"Возмещение ущерба" - читать интересную книгу автора (Дугони Роберт)

21

— Ей-богу, его скоро удар хватит! — с шутливой озабоченностью говорила на следующее утро Линда, докладывая Дане о том, в каком настроении пребывает Марвин Крокет. — И хорошо еще, если не надо будет делать ему искусственное дыхание рот в рот, а прямиком вызывать перевозку из морга.

Дело в том, что Дана, отпросившаяся накануне, в это утро еще и опаздывала, что, на взгляд Крокета, было чистой воды своеволием. Ирония заключалась в том, что, горя желанием уволить Дану, Крокет, вне всякого сомнения, подозревал ее в связях с другими фирмами и хитрых кознях по переманиванию у него клиентов.

— Скажи ему, что не можешь до меня дозвониться. Что я отключила сотовый.

И она улыбнулась, представив себе, как будет рвать и метать Крокет. Затем она нажала кнопку отбоя и действительно отключила телефон.

Выйдя из машины, она под моросящим дождем перешла на противоположную сторону Харрисон-стрит и толкнула массивную дверь здания с лепным фасадом вблизи торгового центра. Внутри, как комариный рой, жужжали сверла и слабо, но отчетливо пахло нагретым металлом; в запахе этом было что-то от стоматологического кабинета. Три корейца в своих отсеках склонились над изделиями, что-то ловко подтачивая, в витринах с драгоценностями горели синие лампочки подсветки. Дана подошла к грубой деревянной конторке, поцарапанной, прожженной сигаретами, запачканной чернилами, и спросила сидевшую там женщину, нельзя ли ей переговорить с Кимом; несмотря на их многолетнее тесное общение, Дана так толком и не знала, что такое «Ким» — имя или фамилия, — просто называла владельца этой ювелирной мастерской так, как называли его все. Ким был ювелиром ее матери — он делал Дане кольца на обручение и на свадьбу. Каждую годовщину она отмечала походом к Киму, который прибавлял к ее кольцу очередной маленький бриллиантик. Все эти годы он ремонтировал для нее серьги, браслеты и часы, чинил замочки, переделывал оправы.

— Миссис Дана. — Ким вынырнул из-под подвешенной в дверном проеме занавески из бус. Одежда его была неизменной — черные синтетические брюки и белая, с короткими рукавами рубашка, из нагрудного кармана которой торчала прицепленная авторучка. Материя над ней была испачкана синей пастой. Хотя Киму не могло быть меньше шестидесяти с хвостиком, на лице его это никак не сказалось — оно было круглым и без морщин. Глаза его, увеличенные стеклами очков в темной оправе, были снабжены еще и лупой — приспособление это свисало с оправы на тонкой, похожей на антенну проволочке, чтобы в любую минуту Ким мог прижать его к своему левому глазу. — Неужто уже пора? — Ким оглянулся на висевший на стене календарь. — Вы за девятым камешком?

— Нет, пока время не пришло. — А может быть, и не придет, подумала она. — Надо еще четыре месяца как-то продержаться.

Ким улыбнулся, решив принять ее слова за шутку.

— Продержитесь, — уверенно сказал он. Приподняв руки, он поболтал ими в воздухе. — За трехлетие перевалило. Вот в первые три года многие женщины приходят переделывать свои венчальные кольца в серьги. А после трех лет уже не страшно — брак крепкий.

— У меня к вам просьба. — Она пошарила у себя в сумочке. — Я нашла украшение, и думаю, дорогое. Я надеюсь, что вы скажете о нем свое мнение.

Ким мгновенно вдел в глаз свою лупу, отчего стал похож на персонаж из комикса — человек с громадным черным глазом. Дана положила серьгу на его мозолистую ладонь. Он нащупал серьгу, покатал ее в кончиках пальцев, легонько подкинул на ладони, словно умел на ощупь определять вес. Затем он взял серьгу за замочек и, покачивая в воздухе, отстранился, чтобы взглянуть на нее издали. Так рыбак оценивает размер выловленной рыбешки. Под конец он включил яркую лампочку и внимательно осмотрел находку в ослепительных лучах дневного света.

— Очень дорогая серьга. Синий камень — это танзанит. Большая редкость. Бриллианты — исключительного качества, работа — авторская.

— Ну и сколько подобная вещь может стоить, а, Ким?

Он воздел глаза к потолку, потом опять склонился к серьге и, опершись локтями на конторку, придвинул драгоценность к лампе. Судя по сосредоточенности, с которой Ким все это проделывал, он все это время крутил в голове цифры — складывал и умножал

— За две? — Он произнес это громко, но раздумчиво. — Да, наверное, тысяч пятьдесят — пятьдесят пять они потянут. Может быть, и больше.

Дана подозревала, что цена будет большой, но все же сумма ошеломила ее.

— Так много?

— И это самое меньшее. — Он поднялся. — Вот посмотрите сюда. Дизайн маркированный. А это увеличивает ценность.

— Никогда не слыхала, чтобы драгоценности имели маркировку.

— И тем не менее. — Ким решительно тряхнул головой. — Я тоже имею собственную марку. — Он взял лежавший возле телефона отрывной блокнот и, вытащив из карманчика ручку и щелкнув ею, начертил знак, похожий на обведенную кружком букву «К». — У меня много маркированных изделий. Вот и вы носите одно из них. — Он сунул ручку обратно в кармашек, не защелкнув ее, отчего на его рубашке образовалось еще одно синее пятнышко. Он отдал Дане серьгу и протянул лупу: — Видите вот этот знак на задней стороне? Это и есть марка.

Дана вертела серьгу, изучая малюсенькую вмятину, которая под лупой оказалась выгравированными буквами: две буквы «W», соединенные общей частью. Знакомая по работе с патентами, она знала, что все торговые марки регистрируются особой службой при правительстве.

— А где ювелиры регистрируют свои марки? Есть такое место? Куда мне пойти, чтобы узнать фамилию художника, продающего изделия с такой маркировкой?

Ким улыбнулся.

— Ко мне пойти. Вам повезло. — Он расхохотался. — Подождите-ка минутку. — И отойдя от прилавка, он скрылся за занавеской из бус.

Оттуда доносилось жужжание сверла, и Дана инстинктивно провела языком по своим пломбам. Ким вернулся с потрепанным гроссбухом. Положив его на конторку, он принялся листать рваные, с загнутыми углами страницы. Почернелый, не раз обожженный палец полз по строчкам. Дойдя до двойного «W», палец переметнулся к номеру страницы, и Ким опять принялся листать гроссбух. Спустя секунду он захлопнул его.

— Уильям Уэллес, — сказал он.

— Это фамилия ювелира? — спросила Дана.

Ким кивнул:

— Вот кто художник.

— Уильям Уэллес. — Она повторила это, словно пробуя фамилию на вкус. Мысль обратиться к Киму дала неожиданно быстрый результат. — Хотелось бы отыскать его. Как это сделать, Ким?

Ким опять кивнул и полез куда-то в середину гроссбуха. Дана стала рыться в сумочке в поисках ручки, но Ким вытащил из карманчика свою и, щелкнув, передал ее Дане, уже не отрываясь от гроссбуха. Она оторвала листок от лежавшего на конторке блокнота.

— Если у него есть телефон, то я могла бы позвонить и заехать к нему прямо сейчас.

Ким покачал головой:

— Позвонить вы, конечно, можете, но насчет того чтобы заехать… Разве что ваша машина имеет крылья.