"Хранительница. Ученица мага" - читать интересную книгу автора (Кузнецова Светлана)

Глава 15

Когда закончилась песня, я с огромным удовольствием присоединилась ко всем и похлопала нашему артисту. В дружеской беседе я узнала, что не у всех ребят так хорошо и гладко в семьях, как мне казалось вначале. Например, у того же Дмитруса отец заново женился, и старший сын стал просто мешать в поместье. Поэтому его элементарно «сбагрили» с глаз долой, отправив учиться в Академию. А у милой девушки Розы настолько тяжелое финансовое положение, что ее семья еле-еле наскребла денег на поступление в Академию, и только благодаря старинному роду, к которому она принадлежит, на вопиющую бедность некогда богатой семьи закрыли глаза. У Владиса погибли родители, и теперь его опекуном стал дядя по материнской линии. И почему этот старый жмот решил раскошелиться и оплатить его учебу, сам Владис уже устал гадать, однако был безумно рад, убравшись из родного гнезда. У многих из учащихся были похожие истории, хотя и не у всех. У Виктуса никаких проблем в семье не наблюдалось, если не считать того, что он своими проделками так всех достал в поместье, что, когда парень выразил желание пойти учиться, там чуть ли не прослезились от умиления и радости.

У братьев Корвусов проблем с деньгами не было, чего не скажешь об их происхождении. Титул виконта их отец получил совсем недавно за какие-то особые заслуги перед короной и сразу же, что называется, взял быка за рога, отправив отпрысков в самое престижное учебное заведение для знати.

В общем, пока мы сидели и мило болтали, я худо-бедно кое-что узнала о своих сокурсниках, стараясь уводить разговор подальше от собственной персоны. Увы, до конца мне это так и не удалось. Под конец посиделок народ настолько насел на меня, что пришлось «раскалываться» и сочинять очередную байку о своем происхождении, слегка подправив ранее придуманную версию. Мой пересказ выглядел примерно так.

Родилась я в богатом доме и с самого детства не знала никаких проблем. Родители Меня любили и всячески баловали. Результатом этого баловства и стал боевой трарг, выращенный и выдрессированный лично мной. (При этих словах многие из ребят стали удивленно переглядываться, пытаясь по лицам остальных понять, шучу я или нет.) К сожалению, все хорошее имеет тенденцию заканчиваться. Так и у меня. Мой папа умер, а мачеха возжелала забрать себе все наследство и соответственно избавиться от приемной дочурки. Для этого она решила выдать меня замуж за одного похотливого старикашку, пускавшего слюни на молодую девушку. Пришлось срочно брать ноги в руки, трарга, моего единственного друга в поместье, которому я беззаветно доверяла, и небольшой финансовый запас на первое время. Так и получилось, что я лишилась всего своего наследства. Вот и все, чем я располагала на момент поступления в Академию, если не считать моих новых друзей.

Так я закончила свой рассказ, показав на Дакка, скромно выковыривающего застрявшее в клыках мясо, тихо устроившегося в уголке гнома, который в этот момент пытался «дожать» бочку, вытряхивая из нее последние капли вина, и Грагита с Лешеком, на фоне двух первых обормотов, ведущих себя практически идеально (они в этот момент шепотом спорили, кому из них достанутся нунчаки, а кому метательные звездочки).

Посчитав момент окончания моего рассказа самым подходящим, я мысленно связалась с Прошкой и попросила его появиться рядом со мной, что тот и сделал весьма оригинальным способом. Прямо из густо переплетенных зарослей, составляющих стенку беседки, появилась огромная лобастая голова моего «котика», и с тихим утробным рычанием он «просочился» внутрь, грациозно пройдя по беседке и лениво «растекшись» у моих ног.

Ошарашенную тишину, воцарившуюся после появления Проши, буквально взорвал шквал голосов. Народ восхищенно рассматривал моего трарга, щедро делясь впечатлениями и комментариями.

— Слушай, я как-то видел боевого трарга на одном из ежегодных празднеств военной мощи нашего королевства. Там шли самые лучшие боевые трарги, принадлежащие короне. Так вот, они даже в подметки твоему не годятся, и я даже не представляю себе, откуда тебе достался такой выдающийся экземпляр. Тебе еще не предлагали его продать?

При этих словах Владиса Прошка приподнял лобастую голову и предостерегающе зарычал.

— Даже и не заикайся об этом. Как я могу предать своего друга? Тем более что мы с самого его рождения вместе и никого другого мой трарг слушаться просто не будет.

— Да ладно… — усомнился Владис. — У короля есть такие специалисты, что любого дикого зверя приручат, а уж твой-то трарг и так ручной. Подумаешь, заставить его слушаться и служить кому-то еще, кроме тебя, дел-то…

— Могу только посочувствовать герою, кто решится на подобную глупость. Голова, насколько я знаю, у всех одна, и даже самый лучший медикус вряд ли сможет отрастить новую. А вот если этот глупец полезет к моему Прошке, то у него будут все реальные шансы этой самой головы и лишиться.

Судя по скептическому хмыканью, я так и не сумела полностью убедить Владиса в полной бесперспективности его предположений. Однако взгляды, которые он кидал на трарга, показывали, что и недооценивать его он был не готов. Самое интересное, что здешние студенты гораздо лучше понимали реалии жизни, и никто из них даже не рыпнулся попросить погладить «кису». Если бы дело происходило в моем мире, нашлись бы умники, которые и без спросу потянули бы свои шаловливые ручонки к пушистому меху большой кошки.

За общими разговорами в этот вечер мы засиделись допоздна и разошлись только глубоко за полночь, договорившись встретиться еще раз через неделю, на следующий выходной. Для всех студентов, видимо, чтоб они не слишком расслаблялись, был выделен всего один день в неделю, когда они могли отдохнуть и заодно подтянуть тот предмет, по которому не успевали. Завтра был именно такой день, поэтому никто особенно и не торопился ложиться спать, надеясь отоспаться за всю неделю. А вот мне отоспаться, судя по всему, не суждено. Завтра у меня один из тех счастливых дней, когда мы с Прошкой можем выйти за пределы Академии и отправиться на охоту, и ради такой прогулки не жалко пожертвовать несколькими часами сна. Попрощавшись со всеми, я отправилась к себе, предвкушая завтрашнюю прогулку. Как бы ни было мне интересно учиться, однако находиться все время в одном место было тяжеловато. Хотелось хоть немного развеяться.

Утром, благодаря Прошке, который и разбудил меня, мы выехали за ворота Академии очень рано, когда почти все еще спали. Заспанный сторож пробурчал что-то нелицеприятное нам вслед и пошел в свою каморку досыпать. Утро выдалось свежее, и я накинула курточку, в которой когда-то отправлялась в лес по грибы. Столицу покинули тихо и почти незаметно. К Махлюнду я решила в такую рань не заезжать. Вот когда Прошка натаскает дичи, тогда и сгоняю за телегой, а пока чего людей зазря тревожить. Пусть хоть они поспят. Въехав в лес, я спешилась и привязала своего коня к дереву. Прошка давно уже ускакал на охоту, еще когда только к лесу подъезжали, а я ему в этом деле не помощник. Лука у меня нет, и стрелять из него я пока не пробовала, а к арбалету нет болтов. Поэтому только и остается, что грибы да ягоды искать, чем я и занялась. Походив по лесу, набрела на кустики черники, сплошь усеявшие полянку и так и манившие своими черными бусинками, выглядывавшими из обрамления зеленых листочков. Присев на корточки, я аккуратно стала собирать их, складывая в платок и сетуя на себя, что не взяла более удобной тары. Ведь знала же, что в лес иду, но совершенно не подумала о такой возможности. Вот для дичи взяла все, и нож хороший, охотничий (еще Махлюнд подарил, когда с первой охоты приехала), и клубок крепкой бечевки (мало ли на что пригодится), и даже кусок чистой ткани (на всякий случай), а вот лукошко для грибов и ягод прихватить забыла. Растяпа!

Увлекшись сбором ягод, я даже не заметила, сколько времени пролетело с момента моего приезда в лес. Очнулась только тогда, когда лобастая голова Прошки тихонько толкнула меня в плечо.

— Уй, пушистый, ты уже здесь? А что так быстро, неужели никого не поймал? — Следуя за хитрым взглядом Проши, я поняла, что очень ошиблась. На полянке, под молодым деревцем, лежала немаленькая такая тушка оленя, придавленная сверху еще и кабанчиком, килограмм так на сто — сто пятьдесят. — И когда ты только успел все это натащить? Да еще и так, что я ничего не заметила? Ты же мой охотник! — Погладив кса-рдона, я завязала в узелок свою добычу, мысленно распрощавшись с платком, потому как отстирать его от черники никакой возможности просто не видела. — Ну что, дружок, чувствую, пора мне отправляться к Махлюнду. Только вот с пустыми руками как-то неудобно. Может, найдешь мне что-нибудь такое необременительное, но чтоб не стыдно было преподнести в дар нашему общему знакомому?

В ответ на мои слова фигура кса-рдона пошла рябью, и он просто растворился, материализовавшись уже на самом краю поляны.

А ничего так мой котик прогрессирует! Уже исчезать и телепортироваться на короткие расстояния научился. Что-то еще будет! Попинав ногой туши «монстров», которые приволок мой «малыш», я уселась на корягу и стала ждать, кого на этот раз притащит Прошка и чем я поеду радовать Махлюнда. Пока сидела без толку, руки как-то сами развязали узелок, и ягоды одна за другой стали отправляться в рот. К моменту появления Прошки ягод осталось всего ничего, и поэтому я просто сгребла их в горсть и закинула в рот, облизав напоследок пальцы. Поднявшись с коряги, сделала несколько шагов навстречу к Проше и остановилась в изумлении. То, что принес кса-рдон, назвать чем-то иным, кроме как мутантом, лично я не бралась. Это было нечто… странное. Большой пушистый хвост с острым и лысым жалом на конце, маленькие лапки с длинными коготками, совершенно милая мордашка и узкое, раздвоенное жало, торчащее из приоткрытой пасти, полной острых зубов, расположенных аж в два ряда.

— Что это такое? — я с опаской протянула руку и легонько коснулась красивой, переливающейся на солнце шкурки. Оказалось, что такая мягкая и пушистая на вид шерстка приобретает совсем другие качества, если провести рукой против ее роста. Рука мгновенно оказывалась исколотой тонкими иголочками, которые оставляли на коже маленькие кровоточащие, еле заметные дырочки, и начинала неметь. — Ничего себе зверек! Это просто убойное что-то. — Я с волнением обхватила Прошкину морду, — Ну-ка, давай показывай свой язык. Небось все исколол себе, пока тащил этот кошмар. — Безбоязненно раздвинув его клыки, я тщательно изучила совершенно целый язык и нёбо кса-рдона, который, казалось, даже получал удовольствие от такой процедуры. — Какой же ты паразит, Проша! Не мог сразу сказать, что ты совершенно не пострадал, я бы и не лазила в пасть твою слюнявую. — Освидетельствовав его хитрую и довольную морду, я махнула рукой. — Ладно уж, гуляй пока.

Расстелив чистую тряпку, я ногой столкнула тушку неизвестного животного на нее и аккуратно завернула, перевязав веревкой. К этому моменту ранки на руке уже затянулись и кровь перестала сочиться. — Однако я и сама неплохо развиваюсь! Вон какая регенерация у меня появилась! Еще немного, и любого вампира за пазуху заткну. — Посмеявшись собственным мыслям, я отвязала коня и, подхватив удивительную добычу, отправилась в город, наказав Проше дожидаться меня здесь и никому нашу дичь не отдавать.

Уверив меня, что даже вся королевская армия не сможет отнять у него честно пойманную дичь, Прошка уселся на полянке и стал вылизываться, как самый обыкновенный кот.

На этот раз в город я въехала без лишних эксцессов. То ли из-за того, что с меня нечего было взять, то ли потому, что стражники другие. Зато, когда подъехала ко двору купца, была неприятно удивлена закрытыми воротами, в которые мне пришлось достаточно долго ломиться. Въедливый и совершенно незнакомый мужской голос никак не хотел поверить, что я очень хорошая знакомая купца Махлюнда и меня нужно немедленно впустить во двор.

— Да что же это делается! Совсем все с ума посходили! Меня не было-то всего две недели, а здесь уже такие перемены. А ну открывай немедленно, если не хочешь остаться без работы. — Выйдя из себя, я повысила голос и начала с удвоенной силой колотить по воротам.

— Это что еще за шум, Гримка? Почему хозяин должен просыпаться под такой грохот? Что, с работой никак не можешь справиться, опять на улицу захотел?

Услышав знакомый голос парня, который сопровождал караваны купца, я закричала:

— Эй, Михась! Вы от кого оборону держите? Неужели я так здесь уже надоела, что меня не велено пускать?

— Хо, да это никак Лика пожаловала! А что за воротами топчешься?

— Да ворота у вас больно высокие. Вот думаю, как мне надо разбежаться, чтоб их перемахнуть! — съехидничала я.

— Гримка, так это ты Лику за воротами держишь? Ну ты даешь! Да она нашему хозяину заместо дочери, а ты ее в дом не пускаешь. Открывай быстрее, пока хозяин не узнал и не разгневался. Да у госпожи Лики проси прощения, недоросль. Авось пожалеет она тебя, болезного, и не станет ничего говорить хозяину.

Заскрипели ворота, и я наконец-то смогла войти во двор, ведя в поводу своего коня.

Рыжий, взлохмаченный парень с веснушками по всему лицу кинулся ко мне, просительно заглядывая в глаза и пытаясь выдрать поводья из руки. Конь всхрапнул, явно недовольный тем, что его дергают из стороны в сторону. Не выдержав, я взмолилась:

— Михась, да угомони ты наконец этого парня! Он же сейчас голову моему коню оторвет, вцепился как клещ и не отпускает.

— Гримка! А ну отойди от госпожи Лики, не видишь разве, у нее поклажа на коне, а ты его увести пытаешься. — Засмеявшись, Михась махнул рукой на паренька, отгоняя его на манер надоедливой мухи. — Лика, не обижайся на него, что с убогого возьмешь. Господин Махлюнд его из жалости взял к себе из деревни, к какому-никакому делу пристроил, вот он и старается изо всех сил себя показать, — Кивнув на коня, Михась поинтересовался: — А ты никак опять что-то интересное привезла?

— Ага, да еще какое! Сама обалдела, как увидела!

— И что это такое? — глаза у Михася так и загорелись от любопытства.

— А вот дождемся Махлюнда, тогда все сам и увидишь, — Отвязав свою поклажу, я передала поводья топтавшемуся рядом Гримке.

— Это кто меня здесь дожидается? — Громкий голос купца разнесся по всему двору. — Лика, какая неожиданность! Какими судьбами?

— Ну как это? Вы же знаете, что Прошу кормить надо, а Академия не обеспечивает питание для моего трарга, вот меня и отпускают по выходным на охоту.

— Ах да-да… Действительно. Но я подумал, что в связи с последними событиями тебя из Академии не выпустят.

— Это какими еще событиями? — я удивленно подняла брови. — Что у вас здесь происходит? Это как-то связано с тем, что вы забаррикадировались?

— Пошли в дом, там я тебе все и расскажу.

— Пошли, — покладисто согласилась я. — Только давайте сначала покажу свой подарок, а то вдруг в доме он будет лишним… — С этими словами я стала аккуратно разворачивать закутанное в тряпку животное, стараясь не пораниться ненароком.

Когда я развернула его и отошла в сторону, чтоб Махлюнд мог хорошенько его рассмотреть, со стороны Михася послышался сдавленный всхлип.

Скосив на него глаза, я с удивлением увидела открытый рот и недоуменное выражение лица.

— Это же… это же грымзлик!

Услышав такое заявление, я чуть не поперхнулась.

— Ну Лика, ну ты даешь! Лишний раз убеждаюсь, что ты очень необычная девушка. Так везти на все необычное может не каждому! — Купец обошел вокруг моего подарка, покачивая головой, но не пытаясь до него даже дотронуться. — Ты извини меня, но я не могу принять такой подарок. Слишком уж он ценный. Где ты его взяла, я даже спрашивать не буду, все равно скажешь, что это просто охотничий трофей. Только вот где вы его поймали, еще вопрос… — Усмехнувшись, Махлюнд посмотрел на меня.

— А что в нем такого ценного, за исключением его редкости?

— Ты, как всегда, в своем репертуаре. Даришь подарки и даже не осознаешь их ценности. — Повернувшись к деревенскому пареньку, купец приказал: — Гримка, ну-ка принеси мне крепкие перчатки из конюшни. Да смотри, чтобы без дыр были.

— А ваш Гримка-то цветом шевелюры с грымзликом сравняться может, — не выдержав, засмеялась я.

Следом за мной захохотали и остальные, особенно когда пришел пресловутый Гримка с перчатками в руках. А его удивленная физиономия и всклокоченная шевелюра вызвали дополнительный приступ смеха.

Отсмеявшись, купец надел перчатки и аккуратно взял за шкирку мой подарок. Его движения были очень осторожны, можно даже сказать, наполнены нежностью.

— Лика, ты не смотри, что его шкурка такая пушистая и красивая, на самом деле она таит в себе кучу опасностей и неожиданностей. Пробить ее не сможет ни один самый острый нож, и какая-нибудь жилетка или куртка с вставками из этой шкурки (целиком вещи из нее не делают, так как слишком уж дорого получается) ценятся даже выше, чем на вес золота. Если тебе интересно, почему я в перчатках, то поясню, что при контакте с этой шкуркой можно очень нехорошо и болезненно уколоться, а в некоторых случаях из шерстинок этой твари начинает выделяться сильнодействующий яд. Причем на вид определить, ядовито животное в данный момент или нет, не представляется возможным. И еще, если шерсть грымзлика только в определенное время выделяет яд, то его очаровательный хвостик, — Махлюнд показал на острый кончик хвоста, — и жало выделяют яд в любое время, как только это понадобится. Я уж не говорю про эти замечательные зубки, которые могут перекусить все на свете, включая даже даремскую сталь! И весь этот смертоносный набор снабжен просто бесовской хитростью, неимоверной быстротой реакции и просто невиданной изворотливостью. До сих пор известен только один случай, когда удалось убить это животное, да и то там была какая-то запутанная история, в которую и верится-то с трудом. Все остальные грымзлики доставались особенно удачливым охотникам только после их естественной смерти. Твой же подарок, судя по его состоянию, еще совсем недавно был жив и здоров и в ближайшее время помирать своей смертью явно не собирался. — В ответ на мой недоверчивый взгляд купец пояснил: — Да это же все видно по состоянию его шкурки. Она же так и переливается от молодости и здоровья. К тому же водятся эти очаровательные зверьки в основном в Дикой Плеши, куда нормальные охотники стараются лишний раз не забредать.

— Ничего себе охотничий трофей! — Я даже присвистнула от такой информации. — И все же я прошу вас принять этот подарок. Мне этот зверек без надобности, а вы, я в этом просто уверена, сможете лучше многих им распорядиться.

Подумав, Махлюнд мне предложил:

— Хорошо, давай поступим так: я возьму грымзлика, но не в подарок, как ты предлагаешь, а лишь потому, что ты действительно не сможешь выгодно его пристроить и тебя смогут обмануть.

Перебив его, я внесла свои поправки:

— Я все-таки настаиваю, чтоб вы рассматривали это животное не как мою личную собственность, а как наше общее имущество, на которое вы имеете такие же права, как и я. Поэтому распоряжайтесь им по своему усмотрению, как вы посчитаете нужным.

— Хм, ладно, деточка. Давай не будем спорить, а пройдем-ка лучше в дом. — Завернув грымзлика в тряпку, купец поднял сверток и понес на вытянутых руках.

Михась воспользовался моментом и, догнав меня, с восхищением дохнул в ухо:

— Ну ты даешь, Лика! Это же надо, самого грымзлика принесла! А все прибеднялась, типа обычная девушка из провинции… Да тебе сами боги благоволят!

— Да ну тебя, балабол! — отмахнулась я.

Собственно говоря, чего меня-то хвалить? Это же не я, а Прошка откуда-то этого грымзлика выкопал, вот пусть ему и ставят памятник прижизненно, как самому удачливому добытчику местных диковинок. Надо же, как подставил меня, паршивец! Я то думала, что он мне просто пару упитанных птичек притащит, ну в крайнем случае, какого-нибудь пушного зверька, а он такого монстра знаменитого приволок и в очередной раз сделал меня центром всеобщего внимания. Хорошо еще, что я догадалась завернуть этого грымзлика в тряпку, а то стала бы героиней дня Вассариара.

— Присаживайся, Ликочка. Сейчас чайку на травах попьем да со свежим медком. — Купец выставил на стол огромное блюдо свежайшего меда в сотах, а к нему большую краюху белого, еще теплого хлеба.

Я вспомнила, что, выезжая из Академии, даже перекусить не успела, и руки сами потянулись за лакомством.

— Так что у вас здесь произошло, что вы надумали закрываться? Вроде бы мирно жили, никого не опасались, а тут на тебе… — Отрезав ломоть хлеба, я положила себе на тарелку кусок янтарного меда в сотах, стараясь аккуратно выковырнуть оттуда застрявшую пчелку.

— Не знаю, с чего и разговор начать. Странное что-то у нас происходит, а что конкретно, пока никто не поймет. Может, помнишь еще господина Переса — портного нашего? — Дождавшись от меня утвердительного кивка, купец продолжил: — Здорово ты тогда ему помогла, дочка. Очень уж он тебя хвалил, велел привет передавать, как увижу, и просил, чтоб ты в гости к нему наведалась. Но не о нем речь. Может, ты и не знаешь, но на той же улице жил еще один портной, мастер не из последних, хоть и с гнильцой человек, я тебе скажу. Господин Клюка его звали. Так вот, совсем недавно произошло что-то странное в его доме. Как-то поутру, не дождавшись своего господина, служанка зашла к нему в комнату и увидела на полу только кучку черного пепла, словно что-то или кто-то выжег его дотла. Да так аккуратно, что даже одежда не пострадала. А когда стали перебирать все события, соседи припомнили, что видели накануне вечером, как к нему заходил один странный господин. Сам весь в черном, в шляпе, надвинутой на глаза, приехал в закрытом экипаже и очень быстро отбыл. Самое интересное, что служанка его не видела и ничего сказать об этом посетителе не может.

— Ну и что здесь такого странного, кроме самой смерти портного? Может, это был какой-нибудь клиент, который не захотел афишировать свой приход, и ничем с этим случаем не связанный?

— А дело в том, что было еще несколько подобных случаев в разных кварталах, и почти везде перед смертью кто-нибудь видел странного господина в черном. По городу начинают расползаться нехорошие слухи, словно в Вассариаре появились последователи Ордена Хаоса. Так это или не так, но я от греха подальше решил хозяйство от чужих оградить. Все дела я теперь веду только в лавке и с обязательным присутствием своих помощников.

— М-да-ам, интересные у вас здесь страшилки творятся. А у нас в Академии ничего такого не слышно.

— Да кто ж вам, первокурсникам, будет о таком рассказывать? — Всплеснув руками, Махлюнд налил мне полную чашку ароматного чая на травах. — Ты бы сама была поаккуратнее, что ли…

— Да кому я нужна, у меня же ни лавки, ни дома, ни хозяйства нет! А в Академии до нас и родная мама не доберется, не то что какие-то недоброжелатели, — преувеличенно бодро рассмеялась я, постаравшись своими словами успокоить купца.

А сама задумалась. Ведь странный медальончик у этого самого злосчастного портного, отбывшего на тот свет, я своими глазами видела. И то, что он напичкан очень неприятной магией, тоже опознать сумела, вот только купцу мы с господином Пересом решили о той ночи ничего не рассказывать. Как говорится, меньше знаешь, крепче спишь. А теперь, оказывается, есть предположения, что это происки Ордена Хаоса. Насколько я помню, именно его мне предлагали опасаться, и я как-то не предполагала, что наша встреча может состояться настолько быстро. Но раз их приспешники, или адепты, или кто там у них есть, шныряют уже непосредственно в Вассариаре, то мне может грозить реальная опасность! Та-ак, надо как-то побыстрее уже определяться с наставником, а то все посиделки со студентами, да попойки с друзьями, а здесь, оказывается, уже и жареным начинает попахивать.

— Господин Махлюнд, спасибо большое за чай, я бы и еще посидела, но меня там уже Прошка заждался, наверное. — С сожалением отставив пустую чашку, я поднялась из-за стола. — Я, собственно, зачем пришла — мне бы опять телегу одолжить. Нас сегодня из Академии отпустили припасы пополнить, вот мы и пополнили, теперь бы еще их до места назначения довезти…

— О чем речь! Сейчас распоряжусь, а ты пока посиди чуток, выпей еще чашечку чая да медком закусывай. Мед-то у меня знатный, со своих ульев. — Ласково улыбаясь, Махлюнд подал мне еще одну чашку дымящегося чая, и я не смогла устоять, посчитав, что время у меня и впрямь еще есть. Пока выкатят телегу, да пока коня запрягут…

Как оказалось, времени у меня было не так уж и много. Я еще не успела допить свой чай, как вошедший Михась сообщил, что возница уже готов выезжать. Поблагодарив Махлюнда за вкусный чай и пообещав навещать его почаще, я уселась на телегу и помахала рукой:

— Я отправлю ее обратно сразу же, как только доставим охотничьи трофеи в Академию.

Вскоре мы уже были на месте. Вот только на этом самом месте были не мы одни, но и несколько всадников. Заметив их еще издалека, я скомандовала вознице — мальчугану лет двенадцати — ехать потихоньку за мной, а сама поспешила вперед. Подъехав ближе, заметила, что среди пятерых всадников богатством своей одежды и убранством коня особенно выделяется один. Видимо, он и был у них здесь за главного, судя по его поведению. Эти шестеро были так увлечены, что заметили меня только тогда, когда я подъехала к ним практически вплотную. Зато я смогла услышать их последние слова и рассмотреть, что же так заинтересовало благородных господ. А заинтересовал их ни много ни мало — мой Прошка и та гора дичи, которую он добросовестно охранял. Причем за время моего отсутствия она еще увеличилась за счет трех зайцев, пяти куропаток и какого-то мохнатого то ли барана, то ли козла, как следует разглядеть это животное я не смогла. А тем временем благородные господа развлекались на всю катушку. Сообразив, что бесхозный трарг почему-то не может отойти от добычи, они по очереди стреляли из луков по нему, смехом комментируя каждый неудачный выстрел. А то, что все они были неудачными, я поняла, увидев истыканный стрелами ствол дерева, под которым стоял Прошка, и еще целую кучу изломанных стрел, валявшихся под его мохнатыми лапами. Последнюю стрелу, которую запустил знатный вельможа, мой трарг держал в зубах. Заметив меня, он выплюнул эту стрелу и нарочито наступил на нее лапой, после чего послышался хруст.

— Господа, чей сейчас выстрел? — Богатый вельможа засмеялся. — Или перейдем сразу к нашему следующему плану — «по отлову дикого трарга»? У кого есть сеть с собой?

Посмотрев на все это безобразие и услышав их грандиозные планы, я так и вскипела от гнева. Это же надо, так измываться над животным, которое не дает тебе отпор! Небось, накинься на них трарг, мигом разбежались бы, вопя от ужаса. А раз никто не нападает, то можно и поизмываться всласть и даже постараться поймать в качестве трофея.

— Извините, что помешала вашим развлечениям, но у меня, к сожалению, не так много времени, а еще нужно погрузить все это на телегу. — Я направила коня между траргом и кучей богатых придурков, сделав своеобразный щит для их мишени.

— Ба, кто это у нас здесь такая объявилась? Неужели дева-воительница или нет, свирепая охотница? — Один из друзей вельможи оценивающе прошелся по мне взглядом.

Судя по всему, моя потрепанная курточка его совершенно не впечатлила, а медальон Академии был скрыт за пазухой и посторонним глазам не доступен.

— Скорее уж чья-то служанка-помощница, — сморщился словно от неспелого лимона вельможа. — Чего тебе надо?

— Да, собственно говоря, ничего особенного, если не считать того, что вы загородили единственные подъездные пути к этой полянке. А в объезд телега, боюсь, не пройдет.

— Нет, вы слышали? Эта девчонка хочет, чтоб благородные господа освободили дорогу для крестьянской телеги! Этак она нас и помочь пахать попросит! — Поддерживая вельможу, друзья заржали в унисон с ним.

Сообразив, что понимания я здесь не найду, я молча спешилась и, привязав коня к ближайшему деревцу, направилась к Прошке.

— Э-эй, девушка, а куда это вы направились? Вам не говорили, что дикие трарги очень опасны даже для молодых девушек? — Это один из всадников решил меня предупредить, заметив, куда я направилась.

— А с чего вы взяли, что он дикий? Вы глаза-то раскройте пошире. Неужели вы думаете, что дикий трарг позволил бы вам так над собой изгаляться? Да вас сейчас можно было бы собирать по частям… — Подойдя к Прошке, я взялась рукой за цепочку на его шее и продемонстрировала гарцующим неподалеку всадникам. — Или вы думаете, что такие украшения появляются сами по себе?

Смущенно переглянувшись, один из всадников обратился к вельможе:

— Хм, маркиз, а вам не кажется, что мы немного прокололись? Судя по цепочке, трарг-то и впрямь, не совсем дикий… Как бы не было неприятностей.

— Барон, чего вы испугались? Кто нас здесь видел? Эта простушка? — сказал, пренебрежительно кивнув на меня, маркиз, не подозревая, что я все прекрасно слышу.

Вот такие у меня таланты открылись! Наконец-то мои способности начали выравниваться, и теперь при желании, а не произвольно, как это было раньше, я могла неплохо видеть в темноте, слышать на достаточно больших расстояниях, а также убыстрять реакцию, начиная передвигаться в режиме, недоступном большинству людей (если только они не обладали какими-то необычными способностями).

— Маркиз, но ведь этот трарг кому-то принадлежит! И, судя по всему, человеку очень даже не бедному. Да еще и лишние свидетели…

— А наплевать! Мы хотели хорошо развлечься? Вот и развлечемся! Предлагаю устроить охоту на настоящего трарга. Неплохая добыча получится, а? Ну а по поводу лишних свидетелей… — Помолчав секунду, маркиз усмехнулся и продолжил: — Вы же сами заметили, что они лишние…

Все помолчали, обдумывая его слова, и только один молодой человек в свите маркиза осмелился возразить:

— Я в этом не участвую. Охота охотой, но это уже чересчур.

— Что ж, виконт Сарзонт, это ваше право, — презрительно процедил маркиз сквозь зубы. — Надеюсь, вам не надо напоминать, что вы ничего не видели и не слышали?

— Не волнуйтесь, я вас не выдам. — Развернув коня, виконт с места взял в галоп, удаляясь по направлению к городу.

Сообразив, что сейчас начнется самое неприятное, я тихо шепнула на ушко Прошке:

— Постарайся себя сдержать и не вмешивайся. Не хватало мне, чтоб тебя обвинили в нападении на благородных господ. Вряд ли кто поверит, что мы только защищались… Ты лучше постарайся исчезнуть, я больше чем уверена, что это у тебя хорошо получится. — Заметив вопросительный взгляд Проши, я его успокоила: — За меня не волнуйся. Заодно и себя проверю, чего я стою как маг. Пусть и недоучка…

Тихонько, чтоб переговаривающиеся господа не заметили, я сформировала у себя в руке огненный шар, который стала потихоньку напитывать энергией. Попутно постаралась сконцентрироваться и обратиться к стихии воздуха. Ответ пришел незамедлительно, и я почувствовала себя более уверенно. Н-да-а, не знают эти господа, с кем связались.

— Девушка, можно вас на минуточку? — Всадник, которого маркиз называл бароном, призывно махал мне рукой.

— Проша, будь готов линять в любую минуту. — Шепнув Прошке, я сделала несколько шагов навстречу к пятерым, оставшимся всадникам. Решив, впрочем, особо не приближаться.

— Вы что-то хотели, любезные? — остановившись неподалеку, я выжидающе посмотрела на них.

— Девушка, а вы что, нас боитесь? Почему не подходите ближе?

— Да мне и отсюда все хорошо слышно и видно. Или вам меня плохо видно? Так я не картина, чтоб меня рассматривать. А если чего спросить хотите, так спрашивайте, а то мне некогда. — Заложив руки за спину, я усиленно стала увеличивать свой огненный шарик, чувствуя, как ласковое тепло согревает мои ладони.

Переглянувшись, всадники аккуратно, чтоб не спугнуть добычу раньше времени, стали разъезжаться, беря меня в клещи. Передо мной остался только маркиз и его спутник — барон, который и заговаривал мне зубы. Остальные, судя по всему, нацелились на моего Прошку. По крайней мере, я именно так поняла их действия, когда двое из них наложили стрелы, а третий размотал сеть.

— Э-эй, господа, а вы не увлеклись здесь охотой? Та дичь под деревом уже дохлая, так что вряд ли окажет вам сопротивление, а трарг не является дичью, так как он уже приручен. Это я говорю для тех, у кого зрение не очень хорошее и цепочку на шее зверя не смогли заметить.

— Девка, закрой рот и не мельтеши, и, возможно, проживешь еще немного. — Это вмешался в разговор маркиз, которому надоела эта игра.

Вытащив хлыст, он тронул поводья, направляя на меня своего огромного конягу.

— Дядя, какой же вы грубиян! Нельзя так с девушками разговаривать… — поучительно сообщила я ему.

Я тянула до последнего, стараясь, чтоб мои действия были только необходимой самообороной и никак иначе. Но когда хлыст с тонким взвизгом рассек воздух и ко мне полетела плеть с каким-то утяжелителем на конце, я больше не стала медлить. Выкинув руки перед собой, я развела их веером, и большой огненный шар разделился на несколько частей поменьше, которые со все убыстряющейся скоростью понеслись каждый к своей цели — ровно по количеству всадников. Сама же в это время резко поднырнула и, перекувырнувшись, оказалась немного в стороне от коня маркиза, мысленно скомандовав Прошке исчезнуть. Со всех сторон послышалось лошадиное ржание и крики людей. Оглянувшись, я заметила, что моя атака особого вреда этим господам не принесла, если не считать опаленных хвостов и грив лошадей, да немного подпорченной одежды. Не знаю, почему так получилось… Может быть, огненные снаряды были слишком малы, а может быть, сыграло свою роль мое подспудное нежелание причинять людям, пусть даже и таким нехорошим, смертельные увечья.

— Ах, ты ж, сука. Ну погоди, я тебя на ленточки порежу! — Выхватив меч, маркиз с озверелой физиономией спрыгнул с взбесившегося после попадания моего снаряда коня.

Отпрыгнув как можно дальше, я беспомощно огляделась, ища, что бы такое тяжелое схватить. Сегодня я сглупила и оставила свой меч в Академии, посчитав, что ничего страшного со мной на охоте приключиться не может, тем более когда рядом Прошка, и вот на тебе… Ладонь рефлекторно сжалась, реагируя на выпад меча маркиза. И о чудо! Я почувствовала привычную тяжесть меча, неожиданно оказавшегося в моей руке прямо из воздуха, и успела с его помощью отклонить направленный на меня удар. Все-таки дракон неплохо успел меня научить, муштруя по ночам и заставляя снова и снова отрабатывать навыки сражения с мечом. Маркиз оказался вовсе не плохим мечником, ошибка которого была в том, что он ни в какую не хотел воспринимать меня как противника. Его выпады были четко выверены, но подпадали под шаблоны одной из школ, тогда как дракон меня учил никогда не зацикливаться на бездумном заучивании движений, а стараться действовать нестандартно, в полной гармонии тела и оружия. Именно его уроки и помогли мне сейчас. Более того, я впервые могла проверить себя, чего стою с оружием в руках не в учебном поединке, а в настоящем бою с самым настоящим противником, когда ставкой является жизнь. Волнения, как это ни странно, не было абсолютно. Только холодная решимость и мой меч, который затягивал в смертоносный танец. Наш поединок с маркизом закончился быстро, я бы даже сказала, что слишком быстро. Нет, я не стала убивать этого высокородного урода, всего лишь подправив ему походку. Мой меч легко вспорол дорогие и такие модные штаны маркиза, после чего тот упал на колени, зажимая руками сухожилие на ноге, вернее, то, что от него осталось.

Такого никто из друзей маркиза уж точно не ожидал, а потому все впали в легкий ступор. К сожалению, он продлился совсем недолго, и уже через минуту на меня ринулся барон, вытаскивая на ходу меч. Следом за ним очнулись и остальные, плюнув на внезапно исчезнувшего непонятно куда трарга и определив для себя более понятную цель — меня. Четверо здоровых мужиков, вооруженных до зубов, кинулись на маленькую, бедную меня с одной-единственной мыслью — достать и сделать больно. Допустить, чтоб их желания оправдались, я никак не могла, а потому активировала небольшой смерч, образованный моментально откликнувшейся на призыв стихией.

В мгновение ока разметав и отбросив от меня нападающих, смерч прошелся передо мной, словно хвастаясь «вот какой я молодец!». Затем, повинуясь моему желанию, он одного за другим подхватил всех нападающих вместе с лошадьми, разогнав в лихой круговерти, где мелькали, пролетая мимо, то копыто, то открытый в немом крике рот. За ревом ветра звуков слышно не было, и это создавало немного жутковатое впечатление. Припомнив огромную лужу около городских ворот, которую мне пришлось сегодня объезжать, опасаясь застрять там с телегой на веки вечные, я направила смерч именно в ту сторону. Понаблюдав за полетом моих несостоявшихся убийц, я удовлетворенно вздохнула и в изумлении уставилась на валявшегося на травке в беспамятстве маркиза.

— Вот черт, а о нем-то я и позабыла! Да-а, слабоват маркиз оказался… валяется как кисейная барышня. Что же мне с ним делать? — Оглянувшись в поисках коня маркиза, я поняла, что его-то как раз смерч с собой прихватил. — М-да-м, ну ладно, полежи пока здесь, болезный. Сейчас трофеи Прошкины погрузим в телегу и тобой займемся…

Посмотрев по сторонам, я заметила невдалеке оставленную телегу и босые ноги, торчащие из-под нее.

— Эй, малец, хватит прятаться! Уже все кончилось, так что вылезай давай и рули сюда. Да не бойся ты так меня, я же не монстр какой, не трону.

Судя по всему, на пацана напал конкретный мандраж, так как вытаскивать его из-под телеги все-таки пришлось мне. Зато когда я поклялась святым Верием, что не сделаю ему ничего плохого, он заметно повеселел и уже без принуждения направил телегу туда, куда я показала. А тут и Прошка объявился прямо из воздуха, стоило мне только его позвать. С помощью моего «котика» мы очень быстро загрузили телегу, практически не принимая в этом никакого участия, если не считать небольшой корректировки, с какой стороны и чего закидывать. После этого я конкретно задумалась над дальнейшей судьбой маркиза. Оставлять его здесь в таком состоянии нельзя. Хоть и недалеко от города, но дикие звери и здесь бегают, а сам маркиз вряд ли может оказать сейчас достойное сопротивление. На его друзей рассчитывать тоже не приходится, им бы самим оклематься. По всему выходило, что придется его брать с собой и уже в городе решать, куда это тело пристраивать. Только вот если охотничьи трофеи в телегу закидывал Прошка, то маркиза ему доверить я никак не могла. От огромных Прошкиных клыков на всех тушках остались вполне ощутимые отметины, и если он «подарит» такой же автограф маркизу, то все мои попытки сохранить ему жизнь пойдут насмарку. Пришлось нам с пареньком, надрываясь и чертыхаясь сквозь зубы, хватать его под мышки и за ноги и тащить к телеге.

Прямо сказать, маркиз оказался очень уж упитанным, и, пока мы с мальчишкой запихнули его в телегу, порядком намучились. Вытерев пот со лба, я отправила пацана нарвать лапника, чтоб прикрыть сверху дичь и нашего маркиза. После того как все было сделано, мы накинули на всю нашу добычу еще и старую дерюгу, валявшуюся в телеге, и тронулись в обратный путь.