"Волшебная река" - читать интересную книгу автора (Хикс Марта)

Глава 4

Вытянувшись на кровати, Коннор почесал обнаженную грудь и усмехнулся. Он не сомневался, что связанная с Индией Маршалл проблема решена. Ударить его по головке! Ха! Индия Маршалл в роли кокетки – это нечто забавное. Ему следовало бы ответить на эту ее угрозу смехом. Это подлило бы масла в огонь.

Кто же она на самом деле? Санитарка или авантюристка? Документы Индии выглядели убедительно, и она была права – красивых молодых девушек не допускали к службе в добровольческих медицинских частях, созданных Кларой Бертон.

Вспомнив, что Индия назвала его эгоистом, Коннор нахмурился. Дэниэл О'Брайен был эгоистом, но его сын не думал, что унаследует эту черту. Я – эгоист? Коннор утвердительно ответил на этот вопрос. Гордиться этим не стоило, но это было правдой. Женщины умеют проникать в мужскую душу.

Индия. Эта женщина вызывала раздражение. Есть ли у нее слабое место? Он бы хотел обнаружить какую-нибудь ее слабую черту. В постели, например. Или в другом месте. Плохая мысль. Было бы лучше, если бы Индия утром уехала.

Коннор взял пачку писем, чтобы перечитать поздравления от тетушек. Как он и предполагал, послание тети Феб было совершенно нелепым. Изящное письмо тети Тессы отражало ее характер. Две славные женщины, воспитавшие его. Коннор скучал по своим родственницам. Несмотря на то что этой осенью тети нанесли ему короткий визит, путешествуя на борту «Дельты стар», флагманского грузового парохода Берка О'Брайена, в компании Юджина Джиннингса.

В отличие от Берка и тети Феб Коннор, как и его дед, не осуждал тетю Тессу за ее романтическую дружбу со смуглым иностранцем. Странная связь, подумал он. Джиннингс напоминал пирата-дикаря, нрав которого смягчила беззаботная жизнь в Мемфисе.

Действительно ли он был евнухом?

Коннор точно знал, что Джиннингс присаживался на корточки, чтобы помочиться. В любом случае это касается только самого Джиннингса. К тому же этот человек казался доброжелательным и совершенно безобидным. Тетя Тесса получала удовольствие от его общества. Почему Берк О'Брайен и тетя Феб едва терпели этого иностранца?

Любопытно, что сказал бы о Джиннингсе Джон Марк?

Никто из членов семьи не видел младшего из братьев О'Брайен после его ссоры с дедом. Но Коннор полагал, что Джону Марку не было никакого дела до выбора тети Тессы. Джон Марк плевал на семью.

Коннор не одобрял поведения давно исчезнувшего брата.

Внимание майора привлекли звуки, проникавшие через окно второго этажа. Повстанцы пели хором свой гимн каждый вечер. Они славили мятеж, обрушивая на остров и близлежащие поселения какофонию нестройных голосов:

– …братья, земляки, сразимся за свободу, отдадим за нее наши силы, кровь и богатство. Прославим наш синий флаг…

– Глупые обманутые негодяи. – Коннор встал с постели и босиком подошел к окну. – Если им доведется вернуться в их дома, то там уже будет реять звездно-полосатый флаг.

А до этого момента многие из них умрут. Многие уже умерли от болезней и холода. «Лапочка» Лоренс был слишком скуп, чтобы тратить государственные средства на предателей. И слишком злой, чтобы заботиться о ком-то, кроме себя самого и своей драгоценной племянницы. Его не интересовали людские страдания.

Коннор О'Брайен был обязан выполнять приказы Лоренса, но имел право осуждать их.

Не желая слушать гимн южан, он отошел от окна и снова лег в постель. Однако успел отметить, что кто-то идет по коридору, приближаясь к его комнате.

Лежа спиной к двери, Коннор не обернулся. Он был уверен, что его гостьей станет Индия Маршалл. Будь она проклята. Вино совсем лишило ее разума. Его слова, к сожалению, так и не проникли в ее затуманенное сознание.

– Вам требуется помощь для сборов, мисс Маршалл? – не оборачиваясь, спросил майор.

– Нет. – Женщина помолчала. – Я, хм, хочу заключить сделку.

Коннор не шевельнулся. Индия прочистила горло и мобилизовала все свое мужество.

– Какую сделку? – Майор был невозмутим.

– А какую бы вы предпочли? – последовал встречный вопрос.

Этот голос принадлежал пьяной в стельку женщине.

Ну и вопросик. Коннор не злоупотреблял спиртным, но иногда с удовольствием пил немного виски. Он был самым обыкновенным мужчиной. Но старался не терять головы.

– Вы пьяны. В дороге вам понадобится ясная голова. Отправляйтесь в постель, – приказал он.

– Вот именно. Это я и имею в виду. Постель. Вы ведь упоминали подарок ко дню рождения, – бормотала Индия тоном соблазнительной мольбы. – Я весьма предусмотрительна, когда речь идет о дне рождения.

Предательская улыбка вырвалась наружу и тронула его плотно сжатые губы: он вспомнил запах лаванды, соблазнительные формы, которые не могла скрыть даже мешковатая одежда. И глаза цвета индиго.

«О'Брайен, настоящие воины не спят с врагом. Тем более с женщинами типа Клары Бертон», – мысленно сказал себе Коннор.

– Почему вы медлите, майор? Прежде вы ведь хотели, чтобы я разделась.

О'Брайен повернулся. Как он и предполагал, в экзотической, смуглой сирене не было ничего старческого. Не течет ли в ее жилах индейская кровь? В любом случае ему нравилось то, что он видел.

Волнистые черные волосы ниспадали на ее плечи и спину. Майора завораживали соблазнительные очертания, прикрытые лиловым шелком. Маленькие ноги были обуты в атласные тапочки с загнутыми мысками. Индия неслышно скользила к нему, очаровывая, точно Шехерезада, рассказчица из книги, лежавшей в ее комнате.

Нет, эта девушка не была красавицей вроде Антуанетты Лоренс или чувственной героини арабских сказок. Черты ее лица были слишком резкими и не соответствовали стандартам классической красоты. Однако облик Индии Маршалл ласкал взор и вызывал тепло в паху.

– У вас в глазах порочный блеск, – прошептала она.

– Как и у вас. – Майор не отводил взгляда от ее волнующих глаз. Женщина вела себя дерзко. Однако при этом в голосе Индии он отметил нотки страха, а руки ее еле заметно дрожали.

– Вы сознаете, что делаете? – тихо спросил он.

– О да.

Похоже, Индия чем-то рот прополоскала, желая устранить запах вина. Накрашенные губы женщины выглядели весьма соблазнительно.

– С днем рождения, майор, – прошептала она.

Коннор понимал, что ему следует выгнать ее. Он даже приказал себе сделать это. Однако джентльмен не должен оскорблять даму…

В его глазах появилось что-то. Желание? Пусть это будет правдой, сказала себе Индия. Майор размышлял, стоит ли ему принимать такой подарок. Замечает ли он, как дрожат ее руки и ноги? Попытка Индии сыграть соблазнительницу была достаточно неуклюжей. Однако даже более старым и уродливым, толстым или худым женщинам ведь удавалось добиться подобной цели! Конечно, она сумеет обворожить упрямого уроженца Теннесси.

– Это безумие, – проворчал Коннор, прочитав ее мысли. Однако не отступил.

Как и она. Волна исходившего от него тепла окутала Индию, женщина ощутила странную силу и восхитительное волнение. Она почувствовала это прежде, чем он провел пальцем по ее щеке. Тревога сменилась предвкушением…

– Вы часто так поступаете? Часто появляетесь в комнатах мужчин? – хрипло спросил он.

– Это имеет значение?

Несмотря на растущую в ее душе страсть, в действиях Индии не было той смелости, которая сквозила в ее словах. Эта женщина явно не знала, что такое поцелуй. Не говоря уже о плотских утехах.

Индия перевела изучающий взгляд с могучей груди Коннора на его лицо. Трепет в ее теле усиливался. Быть может, причиной этого были легкие прикосновения его пальцев? В любом случае она волновалась, впервые оказавшись полуобнаженной возле мужчины.

Но это безумие было приятным.

Мужской запах, исходивший от Коннора – смесь мускуса с туалетной водой, – ударил Индии в голову. «Мне нравится быть порочной».

Приготовившись к следующему шагу, она подняла руки, желая положить их ему на плечи. Индия видела, как Персия превращала подобным образом Тима Гленни из услужливого подхалима в совершенного безумца.

Облизав губы, женщина посмотрела прямо в глаза янки.

– С днем рождения, майор О'Брайен, – проворковала она.

– Вы можете улыбнуться, – подначивал майор.

– И вы тоже.

Но никто из них не улыбнулся. Он приоткрыл губы; она привстала на цыпочки навстречу поцелую. Неопытность Индии привела к тому, что она ударилась зубами о его подбородок.

– Не проявляйте такого усердия. Позвольте мне быть мужчиной. – Майор обхватил талию Индии, потом его руки опустились на ягодицы девушки. – Соблазнять – моя обязанность.

– Как вам будет угодно, – отозвалась Индия, чувствуя, что его набухшее мужское естество давит ей на живот. В ее горле родился стон, она запустила пальцы ему в волосы. Великолепные уста Коннора обхватили ее губы…

Прядь волос упала ему на лоб, нарушив безупречность армейской прически. Язык его раздвинул губы Индии, и она поняла, насколько его поцелуй приятнее поцелуя Бена Уилсона, сына управляющего. Какое наслаждение!

Индия неуклюже бросилась в водоворот пробуждавшейся страсти. Прервав поцелуй, майор не выпустил девушку из своих объятий. Его опытные, искусные руки продолжали ласкать ее бедра. Индия ощутила разливавшееся по животу тепло. Пошатнувшись, она прижалась к Коннору, положила щеку на его мощное плечо. Отдышавшись, спросила:

– Вам нравится подарок, который вы получили ко дню рождения, майор?

– Настолько нравится, что я невольно спрашиваю себя… – Он стиснул ее плечи так, что Индии стало больно. – Вы что-то замышляете. И дело тут не только в передаче вещей пленным повстанцам.

Она попробовала отшутиться:

– Я собираюсь погреть ноги в эту холодную зимнюю ночь.

Майор нахмурился.

– Индия, пощадите себя. Кем бы вы ни были, не следует приносить себя в жертву. Я не воспользуюсь ситуацией.

«Я недостаточно привлекательна, вот в чём проблема», – в растерянности подумала она.

– Вы галантны, как пьяный матрос, – выпалила Индия, чувствуя в сердце тупую ноющую боль.

Его душевное благородство, как и следовало ожидать, куда-то испарилось.

– Зачем мне галантность? – Коннор сделал шаг назад, скрестил руки на груди. – В чем дело, мисс Маршалл? Ради какой это важной цели вы готовы пойти на такое унижение?

Ее должен был охватить стыд, но этого не случилось. Черт возьми, ей даже нравилось такое унижение. Однако Индия отвернулась от этого неулыбчивого сына Мемфиса.

– Поверьте, я больше никогда не попытаюсь соблазнить вас.

– Вот и отлично. В любом случае вы уедете. Так не будем же затягивать прощание. Спокойной ночи, мисс, до свидания. А теперь уходите!

– Вы не производите впечатление человека, для которого в такой ситуации важна моральная сторона, – с досадой проговорила Индия.

– В такой ситуации. Любопытное уточнение, если принять во внимание политическую обстановку. Я убежден, что вы не имеете никакого отношения к Санитарной службе. По-моему, вы – просто шпионка конфедератов.

Его решимость столкнулась с ее гордостью. Она, Индия, проникнет в тюремные бараки, чего бы это ей ни стоило!

Она отбросила волосы на спину и повернулась лицом к своему обвинителю.

– Я не шпионка. Я всего лишь женщина, на которую возложена определенная миссия. И я хочу ее выполнить.

Она не могла отказаться от раздачи вещей, купленных на деньги, вырученные от продажи фамильных драгоценностей, хотя это утратило для Индии привлекательность. Только успех ее миссии по-прежнему оставался важной целью. Она должна добраться до Мэтта. Ее брат мог бы спасти весьма достойное дело.

– Возможно, вы реагировали на ситуацию вполне натурально. Но у вас, сударыня, нет опыта по части поцелуев, – ядовито заметил майор. – С чего это у вас возникло желание погреть ноги в моей постели? – Майор шагнул к ней; его карие глаза вдруг потеплели. – Я обидел вас. Извините меня… Он раскаивается?

– Я хорошо знаю одно, Коннор О'Брайен. Возможно, я – девственница, имеющая более важную цель, нежели сохранение целомудрия. Но я весьма упорна. И никогда не сдаюсь.

– Если бы все наши солдаты обладали вашим мужеством, – сухо пробормотал Коннор, – Конфедерация давно ушла бы в историю.

Кажется, в его голосе проскользнули нотки уважения. Можно ли в это поверить?

– Довольно обо мне, – решительно сказала Индия. – Давайте поговорим о вас. Похоже, вы весь день разгадывали мой шпионский план. Однако признались в этом только сейчас. К тому же забота о моей чести прозвучала достаточно фальшиво. Впрочем, как и ссылка на мою неопытность. Мы – мужчина и женщина. Мне показалось, что ради обладания мною вы согласитесь пойти на мелкую уступку. Тем самым вы проявили бы заботу о людях.

– Правительство Соединенных Штатов заботится о заключенных, – жестко сказал он. – Какова ваша истинная цель?

– Я хочу помочь больным и раненым, – повторила девушка.

Она сказала правду. Индия заботилась о людях на хлопковой плантации Маршаллов, когда бабушка Мейбл уже не могла делать это. Скольким несчастным она помогла в Порт-Гудзоне, во время решающей битвы за Миссисипи?

– Я сочувствую солдатам независимо от цвета их формы, – задумчиво сказала она. – Каждый из них имеет собственные мечты и надежды. Их всех захлестнула одна волна. Эти люди приносят жертвы гораздо более серьезные, чем утрата девственности.

– Вы повторяетесь.

Неужели она все делает неправильно?

– Не буду тратить лишних слов, – согласилась Индия. – Если понадобится, я готова унизить себя ради моей цели. – Она попыталась пошутить: – Неужели вы предпочтете, чтобы я стояла и ждала, пока какой-нибудь старый охранник, очарованный моим париком и очками, выскочит из лагеря?

– Я бы предпочел, чтобы вы просто уехали, – ответил лишенный чувства юмора майор. – И уже приказал вам сделать это.

– Я не сяду завтра на поезд.

Ярость охватила Коннора. Он поднес к ее лицу палец.

– Сядете, черт возьми!

– Господи, какой вы упрямец, – вырвалось у нее. – Ни за что не хотите уступить.

Еще до концерта Индия спросила Антуанетту Лоренс, почему майор получил назначение в тюрьму. Но блондинка ничего не смогла ей ответить. Индия знала, что многие ветераны оставались в строю после потери руки, а порой и ноги. Во всяком случае, такие люди продолжали сражаться на стороне Конфедерации. Почему же здоровый и сильный Коннор не сражается за Союз?

Или сражается? Ведь он отчаянно боролся с ней.

– Я тоже упрямая, – наконец сказала она. – И не уеду с этого острова. Буду ждать возвращения полковника.

Она придумает, как справиться с Лоренсом, хотя изображение дикого борова все еще стояло перед ее глазами, внушая некоторый страх. Мобилизуй все свои силы, приказала себе Индия. До возвращения Лоренса надо сделать все, чтобы проникнуть в лагерь.

– Попробуйте помешать мне, майор О'Брайен, и я перережу вам горло, когда вы будете спать, – пригрозила женщина.

Перережет ему горло? Черт возьми! Она действительно не остановится ни перед чем!

– Вы не сможете этого сделать, мисс Маршалл, вас отправят в наручниках в Вашингтон.

Индия расправила плечи, решив вернуться к прежнему блефу.

– Я – сотрудница Санитарной службы Соединенных Штатов. Это подтверждают мои документы. Помешайте мне, и вы сами окажетесь в наручниках. Угодите под суд.

Коннор шагнул к ней, его пальцы снова вцепились в ее плечи.

– Будьте вы прокляты! Да сгорит в аду ваше лживое сердце! Вы не погубите меня. Я не позволю вам это сделать.

О, она нащупала его ахиллесову пяту: он боится неприятностей по службе.

Индия решила на этом сыграть:

– Если здесь произойдет неприятный инцидент, вас ждет взыскание. Верно, майор? Вашингтонские ястребы не простят. И кто знает, как в результате все это может обернуться?

– Я не люблю угроз. Но и неприятности мне ни к чему.

Майор стиснул челюсти, его лицо окаменело. Он не желал сдаваться без боя.

– Можете оставаться здесь до возвращения Лоренса, – поколебавшись, сказал он. – Попросите его открыть перед вами ворота.

– Когда он вернется?

– Возможно, через месяц. Возможно, позже. Поблагодарив, женщина покинула комнату.

Добравшись до своей спальни, бросилась на кровать и стала истово молиться. Лишь бы хватило сил осуществить задуманное! В душе Индии кипела ярость.

– Скорее я съем ведро дождевых червей, нежели Коннор О'Брайен услышит от меня еще хоть один легкомысленный намек.

Она будет обращаться с ним, как с мерзким червем.

Сидя в кресле у себя в комнате, Коннор размышлял об избранном Индией пути. Он сидел так, пока не погасла лампа.

Война преследует его. Индия преследовала какую-то важную, враждебную ему цель. Однако он невольно восхищался ее мужеством. Медсестра бросила ему вызов, интриговала его. Его душа предвкушала схватку – он должен вышвырнуть эту женщину отсюда до возвращения «лапочки» Лоренса.

«Внук, – услышал он вдруг голос Фитца О'Брайена, – будь обходительным с женщинами». Фитц хотел видеть своих внуков порядочными людьми, разделяющими его кредо: проявляй почтение к дамам, умей видеть в каждой женщине леди.

Возможно, такое воспитание и превратило Коннора в джентльмена. Но сегодня он вел себя далеко не как джентльмен. Ему не следовало подчеркивать неопытность Индии, обычно вызывающую у мужчин насмешливое отношение. К сожалению, в сложившейся ситуации он не стал исключением. Однако смутился, узнав, что она готова заключить позорную сделку. Такая сильная женщина, как Индия Маршалл, не должна терять достоинство!

Странно. Коннор познал немало женщин. Однако не помнил случая, когда бы им владело такое сильное желание, как сегодня. Чтобы оттолкнуть Индию, ему пришлось мобилизовать буквально все свои силы.

Майору вдруг захотелось промчаться верхом на Отважном. Однако он не сделал этого. Холеный арабский скакун еще не привык к холодному климату Иллинойса. Зачем беспокоить верного коня? Необходимо в одиночестве хорошенько осмыслить неожиданный поворот в его жизни.

Чтобы оправдать в собственных глазах влечение к Индии Маршалл, Коннор начал вспоминать ее достоинства. Эта девушка обладала мужеством настоящего солдата. Милосердие к пленным свидетельствовало о благородстве ее души. Она определенно не была эгоисткой.

Однако сколько бы майор ни размышлял, он так и не приблизился к раскрытию тайны Индии. Почему бы не послать телеграмму в министерство обороны, не устроить ей проверку? Но, нет. Если его подозрения подтвердятся, ему придется арестовать ее. Такая перспектива его не привлекала.

Само время раскроет тайну Индии Маршалл. Во время ее недолгого пребывания на Рок-Айленде он будет держать девушку возле себя, сохраняя при этом дистанцию.