"Мудрец" - читать интересную книгу автора (Макферсон Брайан)ГЛАВА 26В подавленном, ошеломленном состоянии они вернулись внутрь локомотива и крепко заперли за собой дверь. Оказавшись внутри кабины, Найл первым делом развернул золотистый медальон пассивной стороной. Силы его были на пределе, и он не мог уже воспринимать струящиеся отовсюду потоки отрицательной энергии. Под защитой надежных стальных стен локомотива он мог не отслеживать интенсивность враждебных импульсов, поэтому мозг сразу отозвался расслабленным, рассудительным спокойствием. «Будешь включать мотор? Пора! Работа есть работа…» — тут же напомнил о себе механический голос, льющийся из динамиков, спрятанных где-то за мягкой обшивкой, так, что невозможно было определить его источник. Казалось, что этот голос разлит в воздухе и присутствует в каждом дюйме пространства. — Пока подожди! — бросил Найл, обращаясь куда-то к панели управления пилота и голос отозвался: «Хорошо. Напомню позже. Работа есть работа…" Все, не сговариваясь, поставили свои разрядники невысокой пирамидкой в центре просторной кабины, словно сухие дрова в костре, который еще нужно разжечь. Но «жнецы» бросались каждому в глаза, как безмолвный укор. Полукруглая крыша и выпуклые боковые панели кабины, сделанные из какого-то легкого материала, были полностью закрыты для постороннего глаза снаружи. Но окон они не могли обнаружить и изнутри. Стоило Найлу только опуститься в массивное кожаное кресло пилота, как безжизненный голос снова напомнил о себе: «Включить кондиционер?" — Да! — на этот раз положительно отозвался он. «Какой аромат хочешь сегодня?" — Какой аромат? — переспросил Найл, не сообразив сразу. «Агава. Жасмин. Хризантема. Тамариск. Перечная мята. Хвойный лес. Магнолия. Яблоко…» — электронный мозг начал методично перечислять все имеющиеся у него варианты. — Достаточно! Хватит! Остановись… — поморщился Найл и вскоре сообразил, что таким образом выбрал свой вкус. Через мгновение воздух был наполнен густым, насыщенным ароматом спелых яблок. Все не могли отделаться от навязчивого ощущения, что находятся среди огромного, заваленного плодами яблоневого сада, хотя еще совсем недавно на платформе задыхались от жуткого зловония. Все дело в особом атмосферном режиме, понял Найл. Система компьютерных кондиционеров локомотива очищала подземный загрязненный воздух от тошнотворного смрада и по заданной химической формуле насыщала его яблочным вкусом. Он, как никто другой, мог бы рассказать о различных запахах, легко синтезируемых компьютером Белой башни в зависимости от разных виртуальных ситуаций. Если он оказывался в компьютерной оранжерее, моделирующей буйную растительность, там воздух насыщался влажным перегноем и ароматами самых экзотических цветов, а если уж искусственный интеллект переносил его в старинный зал с камином, то там чудесно пахло дымком и печеным на углях свежим мясом. Но вот друзья его впервые встречались с такой техникой и явно были ошеломлены. Первое время никто не мог вымолвить и слова от изумления и от чудовищного шока, пережитого совсем недавно. В кабине повисла гнетущая тишина, мужчины старательно избегали смотреть друг на друга. Бойд опустился на краешек кожаного кресла и сидел, наглухо закрыв лицо ладонями. Фелим присел на скамью и уставился в какую-то невидимую точку пространства, а Вайг подавленно опустил голову. Биллдо никак не мог смириться с потерей своего старинного приятеля. Лицо его оставалось невозмутимым, но было видно как его трясет. Плечи его ходили ходуном, мясистые губы заметно подрагивали, а глаза полыхали смесью ненависти и чувства пронзительной утраты. — Итак, мы еще ничего не смогли предпринять, а крысы действуют. Нас уцелело только пять… — прервал молчание Найл, тяжело дыша и обводя взглядом своих оставшихся спутников. — Ты хочешь сказать: «Кто следующий?» — глухо откликнулся Биллдо. — Мы все виноваты в этих двух смертях! Марбуса и Джелло можно было спасти, если бы кое-кто действовал расторопно! Его гневный взгляд уперся в Фелима и Бойда. От этого они нервно поежились и замерли на своих сидениях. Найлу не понравился этот выпад Доггинза, и он строго сдвинул брови: — Хочешь сказать, что братьев мы должны винить в этих несчастьях? — Фелим шел впереди парнишки и не услышал, как тому обгрызают руки… — нервно напомнил подрывник. А Бойд… Ты можешь мне ответить на один вопрос… Зачем ты взял его с собой? — Запрещаю тебе говорить со мной в таком тоне, — одернул его Найл. Не случайно, все-таки, он десять лет занимал место Главы Совета Свободных и руководил большим Городом. В нужной ситуации в его характере пробуждалась властность, и тогда голос сам собой начинал звенеть металлом. — Если мы начнем ссориться и выяснять отношения, мы все погибнем! — продолжил Найл. — Сейчас мы должны решить, что делать? — Какие у тебя есть варианты? — подал голос Вайг, приютившийся в углу. Что ты можешь предложить? Найл устало провел ладонью по лбу. С самого начала все складывалось не так, как хотелось бы. Что же произошло? В эти мгновения у него несколько раз промелькнула мысль о том, что они недооценили своего противника. Причем очень сильно его недооценили. — Вариантов у меня насчитывается ровно два, — признался он. Но, может быть, кто-то из вас предложит и еще? Тогда мы выслушаем его и спокойно обсудим. Только я буду говорить первым… Согласны? — Согласны… — нестройным хором отозвались они. Четыре понурые головы закачались в подтверждение, и Найл продолжил: — Первый вариант заключается в том, что мы аккуратно закрываем этот локомотив, проходим обратно по узкой трубе, поднимаемся наверх и выходим на поверхность. В Городе еще никто не проснулся, и никто не увидит, как мы возвращаемся по проспекту… — Ты хочешь сказать: как кучка трусливых кроликов с позором идет обратно, отстирывать туники, загаженные от страха? — язвительно вскинулся Доггинз. Долгий пристальный взгляд Главы Совета Свободных заставил его закрыть рот и скрипнуть зубами. Биллдо скрестил руки на груди и независимо процедил: — Молчу, молчу… — Такого я не говорил… Заметь, дружище, это сказал ты! — взгляд Найла назидательно нацелился на старого друга. Я предлагаю варианты, а вы вольны выбирать любой из них. Итак, вариант номер один: исходя из того, что мы недооценили страшные способности этих тварей, мы с великой осторожностью возвращаемся обратно и приходим сюда вновь, но с подкреплением… Узловатый палец Биллдо вскинулся вверх. — Прошу слова! — Пожалуйста… — Кого ты считаешь в этом Городе подкреплением? Ответь мне… — Мы не одни живем здесь. Есть дворцовая охрана, есть бойцы… — Да, и есть члены комитетов Совета Свободных! — язвительно захохотал Биллдо. — Наверное, ты хочешь притащить сюда своих болтунов? Ты хочешь устроить здесь заседание Совета, чтобы твои толстозадые трепачи рассказали этим вонючим тварям, какие они плохие и как нехорошо пожирать людей… То-то будет комедия!.. — Хорошо, ты сказал, что хотел, — еще раз повысил голос Найл. — Теперь моя очередь. Остался вариант номер два: мы остаемся здесь до тех пор, пока не освобождаем Город от опасности, пока не уничтожаем всех крыс. Или пока… Он прервал себя, но друзья его прекрасно поняли. — Пока все мы не погибнем? Так ты хотел сказать, братишка? — прервал молчание Вайг и тут же добавил: — Мне лично по душе второй вариант. Хотя давайте голосовать, я готов подчиниться мнению большинства… — Будем голосовать? — уточнил Найл. Фелим и Бойд быстро переглянулись, обменялись понимающими взглядами и старший брат усмехнулся: — К чему устраивать театр? Мы все друзья, и никто не оставит друга в такое мгновение. Конечно, мы остаемся! — Тогда нам следует, прежде всего, поближе познакомиться с нашим новым другом, — решил Найл и тут же пояснил, увидев недоуменное выражение на лице Биллдо. — Это я о компьютере! Чтобы дальше двигаться, нужно изучить работу нашего локомотива! Если мы хотим тронуться с места и все-таки разыскать логово тварей, нужно понять, как этой штуковиной управлять! Фелим и Бойд, жадные до всего нового, тут же придвинулись поближе к месту пилота, которое занимал Найл. Прямо по центру перед ним темнела консоль, напоминающая компьютерную клавиатуру, только изготовленную в виде полусферы. Крупные круглые кнопки-клавиши светились изнутри и изгибались двумя параллельными полукольцами панели, по форме напоминающей гигантскую подкову. — Как управлять, как управлять… — ворчливо повторил Доггинз. — Ты не сможешь сдвинуться с места! Тут же вообще ничего не видно! В этой зеркальной бочке нет ни единого окна… — Действительно, как тут ориентироваться? — поддержал его Вайг. — Мы сидим взаперти и даже не представляем себе, что вытворяют крысы снаружи. Как ты себе представляешь наше перемещение? Сразу Найл не мог дать ответа, но он чувствовал, что разгадка должна быть проста. Компьютер Белой башни приучил его к тому, что у него можно безгранично долго спрашивать совета. Поэтому Найл в задумчивости взглянул на непонятную клавиатуру и решил взять урок в недрах местного электронного мозга. — Ты слышишь меня? — обратился он прямо к клавиатуре. Молчание. До этого компьютер локомотива первый обращался к нему, поэтому трудно было определить, как вызывать его на связь. — Я хочу ехать! — требовательно бросил он вверх, обращаясь к полукруглому своду потолка. Молчание. — Тоже мне… советчик… — с досадой беззвучно плюнул он и издевательски передразнил: — Работа есть работа… Оказалось, что эти слова служат своеобразным паролем, включающим механического собеседника. «Будешь включать мотор? Пора! Работа есть работа…» — тут же проснулся голос, изливающийся неизвестно откуда. — Нужен обзор. Ничего не видим, — короткими фразами, в тон компьютеру сказал Найл. «Синий ряд. Левая сторона. Кнопки «мониторы». Один. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть». — Отбарабанил голос. Палец Найла прикоснулся к синей клавише под номером один, и внезапно прямо перед ним вспыхнул экран, огромный, как лобовое стекло автомобиля. — Вот это да! — ахнул Фелим. — Лучше всякого окна! Вторая клавиша зажгла монитор, показывающий вид слева. Третья оживила правое «окно», четвертая и пятая показывали, что творится сзади и на крыше локомотива. — Как вам это понравится? — спросил немного ошеломленный Найл. — Не выходя из кабины, не трогаясь со своего места, пилот имеет самый полный обзор, какой только можно было себе вообразить. А его при этом никто даже не видит! — Вот это именно то, что нам нужно! — просипел Биллдо. — Только я пока не понимаю, как мы будем поливать «жнецами» этих тварей, если все наглухо закупорено? — Подожди, подожди… дойдем и до этого… дай разобраться с мониторами… Внимательно присмотревшись, он понял один небольшой секрет и пояснил братьям, восхищенно рассматривающим консоль управления: — Весь фокус в том, что встроенные гигантские мониторы не выключаются на самом деле, а работают, как работали и до того, как я их активизировал клавишами! Смотрите лучше… Щелкнула кнопка, потом другая. Несколько раз он подтвердил свою догадку, включая и выключая обзоры. Понимаете что-нибудь? — спросил он у друзей. Кроме различных видов вооружения, для Доггинза из техники больше ничего не существовало, поэтому он пожал плечами и только что-то хрюкнул иронически в ответ. Фелим и Бойд переглянулись, и Фелим честно признался: — Откровенно говоря, для нас пока все это так сложно… — Ничего страшного, вы должны быстро схватить, — успокоил их Найл. — Я пришел к выводу, что в тех случаях, когда мониторы не используются, экраны искусно имитируют фактуру. Видите? Сейчас экран мерцает, но сливается с серебристыми стенами локомотива. Замечаете? — Да, теперь заметно, — бросил за его спиной Вайг. — Мы думали, что здесь совсем нет окон, хотя экраны работали и не бросались в глаза потому, что буквально сливались с этой симпатичной обшивкой. Шестая клавиша, последняя, расположенная немного в стороне от остальных, управляла, небольшим монитором. Он отличался от других не только тем, что был вынесен на центральную консоль. Монитор номер шесть был сделан в форме абсолютно правильного круга и по внешнему виду напоминал иллюминатор в каюте морского лайнера. На этом компьютерном иллюминаторе появлялось изображение не того, что происходит снаружи, на нем вспыхнула какая-то схема, в которой Найл сразу узнал знакомую уже схему подземки! Все линии и направления, так же как и на карте Стиига, имели свой цвет, станции обозначались пульсирующими точками, но самое крупное, розовое вибрирующее пятно указывало местоположение локомотива! Взглянув на электронную схему, можно было сразу определить, в какой точке метрополитена находилась в этот момент серебристая каравелла! — Работа есть работа! — вызвал Найл своего помощника. «Работа есть работа! — отозвался тот моментально. Включить мотор?" — Включить! И вся подземная каравелла ожила, пришла в движение. Сначала послышалось нечто похожее на тихое завывание раскаленного ветра в пустыне. Неясный шум, словно разбухая и ширясь, набирал обороты, вскоре уже можно было четко различить что-то вроде монотонной вибрации воздуха под днищем локомотива. Раскатистый гул нарастал с каждым мгновением, свидетельствуя о незаурядной мощи транспорта двадцать второго века. Найл ясно чувствовал, как по мере усиления могучего звучания сердце его невольно сжималось от радостного предчувствия, несмотря на все ужасные события последнего времени. — Работа есть работа! — вызвал он помощника. «Работа есть работа!" — с готовностью откликнулся голос, не успели еще прозвучать до конца слова пароля. — Данные о последнем маршруте! — потребовал Найл. — Когда ты выходил в рейс последний раз? «Вспоминаю» — коротко доложил голос. Несколько секунд в динамиках слышалось нечто похожее на завывание ветра. Воображаемые потоки все ускоряли свои обороты, завихряясь где-то в дебрях электронного мозга, извлекавшего из своей памяти нужные данные. «Тридцать первое декабря две тысячи сто семьдесят четвертого года. Центральная ветка. Двенадцать кругов. Окончание работы в двадцать три часа пятьдесят минут. Работа есть работа!" — Трудно себе даже представить! — восторженно воскликнул Вайг. — Последний раз он запускал мотор тысячу лет назад… — Да, и обрати внимание на дату! — добавил Найл. — Что же в ней особенного? — Маршрут закончился за десять минут до наступления Нового года! Пассажиры с подарками в руках спешили, наверняка бегом выбирались из подземки… Пилот еще успел выскочить из кабины, добежать до своих друзей, чтобы выпить шампанского и последний раз встретить самый любимый праздник… А потом наступил две тысячи сто семьдесят пятый… самый страшный год в истории наших предков… Все замолчали, пытаясь осознать ту бездну, которая пролегла за тысячу лет между двумя маршрутами этой серебристой каравеллы. Найл решил разобраться с клавишами, управляющими внешним освещением, и спросил безотказного помощника и сразу получил ответ: «Желтый ряд. С первого по пятый ряд». Он включил пару крайних клавиш, и два ослепительных столба, вырвавшиеся из приплюснутого носа каравеллы, на многие десятки метров вперед прорезали тысячелетнюю тьму лабиринта. — Вот это да… — с юношеским восторгом протянул Фелим. — Видно до самого края земли… — Ну и что? — фыркнул Доггинз. — Крысы сразу будут разбегаться, завидев нашу иллюминацию. Мы сможем тут кататься до конца своих дней, и не увидим ни одной поганой твари, а они в это время поднимутся в Город и буду жрать наших близких! С этими словами Биллдо трудно было не согласиться. Их корабль должен был быть стремительным, легким и малозаметным. Несколько минут Найл колдовал с клавишами, опытным путем выясняя их возможности, пока не наткнулся на режим, при котором в полной темноте на мониторах отображалась окружающая обстановка. — Неплохо, неплохо… Только похоже, что это еще не все, — пробормотал Найл. — Кажется, мы даже можем рассматривать поближе то, что нас заинтересует… Ну-ка… Особые рычажки, выведенные под кнопками, позволяли даже приближать и укрупнять изображения, появляющиеся на мониторах. — Маленький секрет в том, что снаружи, в серебристой обшивке корпуса прячется несколько искусственных зрачков, видоискателей мощных, цифровых, высокочувствительных видеокамер, подсоединенных к центральному процессору бортового компьютера, — сообразил Найл. — Это и будут наши глаза! — Как же мы видим в темноте? — зачарованно протянул Фелим. — Что тут такого? Пауки тоже прекрасно ориентируются в полном мраке… — Но мы же не пауки! — Дело в том, что крохотные, диаметром чуть побольше пары миллиметров, но очень мощные объективы снабжены особыми инфракрасными объективами. Представляете, как здорово придумано! Представляете, пилот прошлого тысячелетия всегда мог выяснить ситуацию в туннеле, даже находясь на значительном расстоянии оттуда. — Так и мы можем так делать? — встрепенулся Доггинз. — Сможем издалека, в полной темноте заметить крыс? — Пожалуй… — Тогда ты скажи, откуда мы будем лупить по этим поганым тварям? — Боюсь, что из открытого люка, — покачал головой Найл. — Других выходов я пока не вижу… Локомотив вздрогнул, бесшумно тронулся с места и мягко двинулся в темноту, сразу набирая скорость, отчего всю команду на секунду бросило вперед. — Пожалуй, нужно убрать слишком яркий свет, — решил Найл. — Не нужно, чтобы твари видели нас издалека… Каравелла выбралась из искусственной пещеры депо и устремилась в узкую каменную трубу туннеля. На огромных мониторах с обеих сторон мелькали старые, подернутые налетом стены, а впереди освещалась сдвоенная лента стальных рельс, которую с легкостью пожирал приплюснутый нос локомотива. Все притихли от невероятной скорости, которую развивал подземный транспорт. Конечно, для всех, кроме Найла, это было в новинку, они только слышали краем уха о существовании таких видов передвижения, но никогда не имели возможности ощутить это на своей шкуре. В городе, наверху, невозможно было ездить с такой быстротой. Жизнь там, несмотря на все поразительные изменения, текла плавно и неспешно, а на улицах встречались только гужевые повозки, запряженные неспешными лошадями, и даже в мечтах нельзя было там представить стремительные электромобили двадцать второго века или даже какие-нибудь пещерные автомобили двадцать первого. — Ты уже разобрался, как выбирать направление? — спросил Вайг. — Как мы будем ориентироваться и попадать с одной ветки на другую? — Сейчас… сейчас… все это должно быть довольно просто, — задумчиво откликнулся Найл. — Поразительное качество такой техники заключается в том, что она удивительно проста в обращении. На самом деле она чудовищно, невероятно сложна… но все разработчики вложили много усилий, чтобы облегчить управление. — Что же ты станешь делать, если захочешь перескочить на другую линию? Как ты будешь переправляться с Центральной ветки на Восточную? — Пальцами! — усмехнулся Найл. — Все в жизни можно сделать при помощи пальцев… Шестой монитор, тот самый круглый иллюминатор, показывающий местоположение локомотива в безбрежных лабиринтах туннелей, одновременно служил и своеобразной сенсорной клавиатурой. Кончиком пальца, едва заметным касанием по светящейся плоскости можно было только наметить нужное направление. Следовало лишь провести по определенной линии и указать таким образом путь, как компьютер сразу получал команду и сам начинал вычислять оптимальный маршрут движения. На мониторе сразу обозначалась навигационная кривая — будущий путь каравеллы обозначался пунктиром, мерцающими красными точками. Достаточно было попросту ткнуть пальцем кнопку «сохранить» — и все данные автоматически попадали в электронную память. В полной темноте они добрались, наконец, до первой станции. Видимо, корпус локомотива попал в зону действия каких-то сенсорных датчиков, потому что компьютер сразу определил это. «Начало Центрального маршрута. Приятного пути. Двери открываются. Работа есть работа!» — благожелательно доложил мелодичный голос. — Кажется, ты мне надоел — вздохнул Найл. — Каким образом можно тебя отключить? «Можно отключить…» — отозвался голос после некоторой паузы. Всем показалось, что в этих механических тембрах зазвенели явные нотки обиды. Что же, компьютер можно было понять! Тысячу лет он прозябал под землей в полном одиночестве, оберегая себя от пришествия нежданных гостей. И надо же такому случиться, пообщавшись всего несколько минут, приходилось вскоре снова замирать на неопределенный срок… «Кнопка «молчание». Красный ряд. Третья слева. Всего хорошего. Работа есть работа!» — недовольно проскрипел он. — Можно я его отключу? — спросил Фелим. Ему не терпелось попробовать возможности мощного компьютера. Как подросток, он с восхищением рассматривал клавиатуру, и руки его сами тянулись к клавишам. — Можно… действуй… тебе тоже пора осваивать компьютер. В невидимых динамиках только коротко пискнуло что-то на прощание, когда палец Фелима утопил роковую клавишу в пластиковую панель. В кабине словно стало просторнее, как будто стало на одного члена команды меньше. У платформы первой станции Найл плавно притормозил, остановив серебристую торпеду локомотива точно по центру. Пару минут они стояли в полной темноте, разглядывая окружающую обстановку. Никаких признаков живых существ не было. Тогда Найл, мгновение поразмыслив, приказал Фелиму: — Включи боковые прожектора! Знаешь, где они? — Желтый ряд… клавиши четыре, пять, шесть… — отозвался тот, задумчиво почесывая ногтем переносицу. Вспыхнули мощные прожекторы, и на левом боковом мониторе возник аскетично-простой интерьер конечной станции, расположенный под окраинными кварталами. Взгляды их впились в экраны, стараясь уловить хоть какое-то движение. Но глаз ни за что особенное не мог зацепиться. Возникало ощущение, что станция абсолютно необитаема. Найл несколько раз глубоко вздохнул, словно собираясь нырять на большую глубину, и развернул ментальный рефлектор активной стороной к груди. Спутники уже привыкли к тому, что в эти мгновения рот его точно сводит молниеносной судорогой, а губы кривятся в беззвучном мучительном крике. Так продолжалось обычно всего несколько секунд, пока сознание Найла принимало на себя удар ментальных векторов, но потом включались механизмы внутренней защиты, и лицо приобретало обычное, спокойное выражение, отмеченное печатью присущей ему решительности. Наступало время энергичных действий. — Снимите-ка ограничители, — обратился Найл к Биллдо и Вайгу. — Сейчас откроем дверь и попробуем выяснить, нет ли кого-нибудь рядом… Доггинз с готовностью схватился за ствол разрядника, точно только и ждал этого момента. — Давно бы так! Пора уже открыть счет, — с ненавистью проворчал он, настраивая мощность «жнеца» на «единицу». — Марбус и Джелло не вынесли бы такого позора… они бы уже показали этим тварям, кто хозяин и на земле, и под землей… — Подожди, дружище, не суетись, мы еще возьмем свое… Пальцы Найла нащупали небольшой рычажок на квадратной консоли, темнеющей у входа. Люк с едва слышным шуршанием отворился, и он прыгнул в открытый проем, стараясь приземлиться на залитой ярким светом платформе как можно дальше от темных путей, таящих в своих недрах смертельную опасность. Следом ринулись Вайг с Биллдо, и через секунду они втроем уже стояли спина к спине, и ощупывали все вокруг прицелами своих разрядников. — Фелим и Бойд, вы остаетесь в кабине. Дверь остается открытой, держите ее под прицелом. Сомкните свои силы, пусть каждый из вас захлопнет сознание и помните, что твари могут сначала атаковать на ментальном уровне… В случае опасности жгите эту мерзость дотла. Только постарайтесь не врезать по стенкам локомотива… — крикнул Найл и добавил. Если вы чиркнете лучом «жнеца» изнутри, компьютер может и не пережить такой обиды! Нам придется пробираться дальше пешком, нужно будет идти по темному длинному туннелю… По сравнению с чистым, отфильтрованным воздухом кабины, насыщенным душистым запахом яблочного сада, зловоние платформы показалось особенно омерзительным. Чтобы прийти в себя, пришлось снова закрыть лицо защитными масками. Осторожно осматриваясь, прислушиваясь к каждому шороху, они втроем двинулись вперед. Загаженную мусором платформу повсюду усеивали раскрошившиеся плитки, когда-то облицовывавшие низкий приземисты потолок, и громко хрустевшие под ногами. На стенах и прямоугольных колоннах, поддерживавших низкие своды, еще сохранились остатки некогда ярких рекламных щитов. Многие углы хранили на себе следы присутствия жителей городской окраины, — стены до сих пор пестрели самыми похабными, самыми мерзкими надписями и огромными, жирными рисунками граффити. — Наскальные надписи пещерных людей двадцать второго века, по-другому не скажешь, — невольно сплюнул Найл, с отвращением прочитав очередное безобразное ругательство. — Мы с тобой, братишка, подобного никогда не позволяли себе в Северном Хайбаде, хотя и считались темными дикарями по сравнению с этими так называемыми цивилизованными людьми! — Да уж… — согласился Вайг. — Кто из нас может считаться варварами? Не все их древних горожан, оказывается, считались представителями твоей любимой высокоразвитой цивилизации! Не все строили Белые башни… В самом конце вестибюля виднелась телефонная будка с прозрачными стенками, тоже испещренными неприличными рисунками и самыми грязными словами. Распахнутая дверца висела на одной петле и открывала чрево загаженной тесной кабины. Найл обратил внимание на то, что массивная трубка лежала не на рычаге аппарата, а свисала вниз на проводе. Возникало такое ощущение, что кто-то разговаривал по телефону незадолго перед катастрофой, а потом спешно бросил все, бросив трубку, как попало. Покрытые вековой грязью ступени вели куда-то наверх. Там темнел проход, уводящий к старинному выходу из подземки. Крыс нигде не было видно, а между тем золотистый медальон Найла впивался в кожу куском раскаленного металла, сигнализируя о близком присутствии гигантских тварей. Покрытые мелкой крошкой и пылью плиты платформы были испещрены свежими следами. Всюду отчетливо виднелись многочисленные круглые отпечатки, по размеру не уступающие волчьим. — Где это поганое отродье! Куда они спрятались! — скрипнул зубами Доггинз и громогласно крикнул: — Влезайте, мерзкие твари! Покажите свои мерзкие рожи! Его пылающие ненавистью глаза, виднеющиеся над закрывающей лицо маской, пристально вонзались в темноту. Палец напряженно сжимал спусковой крючок, и руки даже подрагивали от возбуждения. Они прошли на противоположный край платформы. Свет мощных прожекторов локомотива здесь уже слабел, и их фигуры уже окутывала темнота, так что пришлось включить фонари на «жнецах». Лучи, порывисто перемещаясь с места на место, выхватывали из мрака только знакомую картину дикого беспорядка, груды мусора и бесчисленные следы, но больше ничего не было видно. Между тем Найл чувствовал, как атмосфера вокруг сгущается, уплотняется с каждым мгновением и тихо сказал друзьям: — Вернемся пока обратно… сейчас нужно быть вместе… — Нельзя же все время там отсиживаться, — возразил Доггинз. — Чего ты боишься? Мы же, наконец, должны обнаружить их гнездо! — Идем обратно! — решительно потребовал Найл. — Чувствую, сейчас что-то начнется! Не успело прозвучать самое его последнее слово, как со стороны локомотива послышались громкие яростные крики Фелима и Бойда. Там отчетливо полыхнули яркие молнии разрядников и тишину, царившую под низкими сводами станции, прорезал такой яростный визг, что от этого на мгновение заложило уши… — Бежим! — глухо взревел Биллдо из-под защитной маски. Твари появились! — Только осторожнее! — судорожно предупредил Найл на бегу. Не попади в стенки! Они ринулись обратно к платформе. Найл слышал свое прерывистое дыхание, шуршание складок одежды и хруст каменной крошки под подошвами и как бы со стороны, отчужденно от своего сознания. Тело его бежало словно само по себе, а рассудок в это время отчаянно сопротивлялся невероятной, изощренной телепатической атаке! Такого ему не приходилось испытывать уже давно. Пожалуй, с тех времен, когда смертоносцы подавляли волю своим гнетом, ему не приходилось так напрягать свои силы. Крысы появились внезапно, хотя они ожидали этого каждую секунду. Между загаженными колоннами бесшумно и стремительно стали мелькать серые тени. Потом, вспоминая этот момент, Найл никак не мог сообразить, как пустое пространство перед их глазами всего лишь за одно мгновение оказалось заполненным злобно скалящимися мордами. Большая стая подземных хищников налетела на Найла, Доггинза и Вайга, явно стараясь отсечь их группу от локомотива и оттеснив в темную часть вестибюля. — Сме-ерть! — взревел Биллдо. — За Марбуса! За Джелло! Сме-ерть тварям! Они с Вайгом вскинули расщепители и открыли огонь. Сразу две фиолетовые молнии бесшумно сверкнули, вонзаясь в самую гущу надвигающихся крыс. Лазерные разряды обернулись диким визгом, напоминающим оглушительный скрежет металла о стекло. Во все стороны полетели дымящиеся ошметки плоти. Передние ряды уже перестали существовать, но задние еще напирали, сохраняя силу инерции и стараясь прорваться поближе. Сделав пружинистый шаг и разворачиваясь на месте, Найл развернулся спиной к друзьям, прикрывая их с тыла. Краем глаза он заметил, как между задними колоннами тоже появились стремительно рванувшиеся тени. Жерло его «жнеца» едва заметно вздрогнуло и выплюнуло струю чистейшего раскаленного света. Не отпуская спусковой крючок, он неторопливо, сдерживая себя, провел смертоносной струей справа налево, с омерзительным шипением разрезая на части волосатые головы и туши. С яростной атакой они покончили меньше, чем за полминуты. Оставшаяся часть стаи отступила во тьму быстро, словно морская волна во время отлива. Последние разряды еще достигали убегавших, поражая их в спины, но основная масса укрылась так же стремительно, как и появилась. Снова на станции воцарилась тишина, в которой было только отчетливо слышно, как шипят и потрескивают тлеющие останки. — Неплохое начало… — сдавленно просипел Доггинз, поглубже натягивая повязку. Если бы Джелло сейчас видел… — Хорошо, чтобы это было концом… но мне кажется, что до конца еще' очень далеко, — Найл, зажимая лицо ладонями. Все они едва могли дышать. Едкий дым заполнял легкие, заставляя содрогаться в пароксизмах кашля. Судя по всему, пока они отбивались в вестибюле, «жнецы» Фелима и Бойда тоже не лежали без дела, а беспрестанно исторгали охапки фосфоресцирующих жгутов. Пространство на платформе около локомотива усеивали расчлененные и обугленные туши гигантских тварей. Племянники Симеона едва держались на ногах. Лица их светились бледностью, на коже выступила испарина. Но глаза у обоих светились торжеством, — каждый из них ощущал свою вину за смерть Джелло и Марбуса, поэтому они должны были доказать, что в сердцах их живет борцовский дух. Все забрались в кабину серебристой каравеллы и рухнули в кресла. Несмотря на быстротечность, схватка отняла у каждого немало душевных сил. В такие мгновения от человека требуется полная отдача, все внутренние резервы мобилизуются и после этого на тело невольно опускается пелена расслабленности. Первым делом Найл включил кондиционер, выбрав хвойные ароматы, с разных сторон подул ласковый мягкий ветерок, и всего через мгновение кабина наполнилась чудесными горьковатыми запахами пиний и араукарий. — Представляете, сколько бед они могли бы наделать в Городе? — сказал Найл, повернувшись к монитору и окидывая взглядом бесформенные остатки, загромоздившие платформу. — Это еще не все! — прорычал Доггинз. — Заводи мотор! У нас будет такой же улов на следующей станции! Потом рванем на другую и дальше, дальше, дальше! Не выйду отсюда до тех пор, пока по туннелям будет гулять хотя бы одна мерзавка! — Трогай! Давай вперед! — нетерпеливо торопил его и Вайг. — Старина Биллдо прав, мы должны выжечь все дотла! Через мгновение их лица вытянулись, потому что Найл сурово и решительно сказал: — Нет, пока мы не тронемся с места! Не нужно радоваться первым успехам… Все гораздо хуже, чем вы предполагаете! — О чем ты? — изумленно спросил Биллдо. — Не все тут можно решить силой оружия, не в каждой ситуации нам помогут «жнецы». Не исключено, что все-таки повернем обратно и поднимемся наверх… Доггинз чуть не задохнулся от возмущения. Глаза его расширились и он закричал: — Ты с ума сошел? Как ты можешь говорить такое? Ты, Правитель Города… Но гневные слова не долетали до слуха Главы Совета Свободных. Нервные крики проходили мимо его ушей, точно были частью ароматного ветерка, исторгавшегося из решеток кондиционера. Найл прикрыл веки и откинул затылок на мягкую подушку кресла и словно оставил на время себя. Глухой звон, наполнивший каждый угол рассудка, заставил его точно отсоединиться от своего земного организма. Собрав все силы, он постарался сконцентрироваться и как будто вылететь из себя, выпорхнуть из собственного тела, как птица. Во время стычки на станции он почувствовал, что неумолимо близится момент решающей схватки и понял, что должен посоветоваться с Высшими силами… |
||
|