Пегги Морленд Маленький секрет большого штата

Глава первая

Гил Райли был простым парнем с простыми вкусами. Ему нравилось носить поношенные джинсы, пить холодное пиво и кататься на лошадках, покладистых ровно настолько, чтобы прогулка доставляла удовольствие. Женщины, считал Гил, должны быть такими же, как лошади.

Поколение, к которому он принадлежал, отрицало семейные ценности, а труд считало делом зазорным. Девизом его были слова: «Живи, как живется». Однако сам Гил придерживался других взглядов. Выше семьи он ставил только Бога, свою мать считал ангелом, спустившимся прямо с небес, а отца – самым мудрым человеком на земле. Он верил, что тяжелая работа закаляет мужской характер, был обходителен с женщинами и всегда думал о последствиях своих поступков.

Он и сам не понимал, как оказался в этом душном зале, среди такого количества подлиз, хвастунов и сплетниц. Этим людям, видимо, никогда и в голову не приходило, что человек имеет право на личную жизнь и в эту личную жизнь никто не имеет права вторгаться.

Гил пробирался сквозь толпу, пожимая руки незнакомым людям и механически повторяя одну и ту же фразу: «Я тоже очень рад вас видеть».

«Долг, это твой долг», – мысленно напоминал себе Гил.

Хотя его рукопожатия и слова были искренними, он раздавал их с молниеносной скоростью: боялся, что кто-то попросит об одолжении или женщины начнут расставлять свои сети. А завтра утром в газете появится статья с шокирующим заголовком.

Гил продолжал улыбаться, но глаза его уже искали пути возможного отступления. Сделав несколько шагов в сторону выхода, он натолкнулся на чью-то мясистую руку. Стараясь не показывать недовольства, Гил повернулся, и увидел лысого, похожего на бочонок виски мужчину и молодую женщину с лошадиным лицом.

– Губернатор, разрешите представить вам мою племянницу Мелани. Она приехала из Калифорнии, – лучезарно улыбаясь, произнес толстяк.

«Еще одна претендентка на роль первой леди Техаса», – устало подумал Гил.

В такие минуты ему хотелось плакать. Гил был холост. Высокий пост губернатора привлекал к нему внимание молодых женщин всего штата. За последний год он получил предложений больше, чем любая проститутка за всю свою жизнь.

Гила так и подмывало сказать Мелани: слухи о том, что он гей, чистая правда. Это разрушило бы все ее надежды. Однако протокол и хорошие манеры, наряду с врожденным чувством собственного достоинства, требовали совсем другого.

– Рад познакомиться с вами, мисс Мелани, – протянув руку, учтиво произнес Гил.

– Весной Мелани с отличием окончила университет в Стэнтоне, – гордо сообщил толстяк. – Ум и красота в одном лице. В наши дни не каждая женщина может похвастаться такими достижениями.

Толстяк резко вздернул подбородок, отвисшая кожа под ним задрожала.

– Да, сэр, редкое сочетание, – вежливо ответил Гил, думая, куда бы ему от всего этого скрыться.

Рукопожатие Мелани было таким цепким, что Гил с трудом освободился от него. Девушка будто хотела сказать: «Я отпущу тебя только после того, как ты наденешь кольцо мне на палец».

Вдруг кто-то позвал его по имени. Гил повернулся и помахал рукой.

– Прошу прощения. – Он обаятельно улыбнулся Мелани. – Надеюсь, вы прекрасно проведете время в Техасе.

Кивнув на прощание дядюшке Мелани, Гил, пробираясь сквозь толпу, продолжил путь к двери. Прежде чем нырнуть в нее, он осмотрелся и убедился, что никто из собравшихся в зале не смотрит в его сторону. Подав своему телохранителю знак, он скрылся за дверью.

Не успел Гил перевести дыхание, как дверь снова открылась и ударила его в спину, заставляя пройти вперед.

– Икра готова. Можешь тащить поднос. Вынеси побольше шампанского. Эти свиньи лакают его быстрее, чем алкаши одеколон.

Гил посмотрел между висевшей у него перед глазами кухонной утварью. В противоположной стороне комнаты спиной к нему стояла женщина. Балансируя на невероятно высокой платформе розовых кроссовок, она что-то размешивала в большой кастрюле. Светлые волосы были собраны на макушке и закреплены стеклянной заколкой в форме звезды. Она больше была похожа на участницу панк-рок-фестиваля, чем на служащую фирмы общественного питания.

Гил продолжал оставаться в своем укрытии.

– Когда будешь в зале, собери пустые бокалы из-под шампанского. Эти идиоты никогда не попросят налить еще в свой опустевший бокал. Они хватают новый каждый раз, когда официант проходит мимо, – обиженно сказала женщина.

Ее резкие выражения развлекли Гила. Их прямота выгодно отличалась от подслащенных улыбок и фальшивых комплиментов, с которыми он имел дело в соседнем зале.

– А вы бы раздали им пластиковые стаканы, поставили здесь бочку с шампанским и разливали бы им из окошечка, – выходя из своего укрытия, предложил Гил.

Женщина резко повернула голову. По глазам он понял, что она узнала его, и решил, что сейчас последуют извинения, но женщина отвернулась и продолжила размешивать что-то в большой кастрюле.

– Если вы заблудились, то банкет за этой дверью, – сказала она.

– Я не заблудился. Я прячусь, – ответил Гил.

Она постучала ложкой по стенке кастрюли, отставила ее в сторону и, вытирая руки об огромный передник, пошла к холодильнику.

– Знаете что, спрячьтесь где-нибудь в другом месте. Здесь и без вас хлопот хватает.

Хотя тон женщины был далеко не дружелюбным, она нравилась Гилу значительно больше, чем грациозно-фальшивая политическая элита, собравшаяся в соседнем зале. Женщина подошла к холодильнику и что-то достала оттуда. Когда она двигалась, полы ее передника распахивались, открывая маленький упругий зад и стройные ножки, обтянутые леопардовыми легинсами. Гил восхищенно присвистнул.

Подойдя к кастрюле, он заинтересованно заглянул внутрь. Дразнящий запах жидкого шоколада вызвал у него активное слюноотделение.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил он симпатичную блондинку.

– Разумеется, – не задумываясь, ответила она, вливая молоко в шоколадную массу. – Мытье посуды – самое подходящее занятие для губернатора Техаса.

Прищелкнув языком, Гил скинул пиджак и швырнул его на спинку стула.

– Нельзя судить о книге по ее обложке, – рассудительно заметил он, ослабляя галстук.

Обернув кухонное полотенце вокруг пояса, он взял из рук женщины ложку, которой она размешивала шоколадную смесь.

– Почему бы вам не отнести этот поднос с икрой гостям? Не дай бог, они сами придут сюда искать его. Тогда мое убежище будет раскрыто.

Блондинка выхватила ложку из рук Гила.

– За сервировку отвечает мой персонал. Я занимаюсь только приготовлением пищи, – холодно сообщила она.

Пытаясь скрыть улыбку, Гил опустил руки и отошел в сторону.

– Я просто хочу быть вам полезным.

– Если хотите быть мне полезным, убирайтесь поскорей из моей…

В этот момент дверь распахнулась и в комнату вошла молодая девушка. В руках у нее был тяжелый поднос с грязной посудой. Поставив поднос на стол, она резко выдохнула – при этом ее челка взлетела вверх, – затем оперлась рукой о стол и вытащила ногу из туфли.

– Клянусь, Сьюзи, если бы ты не пообещала мне, что я увижу здесь губернатора, я ни за что не согласилась бы обслуживать это сборище, – пожаловалась девушка. Туфля с грохотом упала на пол. Жалобно простонав, девушка начала растирать затекшие стопы. – Но ни один человек не стоит этой боли, даже губернатор.

Еще один камень в его огород. Давно уже Гилу не было так весело.

– Вы уверены в этом? – с усмешкой спросил Гил.

Девушка вздрогнула, посмотрела в его сторону и в ту же секунду спряталась за стойку. Щеки ее запылали стыдливым румянцем. Беззвучно ругаясь, она пыталась втиснуть в туфлю свою распухшую ногу. Наконец-то туфля налезла. Девушка вышла из-за стойки.

– Извините, губернатор, – промямлила она, расправляя юбку. – Я и не думала, что вы здесь.

Гил улыбнулся и прижал палец к губам.

– Ш-ш-ш. Только никому не говорите. Я прячусь.

– Прячетесь? – девушка сначала с любопытством взглянула на Гила, потом посмотрела вокруг. – От кого?

Гил кивнул в сторону двери.

– От них.

Потерев пальцем у себя под носом, девушка прошептала:

– Я не осуждаю вас. Они все просто дешевки. – Она вытерла руку о юбку и, широко улыбаясь, протянула ее Гилу. – Привет. Меня зовут Рене.

Гил слегка поклонился и пожал ей руку.

– Гил Райли. Рад познакомиться, мэм.

– О! Ради всего святого! – почти простонала Сьюзи. Решительно шагая, она прошла сквозь их соединенные руки, разорвав рукопожатие, взяла со стола поднос с намазанными икрой крекерами и сунула его своей помощнице. – Все! Церемонии окончены, неси это дешевкам.

Рене взяла поднос и, тяжело вздохнув, пошла к двери.

– Помни. Никому ни слова! – сказал ей вслед Гил.

Рене улыбнулась и подмигнула ему.

– Не беспокойтесь, губернатор, ваша тайна умрет вместе со мной, – сказала она, толкая бедром дверь.

Гил рассмеялся, взял в руки ложку, оставленную Сьюзи, и начал размешивать шоколадную смесь.

– Симпатичная девчонка, – сказал он, когда дверь захлопнулась.

– Руки прочь! Запретный плод. Рене несовершеннолетняя.

– Симпатичный запретный плод, – сказал Гил.

В этот момент зазвенел таймер, и Сьюзи повернулась к плите. Достав из духовки противень с миниатюрными пирожными в форме ракушек, она поставила его на стол.

– Ох уж эти мужчины, – проворчала Сьюзи, снова вырывая ложку из рук Гила.

Он был просто очарован ею, но не мог понять, почему.

– Вы что-то имеете против мужчин? – спросил Гил, сложив руки на груди.

– Была бы моя воля, я бы их всех кастрировала.

– Ох! – Гил вздрогнул.

Сьюзи кивнула в сторону пластикового контейнера с кухонной утварью.

– Если вы хотите быть полезным, передайте мне вон тот половник.

Гил достал половник и передал его Сьюзи.

– Что-нибудь еще, босс? – игриво спросил он.

– Да, – резко ответила она. – Не называйте меня боссом.

– А как мне вас называть?

– Сьюзи.

– Сьюзи?.. – Гил сделал выразительную паузу, ожидая, что женщина назовет ему свою фамилию.

Она искоса посмотрела на него.

– Просто Сьюзи.

– Прекрасно, просто Сьюзи. Меня зовут Гил. Наполняя пирожные шоколадом, Сьюзи округлила глаза.

– Можно подумать, что я не знаю, как вас зовут.

– Судя по всему, это не производит на вас никакого впечатления.

– Почему это должно производить на меня впечатление?

Гилу так понравился ответ Сьюзи, что он готов был расцеловать ее.

– Действительно, почему это должно производить на вас впечатление? – улыбаясь, сказал он.

Снова зазвенел таймер. Гил тут же подошел к духовке и достал оттуда еще один противень с пирожными в форме ракушек. Сьюзи не успела остановить его. Он поставил противень на стол и продолжал наблюдать, как Сьюзи заполняет пирожные шоколадной смесью.

Гил знал: по тому, как человек выполняет свою работу, можно многое сказать о нем самом, о его характере и настроении. Движения Сьюзи были точны и выверены. Они говорили о том, что на кухне она не новичок. И в то же время во всем ее теле чувствовалось напряжение. Губы были сжаты. Гил понимал, что его присутствие раздражает ее. Чуть выдвинутая нижняя челюсть и гордая посадка головы говорили о ее решительности и независимом характере. Всем своим видом она заявляла: «Я не нуждаюсь ни в чьей помощи».

Но черт побери! Какая же она была хорошенькая! Несмотря на яркий макияж и безумную прическу! Гил наблюдал, как Сьюзи плечом пытается убрать с раскрасневшейся щеки непослушную прядь. Он был так очарован этим зрелищем, что захотел подойти и помочь ей убрать волосы за ухо. Но, вспомнив ее замечание о тотальной кастрации мужчин и сообразив, что на кухне слишком много острых предметов, вовремя передумал.

Гил недоумевал. Что же могло заставить Сьюзи так возненавидеть мужчин? Его взгляд скользил по ее лицу. В эту минуту оно было сосредоточенным и раздраженным, губы поджаты. Вдруг он подумал: «А что, если я поцелую ее? Если у этой лошадки чувства такие же сильные, как и характер, я все равно оседлаю ее, чего бы мне это ни стоило».

– Вы работаете в фирме общественного питания? – спросил Гил, надеясь побольше узнать о ней.

– Я сама – фирма общественного питания.

– Это должно произвести на меня впечатление?

Сьюзен посмотрела на Гила.

– На подавляющее большинство мужчин это производит впечатление, – ответила она, затем, подняв бровь, добавила: – Хотя они не всегда ценят мою работу.

– Тогда они, должно быть, ценят вашу яркую индивидуальность?

– И это тоже.

Откинув голову назад, Гил с удовольствием расхохотался. Ему нравилась эта словесная дуэль.

– А что просто Сьюзи делает в свободное от работы время?

– Губернатор! Сэр!

Гил повернулся и увидел в дверях своего телохранителя.

– Да, Дэйв?

– Люди начали волноваться из-за вашего отсутствия.

Горестно вздохнув, Гил сорвал с себя полотенце. Он снова ощутил весь груз ответственности.

– Уже иду.

Дэйв покрутил пальцем у виска и скрылся за дверью так же неожиданно, как и появился.

Гил снял со спинки стула пиджак и надел его.

– Приятно было поговорить с вами, просто Сьюзи.

– Да, да, – пробормотала она, сосредоточенно выкладывая на пирожные свежие ягоды малины.

Гил не смог удержаться от соблазна еще немного подразнить ее. Он подошел к ней сзади, наклонился к уху и сказал:

– Может быть, я все-таки смогу быть вам чем-нибудь полезен?

Она отпрянула в сторону и посмотрела на него, прищурив глаза.

– Вы хотите помыть грязную посуду? А может быть, вы имеете в виду что-нибудь более интимное?

Рассмеявшись, Гил затянул потуже галстук.

– Все, что вам будет угодно, – произнес он, направляясь к двери. – Только дайте мне знать. Я всегда к вашим услугам.

Темный переулок, в котором был припаркован фургончик фирмы общественного питания, освещали только лампы сигнализации. Рене крутилась возле Сьюзи, теребя ноготь на большом пальце.

– Мне кажется, все эти слухи о том, что он гей, неправда.

Вспомнив недвусмысленные намеки губернатора Сьюзи нахмурилась. Запихнув последнюю коробку со стаканами в грузовое отделение фургона, она нехотя буркнула в ответ:

– Возможно.

Рене сдвинула брови и тяжело вздохнула.

– Я думаю, он не гей. Он совсем не похож на гея, правда? – Девушка мечтательно вздохнула. – Ты видела, какие у него глаза? Как у Пола Ньюмена. А голос? Готова побиться об заклад, что секс для него не проблема.

Сьюзи взялась за дверцу фургона и отошла назад, потянув за собой Рене.

– Разве тебя не устраивают отношения с Расти?

– Устраивают, но что, уж и помечтать нельзя? – Рене вздернула подбородок.

Сьюзи хлопнула дверцей фургона немного громче, чем следовало.

– Это я уже слышала, – сказала она. – Обычно так говорят мужчины, у которых жены обнаружили следы губной помады на воротнике. – Поймав удивленный взгляд Рене, Сьюзи немедленно пожалела о своей резкости. – Не обращай внимания. Я просто устала, – сказала Сьюзи, положив руку на плечо девушки.

– Я тоже, – ответила Рене. – Хочешь, я провожу тебя до дома и помогу разгрузиться?

– Нет. Я буду разгружаться завтра утром, – сказала Сьюзи.

– Ты уверена? – переспросила Рене.

Сьюзи обняла ее и подтолкнула в сторону стоянки машин.

– Да, уверена. А теперь давай бегом отсюда. И не забудь поцеловать за меня Расти.

Рене на прощание помахала рукой.

– Обязательно. Спокойной ночи, Сьюзи.

– Спокойной ночи.

Сьюзен подождала, пока Рене сядет в свой автомобиль и уедет. Затем она направилась к водительскому месту фургона. В эту минуту ей хотелось только одного: скорее доехать до дома и лечь в постель. Обслуживание мероприятий такого масштаба и значения отнимало у нее много энергии. Для восстановления сил требовалось несколько дней, но их у нее не было. Завтра днем она должна будет обслуживать ланч в местном клубе садоводов. «Вернее сказать, уже сегодня», – подумала Сьюзи, вставляя ключ в замок дверцы автомобиля.

Вдруг она услышала, как за спиной захрустел гравий. Сьюзи замерла. Чья-то тень закрыла свет от лампы сигнализации. В эту минуту она пожалела о том, что не попросила кого-нибудь из охранников проводить ее к фургону. Вынув из замка ключи, Сьюзи выкинула вперед руку так, будто это были не ключи, а пистолет.

Тень оказалась мужчиной. Он резко остановился и, сделав вид, что страшно испуган, поднял руки вверх. Ключи уперлись ему в грудь.

– Эта штука заряжена? – спросил он.

Лицо мужчины оставалось в тени, но Сьюзи узнала его голос. Это был губернатор. Страх сменился гневом.

– Вы с ума сошли! – сердито сказала она, опуская руку. – Нельзя так подкрадываться к людям. Вас могут убить.

Гил опустил руки.

– Вы не скучали без меня? – улыбаясь, спросил он.

Лицо Сьюзи по-прежнему было хмурым. Она резко открыла дверцу фургона и хотела залезть в кабину.

– Спуститесь на землю.

Гил схватил ее за локоть, пытаясь остановить.

– Я скучал без вас.

Его низкий с хрипотцой голос был искренним. На секунду Сьюзи задержалась. Но только для того, чтобы сказать ему:

– Да вы же меня совсем не знаете.

Гил положил руку на дверцу машины.

– Но я хочу узнать. Поужинаем вместе?

– Спасибо, я сыта.

– Тогда выпьем чего-нибудь?

– Я не хочу пить.

Опершись ладонью о фургон, Гил наклонился к Сьюзи, гипнотизируя ее своим чарующим взглядом. Она отпрянула.

– Тогда к черту условности! – сказал он голосом, способным разрушить любую крепость целомудрия. – Пойдем сразу в постель. У тебя или у меня?

Сьюзи выкинула руку вперед и, упершись ладонью ему в грудь, остановила Гила.

– Ни у тебя, ни у меня. – Сьюзи с силой оттолкнула его. – Вот что, Ромео, давай-ка отсюда, не то я сейчас закричу. Все полицейские Остина через мгновение будут здесь.

Гил мог бы возмутиться или применить силу, но вместо этого громко расхохотался, закинув голову назад, затем быстро чмокнул ее в щеку.

– Как ты мне нравишься, Сьюзи!

– Не только тебе, всем мужчинам, – ответила она.

Гил отступил и, сняв руки с капота, засунул их в карманы.

– Мы можем встретиться еще раз?

– Если я увижу тебя первой, никогда.

Сьюзи вскочила в кабину и хлопнула дверцей. Заведя мотор, она на предельной скорости тронулась с места. Было слышно, как в багажном отделении фургона загрохотала посуда.

Поворачивая на улицу, Сьюзи опустила боковое стекло. Она могла поклясться, что слышала смех губернатора, доносившийся ей вслед.

Гил замер у окна губернаторского особняка, сложив руки на груди. Внизу под ярким полуденным солнцем раскинулся чудесный розовый сад, но Гил не замечал этой красоты. Перед глазами у него стояло сосредоточенное лицо забавной блондинки.

Всю неделю он думал о женщине, которую встретил на приеме в прошлые выходные. Гилу трудно было сосредоточиться и выполнить даже самое простое действие. Все это было совсем не похоже на него! Он не мог вспомнить ни одной женщины, которая так сильно захватила бы его воображение.

Разумеется, в его жизни было много женщин, но среди них не было ни одной, хотя бы чуть-чуть похожей на Сьюзи.

Просто Сьюзи.

Гил снова вспомнил ее и улыбнулся. Вот она стоит рядом с фургоном в этих нелепых розовых кроссовках на чудовищной платформе и леопардовых легинсах и угрожает ему ключами. Она держала их, как пистолет, и, если бы он не заговорил, пустила бы их в ход. «Чертовка!» – подумал он с нежностью. Ее дерзость восхищала его.

– Гил, ты меня слышишь?

Вздрогнув, он посмотрел на свою секретаршу и снова грустно улыбнулся.

– Извини, Мэри. Я что-то задумался.

Мэри с шумом захлопнула свой ежедневник и, неодобрительно поджав губы, поднялась с места.

– Ничего удивительного. Ты слишком много работаешь. Совсем себя не щадишь. Тебе необходимо отдохнуть. Почему бы тебе не уехать на пару деньков на ранчо?

Хотя перспектива провести выходные на ранчо показалась ему привлекательной, Гил отрицательно покачал головой.

– Нет, по крайней мере не сейчас.

– Тебе виднее, но сегодня важных дел уже нет. – Мэри направилась к двери. – Ты вполне можешь отдохнуть до вечера.

– Мэри?

Рука секретарши застыла на дверной ручке. Она остановилась и повернулась к нему, удивленно подняв бровь.

– Да, губернатор.

– Ты случайно не знаешь, кто обслуживал прием в прошлый выходной?

Мэри сдвинула брови.

– Нет. Не знаю. Почему ты спрашиваешь?

В ответ Гил только пожал плечами.

– Да так просто. – Он рассеянно перекладывал у себя на столе какие-то бумаги. – Ты не можешь выяснить это для меня?

– Думаю, что смогу, – нерешительно ответила она, удивившись такой просьбе. – Разумеется, смогу.

Гил поднял голову и благодарно улыбнулся.

– Сделай это для меня, пожалуйста. И как только узнаешь, сразу же позвони. Договорились?

Уже много лет подряд Сьюзи не читала газет, не смотрела новости по телевизору и резко переключалась на другую волну, если на ее любимой радиостанции музыка прерывалась новостями. Она боялась их как чумы. Журналистов она презирала и считала последними негодяями.

Однако когда в прошлый выходной на кухню, где она работала, зашел губернатор, Сьюзи сразу же узнала его. Как только Гил Райли объявил о своем намерении бороться за кресло губернатора, он сразу же оказался в центре внимания всего Техаса. А после того, как он был избран и вступил в должность, его фотографии появились на рекламных щитах по всему штату. Ими были обклеены все машины, от разбитых грузовиков до роскошных спортивных автомобилей.

Гил Райли не был политиком. Он был простым ковбоем, хозяином ранчо. И вот такой парень рискнул бороться за пост губернатора. Этого было достаточно, чтобы привлечь к нему внимание всего Техаса. Он быстро завоевал сердца простых техасцев, обещая представлять в правительстве их интересы и бороться с засильем крупных компаний в сельском хозяйстве, поддерживая мелкого и среднего производителя. Он обещал положить конец произволу правительства, вынуждавшего техасцев целыми семьями покидать свои дома и земли предков, которые боролись за нее и трудились на ней много лет.

Но политическая платформа – это далеко не все, что притягивало избирателей к Гилу Райли. Он был молод, привлекателен, прост в общении и к тому же холост. Это сразу же сделало его популярным среди широких масс населения, особенно среди женщин.

Несколько месяцев перед выборами о нем судачил весь штат. В салонах красоты, в кофейнях, в магазинах обсуждались все его достоинства и недостатки. А в ноябре, когда он с большим отрывом обошел всех своих конкурентов и победил на выборах, в Техасе не было ни одной женщины, которой хотя бы один раз не приснился сон о том, что она стала первой леди штата.

Даже Сьюзи не была исключением.

«А почему бы и нет?» – спрашивала она себя. Она ничем не хуже других.

Мускулистое, стройное тело, обаятельная улыбка, протяжный техасский выговор… Он, как магнит, притягивал к себе внимание женщин. И если то, что о нем говорили, было правдой – в чем Сьюзи сомневалась, так как он был все-таки политиком, – то Гил Райли был больше чем просто приятное лицо и красивое тело. Он был умен, обладал крепкой деловой хваткой, имел ученую степень в области сельского хозяйства и машиностроения, которую уже не раз подтвердил на практике успешными коммерческими операциями с крупным рогатым скотом. К тому же он был филантропом. Сьюзи где-то слышала, что он, не жалея ни денег, ни времени, занимался трудными подростками и детьми из неблагополучных семей.

Красивый, сильный мужчина с добрым сердцем. Чего еще может желать женщина?

Нахмурившись, Сьюзи глубже надвинула свою широкополую шляпу. Она пропалывала сорняки, заполонившие грядки в саду. Ползая на четвереньках по грязной земле, Сьюзи говорила себе, что больше никогда не будет думать о Гиле Райли. Для нее он навсегда останется только ночным кошмаром.

Но, несмотря на все усилия, образ губернатора продолжал преследовать ее везде: в саду, на кухне, на работе. Ей так понравилось его предложение разливать шампанское из бочки, что она все время вспоминала о нем и смеялась. Шампанское из бочки. Какая прелесть!

Сьюзи снова задумчиво улыбнулась, но улыбка медленно сошла с лица: перед глазами появилась пара стильных ковбойских ботинок.

«Не может быть!» – подумала Сьюзи, с ужасом уставившись на острые мыски дорогих, явно сделанных на заказ ботинок.

– Вы сегодня хорошо потрудились, не так ли?

Сьюзи сразу же узнала характерную манеру речи губернатора. От волнения у нее перехватило дыхание. Она сглотнула, чтобы избавиться от спазмов в горле, нахмурила брови, изображая недовольство, и только после этого подняла лицо.

– Что вы здесь делаете? Снова от кого-то прячетесь?

– Нет, я пришел, чтобы увидеть вас.

Его улыбка была неотразима. Она сияла, как солнце, лучи которого были направлены прямо на Сьюзи. Но не тут-то было! Сьюзи давно поняла, что нельзя доверять мужским улыбкам и позволять очаровывать себя. Сидя на корточках, она прищурила глаза и пристально посмотрела на Гила.

– Зачем?

– Просто так, – ответил он, пожав плечом. – Я проезжал мимо и подумал, почему бы мне не заглянуть к вам и не поздороваться.

Сьюзи наклонилась вперед и, опершись о землю рукой в перчатке, продолжила прополку грядок.

– Ну что ж, поздоровались, а теперь убирайтесь прочь, не то я вызову полицию, и вас арестуют за вторжение на территорию чужой частной собственности.

Сьюзи была уверена, что после таких резких слов Гил ни на минуту не задержится возле нее, но вместо этого он сел на корточки, обнял руками ноги и, наклонив голову, посмотрел на нее.

– Я вас чем-нибудь обидел?

Не поднимая головы, она переползла к следующему растению.

– Вы все еще живы?

– Да, и, судя по всему, вам это не нравится. – Не вставая с корточек, он передвинулся вслед за ней. – Я хочу знать, почему.

Резко выдохнув, Сьюзи выпрямила спину.

– Разве есть такой закон, по которому женщины штата должны падать перед вами ниц и томиться ожиданием?

Губы Гила дрогнули и медленно расплылись в удивленной ухмылке.

– Нет, но, если это поможет уговорить вас встретиться со мной, я проведу такой законопроект через конгресс.

Расширив от удивления глаза, Сьюзи наклонилась к сорняку.

– Не тратьте зря время, – ядовито заметила она.

Гил взял ее за руку, пытаясь отвлечь от прополки грядок. Сьюзи резко подняла голову и пристально посмотрела на него.

– Послушай, – спокойно произнес он, – я прошу совсем немного твоего времени, чтобы узнать тебя и дать тебе возможность поближе познакомиться со мной. Неужели это так сложно?

– Сьюзи, ты здесь, детка? – из-за изгороди послышался переливчатый голос соседки.

– Да, миссис Уодли, я здесь, – неохотно отозвалась Сьюзи.

– У тебя все в порядке, дорогая? Мне показалось, что я слышу мужской голос.

Сьюзи вырвала руку из сжимавшей ее ладони Гила.

– Вечно она свой нос сует, куда ее не просят, – пробормотала Сьюзи, потом уже громче ответила: – Все в порядке, миссис Уодли, просто ко мне зашел… э-э-э… – Сьюзи сверкнула глазами и, криво усмехнувшись, выдавила: – …друг.

– Кто, дорогая? – не унималась соседка.

Закипая от злости, Сьюзи поднялась, схватила Гила за руку и потащила за собой.

– Вы его не знаете, миссис Уодли, – сказала Сьюзи, направляясь к дому. – У меня дела в доме. Поговорим позже.

Не дожидаясь ответа миссис Уодли, Сьюзи втащила Гила в дом. Хлопнув дверью, она закрыла ее на замок и, на ходу срывая с себя перчатки и шляпу, кинулась к окну, выходившему на дом соседки.

Гил усмехнулся, наблюдая за тем, как она задергивает занавески.

– Миссис Уодли, видимо, любит быть в курсе всех событий?

Сьюзи только фыркнула в ответ и, быстро подойдя к другому окну, также задернула занавески.

– Хуже. Если она узнает, что ко мне приходил губернатор, она неделю не отойдет от телефона, пока не обзвонит всех своих друзей и не сообщит им об этом. Не удивлюсь, если на следующий день они всей оравой соберутся здесь, чтобы попросить у вас автограф.

Грустно посмотрев на Гила, Сьюзи пошла в холл. Гил последовал за ней.

– Вы собираетесь задернуть все занавески в доме?

– Вы заинтересованы в этом не меньше меня. – В гостиной она залезла на диван, чтобы задернуть занавески. Внезапно Сьюзи замерла и наклонилась вперед, пристально всматриваясь в даль. – О нет, только не это, – простонала она.

Гил подошел ближе, чтобы узнать, что ее так обеспокоило.

– Что случилось? – спросил он, наклоняясь к окну.

Сьюзи резко задернула занавеску.

– Не что, а кто!

Не заметив ничего подозрительного, Гил выпрямился.

– Так кто же?

Сьюзи слезла с дивана. Она уставилась на дверь так, будто сейчас должен произойти взрыв.

– Репортеры.

– Репортеры? – Гил подошел к окну и, слегка приоткрыв занавески, посмотрел на улицу. – Ты имеешь в виду тех парней в черном седане?

Сьюзи молча кивнула.

Гил засмеялся.

– Это не репортеры. Это мои телохранители. Впрочем, иногда Дэйв больше напоминает мне заботливого папочку.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно. – Гил открыл дверь и крикнул: – Эй, Дэйви, покажи этой леди свое удостоверение.

Человек, сидевший за рулем, достал из кармана бумажник, раскрыл его и высунул в окно. Серебряный значок полицейского заблестел на солнце. Гил посмотрел на Сьюзи.

– Ты удовлетворена?

– Они никогда не оставляют тебя?

– Никогда, – ответил ей Гил, закрывая дверь. – Впрочем, иногда оставляют. Ну, например, мне позволено одному находиться в комнате, где я отдыхаю.

Сьюзи удивленно посмотрела на Гила. Его глаза смеялись. Поняв наконец, в чем дело, она прыснула, а затем рассмеялась, уже не сдерживая себя.

– Слава богу, в жизни есть хоть что-то святое, – сказала она.

– Еще.

Гил с восхищением смотрел на Сьюзи, но его просьба испугала ее.

– Что «еще»? – спросила она, нервно отступая назад.

– Смейся. – Гил взял ее за руку и посмотрел в глаза. – Мне нравится, как ты смеешься.

Сьюзи почувствовала тепло его рук. Оно успокаивало и располагало к доверию. Она понимала, что ей нужно отправить Гила куда подальше, и чем скорее, тем лучше, но Сьюзи не могла даже пошевелиться. Ее держала не сила, хотя она чувствовала, что мужчина, стоявший перед ней, вовсе не слабак. Нет, что-то было в его глазах: теплота, нежность. И что-то в голосе: снова нежность и хрипотца.

Гил прикоснулся к ее лицу и ласково улыбнулся.

– Тебе идет смеяться. Твое лицо становится милым, добрым, черты смягчаются.

Гил нежно провел пальцами по ее щеке. Это прикосновение отозвалось дрожью во всем ее теле.

– Что… ты… делаешь? – пробормотала Сьюзи.

– Прикасаюсь к тебе. Ты не против?

Сьюзи не успела ответить. Гил нежно провел большим пальцем по ее губам. Она вновь затрепетала всем телом, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Он обнял ее. Они не отрываясь смотрели друг на друга. Грустные глаза Гила потемнели.

– Я хочу поцеловать тебя, Сьюзи, – тихо сказал Гил.

Не дожидаясь разрешения, он приблизил к ней свое лицо. Сьюзи – господи, что это с ней произошло? – поднялась на цыпочки и подставила ему свои губы.