"Том-Укротитель" - читать интересную книгу автора (Буссенар Луи Анри)ГЛАВА 8Засвистели пули. Том почувствовал, как Лизи вздрогнула. Послышался многоголосый человеческий рев, проклятия, стоны. Судя по всему, приказ Лизи выполняли не бандиты. Напротив, какие-то неизвестные из-за кустов в упор расстреливали разбойников. Те падали как подкошенные. Одним из первых рухнул на песок Джонатан. Раненная в грудь и поддерживаемая сильной рукой молодого человека, Лизи угасающим голосом прошептала: – Том! Ах, дорогой Том! Именно так я и хотела умереть! Укротитель растерянно проговорил: – Бедная Лизи! Эта пуля предназначалась не вам! На губах девушки показались капельки кровавой пены, но она была еще в сознании. – Я счастлива, что вы остались живы благодаря мне. Он осторожно положил ее на землю и, поддерживая голову, сказал: – Позвольте, я осмотрю рану. Не хочу верить, что она смертельна. Лизи посмотрела ему в глаза, взяла его руку и, нервно сжимая ладонь, ответила: – Бесполезно… даже ваши заботы… они так дороги… уже не помогут… Я умираю… и это к лучшему. Жизнь разбита… из-за этого ужасного разоблачения… мой отец возглавлял шайку бандитов… наше богатство замешено на крови и бесчестье. Я все равно умерла бы от стыда… – Молчите… умоляю вас! – Нет, я буду говорить. Том, мой друг… клянусь… я не знала об этом. – Не сомневаюсь, Лизи! Я верю вам… – Теперь многое понятно… вся подноготная преступной жизни. И я была невольной соучастницей отца… Пока умирающая произносила эти отрывистые фразы, оставшиеся в живых бандиты в ужасе разбежались кто куда. Возмездие – жестокое и неотвратимое – наступило. За низким кустарником послышался победный клич. И вслед за этим появились таинственные освободители. Вооруженные до зубов, уставшие, потные, они плотной группой шли за человеком, который что-то кричал, прыгал, смеялся и плакал одновременно: – Как мы вовремя! Как вовремя! Узнав клоуна, ошеломленный Том прошептал: – Баттерфляй! Другой человек, столь же подвижный, несмотря на грузность, приближаясь, повторял восклицание клоуна: – Да! Черт побери! До чего же вовремя! Укротитель не переставал удивляться. – Силквайер! – Да, мой друг! Как я рад, что с вами ничего не случилось! Клоун вертел шеей во все стороны: – А хозяин? Мадам? Мисс Джейн? Мистер Госсе? Все произошло так быстро, что Том не успел еще освободить своих друзей. Он поднял нож и, оставив Лизи, ответил Баттерфляю: – Они здесь, все в порядке! Через мгновение веревки были разрезаны, кляпы выброшены. А вооруженные освободители на всякий случай внимательно осмотрели кустарник. Трудно описать радость людей, почувствовавших себя после всего пережитого в безопасности. А как передать чувство переполнявшего наших героев счастья, совсем недавно казавшегося навсегда потерянным! Эти прекрасные мгновения сопровождались всплеском бурных эмоций, экспансивных и волнующих. Гризли-Бен, миссис Диксон, Джейн и мистер Госсе, еще не вполне оправившиеся от шока, физической слабости, обнимались, пожимали друг другу руки и бормотали слова благодарности. – О! Баттерфляй… наш верный товарищ! – Силквайер, вы спасли нас! – Джентльмены! Вам мы обязаны жизнью! – И вы, Том, как всегда, были на высоте! Укротитель запротестовал: – Я здесь ни при чем! Все держались отлично. Благодарить же надо мистера Госсе. – Мистера Госсе? Что вы говорите? – Да, именно его. Иди сюда, герой! Знаете, что он сделал, наш бесстрашный мальчишка? Мистер Госсе просто-напросто подготовил эту ловушку, спасшую нам жизнь. Благодаря ему было выиграно несколько спасительных минут. Находясь за моей спиной, малыш сумел незаметно выплюнуть кляп. Затем зубами перегрыз веревки, связывающие мои руки. Остальное всем известно! Слова ковбоя прервал громкий стон Лизи. Том подошел к раненой, наклонился и мягко, но твердо сказал: – Мисс Лизи! Прошу вас… надо перевязать рану. У меня есть опыт по этой части. – Зачем? Я хочу пить! Пить! Около пещеры из расщелины в скале струился тоненький прозрачный ручеек. Джейн подбежал к источнику, набрала воды в ладошки и, присев на колени, смочила спасительной влагой пересохшие губы умирающей. Со смешанным чувством благодарности и ненависти Лизи приняла помощь от своей соперницы. В конце концов на глазах у нее выступили слезы примирения. Она прошептала: – Спасибо! Вы так добры! Воды! Еще! Еще! Джейн поднялась, чтобы принести еще воды. Силквайер остановил ее жестом, отстегнул свою флягу и протянул девушке. – Но это же виски! – воскликнула Джейн. – Промойте рану. Быстрее. А я пойду за водой. Мисс Диксон живо расстегнула велюровую блузку, обнажила грудь и увидела рану. Из маленькой, темной на фоне перламутровой кожи, дырочки при каждом вдохе вытекала тоненькая алая струйка. Джейн вынула носовой платок, свернула его в маленький тампон, обильно смочила виски, приложила на рану и застегнула блузку. Появился детектив с кружкой воды. Лизи пила с лихорадочной жадностью, присущей раненым, для них жажда – самое невыносимое мучение. Она поблагодарила вялым, хватающим за душу голосом: – Спасибо!.. Я чувствую себя лучше… Чтобы укрыть несчастную от слепящих лучей солнца, Том подобрал два копья, переломил их пополам, воткнул в землю и накрыл сверху одеялом, найденным в пещере. Джейн сидела на коленях и отгоняла от умирающей вездесущих мух. Ковбой потихоньку отошел в сторону и присоединился к супругам Диксон, которых окружили вооруженные освободители во главе с Силквайером. Чрезвычайно довольный детектив представил своих помощников: – Эти джентльмены – лучшие полицейские во всем Фриско! Ах, мистер Диксон! Мы славно потрудились! – Дорогой друг, я и моя супруга не находим слов, чтобы выразить всю степень нашей благодарности. Без вас мы все погибли бы… а сколько пришлось вынести моей супруге… нашей дочери… не могу без содрогания вспоминать о том, что произошло. – И я, господа, я как мать… благословляю вас от всего сердца… и тоже не нахожу нужных слов… – Госпожа Диксон! Мы польщены благородным выражением вашей благодарности. Поверьте, мы испытываем не меньшую радость от чувства исполненного долга и взятого реванша! Но позвольте мне как командиру отряда распорядиться о наведении порядка… осмотреть поле брани, выставить посты, а затем немного подкрепиться. Лошади, напуганные выстрелами, разбежались в разные стороны. На земле лежало много неподвижных тел. Полицейские отнесли трупы подальше от глаз. Покончив с уборкой территории, Силквайер поставил двух часовых: одного на вершине холма, другого – внизу. По команде сыщика его люди достали провизию. Все расположились около пещеры, рядом с источником и собирались уже приступить к трапезе, но Силквайер остановил их: – Вначале надо закончить дела. Дорогой Укротитель, помогите мне опознать Джонатана и Спринга… этих главных разбойников. – Тише, месье… Бедняжка Лизи может услышать. – Вы правы. Однако пойдемте… Ваше свидетельство чрезвычайно важно… С нами пойдут еще двое моих людей, они знают Джонатана. – Я готов. Мужчины прошли около пятидесяти метров. Один из полицейских наклонился над телом, по лицу которого ползали черные жирные мухи. – Вот он! – воскликнул агент. – Это Спринг! Ошибка исключена. Посмотрите! Пуля попала в сердце. Ему не пришлось мучиться. – Да, это, конечно, он. Напишите рапорт. Для суда этого будет достаточно и для присутствующей на суде публики – тоже. А теперь надо поискать Джонатана. Спутники прошли вперед, углубились в кустарник и остановились наконец у небольшой, наспех засыпанной песком горки трупов. Полицейские наклонились, чтобы лучше рассмотреть лица убитых. В это время сзади вздрогнул кустарник, кто-то неслышно приподнялся. Сделав два-три шага, незнакомец остановился. Том, Силквайер и двое полицейских, ничего не подозревая, стояли к нему спиной. Человек, похоже, был ранен. Левая рука, словно плеть, висела вдоль туловища, в правой он держал нож. Незнакомец с силой ударил Силквайера между лопаток: – Недолго ты радовался! Умри и будь проклят, фараон![164] Том и полицейские мгновенно обернулись: – Джонатан! Ах ты, бандит! Силквайер рухнул на кучу трупов. Его спутники решили, что он сражен наповал. К великому их изумлению, а еще больше к радости, сыщик тут же, одним прыжком, вскочил на ноги и захохотал. Ему аккомпанировало шипение выходящего воздуха. Силквайер подскочил к Джонатану и схватил одной рукой запястье разбойника, другой сжал ему горло. Когда негодяй начал задыхаться, сыщик свалил его на землю, отряхнул руки и невозмутимо приказал: – Свяжите этого джентльмена. Затем повернулся к остолбеневшему ковбою и полицейским. Силквайер, такой толстый, такой упитанный, похудел едва ли не на треть! А темный парик и бакенбарды упали на землю во время короткой схватки с Джонатаном. Вместо того Силквайера, которого все знали как господина неопределенного возраста, грузного, немного грубоватого, перед ними предстал молодой человек – гибкий, подвижный, широкоплечий, узкий в бедрах, без единого грамма жира. Настоящий атлет! К этому следовало добавить открытый взгляд, рыжеватые, коротко стриженные волосы, высокий лоб, разделенный пополам линией загара. Верхняя половина лба оказалась совершенно белой из-за прикрывавшего ее до сих пор парика. Пока Джонатана связывали, детектив хладнокровно добавил: – Этот джентльмен не знал, что я ношу на себе надувной резиновый костюм. Это изобретение позволяло мне и маскироваться, и одновременно предохраняться от ударов. Мистер Джонатан проткнул надувной жилет. Только и всего. Это место придется заклеить. Вот откуда, дорогой Том, выходил воздух. К счастью, резина хорошего качества, она надежно защитила от удара ножом. Есть, правда, небольшая царапина на теле, но это – пустяк! – Фантастика! – воскликнул ошеломленный Том. – Нет! Всего лишь небольшой трюк, чтобы избежать опасности и надежно замаскировать мое подлинное лицо. Должен сказать, что до сих пор не только ни один бандит, но и никто из друзей не знал настоящего Силквайера. Поэтому я прошу снова представить меня миссис Диксон и мисс Джейн. Слышавший это Джонатан простонал: – Я побежден! Это конец! – Слава Богу! Вы признаете… – Я?! Мне не в чем сознаваться! – Все еще хорохоритесь! Совсем скоро вы будете иметь дело с людьми, которые развязывали языки и не таким, как вы. – Это мы еще посмотрим! – Вам будут предъявлены неопровержимые доказательства. Вы слышите, не-оп-ро-вер-жи-мые! Да, мистер Джонатан, вы верно сказали – посмотрим! Но знайте, я не упускал вас из виду с того самого момента, когда вы так ловко искалечили беднягу Майкла… там, в отеле «Гамильтон», перед сейфом. – Ух-х! – скрежетнул зубами Джонатан. – Вы что-то сказали или мне послышалось? Вы все еще отрицаете содеянное? Впрочем, у вас есть время подумать. А я поговорю пока с мистером Диксоном. Друзья, не спускайте глаз с этого джентльмена, а мы пообедаем и обсудим некоторые детали. Бедная Лизи тихонько стонала под укрытием, сооруженным Томом… Ее кожа начала желтеть, а с побелевших губ время от времени Джейн мягко и терпеливо удаляла красноватую пену. На неподвижном лице, напоминающем сейчас маску, живыми казались лишь глаза, с нежностью устремленные на молодую девушку. Лизи хотела говорить, высказать признательность, переполнявшую ее сердце. Она была удивлена и взволнована этим участием, которое – увы! – не могло уже ей помочь, но было таким искренним у юной девушки, которую до сих пор она преследовала со слепой ненавистью. Умирающая мисс Джонатан отдалась во власть совершенно новых, доселе неведомых ей чувств. Она страдала за совершенные ошибки. Напуганная приближением таинственного и страшного небытия, она не хотела расставаться с надеждой. Задыхаясь, Лизи торопилась высказаться: – Джейн! Как вы добры!.. Как самоотверженны! О, Джейн, Джейн! Если б вы только знали, как я сожалею… Как ненавижу себя за все, что сделала! – Успокойтесь! Вам нельзя так волноваться! Умоляю вас! – Я хочу сказать о том, что сейчас чувствую… Знайте, от рождения я не была такой… скверной. Господи! Как хочется жить… чтобы исправить ошибки… – Молчите, прошу вас! У меня разрывается сердце… вы будете жить… будете, я вам обещаю! Но для этого вы должны слушаться меня во всем. Прежде всего помолчите, ни о чем не думайте… не двигайтесь, успокойтесь. Попытайтесь заснуть. – Я постараюсь. Но эти страшные разоблачения не дают мне покоя… преступления вокруг меня ужасны… А я соучастница!.. Невольная, но соучастница… – Вы так и не хотите послушать меня, – с легким укором прервала ее Джейн. – Вам нужен покой. Забудьте все. Мисс Джонатан свистящим шепотом ответила: – Хорошо, дорогая. – Выпейте еще немного… несколько капель… Закройте глаза… Джейн погладила рукой лоб раненой и вздрогнула: он был ледяной. – А теперь спите. Я буду рядом. Лизи слабо прошептала: – Спасибо, Джейн… сердечное спасибо. Мне уже не больно… кажется, я засыпаю. Джейн посмотрела на своих родителей, друзей и сделала знак, чтобы те не шумели. В пятидесяти метрах под кустом лежал связанный, зорко охраняемый двумя полицейскими мистер Джонатан. Часовые внимательно смотрели по сторонам, готовые тут же при появлении противника, что, впрочем, было маловероятно, поднять тревогу. Уставший Силквайер и его люди плотно поели. Затем все приготовились слушать сыщика. С особым вниманием смотрели на полицейского Гризли-Бен, миссис Диксон и Том. Предвидя вопросы, Силквайер решил излагать не спеша, подробно, не упуская ни малейшей детали. Застегнув пуговицы на куртке, ставшей слишком просторной, детектив приступил к рассказу: – Итак, друзья мои, как вы помните, мы расстались во Фриско. Я дал своим людям команду не спускать с вас глаз. О вашем отъезде мне доложили. Понимая, что Джонатан пойдет ва-банк, я принял решение двигаться за вами. Взял с собой дюжину надежных полицейских, договорился с дирекцией железных дорог: нам выделили два вагона и паровоз. В последний момент пришлось изрядно поволноваться: несмотря на все наши старания не упустить бандитов из виду, им удалось скрыться. Тогда я, усилив меры предосторожности, решил следовать непосредственно за вами и контролировать таким образом обстановку вокруг вашего состава. Понемногу я успокоился… настолько, насколько может успокоиться полицейский, который никому и ничему не доверяет. – Но, – вмешался Гризли-Бен, – почему вы не поехали с нами? – Я решил использовать вас, вы уж меня извините, как приманку для Джонатана. Если бы мы прицепили свои вагоны к вашему составу, то это насторожило бы бандитов, и мы не смогли бы их поймать. – Логично! Продолжайте, дорогой друг! – Вскоре я узнал, что Джонатан и его банда едут по той же дороге, но впереди вас. Данное обстоятельство меня нисколько не удивило, поскольку мы ожидали со стороны вашего смертельного врага именно такого хода. Слежка по железной дороге – подобного в моей практике еще не бывало. Нечто новенькое, не так ли? Молодцом проявил себя машинист. Благодаря его искусству – правда, не обошлось без некоторых нарушений правил безопасности, – нам удалось к вам приблизиться. До того момента, когда вы проскочили первую остановку, все шло как по маслу. Но вдруг поезд увеличил скорость. Почувствовав неладное, я решил, что машинист вашего состава скорее всего сообщник Джонатана. Мы, в свою очередь, тоже прибавили ходу. Впрочем, эти легкомысленные маневры были бы невозможны на других, более загруженных поездами направлениях. До сих пор при воспоминании об этой гонке у меня по телу бегают мурашки. Кроме всего прочего, я каждую секунду опасался, что вы попадете в какую-нибудь ловушку, устроенную бандитами. Мой машинист, прекрасно знавший дорогу, однозначно утверждал: – Нападение произойдет в горах, в узком ущелье. Превосходнейшее место для засад! Он оказался прав. Но это было потом. А вначале, мили примерно через три, мы ощутили сильнейший толчок. Наша, тяжело груженная платформа, предусмотрительно прицепленная впереди паровоза, вдребезги разнесла какой-то вагон. Послышались отчаянные крики. На всякий случай мы приготовились к самому худшему. Однако, несмотря на темноту, нам удалось выяснить, что перед нами артисты цирка. Их вагон каким-то образом отцепился и остался здесь. Ваши люди были вооружены и настроены решительно. Я с удовольствием пригласил их в наш поезд. Мы наспех отремонтировали поврежденные от столкновения пути. Это отняло немало времени. Состав двинулся дальше только ранним утром. Я страшно волновался и торопил людей. Наконец мы прибыли к злополучному ущелью. Но здесь никого не было. Неужели мы ошиблись? Или приехали слишком поздно? Поезд медленно пошел на подъем, затем последовал длинный спуск. И вот место катастрофы: разобранные рельсы, перевернутый паровоз, искореженные платформы. Повсюду кровь, обломки. Но где вы?.. Что с вами, дорогие друзья? Ага! Следы… люди… животные… У вагона находились две дамы… три джентльмена и один ребенок… Отлично! Сформировался караван, весьма необычный. Нас это успокоило. Жирафа… лошадь… осел… а дамы, джентльмены и мальчик на них верхом… Необходимо караван догнать… и быстро! Я разделил свой отряд на две группы: одну, состоящую из ваших людей, другую – из моих. Первых послал окружным путем к холмам, а сам пошел с остальными по вашим следам. Вы двигались верхом, а мы пешком. И я все время думал – успеем или нет? Ох, эти пески и колючий кустарник! Долго же они будут нам сниться. Жирафу мы заметили издалека. Ее шея покачивалась из стороны в сторону, словно мачта сторожевого корабля. Мы ускорили шаг. По дороге подобрали клоуна, храбреца Баттерфляя. К счастью, с ним ничего не случилось. Когда услышали ружейные выстрелы, то помчались еще быстрее. Подбежав, быстро рассредоточились среди кустарников. Каждый выбрал себе цель. Дела ваши были совсем плохи! После героической схватки вы были повержены и связаны. Вас собирались расстрелять. Звонкий голос скомандовал: «Огонь!» Но мы-то были наготове! И открыли огонь первыми. Противник побежден, и вот мы перед вами. Гризли-Бен, его супруга, Том, Баттерфляй, мистер Госсе во время рассказа, заново пережившие все случившееся, вскочили, чтобы пожать своим избавителям руки, поблагодарить и выразить не передаваемую словами признательность. Ведь речь шла о спасении жизни, о полной свободе, да еще в тот момент, когда противник торжествовал свою победу! Что же делать теперь? Идти назад к железной дороге и ждать первого поезда? Или двигаться пешком в Лос-Анджелес? Слово взял Гризли-Бен: – Надо дождаться наших товарищей. Они скоро будут здесь. – Конечно! – одобрил Силквайер. – После этого мы отправим в Лос-Анджелес людей. Они сделают все, чтобы нам прислали провизию и лошадей. – И врача для бедной Лизи, – добавила мисс Джейн. – Решено! – ответил Гризли-Бен. – А пока я прошу нашего бесстрашного друга Силквайера продолжить рассказ, начав историю раньше, с того, что произошло на первом представлении нашего цирка. Должен сказать, что до сих пор ничего не понимаю. Вам, друг мой, вероятно, известна вся подоплека этой драмы, когда мы столько раз рисковали жизнью, а я потерял целое состояние? – Да! Конечно! Так слушайте. Вы знаете, что мистер Джонатан считается платиновым королем? – Да, нам, как, впрочем, и всем, это известно. – Мистер Джонатан и в самом деле обладал огромным богатством, источники которого, правда, были весьма сомнительны. Словно колосс на глиняных ногах, восседающий на троне из благородного металла, но с прогнившими стойками. Дела Джонатана уже давно шли плохо, хотя он и продолжал вести образ жизни миллиардера. Как человек, совершенно лишенный предрассудков, этот господин, чтобы найти дополнительные средства, решил прибегнуть к нетрадиционным методам. И он создал банду Тринадцати… в своем роде уникальную. Вы видели ее в деле… Люди Джонатана имели связи в высших государственных, деловых и финансовых кругах. Благодаря этому бандиты оставались неуязвимыми для правосудия. – Даже в китайском квартале? – спросил мистер Диксон. – Конечно, и особенно там, в этом проклятом месте, настоящем притоне, с грязными улицами, зловещими домами, маленькими и жестокими людьми. Более всех в этом смысле выделяются готовые на все скупщики краденого. Словом, Джонатан и его подручные действовали в полной безнаказанности. – Но почему, черт побери, он вцепился именно в меня, в мою семью! Мы же совершенно не знали его до сих пор! – Потому что Джонатан – главарь банды Тринадцати – стремился любой ценой сохранить лицо Джонатана – платинового короля. Для этого ему необходимо было официально обеспечить производство значительного количества драгоценного металла. – Разве он не мог заняться скупкой платины? – Нет. Платиновый рынок контролируется несколькими крупными компаниями, они выступили против Джонатана единым фронтом. Дела горе-короля стали совсем плохи. Спасти его могло только одно: приобретение нового богатейшего месторождения платины. – Легко сказать! – Должен вам заявить совершенно определенно, мистер Диксон: крупнейшие залежи этого металла находятся совсем недалеко. – Что вы говорите? – Повторяю: крупнейшие залежи! И Джонатан об этом знал. Во время обыска я нашел у него бумаги, подтверждающие то, что я вам сейчас доложил. – Непонятно, – вмешался Гризли-Бен. – Отчего он просто не купил месторождение? – Он этого сделать не мог. – Почему? – Потому что земля, где обнаружены залежи платины, принадлежит другому. Вернее, составляет часть завещания в пользу лиц, имена которых до последнего времени никто не знал. Нотариальные службы давно разыскивают этих людей. И то, чего не удалось государственным чиновникам, оказалось по силам Джонатану. Он узнал имена покойного владельца земли и его главного наследника. Наш «король» вознамерился отобрать у наследника эти земли, а следовательно, и месторождения, не затратив при этом ни цента. – Как вы сумели все выяснить? – Пустяки. Слушайте дальше. Уверяю вас, это очень любопытно. Самое интересное я узнал перед тем, как оказаться в поезде… во время последнего обыска в одной из трущоб китайского квартала. Это невероятно! – Что вы хотите сказать? – Мистер Диксон, скажите, не было ли в вашей жизни события, о котором вы до сих пор вспоминаете с мучительной болью, ничуть, однако, не стыдясь случившегося? – Не совсем вас понимаю… Сыщик обратился к своим коллегам: – Друзья, оставьте, пожалуйста, нас одних. Как только полицейские удалились, Силквайер достал из кармана бумажник. Он вынул оттуда несколько документов и чуть дрогнувшим голосом спросил: – Мистер Диксон… Вам известно имя капитана французского торгового судна, некоего Легоффа, Ивона-Коломбана из Сан-Мало, умершего от желтой лихорадки в Веракрусе? – Это мой брат! – воскликнул Гризли-Бен. – И мой благодетель! – присоединился Том-Укротитель. – Ваш брат?.. Он был мне отцом… сделал из меня моряка… честного человека… – Наш добрый ангел-хранитель… Так ты – приемный сын моего бедного Ивона? – Но почему у вас имя Диксон?.. Окончательно перейдя на «ты», Гризли-Бен рассказал следующее: – Как только что ты узнал – я француз, родился в Бретани. Когда началась франко-прусская война, мне стукнуло пятнадцать лет. Мой брат, ему было двадцать пять, только что получил диплом капитана дальнего плавания. Он ушел на войну добровольцем, был храбрым солдатом. Позже, как и многие другие, перешел на сторону Коммунаров[165]. После разгрома восстания Ивона приговорили к смертной казни. Однако, неизвестно почему, помиловали и сослали в Новую Каледонию[166]. Наш отец, глубоко переживая случившееся, считал, что старший сын его обесчестил. Это был старый, суровый бретонец. Он продал свое небольшое имущество, и мы уехали в Америку. С тех пор в семье не упоминали о старшем брате. Отец взял фамилию Диксон. Много и упорно работал. Успех к нему, однако, так и не пришел. Он умер в нищете. Вскоре за ним последовала и мать. Я остался один. Признаюсь, было нелегко. Я много в жизни испытал, женился и в конце концов стал тем, кем сейчас являюсь – директором Большого американского цирка. Несмотря на все усилия, мне так и не удалось разыскать брата. Я только установил, что ему удалось сбежать из ссылки, увы, как раз накануне амнистии. Силквайер прервал Гризли-Бена: – Оказавшись на свободе, капитан Легофф первым делом попытался найти свою семью. Узнав о вашем отъезде в Америку, он тоже оказался здесь и первым делом занялся поисками. Поиски и привели его в эти места. Охваченный золотой лихорадкой, капитан некоторое время работал старателем. Однако нашел только платиновую жилу, и то, как он считал, небогатую. Ивон купил эти земли на последние средства, построил здесь ранчо[167] и занялся скотоводством. Улавливаете разницу: он не взял в концессию, а приобрел данную территорию у государства за деньги, став таким образом ее собственником. На имение капитана Легоффа несколько раз нападали индейцы. Устав бороться с краснокожими, он покинул свое ранчо, приобрел судно, некоторое время находился в плавании, затем умер в Веракрусе. – И Джонатану все это было известно? – Негодяй узнавал обо всем постепенно. Прослышав о месторождении, он захотел получить участок в аренду. Но американские законы строги: собственниками этой земли и всего, что находится в ее недрах, являются капитан Легофф или, в случае смерти капитана, его наследники. – Но как Джонатан установил мое настоящее имя и родство с капитаном Легоффом? – Когда вы женились на миссис Диксон, то запросили в Сан-Мало свидетельство о рождении… – Действительно я сделал это через французское посольство, где и зарегистрировал свой брак под именем Пьер Легофф-Диксон. – Вот видите, все оказывается просто. Джонатан, изучая личность капитана Легоффа и его родственников, через своих людей навел справки и в посольстве. Ваше имя как хозяина Большого американского цирка, бывшее у всех на устах, привлекло его внимание. Он начал за вами следить, обнаружил легкий иностранный акцент и догадался, что вы именно тот, кто ему нужен. А вечером, во время вашего первого представления, Джонатан спровоцировал переполох и, воспользовавшись этим, очистил сейф… Бандит начал действовать в день первого представления. Сразу же исчезла миссис Диксон, а вслед за ней вы сами. – Все весьма логично, мой друг. Теперь скажите, чего хотел Джонатан? – Одного из двух: либо вынудить вас отказаться от наследства, либо убрать вас с дороги, а затем составить поддельное завещание на свое имя. – Пожалуй, все сходится. Однако благодаря вам его планы рухнули. Наконец-то эти ужасы позади! И мы, как это ни странно, богаты, сказочно богаты! Каждый из вас получит свою долю из доходов нашей будущей компании Я никого не забуду. Теперь мы все будем счастливы! Слова Гризли-Бена прервал печальный крик. Это Джейн зарыдала над телом умирающей Лизи. Мисс Лизи Джонатан с трудом приподнялась. Заметив Тома, она протянула ему руку. В другой Лизи держала ладонь Джейн. Несчастная соединила руки молодых людей и, сделав последнее усилие, прошептала: – Любите друг друга! Простите меня! Прощайте! |
||
|