"Корни сознания" - читать интересную книгу автора (Мишлав Джеффри)

ОТ ДРЕВНОСТИ ДО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Фундамент современных исследований "необычных" проявлений сознания был заложен людьми доисторических времен и первобытных культур.

Людям этих эпох было присуще анимистическое видение мира: их мир был густо заселен духами, привидениями и божествами, способными вступать в контакт с людьми и неживыми объектами. Духи могли входить в тела людей и животных, принося в них болезни, но они могли также приносить и высшую мудрость. Кроме того, они могли наделять людей необычными психическими силами.

Связующим звеном между миром людей и миром духов были шаманы, совмещавшие в себе функции жреца, знахаря, психиатра, учителя и пророка. В различных культурах роль и влияние шаманов, разумеется, были различными. Иногда шаманские приемы и идеология проникали во все формы общественных отношений, а иногда представляли собой лишь второстепенное явление.

Считалось, что шаман может по своей воле умереть, то есть уйти в потусторонний "мир предков", а затем по своей же воле вернуться к жизни. Как свидетельство подлинной связи шамана с параллельным нашему миру миром духовных сущностей рассматривалась его способность входить в измененные состояния сознания — экстаз, транс, а также иметь всякого рода видения, слышать голоса и т. д.

Измененные состояния сознания достигались с помощью специальных психотехнических приемов, галлюциногенных препаратов естественного происхождения (например, настой мухоморов, пейот[2] и т. п.), а также долгих ритмических танцев. В своих трансах и экстазах шаман исследовал те необычные планы сознания, в которых он оказывался, и учился использовать обитавшие на этих планах силы. Как бы там ни было, но шаманы, пребывая в разнообразных измененных состояниях сознания, могли определять заболевания и исцелять их, заглядывать в будущее, видеть предметы на огромных расстояниях, ходить по раскаленным углям, беседовать с духами умерших и т. д.

Сон в доисторические времена рассматривался как естественный выход в потусторонний мир. Однако, в отличие от простого человека, шаман, как предполагалось, знал, как ориентироваться в мире сновидений, знал "где здесь что". Шаман исследовал эту область и умел толковать сны. Опыт сновидений рассматривался в качестве столь же реального и содержательного, как и опыт бодрствующего состояния.

В древней Месопотамии, как ни в какой иной из известных нам цивилизаций, расцвело искусство предсказания. Различным предзнаменованиям ("знакам") придавалось огромное значение, поскольку считалось, что всякое событие обладает каким-то личностным смыслом для того, кто его наблюдает. Столь характерный для современных умов вопрос о причинной связи между событием и предзнаменованием не возникал вообще — любые события рассматривались исходящими от божества.

Знаменитые месопотамские маги видели единство в природе и гармонию во Вселенной, которая взаимосвязывала все предметы и все события. Здесь не было случайных событий: все они являлись знаками, свидетельствующими о чем-то ином. Поэтому-то и гадать можно было буквально на любом типе "случайностей": внутренностях животных, дыме и огне, журчанье ручьев и тенях деревьев, атмосферных явлениях вроде дождя, облаков, ветра, молний и т. п., а также поскрипывании мебели и половиц. Вестниками тайных посланий могли оказаться мухи и другие насекомые, не говоря уже о кошках и собаках.

В месопотамской литературе содержится идея о том, что душа, или же какая-то ее часть, во время сна покидает тело и в действительности посещает те места и людей, которых видит спящий. Иногда во сне человеку может явиться божество и дать надлежащий совет. В трудные времена древние цари и герои проводили с этой целью ночь внутри святилища того или иного божества. Благодаря соответствующей ритуальной церемонии божество являлось им во сне и давало вполне ясные и конкретные указания, не требующие дальнейших толкований.

Египет знаменит своим "культом мертвых": жизнь после смерти рассматривалась как естественное продолжение жизни на земле.

Различные виды шаманской практики древних племен попали здесь в ведение организованного жреческого сословия. Легко предположить, что в ходе мистерий и таинств, посвященных культу мертвых, эти люди столь интенсивно отдавались служению, что многие из них действительно видели духов умерших.

Во всяком случае, различные египетские рукописи детально описывают природу тех частей человека, которые продолжают жить после смерти. Это САХУ, духовное тело; КА, двойник, который может отделяться от физического тела и путешествовать где захочет; БА, жизненный принцип, пребывающий в КА, подобно сердцу физического тела; КХУ, сияние существа в вечной жизни; СЕКХЕМ, форма, в которой человек существует на небесах; к этому добавляется также РЕН, или духовное имя существа.

Египетские представления о существовании в загробном мире не вполне ясны. Во многих случаях создается впечатление, что египтяне верили, будто умерший человек нуждается в земных богатствах и пище. С другой стороны, не исключено, что подобные представления являются лишь популярной версией высшей философии и оккультной практики. Возможно, что вполне чувственное, физическое описание загробной жизни, с которым мы имеем дело в египетских рукописях, — не более чем поэтическая метафора представлений, имевшихся у жрецов на сей счет.

Предсказательство и толкование снов в древнем Египте было привязано к соответствующим храмам. Так, например, здесь существовал храм, посвященный Имхотепу[3]. Больные люди совершали паломничество в храм, чтобы спать в нем; во сне к ним приходил Имхотеп и исцелял их. Эта традиция, продолженная в греческих храмах бога врачевания Асклепия, предполагает ясное понимание практических возможностей гипнотического внушения.

Рукописи свидетельствуют о том, что египтяне глубоко разработали различные приемы гипнотического погружения в трансовые состояния. Эти приемы нередко основаны на пристальном вглядывании в свет лампы. По всей вероятности, "волшебная лампа" арабской традиции восходит именно к египетским формам подобной практики. Традиция герметического мистицизма также связана с именем легендарного египетского бога-мудреца Гермеса Трисмегиста. Считается, кроме того, что из Египта происходят столь знаменитые в оккультном мире карты Таро.

Приблизительно в 1500 г. до н. э. в Индию вторглись арийские племена, принеся с собой санскрит и ведическую религию; однако уже за тысячу лет до вторжения здесь существовала цивилизация, о которой нам почти ничего не известно и письменность которой до сих пор не расшифрована. Ученые полагают, что многие элементы этой древней культуры были включены позднее в религию индуизма.

На почве индуистской культуры исследование сознания достигло замечательно высокого уровня. Санскритская терминология, которая применялась для описания различных сторон этого исследования, оказалась настолько точно отработанной, что прочно вошла в западный лексикон. Общее значение таких слов, например, как ЙОГА, КАРМА, КУНДАЛИНИ, МАЙЯ, НИРВАНА, ПРАНА, СИДДХИ и ЧАКРЫ, в принципе известно, пожалуй, каждому, кто хоть сколько-нибудь интересуется проблемами эволюции сознания.

Индия дала нам "ЙОГАСУТРЫ" Патанджали (II в. до н. э.), описывающие принципы раскрытия высших уровней сознания, а также восьмиступенчатую систему психофизиологической тренировки, ведущую к такому раскрытию. Впрочем, по Йоге существует столь обширная литература, что здесь мы в этот вопрос углубляться не будем. Заметим только, в связи с темой данной книги, что большинство йогических традиций предостерегают ищущих от увлечения необычными психическими способностями, указывая, что последние являются не более чем очередной ловушкой на пути к конечному просветлению.

Буддизм, возникнув в Индии, в исследованиях сознания достиг своей вершины в Тибете. Тибетские буддисты полагают, что любые состояния сознания, отличные от чистой Нирваны, представляют собой отражения ограниченной иллюзии самосознания. Основным документом этой традиции служит "Тибетская Книга Мертвых", которая описывает путь сознания от смерти к рождению.

Философия буддизма учит, что рождение и смерть не являются событиями лишь единожды имеющими место в человеческой жизни. Они составляют моменты непрерывного процесса существования, разделенного на шесть БАРДО или состояний. Три из них — бодрствующее состояние и состояния сна — переживаются в период между рождением и смертью, а три других — между смертью и рождением. Это ЧИКХАИ Бардо — опыт первичного света, а также вторичного света в момент смерти; ЧОНИД Бардо — опыт огней, звуков и лучей, а также лицезрения мирных и гневных божеств; и, наконец, СИДПА

Бардо — видение мира, к рождению в котором ведет человека Карма[4]. Сидпа Бардо включает видение совокупляющихся мужчин и женщин, выбор подходящего чрева для вхождения в него.

Все эти Бардо, однако, — как в периоды жизни, так и в периоды перерождения, — обусловлены ментальными процессами души и не составляют подлинной реальности, лежащей за их пределами. Вхождение в последнюю достигается посредством ясного сознания того, что образы и события любых состояний Бардо являются всего лишь проекциями нашего собственного сознания.

Однако если человек неспособен к этому, то в Сидпа Бардо он предстает перед судом Бога Смерти, подводящего итоги Кармы, накопленной умершим в данном воплощении. Добрый и злой гении, которые всякий раз рождаются одновременно с человеком, свидетельствуют здесь о содеянных им добрых и злых делах:

Эта ситуация явно перекликается с эпизодом взвешивания сердца из "Египетской Книги Мертвых", равно как и с идеями суда над душой, которые появляются в поздней греческой и христианской традициях. Похоже, что она отражает какую-то архетипическую реальность, проникающую в глубинное сознание многих культур, составляя, возможно, конечный символ значения и порядка во Вселенной. Современные исследователи и в наши дни пытаются изучать эту реальность, не делая, правда, столь решительных заявлений, как тибетцы, утверждающие, будто они развили способность сообщаться с духом; отделившимся после смерти от тела, и помогать ему проходить сквозь состояния Бардо.

Знаменательно, что "Тибетская Книга Мертвых" была настольной книгой Карла Юнга, который стремился объединить в своих психологических теориях научную логику с мистицизмом. Тимоти Лири, Ричард Альперт и Ральф Метцнер также использовали ее как основу для понимания природы психоделического опыта.

Подобно индийским йогинам, даосы разработали систему упражнений, которые позволяли им обретать сознательный контроль над внутренними состояниями. Основу этой практики составляли дыхательные упражнения. Кроме того, применялась медитация, целью которой было отделение духа от тела и путешествие в духе вплоть до достижения бесконечного покоя в гуще любых состояний.

С философией даосизма связан метод АКУПУНКТУРЫ (иглоукалывания) и "КНИГА ПЕРЕМЕН" (И Цзин),

Теория акупунктуры основана на представлениях о циркуляции жизненной энергии КИ (что, подобно санскритскому термину ПРАНА, означает "воздух" или "дыхание") по двенадцати меридианам тела. Когда что-либо препятствует этому потоку, органы тела страдают от нарушения энергетического равновесия. Вдоль меридианов тела китайцы открыли около 1000 точек, стимуляция которых нормализует поток Ки.

Энергия Ки представляет собой продукт двух великих сил ИНЬ и ЯН, которые приводят в движение всю Вселенную. Любое явление представляет собой какую-то разновидность напряжения, возникающего между этими двумя силами, действующими на всех уровнях.

ИНЬ: женское, отрицательное, луна, тьма, влажность, левое, тепло, легкие, селезенка, осень, зима и т. д.

ЯН: мужское, положительное, солнце, свет, сухость, правое, огонь, кишечник, желудок, весна, лето и т. д.

Игра Инь и Ян влияет также и на человеческие дела. Этот процесс был тщательно исследован в "Книге Перемен" — одной из древнейших книг мира. Она состоит из шестидесяти четырех разделов, каждый из которых посвящен фигуре, своеобразной стопке из шести линий, — разомкнутых (Инь) и непрерывных (Ян), — называемой гексаграммой. Каждая гексаграмма выражает определенное соотношение между Инь и Ян. Гексаграммы описываются в поэтических, зачастую таинственных выражениях, способных затронуть глубочайшие уровни ума; к каждой гексаграмме имеются комментарии, написанные Конфуцием и другими мудрецами, в которых эти космические принципы соотносятся с чисто человеческими ситуациями. Вот уже несколько тысячелетей "И Цзин" используется как гадательная книга, как источник философской мудрости и как практическое руководство по этическим вопросам.

Предсказания по "Книге Перемен" получаются при помощи таких явно случайных процессов, как, например, подбрасывание монеты, причем результаты зачастую бывают поразительными. Современные исследователи экспериментально засвидетельствовали, что когда человек обращает свой вопрос к Книге с верой и уважением, то гексаграммы, открывающиеся ему, казалось бы, посредством случайного процесса, оказываются более приложимыми к его ситуации, чем другие гексаграммы, принятые как контрольные.

Похоже, что "И Цзин" основана на космическом принципе, согласно которому все события во Вселенной связаны друг с другом. Тот же самый поток Инь и Ян, который приводит сознание вопрошающего в состояние, способное разрешить конкретную человеческую ситуацию, выражается также и в случайном падении монеты. Эта идея, отраженная в выдвинутой Юнгом теории акаузальной синхронистической зависимости, или синхронии, начинает играть огромную роль в развитии новой модели Вселенной. Она лежит в основе всех так называемых "совпадений".

Первый письменно зафиксированный парапсихологический эксперимент имел место в Греции в VI в. до н. э.

Греция в те времена славилась своими храмовыми оракулами. Пророчества, как правило, производились жрицами или медиумами: впадая в транс, они становились одержимыми божеством, которому был посвящен соответствующий храм, и вещали от его имени. Затем их слова толковались жрецами. О необыкновенной эффективности этих предсказаний свидетельствовало то, что перед принятием каких-либо ответственных политических решений греческие цари и военачальники считали необходимым проконсультироваться с оракулом.

По словам "отца истории" Геродота, Крез, царь Лидии, желая испытать различных оракулов, отправил посланцев к семи лучшим из них. Сделано это было с целью выявить наилучшего оракула, чтобы посоветоваться с ним затем по поводу войны с персами. Итак, в назначенный час посланцы одновременно задали каждому из оракулов один и тот же вопрос: "Что в данный момент делает Крез?" Наиболее точный ответ дал Дельфийский оракул. За подробностями отсылаем читателя к Геродоту.

Другой важной стороной греческой культуры того времени являлся культ мистерий, в которые были посвящены многие греческие философы. Хотя специфическая природа ритуала хранилась в секрете, многие авторы говорят о глубоком влиянии, оказываемом этим ритуалом на сознание участников. Так, Элевсинские мистерии, посвященные мифу о Персефоне, как бы продолжая шаманскую традицию и традицию египетских мистерий, связанных с нисхождением в царство мертвых, вели к таким состояниям, которые мы сегодня называем внетелесными переживаниями.

Непосредственным звеном между традицией мистерий и развивающейся греческой философией явилось ПИФАГОРЕЙСКОЕ БРАТСТВО. Пифагор, более знаменитый как создатель известной теоремы, учил также, что душа в ряде последовательных перевоплощений переселяется из одного тела в другое; при этом он подчеркивал необходимость гармоничного развития души, пребывающей в человеке. Кроме того, он считал, что соотношения между всеми вещами могут быть выражены в числах, обладающих не только количественными, но и качественными свойствами. Пифагорейцы посвящали себя изучению бесчисленных особенностей, обнаруживаемых в числах, и приписывали их Вселенной в целом. Числа, таким образом, рассматривались как принцип, соединяющий символические свойства ума с механизмами Вселенной.

Одной из наиболее значительных концепций, разработанных пифагорейцами, выступает понятие гармонии сфер, которое связывает внутреннюю музыку ума с перемещением планет по небесам. Человек восходит к этим божественным сферам в состоянии вдохновения. Как замечает один современный исследователь, "если Пифагор был кем-то вроде шамана, входившего в экстазе в соприкосновение с "потусторонним миром", то в предании, согласно которому он слышал божественную музыку, наверняка есть доля истины".

СОКРАТ, обладающий даром предвидения, объяснял свои способности помощью личного даймония, некоего благосклонного полубожественного существа, голос которого он слышал время от времени с самого детства. Голос отговаривал его от некоторых поступков, но никогда не указывал, что он должен делать. И голос этот, как говорил Сократ, ни разу не ошибся.

ПЛАТОН был учеником Сократа. Он полагал, что мир идей столь же реален, как и мир объектов, — и даже более реален, чем мир объектов. Объекты, говорил Платон, представляют собой лишь тени идей. Мы в своем человеческом состоянии подобны узникам, закованным в пещере спиной к выходу и свету. Наблюдая тени на стене пещеры, отбрасываемые существами и объектами, проходящими мимо входа, мы думаем, что это и есть реальность, не задаваясь вопросом о том, откуда же берутся тени, не догадываясь, что их источник находится у нас за спиной.

Платон также проводил различие между простым гаданием, которое представляет собой попытку постичь дела Бога посредством рационального процесса, и истинным пророчеством, как у Сократа, основанным на внутренних голосах, внетелесных состояниях, снах и трансах.

Подобно Пифагору, Платон допускает пред-существование божественной души, которая выбирает то существование, для которого она должна воплотиться. Душа переживает смерть тела, но если она не достигла в этой жизни достаточного совершенства и недостойна вечного блаженства, то должна подвергнуться дальнейшим испытаниям в последующих воплощениях с тем, чтобы подняться на более высокие ступени. Платон учит, что перед каждым воплощением, отбыв тысячелетний срок наказания или воздаяния за содеянное в прошлой жизни, душа выбирает себе будущее воплощение и погружается в состояние забывчивости относительно всего того, что с ней случилось прежде. Цель философии и человеческого обучения вообще состоит, следовательно, в пробуждении памяти души о вечном духовном царстве чистых форм и идей.

Великий ученик Платона АРИСТОТЕЛЬ, как известно, отвернулся от внутреннего мира духовных идеалов, столь милых его учителю, и обратился к более научной и рационалистической философии. Вместо того чтобы говорить о духовном мире как более реальном, чем физический, он говорит об энтелехии, или жизненной силе, толкающей организм к самозавершенности.

НЕОПЛАТОНИЧЕСКАЯ школа, центр которой находился в Александрии, совмещала мистические элементы иудейской традиции с греческой философией. Философы этой традиции пытались объяснить мир как эманацию трансцендентного Бога, который есть источником и целью всего сущего. Так, ФИЛОН ИУДЕЙСКИЙ, описывая процесс посредничества между Богом и человеком, приравнивает иудейские представления об ангелах и демонах к "царству идей" греков. Для того, чтобы освободиться от хватки чувственного мира и соприкоснуться с духовной реальностью, Филон рекомендует различные формы аскетической практики.

Сходное учение проповедовал также ПЛОТИН (а после него его последователь ЯМВЛИХ), который делал ударение на том, что союз с Богом не может быть достигнут с помощью мысли, пусть даже освобожденной от засилья чувств. Этот опыт возможен лишь в состоянии экстаза, когда душа полностью выходит за пределы мысли, теряет себя в Боге и становится единой с Божественным.

В 150 г. до н. э. в Риме был принят закон, гласящий, что ни одно важное государственное решение не может быть принято без консультации с авгурами (оракулами). ЦИЦЕРОН (106 — 43 гг. до н. э.), известный как величайший римский оратор, написал книгу о прорицании, в которой он пытался с беспристрастных философских позиций рассмотреть свидетельства за и против действенности предсказаний. Разбирая природу судьбы, он задается вопросом: какова польза в предсказаниях, если предсказанные события не могут быть изменены? Как вписывается в эту картину свободная воля? Цицерон полагает, что некоторые события всецело предопределены судьбой, тогда как в отношении других событий человек обладает определенной степенью свободной воли.

Философ, государственный деятель и драматург СЕНЕКА (4 г. до — 65 г. н. э.) полагал, что зарождающееся научное мировоззрение, возможно, придет на смену религиозному и составит основу для нравственной философии. Он принимал прорицание во всех его формах, но указывал на необходимость личного внутреннего развития ученого: "Эти секреты (природы) открывают себя не случайно и не каждому встречному. Они хранятся во внутреннем святилище и путь к ним не близок".[5]

ПЛИНИЙ СТАРШИЙ (I в. н. э.) занимал позицию весьма характерную для ученых того времени. Он клеймит современных ему магов как глупцов и шарлатанов. И тем не менее он полагает, что действенность некоторых "магических" процедур подтверждается опытом. Он указывает на важность здорового духа для ученого и часто советует такие формы воздержания, как целомудрие, бедность и пост. Целителям он иногда рекомендует принимать обет молчания. Он говорит также о симпатиях и антипатиях, существующих между различными материальными объектами и кладет эту идею в основу многих форм медицинского лечения. Он признавал, что при этом, помимо прочего, необходимо учитывать положение Солнца и Луны.

ПТОЛОМЕЙ (110–151 гг.), величайший ученый своего времени, написал более двадцати книг по географии, математике и астрономии, а также ряд книг о влиянии звезд на жизнь человека. Эти книги, известные как "Тетрабиблос" (Четырехкнижие), вплоть до сего дня составляют основу всей западной астрологии, хотя и не многие современные астрологи читают их и принимают к сведению содержащиеся там предупреждения.

Птолемей утверждает, что от небес распространяется некая сила, охватывающая все предметы Земли. Он признавал, однако, что в большинстве случаев астрологические прогнозы и рекомендации являются скорее гипотетическими. Он указывал также, что более крупномасштабные события, охватывающие, например, целые народы или города, гораздо легче предсказуемы, чем судьба отдельного индивида. Но он полагает, что от астрологии не следует отказываться лишь оттого, что предмет ее сложен, а прогнозы обладают относительной точностью, — это было бы подобно отказу от искусства навигации ввиду того, что корабли время от времени терпят кораблекрушения.

Один из отцов медицины ГАЛЕН (род. в 129 г.), начав с изучения философии, в возрасте семнадцати лет обратился к медицине. Причиной тому был сон, приснившийся его отцу. Он отказывался признавать сверхъестественные влияния в области лечения болезней, ясно сознавая, что все случаи исцеления в его медицинской практике обязаны эксперименту и опыту и могут быть поняты, исходя из естественных причин.

Гален признавал практическую ценность сновидений — как с точки зрения диагностики заболеваний, так и с точки зрения предсказания будущего. Он определял предрасположенность человека к различным заболеваниям по его гороскопу и признавал существование критических дней, в которые Луна оказывает влияние на болезнь и лечение. Он принимал доктрину, утверждавшую наличие в конкретных лечебных веществах скрытых (оккультных) сил, составлявших качество лекарства в целом, а не какой-либо его компоненты. Силы эти обнаруживаются путем углубленного созерцания этих веществ.

В БИБЛИИ мы встречаемся со множеством примеров связи человека с горним миром. Толкование снов здесь — нечто само собой разумеющееся. Бог обращается к человеку непосредственно, а также через посредство ангелов, временами же появляется в виде говорящих кустов или смерчей. Пророки сообщаются с Богом. Иосиф, например, использовал для прорицания серебряную чашу — подобно тому, как для этой цели используют хрустальный шар. Деяния, приписываемые Моисею, изобилуют самыми разнообразными чудесами. Особый интерес представляет Ковчег Завета, — приспособление, через посредство которого иудейский Бог обращается к своему народу.

Хотя в основе своей иудейская религия — это не религия мистического союза с Богом, тем не менее, в Ветхом Завете можно обнаружить множество примеров молитвы как измененного состояния сознания, исцелений, глоссолалии, или говорения на языках, откровений, поста, отшельничества, а также возможного использования изменяющих сознание веществ, таких, как елей или мирра, используемые в богослужении. В рамках иудаизма существовали также эзотерические общины, подобно ессеям и школам, возглавляемым различными пророками. Основой одного значительного мистического иудейского течения являлось созерцание Престола Господня, как он описан в первой главе Книги Иезекииля. Имеется в виду каббалистическая традиция, основанная на восхождении сознания через различные ступени вплоть до достижения конечного видения Престола славы, а далее — за пределы всех идей, к союзу с Богом.

В христианстве мы находим те же тенденции. Иисус известен своими чудесами — исцелением больных, воскрешением мертвых, хождением по воде, умножением хлебов и рыб.

Раннехристианские монахи, в особенности в Египте, практиковали различные формы аскетического покаяния, такие, как пост, отшельничество, умерщвление плоти, целибат, столпничество, ночные бдения (лишение себя сна) и т. д. Они осуществляли мистическую философию внутреннего видения Христа, и, чтобы сбить их с пути истинного, к ним нередко являлось множество разнообразных демонов. Когда мистики, подобные, например, св. Антонию, не поддавались искусу, они обнаруживали, что устрашающие демоны являются бесплотными мыслеформами, неспособными причинить какого-либо вреда (как тут не вспомнить "Тибетскую Книгу Мертвых"!). Пустыня оказалась столь густо заселенной одинокими монахами, что они начали объединяться в общины и создавать монастыри.[6]

В своем "Граде Господнем" СВ. АВГУСТИН (354–430 гг.) в ярких красках описывает восхождение души через ряд ступеней к Царствию небесному. Подобно поздним отцам церкви, Августин провозглашал, что магия исходит от дьявола и, следовательно, греховна. Однако, с другой стороны, несмотря на предание анафеме языческой магии, Августин искренне верил в то, что христиане могут пользоваться защитой со стороны ангелов и духов-хранителей.

Убеждение, согласно которому человек может раскрыть природу Бога и Вселенной, вглядываясь в самого себя, Олдос Хаксли назвал Вечной Философией:

Как правило, такие убеждения всегда были не в ладах с господствующими социальными институтами всех культур, хотя имелись здесь и замечательные исключения. Осуждение и смерть Сократа ("Познай самого себя"), распятие Христа ("Царство Божие внутри нас") и последующие гонения гностиков (усматривающих своей целью мистический союз с Богом) христианской Церковью — вот примеры исторических обстоятельств, неизменно, из века в век сопровождающих развитие исследований сознания.

Один из способов ограждения себя от преследований за исповедание столь еретических взглядов состоит в публикации своих идей под псевдонимом. Преимущество этого приема состояло также в том, что он исключал возможность подмешивания к идеям фактора эго. Возникшее таким образом учение явилось целостным плодом психического взаимодействия, "объединения энергосистем" многих индивидов, а не просто сборником их разрозненного личного творчества.

Свою философию писатели-герметисты приписывали легендарной Фигуре Гермеса Трисмегиста ("Трижды Величайшего"), соотносимой ими с богом Тотом, который, по преданию, обучил египтян наукам и искусствам. Основная доктрина герметической традиции содержится в одном коротком изречении "Изумрудной Скрижали", гласящем, что КАК ВВЕРХУ, ТАК И ВНИЗУ, то есть, что внутри самого себя человек может обнаружить сущность всей Вселенной. Мир герметистов, подобно миру первобытных "детей природы", был живым, проникнутым жизнью: "Мир — это вечно живое животное, живое во всех своих частях, какими бы они ни были; и, будучи таким, мир не имеет в себе места для смерти".[7]

Каббалой называется иудейская мистическая традиция, которая признает возможность личного опыта постижения абсолюта. Схематическое изображение ДРЕВА ЖИЗНИ иллюстрирует взаимосвязь десяти эманации Бога, присущих как человеку, так и Вселенной. В более поздних оккультных системах древо жизни использовалось как философская основа для совмещения символов Таро с астрологическими элементами, а также как путеводитель (организующий принцип), задающий определенное направление медитации и воображению. С его помощью человек, входя в экстатическое состояние, продвигался по иерархической лестнице видений, ведущей к конечному мистическому союзу. Можно сказать, что древо жизни представляло собой детально разработанную карту внутренних пространств, через которые проходит сознание.

Алхимия, зародившаяся в александрийских неоплатонических школах дохристианской эпохи, известна как искусство превращения свинца в золото. Многие эзотерические традиции указывают, что такая ТРАНСМУТАЦИЯ становится возможной лишь в том случае, если человек, работая над своим собственным сознанием, обретает способность психокинетически преобразовывать вещество. Это включает обретение символического "философского камня", возможное только в результате тщательного исследования бессознательных сил ума в снах и видениях. Это включает также — в особенности в китайской традиции — различные усиленные формы йогической практики и умственного сосредоточения, позволяющие установить контроль над физиологическими процессами тела. Алхимия предполагает, что на уровне первичной субстанции Вселенная едина. "Великое делание" трансмутации состоит в разложении себя (или какого-то металла) до состояния этой первичной субстанции и последующего воссоздания из нее требуемого элемента.[8]

История оставила нам несколько примеров трансмутации, засвидетельствованных серьезными учеными (например, Гельвецием, Спинозой) и правителями, обмануть которых было нелегко. Наиболее известным из алхимиков был Николай Фламель, живший в Париже на рубеже XIV и XV веков. Хотя произведенная им трансмутация не была засвидетельствована очевидцами, она однако кажется вполне вероятной, поскольку Фламель неожиданно и фантастическим образом разбогател. На его пожертвования в Париже были построены четырнадцать больниц, три часовни и семь церквей и, как говорят, столько же в Болонье. Французский народ до сих пор чтит его память.

Одним из величайших арабских оккультных ученых был Якуб ибн Саббах аль Кинди (умер в 873 г.), известный попросту как АЛЬКИНДИ. Он переводил работы Аристотеля и других греческих философов, а также написал ряд книг по философии, политике, математике, медицине, музыке, астрономии и астрологии. Он детально разработал свою собственную философию, основанную на понятии излучения сил или лучей, исходящих от любого объекта. Тепло, цвет и звук являются обычными примерами такого излучения.

При этом АЛЬКИНДИ проводил ясное различие между излучением, которое имеет место благодаря контактному взаимодействию между объектами и может исследоваться наукой физикой, а также излучением более высокого порядка, внутренне воспринимаемым мудрецами. Лучевое взаимодействие лежало, по его мнению, в основе астрологии. Формируя понятия, человеческое воображение было способно испускать лучи, которые затем могли воздействовать на внешние объекты. Алькинди утверждал, что ряд экспериментов доказал силу слов, произносимых в точном соответствии с воображением и намерением.

Благоприятные астрологические условия были способны усиливать этот "магический" эффект. Кроме того, воздействие лучей, испускаемых умом и голосом человека, становилось более эффективным, если говорящий фиксировал свой ум на имени Бога или какого-либо могущественного ангела. Однако в таком призыве к высшим силам не было необходимости, если личность находилась в гармонии с природой (или, в китайской терминологии, дао). Алькинди также отстаивал действенность магических формул и слов:

К сожалению, до нас не дошли подробности экспериментальных методик Алькинди и его последователей. Несмотря на это, он достоин чести называться одним из пионеров психических исследований.

Одним из наиболее искушенных критиков психических феноменов был современник Алькинди КОСТА БЕН ЛУКА из Баальбека, написавший значительную работу о магии "Исследование по поводу заклинаний, заговоров и ладанок". В этой книге он решительно утверждает, что состояние человеческого сознания оказывает воздействие на его тело. Если человек верит, что магический ритуал или заклинание принесут ему пользу, то его уверенность в какой-то степени действительно помогает ему. Подобным же образом, если человек думает, что против него используется магия, он может тем самым довести себя до болезни. Бен Лука не верил в оккультную силу звезд и демонов, но допускал возможность необычных явлений и считал, что когда-нибудь они будут поняты. Он привел множество древних магических приемов, полагая, что они могут оказаться полезными при лечении людей, чувствующих, что на них навели порчу.

Величайший средневековый иудейский философ МОИСЕЙ МАЙМОНИД (1135–1204 гг.), будучи весьма сведущим в Каббале, продолжил дело Филона, пытаясь соединить иудейскую традицию с греческой философией. Он утверждал, что дольним земным миром правят естественные силы, а также силы более тонких божественных сфер. Он даже полагал, будто источником каждой человеческой души выступает душа божественной сферы.

Маймонид верил, что человек по своей природе обладает естественным даром прорицания, причем в некоторых людях, говорил он, "воображение и прорицание столь сильны, что верно предвещают" большую часть будущих событий. Тем не менее, он утверждает, что воля человека свободна, а сам человек ответственен за совершаемые им поступки.

Он верил в ангелов, но не признавал существования демонов, говоря, что зло есть всего лишь отсутствие добра. Случаи так называемой одержимости бесами расценивались им как простая меланхолия. Будучи верен закону Моисея, он признавал запрет на те виды оккультной практики, которые были связаны с идолопоклонством и магией. Однако, он настаивал на допустимости любых форм оккультной деятельности, естественная причина действенности которых была известна или экспериментально доказана, — как, например, в случае употребления исцеляющих заговоров. Этому разделению магии на демоническую и естественную (черную и белую) ученые на протяжении нескольких столетий придавали особое значение.

В XIII в. средневековая культура достигла своего расцвета. Монашеские ордены, поддерживавшие почти тысячелетнюю традицию мистического созерцания, распространили свою деятельность и на сферу науки. Ведущей фигурой науки XIII века стал АЛЬБЕРТ ВЕЛИКИЙ, доминиканский монах, канонизированный как святой в 1931 г.

Альберт Великий, написавший восемь книг по физике, шесть по психологии, восемь по астрономии, двадцать шесть по зоологии, семь по ботанике, пять по минералогии, одну по географии и три о жизни в целом, находился под сильным влиянием Аристотеля. Веря, что Бог действует в естественных явлениях посредством естественных причин, он проводил опыты в области поведения животных, являясь, таким образом, одним из предшественников современной экспериментальной науки. Было известно, что с самого детства он имел чудесные видения.

Он был также страстным философом магии и весьма положительно отзывался о библейских магах, как об "учителях, размышляющих о Вселенной и ищущих будущее в звездах". Римско-католическая церковь до сих пор разделяет эту точку зрения.

Звезды и небеса представляются Альберту Великому посредниками между первичной причиной, или перводвигателем Аристотеля, и веществом. Все природные явления и объекты находятся под воздействием небесных сил. Человек представляет собой образ Вселенной, что перекликается с герметическими представлениями о человеке как о микрокосмосе. Его естественная магия, таким образом, состоит в использовании природы и звезд. Альберт Великий обращался к астрологии для определения часа, благоприятного для созерцания. Он также живо интересовался трансмутацией металлов, равно как и использованием психических сил для нахождения металлов под землей. В том, что касается последнего, он рекомендовал применение снадобий, которые помрачают чувства, вызывая таким образом видения. Он благосклонно относился к толкованию снов, употреблению магических камней и растений, различных настоек, экстрактов и т. п. При этом Альберт Великий утверждал, что если что-то не срабатывает, то изъян следует искать не в науке естественной магии, а в душе человека, неправильно ее применяющего.

XIV век дал таких великих европейских мистиков, как МЕЙСТЕР ЭКХАРТ и ФОМА КЕМПИЙСКИЙ. Примером, иллюстрирующим их учение, окрашенное элементами Каббалы и герметизма, может служить книга неизвестного автора "Облако Незнания". Тот сущностный опыт, к которому они призывали, состоял в превосхождении всякого эмпирического и теоретического знания и во вхождении в некую тьму, мрак, облако незнания, озаряемое затем светом божественной любви.

ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ стоит на рубеже средневековья и итальянского Возрождения. "Божественная комедия", в которой он описывает свои видения миров ада, чистилища и рая, составляет вершину европейской поэзии. Причем его описания загробного мира удивительно напоминают те, которые ранее можно было обнаружить в Египте, в Тибете, у Платона, а также в видениях жившего позднее Эммануэля Сведенборга. Знакомство Данте с рядом систем средневекового мистицизма дает нам возможность предполагать, что сны и грезоподобные состояния использовались им в качестве одного из источников творческого вдохновения. Следующий отрывок в некоторой степени напоминает внетелесные переживания:

Ганимед, троянский мальчик удивительной красоты, был похищен орлом Юпитера и стал виночерпием на Олимпе.

Прежде чем продолжить наше изложение истории развития психических исследований, необходимо, очевидно, сделать небольшое отступление.

Сегодня мы без труда можем обнаружить недостатки в научной методологии даже величайших мыслителей рассматриваемых нами времен, и вряд ли можно сомневаться в том, что профессиональные маги средневековья и последовавшей за ним эпохи Возрождения зачастую оказывались простодушными жертвами собственных предрассудков и суеверий. Однако магия была также искусством привнесения божественной жизни в материальную сферу. Можно видеть, что на протяжении всей культурной истории маги были подлинными художниками, способными вдохнуть в свою жизнь и в плоды своего труда тонко уравновешенное сознание; они были людьми, открывающими свою интуицию глубочайшим уровням сущего и являя затем озарения, достигнутые благодаря своей интеллектуальной прозорливости и тщательно выверенному мастерству. Именно процессы такого рода лежат в основе мышления всякого гения. По мере дальнейшего рассмотрения мы приведем ряд других примеров ясно прослеживаемой связи между развитием творческой структуры сознания и различными формами эзотерической и духовной практики.