"Зелеродов рок" - читать интересную книгу автора (Лихтенберг Жаклин, Лорра Джин)

Глава десятая. Шок передачи

Теперь, когда вопросы, связанные с переходом Мюриин, были решены, Райза всю свою силу воли направила на получение передачи от Корина.

Она и раньше расставалась с Серджи, так что особых затруднений не должно быть — хотя, конечно, на встречах со всеми этими представителями общин в столице она будет не в лучшей форме.

А для Серджи замена пройдет без труда. Прежде чем они достигли торлуэна, он работал со многими проводниками. Он гораздо опытней Хью и легко справится с Мюриин.

Когда Дзиф умер, они с Серджи обсуждали эту возможность. Серджи тогда сказал:

— Если она получит хорошую Первую Передачу, из Мюриин может получиться гораздо более благоразумный и надежный проводник, и Заливу с ней легче будет иметь дело, чем с Клидом.

Райза не злиннила в состоянии Мюриин ничего такого, что противоречило бы этому утверждению. Поэтому и она и Серджи очень удивились, услышав слова Клида:

— Боюсь, это абсолютно невозможно.

Изумление в нейгере Райзы было столь же очевидно, как у Серджи и Хью. Она смотрела на Клида. Хью с трудом привел в порядок свой нейгер, превратил его в непроницаемую оболочку и сказал:

— Мне жаль.

Клид движением щупальца отметил его слова, но не смягчился.

— Хью — здесь единственный товарищ, приспособившийся к скорости приема Фаррисов. Серджи, со всем уважением, у вас нет той скорости реакции, какая потребуется Мюриин.

Серджи возразил:

— Двадцать лет назад вы говорили Недду совсем другое. Тогда вы хотели, чтобы я стал вашим товарищем.

Райза с трудом подавила шок. Она-то считала, что интерес Серджи к Мюриин чисто профессиональный.

Все случайные замечания за последние несколько месяцев, все знания Фаррисов, которыми не обладал никто в Заливе, — все вдруг встало на свое место, все объяснилось. Что ж, ему неплохо понять, что его иллюзии разбились. Ему отказали в исполнении того, чего он желал всю жизнь, и отказали тогда, когда желанное рядом.

Клид ответил:

— Серджи, двадцать лет назад вы были молоды, гибки и необыкновенно талантливы. Но с тех вы слишком много времени провели… за иными занятиями.

Райза сдержала обостренное потребностью раздражение. Она не привыкла к обвинениям в том, что напрасно расходует способности лучших товарищей. Но она не позволит оскорблять мужа, и так страдающего от невозможности осуществить свое желание.

— Серджи прекрасно адаптируется, и наши различия не так уж велики.

Она почувствовала, что Клида ее слова позабавили.

— То, что вам кажется небольшими различиями, в прошлом не раз калечило Фаррисов.

Райза старалась держать себя в руках.

— Мюриин ваша дочь, наследница вашего дома. Мы не можем оспаривать ваш выбор, можем лишь предложить свою помощь.

Клид поклонился.

— Зеор благодарит Кеон за столь великодушное предложение. У нашей общины не часто бывают такие щедрые и благородные союзники.

«Эти найветские формальности!»

Но тут Райза поняла невысказанный вопрос Клида и ответила:

— Корин, даю тебе разрешение обслужить Клида.

«Пусть хоть он получит опыт с Фаррисом, если Серджи не может его получить».

Когда они обогнули здание и оказались так далеко, что группа из Зеона не могла их услышать, Райза добавила:

— Желаю ему удачи в уговорах Хью. Заметил его реакцию?

— Да. Хью прервет передачу. Почему Клид этого не видит?

«Потому что не хочет видеть».

— Почему ты так думаешь?

Райза была согласна с ним, но ей было любопытно, как он до этого дошел.

— Лицо Хью на похоронах Дзифа — то, как он смотрел на Клида и Мюриин. Как он сжал поля, когда Клид выбрал его для Мюриин. Клид это отрицает, но у них, должно быть, оруэн. Если это так, Хью даже с помощью Клида не справится.

— Но если у них оруэн, почему Клид делает вид, что ему удобно взять Корина?

— Ты не знаешь Фаррисов. Он не позволяет проявиться и половине того, что чувствует. И так занят попытками скрыть свои страдания, что не заметит того, что происходит с Хью, пока не будет слишком поздно. — Серджи посмотрел в темноту. — Невозможно сказать, на что он пойдет, чтобы не причинить вреда Корину, но ясно, что меня он принять не может, потому что я могу перехватить у него контроль. Это нелепое положение — типичное для Фаррисов.

Райза представить себе не могла, что товарищ способен так жестко критиковать проводника.

— Серджи, — сказала она, — не возражаешь, если мы отложим нашу передачу, пока не определилась Мюриин?

— Конечно, я это сделаю! — выпалил Валлерой.

— Но сделаешь вопреки желанию, — подтолкнул его Клид.

— И желание будет, — пообещал Валлерой. Мюриин заслуживает лучшего, и ему придется найти в себе это лучшее.

— Я знаю, что ты выполнишь обещание, — сказал Клид, с каким-то беспомощным выражениям расхаживая между Валлероем и Корином. — Шен! — выругался он. — Я бы хотел, чтобы это мог сделать Серджи. Может, если бы я поработал с ним, как хотела Райза… — И, заметив обиду Валлероя, добавил: — Не в том дело, что я не доверяю тебе или вам, Корин…

— Я доверяю вашему решению, — отозвался Корин. — Я не готов к работе с Фаррисами; надеюсь когда-нибудь быть готовым. И вряд ли могу начать с обслуживания Первой Передачи.

Валлерой видел, как зубы Клида блеснули в невеселой улыбке при свете луны.

— Но вы этого хотите?

Корин улыбнулся в ответ.

— Разве я могу это скрыть? Послушайте, я не работал уже несколько месяцев. Я чувствую, что могу это сделать, но не мне судить. Мне кажется, что я могу сделать все что угодно.

— Я использую эту вашу возможность, — мрачно пообещал Клид.

Валлерой пытался подавить боль, но Клид, сверхчувствительный в своем состоянии, тут же повернулся к нему.

— Мы будем в Столице до второй передачи Мюриин и найдем товарища, готового к работе с Фаррисами. Он будет сопровождать ее в Риалите.

«Логика ничего не меняет», — подумал Валлерой. Клид годами отказывался принимать его как товарища, хотя Валлерой принес присягу Зеору, — и только потому, что он основал Риор. Эту логику Валлерой не мог постичь.

Потребовалась смерть Эйши в родах, когда появилась Мюриин, чтобы они оба проснулись. И теперь Валлерой был решительно настроен: Мюриин не должна страдать от потери того, чего у нее никогда не было. «Я люблю Мюриин так, словно она моя собственная дочь. Ее потребность будет управлять моими реакциями. У нее будет передача, которую она запомнит на всю жизнь!»

Его решимость была вознаграждена улыбкой Клида, слегка принужденной из-за обострившейся потребности.

— Я буду с тобой, — пообещал Клид. — Тебе моя помощь не понадобится, но я буду там.

— Я это ценю.

Валлерой стал специалистом в патологических переходах, потому что его дом занимался спасением жертв перехода с Внешних территорий. Но, хотя он и разбирался в переходах детей со сломанными костями, пулевыми ранениями, сотрясениями мозга и эмоциональными травмами, о работе с детьми, выросшими в общинах, тем более с детьми проводников, он знал очень мало.

Валлерой вернулся в комнату Мюриин. Огонь разожгли еще сильней, принесли еще груду одеял. Мюриин переоделась в белоснежный явал — простой халат из двух сшитых прямоугольников с отверстиями для рук и головы. В такой одежде дженов доставляли из загонов для убийства, и в далеком прошлом явал стал традиционной одеждой для перехода тех, кто приносил присягу общинам и жизненному стилю неджанктов. Обычай сохранился просто потому, что дешевая, легко заменимая одежда оказалась удобной для этого нелегкого процесса.

Валлерой спросил:

— Тебе не холодно?

Мюриин подняла голову.

— Нет. Где папа?

— Скоро будет. Я дам тебе Первую Передачу.

— Ты… а как же папа?

— На этот раз его обслужит Корин.

«Обслуживает сейчас». Мюриин никогда не видела, чтобы кто-то другой обслуживал ее отца, но приняла сообщение достаточно спокойно. А Валлерой добавил:

— А тем временем нам с тобой есть чем заняться.

Он сменил Морнингстар и внимательно осмотрел свою подопечную. Привычная рутина позволила на время забыть ужас, который он испытывал, думая о близком будущем.

— Не трогай меня! — предупредила Эдива, отодвигаясь от Райзы.

Райза отпрянула, ощутив истерику в нейгере женщины ренсайма. Она застала Вирену, Эдиву, Эмстеда, двух молодых солдат и двух людей из Дара в одном из внутренних помещений. Они перебирали ягоды перед приготовлением.

— Я только хотела взглянуть на твой звездный крест, — успокаивающе сказала Райза. Она сохраняла функциональный режим проводника, понимая, что в ином случае ее потребность будет раздражать Эдиву. Головную боль от перерывов в передаче сняли с помощью фосбайна, но раздражение от передачи, навязанной Райзой, у Эдивы не проходило и не пройдет до следующей передачи — которая должна пройти достаточно нормально.

— Прости. — Эдива показывала свой крест Вирене и сейчас взяла его в руки. — Его ценность только в сентиментальных воспоминаниях.

— Только в них? — переспросила Райза, доставая собственный крест. — Этот крест Серджи дал мне, когда мы впервые встретились… когда он дал мне первую передачу вместо убийства.

Эдива неожиданно посмотрела прямо ей в глаза. Потом перевела взгляд на Серджи, и ее нейгер похолодел.

Райза поняла.

— Да. Для проводников бывших джанктов это легче, чем для ренсаймов, потому что у нас есть товарищи. Эдива, хотя мы старательно контролируем распределение пар, мы в Кеоне не препятствуем прямым передачам от дженов к саймам. Ты видела Бетани и Уззию. Будь ты членом моего дома, я бы все перевернула в поисках подходящего для тебя джена. Но ты должна понять: кем бы ни был джен, чью потребность ты сможешь удовлетворить, им не будет Хью амбров Риор.

Ее слова вызвали перемену в окружающем поле. Эдива ожесточалась, отказываясь от давней мечты, а от Харриса Эмстеда исходило грустное желание джена. Когда Райза посмотрела на него, Харрис печально улыбнулся.

— Бедняжка. Надеюсь, вы найдете того, кто даст ей возможность чувствовать себя лучше.

Молодые солдаты посмотрели на командира, в их полях читалось полное непонимание, но когда Эдива благодарно улыбнулась Эмстеду, Джо Мэдисон взглянул на нее, и в его нейгере возникло смущение. Райза понимала, через что проходит Мэдисон: он впервые увидел в сайме человека, индивида. Вскоре он всех саймов будет воспринимать как людей не только умом, но и сердцем.

Тем временем Серджи с интересом рассматривал крест Эдивы.

— Настоящее произведение искусства. — Он перевернул крест, наклонив его в свете костра. — Не подписано, но клянусь… Эдива, это работа гения! Кто его сделал?

Она покачала головой.

— Меня заставили дать обещание, что я никому этого не скажу, никогда не продам крест и передам его тому, кому он принесет пользу. — Она поджала губы. — Может, это и глупо, но мы в Даре считаем, что не всегда объективный взгляд самый верный. Хочу подарить крест Мюриин на ее переход.

Серджи неохотно вернул крест.

— Звездный крест определенно действует. Дай его ей.

— Но если Зеор не признает…

Вирена сказала:

— Мюриин рассказывала мне, что Зеор платит за снабжение убежищ звездного креста продуктами по всей территории. Уверена, они уважают то, что означает этот крест.

Эдива спросила:

— Я могу сейчас с ней повидаться?

— Думаю, еще есть время, — ответила Райза. — Пошли.

Вирена встала.

— А можно мне тоже?

Райза задумалась. Ее дочь подготовлена к перемене. Серджи сказал:

— Мюриин спрашивала тебя. Она будет рада короткому посещению.

Выходя последней. Райза слышала за собой обрывки разговора. Каждое третье слово в нем было «Мюриин». Что-то в этих Фаррисах, больше, чем в других, делает их объектом сплетен и толков. Даже солдаты джены задавали много вопросов. Она не могла понять, что в Фаррисах так всех захватывает, но в этой поездке узнала много подробностей о жизни шести семей Фаррисов. И все Фаррисы были похожи на Клида.

Райза первой вошла в комнату Мюриин, чтобы управлять полями и смягчать их действие. Мюриин лежала под грудой одеял, закрыв глаза и тяжело дыша. Райза едва могла злиннить ее сквозь поле Хью, но он прошептал:

— Четвертая стадия перехода. Через минуту она будет в порядке.

Раза ответила:

— Прошу разрешения на приход ренсайма, ребенка и моего товарища.

Не поворачиваясь, Хью сказал:

— Только сохраняйте устойчивость полей.

Больше он не обращал на вошедших внимания, пока Мюриин не вздохнула глубоко и с дрожью, открыла глаза и села.

— Вирена! — воскликнула она и тут же добавила со взрослым стоицизмом: — На самом деле это не так уж плохо. — Тут она увидела Райзу, и неопределенная догадка ускорила ее поглощение селина. — Что-то случилось с папой?

— Нет! — заверила ее Райза. — Я просто привела Вирену и Эдиву. Здесь ведь не устроишь праздник по случаю перехода.

Эдива протянула звездный крест.

— Это тебе.

— Эдива, он великолепен! Но это такая ценность… я не могу…

— Есть цена — два условия. Никогда не говорить, откуда он у тебя, и, когда придет время, ты должна будешь отдать его тому, кому он поможет и кто даст такие же два обещания.

Мюриин взяла крест в обе руки, разглядывая его розовое сверкание и сложный рисунок резьбы. На руках ее видны были взбухшие рубцы от сумок со щупальцами, этих еще незрелых органов, все еще запечатанных и погруженных в проводящую селин жидкость. Райза поразилась тому, как стремительно развивается процесс. Должно быть, здесь что-то ненормальное. «В конце концов где Клид?»

— Надень его, — поторопила Эдива.

Мюриин надела крест себе на шею.

— Спасибо, Эдива. Он прекрасен!

— Я бы тоже хотела что-нибудь подарить, — сказала Вирена.

— Достаточно твоего общества, — ответила Мюриин и напомнила Хью: — Папа сказал, что придет позже, а сейчас уже позже.

— Все в порядке, мама? — спросила Вирена.

Райза кивнула.

— Будет в порядке, если ты тихо выйдешь, когда скажет Хью. Серджи, подожди меня здесь. Эдива, тебе лучше не оставаться.

Эдива попятилась.

— Поздравляю, Мюриин.

Мюриин гладила изящную резьбу.

— Спасибо.

Снаружи Райза с облегчением вздохнула и ослабила контроль над полями.

— Не знаешь ли, где Клид?

— Наверно, обходит периметр, — предположила Эдива.

Райза кивнула. Именно такого искаженного представления о своем долге и можно ожидать от Клида.

— Если встретишь его, скажи, что он вскоре должен проверить состояние Мюриин.

Обходя путевую станцию в поисках Клида, Райза постоянно задерживалась из-за обычных дел проводника: полечить растянутую лодыжку, уточнить расписание передач, сказать несколько успокоительных слов о состоянии Эдивы, сообщить новости о продвижении Мюриин и проконсультироваться по поводу сбитой подковы своей лошади.

На полпути к периметру на небольшом возвышении ее встретила Морнингстар.

— Все чисто, насколько я могу злиннить, — доложила она. — У тебя еще не было передачи, ты не можешь дежурить.

— Я ищу Клида, — ответила Райза.

— Когда я видела его в последний раз, он пошел туда с Корином.

— О! — «Он не может… нет, именно он может!» Она не могла злиннить Клида, потому что он находится с Корином в одной из изолированных внутренних комнат. — Спасибо. Вернусь к дежурству.

— Не беспокойся. Я справлюсь, пока Мюриин не пройдет все стадии.

Райза торопливо пошла вниз по склону.

— Сюда входить нельзя…

Один из людей амбров Дар охранял вход в комнату Клида. Он стоял перед изолированной прихожей. Изоляция была превосходная. Райза не злиннила никакой утечки нейгера.

— Я должна поговорить с Клидом.

— Сектуиб приказал его не беспокоить.

— Его дочь…

— Я слышал. У него все рассчитано. Почему бы вам не подождать?

Уже почти полночь. С Мюриин может произойти что угодно. Райза взвесила альтернативы и сказала:

— Пойду назад к Мюриин. Скажи Клиду…

Перемена в нейгере предшествовала появлению Клида.

— Что сказать мне?

— Полтора часа назад Мюриин вступила в четвертую стадию.

Клид спокойно кивнул.

— По расписанию.

Он получил передачу, но она только притупила его потребность. Состояние его не отличалось в смысле насыщения от состояния Эдивы, хотя поле Корина стало настолько низким, что Райза едва могла его злиннить.

— Корин, — сказал Клид, — считайте себя свободным от дежурства. — Он повернулся к джену, присутствие которого было едва ощутимо. — Отличная работа!

Райза почувствовала протест Корина, но товарищ только сказал:

— Спасибо, сектуиб Фаррис. — Проходя мимо, он кивнул Райзе: — Сектуиб.

Когда они с Райзой вышли из здания, Клид с намеком на прежнюю живость спросил:

— Вы ее злиннили?

— Только с расстояния. Хью контролировал положение, и я оставила Серджи…

Клид нахмурился.

— Неудачный шаг. Хью способен сделать все, что угодно, если у него не будет альтернативы. Поэтому я забрал с собой Корина — чтобы облегчить Хью задачу. — Он остановился у входа в комнату Мюриин. — Она должна быть близка к пятой стадии и чувствительна к полям.

Легко перейдя в функциональный режим, Клид вошел. Райза окружила себя нейтральным полем и последовала за ним.

Мюриин действительно была в пятой стадии. Она сидела спиной к стене и тяжело дышала.

— Ты все делаешь верно, — сказал Клид, остановившись за Хью. — Хочешь мне что-нибудь сказать?

Хью повернулся, продолжая сохранять контроль над помещением перехода.

— Конечно. — Он заметил состояние Клида. — Клид?

— Со мной все в порядке, — солгал тот. — С Корином тоже.

Хью резко ответил:

— Поговорим об этом позже. Мюриин, ты готова лечь?

— Если я лягу, меня вырвет.

— Наверно, нет. Попробуй. Давай… — Он уложил ее на одеяла. Мюриин держала его за руки, подавляя позывы к рвоте. Через несколько мгновений Хью усыпил ее. — Теперь остается ждать, — прошептал он.

Поворачиваясь, чтобы устроиться поудобнее, он заметил Райзу. Для каждого товарища было совершенно очевидно ее состояние потребности, хотя она и пыталась его замаскировать.

— Вам совершенно не обязательно здесь оставаться.

— Можно остаться? — попросила Райза. — Уже скоро.

— Да, скоро, — подтвердил Клид, осматривая руки Мюриин, но не прикасаясь к ним. — Но Хью прав…

— Если вы настаиваете, мы, конечно, уйдем. Но вы уже заметили, как мало я знаю о мутации Фаррисов… и это хорошая возможность…

Серджи спросил:

— При прорыве могут присутствовать только члены общины?

— В обычной ситуации нет, — ответил Клид. — К тому же здесь нет других представителей Зеора, чтобы быть свидетелями, так что, конечно, вы можете присутствовать. — Он задумчиво перевел взгляд с одного товарища на другого. Потом посмотрел на Райзу. — В Найвете считают оскорбительны спрашивать у сектуиба, принимает ли он на себя ответственность за свои решения. Поэтому я не стану спрашивать. Надеюсь, вы все понимаете.

— Будьте спокойны, сектуиб Фаррис, — ответила Райза. Она уже знала, что правильней обращаться к Клиду по названию его мутации, чем по названию общины. — В Заливе сочли бы оскорблением, если один проводник подумает, что другой проводник, особенно тот, что прошел разъединение, не усвоил этот урок в Первый Год.

Клид примирительно спросил:

— В таком случае выпьем чая?

Райзе не хотелось пить, но для Клида это хорошо. Поэтому она согласилась, приняла предложенный стакан и постаралась сделать вид, что не тревожится.

Они разговаривали. Райза многое узнала о чувствительности Фаррисов, а Клид тем временем старался укрепить уверенность Хью в своих силах.

К тому времени как Мюриин пошевелилась — у нее вот-вот начнутся судороги прорыва щупалец, — Хью как будто преодолел свое нежелание, может, потому, что Клид не сосредоточивал свое внимание на джене. Но Райза все время держала Серджи между собой и Хью. Она по-прежнему чувствовала, как он напряжен.

Наконец Клид наклонившись и держа Мюриин за руки, уговорил ее сесть. Клид стоял слева от Хью, своим маскировочным полем перекрывая поле ренсайма. Так оно не будет привлекать Мюриин. Серджи занял позицию справа от Хью и немного сзади, чтобы его поле, сливаясь с полем Хью, усиливало притяжение к нему Мюриин. Райза склонилась за Серджи и чуть справа от него, достаточно, чтобы злиннить происходящее.

Хью уговаривал:

— Скоро натяжение станет сильней, мембраны напрягутся. Ты чувствуешь, как жидкость заполняет твои сумки?

У них на глазах мембраны над отверстиями в районе запястий натянулись так, что стали прозрачными, — по шесть крошечных пузырьков на каждом запястье. Райза, как и Клид, поддерживала маскировочное поле ренсайма. Ее собственный переход обошелся без осложнений, но был необыкновенно долгим, закончившись прорывом щупалец и Первым Убийством. У нее не было желания переживать все это заново, поэтому она держала свои поля изолированными.

— Сейчас? — спросила Мюриин.

— Еще нет, — предупредил Хью.

Как ни странно, девочка, испытывавшая сильное напряжение, дисциплинированно вздохнула и подавила начинавшееся натяжение, постаравшись расслабиться. Потом еще раз — расслабившись на самом пороге натяжения; для этого потребовались большие усилия, чем для прорыва мембран. Мюриин как будто погрузилась в транс, поглощение селина у нее было необычайно слабым.

— Сможешь противиться еще раз? — спросил Хью. — Если сможешь, будешь лучшим проводником.

— Может, еще один раз, — ответила девочка.

— Хорошо. Нет, еще нет, просто расслабься. Пусть приходит, почувствуй, как жидкость заполняет сумки, почувствуй поток селина в каждом нерве. Не сопротивляйся, иди вместе с ним.

Он продолжал говорить, и Мюриин легко преодолела порыв к натяжению, который легко мог разорвать напряженные мембраны. Девочка вся светилась от торжества, а Райза не могла понять, как соблюдение необходимой дисциплины и продление этого процесса способствует появлению лучших качеств проводника.

— На этот раз? — спросила Мюриин. — Ну, пожалуйста.

— Да, на этот раз, — согласился Хью. — Готова? Подожди… давай!

Мюриин сильнее сжала мускулистые руки джена. Темп поглощения селина взметнулся, мембраны разорвались, освободив щупальца, которые судорожно забились вокруг рук джена. Обычно в такие моменты товарищ устанавливает контакт губами и дает передачу. Но Хью продолжал отстраняться, не пропуская сквозь свое поле.

«Я это знала!» Но прежде чем Райза могла сказать хоть слово, Клид двинулся, его маскировочное поле исчезло, сменившись нормальным функциональным состоянием. Он обхватил своими щупальцами руки Мюриин и прижал ее новые, влажные щупальца. Хью уступил ему место так, словно они репетировали это сотни раз.

Клид снял свое кольцо Зеора и со вторым кольцом протянул дочери. Она взяла кольца в руки, и Хью накрыл соединенные руки отца и дочери голубым плащом Зеора.

— В дом Зеора, — сказала Мюриин. — Я присягаю своим сердцем, своими руками, своей сутью. Сектуибу Зеора Клиду Фаррису присягаю своей жизнью, своей любовью, своей неизменной верностью — из смерти, в которой я рождена. В дом Зеора навсегда.

— Мюриин Аллюр Фаррис амбров Зеор, я присягаю своим сердцем, своей верой, своей неизменной верностью, своим именем, рожденным из смерти. В Зеор навсегда.

Клид надел свое кольцо, одел на палец дочери новое кольцо. Райза передвинулась ближе к Серджи, чтобы снова ощутить сладкую боль, какую они испытали во время свадьбы и рождения детей. Но тут Мюриин нарушила сентиментальную тишину, с широко раскрытыми глазами прошептав:

— Я злинню.

Хью снова занял свое место.

— У тебя потребность…

Клид сказал:

— Она не может тебя слышать. Она в гиперсознании.

Хью наконец установил контакт губами. Райза видела это, но их поля все еще не соединялись. Хью удерживал свои.

Она ждала, не уверенная в том, что происходит. Может, еще одно зеорское упражнение. Мюриин ахнула и перешла в состояние двойного сознания.

Клид, напротив, в гиперсознании отрешенно злиннил происходящее, и Райза подумала: «Он мог бы так наблюдать и за тем, как умирает его дочь!» Она толкнула Серджи вперед, нарушив сосредоточенность Клида.

В состоянии двух сознаний Райза видела, как Хью наконец уступил. Поля вокруг них слились, образовав две сферы — сфера Хью мощная, дрожащая от боли и сфера Мюриин, анемичная, ослабленная шоком.

Клид встал между ними, быстро приведя щупальца Мюриин в положение контакта, но не устанавливая пятый контакт, не демонстрируя поле джена. Когда она обрела оба сознания, он сказал:

— Спокойно. Хью не может это сделать.

— Могу! — возразил Хью. — Я только…

— Ты застыл, и я знаю почему. Не спорь сейчас. Райза?

— Серджи, давай!

Серджи занял позицию, и с каким-то призрачным ощущением падения Райза почувствовала, как его внимание перешло от нее к Мюриин.

Мюриин, все еще не пришедшая в состояние истощения, взмолилась:

— Я не могу это сделать с отцом Ви!

— Доверься мне, — настаивал ее отец. — Я не позволю Серджи перенапрягаться, обещаю.

Серджи не оскорбился. Он позволил Клиду уступать ему дочь постепенно и осторожно, а потом, когда их поля соединились, спокойно сказал Мюриин:

— Когда будешь готова.

Она больше не могла ждать. Мощное поле Серджи манило ее, соблазняло гиперсознание, и Мюриин начала втягивать селин.

Райза ахнула. Похоже на могучее подводное течение. Захваченная этим потоком, она почувствовала, как Клид снова стал абстрактным наблюдателем, но у нее не было времени оскорбляться. Пришлось бороться с таким сильным приступом интила, какого никогда не испытывала. Согнувшись, тяжело дыша, Райза утратила всякое представление о происходящем.

Селин Серджи устремился в девственную систему Мюриин, он словно прошелся и по нервам Райзы, уничтожив пустоту потребности, восстановив равновесие между первичной и вторичной транспортными селиновыми системами. Он пропах Фаррисами, и это было отвратительно, но одновременно в нем был и знак Серджи — любимого, мягкого, глупого, гениального Серджи.

Быстрый поток подхватил ее, и она подчинилась ему, боясь проснуться и вновь ощутить потребность, грызущую ее изнутри. И в этот момент Райза почувствовала, что, если очнется в жесткой потребности, будет готова охотиться и убить.

Когда-то, давным-давно, она преследовала Серджи, чтобы убить его, и он позволил ей убить себя — а потом предложил сделать это снова через месяц, потому что это замечательно. Она со всей свирепостью своих первых передач с Серджи пила поступающий селин, а потом остановилась, прежде чем достигла насыщения.

Мир снова возник в своей сенсорной реальности: зрение, слух, осязание и даже ощущение крови Клида там, где ее зубы прокусили его губу. Он откинулся, высвободив свои латерали, и в поле его все еще слышалось эхо поля Серджи.

Райза даже ощутила опьяняющее ощущение, как всегда после передачи с Серджи, когда наслаждалась всем, что она сделала с Серджи, и тем, что с нею сделал он. Ей пришлось помигать, чтобы перестать видеть лицо Серджи на месте лица Клида, но как только ей удалось сфокусировать взгляд, она выпалила:

— Шидони-проклятый лорш! Как вы посмели!

Клид, очевидно, не совсем понял ее брань, но ухватил самую суть и успокаивающе взмахнул щупальцами, отступая к Хью. Она всегда знала, что он трус!

— Сектуиб Райза, я не… Подумайте! Где бы вы получили передачу? Я не мог это сделать без Серджи, без его образца. — Он криво улыбнулся. — И сработало, не правда ли?

Шен! Она не могла сдержать дрожь.

Мюриин ахнула, и Райза, повернувшись, увидела, как Серджи пытается встать. Он побледнел и упал на пол.