"Игрушки 2" - читать интересную книгу автора (Рыбаков Артём Олегович)Глава 6Утро после ночной «стахановской вахты» было немного томным. Полночи «моя» бригада выплавляла остатки тротила и выколупывала аммотол из авиабомб, а «бригада командира» продолжала возню со всякими железяками, причём в ход пошла даже ацетиленовая горелка. Как я понял, Фермер сделал некоторое количество противоднищевых кумулятивных мин вроде ПТМ-3,[9] использовав в качестве кумулятивного жёлоба стальной уголок. За ночь все упахались по самое не могу! А на утро был запланирован ещё и переезд на новое место. Меня Саша разбудил в половине девятого и приказал быть готовым к погрузочно-разгрузочным работам не позднее, чем через полчаса. — Я Акимыча отправил покататься по окрестностям, так что, через час он вернётся, и тогда уж отправимся, — пояснил он, когда мы вышли на улицу и оба направились к умывальнику. — А вы с Бродягой уже и место выбрали? — Да, но не для нас… — загадочно ответил командир. Заинтригованный, я продолжил свои расспросы, не забывая при этом заниматься личной гигиеной: — Не понял… Я, то ли спросонья не понимаю, то ли паров каких вчера надышался… — А общего инструктажа подождать не хочешь? — Неа, не хочу… — Нахал ты, Тоха, — добродушно сказал Саша и, вдруг, вылил мне на голову ковш холодной воды, который незаметно наполнил из стоявшей рядом бочки! — Уахха! Тьфу, чёрт! На некоторое время моя речевая функция была нарушена, и командир продолжил: — Ладно, сделаю снисхождение… Поскольку ты мокрый и… жалкий какой-то! — и он рассмеялся. Да уж, нашёл время шутить! Хорошо, что сейчас лето. — Ну, пошутили, и хватит… Передислоцироваться будет базовый отряд, а не группа. А то барахла у нас уже столько — мама не горюй! И народу неподготовленного — больше половины. Так что… Помнишь, как в том мультике? «А мы уйдём на север!» Я кивнул в ответ. — Так вот, новый отряд будет базироваться в Налибокской пуще, а мы пока пошустрим в округе. — А кто с нами останется? Я имею в виду — из окруженцев? — Пока — Кудряшов, Чернов и Юрин. Заодно и поднатаскаем. — А Слава, в смысле — Трошин? — Он командиром нового отряда будет. И, пока место они не оборудуют для базы, на «выходы» он ходить не будет. — То есть, ты хочешь сказать, что сейчас мы всем кагалом попрёмся на… сорок километров на север, а потом часть народа будет возвращаться назад? — Нет, в лес поедет одна часть, а другая останется в этом районе, и будет заниматься делом… — А если в дороге на немцев напорются? — Часть команды пойдёт в сопровождение. Ты, Тотен, Люк и я. Шура и Док — останутся здесь… То есть не на станции, но неподалёку. Так что давай, собирай манатки! В результате диспозиция у нас получилась такая — ребята, погрузив в «блиц» большую часть взрывчатки и приготовленных сюрпризов отправились на юг, где и должны были дожидаться нашего возвращения в условленном месте, а мы двинулись на север, в сторону Ракова. Первыми должны были ехать Люк на мотоцикле, и Тотен на кабриолете, выступавшие в роли нашей разведки. Следом, отстав от них метров на триста, выдвигалась основная группа на «ублюдке» и том грузовике, что захватили Бродяга с Люком после первого радиосеанса. Когда погрузка закончилась, я поинтересовался у командира, как мы собираемся перевозить пленного немецкого майора. Саша поморщился: — Никак. Кончился майор… Тут к нам подбежал Юрин, и сообщил, что на дороге показалась подвода старосты. Я в очередной раз подивился точному расчёту нашего командира. — Готовность — пять минут! — громко скомандовал Фермер. Бойцы бросились занимать места в машинах, кто-то завёл мотор одного из грузовиков, Док в голос звал сержанта Несвидова — в общем обычная предотъездная суета… В одном из углов двора, у, теперь уже, варварски раскуроченного ЗиСа я заметил понурых Славу и Марину. «И когда они теперь снова встретятся? Да и пересекутся ли их пути снова вообще?» — грустно подумал я. — Товарищ капитан, можно вас! — позвал Бродягу командир. — Ну что, с богом? — спросил, подойдя тот. — Погоди. Ты когда интендантские машины отгонял, всё, как договаривались, сделал? — Обижаешь, начальник! — скорчил жалостливую мину Бродяга. — И повязочку где надо повесил, и вещдоков по кустам сыпанул. Они там с каждым новым слоем себе мозги вывернут. Это — если в первый слой не поверят. — Это хорошо. И, у меня к тебе одна только просьба осталась — не лезь в каждую бочку затычкой, ладно? — Да. Постараюсь. Они обнялись, потом Бродяга хлопнул меня по плечу и зашагал к своей машине. Как сообщил нам Акимыч, немцев в Старом Селе прибавилось — на постой встала целая рота, так что мы очень вовремя покидали наше пристанище, поскольку теперь появления противника можно было ждать в любое время. Чтобы не дразнить гусей, Фермер в последнюю минуту решил изменить маршрут. Саша кликнул Люка и Трошина и вчетвером мы склонились над картой, которую командир развернул на капоте кабриолета: — Так, Саня, ты с капитаном вот в этом районе ездил, так? — и, увидев, что Люк кивнул, Фермер продолжил, — Как там, гансов много? — Не особо… Похоже, пока тыловые подразделения не успели подтянуться… На дорогах мало кого встречали. — Значит, двинемся вот так, — и палец командира медленно заскользил по карте, намечая новый маршрут. Люк и я наносили его на свои карты. — Товарищ майор, — внезапно сказал Трошин, — а не обойти ли нам Раков с запада? Вот здесь — через Выгоничи… — и он показал на карте. — Какие твои резоны? «Хм, а чего это Саня с ним советуется, да ещё так подробно?» — до этого ничего такого я не замечал. — Во-первых, вот здесь — и палец Славы снова упёрся в карту, — бывшая погранзона, где населённых пунктов значительно меньше, чем в других местах. А если таковые и имеются, то они… Как бы это сказать? Во! Хозяйственно не развиты, и немцев пока мало интересуют. Так? — Резонно, — согласился с этим доводом командир. — Ещё? — Во-вторых, — уверенно продолжил Слава, — вот эти дороги, — его палец снова заскользил по карте, — проходят через лесные массивы, и значит, спрятаться нам там будет легче. — А вот это спорно… — возразил Фермер. «Да что тут у них, командно-штабные учения что ли? Ничего не понимаю!» — Отчего же? С одной стороны, да, действительно, наша колонна заметнее, чем в непрерывном потоке войск, но, с другой — внешняя маскировка у нас на уровне, а вот документов немецких у нас нет, да и языка многие просто не знают, — продолжил свои объяснения Слава. — Молодец, всё правильно обрисовал! — похвалил его Люк. «Так это они его проверяют! — дошло до меня, — Экзамен на, так сказать, тактическую зрелость и диверсионное мышление!» — Ну, значит так и «сыграем», — подвёл итог Фермер. — Через две минуты — по коням! А я пойду, последний обход сделаю… — и с этими словами он направился к зданию мастерских. За ним пошёл и Трошин, что-то горячо объясняя на ходу. Что именно, я не расслышал, но, судя по жестикуляции и выражению лиц, речь велась, скорее всего, о судьбе Марины. В дороге особых происшествий не было, так, пару раз встречали одиночные немецкие машины. Через пять с небольшим часов мы, наконец, добрались до шоссе, подходившего к Ракову с запада. Судя по карте, мы находились сейчас на восточном краю Налибокской пущи, и, наверное, в силу близости этого огромного лесного массива, движение по дороге было вялым. За те полчаса, что мы, замаскировав транспорт в зарослях, наблюдали за трассой в бинокли, по ней прошло хорошо, если десяток машин. Да и то, это были две небольшие колонны. И ещё один момент, на который обратил внимание Люк — за тридцать минут по дороге не проехало ни одной крестьянской подводы, и не прошёл никто из местных жителей! Более чем странно, особенно если учесть, что пока мы выдвигались в этот район, местные жители нам попадались весьма часто. — Так, Саня и Тоха… Возьмите по паре ребят и пробегитесь по окрестностям. В конце концов, запас времени у нас есть. Ты, Антон, работаешь в районе моста — других вариантов перебраться через Ислочь у нас практически нет. А ты, Саня, аккуратно работаешь вдоль шоссе и проверяешь вот эти три деревушки, — и командир показал районы на карте. В разведку я взял Юрина и Кудряшова. Конечно, с большим удовольствием я бы взял с собой Славу, но его новый статус не позволял мне сделать это. До моста мы дошли за полчаса. «Ого! Похоже, у нас проблемы!» — подумал я, разглядывая в бинокль мост. Несмотря на то, что место было глухое — даже деревушки у переправы не было, мост охраняли весьма серьёзно. Через оптику я засёк никак не меньше взвода, да ещё и пару миномётов срисовал. К тому же, сразу за шоссе у моста начинался густой лес, и о том, сколько там народу может прятаться, приходилось только догадываться. И подобраться поближе было невозможно — нас и мост разделяла река с её высокими и обрывистыми берегами, а брод располагался всего в сотне метров от немецкого поста. Выйдя на связь, я обрисовал Фермеру ситуацию. — Хреново дело… Так… Полежите там ещё часок… И, прикинь, что они сторожат? Туда, оттуда или просто место? Понял? — Понял тебя. Но придётся поближе подобраться — от нас до моста метров триста. — Хорошо. Действуй. Отбой. Я достал из кармана карту. — Так, Кудряшов, слушай приказ! Ты остаёшься здесь и наблюдаешь за мостом и дорогой. Вот тебе бумага и карандаш — будешь фиксировать в с ё, — я голосом выделил это слово, — что увидишь. На бинокль. Если на дороге никого не будет, постарайся зарисовать расположение постов охраны. Задание ясно? — Так точно. — И не бойся, мы скоро вернёмся. Тут ещё один мост в трёх километрах западнее есть. Я снова вызвал Фермера и сообщил ему о своём решении, но командир приказал мне оставаться на месте, поскольку, по его мнению, проще было перенаправить к тому мосту группу Люка. Что и было сделано, благо и командир и обе группы «сидели» на одной частоте. Пришлось мне отменить свой приказ и самому заняться рисованием. … Минут через двадцать, когда все видимые позиции противника уже были зарисованы и составлена схема постов охраны, на дороге показалась небольшая колонна. Три мотоцикла и четыре крытых грузовика медленно ползли к мосту со сторону Ракова. «Кого это черти несут?» — спросил я сам себя и поднёс к глазам бинокль. Особенно меня интересовало, как «гости» будут взаимодействовать с охраной. — Люк вызывает Фермера! — внезапно раздалось в наушнике. — Фермер на связи! — Командир, осмотрели три деревни. Одна, та, что к нам поближе — Пережиры называется, забита немцами. Мы туда не лазали, но в оптику всё внимательно рассмотрели. Около роты там тусуется, самое малое — два взвода. А вот две другие деревни вообще пустые. Ни одного человека! Мы в эту, как её… — Саня, видимо, разглядывал карту, — Ляскувку зашли тишком, так там даже собак нет. И пара домов сожжена. Как понял? — Понял тебе хорошо. Как мост увидите — выйди на связь! Хотя, чует моё сердце, и он тоже под охраной. Пока шли все эти разговоры, «моя» колонна доползла до моста. Мотоциклы остановились перед небольшой будочкой, а из кабины головного грузовика вылез какой-то тип в фуражке. Я поднёс к глазам бинокль. «Что за чёрт?!» — на мужике был камуфляж! Быстро поменяв увеличение на восьмикратное, я стал пристально вглядываться в происходящее. Вот он подходит к посту и, в ответ на козыряние часового вскидывает руку в нацистском салюте. Потом протягивает караульному какие-то бумаги. Тот быстро просматривает их и вытягивается по стойке «смирно», а «камуфляжный» с важным видом уходит к машине. Минута — и колонна въезжает на мост. Что интересно, два мотоцикла так и остались у него. Возможно — они просто сопровождали грузовики до места. «Итак, что мы имеем? «Камок», если мне память не изменяет, у немцев в начале войны носили только эсэсовцы. Они же, кстати, почти никогда не использовали традиционное воинское приветствие, заменяя его партийным… То есть, только что в охраняемую зону проехало, если судить по размеру грузовиков, не меньше двух взводов эсэсманов. Херовенько, особенно если вспомнить сообщение Люка о пустых деревнях. А не рано? Вроде партизан в округе ещё нет, если только нас не учитывать». Я нажал тангенту: — Фермер, ответь Арту! — В канале. — Командир, здесь эсэсовцы, проехали на четырёх грузовиках. Машины тентованые — точно сосчитать не удалось, но никак не меньше полсотни. — Как определил? — Грузовики трёхосные, скорее всего — пятитонки. Прикинь, сколько в каждую солдат влезет. — Так, ждём доклада от Сани. — Понял. Отбой! Пока мы лежали, глядя на реку и пустую дорогу, я вспомнил забавную историю, приключившуюся с неделю назад. …Это случилось ещё до того, как мы нашли бомбардировщик. Как-то утром, когда я хромал по направлению к ручью, меня окликнул Тотен. — Тох, постой! Дело есть. На миллион рублей! — Ну? Алик захромал рядом: — Бритву одолжи. А то скоро на моджахеда буду похож, — буркнул мой друг. — Я в зеркало сегодня глянул — чуть от страха не обоссался. И действительно — лицо нашего жгучего брюнета украшала неопрятная клочковатая бородка. — А ты что, с собой не взял? — Да я никогда не беру. У меня до пяти дней щетина нормально выглядит, да и плохо у меня борода растёт. — Я вижу… — Ну а мы всего на три дня ехали… Кто же знал, что оно так выйдет… — и голос Алика дрогнул. Я задумался. — Понимаешь, у меня только один станок остался… Я, считай, с «батарейной поляны» немецкой опаской бреюсь. А станок берегу на всякий случай. Ну, там если быстро побриться надо будет… — «Опаской»? А откуда умеешь? — Отец научил в своё время. Да и ножом я тоже бриться умею — сам знаешь. — Точно, я даже потом дома попробовал. Тем шведским ножом, что у тебя тогда купил. — «Мурой»? — Ага. Только она, вроде, «Мора»… — сказал Тотен с некоторым сомнением. — Это написано так, а читается, как «у». — А… Но бритва складная, как её держать? Я вытащил из набедренного кармана бритвенный прибор, взятый среди трофеев ещё на мосту у Боублей, и достал из него золингеновскую «опаску». — Вот так держи! — сказал я, открыв бритву. — Ага, понятно… А попробовать сейчас можно будет? — Конечно, пока я умываться буду — брейся себе на здоровье — … есте, моста нет! — оторвал меня от воспоминаний голос Люка, раздавшийся в наушнике. — Люк, не понял тебя! — откликнулся Фермер. — Повторяю. Мы на месте — в ста метрах от точки. Моста нет — разрушен. Подходы заминированы. «Ни хрена себе! Куда же это мы вляпались? Похоже, что немцы заблокировали этот район…» — Про мины с чего решил? — спросил командир. — С этой стороны плакаты стоят, а подходы к мосту и броду все в ямках. Я метров с пятидесяти разглядывал в оптику — усики «лягушек» засёк. Фермер сочно выматерился. Я его понимал — мы сами загнали себя в ловушку. — Так, Саня, оставь бойцов наблюдать, а сам сюда вали. Ты, Тоха — тоже. Через сорок минут жду обоих у машин. Проинструктировав бойцов, я взял ноги в руки и был у машин уже через четверть часа, а вот Саню пришлось ждать не сорок минут, а все девяносто. … Глядя на серое, какое-то осунувшееся лицо товарища мы молча слушали его рассказ: — Блядь, я перед уходом решил эту деревеньку проверить… Как её? Козаки… Пустая она, так я получше хотел разобраться. В общем, все они там… Все… Я, как ближе подошёл, так запах учуял… Только не сразу понял, откуда он мне знаком… Два дома и сарай большой… Всё вокруг утоптано… Барахло какое-то валяется… — казалось, что слова с огромным трудом проходят через Санино горло, что он прилагает огромные усилия, чтобы заставить себя говорить. И тут я понял, что суровый Люк, побывавший в своё время «за речкой», да и в девяностые не на печи лежавший, с трудом сдерживает слёзы! Я сидел, не понимая, о чём он говорит. «Кто такие эти «все»? И чего это он так расчувствовался?» — Я… — Люк мотнул головой, словно отгонял докучливую муху, — я… человек шестьдесят там… Из них детей… двадцать… Я не считал… Не смог… Я запаха не выдержал… — и он шмыгнул носом. От внезапного понимания того, о чём рассказывал Саша, по моей спине будто жидкий азот потёк! Холодная волна прошла вдоль позвоночника, голова стала лёгкой, а грудь сдавил металлический обруч. Лицо и плечи свело судорогой… «Нет, как так? Что? Какие каратели? Партизан же ещё нет!» — словно рой безумных пчёл вился у меня в голове. Да, я видел фильмы про войну и читал книги, но всё это было где-то там далеко. Осознание же того, что вот здесь, рядом, в какой-то паре километров от меня лежат обугленные тела десятков людей, убитых просто так, оттого, что лень было возиться с переселением, заставляло кулаки сжиматься до хруста в суставах. — Саш, отпусти, я их ночью… — Нет, — перебил меня командир, — нам язык нужен. Я сам пойду. Сколько, говоришь, у моста? — Около трёх десятков насчитали. — И эсэсовцев около роты… — задумчиво произнёс Саша. Потом подумал несколько секунд и продолжил: — Вы двое и Ваня сейчас собирайтесь, пойдём мины снимать. На этом пятачке нас выщемить — как два пальца об асфальт… А ночью я с «молодыми» погулять схожу. Лицо его было бесстрастно, но я с командиром уже восемь лет, потому и заметил, что, несмотря на внешнюю невозмутимость, внутри у него кипят те же ярость и ненависть, что переполняли сейчас меня. — Товарищ майор, можно, я с вами пойду? — подал голос Трошин. — Нет, нельзя. Останешься за старшего. Шомпола приготовьте. — Командир, надо Алика с собой взять, вдруг поймаем кого… — сказал Люк. — Там на месте и расспросим, — да, не позавидую я тому немцу, которого Люк «поймает», а, тем более расспрашивать начнёт! … На все сборы мы потратили минут десять, не больше. Про уничтоженную деревню решили пока никому не говорить, чтобы не нагнетать обстановку. До оставленных в дозоре бойцов мы дошли сравнительно быстро, благо идти было недалеко. Я посмотрел на часы. 18.33 — это значит, что у нас есть почти три часа, до того момента, когда стемнеет так, что работать с минами будет невозможно. — Тоха, ты — со мной, а Ваня — с Шурой, — распорядился командир. — Тотен, ты с бойцами в дозоре. Мы все, кроме окруженцев и Фермера, были одеты в немецкую форму, так что маскировка была обеспечена. — Какие здесь мины? — спросил командир у Люка. — «Тридцать пятые». «Лягушки».[10] — Блин, только на картинках видел. Кто-нибудь с ними сталкивался? — Я. На «копе». Инструкции по разминированию читал. Но не разряжал ни разу. Мы их сразу подрывали, — ответил Люк. — Мне бы на взрыватель посмотреть… — сказал Казачина. — А там разберусь… Люк почесал затылок, пытаясь вспомнить, потом его лицо посветлело: — Так, если три усика торчат — это нажимной, Зет 35, а если струна в стороны — это ЗетЗет 35. — Бечёвка на обрыв или на вытяжку? — спросил Фермер. — На вытяжку. Могла и «тёрка»[11] на ранних стоять. Потом стали аналог нашего МУВа[12] ставить. — «Тёрка» — это хорошо! Водичкой полить можно, да и бечёвку перерезать проще, чем струну, — обрадовался Казачина. — Замедление на вышибной — секунды четыре, — добавил Люк. — Ну, поползли! — скомандовал Фермер. … Несколько раз нам во время наших игр приходилось проводить «разминирование». То есть всё было по-серьёзному: минное поле, которое надо было пройти для зачёта, невидимые, невесомые ниточки натяжных «взрывателей», хитроумно установленные под дёрном замыкатели, холодный пот, сбегающий вдоль позвоночника. Только здесь в случае ошибки в нас полетят не пластмассовые шарики, выброшенные петардой, а стальные шайбы, и заряд их метнёт раз в сто более мощный. Все разы, что нам попадались «мины», я был вторым номером у командира: инструмент подать, флажком «мину» пометить, вытащить «раненого», если сценарием это предусмотрено. Подрывались мы два раза и, несмотря на игрушечность процесса, ничего хорошего об этих случаях я вспомнить не могу… Первое движение шомполом параллельно земле, затем вверх. Бечёвки нет. Теперь Саша аккуратно втыкает щуп в землю под острым углом. Ещё раз. Ещё. И ещё… И ещё. Звяканье. Есть мина! Он аккуратно раздвигает траву, из которой торчат тройные усики нажимного взрывателя, и ложится рядом с миной. Моя задача теперь — в случае срабатывания вышибного заряда мины упасть сверху на Сашу, закрывая его своим телом. В качестве призрачной страховки у меня на спине висит рюкзак с вложенным в него небольшим металлическим листом. Ещё обнадёживает тот факт, что готовые осколки должны разлететься параллельно земле. Правда все понимают, что в случае подрыва мгновенно всполошатся немецкие посты на обоих берегах реки, и тогда нас будут искать… — Булавку! Я вкладываю в его ладонь обычную английскую булавку. Саша аккуратно вставляет её во взрыватель. Внимательно осмотрев мину ещё раз, Саша, после секундной задержки начинает по миллиметру выкручивать взрыватель. Я обратился в слух, ведь чем раньше я услышу хлопок сработавшего детонатора, тем больше у меня будет времени, чтобы среагировать. «Пять секунд… семь… двенадцать», — непонятно зачем я считаю про себя. Есть! Взрыватель в руке у Фермера. Он передаёт его мне. Я заворачиваю его в лоскут ткани и прячу в висящую на боку коробку от немецкого противогаза. Саша продвигается вперёд на метр. Я же аккуратно ножом выкапываю мину. Ползём дальше… Следующая мина была тоже с нажимным взрывателем. Затем была хитрая — с «тройником». Командир вначале перекусил кусачками две растяжки, а затем вывернул переходник из мины… … За два часа наша пара сняла семь мин. |
|
|