"Эта-Тета" - читать интересную книгу автора (Робски Оксана Викторовна)

Глава 1

— Земля устроена как абрикос: твердая внешняя оболочка, горячее ядро — косточка и воздушное пространство между мякотью и косточкой.

Как будто я не знаю, как устроена Земля. Какое это имеет отношение к деторождению?

— Люди уже давно не связаны со своей душой-сверхсущностью. Они не помнят свои жизни на Земле, не знают цель и смысл каждого рождения и смерти. Они также не помнят о своих жизнях в тонких мирах.

У моего папаши тоже давно отшибло память. Я что, поэтому родился?

— Любовь на Земле — это духовная практика раздаривания себя. Землянин ищет предмет любви не в себе, а во внешнем мире.

Экспедиция будет длиться девять месяцев. Надо не забыть открывать клетку, чтобы цветы могли прогуливаться.

— Раньше земляне обладали 48+2 хромосомой и 12 спиралями ДНК. Их невозможно было обмануть. Современное человечество имеет 44+2 хромосомы, закрученные в 2 спирали ДНК, и восьмикратно меньший объём мозга. То есть 95 % клеток головного мозга современного землянина спят. А оставшиеся спирали ДНК управляют половыми функциями и простейшими операциями мозга, необходимыми для самосохранения.

Я нажал на газообразном кристалле «паузу» и спросил:

— А почему провалилась предыдущая экспедиция?

Кристалл недовольно зашевелился и выдал изображение Иоко. Он был первым, кто отправился на Землю в поисках любви. Нашу планету — Тету — надо было спасать. Раньше мы, так же, как и земляне, размножались половым путём. Мы откладывали яйцо эластической формы, из которого вылуплялись двое детей. Но это было до того, как наше правое полушарие заблокировали, лишив нас эмоций и лирики.

Россия — это был выбор Йоко. Он утверждал, что такие слова, как «любовь» и «душа» наиболее популярны именно там. Существует ещё, конечно, Индия, но из-за климатических условий там могут возникнуть дополнительные трудности.

Москва — столица России.

Наши эксперты выявили самый благоприятный регион — Рублёвское шоссе. Здесь наиболее полно представлены те из популяции землян, кто способен выживать при любых условиях, даже во время смуты. Как раз то, что нужно для пополнения нашего генофонда. Ну и плюс экология.

Голографическая картинка показывала нам Йоко не таким, каким его видели мы, а таким, каким его видели земляне во время эксперимента. Йоко был одет в форму сотрудника ГИБДД. У него были блестящие глаза и пуговицы. Он взмахнул полосатой дубинкой и примитивное средство передвижения, каким пользуются все земляне, остановилось. Управляла им гуманоид ярко выраженного женского типа, с длинными волосами. Гуманоид нарушил пп. 3 и 4, а также пп. 28 и 46 правил ГИБДД и теперь плакал и тёр глаза маленькими розовыми руками.

Иоко быстро определил, какой образ сотрудника ГИБДД лучше всего подходит для данного гуманоида, и телепатическим путём предстал перед ним в этом образе. Как и хотела девушка, он ничего не стал говорить про пп. 3 и 4, а также пп. 28 и 46. Проникновенным баритоном Иоко спросил:

«У вас несчастье?»

Гуманоид посмотрела на него заплаканными глазами.

«Пожалуйста, пристегнитесь», — очень по-доброму попросил Иоко и дотронулся пальцами до фуражки, отпуская гуманоида.

«Вы что, инопланетянин?!» — сразу догадалась она. И нажала на газ.

Лёгкое кристаллически-фиолетовое тело Иоко дернулось на галогенном экране и пропало.

И теперь я лечу на Землю в составе второй экспедиции.

Учёные нашей планеты создали общую нейрохимическую структуру народа, в которой любое внешнее воздействие вызывает одинаковую реакцию каждого индивида. Путём генных манипуляций и изменения спиралей ДНК мы избавились от индивидуальных чувств и желаний и интегрировались в единый народ-организм.

Мы никогда не ссорились между собой. И не воевали. Мы не ненавидели друг друга, но и не любили. Побочным эффектом нашей высокотехнологичной цивилизации стало снижение сексуальной активности. Понятие пола у большинства из нас стёрлось само собой.

— Станция Z-144, - приказал я лодке, и уже через десять секунд, минуя дома, напоминавшие поставленные одна на другую гигантские пирамиды; гостиницы эллипсовидных и грушеобразных форм; светящиеся шары и конусы институтов; вздымавшиеся на 150 этажей ввысь и на столько же уходившие вглубь технические корпуса, я оказался на орбитальной станции Z-144.

После провала программ «Каждой семье с ребёнком — Квазикристалл» и «Каждому второму ребёнку — путешествие на Альфа Центавра» мы прибегли к старому надёжному способу клонирования себе подобных, тиражируя эталонные клетки. Однако клонированные особи не эволюционировали, оставаясь лишь копией своих родителей. Генофонд не пополнялся.

— Привет, пап, — сказал я, усаживаясь в гамак. Только здесь, на «острове режиссёров», как в народе называли орбитальную станцию Z-144, можно было увидеть такую вещь, как гамак. — Лечу вот на Землю.

Отец творил. Это был исторический фильм про межпланетные войны.

Люди, занимающиеся творчеством, жили на станции обособленно, по своим правилам. Я мог навещать отца только в первый день шестого месяца, потому что отсутствие внешней информации стимулирует работу воображения. Не знаю, стал бы я посещать его чаще, если бы это было возможно.

Он отключил от своей головы огромные круглые механизмы, считывающие мысль и показывающие её на экране в трёхмерной форме. Изображения можно было пощупать, понюхать, укусить и даже заглянуть под них.

— Привет, — сказал отец. И поцеловал своего любовника. Известно, что поедание запретного плода сопряжено с чувством вины. И это чувство, как и само творчество, приводит к невероятному нравственному развитию личности. Лоно, в свою очередь, — к более высокой степени душевной тонкости.

Ha Z-144 жило 18 человек.

— А зачем? — спросил любовник отца.

— За формулой любви, — ответил я ему. — Сверхзадача: научиться у людей плодиться и размножаться.

— Сверхзадача каждого муравья-стать крылатым, — сказал отец.

— Я говорю про программу правительства, — сказал я. — Тебя это никогда не интересовало.

— Мы с тобой похожи, как две капли слёз, — вздохнул отец.

— Конечно, я же твой клон. Я вернусь через девять месяцев.

— На земле есть девушки, с волосами светлыми, как ромашки, на которых не загадали любовь, — сказал отец.

— Я не понял, — сказал я. Именно оттого, что логика отца так отличалась от нашей, он жил на Z-144.

— Ты поймёшь, — сказал отец. Перед полётом меня познакомили с коллегой. Он тоже ни разу не был на Земле.

— Млей, — сказал он.

— Тонисий, — представился я.

Мы летели через системы погружающих трансформаторов под названием «звёзды». Мы миновали огромное количество трёхмерных планет, высшими народами на которых являются не гуманоиды, а деревья, крокодилы, киты, кошки ит.д. На этих планетах высшие существа имеют обличье диких или домашних животных. В криогенных камерах этих планет хранятся тела различных животных, чтобы сущности из космоса вселялись в них и могли общаться при помощи органов чувств.

— Вижу космический корабль, — сказал Млей.

Используя небольшую радиолокационную камеру, мы определили направление его движения и заглянули внутрь. В кабине этого допотопного корабля находилось шесть замороженных марсиан, они тоже направлялись на Землю. Там их встречали агенты, которые проводили процедуру размораживания: с Марса на Землю лететь долго и скучно.

Наконец показалось мускулистое небо Земли.

На голографическом экране возник летающий аппарат землян и тут же был сбит кораблём с Луны. Согласно Программе Третьего Космоса о Невмешательстве мы пролетели мимо. Когда-то давно и мы таким же способом добывали для нашей планеты передовых учёных и инженеров.

Наконец мы приземлились на Рублёво-Успенском шоссе, в районе деревни Усово.

Корабль покинул Землю, чтобы вернуться за нами через девять месяцев.

— Номер заказывали? — спросило нас существо розового цвета в небольшой гостинице в районе деревни Горки.

Мы владеем всеми техниками превращения энергии в материю; левитацией, телепатией, трансмутацией и телекинезом.

Мы не заказывали номер, но нам было не сложно выглядеть в глазах землянина идеальными жильцами.

— Два самых лучших номера, бутылку шампанского — для вас. Выпейте за наше здоровье, — сказал Млей и положил на деревянную стойку пластиковую карточку VIZA.

Администратор радостно улыбнулась двум симпатичным мужчинам (один из них был рыжим, как и её любимый покойный муж) и проводила их наверх, в лучшие номера с камином. Это был первый за всю её работу в гостинице случай, когда мужчины поселились без женщин.

Мы вышли на улицу и молча разглядывали проезжающие мимо транспортные средства землян. Почти все они были чёрного цвета, некоторые имели на крыше украшения в виде мигалок. Наши фиолетовые тела отражались в их зеркальных стёклах.

— Гастарбайтеры! Совсем обнаглели, гады! — услышали мы откуда-то сзади. К нам приближались двое землян.

Телепатия — настройка на ментальную волну. Она основана на принципе вибрации.

Мы с Млеем кланялись, сжимая в руке по бумажке с надписью «500 рублей». Внешность менять не пришлось. Надо было только повторять:

— Брат, брат…

— Какой я тебе брат, чурка?! — Один из землян забрал у нас деньги и треснул дубинкой по фиолетовой спине. Дубинка сломалась.

— Брат!!! Брат!!! — закричал Млей и протянул землянину мятые 100 долларов. — Работаем здесь, всё, что есть, отдаём!

Земляне ушли, ругаясь.

— Дубинки не должны ломаться, — сказал я.

— Ты прав, — сказал Млей. Окрестные дома были построены в виде прямоугольных параллелепипедов, нагромождённых друг на друга и совсем не гармонирующих с природными и человеческими энергиями. Много машин сворачивало в сторону белого дома с острой крышей. Мы пошли туда же.

Вокруг дома была выставлена многочисленная охрана

Охранники увидели в нас полуобнаженных шестнадцатилетних девушек и пропустили.

В доме было темно, горели свечи, какие я видел в фильмах моего отца.

Повсюду были земляне. Их было так много, что мы едва успевали меняться соответственно их желаниям.

Музыка звучала очень громко, трудно было различать голоса.

— Пойдём петь в караоке, а, красотка? — крикнул мне раскачивающийся землянин, с трудом удерживавший в одной руке рюмку с белой прозрачной жидкостью, а в другой — гроздь винограда. Если бы не рюмка, то с виноградной гроздью в руке он был бы похож на бога Диониса.

— Хочу любить и размножаться! — очень, громко ответил я, стараясь, чтобы меня было слышно.

— Не вопрос! — сказал землянин — Но давай я тебе сначала «Крысу-ревность» спою!

— Нет, размножаться надо быстрее, потому что уровень сахара в вашей крови очень высокий, гемоглобин повышен и подвижность спермы слабая.

— Это у меня-то слабая! — возмутился землянин. — Я тебе сейчас покажу, какая она слабая!

— С вашим потенциалом вы бы ещё лет 70 прожили, а с вашим образом жизни — с трудом десяток протянете, — сказал я не очень громко, потому что музыка на секунду стихла.

— Дура! — махнул рукой землянин. — Пошли песни петь! А лучше я один…

Но я тоже пошёл за ним — чтобы не терять налаженный контакт.

Пока я тонким голоском подпевал: «Поселилась и пригрелась в моём сердце крыса-ревность», Млей, подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, танцевал с гуманоидом-девушкой, у которой был нехарактерный для землян лягушачий рот.

Довольно скоро я понял, что люди вокруг меня ничего не хотят, и им абсолютно всё равно, как я выгляжу.

Я сел на стул у пианино и достал две минеральные таблетки. Я еще не ужинал, Млей тоже.

— Эй, мужик, у тебя чего, носа нет?! — спросил меня землянин.

В рамках программы по борьбе с наркотиками нас уже давно клонировали без носа. Кстати, мы совершенно не переносим, когда какие-нибудь космические сущности начинают ковыряться в носу. В этот момент мы падаем на пол и меняем цвет с фиолетового на жёлтый.

— Нет, — сказал я.

— А как же ты нюхаешь? — поинтересовался землянин.

— Никак, — сказал я.

— Молодец! — Он хлопнул меня по плечу и сыграл одним пальцем «Собачий вальс».

Когда любитель попеть в караоке проснулся, он увидел в кресле напротив кровати Анжелину Джоли, только двадцатилетнюю. Из распахнутого шёлкового халата была видна юная девичья грудь, в руках красотка держала бутылку ледяного пива и улыбалась.

— Мммм… — промычал землянин и несколько раз махнул рукой, словно прогоняя навязчивое видение.

— Холодного пивка? — спросил я. Землянин от удивления выругался.

У землян эфирное тело — это серо-голубая каёмка, повторяющая контуры физического тела. А наше эфирное тело не полностью совпадает с физическим, оно скапливается над головой в виде ореола. Поэтому способности к телепатии, так же, как; остальные навыки и знания, даются нам сразу, в полном объёме, охватывая все области многомерной материи.

Ошибки быть не могло — я был именно таким, каким меня хотел видеть этот рыгающий землянин.

— Давай! — нахально произнёс он.

Я дал ему бутылку «Соrona» с застрявшим в горлышке кусочком лимона и начал слегка массировать его волосатые плечи.

— Ты кто? — снова рыгнул он, когда бутылка была уже пуста

— А ты не помнишь?! Я — твоя девушка. Он воровато оглянулся.

— Твоей жены нет, она улетела с подругой на четыре дня в Милан, — сказал я.

— Ещё пива! — потребовал землянин. Я дал ему ещё бутылку.

Он выпил её и скинул с себя одеяло. Ночью я предварительно его раздел, только не получилось снять левый носок — он брыкался.

Одетый на одну ногу чёрный носок землянина не смутил.

— Раз ты моя девушка, иди сюда! — Он перестал рычать и притянул мою голову к своим бёдрам.

Как я уже сказал, знания и навыки всей вселенной мы получаем сразу, в полном объёме.

Землянин пару минут счастливо улыбался, а потом тихонько захрапел.

Когда он открыл глаза, я входил в комнату с подносом в руке.

— Завтрак, дорогой, — сказал я. Набив рот слабосолёным лососем, он поинтересовался, как меня зовут.

— Тонисия, — сказал я.

— А я — Вова. — Он потрепал меня по щеке. — А ты красивая, Танисия.

— Ты тоже, Вова

— Это точно! — Он раздвинул ноги на всю ширину кровати.

Потом Вова начал орать и обзывать меня дурой. Оказывается, из-за меня он опоздал на совещание. Он орал очень громко, и я не сразу смог его перебить, чтобы сообщить, что уже позвонил секретарше и предупредил, что он задержится — его вызвали в Белый дом.

— Молодец! — похвалил Вова и послушно дал снять с себя вчерашний носок.

Я помог ему одеться, обтерев после душа махровым полотенцем.

— Когда мне можно снова придти? — спросил я.

— Тебе? — Вова оценивающе оглядел фигуру своей мечты. — Завтра. Приходи вечером. Я скажу, чтобы охрана тебя пропустила. Как твоё имя? Анисья?

— Тонисия.

— Точно. Ну давай, Танисия. Будь хорошей девочкой. К мужикам не приставай.

Когда я вернулся в гостиницу, Млей сидел в небольшом ресторане справа от входа с типичным представителем женского населения планеты Земля.

— Подруга, — говорила Млею человеческая особь, зло сдувая чёлку с лица, — теперь ты понимаешь, какой он подонок! А я его в спортзал заставляла ходить! Я из него человека сделала!

— Не может быть! — отвечал Млей, странно растягивая слова. — Неужели просто взял и ушёл?!

— Ну да! — торжественно подтвердила особь. — Собрал вещи и ушёл!

— И ничего не сказал?! — вяло интересовался Млей.

— Сказал, что знает даже о том, что, сидя на унитазе, я ковыряю в носу!

— Мне пора — Млей встал и посмотрел на меня.

— Подруга! — закричала женщина и тоже повернулась в мою сторону. — Кстати, зачем тебе такой старый и некрасивый муж? Ой-ой! Шучу, шучу, приятно познакомиться! — Она повернулась к Млею и громко шепнула — Разводись! Мы с тобой таких женихов найдём!

— Мусечка ложись спать, — сказал Млей и поцеловал Мусечку в бледную щёку.

— Поеду домой. Где моя машина? — К ней тут же подошли двое землян, похожих друг на друга как родные братья.

— Наталья Петровна, поехали домой, — попросил одни из них, а второй осторожно помог ей подняться.

— Поехали! — согласилась Мусечка Наталья Петровна — У меня ещё встреча сегодня. Важ-ж-жжная!

Официант распахнул перед нами дверь, одновременно улыбаясь Наталье Петровне.

— Вам завтрак подать? — спросила администратор своих фиолетовых постояльцев.

— Нет, спасибо, — ответил я. — Мы уже завтракали.

Мой номер состоял из двух комнат — гостиной с камином и спальни, которая соединялась с ванной комнатой. Я туда не заходил.

Млей достал контейнер из кармана на правом руке и, положив в рот две капсулы с экстрактом пыльцы растений, мёда и некоторых органических соединений, тщательно их пережевал. Я сделал то же самое. Работа была тяжёлой, и наши организмы нуждались в регулярной подпитке.

Из сейфа, вмонтированного в платяном шкафу, я достал эллипсовидный кристалл, с помощью которого осуществлялся контроль за состоянием наших организмов. Все показатели были в норме. Уколов тепловым лучом палец левой руки, я взял в пробирку шарики на анализ. Датчики на пробирке подтвердили, что все показатели в норме Я высыпал шарики в окно и, поставив пробирку на дезинфекцию, передал кристалл Млею. Он тоже был в порядке.

— Я научу тебя рассказывать анекдоты, — сказал Млей.

— Научи, — попросил я.

— Какие зубы выпадают последними? — спросил Млей.

— Искусственные, — ответил я.

— Ты должен промолчать, а когда я тебе скажу, громко засмеяться, — сказал Млей.

— Как это? — спросил я.

— Вот так: ХА-ХА-ХА — ПРИКОЛ!

— Я научился.

— Какие зубы выпадают последними? — спросил Млей.

Я промолчал.

— Искусственные, — сказал Млей.

— Ха-ха-ха — прикол! — сказал я. Млей пошёл в свой номер готовить отчёт о нашем пребывании на Земле. Это был Отчёт-1. И его резюме: формула любви не составлена.