"Скандальное предложение" - читать интересную книгу автора (Габриэлл Тина)

Глава 6

Виктория вернулась из особняка Блейка и обнаружила, что ее ожидает Джейкоб.

Он бросился ей навстречу и стянул с нее плащ, едва не оторвав рукава. Бросив одежду подошедшему слуге, Джейкоб потащил ее через холл в библиотеку.

— Где ты была? — потребовал он ответа. — Я приехал несколько часов назад, чтобы везти тебя на прогулку в парк и от твоего отца узнал о возмутительном предложении лорда Равенспера.

Джейкоб смотрел на нее сердитым взглядом. После встречи с Блейком Мэллори она чувствовала себя усталой и опустошенной. И ей меньше всего хотелось спорить с Джейкобом.

— Мне необходимо было побыть одной, поэтому я пошла прогуляться.

— Одна?

— Да. — Виктория прошмыгнула мимо него и села на кушетку.

— Я полагаю, — фыркнул Джейкоб, — с этого момента о своей репутации ты уже не думаешь.

— Как вы смеете! — Виктория вскочила с кушетки. — Вы полагаете, я сама напросилась в любовницы Равенспера?

Джейкоб Хоббс с искаженным от раздражения лицом приблизился к Виктории.

— Должно быть, каким-то своим действием ты дала ему повод. Человек, вернувшийся практически с того света, вряд ли станет искать девочку, которую он едва знал десять лет назад, чтобы сделать ее своей любовницей.

— Уверяю вас, сэр, — с возмущением сказала Виктория, — я ничего не делала, чтобы привлечь его внимание.

Джейкоб схватил ее за плечи, больно сжимая нежную кожу, пока Виктория не поморщилась от боли.

— Ты уверена? Может быть, ты соблазняешь его, чтобы избежать брака со мной? Некоторое время назад я заметил: ты любезно обходительна со мной, только если отец находится поблизости. У меня возникли подозрения, что твои чувства далеки от дружеских. Ты — кокетка, Виктория Эштон.

Виктория хотела возразить ему, но в этот момент в библиотеку стремительно вошел отец, и она промолчала.

Чарлз Эштон щедро налил себе виски и сел за свой массивный стол.

— После визита Равенспера я только об этом и думал и придумал способ, как воспользоваться его жаждой мести с выгодой для нас.

В глазах отца Виктория заметила особый блеск. Она видела его тысячи раз перед тем, как он заключал выгодную сделку, и никогда не одобряла его сомнительные и жесткие методы. Ей стало неприятно при мысли о том, что теперь и она стала участницей одной из его операций.

Затаив дыхание, Виктория ждала.

— Виктория отправится к нему в качестве робкой и послушной любовницы. — Отец посмотрел на Викторию. — Равенспер будет уверен, что она послушно держит свое обещание и целый год находится у него в рабстве во имя спасения семьи. Но у этого мерзавца не возникнет ни малейшего подозрения, что Виктория будет шпионить за ним и узнавать все, что касается его дел и покупки акций. Потом я воспользуюсь этими сведениями, чтобы заработать хорошие деньги, расплачусь с проклятыми долгами и уничтожу этого человека.

— Но ты обещал Викторию мне! — подпрыгнул Джейкоб. — Мы помолвлены.

Чарлз одним глотком выпил бренди и поставил стакан на стол.

— Не будь идиотом, Джейкоб. У Равенспера есть векселя по всем нашим займам. Если он потребует выплаты по ним, не только я отправлюсь в работный дом, но и ты последуешь туда вместе со мной.

— Я об этом не подумал, — побледнел Джейкоб. — В работном доме ужасные условия. — Он повернулся к Викторий. — Пусть она идет к Равенсперу.

Виктория задрожала от страха и бессильной ярости. Они нисколько не думали о ней, собираясь пожертвовать ею ради собственного спасения от долговой тюрьмы. Чем же они лучше Блейка Мэллори?

— Каким образом я должна шпионить за лордом Равенспером? — Виктория наклонилась вперед, уцепившись пальцами за подлокотник кушетки. Вы всерьез думаете, что он позволит мне бродить по его дому и рыться в документах?

— Именно так я и думаю, — откликнулся Чарлз, удивленно подняв брови в ответ на ее недовольный тон. — Он не станет подозревать женщину в шпионаже.

— Ты считаешь, мне хватит ума, чтобы рассортировать его бумаги и отобрать среди них главные?

— Ну конечно, нет, моя дорогая, — захохотал Чарлз. — Вряд ли женщина сможет разобраться даже в самых простых документах. Но ты можешь передавать разговоры, которые услышишь, и красть конкретные документы.

Столь нелестная оценка женского ума по-настоящему разозлила Викторию. Вот бы сказать ему, что ее последние инвестиции оказались намного успешнее, чем его.

— Ну и как же мне добиться его расположения и получить доступ к его бумагам? — спросила Виктория с безучастным выражением лица.

— О, моя дорогая, у тебя над ним гораздо больше власти, чем ты думаешь. Должно быть, он очень сильно желает тебя, если потребовал, чтобы ты целый год была с ним рядом.

Виктория с трудом сглотнула, стараясь не выказать своего гнева.

— Ему, кроме мести, ничего не нужно. Он хочет отомстить тебе.

— Ты ошибаешься, Виктория. Он с легкостью мог бы уничтожить меня, потребовав немедленной оплаты долгов. Нет, я уверен, он хочет тебя. Ты не распознала его намерений, я списываю это на твою невинность, но мы, без сомнения, можем использовать это в своих целях.

У Виктории тревожно сжалось сердце. Ее собственный отец предлагает ей в качестве оружия воспользоваться грубой мужской похотью. От этой мысли ей стало плохо. Она хотела сказать отцу, что Блёйк поклялся не трогать ее, что он хочет только отомстить ему, опорочив всю семью. Но она промолчала, не доверяя собственному отцу. Она все еще не могла прийти в себя, узнав, что должна покориться требованиям Блейка и стать его любовницей. Теперь отец хочет, чтобы она еще и шпионила в его пользу.

Неужели все мужчины такие эгоистичные, жаждущие наслаждений создания?

Она с надеждой взглянула на Джейкоба, пытаясь отыскать у него на лице хоть малейшие признаки протеста. Но у того был отстраненный вид — по-видимому, он уже представлял свою будущую жизнь в работном доме, если вдруг придется оказаться там.

— У нас появилась отличная возможность обезоружить Равенспера, — не унимался Чарлз. — Одной лишь улыбкой ты можешь лишить его воли и при этом собрать нужные нам сведения, чтобы мы расплатились с долгами. Надеюсь, ты не испытываешь нежных чувств к этому человеку?

— Конечно, нет.

— Значит, решено, — заключил Чарлз. — Держи глаза и уши открытыми, Виктория. Все остальное сделаем мы с Джейкобом.

Колеса экипажа попали в очередную яму на дороге, и Виктория стукнулась головой о смягчающую толчки кожаную обивку салона.

Блейк не стал экономить и прислал за ней роскошный экипаж. Виктория с любопытством смотрела на огромный черный, покрытый лаком экипаж с гербом Равенспера, запряженный шестеркой лошадей, который подъехал к дому ее отца. Холеные лошади с лоснящимися под полуденным солнцем боками послушно замерли.

Лакей открыл дверцу, Виктория села в самый великолепный экипаж, в каком ей когда-либо доводилось ездить. Внутри салон был отделан кожей темно-зеленого цвета с желтоватым отливом в тон шторкам на окне и коврику.

Дорога, по которой они ехали, состояла сплошь из колдобин и ям, и, если бы не комфортный салон, к месту назначения Виктория приехала бы в синяках и ссадинах.

Когда кучер сообщил ей, что они едут не в городской особняк Блейка, а в его поместье в Суссексе, она настолько удивилась, что лишь кивнула в ответ.

Виктория была убеждена, что Блейк поместит ее в своем городском особняке в Лондоне на Сент-Джеймс-стрит, чтобы всему светскому обществу стало известно, что она — его любовница. С наступлением весны светский сезон только начался, и все уже вернулись в Лондон из своих поместий.

Скандал вспыхнул бы незамедлительно, и сплетни погубили бы ее репутацию за один вечер.

Но Виктория, все еще не веря своим глазам, ехала в сельское поместье, Роузвуд, подальше от всяких сплетен и сплетниц.

Что задумал Блейк? Неужели он решил отложить ее публичное унижение до тех пор, пока сезон, не достигнет своего пика?

Виктория приподняла украшенную кисточками шторку, чтобы посмотреть на пейзаж. За окном ярко светило солнце, и она даже через стекло чувствовала его тепло. Великолепный день был полной противоположностью ее мрачному настроению.

Ей не давали покоя инструкции отца.

«Попридержи свой строптивый нрав, Виктория. Веди себя смирно и будь послушной. Добейся его доверия, потом тщательно просматривай его бумаги и подслушивай его разговоры. Мы с Джейкобом найдем способ связаться с тобой, чтобы получить собранные тобой сведения».

Сможет ли она сделать это: специально шпионить за Блейком, чтобы разорить его? Чтобы уничтожить его?

Как ни старалась Виктория отрицать это, но часть волшебного очарования детства сохранилась. И потому ей удалось легко представить, что Блейк пожелал ее присутствия в Роузвуде из любви, а не из мести.

К ней вернулось воспоминание о его поцелуе, оно разогрело ее кровь. Виктория мысленно встряхнулась, заставляя себя сосредоточиться на задании, которое ей было дано.

Сможет ли она выкрасть сведения, нужные отцу?

Блейк не производит впечатления дилетанта в делах, который станет оставлять важные документы, где попало. Отец Виктории даже не предполагал, насколько широки ее познания в вопросах акций и фондовой биржи Лондона. Ее опыт, несомненно, окажется очень полезным, если она решит использовать его для шпионажа за Блейком.

Она подождет и посмотрит, как Блейк станет относиться к ней, каковы его истинные помыслы. И пусть она совершенно наивна, когда речь заходит о мужчинах, ей удалось почувствовать в нем доброту, когда он целовал ее. Возможно, он и вправду питает к ней добрые чувства.

Иначе, почему он обещал не прикасаться к ней, не укладывать к себе в постель, пока она сама того не пожелает?

А она никогда не согласится на это независимо от сохранившихся нежных детских воспоминаний. Виктория считает себя леди, и даже если ее репутация будет запятнана, для мужа она все равно сохранит невинность. Как только Блейк поймет, что Виктория никогда не покорится, он потеряет к ней интерес и вернет ее в Лондон. Может быть, и не придется красть его секреты или подслушивать.

Экипаж свернул на длинную извилистую дорогу. Виктория смотрела в окно на высокие деревья по обеим сторонам и огромный зеленый ковер ухоженных газонов.

Виктория изумилась, когда ее взору вдруг открылось огромное озеро, водная гладь которого была спокойной и чистой, как тонкое итальянское стекло. На середине озера плавали белоснежные лебеди, изящно изогнув свои длинные шеи. Экипаж миновал живую самшитовую изгородь и покатился по парку, где пышно цвели розы и кустарники, наполняя воздух пьянящим ароматом.

Виктория даже привстала, когда показался особняк. На долю секунды у нее замерло сердце при виде размера и красоты этого дома. Выстроенный из белого кирпича и украшенный четырьмя миниатюрными башенками, он был похож на замок. Во дворе гостей встречал фонтан в окружении мраморных статуй.

Экипаж остановился. Виктория услышала, как скрипнули пружины, когда кучер спрыгнул на землю. Щелкнул замок, и дверца экипажа широко распахнулась.

— Мы приехали в Роузвуд, мисс Эштон, — протянул ей руку кучер.

Подобрав юбки одной рукой, Виктория воспользовалась предложенной помощью и, выйдя из экипажа, замерла, восхищенная изумительной архитектурой дома.

— Меня до сих пор поражает красота дома, — сказал кучер, видя изумленное лицо гостьи, — а я работаю здесь с того самого момента, как лорд Равенспер восстановил поместье.

Виктория кивнула и по каменным ступеням проследовала за слугой в ярко освещенный холл.

Ее внимание привлекла огромная люстра, по меньшей мере, на сто свечей. Солнечный свет, проникающий через открытую дверь, отражался от хрустальных призм люстры, создавая на мраморном полу изумительный узор. Холл украшал пышный букет роз самых разных оттенков на длинных стеблях, стоявший прямо в центре. Здесь же начиналась винтовая лестница на второй этаж. Виктория хотела продолжить осмотр, но в этот момент появилась женщина лет пятидесяти, крупного телосложения, в черном платье с накрахмаленным белым воротничком и манжетами.

— Меня зовут миссис Смит, — улыбнулась она Виктории. — Я — экономка лорда Равенспера. Как только его светлость сообщил нам о вашем приезде, мы с нетерпением вас ждали.

«Интересно, — подумала Виктория, — что Блейк сказал им по поводу моего приезда? А может быть, прислуга сама сделала выводы о пребывании в доме холостяка молодой женщины без сопровождения».

Виктория почувствовала себя униженной и покраснела.

— Выпейте чая, мисс Эштон, — улыбнулась экономка. — Вас наверняка утомила дорога.

— Спасибо, миссис Смит, — кивнула Виктория, — вы очень любезны.

Экономка сделала реверанс и повела Викторию в просторную гостиную. Каждый ее шаг сопровождало позвякивание огромной связки ключей у пояса.

У Виктории округлились глаза. На кольце висело более пятидесяти ключей. Так сколько же комнат в этом особняке?

В гостиной стояла мебель красного дерева, на стенах висели бесценные картины. Даже потолки украшали деликатные фрески полуобнаженных богинь и игривых нимф.

Миссис Смит приготовила чай и разложила на блюдце пшеничные лепешки. Виктория присела на небольшой диван и поднесла к губам чашку, вдыхая аромат английского чая.

— Я бы показала вам вашу комнату, — сказала экономка, — но лорд Равенспер дал четкие указания, что хочет сделать это сам.

Виктория со звоном поставила чашку на стол. Какая наглость! Интересно, этот негодяй поведет ее прямиком в свою спальню?

— А лорд Равенспер здесь? — сдержанно спросила Виктория. — Я бы хотела поговорить с ним.

— Добрый день, Виктория. Я вижу, ты благополучно добралась, — послышался за ее спиной мужской голос.

Глубокий и чувственный тон этого голоса вызвал дрожь в ее теле. Виктория повернула голову к двери.

Сложив руки на груди, Блейк, в желтовато-коричневых бриджах и шнурованных сапогах, возвышался у порога как огромная ель. Белоснежная рубашка контрастировала с загорелой кожей. Одежда была простой, без кружев и украшений, но из дорогой ткани и великолепно подогнана по его худощавой фигуре.

Он во всех отношениях производил впечатление могущественного владельца поместья.

Викторию пронзило вдруг острое осознание того, что здесь все подчиняется власти Блейка. Перешагнув порог дома, она потеряла практически всякий контроль над событиями и поняла, насколько уязвимо ее положение.

— Добро пожаловать в Роузвуд. — Блейк, видя, что она молчит, подошел ближе. — Надеюсь, путешествие было приятным.

Виктория встала, вздернула подбородок и посмотрела Блейку в глаза:

— Да, но я уверена, что возвращение домой, будет еще приятнее.

— Как твои родители? — ухмыльнулся Блейк. — Передавали приветы?

— Моя мать шлет привет, — нежно улыбнулась Виктория, надеясь, что ухмылка исчезнет с его лица, — и верит в вашу вновь признанную репутацию джентльмена и лорда. А отец и брат оба молятся о том, чтобы вы в ближайшем будущем заразились мучительной и смертельной болезнью.

Виктория услышала, как у нее за спиной задребезжал тонкий фарфор на подносе. Она совершенно забыла, что миссис Смит все еще находится в гостиной.

Экономка сделала реверанс и, получив разрешение удалиться, едва не споткнулась, спеша поскорее уйти.

Проклятие. Он заставил ее потерять самообладание, а она еще и десяти минут не пробыла в его доме и в его присутствии.

В голове снова всплыли инструкции отца. Ну, как тут быть очаровательной, послушной и завоевать доверие Блейка?

— Осторожно, Виктория. — На его губах промелькнула легкая снисходительная улыбка. — В твоих же интересах вести себя прилично.

— Это почему? В вашем предложении ничего не говорилось о том, как я должна себя вести, только о том, что я приеду.

— А как же инстинкт самосохранения, дорогая? Ты больше не в Лондоне. Ты — в Роузвуде, где я — хозяин, и мое слово — закон. — Блейк взял ее за подбородок и заглянул в глаза. — В моей власти сделать твое пребывание здесь вполне приятным или совершенно невыносимым. Не советую забывать об этом.

Виктория закусила губу, чтобы не сказать лишнего, потом кивнула. Сейчас не время бросать ему вызов.

— Я покажу тебе твои комнаты, дорогая, — взял ее под руку Блейк.

Они вышли из гостиной и направились к лестнице. Виктория чувствовала тепло его руки, ее нос уловил запах одеколона… сандаловое дерево и гвоздика — бесспорно, мужской аромат.

Они поднялись наверх и шли по длинному коридору, минуя одну дверь за другой. «Интересно, какая дверь ведет в его комнату», — размышляла Виктория.

— В доме два крыла, — пояснял Блейк на ходу. — Восточное и западное. Западное в настоящее время свободно.

Они остановились в середине обшитого панелями коридора. Блейк распахнул дверь и протянул руку:

— После тебя, дорогая.

Виктория прошла в комнату, внимательно огляделась вокруг, ведь ей предстоит прожить здесь целый год. Оказывается, она напрасно беспокоилась, что Блейк поведет ее в собственную комнату.

Спальня была выдержана в розовом цвете: от плюшевых подушек и покрывала до ковра и штор.

— Здесь очень красиво, — честно признала Виктория. — Для Роузвуда вы выбрали розовый цвет?

— Нет. Эту комнату я отделал специально для тебя, поскольку розовый — твой любимый цвет.

Безмерно удивленная, Виктория повернулась к Блейку:

— Откуда вы знаете?

— Так, поинтересовался некоторыми моментами перед твоим приездом, — беззаботно пожал плечами Блейк. — Я хочу, чтобы тебе было удобно здесь. Гардеробная и небольшая гостиная — вон за той дверью. — Он указал на дверь в углу комнаты. — Твои вещи принесли, и миссис Смит поможет тебе распаковать их.

Викторию поразили его забота и внимательность. Он выяснил, что ей нравится, какой ее любимый цвет. Он обставил и украсил комнату согласно ее вкусу.

Комната и правда была замечательная. Неудивительно, что миссис Смит приняла ее за почетную гостью.

Виктория смутилась. Предупредительность Блейка никак не сочеталась с характером того злого и мстительного человека, каким, по общему мнению, он стал.

— А где ваши комнаты? — Виктория не смогла удержаться и задала этот вопрос, и тут же пожалела об этом.

— Подумываешь о визите? Я с удовольствием тебя впущу.

— Вы льстите себе, милорд, — вспыхнула Виктория. Блейк подошел к окну и раздвинул розовые шторы, посмотрел на парк.

— Мои комнаты — как раз напротив твоих.

— Так близко? — вырвалось у Виктории. — Вы сказали, что западное крыло свободно. Меня бы устроила комната там.

Блейк опустил шторы и повернулся к Виктории:

— Не сомневаюсь, тебя бы это устроило, дорогая, но я хочу, чтобы ты была рядом.

— Вы обещали не заставлять меня… — Виктория прижала дрожащие руки к груди. — Не укладывать меня в постель без моего согласия.

— Но я никогда не говорил, что не стану пытаться соблазнить тебя, моя дорогая.