"Хит сезона" - читать интересную книгу автора (Егорова Наталья)***– Папка, ты мне обещал в дневнике расписаться. На пороге конторы возникла третьеклассница Маша - дочка Грифа, его неизменная гордость и постоянный же источник беспокойства. Не по годам серьезная девочка умудрялась задавать учительницам столь каверзные вопросы и так замысловато отвечать у доски, что в упомянутом дневнике третий год прихотливо соседствовали пятерки за знания и единицы "за наглое поведение". В последние недели, впрочем, единиц не было. Зато в колонке домашних заданий обнаружилось сочинение "Если бы я была президентом". Гриф насторожился. – Ты сочинение написала уже? – Конечно, пап. Вчера еще. – Дай-ка посмотреть... Из раздутого портфеля была извлечена тетрадка. Гриф полистал заполненные аккуратными круглыми буковками страницы и углубился в чтение. На третьей строчке шея его начала наливаться нехорошей краснотой. – Машка, ты чего понаписала-то, а? – А чего? - пискнул мгновенно испугавшийся ребенок. – Он поднял глаза от тетрадки и сурово уставился в Машкино лицо. – Разве можно так писать? – А почему нельзя? – Ну... - Гриф вспотел от невозможности внятно объяснить. - Ну... понимаешь, есть такие вещи, которые тебе рано критиковать. То есть... не то, чтобы совсем нельзя, но в сочинении... короче, не надо про слоты писать, ясно? – А у меня там дальше еще, - простодушно сказала Машка. Гриф снова уткнулся в тетрадку. – Машка хлопала круглыми глазами из-за очков. – Это же правда, ты сам так говорил! Вовка мучительно покраснел. – Мань, я же так просто говорил... ты же понимаешь... – И мама так говорит! Помнишь, как она ругалась, когда водители сапожникам придумали, чтобы туфли с острыми носами делать, а у нее от них ноги болели? Гриф потер шею, подбирая слова. – Маша, ты же большая девочка. Представь, учительница твое сочинение прочитает, и что она про нас скажет? – Что мы думающие люди, - предположил ребенок, вконец озадачив родителя. – Она будет ругаться! - подобрал, наконец, Гриф убедительный аргумент. - Сначала на тебя, а потом меня в школу вызовет, и на меня тоже будет ругаться. Потому что про слоты писать нехорошо... в смысле, писать можно, но критиковать нехорошо, их умные люди придумывали, и вообще - так принято... специально, чтобы работники стремились повысить качество продукции, вот. Вам разве в школе не говорили? Машка насупилась и ковыряла туфелькой линолеум. – Все равно глупо, что геологи спортсменам правила меняют или медсестры этим... свиноводам. У нас тоже, когда физкультурница математичку замещала, она такие дурацкие задания придумывала... Кругленькие буковки нахально улыбались из тетрадки: Гриф бросил невольный взгляд на календарь с заштрихованной неделей голосования. – Изменения правил тоже специально делают, чтобы одни и те же товары не побеждали. А для другой отрасли, чтобы самим себе не подыгрывать, понимаешь? Вот представь, что мы бы сами себе правила задавали, что бы получилось? – Мы бы всегда выигрывали, да? – Ну... нам бы стало легче выиграть... наверное. Манюш, давай-ка, перепиши все заново, а? Без слотов, а? Машка шмыгнула носом. – Ну ладно. Чтоб на тебя не ругались - ладно... – Напиши что-нибудь доброе, нейтральное... - заискивающе предложил папаша. - Например, как бы ты построила много красивых удобных домов, или цветы везде посадила... Или чтоб в парке памятник кому-нибудь поставить... – Шопенгауэру, - закивала Машка, поправляя очки на курносой кнопке носа. – Кому? – Шопенгауэру. Который говорил, что вся жизнь человека - страдание, - серьезно процитировал ребенок. Гриф обалдело пригладил макушку. – А почему ему-то? – Жалко его, - пояснила дочка. - Представляешь, как ему тяжело было всю жизнь страдать изо всех сил. Грифа охватила легкая паника. – Ага. Ты, Мань, это... Может, тебе лучше Сетон-Томпсона почитать? Или Пришвина там, а? – Ты чего, пап? Это ж для детей! - возмутилась девочка. - Ты еще скажи, Бианки с Носовым! – А чего... хорошие писатели, - растерянно забормотал Вовка. - И в списке для внеклассного чтения были... – Да этот список прям как для детсадовцев, - презрительно сморщилась Машка. - Я вот в книжном нового Стерлинга видела. Пап, я куплю, ладно? Вовка с некоторым сомнением кивнул, в очередной раз дав себе слово полистать на досуге Машкины книжки. А то мало ли... |
|
|