"Смерть, а потом?" - читать интересную книгу автора (Безант Анни)

Непреходящее и тленное

Связующее звено между бессмертной триадой и тленной четвёркой — интеллект, который двойственен во время земной жизни, или воплощения, и функционирует как интеллект и ум. Интеллект посылает Луч, ум же работает через человеческий мозг, функционируя там как мозговое сознание, как способность к логике и пониманию. Это смешивается с желанием, страстной природой; страсти и эмоции, таким образом, становятся частью ума, как определено в западной психологии. И таким образом, мы имеем связующее звено, сформированное между высшей и низшей природой в человеке, это желание-ум, принадлежащий к высшей природе его интеллектуальным и к низшей его эмоциональным элементом. Поскольку это формирует поле битвы во время жизни, то оно также играет важную роль в посмертном существовании. Мы можем теперь систематизировать наши семь принципов немного по-другому, имея в виду это смешение в желании-уме тленных и непреходящих элементов:

Бессмертное

Воля

Интуиция

Интеллект

Условно бессмертное

Желание-ум

Смертное

Желание

Побуждающая жизненность

Непроизвольная жизненность

Некоторые христианские авторы приняли классификацию, подобную этой, объявляя, что дух, по сути, бессмертен, как божественное бытие. Душа — условно бессмертна, то есть, способна к достижению бессмертия за счёт объединения себя с духом; тело — по сути, смертно. Большинство не информированных христиан делит человека на две части: тело, разрушаемое смертью, и нечто — неопределённо называемое душой или духом — что продолжает существовать после смерти. Эта последняя классификация — если её можно назвать классификацией — полностью неадекватна, если мы ищем какое-либо рациональное объяснение или вразумительную формулировку для феноменов посмертного существования. Тройственное представление человеческой природы даёт более разумный образ его конституции, но недостаточно адекватный для объяснения многих явлений. Только семеричное подразделение даёт разумную теорию, совместимую с фактами, с которыми мы имеем дело, и поэтому, хотя оно может показаться сложным, изучающий поступит мудро, знакомясь с ним. Если бы он изучал только тело, стремясь понять его функции, то он должен был бы классифицировать его ткани намного дольше и с гораздо большей скрупулёзностью, чем я здесь. Он должен был бы изучить различия между мышечной, нервной, железистой, костной, хрящевой, эпителиальной, соединительной тканью, и всеми их разновидностями; и если бы он возмутился в своём невежестве против такого сложного подразделения, то ему было бы объяснено, что, только применяя такой анализ различных компонентов тела, можно понять многие сложные явления жизнедеятельности. Один вид ткани требуется для поддержки, другой для движения, ещё один для секреции, следующий для поглощения и так далее; и если у каждого вида не будет своего собственного характерного названия, всё должно закончиться полной неразберихой и недоразумением, и физические функции останутся непонятыми. В конечном счете, требуется время, чтобы была ясность при усвоении нескольких необходимых технических терминов, а поскольку ясность — прежде всего вещь, необходимая при попытке объяснить и понять очень сложные посмертные явления, я буду вынуждена — вопреки моей привычке в этих элементарных статьях — вначале обратиться к техническим терминам, поскольку в английском языке нет пока ещё никаких эквивалентов для них, а использование длинных описательных фраз чрезвычайно обременительно и неудобно.

Для себя я полагаю, что такой сильный антагонизм между сторонниками эзотерической философии и сторонниками спиритизма явился результатом путаницы в терминах, и закономерного непонимания каждым того, что подразумевается другим. Один выдающийся спиритуалист недавно раздражённо сказал, что он не видит необходимости в точных определениях, и что он подразумевает под духом все части человеческой натуры, остающиеся после смерти и не являвшиеся телом. Можно было бы аналогично настаивать на определении, что тело человека состоит из костей и крови, а на просьбу определить кровь, отвечать: “О! Я подразумеваю всё, что не кости”. Ясно определённые термины, и твёрдая приверженность им, когда они приняты, по крайней мере, позволят нам всем понять друг друга, а это — первый шаг к любому плодотворному сопоставлению опыта.