"Странники и Островитяне" - читать интересную книгу автора (Кокейн Стив)Рыжик и ЛорелОдин за другим гости разошлись с поминок. Остатки еды убрали, мебель расставили по местам. Выходя из кухни, где Рыжик благодарил женщин из церкви за помощь, он столкнулся с Лорел. Казалось, ей тоже было не по себе. — Мне очень нужно спрятаться на пару часов от своих родственничков, — тихо сказала она. — Ты не против, если я посижу у тебя недолго? И вот, когда наступила ночь, Рыжик и Лорел сидели у очага в гостиной миссис Браун, допивая последнюю бутылку бузинного вина, приготовленного когда-то миссис Браун. Из своей сумки Лорел достала маленькую глиняную трубку и стала набивать ее ароматной смесью трав, которые так любили курить Странники. Она затянулась пару раз. — Держи, — сказала она. — Попробуй. Это поможет тебе немного успокоиться. Некоторое время спустя они растянулись на коврике перед камином, наслаждаясь дружеским молчанием. Рыжик играл с локоном ее черных волос, вдыхал их сильный, пряный запах, наполняя им легкие. Наконец он нарушил молчание: — Помнишь тот маленький сарайчик на вершине холма? И то, что ты тогда прошептала мне? — Как я могу забыть? — Она повернулась, глядя на него мерцающими темными глазами. — После этого все для меня изменилось. Вся моя жизнь перевернулась с ног на голову. — Все изменилось? Почему? Что случилось? — Разве ты не знаешь? Разве ты не помнишь, что я рассказала тебе? Рыжик медленно покачал головой: — Ты шептала что-то… Я чувствовал твое дыхание… Я никогда не думал о нем раньше… И запах… мокрых плащей… — Постепенно он вернулся в настоящее, к напряженному взгляду глаз Лорел. — Так что же ты тогда рассказала мне? — Ты так и не узнал? — Она хихикнула. — Я передала тебе Дар. — Что?! — В заброшенном уголке разума Рыжика тихо зазвонил колокол, но ему не удалось сразу осознать значение этой фразы. — Дар, — повторила Лорел и беспокойно заерзала на коврике. — Послушай, все это довольно сложно. Я сейчас не могу тебе это объяснить. Может, завтра. Понимаешь, я подумала, что тебе можно рассказать… но потом моя семья сказала мне, что я не должна была этого делать. Они сказали, что я нарушила один из наших законов и должна быть наказана. Вот так все и перевернулось. — И все из-за того, что ты рассказала мне! А я даже ничего не помню! Я до сих пор не совсем уверен, что это было. А как тебя наказали? Тебя били? — Только один раз. Нет, все было гораздо хуже. Они отослали меня в цирк. — В цирк? Значит, это тебя я видел? Но в любом случае это вряд ли, — он поцеловал ее в шею, — было тяжелым наказанием. — Ты и вправду этого не понимаешь? Я тоже сначала не поняла. Но вскоре до меня дошло. Дело в том, что для нашего племени это самая убогая работа из всех, самая низкая, самая унизительная вещь, которая только может случиться с тобой. Мне пришлось показывать акробатические номера, жонглировать и все такое… Хотя звучит это, может быть, и весело, но спустя совсем немного времени я возненавидела цирк. Когда я начала взрослеть, становиться женщиной, ну ты понимаешь, стало только хуже. Это трико, — она снова хихикнула, — оно довольно… нескромное. — Теперь она смеялась во весь голос. — А все люди вокруг пялятся, мужчины выкрикивают разное… Сначала я не понимала, чего они хотят. Но потом… Ее смех передался Рыжику, и несколько минут они не могли остановиться. — И как долго ты пробыла в цирке? — в конце концов спросил Рыжик. Ей удалось немного успокоиться. — Да, это было суровое наказание. Моя семья серьезно относится к подобным вещам. Поэтому мне пришлось оставаться там до совершеннолетия. И… — она заколебалась, — я ненавидела себя за то, что меня туда отправили. Мне нужен был кто-то, чтобы винить его в этом. И я винила тебя, Рыжик. Я винила тебя. Потому что мне казалось, это ты виноват во всем. Я жаждала мести, Рыжик. Я так сильно хотела убить тебя, растоптать, унизить… Сердце Рыжика забилось где-то в горле, но Лорел быстро почувствовала его волнение. — Нет, глупый мой, теперь ты в безопасности. — Она дотронулась до кончика его носа пальцем. — Мне стало намного легче, когда мне разрешили метать ножи. — Метать ножи? — Да. Это было единственное, чем я хотела заниматься в цирке. Мадам Констанца учила меня трюкам и говорила, что это не женское дело, но я продолжала настаивать, и в конце концов она согласилась. И толпе это нравилось, особенно мужчинам. Она вела любопытным пальцем по груди Рыжика, рисуя маленький кружок напротив его сердца. — Я тогда была уже постарше, более женственной, если ты понимаешь, о чем я. И после этого я стала чувствовать себя немного лучше. — Она на мгновение задержала взгляд на огне в камине, затем снова взглянула на Рыжика. — Но я все равно ненавидела это место. Ты даже не представляешь, как я ненавидела его, Рыжик! Я хотела поскорее выбраться оттуда. Как только я достигла совершеннолетия, я сбежала. А потом немного одичала. — Внезапно она грустно засмеялась. — Я присоединилась к бандитам, поэтому в конечном итоге метание ножей мне пригодилось. У Рыжика от изумления отвисла челюсть. Лорел снова разразилась смехом: — И это определенно было лучше, чем цирк. Но ты же видел меня, не так ли? — Да, именно. Я действительно видел тебя. В горах. И ты пощадила меня. Рыжик замолчал, задумавшись. Лорел сильно затянулась трубкой и передала ее Рыжику. Он опасливо скосил на нее глаза, неуверенно затянулся. Вдохнул полный рот пепла и зашелся в долгом кашле. — Ничего страшного, — засмеялась Лорел. — Я сейчас снова набью ее. Так на чем я остановилась? — На нашей встрече в горах. — Да. Я же могла тогда отомстить. Но почему-то, когда такая возможность представилась, я поняла, что больше не хочу этого. Я посмотрела вниз и увидела маленького пса, который смотрел на меня, и словно… словно что-то протянуло руку и остановило меня. Может, это было из-за твоей собаки? Внезапно Лорел перестала смеяться. Ее лицо стало бледным, зрачки расширились. — Ты был единственным, кого я пощадила, Рыжик! Мои руки все в крови. Столько крови… Они молча смотрели друг на друга и на мгновение словно уловили что-то в глубине глаз друг друга, где-то глубоко во тьме, глубоко в жестоком пламени, которое горело в неизвестном царстве за краем земель. — На моих руках тоже кровь, — наконец ответил Рыжик. — Позволь, я расскажу тебе мою историю. И так они проговорили почти до самого утра. Они делились своими тайнами, своими страхами, своим падением и своими мечтами. Огонь в камине погас. Рыжик пошевелил последние тлеющие угли, смахнул золу с решетки, аккуратно закрыл заслонки. Но, делая все это, он видел краем глаза, как Лорел встает, поворачивается, как шуршат ее юбки, пока она молча поднимается по лестнице. С замершим сердцем Рыжик запер двери, погасил свет и поднялся следом. У лестницы он отпер шкаф для хранения белья и выбрал одну из ночных рубашек матери. Затем, поколебавшись минуту, тихонько постучал в комнату своей матери. Дверь отворилась. Лорел стояла у кровати, уже полураздетая. Казалось, ее не смутило его вторжение, она даже не пошевелилась, чтобы прикрыться. Внезапно Рыжик почувствовал, что его одежда стала слишком узкой. Он протянул девушке рубашку. — Прости. Я подумал, может, ты захочешь… И умолк в смущении. Лорел укоризненно посмотрела на него: — Не думаю, что нам это понадобится. Иди сюда, давай помогу тебе справиться со всеми этими пуговицами. Рыжик молча принял ее предложение. Потом Лорел посмотрела на него с притворным беспокойством: — Бедный Рыжик, ты все так же небрежен со своими носками. Будем надеяться, что с остальным у тебя все в порядке. Она повела его к кровати. Но в последний момент он остановился. Покрывало все еще хранило отпечаток тела его матери. — А мы можем?.. — запинаясь, начал он. — Что «мы можем», Рыжик? — Она умоляюще посмотрела на него. — Ничего. Это не важно. |
||
|