"Классическая драма Востока" - читать интересную книгу автора
Пролог Действие четвёртое
Появляются две подруги; они изображают, что собирают цветы.
Анасуйа. Хотя я радуюсь, Приямвада, что Шакунтала вступила в вольное супружество с царем и вполне счастлива, у меня все же есть причины для беспокойства.
Приямвада. Какие?
Анасуйа. Сегодня после окончания жертвоприношения отшельники разрешили мудрому царю покинуть святую обитель. Но когда он вернется во дворец к своим женам и наложницам, вспомнит ли царь о бедной девушке из лесной глуши?
Приямвада. Не беспокойся. Он не забудет ее. Столь красивая внешность, как у него, не может не сочетаться с внутренним благородством. А вот что скажет ее отец, когда возвратится из паломничества, — это еще неизвестно!
Анасуйа. Мне кажется, что святой Канва одобрит этот брак.
Приямвада. Почему ты так думаешь?
Анасуйа. Самое главное желание отца — выдать дочь за человека достойного. А если сама Судьба этого пожелала, то, значит, отец достиг цели без всяких усилий.
Приямвада (смотрит на цветы в кошелке). Мы собрали достаточно цветов, чтобы почтить небожителей.
Анасуйа. Но мы еще должны оказать почести богине — покровительнице нашей дорогой Шакунталы. Соберем цветов побольше.
Приямвада. Хорошо. (Изображают, что собирают цветы.)
Голос за сценой. Госпожа, это я!
Анасуйа. Кажется, к нам пришел гость. Надо его встретить.
Приямвада. Но ведь возле хижины Шакунтала. (В сторону.) Но не возле супруга.
Анасуйа. Ну хватит, цветов у нас предостаточно.
Голос за сценой. А, ты пренебрегаешь мною, который так богат благочестием!
За то, что ты думаешь только о нем,Не в силах о чем-нибудь думать ином,За то, что ко мне ты не вышла навстречуС поклоном, с почтеньем, с приветливой речью, —Тебя да забудет отныне супруг,А если напомнят ему — пусть вокругПосмотрит, как пьяный, чей разум — в тумане,Чье сердце не помнит своих обещаний!
Приямвада. О, горе, горе! Шакунтала, всем существом погруженная в мысли о возлюбленном, оскорбила своим невниманием кого-то, кто достоин уважения. (Вглядываясь.) И не просто кого-то, а великого мудреца-подвижника Дурвасу, легко воспламеняющегося гневом. Он произнес проклятье и теперь, как бы паря над землей, удаляется от нас. Кто его умилостивит? Кто властен вернуть его? Кто, кроме огня, властен сжигать?
Анасуйа. Беги, упади к его ногам, вороти его, а я приготовлю священной воды, чтобы оказать ему почести.
Приямвада. Бегу! (Уходит.)
Анасуйа (спотыкаясь). Ой, я споткнулась, — дурная примета! И кошелка с цветами выпала из моих рук! (Изображает, что собирает цветы.)
Возвращается Приямвада.
Приямвада. Разве на него, жестокого в гневе, подействуют чьи-нибудь уговоры? Все же мне удалось хотя бы немного смягчить его ярость.
Анасуйа (усмехаясь). И этого уж немало для него. Рассказывай.
Приямвада. Когда он не захотел вернуться, я стала упрашивать его: "Святой подвижник, тебе ведь хорошо известно, что эта девушка впервые не признала великую власть твоего благочестия. Прости ей первую и единственную ее вину!"
Анасуйа. И тогда?
Приямвада. И тогда он сказал: "Слово мое должно исполниться непременно, по проклятью наступит конец, как только возлюбленный увидит свой перстень". Сказав, он исчез.
Анасуйа. Если так, то мы можем вздохнуть спокойно: мудрый царь при расставании надел Шакунтале на палец перстень со своим именем на печатке. Таким образом, все теперь зависит от Шакунталы.
Приямвада. Пойдем, подруга, почтим богов.
Идут.
(Оглядываясь.) Посмотри-ка, Анасуйа, вот наша любимая подруга стоит, подперев щеку левой рукой, застыла, как будто нарисованная. Она не то что гостя — она и себя не замечает!
Анасуйа. Приямвада, пусть то, что случилось, останется между нами. Шакуптала такая нежная, нам надо беречь ее.
Приямвада. Да и кто вздумает поливать кипятком хрупкую лиану?
Обе уходят.
Конец пролога
Появляется ученик Канвы. Он только что проснулся.
Ученик. Святой отец Канва вернулся из паломничества и велел мне узнать, который час. Выйду на открытый простор и погляжу, сколько еще осталось ночи. (Идет и смотрит.) А, уже светает.
Владычица лекарственных растений, —Зашла за гору Запада Луна,И вспыхнула другая сторона:То Солнце гонит прочь ночные тени.В движенье двух светил, в их вечной сменеПревратность нашей жизни нам видна.
И еще:
Луна зашла, и утро сноваНебесный озаряет свод,И прелесть лотоса ночногоЛишь в памяти моей живет.Но женщине, когда любимыйЛишь в памяти живет, — беда:Ее страдания тогдаВоистину невыносимы!
Анасуйа (стремительно входя). Хотя я и отвратилась от мирской суеты — мне стало известно, что царь поступил с Шакунталой неблагородно.
Ученик (в сторону). Пойду скажу наставнику, что пришла пора утреннего жертвоприношения. (Уходит.)
Анасуйа. Разгорается день, а все дела у меня валятся из рук, и ноги не слушаются меня. Теперь пусть бог любви полюбуется на самого себя! Это он виноват в том, что моя подруга, чистая сердцем, простодушная, доверилась обманщику. А может быть, все дело портит проклятие Дурвасы? Иначе как же могло случиться, что благородный царь, обещавший любить Шакунталу вечно, за все это время даже весточки не прислал? Отошлем ему перстень, который он оставил Шакунтале на память, — может быть, царь вспомнит о лесной девушке. Но кто из отшельников, столь чуждых мирским заботам, пригоден для такого поручения? А с подругой-то случился грех, и я, хоть и решилась, да не осмеливаюсь сказать святому отцу Канве, что Шакунтала вышла замуж и ожидает ребенка. Что же мне делать, что предпринять?
Приямвада (входя, радостно). Пойдем, подруга, вознесем молитвы за Шакунталу: она отправляется в путь.
Анасуйа. Как же это?
Приямвада. Слушай. Только вошла я к Шакунтале, чтобы спросить, хорошо ли она спала, как, гляжу, — сам отец Канва обнимает ее, склонившую чело, и говорит ей слова благословения: "Волею Судьбы жертвенное приношение попало прямо в священное пламя, хотя дым и мешал видеть это. Дитя мое, ты не должна горевать, — как не горюет учитель о том знании, которое он преподал ученику. Сегодня, под защитой отшельников, я отправлю тебя к мужу".
Анасуйа. Подруга, кто же рассказал обо всем святому отцу?
Приямвада. Едва он вступил в храм, где горел священный огонь, как некто, лишенный телесной оболочки, произнес такие стихи…
Анасуйа. Говори же!
Приямвада. Вот что сказал незримый:
Как властитель огня, запылавший от семени Шивы,Слился с деревом шами, — так с дочерью слился твоей ЦарьДушьянта, — да сына родит, чтобы он, справедливый,Потрудился для блага и счастья Земли и людей!
Анасуйа (обнимая Приямваду). Как я рада, милая! Но к радости моей примешивается печаль, когда я вспомню, что уже сегодня мы расстаемся с Шакунталой.
Приямвада. Была бы счастлива наша страдалица, а мы-то справимся с любой печалью.
Анасуйа. Ты права… Видишь, на ветке мангового дерева корзиночка из скорлупы кокосового ореха? Я поместила туда цветок кесары, — там не скоро он утратит свою свежесть. Еще я приготовлю для Шакунталы приносящие счастье амулеты из оленьей желчи, а также горстки земли со священных мест и листья из побегов дурвы.
Приямвада. Так мы и сделаем.
Анасуйа уходит; Приямвада изображает, что снимает с ветки корзиночку с цветком.
Голос за сценой. Гаутами, попроси почтенного Шарнгарву и остальных собраться здесь, чтобы сопровождать Шакунталу.
Приямвада (прислушиваясь). Поторопись, Анасуйа, уже созывают отшельников, чтобы они отправились в Хастинапуру.
Входит Анасуйа; в руках у нее амулеты.
Анасуйа. Поспешим, подруга.
Приямвада (глядя вперед). Я вижу Шакунталу. С восходом солнца она искупалась и умастила голову, она окружена отшельницами, они поздравляют и благословляют ее, а в руках у них — стебли священных злаков. Пойдем к ней.
Идут. Появляется Шакунтала, окруженная отшельницами.
Первая отшельница. Доченька, да обретешь ты звание великой государыни: этим супруг твой докажет, что он высоко тебя чтит.
Вторая отшельница. Дитя мое, да станешь ты матерью доблестного витязя.
Третья отшельница. Да почитает тебя твой супруг!
Все отшельницы, за исключением Гаутами, расходятся.
Обе подруги (приближаясь). Милая, будь навеки счастлива!
Шакунтала. Доброе утро, подруги. Присядем.
Обе подруги (садясь и держа в руках амулеты). Мы хотим надеть на тебя амулеты, приносящие счастье.
Шакунтала. О, как мне это дорого! Вряд ли теперь любимые подруги будут меня украшать! (Плачет.)
Обе подруги. Не плачь, дорогая, в такие счастливые мгновения не плачут. (Утирают ей слезы и украшают ее.)
Приямвада. Амулеты, эти бедные украшения отшельницы, только мешают сиять твоей красоте, достойной самых дорогих украшений.
Два ученика (появляются с подарками в руках). Пусть госпожа наденет на себя эти украшения.
Все поражены.
Гаутами. Сын мой, откуда это?
Первый ученик. Они созданы великой силой отца Канвы.
Гаутами. Созданы его мыслью?
Второй ученик. Не совсем. Слушайте. Святой отец послал нас нарвать цветов с деревьев для Шакунталы, и вдруг —
На дереве одном возникло одеянье,Чье лунно-белое узрели мы сиянье,И краска — на другом, которой искониПривыкли женщины окрашивать ступни,Из третьих, посреди зеленого навеса,Ладони выросли богинь — владычиц леса,А на протянутых ладонях — чудный дар:То драгоценности, горящие как жар!
Приямвада (Шакунтале). Это тебе милость, добрый знак, что ты будешь царственно счастлива в доме супруга.
Шакунтала выказывает смущение.
Первый ученик. Пойдем расскажем отцу Канве, уже совершившему омовение, о чуде, сотворенном деревьями.
Второй ученик. Пойдем.
Уходят.
Обе подруги. Милая, мы, девушки, выросшие в лесной глуши, никогда не видели подобных украшений, но мы видели картины, на которых изображены знатные госпожи, и поэтому, быть может, мы сумеем тебя украсить как следует.
"Прощается со мной сегодня дочь!" —От этой мысли мне дышать невмочь,Я плачу, в горле слезы будто ком.Уж если я исполнился страданий,С мирскою суетою незнаком,То что же чувствовать должны миряне,Как только приближается пораИ дочери уходят со двора?
(Ходит взад и вперед.)
Обе подруги. Вот мы и украсили тебя, Шакунтала. Теперь надень лунно-белое шелковое одеяние.
Шакунтала встает и надевает его.
Гаутами. Доченька, пришел твой отец. Он как бы обнимает тебя заплаканными глазами, но слезы — радостные. Обратись к нему с приветствием.
Шакунтала. Приветствую вас, отец.
Канва. Дитя мое!
Ты в вольное супружество вступилаС царем, владыкою земли и рати, —Так некогда Шармиштха вышла замужЗа деда мужа твоего — Яяти.И так же, как родился от ШармиштхиМогучий Пуру, — да родишь ты сына,Вожатого победоносных воинствИ всей земли царя и властелина!
Гаутами. Святой отец, это не просто благословение, это прорицание!
Канва. Дитя мое, теперь обойди слева направо священный огонь, в котором горит топленое масло.
Все обходят огонь.
Дитя мое, на костерки вкруг алтаря[48] взгляниИ дарбхи, благостной травы, дыхание вдохни.О, пусть очистят и тебя священные огни, —От скверны очищают мир, всесильные, они!
А теперь — в дорогу! (Оглядывается кругом.) Где же Шарнгарва и его спутники?
Шарнгарва (появляясь). Святой отец, мы здесь.
Канва. Веди свою сестру.
Шарнгарва. Идем, госпожа моя.
Канва. О деревья священной рощи!
Та, кто испить воды не может и глотка,Покуда вас водой не напоит проточной,Кто с ветки не сорвет и малого цветка,Хотя ей хочется надеть венок цветочный,Кто нежно любит вас, деревья, как сестра,Та, кому праздником всегда была пораЦветенья вашего, — уходит в дом к супругу.Так проводите в путь Шакунталу-подругу,Благословите вы сестру свою сейчас:Надолго, может быть, она покинет вас!(Слышит волос кукушки.)Деревья — Шакунталы сестры, подружки —Прощальный услышали голос кукушки,И той, кого ждут уже в царском чертоге,Желают деревья счастливой дороги.
Голоса незримых существ
Пусть в пруду сверкает лотос нежной белизной,Пусть тенистые деревья умягчают зной,Пусть и пыль взлетит пыльцою лотоса-цветка,Пусть ее дорога будет радостна, легка.
Все слушают с изумлением.
Гаутами. Доченька, богини священной рощи, столь тобою любимые, желают тебе доброго пути. Поклонись незримым и любящим.
Шакунтала (обходя деревья, кланяется; тихо, в сторону, к Приямваде). Приямвада, милая, не понимаю, что со мной. Я тоскую по государю, и все же ноги мои не хотят идти, когда я покидаю святую обитель.
Приямвада. Не только ты, подруга, страшишься разлуки со священной рощей: посмотри — и роща грустит, увидев, что пришла пора с тобою расстаться.
Выпадает трава изо рта у оленей,Перестали павлины плясать в отдаленье,И, разлуки изведав душевные раны,Слезы — бледные листья — роняют лианы.
Шакунтала (вспомнив). Отец, я пойду попрощаюсь с лианой Лесная Лучезарность, с моей названой сестрой.
Канва. Я знаю, как нежно ты любишь свою лесную сестру. Вот она — справа от тебя.
Шакунтала (приближаясь к лиане). Сестра моя, Лесная Лучезарность! Хотя ты слилась с манговым деревом, — обними и меня, протяни ко мне руки-ветки. Теперь я буду жить далеко от тебя.
Девушка с подносом. Аджанта. VI в.
Канва
Ты избрала супруга славного,Какого я тебе желал, —Сердечного и добронравного,Как ты, достойного похвал.Вступила в брак, — да счастье множится!Лиана, манго полюбя,Теперь не буду я тревожитьсяНи за нее, ни за тебя!Ступай к мужу, дитя мое.
Шакунтала (подругам). Милые мои, я поручаю сестрицу-лиану вашим заботам.
Обе подруги. А чьим заботам ты поручаешь нас? (Плачут.)
Канва. Девушки, вам бы утешить Шакунталу, а вы сами плачете.
Все идут.
Шакунтала. Недалеко от хижины медленно бродит лань. Она должна стать матерью. Когда она родит, непременно пришлите мне кого-нибудь со счастливой вестью.
Канва. Я не забуду об этом, дитя мое.
Шакунтала (спотыкаясь). Кто это держит меня за платье, не пускает меня? (Оборачивается, чтобы посмотреть.)
Канва. Дитя мое!
Это олененок, сын приемный твой.Он обрезал губы острою травой,Ты его лечила снадобьями, соком, —Вот и чует горе в сердце одиноком.
Шакунтала. Маленький, зачем ты бежишь за мной? Я покидаю лес, где мы жили вместе. Вскоре после того, как ты родился, умерла твоя мать, и я вырастила тебя. Теперь, когда я тебя оставляю, мой отец позаботится о тебе. Ступай назад, мой олененок! (Плачет.)
Канва
Ты, чьи глаза исполнены истомы, —Не плачь, иначе к цели не дойдешь:Здесь на дороге — спуски и подъемы,И ты, от слез ослепнув, упадешь.
Шарнгарва. Святой отец! Шастры предписывают: провожать близкого человека надо только до первой воды. Вот берег пруда. Мы просим вас, — дайте нам свои наставления и воротитесь в пустынь.
Канва. Тогда отдохнем в тени смоковницы.
Пройдя немного, все останавливаются.
(В сторону.) Что же я поручу сказать Душьянте, достойному государю? (Размышляет.)
Шакунтала (Анасуйе). Посмотри, подруга: казарка не заметила, что ее возлюбленный укрылся под листьями лотоса, и она жалобно кричит: "Горе мне, горе мне!"
Анасуйа. Не говори так, дорогая.
Когда разлучена с любимым птица,Ночь для нее томительнее длится,Но, как за ночью следует рассвет,Придет свиданье за разлукой вслед.
Канва. Когда ты, Шарнгарва, представишь мою Шакунталу царю, ты скажешь ему от моего имени…
Шарнгарва. Приказывайте, святой отец!
Канва
…Запомни, царь, — помимо дел благихНет у отшельников богатств других.Ты полюбил ее в нежданный час,Не родичи соединили вас, —Тебя, поставленного над страной,И девушку из пустыни лесной;Теперь союз меж вами заключен,Ты почитай ее, как прочих жен,А милость ей окажешь сверх тогоНу что ж, Судьбы веленье таково!
Шарнгарва. Я передам царю эти слова.
Канва. Теперь, дитя мое, я хочу тебя наставить: хотя я живу в лесу, я знаю мирскую жизнь.
Шарнгарва. Мудрому внятно все.
Канва
Старших, дитя мое, слушайся в доме супруга.Жен государя приветствуй всегда, как подруга.Если окажется муж виноват пред тобой —Ты не сердись, ты не следуй неправой тропой.Будь справедлива со слугами: хоть и царица —Помни: над малыми ты не должна заноситься.Если же ты наставленья забудешь мои —Бременем станешь, царица, для царской семьи.А что скажет на это мать Гаутами?
Гаутами. Ты дал мудрый совет новобрачной. (К Шакунтале.) Запомни его, доченька.
Канва. Обними, дитя мое, меня и подруг.
Шакунтала. А разве и подруги мои должны вернуться домой?
Канва. Придет время, и они выйдут замуж. Не пристало им идти ко двору царя. С тобой отправится мать Гаутами.
Шакунтала (обнимая отца). Как я теперь проживу на чужой земле без отцовской ласки? Оторвали меня от отцовского сердца, как сандаловое деревце от горы Малайа!
Канва. К чему твоя печаль, дитя мое?
Ты станешь в царском доме госпожою,Женою станешь мудрого царя,Деля его заботы всей душою,Ему любовь и преданность даря.Как на востоке юная заряРождает свет — родишь ты сына вскоре,Чтоб государя обрела страна,И вот тогда, — царица, мать, жена, —Поведай мне, почувствуешь ли гореОт мысли, что с отцом разлучена?
Шакунтала падает к ногам отца.
Да сбудется все, чего я тебе желаю!
Шакунтала (подойдя к подругам). Милые мои подруги, обнимите меня!
Обе подруги. Дорогая, если государь не сразу припомнит тебя, то покажи ему перстень, на печатке которого вырезано его имя.
Шакунтала. От ваших опасений мое сердце забилось в тревоге.
Обе подруги. Нет, нет, не тревожься: только слишком сильная любовь к тебе заставляет нас быть подозрительными.
Шарнгарва. Солнце уже сместилось на небе, поторопитесь, госпожа моя.
Шакунтала (повернувшись лицом к пустыни). Отец, увижу ли я когда-нибудь снова нашу священную рощу?
Канва. Знай, дитя мое:
Ты и Земля, — вы много лет вдвоем,Как жены, с вашим будете царем.Но ты свою обитель переменишь,Как только сына своего ты женишь:Твой муж оставит бренные труды,И царской власти передаст браздыОн сыну, от всего далек мирского, —Ты с мужем в нашу пустынь вступишь снова.
Гаутами. Нам пора, доченька. Скажи отцу, чтобы он вернулся в священную рощу. Впрочем, ты никогда ему этих слов не скажешь, будешь взывать к нему снова и снова. Лучше скажу я: вернись домой, святой отец!
Канва. Дитя мое, да не будет помехи благочестивым занятиям.
Шакунтала (снова обнимая отца). Отец, не тоскуй обо мне. Ты и так изнурен своим подвижничеством.
Канва
(вздыхая)
Ты говоришь: с разлукой примирись…Но только я взгляну на дикий рис,На зерна для зверушек и для пташек,Тобой рассыпанные там и тут, —Они теперь, наверно, прорастут, —Как станет мой удел угрюм и тяжек.Иди. Да сопутствует тебе бог-создатель.
Шакунтала и ее спутники уходят.
Подруги (глядя вслед Шакунтале). Увы, она уже скрылась за деревьями.
Канва. Анасуйа и Приямвада! Ушла ваша сотоварка по жизни в святой обители. Сдержите свое горе и ступайте за мной.
Обе подруги. Отец, как мы войдем теперь в священную рощу? Без Шакунталы она кажется нам пустой.
Канва. Потому что вы смотрите на рощу глазами, полными любви к Шакунтале. (Идет, погруженный в размышления.) А я, отправив Шанкуталу к мужу, снова обрел душевную ясность.
