные очень испугались. В результате шестеро погибли. Парень, который был обожжен, Джори, едва способен быть донором. Только Дрила сумел стать товарищем — и три мальчика, которые не были той ночью в спальне, оказались так потрясены случившимся с их друзьями, что только один из них сумел преодолеть травму.

Рикки продолжил работу над расписанием. Райза сказала:

— Расскажи мне о сегодняшнем расписании. Я каждый день сюда заглядываю. Если не могу быть проводником до разъединения, то по крайней мере помогу с составлением расписания.

Но прежде чем она освоилась с этим делом, Райза нашла другое полезное для Кеона дело.

Однажды, идя наблюдать за тем, как доноры делают передачу, они проходила мимо кабинета Недда. Он как раз должен был выйти; однако изолированная дверь оставалась закрытой. Райза миновала ее и сделала несколько шагов: за все время ее пребывания в Кеоне она ни разу не видела, чтобы кто-то здесь опаздывал. Несмотря на изоляцию двери, Райза слабо злиннила Недда: он в кабинете, и он один. И чем-то расстроен.

— Недд? — Она коснулась двери, та открылась. — Недд, что-то случилось?

Он оторвался от груды бумаг; его изрезанное глубокими морщинами лицо слегка расслабилось, как будто он не хотел тревожить Райзу в ее состоянии приближающейся потребности.

— Просто занимаюсь бухгалтерией.

— Я могу помочь? — спросила Райза. — Я неплохо знаю это дело.

— Налоги, — сказал сектуиб. — Согласно этой декларации, мы должны заплатить вдвое больше, чем я считал. И я не знаю, где мы возьмем деньги.

Райза никогда не видела такого беспорядка в бумагах.

— Кто ваш бухгалтер? — спросила она.

— Это моя ответственность. Технически земля Кеона принадлежит мне, так же как и все находящиеся здесь джены. На самом деле это не так, но по закону территории…

— Я знаю закон, — сказала Райза. — Вы только посмотрите сюда: налоговый инспектор не позволит дать вам кредит на фермы, потому что вы не продаете свою продукцию. Но ведь вы ею кормите дженов — внесите это вот в эту колонку, и вы получите нужный кредит. Где ваши чеки?

Он протянул ей коробку, полную листков бумаги.

— Но тут же все в беспорядке! Вот что. Оставьте это мне и занимайтесь своими донорами. Я разберусь.

Она работала до самого обеда, когда за ней пришел Серджи, но Райза разобрала чеки, расписала расходы и резко сократила налоги на землю и дженов.

На следующий день она занялась бухгалтерскими книгами общины. Поскольку чеки уже были разобраны, ей потребовалось всего несколько часов, чтобы привести бумаги в порядок по настоящее время. Делая это, она увидела, в каком ужасном состоянии находятся финансы Кеона.

— Серджи, у вас нет выбора, — сказала она джену в тот вечер. — Если Кеон не начнет стабильно производить какой-то товар, вы станете банкротами и лишитесь земли.

— Я работаю над этим, — ответил он и отвел ее в свою металлическую мастерскую. Здесь он показать шесть прекрасно сработанных подстаканников из недрагоценного металла. — Я собираюсь воспроизвести их в серебре… — начал он.

— Нет, нет… по крайней мере не сейчас. Такие местные покупатели могут себе позволить. Разреши мне отнести их завтра в город, в универсам. Я уверена: их у меня купят… или по крайней мере возьмут на комиссию. А ты делай еще — в этом металле и в меди. Я знаю в Лавине только одного человека, который может позволить себе серебро, — если я правильно проведу разговор, он закажет серебряные подстаканники и заплатит за них вдвое дороже, чем если бы покупал готовые.

Райза провела тревожную ночь: она не разрешила Серджи спать в ее комнате, как настаивал Недд ввиду ее приближающейся потребности. Раньше она никогда не была так чувствительна к потребности, и у нее не было таких кошмаров. Снова и снова умирала в ее сне Элис, или Крег, или Серджи; снова и снова переживала она смерть отца, видя, как его селин утекает в ничто…

Проснулась она в холодном поту и поняла, что проспала меньше часа. Но ей казалось, что прошло много часов. Она встала и принялась расхаживать по комнате. В соседней крепко спал Крег; она не хотела его беспокоить.

Ночь сегодня холодная — осень наступила рано в северных холмах территории Залива. Райза набросила плащ и вышла из помещения для гостей.

Спальня дженов — небольшое здание, такое же, как дом для гостей, — слева от нее. Там живут все молодые люди, которые уже установились, но еще не могут без присмотра находиться в окружении саймов. Даже те, кто не стал товарищем, скоро научаются определять степень потребности саймов и держатся подальше от тех, кто миновал поворотный пункт, — если только сами совсем недавно не были донорами. Днем, когда все джены активны и бодрствуют, Кеон представляет собой сцену балета со сменяющимися и пересекающимися полями; причем хореограф старается, чтобы ни один джен не оказался в опасности, а сайм не почувствовал дискомфорт.

И все это легко могут прервать джанкты, перебравшись через стены или пройдя в ворота, — джанкты, стремящиеся убить…

Райза подошла к стене. Она достаточно высока, чтобы помешать одному сайму перепрыгнуть, но группа саймов сможет перебраться очень быстро, встав на плечи друг другу. Так ли проникли сюда джанкты из Лавина? У ворот стоит часовой, он злиннил проходящую Райзу, но не остановил ее. Ворота закрыты — они всегда закрыты, открывается только небольшая калитка — впустить или выпустить пешехода или всадника.

Невозможно сделать Кеон таким своим для местного населения, чтобы ворота были всегда открыты.

Несмотря на возражения Недда и Серджи, Райза взяла подстаканники и на следующий день отнесла их в город. Она зашла в банк и показала свой товар Таннену Дарли. Тот недавно убил и потому был великодушно настроен.

— Отличная работа, — сказал он. — Где вы их взяли?

— Вам нравится? Они продаются.

— Гм-м-м. Отличный дизайн, но металл дешевый. Можете раздобыть еще — и в серебре?

— Могу заказать для вас несколько в серебре, — ответила она.

— Ага! Теперь я вспомнил, где видел такую работу! Кеон, — сказал он, посмотрев на свое кольцо. — Чем вы торгуете с общиной?

— А вы чем торговали? — спросила Райза, прикоснувшись концом хватательного щупальца к его кольцу.

— Ничем. Не хочу иметь с ними ничего общего. Но… они изготовляют отличные украшения… а теперь еще это… Ну, хорошо, хотите торговать с извращенцами, по крайней мере получите прибыль. Я заказываю дюжину в серебре.

Райза получила у Дарли деньги, дала ему расписку и с плохо скрываемой радостью направилась к выходу. Возможность заработать, даже не для себя самой, заставила ее забыть о неприятностях потребности.

Дарли как будто собрался открыть ей дверь, но вместе этого преградил путь.

— Райза… через несколько дней вам необходимо убить. Позвольте показать вам кое-что.

— Ну…

— Сюда.

Он провел ее через другую дверь и по проулку за домом в другой дом, выходящий на соседнюю улицу. Открыл заднюю дверь, и Райза осторожно вошла. Он знает, что она в потребности, что она не хочет…

— Папа! Ты дома так рано!

Навстречу им выбежала девочка лет десяти-одиннадцати, ее темные кудряшки подпрыгивали. На ней был передник, а кончик курносого носа в муке. В воздухе пахло свежей выпечкой, но состояние Райзы не позволяло ей ощутить аппетит.

— М-м-м, — сказал Дарли, подхватывая девочку, — что это так хорошо пахнет?

— Я испекла пирог, папа, но это сюрприз. Ты сегодня вечером должен быть голоден.

— Обязательно буду, милая. Райза, это моя дочь Сузи. Сузи, Райза Тиг, — закончил он представление и поставил девочку на пол.

— Как поживаете, миз Тиг? — привычным тоном спросила девочка, приседая.

— Спасибо, хорошо, — ответила Райза, очарованная ребенком. С голубыми глазами, темными волосами и стройной фигурой, она станет замечательно красивой, когда подрастет. — Рада познакомиться.

Отец Сузи явно учил ее не поддаваться на комплименты, потому что сказал:

— Сузи, тебе лучше вернуться на кухню. Ты ведь не хочешь, чтобы пирог сгорел.

Девочка без возражений убежала.

— Какая замечательная девочка, — сказала Райза. — Вы, должно быть, очень гордитесь ею.

— После смерти жены она все, что у меня есть в жизни, — ответил он. — А теперь позвольте показать вам то, зачем я вас сюда привел. — Он провел Райзу по элегантно обставленной гостиной и дальше вниз по коридору.

— На аукционе я купил двух дженов, — сказал Дарли. — Этого собирался держать до следующего месяца, но если вы хотите подождать до завтра… или до послезавтра, чтобы обострить ощущения…

Он подошел к двери своей кладовой. И как только открыл изолированную дверь, окружающий нейгер пронизало ощущение тревоги.

Не задумываясь, Райза сделала шаг внутрь, в маленькое помещение навстречу этому соблазнительному полю. И тут же испытала шок, заставив перейти в состояние двойного сознания, отказываясь от исключительно саймских чувств.

«Нет! Я не хочу страха!»

Но на самом деле она хотела! В ужасе Райза поняла, что с самой первой передачи Серджи она в состоянии потребности не была рядом с испуганным дженом. Джен, которого она отвела в Карре, джены в караване, мимо которого они проехали, — все эти джены были не в страхе, а в оцепенении.

Все, кроме одной, — девушки, все в которой было вызовом, — и которая сейчас смотрела на нее из кладовой Таннена Дарли. Та самая девушка с почти белыми волосами и светло-голубыми глазами. Теперь она в брюках и куртке, какие надевают после аукциона для перевозки покупок, но на ее груди все еще висит звездный крест Серджи. При виде двух саймов она сжала этот крест.

— Хотите ее? — спросил Дарли. — Я думаю, завтра, Райза, но если хотите немедленно…

Тревога девушки при этих словах Дарли усилилась, и верх взяли саймские чувства Райзы. Она никогда не убивала джена, купленного на аукционе, джена, понимающего, что его ждет, и этот понимающий ужас восхитительной волной прокатился по ее нервам.

Латерали Райзы выскользнули из сумок, они купались в этом ароматном чувстве. Вот что ей нужно! Вот истинная природа сайма — а не то, что с нею стараются сделать в Кеоне!

Ощущая жизнь в каждой клетке своего организма, Райза сделала шаг к дрожащей девушке.