"Прикосновение смерти" - читать интересную книгу автора (Леонард Элмор)8Джерри сказал, что стоит ему закрыть глаза, как он сразу видит парня, который вламывается сквозь стену прямо к нему в палату и прет на него. — Подумаешь! — хмыкнул его сосед. — А я вижу мерзких тварей, шныряющих по всей комнате. Забираются ко мне в кровать, я кричу, стараюсь сбросить их, а они все лезут и лезут… Будто ящерицы! — Ящерицы… — скривился Джерри. — А у парня в руке нож, он замахивается, собираясь зарезать меня… — То-то я слышу крики из четвертой палаты, — заметила Эдит, постучав костяшками пальцев по столу. — Линн, хочешь еще кофе? — Пойду принесу, — ответила Линн, поднимаясь. Надо что-то делать. С утра до вечера кофе и эти бредни алкашей… После ужина четыре часа телевизор… Сидишь, переключаешь программы и озираешься по сторонам в ожидании Ювеналия. Где он, куда подевался? Линн вернулась к столику с двумя чашками кофе в руках. — Я скоро вернусь, — сказала она, поставив чашки с кофе возле Эдит. — Обычно они помалкивают, если только рядом не оказался новенький, которого они хотят поразить, — объяснил Ювеналий. — Их бредни меня утомили, — ответила Линн. Выдержав паузу, она добавила: — Я искала вас. — У меня было много вызовов. — Это ваш кабинет? Линн окинула взглядом комнату, напоминавшую кабинет, где она была на приеме у консультанта-нарколога. Там был телефон, здесь на столе тоже стоял телефонный аппарат. — Я сижу в этом кабинете, когда нахожусь на дежурстве. Отсюда лучше слышно, если кто-то начинает буянить. Мой кабинет в самом конце коридора. — Я вам не помешала? — Нет-нет! Присаживайтесь. Хотите спросить меня о чем-то? Линн опустилась в кресло рядом со столом, не спуская с него глаз. — Ну, если угодно, после того как я раскрыла свои карты… — Начнем с того, что Квинн сразу понял, что у вас все в порядке. — Я разговаривала с ним всего минуту, — заметила Линн. — Это когда он, громогласно вещая, появился в той огромной комнате, которая напоминает крытый трек для мотогонок. Пришел и произнес самую восхитительную речь, которую я когда-либо слышала. — Он любит ошеломить слушателя, — улыбнулся Ювеналий. — Вы когда-либо видели пожарную машину? Старую, допотопную? Короче говоря, он как-то раз посадил несколько здешних обитателей в кузов, и они отправились в центр города. Гудели, били в колокол, приветствовали прохожих. Это своего рода психотерапия. Алкоголикам требуется встряска… — Прежде чем я уйду отсюда, я… — Вам не требуется встряска, — прервал ее Ювеналий. — Вы в полном порядке. — Я хочу узнать, обидела ли я вас, сказав, что пришла сюда, чтобы выяснить кое-что насчет вас… Но вы вовсе не чокнутый или типа того. — А вдруг? — улыбнулся Ювеналий. — Вам, оказывается, доводилось выступать в роли регента на церковной службе. — Вы что, наводили обо мне справки? — Я разговаривал с Вирджинией и спросил ее о вас. — Я дирижировала церковным хором лишь во вступительной и заключительной части. — Хотелось бы на это взглянуть… — Главной особенностью службы был преподобный Бобби Форши. Он выходил и принимался исцелять больных и увечных… — Вы, должно быть, хотите услышать от меня, возможно ли подобное? — прервал ее Ювеналий. — В жизни всякое бывает, — ответила Линн. — Бобби, вероятно, и исцелил некоторых из них. А вы исцеляете? — Думаю, да. — А как вы делаете это? — Это трудно объяснить. — Понятно, — протянула Линн. — Скажите, если у меня что-то не в порядке, заболевание или что-то в этом роде, вы можете меня вылечить? Или, как вы говорите, исцелить? Ювеналий задумался, не отводя от нее взгляда красивых карих глаз, опушенных густыми ресницами. — Вас что-то беспокоит? — Кое-что… — кивнула Линн. — Хотелось бы знать, напрасно я переживаю или нет. Обогнув угол стола, он подошел к ней, дотронулся до ее правого плеча, затем до шеи в глубоком вырезе свободной блузки, затем положил ладонь ей на грудь. Она замерла, ощущая мягкое прикосновение его пальцев. При этом они смотрели друг на друга. Она подумала, что надо бы отпрянуть с выражением испуга на лице, но интуиция подсказала ей, что момент для этого уже упущен. — Вы собирались сказать мне о том, что у вас какая-то опухоль, возможно злокачественная. Хотели спросить, смогу ли я чем-либо помочь. — Он убрал руку. — Скажите, пожалуйста, вы хотели меня испытать, а может, привести в смущение? Линн молча пожала плечами. — В общем, не волнуйтесь, у вас с грудью все в порядке. Линн вздохнула. Подумать только! — В каком смысле в порядке? — улыбнулась она. — Во всех, — вернул ей улыбку Ювеналий. То-то же! Его прикосновение было совсем не медицинским… Впрочем, он ведь и не врач! — Мне надо идти, — сказал Ювеналий погодя. — Куда? — Думаю, к Арнольду. Ему сейчас очень плохо. Ювеналий ушел. Линн задумалась. Неужели он ушел, чтобы отделаться от нее? Впрочем, Арнольд действительно нездоров. Она вспомнила, как он утром с трудом плелся в лабораторию, а затем раздался громкий крик нянечки: «Помогите кто-нибудь Арнольду!» Линн взглянула на телефон на столе. Надо быстренько позвонить Биллу Хиллу — и все, и привет! Из коридора донесся чей-то вопль. Ну что там случилось? Линн выбежала из кабинета и поспешила на крик по полутемному коридору. Мужской голос стенал в агонии. В холле стояло потертое кресло, в котором, как ей сказали, посменно всю ночь сидели дежурные, чтобы помочь тем, у кого могли возникнуть галлюцинации при выходе из запоя. Но сегодня дежурил Ювеналий, и в кресле его не было. Он стоял возле кровати Арнольда. Она видела его через приоткрытую дверь. Арнольд сидел прижавшись спиной к изголовью кровати и, скорчившись, кричал. Ювеналий наклонился к Арнольду. У того гримаса исказила лицо, на подбородке скопилась слюна. — Нет, нет, нет… не позволю, не позволю… — Рыдая, он бился в конвульсиях. Затем затих, когда Ювеналий обхватил его голову и плечи своими руками. О господи! Линн почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине и задрожали руки, а кожа покрылась мурашками. В то же время она вдруг осознала, что стала свидетельницей события, ради которого оказалась здесь. Она не слышала никаких звуков, когда повернулась и поспешно направилась обратно через холл в кабинет Ювеналия. В нерешительности задержав ладонь на ручке двери, она оставила ее открытой. Затем подошла к столу, сняла трубку телефона и набрала номер Билла Хилла. — Я намерена немедленно вернуться домой. Забери меня. — Что случилось? — Ничего. Я не хочу здесь больше находиться. — Ты уже говорила с ним? — Да, говорила. В общем, он обладает даром исцеления. Я выполнила задание, а теперь хочу уйти. — Ты видела, как он кого-то исцелил? — Напрямую не видела, но знаю, почему он здесь. Забери меня у выхода. Сколько тебе надо времени? Полчаса? — Немного больше. Мне надо одеться. Скажи, что случилось? — Ничего не случилось. Вообще-то кое-что случилось, но ты наверняка не посчитаешь это доказательством того, что он исцеляет людей. — Он помолчала. — Я сказала ему, почему я здесь. — Зачем? — Потому что он все сразу понял, поверь мне на слово. Он просек, что я не алкоголичка. — Разве ты не разыгрывала из себя пьяницу? — Я старалась, но… увы и ах! Короче, алкоголизм — это болезнь, а я не произвожу впечатления больной. Вот и весь сказ! — Что он тебе говорил? — Ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать. — Так, понятно… А можешь ли ты побеседовать с ним еще? — Зачем? — Выясни, какую игру он ведет, хорошо? Может, он среди алкоголиков от кого-то скрывается? — Послушай, я человек коммуникабельный, да и вообще могу раскрутить любого, но Ювеналий тот, с кем совсем не хочется ни юлить, ни ловчить. Он ни от кого не прячется, он просто работает здесь. Кроме того, в нем есть что-то отличающее его от других. Он другой, одним словом. — Что значит «другой»? — Он ведет себя настолько естественно, что кажется не таким, как все. — Не таким, как все? — хмыкнул Билл Хилл. — Ну да! Он не грузит никаким мистическим дерьмом, не морочит голову всякой ерундой и не старается внушить собеседнику, будто ему известно то, о чем тот просто не догадывается. И вообще, любой человек прежде всего интересует его как личность. Послушай, я не могу долго занимать телефон. Забери меня минут через сорок, договорились? И купи бутылку «Асти Спуманте»… |
||
|