"Заря Амбера" - читать интересную книгу автора (Бетанкур Джон Грегори)ГЛАВА 16На обратном пути я вырвался вперед, оставив Локе и Дэвина с их людьми. Я не гнал лошадь, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания, но все-таки умудрился опередить остальных минут на десять. И всю дорогу, пока я пробирался через палаточный городок, пересекал подъемный мост и ехал по двору замка, я, не переставая, размышлял, что же может означать моя находка. Среди нас есть предатель. Нападение Инвиниуса – и исчезновение трупа – явственное доказательство тому. И предатель способен использовать карты – а значит, это кто-то из членов семьи. Но чтобы Локе?! Собственно, а почему бы и не Локе? До нынешнего утра он держался довольно враждебно. А поскольку Дворкин – мне до сих пор трудно было называть его отцом – доверил ему защиту Джунипера, измена Локе могла бы стать истинным бедствием. Или все-таки мое суждение вызвано неприязнью? Оторвавшись от спутников на безопасное расстояние, я достал свою находку и принялся рассматривать, не сосредотачиваясь на изображении. Да, это Локе... в точности такой же портрет, что и на карте у Фреды. На самом деле, как со смятением осознал я, это вполне может быть карта Фреды. Но не могут же они оба: и Локе, и Фреда – находиться в союзе с адскими тварями!.. Или все-таки могут? По крайней мере, одна зацепка у меня была. Эти карты рисовал Эйбер. Сразу по возвращении я спрошу у него, кому принадлежит эта. И если он сможет ее опознать... Я передал лошадь конюху, а сам поспешил к Эйберу. В зале для приемов я обнаружил Фреду, Пеллу, Блэйзе и еще нескольких женщин. Должно быть, все, заслышав сигнальный колокол, ринулись за новостями. Я присоединился к ним. – Ну как, вы что-нибудь нашли? – спросила Фреда, как только завершились взаимные представления. Как я и предположил, незнакомые женщины оказались женами советников Дворкина. – Боюсь, ничего особенного, – ответил я. О карте я решил не упоминать. – Просто небольшая стоянка. Они пару дней наблюдали за нами. – Скверно. А с теми, кто ездил туда, все в порядке? Вернулись все? – Я немного опередил остальных, – сказал я, взглянув на дверь. – Локе решил очистить опушку леса от кустов и наверняка захочет задержаться и уточнить распоряжения, прежде чем идти к отцу с докладом. Но они с Дэвином скоро будут. Фреда задумчиво кивнула, потом взяла меня за руку и отвела в сторону. – И как тебе Локе сегодня? – негромко поинтересовалась она. – Сегодня он меньше... – я заколебался, стараясь подобрать точное определение, – ...его меньше тревожит мое присутствие. Думаю, он начинает ко мне привыкать. Кто знает, может, мы еще и станем друзьями. – Дэвин подробно пересказал ему все, что тогда сказал о тебе отец. Я едва заметно улыбнулся. – Да, мне показалось, что Локе об этом знает. Теперь ему нечего меня опасаться. Без Логруса я никогда не смогу занять его место. – И все-таки не спеши ему доверять. Может, он и не считает тебя врагом, но вы по-прежнему соперники. – Не буду, – пообещал я. Интересно, что бы сказала Фреда, если бы узнала, что Локе желает побеседовать со мною с глаза на глаз? – Доверие надо заслужить. А он не заслужил – во всяком случае, пока. «И не заслужит, пока остается хоть малейшая вероятность того, что предатель – именно он», – мысленно добавил я. – Прекрасно. – Фреда улыбнулась, и в уголках ее глаз и губ на миг возникли крохотные морщинки. – Надеюсь, вы постараетесь поладить. Я уверена, что ты мог бы принести большую пользу нашей армии. – Я тоже надеюсь, – отозвался я и умышленно сменил тему. – Ты не видела Эйбера? – Эйбера? Нет, после вашего отъезда не видела. Поищи у него в покоях. Во второй половине дня он обычно сидит у себя. Я поблагодарил Фреду, вежливо кивнул ей и женам советников и, бросив «До ужина!», направился к лестнице. Сегодня я уже более уверенно пробирался по бесконечным лестницам и коридорам замка и без затруднений отыскал дорогу в свои покои. У себя в спальне я обнаружил Горация. На кровати красовалась груда одежды. – Это что такое? – спросил я, удивленно уставившись на сию картину. – Одежда Мэттьюса, лорд, – ответил Гораций, проворно складывая очередную рубашку и пряча ее в платяной шкаф. – Лорд Эйбер сказал, чтобы я перенес это к вам. – Очень любезно с его стороны. – Да, лорд. Тут я осознал, что так и не успел переодеться после тренировки, а теперь от меня несет не только моим потом, но еще и лошадиным. – Подбери для меня что-нибудь, – велел я Горацию, а сам направился в купальню. – А остальное убери. Пожалуй, и вправду нужно вымыться, прежде чем идти к Эйберу. Пять минут спустя я подошел к двери Эйбера и резко постучал. – Входите, если не боитесь! – весело отозвался он. Я вошел. Эйбер сидел у окна, за чертежным столом. Вокруг были расставлены бутылочки с разноцветными красками, а в руке Эйбер держал тоненькую кисточку. Эйбер на миг оторвался от работы. – И что же за новости ты принес из лесу, братец? – поинтересовался он. – Ничего особенного, – сказал я, пожав плечами. – Адские твари давно смылись. – Жаль, – заметил Эйбер. Я подошел поближе и принялся рассматривать разложенные на столе карты – их там было штук шесть. – Чем это ты занимаешься? – Рисую. Он повернул карту так, чтобы я мог ее рассмотреть. Карта была не окончена, но уже ясно было, что на ней изображен мужчина, изготовившийся к схватке; он стоял в боевой стойке, вскинув меч. Мужчина был одет в темно-синий наряд с черной отделкой, а плащ его слегка развевался, словно под ветром. Фон еще не был прорисован до конца, но я разглядел там тончайшую черную паутину... повороты и изгибы, неким загадочным образом проникающие в глубь карты и создающие нечто вроде объемной головоломки. Что это – изображение Логруса? Наверное, да. Судя по всему, как раз перед моим приходом Эйбер начал рисовать лицо. Лишь теперь я с некоторым удивлением осознал, что вижу собственный миниатюрный портрет. – Как он тебе? – спросил Эйбер. – Это для Фреды. Вчера после ужина она сказала, что хочет такой. – А как же свечи? Эйбер хмыкнул. – На самом деле, то была незаконченная карта Мэттьюса. Я тогда просто дорисовал ему твое лицо. – Он виновато пожал плечами. – Понимаешь, я торопился. – И хорошо, что ты поторопился! Вполне возможно, ты спас мне жизнь. – Какая ирония судьбы! Художник спасает воина! Я рассмеялся. – Даже если поначалу ты и начинал рисовать портрет Мэттьюса, все равно получилось похоже на меня. А на этом ты и вовсе здорово мне польстил. – Что, вправду? – Кажется, мое замечание доставило Эйберу искреннее удовольствие. – Знаешь, ты первый, от кого я это слышу! Я внимательно изучил новую карту. – Но вообще-то темно-синий – это не мой цвет, – сказал я. – Может, в следующий раз оденешь меня в красное? – Цвет значения не имеет. Важно, кто нарисован и как. – Эйбер положил карту на стол, под лучи заходящего солнца. – Ладно, пускай сохнет. Ну, так что же привело тебя ко мне? Я заколебался. Фрейда говорила – не доверяй никому. Но с этим делом мне в одиночку не справиться. Мне нужен союзник. А изо всех родственников Эйбер нравился мне больше всего. Если уж нужно кому-то довериться, пускай это будет он. Ну хотя бы потому, что именно у него больше всего шансов опознать найденную карту. Мне нелегко было принять это решение, но в глубине души я чувствовал, что поступаю правильно. – Я хотел показать тебе одну штуку. – С этими словами я достал карту Локе и вручил Эйберу. – Вот, я ее нашел. Это твое? – Ну, да, это моя работа. – Эйбер перевернул карту и указал на золотого льва, вставшего на дыбы. – Я всегда рисую на рубашке льва. Папа, когда делает карты, не снисходит до возни с подобными мелочами. – А ты помнишь, для кого ты ее делал? Эйбер пожал плечами. – Почему бы просто не спросить всех за ужином? Кто бы ее ни потерял, он наверняка захочет получить карту обратно. – Ну... у меня есть причины этого не делать. – Но оглашать их ты не хочешь. – Нет. Пока что – нет. Эйбер хмыкнул, задумчиво посмотрел на меня, потом взял карту и присмотрелся к ней повнимательнее. – По правде говоря, я не могу точно сказать, для кого ее делал, – признался он. – Таких, с Локе, я сделал штук двадцать и всегда копировал их со своего оригинала. И все они здорово похожи друг на дружку. Эйбер открыл ящик стола и достал оттуда шкатулку из тикового дерева, – вроде той, которую он подарил мне, только с отполированными латунными уголками. Откинув крышку, он извлек из шкатулки толстую колоду карт – штук пятьдесят, не меньше, – развернул их веером и выбрал одну. Он положил свою карту рядом с той, которую нашел я, и я понял, что не в состоянии отличить их друг от друга. Неудивительно, что найденная карта так походила на карту из колоды Фреды – Эйбер действительно копировал оригинал, один в один. А раз их существует штук двадцать... да, эта карта может принадлежать кому угодно. – Извини, – сочувственно сказал Эйбер. – Слушай, спроси за ужином. Это будет проще всего. Я покачал головой. – К сожалению, не могу. А как ты думаешь, она не может принадлежать Локе? – Нет. – А почему? – Я никогда никому не рисую его собственный портрет. Это пустая трата времени. Тебе же не нужно связываться с самим собой? Звучало это достаточно разумно. Но я припомнил нашу поездку в экипаже без лошадей и представил разложенные на столе карты... Нет, у Фреды точно была карта с ее портретом. – А как же Фреда? – спросил я. – Разве она не... – А, это совсем другое, – со смехом пояснил Эйбер. – Она читает будущее, потому ей нужны все члены семейства, включая ее саму. Один из навыков, приобретенных во Владениях. Народ там... другой. Они изучают такие вещи, о которых мы – те, кто вырос в Тенях, – можем только мечтать. Я кивнул. Пока что все совпадало. – Значит, Локе эта карта не нужна. Он не сможет ею воспользоваться. А Дэвину? – Да, ему она вполне может принадлежать. – Эйбер сощурился. Видно было, что в душу его закралось подозрение. – Но зачем ты об этом расспрашиваешь? Что-то тут неладно. Ты что, и вправду подобрал ее... на вражеской стоянке? Я заколебался. Если я и мог доверять кому-то из родственников, так это Эйберу. Может, все-таки рассказать? Мне нужен союзник... нужен человек, которому можно довериться и попросить совета... человек, знающий Джунипер. И я хотел, чтобы правда выплыла наружу, даже если со мной что-то случится, если адские твари таки сумеют меня прикончить. В конце концов, Эйбер сам догадался, откуда взялась карта. Почему бы не сказать ему правду... ну, хотя бы часть? – Значит, и вправду... – Эйбер принял мое молчание за подтверждение. – Значит... у них имеются наши карты. Я глубоко вздохнул и, задавив свои инстинкты, требующие скрытности, рассказал Эйберу, как я нашел карту, спрятал ее от Локе и Дэвина и привез сюда. Потом я рассказал о своих подозрениях – насчет того, что в Джунипере есть предатель. – И ты подумал, что эти лазутчики связывались с Локе, – задумчиво протянул Эйбер, положив подбородок на сплетенные пальцы. – Ты подумал, что Локе мог предать нас. – Ну, в общих чертах – да, – сознался я. – В конце концов, он держался довольно враждебно. – Ты не прав, – без обиняков заявил Эйбер и взглянул мне в глаза. – У Локе не хватит на предательство ни воображения, ни амбиций. Они с Дэвином весь прошлый год только и делали, что обучали армию. Если потребуется, они будут стоять насмерть, чтобы защитить нас. – Может, он думает, что нас ждет поражение, и хочет оказаться на стороне победителей. – Враги пытаются уничтожить наш род. С чего бы вдруг им оставлять в живых его? – Всякие сделки случались. – Только не с Локе. – Тогда как ты это объяснишь? – Я постучал пальцем по карте. – Может, они согласились оставить ему жизнь, если он отправится в изгнание. Не такая уж большая цена, если взамен они получат Джунипер... и всех нас. – Не знаю. – Эйбер вновь нахмурился. – Но как минимум четыре колоды карт пропали – Мэттьюс, Аланар, Тэйн и Клэй носили свои колоды при себе. И эта карта вполне может быть из их числа. – Но почему именно Локе? – настойчиво спросил я. – Почему у адских тварей оказалась именно его карта – и только его? – А почему они вдруг оставили ее, когда удирали? – возразил Эйбер. – Эта вещь не из тех, которые можно случайно забыть, покидая лагерь. И, кстати, не из тех, которые доверят обычному разведчику. – Пожалуй, я понимаю, о чем ты, – согласился я. – Что, если они хотели, чтобы мы ее нашли? – продолжал Эйбер. – Что, если все это было подстроено, если карту нарочно спрятали в скатку? Об этом я как-то не задумывался. Да, ловкий ход... вполне в духе адских тварей. – Если папа отстранит Локе от командования, это здорово нам повредит, – сказал Эйбер. – Солдаты любят его и готовы пойти за ним хоть в преисподнюю, если он позовет. В этом отношении Дэвину до Локе далеко. А тебя армия пока не знает и за тобой не пойдет. Потеря Локе станет для нас ужасным ударом. – Да, в чем-то ты прав, – признал я. – Ну так что же ты собираешься делать? – спросил Эйбер. – Расскажешь обо всем отцу или промолчишь? – Не знаю! Если бы ты только смог узнать карту! Я принялся в задумчивости расхаживать по комнате. До разговора с Эйбером – пока я считал, что виноват Локе, – все выглядело намного проще и понятнее. Теперь же, со слов Эйбера, выходило, что предатель – кто угодно, но только не Локе. Но кто же? Я вздохнул. – Нет, заговоры и интриги – не моя стихия. – И не моя, – отозвался Эйбер. – Они требуют массу терпения, а я нетерпелив. Если тебе нужен совет, поговори лучше с Блэйзе. – С кем, с кем? С Блэйзе? – Честно признаться, совет Эйбера сбил меня с толку. – А почему именно с ней? Я думал, ты отошлешь меня к Фреде. – Фреда тоже неплоха, но истинный мастер интриг у нас Блэйзе. Она знает обо всем, что творится в Джунипере. – Блэйзе? – переспросил я еще раз, не веря собственным ушам. – Ты точно говоришь о нашей сестре Блэйзе? Наверное, вид у меня был дурацкий. Во всяком случае, Эйбер не сдержался и хихикнул. – Не вздумай ее недооценивать, – предупредил он. – У Блэйзе тут настоящая шпионская сеть. Она платит половине слуг. – А как насчет второй половины? – Вторая половина с ней спит. Я фыркнул. – Ну что ж, неплохой способ сэкономить. Блэйзе... Тут было над чем задуматься. До этого момента я не принимал Блэйзе всерьез. При нашей первой встрече у меня сложилось впечатление, что Блэйзе, конечно, знает, с каким нарядом какие драгоценности надевать, и вообще разбирается во всяких тонкостях придворного этикета, но этим ее познания и ограничиваются. Это, конечно, тоже по-своему важно, но мне от таких тонкостей ни жарко ни холодно. То есть это я тогда так решил. Возможно, я поторопился, сбросив Блэйзе со счетов. Я уже почти поверил, что Эйбер прав и карту подкинули специально. А потом снова вспомнил цирюльника Инвиниуса. Он пробрался в замок с одной-единственной целью – убить меня. И кто-то рассказал ему, как я выгляжу, что собой представляю и что нужно мне сказать, чтобы усыпить мою бдительность. Так кто же подослал ко мне Инвиниуса? И как он (или она) убрал тело из моей комнаты, умудрившись остаться незамеченным? – Но я точно знаю, что в Джунипере есть предатель, – сказал я. Эйбер изумленно уставился на меня. – Что?! Кто это? – Этого я пока не знаю. И я рассказал ему, как Инвиниус пытался перерезать мне глотку. Пожалуй, этой тайной тоже стоило поделиться. – Так вот почему ты так подскочил, когда я вошел к тебе с помощью карты! – сказал Эйбер. – Ты думал, что я зашел проверить, как все прошло. – Ну, или завершить работу. – Я вздохнул и покачал головой. – Если бы тогда вместо тебя вошел Локе, сейчас все было бы гораздо проще. – Тебе повезло, – медленно произнес Эйбер. – Будь это Локе, ты уже был бы мертв. Локе – наш лучший фехтовальщик. – Ну, ты ведь не видел, как дерусь я. Эйбер пожал плечами. – Резонно, конечно. Но Локе – лучший боец, какого я только видал. Он учился у доброго десятка мастеров во Владениях Хаоса. Он рос, не расставаясь с оружием. В конце концов, его мать... – Фреда упоминала о ней, – сказал я. – Что, еще какая-то разновидность адской твари? – Леди Риасса де Лиор аб Ситалла – отнюдь не адская тварь. – Так ты с ней встречался? – Ну, официально мы друг другу не представлены... но да, я несколько раз ее видел. Я пожал плечами. – Ну, может, ты и прав. Иначе с чего бы отцу на ней жениться? – Верно. – И раз ты говоришь, что Локе – великий фехтовальщик, я готов поверить тебе на слово, хотя сам никогда не видел, как он работает. – Прекрасно. – Но я допустил ошибку – решил, что здесь мне ничего не грозит, и ослабил бдительность. Больше я такого не допущу. Никогда. Эйбер прикусил губу. – Предатель... до сих пор о таком даже речь не шла... Но на самом деле, свой резон в этом есть. Эта Тень очень, очень далеко от Владений. На самой границе тех мест, где еще можно пользоваться Логрусом. Здесь мы могли жить в безопасности... однако же нас поразительно быстро разыскали. Я развел руками. – Ну... и что же теперь? – Блэйзе... – нерешительно произнес Эйбер. – Судя по тому, что ты о ней говоришь, она с равной легкостью может оказаться ценным союзником и вероятным подозреваемым. Она легко могла провести Инвиниуса в замок и прислать его ко мне. – Да, верно. Когда мы там сидели и пили, она тебя видела и знала, что тебе нужно привести себя в порядок. Но то же самое можно сказать и о Пелле, и о Фреде – да и обо мне. Или об отце, если уж на то пошло. Или о любом, с кем ты столкнулся в коридоре. – Или о любом, кто видел, как я выхожу из экипажа, – сказал я, припомнив, какая толпа тогда окружила отца. Среди прочих там были Локе и Дэвин... и еще несколько десятков человек. И любой из них мог не вовремя что-нибудь сказать не тому человеку и тем самым подставить меня под удар. Я вздохнул. Да, так мы ни до чего не доберемся. – И что же нам теперь делать? – спросил я Эйбера. – Расскажем Блэйзе о карте, которую ты нашел, – сказал Эйбер, – и о твоих подозрениях. Чем больше я об этом думаю, тем сильнее мне кажется, что Блэйзе сможет тебе помочь. А я поговорю с Фредой. Может, хоть кто-то из них найдет ответ. – Только не рассказывай пока об адской твари, которая прикинулась цирюльником, – попросил я. – Я не хочу преждевременно раскрывать все свои карты. – Хорошо... ты, пожалуй, прав. Придержи эти сведения. Возможно, они еще пригодятся впоследствии. Я спустился на этаж ниже и отыскал покои Блэйзе. Ее служанка провела меня в гостиную, выдержанную в ярких тонах. Все вокруг было убрано живыми цветами. Моя сестра полулежала на небольшом диванчике. В одной руке она держала бокал с красным вином, а другой обнимала какого-то красавчика. Молодой человек поцеловал Блэйзе руку, косо посмотрел на меня и выскользнул через боковую дверь. Я молча посмотрел ему вслед, и мне вспомнилось язвительное замечание Эйбера – насчет того, что Блэйзе спит с половиной слуг. Это, конечно, преувеличение... по крайней мере, мне хотелось на это надеяться. – Оберон, – произнесла Блэйзе, вставая. Я поцеловал ее в подставленную щечку. – Блэйзе, ты сегодня очаровательна. – Спасибо. На губах Блэйзе снова заиграла улыбка хищницы, и я вновь ощутил прилив острейшего недоверия. – Я очень рада, что ты заглянул ко мне, – сказала Блэйзе. – Может, выпьешь вина? – Нет, спасибо. – Нам определенно нужно поговорить. Но я не надеялась увидеть тебя так скоро. Я многозначительно взглянул на служанку и сказал: – Но этот разговор не для чужих ушей. – Что, вправду? – Эйбер считает, что я должен попросить у тебя совета. – Очень интересно, – улыбнулась Блэйзе. – Продолжай. – Мне бы хотелось поговорить наедине, если ты не против. Блэйзе небрежно взмахнула рукой. Служанка присела в реверансе, затем вышла, затворив за собою дверь. Лишь после этого я вновь повернулся к сестре. – Я слушаю, – сказала Блэйзе, на этот раз уже более деловым тоном. Она отставила бокал в сторону, сложила руки на коленях и с любопытством взглянула на меня. Я перевел дыхание. А что я, собственно, теряю? Я все равно не знаю, кому верить и кого подозревать, так что я вполне могу изложить все как есть. Возможно, Блэйзе окажется проницательнее нас с Эйбером. И я быстро, чтобы не успеть передумать, рассказал обо всем – начиная с того момента, как Инвиниус едва не перерезал мне горло, и заканчивая картой, которую я нашел на покинутой стоянке адских тварей. К некоторому моему удивлению, Блэйзе выслушала меня, не перебивая и не выказывая ни малейшего беспокойства. Лишь немного нахмурилась. – Ну, так что ты думаешь? – поинтересовался я. – Что ты – идиот! – отрезала Блэйзе. – Ты должен был сразу рассказать о покушении. Это не игра, Оберон! Если в Джунипер проникла опасность, мы имеем право знать об этом! Я слегка обозлился, но промолчал. К сожалению, Блэйзе права. А я допустил ошибку. Нужно было сразу же, как только я убил Инвиниуса, отправиться к отцу и обо всем рассказать. – Ладно, сделанного не воротишь, – сказал я в конце концов. – В тот момент это казалось мне правильным. – А теперь ты пришел ко мне? – Эйбер считает, что ты... наделена особой интуицией и хорошо разбираешься в заговорах. Блэйзе хмыкнула, откинулась на спинку дивана и задумчиво побарабанила пальцами по предплечью. Взгляд ее был устремлен куда-то вдаль. – Даже не знаю, как это воспринимать – то ли как лесть, то ли как оскорбление. Видишь ли, мы с Эйбером никогда не питали друг к другу особой любви. – Нам и не нужна любовь. Нам нужно сотрудничество. Блэйзе посмотрела мне в глаза. – Ты совершенно прав, Оберон. Все это вышло за рамки потасовки между родней. Мы все втянуты в это дело, и всем нам грозит смертельная опасность. Мы должны быть очень осторожны, иначе нам конец. – Так ты знаешь что-нибудь об Инвиниусе? – спросил я. – Он много лет служил нам верой и правдой. Был женат. Насколько я помню, его жена умерла неделю назад. – Естественной смертью? – уточнил я. Блэйзе пожала плечами. – Кто же вдается в подробности, когда женщина семидесяти с лишним лет умирает во сне? Не я, во всяком случае. – Да и я, наверное, не стал бы. – Я уселся в кресло напротив Блэйзе. – Конечно же, жена Инвиниуса немедленно распознала бы подмену. Готов поспорить: ее убили, чтобы не допустить разоблачения. – Той адской твари, которая притворялась Инвиниусом, нужна была помощь. Чужак никогда не смог бы проникнуть в Джунипер, занять место искусного слуги и безупречно подражать ему – не смог бы, если бы ему не помогли. Кто-то провел его в замок, познакомил со всякой рутиной и научил, что говорить и как действовать. Я напомнил Блэйзе о трупе, исчезнувшем из моей комнаты. – Что ж, это сужает список подозреваемых. – На самом деле нет, – сказал я. – Я не запирал дверь. Туда мог войти кто угодно – войти, отыскать тело Инвиниуса и удрать с ним. – Проскользнуть к тебе действительно мог кто угодно, – согласилась Блэйзе. – Но труп оттуда не выносили. Я бы непременно об этом услыхала. Смерть так просто не скроешь... А значит, тот, кто унес тело, воспользовался картой. – Значит, это кто-то из семьи? – Да. – Вот и я так решил. Это должен был быть кто-то, кто знал, что я прибыл в замок и что мне необходимо постричься и побриться. Меня видела ты, Фреда, Эйбер, Пелла, Дэвин и Локе. А может, и еще кто-нибудь. – А потом ты нашел карту Локе в лагере адских тварей, – уточнила Блэйзе. – Да. Но Эйбер считает, что Локе – не предатель. – Локе много в чем можно обвинить, но вступать в сговор с врагами он не будет. Они подбросили карту нарочно, со скрытым умыслом. – Вот и Эйбер так думает. Но если это не Локе, то кто же? – Пожалуй, я знаю, кто это. – Скажи! Блэйзе покачала головой и поднялась с дивана. – Пока не скажу, – твердо заявила она. – У меня нет доказательств. Нам нужно сперва повидаться с отцом. Дело не терпит отлагательств. Блэйзе повела меня по каким-то черным лестницам, каким-то скромно отделанным коридорам, запруженным слугами; в конце концов я окончательно запутался и перестал понимать, куда мы идем. Джунипер и вправду был очень велик. Но когда мы вынырнули в главный коридор, я понял, что мы срезали путь и добрались до отцовского кабинета вдвое быстрее, чем это обычно делал я. Теперь, когда перед Блэйзе встала цель, она принялась действовать так быстро и решительно, что я лишь диву давался. Кого же она подозревает? Да, Эйбер прав – я недооценил Блэйзе. Блэйзе миновала стражников – я шел за нею по пятам – и постучала в дверь кабинета. Буквально секунду спустя Дворкин открыл дверь, посмотрел на нас и отступил, давая нам пройти. – Экая, однако, странная пара. Что привело вас сюда? – Расскажи, – велела Блэйзе, взглянув на меня. И я повторил свою историю – в третий раз за вечер, – постаравшись не упустить ни единой подробности. Потом я сообщил, к каким выводам мы пришли – что в семье появился предатель. – Я знаю, что мне нужно было поговорить с тобой раньше, и жалею, что не сделал этого. Но я не знал, кому можно доверять... и потому не доверял никому. – Ты считал, что действуешь правильно, только и того, – сказал Дворкин. – Ничего, мы разберемся, в чем тут дело. – Блэйзе считает, что она знает предателя, – добавил я. – В самом деле? – Дворкин взглянул на Блэйзе. Видно было, что он удивлен, но при этом доволен. – Да, отец. Это Фреда – больше некому. |
||
|