Глава 4. Испорченная кровь

Дорога пошла вниз с холма, и Дирк остановил свой маленький отряд. Впереди в низине лежал густой серый туман, полностью утопив дорогу.

— Господин? — бросил тут же подъехавший к нему великан.

— Мой господин, советую объехать, — голосом вечно игнорируемого, но все еще надеющегося проговорил невысокий грузный человек, ехавший до этого на такой же маленькой и откормленной лошадке рядом с Дирком.

— Что это может быть, Писарь?

— Думаю, эта завеса искусственного происхождения, но для чего бы она ни создавалась, нам туда лучше не лезть.

— Могут это быть проделки нашей ведьмы?

— От нее всего можно ожидать…

— Ну… — Дирк оторвался взглядом от тумана и холодно посмотрел на своего человека.

— Вообще-то, вряд ли она стала бы тратить на это время.

Дирк махнул рукой, и они подъехали к завесе. Не почуяв ничего опасного, они цепочкой въехали в туман. Дирк ехал первым и первым увидел мерцающий свет. Заметив направление, откуда они приехали, трое окружили большущий камень на высокой ноге-подставке. Остальные остались в стороне.

— Приветствую тебя, о воин. Могучий Дирк, младший сын Бранта Первопосвященного Далена.

— Так сделай так, чтоб я мог тебя видеть и я тоже поприветствую тебя, — слегка насмешливо произнес Дирк, глядя на Писаря, сидящего на своей лошадке с донельзя серьезным видом.

— Это невозможно, великий Дирк. Я нахожусь далеко отсюда, и лишь мой разум присутствует здесь.

— Ну что ж, всегда приятно поговорить с разумным существом. Кто же ты все-таки?

— Это не так важно. Не так важно, как то, что я намереваюсь тебе предложить. Готов ли ты выслушать меня? — Голос говорил очень медленно и торжественно, но потом он почти вскрикнул. — Не трогайте это! — Потом поправился. — Этот камень — Глаз Провидения, позволяющий мне находиться в двух местах одновременно. — Писарь с сожалением отказался от своего намерения ткнуть в "глаз" пальцем и убрал руку от камня.

— Я слушаю. Мои уши вполне позволяют мне делать это.

— Я знаю, что вы некоторое время преследуете, пока безрезультатно, некую рыжую девчонку. За нее и ее спутников вам предложено большое вознаграждение. Это верно?

— Возможно и так.

— Она нужна и мне. Точнее не она, а талисман, который она носит с собой. Особой ценности он не представляет, однако она украла его у меня, и я хочу его назад. Я заплачу вам за его возвращение в два раза больше, чем достопочтенный инквизитор. Более того, я помогу вам без проблем найти ее. Ваш ответ?

— Есть категория людей, с которой я не вступаю в сделки, — ответил Дирк с улыбкой. — С теми, кто пытается меня обмануть. — Легким движением подхватив камень с подставки, он запустил Глаз в то, что держало ногу-подставку. Держатель охнул и, подумав, встал в полный рост.

— Прошу прощения за наш маленький спектакль, — сказал человек в темном тяжелом плаще. — Мы лишь хотели узнать, легко ли замутить разум тем, кому мы готовы предложить… — человек осекся, так как оказался в окружении шести конных воинов, которые загоготали так, что напугали своих же коней. Последние от восторга чуть не затоптали неудачливого комедианта.

Они понеслись вглубь леса в сторону скал. Прошло больше часа, прежде чем беспорядочная скачка оправдала себя. Погоня действительно отстала, но по пути, продираясь сквозь чащу, они чуть не потеряли друг друга. В конце концов, пересекая ручей, Скоморох поскользнулся и затормозил кустами, чуть не выколов прутьями Сокуру глаза. Остановившись у этого ручья, они прислушались. Было абсолютно тихо.

И в этой тишине они обнаружили, что скалы остались позади.

— Ну и как же так получилось? — изумилась Сэлли.

— Вообще, конечно, в кольце скал есть два узких прохода, очевидно, мы каким-то образом с перепугу пронеслись сквозь один из них, — Сокур, цепляясь за стремя сконфуженного Скомороха, пытался выбраться из созвездия поверженных кустов.

— Значит, позади наемники, а мы посреди леса, кишащего вампирами, — уточнил Ялифер, помогая товарищу воевать с врагом растительного происхождения.

— Где второй проход? — поинтересовался Герин, чувствовавший себя шибко не уютно.

— Дальше на северо-запад примерно в двух днях пути.

— То есть два дня нам придется надеяться на удачу, — проворчал Ялифер.

— И скорость, они могут перекрыть второй выход.

— Может твои драконы перенесут нас через скалы, этого-то от нас точно не ожидают.

— Даже сами драконы. Они еще маленькие, — запротестовала Сэлли, — быстро устают. И крылышек у них нету.

— Ладно, все. Нам придется держаться скал, хоть это и не самый быстрый путь.

Они ехали вдоль скал до ночи, просматривая окрестности вокруг. Лес с этой стороны казался абсолютно таким же как и с другой. А скалы походили на высокую крепостную стену. Подъехав к ней вплотную, они выбрали удобное местечко для ночлега. Сокур долго колдовал над тусклым костром, потом он мысленно поставил защитный полог, и оставшуюся часть ночи они старались (с разным успехом) поспать.

С утра они пустились снова в путь, но далеко им уехать не удалось. Воздух перед носом Ялифера пронзил дротик и из кустов неожиданно, выпрыгнуло пухлое существо с арбалетом; по всей видимости, это и был местный вампир. Правую половину его челюсти было замечательно видно, не смотря на то, что он ее замаскировал привязанным к уху платком. На вид ему было не больше семидесяти, но и вряд ли меньше сорока, так как именно в то время людей с такими дефектами перестали изгонять из общества более везучих людей, по причине открытия Храма Врачевания в Стольном Городе.

— Ну и кто это к нам пожаловал? Попробуйте шелохнуться, и мы так и быть прекратим ваше бренное существование. — Заговорило быстро и громко существо с арбалетом. — Вы не похожи на нас, вы люди — мы ненавидим людей. А ты, морда, ты похож на мага — мы ненавидим магов. Ты, рыжая, уж не ведьма ли ты — мы ненавидим ведьм. А ты, старый грехосборник, что там у тебя за пигалица на плаще, ты храмовник…

— Вы ненавидите храмовников, — продолжила за него Сэлли.

— Ей, ты со мной не шути, ты что, порчу на меня наводишь, не на того напала. Вот змея, молчи гадина, я ведь не трус, прятаться не стану, я вот как наведу на тебя кое-что по-хлеще… — вампир потряс арбалетом. — И будет мертвая ведьма, а мертвые ведьмы порчу наводить не умеют. Или могут… И что вы здесь забыли, — неожиданно испугался он собственных предположений. Арбалет в его руках начал неконтролируемо вращаться, а вампир еще больше испугался своего ожившего оружия и в придачу начал верещать.

— Остынь друг. Мы пришли с добром, — попытался успокоить его Ялифер. Обе стороны переговоров как завороженные следили за кончиком дротика.

— А с добром тут не ходят, — неожиданно в это сумасшествие вмешался другой вампир, внезапно выступивший из-за дерева. На своего товарища он был похож как волк на носорога. Крепкий поджарый волчара, он смотрел на них и презрительно и внимательно. — Иди, Гасич, там без тебя белки совсем разбушевались. — Вампир-волк не удосужился взглянуть на соплеменника, а буравил взглядом непрошеных гостей, по всей видимости, жадно примериваясь к их лошадкам.

В его облике кроме неприятного общего впечатления на первый взгляд не было ничего примечательного, что могло бы отнести его к племени вампиров. Средней длины черные волосы стояли слегка дыбом, нос с горбинкой да большой узкогубый рот, искривленный в усмешке, на длинном худом лице. Одет он был лучше, чем можно было бы ожидать, если не вспоминать про ночные дерзкие набеги на караваны, участившиеся за последние два года.

Гасич сразу же успокоился, но напустил на себя такой обескураженный вид, что Сэлли почти стало его жалко, почти, если бы не заклинание, которое она так опрометчиво на себя наложила. Из-за него она почувствовала только тень этого ощущения и, вдобавок, сильную острую боль в сердце, которая к счастью почти сразу прошла.

— Ну вот, только мы нашли с ним общий язык, — сказала она удаляющемуся понуро "носорогу" и наглому волку, продолжающему пожирать глазами ее Малинку.

— Если бы это вдруг случилось, я бы стал царем нашей проклятой страны, — "волк", не спеша, перевел немигающий взгляд с лошади на девушку, так что Малинка могла пока расслабиться.

— Позвольте представиться, Бешенный, глава нашей общины и градоначальник города Спас. — Вампир слегка поклонился.

До города ехали весь день. Всего их окружала где-то дюжина вампиров, но некоторые из них время от времени исчезали в чаще и возвращались не всегда те же самые. Город Спас встретил их сотнями огней над стеной, представлявшей собой главным образом высокий частокол. Город вампиров — о таком Сэлли не находила даже малейшего упоминания в отнюдь не маленькой храмовой библиотеке. Человеческий страх, склонный искажать и преувеличивать реальность, надежно хранил поселения по эту сторону скал от чужаков. По доброй воле сюда редко кого заносило. Только те, кого отчаяние довело до такого смелого поступка, по всей видимости, и пополняли ряды вампиров. Эти поселки были основаны людьми, бежавшими от травли и неминуемой мучительной смерти. Всех, кого не могло по разным причинам выдержать нормальное общество, включая собственно вампиров, а также мутантов, сумасшедших и некоторых неизлечимо больных, изгоняли и приводили сюда, или избавлялись, если рука не поднималась убить — по-разному.

На самом деле Спас представлял собой небольшое по сравнению с обычными человеческими городами укрепление с вырубленным вокруг лесом. В основном частокол, только в нескольких местах кирпичная кладка, включая участки слева и справа от ворот, или просто дощатый забор. Бешенный смотрел на город прямо-таки с обожанием. За стенами послышалась суматоха и крики, когда они выехали на открытое место. Ворота начали быстро открываться и на секунду показалось, что город горит: на встречу вышла целая прорва народу с ярко горящими факелами.

— Кажется, нас планируют подать к ужину, — угрюмо пояснил Ялифер.

— Инквизиторы нас бы просто зажарили, а здесь еще и подадут к столу, — продолжил этот радостный разговор волшебник. — Нам, конечно, без разницы, а вот лошадей жалко, их наверно подадут на второе. — В знак признательности за заботу Малинка изловчилась и укусила его за ногу.

Герин красноречиво промолчал, Сэлли на сей раз тоже. Она видела, как черная тень, следовавшая за ними все это время на небольшом расстоянии, повернулась и ушла в лес.

Внутри укрепления всюду были понатыканы деревянные хибарки. Но, впрочем, дойдя до середины, они поняли, что система в их расположении все-таки имелась. В центре города башней высилась скала и дальше уходила под землю. Здесь их остановили, лошадей увели, даже Малинку не смотря на все ее ухищрения.

Теперь они стояли в окружении полусотни заинтересованных вампиров в самом центре их города. Под прицелом полусотни отнюдь не дружественных взглядов.

— Ну и как вам наш город? — поинтересовался главный "кровопивец", смотревшийся достаточно демонически на фоне озерка огней. Герину даже показалось, что он уже в аду.

— Недурно, чистенько, аккуратненько, — пролепетала Сэлли, струхнув с непривычки.

Бешенный восторженно захохотал. Толпа также повеселела, подалась вперед, и некоторые, особо прыткие, начали дергать гостей за одежду. Ужас выглянул из сумки и неодобрительно заворчал, чем привел их в еще больший восторг.

— Прошу за мной, — Бешенный поспешил увезти их внутрь скалы. В ней был пробит относительно широкий коридор с на удивление гладким полом. В полусотне шагов от входа коридор загибался под прямым углом. Отсюда проход стал уже, начал ветвится. Через несколько поворотов они оказались в небольшой зале. В ее потолке было пробито окно, сквозь которое проходил красноватый свет. Сверху свисала веревочная лестница.

Бешенный выстроил их вдоль стены и выжидательно уставился на это отверстие. На пару мгновений стало совсем темно, маленькая фигурка заслонила свет и начала проворно спускаться вниз. Маленькая пухленькая старушка преодолела ступеньки и сразу же юркнула в тень.

— Провидица, — прошептал Бешенный уважительно. Несколько минут они так и стояли, молча, неподвижно, практически не видя друг друга.

— Ты оставишь их здесь на семь дней, — неожиданно промолвила провидица, — а потом проводишь до границы Долины Проклятых. Ты позаботишься о них, как о дорогих гостях, и они принесут тебе то, что ты так страстно желаешь. Вот мое слово. — Ведунья замолчала. Они вышли наружу. Лицо Бешенного утратило высокомерие, он, казалось, был абсолютно счастлив и доволен, что давало надежду на счастливый исход.

— Они наши гости! Передайте тем, кто не слышал, — заорал Бешенный, выйдя к людям. — Надеюсь, все еще помнят законы гостеприимства?

— Гостей съедают первыми, — предположил громадного роста горбун. Бешенный выхватил у ближайшего из стоящих рядом метательный топорик и запустил им в великана. Тот лишь еще сильнее завалился на бок и, топор прокувыркался мимо.

— Откуда нам это знать, предводитель, — закричала вышедшая вперед женщина. — Если в своем родном доме нам не нашлось места. Почему мы должны быть добры к этим людям? Может, сейчас другие люди подбираются к городу, чтобы застать нас врасплох? — Толпа одобрительно заворчала. — Опять ты слушаешь свою гадалку, предводитель! Это всего лишь выжившая из ума старуха, которая говорит всем то, что они хотят услышать!

— Так и есть! — Вперед вышла другая женщина с безумными блестящими глазами. — Где сейчас мои дети, предводитель? Она так и не сказала мне, где они.

— Заткнись, Рохля! Ты уже достала всех со своими детьми! У тебя их никогда не было, поэтому ты их никак не можешь найти!

— Нет, ты пытаешься меня обмануть! Это ты их украл, ты хочешь обмануть всех нас! — закричала женщина иступлено. Толпа продолжила одобрительно ворчать. Бешенный возмущенно сплюнул.

В конце концов, гостей гостеприимно запихнули в землянку недалеко от центра, чуть не порвав при этом на части, и заложили сверху бревнами, чтобы гости к утру не потерялись.

Пощелкав пальцами в темноте, Сокур сотворил небольшой "кусочек света". Файербол почти ничего не осветил, но после его метаний по "помещению" они установили местоположение трех лавок. Ялифер сразу оккупировал пол, остальные расположились на них.

Утром между бревен к ним пробился свет, а старичка разбил радикулит. К приятности пробуждения добавилось воспоминание о том, что антиоборотное зелье осталось в сумке у Малинки. Пришлось пошуметь, чтобы на них обратили внимание. Про гостей милостиво забыли, так что кричать пришлось долго. В конце концов, Сокур затянул печальную песню про родную сторону, закончив которую получил полное признание своего певческого таланта: "Хорошо поешь, скотина".

На солнечном свету вампиры оказались милостивее, чем при свете факелов. Послушав песенку, от которой некоторые даже прослезились, гостей вытащили из-под бревен. Дальше их пути быстро разошлись. Путешественников растащили как заморские диковинки. Их рассматривали, расспрашивали и пытались выудить их мнение насчет города, который, судя по разговорам, тематически сменявших друг друга со скоростью звука, должен был стать под предводительством Бешенного столицей объединенного вампирьего государства.

Сэлли смогла насчитать где-то двенадцать человек, кто собственно представлял собой энергетических вампиров. Прорваться сквозь их ряды оказалось самой трудной задачей. Соскучились по свеженькому что ли!

Тем временем Предводитель организовал на площади перед центральной скалой своеобразный общий стол. Представленная на нем снедь поражала своим разнообразием и, надо отметить, изобретательностью. Вампиры ухитрялись готовить из листьев, коры, трав, орехов полноценные блюда. Все это располагалось либо прямо на грязных неотесанных досках стола, либо в щербатой посуде, которую натаскали общими усилиями с окрестных улиц. Вот со стульями было совсем плохо, так что садились все вокруг прямо на сырую землю, а некоторые просто подходили, брали, что есть, и усаживались где-то поодаль. Гостей поместили на единственной лавке рядом с начальством, которое, в лице Бешенного, пыталось впихнуть в них как можно больше.

— Сэл, не психуй!

— Не могу, он меня ест.

— Сэл, он просто подсасывает твою энергию. Мы же в городе вампиров. Если ты будешь так дергаться из-за каждого подключения, долго не проживешь. Он может даже не специально.

— Специально, — проворчала Сэлли, посылая вампиру испепеляющий взгляд.

— Поставь защиту и сиди спокойно, — Сокур не удержался и нервно поежился. — Вот ко мне до сих пор ни один гад не прилип.

— Не получается, он сильный.

— А ты аккуратно, кирпичик за кирпичиком.

Сэлли попыталась честно внять совету, но воображаемая кладка защитного купола шла вкривь и вкось.

— Один кирпичик мне, — Сэлли решила помочь себе словами хотя бы и про себя. — Другой кирпичик тебе. — Кирпич мысленно полетел к гадкому вампиру, сидящему на противоположной стороне площадки, и угодил ему точно в лоб. Вампир, до сих пор презрительно ухмылявшийся и, не таясь, смотревший на нее, едва заметно дернулся и покраснел.

— Нельзя быть таким злорадным, подавишься, — ехидно подумала Сэлли, но вампир — чтоб его! — встал и поперся к ней, уходя из-под обстрела.

— Хм, — Бешеный повернулся к девушке. — Судя по всему, нелегкая несет к нам Верховного Чародея. — Его лицо исказила недовольная гримаса.

— Когда он дойдет, скажите, что меня нет. — Сэлли сделала попытку юркнуть под стол.

— Так не пойдет, — Сокур успел перехватить ее на пол пути. — Хотя бы сделай вид, что ты его не боишься.

— Я и не боюсь, но не имею не малейшего желания с ним общаться. Он мне противен. — Сэлли невежливо ткнула пальцем в Верховника, уже достаточно приблизившегося, чтоб принять это на свой счет.

Надо отдать тому должное, он не стал выяснять, кто кому и кто больше, а обрушил свой гнев сразу на Бешенного. Тот вскочил и поволок его подальше от гостей.

Сэлли не знала, выглядят ли так уныло все города или эту дыру прозвали городом по ошибке. Что в поселении, что в близлежащих деревнях люди никогда не собирались так кучно, каждая семья жила отдельно, обустраиваясь на свой лад. Здесь же — маленькие неуютные хижины, построенные, точнее наляпанные, бок о бок, будто наспех, неумело, случайно, безобразно.

Девушка остановилась рядом с одним из домишек и заглянула внутрь. Если бы не открытая настежь дверь да щели в стене, выходящей на улицу, в единственной комнате было бы совсем темно. В углу валялась замусоленная подстилка, за растрескавшейся деревянной колодой грудой возвышался нехитрый вампирий скарб. Сэлли не стала задерживаться здесь. В соседнем домишке, в дальнем темном углу за доской, опертой на такую же колоду, свернулись комком толи два, толи три человека. Она поспешила закрыть дверь. Впереди кривенько теснились сотни таких же клетушек. Между ними стояла девочка: маленькая, худенькая, с льняными волосами и серьезными голубыми глазами. Когда Сэлли обратила на нее внимание, та тут же подошла к ней.

— Вы настоящая волшебница? — спросила она тихо. — Вы знахарка, вы умеете лечить людей?

— Увы, нет.

— Но вы же помогаете своему спутнику.

— Я могу приготовить лишь несколько снадобий, для лекаря этого мало.

— Но, может быть, вы все-таки сможете помочь. Вы согласны? — девочка посмотрела на нее с такой надеждой, что Сэлли перепугалась. — Я, Лада, ученица провидицы, я стараюсь помогать, когда ко мне обращаются с разными просьбами, но сейчас духи молчат. Может быть, вы посмотрите, и духи заговорят с вами?

— Попытка не пытка конечно, в конце концов, в моем арсенале есть колдун.

— Настоящий колдун? — обрадовалась девочка.

— Да вроде бы.

Сэлли села напротив. Олаф оказался крупным волосатым мужчиной с тупым отталкивающим лицом. Он угрюмо смотрел исподлобья пьяным взглядом, но держался твердо. Одной рукой он придерживал грязную кружку с фигурно отбитым краем, другая пластом лежала на столе.

— Рука что-то не слушается, — пояснил он, наконец.

Девушка кивнула. Рука оказалась холодной, безжизненной и в каких-то пятнах. Кроме того, она не была похожа на напарницу. Не такая волосатая, не с обгрызенными ногтями, более жилистая.

— Она же совсем новая, — пожаловался вампир. Сэлли подняла его рукав выше локтя, конечность оказалась грубо пришита к культе. Ее организм попытался свалиться без сознания под стол, но выправился.

— Это не ваша рука, — с трудом проговорила девушка, сдерживая жестокий приступ омерзения.

— Конечно моя, — удивился мужчина. — Я выиграл ее в карты. Это была честная игра, кто хочешь подтвердит. Все наши здесь.

— Это не важно. Нельзя просто взять и отрезать у одного, пришить другому!

Толпа недовольно загомонила, вспоминая детали "выигрыша". Ее никто не слушал.

— Леший с вами, — прошипела Сэлли, вставая на скамейку, чтоб выделиться на общем фоне. — Тихо всем! — привлекая внимание, она постучала кулаком по ближайшим макушкам. Ненадолго воцарилась изумленная тишина.

— Нельзя просто отдать другому свою часть: ногу, руку, глаз, что угодно. Они ЖИВЫЕ. И сами решают с кем быть. К кому приросли, с тем и живут. Иначе они начинают тосковать и гнить. А могут вообще разозлиться и убить своего нового хозяина. Всем ясно, вопросы есть?

— Как же так? — заволновались вампиры. К ней из рук в руки приближалась здоровенная банка с мутной жидкостью. Сэлли изумленно взяла ее. Внутри отрешенно плавало что-то, напоминающее глазное яблоко.

— Это Варика Кривого глаз. Он заплатил им за выпивку. Очень уж он до этого дела охоч, — пояснил лопоухий вампир с боку, жестом показывая, какое именно дело. — И ничего, плавает себе, — вампир постучал по стенке банки, подманивая глаз.

— Э…это он остался жить с вами в назидание. Злоупотребление крепкими напитками вредит зрению! — Сэлли прытко спрыгнула с лавки. Вместе с Ладой они пробрались на улицу.

— Как ты здорово разобралась! — восхищенно заметила Лада.

— Ну, разобралась — не разобралась, это история покажет, — смутилась Сэлли.

— Главное, что тебе не все равно!

— Это в каком смысле?

Девочка осмотрелась вокруг и дернула Сэлли за руку, чтоб она наклонилась к ней. Девушка тоже огляделась на всякий случай и опустилась на корточки, так они стали одного роста.

— Видела на собрании женщину, которая детей своих ищет, Рохлю? — Спросила Лада шепотом на ушко. Сэлли кивнула. — Я знаю, где они, но они погибли, а она мне не верит.

— А откуда ты это знаешь? — также шепотом продолжила разговор девушка.

— Я вижу, — серьезно сказала Лада. — Докажи ей это, тебе она поверит.

— Почему ты так уверена?

— Но если не тебе, то кому? — резонно заметила та.

— Ладно, предположим, и как я это сделаю? — сдалась Сэлли.

— У них был медальон, принеси его ей, и она поверит.

В самом укромном уголке, от глаз подальше, в той части укрепления, что представляла собою нечто вроде забора, они нашли забитую досками дыру. Ремонт оказался проведен качественно, они с трудом вырвали нижнюю доску, стараясь при этом не слишком шуметь.

Пролезая через образовавшийся узкий лаз, Сокур напряженно тихо ругался, как будто ему это помогало. Не помогло, на середине он застрял. Сэлли торопливо начала подрывать землю сбоку. Упырь схватил волшебника за ворот рубахи и начал тянуть.

— Сэл, это моя единственная рубашка!

— Сейчас! Упырь, подрой там лучше, а я буду тянуть, — девушка схватила товарища за руки.

— Надеюсь, это никто не увидит, Бешенный — подонок, не мог нас через ворота выпустить… ай, мое пузо!

— Потерпи, еще чуть-чуть!

— Не могу, щекотно! Упырь, отвали!

Препятствие поддалось, и Сэлли плюхнулась на траву.

— Ты как хочешь, а обратно я пройду через вход. А, Упырь, ну ты и упырь. — Упырь счастливо улыбнулся и юркнул в лаз.

— Он что, с нами не пойдет? Предатель, — Сокур не поленился встать на колени и просунуть голову в лаз.

— У него особое задание — охранять малышей. Герин считает их исчадиями ада, а Ялифер — никчемной обузой. Ни на кого нельзя положиться, — прервала его девушка, растирая свои ушибленные места. — Слушай, а ведь нам придется пешком идти, вдруг дотемна не обернемся?

— Предлагаешь вернуться?

— Обалдел что ли, это плохая примета. Просто я думаю, что нам неплохо было бы иметь план Б.

— У нас нет даже плана А. Так что ты давай веди вперед, а я буду приглядывать, чтоб нас никто врасплох не взял. Сейчас вокруг не души, идем.

— Угу, — Сэлли повертела в руках обрывок старой газеты, на обратной стороне которой был нацарапан план местности. — Сокур, а где север?

— Там.

— А на карте?

— Хватит ерундой заниматься. Вон между нами и пещерой должен быть большой дуб. Давай, топай к нему.

— Спасибо, Сокур. Ты существенно облегчил мне задачу.

— Не за что. Между прочим, в боевых условиях учиться легче.

— Чему учиться? Идти на авось?

— Не на авось, а на ориентир. Судя по карте, он не далеко.

— Судя по карте, здесь елки выше гор, — проворчала девушка, — следуйте за мной, господин.

Сэлли огляделась в поисках невидимой глазу воображаемой белой стрелки. Она появилась как миленькая, ну надо же! По опыту девушка знала, что, если у нее что-то получается, этой халявой надо пользоваться быстро. Дело во внимании, знаете ли. Так что пока это самое внимание не рассеялось, Сэлли практически бегом последовала в указанном направлении. Так ей удалось продержаться несколько минут, даже начало казаться, что она видит этот самый дуб, но тут позади послышался щелчок и неприятный шелест. Ее по-прежнему ничего не сдерживало. Что бы это ни было, оно прошло мимо, и девушка прошагала еще немного, прежде чем поняла, что стоит все-таки обернуться. Она не сразу узнала Сокура: из покачивающегося в воздухе кокона торчало только два пальца, кусок куртки, кажется, да и безвольно свисала прядь черных волос. При более близком рассмотрении кокон оказался мохнатой сетью.

— Ну что я могу сказать, — сеть заметалась, затряслась в разные стороны — Сокур принимал более удобную позу. — На такое я не рассчитывал.

— Хватит валять дурака, Сокур, вылезай.

— Да я с удовольствием. У тебя, кстати, нет с собой ножа?

— Конечно, есть.

— У меня тоже конечно был, — передразнил ее волшебник. — Пока не сперли.

— Сокур, пили скорей. По-моему нас окружают, — прошептала Сэлли, просовывая свой нож через сеть.

— Уже окружили, — Сокур спокойно взял нож и начал резать веревку. — Арбалет заряжай.

Они выступили из-за деревьев, и их было вроде бы пятеро. Несколько секунд все лишь молча рассматривали друг друга. Вампиры были не впечатляющего телосложения, как с удовольствием отметила Сэлли, зато у каждого в руках было по неприятной сучковатой дубинке. Легкая, не смотря на сезон, одежда грязными обрывками свисала с их плеч. Поверх лохмотьев — костяные ожерелья, безвкусные дешевки с точки зрения искусства.

— Думаешь, это человеческие косточки? — Сэлли навела арбалет на самую кровожадную физиономию.

— А ты попроси поближе посмотреть, — Сокур предпочитал не отвлекаться на всякую ерунду, а пилить веревки.

Наконец, вампиры определились и с удовлетворенными своим численным превосходством оскалами кинулись все вместе на одиноко дрожащую девушку. Ей удалось увернуться от внезапно швырнутого в нее булыжника, но и ее дротик улетел дальше, чем хотелось бы. Двое бегущих первыми свалились плашмя на землю, благодаря отвлекшемуся на мгновение волшебнику. Сэлли кинулась вперед, под ноги следующему наступающему, тот не сориентировался и споткнулся. Подхватив с земли дубинку, девушка ударила с разворота, удачно попав ему сучком в висок. Ощутив сильный удар по спине, она грохнулась на землю, радуясь за прикрытый мешком позвоночник. Вскочив снова на ноги, Сэлли поняла, что ей осталось отбиваться всего от троих. Четвертый валялся перед ней, и его товарищи с энтузиазмом топтали его, то тыча в нее своим неотесанным оружием, то пытаясь ударить с размаху. От всего этого ее швыряло в разные стороны. Внезапно ее ноги потеряли опору, и стало довольно трудно, практически нечем, дышать. Пятый вампир ухватил Сэлли сзади за шею, пытаясь толи придушить, толи свернуть ее, так что Сокур решил, что ему пора выбираться из сети. Ринувшись в уже проделанную дыру, волшебник застрял на пол пути, повиснув вниз головой. От нечего делать Сэлли стала молотить оставшимися без привычной работы ногами по воздуху, стараясь попасть каблуками во что-нибудь зубастое, одновременно дубася свою временную опору по голове рукоятью дубинки. Держащий ее вампир, чтобы при всем этом удержать равновесие, сделал шаг назад, потом еще, где его перехватил Сокур, в свою очередь намертво вцепившись в него. Душить людей у волшебника получилось лучше, и, немного подергавшись, все втроем оказались на земле. Остальные вампиры оценили ситуацию по новой и рванули прочь.

— Бежим, — Сокур попытался поднять Сэлли на подгибающиеся ноги, одновременно подталкивая ее вперед.

— Они же отступают, может, отдохнем немного?

— Не волнуйся, они сейчас вернуться и, похоже, с подкреплением.

— Давай притворимся мертвыми, не будут же они тухлятину есть, — избитое тело девушки не нашло поддержки у обломившейся дубинки и рухнуло.

— Кто знает, сколько они не ели, — Сокур не стал больше ставить ее на ноги, а просто схватил в охапку и побежал. Позади раздались недвусмысленные звуки приближающейся погони.

— Сокур, ты не туда бежишь.

— Не туда, — Сокур неожиданно свалил ее на землю. — Это там, где нас будут кушать. Лезь давай. Наверх.

Сэлли послушно полезла по толстому шершавому стволу. Ноющие мышцы возопили с новой силой, но девушка их мужественно проигнорировала.

— Сэл, если ты выбросишь этот огрызок, будет гораздо удобнее, — прошипел Сокур, быстро поравнявшись с ней. Сэлли с удивлением опомнилась и бросила остаток дубинки вниз. Успокоились они уже под прикрытием полуоблетевшей кроны старого дерева и несколько секунд просто молча отдыхали. Наконец внизу сквозь оставшуюся до сих пор листву они увидели чью-то лохматую макушку. Макушка наклонилась — человечек что-то подобрал, огляделся и сделал какой-то знак — сородичам, надо полагать. Сэлли инстинктивно вжалась в ствол, прижавшись щекой к коре, мысленно прося милое хорошее деревце о защите. В такой позе ей с испугу удалось продержаться довольно долго.

Сквозь листья, чудом скрывавших их от голодающего населения долины, можно было бы прекрасно насладиться дивным насыщенным красками закатом, если бы не "многократно" затекшие мышцы.

— Сокур, а ведь, между прочим, это тоже дуб, — Сэлли попыталась выгнуть болящую спину.

— Я заметил, и, что приятно, еще с листвой.

— Это понятно. А вот как он как ориентир? — девушка помотала головой, разминая шею.

— Это не тот дуб, — Сокур отвечал неохотно, как будто потихоньку размышляя над чем-то. — Ты же не к нему нас вела. Так, можно слезать, они убрались наконец-то. — Сказал он вдруг.

— Замечательно, — Сэлли чмокнула древесного великана в морщинистое "лицо" и проворно полезла вниз. Сокур закатил глаза, недоумевая, как его угораздило связаться с самым эксцентричным существом во вселенной, и последовал за ней. Достигнув земли, девушка сразу встала в "мостик", пытаясь размять все мышцы сразу.

— Сэл, уже практически ночь, может, стоит вернуться, что мы найдем в темноте кроме неприятностей, — волшебник подхватил ее за талию и вернул в вертикальное положение.

— Неприятности здесь бродят и днем, как видишь, — с помощью Сокура Сэлли начала выбирать рассыпчатые листочки из волос. — А на пещеру мы скорее случайно наткнемся, чем найдем, так что день-ночь не имеет значения.

Плутали по лесу в темноте они долго, не встреченные никем, зато под аккомпанемент различных народных музыкантов, поделивших ночь. Там был и стук, и треск, и вой, и глухое тихое уханье, но самое замечательное им оставили напоследок: дикий раздирающий похожий на человеческий вопль, но человек не смог бы орать так долго. Визг — всхлип, визг — всхлип. В конце концов, Сокур утвердился во мнении, что они ходят вокруг пещеры и, взобравшись на небольшую возвышенность, они уставились в темное окно разлома, похожего на большую нору.

Волшебник потанцевал вокруг, дабы наверняка удостоверится, что внутри не спит очередной сюрприз, и галантно предложил даме спускаться первой. Лезть вниз по лохматой от корней деревьев стене оказалось легче легкого, только на голову увлекаемые Сокуром сыпались комья земли. Когда ноги достигли чего-то твердого, Сэлли осторожно отошла в сторону. Следом почти свалился Сокур вместе с в конце концов удавшимся шаром-светильником. Теперь удалось оглядеться. Пещера оказалась узкой и извилистой. Заманчивой. Без слов они пошли вперед.

Под ногой что-то хрустнуло, шар дернулся и услужливо поплыл вниз, осветив два миниатюрных унылых скелета, застывших у стены и трогательно держащихся за руки. Сокур наклонился над одним из них, рассматривая цепочку, полупровалившуюся между ребер. Потянув за нее, волшебник выудил на свет небольшой серебряный медальон.

— Ну что, будем считать, что мы нашли их, — Сокур повертел его в руках.

— Будем считать, — откликнулась Сэлли и заинтересовано опустилась на корточки перед вторым скелетом. Повинуясь повелительному жесту, шар подплыл почти вплотную. — Почему только у него вместо руки нога?

— Чего, чего? — Сокур возмущенно воззрился на непутевую конечность.

— Если вспомнить атлас, вот эта косточка не отсюда, а вот это вообще не кость, мусор какой-то, — Сэлли отколупала от руки мизинец. — А это, кажется, остатки клея или что-то в этом роде.

— У вас в библиотеке есть анатомических атлас? — Сокур дернулся, и череп скатился в сторону.

— Рот закрой, а то уже слюни текут. Можно подумать, это такая уж редкость.

— Еще бы не редкость, большинство их пожгли вместе с авторами! Анатомы ходят, скупают трупы, а потом режут их в своих закрытых лабораториях — какой простор для фантазии!

— Но ведь никто не будет проводить обыск в храмовой библиотеке. А знания они и есть знания. На дороге не валяются. Ладно, медальон, как я вижу, ты уже снял, положи голову обратно — нам пора выбираться отсюда.

— Сэлли, а тебе не кажется, что нам стоит подождать рассвета, — Сокур не рискнул надевать медальон на шею и запихнул его за пазуху. Наверху весьма кстати заорало чудовище. Волшебника передернуло. — Что за мерзость!

— Ты что боишься этого дивного певца? — Сэлли уже примеривалась к свисающим до самого низа пещеры корням.

— Нет, но я бы не хотел услышать ЭТО над ухом! И оглохнуть навсегда!

— Думаю, что другие хищники тоже не хотят, и дорога для нас свободна.

— Ты самое упрямое существо на земле! — прорычал Сокур, яростно напустившись на корни, он через пару секунд легко обогнал ее. — И самое невыносимое! — продолжил он, уже подавая ей руку. Шарик вприпрыжку следовал рядом.

Самостоятельно выбрав направление, Сокур зашагал впереди. Внезапно окрестности огласил дикий по мощности зубодробительный писк, и волшебник встал как вкопанный. Сэлли заинтересовано выглянула из-за его плеча. Перед ними замер, освещенный шаром, небольшой, чуть больше кошки, лохматый черный зверек, перепугано выкачав на них бусинки-глазки.

— Ой, какая прелесть!

— ПРЕЛЕСТЬ! Я убью его! — рявкнул волшебник, держась за сердце. Зверек пискнул и свалился на спину.

— Ты убил его! — обогнув Сокура, Сэлли плюхнулась рядом с "чудовищем" и без труда взяла его на руки. — Он дышит!

— Если ты возьмешь его с собой, я повешусь. Выбирай, или он, или я. — Уже вполне миролюбиво пробасил колдун.

— Даже не знаю, кто из вас в хозяйстве больше пригодится.

— Он умеет только вопить, а со мною даже поговорить можно! — похвалил себя колдун.

Немного поколебавшись для виду, Сэлли положила зверька, откуда взяла, и сделала вид, что уходит. Как и следовало ожидать, того тут же след простыл.

Сокур стоял и тихо мирно грелся на солнышке после ночной пробежки по лесу, когда увидел ее. Она сразу бросилась ему в глаза, не то чтобы безумно понравилась, а просто выглядела слишком необычно для этих мест. Для горожанки она смотрелась скромно, зато по сравнению со здешним людом ее наряд был просто шикарным. Темно зеленый легкий шерстяной плащ с кокетливой застежкой в виде цветка, крупные золотые серьги, тщательно уложенные черные волосы. И взгляд по схеме в угол — на нос — на предмет. И предмет этот — он, новоприбывший волшебник. Сокур даже специально оглянулся, чтобы убедиться в этом.

Незнакомка улыбнулась, вильнула хвостом и, не спеша, направилась дальше по улице. Сокур подумал и последовал за ней. Так они и шли некоторое время, пока девушка не остановилась. Обернувшись, она ласково поманила волшебника пальчиком и вошла в дом. Заинтригованный мужчина сделал то же самое. Дверь за ним тут же закрылась.

Она уже успела скинуть плащ и теперь с аппетитом смотрела на него, развязывая шнуровку платья.

— Я Вальма, — представилась она с придыханием и легонько подтолкнула его к кровати.

Сокур лежал на спине, глядя в потолок. Вальма, свернувшись клубком, пристроилась под боком.

— Мне не было так хорошо с тех пор, как он привез меня сюда, — неожиданно сказала она.

— Кто он? — вяло поинтересовался Сокур.

— Ворвик, — Вальма сладко потянулись. — Не знаю, что он сделал, но его сразу же назначили верховным магом или что-то вроде того, как только мы добрались досюда. Эта сволочь притащил меня сюда, обещал золотые горы…

— В долине то вампиров…

— Ну, я ведь тоже вампир. Здесь я должна была стать царевной. Царевной навозной кучи, — добавила она с горечью. — Обманщик.

Сэлли тащила Сокура и Рохлю по лабиринтам, ветвящимся под центральной городской скалой, в надежде, судя по всему, только случайно наткнуться на Ладу. Раз уж она ученица Провидицы, то должна была быть неподалеку. Но по всей видимости они окончательно заплутали в этих плохо освещенных коридорах со множеством ответвлений и комнат.

— Это не туннель, а демон знает что. Как здесь все до сих пор не обвалилось не понятно. — Пожаловалась Сэлли сомой себе.

— Ты хотя бы примерно знаешь, куда нас ведешь? — Они как раз наугад завернули в какой-то отнорок.

— Нет, только зачем знаю, — Сэлли уверено шла впереди.

— Я вообще не уверен, что нам можно здесь находиться.

— Если тебя так это волнует, спросил бы стража на входе, вместо того чтобы его зачаровывать.

— Извиняюсь, привычка, — процедил Сокур. — Вы на всякий случай особо по сторонам не глазейте, а то вдруг увидим что-то не то, и им придется нас съесть. Так-с, мы, кажется, пришли.

— Ну, слава Богу, а куда? — поинтересовалась Сэлли шепотом и тут же вляпалась в укоризненный взгляд волшебника.

Дальше проход закрывала аккуратная деревянная дверца.

— Сэл, там что-то происходит. Как гостям, я считаю, нам лучше не вмешиваться.

— А по конкретнее можно? Я чувствую лишь то, что там несколько человек.

— Ну, скажем так, они выясняют отношения. Один из них — твой друг, Верховный Чародей или как его там, Ворвик короче.

Через дверцу было ничегошеньки не слышно, и Сэлли приоткрыла ее осторожно. Этот маневр мало что изменил, так что пришлось нагло вломиться внутрь. И увидели они, как Верховник держал нож у горла Лады. Провидица стояла поодаль и казалась абсолютно спокойной.

— Скажи мне, где он, или я убью ее. Я больше не буду ждать!

Верховник лишь досадливо отмахнулся от вошедших. В тот же момент в потолке лязгнули затворы и заскрежетали тяжелые решетки, падая сверху, подняв тучу пыли. Сэлли и Сокур вместе с почему-то восторженно завывающей Рохлей оказались в узком пространстве между двумя из них.

— Ворвик, они нашли наших детей, — Рохля блаженно улыбаясь протянула к нему руки сквозь прутья.

— Да неужели, и сколько штук? — ехидно поинтересовался Верховник. — Не может их здесь быть. Их и на свете то никогда не было! Не родились они! Первые двое, по крайней мере. — Верховник снова повернулся к Провидице. — Скажи мне, где только эта придурошная посеяла моего третьего ребенка?!

— Как же так, ты ведь сам говорил, что наши крошки здесь, в долине.

— Кто же знал, что ты попрешься сюда их искать! Идиотка, ты все мне испортила! Когда я был так близко!

Решетка туго приподнялась и рухнула обратно.

— Прости, Сэл. Кажется, это все на что я способен.

— Ничего, в самый раз. — Сэлли вынырнула с другой стороны преграды.

— Ну надо же, — досадливо процедил Верховник. — Стой там! Дернешься, и я отправлю тебя обратно напрямик сквозь решетку!

С другой стороны зала появился Бешенный, влетев сквозь незамеченную ранее дверь. Верховник тут же отскочил к стене, повернувшись так, чтобы видеть всех сразу, и крепче прижал лезвие к коже Лады.

— Совсем озверел, колдун. Надо было тебя раньше убрать! — прошипел предводитель вампиров, сплевывая в сторону как будто ставшую вдруг ядовитой слюну.

На мгновение они с Сэлли встретились взглядом. И он снова обратился к Верховнику.

— Хочешь ее убить, давай! Все равно от нее никакого толку! — Неожиданно предложил Бешенный. — А потом я насажу твою голову на кол и поставлю у ворот.

— Вот как? — недоверчиво переспросил вампир. Он тяжело дышал от нервного напряжения, в котором, по всей видимости, находился уже долгое время. Его лицо блестело от пота, а белки глаз потемнели. — Ты тоже так думаешь? — обратился он к Сэлли и, отрывисто мотнув головой, приказал приблизиться. Не веря своему счастью, девушка тут же подошла, и Верховник поменял заложника, отпихнув девочку в сторону. От него отвратительно разило потом.

— А теперь? Ты же веришь в эти дурацкие предсказания? — продолжил Верховник. При этом Сэлли чуть не свалилась в обморок — у него в придачу еще и зубодробительно воняло изо рта. — А? Если я убью ее, они не сбудутся. Твоя горстка проклятых богами уродцев никогда не станет народом, достойным упоминанием в летописях!

Сэлли попыталась вывернуться, но это оказалось не так просто, как она надеялась. Он был не просто смердящим издерганным придурком с ножом. Он каким-то образом ухитрялся удерживать контроль над ней, и даже пошевелиться она не могла.

— Пусть она скажет, где мой сын. Ты же здесь главный, что ты стоишь? Прикажи ей! — прорычал Верховник снова.

— У тебя нет сына, у тебя есть дочь, — вдруг произнесла Провидица.

Мгновение Верховник просто стоял, не понимая. А потом обернулся, ища взглядом Ладу. Но та испугано спряталась за спину Бешенному.

— Не правда, — раздался ее тоненький голосок. — Я тебе не дочь. — Крикнула она с горечью.

Верховник тупо застыл на некоторое время, Сэлли попыталась высвободиться, но тело отказалось повиноваться. Тут за Бешенным выстроилось полдесятка его "личной дружины", удачно преодолев подземный лабиринт. Верховник оттаял и шагнул назад, увлекая за собой девушку.

— Не там ты построил свой город, Бешенный. Не расходиться, я скоро вернусь. И не один. — Сказал он насмешливо и, оскалившись напоследок, провалился под землю.

Сэлли очнулась на каменном полу. Вокруг царила мрачная пугающая полутьма. Было душно. Девушка задумчиво встала, не сразу обнаружив в придачу и дикий холод, сразу же обрушившийся на нее. Осмотревшись, она поняла, что находится в огромном зале. С двух сторон нависала массивная балюстрада. Двумя рядами по центру выстроились непонятные черные нагромождения выше ее роста. Рядом с каждым из них находилось по метровой подставке с разложенными на них разноцветными трубками, испускающими тусклый свет.

Девушка подошла к одному из непонятных образований, для удобства осветив его одной из голубоватых трубочек. Это была полупрозрачная твердая масса коричневато-золотистого цвета. Внутри она разглядела смутные человеческие очертания.

— Это моя семья! — с гордостью пояснил голос позади. От неожиданности Сэлли отпрыгнула, одновременно повернувшись лицом к предполагаемому источнику звука. Перед нею стоял слегка удивленный ее маневром Верховник, впрочем, это его удивление быстро прошло.

— Некоторые просто не могут не лезть не в свое дело, не правда ли? — спросил он, обходя ее по дуге. Сэлли неопределенно пожала плечами, ее трясло и очень-очень хотелось на солнышко.

— Можешь забыть об этом, — будто прочитал ее мысли Ворвик. — Ты останешься здесь до конца жизни. То есть не надолго, не волнуйся.

Сэлли недоверчиво хмыкнула для проформы, хотя его слова прозвучали весьма убедительно.

— Представляешь, я так долго не мог ни с кем поговорить о моем деле, а ведь только о нем и мог думать. Знаешь, как это тяжело, а я ведь по натуре очень открытый общительный вампир. — Верховник небрежно облокотился о члена своей семьи. — Но тебе я могу рассказать все, ты же меня никому не выдашь, правда? — изволил поиздеваться он. Сэлли скорчила, что-то вроде согласной улыбки.

— Мы принадлежим к древнейшей расе. Секрет вечной жизни был открыт нами тысячелетия назад, но сейчас в эпоху всеобщего упадка даже нам сложно поддерживать свою плоть. Так что моим предкам пришлось временно заточить себя в нашем фамильном замке, — Верховник похлопал по коричневой массе, скрывавшей предка.

— Бешенный весьма кстати построил здесь свой, как он это называет, город. Не придется гоняться за пищей по всей долине. Когда моя семья проснется, нам будет нужно много свежего мяса.

Для возрождения потребуется море энергии. Мы высшая раса, но даже один из нас не сможет обеспечить нужное количество. Для этого старейшинами был разработан сложнейший ритуал. Его подробное описание заняло несколько десятков книг. Что важно: мне необходимо было получить трех потомков от одной женщины, причем первых двух я должен был умертвить еще во чреве матери. Только в таком случае третий ребенок получит немыслимо огромную силу, пригодную, впрочем, лишь для нашего ритуала. Все казалось бы просто, у нас ведь нет проблем с рождаемостью как у смертных людишек, все зависит исключительно от нашего желания. Но ни одна сука не шла на это добровольно! Они убегали, натравливали на меня своих глупых самцов, пытались убить себя. И вот я нашел эту недоразвитую! С ней все шло как по маслу, она не понимала ни-че-го! Я сказал ей, что ее уродцы живут здесь, в долине. Чтоб отвязалась… И вот, будучи беременной третьим, когда я уже был так близок к цели, она убежала! Искать своих первенцев никчемных! Я нашел ее: но где она разрешилась от бремени и куда дела моего ребенка она не помнит! Она все время говорит о первых двух, а о третьем, самом важном, не помнит! Вот ты — женщина, объясни мне, как такое может быть?!

Впрочем, это уже не важно. Скоро все и так будет по-моему.

— Не думаю, что Лада поможет тебе.

— Разве я сказал, что меня интересует ее мнение, что-то я такого не припомню. Я принесу ее в жертву во время ритуала и ВСЕ! Нас и так много. Нам не нужна беленькая глупая девчонка!

Знахарка! Подумать только! Какой смысл лечить людишек, они все равно сдохнут.

Ладно, я высказался. Почему бы теперь мне не удовлетворить и другой свой голод? — спросил он сам себя. — Как я соскучился по теплой свежей крови из вены хорошенькой девушки!

Вампир оскалился и потянулся к Сэлли, но вместо того чтобы как нормальный человек отпрянуть в ужасе и с криком, девушка послала на сближение свой кулачок. Резкое встречное сближение привело таки к визгу. Девушка отпрянула, в ужасе рассматривая костяшки своих пальцев, в которые вписался левый клык вампира. Сам вампир, сажав ладонями рот, скрючился в стороне.

Когда Верховник оправился от удара и оскалился вновь, перед Сэлли предстало два ряда белых окровавленных зубов, что смотрелось бы ужасающе, если бы не неэстетичная дыра вместо одного из верхних клыков. Впрочем, настроение вампира ужасало вдвойне. Девушка показала ему свои две пары клычков и поспешила спрятаться за "предка". Массивный гроб с вмонтированным в него упырем был на вроде толстенной колонны, вокруг которой они некоторое время кружили, пока Верховник не остановился, прислушиваясь. Потом и Сэлли уловила нарастающий гул.

— Голем, — явственно прошептали стены.

— Голем, — согласно повторила балюстрада.

— Голем, — грянула колоннада. Грянула и разорвалась, прыснув горстями мелких камушков. Шустрыми змейками от разрывов поползли трещины. Сэлли на секунду пришлось прикрыть лицо рукой от летящей отовсюду каменной крупы. В следующий момент Верховника рядом уже не было. Светильники ссыпались вниз с подставок, освещая теперь лишь стыки плит, вздыбившегося пола. Стоять и ждать вроде бы не было смысла. Направление панического бегства указала сложившаяся пополам колонна, рухнувшая перед девушкой. Она развернулась и кинулась прочь из зала.

Сэлли бежала вперед в полнейшей темноте. По слуху она могла бы определить расположение стен и помещений, но не могла сосредоточиться. Приходилось рассчитывать лишь на интуицию и удачу. Она очень надеялась, что не зарывается все глубже и глубже. Девушка будто летела вперед, быстро перебирая руками по стенке, пока она не взорвалась прямо перед нею. Она услышала, как осыпается кладка. Но преграды впереди не оказалось. Сэлли неуверенно попробовала пол впереди. Теперь коридор обрывался неровным краем. Девушка поддела ногой камушек, скинув его с обрыва, чтоб понять, сколько придется падать в случае чего. Слишком шумно, не понять. Она еще пошуровала ногой, сбрасывая вниз весь валявшийся на полу мусор. Похоже, падать придется в проходящий ниже коридор. Вряд ли ей туда, нужно поскорее наверх, если возможно. Прежде чем повернуть назад, Сэлли еще раз дотронулась до стены, под осыпавшейся кладкой была пустота. Девушка нашарила ногой твердый пол и проскочила в открывшийся боковой ход. Тут же по ушам ударила относительная тишина. Грохот обвалов стихал с каждым пройденным шагом. Кроме того, ход быстро шел вверх.

Окрыленная надеждой Сэлли понеслась вперед. Вскоре она достигла помещения со множеством дверей. Последнее она поняла, обшаривая стены в поисках выхода, но все двери были безнадежно заперты. Даже та, через которую она вошла сюда. Не веря, она прошлась по кругу снова. Какой то секрет? Возможно.

Она стояла посреди комнаты, глубоко дыша, пытаясь успокоится. Стены молчали, изображая несокрушимый монолит. Внизу, не таясь, гудела порода, туннели, залы. Верху…

Тусклый свет, прошедший сквозь открывшуюся в потолке щель, ослепил ее. Кто-то проделывал в потолке дыру, причем с таким скрежетом, будто прогрызал ее зубами. Наконец их старания увенчались успехом, в проеме показалось несколько силуэтов. Сэлли стояла в пятне просочившегося света, и они с ликованием узнали ее. Силуэты дружно протянули к ней руки, и вдруг девушка ощутила, как медленно поднимается вверх. Когда она оказалась достаточно высоко, эти руки ухватили ее и рывком вытянули наружу.

— Сэлли, Сэлли, ты жива! — раздался звонкий детский голосок. — Не зря я разбудила Голема!

— Все-таки я не понимаю, почему ты заставила нас копать могилы, которые останутся пустыми, — тихонечко заявил предводитель вампиров, после того, как его подчиненные почти торжественно опустили в приготовленные ямы два ящика.

— Потому что хоронить то нечего. А Рохля будет приходить сюда, вспоминать своих детишек. Это символ, понимаешь? — шепотом объяснила ему Сэлли в который раз уже.

— Короче, это ваши ведьмовские штучки, — сдался вампир. — В которые простым вампиром лучше не вмешиваться.

— Вроде того, — вздохнула Сэлли.

Гробики благополучно закопали, поставив в изголовия по крупному камню. Герин наотрез отказался сказать пару слов, хоть что-нибудь, над могилами и вообще не появился. Кроме Бешенного все, включая Рохлю, прониклись, всплакнули, натаскали букеты из опавших листьев. Все прошло очень мило, по-семейному.

После похорон Предводитель пригласил Сэлли к себе. Его обиталище было больше и приличнее, чем у остальных. Хотя и в местном стиле. Одноэтажный дом с одной комнатой. Зато внутри… Сэлли так и осталась стоять у входа, не в силах быстро справиться с подобным потрясением, так что Бешенному, галантно пропустившему даму вперед, пришлось ее аккуратно обойти. У стены стоял царских размеров диван, покрытый мягким малиновым покрывалом. Пол прикрывал узорчатый ковер. По средине стоял изящный деревянный стол, ломящийся от различных яств в чистой посуде. Все великолепие освещало несколько десятков свечей в высоких подсвечниках. И некстати припоминался тот ограбленный обоз, рассказывая про который Начальник каравана стесал язык. Подумав, девушка все-таки прошла дальше и села.

Вампир тем временем достал откуда-то два бокала и бутыль.

— Мне кажется, нам двоим есть за что выпить, — таинственно начал вампир. При таком освещении он выглядел демонически… привлекательно, что греха таить.

— И за что же? — поинтересовалась Сэлли, принимая бокал, наполненный таинственно играющим лучами вином. Хрусталь, надо же! До этого по уставу она не пила ничего крепкого, хотя, конечно, всю "теорию" знала.

— Я заметил, что за это короткое время между нами… образовалась некая связь.

Если он имеет в виду, что она его немножко поэксплуатировала, то это она только начала. Они выпили на брудершафт. Потом еще. Голова приятно закружилась. Вообще это самое вино ничего, изысканный, чуть кисловатый вкус. Неожиданно, приятно. Хотя сливовый сок лучше.

— Здесь есть еще города кроме Cпаса или деревушки какие-нибудь? — спросила Сэлли, кладя тяжелую голову на изголовье дивана. В комнате стало так уютно и хорошо.

— Нет, пока. Есть еще пара больших семей. А так в основном все бегают по одиночке, по двое. Кто кого, кому больше не повезет. — Пояснил Бешенный. — Так было везде, пока мы не решили объединиться и начать жить нормально, так как мы того заслуживаем. Но за ограду выходить до сих пор опасно, особенно по ночам. Такие экземпляры ходят… А хочешь попробовать кое-что покрепче?

— О чем ты? — Сэлли совсем разморило.

— Кровь, — сказал вампир. — Это лучше, чем самое дорогое вино.

Она ничего не ответила, но в ее глазах показался игривый интерес. Бешенный довольно улыбнулся, ну не дать не взять демон-искуситель. Он лихо выхватил нож из-за голенища сапога и резанул им по ладони. В ее почти пустой бокал упали черные капли и смешались с остатками вина. Сэлли выпила. Ничего особенного, плотнее и солоновато. Вампир внимательно следил за ней.

— А ты ничего, вкусненький, — пошутила Сэлли, облизнувшись.

— А хочешь, я покажу тебе поцелуй вампира?

— Неужели он чем-то отличается?

— Несомненно. Я готов открыть тебе все наши тайны.

— Заинтриговал, — Сэлли была непривычно пьяна, да и раньше она не отличалась осторожностью.

Вампир сразу перешел к делу. Его губы коснулись ее, и девушка окончательно потеряла голову. Силы беспрепятственно и мягко оставили ее, оставив после себя негу, а не слабость. Дверь неожиданно бухнула и отлетела. Сэлли очнулась и выбралась из объятий вампира, чуть тут же не свалившись обратно, теперь уже в обморок.

— Хватит, прекратите, — заорал Герин с порога. — Я больше не в силах это терпеть! — Он ворвался в комнату.

— Что еще случилось, храмовник? — гневно поинтересовался Бешенный, но Сэлли быстренько вытолкала его за дверь, хоть тело и казалось ватным.

— Герин, — она закрыла дверь на засов и повернулась к храмовнику, пытаясь заодно поднять немного энергии из земли.

— Разве ты не понимаешь? Это ужасное место.

— Да, может и ужасное, — согласилась Сэлли. — Но не для тебя же.

— Не для меня?! Может это место тебе вообще по вкусу? Может тебе это все по душе? — Герин кричал исступленно и в своей ярости уже не казался стариком. — Это знак! Знак!

Выкричавшись, он повернулся к окну. Некоторое время он смотрел на закат, тяжело дыша, и что-то бурчал себе под нос. Сэлли осторожно подошла ближе, храмовник неожиданно резко обернулся и подошел к ней. Он схватил ее за руки и буквально прорычал:

— Ведьма! Вы все подстроили! Вы специально привели меня сюда, зачем? — он сильно сжал ее локти и стал трясти. Глаза его горели безумием. Казалось, он стал намного сильнее и даже выше ростом.

— Сэлли! — раздался голос Сокура из-за двери.

— Герин, я говорила тебе правду, — протестовала Сэлли, но она уже видела вблизи, как меняется его лицо на хищную морду чудовища. От ужаса она перестала дышать. Ее затянуло в его ярость, в его полный злобы страх, и не слышала она, как сотряслась под мощным ударом дверь. Налитые кровью глаза оборотня пронизывали взглядом, будто вгрызаясь в сущность все глубже, давя, убивая, разрывая на части. Прошло всего несколько секунд, и засов с вызовом слетел, волшебник буквально влетел внутрь. Оборотень с пронзительным ревом бросился прочь, забыв, очевидно, отцепиться от ее рук, и этим опрокинул ее на пол. Он выскочил в окно, и оглушительно хлопнули ставни.

— Сэлли, — Сокур ринулся к ней. — Ты в порядке? — Усилием воли она заставила себя вновь дышать и через силу кивнула.

— Что произошло? — За Сокуром в комнату ворвался Ялифер. — Ты что, забыла дать ему снадобье?

— Дала, но это не имеет значения. Оно лишь подавляет случайные проявления, а сейчас он сделал это сам.

— Что ты мелешь! — рявкнул верит и бросился к окну.

Наконец взошло Солнце. Тусклое и тоскливое, но все же Солнце. Вампирья община начала перегруппировываться, часть выползла на свет, часть уползла во тьму. Сэлли и Сокур уже были в седле, Малинка и Скоморох пританцовывали, ожидая сигнала. Выждав положенное время, Бешенный, который встречал рассвет, стоя на небольшой площадке почти на самой вершине центральной скалы, почти царственно махнул рукой. Загодя приготовившиеся к этому "привратники" открыли ворота, и Сэлли с Сокуром выехали из города. Все было как-то не к месту торжественно, разве что на ратные подвиги не благословили.

Они быстро пересекли очищенную от деревьев площадку. У кромки леса их встретила залегшая черная тень. Два дракончика, мимикрируя под прутья, ветки и оставшуюся листву, цеплялись с двух сторон за ошейник Упыря, так что непонятно было, толи он их привел, толи они его. На самом деле это псу пришлось выкрасть драконят через дыру в заборе, поскольку дружелюбные вампиры не хотели с ними расставаться.

— Ай-ствуй, ай-ствуй, — радостно заголосили драконята и начали суетиться, подпрыгивая, вокруг Малинки. Лошадь не поняла такого с собой обращения и, пытаясь мордой оттолкнуть их от себя, завертелась на месте. Со скалы это могло выглядеть странно, так что, попихав немного свой зоопарк, они отъехали вглубь леса.

Обнюхав предложенный ему кусок одежды Герина, Упырь скрылся из виду. Долго его ждать не пришлось, проблемой же стало следовать за ним, когда он, вернувшись, повел их на след, но пес был терпелив, а драконята оптимистичны. По крайней мере, они, похоже, всерьез полагали, что все препятствия прямо-таки поспешат убраться с пути, если громко крикнуть им магическое слово: "Уби-ай-сиа".

После длительного бестолкового блуждания по лесу через ветки деревьев, уже избавившихся от листвы, они увидели главный приток реки Птыш — то есть фактически сделали круг. Упырь остановился, навострив уши, и они более внимательно огляделись вокруг. На берегу что-то темнело. Подобравшись ближе, они обнаружили человека, полулежавшего на земле, уткнувшись лицом в деревянную лохань. Сэлли осталась с лошадьми, Сокур же подошел к человеку. Осторожно вынув голову мертвого и немного поколдовав над ним, Сокур недоуменно посмотрел опять на лохань, потом на девушку.

— Он утонул, — констатировал он, — в пустой лохани.

— Подожди, — сказала Сэлли и отвела беспокойно ведущий себя зверинец подальше.

Драконята притихли, почти полностью запихнувшись в сумки. Упырь встал рядом, настороженно нюхая ветер. Сэлли вернулась к Сокуру и, опустившись на корточки, стала осматривать лохань и землю вокруг, пока волшебник пытался что-нибудь вытянуть из самого жмурика. Они находились почти у самой воды, берег здесь был крут, хотя не особенно высок. В лохани и на пожухлой траве она нашла все-таки несколько капелек воды.

Встав на берегу реки, Сэлли посмотрела на темную воду. Упырь сердито зарычал. На них как разъяренный носорог неслись их недавние преследователи, прорываясь через подлесок. Наемники, возглавляемые светлоглазым Дирком Даленом.

Ругнувшись пару раз, Сокур простер руку и вышиб дух из наступающего по правому флангу коренастого бородача. Тот кувырнулся назад и на некоторое время оказался вне игры. Засветив также великану слева от первого, Сокур кинулся к Скомороху за своим боевым товарищем, мечом. Великан дрогнул, но остановился лишь на мгновение, сразу же продолжив ход через окутавшую его разноцветную мглу. Упырь деморализовывал противника железным скрипучим лаем, примериваясь к полосе препятствий из кулаков, локтей и мечей, а также при необходимости пары ножей, стоящих на пути до горла противника.

Воздух вокруг Сэлли зазвенел и как будто сгустился, сталкивая ее в воду. Создав преграду между собой и "воздухом", она попыталась оттолкнуть ее от себя. Воздух заворчал и нажал сильнее, разрывая ее щит сразу в нескольких местах.

Тактика Упыря принесла плоды: Светлоглазый, шедший впереди, лишь буркнул что-то ему в ответ и накинулся на обзаведшегося уже мечом Сокура. Но готовому к атаке псу попала в поле зрения другая цель, и она показалась ему более вредоносной. Человек в черной хламиде сплоховал и не заметил крупную опасность, быстро сократившую расстояние между ними. Зато его товарищ заметил — вспышка света и черная одежда мага превратилась для Упыря в весь мир. Цвета, запахи и даже звуки перестали существовать, пес чувствовал только сильную боль во всем теле и быстро растущий страх. Да, эта цель оказалась действительно опасной, и она была в самой близи от него. Рвя зубами воздух наугад, он добрался до нее. Несмотря на усилившуюся боль он вцепился в нее с силой не испытываемой им никогда в жизни. Каким то шестым чувством ощутив, что противник мертв, Упырь разжал зубы. Его лапы почти не слушались его, его замотало, но в темноте он нашел свою вторую жертву и, вскинувшись на задние лапы, пес обрушил свой нехилый вес на нее. Он не отпускал добычу, пока та не перестала трепыхаться, и обнаружил, что все тело онемело. Убив второго противника, Упырь успокоился и затих.

Сокуру не хватало опыта, да и силы. Светлоглазый уверенно теснил его к реке. Воздух вокруг Сэлли внезапно отступил, ее щит упал. И воздух скинул ее с берега в воду.

Все ее существо попыталось как-то ужаться, чтобы как можно меньше контактировать с холодной водой. Здесь оказалось совсем не глубоко, но это было абсолютно не важно. Вынырнув на поверхность, Сэлли почувствовала, как нечто подбирается к ней. В темной толще воды оно казалось лишь чуть светлее. Она не успела отплыть, оно быстро достигло ее. Тело стало ощутимо тяжелее, и Сэлли затянуло обратно под воду. Вода попыталась пройти в легкие. Нечто оказалось вокруг. Странное ощущение, будто вода пыталась переварить человека.

Сокур услышал нечеловеческий вой. Немного подбитый громила буквально столкнулся с горбуном и его дубиной. Остальных наемников тоже встретили. На берегу завязалась уже не драка, а свалка. На одного человека с мечом пришлось по десять, а то и больше разозленных, вооруженных, чем попало вампиров. Наемники, поняв, что им действительно несдобровать, вспомнили сразу все, что когда-либо пробовали или видели, и, объединившись по трое, рубили не жалея. Столкнувшись со спокойным уверенным мастерством, ярость вампиров поутихла, но не затухла. Кто-то притащил косу и, водрузившись на плечи своему хромоногому товарищу с крышкой от бочки в руке, попытался достать наемника лезвием сверху, но чуть-чуть промахнулся. И вся конструкция повалилась в толпу, чуть не прирезав сразу двоих вампиров. Одного сгоряча подкинули, но наемник, увернувшись от живого снаряда, его сразу же зашиб. Один бросился под ноги, другой успел проскочить отвлеченный этим меч и кинуть свой вес в атаку. Наемник упал на колени, но соседний меч оставил вцепившегося в него вампира без головы.

Взбесившись от этой всей сутолоки и гама, Малинка рвалась и буянила. Деревце, к которому ее привязала Сэлли, раскачивалось все сильнее. Наконец оно хрустнуло и надломилось. Высоко подняв голову, лошадь прогарцевала мимо визжащих вампиров и, с громогласным ржанием плюхнулась в воду за хозяйкой.

Меся ногами воду, Малинка достала и почти прозрачного хищника. Оно заспешило, убираясь с дороги, и оставило свою жертву. Из последних сил Сэлли рванулась и выскочила на поверхность, судорожно ловя воздух. Хищник осторожно, боясь попасть под копыта, пытался вернуть свои позиции. Уцепившись за седло, Сэлли била ногами по воде, не подпуская его. Но Малинка нащупала твердое дно, и монстру стало гораздо вольготнее. Девушка пыталась направить Малинку на более глубокое место, чтобы доплыть до другого более пологого берега, где они могли выбраться из воды, но вредная водяная гадина, пресекала все эти попытки. Более того, это нечто начало засасывать ее как насосом под воду, пытаясь оторвать от седла.

Громилы с обеих сторон уже разволяли свое оружие и, рыча как два медведя, раскатывали друг друга по земле, превращая попавшиеся молодые деревца в пищу для костра. Дирк продолжал поливать Сокура ударами, отмахиваясь от вампиров, как от назойливых мух. Впрочем, к нему они не очень-то и приставали, скорее подбадривая волшебника просьбами сжечь наемника "плазменной молнией во имя духа Огня" или "взорвать изнутри во имя духа Взрыва". Результатом беготни маленьких ящеров оказался лишь занявшийся огнем плащ, который он без труда скинул, почувствовав жар. Прорвавшийся, наконец, через толпу Бешенный с настоящим мечом провел серию красивых мощных ударов, но защищавшийся коренастый наемник не сплоховал. Клубок силачей, подпрыгнув, скатился на поляну и, посшибав вампиров, остановился у самых ног Бешенного, сразу же получившего молодецкий удар в зубы от своего противника. Глава вампирьего самоуправления упал и, перекувырнувшись через спину "своего" верзилы, неудобно свалился на голову, чудом не свернув себе шею.

Тем временем Дирк достал таки Сокура. Волшебнику на миг показалось, что тот разрубил его на двое. Сокур упал на спину на самом краю обрывистого берега. Подошедший наемник, с силой пнув его ногой в бок, свалил поверженного врага в воду. Тут же кинувшихся на него вампиров он отправил следом. Заметив редкого водяного хищника, атаковавшего Сэлли, Сокур, попутно окрашивая воду вокруг себя в красноватый цвет, начал "разводить" окутывавшее Сэлли существо, как свою кровь в воде. Оно дернулось, и начало расползаться.

Развернувшись, Дирк направился было в гущу продолжавшегося побоища, но…

Громыхнуло и перед изумленными вампирами исчезли фигуры воинственных наемников. Стоящий около ивы Ялифер, устало облокотился об гостеприимное дерево.

Если бы Дирк в этой ситуации мог бы поверить своим ощущениям, то он сказал бы, что мир свернулся в трубочку, и что через оставленную кем-то открытой дверцу он попал в место, отстоящее от того, где он сейчас хотел бы находиться, на соответствующее расстояние.

Быстро оглядев местность по эту сторону двери и мимоходом пересчитав соратников, как оказалось, шагнувших вместе с ним, Дирк проверил на наличие руки-ноги, провел рукой по бритой голове и только после этого позволил себе дать оценку случившемуся.

Закончив поминать добрым словом волшебников, благодаря которым верная добыча оказалась в недосягаемости, он отдал приказ Писарю немедленно определить место их нахождения.

Переживать еще больше Малинка уже не могла, поэтому ей просто пришлось успокоиться. Общими усилиями раненого волшебника подняли из реки и положили на траву, заставив клятвенно всех заверить, что умирать он не собирается. После чего ему таки дали потерять сознание. Прятавшаяся до этого за плетнем из пооблетевшего боярышника Лада принялась за Сокура с большим энтузиазмом, так что за него можно было почти не беспокоиться.

За непродолжительное время наемники успели уложить больше дюжины вампиров, не считая раненых. Оставшиеся в живых, собрались вокруг Бешенного и рядили, что делать с трупами. Лидировали два предложения: засолить на зиму как мясо и похоронить по обычаю. Как следует обмозговав этот вопрос, вождь решил, что горожанам все-таки не к лицу, наверное, есть своих, и, быстро восстановив порядок, погнал всех работать.

Вытащив Малинку на нужный берег только ниже по течению, Сэлли пошла искать людей, столкнувших ее в воду. Двое лежали под деревьями, чуть ли не разодранные в клочья. Ужас, застывший в их глазах, сам по себе приводил в смятение, но ее почему-то это не тронуло. Упырь лежал рядом и сейчас, умирающий и беспомощный, он не казался таким уж громадным устрашающим монстром. Эти мертвые люди не носили с собой ничего такого, что могло выдать их принадлежность к какой-нибудь организации, ничем не примечательная внешность, они могли быть кем угодно. Пытаясь найти объяснение тому, что могло стать причиной нападения, почему вдруг наемники, которым платит инквизиция, объединились с магами и куда вся эта орда исчезла, Сэлли вдруг вспомнила, что смерть Упыря не вызвала в ней абсолютно никаких эмоций. Эта новость просто ошарашила ее.

Забыв про все несущественное, девушка бросилась на колени перед псом. Он был совершенно неподвижен и, казалась, уже не дышал. Осторожно приподняв его косматую голову, Сэлли почувствовала лишь свое полное безразличие, а, как она знала, безразличный ничем не может помочь; разум здесь был, увы, уже совершенно бессилен.

Благодаря заботе Лады, через несколько дней Сокур был уже на ногах и время от времени начал исчезать куда-то. Ялифер нашел Герина, и почти пора уже было уезжать. Ведь прошел семидневный срок, и Бешенный уже готовился ждать исполнения своей мечты.

Все эти дни Сэлли не отходила от Упыря, она все просила Лейга вернуть его ей, сорок раз она просила прощения. Драконята все это время ходили вокруг и беззвучно плакали, они ничего не понимали, и им не хватало внимания.

Все вокруг, кто мог переживать, делали это. Им казалось, что Сэлли не хочет терять своего пса, что считает его своим другом, что страдает из-за этого и что не хочет его отпускать. Они не понимали, что ей все равно. Девушка не спала и ничего не ела. Ни Сокур, ни Лада ничего не могли сделать. Ялифер все повторял, что глупо так убиваться по какой-то псине. Герин молчал и только горестно переживал про себя, молчаливое сочувствие — это все, что он мог в последнее время себе позволить. Но, наверное, это и нужно было Сэлли — понимающая тишина.

Наступило последнее утро их вынужденного пребывания в Спасе. Неяркий розоватый луч проник сквозь не плотно закрытую дверь. Упырь почувствовал холод, глаза еще не открывались, и он лишь дернул головой. Он ощутил знакомый запах, знакомая теплая рука коснулась его головы, он сразу же понял — все в порядке, и блаженно снова уснул.

Провидица держала в руках какой-то предмет, возможно мешочек или сверток с чем-то. Его она мяла в руках, все время отвлекая внимание Сэлли на эти судорожные движения.

— Все, кого ты считаешь своими друзьями, таковыми не являются. Им лишь нужно что-то от тебя. И виной всему твой амулет.

— Да как такое может быть?

— Потому как ты носишь Амулет Судьбы. Он позволяет своему хозяину всегда быть в нужном месте в нужное время. А ты как почтовый экипаж везешь людей или предметы, или целые явления. Его история по-своему замечательна. В стародавние времена, когда человеческий род был слаб, а его амбиции высоки, жил тогда один человек, он был силен, отважен и необыкновенно честолюбив, и боги потворствовали ему во всем. Но он возгордился и захотел сам стать как боги и получить абсолютную свободу и абсолютную власть. Боги разгневались и превратили наглеца в камень. Прошли тысячи лет, прежде чем заклятие начало спадать и камень разрушаться. И вот ему удалось отколоть от себя небольшой кусочек. Его подобрал прохожий менестрель. Фантазия у того била через край, ему удалось так расхвалить невзрачный камушек, что его приобрел за большие деньги купец. Так камень начал новую жизнь, подчиняя волю каждого своего нового носителя. Но однажды он попал в подстроенную богами ловушку и оказался в руках у человека силой превосходящей его. Тот остался глух к призывам камня, тяга к власти была чужда ему, и ни одной струны в его душе сущности камня затронуть не удалось. Этот человек и стал первым хранителем Амулета Судьбы. С тех пор камень передавался строго от одного хранителя к другому. Считается, что если он все-таки окажется в руках у простого человека, то тут же завладеет его волей и его телом в надежде добраться до того, кому власть над миром так же желанна, как и для него самого. С амулетом судьбы его избранник завладеет нашим миром.

— Значит, Шкеффи был хранителем? Но почему тогда он отдал амулет мне?

— Возможно, у него просто не было выбора. И ты стала курьером между двумя хранителями.

— И ничего не сказал мне об этом. Это должно было быть простой услугой.

— Отнюдь, это была твоя плата. Как и отказ от любви.

— О чем ты говоришь?! Какая плата? За что?

— За новую судьбу. За возможность отомстить. За возможность менять свой мир по своему усмотрению. За все ту же власть, которой не дали насладиться сущности твоего Амулета. Ты легко и без сомнений поменяла простое легкое земное счастье на возможности, которые, может быть, тебе и не понадобятся. Поэтому Шкеффи и отдал тебе камень. Он совсем не влияет на тебя, потому, что слишком похож на тебя. Ты легко отвезешь Амулет новому хранителю, но только если сама этого захочешь, если не повторишь его ошибок.

— Получается, я сама сделала выбор, сама отказалась от любви Алина?

— Конечно. Кто же сможет сделать выбор за человека?

— Но я совсем этого не помню.

— И никто из нас не помнит. Мы так крепко связаны своей свободой, что предпочитаем считать себя пленниками судьбы и жертвами обстоятельств.

В раздумьях Сэлли покинула обиталище провидицы, чтобы тут же наткнуться на Ладу.

— Зачем ты ходила к Провидице? — тут же спросила девочка.

— Собственно, ходила я не к ней, — Сэлли с трудом стряхнула с себя оцепенение, напавшее на нее после тяжелого разговора. — Я искала тебя. Правда, уже не помню зачем.

— Наверное, ты хотела узнать, почему я пыталась тебя обмануть.

Лада попала в яблочко. Пришла пора покинуть гостеприимную Долину Проклятых и Сэлли действительно хотела расставить все точки над i. Но после разговора с провидицей, ей и так хватило ценной информации для переваривания. К сожалению, девочка горела желанием выговориться.

— Понимаешь, — проникновенно начала Лада, глядя на нее очень несчастными глазенками. — Моя мама Рохля совсем-совсем меня не помнила. Ни чуточки. Она все искала моего брата и сестру, а меня не искала. Я подумала, что если она найдет их, она вспомнит, что у нее еще есть я. Гасич мне помог и Олаф тоже, они спрятали скелеты в пещере и мамин медальон там оставили. Я думала, когда ты ей скажешь, что нашла их, тебе она поверит. И она поверила! Но меня она не вспомнила. Ты можешь сделать так, чтоб она вспомнила? Провидица не может.

— Лад, этого никто не сможет сделать. Может быть, когда-нибудь она сама вспомнит. Но ведь ты же сама знаешь, что Рохля твоя мама, этого достаточно. Люби ее такой, какая она есть. — Что еще она могла сказать ей?