Любовь Салимова Кикимора

Про Кикимору я впервые услышал от одной своей студентки. Она ездила навестить дальних родственников в какую-то Богом забытую деревушку, расположенную в болотистой местности. Как-то вечером она вышла прогуляться по окрестностям. Стоял туман. Девушка увидела вдалеке неясную, какую-то призрачную маленькую фигурку. Она несла что-то светящееся, похожее на фонарик. Свет от этого фонарика был какой-то зеленоватый. Сама не зная зачем, девушка пошла за этим существом. А огонек то появлялся, то исчезал, увлекая ее все дальше в мрачный лес. Земля под ногами становилась вязкая, впереди было огромное болото. Неизвестно, чем бы это кончилось, но девушку окликнули. Это кто-то из родственников, хватившись ее, вышел искать. Девушка благополучно вернулась в деревню. Но, казалось, никто не воспринял всерьез ее рассказ.

У меня же не было оснований ей не верить. Впереди было три свободных дня, и я решил, не откладывая, поехать туда, так сказать, на разведку. Своим студентам, изучающим фольклор, я пообещал летнюю экспедицию в те края. Даже если не удастся увидеть Кикимору, для нас, фольклористов, гораздо большую ценность представляет словесный материал. Сколько всего можно будет услышать от местных жителей, стариков, проживших всю жизнь бок о бок с Кикиморой.

Узнав от своей студентки точное расположение деревни, я уже на следующее утро отправился туда. Деревня была не очень далеко, но добирался я туда целый день. Сначала на поезде, потом на старом скрипучем автобусе, которого пришлось ждать еще часа три. Автобус заезжал во все деревни, о которых даже я, изучивший страну вдоль и поперек, ничего не знал. Наконец я добрался до небольшого поселка, от которого надо было идти пешком еще километров десять. Была осень, и ни одна машина не проехала бы по такой дороге. Ноги вязли в грязи, и передвигался я очень медленно. Солнце уже садилось, когда я добрался до нужной деревни.

Деревенька и правда была маленькая и какая-то грустная. Десяток ветхих покосившихся домиков. Наверное, здесь живут одни старики, оторванные от всего мира. Мне и раньше приходилось бывать в подобных местах. Вести из внешнего мира приходят туда только с приездом кого-нибудь из родственников. Часто в таких деревнях нет даже радио, о прочих чудесах техники там просто не слышали. И жизнь этих деревень кончается вместе с жизнью последних стариков.

Я вошел в деревню, и у первого же дома увидел старушку. Она копалась в своем огороде. Вокруг бегали куры, кошки, где-то визжал поросенок. Начинало темнеть, и следовало подумать о ночлеге.

— Добрый вечер! — крикнул я, подойдя к забору.

Старушка медленно разогнулась и посмотрела на меня. На вид лет 80, не меньше. То, что надо. Уж она порасскажет!

— Добрый, добрый. Откуда будешь?

Я сказал.

— По делу приехал или как?

— По делу. Я, бабушка, фольклор собираю.

— Дело хорошее. Слыхала про такое.

— А где бы здесь на ночлег устроиться? — спросил я.

— Да хоть бы и здесь. Я одна живу, места много. Ты проходи в дом. Замерз, наверное? Извини за беспорядок. Не ждала гостей. Редко сюда кто-нибудь заглядывает.

Я прошел через огород и вошел в дом. Обыкновенная деревенская изба, как я и представлял. Какие-то ведра, горшки, корыта. Большая печь, старая мебель. В углу — огромный старый телевизор. А на комоде гордо стоит телефонный аппарат. Значит, все-таки есть связь с миром.

Старушка выделила мне небольшую комнатку, приготовила ужин и позвала меня к столу. Я решил начать прямо сейчас.

— Скажите, — начал я, — а правду говорят, что в ваших краях нечистая сила водится?

— Какая такая нечистая сила? — удивилась хозяйка.

— Ну, кикиморы, лешие разные…

— Что ты, сынок? Неужто в городе еще верят во всю эту чепуху? Не бывает никаких леших.

— Как же, мне рассказывали про Кикимору на болоте… Как она людей завлекает…

Казалось, бабушка рассердилась.

— Ты что же, думаешь, если мы тут в глуши живем, так совсем темные? Вон и радио у нас есть, и телевизор, и газеты получаем. Все последние новости знаем, и за наукой следим. Нашел дуру! Кикиморы! Бабушкины сказки все это.

Честно говоря, такого я не ожидал. Продолжать разговор явно не стоило. Но бабушка заговорила сама.

— Вот что я тебе скажу. Знаю, какая у тебя работа. Если хочешь местный фольклор услышать — песни, сказки, прибаутки разные — пожалуйста. Этого добра у нас много. Но если за кикиморами, за лешими гоняешься, не трать лучше времени. Езжай домой. Ничего здесь такого нет.

Я подумал: черта с два я поеду домой. Зря, что ли, перся в эту глушь, трясся в старом автобусе, шлепал по грязи? Да и не выдумала же это моя студентка! Нет, останусь. Завтра еще людей порасспрошу, сам на болото схожу.

Наутро я встал и отправился гулять по деревне. Хозяйка проводила меня насмешливым взглядом.

Я встречал разных людей, старых и помоложе. Все были со мной приветливы, общительны, рассказывали о себе, расспрашивали о жизни в городе. Но едва я заводил разговор о Кикиморе, одни только пожимали плечами, другие как-то странно улыбались, будто не воспринимали всерьез мои слова. Я уже начал верить, что зря приехал сюда, зря послушал студентку. И, чтобы окончательно в этом убедиться, вечером отправился погулять в лес.

Днем прошел дождик, и лес наполнился удивительными свежими запахами. Я гулял долго, и вдруг заметил странный зеленоватый огонек. Он манил меня, звал за собой. И я шел. Понимал, что надо остановиться, но не мог. Ноги начинали вязнуть, впереди была трясина. Я заставил себя зажмуриться, и тут кое-что вспомнил.

Когда-то, еще в детстве, я приезжал на каникулы в деревню к прабабушке. Я тогда придумал себе такую игру. Часами бродил по лесу, вслушиваясь во все его звуки и стараясь ступать как можно тише, чтобы не спугнуть ни птицы, ни зайца. И вскоре с удивлением начал замечать, что лес меня принял. Белки смотрели на меня с веток с любопытством, но без страха. Птицы спокойно сидели в своих гнездах, не кидались мне под ноги и не старались увести меня подальше от птенцов. Даже косули, увидев меня, продолжали спокойно жевать свою травку. Я больше не был чужим в лесу. Никогда не случалось мне заблудиться, я мог выбраться даже из самой чащи.

И теперь, когда я все это вспомнил, я вновь ощутил себя частью леса. И Кикимора уже не представляла для меня опасности. Я открыл глаза. Зеленый огонек несколько раз качнулся из стороны в сторону и исчез.

Я зашагал в деревню. Уже стемнело, вечер был тихий и теплый, влажный воздух пах омытой дождем листвой. И вдруг я представил себе, как в эту тихую неторопливую жизнь врывается орава шумных студентов, как этот лес наполняется криками, гиканьем, смехом, кривлянием девиц, нерастраченной сексуальной энергией молодых парней, музыкой из баров и дискотек, беспечной самоуверенностью этих детей из другого мира… И вот прячутся по дуплам встревоженные белки, улетают испуганные птицы, и Кикимора, подхватив свой зеленый фонарик, в панике убегает через болота, чтобы никогда сюда не вернуться.

Когда я вошел в дом, хозяйка встретила меня каким-то недобрым взглядом. Ничего не сказала, но видно было, что она знает, где я был и что видел. Я сказал:

— Уеду завтра очень рано. Не буду вас будить. Спасибо за кров и теплый прием.

Она удивилась:

— Как? Больше не будешь искать их… Кикимор, леших?

Я засмеялся.

— Вы же прекрасно знаете, что их не существует. Кикиморы! Выдумают же такую чушь…