"Где старые кости лежат" - читать интересную книгу автора (Грэнджер Энн)

Глава 8

На следующий день Алана Маркби, быстро шагающего по главной улице с намерением пообедать, привлекли заунывные, похожие на погребальную песнь звуки скрипки. Он поежился. Не похоже, чтобы музыка, если то, что он слышал, можно назвать музыкой, доносилась из радиоприемника, висевшего у кого-нибудь на плече или находившегося в салоне машины с опущенными стеклами. Из любопытства старший инспектор пошел на звук. Вскоре он увидел музыканта в дверном проеме еще закрытого магазина.

Вернее, музыкантов — их было двое. Парень и девушка, лет двадцати с небольшим. Скрипку терзал костлявый юнец в рваных джинсах; окинув его взглядом, Маркби подумал, что парня не мешало бы как следует подкормить. Возможно, девица была такой же тощей, как и ее спутник, но оценить ее фигуру не представлялось возможным. Она намотала на себя столько шалей, что вполне могла бы сойти за деревянную русскую матрешку. На ногах у нее были крепкие ботинки, из головного платка высовывалось розовое лицо. Прослушав вступление, девица раскрыла рот и запела.

То есть она, наверное, считала пением звуки, которые вырывались из ее горла. Маркби сразу понял, что молодые люди намерены просить подаяние. Маркби не считал себя музыкально одаренным и, прекрасно сознавая это, терпимо относился к способностям и пристрастиям других. Но в данном случае невозможно было не признать, что петь девица совершенно не умеет. Возможно, скрипач когда-то учился играть, вот только слух у него подкачал. Певице же, видимо, кто-то когда-то сказал, что народные песни нужно орать как можно громче, не заботясь о мелодии.

Неудивительно, что игра и пение молодых людей успехом не пользовались. Прохожие вздрагивали и спешили мимо с выражением ужаса на лицах. Никто не бросил ни одной монетки в перевернутую кепку, лежащую на тротуаре. Маркби даже подумывал, не использовать ли свое служебное положение и не выгнать ли горе-музыкантов в шею. Но парочка не нарушала общественного порядка и не надоедала прохожим — разве что оскорбляла их слух. Маркби решил пока оставить их в покое и, посматривая на часы, пошел дальше.

Только что пробило полдень, но он успел проголодаться и потому направился в «Гроздь винограда», где подавали вполне съедобный домашний суп и хлеб с хрустящей корочкой.

Усевшись в углу с супом и кружкой пива, он, естественно, вспомнил о Мередит, с которой был в этом самом пабе накануне вечером. Он виделся с ней далеко не так часто, как ему хотелось, особенно после того, как она сняла квартиру в Лондоне. Квартиру, в которую неожиданно вернулся ее законный владелец. Судя по всему, он собирается там обосноваться. Маркби отхлебнул пива и поморщился. Противнее всего, что даже сейчас, приехав сюда на целую неделю, она почти все время проводит вдали от него, на Бамфордском холме. Интересно, как она там сейчас на раскопках? Маркби понадеялся, что Мередит и ее спутница, Урсула, спокойно провели ночь в рабочем вагончике.

Если честно, ньюэйджевцы очень тревожили старшего инспектора с самого их приезда. Он утешал Иена Джексона, потому что ему любой ценой хотелось избежать неприятностей. Среди незваных гостей наверняка есть маленькие дети. Силовое решение — не метод. Но от проблемы не уйдешь! Если хиппи в самом ближайшем будущем не уедут добровольно, ему придется что-то предпринять. Наверное, имеет смысл съездить туда самому и перекинуться парой слов с их предводителями. А заодно взглянуть на Мередит.

Маркби отхлебнул еще пива. Думая о хиппи, раскопках и особенно о Мередит, он вспомнил и то, что Мередит говорила о Дэне Вулларде и его пропавшей жене. Если, конечно, Натали Вуллард пропала на самом деле. Сейчас в пабе почти не было посетителей; барменша Дженни лениво протирала стойку и явно была не прочь поболтать. Маркби отнес пустую суповую миску и попросил еще пива. Дженни подставила кружку под кран; старший инспектор облокотился о стойку и предложил:

— А вы не выпьете со мной за компанию?

— Спасибо! — Дженни давно работала в пабе и никогда не отказывала клиентам, если те предлагали ее угостить. Но спиртным она не увлекалась: стоит только начать — и пиши пропало. Тем, кто работает за стойкой, нужна ясная голова. Поэтому барменша налила себе тоника. — Ваше здоровье! — дружелюбно сказала она.

— Дженни, вам тут почитать не удается?

— Где-то у меня завалялся номер «Сан», — уклончиво ответила Дженни. — Если вам нужна сегодняшняя газета…

— Нет, я имею в виду книги. Вы вообще книги читаете? По-моему, у вас на это нет времени.

— Нет, что вы! Хорошие книги я люблю! — Дженни выставила на стойку пухлые локти. — Мне и телевизора не надо. Дайте мне хороший роман, я и довольна!

— Когда-нибудь читали Натали Вуллард?

— Еще бы! Обожаю ее книжки. Особенно последнюю, там героиня — женщина-фотограф, которая работает в модном журнале. Она поехала куда-то в горы, чтобы сделать снимки, и ее захватило дикое племя, а вождь бросил на нее один взгляд и сказал…

— Да, да, — поспешно перебил ее Маркби, поняв в общих чертах, что за книги сочиняет миссис Вуллард. — Значит, хорошая книжка?

— Просто потрясная! А уж как подробно она все расписывает! Ничего не пропускает, ни одной мелочи, ну, вы меня понимаете. Каждую позу представит так, что прямо завидно делается. Ну, а тот горный дикарь — вот уж кто свое дело знает! Некоторые места я даже зачитывала Лену вслух. А он-то даже и не слыхал, какие штуки можно выделывать в постели. Говорит, такое просто физически невозможно! Даже попробовать отказался — боялся кое-что сломать, — укоризненно добавила Дженни.

— Ясно, — сказал Маркби. В бар вошли двое посетителей. — Наверное, стоящая вещь. Надо будет прочесть.

— Могу дать вам что-нибудь из своих книжек! — предложила барменша, отходя обслуживать других посетителей. — У меня все ее романы есть.

— Спасибо.

Маркби от всей души надеялся, что Дженни забудет о своем щедром предложении.

Вернувшись на работу, он снова вспомнил вчерашнюю ссору с Мередит. Маркби решил, что повел себя несколько грубо, с ходу отметая все подозрения Урсулы. Мередит отнеслась к словам своей приятельницы всерьез; он мог бы, по крайней мере, основательно разобрать все домыслы. Мередит назвала его напыщенным. Маркби обиделся и решил, что она несправедлива к нему. Наверное, она просто сильно огорчилась. Он ее разочаровал.

Сунув руку в карман, он нащупал клочок бумаги с адресом матери Натали, который дала ему Мередит. Ему стало не по себе. Для очистки совести можно хотя бы расспросить миссис Солтер! Тогда он сможет сказать Мередит, что сделал все от него зависящее. И она, возможно, сменит гнев на милость.

Поэтому, едва войдя в кабинет, Маркби сказал сержанту Пирсу:

— Если сегодня у вас есть время, заскочите на Олд-Милл-стрит. Поговорите с дамой по фамилии Солтер. — Маркби вкратце объяснил, в чем дело. — Вы, главное, поинтересуйтесь, когда она в последний раз видела дочь. Только не надо ее тревожить раньше времени. Придумайте что-нибудь.

— Моя подружка обожает ее книги, — неожиданно признался Пирс.

— Вот вам и благовидный предлог! Возьмите деньги из фонда непредвиденных расходов, купите книжку. Попросите миссис Солтер уговорить дочь дать вам автограф. Мол, ваша подружка — почитательница таланта Натали и все такое, и вы хотите сделать ей сюрприз ко дню рождения: подарить книгу с автографом. Я еду на Бамфордский холм, надо потолковать с ньюэйджевцами. Двое из них крутятся в городе и занимаются попрошайничеством. Надо как-то выдворить их отсюда.

Благодаря богатому профессиональному опыту Маркби научился сразу различать мельчайшие нюансы окружающей обстановки. Выйдя из машины на месте археологической экспедиции, он сразу подметил, что встречают его со смешанными чувствами.

Мередит просияла, и Маркби сразу воспрянул духом. Молодая женщина, стоящая рядом с Мередит, смерила старшего инспектора изумленным, но вполне радостным взглядом. Наверное, она и есть доктор Греттон? Поскольку Маркби раньше не видел доктора палеонтологии, он представлял ее себе некрасивой, безвкусно одетой особью женского пола в очках. Оказывается, бывают и другие доктора палеонтологии.

Рядом с Мередит и доктором Греттон стояла еще одна девушка, которая как раз соответствовала сложившемуся у него представлению о том, как должна выглядеть женщина-ученый: крепко сбитая, некрасивая, неуклюжая, в запачканном грязью рабочем халате и смешной старой соломенной шляпе. Дурнушка испуганно взирала на старшего инспектора. А тем временем Маркби заметил еще одну девушку — смуглую, со вздернутым носом; она смерила Маркби недоверчивым взглядом, словно только что обнаружила артефакт, пока не поддающийся описанию. Остальные археологи были мужчинами. Двое молодых парней — скорее всего, рабочие, которые копают траншеи.

Они смотрели безучастно и равнодушно. Зато двое других выказали живой интерес. Высокий бородатый тип — скорее всего, Вуллард. Вычислить нетрудно, потому что со вторым, Иеном Джексоном, старший инспектор уже имел случай познакомиться. Джексон заспешил навстречу.

— Старший инспектор! Слава богу, вы приехали! Значит, вы, наконец, решили что-то предпринять?

Маркби сделал вид, что не замечает язвительного подтекста.

— День добрый, мистер Джексон. Как видите, приехал, так сказать, лично ознакомиться с тем, что тут у вас происходит.

Отвечая Джексону, старший инспектор, однако, не сводил взгляда с Вулларда. Борода несколько скрывает выражение лица, и все же Маркби готов был поклясться, что Вуллард явно встревожился, когда Джексон обратился к гостю по званию. Потом Вуллард как будто немного успокоился, но все равно держался поодаль и настороженно наблюдал за ним.

— Как прошла ночь? — спросил Маркби у Мередит.

— Хорошо. Познакомься с Урсулой, доктором Греттон. Это она вызвала меня сюда.

Маркби пожал красавице руку. Рукопожатие у нее оказалось твердым; она посмотрела ему прямо в глаза, отчего он немного смутился. Длинные черные волосы были стянуты лентой в «конский хвост». Косметикой она не пользовалась, облегающие джинсы подчеркивали стройные бедра и длинные ноги.

— Нам нанесли визит вежливости двое хиппи, — сказала Урсула. — Они приходили проверить, все ли у нас в порядке.

— Вели себя вполне мирно, — добавила Мередит. — Если бы от них не пахло… Нет, я не хочу сказать, что они не моются. Но их одежда пропиталась дымом костра. После их ухода мы никак не могли избавиться от запаха.

— Ну, а ночью вас никто не потревожил?

Урсула энергично покачала головой, но Маркби заметил, что в глазах Мередит что-то промелькнуло перед тем, как она ответила:

— Нет, все было очень тихо.

— Значит, вашей работе ничто не мешает? — уточнил Маркби, оборачиваясь к Джексону.

Хранитель музея досадливо вздохнул:

— Все как сговорились: мешают, не мешают… Не в том дело! Как можно нормально работать, если все время приходится оглядываться через плечо? Мне мешает все, даже их пес!

Он ткнул пальцем в черного метиса лабрадора, привязанного веревкой к деревянному колышку. Дурнушка в рабочем халате поспешно сказала:

— Иен, он совсем безобидный!

— Ради всего святого, пес не наш, он от них прибежал! И теперь всюду таскается за нами, как приклеенный! Но больше всего меня беспокоит один тип по имени Джо. Нам никак не удается отогнать его от скелета.

— Ах да, вы мне о нем говорили. Полковник Харбин, коронер, позавчера за ужином рассказывал мне о вашей находке. Он очень взбудоражен. Признался, что впервые вынужден разбираться со скелетом. — Губы Маркби дрогнули в улыбке. — По-моему, ваш скелет древнего сакса станет теперь его любимой застольной шуткой.

Тут впервые подал голос Вуллард.

— Значит, старикан считает все происходящее забавным? Рад за него! — громко произнес он. — В отличие от него мы так не думаем. Мы уже сыты по горло всем, что тут творится.

— Дэн… — встревоженно сказала дурнушка в халате и метнула на Маркби смущенный, словно извиняющийся взгляд.

— Вы, наверное, мистер Вуллард?

Маркби заметил, что в глазах Вулларда что-то блеснуло.

— Да! — с вызовом ответил Дэн.

— Вы с доктором Греттон представляете «Элсворт траст», который финансирует раскопки?

— Совершенно верно. Кстати, я намерен доложить членам правления о том, что здесь творится. Жалею, что не известил их раньше.

— Вы хотите сказать, что руководству фонда не известно о ньюэйджевцах?

Вместо Вулларда ответил Джексон:

— Я попросил Сулу и Дэна пока ничего не сообщать руководству фонда. Боялся, что они начнут на нас давить. Старший инспектор, на карту поставлено слишком много! От результатов раскопок зависит будущее Бамфордского музея! Мы вплотную подошли к величайшему открытию!

— Тогда я, наверное, поднимусь к вашим соседям и перекинусь с ними парой слов.

Когда Маркби проходил мимо Мередит, она прошептала:

— Спасибо, что приехал. Я боялась, что разочаровала Урсулу.

— А я решил, что это я тебя разочаровал. Кстати, мне и самому пора побеседовать с вашими странствующими соседями. Давай сегодня часиков в семь встретимся в пабе.

Мередит кивнула, и старший инспектор вздохнул с облегчением. Вечером они с Мередит встретятся, и все будет хорошо.

С первого взгляда могло показаться, будто лагерь хиппи пуст. Маркби остановился на краю и осмотрелся. Интересно, куда они все запропастились? Ему стало как-то не по себе. На лугу скопились разномастные средства передвижения; посередине, между ними, чернело огромное кострище. От полуобгоревших головешек к небу поднимались скупые язычки дыма. На веревках, протянутых между ржавыми фургонами, сохли детские пеленки. У ближайшей живой изгороди высилась куча мусора, над которой жужжали мухи. Из-за ограды тянуло запахом, который безошибочно указывал на местоположение общей выгребной ямы.

— Фу! — Маркби с отвращением наморщил нос.

Голос у него за спиной произнес:

— Здравствуйте.

Старший инспектор развернулся кругом. Две молодые женщины появились словно ниоткуда. Внешностью они разительно отличались друг от друга. Одна — самоуверенная молодая особа в длинной юбке и грубых рабочих ботинках. Вторая — в джинсах, со стрижкой; голые до плеч руки сплошь покрывали татуировки.

— Старший инспектор Маркби, полиция Бамфорда, — сурово представился он. — Хочу переговорить с вашим старшим.

— У нас коллективное управление! — отрезала девица в длинной юбке.

— Значит, если не возражаете, я буду говорить с вами.

Обе посмотрели на него в упор. Затем первая девица приказала:

— Лили, сходи за Питом. Пусть тоже послушает.

Татуированная Лили (какое неподходящее имя!) скрылась за прицепами. Маркби уже приходилось общаться с так называемыми коммунами-сквотами, самовольно заселившими брошенные дома. Он знал по опыту, что, несмотря на декларируемое «коллективное управление», в таких коммунах всегда имеется главарь или лидер. Здесь, как и в жизни, есть ведущие и ведомые, лидеры и их последователи. Самоуверенная девица в длинной юбке явно из числа первых — уж такая уродилась. Судя по всему, ее властность отточилась годами, проведенными в дорогой частной школе. О том же свидетельствовал и безупречный выговор. Татуированная Лили, несмотря на независимый вид, явно из числа последователей. Скорее всего, она девушка из простой семьи, плохо образованная и легко внушаемая.

— Можно узнать, как вас зовут? — спросил Маркби.

— Анна Харбин, — сухо ответила девица. — Кстати, я вовсе не обязана докладывать вам, как меня зовут, и это не ваше дело.

— Мисс Харбин, ваш лагерь — в значительной степени мое дело. Кстати, вы не родственница полковника Харбина, коронера?

Девица раздраженно поджала губы.

— Он мой двоюродный дед.

— Ему известно, какой образ жизни вы ведете?

— Какой? — Девица наградила его насмешливым взглядом. — Ах, ну да, хотя он предпочитает никому обо мне не рассказывать. Как будто меня вовсе нет! Это ведь неудо-обно! — Анна Харбин оказалась хорошей подражательницей; она так здорово передала выговор старика Харбина, что Маркби с трудом удержался от улыбки.

— Вообще-то он не знает, что я сейчас здесь; буду вам весьма признательна, если вы ничего ему не скажете! Кстати, какое имеет значение, что дядя Джордж — коронер?

Оказывается, его собеседница — девушка со связями. И, хотя она на словах презирает условности, на самом деле ни на миг не забывает о своей родне!

— Мне-то все равно, — кротко ответил Маркби, хотя, строго говоря, это было не совсем правдой. — А вот вам в конечном счете… нет.

— Что вы имеете в виду? — Глаза Анны Харбин сверкнули.

— Дело в том, что вам есть куда податься, когда надоест вести такой образ жизни. — Маркби обвел рукой лагерь. — У вас есть семья, в лоно которой вы можете потом вернуться.

Видимо, он наступил на больную мозоль. Анна Харбин пришла в бешенство:

— Что бы ни случилось, домой я ни за что не вернусь! У меня своя жизнь. Я не хочу возвращаться. И никогда не вернусь! Только не к ним!

Маркби мог бы ей возразить, но спорить сейчас не хотелось. Впрочем, спорить и не пришлось: вернулась Лили в сопровождении бородача в зеленой фетровой шляпе и старом свитере ажурной вязки.

— Меня зовут Пит Уордл, — представился новоприбывший. — Лили говорит, вы из полиции?

Маркби еще раз представился.

— Знаете, — сказал он, — вам придется отсюда съехать.

— Мы не делаем ничего дурного, никому не мешаем.

— Вопрос спорный. Владельцы земли утверждают, что вы ломаете живую изгородь и жжете костры, а ваши собаки распугивают их скот. Если зрение меня не обманывает, тут у вас скопились горы мусора. Вы уедете, а грязь после вас останется. Вы наносите ущерб окружающей среде, домашнему скоту, пешеходам и туристам, которые приезжают сюда на пикники. Кроме того, вы сожгли участок выгона.

— Мы скоро уедем, и кострище снова зарастет травой!

— Не травой, а сорняками. Сегодня утром, — продолжал Маркби, не давая Питу вставить слово, — я видел в Бамфорде двух ваших. Они попрошайничали на улице. На первый раз я их прощаю, но больше ничего подобного не допущу. Сегодня я, так и быть, не задержал их, но, когда все ваши к вечеру вернутся в лагерь, передайте им: с завтрашнего дня всех попрошаек будут арестовывать.

— Какой от них вред? — вмешалась Анна.

— Мисс Харбин, я приехал к вам специально, чтобы разъяснить позицию представителей закона и сообщить о своих намерениях.

— Прекратите так меня называть!

Маркби сделал вид, что не услышал ее выкрика.

— Прошу вас всех в течение двадцати четырех часов уехать отсюда. Я ясно выразился? Тогда до свидания!

Он повернулся и зашагал прочь, спиной чувствуя на себе их злобные взгляды. Если они действительно уберутся, подумал Маркби, то отнюдь не из страха перед законом. Анна явно боится, что он расскажет ее родным, где она! А если Анна Харбин прикажет переезжать, остальные наверняка ей подчинятся.

Выйдя из лагеря, Маркби решил упрочить победу и нанести визит Фелстонам. Их ферма находилась на вершине холма, километрах в полутора от лагеря хиппи. Сейчас тепло и солнечно, приятно будет прогуляться по полям. Маркби вышел на тропу и направился к ферме, используя как ориентир маячившую вдали крышу.

Подойдя поближе, старший инспектор увидел, что он не единственный гость на ферме. Во дворе он заметил чужую машину, из хлева доносились мужские голоса и тоскливое мычание коровы.

Заглянув в хлев, Маркби сразу увидел обоих Фелстонов и местного ветеринара. Они втроем стояли по щиколотки в грязной соломе, окружив несчастную бело-черную корову.

— А я все гадал, когда же у нас объявятся стражи порядка! — сухо приветствовал его Лайонел Фелстон.

— Вот, видите? — Брайан Фелстон показал на корову. Видимо, он решил обойтись и вовсе без формальностей. — Наелась отбросов или еще какой дряни, что осталась после этих подонков, и, скорее всего, отравилась!

— Она поправится, — сказал ветеринар, моя руки в ведре с водой. Вытершись полотенцем, он натянул куртку. — Сегодня не выгоняйте ее на пастбище. Если завтра ей не полегчает, позвоните мне. Здравствуйте, Маркби!

Все вышли во двор, на солнце.

— Вы уверены в причине заболевания коровы? — спросил Маркби у ветеринара.

— Конечно, уверен! Я побывал в поле, где пасется скот, ветром туда приносит отбросы и мусор из лагеря хиппи.

— Я только что от них, — сказал Маркби. — Я велел им уезжать.

— Если они в скором времени не уберутся с моей земли, я сам спущусь к ним и угощу своим дробовиком! — проворчал Лайонел.

— Я вам этого не рекомендую, мистер Фелстон! — сурово возразил Маркби.

Лайонел наклонился вперед и потряс поднесенным к носу кулаком:

— Тогда сами пошевеливайтесь и сделайте что-нибудь! Я плачу налоги! А взамен ничего не получаю! Я знаю, куда идут мои денежки, на социальное страхование, на которое живут такие, как они! А мне, выходит, и слова сказать нельзя, хотя они травят мою скотину и ломают мои изгороди? Прикажете сидеть здесь и смотреть, как они там бесстыдно прелюбодействуют? Тунеядцы и проститутки! И ведь есть среди них образованные, они-то ведают, что творят! Стыд и срам! Какое оскорбление для порядочных, богобоязненных, трудолюбивых граждан!

— Успокойся, дядя Лайонел! — Брайан положил старику руку на плечо. — Пусть ими занимается полиция.

Лайонел сплюнул на землю и, не сгибая коленей, заковылял по двору к дому.

Брайан с озабоченным видом повернулся к Маркби. Старший инспектор заметил, что вид у фермера довольно помятый. Похоже, ночью он не спал.

— Слушайте, мистер Маркби, — сказал Брайан. — Дядя говорит серьезно. И я тоже говорю серьезно. Чернушка поправится, но ведь могла и подохнуть, если бы ей попалась какая-нибудь отрава! А если в мусоре пороются все коровы, сляжет половина стада! Представляете, как упадут надои? А сколько придется платить ветеринару?

— Вполне вас понимаю, — заверил его Маркби. — Очевидно, ваш дядя очень расстроен. Надеюсь, вам удастся убедить его, что не стоит самостоятельно вершить суд и расправу.

Его слова как будто подлили масла в огонь.

— Вы сами видели и слышали старика! — взволнованно ответил Брайан. — Его не удается удержать на коротком поводке. Мы люди простые, а судебный запрет стоит немалых денег! В общем, запомните, Маркби! Если ваши хиппи в самом ближайшем будущем не уберутся, я за последствия не отвечаю! Может и до кровопролития дойти!

Брайан развернулся и зашагал следом за дядей. Маркби стоял на дворе, задумчиво глядя им вслед, пока Брайан не скрылся из виду.

— Вы не на машине, старший инспектор?

Маркби вздрогнул от неожиданности. Про ветеринара он совсем забыл.

— Оставил ее внизу, у подножия холма. Там сейчас работают археологи.

— Если хотите, я подвезу вас и высажу, где скажете.

— Спасибо. — Они покатили вниз по ухабистой тропе, и Маркби обратился к ветеринару: — Вы, должно быть, хорошо знаете Фелстонов. Вы ведь постоянно ездите к ним на ферму?

— На второй вопрос отвечу «да», а на первый — «нет». Фелстонов вряд ли кто-то знает хорошо. Я знаком с ними уже давно, но ведь это совсем не одно и то же! — откровенно признался ветеринар.

— Да, верно. А как по-вашему, старый Лайонел действительно способен спуститься в лагерь хиппи и кого-нибудь подстрелить?

— Ба! — презрительно воскликнул ветеринар, но, поскольку он при этом разглядывал очередную рытвину на тропе, Маркби не понял, к чему относится его возглас. — Если хотите знать мое мнение, по-моему, Лайонел просто старый дурак! Точнее, псих. Целыми днями читает Библию. Не скажу, что это дурная привычка, не поймите меня превратно! Но он толкует Священное Писание по своему разумению, а мозгов у него не так-то много. Особенно любит разглагольствовать о Содоме и Гоморре. Любой психиатр скажет вам, что религиозный фанатизм такого рода почти наверняка указывает на одержимость грехом. Только в данном случае вместо слова «грех» надо подставить «секс». Сексуальный разврат — главный предмет размышлений Лайонела. В его рассуждениях нет места милосердию, зато он много разглагольствует о наказании за грехи. Пока, мне кажется, Брайану как-то удается сдерживать старика. Я бы на вашем месте не особенно за него волновался. Правда, не знаю, какой он бывает в полнолуние! — Ветеринар ухмыльнулся. — Нисколько не удивлюсь, если окажется, что старина Лайонел пляшет голый при луне!

— Лайонел не был женат? — поинтересовался Маркби с любопытством.

— Нет, насколько мне известно, не был. Наверное, в том-то все и дело. Когда-то давным-давно Лайонел купил эту ферму на паях с братом. Потом его брат женился на матери Брайана. Вроде была тут какая-то темная история… Подробностей не знаю. Все произошло много лет назад, еще до того, как я сюда приехал. Один-двое стариков с окрестных ферм еще помнят что-то и отпускают странные намеки… Кажется, потом мать Брайана сбежала с фермы и бросила двух мужчин и мальчика. С тех пор они управляются без женщин.

— Ну а Брайан? Он работает на дядю или они с ним совладельцы?

— Совладельцы. Землей они владеют совместно, потому что после смерти отца Брайан унаследовал его долю. Жаль Брайана, по-моему, он парень неплохой, только застенчивый очень. Вроде бы… — Ветеринар замолчал и покосился на своего пассажира. — Не люблю сплетничать.

— А все-таки… То, как я поступлю с хиппи, во многом зависит от того, как Фелстоны отреагируют на мои действия.

— То, что я собираюсь сказать, никак на ваши действия не повлияет. Я только хотел сказать: жаль, что Брайан не женился. Наверное, он просто стесняется ухаживать за девушками. Ну, и Лайонел тоже не способствует личной жизни.

— По-вашему, Брайан — человек уравновешенный?

— Относительно. Хотя жизнь под одной крышей с таким типом, как Лайонел, кого угодно достанет. Удивительно, что Брайан до сих пор сохранил здравый рассудок.

Они спустились к подножию холма.

— Ну, вот и приехали! — сказал ветеринар, останавливая машину.

Маркби вылез.

— Спасибо!

Ветеринар высунулся в окошко и крикнул ему вслед:

— Выгоните захватчиков с их земли, и можете не беспокоиться ни за Лайонела, ни за Брайана!

Маркби поднял руку в знак того, что все услышал, и в знак прощания. На душе у него скребли кошки. Судя по словам ветеринара, оба Фелстона способны на непредсказуемые действия. Старая вражда, подавляемые порывы, извращенное мышление… настоящая взрывчатая смесь, которая может сработать в любой момент.