"Избранник сердца" - читать интересную книгу автора (Астор Бьюла)

9

Клэр в бессильной ярости сжала кулаки. Ей хотелось броситься за ним вдогонку и выколотить из него дурацкие мысли о братской дружбе. И только гордость заставила ее остаться на месте. Благоразумие подсказывало, что ей сейчас следует подняться к себе в комнату, закрыть дверь и подождать до завтра.

Завтра она докажет ему, что она женщина, а не маленькая девочка. Завтра ее женственность не будет спрятана под мужской одеждой. А волосы…

Она ему покажет!

Она ни в коем случае не позволит ему обращаться с собой, как с младшей сестренкой!

Когда Фрэнк на следующее утро увидел Клэр, он буквально лишился дара речи. Она не только надела облегающий, потрясающе женственный черный костюм с отороченной кружевами юбкой, который привлекал внимание к ее круглым коленям, стройным лодыжкам, не только надела туфли на высоком каблуке, зрительно удлиняющие и без того длинные ноги, но ее волосы… Они просто завораживали.

За завтраком он не сводил с нее взгляда. Обычно Клэр заплетала косу или стягивала волосы на макушке в тугой узел, а сверху еще прикрывала их шляпой. Он даже не мог припомнить, когда видел ее такой – роскошные, вьющиеся волосы волнами спадали на плечи, оттеняя благородную бледность лица и придавая ей, несмотря на траурный наряд, необычайно чувственный вид.

И лицо ее стало как будто совершенно другим. Может быть, все дело было в обрамляющих его волнах цвета меда, а может быть, в умело наложенном макияже – она подвела брови на тон темнее, положила на веки серебристо-голубые тени, подчеркнув выразительность глаз, и ее взгляд стал особенно загадочным. А от красно-коричневой помады губы стали еще полнее и чувственнее. Фрэнк и раньше подозревал, что, захоти Клэр, она сумеет выглядеть настоящей красавицей. Но к такому потрясению он был не готов.

На шее у нее он заметил жемчужное колье. Оно было похоже на то, что он прислал ей на совершеннолетие. Он специально тогда выбрал для нее настоящее «взрослое» украшение – чтобы Клэр запомнила тот день, когда стала взрослой. Младшая дочь Кэмерона… Он специально пошел к Тиффани и выбрал самый лучший жемчуг, какой у них был. Он собирался сам преподнести подарок, но вмешалась судьба в лице Мэг. Тогда невозможно было оставить ее одну хотя бы на день.

С тех пор как Клэр исполнилось восемнадцать, прошло уже восемь лет.

Тогда он послал колье по почте и вскоре забыл о нем. Через два месяца Мэг умерла и похоронила свой талант и все надежды.

А теперь умер Кэмерон.

Ему следует думать об отце, а не о дочери!

Фрэнк попытался сосредоточиться. Он приехал, чтобы отдать последний долг Кэмерону Келли. Но даже во время похоронной церемонии его внимание постоянно раздваивалось. Клэр сидела в церкви рядом с ним, и всякий раз, как она склоняла голову, он невольно восхищался ее волосами, вдыхал ее легкий, свежий, какой-то весенний аромат, совершенно не похожий на терпкие, тяжелые запахи духов других женщин.

Она стояла рядом с ним и на кладбище, когда гроб с телом Кэмерона опускали в землю рядом с гробом его жены. Даже на высоких каблуках Клэр едва доставала ему до подбородка. И все же она оказалась не такой маленькой, как ему представлялось. Она держалась очень прямо, с достоинством. Кэмерон сейчас гордился бы ею.

И позже, когда они вернулись домой, Фрэнк невольно следил за каждым ее движением. Он смотрел, как она выслушивает слова соболезнования от соседей и знакомых, которые проходили мимо нее длинной вереницей. На похороны съехалось много незнакомых ему людей, которых хорошо знала Клэр. Все очень любили Кэмерона. Фрэнку пришлось с горечью напомнить себе: в Буэна-Виста протекает вся ее жизнь, а он здесь только гость. Всего лишь гость.

Соседи, разумеется, знали его, радовались, что он нашел время приехать, охотно заговаривали с ним. Однако ему почему-то этого было мало. Он хотел все время стоять рядом с Клэр, разделять с ней хозяйские обязанности, выслушивать слова соболезнования, знать всех ее знакомых. Его мучило сознание того, что здесь он только гость – залетная пташка. Особенно неприятно ему было, когда Клэр разговаривала с молодыми людьми, сыновьями владельцев соседних ранчо.

Он заметил, что все мужчины – и молодежь и их отцы – не сводят с нее глаз.

А Клэр ласково улыбалась всем им.

Наверняка каждый из соседских парней горит желанием разделить с ней ее заботы. Щелкни она пальцами – и женихи выстроятся в очередь.

Слава и обаяние Фрэнка здесь не имели значения.

Прежде неведомое чувство кольнуло его. Он постоянно одергивал себя, так ему хотелось вмешаться в беседу Клэр с молодыми соседями, подчеркнуть, что он – на особом положении. Хотя хорошо ли это? Фрэнк заметил, что на него бросают любопытные взгляды, однако сегодня он вовсе не являлся центром внимания. Очевидно, местные молодые люди не считают его серьезным соперником.

Ему с трудом удалось удержаться от того, чтобы громко не объявить, что отныне он владелец сорока девяти процентов Буэна-Виста, что он фактически спас ранчо от банкротства. Дочь Кэмерона Келли вовсе не такая выгодная партия, как могут вообразить некоторые. Но все бесполезно, увещевал он себя. Сегодня она выглядит так, что могла бы быть и вовсе бесприданницей – все равно любой рад был бы стать ее мужем.

Возможно, он излишне резко отодвинул плечом одного парня, который определенно собирался заговорить с Клэр. Заметив его маневр, она сквозь зубы проговорила:

– Фрэнк, мне не нужен старший брат, который постоянно опекает меня.

Сейчас его меньше всего можно было заподозрить в том, что он ведет себя по-братски.

– Кажется, ты все же не такая мужененавистница, какой хотела себя изобразить, – огрызнулся он в ответ.

Глаза ее изумленно расширились.

Внезапно Фрэнк осознал: в нем говорит ревность. Он действительно ее ревнует! Жаль, что вчера ночью он не поддался искушению и не поцеловал ее – так, чтобы она и думать забыла флиртовать с соседскими парнями. Ему захотелось схватить ее в охапку и утащить отсюда прямо сейчас, остаться с ней наедине и убедить в том, что он – тот мужчина, который ей нужен.

Но так ли это?

Один неверный шаг – и их будущим партнерским отношениям будет нанесен непоправимый вред.

– Я всего лишь пытаюсь быть такой же гостеприимной хозяйкой, какой в свое время была мама, – заявила она, упрямо задирая вверх подбородок.

– Отлично! Что ж, тебе и карты в руки. – Фрэнк отошел подальше, сурово напомнив себе, что люди собрались в Буэна-Виста ради Кэмерона. Однако остаток дня он провел, терзаясь смутным беспокойством и досадой, хотя ему было приятно время от времени ловить на себе озабоченные взгляды Клэр. Она осознанно и расчетливо нарушила его покой. Что ж, пусть сама тоже немного поволнуется!

Фрэнк с облегчением вздохнул, когда гости разъехались и он смог занять себя, помогая убирать и мыть посуду, болтая с Тиной на кухне. Он снова чувствовал себя дома. Вечером они решили поужинать запросто, остатками. После того как дом был убран, все собрались в гостиной. Похороны, по общему мнению, прошли достойно, хотя очень многие будут долго горевать по Кэмерону Келли.

Постепенно эмоциональная и физическая усталость брала свое. Все разошлись спать, и в гостиной остались только Фрэнк и Клэр. Он растянулся в мягком глубоком кресле. Она сидела на диване, опершись на подлокотник, поджав под себя ноги в одних чулках. Туфли она в самом начале вечера сбросила на ковер. Ее поза еще больше подчеркивала все изгибы и выпуклости ее талии и бедер, и Фрэнк с трудом заставлял себя не пялиться на нее.

Он ждал, что она вот-вот уйдет к себе. Обычно Клэр избегала оставаться с ним наедине. Вот сейчас ее ноги опустятся на пол и унесут ее наверх, в спальню. Возможно, так даже лучше, потому что ему не придется выставлять себя на посмешище. Он пожирал ее взглядом, мучаясь и в то же время ожидая, что она вот-вот встанет. Клэр пошевелила пальцами.

– Натерла ногу? – участливо спросил Фрэнк.

– Мои ноги не привыкли к модельной обуви, – сухо ответила она.

– Хочешь, я тебе их помассирую?

– Продолжаешь изображать старшего брата?

Насмешка заставила его посмотреть ей в лицо, и он прочитал в ее глазах вызов и… Не может быть!

Клэр больше не могла сдерживать раздражения, владевшего ею целый день.

– Я не твоя младшая сестра, и мне не нужно, чтобы ты следил за мной, – выпалила она, отчаянно протестуя против избранной им линии поведения.

Фрэнк наклонился вперед и махнул рукой, хмурясь при виде того, как недовольна она.

– Я предложил помассировать тебе ноги просто… по-дружески.

По-дружески!

Он даже не представляет, что с ней будет, если он сядет к ней на диван и начнет массировать ей ступни. Она сойдет с ума и, наверное, забыв о гордости, пнет его как следует между ног! Клэр рывком поднялась на ноги и смерила его высокомерным взглядом.

– Не надо. Кстати, позволь заметить, Фрэнк, что я уже выросла – на тот случай, если ты еще не понял. Хотя трудно было не заметить, ведь сегодня я постаралась – как ты там выразился? – не скрывать своей женственности.

– Не заметить было невозможно, – поморщился он.

– Так что я делала не так?

– Не так?!

– Ты постоянно критиковал меня. Ни одного комплимента, ни одного доброго слова. – Она устало вскинула руки вверх и откинула со лба прядь волос. Фрэнку невдомек, что она больше часа мастерила себе прическу. – Что бы я ни делала, все равно я недостаточно хороша для тебя! – тихо закончила она, понимая, что упрек относится скорее к ней самой, а не к нему.

– Недостаточно хороша? – недоверчиво переспросил он, качая головой, словно ее слова привели его в замешательство.

Конечно, ее слова не имели никакого смысла, если рассматривать их в контексте отношений «брат – сестра». Придя в полную ярость от того, что он оказался таким нечувствительным и видит в ней всего лишь сестру, Клэр стиснула зубы и направилась к бару в противоположном углу комнаты. Пора расстаться с глупыми и тщетными мечтами что-либо изменить в отношениях с Фрэнком!

– По крайней мере для того, чтобы напиться, я уже достаточно взрослая! – вызывающе бросила она. – Более того, сегодня я имею на это полное право. Так что отправляйся-ка ты спать, Фрэнк, и оставь меня наедине с моими печалями.

Внезапно он вскочил на ноги и схватил ее, когда она проходила мимо.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что недостаточно хороша? – с мукой в голосе спросил он. Его черные глаза, казалось, готовы прожечь ее насквозь.

Его внезапный страстный порыв вызвал у Клэр желание и дальше противоречить ему.

– Ты даже не заметил, что я надела жемчуг, который ты подарил мне на восемнадцать лет! – она очертя голову ринулась в бой. – Конечно, какое тебе дело до меня? Наверное, ты даже не сам выбирал подарок, а попросил какую-нибудь… помощницу, подружку, спутницу купить что-нибудь подходящее и послать мне по почте!

– Я заметил жемчуг, – пылко возразил он. – Я сам выбирал тебе подарок. И мне приятно, что ты его носишь.

– Но ты ничего, абсолютно ничего мне не сказал!

– А что ты хотела услышать? Что ты выглядишь потрясающе? Что я не могу отвести от тебя глаз? Что мне хочется избить всех остальных мужчин?

В мозгу Клэр молнией сверкнула догадка. Ей удалось задеть его мужское самолюбие! Фрэнк Фиорентино ревнует! Ревнует ее ко всем мужчинам, которые выказали ей свое восхищение. Значит, он все же видит в ней женщину, способную пробудить мужской интерес.

Она сделала огромный шаг вперед, но что будет, если он еще не готов к решительным действиям?

– Значит, по-твоему, теперь мне нужна твоя защита? – спросила она, презрительно кривя губы.

– Вот уж о чем я совсем не думаю!

Его слова заставили ее застыть на месте, сердце снова тревожно забилось. Фрэнк доказал, что способен к решительным действиям не только на футбольном поле. Придвинувшись к ней вплотную, он рывком развернул ее к себе. Потом медленно поднял руку и провел по ее волосам, откидывая ее голову назад и заставляя посмотреть на себя. При виде его глаз, из которых на нее смотрело неприкрытое желание, у нее все сжалось внутри и она задрожала от нетерпения.

Фрэнк Фиорентино хочет ее!

Он прильнул к ее губам в страстном нетерпении, и она отвечала на его поцелуй с таким же пылом. Она столько лет мечтала об этом! Она хотела, чтобы он попробовал ее на вкус, чтобы он хотел ее все больше и больше. Руки ее обвились вокруг его шеи, она привстала на цыпочки, теснее прижалась к нему и ощутила жар, идущий от его большого сильного тела и то, как он напряжен.

Он целовал ее жадно и страстно, и она отвечала ему тем же. Когда он на секунду оторвался от ее губ, чтобы набрать воздуха, Клэр почувствовала, что тоже задыхается. Но даже такая крошечная передышка снова заставила ее вспомнить о своих сомнениях. Она не хотела, чтобы он останавливался, отдалялся от нее хотя бы на миг или задумался о том, что он делает. Поэтому Клэр снова крепко прижалась к нему, зарылась пальцами в его густую шевелюру, притягивая его голову к себе, словно требуя: еще, еще!

Он снова раздвинул ее губы языком – на этот раз поцелуй был более требовательным, глубоким, и ее желание стало просто безумным. Каждая клеточка ее тела жаждала его. Руки его ласкали ее спину, исследовали все ее изгибы и выпуклости. Когда он приподнял ее за упругие ягодицы и прижал к себе, она почувствовала, что он возбудился не на шутку.

Потом он зарылся губами в ее волосы. Он терся о нее щекой, покрывая ее лицо страстными, жаркими поцелуями. А она положила голову в изгиб его шеи, наслаждаясь его запахом. Ее губы, ставшие вдруг средоточием чувственности, нащупали бьющийся на шее пульс. Она покрывала его шею быстрыми легкими поцелуями, понимая, что тем самым возбуждает его еще сильнее.

– Клэр…

В его хриплом шепоте слышалось такое неприкрытое желание, что сердце у нее от радости едва не выскочило из груди. Он судорожно сглотнул.

– Клэр… – увереннее повторил он, вне себя от нетерпения. – Скажи, – почти потребовал он, – ты действительно этого хочешь?

– Да! Да! – ответила она, поднимая на него глаза.