"Поспорить с судьбой" - читать интересную книгу автора (Панкеева Оксана Петровна)

Глава 12

– И что мне теперь со всем этим делать? – заключил свой доклад Амарго, вопросительно взирая на шефа. – Я просто теряюсь. Мало мне этих проблем, так еще и два подопечных у меня на шее. Вы действительно не имеете возможности хоть одного перепоручить другому агенту?

Его собеседник, пожилой подтянутый мужчина с пронзительными черными глазами, задумчиво потеребил кончик косы, когда-то такой же черной, а теперь изрядно разбавленной серебром седины.

– Ты же знаешь, – вздохнул он. – Что перепоручить Пассионарио другому агенту невозможно. К тебе уже там привыкли, тебя слушаются, тебя знают, в конце концов, ты местный. А что может сделать Тенгиз? Он сам еще молодой, ему учиться и учиться. И посоветовать твоему подопечному что-нибудь умное он не в состоянии. Да и не сможет он так им руководить, как ты. Ты все-таки старше, это единственная причина, по которой Пассионарио тебя слушается. А с таким же мальчишкой, как и он сам… да что я тебе объясняю, сам не понимаешь? А Диего… ну как я объясню тому же Тенгизу, почему он для меня так ценен и зачем за ним надо присматривать? Ты же сам знаешь, что никто этого делать не обязан, что я нарушаю устав в своих личных интересах, и ты, собственно, приглядываешь за ним не по поручению, а по моей личной просьбе. Извини, Мануэль, я понимаю, что тебе тяжело, но потерпи еще немного. Может, эта война, наконец, закончится, и тогда за ним не нужно будет присматривать. Все, что я мог сделать, чтобы облегчить твою задачу – это попросить Хоулиана хоть немного уделять внимания сыну.

– Именно, – проворчал Амарго. – Вы бы знали, насколько немного внимания он ему уделяет!

– Вряд ли от эльфа можно добиться большего. Он надел на него браслет?

– Так это была ваша идея?

– Конечно, моя. Неужели эльф сам бы додумался до такого? Я его полчаса уламывал и доказывал, что это необходимо.

– Так вот, должен вам сообщить, – с мрачным сарказмом сказал Амарго, – Что ваша идея была не особенно удачной. Во-первых, он подозревает, что идея принадлежала мне, и откровенно на меня дуется. А во-вторых, этот браслет он каким-то образом снял, и по-прежнему колдует в меру сил. Более того, с тех пор, как он научился телепортироваться, он шляется где только можно, заводит знакомства и вообще становится неуправляемым. Правда, никаких больше накладок с его магическими упражнениями не происходит, из чего я заключаю, что он нашел себе наставника. И никому об этом не сказал, чтобы ему опять не запретили чего-нибудь. А еще, может, это покажется забавным, может наоборот, но они столковались с Диего, и шляются вместе. И как, скажите, я должен контролировать мага, который в любой момент может показать мне два пальца и телепортироваться, куда захочет? Может, вы сами с ним поговорите? А то меня он в последнее время совсем перестал слушаться. Сейчас я должен на пару недель уехать, проверить свои полевые отряды – вы же понимаете, у меня есть и свои обязанности, помимо ваших заданий. И мне как-то страшновато его оставлять без присмотра.

– Я попрошу Хоулиана, – вздохнул шеф. – Но никаких гарантий, что он не забудет об этом через полчаса. Ты, конечно, езжай, если это нужно. Я понимаю. А в тех местах нет т-кабин?

– Конечно, нет. Полевые отряды постоянно перемещаются. А что мне делать с любезным предложением его величества Шеллара? Ведь я на девяносто пять процентов уверен, что его намек на мою деятельность предполагает именно реальное положение дел.

– Откажись, – посоветовал шеф. – И дай понять, что контакта не будет. Именно того контакта, на который он рассчитывает. Во всяком случае, в ближайшее время. Может быть, впоследствии, мы подумаем о том, чтобы его завербовать. Раз уж он такой проницательный и догадливый. Это было бы занятно – коронованный полевой агент… Можешь ему на это тоже намекнуть.

– Через Диего? – угрюмо поинтересовался Амарго. – Знаете, на такое дело выделите мне шифровальщика.

– А ты письмо ему напиши. Дай ему понять, что сейчас не время для контакта, когда время придет, ты сам его найдешь, что-то вроде этого. Да и не так это сложно, можно и через Диего передать. Надеюсь, он поймет и не будет слишком настаивать. Как он догадался, ума не приложу…

– Могу предположить, – вздохнул Амарго. – Жак проболтался. Я более чем уверен, что о самом существовании вашего мира и о нашей деятельности ему рассказал Жак. Возможно, не нарочно, просто упустил лишнее слово в разговоре, а Шеллару много не надо. Он его тут же и раскрутил.

– Этот Жак – тоже твоя ошибка, – нахмурился шеф. – Надо было оставить его при себе и ни на шаг не отпускать. А тебе взбрело в голову передавать через него предостережения Шеллару.

– Ну что вы говорите, шеф! – болезненно сморщился Амарго. – Вы бы его видели, этого Жака, когда он выбрался из Кастель Милагро! Еще немного, и он бы тоже свихнулся. И что, вот такого нервного, трусливого парнишку, который не может смотреть на кровь и боится прикоснуться к оружию, я должен был поместить среди своих парней? Да он бы просто не выжил в такой среде. И не забывайте, что я его посылал совсем к другому королю. Кто же знал, что у них такое случится… Деимар XII был совсем иного склада человек, и, как любой нормальный воин, он бы понял это предостережение так, как я и рассчитывал. Что Мистралия становится опасна, и что надо принимать меры к обороне. Но не более. Потому я и просил Жака непременно пробиться лично к королю. А кто такой Шеллар я понятия не имел. Нет, я знал, что это глава департамента и все такое, но я даже не знал, что он имеет право наследования. А уж такого поворота дел, что он станет королем, никто и предположить не мог. Иначе я бы предупредил Жака, о чем следует помалкивать. Хорошо еще, что он не стал болтать об этом на каждом углу. И на том спасибо.

– Ну, конечно, – проворчал шеф. – Теперь получается, все мы жертвы обстоятельств. Ничего бы с Жаком не случилось. Не пропал бы парень с синдромом берсерка даже среди твоих орлов.

– Пропал бы, как пить дать, – вздохнул Амарго. – У него этот синдром уже не активен. Тот случай в Кастель Милагро был первым в его жизни. Это в двадцать один год! Я подозреваю, что второй был две луны назад, но об этом нет точной информации. То есть, через пять с половиной лет. Куда он годится, такой синдром? Не делайте из меня виноватого, тут действительно виноваты обстоятельства. Те самые, которые активно портят жизнь всему этому миру. И, как ни странно, я так и не смог ничего о них выяснить. После того, как их в очередной раз разбили, на этот раз в Хине, они опять затаились.

– Тебе и не надо этим заниматься, – успокоил его шеф. – Этим занимаются другие агенты, и довольно активно. А то возникает у меня подозрение, что в нашем заповеднике что-то постороннее завелось. Причем, ты знаешь, что сообщили наши ребята при дворе императора Лао? Что международная помощь, которая так вовремя и кстати прибыла в Хину, была послана по инициативе все того же нашего приятеля Шеллара. Мне интересно, он тоже догадывается, что с Небесными Всадниками что-то нечисто, или просто мстит?

– А вот познакомьтесь с ним, и спросите, – посоветовал Амарго. – Все равно рано или поздно он и до вас доберется. Диего он вычислил, меня вычислил, вычислит и вас. Уж слишком он любопытный и догадливый. Как еще жив до сих пор.

– Если ты намекаешь на то, что его надо убрать, то это невозможно. На нем слишком много держится. Шеллар – это тот человек, который сможет при необходимости справиться с нестандартной ситуацией, если таковая возникнет. А согласись, когда по нашему милому патриархальному заповеднику поползут танки… а по твоим непроверенным данным, еще и авиация… и вооруженные винтовками стрелки… ситуация будет самая нестандартная. А сможем ли мы вмешаться, это еще бабушка надвое сказала. Наше руководство месяца два будет разбираться, настолько ли это нестандартно, чтобы вмешиваться, а за это время можно такого наворотить… Вот я и надеюсь, что хотя бы Шеллар сможет что-то сделать в этой ситуации. А его наследник… это будет еще один Александр, копье наперевес – и вперед, а там разберемся. Под танки ляжем, но не отступим. Ну, и, честно говоря, нравится мне этот любознательный король. Потом, когда более-менее разберемся с Мистралией, надо будет его действительно завербовать. Это выйдет проще, полезнее, и дешевле, чем ликвидировать. Да и этичнее как-то, хотя в нашем деле не до этики. У тебя все?

– Еще одно, – вздохнул Амарго. – Вышла накладка. Диего встретился с Жаком и узнал его. Он и раньше-то не особенно мне верил, когда я его убеждал, что ни Жака, ни хлеборезки на самом деле не было. А сейчас он твердо уверен, что я его обманул, и что с его рукой связана какая-то тайна. И кончится все тем, что он рано или поздно поймает Жака и выдавит из него всю правду. Что будем делать: расскажем Диего правду или убьем Жака? Как, по-вашему, будет дешевле и этичнее? Или вы по-прежнему считаете, что его психика не выдержит правды? По-моему, это полная ерунда.

– Если он уж так настойчиво будет тебя спрашивать, скажи ему… часть правды. Признайся, в конце концов, что ему действительно заменили руку, но не говори, где. Сошлись на то, что ты связан клятвой или на что-то в этом роде. Что-либо делать с Жаком уже бесполезно, да и… не повернется у меня язык приказать убить человека, который спас жизнь моему сыну.

Пробуждение порадовало короля разнообразием ощущений. Во-первых, окно было открыто, и в комнату врывался прохладный весенний ветер. Во-вторых, за окном вовсю пели птицы и светило солнце, из чего король с удивлением заключил, что проспал не меньше девяти часов, чего за ним никогда не водилось. В-третьих, все тело ломило так, что даже подумать о том, чтобы вставать, было больно. В четвертых, на подоконнике восседал счастливый Мафей и блаженно улыбался.

– Доброе утро! – радостно возгласил он и забрался на подоконник с ногами. Его прямо распирало от желания поделиться радостью.

– Поздравляю, – улыбнулся король.

– С чем? Или ты уже знаешь? Кто тебе успел сказать?

– Никто. Но глядя на тебя, трудно не догадаться, что ты провел ночь на сеновале в объятиях юной рыженькой ведьмочки, – засмеялся король. – Я рад видеть, что ты счастлив.

Мафей улыбнулся еще шире и мечтательно повел глазами.

– Шеллар, я правда счастлив! Это было так здорово! Сначала мы говорили о магии… Ей было в самом деле интересно! Ей нравилось! А еще она сказал, что у меня самые красивые на свете глаза…

– И уши, – добавил король.

– Нет, про уши она не говорила. А потом мы с ней обнимались… и целовались…

– И все остальное тоже, – опять добавил король.

Мафей счастливо заулыбался и кивнул.

– Да, и все остальное тоже. Шеллар, это так здорово! Это так замечательно! Она такая… такая…

– Самая лучшая, – подсказал король. – Самая прекрасная. И понимает тебя, как никто другой.

Мафей огорченно похлопал глазами.

– Шеллар, откуда ты все это знаешь лучше, чем я?

– Так ведь я вдвое старше тебя, – вздохнул король. – Так что, можешь не удивляться. Значит, тебе понравилось?

– Не то слово! Это просто божественно! Мне было так… так хорошо… что я научился летать!

– Летать? – переспросил король, слегка удивленный таким странным завершением любовного приключения маленького кузена.

– Ну, левитировать, – пояснил Мафей. – У меня само получилось. Мне говорили, что у всех магов левитация получается однажды сама собой… в какой-нибудь особенной ситуации. Вот у меня и получилось, когда я… – Мафей запнулся, подбирая слово.

– Я понял, – улыбнулся король. – Покажешь? Или теперь тебе, чтобы взлететь, надо опять с кем-то переспать?

– Ну что ты! – укоризненно сказал Мафей. – Если я умею, то это насовсем. Вот, смотри.

Он встал ногами на подоконник, выпрямился и развел руки в стороны. Потом слегка подпрыгнул и стал медленно приподниматься над подоконником. Приподнявшись примерно на локоть, он перелетел через комнату и плавно приземлился на край кровати.

– Ну как? Здорово?

– Восхитительно! – искренне ответил король. – Надеюсь, теперь ты перестанешь подглядывать за людьми? Ты уже понял, как это делается?

Мафей усмехнулся как-то совсем по-взрослому.

– А то! Уж если я понял, как летать…

Король полюбовался на счастливого кузена, изо всех сил стараясь удержаться и промолчать, но все же не удержался.

– А как научился летать твой приятель? – как бы между прочим поинтересовался он. Улыбка исчезла с мордашки принца, и в глазах мелькнул испуг.

– Какой приятель? – неуверенно переспросил он.

– Тот, который прилетает к тебе в гости, учит создавать цветные шарики, таскает телепортом по континенту, насмерть пугает Луи и спит с Эльвирой, – пояснил король и, заметив ужас и отчаяние маленького кузена, поспешил его успокоить. – Я не собираюсь причинить ему какой-либо вред, просто не понимаю, почему он так упорно прячется?

– Как ты узнал? – чуть не плача, спросил Мафей. – Я ведь никому не говорил. Я же слово дал…

– Можешь быть спокоен, ты его не нарушил. Но во дворце так просто не спрячешься и ничего не скроешь. Не бойся, я не буду тебя расспрашивать, хотя мне ужасно любопытно. Просто передай ему, что я очень хочу с ним познакомиться. Что я нахожу ниже своего достоинства выслеживать и ловить его, и предпочитаю, чтобы он пришел и представился сам. Хотя бы лично мне, если уж так не хочет огласки. Договорились?

Мафей молча кивнул, основательно понурившись и растеряв все свое радужное настроение.

– Ну же, Мафей, не грусти! – улыбнулся король. – Ничего страшного не случилось. Твоему другу ничего не грозит, никто его не обидит. Ты его не предавал, так что об этом можешь не переживать.

– Раз ты его все-таки вычислил, значит, я был неосторожен, – угрюмо ответил Мафей.

– Ты? Да он сам вел себя, как ребенок! Одна его выходка в спальне Луи чего стоит! А что касается Эльвиры, то там и вовсе ничего нельзя скрыть. Придворные дамы его засекли почти две луны назад. Так что, – он подмигнул кузену, – не переживай.

В дверь постучали, и они, прервав разговор, одновременно ответили:

– Входите!

– Вы не спите? – в комнату заглянула Кира и, убедившись, что никто действительно не спит, вошла и прикрыла за собой дверь.

– Доброе утро, ваше величество.

– Доброе утро, – серьезно ответил король, всматриваясь в ее лицо – не передумала ли, и втайне радуясь, что вчера поленился снимать рубашку, когда ложился спать. А то ведь опять пришлось бы под одеялом прятаться…

– Позвольте вас покинуть, – важно заявил Мафей. – У меня неотложные дела.

И, легко вскочив на подоконник, выпрыгнул в окно.

– Вот шкодливый мальчишка! – вздохнула Кира. – Он с самого утра вот так всех развлекает. Папе чуть дурно не сделалось, когда его высочество сиганул с башни головой вниз. Он уж решил, что бедный мальчик рехнулся от горя, что Оливия ему не дала.

– Как же, не дашь такому… – вздохнул король и хлопнул ладонью по одеялу. – Присаживайтесь. Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно, – она улыбнулась и села на край кровати. – А вы? Что-то вы долго не встаете, вот я и решила заглянуть. А то папа нервничает, а сам заглянуть стесняется.

– Я только что проснулся, – пояснил король и попытался хоть немного пригладить волосы, вспомнив, как они обычно выглядят между пробуждением и причесыванием. – А в остальном – все в порядке. Давненько я не попадал в подобные приключения, если честно…

– Да, приключение было что надо! – согласилась Кира и слегка замялась, словно не решаясь что-то сказать. – И знаете, ваше величество… Я…

– Только не смейте говорить, что вы передумали! – встревожился король. – Или я немедленно повторю подвиг своего кузена. А я летать не умею.

– По деревьям лазить вы тоже не умеете, – засмеялась Кира. – Однако получилось это у вас очень ловко и быстро. Нет, я не передумала. Напротив, после этого приключения я убедилась, что не ошиблась. И хотела сказать вам «спасибо».

– Мне? – удивился король. – Это Мафею надо говорить «спасибо», если бы не он, нас бы обоих там съели без вариантов. Мне-то за что?

– За ваше мужество, – серьезно ответила Кира. – За ваши анекдоты, которые вы мне полдня рассказывали, хотя вам меньше всего хотелось смеяться. За ваше самообладание, которого вы не потеряли до конца. В общем, за то, что вы меня не разочаровали. А то ведь, знаете, – она чуть улыбнулась. – Мне было бы неприятно выходить замуж за труса.

Его величество окончательно застеснялся и неловко потупился, чувствуя, как его лицо неумолимо заливается краской. Да нет, это просто совпадение, не могла Кира знать об их разговоре с Жаком… Это просто совпадение… или же она говорила об этом раньше и Жак просто повторил ее слова…

– Ваше величество, да что это с вами! – засмеялась Кира, заметив его смущение. – Не подобает королю стесняться заслуженных комплиментов! Вы мне, между прочим, их каждый день говорили. И очень много. И раз уж речь пошла о комплиментах, позвольте добавить, что вы божественно целуетесь. Вам это никто не говорил?

– Нет, – ответил король и, не удержавшись, осторожно взял ее руку в свою. – Из чего я делаю вывод, что вы мне льстите.

– Я не умею льстить, – серьезно возразила Кира. – Ваше величество, ваша скромность просто убивает. Вы не понимаете намеков, или вся ваша отвага осталась на том злосчастном дереве?

– Вы… вы толкаете меня на неподобающее! – пробормотал король и, дабы невеста не усомнилась в его смелости и не передумала, прижал ее к сердцу, зарывшись лицом в темные шелковистые волосы.

– Мы почти супруги, что между нами может быть неподобающего? – снова поддела его Кира, поднимая лицо.

– Ну, раз так, – король улыбнулся и нежно убрал с ее лица длинную челку, закрывавшую поврежденную половину. – Тогда не доставайте меня больше этим «величеством». У меня есть имя. Хоть оно и дурацкое, я все же люблю, когда меня называют по имени. И на «ты». Намек понятен?

– Сейчас попробую. – Кира сделала серьезное лицо и торжественно произнесла: – Шеллар, поцелуй меня. Пожалуйста.

Счастливый король не заставил себя долго упрашивать. И честно говоря, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы удержаться и не довести дело до действительно неподобающего.

В тот же день было официально объявлено о предстоящем бракосочетании его величества Шеллара III и баронессы Арманди.

Принц-бастард Элмар на радостях напился так, что наутро долго не мог вспомнить, как он попал к Ольге и где потерял Жака. К счастью, проснулся он на коврике в коридоре, что не давало оснований подозревать себя в недостойном и неподобающем. Жак нашелся три дня спустя в компании кавалера Лавриса, который выиграл на королевской женитьбе полторы тысячи золотых и по этому поводу поил всех желающих. Где он был и что делал, Жак категорически отказался сообщить, сославшись на провалы в памяти. Однако Лаврис, никогда не отличавшийся ни скрытностью, ни провалами в памяти, сделал историю их похождений всеобщим достоянием. После этого Тереза неделю не разговаривала с Жаком, а Жак – с Лаврисом.

Мафей по-прежнему исчезал куда-то в любое время суток и на неограниченные сроки. По утрам он возвращался счастливым и улыбающимся, с запутавшимися в волосах сухими травинками. По вечерам – взъерошенный, словно от пребывания на сильном ветру, серьезный и печальный.

Эльвира тосковала. После первого дня Сиреневой луны Карлсон пропал и больше не появлялся. Мафей уверял, что он занят и появится через пару недель, но Эльвира все же каждый вечер запиралась в своей комнате и ждала, не появится ли у окна знакомое серое облачко.

Счастливый король не замечал ничего вокруг, пребывая в некой блаженной прострации, и с нетерпением ожидал дня свадьбы, который был ориентировочно назначен на двадцатый день Сиреневой луны.

Счастье закончилось резко и внезапно, когда до свадьбы оставалось всего четыре дня.

Началось все с мелочи. Короля остановил в коридоре распорядитель церемоний и поинтересовался, когда его величество намерен уделить внимание своему портному и уточнить фасон свадебного костюма, а также выбрать ткань для оного. Король, который терпеть не мог подобные процедуры, и вообще, будь его воля, женился бы в своем обычном черном костюме, с тяжким вздохом назначил свидание с портным на три часа. Он бы и вовсе оставил вопросы костюма на усмотрение специалиста, но от такого соблазна пришлось отказаться. За королевским портным водилось нездоровое пристрастие к тканям нежных светлых оттенков, и король по собственному опыту знал, что стоит ему зазеваться, как тут же получит к свадьбе что-нибудь бледно-сиреневое, нежно-салатное или вовсе какое-нибудь кремовое. Поэтому, явившись, как и было условлено, к трем часам в свою гостиную, где уже ожидал наготове портной с образцами тканей, его величество поспешил разделаться с неприятным делом как можно скорее.

– Фасон выберете сами, – сказал он, – только попрошу без всяких бантиков и прочих декоративных излишеств, вы знаете, что я этого не люблю. А цвет… давайте посмотрим, что вы можете предложить, только сразу исключите светлые тона, поскольку, как вы знаете, я предпочитаю темные.

– Ваше величество, – улыбнулся неисправимый любитель нежных оттенков. – Что вы такое изволите говорить! Разве вы не знаете, что цвет вашего свадебного наряда предусмотрен традицией? Речь идет только о том, какую ткань будем брать – хинский шелк или что-то поплотнее, вот к примеру…

И развернул большое полотнище тонкого бархата. Белого, как поморский снег.

Король замер, прикипев глазами к ткани, и в мгновение ока сделался белее этого самого бархата, белее поморского снега и вообще всего, что есть на свете белого.

– Что-то не так? – испуганно переспросил портной, видя, как изменился в лице его величество. – Но это действительно традиция, короли Ортана всегда женятся в белом… Я понимаю, вы не любите этот цвет, но таков обычай…

– Я не буду жениться в белом, – каким-то чужим голосом произнес король, по-прежнему не отводя глаз от бархатного полотнища. – В черном, в красном, в голубом с золотом, но не в белом!

– Но как же… традиции… – растеряно пробормотал бедный портной, не в силах понять, что вдруг случилось с его величеством. Ну, не любит он белый цвет, но не настолько же!

– К демонам все традиции! – рявкнул король. – Я сказал – не надену белого! Вам непонятно?! Не надену! Не буду! Не заставите! Пусть они провалятся, ваши традиции! Я король или хрен собачий!

Портной поспешно стал собирать свои образцы, намереваясь уносить ноги как можно скорее, пока его величество не разгневался окончательно. Он уже слышал, как страшен король в гневе, и вовсе не стремился испытать это на собственной шкуре. А с его величеством явно творилось что-то неладное, прямо затрясло всего, и голос срываться начал… Надо же до такой степени ненавидеть белый цвет!

Пробормотав какие-то невнятные извинения, мастер сгреб в охапку свои пожитки, метнулся к дверям и прямо в дверях столкнулся с мэтром Истраном, которого, видимо, привлекли вопли его величества.

– Что здесь происходит? – строго вопросил придворный маг, пропуская перепуганного портного и входя в комнату. – Ваше величество, вы ведете себя неподобающе. Извольте немедленно прекратить истерику и объяснить мне ее причину, если таковая имеется.

– Я не надену белого, – уже тихо, почти шепотом, повторил король и, устремив на мэтра невидящий обезумевший взгляд, повторил снова, словно в бреду: – Я не надену белого…

Мэтр Истран посмотрел на него внимательнее и подошел ближе.

– Ваше величество, – негромко произнес он, протягивая руки и осторожно прикасаясь кончиками пальцев к вискам короля. – Извольте взять себя в руки и успокоиться. Все в порядке. Ничего не случилось. Я здесь, с вами.

Король моргнул, встряхнул головой и обессилено откинулся на спинку кресла.

– Мэтр… – прошептал он. – Вы вернулись…

– И вижу, вернулся как раз вовремя, – серьезно согласился волшебник. – Вам лучше?

Король молча кивнул.

– Насколько? – уточнил мэтр Истран. – Вы в состоянии объяснить, что привело вас в такой ужас, что вы едва не лишились рассудка? Или предпочитаете сначала отдохнуть и прийти в себя? Хотите, я принесу вам успокоительный эликсир или просто вас усыплю?

– Нет, спасибо, – качнул головой король и с трудом поднялся с кресла. – Пойдемте в кабинет. Я… сейчас соберусь с мыслями… и расскажу. Значит, это и есть… страх?

– Вы поразительно быстро всему учитесь в последнее время, – вздохнул придворный маг. – Да, ваше величество, это страх. И я очень хотел бы знать, что вызвало у вас столь сильное чувство.

В кабинете король, как обычно, занял свое место за столом и принялся набивать трубку. Руки у него до сих пор дрожали, так что дело продвигалось медленно и с трудом. Он покосился на сейф, потом на мэтра, но пить в его присутствии все же не решился.

– Да уж выпейте, если вам так хочется, – пожалел его старик. – Это будет проще и безопаснее для здоровья, чем еще одно такое же заклинание, как то, что я применил только что.

Король обрадовано полез в сейф за бутылкой, затем в стол за стаканом.

– Ваше величество, – заметил мэтр Истран. – А почему это вы храните посуду в письменном столе?

– Так удобнее, – смутился король, как будто его застали за чем-то неподобающим. Он выпил один за другим два стаканчика и вернулся к трубке.

– Я понимаю, – согласился мэтр. – Так, конечно, удобнее. Но я хотел бы знать, эти стаканы кто-нибудь когда-нибудь моет?

– Да, – заверил его король.

– Вот как? И кто же? Неужели вы сами?

– Нет, Жак. – пояснил король, раскуривая трубку.

– Ах, вот оно что… Ну что ж, ваше величество, если вы уже достаточно пришли в себя, чтобы объяснить причину столь странного вашего поведения, приступайте. Чем вам так не угодил белый цвет?

– Перед самым вашим отъездом, – послушно начал король. – Ко мне среди ночи прибежал Мафей, невероятно расстроенный…

– Постойте-постойте, – перебил его мэтр Истран. – Это тогда от него наутро пахло спиртным? Вот где он напился! Это вы наливали ребенку алкоголь?

– Не перебивайте, пожалуйста, – поморщился король. – Я и так едва привел мысли в порядок… Он прибежал ко мне в слезах и рассказал очередной сон. Ему приснилось, будто я, будучи в состоянии, близком к безумию, вошел в свой кабинет и пустил себе пулю в висок.

– И на вас был белый костюм, – догадался мэтр. – Вот в чем дело… Но все же смею вам напомнить, ваше величество, что если с Мафеем происходит что-либо неладное, следует звать меня, а не поить ребенка вашим любимым коньяком, будь он хоть самый качественный на свете. И я все так же не понимаю, почему вид белой ткани привел вас в столь болезненное состояние. Насколько я вас знаю, вы человек редкого мужества и бесстрашия, и такой простой вещи, как смерть, недостаточно, чтобы напугать вас. Что в таком случае? Перспектива безумия? Это вас так испугало?

– Нет, – король качнул головой и задумчиво пыхнул трубкой. – Дело не в том. И вообще не во мне. То есть, не то, чтобы вообще не во мне, просто я все понял… Что-то я уже заговариваться начал, попробую опять сначала и по порядку. Вы знаете, как я отношусь к самоубийству, и вам, наверное, так же, как и мне, такое предсказание показалось странным, верно? И так же, как и я, вы пришли к выводу, что подобный поступок я могу совершить, только будучи в полностью невменяемом состоянии. Следовательно, вам будет понятна логика моих рассуждений. Все эти две луны я ломал голову над единственным вопросом, который был мне непонятен. Что могло быть причиной такого невероятного финала? Я перебирал в уме возможные варианты, и не мог сложить концов. Ну хоть застрелись, простите за каламбур, не находил я ничего такого, из-за чего я мог бы так поступить. Пока мне не сказали, что белый костюм я должен надеть на свадьбу.

– А вы разве не знали? – удивился мэтр Истран. – Ведь вы присутствовали на королевской свадьбе, когда ваш дядюшка женился на принцессе Роане. Разве вы не помните, что он был в белом?

– Помню, но я не знал, что это традиция. Дядюшка вообще обожал этот цвет, я полагал, что он оделся просто на свой вкус. Но вы меня перебили… Ах, да. Свадьба. И тут я понял, что может случиться такого, от чего я очень даже запросто могу сойти с ума, застрелиться и вообще совершить любое безумство. Если что-то случится с моей невестой, я этого действительно не переживу.

– Вот оно что, – печально улыбнулся маг и посмотрел на короля с отеческой теплотой. – Значит, вы все-таки женитесь по любви.

– Еще скажите, что вы за меня рады, – проворчал король. – Я уже жалею об этом. Что мне стоило жениться на какой-нибудь дуре, которую не жалко! Вон, на Селлии, например. Что теперь делать? Отменить свадьбу? А что я скажу Кире? Если я скажу ей правду, она мне в очередной раз напомнит, что не собиралась замуж за труса, что она воин и никакой судьбы не боится, и все такое.

– Отменять свадьбу не следует, вы сами это прекрасно знаете, – вздохнул мэтр. – Тем более, это мало чем поможет, если здесь задействована судьба. Чтобы успешно поспорить с судьбой, как вы намереваетесь, нужно не просто воротить, что попало, лишь бы вопреки предсказанию, а уловить ключевой момент, в котором расходятся несколько вариантов будущего, и именно в этот момент сделать нужный шаг, чтобы выбрать именно тот вариант, который нужно. К сожалению, никто не скажет вам, когда наступит этот момент и какой именно шаг будет верным. Но могу вас заверить, что цвет вашего костюма не имеет никакого значения.

– Все же я настаиваю на отмене этой бестолковой традиции, – хмуро заявил король. – Может, это и не имеет значения, но после того, что я сегодня пережил, я не желаю даже слышать о белых костюмах. Этот белый цвет будет действовать мне на нервы и отвлекать, и из-за него я могу пропустить тот самый нужный момент. А что касается вещей более реальных… Есть три возможных варианта. Убийство, несчастный случай, и болезнь. Третий я с чистой совестью возлагаю на вашу ответственность, а первыми двумя займусь сам. Вместе с Флавиусом. Может быть, вы мне еще что-то посоветуете?

– Если я придумаю что-либо, я вам скажу, – вздохнул придворный маг, поднимаясь с кресла. – А сейчас вам, наверное, необходимо подумать, и я буду вам мешать. Так что, позвольте мне удалиться… а, кстати, где его высочество?

– Мафей? – уточнил король. – Не знаю.

– То есть, во время моего отсутствия, ребенок оставался практически без присмотра? Он делал, что хотел, ходил, куда хотел, и я даже допускаю, что вы поощряли его в употреблении алкоголя.

– Нет, – вздохнул король. – Не поощрял. И не замечал я, чтобы он пил. Правда, он стал курить, но я не имею к этому отношения, уверяю вас. Я был категорически против, но… он ведь уже не ребенок, мэтр. И не так-то просто что-либо ему запретить. Кстати, возможно он постесняется вам сказать, у него есть девушка, к которой он регулярно наведывается. Это чтобы вы не ломали себе голову, где он пропадает по ночам.

– По ночам? Означает ли это, что его высочество перешел от визуальных наблюдений к практическим занятиям?

– Именно это и означает. И еще он научился левитировать, но об этом он вам сам расскажет.

Мэтр Истран снова вздохнул и взялся за ручку двери.

– Вот так, отсутствуешь дома меньше двух лун, приезжаешь, а тут уже такие перемены…

– Мэтр, – вспомнил король. – А как ваше здоровье?

– Подправил в меру сил, – улыбнулся маг. – На следующие тридцать лет хватит. Желаю удачи, ваше величество. От всей души желаю. Может быть, у вас и в самом деле что-то выйдет. Это вполне возможно.

Король поблагодарил его, проводил взглядом и задумался, привычно уложив подбородок на кулаки и попыхивая трубкой. Прогнозы у него получались самые неутешительные. Если по первому варианту еще можно было принять стандартные меры безопасности, то второй вообще не поддавался никаким расчетам. Несчастный случай – потому и случай, что случайный. И часто абсолютно случайный. И нет никакой возможности определить, сломается ли ступенька, упадет ли кирпич на голову, или просто сама жертва неудачно споткнется. И уж тем более невозможно как-либо предупредить подобное происшествие. В таких вот печальных размышлениях и застал короля принц Мафей, ворвавшись к нему в кабинет без стука и стремительно, как ветер. Тот самый ветер, который еще минуту назад трепал его волосы, приводя их в живописный беспорядок, в каком они пребывали на данный момент.

– Шеллар! – взволнованно выдохнул он прямо с порога. – Не женись!

– Почему? – уточнил король. – Ну-ка, сядь и объясни мне смысл твоего странного совета.

– Шеллар, пожалуйста! – взмолился Мафей. – Поверь мне!

– Ты снова видел сон, или это он тебе сказал? Только не ври.

Мафей огорченно упал на стул и спросил:

– Ну как ты всегда знаешь, что я собираюсь сказать? Да, это он сказал.

– Он тоже видит сны?

– Нет, он видит… иначе. Он только что мне сказал.

– Он сказал тебе, что на свадьбе что-то случится с невестой?

– А это ты откуда знаешь?

– Это я понял сам. Но если он сказал, что именно случится, я буду ему благодарен по гроб жизни.

– Что ж, – вздохнул Мафей. – Будь. Он сказал, что ее убьют.

– А не сказал, кто и при каких обстоятельствах?

– Нет. Он видел только, как она падает и ты подхватываешь ее на руки, а в зале начинается паника и беготня, вроде кого-то ловят.

– Спасибо, – серьезно сказал король. – Я действительно ему благодарен. Он даже не представляет, как он мне помог. И ты тоже. А теперь позволь и мне сделать тебе небольшое предсказание. Если сейчас ты прямиком направишься в свои покои, то не далее, как через четверть часа получишь генеральную выволочку от наставника. А также будешь подвергнут допросу с пристрастием на тему «где ты был».

– Мэтр Истран вернулся? – со странной смесью радости, страха и сожаления вскрикнул Мафей.

– Да. Поэтому сейчас, прежде чем идти к себе, придумай правдоподобное объяснение своему отсутствию и приведи себя в порядок. Мэтр не глупей меня, и если ты попробуешь ему сказать, что ты был у Жака, нипочем не поверит, если ты хотя бы не причешешься. А еще не лишним было бы смотаться к Жаку и попросить, чтобы он тебя прикрыл.

Мафей вздохнул.

– Теперь я понимаю, как тебе удавалось не попадаться.

– Что ж малыш… извини, я по привычке. Пора и тебе учиться не попадаться, раз у тебя завелись собственные тайны. Ты не находишь? Про Оливию и про то, что ты куришь, я мэтру уже сказал, так что не вздумай это отрицать. Напротив, признай это с максимально возможным достоинством и попытайся дать понять, что ты уже имеешь право на собственное мнение в подобных вопросах. О твоем новом друге я ничего ему не сказал, так что, можешь быть спокоен. А что касается боевой магии… решай сам. Да, и, Мафей… Будь добр, прикажи кому-нибудь вызвать ко мне Флавиуса, Красса и господина Клинкенбройнера.

– А это кто? – не понял Мафей, безуспешно пытаясь с первого раза повторить заковыристую фамилию.

– Так зовут нашего распорядителя церемоний, – пояснил король.

– А разве его зовут не… Ой, действительно, это же прозвище…

– Вот то-то, – наставительно сказал король. – Невнимательный ты, Мафей. Потому и вычислить тебя легче легкого. Не представляю, как ты намерен скрывать от мэтра своего друга? Иди уж, причешись наконец.