"Визитер" - читать интересную книгу автора (Шухраев Михаил)

Глава 1 Прах — к праху!

Санкт-Петербург,

Новый, 2010 год

Сергей Петрович Головнев имел все основания сказать — жизнь удалась. Конечно, в новогоднюю ночь почти каждый может сказать то же самое — разве что кроме подопечных Сергея Петровича. Но тут уж ничего не поделаешь — судьба такой, как говорится.

А вот у него судьба сложилась более чем удачно. Деньги — в наличии. Отличная семья — жену с дочкой он отправил на праздники в Финляндию, давно уж обещал Юльке, что на каникулах она поедет на родину Деда Мороза. Благо и стоит такой тур совсем недорого.

Прекрасная карьера, на погонах — уже давно не звездочки, но звезды. А в следующем году, если все пойдет удачно, звезды могут смениться одной-единственной, но Звездой. Именно так, уважительно, с большой буквы.

Человеку несведущему могло бы показаться, будто Сергей Петрович отослал свое семейство, а сам собирается на Новый год устроить какое-нибудь безобразие. Ну, к примеру, пригласить девочек по вызову. Или, хотя бы, собрать своих друзей еще со школьных времен — и напиться до свинского состояния, благо — без женщин.

Ну, это надо совершенно не знать Сергея Петровича, чтобы предполагать подобные пакости. Во-первых, и жену, и дочку он по-настоящему любил. По крайней мере, желания изменять не испытывал. Лишний компромат — он, знаете ли, при его положении совершенно ни к чему. А что же до друзей… Да не было их у Сергея Петровича. То есть, конечно, не совсем так. Имелись знакомые по интересам. Одни перед ним заискивали, перед другими приходилась угодничать ему. Что поделать, жизнь — она такова. Дружбы не существует, а вот интересы — это как раз и есть реальная жизнь. По крайней мере, Сергей Петрович был в этом убежден.

Так что Новый год он собирался встречать в гордом одиночестве. Конечно, можно было уехать с семьей и самому. Но сейчас такая поездка могла бы вызвать… не вопросы, нет, конечно — так, ерундовые вопросики. Однако и вопросиков совершенно не хотелось.

Коньяк с закуской уже стояли на столе, в комнате работал телевизор, но Сергей Петрович приглушил звук, поэтому эстрадные певцы кривлялись и корчили рожи молча, по принципу «раскрывает щука рот, а не слышно, что поет».

Так, пожалуй, было лучше.

И вот это молчание прорезал телефонный звонок — неожиданно резкий и неприятный.

Сергей Петрович подошел к аппарату. Вообще-то, сегодня ему вполне могли позвонить, хотя в его управлении все поздравили друг друга еще позавчера, после чего успешно разошлись. Но вдруг высокое начальство вспомнило о подчиненном и позвонило? Почему бы и нет? Такое поздравление — отличный и верный предвестник большой звезды на погонах. Да и звонок вполне походил на межгород.

— Головнев, слушаю, — строгим голосом проговорил Сергей Петрович. Если это высокое начальство, пусть знает — он и сейчас не расслабляется, стоит на страже народной… то есть, конечно, федеральной собственности. Ну, а после первой фразы можно и расслабиться: ах, спасибо вам сердечное, не забыли — позвонили.

Но голос в трубке оказался совершенно незнакомым, что было очень и очень странно — чужие по этому телефону не звонили. Никогда. Даже если речь шла о срочных ДЕЛАХ, использовались другие пути.

— Сергей Петрович? — уточнила трубка.

— Да, — немного удивленно протянул Головнев. Он еще предполагал, что звонивший будет его поздравлять.

— Очень хорошо, что вас застали дома, Сергей Петрович, — искренне обрадовались на том конце провода. — Конечно, неприятно, что приходится вас отрывать. Вы, наверное, собираетесь праздновать? — Интонация говорившего казалась слегка заискивающей.

— В чем дело? — ледяным тоном осведомился Головнев. Только не хватало, чтобы ему сейчас делали предложения, от которых сложно отказываться. Перед его мысленным взором замаячил отвратительный призрак Управления собственной безопасности. А вдруг — проверка? Решили, что расслабился человек под Новый-то год. Ведь за кое-кого сейчас, вроде бы, взялись капитально. Борьба с коррупцией — дело нешуточное.

— Не в чем, а в ком. Дело в вас, Сергей Петрович, — вздохнул звонивший. — Да-да, именно в вас. Надеюсь, вы не подумали, что я собираюсь предложить вам оказать некую услугу? Ну, если подумали, то напрасно. Просто сегодня ночью, Сергей Петрович, вас должны убить. Право на убийство предоставили вы сами. Вы сами имеете право хранить молчание, оказывать любое сопротивление, предпринять побег, покончить с собой. Но предупреждаю — все меры, кроме, конечно, последней, вряд ли вам помогут.

Сергей Петрович молча выслушал эту тираду, но брови на его крупном лице поползли вверх.

— Кто вы? Кто вам дал право? — прошипел он.

— Повторяю — вы сами, — ответила трубка. — Оружие у вас есть? Вам оно по рангу положено. Советую использовать по назначению. Счастливого вам Нового года.

И тут же послышались гудки.

Сергей Петрович стоял, недоуменно вертя трубку в руке. Ничего себе, проводы старого года! Но, по крайней мере, можно было не опасаться Управления собственной безопасности — это не его работа и не его методы. А все остальное — пустяки. Все остальное можно вполне пережить.

Скорее всего, это кто-то из его бывших «подопечных» — из тех, которых не следовало отпускать просто так. Или кто-то из их родственников развлекается.

Чушь какая!

Сергей Петрович выдернул телефонную вилку. Пожалуй, надо было пойти и ополоснуть горло коньяком. Сразу полегчает. А если эти шутники попробуют еще раз себя проявить — что ж, им же хуже. У них на него ничего нет, это наверняка. А вот у него есть — и власть, и влияние.

Коньяк был лучшим из того, что можно достать в Петербурге. И шел он чудесно, особенно под легкую закуску. Очень скоро неприятный осадок, вызванный звонком, куда-то исчез, растворился без остатка.

Он включил телевизор. Концерт сменился обращением Президента, потом заиграл гимн. Все было как всегда — просто отлично.

Но стоило только закончиться гимну — и Сергея Петровича сдернул с места пронзительный дверной звонок.

Неожиданно неприятные минуты, связанные с «поздравлением», словно бы вернулись, а чудесный греческий коньяк (выпита была уже не одна рюмка) на какое-то мгновение колом стал в пищеводе.

Хотя, с чего бы? Наверное, это кто-то из соседской молодежи. Кому же еще и звонить в такую ночь?! Чужие здесь все равно не ходят — внизу есть консьерж.

Сергей Петрович осторожно выглянул в глазок. Нет, никого. Но ведь не показалось же?

Он осторожно приоткрыл дверь.

На лестничной площадке не было ни души. Зато прямо перед дверью лежал небольшой конверт — самый обыкновенный.

Адрес сомнений не оставлял: «Головневу Сергею Петровичу» — а дальше шли его должность и звание.

Минуты две Сергей Петрович колебался, прежде чем взять конверт в руки. В конце концов, история со спорами сибирской язвы случилась в Штатах, но кто знает, что и кому могло прийти в голову здесь.

Наконец, профессиональный интерес все же победил. Сергей Петрович вернулся, надев перчатки, и осторожно взял в руки конверт. Повертел его в руках. Судя по всему, там была вложена какая-то бумага.

Он перевернул конверт. С другой стороны было отпечатано: «Можете не опасаться, сибирской язвы нет».

Вот оно, значит, как — кто-то его мысли читает?!

Надпись только раззадорила Сергея Петровича.

Он вернулся в квартиру, осторожно положил конверт на стол, потом зачем-то снова выключил телевизор.

Некоторое время он довольно тупо смотрел на адресованный ему пакет, потом не удержался, потянулся к початой бутылке с коньяком, налил и залпом выпил.

Слегка полегчало, можно было приступать к вскрытию.

Сергей Петрович достал ножницы, поправил перчатки и осторожно отрезал край конверта. Он ожидал чего угодно — от неизвестного серого порошка до письма с обвинениями и угрозами. Только не того, что обнаружилось.

В конверте оказался чистый лист бумаги.

Самый обыкновенный лист самой заурядной бумаги.

Некоторое время Сергей Петрович тупо смотрел на это безобразие. Повертел лист в руках, на всякий случай, не снимая перчаток.

Нет, все верно. Лист был девственно белым.

Отчего-то накатила противная слабость. Он снова потянулся за коньяком, снова выпил залпом и не закусывая. Головнев все еще не в силах был понять, что именно происходит.

Когда Сергей Петрович вновь потянулся за содержимым конверта, то едва не вскрикнул от удивления. На бумаге были отпечатаны — вероятно, на компьютере, — убористые строчки, которые сейчас начали проступать наружу, с каждым мгновением становясь отчетливее.

Это было даже не досье. На бумаге проявлялся самый настоящий роман — да такой, который не оставит и мокрого места от человека с какими угодно звездами на погонах.

Здесь перечислялись все подвиги и деяния Сергея Петровича и его подельников. Все коммерсанты, которые вынуждены были давать взятки. Все, кого по его распоряжению подвергали пыткам, бросали в пресс-хаты, заражали туберкулезом в тюрьмах, дабы остальные были посговорчивей.

Впрочем, несговорчивых как раз оказывалось немного. Большинство предпочитали откупаться. И здесь об этом говорилось вполне открыто и без прикрас. И о суммах — тоже.

Почему-то больше всего Сергея Петровича поразило одно: как такой огромный список мог уместиться на одном-единственном листке бумаги? Пожалуй, он был достоин множества томов уголовного дела. Такого дела, которое стало бы его надгробием.

Строчки расползались, извивались, будто змеи, норовящие ужалить Сергея Петровича. Он тупо смотрел на проклятый лист, готовый разорвать его к чертовой матери — и все же не решаясь сделать это.

— С Новым годом, Сергей Петрович, с новым счастьем, — послышался за его спиной голос. Кажется, это именно он звучал в телефонной трубке.

Полковник резко обернулся.

Перед ним стоял вполне молодой и совершенно незнакомый ему человек.

Странной оказалась внешность у незнакомца. Серо-стальные глаза на слегка скуластом и смуглом лице глянули на Сергея Петровича немного насмешливо, даже почти по-доброму. Но лицо человека отнюдь не было тонким — довольно массивная нижняя челюсть никак не вязалась с восточными чертами лица. Одет пришелец был в джинсы и в черную утепленную куртку.

— Вам это, наверное, интересно? — почти равнодушно спросил незнакомец.

— Вы кто? — подскочив и слегка попятившись к двери, спросил Сергей Петрович. — Вы… этим…

Было вполне понятно, что еще один экземпляр досье очень даже может стать новогодним подарком Управлению собственной безопасности. А там умеют проверять факты и фактики.

— Думаете, что я буду вас шантажировать, Сергей Петрович? — сконфуженно улыбнувшись, проговорил молодой человек. — Нет, конечно. Зря вы так меня разочаровываете. А кто я такой? Да как вам сказать. Я ваш обвинитель. Персональный. Он же судья. А заодно — исполнитель наказаний. Видите ли, — незнакомец горестно вздохнул, — работа у меня такая: без отгулов, без выходных, даже без праздников.

— Вы… — еще раз невнятно пробормотал Сергей Петрович — и вдруг понял, что не может сделать ни шагу. Тело сразу как-то обмякло и обрюзгло. Он, раскрыв рот, тяжело дыша, смотрел на незнакомца.

— Я, — утвердительно кивнул тот. — А вы Деда Мороза ждали? Случайно, не из Управления собственной безопасности? Кстати, я не оттуда. Хотя второй экземпляр досье с перечислением деяний ваших подельничков там, конечно же, окажется, и очень скоро. — В голосе непонятно откуда взявшегося незнакомца появился металл, а прежнее напускное заискивание исчезло бесследно. — Я знаю, вы сейчас готовы произнести речь. Про себя, про дочку, про жену. Так ведь? А у этих людей, вами замученных, тоже жены были, между прочим. И дети. И матери. А может, вам хочется сказать что-нибудь насчет христианского прощения? — Человек зло усмехнулся. — Ну, это вы зря. Если вы верующий, то неправильно понимаете религию. На самом деле это — справедливость. Но вера — дело личное. Сергей Петрович, я вам дал шанс умереть по-мужски. Даже способ подсказал. А вы не стали слушать. Тоже дело ваше.

Он развел руками.

— Собирайтесь, полковник Головнев. Нам с вами предстоит трудный путь.

Сергей Петрович не двинулся с места. Он стоял и ошалело смотрел в немигающие глаза незнакомца.

— Да кто вы такой? — прохрипел он.

— Вам так это интересно? Я — просто оборотень, самый обыкновенный оборотень. А вот вы — оборотень в погонах. В том вся разница между нами. Так что следуйте со мной. Видите, мне еще и Хароном придется поработать. И даже не на полставки!

И отчего-то Сергей Петрович понял, что надо подчиниться. Даже если всей душой чувствуешь, насколько этого не хочется. Но иначе было невозможно, тело выполняло команду незнакомца независимо.

Он прошел через прихожую, даже не остановившись, чтобы одеть гражданское пальто или полковничью шинель. Головнева словно бы подгонял взгляд сверлящих затылок немигающих глаз.

— А в квартиру вашу я прошел, пока вы брали пакет. Отвести глаза — самое простое дело, — равнодушным тоном бубнил незнакомец. — Поторапливайтесь!

Они прошли вниз, не пользуясь лифтом. Как выяснилось, консьерж спал за своим столиком.

На улице Сергей Петрович почувствовал холод. Но почему-то этот холод окончательно выпил из него все силы. Ворочать языком было лень. Потребовалось невероятное напряжение, чтобы выдавить один-единственный вопрос:

— Куда?

— На самом деле — недалеко, — с готовностью ответил его конвоир. — Минут десять — и мы на месте.

Где-то в небе вспыхивали ракеты, за соседними домами весело рвались петарды. Сергей Петрович подумал, что будет очень хорошо, если сейчас кто-нибудь попадется им на пути — мало ли подвыпивших компаний гуляет в праздники. Это — шанс убежать.

Но когда они поравнялись с такой компанией, никто даже не стал кричать привычное «С Новым годом!» На них просто не обратили внимания — словно и не было на свете ни полковника, ни его конвоира. А кричать или бежать Сергей Петрович не мог — он лишь тупо переставлял ноги, словно бы подчиняясь командам извне. Да так оно и было.

Они свернули во двор, прошли несколько арок.

— Здесь, — сказал конвоир, и Сергей Петрович покорно остановился. — Пришли.

— Куда? — еле ворочая посиневшими губами, спросил полковник, понимая, что сейчас человек, стоящий слегка позади слева от него, достанет бесшумный пистолет, и…

— Сюда, — скрипнув сапогами по снегу, незнакомец подошел к нему. — Видите вон тот бак?

Сергей Петрович покорно повернулся. И верно — шагах в пяти от них стоял большой мусорный бак с приоткрытыми люками.

— Поясняю — это место для мусора, — четко и назидательно произнес незнакомец. — Значит, вам туда, гражданин Головнев. Есть честные хорошие ребята — зовутся милиционерами, всякую пакость ловят. А вот вы — мусор. Мусор — к мусору, прах — к праху. Вперед!

И Сергей Петрович покорно полез в бак…

…Чувствовать холод он вскоре перестал. Внезапно ему показалось, что вся эта история — какой-то дурацкий сон. Здесь имелось кресло, где он сидел, стоял стол с едой и закуской. Всё было просто замечательно — и Новый год, и жизнь, которая удалась… удалась…

Помойку занесло снегом основательно. Только через неделю в заброшенном мусорном баке обнаружился окоченевший труп неизвестного мужчины — скорее всего, бомжа. Никто его не убивал. Вероятно, бедняга забрался в бак, решив отметить праздник в каком ни есть, но жилище. Сиденьем ему служил рваный матрас, а что он ел и пил, лучше и не перечислять. В любом случае, ничего хорошего.

А затем бомж замерз. Видно, даже не смог выползти из бака, чтобы добраться до дома с теплой батареей.

Так решили в самом начале.