"Хоккей на высшем уровне" - читать интересную книгу автора (Драйден Кен)

4 СЕНТЯБРЯ

Большинство канадских газет по воскресеньям не выходят, поэтому гнев прессы обрушился на нас только сегодня утром. Тут было над чем позабавиться. Редакторы, что называется, палили по нам из двух стволов. Хоккейные обозреватели, однако, пытались дать игре объективную оценку. Они не обливали нас грязью и не искали козлов отпущения. Нет, они просто писали о том, как здорово играли русские. И они были правы.

С комментариями же Кларенса Кэмпбелла я согласиться никак не могу. Как президент НХЛ, он, конечно, привлек к себе внимание публики. Когда Кларенса попросили дать оценку первой игре, он перед выступлением заметил: «Я не хочу и не люблю после свершившегося факта подвергать сомнению правильность некоторых действий тренеров», после чего стал преспокойно делиться своими сомнениями.

В своей статье он усомнился в правильности назначения на игру Ги Лапуанта и меня, предположив, что решение Гарри Синдена было вызвано тем, что игра проводилась в Монреале.

Я думаю, что он очень несправедлив. Сейчас, когда мы проиграли, когда нам нечем защищаться, он бьет нас по зубам. Кстати, мои результаты в ответственных, да и второстепенных играх, не так уж плохи. Я хорошо поработал во время тренировочного сбора команды Канады и заслужил право участвовать в первой игре. Мне стыдно за всю эту болтовню.

Я рад, что Кларенса сейчас нет в моей комнате. Окажись он здесь, я был бы к нему столь же несправедлив, как и он ко мне. Не могу даже представить, как он мог говорить такое.

Здесь же в другой заметке я прочитал, что владелец «Мейпл лифс» Гарольд Баллард заявил, что он готов заплатить русским миллион за Валерия Харламова.

Рекламный блеф, доложу я вам. Харламов не сможет уехать из России и играть за «Лифе». И Баллард знает это. Все, чего хочет Баллард, – это дать понять болельщикам Торонто, что, несмотря на уход ряда игроков в ВХА, его команда предпринимает максимум усилий для того, чтобы стать победительницей.

Президент Международной федерации хоккея на льду Банни Ахерн, не являющийся большим почитателем канадских профессионалов, выступил из своего офиса в Лондоне с заявлением: «А что я вам говорил?» Мораль этой истории такова, сказал Ахерн, что совсем не обязательно быть канадцем, чтобы стать первоклассным хоккеистом. И с вызовом заметил: «Не думаю, что канадцы проснутся. Они слишком узколобы. Сейчас они начнут придумывать себе алиби…»

Извините, Банни, ничего подобного у нас и в мыслях нет, уж поверьте мне.

Официальное советское телеграфное агентство ТАСС просто сообщило, что русские любители развеяли «миф о непобедимости канадских профессионалов».

Их комментарии были сдержанными в сравнении с тем, что говорилось в редакционных статьях газет Торонто. «Стар» назвала матч «хоккейным унижением», заявив в заголовке, что «наша команда «чересчур деликатно представляла нас». «Дебютируя в хоккее мирового масштаба, – говорилось в статье, – наши изнеженные любимчики профессионалы действовали так, будто их только что познакомили друг с другом, и были обыграны русскими. Разве не вправе мы ожидать в сентябре от игроков, получающих от 50 до 100 тысяч долларов в год, такой же спортивной формы, что и у русских?» Далее «Стар» критиковала нас за отсутствие «хорошего тона и спортивного духа» во время заключительных минут игры в Монреале. «Помимо испытанного унижения, команда Канады опозорилась не только своей бессмысленной грубостью по отношению к русским хоккеистам, проявившим при этом самообладание, достойное всякого уважения, но и уходом с площадки без заключительного обмена рукопожатиями. Бесполезно отрицать тот факт, что у канадских хоккеистов принято грубой игрой и дракой с соперником пытаться смягчить горечь поражения. Но разве допустимо, чтобы наши профессионалы, участвуя в соревнованиях мирового значения и проигрывая, уподоблялись людям, не знающим элементарных правил спортивной этики? Уж коли мы терпим поражение, то делать это надо, не теряя своего достоинства!»

Ух!…

Пожалуй, заголовок статьи Джима Коулмэна в «Сан» наиболее точно выражал то, что сейчас необходимо всем нам. В нем говорилось: «Перестаньте брюзжать! Сегодня вечером – вторая игра!»

Увы, она состоится без меня. Утром я тренировался с «золотым» запасом, а вечером мы будем сидеть все вместе на трибуне. В хоккейной команде «золотым» запасом называют не заявленных на игру хоккеистов. Не запасных игроков, а тех, кого даже не включили в заявку. Такие игроки не очень часто появляются на площадке. Во время тренировки я много размышлял о заменах, которые Гарри произвел накануне второй игры, и что из этого выйдет сегодня вечером. Ведь те, кто участвовал в первой встрече, прошли, что называется, проверку боем. И в этом их преимущество. В Монреале нам здорово досталось, да и обстановка была чересчур напряженной. Мы, наверное, учтем опыт первой встречи. Быть может, даже сегодня вечером.

На первую игру мы выставили девятнадцать игроков, которые считались лучшими. Сейчас мы делаем восемь замен. Неужели мы так здорово ошиблись с составом? Впрочем, Гарри и Ферги, понаблюдав за русскими, могли прийти к заключению, что другие наши хоккеисты сумеют лучше противостоять их манере игры.

Ну и наконец, если после проигрыша команда выходит на следующую игру в прежнем составе, то само собой разумеется, что она горит желанием отыграться. Сейчас же в таком настроении находится, пожалуй, лишь половина команды. Смелое решение. Думаю, что оно основывается на том, как мы выступали накануне – большинство игроков, посаженных на скамейку запасных, не заслуживает права участвовать в сегодняшней встрече.

Как и следовало ожидать, «золотой» запас тренировался без огонька. Были мы сердиты, хмуры и подавлены. Никто из нас не привык следить за игрой в качестве зрителя. В довершение всего один из бросков Хэдфилда пришелся на ушибленный палец, и боль сейчас просто сумасшедшая. А ведь в Монреале травма меня совсем не беспокоила.

После тренировки Гарри и Ферги повели нас на фильм ужасов: полнометражную видеозапись нашего бедствия в Монреале. Да еще в цвете. Смотрели мы, стиснув руками головы и открыв рты. Это была пытка. Трудно поверить, сколько раз русские заставляли нас терять шайбу, сколько раз они выходили вдвоем против одного защитника, сколько раз бросали по воротам после проходов один на один, что, между прочим, не считается в НХЛ опасной ситуацией. Кто-то насчитал 10 моментов, когда русские, выходя один на один, чисто обыгрывали нашу защиту.

В НХЛ защитники, применяя силовые приемы, обычно легко прерывают индивидуальные проходы нападающих, прежде чем те успеют произвести бросок. Не понимаю, как это удавалось русским. Я хочу сказать, что техника игры клюшкой у них не такая уж безукоризненная. Конечно, Харламов и Мальцев виртуозно владеют клюшкой, прекрасно используя при этом обманные движения ногами. Но может быть, именно этим они и вводят нас в заблуждение? Они так хорошо играют в пас, что защитник больше беспокоится о возможной передаче, нежели о броске по воротам.

Кое-что из этого фильма ужасов почерпнул и я. Во время игры на пятачке русские нападающие располагаются сбоку от ворот, рядом со стойкой, почти на продолжении линии ворот, в то время как игроки НХЛ обычно выбирают место перед воротами. В НХЛ я привык отбивать шайбу в угол площадки, чтобы она не попала нападающим, но в этой игре я парировал ее прямо на клюшки русских форвардов.

Это надо учесть в следующем матче. В одном эпизоде казалось, что я блестяще отразил бросок Зимина, находившегося прямо против меня. Действительно, я взял несколько трудных шайб, но только эта была не из их числа.

То, что внешне выглядело блестящей игрой вратаря, было на самом деле лишь перехватом передачи. Кто-то отдал пас через зону ворот Зимину, который оказался перед воротами совершенно один. Выставив вперед клюшку, я выскочил навстречу нападающему в отчаянной попытке отразить бросок. Шайба ударилась в перчатку и осталась подо мной. Большой успех вратаря? Ничего подобного. Просто Зимин пытался отдать шайбу Александру Якушеву, который одиноко стоял с другой стороны вратарской площадки и, несомненно, забил бы легкий гол в совершенно пустые ворота.

В НХЛ редко увидишь, если вообще случается видеть, розыгрыш шайбы в такой близости от ворот. Игроки предпочитают бросать сразу.

В тот же день я снова разговаривал с Риком Нунаном, который сказал, что русские в последнее время изменили свое отношение к хоккею. Раньше, когда команду тренировал Анатолий Тарасов, выдающийся тренер, которого многие считают «отцом советского хоккея», тренировки носили утомительный, напряженный и невеселый характер. У нового тренера – Всеволода Боброва – хоккеисты чувствуют себя на льду более свободно. Один из советских тренеров сказал Рику, что если в этой серии игр они потерпят поражение, то никто не станет делать из этого особой трагедии. По его словам, они предполагали проиграть в Канаде три игры и одну свести в ничью. Худший результат был бы для них огорчительным. Во время перелета из Монреаля в Торонто после первого матча один из русских хоккеистов сказал Рику, что им понадобилось около десяти минут игры, прежде чем они поняли, что канадские профессионалы такие же простые смертные, как и они.

Боюсь все же, что любители спорта еще долго будут обсуждать результаты этих встреч. Прохожие. Водители такси. Швейцары. Официанты. Писатели. Тренеры. Президенты лиг. Премьер-министры. У каждого есть своя теория. Всякий воображает себя либо тренером, либо игроком, разглагольствуя и фантазируя при этом. Но все это ужасная чушь. Хорошо им сидеть и с важным видом молоть несусветную чепуху. В хоккей же приходится играть нам. Уж мы-то знаем, что делать. Впрочем, знаем ли?

До сих пор понятия не имел, как плохо быть в «золотом» запасе. Нам надо присутствовать не только на играх, но и принимать участие во всех мероприятиях, организуемых почти ежедневно правительственными чиновниками. Сегодня состоялся очередной банкет. Терпеть не могут этих банкетов, от которых так и разит политикой самого низкого пошиба.

Синден и Фергюсон вносят изменения в тактический план игры на вторую встречу. Прежде всего в течение всего матча мы должны будем беспрерывно посылать шайбу в зону противника и энергичными действиями пытаться овладеть ею. Идея неплохая, потому что в первом матче мы слишком много играли в пас у синей линии, а в пас мы играем довольно слабо. Русские нападающие и их агрессивные защитники довольно легко прерывали наши передачи у синей линии. Они отбирали шайбу и врывались в нашу зону, создавая численный перевес: втроем против двоих или вдвоем против одного. Сегодня вечером мы будем вбрасывать шайбу в их зону и будем бороться за нее. Уверен, что, если нам удастся запереть русских в зоне, они станут допускать ошибки.

Во-вторых, наши крайние нападающие теперь не будут опекать русских защитников в своей зоне, а станут несколько дольше задерживаться в углах площадки для оказания помощи своей защите. Как правило, атаку у русских начинают защитники, а нападающие развивают и завершают ее, так что нашим центрфорвардам придется в одиночку брать на себя двух защитников.

Как я уже говорил, мы выйдем играть тремя, а не двумя парами защитников, но замену, видимо, будем производить по-своему, а не так, как русские – пятерками. Каждый раз, когда они делают замену, на лед выкатывается целая пятерка игроков. Мы же, наверное, будем менять нападение и защиту по отдельности.

Все замены оправдали себя, и мы выиграли со счетом 4:1. Тони Эспозито сильно и уверенно стоял в воротах и не раз выручал команду. Выстояла и защита, не дававшая русским форвардам прорываться к воротам и без особого труда выбрасывавшая шайбу из нашей зоны. Линия нападения, в особенности Кэшмен и Паризе, беспрерывно атаковала русских по флангам, временами вызывая в их рядах растерянность – вещь, которая раньше казалась мне совершенно невозможной. Правда, иногда наша игра становилась весьма пошлой. Не раз вверх угрожающе взлетали клюшки, намекая русским, что может произойти вслед за этим. Были в игре и откровенно грубые моменты. Порой становилось неловко и даже стыдно за своих. На месте русских я бы наверняка подумал: «Эти канадцы, должно быть, настоящие звери, раз они позволяют себе такие выходки».

Кэшмен с большой пользой трудился в углах площадки, отбирая шайбу и передавая ее Филу Эспозито. Именно благодаря упорству Кэша и была заброшена первая шайба, когда Эспозито принял ее в своей любимой точке футах в двадцати перед воротами и с ходу послал в ворота Третьяка.

Второй гол мы забили в начале третьего периода, когда Курнуайе, получив прекрасный пас от Парка, обыграл один на один Третьяка. Но скоро русские сократили разрыв: когда их команда находилась в большинстве, шайбу забросил

Якушев. Хотя все наперебой расхваливают Харламова, Якушев игрок ничуть не хуже. Он высокий, 6 футов 3 дюйма, весит 205 фунтов, играет левого крайнего, а на коньках стоит, как Бобби Орр и Фрэнк Маховлич одновременно. Кто-то даже окрестил его «русским Фрэнком Маховличем».

Вскоре после гола Якушева на скамью оштрафованных за задержку клюшкой отправился Пэт Стэплтон. Зал замер, ожидая второго гола. На лед вышли Питер Маховлич и Фил Эспозито, и тут Питер получает шайбу в центре площадки. Когда Питер приводит в движение свое огромное тело – 6 футов 5 дюймов, – это кого угодно может привести в смущение, а то ив замешательство. Как бы то ни было, он ушел от двух русских защитников, так и не понявших, куда он девался, вышел к воротам, каскадом обманных движений выманил Третьяка и спокойно послал шайбу в пустые ворота. Несколько минут спустя успеха добился его брат Фрэнк, так что это был большой день для братьев Эспозито и Маховличей.

После игры мы обменялись с русскими рукопожатиями и под бурную овацию зала покинули площадку. В то время как мы торжествовали победу, русские в противоположном конце зала жаловались на судейство. Один из руководителей Советской федерации хоккея едва не снес дверь в комнате судей. «Американские судьи, – негодовал он, – позволили канадцам вести себя словно шайке разбойников».