"Стихотворения" - читать интересную книгу автора (Блейк Уильям, Blake William, Зверев Алексей...)

"Let the Brothels of Paris be opened..."

"Let the Brothels of Paris be opened With many an alluring dance To awake the Pestilence thro' the city," Said the beautiful Queen of France. The King awoke on his couch of gold, As soon as he heard these tidings told: "Arise amp; come, both fife amp; drum, And the Famine shall eat both crust amp; crumb." Then he swore a great amp; solemn Oath: "To kill the people I am loth, But if they rebel, they must go to hell: They shall have a Priest amp; a passing bell." Then old Nobodaddy aloft Farted amp; belch'd amp; cough'd, And said, "I love hanging amp; drawingamp; quartering Every bit as well as war amp; slaughtering. Damn praying amp; singing, Unless they will bring in The blood of ten thousand by fighting or swinging." The Queen of France just touched this Globe, And the Pestilence darted from her robe; But our good Queen quite grows to the ground, And a great many suckers grow all around. Fayette beside King Lewis stood; He saw him sign his hand; And soon he saw the famine rage About the fruitful land. Fayette beheld the Queen to smile And wink her lovely eye; And soon he saw the pestilence From street to street to fly. Fayette beheld the King amp; Queen In tears amp; iron bound; But mute Fayette wept tear for tear, And guarded them around. Fayette, Fayette, thou'rt bought amp; sold, And sold is thy happy morrow; Thou gavest the tears of Pity away In exchange for the tears of sorrow. Who will exchange his own fire side For the steps of another's door? Who will exchange his wheaten loaf For the links of a dungeon floor? O, who would smile on the wintry seas, amp; Pity the stormy roar? Or who will exchange his new born child For the dog at the wintry door?

«Двери настежь, парижские бордели!..»

Перевод В. Топорова

«Двери настежь, парижские бордели! Пусть зараза по городу летит, С голытьбою обвенчана судьбою», — Королева Франции велит. Король со златого ложа слетел, То услыхав, чего знать не хотел: «Вставай, народ, труба зовет, Не то всё до крошки Голод сожрет!» И вот Король дал великий обет: «Приязни в кровавых казнях нет, Но бунтовщикам я воли не дам — На плаху полягут ко всем чертям!» И вот Не Породивший Сына отец Съел, рыгнул и раскашлялся под конец: «Обожаю войны, повешения, четвертования, Смакую каждый кусок страдания. Набили оскомину благодарственные завывания, Предпочитаю выслушивать поношения И выкушивать многотысячные жертвоприношения!» Шар Земной Антуанетта взяла, — Зараза из платья ее плыла. К земле клонилась наша добрая Королева — Лизоблюдами отягощенное древо. Увидел верный Лафайет Жест властный Короля — И голод Францию объял, И вымерли поля. Услышал верный Лафайет Антуанетты смех — Зараза вспыхнула в стране, Затронув вся и всех. Увидел верный Лафайет В цепях сию Чету — И с тихим плачем стал не Палач им, А Сторож на посту. Ты был менялой, Лафайет, Но барыши пропали: Ты сострадания слезу Променял на слезы печали. Кто променяет свой очаг На черный чужой порог? Кто променяет пшеничный хлеб На тюремный замок? Кто ж пожалеет ураган И ливневый поток? Кто ж променяет свое дитя На пса, что в пути промок?