"Эмигрант" - читать интересную книгу автора (Щедрина Алла)

Услышав звук открывающейся двери, Вела подняла голову. Судя по сияющему виду мужа… Она вздохнула:

— Добился своего?

Жорот кивнул, улыбаясь.

— Инициация Карты послезавтра.

— Значит, вечеринка через два дня. Так?

— Скорей всего, — он мягко обнял Велу, коснулся губами ее виска.

Она раздраженно высвободилась и, передернув плечами, вышла из кабинета.

Жорот, рассеяно присев на край стола, задумался. Его решение покинуть Клан автоматически означало развод с Велой.

Они прекрасно подходили друг другу — и внешне, и характерами. Когда Жорот с Велой появлялись где-нибудь вместе, их обязательно провожали взглядами — высокий мужчина с тяжелыми чертами лица, в черной мантии, длинными темными волосами, собранными в хвост, и изящная женщина, походящая на эльфа в своих воздушных одеждах, с рассыпанными по плечам локонами цвета спелой пшеницы. Когда же колдунья переходила в мужскую ипостась, она с сожалением расставалась с полупрозрачными платьями, переходя на эффектные брючные костюмы. Как-то Вела призналась Жороту, что единственное, что ее не устраивает в мужской фазе — невозможность носить любимые наряды.

По характерам соотношение было приблизительно таким же — невозмутимо-спокойный, основательный Жорот уравновешивал резкость и порывистость Велы. Когда требовалось принять решение мгновенно — интуитивно, а не логически — Вела брала инициативу в свои руки. Жорот же никогда не спешил с выводами, но если приходил к каким-либо, сдвинуть его было нереально.

Их отношения длились больше века и никто не имел причин для недовольства. До тех пор, пока он не сообщил ей о том, что собирается добиваться статуса «выездного».

Вела сначала подумала, что он шутит. Когда же поняла, что Жорот серьезен, решительно высказалась, что не собирается иметь ничего общего с этой авантюрой.

— Я тебя не понимаю. Тут у тебя перспектива профессионального роста. И условия, чтобы реализовать свои способности по максимуму, не озабочиваясь личной безопасностью или необходимостью выживания. А кем ты будешь снаружи? Еще одним сомнительным фокусником?

— Видишь ли… Тут я ощущаю себя тепличным растением. Считаешь, что отсутствие внешних раздражителей способствует профессиональному продвижению? Сильно сомневаюсь. Начинаешь всерьез заниматься чем-либо именно тогда, когда осознаешь ограниченность времени…

— И другие препятствия, — язвительно закончила Вела. — Дело твое. Что ты хочешь от меня? Или соблаговолил поставить меня в известность только из вежливости?

Жорот спокойно взглянул на женщину:

— Мы в официальном браке, не забывай.

— Надеюсь, это не значит, что я обязана поддерживать твое сумасшествие?

— Хотя бы не мешай.

Женщина задумалась — сообразив, что он хотел сказать.

— Ага. Если я буду протестовать, тебе почти наверняка не дадут «добро» на выезд?

— И я уеду просто так, — кивнул колдун.

Вела знала мужа. Поставив перед собой цель, он всегда шел до конца. Ей нравилась эта его черта, хотя Вела осознавала, что в один прекрасный момент его упертость может обернуться против нее. Что ж. «Предупрежден — значит вооружен». Жорот был хорошим мужем, но все кончается… Иначе ничего не могло бы начинаться, не так ли?

— Если я соглашусь «держать» твою Карту, этого будет достаточно?

Картой назывался «живой» отпечаток личности уезжающего, который принимал на себя маг, остающийся в Клане. В случае смерти «отпускника» к магу, держащему Карту, приходил посмертный отпечаток, обладающей всей информацией, которую имел отпускник на момент смерти. С помощью этой информации выяснялась причина смерти, и ее виновник, если таковой имелся, карался специальной Службой Клана — иногда по официальным каналам, а чаще виновника находили мертвым. Причем рядом с трупом Служба Клана всегда оставляла знак, объясняющий, за что убит этот человек. Обычно в таких случаях в Службу Клана слали запрос и, при официальном подтверждении причины мести, прекращали дело. Поскольку убитый сам дурак, нечего было с Клановцами связываться…

Жорот спокойно кивнул:

— Более чем.

Он предугадывал подобный ее поступок и даже рассчитывал на него. И одновременно отдавал себе отчет, что Вела не будет в восторге от происшедшего… Так оно и оказалось.

Но, несмотря на это, женщина подтвердила перед комиссией свою готовность «держать» Карту мужа. За два с лишним месяца Жорот ухитрился подготовить все бумаги. Хотя его до сих пор не покидали сомнения, стоил ли результат таких усилий. Впрочем, это он сможет определить только лет через восемьдесят…

Утром в назначенное время Вела пришла в кабинет к мужу. Перед тем, как запустить портал к Мастеру Карт, она вдруг с лукавой улыбкой обняла Жорота.

— Зря ты ко мне ночью не зашел…

— Я думал, ты не в настроении, — удивленно отозвался тот.

— Ничего, зато сегодня… — мечтательно пробормотала Вела. — Карта сильно продвинет меня по циклу. Так что провожать тебя будет уже Вел.

Новость Жороту понравилась. Он охотнее имел дело с мужской ипостасью Велы… Соответственно своим предпочтениям.

Проводы удались на славу. Но все это сейчас осталось где-то далеко, в привычном мире Клана.

Жорот впервые в жизни перемещался между планетами не с помощью портала, а в космическом корабле — он уже был на территории, удаленной от Клана и сеть магических порталов практически сошла на нет.

Колдун с любопытством смотрел на панораму звездного неба через специальные иллюминаторы. Впечатляюще, ничего не скажешь…

Негромкий разговор заставил Жорота обернуться. От двери к иллюминаторам приближалась молодая пара. Покидать смотровую площадку не хотелось, но колдун, небрежно кивнув новоприбывшим, собрался уходить — вряд ли молодые люди сильно восторгались его соседством, а по этическим правилам Клана он не мог столь явно игнорировать интересы присутствующих.

Но Жорот тут же получил подтверждение, что сейчас он не в Клане.

Молодой человек негромко, но все же достаточно возвысив голос, чтобы фраза донеслась до колдуна, сказал:

— Этот длиннополый не хочет даже находиться рядом!

Жорот обернулся и, приподняв брови, заметил:

— Вы ставите под сомнение мое право свободного перемещения?

Парень, явно не обремененный интеллектом, наморщил лоб, что отвечало, вероятно, напряженному умственному процессу. Девушка с обожанием смотрела в рот своему спутнику и враждебно — на колдуна.

Жорот, подождав еще, усмехнулся и вышел.

…Вечером того же дня колдун возвращался в свою каюту из кают-компании. Он рассеяно скользил взглядом по овальным, песочного цвета дверям, отличающимися только номерами. Остановившись перед своей, прижал ладонь к замковому определителю. Вдруг все вокруг заволокло темнотой, и он провалился в беспамятство.

Очнувшись, колдун понял, что лежит на полу в своей каюте. Он попытался ощупать раскалывающуюся голову и чуть не закричал — тело отозвалось неожиданно острой болью. С трудом подавил всплеск злобы — рассудив, что раздражение ни к чему ни приведет, и постарался успокоиться. Затем, заставив себя приподняться, огляделся. Он был в каюте один. Сглотнув, (рот был полон крови), Жорот встал и, с трудом держась на ногах от тошноты и головокружения, добрался до зеркала. На него глянула разукрашенная в фиолетово-зеленые цвета оплывшая маска с узенькими щелочками глаз… Чего-то вроде он и ожидал.

Жорот осторожно провел ладонями по лицу, снимая опухоль, и второй раз — убирая синяки. Самая большая шишка находилась на затылке — вероятно, она и стала причиной беспамятства. Потом пришлось заживлять мелкие ссадины и сильно разбитую правую скулу. Наконец полученный результат его удовлетворил.

Колдун добрался до ванны, обтер лицо водой и прополоскал рот — одновременно выяснив, что недостает четырех зубов.

Закончив с лицом, Жорот лег на пол и вытянулся во весь рост — расслабляя сведенные судорогой мышцы — вошел в медитацию, позволив телу самому начать процесс восстановления — это дольше и болезненней, чем косметическая магия, но зато не требует столько энергии.

Наконец колдун почти пришел в норму. Основную часть сил и времени он потратил на восстановление зубов — довольно удачно — правда, десны еще побаливали. Но Жорот, абстрагировавшись от остаточных явлений, сосредоточился, «считывая» следы аур в своей каюте. Чужие ауры, хоть и слегка «потускневшие» — уже часов пять прошло, не меньше — отлично просматривались. Трое.

Жорот хмыкнул. Более стойкий — или мазохичный — субъект занялся бы аурами до «самовосстановления», но колдун терпеть не мог, когда его отвлекали досадные мелочи вроде боли от побоев.

При этом колдун не смог не поехидничать над собой — довольно сложную защиту от магического нападения он не снимал уже десятилетия. Против примитивного же удара по голове, как выяснилось, был абсолютно беззащитен… «Это тебе не Клан!»

«Запомнив» ауры, он выскользнул в коридор. Оглядываясь, прикинул, где поджидала засада. Впрочем, в нешироком коридоре, где с трудом могли разминуться идущие навстречу люди, выбор подходящего места был небогат… Точнее, его не было вовсе.

Нахмурившись, колдун стал «считывать» следы аур. На этот раз Жорот использовал отсеивание по интенсивности — чем дольше люди находятся на одном месте, тем сильнее след ауры. Можно было, конечно, отыскать конкретные ауры тех, кто был в его каюте, но в таком случае он мог бы пропустить возможных сообщников, которые оставались «на стреме» снаружи. Но в коридоре все следы аур имели приблизительно одинаковую интенсивность — очень слабую, как если бы люди просто шли мимо.

Сотворив пару несложных заклинаний, Жорот вернулся к себе. В течение суток-полутора он выяснит, кто его избил… И что?

Короткий мелодичный сигнал уведомил о времени ужина. Колдун, который только сейчас понял, насколько голоден, пошел к выходу, предварительно позаботившись о защитных заклинаниях.

В кают-компании Жорот вел себя абсолютно невозмутимо. Перехватив несколько красноречивых взглядов, он презрительно подумал, что магическую энергию на идентификацию аур можно было и не тратить — все и так на лицах написано… Виновники сгрудились возле двух сдвинутых столиков — трое парней и две девушки… На всякий случай он все же проверил ауры, определяя своих противников. К его удивлению, из агрессивной троицы лишь двое были парнями, а последней оказалась одна из дам — с грубоватыми чертами лица и резкими движениями. Одета компания была удивительно однообразно — что-то штампованное и наверняка «модное», а по сути безвкусное до безобразия.

Жорот с интересом взглянул на парня, не принимавшего участие в нападении — невысокий, с каштановыми волосами, горбоносый, он сидел с мрачным выражением лица. Встретившись взглядом с Жоротом, паренек поджал губы и отвел глаза.

— Что, так и будешь стоически-молча залечивать синяки?

Жорот от неожиданности вздрогнул и поднял взгляд. Напротив сидел высокий худой юноша, нескладный, весьма далекий от канонов классической красоты, с живыми, умными глазами и темнокаштановыми волосами до плеч. Яркая — но явно не дешевая! — рубашка расстегнута почти до половины, на безволосой груди висела хитроплетенная цепочка с искрящимся темно-алым камнем. Ткань облегающих брюк переливалась из черного в темно-красный. Безымянный палец левой руки украшало кольцо с таким же камнем, как на шее, только другой огранки.

Сдержав сакраментальный вопрос «Ты о чем?», колдун молча пожал плечами.

Столики были рассчитаны на троих, но с Жоротом, с начала путешествия, никто не садился. Принимая это, как должное — колдуны частенько вызывали страх — он не ожидал перемен до конца полета. И вот, пожалуйста!

Странный паренек. Слишком странный. Впрочем… колдун бросил быстрый взгляд на собеседника, «прощупывая» его. Аура магии была так беспрецедентно сильна, что Жорот удивленно вздрогнул — несмотря на вид 16–18 летнего юнца, человек, сидящий напротив, был, по меньшей мере, вчетверо старше самого колдуна.

Подобный косметический прием использовали все маги — сам Жорот внешне предпочел остановиться между тридцатью и сорока — на деле же ему было почти четыреста. И то, что он не смог сразу почуять в собеседнике мага, причем не просто мага, а Старшего — так называли магов, возраст которых перевалил за тысячу, говорило о многом.

Жорот, далеко не будучи уверенным в лояльности соседа, все же защиту усиливать не стал, реально понимая, что любой его щит не выдержит натиска молодящегося Старшего и несколько секунд.

Тем временем маг что-то нарисовал в воздухе. Жорот подключил «магическое» зрение — по типу проявившихся заклинательных линий колдун классифицировал «отведение глаз». То есть, собеседников можно было бы услышать, если прислушиваться, и за ними беспрепятственно можно было бы наблюдать, если бы… про них просто не забыли.

— Поговорим?

— Познакомимся? — иронично ответил вопросом на вопрос Жорот.

Тот чуть кивнул и улыбнулся:

— Кецетин.

Улыбка была открытая, мальчишеская. Жорот подавился скептицизмом, постаравшись, впрочем, не выдать оный выражением лица — сомнительным казалось, что, дожив до столь почтенного возраста, Кецетин сохранил способность искренне радоваться — скорее уж имела место быть качественная мимикрия… Соответственно выбранной внешности.

— Жорот.

— Только из Клана?

Колдун приподнял брови:

— Это настолько явно?

— Весьма. Начнем с того, что почти никто из мужчин внешнего мира не носит мантий. Да и волосы…

Жорот насмешливо вздохнул:

— Что поделаешь… Привычка, — он иронично добавил, — Я пытался влезть в брюки, но… неудачно.

Кецетин заразительно рассмеялся.

— Охотно верю… Но обучаться придется, — последняя фраза сопровождалась острым и неожиданно жестким взглядом.

— И чем я заслужил ваши советы? Или благотворительность — ваше хобби?

Собеседник приподнял брови:

— Неужели я выгляжу на «вы»?

— Вы так поступаете, — спокойно парировал Жорот.

— И все-таки, я прошу обращаться ко мне соответственно моему виду. Надеюсь, я могу рассчитывать на подобную любезность с твоей стороны?

— Подобное соглашение имеет смысл лишь в перспективе длительного общения, — пожал плечами колдун.

— Именно. Насколько мне известно, твои планы на будущее пока туманны.

Жорот, удивленный подобной осведомленностью, задумался, откровенно изучая собеседника. И рискнул ответить вопросом, который от него ожидался:

— Хочешь предложить что-то конкретное?

Вместо ответа Кецетин положил на стол руку ладонью вверх — предложение Контакта. Это был довольно распространенный среди магов способ передачи информации — более точный и быстрый, чем словесный, к тому же считалось, что при Контакте лгать почти невозможно.

Но Жорот знал двух человек, которые легко опровергали последнее утверждение, а сам он не любил Контакт из-за того, что при желании более опытный и сильный маг мог выудить из собеседника все, что посчитает нужным. Ну, или почти все. Поэтому Жорот отрицательно покачал головой.

— Тогда, если ты не против, приглашаю тебя в свою каюту… Потому что разговор затянется.

Жороту очень хотелось ответить контрприглашением, но это было бы уж слишком невежливо. Точнее, вызывающе — так как говорило о значительной степени недоверия. Впрочем, Кецетин догадливо добавил:

— Или к тебе.

Несмотря на любезно предоставленное право выбора, Жорот рискнул принять первоначальный вариант. Теплая компания проводила уходящих внимательными взглядами — колдун скривился, понадеявшись, что у молодых идиотов хватит ума — или хотя бы интуиции — не связываться с Кецетином.

Небольшая каюта пестрила цветными пятнами — по спинке кровати струился плащ из переливающегося иллирианского шелка; на стуле, частично сползая на пол, топорщился разноцветный ворох одежды. В углу, полускрытое темно-синим, усыпанным блестками покрывалом, стояло сооружение из хитро вогнутых и переплетенных зеркальных поверхностей, почти в рост человека. На откидывающемся столике возвышалась груда самых разнообразных вещиц, соперничающих друг с другом кричащей яркостью расцветки и блеском.

Кецетин ногой выдвинул из-под кровати сумку и небрежно смахнул в нее одежду со стула. Кивнув на освободившееся место, присел на кровать.

— Итак… — первым нарушил молчание Жорот.

— Как ты смотришь на то, чтобы получить место при королевском дворе? — тон Кецетина был насмешлив, но глаза смотрели серьезно и настороженно.

Колдун уставился на расфуфыренного щеголя, с нарочитой небрежностью рассевшегося на узкой постели.

— Очень любопытно, — предложение было для Жорота полной неожиданностью — ну, не вязалось оно с Кецетином — никак! — И что от меня потребуется? Надеюсь, не отправление на тот свет всего высокородного семейства…

Кецетин быстро перебил его:

— Ни в коем случае. Наоборот… Видишь ли, король умер при весьма странных обстоятельствах… И наша задача не допустить, чтобы что-то подобное случилось с его наследником.

— Извини, но если ты не в состоянии это сделать…

— Я-то в состоянии, — буркнул Кецетин, — Но мальчишка недавно женился, она беременна, а я не могу разорваться надвое!

Жорот, откинувшись на спинку стула, задумчиво побарабанил пальцами по пластику ручки. Потом в упор глянул на собеседника:

— Причина смерти короля?

Кецетин скривился, — странно было видеть эту гримасу на мальчишеском лице, — но ответил четко и вполне определенно:

— Развоплощение ауры.

Жорот присвистнул.

Маг кивнул:

— На королевские владения положил глаз один из Черных.

— Извини, с ТАКОГО уровня магией я не справлюсь.

— От тебя это и не требуется. Во-первых, у королевы есть Хранительница. Во-вторых, я создал сеть защиты, а ты должен будешь лишь поддерживать ее в рабочем состоянии.

Жорот, помолчав, спросил в упор:

— Насколько бессмысленна эта затея?

— Конкретизируй вопрос, пожалуйста.

— Если, как ты говоришь, Черный нацелился на королевские земли… На какой стадии ситуация… скажем, по шкале Ограна?

Кецетин с интересом прищурился:

— Почему ты выбрал именно Ограна?

— Во-первых потому, что он включает в анализируемые факторы данные о положении правящей верхушки. А я исхожу из твоей заинтересованности в благополучии этой самой верхушки… Во-вторых, Огран — один из немногих исследователей, который дает возможность рассматривать процесс — в динамике. В-третьих, он вывел довольно удачные граничные условия этапов… Можно продолжать, но, по-моему, достаточно. Экзамен я сдал?

Кецетин одобрительно кивнул:

— Неплохо. Хотя я предпочитаю пользоваться Хогером.

— У него [меньше точность выборки]слишком большой разброс.

— Зато есть возможность учитывать большее число факторов… Ладно — это дело личного вкуса. По Ограну — четвертая стадия.

Жорот пробормотал:

— Как раз для потенциальных самоубийц…

— Сейчас любая мелочь может послужить камешком, столкнувшим лавину.

— Мое появление нельзя отнести к «мелочи» — несмотря на неопытность, — заметил Жорот, — надеюсь, ты учел закон противодействия?

— В существующих масштабах ты вписываешься в допустимые пределы.

— Тебе видней… А почему ты не дашь наводку на Клов?

На лице мага появилось странное выражение. Он вдруг встал и, несколько раз пройдясь по комнате, наконец опять повернулся к колдуну:

— Я пытался. Но этот Черный так хорошо законспирирован, что я его идентифицировать не смог…

Колдун невозмутимо подытожил:

— Задача представляется все менее и менее перспективной.

Кецетин, как Жорот и ожидал, начал выдавать контраргументы, или то, что он считал за таковые:

— Территория Королевства находится в значительном отдалении от «черных» зон… «Черному» очень сложно утвердиться на таком расстоянии от привычных владений, — действовать он может только исподволь и не в состоянии использовать и десятую часть своей силы…

— Зато, если все удастся, захваченная территория может послужить неплохим плацдармом… — дополнил Жорот.

Кецетин кивнул.

— Ясно. Оплата?

— Вдвое против стандартной, — не колеблясь, ответил Кецетин. — В остальном контракт стандартен.

Жорот поднял брови:

— И сколько отказались?

Собеседник бросил на него внимательный взгляд и отрывисто ответил:

— Трое. Четверо не подошли.

— Гм… Ты сам — маг рун? Уверен, что тебя устроит мой тип магии?

— Жертвоприношения животных? — Кецетин пожал плечами. — Вполне. Ты только из Клана, причем официальный «отпускник»… Лучшей гарантии «нечерноты» в наше время быть не может.

Жорот кивнул, отметив про себя, что Кецетин не разделяет предрассудков «бескровных» магов. Колдун свернул заклинание детектора лжи и, поднимаясь, сказал:

— Я согласен.

— Хорошо… Как насчет того, чтоб я тебе помог усилить защиту?

— Я справлюсь.

— Это как в прошлый раз? — ехидно уточнил Кецетин.

— Тогда сработал эффект неожиданности, — невозмутимо отозвался колдун.

— А сейчас они начнут с официального предупреждения, да?

Колдун все еще терпеливо, но уже резче, поинтересовался:

— По-твоему, первого нападения — в качестве предупреждения — недостаточно?

— Я не верю, что ты сможешь защититься сам — иначе в первый раз так глупо не попался бы… А ты мне нужен в работоспособном состоянии.

Жорот, уставший спорить, иронично возразил:

— Пусть так. Но я рискую — в самом худшем случае — парой переломов. Работоспособность от этого не пострадает… Убедил?

— Нет. — Отрезал Кецетин, и, помолчав, буркнул. — Но, судя по твоей физиономии, ты все равно поступишь по-своему.

— Я что-то не припомню, чтоб в стандартный контракт входил пункт об опеке, — холодно отозвался Жорот, давая понять, что дальше обсуждать он этот вопрос не намерен.

Кецетин только головой покачал.

До конца рейса оставалось меньше двух суток. Жорот с интересом ожидал развития событий.

На этот раз колдуна поджидали в его каюте — четверо — черт знает, как они туда пробрались… Жорот, почуяв «гостей», остановился перед дверью и, подумав пару мгновений, усилил защиту и зашел. Удары, нанесенные сзади, отскочили от защиты.

Колдун обездвижил двоих, находящихся в глубине каюты — пропустив при этом еще несколько неопасных для него ударов, и, стремительно обернувшись, «связал» карауливших около двери. Полюбовался на замершие в разных позах фигуры, усмехнувшись, жестом вытолкнул одного из парней на пол — того, кто занял единственное в каюте кресло. Устроившись на освободившемся сиденье, еще раз с интересом оглядел «гостей». Нашел глазами девушку — возле двери — дама была далеко не пассивной зрительницей!

Повернувшись к горбоносому, стоящему у стены, в углу, Жорот небрежным жестом частично «снял» заклинание и поинтересовался:

— Вам не кажется, что одного раза — более чем достаточно?

Паренек, который обрел способность говорить и двигать головой, нервно облизал губы. На переносице блестели капельки пота.

— Я слушаю, — повторил колдун.

— Говорил я, что не надо сюда лезть, — пробурчал горбоносый, мрачно глядя в пол.

— Да? И кто же тогда инициатор?

Паренек вздрогнул, но промолчал, не поднимая глаз. Жорот дал остальным ту же степень свободы, что и горбоносому, и, повернувшись к парню, которого он «сместил» на пол, спросил:

— Ты?

Ответом был взгляд исподлобья и молчание.

— Я притащила их сюда, понял ты, сволочь?! — яростный вопль девушки прекрасно гармонировал с ее покрасневшим лицом и выражением ненависти.

— Чем же я тебе так не угодил? — спросил, весьма заинтересованный, колдун.

Девушка, сверля его испепеляющим взглядом, выпалила:

— Ненавижу всех вас — зажравшихся гадов и неженок! Ни работать, ни черта делать не хотите, живете за счет других! Да еще и считаете нас за грязь под ногами…

Жорот, слегка опешивший от такого напора, все же уточнил:

— То есть, лично ко мне ты ничего не имеешь?

В ответ он услышал набор ругательств, из которого явствовало, что он самый наглый и самодовольный выскочка из тех, кто летит на этот проклятом корабле, и что мало он получил тогда, надо было ему еще и голову проломить…

Колдун вздохнув, заметил:

— Приблизительно понял… Все, кроме одного. Если вы все — честные труженики, откуда у вас-то деньги на оплату столь роскошного путешествия?

На этот вопрос ответил горбоносый:

— Лео выиграл главный приз в телеконкурсе — поездку на пятерых на межпланетный полуфинал.

Быстрый взгляд в сторону высокого светловолосого парня не оставлял сомнений в том, кто в их кампании самый большой везунчик.

— О, Боги!.. — пробормотал колдун, не выдержав идиотизма ситуации. — Вы туда летите или оттуда?

— Какое тебе дело, мудак педерасти…

Движением руки Жорот заставил девушку замолчать. В наступившей тишине горбоносый обронил:

— Оттуда.

— Наверное, ваша команда проиграла, — пробурчал колдун.

Он вновь «отпустил» девушку и, переждав поток брани, мягко спросил:

— Тебе не приходило в голову, что я ушел тогда из обзорного зала не из презрения, а из деликатности?

Глаза девушки широко раскрылись, но миг спустя она прищурилась и сжала губы. Жорот прощупал ее эмоциональный фон — недоверие, презрение, ненависть. Откинувшись в кресле, он мрачно размышлял, что с ними делать. Очень хотелось послать подальше… с напутствиями. Но эта девчонка…

Жорот, вновь вздохнув, оглядел мужскую часть компании:

— Вы можете дать мне гарантию, что удержитесь в рамках приличия до конца полета? И, главное, удержите вашу даму?

— Да ты просто струсил! Ребята, он боится нас! Иначе…

Колдун вновь заставил ее замолчать. Парни переглянулись.

— Я не боюсь вас хотя бы потому, что полностью контролирую ситуацию, — напомнил Жорот. — И не стоит мое терпение принимать за слабость. Иначе я вынужден буду прибегнуть к некоторым… неприятным мерам. Вплоть до заявления в полицию.

Жорот надеялся, что до них дошла серьезность угрозы. Насколько колдун разобрался во внешнем мире, одной из самых больших неприятностей там было — попасть в «неблагонадежные»… Особенно большое значение это имело именно для малоквалифицированных рабочих, коими эта компания и являлась. При наличии межпланетной информационной сети можно было гарантировать, что единожды попавшие «на заметку», останутся с этим клеймом навсегда. Хотя бы потому, что у них нет денег — ни на подкуп для исправления в личном файле, ни на то, чтобы улететь на достаточное расстояние или суметь выбрать планету, на которой это не будет иметь значения. А отслеживающая система не разбирается — появилась пометка в результате хулиганства, или более серьезного проступка. То есть классификации по степени преступления, конечно, имелись, но это уже потом… Первое и самое значимое разграничение — при поступлении на престижную работу это учитывалось особенно — само наличие или отсутствие факта правонарушения.

— Я не шантажирую и не угрожаю, а лишь пытаюсь найти приемлемый для обеих сторон выход из создавшегося положения.

Темноволосый парень — тот, которого Жорот сместил с кресла, — именно он был с девушкой в обзорном зале — твердо сказал:

— Обещаем.

— Значит, договорились. Я сейчас освобожу — сначала вас, потом — ее, — Жорот встал и, на всякий случай, приготовившись к неожиданностям, снял магические путы.

Парни повели себя вполне корректно, зато девушка, почувствовав свободу, рванула в сторону колдуна столь стремительно, что среагировать успел только парень, стоящий у входа. Он попытался остановить ее, но неудачно. Жорот, ожидавший чего-то подобного, все же не успел ее обездвижить — девчонка двигалась слишком быстро. Колдун уклонился от прямого и весьма неженского удара, который, в случае удачи, украсил бы его лицо новым синяком. И тут же получил второй, — с другой руки — в живот.

Он сумел преодолеть шоковое оцепенение, не согнувшись — сказалась привычка к магическим болевым ударам. Многолетняя же магическая практика обусловила мгновенную реакцию — заклинание отбросило девушку с такой силой, что она врезалась в стену и, потеряв сознание, сползла вниз.

— Ч-черт… — колдун сам не ожидал такого развития событий и растерялся.

Парни застыли. Жорот, очнувшись, стремительно подошел к пострадавшей и, опустившись на колено, приложил пальцы к ее виску. Он понимал, конечно, что рискует, оставляя троицу за спиной, но посчитал это оправданным. Не оборачиваясь, колдун сообщил:

— Она жива. Думаю, ничего серьезного, но лучше обратиться к врачу — на всякий случай. — Встав, Жорот посмотрел на парней.

Увидев лицо горбоносого, колдун отступил и приготовился вновь «спеленать» его, — ему не улыбалась схватка еще и с ним — но два других парня, похоже, ожидавшие чего-то подобного, на сей раз не оплошали. Темноволосый схватил товарища за руки, а бритый крепыш — Жорот только сейчас разглядел его как следует — к удивлению колдуна, залепил горбоносому оплеуху.

— Хватит! Из-за этой мы уже вляпались. Ничего с ней не будет, получила по заслугам! — рявкнул бритый.

Горбоносый помотал головой, ярость потихоньку сходила с его лица. Бритый приказал:

— Тащи свою красотку… Заодно дурь выпустишь…Перед тем, как выйти из каюты — последним — бритый сказал, не глядя на колдуна:

— Ты это… Не беспокойся. Пусть только рыпнется — я ей так физиономию разукрашу, что у нее всякое желание с тобой связывать пропадет.

Колдун мрачно кивнул и сказал, скорее размышляя вслух, чем разговаривая с парнем:

— Я надеюсь… Ведь то, что она осталась в живых — счастливая случайность — я не контролирую силу магических ударов… Нужды не было. А отвечать ударом на удар — у меня это уже на подсознательном уровне… — увидев, что бритый внимательно слушает, нахмурившись от напряжения, колдун осекся и пожал плечами. — В общем, ты понял.

Тот кивнул и осторожно прикрыл дверь.

А Жорот, рассеяно опустившись в кресло, стал перебирать в уме способы контроля — он осознал, что мог убить, отвечая на безобидный, в общем-то, удар…

Затемненное стекло аэрокара бесшумно отъехало назад и Жорот сощурился от снежной белизны. Солнце только что село, и снег еще оставался белым, хотя подступающие сумерки уже лишили эту белизну большей части блеска.

Кецетин выскочил наружу одним прыжком, колдун же последовал за ним гораздо медленней. Увидев, что Жорот перегнулся внутрь за багажом, Кецетин нетерпеливо махнул рукой:

— Этим займутся слуги. Идем!

Он быстро, не оглядываясь, зашагал через заснеженное поле — гладкое, идеально квадратное. По краям оно было огорожено кустами — по грудь взрослому человеку. Справа над кустами возвышался силуэт здания с пятью разномастными башенками и огромными окнами, кое-какие уже были освещены.

Их перелет, занявший около трех месяцев, был весьма насыщенным. Жорот, с активной помощью Кецетина, почти сносно научился говорить на местном языке: знать изучала, конечно, Универсальный, но в большой чести он тут не был — активных межзвездных контактов Королевство не поддерживало, верфей для строительства космических кораблей было всего две, и использовались они, в основном, для военных целей.

Кецетин познакомил Жорота — с помощью Контакта в том числе — со всеми мало-мальски значимыми людьми в королевском окружении и запихнул в него значительную часть сведений о двух других королевских династиях и имеющихся там политических силах и фигурах.

Королевство, кстати, на поверку оказалось одной из трех империй на планете, контролирующих всю цивилизованную часть одного из двух материков (на втором люди вообще не жили). Лишь кочевые племена, проживающие в южных пустынных и полупустынных районах, отказывались признать централизованное владычество — да правители и не особенно стремились к этому. С экономической и политической точек зрения земли варваров не могли дать ничего, кроме головной боли.

Теперь Жорот, знавший почти весь двор заочно, готовился перевести знакомство на личную основу.

…Быстро темнело. Снег скрипел под ногами, неподвижный и прозрачный вечерний воздух обжигал легкие. Жорот представил, что тут бывает при ветре, и поежился.

Мужчины приближались к началу аллеи, ведущей к зданию. От аллеи в разные стороны расходились заснеженные стены из кустов, на этот раз выше человеческого роста. Жорот не очень удивился, когда увидел в одном из проемов между стенами испещренную следами площадку и невысокий бастион, построенный из снежных глыб.

Кецетин проследил взгляд колдуна и улыбнулся:

— Ты еще успеешь поучаствовать в снежных баталиях.

— Не то, чтобы я этого сильно хотел, но спрашивать у меня вряд ли будут, — отозвался Жорот, продолжая осматриваться.

Кецетин ехидно усмехнулся.

Оказавшись на площадке перед зданием, маг демонстративно игнорировал главный вход. Завернув за угол, он миновал две двери и остановился перед третьей, которая вела не в центральное здание, а в одну из более поздних к нему пристроек. Взглянув на колдуна, спросил:

— Сам открыть сможешь?

Жорот подключил колдовское зрение и всмотрелся в переплетение линий.

— Кажется, да, — ответил он, не пытаясь, однако, это сделать.

— Пробуй.

Жорот, по-прежнему не касаясь линий, нарисовал в воздухе приблизительную схему. Кецетин, оглядев ее, кивнул:

— Почти. Но тут и тут все-таки пропустил узлы — видишь? — он ткнул пальцем.

Жорот слегка изменил изображение.

— Нормально. Теперь смотри, как это делаю я.

Одним движением он уничтожил схему Жорота, но показать ничего не успел — сзади раздался насмешливый голос:

— Молодой человек, вы в курсе, что по прибытии Королю следует докладываться незамедлительно?

В паре шагов стоял невысокий полный мужчина с седой шевелюрой. «Келюс, Первый Советник короля», — Жорот произвел идентификацию машинально и почти мгновенно. Хорошо же Кецетин его натаскал!

— А что, шпионы Регьена так плохи, что Король еще не в курсе моего приезда?

Судя по тону, начальник тайной полиции не вызывал у Кецетина положительных эмоций. Когда маг давал Жороту краткие характеристики, он весьма тщательно обходил личную оценку, мотивируя это тем, что Жорот не должен иметь предвзятого мнения.

Колдун пытался спорить:

— Пойми, ко мне будут относится так же, как к тебе, — учитывая, что я твой коллега и протеже. Ну, разве пара самых глупых врагов попытаются добраться до тебя через меня… Лучше сразу объясняй, кто есть кто.

— Обойдешься, — безаппеляционно отозвался Кецетин. — Для тебя, кстати, будет хорошая тренировочка в дворцовых интригах. А то, похоже, ты еще птенчик неоперившийся…

Келюс обнялся с Кецетином, последний тут же познакомил Советника с колдуном.

— Маг королевы? — острый взгляд Келюса, казалось, пронзил Жорота насквозь, — Я думал, что при дворе достаточно одного вечномолодого бездельника.

Кецетин уже открыл замок, явно отложив урок Жорота на потом. Зайдя внутрь, зажег свет в коридоре. Келюс, шедший последним, плотно прикрыл дверь. Внутри было тепло, и маг разделся. Жорот с Келюсом последовали его примеру.

— Зависть — плохое чувство, — отозвался Кецетин, нисколько не обидевшись на «бездельника». — Впрочем, ради старой дружбы, я могу тебя немного подреставрировать… Скажем, до трех лет. Согласен?

— Почему до трех?

— Чтобы соотношение наших возрастов хотя бы приблизительно соответствовало виду…

— Ну, а всех, кто моложе тридцати, ты тогда вообще в младенцев превратишь? Или в эмбрионы?

— Уговорил, — вздохнул маг. — Слишком хлопотно. Оставим, как есть… Жорот! Все, что ты видишь вокруг — что-то вроде моих апартаментов… Теперь наших. Правда, личные комнаты у меня — и у тебя тоже — будут в непосредственной близости к нашим опекаемым…

— Ты — так вообще из Королевских покоев не вылазишь, — ввернул Келюс.

Кецетин, не обращая на него внимания, продолжал:

— Но все магические опыты, даже самые незначительные, будь добр проводить только тут. Иначе нарушишь сеть, растянутую в здании…

Жорот кивнул, оглядываясь.

— Эти две двери ведут в библиотечные залы, следующая — в лабораторию, а четыре последние — столовая и спальни — для наших личных гостей… Или для нас — пару раз в год — когда королевская пара выезжает на праздники в Храм. Ну и сегодня, наверное… — Помолчав, Кецетин неожиданно добавил. — Жаль, что ты не женщина… Но это было бы уж слишком большой удачей.

Жорот опять кивнул, соглашаясь, что на должность мага Королевы действительно приличней было бы взять колдунью.

— А ты его преврати, — ехидно посоветовал Келюс.

Кецетин ласково — очень ласково — взглянул на Советника:

— Давай лучше — тебя? Регина будет в восторге…

— Ага. Ты сам от нее потом не отмахаешься, — усмехнулся тот.

— Уж как нибудь… И какие возможности появятся… — мечтательно заметил маг. — Если только ты не запаникуешь, как тогда…

На лице Келюса вдруг мелькнуло какое-то странное выражение. Впрочем, он тут же рассмеялся, а Жорот так и остался стоять — с отвисшей челюстью. До него дошло, что, похоже, эксперименты с переменой пола уже имели место быть. Туда и обратно! Это при том, что даже односторонний процесс требует запредельного профессионализма!

Кецетин подмигнул колдуну:

— Идем в столовую — я голоден, как волк!

Утро следующего дня ознаменовалось вваливанием Кецетина в спальню и бесцеремонным тормошением Жорота. Вчерашний ужин затянулся далеко за полночь (правда, алкоголя не было, но после вороха новостей, которые вывалил Келюс, и которые Жорот, во избежание путаницы, вынужден был запоминать с помощью магии, голова трещала не хуже, чем с перепоя).

— Давай, давай, поднимайся!

Колдун потащился в ванную, приводить себя в порядок, Кецетин же, устроившись на стуле, поторапливал его.

— У тебя есть что-нибудь приличное из одежды? — поинтересовался Кецетин, увидев, что Жорот достает одну из своих черных мантий.

— Что ты понимаешь под «приличным»? — уточнил колдун, покосившись на расфуфыренно-кричащий костюм Кецетина, который, по-видимому, отвечал последним веяниям местной моды.

Кецетин поднял глаза к потолку, задумался и неохотно кивнул:

— Ладно, это даже к лучшему. Представим твое однообразие нарядов, как униформу Клана…

Жорот, расчесывая свои длинные волосы, и собирая их в привычный хвост, пожал плечами:

— В Клане, как и везде…

— Хоть мне лекций не читай! — поморщился Кецетин. — Постой, ты украшения хотя бы носишь?

— А что, надо?

— Желательно, — опять скривился маг, — Ладно уж, черт с этой одеждой, но твой демонстративный аскетизм будет выглядеть вызывающе…

Жорот уже перебирал вещи в одной из сумок. Достав пластиковую круглую коробочку, кинул ее Кецетину.

— Это пойдет?

Маг попытался открыть коробочку сначала пальцами, потом зубами и, наконец, плюнув, начертил на крышке руну. Упрямая вещица наконец поддалась.

— Сколько ж ты ее не открывал?

Прежде чем ответить, Жорот задумался:

— Лет восемьдесят, — сказал он неуверенно.

Кецетин, вытащив тяжелое бриллиантовое ожерелье, присвистнул:

— Неплохо для того, кто не носит украшений…

— Подарок на свадьбу, — невозмутимо отозвался Жорот, — У супруги такое же.

— Кто ж так расщедрился? — пробормотал Кецетин довольно громко, но на этот раз Жорот реплику игнорировал. — Да, пойдет. Но одного ожерелья мало.

— Больше ничего нет.

— Гм… Если я тебе предложу что-нибудь, — в качестве аванса — начнешь сильно отбиваться?

— Смотря что. Кольца и браслеты исключены — мешаются в работе. Брошь с ожерельем будет смотреться аляповато. Что там еще бывает?

— Серьги. Тоже — нет?

— Ну, почему, — задумчиво сказал Жорот, — Пожалуй… Только не висячие, конечно.

— Само собой… — на коленях Кецетина появилась увесистая шкатулка. Порывшись в ней, он вытащил пару капелек с бриллиантами, кинул Жороту.

Тот, рассмотрев украшение, кивнул:

— Твои?

— Я их не доставал уже лет четыреста, так что вряд ли их идентифицируют. Наденешь сам?

— Да, — Жорот проверил на всякий случай серьги — магическая аура отсутствовала. Не то, чтобы он не доверял Кецетину, но предосторожность никогда не помешает. Маг никак не прокомментировал действия колдуна, лишь предупредил:

— Мужчины прокалывают одно ухо, можно в нескольких местах, но — одно.

— Существуют правила относительно того — левое или правое?

— Нет.

…Критически оглядев колдуна, Кецетин кивнул:

— Для начала неплохо. Но ты должен будешь пополнять свою коллекцию драгоценностей. Поверь мне, кольцо на руке — когда оно одно — не так мешает, как может показаться, а браслет и вовсе не чувствуется, если сделан мастером. Да и деньги держать лучше в драгоценностях…

— Мы, кажется, спешили?

— До чего ты не любишь поучений… — пробормотал Кецетин, поднимаясь.

Высокие, хорошо освещенные коридоры изобиловали картинами и скульптурами. Спохватившись, колдун повернулся к Кецетину:

— Схема дворца у тебя есть?

— Ишь чего захотел, — усмехнулся маг, — государственные тайны ему подавай…

— И много с меня толку будет, если я стану блуждать по коридорам?

— Шуток совсем не понимаешь? — Кецетин, тронув колдуна за руку, кинул ему картинку. Деловито пояснил. — Синим обозначенные кое-какие из потайных ходов. Из комнаты, в которой ты будешь жить, ведут целых три — в разные части дворца.

Пока Жорот усваивал новую информацию, они пришли.

Маги оказались в классически обставленной столовой. За довольно большим — десятка на полтора человек — столом ели четверо — двое мужчин и две дамы. Завтрак был в самом разгаре.

В центре стола сидел молодой человек, в котором Жорот узнал короля. Логран выглядел ровно на свои двадцать один — короткие вьющиеся волосы, небольшая бородка. Неброский выдержанный костюм, непримечательное лицо — он производил впечатление уверенного середнячка. Жорот покачал про себя головой, подумав, что такой правитель хорош в стабильное время, но никак не на грани катастрофы…

Справа от Лограна расположилась молодая королева в светло-зеленом свободном платье. Длинные волосы Селены были небрежно подколоты сзади, что очень ей шло. Несмотря на то, что королева была на шестом месяце, живот почти не выдавался. Правда, пятна пигментации, заметные сквозь макияж, и кое-какие другие признаки вряд ли могли оставить в неведении даже самого неискушенного наблюдателя. Рядом с ней сидела Тина — единственная подруга-соотечественница Селены и ее Хранительница. Голубое шелковое платье и строгая прическа выделялись среди небрежных утренних туалетов остальных присутствующих. Тина была девушкой — чему колдун несколько удивился, так как до сих пор считал, что жизнь при дворе не способствует целомудренности — но на ее лице были видны те же признаки беременности, что и у Селены. В этом, собственно, и заключалась роль Хранительницы — она облегчала любые недомогания своей подопечной ровно наполовину, перетягивая часть на себя — в повседневной жизни. В обратную сторону связь не действовала. В критических же ситуациях Хранительница служила как бы дополнительным энергетическим резервом… Бывали случаи, когда Хранимые выживали за счет жизней Хранителей. Правда, обычно до этого все-таки не доходило.

Четвертым участником застолья был виконт Бореан — друг Лограна еще со школьной скамьи, сопровождающий его во все тяжкие. Светловолосый молодой человек с подвижными чертами лица и оценивающим взглядом, одетый так же кричаще, как и Кецетин. «Похоже, у них один портной» — резюмировал Жорот. Но, в отличие от Кецетина, на Бореане не было украшений.

Ловелас и забияка, после свадьбы своего господина-друга, когда Логран вынужден был хотя бы внешне остепениться, Бореан продолжал шокировать двор своими выходками. О последнем его «подвиге» рассказал вчера Келюс. Несколько дней назад дворец посетил Мердок — Глава Сообщества, со своей свитой. В честь важных гостей затеяли верховую охоту. Мердок не особенно любил подобное времяпровождение, но случай был особый — в окрестностях появилась стая волков, нападающая на стада, и охота была не столько развлечением, сколько необходимостью… Собственно, лишь самые знатные охотники ехали на лошадях, отдавая дань классической традиции — большая часть облавы использовала аэрокары. Но Мердоку и его свите лошади, конечно, достались… чем Бореан и воспользовался. Виконт удивил конюхов необычным трудолюбием, помогая оседлывать лошадей. В результате, все животные, предназначавшиеся Главе и его свите, получили колючки под седла.

Магистры — народ дисциплинированный, и вся компания уселась в седла с разницей в какие-то секунды. Не были же сброшены на землю лишь Мердок и десяток человек из всего его окружения. Несколько минут в рядах Магистров творился полный бедлам, и только благодаря счастливому стечению обстоятельств обошлось без жертв — поломанные руки и ноги излечили тут же.

Позднее на судилище Бореан с невинным выражением лица оправдывался, что лишь хотел проверить господ Магистров на способность реагировать на внештатные ситуации… Намек был весьма прозрачен, и Мердок вынужден был приумерить обвинительский пыл. Дело в том, что целью нынешнего визита Главы было включение в охрану замка отряда Магистров, которые временно жили там, поддерживая сеть Кецетина в его отсутствие. Мердок мотивировал это необходимостью усиления защиты королевской семьи. Нет, он ни в коем случае не собирался подвергать сомнению искусство Кецетина, но объединенные силы всегда лучше, не так ли?

Бореан усмотрел в этом покушение на репутацию мага, с которым виконт был весьма дружен — тот частенько отводил от его головы угрозу очередного наказания.

Нужно заметить, что несколько раз — когда Бореан с Лограном влипали в действительно серьезные истории — маг не только вытаскивал их оттуда, но и придумывал провинившимся такое наказание, что оно надолго отбивало у молодых людей охоту выходить за разумные рамки. Но обычно Кецетин выполнял роль «громоотвода» и они отлично ладили… Как же не заступиться за друга!

Кроме того, как потом виконт признался Келюсу, его возмутило время, которое выбрал Мердок для визита — в отсутствие Кецетина! Король, конечно, отказался решать этот вопрос без мага, но сам факт…

Сидящие за столом были увлечены разговором и магов заметили не сразу. Жорот успел уловить избитый комплимент, отвешенный Бореаном Тине.

Первым увидел вошедших все тот же Бореан. Он с радостным воплем вскочил и заключил Кецетина в объятия. Логран — как опоздавший — обнял обоих сразу.

Жорот церемонно поцеловал королеве руку. Селена с улыбкой поздоровалась и спросила:

— Вы новый маг?

— Жорот, к услугам вашего величества.

— Ой, не надо так официально, ладно? Меня зовут Селена — хотя, наверное, Кецетин вас уже заочно со всем двором перезнакомил… — она кокетливо улыбнулась. — Он меня так этими именами и титулами мучил!..

— Согласись, мои уроки не оказались для тебя лишними, — отозвался маг.

Он высвободился наконец из объятий мужчин и с хозяйским видом организовывал за столом два дополнительных места.

— Все равно, ты бываешь редкостным занудой… Это — Тина, моя подруга.

— Очень приятно, — колдун поцеловал руку Хранительнице. К его удивлению, девушка покраснела. Выпрямившись, Жорот наткнулся на внимательный взгляд Лограна и оценивающий — Бореана. Состоялась церемония представления, впрочем, лишенная какого бы то ни было официоза.

Наконец все расселись за столом.

— Ты как всегда вовремя, — заметил король. — Специально под праздник подгадал?..

— Какой праздник? — тихо спросил Жорот у Тины.

— День Зимнего Перелома, — так же тихо ответила девушка.

— Зимнее солнцестояние? — уточнил колдун.

Графиня кивнула.

— Я старался не опоздать, — отозвался маг и в упор глянул на Лограна. — Надеюсь, Регьен позаботился о дополнительной охране?

Логран поморщился:

— Чтобы его мускулистые мальчики с непримечательными, и от этого жутко выделяющимися рожами, путались у всех под ногами? Смысл…

Кецетин нахмурился и раздельно произнес:

— А тебе не приходило в голову, что, совершись что-нибудь сегодня, это будет воспринято как воля Богов? Хогард…

Король раздраженно перебил мага:

— Хогард из своего Горнолесья уже четвертый год как не показывается.

Кецетин резко положил столовые приборы. Лицо мага окаменело.

— Либо ты ни читаешь доклады Регьена, либо туп до невозможности! — Прорычал он. — Пять восстаний в провинциях за последние полгода! Два графства фактически отделились — причем оба граничат с Горнолесьем! Разведчики доносят, что на границах с Горнолесьем большие скопления варваров — судя по всему, Хогард собирается заключить с ними союз! Достаточно или продолжать?

Логран подался вперед:

— Он не рискнет идти в центр страны. Хотя бы потому, что знает — у него слишком мало сил даже против моей армии. Не говоря о Росхе и Кераде, которые придут на помощь — мне, а не ему!

Король почти кричал. Похоже, что подобные споры случались здесь часто, — присутствующие никак не реагировали. Бореан играл со столовым ножом, на личике Селены отразилась скука, Тина ковырялась в тарелке, делая вид, что ее ничего, кроме еды, не интересует.

— Пара убийц и…

— Какие там убийцы! — пренебрежительно махнул рукой король. — Сколько их было с моей коронации — трое? Четверо? Вряд ли кто рискнет снова полезть в твою сеть.

Кецетин мрачно покачал головой:

— Я не всесилен…

Логран недовольно нахмурился

— Ты опять о Черном! Я думал, что заполучив помощника, ты успокоишься.

— Конечно, станет полегче. Но успокаиваться рано.

— Что, скоро потребуется еще один? — в голосе Лограна послышалась насмешка.

Кецетин резко покачал головой:

— Ни в коем случае! По крайней мере, до рождения твоих пра-пра-правнуков никого из колдунов вовлекать — нельзя.

Король с недовольным видом пожал плечами — похоже, он не был против увеличения числа магов в его свите:

— А я думал — чем больше — тем лучше!

Кецетин мрачно усмехнулся:

— Как ты мог заметить во время моего отсутствия, это далеко не так. Впрочем, можно заменить меня Сообществом — вот у них, действительно, работает именно этот принцип.

— Не болтай чуши, — буркнул Логран. — Кстати, Мердок скоро заявится за ответом, — на лице короля появилось озорное выражение. — Как будем «посылать» — грубо или вежливо?

— Очень вежливо, — предельно серьезно отозвался Кецетин. — А еще лучше, я сам с ним поговорю.

Логран кивнул и принялся за десерт. В это время в гостиную зашел Келюс. Король, увидев своего Первого советника, настолько выразительно сник, что Жорот с трудом сдержал усмешку.

— Ваше величество, — советник со строгим выражением лица приблизился к сидящим. — Вы не забыли о делах?

Логран поднялся, пробормотав:

— Не дом, а проходной двор! Поесть нормально не дают… Кецетин, пошли.

Но маг и не собирался вставать.

— Мне надо ввести Жорота в курс дела.

— Это долго?

— К приему постараюсь освободиться.

Король помрачнел еще больше. Селена одарила Келюса очаровательной улыбкой:

— Может, отложим на сегодня дела? Как-никак праздник…

Келюс ответил со светским поклоном:

— Сожалею, Ваше величество, но обязанности — прежде всего. Кстати, леди Зерина упоминала, что вы…

Селена пренебрежительно махнула рукой:

— Леди Зерина почему-то вообразила, что я буду впрягаться в секретарскую работу в этих дурацких благотворительных организациях, — она демонстративно зевнула. — Нет, Келюс. Учитывать старые одеяла и распределять их «по справедливости» — не моя стезя.

Кецетин рассмеялся, Бореан тоже ухмылялся, но беззвучно. Келюс, укоризненно взглянув на мага, вышел, уведя с собой Лограна.

Селена, грациозно выпорхнув из-за стола (несмотря на беременность, она двигалась очень изящно), бесцеремонно схватила Кецетина за руку:

— Пойдем ко мне — я оставила наш сценарий недоигранным, помнишь?

— С удовольствием, — кивнул маг. — Только, Селена, одна просьба — сегодня не отвлекай, пожалуйста, Жорота.

— Пожалуйста-пожалуйста! — на личике юной королевы было написано, что колдун интересует ее в последнюю очередь. — Идем же!

Тина скользнула следом, стараясь держаться как можно незаметней. Но Жорот непринужденно предложил девушке руку, рассудив, что коль Селена завладела Кецетином, они с Тиной, идущие порознь, будут выглядеть по-идиотски. Юная графиня вложила свою ладонь в руку колдуна и покорно позволила вести себя.

Внезапно Кецетин, идущий впереди с Селеной, остановился и повернулся к Жороту:

— Твоя квартира, — он кивнул на одну из дверей, — Следующая дверь ведет в апартаменты королевы.

Селена изумленно раскрыла глаза:

— Ты собрался поселить Жорота в этой каморке? Там же всего две крошечные комнаты!

— Ему хватит, — усмехнулся Кецетин с подковыркой.

Колдун невозмутимо кивнул:

— Думаю, да.

— Вы хотя бы взгляните! — настаивала королева.

— Если уж ты разрешила игнорировать свой титул, то, пожалуйста, называй меня на «ты», — отозвался Жорот. Он прошелся по предлагаемым ему апартаментам и, вернулся в коридор. — Вполне, — пожал он плечами.

Комнаты действительно были небольшими, но не настолько, чтобы это составило проблему. В остальном они были вполне уютны. В спальне был даже камин, несмотря на централизованное отопление помещений. Видимо, строители пытались, насколько это возможно, создавать ощущение старины… Об этом же говорили гобелены, висящие на стенах, полы из настоящего, древесного паркета и резная мебель. Скажем, кровать в спальне поражала своими размерами и основательностью — один полог из тяжелого бархата чего стоил! Колдун подумал с усмешкой, что до свечей и факелов, к счастью, не опустились — в каждой комнате плавали, неактивированные, правда, сейчас люминесцентные шары.

Селена, состроив гримаску, приказала:

— Тина, пожалуйста, пришли служанок, чтоб они убрали и распаковали багаж.

Жорот торопливо возразил:

— Благодарю, я сам.

Кецетин хмыкнул:

— И правильно. А то эти пустышки-балаболки так наведут порядок, что потом ничего не найдешь…

Королева величественно пожала плечами, показывая, что не понимает, как можно обходиться без прислуги.

В апартаментах Селены разместилось бы, наверное, дюжина «каморок», подобных квартире Жорота. Как только они вошли, Тина мягко высвободила ладонь и, присев в реверансе, скользнула в одну из боковых дверей. Впрочем, почти тут же появилась с двумя служанками, которые, перешептываясь и бросая на колдуна любопытные взгляды, исчезли за дверью.

Селена села за подобие игрового терминала. Отличие состояло лишь в том, что изображение выводилось не на экран, а в объемный куб, расположенный в одном из углов. Второй терминал располагался напротив первого и, похоже, ждал Кецетина. Но, прежде чем сесть, маг невзначай задел Жорота локтем и послал картинку-схему сети — после многочисленных Контактов даже столь значительный объем информации можно было передать мимолетным прикосновением. Скорей всего, «картинка» была далеко не полна, но колдуну хватило. Сев на подушку в одном из углов, Жорот замер, прислонившись к стене и полуприкрыв глаза. Для начала он наложил схему сети на план дворца. Затем быстренько разделил линии на «стационарные» и «индивидуальные». Часть последних была окрашена в зеленоватые цвета — Кецетин обозначил ему для удобства личную защитную сеть Селены. Решив, что разобрался достаточно, Жорот бросил искоса взгляд на мага. Тот, не отрываясь от игры, чуть кивнул. Колдун, пожав про себя плечами, принялся замыкать сеть королевы на себя, тщательно обходя при этом связи с Хранительницей.

Когда Жорот закончил, то увидел, что объемный куб потух, Кецетин с Селеной о чем-то болтают и смеются возле большого стрельчатого окна. Судя по солнцу, время уже перевалило за полдень. Почувствовав прикосновение, колдун вздрогнул и повернул голову — Тина подвинула к нему низкую скамеечку с сервированным подносом.

— Благодарю, — воды, к сожалению, на подносе не было. Жорот, решив не заострять на этом внимания, налил в высокий прозрачный бокал зеленовато-желтого сока из кувшина и выпил залпом. Не успев поставить бокал на место, увидел присевшего рядом Кецетина.

— Тина, прогуляйся-ка, — проводив девушку глазами, маг внимательно проверил контакт и кивнул:

— Пробуй, — не опуская, однако, контроля.

Жорот послал первый импульс. Сеть работала.

— Хорошо, — Кецетин, расслабившись, усмехнулся. Однако свои связи, питающие сеть королевы, маг не убрал. — Ты справился. Молодец.

Жорот вновь потянулся за соком, но Кецетин перехватил его руку:

— Нет уж. Сначала поешь. Обед ты уже пропустил, а до ужина еще ой как далеко. Меньше чем через час начинается праздник, официальная часть, то-се.

— Да, провозился я порядком, — накладывая себе еду, Жорот с удивлением отметил, что руки дрожат.

Сеть, которую он замкнул на себе, была небольшой, но сделана она была совсем на иных принципах, чем сети, которые делал Жорот, и приноровиться стоило немалых трудов.

— Не то слово… — вздохнул Кецетин, — Я уж было решил, что у тебя вообще ни черта не выйдет…

Услышав странные нотки в голосе мага, Жорот поднял глаза:

— Что-то не так?

— Сколько у тебя Источников?

— Ты о Пантеоне? Двое.

— Вместе с Посвятителем?

Жорот кивнул, уничтожая содержимое своей тарелки.

Кецетин опять вздохнул:

— Итого — один. Знаешь, я встречал подобных извращенцев, конечно, но так редко…

Прожевав, колдун поинтересовался:

— Ты о чем, извини?

— Как ты вообще добрался до четвертого уровня с одним Источником?

— С двумя.

— С одним, мальчик мой, с одним… Посвятитель не считается Источником.

Жорот пожал плечами:

— Не знаю, как насчет Источников, но Пантеон считают вместе с Посвятителем.

— То есть двое — последнее слово маг выделил, — для четвертого уровня — это нормально?

Колдун отставил опустевшую тарелку:

— Мне хватает.

Кецетин резко подался вперед:

— Нет, не хватает. И сегодняшний день — тому подтверждение. Ты вытворял чудеса изворотливости, но предел допусков был нарушен, по меньшей мере, дюжину раз!

— Дважды, — возразил колдун.

У Кецетина отвисла челюсть и он ласково поинтересовался:

— И какой же, по-твоему, предел?

— Седьмая вектора силы.

Маг выругался. И зло бросил:

— Мне крайне приятно ознакомиться с современными допусками! Или это твоя личная шкала?

Жорот пожал плечами:

— Я справился?

— Сегодня. Завтра ты сорвешься — почти наверняка!

— Ты не кричи, пожалуйста, а просто скажи, что от меня хочешь, — невозмутимо предложил колдун.

Кецетин фыркнул, но тон сбавил:

— Умный, да? Тогда зачем задаешь идиотские вопросы?

— А у нас есть время для Проверки? В прошлый раз я отходил несколько месяцев.

— А у нас есть другой выход? — передразнил его Кецетин и тихо добавил, — Ты, главное, выйди, а оклематься я тебе помогу.

— Что ж, — Жорот встав, потянулся, — Я понял, почему ты не аннулировал свои связи. Когда?

— Сразу после праздника.

Громадный переполненный зал был освещен плавающими разноцветными шарами. Жорот с интересом вгляделся в шары — принцип поддержания их в стабильном состоянии был весьма любопытен… Толчок в бок заставил его отвлечься.

— О чем мечтаешь? Нам туда.

В противоположном конце зала возвышался подиум с тронами, но до него еще надо было добраться, пробираясь между многочисленными гостями. Рискованно одетые дамы и расфуфыренные мужчины иногда сторонились, давая дорогу, иногда просто игнорировали Кецетина со спутником, иногда здоровались, а четыре или пять раз Кецетин останавливался, чтобы перекинуться парой слов с гостями. Одновременно маг продолжал рассказывать Жороту:

— Ты не представляешь, сколько мне стоил новый костюм! Но это, увы, необходимость — вся моя одежда уже полгода как вышла из моды; я выглядел бы, как нищий! А еще полуторачасовой сеанс связи — ведь я вынужден был делать заказ в полете — иначе не успели бы сшить… Спору нет, Кола, конечно, неплохой портной, но в костюме должен присутствовать индивидуальный шарм, а пока объяснишь, в чем именно должна быть изюминка…

Колдун кивал с серьезным видом, прекрасно понимая, что ему отводится роль статиста, а основной слушатель — толпа, через которую они сейчас пробирались. Про себя Жорот отметил свойство Кецетина отдаваться целиком и полностью сиюминутному занятию — был ли это Контакт, или разбор какой-нибудь идиомы, или рассуждения о моде.

Вдруг Жорот увидел среди толпы грациозное существо. Оно настолько не вписывалось в атмосферу этого места, что колдун машинально подключил магическую проверку на личину — не шутка ли это? — затем одними губами спросил у спутника:

— Он… — существо приближалось и Жорот поправился, — Она тут откуда?

— Ну, как тебе сказать… — в тоне мага явственно послышались мурлыкающие нотки.

Жорот бросил быстрый взгляд на Кецетина, уже готовый к чему угодно, вплоть до превращения — слишком странным показался ему голос. Но маг лишь щурился, с хищно-ласковым выражением глядя на приближающуюся… даму.

К ним подходила представительница расы кошанов. Чуть ниже Кецетина — рост рас кошанов и людей был идентичен — кошана двигалась с опасной грацией, свойственной ее народу.

В отличие от остальных крупных кошачьих, расцветка и длина шерсти кошанов были весьма разнообразны — в этом они походили, скорее, на своих мелких дальних родственников. Тело этой кошаны было покрыто длинной серой шерстью с металлическим отливом. Одежда, как и у всех кошанов, отсутствовала, фигуру опоясывало несколько ремней, на которых болталось оружие. Пальцы — раздельные, с противостоящим большим — были все же менее подвижны, чем человеческие, зато снабжены естественным оружием — выдвижными когтями, похожими на крючки. Многие кошаны делали себе особый боевой «маникюр», и попадать им «под горячий коготь» было рискованно.

Громадные ярко-желтые глаза с вертикальными узкими зрачками скользнули по Кецетину и остановились на Жороте. Затем она вновь взглянула на мага.

— С удачей тебя… — мурлыкающий голос кошаны, как и весь ее внешний вид, создавал впечатление крайней опасности.

— Спасибо, Саура, — отозвался Кецетин. — Знакомьтесь. Колдун представился с легким поклоном, не делая попытки однако, дотронуться до кошаны — в обычаях ее расы существовали строгие разграничения по ступеням общения. Любое прикосновение при первоначальном знакомстве расценивалось как оскорбление и могло сделать кошана твоим вечным врагом. В случае продолжительного знакомства или зарождения дружеских отношений допускались кратковременные физические контакты — скажем, к ним кошаны относили рукопожатия. И лишь очень близкие друзья или любовники могли позволить…

Брови колдуна поползли вверх. Объятия Сауры и Кецетина, хоть и непродолжительные — что, вероятно, диктовалось многолюдностью окружения — не оставляли простора для толкования характера их отношений.

Его изумление было вызвано не запретом на межрасовые отношения — таковые в Клане вообще отсутствовали. Но даже при полной вседозволенности формировались негласные правила, обусловленные экспансивностью существ различных рас. Несмотря на внешнее сходство кошанов и людей, их пары были крайне редки и всегда строго ориентированы. То есть, некоторые женщины предпочитали партнеров-кошанов, но, на памяти Жорота, ни одну кошану мужчина больше, чем на ночь, заинтересовать не мог.

«Неординарной силы парень, — резюмировал про себя колдун, отметив, что Саура присоединилась к их маленькой компании, — Жаль, что натурал.»

На тронном возвышении стояло не два трона, как Жорот ожидал, а три. Центральный предназначался для Лограна, правый — для его супруги. На левом же расположилась королева-мать.

Вокруг тронов толпились приближенные — кто сидел на ступеньках, кто стоял рядом. Если взять в целом, компания получалась внушительная, но распределение по группам было неравномерным.

К окружению короля относилось трое мужчин. С двумя Жорот уже был знаком лично — Келюс, выглядящий весьма внушительно в шитом серебром темно-зеленом одеянии, и виконт Бореан в ярко-кричащем наряде. Последний оглядывался в лучших охотничьих традициях, похоже, намечая очередную жертву среди многочисленных дам.

Третьего — графа Сеннера, — колдун видел впервые. Граф откровенно скучал, что было весьма естественно — этот бледный, рассеянный юноша не интересовался ничем, кроме королевской библиотеки и собственной лаборатории. Тем не менее, Логран покровительствовал Сеннеру еще с детства, защищая его от нападок ровесников, а тот помогал кронпринцу довольно успешно продвигаться из класса в класс, а позже — и с курса на курс. После окончания университета эта странная дружба не прервалась. Логран, еще будучи наследником, выхлопотал для Сеннера место главного библиотекаря, а после своего вступления на трон, создал — специально для него — должность научного консультанта. Сеннер был обязан присутствовать на большей части устраиваемых приемов, обычно в качестве «мебели», но его кажущееся безделье с лихвой окупалось, когда в советах графа действительно возникала необходимость.

Надо сказать, что Сеннер имел феноменальную память и всеядные интересы. В результате уже к двадцати одному году его признали ходячей энциклопедией, и даже Кецетин временами обращался к нему за информацией — это было проще и быстрее, чем лазить по банкам данных, а результат был не хуже.

Свита молодой Королевы была самой скромной — возле ее трона сидела лишь Тина. Селена приехала из Керада около года назад и местными подругами обзаводиться не спешила. Девушки перешептывались и тихо смеялись, прикрывшись веерами.

Самая многочисленная свита окружала Лотту — Королеву-мать — две придворные дамы и четыре кавалера, из которых только один был штатским — остальные щеголяли в мундирах разных воинских частей и званий. Правда, Кецетин не придавал окружению Королевы-матери большого значения, в результате Жорот узнал лишь дам — Первую Фрейлину баронессу Гериссу и Доверенную Фрейлину Рулану, и одного из кавалеров — гвардейского полковника Торока — нынешнего любовника Лотты.

Несмотря на уверения Кецетина, что в современной политике Королева-мать играет очень незначительную роль, Жорот разглядывал ее с интересом. Женщина в расцвете лет, — всего-то тридцать семь — властная, держащаяся весьма надменно. Ее отец и сейчас правил Росхом — соседним Королевством, а родной брат — старший, между прочим — до сих пор ходил в кронпринцах. В то время как Лотта уже успела побывать властвующей Королевой, а сейчас носила титул вдовы…

Логран представил нового мага своей матери по всем правилам дворцового этикета. Лотта, в ответ на неловкий (сказывалось отсутствие опыта) поклон колдуна небрежно кивнула и тут же отвернулась, беседуя с Тороком.

Кецетин устроился на ступеньках рядом с троном Лограна и сразу принялся что-то тихо говорить королю. Жорот молча выбрал место рядом с троном Селены. Саура встала справа от помоста — колдун не понял, к чьей свите она принадлежала, а спросить не посчитал нужным.

С улицы послышался пронзительный звук рожков. Логран с королевами и свитой вышли на балкон — достаточно вместительный, чтобы присутствующие расположились с удобствами. Ниже королевской лоджии вилась широкая навесная площадка — на нее высыпали придворные из зала.

Огромная площадь перед дворцом была забита народом, за исключением помоста в центре и длинной дорожки, уходящей вглубь городских улиц, вдоль которой стояли солдаты, сдерживая толпу. Гул голосов, воспринимаемый внутри дворца как шумовой фон, тут почти оглушал. Впрочем, после того, как на помост вышел Магистр, шум стал потихоньку стихать.

Жорот внимательно наблюдал за манипуляциями Верховного Магистра. Все, что с такой важностью демонстрировал сейчас этот человек, с магической точки зрения было пустышкой, игрой на зрителя. И все-таки… На площади что-то происходило. Магические потоки вились, образовывая линии и сплетения заклинаний. Впечатление было, что источником является Верховный Магистр… Но сила заклинаний в несколько раз превосходила возможности Жорота, что для «белого» было невероятно.

Колдун быстро взглянул на Кецетина. Маг оглядывался с озабоченным выражением. И все больше мрачнел.

Жорот на всякий случай пустил дополнительную энергию в сеть Селены. Кецетин, ощутивший это, мельком глянул на колдуна и кивнул. Вдруг маг наклонился к Лограну и стал ему что-то говорить. Король удивленно повернулся к Кецетину. Между ними завязался тихий разговор, даже, спор. Жорот, продолжающий следить за происходящим на площади, чувствовал все возрастающее беспокойство. Он наклонился к Селене, не осознавая, что копирует Кецетина, и тихо сказал:

— Ваше величество, давайте уйдем.

Реакция Селены была копией реакции Лограна. Королева с удивленным выражением лица хотела что-то сказать. Жорот, продолжающий следить за магическими потоками, вдруг понял, что опоздал. Он резко схватил Тину за предплечье, подтянул поближе к Селене и накрыл себя и девушек защитой.

Удар, направленный на королевскую ложу, был ужасен. Тина, возмущенно пытающаяся освободиться от хватки Жорота, застыла с побелевшим лицом. Селена непроизвольно вцепилась в подругу.

Кецетин тоже укрыл Лограна со свитой — Бореаном, Сеннером и Саурой. Но на королеву-мать и ее свиту он защиту распространить не смог… или не посчитал нужным.

Фрейлины королевы-матери умерли, даже не успев осознать это. Голова Гериссы была расплющена — скорей всего, она попала под удар, отраженный одной из защит. Рулана с виду была почти невредима — только из носа и ушей текли струйки крови. Но неестественная поза женщины и ее неподвижность говорили сами за себя. Мужчины сопротивлялись дольше. Из четверых удар пережило трое, причем Торок прикрыл собой королеву.

Этот, казалось бы, бесполезный жест спас Лотте жизнь. Королева-мать отделалась кровотечением из носа… Пока. Лотта вскочила, намереваясь броситься к двери, и не удержалась на ногах. Торок еще раз закрыл ее собой — после второго удара в живых не осталось никого, кроме Лотты.

Логран с диким воплем рвался к матери. Кецетин с трудом удерживал молодого короля в пределах защиты. Возможно, маг и попытался бы спасти Лотту, не будь он вынужден сдерживать Лограна.

Король, крича что-то, ударом отшвырнул мага и вновь кинулся на матери помощь. Саура, двигаясь с завидной ловкостью, скрутила Лограна в каком-то бойцовском захвате. С заломленными за спину руками король не мог двинуться и на шаг в сторону от кошаны. Несмотря на это, он продолжал вырываться — словно обезумев. Бореан кинулся на помощь Сауре, Сеннер помог подняться Кецетину, который, оглушенный, мотал головой, пытаясь прийти в себя. Жорот ехидно отметил, что Кецетин оказался не умнее его — защиты от физических ударов маг явно не практиковал. К счастью, Кецетин успел закрепить магический щит до удара и состояние мага не повлияло на устойчивость заклинания.

Лотта пошевелилась и приподнялась, опираясь на руку. Жорот, наконец завершив формирование защиты, оставил восемьдесят процентов ее над женщинами, и, сделав всего-то четыре шага — сейчас смертельно опасные — помог королеве подняться, одновременно прикрывая ее. Защита смягчила очередной удар — Жорот ощутил во рту кровавый привкус, но этим и отделался. Лотта же потеряла сознание — чаша ее выносливости переполнилась. Колдуну пришлось нести Лотту под защиту на руках.

С момента первого магического удара не прошло и тридцати секунд. Последний, четвертый удар, и наступило затишье… И вдруг ко дворцу подалась возмущенная толпа. Отраженные удары резонировали на нее со стороны королевского балкона. Даже ослабленные, удары стоили жизни или серьезных повреждений людям, оказавшимся в пределах их воздействия. И толпа жаждала мести, не разбирая, кто виноват в случившемся.

В сторону балконов полетели камни, какие-то мелкие вещи. Они отскакивали от защиты, но выжившим придворным, находящимся на нижнем балконе, доставалось сильно. Самые горячие из толпы полезли на стены по лепным украшениям. Королевская охрана достаточно быстро и

— Заводи женщин, — крикнул Кецетин.

Жорот подчинился. Тина поддерживала побледневшую Селену, Жорот нес Лотту. Очутившись в пустынном зале, Жорот хотел было направиться к дальней двери, через которую они вошли, но Тина, схватив колдуна за рукав, быстро сказала:

— Нет, туда!

Слева от тронов за ширмой оказалась дверь в комнаты короля. На плане, который дал Кецетин, она была, но Жорот в спешке просто не вызвал его в памяти.

Они оказались в небольшой проходной комнате, предназначенной для отдыха пажей. Из комнаты вели две двери — одна в покои короля, другая в общий коридор. Жорот остановился в нерешительности, не зная, куда направиться. В это время к ним присоединилась группа Кецетина.

— Мама жива? — быстро спросил Логран.

— Да, — отрывисто отозвался Жорот.

— Бореан, помоги ему, — приказал Кецетин.

Внезапно Лотта открыла глаза. Жорот тут же опустил ее в одно из кресел и, чуть поклонившись, отошел.

Королева-мать в упор взглянула на Кецетина и хрипло сказала:

— Тебе почти повезло… Но не до конца.

Жорот растерялся. Он не мог предположить, что внутридворцовые междоусобицы пробрались так высоко. Разумные же люди, неужели нельзя договориться…

— Ты не права, — устало отозвался Кецетин, — Я сделал все, что мог.

Королева лишь презрительно фыркнула. Она неожиданно встала, опираясь о спинку кресла. Для женщины, только что смотревшей в лицо смерти, Лотта держалась с редкостным самообладанием. Но при всем этом передвигаться самостоятельно была не в состоянии и прекрасно это понимала.

Логран, подойдя к матери вплотную, нежно обнял ее и что-то прошептал Лотте на ухо. После обмена тихими фразами, Логран посмотрел на жену:

— Селена, ты не отпустишь Жорота с мамой? Думаю, сегодня ты вряд ли захочешь находиться в одиночестве, и Кецетин присмотрит за нами обоими.

— Конечно! — юная королева неприкрыто обрадовалась. Колдун недовольно прищурился — похоже, он попал в самую гущу дворцовых интриг. К тому же он не понимал, почему Лотта выбрала сопровождающим его, а не Сауру. Но не подчиниться прямому приказу не мог. Быстрый взгляд на Кецетина заставил Жорота возмутиться (про себя, правда) — маг явно наслаждался ситуацией. Впрочем, миг спустя колдун пожал плечами: если ребята хотят развлекаться, они свое получат. И самое разумное сейчас — принять как должное существующие правила игры… И корректировать их, согласно своим интересам и желаниям.

Вместо того, чтобы проводить Лотту к выходу, колдун решительно подхватил королеву-мать на руки. Она была ошеломлена, но чувство собственного достоинства не позволило ей устроить скандал. В коридоре Жорот коротко объяснил:

— Вам сейчас лучше не напрягаться. Хотя бы несколько часов. Мне знакомы подобные магические удары…

— А вам лучше в другой раз предупреждать… — Увидев, куда они свернули, Лотта властно приказала: — Не к лекарю, а ко мне.

Мужчина приподнял брови, но спорить не стал.

Они оказались в гостиной. Колдун опустил королеву на диван и громко спросил:

— Тут есть кто-нибудь?

В наступившей тишине королева спокойно отозвалась:

— Думаю, дамам сейчас не до меня.

Жорот, вспомнив, что творилось на нижнем балконе, пробормотал:

— Да, действительно…

Окинув внимательным взглядом Лотту, колдун сказал:

— Извините. Тут есть что-нибудь для разогрева воды?

— Вон в том углу за ширмой — чайник.

— Хорошо, — отодвинув ширму, Жорот обнаружил не только чайник, но и все соответствующие принадлежности. Несколько минут спустя он поставил на столик рядом с диваном королевы поднос, сервированный для чаепития.

— А вы? — удивилась Лотта, увидев на подносе одну чашку.

— А… Извините, — колдун взял вторую чашку, отлил в нее немного горячего напитка и проглотил залпом. Чуть улыбнувшись, отставил посуду.

Взгляд Лотты выразил досаду:

— Я не имела ввиду, что вы собираетесь меня травить. Просто хотела, чтобы вы составили мне компанию.

— Прошу прощения, я вас не так понял. Чуть позже. Вы разрешите мне ненадолго отлучиться?

— Пожалуйста, — оставаться одной женщине явно не хотелось.

— Я ненадолго, — повторил колдун. — Возможно, мне все же удастся отыскать кого-нибудь из вашей свиты.

Лотта кивнула, впрочем, с весьма скептическим выражением лица.

Жорот спустился в комнаты королевского лекаря. Коридоры были пустынны, и если бы не план, колдун блуждал бы довольно долго.

В апартаментах лекаря, довольно просторных, яблоку негде было упасть. Впечатление было, что тут собрался почти весь придворный штат в полном составе — начиная от министерского кабинета и заканчивая пажами и горничными.

Жорот пробрался между стонущих и жалующихся людей поближе к целителю. Высокий худой старик с седыми редкими волосами перевязывал одного из гвардейцев — тот заработал колотую рану в ногу и теперь стоически скрипел зубами.

— Королеве-матери нужно что-нибудь общеукрепляющее и успокаивающее.

Лекарь, продолжая заниматься своим делом, пробурчал:

— Что, у нас объявился новый врач-диагностик?

— Я не собираюсь отбивать у вас хлеб, — улыбнулся колдун, — Но ее величество пострадала от мощного заклинания, и я знаю, как лучше убрать последствия.

Лекарь, наконец закончив перевязку, поднял голову и мрачно буркнул:

— До тех пор, пока я сам не осмотрю Лотту, никаких лекарств вы не получите.

— Тогда, будьте добры, займитесь этим побыстрей… Она у себя в покоях и перемещаться ей нежелательно. Тут есть кто-нибудь из ее служанок, которые пострадали не очень сильно?

Лекарь осмотрелся.

— Возле окна две ее придворные дамы, но толку от них не будет, — деловито сообщил старик. — А у Горти сломана рука, да еще болевой шок, поэтому не знаю даже, что вам посоветовать.

— Где эта Горти? И кто она?

— Горти — личная служанка королевы. Видите, слева полноватая женщина на кушетке?

— Хорошо, — Жорот решительно направился в указанном направлении.

— Что вы собираетесь делать? — лекарь, вытирая руки полотенцем, на котором виднелись следы крови, нахмурился и последовал за колдуном. — Я не позволю применять всякие колдовские шарлатанские методы на моих пациентах…

Жорот, не обращая на старика внимания, опустился на корточки около бледной женщины. На ее левой руке была сооружена шина из дощечек и бинтов. Женщина либо дремала, либо находилась в забытьи.

Жорот осторожно дотронулся до ее здоровой руки и послал заклинание.

…Когда он поднялся, лицо пострадавшей стало гораздо менее бледным, но в себя она не пришла. Колдун повернулся к лекарю, который молча наблюдал за ним:

— С рукой у нее все в порядке. Приведите ее в чувство… И пришлите, пожалуйста, к Лотте.

Он собирался уходить, но лекарь остановил его. Старик ощупал чуткими пальцами руку женщины и внимательно глянул на Жорота.

— Вон там лежат два гвардейца. Они безнадежны. Может быть, вы попробуете…

Колдун вздохнул — реакция лекаря была естественной для человека, увидевшего мгновенное исцеление. И покачал головой:

— Я не врач… Не профессионал. Мои познания в магической медицине предназначены исключительно для самолечения. Горти — первая, на кого я рискнул воздействовать. Да и то потому, что перелом — простейшая вещь, без кровоизлияний, заражений…

— Вы можете попробовать.

— Вы сами сказали, что они безнадежны. Для лечения повреждений такого уровня нужен настоящий целитель.

— Хотя бы взгляните, — настаивал старик.

Жорот пожал плечами, — ему было проще согласиться, чем спорить:

— Пожалуйста.

В углу на двух матрацах действительно лежали двое солдат. У того, что постарше, была перевязана грудь — на бинтах расплывалось кровавое пятно. Второй, почти мальчик, с забинтованной головой и закрытой марлевым тампоном раной на боку.

Вдруг лекарь нагнулся над старшим, положил пальцы ему на шею. Вздохнув, поднял глаза:

— Этому уже никто не поможет. Посмотрите хотя бы мальчика. Старик подозвал двух лакеев, исполняющих обязанности санитаров, и приказал им унести тело. Жорот присел на корточки возле мальчика — он был без сознания. Осторожно дотронувшись до его груди, колдун «просканировал» раны.

— Сотрясение мозга и ножевая рана, — констатировал колдун. — Вероятно внутреннее кровотечение. Он не выживет.

Старик напряженно взглянул на Жорота:

— Вы даже не попробуете спасти его? Вы за полминуты залечили перелом! Закройте те раны, что сможете и…

Тот мрачно усмехнулся:

— Чтобы меня обвинили в его смерти?

— Попытайтесь — хотя бы из сострадания. Дайте ему шанс.

Жорот покачал головой и выпрямился:

— Извините. Когда вы сможете заняться Лоттой?

Лекарь помрачнел. Но, уяснив, что с колдуном спорить бесполезно, перевел разговор на свои обязанности:

— Я сначала приведу в чувство Горти.

Колдун, кивнув, поторопился вернуться в покои королевы. Лотта, к моменту появления Жорота, перебралась вместе с подносом на другой диван, расположенный напротив стереоэкрана во всю стену — включенного. Обернувшись на шаги, женщина кивком указала на свободную часть дивана.

— Горти и лекарь подойдут, как только смогут, — сообщил колдун.

— Спасибо… С Горти все в порядке?

— Почти.

— Что значит «почти»?

— Нервный шок. Думаю, частично болевой — вряд ли кто из находящихся на нижнем балконе остался невредимым… Но ничего серьезного. Вы голодны? С полуфабрикатами я справлюсь.

— Потерплю. Но если вы хотите есть — все в вашем распоряжении.

Колдун молча покачал головой.

Лотта вдруг сделала звук стерео громче. Комментатор — симпатичная женщина — говорила:

— …погибших на дворцовой площади. По последним данным в больницы обратилось около полутора сотен человек с повреждениями различной тяжести. Кто же виноват в трагедии?..

Вдруг дверь распахнулась, с громким стуком ударившись о стену.

Жорот вскочил, машинально прикрыл Лотту защитой и только потом разглядел, что опасности никакой нет. В комнату ворвалась полная пожилая женщина с безумными покрасневшими глазами, распухшим носом, которая, плюхнувшись на колени, заревела-запричитала в голос:

— Госпожа, явите милость свою! Один у меня сынок остался!

Женщина на коленях подползла к дивану королевы. Лотта, села, что было почти на пределе возможностей, и попыталась ее успокоить.

Из воплей толстухи колдун наконец уяснил, что она просит королеву, чтобы Жороту приказали вылечить ее сына. Колдун чертыхнулся про себя, решив, что он припомнит это старикашке-лекарю. Королева, тем временем, разобралась, что к чему, и властно сказала:

— Я все поняла. А теперь выйди, Верта!

Толстуха, продолжая завывать, и напоследок облобызав руки своей покровительнице, прикрыла за собой двери.

Лотта взглянула на Жорота. Колдун невозмутимо выдержал ее взгляд, с интересом ожидая, что она будет делать.

— Вы мне солгали. Что в действительности было с Горти?

— Ничего особенного, — пожал плечами колдун, — обычный перелом. И я вам не лгал — о ситуации на момент, когда мы разговаривали.

Глаза Лотты полыхнули огнем. Но королева сдержалась.

— Вы действительно можете помочь сыну Верты?

— Нет.

Королева скривила губы:

— А если я прикажу?

— Вы не спасете мальчика, а мне испортите репутацию. Не стоит усугублять ошибку вашего лекаря… Как не стоило давать этой женщине неоправданную надежду. Я не целитель, поймите, пожалуйста! В случае Горти я просто ускорил время. То есть для ее костей прошло два или три месяца.

— А мальчику ускорение не поможет?

— Слишком серьезные раны.

За дверью послышались приглушенные всхлипывания — Верта подслушивала. Жорот, приподняв брови, кивнул в сторону двери. Королева, вздохнув, позвала женщину.

Та появилась, утирая рукавом лицо, с поникшими плечами, абсолютно раздавленная.

— Ты сама все слышала.

Верта, не в состоянии сдержать рванувшихся рыданий, бросилась вон. В дверях она столкнулась с Горти и лекарем. Старик проводил женщину взглядом.

Колдун приблизился к лекарю и тихо сказал:

— Я не понимаю, зачем вы это сделали. На глупца вы не похожи…

Старик резко отозвался, почти крича:

— Вам не знакомо милосердие! Вы отказались помочь раненому, я надеялся, что хотя бы материнское горе смягчит вас… Я ошибся.

— Что ж, я тоже ошибся. Вы — глупец… Причем не самой приятной разновидности.

Старик побагровел. Хотел что-то сказать, но, сдержавшись, направился к Лотте.

Колдун, опередив его на полшага, склонился перед королевой:

— Прошу прощения, ваше величество. Я вам еще нужен?

Она задумчиво кивнула.

Лотта, поддерживаемая лекарем и Горти, вышла из комнаты.

… Жорот переключал каналы, останавливаясь на новостях. В передачах повторялась одна и та же мысль, либо весьма недвусмысленно, либо прозрачными намеками — в трагедии обвиняли королевскую семью.

Во многих новостях показывали куски из речи Лограна, в которой король выражал соболезнование жертвам трагедии и обещал направить все силы для расследования инцидента. Колдун решил, что целиком речь транслировали — скорее всего в прямом эфире — пока он был в лазарете. Он так увлекся стерео, что очнулся, лишь почувствовав прикосновение. Оглядевшись, Жорот понял, что они с королевой вновь остались одни. Правда, судя по звукам, доносящимся из соседней комнаты, Горти была недалеко.

— Не желаете взглянуть на город? — Лотта смотрела на колдуна в упор, что никак не вязалось с небрежным тоном.

— Простите?

— У меня сегодня назначена встреча — там, снаружи. А все, кто мог бы меня сопровождать… — Лотта сжала губы.

Жорот хотел было поинтересоваться, что по этому поводу думает лекарь, но воздержался — в конце концов, Лотта взрослый и самостоятельный человек.

— Кецетин в курсе?

Лицо королевы окаменело и она холодно сказала:

— Не думаю, что что-нибудь во дворце ему неизвестно.

— В принципе, я ничего против прогулки не имею. Но все же, с вашего разрешения, я поставлю в известность Кецетина.

Лотта пожала плечами и заметила:

— Заодно и переоденьтесь.

Колдун оглядел мантию, ища непорядок, потом до него дошло. Он покачал головой:

— Брюк в моем гардеробе нет.

На лице королевы мелькнуло изумление, но она тут же по-деловому кивнула:

— Я позабочусь об этом.

…Кецетин был в парке, вместе с королевской четой и придворными. Молодежь устроила гонки на гравитационных лыжах. Когда колдун попал в поле зрения бешено носящейся компании, от нее отделилась фигура и в мгновении ока оказалась рядом с новоприбывшим. Кецетин остановился, тяжело дыша:

— Привет!

— Пир во время чумы… — пробормотал Жорот, с неодобрение глядя на сумасшедшие гонки.

Маг неожиданно остро взглянул на него.

— Ты не прав. Это я настоял… Лучше было бы, если б ребята с похоронным видом соблюдали правила траура? Пойми, они еще слишком молоды, чтоб горевать подолгу. А требовать лицемерия…

Жорот пожал плечами, показывая, что обсуждать данную тему не считает необходимым, но остается при своем мнении. Кецетин помолчал, наблюдая за фигурами, которые выделялись на снегу вызывающими пятнами, и перевел разговор на другую тему:

— Ты уже свободен?

— Не совсем. Королева хочет, чтобы я сопровождал ее в прогулке по городу.

Вместо сакраментального «сейчас?» маг задумчиво протянул:

— Разумно. Конечно, иди… Только одень брюки и укороти волосы — Лотта посещает весьма своеобразные места и твоим экстравагантным видом лучше не рисковать.

— Так ты действительно в курсе ее «походов»? Но это — опасно, тем более — после сегодняшнего! — в тоне колдуна слышалось изумление.

Кецетин досадливо скривился.

— Я ей что, нянька? У дамочки взыграла жажда приключений в одном месте — пусть ее!

— За что ты ее так не любишь?

— Это она меня не любит. Ревновала с момента своего появления тут. Сначала обвиняла в излишнем влиянии на своего мужа, потом на сына… — Кецетин вздохнул и пожал плечами. — В общем-то, она — женщина с головой. Ну а трения… Знаешь, бывает.

— Что с Проверкой?..

— По возвращению, — коротко ответил маг.

… Полчаса спустя Жорот был полностью готов. В своей комнате он обнаружил вполне приемлемый брючный костюм черного цвета — почти идеально подходящий ему по размеру, длинный шарф, кожаные перчатки и тяжелую меховую куртку с капюшоном. Следуя совету мага, колдун подстригся — теперь длина волос не сильно отличалась от того же Кецетина. Правда, в отличие от мага, Жорот вновь собрал волосы в хвост.

На бумажке, приколотой к костюму, стояло время — 17.00. До него осталось едва ли пару минут, и колдун последний раз подошел к зеркалу, удостовериться, все ли нормально.

Внезапно он увидел в зеркале, как одна из драпировок, изображающая лесной пейзаж, сдвинулась в сторону. Из-за нее выглянула Лотта:

— Вы готовы?

Жорот обернулся.

Королева была одета в практичные кожаные сапоги, платье и дорогое, неяркое пальто ниже колен, тоже с капюшоном — судя по всему, другие головные уборы были не распространены. Сейчас капюшон был откинут. Она оценивающе окинула взглядом колдуна с ног до головы и, похоже, осталась довольна. Вдруг Лотта нахмурилась, потом на лице ее появилось растерянное выражение. Она заметила отрезанные волосы, лежащие возле зеркала.

Жорот, проследив за ее взглядом, пожал плечами:

— Кецетин сказал, что я буду выделяться.

— Да, но… Неужели нельзя было никак…

Улыбнувшись, он накинул куртку и подошел к потайной двери, отвел портьеру, пропуская Лотту вперед:

— Это не имеет значения.

Странный взгляд был ему ответом. Неожиданно женщина окликнула его:

— Секунду. Подождите, пожалуйста.

— Да?

— Вы собираетесь идти на улицу в этом виде?

— А что не так?

Лицо Лотты приняло скептическое выражение.

— Все вы, мужчины, одинаковы… Даже одеться как следует не умеете…

В продолжение этой тирады руки королевы очень ловко приводили в порядок верхнюю одежду спутника. Для начала она хитрым образом перекрутила шарф на шее, превратив его в некое подобие воротника, и точно под него застегнула куртку. Отрегулировала завязки на капюшоне, оставив, впрочем, его на плечах.

— Где перчатки?

— Прямо сейчас?

— Да.

Жорот надел перчатки, а королева затянула рукава, зашнуровав их. Критически оглядев своих рук дело, она кивнула:

— Сойдет… У нас очень холодный климат, обморозиться — пара пустяков.

Последние слова королева говорила, идя по коридору. Потайной ход был освещен с помощью хитро расположенной системы щелей, через которые пробивались лучи дневного света. Читать тут, конечно, было невозможно, но для безопасной прогулки освещения хватало.

— Я не заметил.

— Где вы могли это заметить? — усмехнулась королева. Жорот пожал плечами:

— В парке. Прохладно, конечно…

— А… Парк тут ни при чем. Вокруг дворца, вплоть до парковых стен, Кецетин сделал что-то вроде теплицы… Кстати, площадь тоже сюда входит.

— Там, где был праздник?

— Да.

…Ход кончался выходом из пещерок, расположенных под обрывистым берегом. Перед тем, как выйти наружу, женщина надела капюшон на голову, колдун последовал ее примеру.

Под ногами расстилалась ледяная поверхность реки, вверх вела довольно неудобная тропинка. То, с какой ловкостью Лотта принялась по ней карабкаться, говорило, что путь этот для нее — привычен.

Как только они поднялись на обрыв, в каких-то двух десятках шагов колдун увидел городскую окраину. Лотта, взяв спутника под руку, уверенно двинулась вперед.

Ощущая порывы ветра, Жорот поежился. Похоже, риск обморожения действительно существовал.

Дома, несмотря на окраинное расположение, не производили впечатление трущоб. Без украшений, но — добротные и, судя по отсутствию сточных канав и неприятных запахов — находились на приемлемом уровне цивилизованности.

Попадающиеся навстречу жители тоже выглядели вполне прилично. Даже ребятня, вовсю пользующаяся снежным временем года, была одета довольно опрятно.

Лотта болтала о каких-то пустяках, ухитряясь одновременно играть роль гида. Вдруг, у дома с красным фонарем — пока не зажженным — она неожиданно потянула колдуна внутрь. Жорот не сдержал удивления — подобные знаки во всех человеческих поселениях обозначали одно… что ей тут может понадобиться?

Лотта тем временем, взглянув на спутника, абсолютно невозмутимо сообщила:

— Рекомендую. Одно из… заведений для избранных.

— Благодарю за информацию. Вот уж не ожидал получить ее от вас, — Жорот чуть улыбался.

Лотта бросила неприязненный взгляд:

— А не спошлить — нельзя было?

Колдун приподнял брови. Но, вспомнив правило: «Если женщина не права, извинись» наклонил голову:

— Прошу прощения.

Бросив на королеву исподтишка внимательный взгляд, он отметил нервность движений, насколько Жорот мог судить, ей несвойственную, румянец, неровное дыхание и понял, что женщина чувствует себя жутко неудобно. Волнуется. И действительно… Он усмехнулся про себя — тащить малознакомого мужика в бордель… Что же ей тут так занадобилось?

Холодный кивок, и женщина, миновав центральный вход, остановилась около малозаметной двери, расположенной в тени одного из выступов стены. Условный стук был еле слышен, но открыли быстро. Невысокий лысый мужчина в неброской, добротной одежде пустил гостей и запер за ними замок.

Они поднялись по темной скрипучей лесенке. На третьей лестничной площадке Лотта свернула к двери. Они оказались в уютном, хорошо освещенном коридоре, видом полностью соответствующем подобным заведениям. Жорот прикинул, что целью их, похоже, была дверь в торце — и угадал.

Комната была довольно большой: мягкая мебель, экстравагантные безделушки, бледно-салатная ткань обоев с золотой вязью листьев… Мужчина, вставший из-за полированного стола темного дерева, склонился в поклоне. Он был красив, но какой-то неприятной, на взгляд Жорота, слащавой красотой. «Впрочем, женщины вряд ли разделят это мое мнение…»

— Госпожа…

Лотта протянула хозяину руку для поцелуя и села. Жорот встал за ее спиной.

— Надеюсь, ничего не изменилось? — спросила Лотта.

— Кроме вашего спутника… — если мужчина хотел сострить, то получилось это у него — неудачно.

Жорот насторожился, а на лице королевы явственно проступила неприязнь. На несколько мгновений, но хозяин истолковал все правильно и, сев обратно за стол, деловито сказал:

— Пять минут, госпожа.

Действительно, не прошло даже и этого времени, как дверь приоткрылась и вошла тоненькая светловолосая девочка — выглядела она на пятнадцать, не больше — за платье которой цеплялся ребенок лет двух-трех. Во взгляде девочки читался страх, когда же она увидела Лотту, на лице медленно появилась — надежда.

Королева краем глаза взглянула на вошедшую, кивнув, встала и поставила на стол небольшую шкатулку — откуда она ее достала, Жорот не заметил. Хозяин небрежно приоткрыл крышку и захлопнул ее.

— Сделка состоялась. Госпожа, позвольте предложить…

Появившийся слуга почтительно склонился перед королевой, протягивая ей поднос с бокалами. Лотта взяла один, затем на очереди был Жорот и, наконец, слуга протянул поднос девочке. Она испуганно сверкнула глазами, но бокал неуверенно взяла. В последнюю очередь поднос оказался на столе перед хозяином.

— За сделку! — хозяин приподнял бокал.

Допил только он. Лотта пригубила, Жорот вообще лишь сделал вид, а девочка, похоже, даже не коснулась жидкости губами. Ребенок запищал. Девочка торопливо поставила бокал на стол, присела над малышом, обняла, тихо что-то шепча ему на ухо.

Лотта встала. Любезно улыбнувшись, женщина чуть поклонилась:

— ????Благодарю хозяина. Но мне не терпится вернуть девочку в лоно семьи. Надеюсь, у меня еще появится возможность воспользоваться вашим гостеприимством.

— Конечно, — кивнул хозяин. — Всегда рад услужить, госпожа. Мы будем рады видеть вас в любое время, — последняя фраза адресовалась Жороту.

— Благодарю. Я обязательно воспользуюсь вашим любезным приглашением.

Девочке и ребенку тем временем принесли одежду. Несколько минут спустя все четверо оказались на улице.

Ветер ударил в лица, ребенок захныкал. Девочка подняла его на руки, но он был для нее слишком велик. Она все же ухитрялась не только нести ребенка, но и поспевать за Жоротом и Лоттой.

Первым порывом колдуна было предложить помощь, но увидев, как девочка вцепилась в малыша, он понял, что оценено это не будет. Лотта, перехватив взгляд Жорота, покачала головой и тихо сказала ему:

— Тут недалеко.

Действительно, почти сразу они свернули во двор. Опять Лотта остановилась у двери и опять постучала. Тихо обменявшись фразами с вышедшей на порог женщиной, Лотта обернулась к девочке. Взяла ее за плечи и подтолкнула к двери.

Девочка перевела на Лотту глаза, в которых, несмотря на холод, блестели слезы. Она прижимала к себе ребенка, и, похоже, очень хотела обнять Лотту — и не решалась. Та сама обняла девочку, поцеловала и мягко подтолкнула к ждущей в дверном проеме женщине.

Жорот, поддавшись внезапному порыву, вдруг негромко сказал, не спрашивая, а просто сообщая догадку:

— Госпожа… Девочке предстоит дорога, — он замолчал, глядя на Лотту. Та молча кивнула, с неожиданно настороженным выражением лица.

— Это всего лишь логика, — улыбнулся колдун. — Вряд ли вы рискнете оставлять ее… в этом городе.

Он чуть не рассмеялся, глядя на мгновенно мелькнувшее на лице Лотты и тут же исчезнувшее выражение облегчения. И предложил — собственно, ради чего и был затеян разговор:

— Я могу сделать ей амулет, с помощью которого она даст вам знать, если ей понадобится ваша помощь.

Лотте для принятия решения понадобилось лишь несколько мгновений:

— Я вам была бы крайне признательно.

Жорот кивнул.

— Нужно что-нибудь, желательно металлическое. И чтобы можно было разделить на две части. Ну, одну — вам, другую — ей.

Лотта задумалась. Нерешительно подняла глаза:

— А два кольца можно?

Колдун покачал головой:

— У вас вряд ли найдутся кольца, выкованные одновременно и из одного куска металла…

Королева кивнула:

— Серьги?

— Или цепочка, двойной медальон, браслет, который можно разделить пополам…

Лотта вынула серьги из ушей:

— Подойдет?

Колдун рассматривал крупные, кричащие подвески — похоже, королева специально надела их, под сегодняшнюю роль — с заметным неудовольствием,

— С точки зрения магии — да. Но такая вещь будет слишком заметна, что нежелательно для амулета… Тем более, если она будет не в паре… Цепочки у вас нет? Из нее могут получится подходящие браслеты.

— Только это и — кольца.

— Что ж… Хотя, постойте. Если вы не откажетесь… — он стянул перчатку и провел ладонью под своим капюшоном, а когда вытащил руку и раскрыл, на ней блеснули серьги-капельки.

Королева заколебалась. В это время ребенок вновь завозился на руках у девочки, захныкал, что-то залепетал. Лотта одновременно отозвалась:

— Спасибо. Это долго?

— Нет, — Жорот сосредоточился и, спустя несколько мгновений, объявил:

— Все. Прошу прощения, — он обратился к девочке, — лучше будет, если я вам надену это прямо сейчас. Вы не против?

Девочка нерешительно кивнула, с настороженным видом. За все время она так и не произнесла громко ни слова.

— Не бойтесь. Больно не будет.

— Я не боюсь, — прошептала девочка еле слышно.

Колдун, распустив ей капюшон, дотронулся до уха. Малыш, заинтересованный его движениями, потянулся ручонками, но Жорот уже убрал руки.

— Вот так. Если понадобится, просто позовите… — колдун нерешительно взглянул на Лотту, — …госпожу на помощь. Можно даже молча.

— Как это — молча?

Жорот мягко ответил:

— Отчаянней всего кричат — не вслух… Впрочем, если вам проще кричать — кричите. Вас услышат. К сожалению, заклятие временное, больше трех-четырех лет не продержится, — он улыбнулся, желая ободрить этого ребенка. — Потом это будет просто — украшение.

— Вполне достаточно, — решительно перебила колдуна Лотта. — До свидания, девочка.

Та кивнула и, бросив последний взгляд на королеву, направилась к двери. Женщина посторонилась, пропуская их, потом захлопнулась дверь. Было слышно, как щелкнул замок.

Колдун молча протянул Лотте вторую «капельку». Королева даже не сделала движения, чтобы взять:

— Если вам не очень трудно, наденьте ее мне тоже, пожалуйста, — она дотронулась до правого уха. — Чуть выше, не в старое отверстие.

— Пожалуйста… — Жорот предупреждающе заметил, — Э-э… В общем-то, не имеет значения личность того, кто будет носить это. Так что, если пожелаете передать контроль за девочкой другому — это возможно.

— В смысле — вам?

— Вот уж себя я имел ввиду в последнюю очередь, — усмехнулся колдун. — Вы можете выбрать любого человека, кому вы доверяете. Для девочки, действительно, лучше думать, что это будете вы, реально же… — он пожал плечами.

— Спасибо за подробную консультацию, — холодновато отозвалась королева. — Я предпочитаю получать информацию из первоисточника.

Жорот, не обсуждая далее эту тему, дотронулся до левого уха Лотты. Она замерла в ожидании, а колдун уже убрал руку. Удивленно нащупала кончиками пальцев сережку:

— Все?

— Я же обещал, что больно — не будет… Прощу прощения за нескромный вопрос: мы еще долго будем стоять? Я скоро к снегу примерзну.

Лотта рассмеялась.

— Уже все. Домой.

Сразу по возвращению Жорот получил от Кецетина мысленный приказ явиться в его апартаменты.

…Маг развалился в кресле, небрежно жонглируя левой рукой восемью переливающимися шарами. Конечно, не без помощи магии — удержать такое количество шаров только ловкостью рук было невозможно. Но, даже зная это, Жорот был заворожен зрелищем. Маг, почуяв чужое присутствие, заставил шары зависнуть в воздухе и поднял глаза.

— Ну, как прогулка?..

Колдун пожал плечами:

— Без эксцессов.

— Приятно слышать. Кстати, господин герой, Лотта тебе сообщила, что ты теперь граф?

— Что?

— Значит, воздержалась, — констатировал Кецетин, — я уговорил Лограна отложить официальную церемонию до конца твоей Проверки. Но приказ уже подписан, в анналы ты внесен. Радуйся.

— За что это?

Кецетин хмыкнул, пощелкал пальцами:

— Господин граф, ау, очнитесь! Вы спасли жизнь члену королевской семьи и спрашиваете «за что» вам пожалован титул? Должен тебе сказать, ты поставил рекорд. В первый же день службы получить дворянство…

— Я бы предпочел обойтись без подобных рекордов, — отозвался Жорот.

— Согласен. Но сие от нас не зависит. Ладно, с приятным закончили, перейдем к суровым будням. Ты готов?

— Да. Только, Кецетин… Ты понимаешь, что даже учитывая твою помощь, я выйду из строя на несколько дней?

Маг кивнул.

— Хорошо. Тут где-то должна быть моя комната?

— Да.

— Я прошу, чтобы никто — ты в том числе — не заходили в нее без моего разрешения. Особенно пока я буду… выходить.

— Думаешь, то, что ты забьешься, как раненный зверь в нору — уменьшит твои проблемы?

Жорот холодно отозвался:

— Я ничего не думаю. Я сообщаю тебе условия, несоблюдение которых приведет к разрыву контракта.

Кецетин прищурился:

— Любопытно. Как тогда я смогу тебе помочь?

— Как только я буду в состоянии принять помощь, ты об этом узнаешь. Раньше — будет только хуже.

Маг пожал плечами:

— Ты не оставляешь мне выбора.

— Именно.

— Что ж… Счастливо.

В реальном времени Проверка занимала едва ли час-полтора. По личным часам Жорота прошло два с половиной дня. Когда он очнулся — в своей комнате, первое, что он увидел — была кровь. Входил в Проверку он — сидя в кресле. Сейчас он лежал на полу, запятнанном кровью. Жорот пошевелился и выругался — тело пронзило острой болью сразу в нескольких местах. Он стянул мантию, оставшись обнаженным. Стигматы. Черт, черт и черт!!!

Кое-как сев, оперся спиной о кресло. Стигматы открылись в местах смертельных ран — два ножевых отверстия против сердца, правда, не столь глубокие, чтобы представлять опасность. И еще несколько стигматов образовалось на месте ран, которые были у него в Проверке — в момент смерти.

Жорот полез в аптечку за кровоостанавливающими средствами. Проблема стигматов была в том, что с помощью магии они не лечились. То есть надо было успокоиться, восстановить душевное равновесие, и они начинали заживать, как обычные раны.

Медитация, еда, сон… Именно в такой последовательности Жорот собирался заняться самолечением. К чему и приступил, с присущим ему тщанием.

Пробуждение колдуна было, мягко говоря, необычным. До этого его никогда не расталкивали магическими методами. Сообразив, в чем дело, колдун буркнул:

— Что стряслось?

Ехидный голос Кецетина, звучащий прямо в голове, сообщил:

— Обижаться будешь на себя. Так ухитриться очаровать даму за каких-то пару часов…

Спросонку колдун не сразу сообразил, о чем речь.

— А… Лотта.

— Добивается встречи с тобой, — сообщил Кецетин.

— М-м… — Колдун прекрасно понимал, что Лотта требует встречи не из-за его красивых глаз: что-то случилось с девчонкой. — Сколько прошло с Проверки? — уточнил он.

— Идут третьи сутки.

— Угу… Ты будешь сильно против, если Лотта придет сюда?

— Она? Сюда? Разве под страхом смерти, — фыркнул маг. — Не забывай, она королева и…

— Если я ей нужен — придет. Да. И предупреди ее, что я выгляжу не очень красиво — пусть не пугается.

— И откуда ты знаешь, как выглядишь? — ехидно уточнил Кецетин, — Я в твою комнату забыл повесить зеркало.

— Исходя из самочувствия, — отозвался Жорот. — И сам не заходи, пожалуйста, проводи ее до двери, и все.

— Ну-ну… — пробурчал Кецетин и отключился.

К моменту, когда в дверь постучали, Жорот успел одеться. Он жестом открыл, но в комнату вошел — Кецетин. Колдун нахмурился:

— Я же просил…

— Знаешь, мне плевать, что ты там просил! — весьма эмоционально буркнул маг. — Лотта ждет в гостиной. Не знаю, чем там ты ее приворожил, и знать не хочу, но я должен иметь представление, в каком ты состоянии.

Жорот непонимающе нахмурился, потом до него дошло. Он расхохотался. Смех тут же перешел в кашель, легким стало не хватать воздуха, и колдун свернулся клубком, стараясь унять боль, проснувшуюся от спазматических движений — везде, где только можно. Кецетин кинулся к нему, рывком разогнул и, удерживая одной рукой за плечо, другую положил на грудь. От ладони мага пошло тепло, кашель унялся. По всему телу словно пролетели щекочущие иглы, и — вернулись к исходной точке. Кецетин вздрогнул, но пустил второй импульс, похоже, лечащий. Жорот, переждав его, покачал головой:

— Бесполезно. Стигматы магией…

— Сам знаю, — буркнул Кецетин. — Я просто усилил твою сопротивляемость.

Он отнял руки, и отошел. И, не удержавшись, бросил на колдуна взгляд, в котором мелькнула паника. Но хоть Кецетин, будучи магом рун, и не проходил Проверок, их суть он знал. Поэтому воздержался от вопросов. Жорот, поднял глаза:

— Мы обязательно поговорим о Проверке… позже. Кстати, некоторые считают, «исповедь» — обязательной частью реабилитации. Правда, я к ним не отношусь, поэтому дам тебе только часть информации.

Кецетин кивнул.

— Зови Лотту. Она заждалась. И, пожалуйста, оставь нас одних. И не подслушивай — моей квалификации хватит, чтобы «засечь» тебя.

Маг усмехнулся:

— Делать мне больше нечего. Можешь не утомляться — я вообще пошел к Лограну.

Жорот хотел сказать, что одно не исключает другого, но промолчал.

Появившись на пороге, Лотта непроизвольно вздрогнула и побледнела. Жорот, делая вид, что не замечает ее испуга, жестом указал королеве на свободное кресло:

— Прошу прощения, что не встаю. Я несколько нездоров.

— Я вижу, — кивнула королева. — Кецетин мне не сказал…

— Думаю, это ничего не изменило бы, — отозвался Жорот. — Что-то с девочкой?

Лотта нервно огляделась.

— Кецетин обещал, что подслушивать не будет, — сообщил колдун. — Но, если он и обманывает, в любом случае, мы ничего не сможем сделать. Так как далеко ходить я сейчас не в состоянии.

— Я действительно хотела уговорить вас прогуляться по городу, но сейчас… — плечи Лотты выразительно опустились. Она тут же встряхнулась и стала решительно говорить. — Зов о помощи пришел почти три часа назад. По расписанию, она должна быть на дороге между Льотом и Веребом — это два довольно крупных города в южной части страны. Ближе к Веребу… Я послала своих людей на поиски. Нашли разбитый аэрокар, трупы сопровождавших и больше — ничего. Ни ее, ни ребенка…

— Вы хотите, чтоб я определил, где она сейчас, — резюмировал Жорот. — Узнали, что это — теоретически возможно…

— Я заплачу, — Лотта достала небольшую коробочку, открыла ее и положила на стол. В ней сверкали серьги-капельки, похожие на те, которые отдал Жорот, — Я хотела вам отдать их, как только встречу, но вы исчезли…

Колдун рассеяно кивнул, скользнув по украшению взглядом:

— Благодарю. В данном случае оплата значения не имеет — я и так у вас на жаловании.

— Вам платят не за это, — заметила Лотта.

— Секунду. Так вот, дело не в деньгах. А в том, что я не уверен, в состоянии ли я сейчас запустить это заклинание. Почему бы вам не обратиться…

Лотта резко поднялась:

— К Кецетину, я так вас поняла?

Жорот, глядя на разъяренную королеву, пожал плечами:

— Почему бы и нет?

— То есть, вы отказываетесь?

— Это заклинание может сплести любой маг.

— Я разговаривала с двумя. Оба сказали одно и то же — кто-то накрыл ваше заклинание колпаком и теперь единственный, кто может хоть что-то сделать, — тот, кто это заклинание — накладывал!

— Ч-черт… В таком случае мне надо ехать на место. Или вам этого не сказали?

Лотта сжала губы:

— Сказали.

Колдун подумал и спросил:

— Вы уже договорились с Селеной?

Лотта мрачно усмехнулась:

— И с ней, и с Лограном. К счастью, Кецетин последние три дня пропадает здесь, и я смогла настоять…

Жорот поморщился:

— Избавьте меня, пожалуйста, от ваших семейных трений.

На лице королевы появилось возмущенное выражение, но колдун не обратил на это внимания. Сейчас она не станет портить с ним отношения.

Лота согнала с лица недовольство и уточнила:

— Так вы согласны?

Он раздумывал.

С одной стороны, предприятие выглядело безумием. В его состоянии пускаться в — минимум! — пятидневное путешествие… Да еще с присутствием «неизвестного» в конце… Черт знает, с кем придется столкнуться — судя по перекрывающему заклинанию, противник может быть весьма серьезен. С другой… почему бы нет?

Вдруг распахнулась дверь, и в комнату ворвался Кецетин.

— Совести у тебя нет, ни черта! — обрушился он на Лотту. — Ты хоть соображаешь, что требуешь?

Напор мага был так стремителен, что Жорот среагировал не сразу. Но все же отозвался, весьма нелестным тоном:

— Я уже не знаю, когда тебе доверять. Кое-кто обещал…

— Да не подслушивал я! — рявкнул маг, — Я от Лограна! Это он мне новость сообщил…

— Ладно. Значит, ты не подслушивал, — кивнул колдун. — А что ты врываешься, как… непонятно кто? Если Логран с Селеной не против…

— А если некий идиот, не желая принимать во внимание вообще никакие факторы — соглашается на самоубийственные затеи? Что мне прикажешь делать? Аплодировать?

— Согласия еще не было.

Маг презрительно фыркнул:

— Хоть мне голову не морочь!

Жорот подумав, кивнул про себя, подтверждая правоту Кецетина. Он уже практически согласился, только не успел сказать это вслух.

Вдруг вмешалась Лотта, ледяным тоном сообщившая:

— В данном случае я могу потребовать помощи Жорота. Хочешь, чтобы я воспользовалась своим правом?

Кецетин фыркнул:

— И на каком основании?

Королева, глядя на мага, как кошка на собаку, процедила:

— Внутрисемейная порука.

На лице мага внезапно появилось настороженное и недоверчивое выражение.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я требую помощи в поисках моей племянницы и ее сына.

Впечатление было, словно из Кецетина разом выпустили воздух. Он упал в кресло и бросил:

— Что, Ганери пошел по стопам брата?

Лотта, мрачно глядя в угол, процедила:

— Нет. Ее отец — Корнери.

Жорот вспомнил, что Корнери — младший брат Лотты, погиб почти два года назад при невыясненных обстоятельствах. Возвращался с поздней гулянки из города — с одним из друзей, нетрезвые… Официальная версия говорила об ограблении, хотя у обоих было огнестрельное оружие, а принц на спор — в каком угодно состоянии — попадал в муху с двух дюжин шагов. Кецетин тогда пробурчал, что, скорей всего, Корнери убрали свои же. В тот момент Жорот воспринял это как обычное злословье, сейчас он уже не был в этом уверен.

Кецетин недоверчиво уставился на королеву, потом усмехнулся:

— Конечно. На него можно все списать…

— Идиот, — прорычала Лотта, — Зачем мне тебя обманывать, если по приезду девочки ко двору ей предстоит официальный генетический анализ…

— А неофициальных было уже штук пять, — буркнул Кецетин. — Ну и что? На вашем официальном анализе ее могут признать даже дочерью твоего пра-пра-прадеда, лишь бы она принадлежала вашей семье… А будь она ребенком Корнери, она была бы слишком молода, чтобы родить…

— Ей скоро шестнадцать, — глухо отозвалась Лотта, — ребенку три года.

Маг выругался. Потом поднял голову:

— Пусть Жорот передаст настройку Льекору. Это разумный выход из положения.

Королева встревожено заметила:

— Но связь ослабнет в несколько раз!

— А его я не отпущу. Ты не представляешь, что требуешь.

Колдун подал голос:

— Перестань, Кецетин. Я поеду.

— Нет!

— Назови мне пункт договора, согласно которого я не имею права ехать.

— У тебя в голове этого пункта не хватает! — заорал Кецетин.

— Ну, добавить ты мне его не сможешь, — усмехнулся Жорот. — Придется смириться.

— Твое геройство в сочетании с…

Жорот, поняв, что Кецетин сейчас перейдет на конкретику — почему именно он против поездки, — опутал мага заклинанием немоты. Кецетин дернулся, лицо его стало наливаться яростью. Колдун прекрасно понимал, что пытаться соперничать с Кецетином в магии — дело гиблое, поэтому он быстро, пока тот не применил контрзаклинание, проговорил:

— Дальнейший спор бессмысленен, и если ты продолжишь разговор на эту тему, это затруднит нахождение нами с тобой общего языка — в дальнейшем.

Колдун снял заклинание, и, переждав ругань Кецетина, добавил:

— Извини. Но ты так распалился, что остановить тебя другим способом — возможности не было.

— Извини?.. Не говори потом, что не напросился! — маг ударил заклинанием. Жорот закрылся щитом, но Кецетин усилил давление. На коже колдуна выступила испарина, он сдерживал напор на чистом упрямстве, прекрасно понимая, что силы не равны. Лотта, сообразив, в чем дело, закричала:

— Прекратите вы, оба!

Видя, что мужчины не обращают на нее внимания, она кинулась с кулаками на Кецетина. Но тут колдун потерял сознание, просто не выдержав. Его щит рассыпался, заклинание добралось-таки до цели. Лотта замерла, уставившись на колдуна, лежащего в обмороке. Заклинание разорвало мантию на его груди, выставив напоказ раны.

— Как зрелище? — с усмешкой спросил маг у королевы. — И, поверь мне на слово, это далеко не все.

— Что это… Кто это сделал?

— Никто, — буркнул Кецетин. — Это магия. Ему сейчас нужен постельный режим и покой. А ты его тащишь… Разбирайтесь сами, — махнув рукой, он ушел.

Женщина растеряно проводила его взглядом и нахмурилась, соображая, что же делать. Наконец она остановилась на оптимальном, с ее точки зрения, варианте: распахнула окно, открыв путь зимнему воздуху. Ожидаемый эффект не замедлил сказаться: очень скоро Жорот пришел в себя.

Лотта закрыла окно и задумчиво уставилась на колдуна. Он, скользнув взглядом по дыре в одежде, поморщился, провел рукой — прореха исчезла, словно ее и не было.

— Почему вы не залечите раны?

— Это не раны. Это стигматы. Они магическими способами не лечатся.

— Насколько я знаю, они вообще лечатся очень трудно, — осторожно заметила королева.

— Не в моем случае. Несколько дней и все пройдет.

— И для этого вам нужен покой.

— Конечно, так было бы лучше. Но не критично. Когда я должен выехать? И мне нужен отряд — человек пятнадцать, наверное, хватит. Коль уж у противника присутствует маг, я не смогу отвлекаться на их воинов.

— Кроме отряда что-нибудь еще нужно?

— Нет.

— Сколько вам требуется на сборы?

— Часа два.

— К этому времени я соберу людей… Прислать служанку, чтоб она помогла вам собраться?

Колдун, подумав, кивнул:

— Буду вам признателен.

Ровно два часа спустя Жорот вышел наружу. Во дворе стояли пять аэрокаров. Каждый из них вмещал пять человек, не считая водителя. Около одного стояла Лотта. Она помахала рукой. Колдун подошел. Сквозь прозрачное стекло он увидел рядом с водителем — Сауру.

— Садитесь на заднее сиденье. Там достаточно места, чтобы поспать.

— Благодарю, я лучше вперед… Кто еще едет в этом аэрокаре?

— Я.

Жорот нахмурился, но повторил:

— Если вы не против, я хочу сесть вперед.

Лотта молча села на заднее сиденье.

Аэрокар мягко набирал скорость. Королева с заднего сиденья заметила:

— Я на вашем месте все-таки поспала бы. Мы через восемь часов будем на месте…

— Сколько? — Жорот обернулся. — Вы же сказали, что она послала зов…

— Девочка ехала четвертым классом — им позволено путешествовать состоятельным людям без титулов. Мы используем трассы высшего класса.

— Не безопасней было бы ее просто отправить по официальным каналам, через посольство, например? — резко спросил колдун.

На сей раз на лице королевы появилась гримаса неприкрытого презрения.

— Я не сомневаюсь, что вы специалист в магии, — ледяным тоном процедила она. — Но в политике вы — младенец!

— Извините. Благодарю за предупреждение, — он повернулся к Сауре. — Долгой жизни и быстрой смерти, — ритуальная фраза вежливого приветствия и оказания уважения прозвучала на языке кошанов. Саура с интересом взглянула на собеседника.

— Того же тебе и твоим близким, — промурлыкала она.

— Вы командир отряда? — он перешел на местный диалект.

— Да.

— На пути остановки будут?

— Мы осмотрим место, где все произошло. Там ждет один из местных чародеев.

— Он поедет с нами?

— Не знаю.

Сзади подала голос Лотта:

— Нет. Он снял свежий отпечаток и должен передать его.

— Хорошо, — Жорот развернулся так, чтобы сидеть лицом к обеим дамам. Но обращался к Сауре:

— Мне надо пометить людей из отряда.

— Что я должна для этого делать?

— Просто постройте их на несколько минут.

Саура кивнула.

На стоянке.

Хорошо. А теперь я действительно посплю. Разбудите меня за полчаса перед прилетом, пожалуйста.

Аэрокары опустились на большую лесную поляну. На краю, под одним из деревьев, валялся покореженный аэрокар, а в на снегу лежало десятка полтора «призраков» — объемные магические контуры на месте трупов.

Саура, окликнула Жорота:

— Люди готовы.

Стражники сгрудились толпой, переминаясь с ноги на ногу. Королева и Саура были хоть и в отделении, но достаточно близко. Колдун кинул на всю группу заклинание-метку и, поблагодарил Сауру. Кошана кивнула и приказала своим людям рассредоточиться.

— Где чародей?

Лотта ничего не успела ответить.

— Здравствуйте.

Жорот обернулся. Скорей всего, колдунья просто «отвела глаза» примитивным, но действенным заклинанием и только ее голос позволил рассеять иллюзию.

Колдунья оказалась девушкой (или так выглядела) незапоминающейся наружности, что позабавило Жорота. Большинство женщин, пользующих магию, начинало с создания «бесподобной» внешности… как правило, стандартной до безвкусицы.

— Я запечатлела все, что смогла, — девушка широким жестом описала рукой круг. — Если появятся вопросы — я жду.

С этими словами колдунья отошла к краю поляны и устроилась на одном из поваленных древесных стволов.

Жорот прошелся по поляне, постепенно сужая круг. Остановился и, присев, стал копаться в снегу. Пальцы наткнулись на сережку-капельку и он протянул ее подошедшей Лотте. Королева молча смотрела на сверкающее украшение, Жорот тем временем безуспешно пытался встать на ноги. Получилось у него это только с помощью Сауры.

— Теперь вы не сможете найти ее? — Лотта требовательно смотрела в лицо выпрямившемуся колдуну.

Жорот устало помассировал виски. Элементарный поиск «маячка» вымотал его очень сильно, разумней было использовать кого-нибудь другого… но говорить об этом королеве смысла не было. Лотту интересовал результат, а не его цена. Колдун перехватил сочувственный взгляд Сауры.

— Я попробую.

Он подошел к сваленным трупам и негромко спросил у Лотты, не отстающей ни на шаг:

— Тут есть ее личные сопровождающие? Именно те, кто общался с ней чаще всех?

Лотта молча указала на двух пареньков, подозрительно похожих друг на друга.

— Как их звали?

— Ротаг и Отан.

— Близнецы?

Утвердительный кивок Жорот скорей не увидел, а ощутил.

— Саура, пожалуйста, прикажите перенести их обоих к вон тому дереву… Ваше Величество, у них есть родители?

— Да, я знаю их семью.

— Вы будете переправлять погибших к родственникам?

— Да.

— А насколько критично будет, если тел одного или обоих близнецов… не будет?

Королева подумала, потом кивнула:

— Я решу эту проблему.

— Хорошо. Лучше будет, если вы отойдете подальше и смотреть не будете. Вы, Саура, тоже.

Женщины игнорировали совет колдуна. Жорот, не обращая больше ни на кого внимания, склонился над близнецами. На телах обоих мальчиков было по одной ране — у одного колотая рана в глазу с проникновением в мозг, у другого перерезано горло.

Колдун, подумав, взялся за второго. Кинжалом взрезал одежду, и им же принялся вырезать на груди трупа знаки. Наконец достал из кармана серебряную флягу и плеснул из нее на порезы. Торопливо отошел, свил несколько заклинаний… Труп зашевелился. Из толпы солдат, которые тоже наблюдали за манипуляциями колдуна, послышались возгласы. Труп тем временем пытался сесть.

— Лежи! — приказал Жорот. Окоченевшее тело могло всю полученную энергию растратить на попытки подняться, Жороту же нужно было совсем другое. Труп замер.

— Ты сопровождал девочку?

— Я и Ротаг.

Голос был безжизненный, губы и язык мертвеца плохо слушались, но понять ответы было можно.

— Вы были рядом с ней, когда на вас напали?

— Да.

— Что с ней случилось?

— Ее убили.

— Уверен?

— Да.

— Когда?

— Одной из первых. Случайно.

Королева, подавшись вперед, хрипло спросила:

— А ребенок? Что с ребенком?

— Что случилось с ребенком? — повторил вопрос Жорот.

— Когда я умер, он был еще жив.

Задав еще несколько вопросов, Жорот выяснил, что ничего существенного мертвец добавить не может.

— Что вас еще интересует? — спросил колдун у Лотты.

Королева лишь покачала головой.

— Спи, — Жорот сформировал заклинание и труп рассыпался в пыль.

Королева требовательно спросила:

— Но если ее убили, почему тела нет? Может, он ошибся? Поднимите второго.

Жорот не собирался тратить время на пререкания. Протянул ладонь:

— Сережки, пожалуйста. Обе.

Получив требуемое, колдун положил одну из сережек на плоский камень, с другой в руке стал медленно отходить. Заклинание искало микроскопические, почти несуществующие молекулы металла сережки, которые должны были остаться на девочке. Походив по поляне, колдун определил направление и сменил заклинание на капельке, зажатой в руке на «холодно-горячо». Спустя полчаса, совершенно вымотавшись, Жорот остановился и ткнул в ничем не примечательный участок земли.

— Копайте.

Солдаты резво взялись за дело. Колдун почти упал на ствол, облокотился спиной об удачно расположенное рядом дерево и прикрыл веки. Дневной свет все сильней раздражал глаза, все вокруг расплывалось. Кто-то протянул ему чашку с горячим напитком — как оказалось, кофе. Глотая кипяток, Жорот немного пришел в себя.

Он устало наблюдал за тем, как солдаты извлекли из земли тело девочки. Королева стояла над племянницей с непроницаемым лицом, потом резко отвернулась и почти подбежала к колдуну:

— Вы найдете, кто это сделал?

Жорот смотрел на нее снизу вверх, даже не пытаясь встать. Помедлив мгновение, Лотта присела рядом. Лицом к лицу.

— Вы сможете это сделать? — спросила она еще раз, уже тише, но с той же одержимостью в голосе.

— Вы хотите найти убийц или ребенка? Я смогу сделать что-то одно.

Лотта думала лишь мгновение. Ее лицо расслабилось.

— Ребенок важнее. Если он жив.

— Этого я не могу сказать, пока не начал работу. А в случае чего, менять цель будет уже поздно. Так что определяйтесь сейчас.

Лотта решительно кивнула:

— Ребенок.

Жорот опять попытался встать. На этот раз получалось даже хуже, чем в прошлый, но используя дерево, он все же смог подняться сам.

Закончив манипуляции над телом девочки, он в последний раз взглянул на ее лицо, уже тронутое разложением и провел рукой. Тело рассыпалось.

Лотта издала из-за плеча недовольный возглас.

— Почему вы не предупредили?…

— О чем? — не понял Жорот.

— Что ее тело тоже исчезнет?

— Но это… Простите. Мне как-то не пришло в голову.

— Ладно, — лицо Лотты было очень недовольным, но она замолчала.

Жорот тем временем протянул королеве на раскрытой ладони небольшой прозрачный компас.

— Стрелка указывает, где находится ребенок. Он жив. Но поспешите — заклинание будет работать часов пятьдесят, не больше.

— Более чем… Саура!

Колдун заснул на заднем сиденье одного из аэрокаров. Когда его растолкали, Жорот обнаружил, что находится уже во дворе королевского замка.

Кошана, разбудившая колдуна, спросила:

— Вы дойдете сами или помочь?

— Сам. Ребенка нашли?

— Да.

— Живого?

— Да.

Кивнув, Жорот отправился в свою комнату и опять завалился в постель, позаботившись снять только верхнюю одежду.

…Сон никак не хотел уходить, но и спокойно продолжаться ему явно что-то мешало. Голова раскалывалась. Глаза не раскрывались, но и почему-то присутствовало стойкое ощущение, что пытаться заснуть вновь бесполезно.

Наконец Жорот продрал глаза — ровно настолько, чтоб не наткнуться ни на какой предмет мебели — и проковылял в туалетную комнату. Зеркало отразило отчаянно помятую физиономию — хорошо, хоть не небритую — заклинание достаточно обновлять раз в полгода. Подумав, колдун начал набирать ванну.

— Вы решили демонстративно меня не замечать?

Жорот резко обернулся и несколько мгновений оторопело разглядывал Лотту.

— Вы… откуда?

Королева, явно приготовившая гневную отповедь, похоже, поняла, что ее не разыгрывают, и весь ее гнев исчез.

— Это я вас разбудила, — спокойно сообщила она. — Нужно поговорить.

— Через полчаса. Хорошо?

Лотта поморщилась, но, подумав, кивнула и вышла.

В комнате был накрыт небольшой столик, по бокам которого стояли два кресла. В одном уютно расположилась Лотта, колдун молча занял другое. Еда Жорота не заинтересовала, лишь горячий чай. Перед королевой-матерью тоже стояла дымящаяся чашка.

— Я слушаю вас, Ваше величество.

— Мне нужна ваша помощь, — сказав эту фразу, королева замолчала.

— Можно точнее?

Лотта подняла глаза:

— Я вас должна поблагодарить. Без вас вряд ли удалось бы спасти ребенка. Но… Возникла новая проблема. Девочка мертва, и даже ее тела нет. А признать бастарда второго поколения… Маловероятно, что отец и брат согласятся на это.

Жорот молчал, всем своим видом спрашивая, что от него-то надо?

— У меня есть в родной стране два земельных участка, дающие право на дворянский титул… И тут один. Проблема в том, чтобы как-то официально объяснить причину, по которой я жалую безродному младенцу… дворянство, — наконец, королева, похоже, решилась и, глядя в глаза колдуна, твердо сказала: — Я хочу, чтобы вы усыновили ребенка.

— Я не совсем понимаю, что вам это даст.

Лотта торопливо заговорила:

— То есть я не так выразилась. Нужно, чтобы приехала няня с ребенком, вы сказали, что это ваш сын, с его матерью произошел несчастный случай, и теперь ребенок будет жить с вами. Я полностью возьму на себя расходы по его воспитанию. Вы уже заработали титул — наверняка представиться еще один подходящий случай, для пожалования вам второго — который перейдет к вашему сыну. И в этот раз я не буду столь… пристрастна.

— Вы о чем?

Лотта неохотно ответила:

— Я была против пожалования вам дворянства, предлагала обойтись денежным вознаграждением. Но Логран настоял.

Жорот рассеяно кивнул, откинулся на спинку кресла и задумался. Еще лет сорок назад он предлагал Веле завести детей, но жена не хотела обременять себя. А колдуну давно хотелось попробовать воспитать ребенка с нуля… Или почти с нуля. Представившийся случай усыновления был идеален, в том числе и отсутствием других близких родственников. Кроме Лотты, конечно, но она не сможет показывать слишком большой заинтересованности в ребенке…

С точки зрения обитателя местного болотца — то бишь Лотты — план тоже был не так уж плох. За небольшим исключением — Лотта понятия не имела о законах, царящих в колдовской среде. Но он-то по этим законам жил!

— Почему вы так уверены, что мальчику подойдет такой отец, как я? Вы совсем меня не знаете. Я не говорю о практической стороне дела — тут ситуация идеальна, я понимаю.

— Как вы можете не подойти? — удивилась королева, — Ведь ваше отцовство будет чистой формальностью.

— Так. — Колдун помассировал пальцами виски. Голова раскалывалась, а сейчас еще придется объяснять элементарные вещи этой… аристократке. Он усилием воли подавил раздражение и невольно заговорил тише, а Лотта машинально подалась вперед. — А теперь послушайте меня, пожалуйста. Если я соглашаюсь усыновить ребенка, то я это делаю — реально. И по всем правилам. Во-первых, у магов есть определенный ритуал, который связывает детей и родителей. Эта связь работает до совершеннолетия ребенка, позволяет его легче контролировать и обеспечивает ребенку большую безопасность. Во-вторых, я буду принимать в воспитании своего сына самое активное участие. Нянь и преподавателей подбирать тоже буду лично я. С учетом ваших требований, но мое слово будет решающим. Естественно, оплачивать их я тоже буду сам — ни о каких возмещениях речи идти не может. Ну, об оформлении всех документов я позабочусь. И последнее — надеюсь, что с изменением политической ситуации никаких попыток отобрать у меня ребенка не будет — все равно я его ни под каким видом уже не отдам. Думайте.

Лотта как-то странно передернулась и, быстро кивнув, вышла.

Жорот только-только начал приходить в себя — унял головную боль, сделал пару утренних упражнений, — как в комнату ворвался Кецетин. Именно ворвался — без предупреждения — и прямо с порога ехидно поинтересовался:

— Что ты сотворил на этот раз?

— Ты о чем?

— Лотта потребовала, чтобы я взял с тебя «кровавую клятву». Я из кожи вон вылез, уверяя ее, что контракт является достаточной гарантией твоей преданности. Но она так и не поверила.

— Что еще за клятва?

— Так, мелочь моего изобретения. Собственно, от тебя требуется только капнуть немного крови на артефакт и повторить текст, который тебе дадут. Ну там, заверения в том, что ты не предатель.

— А если предатель?

— Кровь на артефакте поменяет цвет.

— И все?

— Для королевского правосудия — более чем достаточно.

— Это действующее заклинание или иллюзия?

— Действующее. А что, есть что скрывать? — ехидно прищурился Кецетин.

— А что, есть люди, которым скрывать нечего? — в том же тоне отозвался Жорот.

— Ладно, ладно… Свои тайны оставь при себе, расскажи мне только, чем ты так Лотту достал? Мне тоже хочется.

— Да я сам не знаю.

— Но догадываешься?

— Мало ли… Когда клятва?

— Ну… Ты себя очень плохо чувствуешь?

— Ясно. Должна быть вчера?

— Что-то вроде.

Жорот, вздохнув, выполз из кресла.

В центре небольшой комнаты находился круглый алтарь из белого камня диаметром около двух ладоней. На алтаре лежал обоюдоострый кинжал. Рядом стояла Лотта, держа в руке бумагу.

Жорот, подойдя к алтарю, вынул у королевы из рук лист и быстро пробежал глазами. Чего-то подобного колдун и ожидал, хотя не в столь дурацкой форме. Взяв с алтаря нож, колдун разрезал предплечье и подержал руку над белой поверхностью — кровь закапала вниз, растекаясь неправильными пятнами.

— Хватит, — буркнул сзади Кецетин.

Жорот пожал плечами и усилием воли стянул ранку. Невыразительно прочел:

— Клянусь, что я не имею никакого отношения к смерти Дины ни прямо ни косвенно. Клянусь, что не желаю зла ее ребенку и обещаю воспитывать его, как воспитывал бы собственного сына.

Смяв лист в комок, колдун оставил его на раскрытой ладони и, под его взглядом бумага загорелась. Стряхивая пепел, Жорот уточнил:

— Я так понимаю, вы согласились на мои условия относительно усыновления.

Лотта, отведя взгляд от пятен на алтаре, кивнула. Кецетин выразительно буркнул сзади что-то вроде «оп-с», но этим дело и ограничилось.

— Тогда, будьте добры, как можно скорее передать мне сына. Кстати, как его зовут?

— Ивин. Ив.

— Хорошо. Когда я смогу его увидеть?

— Он сейчас со своей няней… Надеюсь, вы не будете ее сразу увольнять? Ив только-только к ней привык и…

— Во-первых, я должен с ней поговорить. Во-вторых, мальчику нужно привыкнуть прежде всего ко мне, поэтому те два-три дня отдыха, которые у меня есть, Ив должен провести со мной — без нянь и служанок.

— Но вы… просто не справитесь с ребенком, вы сами еле ходите!

— Справлюсь.

— И это надо как-то объяснить… Я имею ввиду — двору… — Лотта явно не ожидала такого напора.

— Абсолютно лишнее, — твердо сказал Жорот. — Это мои личные, семейные проблемы никакого отношения к работе не имеющие. Вряд ли кого-нибудь при дворе может заинтересовать ребенок колдуна.

Лотта поколебалась и неохотно кивнула:

— Хорошо.

Прошло больше месяца. События Зимнепраздника потихоньку стирались из памяти. Жорот сопровождал юную королеву и ее расширившуюся свиту — у Селены появились две новые фрейлины — почти постоянно. Большой необходимости в этом не было — сеть, которую контролировал колдун, работала исправно, в случае непредвиденной ситуации он мог оказаться на месте в считанные секунды — по дворцу была активирована система порталов, исключительно для пользования членами королевской семьи и придворными магами. Но Жорот по восемь-десять часов проводил в обществе ее величества — он знакомился с аристократическим обществом «вживую», с интересом наблюдая за местными интригами. Оставшееся от работы время он возился с Ивином, и только когда мальчик ложился спать, Жорот выбирался в лабораторию или просто работал в кабинете, занимаясь теоретическими расчетами и чутко прислушиваясь к ребенку в соседней детской. Работал он, конечно, не каждую ночь, потому что временами должен был высыпаться.

В одну из рабочих ночей в лабораторию зашел Кецетин. С интересом наблюдая за действиями Жорота, маг уточнил:

— А Ив с кем?

— С няней, — отозвался тот, не прекращая вплетать заклинание в золотую цепочку-браслет.

— Угу, — буркнул Кецетин и замолчал.

Наконец колдун отложил украшение в сторону.

— Что ты туда запрятал?

— Определитель ядов, детектор лжи и сигнал на явную опасность, защита против потери и воровства.

— И когда взорвется?

— Почему он должен взорваться?

— Больше одного, максимум — двух заклинаний на столь небольшом предмете приводят к напряжению полей…

Жорот насмешливо фыркнул.

— Твое утверждение минимум пятьсот лет как устарело. Мне еще в школе преподавали правила наложения заклинаний на небольшие предметы. На такой браслет без риска ляжет до семи заклинаний. Если очень постараться, то до десяти.

— Да? — заинтересовался Кецетин. — Это как?

Жорот молча взял его руку и «кинул» схему и расчеты.

— Не знаю, подойдет ли для твоего типа магии…

— Вполне, — рассеяно кивнул Кецетин, — конечно, придется кое-что адаптировать, но основа…

— Я думал, ты внимательней следишь за новостями.

— Это не моя специализация, — отозвался Кецетин, — И сколько ты возьмешь за эту поделку?

— Это подарок.

— Тине?

Колдун кивнул.

— А за подобную?

— До двухсот золотых, не считая стоимости вещи.

— Что-то дешево.

— Официальные расценки Клана.

— Но тут-то не Клан.

— Мне хватит.

— Смотри. Кстати, ты помнишь, что послезавтра прием?

— Да.

— Я жду тебя здесь за час перед началом. Твое официальное представление ко двору было на Зимнепразднике, но тогда и приема-то собственно, не было. Так что готовься — все на тебя свалится послезавтра. И иди спать, в конце концов! Нанял бы постоянную няню Ивину, и не маялся бы дурью.

— Да, я в ближайшее время этим займусь, — Жорот устало потер глаза — спать действительно хотелось сильно.

За час перед приемом, колдун пришел в пристройку, предназначенную для магов. В общей комнате и лаборатории Кецетина не было, в ответ на оклик голос мага отозвался из дальней комнаты:

— Иди сюда!

Жорот впервые очутился в спальне Кецетина и теперь с любопытством оглядывался. Она состояла из одной комнаты, зато гигантской и перегороженной в двух местах легкими тканевыми ширмами. Бардак, который Жорот наблюдал у Кецетина в корабельной каюте, был лишь жалким подобием того, что творилось здесь.

Груды тряпок, книги, свитки, оружие, дискеты, бутылки и еще куча вещей непонятного назначения — все это громоздилось в живописном беспорядке на каждом сантиметре горизонтальной поверхности. Даже передвигаться надо было, выбирая место, куда ступить… И не забывая об отдельных предметах, свисающих откуда только можно — иначе был риск получить сим предметом по голове.

Оглядевшись, маг переместил гору тряпок с табуретки на широченную кровать, заваленную до такой степени, что было ясно — по своему прямому назначению она не используется, и молча подтолкнул освободившееся сиденье колдуну.

В одном из углов стояло уже знакомое Жороту сооружение из вогнутых зеркал — зачем Кецетин таскал его с собой в путешествие, колдун так и не понял. В другом вытянулось от пола до потолка громаднейшее зеркало, скрывающее дверцу встроенного шкафа, забитого всевозможной одеждой.

Жорот наблюдал, как маг одевался, подбирал драгоценности и укладывал волосы.

— Зачем я, собственно, тебя позвал. Сегодня на приеме будет дядя Лограна, герцог Вертер.

— Медведь?

— Угу. Приезжает со всем двором, в том числе с личным магом, Ректом. Рект слабее меня, но сильней тебя, по крайней мере, в боевых заклинаниях. Так что — на провокации не поддаваться, в ссоры не вступать. И… Извини заранее, конечно, — Кецетин, обернувшись, в упор глянул на колдуна. — Ты предпочитаешь в постели мужчин, верно?

— Информация из Клана? — усмехнулся колдун, — поинтересуйся, я бы тебе сам сказал.

— Как-то в голову не пришло.

— А что, гомосексуализм возбраняется?

— Не приветствуется. Если бы я знал заранее…

— То не стал бы со мной связываться.

— Да нет, пожалуй, — вздохнул Кецетин. — Стал бы. Но кое-что сделал бы по-другому. Впрочем, ладно. Так к чему это я… У Медведя в свите есть такой маркиз Фостовер.

— С ним тоже не связываться, — скучающим тоном отозвался Жорот. — Хотя мне казалось, что выбор партнеров личное…

— Не перебивай! — рявкнул Кецетин. — Обходи его десятой дорогой. Фостовер ненавидит мужеложцев и убивает их при первой возможности.

— Даже так, — на губах у Жорота заиграла нехорошая улыбка.

— Не вздумай! Он не маг, на поединок тебя вызывать не будет. Просто перережет горло в укромном месте.

— А если я ему перережу?

— У тебя мания величия. Фостовер нигде без полудюжины охранников не показывается. И не сам же он будет тебя резать!

— А откуда он узнает о том, что меня надо резать?

Кецетин выдохнул, как показалось Жороту, виновато.

— Мне информация из Клана приходит не по магическим, а по дипломатическим каналам. Не всегда, но часто. В общем, Логран, Регьен, Селена и королева-мать уже знают. И почти наверняка знает Медведь — у него шпионская сеть при дворе лучше некуда.

— Понял. Кстати, я не гомосексуалист.

— А как это сейчас называется?

Жорот, не обращая внимания на иронию, спокойно объяснил:

— Я живу с человеком, который мне нравится, а пол при этом значения не имеет. Просто чаще я нахожу общий язык с мужчинами, а не женщинами.

Кецетин поперхнулся.

— Своеобразный подход…

— Так что лучше объясни это королю, королеве и прочим. Во избежание — вдруг мне приглянется дама?

— Лучше б, так оно и было, — проворчал Кецетин.

Чтобы попасть в центральные помещения здания, пришлось выйти на улицу и вернуться к главному входу, перед которым почти впритык друг к другу стояло громадное количество аэрокаров самых разных расцветок. На дверцах большей части машин красовались гербы. Из нескольких дюжин, что попалось Жороту на глаза, незнакомых было только два. Колдун не преминул пополнить свое образование, обратив внимание мага на оба. Первый — серебристый зверек на ярко-зеленом поле — Кецетин охарактеризовал, как «кто-то из северных районов»

— Песец может принадлежать только северным дворянам… Точно не знаю, скорее всего, какой-то захудалый барон, у которого во владении больше лесов, чем пашен. А это… вообще не герб, а цеховой знак. Электронщиков. — Кецетин насмешливо поднял брови. — Ты что, компьютер не узнал? Или думаешь, какой-нибудь идиот поставил бы его на герб?

Жорот пожал плечами:

— Мало ли. Веник тоже весьма трудно представить в качестве гербового знака, однако же…

— Не веник, а метлу.

— Не вижу большой разницы.

Кецетин воздел глаза к небу:

— Трубный глас мещанства! Ты хоть не столь явно возвещай о своем сословии, что ли…

— Постараюсь, — абсолютно невозмутимо отозвался колдун.

Яркий круговорот бала был Жороту уже знаком.

В этот раз публичного появления народу не предполагалось. Колдун обосновался справа от Селены всерьез и на весь вечер — в принципе, он мог находиться где-нибудь в соседнем помещении, но при таком скоплении народа предпочитал не рисковать.

Он наблюдал за танцующими и сплетничающими придворными. Королева-мать сегодня выглядела очень хорошо, в черном с серебром платье и бриллиантовыми украшениями. Логран в паре с матерью открыл танцы — беременная Селена «не захотела позориться» — как она выразилась вчера вечером. Молодая королева наблюдала за танцующими, посмеиваясь и обмениваясь репликами с Тиной и двумя новыми фрейлинами баронессой Ритой и маркизой Ланой, иногда прогуливалась по залу и смежной с ним крытой оранжерее. Колдун старался не терять ее из вида и недовольно нахмурился, когда Кецетин насмешливо сказал ему:

— Не беспокойся, ничего с твоей подопечной не случится. Лучше взгляни в сторону хоров для оркестра. Не у самой стены, а шагов на двадцать ближе к нам, видишь группу людей, в темно-синих балахончиках?

— Да.

— Это Глава Сообщества, Мердок, — тот, который пониже и потолще — с охраной и двумя своими заместителями, — маг насмешливо хихикнул, — они уже подкатывались ко мне на предмет твоей благонадежности. Я их послал… — Кецетин сделал эффектную паузу, — в Клан.

— И что?

— Постарайся с ними не конфликтовать. Эти ребята способны отравить жизнь любому… Особенно магу с жертвенным типом магии.

— А что это за девушка, которая только что раскланялась с Главой? Она похожа на…

— Это Верховная жрица Матери.

— Значит, мне не показалось, — пробормотал Жорот и встал.

— Показалось? — переспросил Кецетин.

— У них очень мелкие знаки отличия, — отозвался Жорот. — На таком расстоянии еле угадываются.

— Ты куда?

— Верховная не воинствующая феминистка? А то частенько бывает…

— Нет. А что?

— Пойду засвидетельствую ей свое почтение.

Кецетин иронично фыркнул.

— Считаешь, тут время и место?

Колдун, не обратив внимания на его ворчание, стал пробираться сквозь толпу.

Жрица успела отойти довольно далеко. Колдун догнал ее в нескольких шагах от створчатых стеклянных дверей, ведущих в оранжерею.

— Да будет вечна животворная сила Матери.

Ритуальная фраза заставила Верховную остановиться и обернуться.

— Да будет в веках! — отозвалась жрица. Ее рука машинально сделала знак благословения, колдун так же машинально встал на одно колено, опустил голову и коснулся правой рукой земли. Он ощутил прикосновение ко лбу и только после этого поднял голову.

Жрица выглядела очень юной, почти девочкой, со светлыми распущенными волосами, была одета в красивое, дорогое платье, и лишь кулон в виде символа земли говорил о ее сане.

— Такой красивый мальчик, — задумчиво сказала жрица, делая знак Жороту подняться, — такой знающий… Непонятно только, почему я не видела тебя среди прихожан.

Колдун заглянул Жрице в глаза и понял, что она с достаточным на то основанием может назвать его не только «мальчиком», но и «младенцем».

— Я приехал из Клана меньше двух месяцев назад, Верховная, и не знал, что в этом городе есть храм Матери.

— А-а… Ты новый маг королевы?

— Да, Верховная.

— Но тогда ты не относишься к моей пастве, ты ведь «жертвенник»?

— Моя бывшая жена жрица Матери, и я часто приходил на службы. Если Вы не против, я хотел бы посещать храм Матери.

Жрица помолчав, кивнула:

— Хорошо. Приходи послезавтра. Я поговорю с тобой и… приму решение.

Колдун почтительно поклонившись, поцеловал протянутую руку и проводил взглядом жрицу, отметив, что прощального благословения Верховная его не удостоила.

Жорот не успел сделать и шага, когда его бесцеремонно схватили за руку и глумливый голос поинтересовался:

— Почем ночь, красавчик?

Колдун, прищурившись, в упор глянул на смазливого шатена, скалившего зубы. В самом начале приема Кецетин показывал его — это был маг старого герцога. Имя тоже называл, но Жорот не запомнил.

— Моя цена тебя не устроит, — спокойно отозвался колдун, выдернул руку и хотел идти дальше. Но дорогу ему преградили трое, невзначай расположившись так, что обойти их было почти невозможно. Жорот усмехнулся — при желании он мог отвести глаза, обездвижить на минуту-две, да мало ли. Но вся теплая компания принадлежала свите герцога. Значит, конфликт будет спровоцирован — не сейчас, так позже, не здесь, так в другом месте. Лучше уж сразу. Краем глаза он заметил направляющегося в их сторону Кецетина.

— Так дорого просишь? — не унимался шатен. — А это того стоит, уверен?

— Да.

— Может, ты себя все же переоцениваешь? — продолжал кривляться парень. — Меня не пугают расценки храмовых шлюх, а ты вряд ли более искусен. Или все-таки? Раз так мило беседовал с одной из них…

Голова парня дернулась от силовой пощечины, которую ему отвесил колдун. Он кинул заклинание в ответ на оскорбление машинально, не рассчитывая, что подействует — примитив, всего-то начальный уровень. Но заклинание сработало… скорей всего, пропущенное специально. Он презрительно усмехнулся шатену в лицо.

— Так ты, оказывается, маг герцога. А я принял тебя за шута.

— Это тебя по ошибке принимают за мага, — процедил парень, — а ты…

Жорот кинул заклинание безмолвия, несколько секунд полюбовался, как парень разевает рот, словно рыба, очутившаяся на воздухе. Мельком удивился: Кецетин предупреждал, что этот маг сильнее… Что-то не похоже. И резко сказал:

— Я еще не закончил. Поскольку ты все же маг, а не шут, то твои слова в адрес Верховной непростительны. Я настоятельно советую тебе извиниться перед дамой.

Колдун снял безмолвие и повторил:

— Я жду.

Парень отчеканил:

— Ты нанес оскорбление, первым применив к гостю боевое заклинание…

— Это которое? — перебил его Жорот, — пощечину, что ли?

Маг, не обращая внимания на то, что его прервали, уверенно закончил:

— Согласно Кодексу вызываю тебя на поединок.

— Право подтверждено, — Глава, оказывается, был рядом. Очень вовремя.

Жорот вдруг увидел Верховную, которая стояла напротив, с изумлением глядя ему в лицо. Колдун понял, почему он так легко справляется с магом герцога, и мысленно выругался. Машинально глянул на ладони, хотя знал, что ничего на них не увидит. Знаки Защитника, судя по всему, горящие сейчас у него на ладонях и лбу, могли видеть только жрицы Матери.

— Так ты еще и трус? — презрительно фыркнул в наступившей тишине маг.

Молчание слишком затянулось, и Жорот, спохватившись, поднял голову.

— Ты нанес оскорбление Верховной жрице Матери, и отказался принести извинения. Я вызываю тебя на поединок, согласно праву Защитника.

— Право подтверждено, — чуть помедлив, но твердо сказала жрица.

Того, что Жорот окажется Защитником, не ожидал никто. Защищали честь жриц храмовые стражи-воины, которые, собственно, для этого и воспитывались при храмах. Либо нанимались, если такая нужда возникала. Других Защитников просто не знали. Везде, кроме Клана.

В Клане кроме привычных воинов Защитниками были маги — мужья жриц. Потому что только в Клане жрица, выходя замуж, не покидала Храм, а продолжала службу. Подобных пар было немного, и маги-Защитники пользовались особым благословением богини-Матери в обычной жизни. Если же магу-Защитнику приходилось вступаться за жену или другую жрицу — бывало и такое — победить его было невозможно. Каким бы слабым не был маг, и сколь бы не был силен его противник.

Несмотря на развод с Велой, обязанности Защитника Богиня-Мать с Жорота не сняла. И сейчас маг герцога пытался найти выход из заведомо проигрышной ситуации. О том, что маги-защитники всегда побеждали в поединках, он, разумеется, не знал. Но прекрасно знал, что храмовые Защитники никогда не проигрывали — разве только, если жрицу оскорбили обоснованно.

Надо отдать ему должное, сориентировался парень быстро. Он перевел взгляд с Жорота на жрицу и обратно, и вдруг подошел к Верховной и опустился на колени.

— Прошу простить за нанесенное Вам оскорбление. Я сделал это ненамеренно, в пылу спора и согласен понести любое назначенное Вами наказание.

Жрица помолчала, разглядывая стоящую перед ней коленопреклонную фигуру как нечто весьма неприятное. Взглянула на Жорота, вновь на мага и кивнула:

— Извинения приняты, Рект. Зайдешь в храм завтра же.

Она вновь посмотрела на Жорота и он услышал ироничный мыслепосыл: «Я повторяю свое приглашение. Если останешься жив, конечно».

Кецетин, наконец, добравшийся до места действия, поинтересовался:

— Конфликт исчерпан, я надеюсь?

Рект, успевший подняться, издевательски усмехнулся:

— Ну, если передо мной извинятся, само собой…

— Я принимаю вызов, — спокойно отозвался колдун.

— Принято, — поторопился Мердок. — Условия поединка?

— До признания одной из сторон своего поражения, — отозвался маг.

Жорот уточнил:

— А если ты потеряешь сознание, и не сможешь сказать «сдаюсь», я могу тебя прикончить?

— Само собой, — презрительно отозвался Рект.

— Согласен.

— Принято, — отозвался Глава. — Время поединка?

— После бала, — вмешался Жорот.

— Я же тебя предупреждал…

Колдун молча кивнул.

— Не мог мимо пройти, что ли? — не унимался Кецетин.

Жорот пожал плечами.

Претензии высказывались чуть слышным шепотом — Кецетин не хотел извещать королевскую семью.

— Ладно, я попробую что-нибудь сделать…

Колдун кинул отрицательный посыл и, когда Кецетин взглянул на него, покачал головой, всем своим видом показывая, что не хочет его вмешательства. Кецетин чуть не закипел, но на какое-то время замолчал. Остаток бала он всячески пытался уговорить колдуна отказаться от поединка, чем его основательно достал.

Прием заканчивался, гости расходились. Кецетин и Жорот, проводив королевскую чету, наконец смогли поговорить нормально.

— Ты что же, думаешь, что сможешь победить? — ехидно поинтересовался Кецетин.

— Я думаю, что поединок неизбежен — сейчас или через полгода, не суть. И чем упорней я буду от него бегать, тем меньше у меня шансов.

— Это еще почему?

— Рект будет себя уверенней чувствовать. Сам знаешь, это имеет значение.

— Не настолько!

— Посмотрим. Кстати, с чего ты взял, что он меня сильнее?

— Рект два года назад доказал Первую степень. А ты еще до Третьей не добрался.

— А, ты вот о чем… Лучше скажи, на которой из стихий специализируется Рект?

— Огонь.

— Вспомогательные сильные?

— Еще Земля у него неплохая. Остальные еле-еле.

— Расклад прямо классический, — усмехнулся Жорот.

— Угу. Если забыть о том, что заклинания Огня наиболее сильные из атакующих, заклинания Земли выигрывают за счет массы, а твои воздух и вода…

— Нас ждут. — Колдун кивком указал на три фигуры, стоящие слева от парадной лестницы. Кроме Ректа и Главы Сообщества, взявшего на себя обязанности секунданта, на холоде маялся один из телохранителей.

Формальности заняли от силы пару минут. После этого секунданты растянули специальный псевдококон — проводить магические поединки в реальном пространстве магам выше девятой степени строго воспрещалось.

Рект атаковал первым. В Жорота полетел гигантский огненный шар, от которого Ректу тут же пришлось спасаться самому — колдун воздушной стеной перенаправил шар обратно. Впрочем, шар впитался Ректу в ладони, не причинив особого вреда, но второе заклинание маг выпустить просто не успел — необходимость забрать заклинание обратно потребовала несколько драгоценных секунд, чем Жорот тут же воспользовался — на Ректа обрушилась стена ледяных осколков. Огненная аура уничтожила лед, на мага не попала даже вода. Заклинание воздушного удара прижало ауру Ректа к телу, и магу срочно пришлось впитывать и ее. Вновь осколки льда, которые на этот раз Рект пропустил, кое-где на его теле появились порезы и выступила кровь. Следующий удар колдун нанес ментальный — болью. Но Жорот недооценил противника — парень не только выдержал, но и ударил сам — в колдуна полетели камни, самые крупные пробили воздушный щит, два из них попали по голове, третий чувствительно ушиб плечо. Из носа потекла кровь. Теперь уже Рект нападал, не давая Жороту возможности сосредоточиться на чем-либо, кроме защиты. Огненные нападающие заклинания одно за другим, перемежаясь с заклинаниями земли. Колдун парировал их воздушными щитами. В какой-то момент Жороту удалось перехватить инициативу, опять перенаправив огненные заклинания воздушной стеной, и вновь он ударил болью — только сейчас в основу заклинания Жорот вплел собственную кровь — это усилило заклинание на порядок, к тому же дало возможность увеличивать его интенсивность через свою боль. На этот раз Рект не выдержал, потеряв над собой контроль. Воспользовавшись моментом, Жорот просто «додавил» заклинанием до потери противником сознания, и обездвижил его.

В Клане убивать противников на поединке считалось дурным тоном. Если, конечно, речь не шла о кровных врагах. Как поступить в этом случае, колдун не знал.

Он взглянул на Кецетина, вопросительно приподняв брови. И краем глаза увидел жадно-ожидательное выражение, застывшее в глазах Мердока. Тот явно ждал, что Жорот убьет своего противника. Это все решило. Уже не глядя на знаки Кецетина, колдун выпрямился и пустил импульс, который помог Ректу очнуться.

— Сдаешься? — коротко спросил колдун.

— Да, — прохрипел тот, вопреки ожиданиями, не сопроводив сдачу никакими эмоциональными комментариями.

Мердок подошел к противникам и сказал Жороту.

— Ты победил. Поединок проведен честно, результат неоспорим, претензий нет.

Колдун кивнул и снял обездвиживающее заклинание. Повернувшись к Главе, Жорот коротко наклонил голову. Столь формальное выражение благодарности граничило с оскорблением, но Жорот был уверен, что именно Мердоку обязан сегодняшним поединком и не собирался высказывать благодарность, которую и близко не испытывал.

— До встречи, господин Глава.

Развернувшись, Жорот пошел по направлению к замку. Кецетин, как только они отошли на достаточное расстояние, мрачно резюмировал:

— Нарываешься.

— Предлагаешь благодарить его за судейство в поединке, который он сам и устроил?

— Доказательств-то у тебя нет.

— А я не в суд подаю, — огрызнулся колдун.

— Ты, смотрю, еще не остыл после драки, — проворчал Кецетин. — Завтра у тебя выходной, ты помнишь?

— Да.

— Так вот, чтоб послезавтра от твоих психов и следа не осталось.

Жорот кивнул.

— И готовься, разберем твои действия… Кстати, у тебя ведь уровень не четвертой, а как минимум, первой степени. А если немного постараешься, то и Магистра доказать сможешь.

Жорот пожал плечами.

— Почему ты не доказываешь следующую степень?

— Смысл? На жизнь мне хватает, а демонстрировать свою крутизну…

— Твоя лень меня просто шокирует!

— Извини, но я очень устал.

— Ладно. Подожди-ка, — маг одним движением убрал с лица колдуна потеки крови. — А то перепугаешь всех в коридорах… Спокойной ночи.

Войдя в свою квартиру, Жорот в первый миг отшатнулся — в уши ударил безысходный детский рев. Колдун вбежал в комнату, подхватил на руки плачущего Ива.

— Что случилось, малыш? Ну тихо, тихо…

— Па-па!!! — ревущий, всхлипывающий ребенок вцепился намертво, и заревел еще громче. Сквозь эту какофонию колдун уловил, что няня что-то сказала, но разобрать, что именно, не сумел.

На время поединка Жорот заблокировал свою связь с ребенком. Теперь он резко снял блок, пытаясь разобраться, что все-таки произошло. Но ничего кроме отчаяния и обиды Ивина не ощутил, да и те потихоньку ослабевали.

Наконец Ива немного удалось успокоить, и Жорот повернулся к няне:

— Что случилось?

Женщина развела руками:

— Дык… Мне сказали, что вы, значит, на драку ушли… Ну, и что этот… колдун герцога вас как есть убьет. Я и пожалела мальца — ведь один останется, ни матери, ни… — она испуганно замолчала, увидев выражение лица Жорота.

— Вон, — тихо, но отчетливо сказал колдун. — Вы больше у меня не работаете.

— Дык… Я как лучше, — пролепетала няня.

— Пошла вон, сию секунду, иначе…

Женщина, испуганно пискнув, вылетела за дверь.

… Королеву-мать Жорот заметил не сразу. А когда увидел, глазами указал на засыпающего Ивина и предостерегающе покачал головой, продолжая укачивать малыша. Лотта кивнула и бесшумно пробралась к ближайшему дивану.

Наконец колдун отнес ребенка на кровать и осторожно прикрыл дверь в спальню. Одним движением очертил контур двери, создавая односторонний барьер для звуков.

— Добрый вечер, ваше величество.

— Он не проснется?

— Если да, то мы его услышим, а он нас — нет.

— Что у вас тут произошло?

Он в двух словах описал ситуацию, которую застал, придя домой.

— Дура, — коротко характеризовала Лотта няню. — Но, возможно, все же не стоило ее немедленно увольнять? Пока нет замены?

— Стоило. К тому же завтра у меня выходной, вот и займусь поисками.

Ивин заинтересованно следил за переливающимися шариками, плавающими в воздухе, сталкивающимися и разлетающимися по углам. Периодически ребенок хватал шары, которые опускались в пределы его досягаемости.

Стук заставил колдуна обернуться.

— Заходите! Добрый день, Тина. Чем обязан?

Ивин настороженно оглядел новоприбывшую, но тут же успокоился и продолжил заниматься шариками.

— Милый малыш… Кецетин сказал, что у вас проблемы с няней и попросил приглядеть за Ивином.

— Благодарю, в этом нет необходимости.

Тина улыбнулась:

— Ну, это вы так считаете. А меня не желают видеть нигде, кроме ваших комнат, до самого вечера.

Жорот пожал плечами:

— Сегодня у меня выходной. Я собирался прогуляться с Ивином по городу. Если хотите, идем вместе. Ну а нет — оставайтесь, вряд ли вас обвинят в дословном выполнении приказа…

Тина рассмеялась.

— Я с удовольствием погуляю с вами.

Ивин носился, как угорелый, и Жорот позволял мальчику отвлекаться на все интересности, встречающиеся на пути. Но при этом они двигались в одном определенном направлении, хоть и довольно медленно, заходя по дороге в разные магазины, лавочки и один раз в кафе — перекусить.

— Мне кажется, это не совсем прогулка, — заметила девушка чуть позже, — мы идем в конкретное место, ведь так?

— Да. В приют.

В ответ на откровенно удивленный взгляд девушки, Жорот объяснил:

— Я давно ищу ребенку воспитательницу, а сейчас она нужна, как никогда.

— Чем вас не устроила предыдущая? — перебила его Тина. — Я ее видела, она прекрасная, добрая женщина…

— Безусловно, — усмехнулся колдун. — Только с головой у этой доброй женщины большие проблемы.

Он в двух словах рассказал о ситуации, предшествующей отставке няни.

— Кошмар, — коротко оценила Тина, — Но, вы знаете, найти няню лучше будет трудно.

— Поэтому я хочу сразу нанять гувернантку. Ивин уже достаточно взрослый. Я посмотрел несколько кандидатов, но никто меня не устроил. Либо, — он усмехнулся, — их не устроил я. Ивин! Снег есть нельзя.

Минуты две ушло на то, чтобы убедить малыша выпустить из ладошки утрамбованный снежный комочек, причем Ивин раскапризничался, и потребовал, чтобы его взяли на руки, ни за что не соглашаясь слезть.

— Он устал. Смените ему варежки, сухие в моем кармане.

— И при чем тут приют? — Тина заменила варежки, а мокрые положила к себе в сумку.

— В ваших приютах детей держат до тринадцати-четырнадцати лет, а затем пристраивают их к делу. Я подумал, что можно попробовать нанять воспитателя там.

— Из учителей?

— Из выпускников.

— Я… не понимаю. Если вас не устроили взрослые, то чем могут заинтересовать дети? Чему они могут «научить», как вы выражаетесь?

— Посмотрим. Возможно, я никого там не найду.

Приютский двор был абсолютно пуст. Жорот уверенно пересек его и вошел в центральный вход. К нему уже спешил пожилой мужчина.

— Здравствуйте. Где у вас кабинет директора?

— Налево по коридору, в самом конце, — недовольно отозвался мужчина, — только мальчишку вы зря сюда принесли. Таких маленьких мы не берем.

Жорот, не обращая внимания на его ворчание, повернул налево. Ивин, которого почти сразу разморило в тепле, стал клевать носом.

Возле двери с надписью «директор», Жорот остановился и попросил Тину:

— Не могли бы вы посидеть с мальчиком здесь?

— Да, конечно. И его стоит раздеть, наверное.

— Нет, только расстегните верхние пуговицы. Тут совсем не тепло, это с улицы кажется…

В этот момент из директорского кабинета вышел мужчина и, наткнувшись на живописную троицу, тут же холодно сообщил:

— Наш приют берет детей только с пяти лет…

Жорот, выпрямившись, отозвался:

— Мой сын не попадет к вам ни в каком возрасте, господин Рал. Пожалуйста, — он протянул мужчине запечатанный конверт. Колдун выпросил у Лотты рекомендательное письмо, понимая, что вряд ли без чего-то подобного к чужаку, да еще магу, отнесутся достаточно лояльно. онимая, что вряд ли к чужаку без всяких письмо, аргументировав, что ческого воздействия. с нет. ый. олоса):

Тот, взглянув на печать, кивнул:

— А, я понял. Пройдемте, — пропуская колдуна в кабинет. — Вы тоже заходите, — обратился директор к Тине, — сейчас будет перемена и такое начнется…

Тина последовала совету. Действительно, буквально полминуты спустя из-за двери послышался шум, временами перекрываемый отдельными криками.

Директор, закончив читать письмо, поднял голову.

— Рекомендации вполне достаточны. Для какой цели вы хотите использовать воспитанника?

— Как няню моему сыну. Мне нужен неагрессивный подросток с нормальным интеллектом, который находит общий язык с младшими детьми и, главное, которому нравится с ними возиться.

— Мальчик? Девочка?

— Это не имеет значения, хотя я думаю, что девочку такого склада отыскать легче.

— Это имеет значение. Когда ваш сын вырастет, куда денется его нянька? Если это будет мальчик, он сможет стать слугой, если девочка…

— Девочке можно дать достаточное приданое, чтобы она смогла выйти замуж. Можно порекомендовать на место няньки в другую семью. В конце концов, если у ребенка будет такое желание, я гарантирую, что дам ему образование лучшее, чем можете дать вы, и помогу устроиться в жизни согласно его наклонностям и способностям.

— Судя по вашим обещаниям, на те деньги, которые вы планируете потратить на няню, гораздо легче найти взрослого.

— Я пытаюсь сделать это уже больше двух недель. Впрочем, возможно, и среди ваших воспитанников мне никто не подойдет. В любом случае, меня больше устраивает подросток, чем взрослый, сформировавшийся человек, имеющий кучу предрассудков и пытающийся привить их моему сыну.

Рал усмехнулся:

— Убедили. Я сейчас вызову Мервина, воспитателя старшего класса, поговорите с ним.

— А вы мне никого не посоветуете? Вы же знаете своих воспитанников.

— Детьми занимаются воспитатели. А ко мне обращаются только в крайних случаях. Так что, сами понимаете, те воспитанники, которых знаю я, вам не подойдут… Ваша жена пусть пока посидит тут, малыш заснул, не стоит его будить.

Тина быстро взглянула на колдуна. Жорот улыбнулся:

— Посидите?

Она кивнула.

— Благодарю, — выпрямившись, колдун сказал. — Леди моя хорошая знакомая, она согласилась прогуляться с нами, чтобы помочь с ребенком. Будь у меня жена, я бы не искал Ивину няню.

Директор насторожился:

— То есть, вы живете один?

— С сыном.

— У вас квартира, дом?

— Господин Жорот королевский маг. Он живет во дворце, как и все придворные, — тихо, но довольно агрессивно вмешалась Тина.

— О… прошу прощения, — директор смутился. — А Кецетин?..

— Я его помощник, — отозвался Жорот. — Так мы идем?

— Няня… — воспитатель замолчал, раздумывая.

Это был мужчина за сорок, с властным, резко вылепленным лицом и уверенными жестами.

— Скорее, гувернантка.

— Вы пришли не по адресу. Наши дети не получают достаточного образования и…

— Согласитесь, для трехлетнего ребенка любой разумный подросток может быть чем-то вроде гувернантки. А недостаток образования легко устранить — при желании подростка, конечно.

Воспитатель покачал головой. И решительно сказал:

— Хорошо. Я могу вам предложить трех девочек и мальчика.

— Я смогу поговорить с каждым из них?

— Само собой. Прошу.

Они шли через коридор, нечто вроде большой классной комнаты, и, наконец, через спальню. По дороге Мервин подзывал детей, так что когда он остановил Жорота у двери, все четверо подростов стояли рядом, переминаясь с ноги на ногу. Колдун с интересом оглядел их, и вздрогнул от неожиданности, зацепившись взглядом за единственного мальчика в этой компании. Ребенок был копией его жены в мужской фазе, только с темными волосами. Жорот с усилием отвел взгляд, вопросительно глянул на воспитателя.

Мервин распахнул дверь, перед которой они стояли, впустив колдуна внутрь. Это оказалась небольшая комната со столом, стулом и узкой кроватью, предназначенная, видимо, для отдыха воспитателей в ночное время.

— Вам сразу их запускать или по одному?

— По одному. Я постараюсь их долго не задерживать.

— У них сейчас свободное время, так что часа три у вас есть… Вы обратили внимание на Лотто, или мне показалось?

— Вы о мальчике? Он очень похож на моего друга, — Жорот усмехнулся, — Точь-в-точь, только волосы темные. Для меня это было несколько… неожиданно.

— Понимаю. Возможно, они родственники, хотя бы дальние…

Колдун покачал головой.

— Не думаю. Детей у Вела нет, я это точно знаю — мы росли вместе. Да и живет он на планете, до которой лететь больше трех световых лет.

— Действительно, тогда вряд ли, — согласился Мервин, — Что ж, и не такие совпадения бывают… Кого вам пригласить первым?

— Любого.

Первая девочка, живая, невысокая, с рыжеватыми вьющимися волосами вошла и села, чинно сложив руки на коленях. Звали ее Вита, родителей она не помнила, в классе по всем предметам у нее были твердые «хорошо», на вопрос, чем она любит заниматься, она бойко ответила, что ей нравиться готовить, убирать тоже, но меньше.

— И что, все свободное время ты посвящаешь готовке и уборке? — не сдержав усмешку, уточнил Жорот.

— Обычно с младшими вожусь, — отозвалась Вита, — Да и если хочешь как следует учиться, свободного времени остается не так уж и много.

— А чем у вас вообще дети занимаются в свободное время?

Вита пожала плечами:

— Кое-кто любит с цветами возиться — но это летом. Кто хочет, учится в художественном классе…

— И что там делают?

— Девочки вышивают, мальчики всякие поделки из дерева режут… Иногда рисуют, — последнее она произнесла с легкой гримасой на лице.

— А тебе не нравиться рисовать?

— Это для богатых, — непреклонно отозвалась девочка.

— Ясно. А чем еще вы тут занимаетесь?

— Ничем…

— А читать ты любишь?

— У меня по чтению «хорошо», — гордо сообщила Вита. — Я все книги, что нам задают, беру в приютском хранилище и целиком читаю, а не отдельными кусками, как многие из наших.

— Хранилище? В смысле, там книги хранятся?

— Ну да. Очень много книг, и целых три хранителя. Говорят, несколько лет назад одна девочка даже поступила в обучение на хранителя. Но это ей очень повезло — она выиграла какой-то там конкурс, и ее направили на учебу…

Вторым зашел Лотто. Он тоже не помнил родителей, на вопрос об оценках, уклончиво ответил «по-разному». Когда Жорот стал уточнять, выяснилось, что по большинству предметов у мальчика «отлично» и «хорошо», только по мастерству и огородничеству он еле вытягивает на «удовлетворительно».

— А чем любишь заниматься в свободное время?

Мальчик молча пожал плечами.

— Что, все время на учебу уходит?

Лотто пренебрежительно фыркнул:

— Я задания за час-полтора делаю. Ну… в игры всякие играем. Когда в мяч, когда в полицейских и бандитов. Я еще в клетки люблю играть, только Перес с прошлым выпуском ушел, а с остальными неинтересно.

— Что за клетки?

Лотто терпеливо пояснил:

— Доска делится на клетки, черные и желтые, через одну. Два игрока, у каждого своя армия, правила разные, как какая фигура ходит…

— Все, я понял. А читать любишь?

— А что читать-то? — мрачно спросил Лотто, — в приютском хранилище едва пятую часть книг разрешают брать…

— Почему ты так решил?

— Каталог же общий… Я ради интереса и подсчитал, что из пяти выбранных книг мне только одну дают.

— Мервин сказал, ты любишь возиться с детьми?

Мальчик неожиданно улыбнулся. Застенчиво сказал:

— Они… очень интересные. Разные.

Третья девочка, Олли, была худая и какая-то зажатая. Села, сложив руки на коленях — видимо, их приучали к этой позе — только тело не расслаблено, а напряжено, губы сжаты, глаза настороженные и смотрят в пол. На вопрос, помнит ли она родителей, Олли кивнула. Тихо сказала:

— Мама умерла, когда мне исполнилось девять. И меня отправили сюда.

Училась она на «хорошо» и «отлично», только по поведению было «плохо».

— Почему?

— За систематические нарушения, — отозвалась она заученной фразой.

— Какие именно?

— Спросите у Мервина.

Колдун сжал губы, чтобы скрыть улыбку. Ответ был на грани грубости, Олли, в отличие от предыдущих подростков, не собиралась откровенничать с незнакомцем, даже ради возможности получения хорошей работы.

— Чем ты любишь заниматься в свободное время?

— Рисовать. Читать, — не поднимая головы, тихо ответила девочка.

— Какую книгу ты сейчас читаешь?

— Баллады северных провинций.

— Романтические баллады?

— Нет, это сборник героического эпоса.

— И что тебе в нем нравится?

— Язык очень интересный, архаичный. Большая часть сюжетов заимствована из соседних провинций, но четыре или пять историй я больше нигде не встречала, и очень любопытно наблюдать, как изменялись баллады со временем.

— Ты покажешь мне свои рисунки?

— Они у преподавателя Риггла. — безучастно отозвалась девочка.

— Это преподаватель рисования?

— У нас нет такого предмета. Риггл преподает кройку и шитье и ведет художественный класс.

— Хорошо. Если я зайду к Ригглу, мне можно будет взглянуть на них?

Олли впервые подняла голову, взглянула в лицо колдуну и кивнула.

— Да.

Вдруг дверь распахнулась и в комнату вбежал Ивин, тащивший за собой Тину.

— Папа! — мальчик бросил руку женщины и вскарабкался к Жороту на колени.

— Извините, что мы помешали, но Ив проснулся и потребовал вас, — с немного виноватым видом сказала Тина.

— Это вы извините, что я оставил его вам так надолго… Благодарю, Олли. Позови, пожалуйста, последнюю девочку.

Ивин, тем временем, соскочил с коленей и побежал обследовать комнату. Это заняло у него не больше полуминуты, после чего ребенок решительно кинулся к Жороту, и, схватив его за руку, потянул к выходу.

Колдун взглянул на Тину, та только руками развела.

В это время в двери появилась следующая девочка — полненькая крепышка с темно-коричневыми волосами, заплетенными в косу.

— Здравствуй. Как тебя зовут? — спросил колдун, беря Ивина на руки. Но мальчик не собирался сидеть спокойно, он тут же принялся вырываться, требуя, чтобы его спустили на землю.

— Мира, — отозвалась девочка.

— Мира, а Олли далеко ушла?

— Думаю, нет.

— Позови ее, пожалуйста, — когда за Мирой захлопнулась дверь, Жорот повернулся к Тине.

— Присмотрите за ними обоими, хорошо?

— Да, конечно.

Мира вернулась с Олли и колдун спросил:

— Олли, ты не могла бы приглядеть за Ивином, пока я буду говорить с Мирой?

Олли кивнула. Присев около мальчика, она внимательно посмотрела ему в лицо.

— Здравствуй.

Ивин настороженно кивнул.

— Познакомимся? Как тебя зовут?

— Ив.

— А меня Олли. Хочешь, я тебе покажу зайчика?

Глаза у ребенка загорелись:

— Настоящего?

— Конечно. С длинными-длинными ушками.

— Идем, — топая к выходу, Ивин придирчиво уточнял, можно ли будет погладить зайчика, или на него можно только смотреть, как на тигренка, которого показывал ему папа.

— Садись, пожалуйста.

Мира села в той же позе, что и обе ее предшественницы, бойко и уверенно отвечала на вопросы. Училась она на «хорошо» и «удовлетворительно», в свободное время любила возиться с малышами. На вопрос, чем она с ними занимается, Мира удивленно пожала плечами:

— В игры разные играем. В дочки-матери, колечки, прятки, да мало ли… Я, конечно, не играю, а слежу, чтобы все было в порядке. Они же постоянно норовят поссориться и передраться, — Мира извиняюще улыбнулась.

— А читать ты любишь?

— Я часто читаю малышам перед сном — мне воспитатели доверяют.

— А сама что-нибудь читаешь?

— Нет. Не интересно, — честно отозвалась она.

— Благодарю… Как я могу увидеть Мервина?

— Подождите немного, я его найду и позову, — девочка вприпрыжку выбежала из комнаты.

— Что скажете? — воспитатель вошел бесшумно, или Жорот слишком задумался.

— Мне хотелось бы задать вам еще пару вопросов. У вас есть время?

— Да.

— Пожалуйста, просветите меня относительно правил приема на работу ваших воспитанников.

— Подписывается стандартный контракт, по которому вы берете на себя обязательства обеспечить подростку рабочее место, жилье, еду и содержание не ниже официально прожиточного. Один выходной в десять дней с правом навещать интернат. До наступления совершеннолетия подростка вы считаетесь его официальным опекуном, но в случае возникновения спорных ситуаций контракт и опекунство могут быть расторгнуты.

— Что за «спорные ситуации»?

— Если детей плохо кормят, заставляют работать больше двенадцати часов, сексуальные домогательства, просто плохие условия проживания… Да мало ли.

— Ну, с этим проблем не будет… Опекунство — это обязательное условие ваших контрактов?

— Конечно. По закону несовершеннолетние могут находиться либо под опекунством государства, либо частного лица…

— Ясно.

— Простите, а что вас не устраивает?

Колдун вздохнул:

— Меня устраивает все. А вот вас… Что здесь понимается под термином «опекунство»?

— То же, что и везде, — пожал плечами Мервин. — Юридическую ответственность за подростка до его совершеннолетия.

— У меня на родине термин «опекунство» подразумевает, кроме всего прочего, создание определенного вида магической связи между опекуном и опекаемым.

— В смысле? Зачем?

— Эта связь помогает контролировать подопечного. Например, между мной и Ивином тоже существует такая связь. Только гораздо более полная, так как Ивин — мой сын. В случае опекунства магическая связь создается с более узким спектром контроля, в случае связи со слугами — это тоже практикуется — контроль еще более узок.

— Я не совсем понимаю… Но, в любом случае, подобными вопросами занимается господин Рал. Он должен быть еще в школе.

Рал оказался в школьном дворе, он разговаривал с пожилой, худой женщиной. Он пожал руку Мервину и повернулся к Жороту:

— Как успехи?

— Неплохо. Но тут возник вопрос… По закону я становлюсь официальным опекуном подростка.

— Да.

— Но опекунство у магов предполагает создание магической связи с помощью которой легче контролировать подопечного. Между мной и Ивином тоже установлена подобная связь.

— Нельзя конкретней?

— Если Ивин, например, сломает руку, или просто сильно ушибется, я об этом узнаю. И не только. У моего знакомого дочь упала в бассейн, он помог пятилетней девочке продержаться на плаву до прихода взрослых, хотя сам находился на другом конце планеты. Связь с опекаемым, конечно, не настолько полная, как с ребенком. Но я всегда буду знать, где подросток находится, здоров ли он, в случае необходимости смогу быстро помочь. Конечно, эта связь имеет и отрицательные стороны. Например, любые сильные эмоции обязательно передаются мне. И не только эмоции. Поэтому в случае, скажем, замужества, а после совершеннолетия — обязательно — связь сворачивается до минимума, который мы поддерживаем со слугами-немагами или вообще убирается.

Директор задумался.

— Как я понимаю, на опекунство без создания связи вы не согласитесь.

— По законам Клана такое опекунство будет недействительно.

— Но вы же живете здесь…

Колдун вздохнул.

— Это… даже не столько закон, сколько вопрос этики. И моего спокойствия, если хотите. Вот вы согласились бы, чтобы ваши подопечные ночевали не в приюте или шлялись неизвестно где?

— Я понял, но…

— Господин Рал, если я беру за кого-то на себя ответственность, то делаю по всем правилам. Прежде всего потому, что разумность наших правил подтверждены опытом не одного поколения магов.

— Я должен проконсультироваться… наверное, с магом?

— Если вас устроит Кецетин, он наверняка в курсе дела. Если нет, то любой Магистр Сообщества, сможет дать вам по данному вопросу полную информацию.

— Вы подобрали себе кого-то из воспитанников?

— Да. Но, согласитесь, переходить на личности имеет смысл лишь после достижения согласия по правилам опеки. Когда вы примете решение?

— Вы торопитесь?

— К сожалению. Вчера мне пришлось уволить няню Ивина, так что, сами понимаете… Все дополнительные расходы я, разумеется, оплачу. Еще одно. В ваших контрактах предполагается испытательный срок?

— Месяц или два по желанию опекуна.

— Думаю, месяца будет достаточно. Собственно, пожеланий у меня больше нет…

— Подождите пять минут.

Рал отошел в сторону и достал желтый кристалл, висящий у него на шее, на цепочке. Кристалл являлся простейшим передающим магическим устройством. Подобные были распространены в Клане, на этой же планете Жорот видел его впервые — условием работы кристалла было то, что как минимум одним из собеседников должен быть магом.

Директор уже закончил разговор.

— Ларсен подтвердил ваши слова. И он заинтересовался вами — вот его визитка, зайдите как-нибудь. Думаю, интерес будет взаимным, — директор передал колдуну твердый прямоугольник.

— Целитель? Обязательно. Благодарю вас, — Жорот вернул визитку Ралу.

— Оставьте себе.

— Я оставил.

Директор недоуменно поднял брови, потом улыбнулся:

— Ах да. Вечно забываю… Если вы готовы, то контракт можно подписать хоть сейчас.

— Отлично.

— И воспитанника тоже можете забрать сегодня…

— Кстати, кого вы выбрали? — вмешался Мервин.

— Олли.

— Все-таки девочку…

— Ивин тоскует без матери. А Олли выросла в семье, и сможет хоть как-то ее заменить.

— Все верно, — вздохнул Мервин. — Она прекрасно помнит мать и неосознанно ее копирует. За это ее недолюбливают ровесницы и обожают малыши.

— А, это та, что поступила к нам в десять лет? — вспомнил Рал.

— В девять, — уточнил Мервин.

— Если она вдруг откажется, тогда Виту.

Мервин и Рал переглянулись.

— Воспитанники не имеют в данном случае права голоса, — сообщил директор.

— Как, совсем?

— Они дети. Несовершеннолетние.

— Ага. Как зарабатывать на жизнь, так совершеннолетние, — не сдержался Жорот.

Воспитатель усмехнулся, директор пожал плечами:

— Таков закон.

— Мервин, я могу попросить пригласить сюда девочку и поинтересоваться ее мнением?

— Пожалуйста, — воспитатель вышел.

Директор с иронией взглянул на колдуна:

— Вы что, всерьез думаете, что она откажется?

Жорот сообщил:

— Двое взрослых отказались. Потому что я — колдун.

Рал усмехнулся:

— Я на знаю, что вырастет из Ивина, но девчонку, судя по всему, вы совершенно избалуете.

— По-вашему, спрашивать мнение — это баловать?

— У детей просто не может быть своего мнения, — уверенно отозвался Рал. — Оно составляется на основе жизненного опыта, знаний, а какой может быть опыт у подростка?

— Подросток даже на основе своего, действительно небольшого, жизненного опыта, при зачатках анализа и разумном подходе может принимать верные решения. В конце концов, это не экзамен по психологии… Но дело даже не в этом. Если два взрослых, опытных, как вы говорите, человека поддались иррациональному страху перед колдовством, то же может произойти и с ребенком. И что мне тогда прикажете с ней делать? Или вы думаете, что насмерть перепуганное существо, уверенное, что ее отдали на заклание злодею, способно нормально присматривать за Ивином?

Рал не успел ответить — вошли Мервин и Олли. Следом просочился Ивин и тут же вскарабкался Жороту на руки. Малыш принялся что-то рассказывать о кролике и мышках, но колдун тихо попросил его:

— Ивин, давай позже. Выйдем на улицу, и ты мне все в подробностях расскажешь, хорошо?

Ребенок согласно пропищал:

— Да, — и замолчал, вертясь на руках и с любопытством оглядываясь по сторонам.

Олли выглядела еще более напряженной, чем во время предыдущего разговора. Колдун посмотрел на Мервина, вновь перевел взгляд на Олли.

— Тебе воспитатель уже все сказал?

— Да, — прошептала девочка.

— И, как я понимаю, ты согласна, — в голосе Жорота ясно ощущалась ирония.

— Да.

— Что ж, давайте контракт.

Просмотрев бумаги, колдун заметил:

— Как и договаривались, с месячным испытательным сроком. Олли, ты знаешь, что такое испытательный срок?

— Конечно.

— Хорошо.

Когда Жорот поставил последнюю подпись, и Рал вручил ему экземпляр контракта, директор поинтересовался:

— Вы… э-э… колдовать будете тоже сегодня?

— По окончании испытательного срока.

— Разумно. Вы понимаете, это не праздное любопытство. Ларсен сказал, что для этого нужен будет прежний опекун… В данном случае, либо я, либо Мервин.

— Да, все верно. И это процесс довольно длительный, поэтому я вас извещу за три-четыре дня.

— Собственно, об этом я и хотел договориться.

— Когда можно будет забрать Олли?

— Минут через пятнадцать.

Девочка действительно очень скоро появилась в сопровождении Мервина с небольшой сумкой и одетая в уличную одежду. Провожать Олли набежала куча малышей — новости по интернату разносились быстро — но из сверстников пришла только плотная сероглазая девочка с длинными косами. Она пошепталась с Олли пару минут и долго стояла в воротах, глядя подруге вслед.

Ивин очень обрадовался, когда Жорот объяснил ему, что Олли — его новая няня. Он непрерывно болтал и носился, таская Олли за собой за руку.

Сразу за воротами интерната Жорот протянул руку:

— Давай сумку.

Олли вздрогнула и испугано подняла глаза:

— Я сама… Она не тяжелая…

— Да я не собираюсь ее нести! Там есть что-нибудь, что тебе может понадобиться в ближайшие пару часов?

— Н-нет… — девочка очень неохотно, но все же отдала колдуну требуемое. Тот сделал какое-то быстрое движение и сумка просто исчезла.

— Вот и все. Вещи лежит в твоей будущей комнате.

— С-спасибо.

— А меня так переправить можете? — поинтересовалась Тина. — Во дворец?

— Пока, к сожалению, нет. А что, вам так наскучило наше общество?

— Не очень, — лукаво улыбнулась девушка, — просто есть очень хочется.

— Ох. Прошу прощения. Сейчас исправлюсь.

Они зашли в понравившийся им ресторан. В помещении пришлось раздеться — было слишком жарко. Олли согласилась на это крайне неохотно, да и вообще хотела подождать на улице, мотивируя это тем, что не голодна. Но Жорот настоял, хотя почти сразу понял причину стеснительности девочки. Одета Олли была в новое, но очень дешевое платье, которое к тому же было ей абсолютно не по фигуре и в серые чулки, подходившие разве только для старух.

Когда они вышли на улицу, Ивин утащил Олли вперед, к витрине с игрушками, а Тина тихо сказала колдуну:

— Девочку надо одеть. Мало того, что ее на смех поднимут, вас просто не поймут, если няня вашего сына будет ходить в таком виде.

— Не надо меня уговаривать, я не против… Вы поможете?

— Да, но… Я знаю только магазины, в которых одеваюсь сама. Они, конечно, не самые дорогие, но там одежда не для слуг.

— А есть разница?

— Конечно.

— Зайдем в ближайший, и вы посоветуетесь с продавцом.

Тина с Олли, красной, как рак, вышли из магазина минут через пять. Девушка, взглянув на Жорота, покачала головой.

— Продавщица мне посоветовала пару магазинов, но они на другом конце города…

Колдун, который ждал вместе с Ивином на улице, вдруг кивнул на брючный костюм в витрине, предназначенный для охоты и верховых прогулок.

— Он выглядит проще, чем все эти платья, может, подойдет?

Тина нахмурилась, неуверенно кивнула:

— Это не принято но… пожалуй, да. А ты согласна носить брюки? — спросила она у девочки. Та покраснела еще сильней, но тоже кивнула.

— Тогда пошли обратно, — Тина потянула Олли за собой.

— Секунду… Купите два, и что там еще нужно, я не знаю. Олли, пожалуйста, сразу переоденься.

Жорот с Ивином успели слепить снеговичка, когда девушки наконец вышли из магазина. Колдун взглянул на преображенную Олли и одобрительно кивнул.

Дома Жорот показал Олли ее комнату — на кровати, как он и обещал, лежала сумка с ее приютскими вещами и пакет с новыми — колдун телепортировал и его, чтобы не таскаться.

— За этой дверью — ванна. Устраивайся, если что понадобится — скажешь. Когда закончишь, я тебя жду в гостиной.

Ивин клевал носом и почти сразу Жорот отнес его, засыпающего, на руках в постель. Когда он вернулся в гостиную, то был уже не в брюках, а в привычной мантии.

— Благодарю вас за приятный день, — тихо сказал колдун Тине, сидящей в кресле. И за вашу помощь. Без вас я не управился бы.

Девушка улыбнулась:

— Мне это было совсем не трудно. С вами приятно общаться.

— Тогда, может, задержитесь еще немного? У меня есть неплохое вино.

— Спасибо, но уже поздно…

— Хотя бы полчаса. Отдохнете после столь длительной прогулки.

— Ну… Хорошо.

— Вот и отлично, — колдун жестом передвинул стол, поставив его между двумя креслами и принялся выставлять на поднос вино, фрукты, сыр и фужеры.

— Вам помочь? — вопрос раздались почти синхронно два голоса — Тины и со стороны двери — там стояла незаметно подошедшая Олли.

— Нет, уже все. Олли, садись.

Девочка неуверенно подошла ближе и качнула головой.

— Я не пью.

— А пить тебе никто и не даст. Бери фрукты.

Девочка посмотрела на стол, потом на Тину и пробормотала:

— Я очень устала, сильно хочу спать, если можно…

— Конечно. Олли, завтра с утра и часов до трех-четырех ты будешь с Ивином одна. Он просыпается около девяти, оденешь, приведешь его в порядок… Ну, сама знаешь. Завтрак приносят в полдесятого, обед в час. Я забегу пару раз, посмотрю, как у тебя дела. Если что-то срочное, скажешь любому стражнику, чтоб позвал меня. Но это на самый крайний случай. Гулять завтра не выходите, нужно будет сначала уладить кое-какие формальности… Ты помнишь, что я сказал об испытательном сроке?

— Да.

— Вот и прекрасно. Осмотришься и решишь — устраивает ли тебя место. Если нет, это можно будет уладить. Только чтоб не получилось так, что ты осталась только потому, что вариантов нет, и соответственно будешь относиться к своим обязанностям.

Олли тихо ответила:

— Я в любом случае буду стараться.

— Хорошо. Ну, наверное, все. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

— Апельсин возьми. Ты же их любишь.

— Откуда вы знаете?

— Вижу, — усмехнулся колдун.

Олли неуверенно выбрала один, поменьше, и исчезла.

— Они все такие запуганные? — спросила Тина, провожая ее взглядом.

— Нет, — Жорот налил вино в бокалы, — она попала в приют в разумном возрасте и, похоже, так и не смогла адаптироваться.

— Поэтому вы ее выбрали? Пожалели? — Тина пригубила вино.

— Я похож на благотворителя в ущерб собственным интересам? Из девочек она самая развитая и, что, пожалуй, еще важней, хорошо помнит мать.

— Из девочек?

— Мне предлагали и мальчика. Но, по-моему, скорее для полноты выбора, — усмехнулся колдун, — Как вино?

— Хорошее. Но мне больше нравится наше. Наверное, я к нему привыкла.

— Так это тоже местное… Или нет?

Девушка улыбнулась:

— «Наше» — это то, которое делается в моем родном замке. Ну, и в близлежащих деревнях. А это разливают соседи севернее.

— Ого! — колдун с веселым изумлением уставился на Тину. — Так вы знаток?

Девушка смущенно улыбнулась:

— Поневоле. Наша семья уже, наверное, поколений десять занимается выращиванием винограда и производством вина. Да и не только наша — в провинции климат подходящий.

— И как называется ваше вино?

— Арлено. Если будете покупать, внимательно смотрите на этикетку с обратной стороны — на каждой бутылке свой номер. Это не только для нашего, а для любого вина. Подделок много.

— Это хоть настоящее?

— Да, — девушка покачала бокал в руках и грустно улыбнулась.

— Скучаете по дому?

Тина помолчала и задумчиво сказала:

— Там все изменилось. В четырнадцать меня отдали в пансион, и я не была дома почти до девятнадцати. А когда приехала… Младшая сестра вышла замуж. Папа умер, в поместье хозяйничает старший брат. Он хороший, но все стало по-другому. А почему вы уехали из дома? Если это не тайна, конечно.

— Никакой тайны, но и никакой интриги. Скучно стало на одном месте.

— И как, помогло? В смысле, уже не скучаете?

— Абсолютно.

— Не знаю, что у нас такого веселого, — пожала плечами Тина. — Хотя вы, кажется, вчера даже на дуэли дрались?

— Какая там дуэль… Кто-то захотел проверить мои силы.

— Кто?

— Пока не знаю. Тина, я приготовил вам небольшой подарок. Надеюсь, вы не откажетесь его принять?

— Смотря что за подарок, — отшутилась девушка, но колдун увидел, что она насторожилась.

— Полезный, — Жорот достал коробочку и, открыв, протянул собеседнице. На алом бархате лежал золотой браслет-цепочка, звеньями которого были разномастные, искусно сделанные листики. — Я вплел в него заклинания защиты: если в вашей еде или питье будет яд, вы ощутите покалывание. Если вам будет угрожать какая-либо опасность кроме яда, нагреется. Захотите узнать, лжет ли вам собеседник, зажмите хотя бы одно звено в пальцах и спрашивайте. Если звено заледенеет — он лжет. Ну, и потерять вы его не сможете, и украсть у вас его тоже не получиться.

— Спасибо, — Тина взяла коробочку, и достала украшение. Вытащила, чтобы рассмотреть поближе и спросила, на этот раз без всякой настороженности. — А почему мне?

— Селена и так обвешана амулетами и защитами сверх меры. И если захотят ударить по ней, возьмутся за вас.

Тина кивнула и тут же надела браслет. Точнее, попыталась — замочек одной рукой застегнуть не получалось.

Колдун опустился на колено рядом с креслом девушки и застегнул украшение. Галантно поцеловал девушке кончики пальцев и вернулся на свое место. Тина со всех сторон рассматривала браслет, примериваясь, как он выглядит на руке.

Жорот уточнил на всякий случай:

— Не мешает, никаких неприятных ощущений нет?

— Нет. А что, должны быть?

— Наоборот не должны, но иногда случается. Из-за индивидуальной несовместимости с зачарованным предметом. Но если сразу ничего не почувствовали, то все в порядке. Я, конечно, должен был посоветоваться с вами, выбирая само украшение. Но все получилось спонтанно, мне понравилась вещь. Показалось, заклинания удачно на нее лягут, я и…

— Нет-нет, браслет очень симпатичный, — улыбнулась Тина. — Спасибо. И спокойной ночи, а то уже совсем поздно.

— Давайте, я вас провожу.

— Нет, что вы. Мне идти-то в соседний коридор…

Несмотря на напряженный день, Жорот не лег спать, а засиделся за работой до трех утра. В результате он с трудом продрал глаза в половину восьмого и поплелся на кухню, рассчитывая, что чашка горячего чая поможет ему окончательно проснуться.

Впрочем, кухня — это было сильно сказано. На самом деле это была часть гостиной, отгороженная легкими, сдвигающимися ширмами, с маленьким столом, крошечной, двухконфорочной печкой и парой узких шкафов-пеналов. В квартирах во дворце кухни, как таковые, не предусматривались, поскольку еду носили с общей, расположенной на первом этаже, кухни, на которой штат поваров готовил на всех сразу. А эти миникухоньки предназначались разве для чаепитий или разогрева полуфабрикатов.

Зайдя в гостиную, колдун увидел Олли, которая, сидя на полу у журнального столика, стоящего прямо под окном, что-то рисовала.

— Доброе утро.

Девочка подскочила, испуганно обернулась.

— Здравствуйте… Ивин еще спит и я…

— Рисуешь, — констатировал колдун, — покажешь?

— Я закончу, тогда…

— Договорились. Чай будешь?

— Я сейчас приготовлю. Только уберу, — она вскочила, и начала быстро собирать карандаши, лежащие на столике.

— Стоп, — Жорот остановил суетящуюся девочку, — Ты со мной чай пить будешь? — раздельно повторил вопрос.

— Я… нет, спасибо.

— Тогда рисуй. Ивин все равно не скоро проснется. Кстати, а что ты так рано встала?

— Я привыкла. В интернате подъем в шесть утра.

— А, ну да… Конечно.

Когда Жорот вышел из-за ширм в гостиную, Олли там уже не было. Впрочем, отметил он это лишь краем сознания. Привел в порядок прическу — последнее, что осталось сделать перед выходом — тщательно расчесал распущенные с ночи волосы и собрал в привычный хвост. Прошелся по коридору, свернул в соседний и оказался у покоев королевской четы. Жорот молча кивнул стражникам и вошел. В прихожей, как всегда в это время, сидела Тина, тоже уже аккуратно причесанная и одетая. Она улыбнулась колдуну и приветливо поздоровалась.

Жорот поцеловал девушке руку, отметив, что подаренный накануне браслет, похоже, не снимался со вчерашнего вечера. Это успокоило его, хотя никаких признаков опасности он назвать не мог. Но интуиция подавала хоть и нелогичные, но явно тревожные сигналы. Может, просто высыпаться чаще надо?

Усмехнувшись последней мысли, Жорот сел и принялся за ежедневную утреннюю рутину — проверку защитной сети Селены. Работа колдуна не сопровождалась никакими внешними эффектами, но Тина довольно быстро научилась определять, занят он или нет, и сейчас сидела тихо, стараясь не мешать. Жорот мог работать, конечно, и из своей квартиры, но чем ближе в момент проверки он находился к ключевым узлам сети, тем было проще, да и информация шла более полная. А ключевые узлы Кецетин расположил в покоях их величеств, как раз недалеко от входа. Поэтому Жорот и старался прийти с утра пораньше, чтобы успеть закончить проверку перед пробуждением венценосной пары.

Процесс едва перевалил за середину, когда в прихожей появилась одна из новых фрейлин, Рита.

Согласно местным канонам красоты, фигура Риты считалась идеальной — средний рост, тонкая талия, выдающийся бюст и развитые бедра. Все это очень выгодно подчеркивалось облегающим костюмом — юбка чуть выше колен с глубоким разрезом слева. Тончайшие, чуть искрящиеся чулки (совсем чуть-чуть, иначе это было бы вульгарно), дополняли картину.

Фрейлина проплыла по прихожей, огляделась, с чувством собственного достоинства, и уселась на софу, достойную, видимо, чести (служить седалищем для ее персоны) нести на себе ее персону. Коротко, с тщательно отмеренным выражением «мы равны» поклонилась Тине. Та ответила тем же, с непроницаемым выражением лица. На Жорота Рита не обратила, казалось, внимания… Но это только казалось. До момента, когда девушка открыла рот:

— Настоящие мужчины встают, когда входит дама, — уничижительный взор, брошенный в сторону колдуна, должен был, вероятно, его морально уничтожить.

Жорот вообще не обратил внимания на слова девушки. То есть, он их услышал, но не воспринял и, естественно, не реагировал. Зато возмущенно выпрямилась Тина, и потребовала:

— Рита, господин Жорот занят. Будьте добры, не мешать.

— Занят? Чем? — пренебрежительно поинтересовалась фрейлина, — насколько я вижу, он сидит, уставившись в одну точку, и бездельничает…

Тина вскочила, подхватила Риту под руку и повела в дальний угол прихожей. Она вполголоса принялась что-то доказывать собеседнице. Рита отвечала, тоже тише, но так же высокомерно и с безусловным ощущением собственной правоты.

Колдун закончил проверку, нахмурился, медленно возвращаясь в реальность — кажется, он вычислил причину своего беспокойства, и теперь необходимо было поделиться ею с Кецетином. Возможно, догадка была пустышкой. Или он все-таки набрел на нечто любопытное?

Наконец он вернулся достаточно, чтобы обратить внимание на спор, все сильней и сильней разгорающийся. Прислушался и с удивлением понял, что темой спора служит, оказывается, его персона.

Жорот тихо подошел к спорщицам, и, уяснив суть, посчитал возможным вмешаться:

— Уважаемые дамы, вы можете потревожить их величеств.

Тина, увидев, что Жорот «вернулся в этот мир», замолчала, и, передернув плечами, гордо прошествовала в противоположный угол прихожей. Похоже было, что она досадует на себя за горячность, с которой она кинулась на защиту, в общем-то, чужого человека.

— Госпожа баронесса, вы мне что-то хотели сказать? Я слушаю.

Но Рита почему-то не соизволила высказать свои претензии и, молча отошла, вскинув подбородок, всем своим видом показывая, что она не желает беседовать с колдуном.

Тут, очень вовремя, в прихожую зашел Бореан, который тут же принялся увиваться вокруг Риты. Выражение презрительного высокомерия медленно исчезло с лица баронессы, и она, с довольным блеском в глазах, принимала знаки внимания виконта.

Жорот, воспользовавшись ситуацией, приблизился к Тине и тихо спросил:

— А что вообще случилось?

— Случилось ваше невнимание к нашей красавице, — тихо съязвила в ответ девушка. — Вы не соблаговолили подняться, когда она вошла.

— Ничего, я как-нибудь переживу ее высочайший гнев, — рассеяно отозвался колдун. — Вы чем-то расстроены?

Тина покачала головой.

— Вы уверены? Если я смогу чем-то помочь, буду только рад.

— Спасибо, у меня все в порядке.

Последним, почти одновременно с вышедшими из спальни королем и королевой, появился Кецетин.

Завтрак прошел как всегда, только вторая фрейлина, маркиза, почему-то отсутствовала. Да Бореан ни на кого за столом не смотрел, кроме как на Риту, предугадывая, буквально, каждое ее желание. Впрочем, так как кавалеров за столом было больше дам, никто из женщин от отсутствия внимания не страдал.

Еще в начале завтрака Жорот улучив момент, дотронулся до Кецетина и «кинул» ему свою догадку, подтвержденную статистическими выкладками. В результате маг всю совместную трапезу отвечал невпопад, часто замолкал, уставившись в одну точку.

— Кецетин, да что сегодня с тобой?

Маг очнулся лишь от прямого вопроса Селены. И сообщил:

— Ваши величества, я очень сожалею, но сегодня я буду занят. И Жорот тоже.

Переждав возмущенные возгласы, Кецетин добавил:

— Если возникнет срочная необходимость, вы помните, как меня можно вызвать — я буду у себя.

— Когда тебе это в голову пришло?

— Сегодня утром, когда я проверял сеть Селены.

— Ты не ошибся в своих выкладках?

— Исключено. У меня с самого начала возникло ощущение неправильности. Это ненормально, когда сеть приходится подновлять каждый день. Понимаешь, каждый! Немного, совсем чуть-чуть, но… А когда я соединил точки разрывов, то увидел, что это явно часть чего-то большего.

— Подожди.

Кецетин остановился, открывая внутреннюю дверь в свою пристройку. Жорот закрыл ее за собой и машинально сделал знак замка.

— Ты-то откуда знаешь, как нормально работает сеть? Есть опыт?

— Не считая домашней — а она была не меньше сети Селены, я занимался сетью в храмах Матери. Как-то даже был — правда, недолго — центральным в одном из храмов.

— Это сколько?

— Немногим больше года. А теперь представь, сколько народу ежедневно бывает в храме. Не забывай, что это Клан, и, следовательно, процент магов среди прихожан очень высок. И при всем этом я латал сеть раз в десять-двенадцать дней, не чаще.

Кецетин молчал.

— Сначала я подумал, что это из-за того, что твоя сеть построена на других принципах. После Проверки больше дюжины дней потратил на ее изучение и адаптацию, но проблема осталась. Хотя, теоретически, вообще не должна была возникнуть. Тогда решил, что просто забыл об этих мелочах — все же сетями я не занимаюсь больше шестидесяти лет. Запустил заклинание освежения памяти и выяснил, что моя забывчивость не при чем. Тогда я стал фиксировать и анализировать все нарушения. Через две дюжины дней получил те выкладки, что кинул тебе. Для серьезных выводов информации недостаточно, но даже предварительные гипотезы неутешительны.

— И откуда ты на мою голову взялся такой умный… — проворчал Кецетин. — Ладно. Я проверю…

— Я тебе обязательно для этого нужен?

— Хочешь куда-то сбежать?

— В Храм Матери. Верховная пожелала побеседовать.

— А… Иди. И, кстати. Заведи ты себе любовницу, в конце концов! Или хоть любовника, что ли. А то еще немного, и тебе такие извращения припишут — гомосексуализм цветочками покажется!

— И что?

— И ничего! — рявкнул Кецетин. — Как ты меня достал этой своей инфантильностью…

— А как ты меня — своим беспокойством о мнении всяких идиотов, — в тон ему отозвался Жорот.

Храм Матери выглядел небольшим сооружением, окруженным огромным парком. Неискушенный мог запросто пройти мимо — на храм могущественной богини эта невзрачная постройка совсем не походила. По сути, она являлась лишь воротами в громадные подземные залы, расположенные под старым парком.

В Клане предпочитали строить наземные храмы, но согласно правилам, часть залов обязательно должна была располагаться под землей, а кое-где подземное расположение основной части храмовых помещений становилось культом.

Несмотря на непривычное расположение, колдун легко нашел дорогу к покоям Верховной, читая знаки, которыми изобиловали настенные росписи. По пути он частенько проходил мимо Стражей, и чем ближе к внутренним помещениям, тем чаще, но на колдуна они внимания не обращали.

В небольшой светлой приемной сидела послушница, исполняющая роль секретарши. Жорот вежливо приветствовал девушку согласно канону и попросил доложить о нем Верховной.

— Вам назначено?

— Да.

Послушница исчезла в соседнем кабинете. Когда она вновь показалась на пороге, колдун с интересом рассматривал осветительные отверстия, прикидывая, насколько они основаны на магии, а насколько используется зеркальный эффект.

— Верховная ждет вас.

Поблагодарив, он вошел в кабинет и склонился в ритуальном поклоне. Краткая фраза приветствия, ответ Верховной, и Жорот, как и на балу, преклонил колено, ожидая благословения. На этот раз он его получил сразу и поднял голову. Сегодня Верховная была в простом платье, с тем же неприметным знаком Земли на шее. Светлые волосы убраны в две косы, свободно лежащие вдоль спины. Жорот мельком взглянул женщине в глаза и непроизвольно отвел взгляд — он ощущал дискомфорт рядом со Старшими магами, ему всегда казалось, что с преодолением какого-то рубежа Старшие становятся — как бы это точнее выразиться — не совсем людьми. И даже не совсем магами. Кецетин, кстати, отнюдь не был исключением, просто его мимикрия молодого обормота срослась с ним, стала словно истинным лицом, и лишь иногда через него проступало лицо Старшего. Верховная жрица Матери же не использовала подобную маску уже долгие века, и ее сила оглушала любого идиота, рискующего просто приблизиться. Жорот себя к идиотам не относил, поэтому держался от жрицы на расстоянии и старался быть крайне вежливым.

Верховная знакомым жестом приказала ему подняться и поинтересовалась:

— В Клане жрицам разрешается вводить в таинства непосвященных?

— Простите?

— Что здесь написано? — жрица указала на цепочку иероглифов, выбитых на стене.

— Указания по ритуалу вхождения в транс для контакта с Матерью, — еле глянув на надпись, отозвался Жорот, — Я понял, о чем вы. Наш брак с Велой длился более века. Сразу после бракосочетания мне дали допуск, соответствующий десятнику храмовой стражи. Со временем он повышался и сейчас допуск у меня максимален.

— Допуск, максимальный для мужчины это… уровень моего заместителя по безопасности, — задумчиво сказала Верховная.

Жорот чуть покачал головой:

— Я имею максимальный допуск для гермафродита. Вела — маг-гермафродит, и мне дали соответствующий ранг.

— Но для этого ты должен быть…

— Да, я бисексуал.

— Даже так. То есть, уровень моего заместителя либо, при посвящении, настоятеля любого провинциального храма.

— Я не стремлюсь к этому, Верховная.

— В твоем досье нет упоминания о подобном уровне, — строго заметила жрица.

Колдун спокойно пожал плечами:

— Сделайте повторный запрос. Возможно, просто не внесли, поскольку нас в Клане с таким уровнем всего шестеро. Нас и так все знают. Либо… Мать сняла с меня допуск в связи с разводом. Если так, прошу прощения за ненамеренное введение вас в заблуждение.

— На тебе нет знаков понижения. Ты не видишь знаков Матери?

— Я не посвящен.

— Иногда в этом нет необходимости.

— Мать не сочла необходимым дать мне такую возможность.

Жрица задумчиво кивнула.

— Как ты сам понимаешь, речь сейчас идет не о том, войдешь ли ты в число прихожан. А о том, в каком качестве ты в него войдешь. Ты будешь подтверждать свой допуск?

— Не вижу смысла. Я сейчас очень занят и не смогу в достаточной мере участвовать в жизни храма. Даже не уверен, смогу ли регулярно ходить на службы, хотя, конечно, постараюсь. Надеюсь, отсутствие подтвержденного допуска не помешает обращаться ко мне в случае необходимости?

— Боевой маг, мастер-артефактор, некромант…

Жорот кивнул:

— Три основные специализации, к вашим услугам.

— Хорошо… Но я предпочла бы, чтобы ты все-таки доказал свой допуск.

Колдун сделал ритуальный жест подчинения и уточнил:

— Могу я попросить об отсрочке? Дней на десять-двенадцать. Если появится возможность, то я, конечно, пройду ритуалы раньше.

— Конечно, как тебе будет удобно.

— Благодарю.

— Но инициацию и дары ты принесешь сегодня.

— Да, Верховная.

Во дворец Жорот успел вернуться к обеду. Отправил по сети зов Кецетину — тот еще работал у себя и отозвался резким «не отвлекай». Колдун попросил проходящего мимо лакея прислать ему обед в комнаты — он решил не присутствовать сегодня на обеде с их величествами — собрался отдохнуть после храмовых ритуалов и заодно понаблюдать, как Ивин и Олли притираются друг к другу.

Дома царила полная идиллия. Ивин увлеченно строил на полу крепость из кубиков, в дальнем углу детской из одеял и стульев было сооружено нечто вроде домика. Олли сидела рядом, временами подправляя стены крепости, чтобы они не рушились — неутомимый строитель иногда задевал их ногами и локтями, сам того не замечая.

Увидев отца, Ивин вскочил и, победно размахивая листом бумаги, понесся к нему со всех ног.

— Смотри, какую крепость мне Ол нарисовала! Я ее сейчас строю, правда, похоже?

Жорот поднял ребенка на руки, посмотрел на рисунок и с удивлением перевел взгляд на Олли. Рисунок был черно-белый, но при этом штрихами очень выразительно подчеркнуты тени, а сама крепость составлена именно из тех блоков, которые имелись в строительном наборе Ивина.

— Молодец, у тебя очень хорошо получается. Только придется пока прерваться — сейчас принесут обед.

— Папа! Я хочу башню достроить!

— Хорошо, достраивай свою башню, — он спустил ребенка с рук и отдал ему рисунок, — только осторожно, не рушь то, что уже готово. Олли, я вчера не успел дойти до художественного класса. Ты взяла сюда свои готовые рисунки? Я хотел бы посмотреть.

Девочка молча исчезла в своей комнате и скоро вернулась с папкой. Протянула Жороту и вернулась к Ивину.

Колдун с интересом перебирал работы. Он совершенно не разбирался в рисовании, но с его, дилетантской точки зрения, рисунки были любопытными.

В дверь раздался стук — зашел слуга с обедом. Жорот обратил внимание на накрытый стол, только когда Олли начала сажать мальчика за еду.

— Да, Ивин, садись. А то все остынет, — он отдал папку обратно Олли. Сел за стол, но есть не начал, дожидаясь девочку, которая почему-то все не шла. Ивин уже уничтожил чуть не половину порции, когда Жорот наконец не выдержал:

— Олли! Ты скоро?

Она появилась из своей комнаты с настороженно-удивленным видом.

— Я вам нужна?

— А ты что, есть не собираешься? Садись.

— Слуги не едят с господами.

— Не выдумывай. Садись, — он машинально отодвинул девочке стул, а она, похоже, растерялась от этого жеста окончательно. Тихо сказала:

— Но так нельзя… не положено.

— Здесь я решаю, что положено, а что нет, — резко отозвался колдун, которому надоел этот дурацкий спор.

Олли вздрогнула и покорно села на предложенное место. Неуверенно, не поднимая глаза от тарелки, принялась запихивать — по-другому не скажешь — в себя ее содержимое.

Видя, что девочка зажалась окончательно, Жорот попытался ее успокоить.

— Извини. Там, где я жил до сих пор, таких правил просто нет. И я не вижу смысла их придерживаться. Поэтому, пожалуйста, давай не будем создавать друг другу проблемы со всеми этими условностями. Хорошо?

— Как скажете, — тихо отозвалась она.

В конце концов, Жорот, подумав, решил оставить ее в покое. Привыкнет, успокоится. А пытаться уговаривать дальше — похоже, только усиливать ее дискомфорт.

Поев, Ивин вновь кинулся к своей крепости. Жорот же, прикинув, что до окончания королевского обеда, как минимум, еще около часа, принялся расспрашивать Олли:

— Ты давно рисуешь?

— Сколько себя помню, — помолчав, она уточнила, — меня мама учила.

— А кем была твоя мама?

— Швеей.

— Ты ей помогала?

— Немного. Но мама говорила, что из меня не получится хорошая портниха.

— Почему?

— Она свое первое платье сшила в семь лет. А я… у меня не выходило. Но рисую я лучше мамы.

— Где у вас обучаются рисованию? Ты же наверняка знаешь?

— Есть специальная школа. Но туда принимают только с пятнадцати лет и занятия стоят очень дорого.

— А тебе сейчас сколько?

— Тринадцать.

— Как я понимаю, ты бы хотела учиться рисованию.

Олли кивнула.

— Я подумаю, что можно будет сделать. Часа через три-четыре я, надеюсь, освобожусь. А пока оставляю тебя с Ивином. Он тебя слушается?

— Да… Он постоянно спрашивает про маму.

Колдун нахмурился. Ивин и его доставал вопросами о матери, но как объяснить трехлетнему ребенку, что его мамы больше нет?

Жорот запустил заклинание звукоизоляции и сказал:

— Говори, что она уехала, и, как только сможет, обязательно вернется.

— Она…

— Умерла. Не беспокойся, он не услышит. Только не вздумай ему это сказать.

— Конечно. Ивину повезло, что у него есть вы.

— Относительно. Ну, все. Я убираю звукоизоляцию. До вечера.

Поздно вечером, уложив Ивина спать, Жорот пошел к Кецетину.

В кабинете мага стояла та напряженная атмосфера, которая обозначает места, где долго занимались магией. Воздух словно звенел от пронизывающих его заклинаний, Жорот даже не рискнул заходить — он наложил на себя видение и увидел множество заклинательных нитей, растянутых по всему кабинету. В дальнем углу кабинета, за столом у окна сидел Кецетин, сосредоточенно пишущий что-то, и периодически роющийся в книгах и свитках, валяющихся вокруг.

Колдун окликнул Кецетина прямо с порога:

— Я тебе сегодня нужен?

Маг поднял голову, уперся отсутствующим взглядом в Жорота. Наконец глаза его стали более осмысленными, он кивнул.

— Хорошо, что зашел. Подожди немного, я сейчас.

«Немного» растянулось почти на полтора часа. Впрочем, Жорот, предвидя подобное, тоже не сидел без дела, хотя сегодня он предпочел бы выспаться, а не заниматься теоретическими расчетами.

— Где это ты так вымотался? — поинтересовался Кецетин, плюхаясь в кресло и материализуя у себя в руке огромную кружку с горячим молоком.

— Верховная пожелала немедленной инициации.

— А зачем ты вообще связался с этими… дамами? — прихлебывая молоко, спросил маг.

— Моя жена — маг-гермафродит, жрица Матери. Мне по статусу положен ранг Защитника, ну и еще кое-что. После развода Мать оставила за мной все привилегии моего положения… и обязанности, естественно, тоже.

— Мать у тебя в Пантеоне?

— Я не просил ее об этом, не проходил Проверки, но реально… скорее да, чем нет.

— Гм… Мать у тебя одна такая или еще кто-нибудь есть?

— Орос, и Роот.

Кецетин хмыкнул.

— С Роотом все ясно, кроме одного — почему ты, будучи мастером-артефактором официально не взял себе его в Пантеон?

— Потому что договор с Оросом заключил раньше. А Роот не любит воров.

— Вот-вот… Орос-то тебе зачем? — продолжал допытываться Кецетин.

— Когда мне понадобилось ставить Сети, я абсолютно ничего в этом не понимал. А нужно было сделать качественно и быстро.

— И при чем тут бог воров?

— Можно обращаться к прямым покровителям, а можно взывать и к противникам интересующей тебя цели. Как идти от противного, понимаешь? Второе часто рациональней — результат достигается быстрее и наименьшими силами. Ты сам подумай, кто лучше всех знает технику Сетей? Воры и убийцы. А потом оказалось, что Орос может быть весьма полезен… в разных областях. Да и вообще, разрывать договор с божеством, когда оно тебе уже не нужно — дурной тон, сам знаешь.

— Ага. Надо просто соображать с кем заключать подобные договора.

— А что тебя в Оросе не устраивает?

— Ладно. Это твой выбор и твои проблемы, — Кецетин наконец отставил кружку и взял листок бумаги — прямо из воздуха и протянул Жороту. Тот положил бумагу на столик, вгляделся в изображение.

— Откуда это?

— Это схема разрывов, которые происходили в Сети Лограна начиная со смерти старого короля. А это, — второй лист лег рядом с первым — с момента появления Селены, точнее, формирования ее сети. Синим цветом показаны точки, которые отследил ты.

Жорот вглядывался в схемы, но совсем недолго. Рисунок разрывов в Сети Лограна складывался в идеальную руну высасывания сил. У Селены — в руну проклятия, почти законченную, для завершения не хватало пары дюжин точек. Колдун поднял голову.

— В местах разрывов остались посторонние частицы?

— Настолько микроскопические, что я только сейчас их обнаружил. Когда знал, что искать.

— Что будем делать? Сетей, считай, нет.

— Я к Мердоку. Немедленно. Привожу его ребят, мы формируем новую сеть. Пока одну на двоих. С помощью магов Сообщества на это уйдет часов восемь, максимум — десять.

— А ты уверен, что это не их рук дело?

— Исключено. Они — белые.

Колдун только пожал плечами.

— Я договорюсь с Мердоком, на этот раз защита будет на несколько уровней выше. Есть кое-какие разработки. Может, ты что-нибудь предложишь…

— Есть у меня пара мыслей, — кивнул колдун.

— Работа начнется через три-четыре часа. Так что додумывай свои мысли, ну и вообще… подготовься.

За оставшееся до утра время Жорот успел сделать два защитных амулета — хорошо хоть заготовки уже были. На этот раз он работал в своих комнатах — смысла беречь Сети уже не было.

Наконец последние линии заклинания были наложены, Жорот откинулся на спинку стула, устало помассировал болевшие от напряжения глаза. Когда он отнял ладони от лица, то увидел стоящую на столе чашку горячего чая. Недоуменно оглянулся, только сейчас заметил Олли, которая исчезла за ширмой.

— Благодарю, — взглянув на часы, колдун понял, что времени не осталось — было начало седьмого. Кецетин вот-вот пришлет зов.

Чай немного помог, но спать хотелось дико. Ничего, не в первый раз.

— Олли, подойди, пожалуйста.

Девочка появилась, стараясь держаться на расстоянии и глядя в пол.

— Зайдем на минуту к Ивину, только тихо.

Он прошел в спальню мальчика и надел один из амулетов — маленький браслетик из тройной цепочки — на руку Ивину. Ребенок даже не проснулся. Жорот поманил девочку обратно и тихо сказал:

— Это защитный амулет. Ни в коем случае не снимай его и следи, чтоб Ивин не снял, хорошо? А этот — тебе, — он протянул ей небольшую цепочку-ожерелье, — Одень, пожалуйста, и тоже не снимай.

Девочка, посмотрев на украшение, спрятала руки за спиной и покачала головой:

— Она же золотая…

— Какое это имеет значение? — видимо, в его тоне прорвалось раздражение, потому что Олли отступила еще на пару шагов и дрожащим голосом ответила:

— Слугам нельзя носить золото! Только серебро — иначе штраф и… неприятности.

Колдун нахмурился:

— Ты это серьезно?

Девочка кивнула, все еще с перепуганным видом.

— Извини, я не знал. Так пойдет?

Цепочка из желтой стала белой.

Девочка вновь кивнула.

— Только не подноси к огню и не опускай в воду, опять золотой станет. Позже я тебе что-нибудь другое сделаю, если уж все так строго. Одень прямо сейчас, при мне. Хорошо. А теперь послушай меня, пожалуйста. Секунду… Да, через пару минут буду… Здесь, похоже, намечаются неприятности. И если меня убьют, ты должна будешь кое-что сделать. У Ивина на шее кулон, видела? Так вот, этот кулон нужно будет разбить. Просто ударь его о стену, например. Но при этом ты должна держать Ивина на руках, либо обнимать — в общем, быть как можно ближе. Вас телепортирует на ту планету, где я жил. В мой старый дом. Там живет сейчас моя жена, она позаботится о вас обоих.

— Мама Ивина?

— Нет. Моя бывшая жена. Да… Она сейчас выглядит как парень, зовут ее Вел. Ты сделаешь, как я сказал?

Она кивнула.

— Но это только в случае, если ты будешь уверена, что я умер. Либо… Если вам будет грозить смертельная опасность. Надеюсь, что ни того ни другого не случится. Все, я побежал. До свидания.

В королевских апартаментах было полно народу. Логран и Селена, Тина, королева-мать, Кецетин, Келюс, Саура, дюжина охранников, Мердок с одним из своих заместителей, и несколько магов Сообщества. Кецетин и Мердок горячо спорили, маги занимались подготовкой — намечали контуры и чистили пространство. Жорот полупоклонами поздоровался с Лоттой и Тиной, которые, похоже, единственные обратили внимание на его приход и подошел к спорящим. Кецетин, скользнув по нему взглядом, кивнул и продолжил горячо доказывать Мердоку, что Сеть, в любом случае, должна быть завязана на придворных магах.

— Но вы убедились, что это не гарантирует ее сохранность!

— А как вы думаете, насколько уменьшается безопасность Сети при увеличении количества магов, имеющих к ней доступ!

Жорот вполуха слушал спор, пытаясь разобраться, что же его все-таки беспокоит. Наконец он, прищурившись, внимательно взглянул сначала на Тину, потом на Селену. Подошел к молодой королеве, с поклоном поздоровался — она только сейчас обратила на него внимание — и поинтересовался:

— Как самочувствие, Ваше Величество?

— Как-то… странно, — Селена вдруг побледнела и с трудом перевела дыхание. Жорот еще раз вгляделся в юную королеву и, сосредоточившись, передал Кецетину по связи:

«Отвлекись, пожалуйста. Я, конечно, не лекарь, но по-моему, у Селены схватки.»

Кецетин замолк на полуслове, оглянулся на Селену, и Жорот явственно услышал его ругательство.

— Когда мы сможем начать, Мердок?

Глава осмотрел своих подчиненных и отозвался:

— Через полчаса наверняка.

— Ну, я сейчас подойду, — Кецетин мгновенно оказался около Селены и, приказав Жороту по связи «Бери Лотту, Тину и тащи за нами», — под ручку вывел юную королеву в соседнюю комнату. Жорот склонился перед Лоттой и тихо сказал:

— Ваше Величество, нам надо поговорить. Давайте выйдем, а то здесь слишком шумно.

Он предложил Лотте руку и повел ее к той же двери, за которой исчезли Кецетин с Селеной. Одновременно Жорот бросил взгляд на Тину и чуть кивнул головой, надеясь, что девушка поймет, что он от нее хочет. Она действительно поняла — тихо скользнула за своей госпожой, ухитрившись сделать это задолго перед тем, как колдун подвел к двери Лотту.

Наконец дверь захлопнулась, они оказались в комнате, предназначенной для отдыха пажей. Кецетин быстро сделал знак, ставящий звуконепроницаемую завесу. Резко приказал:

— Тина, иди через вторую дверь за лекарем, быстро!

Девушка молча исчезла.

— Что произошло? — повелительно спросила королева-мать.

Кецетин раздраженно повернулся в ее сторону:

— Вы спрашиваете у меня? Кто из нас женщина, в конце концов? — маг резким жестом указал на Селену, которая в очередной раз побледнела и непроизвольно схватилась за живот.

Лотта ахнула и кинулась к невестке.

Кецетин тихо приказал колдуну, воспользовавшись, что женщинам было явно не до них:

— Ты останешься защищать Селену. Во время родов все каналы открыты нафиг и у нее и у ребенка. Атака будет наверняка, но к моей помощи прибегнешь только в крайнем случае — я буду занят сетью.

Жорот кивнул и предложил:

— Тогда давай быстро уберем ее сеть. Пользы от нее никакой, только вред.

Маг согласно кивнул.

Минуть через пять напряженной работы были разбиты основные узлы и блоки, наконец Кецетин сказал:

— Достаточно. Я пошел.

Кецетин вышел почти одновременно с зашедшим в комнату лекарем. Взгляд старика безошибочно остановился на Селене.

— Что ж вы сразу не сказали! Нужна помощь…

— Нет, — вмешался колдун, — необходимо, чтобы никто, кроме здесь присутствующих, о родах не знал.

Лекарь наградил колдуна неприязненным взглядом.

— А вам вообще тут делать нечего.

Жорот не обратил на его ворчание внимания.

Прибежала Тина:

— Я выгнала всех из спальни.

В королевской спальне Жорот был впервые. Громадная комната с гигантской двуспальной кроватью посередине. Правда, без балдахинов или чего-то подобного. К стенам сиротливо жались какие-то столики и комодики из светлого дерева, в углу слева от окон было вделано прямо в стену огромное, от пола до потолка, зеркало. Жорот, взглянув на него, быстро попросил:

— Тина, зеркало нужно чем-то завесить.

— Что? — девушка с ужасом уставилась на колдуна, — Вы что? Как при покойнике…

— О боги! — не сдержался Жорот, — ну при чем тут… Ладно, — он сделал несколько быстрых жестов, зеркало покрылось темным слоем, напоминающем густую копоть. Колдун оглядел результат, пробормотал:

— Так даже лучше, — и уже громче, продолжил. — Из комнаты никому не выходить…

— Что значит «не выходить»! — возмутился лекарь, — Мне нужна горячая вода, да мало ли…

— Тут где-то должна быть ванна? — отрывисто спросил Жорот у Тины.

Девушка указала на неприметную дверь, завешенную, к тому же, драпировками.

Колдун быстро зашел туда, проделал с зеркалами то же, что и в спальне.

— Ванна в вашем распоряжении, — сказал он лекарю.

— Молодой человек, — голос лекаря источал яд. — Мне нужна ОЧЕНЬ горячая вода, кипяток.

— Сколько?

— В смысле?

— Сколько вам ее нужно?

— Много.

Жорот открыл дверь в ванную, одним движением наполнил ванну водой и через миг вода закипела.

— Достаточно?

— Да, — буркнул лекарь.

— Что-нибудь еще?

— Нет. Если дамы мне помогут, мы справимся.

Колдун сотворил запечатывающие заклинания возле дверей и окон. Потом посмотрел на Селену, стонущую на постели и изменил одно из заклинаний на окнах. Отрывисто сказал:

— Если будете открывать окно, то только вот это.

Старик-лекарь перехватил взгляд Жорота и раздраженно сказал:

— Молодой человек, вы собираетесь уходить отсюда? В конце концов, это просто неприлично, мне сейчас придется раздевать ее величество …

— Займитесь делом, — отозвался Жорот. — А мне не мешайте заниматься своим.

— Что значит «не мешайте заниматься»?! — возмутился старик, — вы, в конце концов, отдаете себе отчет…

Вмешалась Лотта:

— Вертер, присутствие мага здесь — вынужденная необходимость. К сожалению, придется отступить от правил приличия.

Старик недовольно заворчал, но вернулся к пациентке. У Селены только что прекратилась очередная схватка и она попыталась сесть. Вертер замахал руками:

— Только не сидеть! Ходить, лежать, но сидеть — нельзя! Вы можете повредить ребенка…

Селену начали переодевать. Колдун равнодушно скользнул взглядом и отвернулся. Постукивая по резной панели, он вспоминал, что еще упустил. Наконец до него дошло. Он негромко спросил у Лотты:

— В этой комнате есть потайные двери, ходы?

Королева-мать подумала, отпустила руку Селены и молча показала два места с виду не отличающихся от остальных стен.

Колдун кивнул, тоже поставил на них защиту. В это время Селена закричала. Лекарь скороговоркой сказал:

— Воды отходят! Дайте…

Что именно он требовал, колдун не услышал. Затемненное зеркало вдруг задрожало и выгнулось. Колдун мгновенно поставил перед ним защиту, еле успев — стекло взорвалось, осколки, наткнувшись на защиту, легли ровной кучкой перед невидимой стеной. Все, находящиеся в комнате смотрели на груду стекла, даже Селена приподнялась на кровати. И тут же опять закричала, откинувшись на подушки.

В следующее мгновение Жорот телекинезом рванул на себя дверь ванны, захлопывая ее. В ванной раздалось три взрыва.

— Что это? — прошептала Тина.

Жорот, не обращая на нее внимания, поставил перед дверью ванны щит, осторожно открыл ее и заглянул внутрь. Действительно, целых зеркал не осталось. Он убрал щит, небрежным жестом смел стекла, валяющиеся на полу в угол, вторым жестом убрал осколки из ванны с кипящей водой и обернулся лекарю и женщинам.

— Пока все в порядке. Пожалуйста. Из комнаты не выходить, кроме как в ванну. Окна не открывать, кроме вот этого, среднего. Пока я не скажу, либо не придет Кецетин.

Тина на мгновение спрятала лицо в ладони, Лотта решительно кивнула. Вертер вновь склонился над Селеной.

— Все хорошо, а теперь осторожненько…

Колдун резко дернулся, увидев тень, просочившуюся через одну из стенных панелей. Тина удивленно посмотрела на него, но тут же переключила свое внимание на Селену. Вертер от роженицы даже не отрывался. Зато Лотта неожиданно встала и спросила прерывающимся голосом:

— Кто это?

Жорот выпустил по тени заклинание, которое, должно развоплотить любую нематериальную сущность. Но тут же понял ошибку — тень отнюдь не было нематериальной. Это был демон, сменивший материальность, чтобы просочиться через стену… Точнее, через дверь, Жорот увидел это абсолютно ясно. То ли Лотта не знала об этой потайной двери, то ли не сообщила по своим соображениям.

За свою ошибку Жорот поплатился — пока он готовил второе заклинание, демон кинул свое. Туча шипов, словно осы, полетели в колдуна, который успевал либо защититься, либо напасть. Поскольку он уже начал плести заклинание нападения, то выбора, собственно, не было. Защита отклонила большую часть шипов, но, так как эти демонские штучки поглощали магию, то сама защита рассыпалась. И четыре шипа угодили в Жорота, а один — в Лотту, которая стояла слишком близко, не в силах оторвать глаз от ужасного визитера. Заклинание уничтожило демона, но Жороту от этого легче не стало. Прежде всего он «закрыл» заклинанием найденную потайную дверь, затем изолировал шипы внутри своего тела — они сидели довольно глубоко, хорошо хоть, дальше не продвигались. Повернулся к Лотте — та стояла бледная, зажимая рукой бок, по пальцам струилась кровь.

— Позвольте… — он посадил королеву на стул, разъединил одежду в месте разрыва, обнажив небольшой участок кожи. Шипа уже видно не было, но ранка продолжала кровить.

— Больно?

— Почему-то все больней и больней, — помолчав, сказала Лотта. — Но я потерплю. Вертер вытащит.

— Он не сможет, — Жорот наконец вспомнил, что это за шипы и выругался про себя. Эти штуки питались магией, выбирали целью только магов, если, конечно, специально не были нацелены на немага. Вытащить металлическими предметами их было невозможно — они ухитрялись выворачиваться, чтобы не соприкоснуться с металлом, разрывая при этом плоть, в которой засели. Если же их не трогать, то они оставались на месте, и начинали распространять вокруг себя болевые импульсы, со временем только усиливающиеся. Если вовремя не избавиться от шипа, болевой шок гарантирован. Свои он изолировал — не полностью, конечно, но какое-то время у него есть. А вот что делать с Лоттой? У Вертера наверняка есть обезболивающее. Но его может оказаться недостаточно — самое разумное и безопасное шип вытащить — колдун мог контролировать состояние шипов у себя, но у Лотты — нет.

— Вы знали, что у вас есть способности к магии?

— Что?

— Ладно, это потом… — колдун вспомнил, что более сильный маг может вытащить шип у начинающего. Или хотя бы попробовать. Если не получится, придется глушить обезболивающими… Он огляделся, но металлический поднос или просто тарелка на глаза не попадались. Взглянул на Тину, но та помогала Вертеру, а Лотта бледнела все сильнее. Но тут взгляд Жорота упал на саквояж лекаря.

— Вертер! У вас есть металлический лоток, коробка, что угодно? Срочно!

Вертер взглянул на колдуна, словно убил бы, но, тем не менее, ответил:

— В саквояже две металлические коробки с инструментами. Берите любую. И не мешайте, в конце концов!

Жорот быстро извлек первую попавшуюся коробку, снял с нее крышку. Из самой коробки выхватил ланцет и вернулся к Лотте. Но не успел ничего сделать, как увидел спланировавшую сверху тень — на этот раз действительно тень, а не демона. Он уронил на пол крышку и ланцет и успел-таки перехватить тень заклинанием в полете. Выругался, на этот раз вслух, оглядываясь:

— Откуда?..

— Вентиляция, — тихо сказала Лотта, кивком указывая на потолок.

Жорот перекрыл все три решетки и вновь вернулся к королеве. Поднял ланцет и крышку, резанул ланцетом по руке, подставил крышку, с помощью заклинания установив ее прямо на воздухе, и напряг мускулы, заставляя кровь течь быстрее. Когда кровь покрыла слоем всю поверхность импровизированного подноса, он закрыл рану.

— Я попытаюсь достать шип. Потерпите немного.

Женщина кивнула.

Он протянул к шипу тоненькую струйку магии. Тот шевельнулся, королева вздрогнула и прикусила губы. Жорот усилил приток магии, одновременно чуть-чуть подтягивая струйку на себя. Шип пополз наружу, как живой, из раны высунулся его кончик, затем он появился наполовину, и, наконец, целиком. Причем быстрее и быстрей, поскольку шип почуял запах крови, полной магии. Когда шип плюхнулся в поднос с кровью, Жорот придавил его ланцетом, подхватил поднос, поставил его на пол, освободив руку, и начертил знак огня. Поднос раскалился, кровь спеклась коркой, шип ссохся, почернел и рассыпался в пепел.

— Давайте я обеззаражу рану как смогу. Вертер, когда освободится, пусть повторит. Шипы не отравленные, но отнюдь не стерильные.

Он сделал несколько пассов, встал.

— А вы? В вас тоже попало два или три шипа, я видела.

— Я сам ничего не сделаю, только маг-целитель. Кстати, почему их нет во дворце?

Лотта язвительно отозвалась:

— Кецетин против. Что-то там насчет безопасности и целостности Сетей…

Жорот только головой покачал, но комментировать не стал. Привел в порядок вещи лекаря и вернул их обратно.

— Вертер!

— Что еще?

— Мне нужно обезболивающее. Самое сильное, что у вас есть. Срочно.

Старик выругался — где он только таких слов нахватался? Вроде интеллигент…

— Вы видите, я занят? — злобно спросил он.

— Да, но это действительно срочно.

Шипы в этот раз были очень сильными — они уже начинали преодолевать изоляцию Жорота. А по прикидкам колдуна, роды продлятся еще два-три часа как минимум, и, следовательно, выбраться к целителю раньше ему не удастся. Болевой шок ему в ближайшее время не грозит, но если его будет отвлекать боль, защитник с него будет никакой.

— Достаньте из саквояжа деревянную коробку, найдите там стеклянный пузырек с розоватыми таблетками и покажите мне.

Нужное лекарство нашлось только с третьей попытки. Лекарь, взглянув на пузырек, кивнул и сквозь зубы сказал:

— Возьмите две, принимать не больше одной за раз. Пузырек положите на место. Действует шесть часов. И столько же будете отлеживаться после окончания действия.

— Понял. Благодарю.

…Роды были тяжелыми и длились больше четырех часов. За это время Жорот отбил еще две атаки. Громадный грифон влетел через окно — хорошо хоть не разбил, а просто распахнул приоткрытые створки — то ли колдун поставил некачественную защиту, то ли кто-то из присутствующих случайно нарушил ее. Жорот испепелил его в воздухе, правда, тут же пришлось настежь открывать окно, а Вертер долго ругался, обзывая колдуна словами, подчеркивающими его скудоумие. Впрочем, чад выветрился быстро, окно закрыли. Поврежденную защиту Жорот восстановил еще раньше.

Вторая атака была массированной и началась, когда головка ребенка уже показалась наружу. Жорот что-то подобное и предполагал, и заранее обратился к помощи Матери. То, что он сейчас защищал роженицу и младенца должно было автоматически дать ему благословение Богини, но на всякий случай он обратился к Матери напрямую — как оказалось, не зря. Магическая сила того, кто вел атаки, была сравнима разве с силой «старших». Или, в чем теперь Жорот до конца убедился, возможностями «Черного». Несмотря на то, что колдун считался в Клане одним из лучших боевых магов, сам он справиться с атаками бы не смог. Даже подпитываемый силой Богини, он с трудом успевал подновлять защиты и уничтожать тех монстров, которые все же ухитрялись пробраться в спальню. Пробрались двое — Тени-из-Внемирья, которую колдун рассеял усиленным заклинанием, и вампир, похоже, высший. Но уточнять Жорот не стал, просто воздушной волной впечатал нежить в то место, где раньше висело зеркало — задняя стена и оправа, оставшиеся от разбитого стекла, были отлиты из чистого серебра. Вампир осыпался сероватой пылью на пол, оставив на серебре темный силуэт.

Королева-мать и Тина были сильно напуганы и вздрагивали от каждого шороха, но сохраняли достаточно самообладания, чтобы помогать Вертеру. Лекарь же не обращал внимания ни на что вокруг, занятый пациенткой. К счастью, старик был не просто занудой и ворчуном, а действительно мастером своего дела.

Наконец ребенок закричал, тонким, квакающим звуком.

Вертер негромко сказал:

— Мальчик.

Жорот быстро подошел к младенцу, сделал над ним несколько пассов. И то же самое проделал над тяжело дышащей Селеной.

— Все. Думаю, опасности больше нет.

— Что вы сделали? — резко спросила Лотта.

— Закрыл им обоим каналы.

— Что это значит?

— Вы не сможете посвятить ребенка никаким богам до того момента, как он сам, сознательно, сделает выбор. Это дает ему дополнительную защиту… Иногда новорожденного посвящают какому-либо богу, это, в принципе, имеет тот же эффект — перекрывает каналы, с помощью которых можно вселиться в тело или воздействовать на него.

— Кецетин не делал ничего подобного.

— А что, вы рожали Лограна в подобной ситуации?

— Нет.

— Вот вам и ответ. Необходимости не было.

— Значит, это все же опасно?

Жорот покачал головой:

— Ни в коей мере. Просто иногда ребенка посвящают определенным богам, чтобы повысить его сопротивляемость, заручиться помощью в случае болезни…

— Почему же вы этого не сделали?

— Потому что я не жрец, — терпеливо ответил Жорот. — А закрыть каналы было необходимо.

— Пригласили бы жреца…

— И вы потащили бы младенца в храм, поскольку ритуалы по правилам проводятся только там, и неизвестно что случилось бы с ним по дороге, — Жорот покачал головой, — Ваше величество, я понимаю, вы беспокоитесь за внука, но я использовал наиболее разумный вариант защиты. Если хотите, проконсультируйтесь у Мердока или Кецетина, они подтвердят… Кстати, уже можно выходить.

Королева-мать задумчиво кивнула и повелительно приказала:

— Вертер, Тина, вы останетесь, пока вам не пришлют замену. Жорот, я понимаю, вам нужно к целителю, но мне будет спокойней, если вы подождете здесь, пока я схожу за Кецетином.

Колдун молча кивнул. Сел на один из табуретов и прислонился к стенной панели, полуприкрыв глаза. Он и не думал никуда уходить, пока не передаст новорожденного и Селену Кецетину. Каналы закрыты, и захватить или убить их сейчас не так просто. Но возможно, так что выпускать подопечных из вида он не собирался.

Жорот машинально перекрыл защитой дверь, через которую вышла королева-мать, так же машинально оглядел еще раз комнату. Тина возилась с ребенком, который лежал слева от Селены, Вертер собирал инструменты.

— Где коробка, которой вы пользовались? — недовольно спросил лекарь у Жорота.

— Я все сложил обратно.

— Обратно? Не продезинфицировав? Молодой человек, вы не имеете абсолютно никакого представления о правилах гигиены, и подпускать вас к медицинским инструментам просто нельзя!

— Я продезинфицировал, — отозвался Жорот. — Магически.

— Это шарлатанство! Настоящая дезинфекция может быть проведена только одним способом! Какой коробкой вы пользовались?

Жорот молча приподнялся и указал на одну из металлических коробок.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

— Вы точно уверены? — не отставал от него старик, — Мне нужен хотя бы один набор инструментов, которыми я могу гарантированно пользоваться прямо сейчас!

— Да, господин Вертер, я уверен, — терпеливо ответил колдун.

Лекарь продолжал перебирать инструменты, ворча про что-то себя. Жорот насторожился, повернувшись к двери. В спальню вошел Кецетин с двумя магами Сообщества и колдун расслабился… Точнее, собирался это сделать. Но выражение лица мага заставило Жорота встать, Кецетин чуть кивнул на выход. Они плотно прикрыли за собой дверь, колдун вопросительно взглянул на мага.

— Логран мертв, — тихо, избегая смотреть Жороту в глаза, сказал маг.

Колдун только сжал губы. Тихо спросил:

— Те двое — боевые маги?

— Да. Только приехали. Ч-черт, я вообще не думал, что боевые маги понадобятся! Среди нас не было не одного вот и…

— Ты меня отпустишь до завтрашнего утра?

— Что-то случилось?

— Шипы подхватил.

— Подожди… Аж четыре? Даже не знаю, какого целителя тебе посоветовать…

— Ты Ларсена знаешь?

— Да. Молодой еще, но способный.

— Ну, к нему и пойду.

— Давай. Если не справится, посоветует, к кому обратиться.

Первым делом Жорот зашел домой. Ивин радостно кинулся к отцу, вскарабкавшись на руки, как обезьянка.

Жорот ободряюще улыбнулся Олли, которая при виде колдуна явно расслабилась.

— Что сегодня делали?

— Сначала рисовали, потом гуляли, потом я спал, — скороговоркой ответил мальчик. — А ты знаешь, какие красивые жуки в парке? И разные, есть большие, черные, с громадными рогами, а есть яркие-яркие, разноцветные…

— Где вы жуков нашли? — удивился Жорот. — Холодно же еще.

Олли тихо ответила:

— Сегодня оттепель. Я даже без шапки гуляла, и куча насекомых погреться вылезла.

— Не простудись только… Во дворце сегодня спокойно было?

Девочка отрицательно покачала головой.

— Все бегают, что-то бьется… Я поэтому Ивина в парк и повела. Там совсем никого не было…

— Молодец. Не бойся, все кончилось. Одевайтесь, идем гулять.

Она кивнула и пошла собираться.

— Олли, — окликнул ее Жорот. — Возможно, мы проведем эту ночь вне дома. Так что возьми, что тебе может понадобиться.

Девочка тревожно подняла глаза.

— Мне надо к целителю и насколько он меня задержит, я не знаю. А оставлять вас на ночь одних я не хочу.

Взгляд Олли стал перепуганным, она замерла и напряженно вгляделась в Жорота.

— Не пугайся ты так, все нормально. То есть под контролем.

Она кивнула и торопливо засобиралась.

Жорот помогал Ивину одеваться, прикидывая, сколько у него осталось времени до окончания действия лекарства. Если Вертер не врал, то от сорока минут до часа. Должен уложиться.

Прямо на дворцовой площади Жорот остановил такси, посадил детей на заднее сиденье и продиктовал адрес.

Целитель занимал целый дом — небольшой, двухэтажный, с четырьмя окнами по фасаду. Дверь открыла женщина лет пятидесяти среднего роста, в аккуратном платье, оглядела разношерстную компанию и молча посторонилась, пропуская внутрь. Защелкивая замки, сообщила:

— Господин Ларсен скоро освободится. Пройдемте.

Женщина оставила их в небольшой чистой прихожей и исчезла за одной из дверей. Ивин тут же принялся осматривать окрестности, а Олли тихо ходила следом. Жорот с усмешкой слушал, как она отчитывала мальчишку, который попытался ощипать декоративное деревце, растущее в кадке. «Ему же больно! А если от тебя оторвать кусочек кожи, тебе понравится?»

Наконец дверь открылась, из нее вышла женщина с ребенком, и мужской голос сказал:

— Заходите!

В комнате за столом сидел молодой человек с открытым лицом и внимательными глазами.

— Добрый день, — он встал, протягивая колдуну руку. Рукопожатие было крепким, парень прищурился:

— Где это вы шипы подхватили?

— Подарок от демона, — коротко отозвался колдун. — Вы сможете помочь?

— У меня таких случаев не было, — честно ответил Ларсен, — но теорию я знаю. Если вы предпочтете более опытного целителя…

— Давайте рискнем, — сказал Жорот. — До «опытного» я когда еще доберусь… А со временем у меня не очень, — он достал таблетку и показал ее Ларсену, — я сейчас держусь только на этом, действие вот-вот закончится.

— Я понял. Как вас зовут?

— Жорот. Мы с вами заочно знакомы через господина Рала, директора детского дома.

— О! Господин королевский маг, — острый взгляд Ларсена выразил живейшую заинтересованность, — надеюсь, мы побеседует после всего… Раздевайтесь.

— Секунду… Сколько продлится лечение?

— Думаю, до утра.

— Я привел с собой сына и его няню — девочку из детского дома господина Рала. Просто не рискнул оставлять их одних на ночь. У вас наверняка есть палаты для пациентов, нельзя ли, чтобы они переночевали в одной из них?

— О чем разговор… Где дети?

— В приемной.

Ларсен кивнул и вышел из кабинета, оставив дверь открытой.

— Мари! Подойдите, пожалуйста. Добрый вечер. Давай знакомиться, — целитель присел около Ивина, — Меня зовут Ларсен. А тебя?

— Ивин, — прошептал мальчик.

— Очень приятно. А с тобой мы уже знакомы… Олли?

Девочка присел в заученном реверансе.

— Вы сегодня переночуете у меня. Мари вас проводит в спальню, там есть игрушки, книжки… Если что-нибудь понадобится, скажете ей. Вы ужинали?

— Не успели, — ответил за них колдун.

— Мари, займитесь ими, пожалуйста. Если появится пациенты, отсылайте их к Кролу. Я сегодня всю ночь буду занят.

Женщина кивнула и повела детей прочь.

Ларсен плотно прикрыл дверь и потер руки.

— Так-с… Раздевайтесь и ложитесь вон туда, — целитель небрежным жестом сдвинул ширму, за которой оказалась кровать. Обезболивание будем делать? Я могу, но если учесть эти ваши таблетки… Короче, может, потерпите?

— Попробую.

— Вот и ладненько. Сможете лежать неподвижно, или зафиксировать?

— Привязывайте. Как это «хорошо зафиксированный пациент в наркозе не нуждается»?

— О-о-о… Я вижу, вы уже сталкивались с лучшими представителями нашей братии, — усмехнулся Ларсен.

— Приходилось, — вернул усмешку Жорот.

Он быстро разделся и лег, Ларсен присел рядом и, достав из-под кровати ремни, аккуратно притянул Жороту руки в двух местах, и пропустил ремень поверх груди.

— Думаю, хватит. Так. Шипы здесь, здесь, здесь и здесь. — Ларсен показал две точки на плече одну на бедре и одну в паховой области. Начнем, пожалуй, отсюда… А остальные я оберну дополнительной защитой, чтоб одновременно не включились.

Первый шип выходил трудно, Ларсен промучился больше часа, пока зловредная колючка не шмякнулась на металлическую тарелку. Целитель мгновенно испепелил его, перевел дыхание и посмотрел на бледного пациента.

— Может, все же обезболивание?

Жорот покачал головой.

— Ладно. Если будет невтерпеж, скажите.

— Давай уж на «ты», — выдавил колдун.

— Тоже верно… Просто ты, по-моему, старше, поэтому подобное предложение с моей стороны выглядело бы хамством.

Колдун бледно усмехнулся:

— И сколько тебе?

— Семьдесят шесть.

— Старше. Мне триста девяносто восемь.

— О! Видишь, соотношение возрастов я угадываю хорошо, — хмыкнул Ларсен. — Кстати, твой стоицизм вовсе не обязателен. Можешь вопить и ругаться, только не дерись.

Жорот непроизвольно взглянул на связанные руки и против воли усмехнулся:

— Хорошо, не буду.

— Зря иронизируешь, — тут же отозвался Ларсен. — Пациенты такие изобретательные попадаются… Так. Отдых закончен. Сейчас будет полегче, я уже понял, что к чему…

Второй шип вышел едва за полчаса. Третий чуть медленнее — похоже, Ларсен просто устал. К тому же целитель запоздал с огненным заклинанием и шип чуть не скользнул в палец к самому Ларсену.

— Ч-черт! Проворный, собака, — проворчал парень.

— Отдохни немного, — выдавил Жорот.

— Ты о себе беспокоишься или обо мне? — с насмешкой уточнил парень.

— О себе, ясное дело, — отозвался колдун. — Поскольку ошибки целителей дороже всего обходятся пациентам…

Ларсен заразительно рассмеялся и отозвался, все еще улыбаясь:

— Хорошо бы, но твою изоляцию этот чертов шип уже порвал в клочья, и моей тоже недолго жить осталось. Так что терпи.

Последний шип вышел без эксцессов, Ларсен испепелил его и резко встал, с наслаждением потянувшись всем телом. Снял с Жорота ремни, и спросил:

— Раны сам закроешь, или как? Многие предпочитают сами — говорят и быстрее получается, и лучше…

— Закрывай ты. Я не умею.

— Что?!

— А чему ты так удивляешься? Я же не целитель.

— Но… Это же основы самолечения.

— Не получается у меня, — досадливо отозвался Жорот. — Свежие еще могу, а этим-то уже несколько часов…

— Ясно… Все. Готовься, надо будет перебираться в соседнюю комнату. Учти, у тебя сейчас начнется откат от таблетки, я его замедлил и немного ослабил, больше не получилось — сильная, гадость… Если уж совсем плохо, могу отнести.

Жорот сел, точнее, попытался. Голова закружилась, в глазах потемнело и, как финал, накатила резкая тошнота.

— Опс-с… А что ж она у тебя открылась-то?.. Подожди… Ага, вот оно… Теперь порядок.

Колдун пытался справиться с рвотными позывами и отдышаться. Ларсен терпеливо ждал, потом парой движений уменьшил тошноту.

— Лучше не смогу. Только резких движений не делай.

— В смысле, резко не падать?

— Так. Понял.

Ларсен одним движением подхватил пациента на руки и потащил в соседнюю комнату.

— Не смей! Положи, я сам!

— Будешь возмущаться… обездвижу…

Уложив колдуна на кровать, Ларсен накрыл его одеялом, поправил подушку:

— Все. Засыпай.

— Легче сказать.

Как только колдун закрывал глаза, голова начинала дико кружиться.

— Заснешь, не беспокойся… — Ларсен, похоже, наложил какое-то заклятие, продолжая балагурить, — Я понимаю, тебе для полного счастья вина бы сюда… Девочек… Но уж придется потерпеть денек-другой. Воздержание, оно, говорят, на моральном облике хорошо сказывается…

— Какой дурак тебе это сказал? — отозвался колдун, который лежал с закрытыми глазами, надеясь, что мельтешение перед зрачками утихнет хотя бы немного. — Оно сказывается плохо — и на моральном облике, и на здоровье. Кстати, если решишь кого-то приглашать, то меня больше устроят мальчики…

— О! Знаменитая Клановская вседозволенность? Насчет воздержания точно не скажу — сам не проверял… А что касается мальчиков, так и быть, отведу тебя в бордель — знаю один такой, благодарный пациент адрес дал…

Ларсен говорил еще что-то, но его слова слились в непрерывный гул и колдун заснул, словно провалился в темноту.

Открыв глаза, Жорот некоторое время бездумно смотрел в потолок. Потом повернулся на бок, попытался встать, но, похоже, попытка была явно преждевременна. Попробовал еще раз и, наконец, сел, переводя дух. Оглянулся, высматривая одежду, и увидел искомое, аккуратно сложенное на стуле. Он как раз соображал, как бы ему до него дотянуться и напялить на себя, когда вошел Ларсен.

— О! Доброе утро, — жизнерадостно приветствовал его целитель. — А зачем встал? Ложись обратно, мне тебя еще осматривать.

— Как дети? — спросил Жорот, укладываясь на постель.

— Все в порядке с твоими детьми. Позавтракали и ушли в парк аттракционов с племянником Мари… Осложнений нет, все в норме. Но до вечера полежи — эти таблетки, чтоб их…

— Меня утром во дворце ждут.

— Никто нигде тебя не ждет. Я предупредил Кецетина, ему сейчас вообще не до тебя с этими двойными похоронами.

Колдун вздрогнул, приподнялся на локте. Тихо спросил:

— С какими… двойными?

— Логран и Селена.

— Но… Когда я уходил, она была жива!

Ларсен пожал плечами:

— Сегодня официально объявлено о коронации малолетнего короля Нэшанаила и назначении Лотты регентом, завтра похороны их величеств.

Жорот опять осторожно лег. Заметил:

— Теперь я вообще не уверен, состою ли еще на службе. Два мага на двоих правителей, один из которых — младенец — не многовато?

— По-моему — так еще и мало, — буркнул Ларсен. — Там вообще дюжину боевых прописать надо, иначе скоро вся королевская семья под корень сгинет. А смена правящей династии всегда сопровождается таким бардаком, что врагу не пожелаешь. Но если тебя и уволили, думаю, без работы не останешься.

— Само собой.

— А вот и завтрак… Спасибо, Мари.

— Благодарю, — Жорот с сомнением рассматривал столик, предназначенный для установки прямо на кровать.

Мари с достоинством кивнула и неторопливо удалилась.

— Лучше я встану…

— Лежи-лежи… Просто сядь и обопрись о подушки… Вот так.

— Ты за каждым пациентом так трогательно ухаживаешь?

Ларсен пропищал, гримасничая:

— Ну что ты, про-отивный…

Жорот чуть не поперхнулся.

— Шуточки у тебя…

— Ну, как не доставить приятное пациенту, — усмехнулся Ларсен. — Положительные эмоции способствуют выздоровлению… Вот и стараюсь.

— Дернул же меня вчера черт за язык…

— Не черт, а усыпляющее заклинание, — хмыкнул целитель. — Это как с наркозом, перед тем, как заснуть, некоторых пробивает на откровения. Да не смущайся ты, мне и не такое выдавали.

— Я и не смущаюсь. Просто не понял, с чего это я…

— Разболтался? Ну, теперь будешь знать «с чего». А насчет повышенного, как тебе кажется, внимания — так это от безделья. Сегодня ты единственный мой пациент. Видимо, преданные подданные заняты проблемами монархов, и им не до болячек. Если кто-то все же появится, Мари скажет. Ты ешь давай…

Проглотить колдун смог очень мало, но Ларсен остался доволен.

— Уже неплохо, — утащил поднос за дверь и, рассевшись в кресле рядом с окном, поинтересовался:

— Ты как, пообщаться настроен?

— Вполне. А если оденусь, так тем более…

— Зачем? Тебе все равно до вечера лежать.

— Так дети придут.

— Логично, — признал Ларсен, — помочь?

— Сам справлюсь.

Наблюдая за тем, как уже одетый колдун устраивается на постели, Ларсен спросил:

— А можно личный вопрос?

— Да?

— Ты всегда в этой… юбке ходишь?

— Почти.

— Неужели удобно?

— Гораздо удобней, чем в брюках, — усмехнулся Жорот. — Предупреждая следующий вопрос, говорю сразу — в Клане далеко не все носят мантии. Кому как нравится, думаю, маги одеваются где-то пятьдесят на пятьдесят.

— Давно из Клана?

— Полгода. Кецетин меня завербовал на космическом корабле, я даже долететь никуда не успел.

— А куда собирался?

— Сам толком не знаю.

— Мир посмотреть?

— Что-то вроде… А у нас расспросы односторонние или взаимные?

Ларсен рассмеялся.

— Взаимные, конечно.

— Что это ты так Кланом заинтересовался? Эмигрировать решил?

— Думаю пока.

— И давно думаешь?

— Лет пять. А это как, реально?

— Для мага-целителя — конечно.

— Именно для целителя?

— В Клане высокий процент боевых магов, а целительство как-то…

— Как у тебя, — рассмеялся Ларсен.

— Где-то близко, — тоже усмехнулся колдун, — Нет, хорошие целители есть, конечно, но их очень мало.

— А чем тебе так Клан не понравился, что ты оттуда сбежал?

— Скучно стало на одном месте. А тебя что здесь не устраивает?

— Так сразу и не скажешь… Хотя, нет. Круг общения очень узкий — магов, считай, и нет.

— А Сообщество? Храм Матери?

— Не люблю я эти… культово-магические компании, — скривился Ларсен. — У них все на идеологии построено — мол, если не с нами, то против нас… А магов-одиночек — раз-два и обчелся.

— Это сколько? — заинтересовался Жорот.

— Кецетина ты знаешь. Он самый сильный. Кроме меня в столице еще четыре целителя и трое боевых магов. Было четверо, но один уже лет восемь как не появляется — то ли убили, то ли осел где-то. Боевые-то на месте не сидят, постоянно в разъездах.

— А школы магические есть какие-нибудь?

— Что ты, какие школы. Кто хочет учиться магии, идет в Сообщество. Ну, и кому очень повезет, к мастерам-одиночкам определяются. У одного из боевых ученик вот-вот в силу войдет, докажет звание мага. Еще один недавно нового парня взял — прошлый ученик у него погиб — несчастный случай. А третий боевой никогда учеников и не брал — говорит, «не люблю соплякам мозги вправлять». И у всех целителей, кроме меня, есть ученики.

— А ты что же?

— Молодой еще, — усмехнулся Ларсен. — Меня не все полноправным магом признают, хоть и фиал уже есть. Представь, что будет, если ученика возьму… Заклюют. А у тебя какая степень?

— Я доказал четвертую.

— А реально?

— Последнюю дуэль выиграл у боевого первой степени.

— Ты о Ректе?

— Нет, в Клане еще.

— И почему у тебя с целительством не ладится? — задумчиво спросил Ларсен. — С твоим уровнем…

— При чем тут уровень? Специализация совсем другая.

— И что? Я — чистый целитель, но фаерболом запущу — мало не покажется.

— И давно запускал? — с интересом спросил Жорот.

— Недели две… Какие-то идиоты решили меня ограбить. То ли не местные, то ли не узнали по темноте, шел-то я совсем из другого района.

— И как?

— Как, как… двоих из пятерых потом сам же лечил. До сих пор долг за лечение частями носят… Хотя я им и говорил, что денег не надо.

— А остальные трое? — с интересом спросил Жорот.

— Летальный исход.

— И это одним фаерболом?

— Двумя. Мне по темноте показалось, что нападающих много, я два сразу и метнул.

— Балльность фаерболов знаешь?

— Откуда? Это надо, чтоб кто-то измерял, а сунься я к боевым, меня на смех поднимут!

— Если интересно, давай посмотрим.

— О! Спасибо! — Ларсен обрадовался, как мальчишка. Но тут же посерьезнел, — Но только дня через два-три не раньше…

— Насчет времени договоримся, — махнул рукой Жорот.

— Это, конечно, хорошо… Но почему у тебя нелады с целительством? Мне интересно. Не покажешь пару заклинаний? Может, что посоветовать смогу…

— Хоть сейчас.

— Сейчас не стоит.

— Почему? Сил они совсем мало забирают, просто не действуют.

— А раны откуда возьмешь?

— Одну из леченых раскрыть можно.

— Жорот!

— Да ладно. Обоим же интересно.

— Нет.

— Не будь занудой. Сам потом и залечишь. Вот только не говори, что на себе опытов никогда не проводил!

— О! Кажется, вопрос снялся сам собой. Я слышу, дети пришли.

— Пообедают и опять гулять пойдут.

К столу колдун вышел сам и даже поднял на руки Ивина. Впрочем, Ларсен быстро прекратил это безобразие, отправив всех за стол. На всякий случай коснулся беспокойного пациента, проверяя, не открылись ли раны, в ответ получив переданную с прикосновением фразу «Не беспокойся, я не полная развалина» и ироничный взгляд.

Обед получился веселый, как впрочем, было всегда, когда в гости приходил пятнадцатилетий племянник Мари. А сегодня парню вовсю подражал еще и Ивин, Олли же сидела тихо, как мышка, не поднимая взгляд от тарелки.

В разгар обеда раздался звонок, и Мари, вынужденная встать из-за стола, привела в столовую Кецетина.

— Приятного аппетита! — пожелал маг присутствующим.

— Добрый день, — приветливо отозвался Ларсен. — Присоединяйтесь.

— Благодарю, с удовольствием.

Садясь за стол, Кецетин задел Жорота, кидая ему информацию. Колдун несколько минут молча ел, точнее, ковырялся в тарелке, разбираясь в полученной куче. Потом поднял голову.

— Ивин, Олли, сразу после обеда едем домой.

Ларсен недовольно поморщился:

— Кецетин, я же просил…

— Извини, у нас проблемы. Я присмотрю за Жоротом.

— Нет уж, завтра я сам зайду.

— Пожалуйста, — легко согласился маг, — Твой пропуск во дворец еще действует?

— Да.

— Вот и отлично.

Перед отъездом Жорот сделал попытку расплатиться с Ларсеном, но тот заявил, что лечение еще не закончил, а вот когда Жорот выздоровеет окончательно, тогда они и поговорят об оплате.

Перед тем, как оставить детей в квартире, Жорот обошел комнаты, проверил магический фон и защитные заклинания. Наконец закрыл за Ивином и Олли дверь и спросил поджидающего его в коридоре Кецетина:

— Куда идем?

— Сначала ко мне. Поговорить надо.

В пристройке была очередная перестановка мебели — почему-то Кецетин делал это регулярно. Жорот отыскал свое любимое кресло и устало сел — все же самочувствие у него было не очень. Взглянул на вышагивающего мага и уточнил:

— Значит, Селена умерла от сердечного приступа?

Маг вспылил:

— Представь себе! И не надо делать такое недоверчивое выражение лица! Какой-то идиот сказал ей о смерти Лограна, она, вроде бы, спокойно восприняла, но… просто не проснулась утром.

— А что с Тиной? — тревожно спросил Жорот.

— Инфаркт, но жива. Она не спала в момент приступа, вовремя позвали врача… Что это не ее приступ никому и в голову не пришло. Ведь когда Селена рожала с сердцем никаких проблем не было, да и вообще, спит человек и спит…

— Ты хоть понимаешь, что, практически, мы уже проиграли?

— Нет, — Кецетин победно усмехнулся. — Я вычислил через кого шло магическое воздействие! Лотта.

— Шутишь?

— Ты же сам вытаскивал у нее шип? А то, что шипы выбирают только магов, ты в курсе?

— А ты в курсе, что маг, не развивший свои способности, каналом быть просто не сможет? Чтобы использовать Лотту как канал передачи, она должна — как минимум — иметь уровень конца первого года обучения. И кто ее, по-твоему, обучал?

— Маг ее отца, Вальес. Еще в детстве.

— Что?

— Вчера Вертер обрабатывал ее рану. Я спросил откуда рана и… выяснил все остальное. Вальес обучил Лотту начальным заклинаниям. Хотел поговорить с королем о серьезном обучении, но не успел. Произошел несчастный случай, при дворе отца Лотты место мага было вакантно долгие годы. Когда маг, наконец, появился, Лотта уже была замужем…

— Но так как она долго не занималась магией, то ты этого просто не увидел.

— Именно. Она и сейчас не пользуется магией. Сознательно. Но она любит гадать на картах, и у нее это получается, частенько предугадывает, по ее словам, действия и настроение окружающих, важные для нее события…

— Стандартный набор мага-самоучки, — резюмировал Жорот.

— Верно. А больше во дворце магов-каналов нет и быть не может — я тщательно проверяю всю прислугу, стражу, даже придворных…

— И что ты собираешься делать?

— Отсечь ее от источников. Сам, я, увы, сделать это не смогу — я проверил, у Лотты где-то третий год обучения, хоть и законсервированные. Но с твоей помощью можно попробовать…

— Ты вообще соображаешь, что предлагаешь? — тихо спросил колдун. — А если от источников отсекут тебя? Сколько ты проживешь?

— Но Лотта не маг. Ей будет, конечно, неприятно, но серьезных проблем, какие были бы у меня или у тебя, у нее не будет.

— То есть уменьшение жизни лет на двадцать — при условии, что ей, максимум, отпущено восемьдесят-девяносто — это не проблема? Резкое снижение иммунитета, общего тонуса, возможно, и умственных способностей!

— Ты преувеличиваешь.

— Отнюдь. Если не веришь, пошли запрос в Клан, получишь массив исследований — за века, когда в Клане отсечение практиковалось в качестве судебных приговоров, их накопилось достаточно! И сейчас любое отсечение в Клане вне закона! А Клан далеко не образец гуманности, просто всему есть предел…

— Хорошо. Варианты?

— Я должен подумать.

— И уверен, что придумаешь?

Жорот пожал плечами.

— Пойми, я не желаю Лотте зла, но альтернативы отсечению не вижу. В конце концов, можно связать ее с целителем, чтобы он компенсировал последствия…

— Помолчи, а? Мешаешь.

— Хорошо, хорошо! — раздраженно отозвался маг. — Учти времени «подумать» у тебя не больше пары часов.

Жорот кивнул. Что-то в голове мелькало, но ухватить мысль за хвост никак не удавалось. Он переводил взгляд с одного предмета на другой, надеясь, что какой-нибудь послужит толчком к нужному воспоминанию. Пока все было бесполезно. Но отсечение… Перед глазами встал демон и растерянное лицо Лотты, на которое наложилось другое, мальчишечье, из растерянного ставшее хитро-лукавым. Есть! Жорот торопливо наложил заклинания воспоминания и позвал Кецетина, который чем-то гремел в соседней комнате.

— Значит, так. Накладывается заклинание сдерживания, в сочетании с антимагической пеленой и специальным контролирующим амулетом. Держи.

Кецетин помолчал, осмысливая схему, коротко спросил:

— Сам придумал?

— Вспомнил. Моего одноклассника в детстве так изолировали — болезненный был мальчишка, а магические способности зашкаливали. Родители и выкрутились, а после пятнадцати сняли изоляцию и отправили к нам в школу. Мы потом еще это заклинание с одним из преподавателей разбирали на занятиях, потому так хорошо и запомнил.

— Все, я понял. А амулет?

— За сутки сделаю.

В этот раз колдун работал дома — перед тем, как Кецетин сформировал новую сеть, Жорот изолировал свою квартиру и теперь мог заниматься амулетами в привычной обстановке. Рабочее место пришлось делать в гостиной — постоянно необходимая вода была только в кухне и ванной, но последняя располагалась слишком неудобно, да и занята была часто. Перед тем, как сесть за работу, он сотворил стол, похожий на свой старый, и взял с Олли и Ивина честное слово, что они не будут в него лазить, да и поблизости тоже. Конечно, позже придется придумать защиту, но сейчас было не до того.

Очередная бессонная ночь далась тяжело — колдун еще не до конца выздоровел. К тому же вечером пришлось уделить пару часов Ивину — мальчик ни за что не хотел ложиться спать без сказки и ежевечернего рассказа папе о прошедшем дне, что стало уже традицией.

Утром работа над амулетом была в самом разгаре, и Жорот ничего вокруг не замечал, когда насмешливый голос произнес:

— Только чай переводишь. Если уж даешь, то ткни в бок, он же в работе по самые уши…

Колдун поднял голову и прищурился, пытаясь сфокусироваться — после многочасового смотрения в одну точку глаза это делать отказывались.

Недалеко от стола в кресле сидел Ларсен и смотрел на Жорота цепким взглядом. На столе, точнее, на его кусочке, свободном от наваленных запчастей, стояла чашка чая, уже остывшая — Олли постаралась, а колдун и не заметил.

Девочка тихо что-то сказала, Ларсен отозвался:

— Спасибо, с удовольствием, — и вновь переключился на колдуна, констатируя занудным тоном. — Опять ночь не спал. И две раны открылись… удивительно, что не все четыре.

— Слушай… э-э… часика через три, хорошо? — Жорот уткнулся в амулет.

Когда он закончил, то увидел, что гостей прибавилось. В комнате сидел Кецетин, увлеченно разговаривающий с Ларсеном.

— Все? — уточнил маг и приказал: — Ешь и идем, Лотта уже заждалась.

— Я не голоден.

На самом деле Жорот очень хотел есть, еще больше выспаться, но все это было возможно лишь после того, как они закончат с Лоттой.

Ларсен поджал губы, но промолчал.

Приемная перед покоями королевы была заполнена придворными. Кецетин уверенно протолкался к двери, таща за собой Жорота и Ларсена. На входе стояла Саура, которая молча пропустила магов и закрыла за ними дверь.

Лотта выглядела усталой и бледной. Она протянула руку для поцелуя всем по очереди, начиная с Кецетина. Причем Ларсена Кецетин при этом представил, отрекомендовав его как молодого, но опытного мага-целителя.

— Если ваше величество устраивает его кандидатура…

Королева бросила внимательный взгляд на целителя, который задержал руку Лотты у губ чуть дольше, чем предписывалось правилами этикета. А когда выпрямился, Лотта вздрогнула и коснулась ребер на месте вчерашней раны.

Ларсен, поклонившись еще раз, спокойно сказал:

— Всегда к вашим услугам.

Королева медленно кивнула:

— Устраивает.

— Хорошо. Тогда я должен сообщить Ларсену суть ситуации. Неопытного мага использовали, как канал для магических нападений на членов королевской семьи. Необходимо перекрыть этот канал…

Ларсен вдруг выпрямился и сжал губы:

— Нет. Я отказываюсь.

— Почему? — быстро спросила Лотта.

— Я ни за что не буду помогать отсекать мага, сколь бы неопытен он не был. Это — верная смерть.

— Ты мне не дал договорить, — холодно отозвался Кецетин. — Речь не идет об отсечении…

Вмешалась Лотта, повелительным жестом заставив Кецетина замолчать.

— Почему смерть? Мне говорили, что на магах начальных уровней отсечение не сказывается…

— Ваше Величество, я не знаю, кто вам это говорил, но либо он лгал, либо просто не в курсе, — жестко отозвался Ларсен. — Я лет тридцать назад лечил двух учеников Сообщества первого года, которых старшеклассники отсекли от источников. Клянусь, я сделал все, что мог, но один прожил после отсечения десять дней, другой — неделю.

Лотта в упор смотрела на Кецетина, тот молчал. Ларсен добавил, уже спокойней:

— Я допускаю, что существуют целители, которые могут свести последствия отсечения для отсекаемого на нет, хотя лично я таких не знаю. В таком случае советую обратиться к ним.

Взгляд Лотты, упертый в Кецетина, стал весьма многообещающ. Маг кашлянул и поинтересовался:

— Краткий экскурс в историю закончен? Повторяю, речь идет не об отсечении. Это заклинание временной изоляции, которую можно снять без вреда для изолируемого.

Вмешался Жорот:

— Это заклинание предложил я. Им пользовались родители одного из моих одноклассников, чтобы оградить сына от занятий магией до пятнадцатилетия.

— Зачем? — вмешалась Лотта.

— Реальной подоплеки я не знаю, а по официальной версии мальчик был очень хрупким и болезненным, а для магического обучения нужно хотя бы среднее здоровье. К пятнадцати годам он окреп, заклинание сняли и отправили ребенка в магическую школу. Один из преподавателей заинтересовался этим заклинанием — оно было составленным на заказ, малоизвестным — и мы подробно разобрали его на уроках, поэтому я точно знаю схему, хотя никогда и не использовал.

— А в чем суть? — с интересом спросил Ларсен.

Жорот молча дотронулся до его руки, передавая информацию. Целитель хмыкнул, глаза стали стеклянными — он пытался разобраться что к чему.

— А вслух? — резко спросила Лотта.

— Так быстрей и понятней. Разрешите? — Жорот взял королеву за руку и передал ей дубликат, только гораздо медленнее, чтобы она успела воспринять.

Лотта судорожно выдернула пальцы, потом замерла, пытаясь привыкнуть и разобраться.

Жорот, помолчав, добавил:

— Единственный нюанс состоит в следующем… Мальчик, когда его изолировали, был вообще не обучен магии. А вы, Ваше Величество, имеете уже начальные навыки.

Ларсен вздрогнул, до него, видимо, только сейчас дошло, о каком пресловутом маге идет речь.

— Когда мы разбирали Изолирование, то выяснили, что любое сознательное обращение к магии изолированного разрушает это заклинание. Зато все неосознанные попытки обращения к магии оно блокирует полностью, как и саму магию, до момента активного к ней обращения. Вы поняли, что я сказал, Ваше величество?

Взгляд Лотты полыхнул гневом, но она сдержалась:

— До тех пор, пока я не пытаюсь колдовать, заклинание действует. С первой же сознательной попыткой — разрушается.

— Совершенно верно.

— Его можно поставить вторично?

— Да. Но бесконечно ли число этих попыток, я не знаю. Мы доходили до трех дюжин раз, потом бросили.

— И лучше этого вообще не делать, — вмешался Кецетин. — Поскольку если вас подловят в такой момент…

Лотта сделала повелительный жест, приказывая ему замолчать. Маг подчинился, хотя и с очень недовольным видом.

— Когда можно поставить заклинание? — резко спросила Лотта.

— Когда угодно, — отозвался Жорот, потому что маг молчал, — Вот только наденьте кольцо и не снимайте — это артефактная составляющая заклинания, — он протянул Лотте перстень — не очень массивный, с крупным вытянутым опалом в оправе.

Королева надела украшение на палец, недовольно заметив:

— Опал? Лучше б у меня взяли — хотя бы с изумрудом…

Жорот покачал головой:

— Разные камни имеют разные магические свойства, и опал наиболее подходящий. Но в другой раз, я, безусловно, посоветуюсь с вами.

— Хорошо. Что с заклинанием?

Жорот посмотрел на мага.

— Я, собственно, занимался артефактом. А заклинание готовил Кецетин.

— Нет! — резко сказала Лотта. — Я хочу, чтоб заклинание накладывали вы.

— Но…

— Вы знаете его со школы, так в чем дело?

— Ваше величество! — вмешался Ларсен. — Разрешите?

— Что такое?

— Жорот делал артефакт почти сутки, не спал ночь, у него открылись вчерашние раны… В общем, я не советовал бы пользоваться его услугами. Он может ошибиться просто из-за усталости.

— Значит, подождем до завтрашнего утра, — решительно прервала его королева.

— Ваше величество, сейчас время очень дорого, — вмешался Кецетин. — Я даю слово, что…

— Господин маг, нам с вами еще предстоит очень долгий разговор, — жестким тоном сообщила королева. — И ни о каких ваших заклинаниях в моем присутствии, тем более, на меня, пока не может идти и речи.

Наступила пауза. Кецетин молча отвернулся, глядя в окно. Жорот, машинально потирая веки, прикидывая, сможет ли он сейчас наложить требуемое заклинание. Хотя Лотту, отказывающуюся от услуг Кецетина, он понимал…

— Мне нужно от получаса до часа для подготовки.

Королева, с мелькнувшей на губах торжествующей улыбкой, кивнула:

— Конечно. Кецетин, подождите, пожалуйста, в приемной.

Маг молча вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Подобного Жорот никак не ожидал. Он тихо сказал:

— Ваше Величество, Кецетин…

— Готовьте заклинание, господин Жорот! — резко прервала его Лотта.

— Да. Но я должен предупредить, что если Кецетин потеряет свой пост, я тоже не останусь.

Лотта возмущенно вскинулась, но колдун остановил ее резким жестом и твердо закончил:

— Просто потому, что вы этим подпишете себе и вашему окружению смертный приговор, а я не хочу бессмысленно умирать.

— Займитесь заклинанием! — процедила королева.

Заклинание легло удачно, Ларсен, проверив состояние Лотты, подтвердил, что вреда оно не нанесло, после чего оба мага, почтительно попрощавшись, удалились.

Дома колдун наконец (позволил себе расслабиться) «отпустил» контроль над своим телом, прямиком прошел в спальню и почти рухнул на кровать. Он услышал голос Ларсена, потом целитель оказался в спальне.

— Так. Не заснул еще? Пей, — он протянул Жороту стакан с горячим травяным настоем. Вкус был мерзкий, но колдун молча проглотил, не интересуясь даже, чем его поят.

— Благодарю… У меня к тебе просьба.

— Да?

— Найди, пожалуйста, графиню Тину, бывшую хранительницу Селены. Она или в своей комнате — в соседнем коридоре, или у Вертера, лекаря. Посмотри, что можешь сделать — у нее вчера был инфаркт.

— Все-все, я понял. Повернись.

До колдуна только сейчас дошло, что Ларсен полностью его раздел и теперь вытаскивал из-под него одеяло, собираясь накрыть. Раны целитель тоже залечил — когда только успел…

— Готово. Спи. Детей я отправил в парк, и сказал Олли, что тебя до утра лучше не беспокоить. Завтра наведаюсь.

Утром Жорот проснулся рано — чувствовал он себя еще не полностью здоровым, но хотя бы выспавшимся. И чертовски голодным.

В холодильнике, к его удивлению, оказались три полные тарелки.

— Вам разогреть? — Олли подошла бесшумно, — Ларсен сказал, что вам обязательно надо поесть, как только проснетесь.

— Благодарю, я сам. А вот чайник поставь, пожалуйста. Ты будешь?

— Нет, спасибо, до завтрака подожду.

— Уверена? Пирожных на двоих хватит. Садись и прекращай стесняться.

Он одним движением разогрел еду — возиться с печкой смысла не было.

Закончив еду, он подвинул к себе одну из двух чашек, чуть улыбнувшись, посмотрел на Олли, которая скорее делала вид, что ела.

— Благодарю. Да, кстати. Ты три дня подряд целыми днями возилась с Ивином. Извини, что так получилось, это от меня не зависело. Сегодня бери выходной, отдохнешь. Мервин говорил что-то там о посещении интерната. Возьмешь деньги в вон той шкатулке на такси туда и обратно. И поспрашивай в своем интернате, в каком магазине тебе можно нормально одеться. Женщины-учительницы у вас есть?

Олли кивнула.

— Вот у них и спроси. А эти свои интернатские тряпки или выкинь или отдай назад, чтоб я больше их не видел.

— А это обязательно? — тихо спросила Олли.

— Что?

— Идти в интернат?

— Не хочешь? — удивился Жорот. — Почему?

Девочка чуть пожала плечами:

— Райну уже забрали. А больше идти не к кому.

— М-м… Давай договоримся так — сходи хотя бы сегодня, чтоб сказать, что все нормально, ты жива-здорова. Не хочешь надолго задерживаться — пожалуйста. Но появиться хоть раз надо — а то запросто могут решить, что я тебя не отпускаю.

Олли серьезно кивнула. Это она понимала.

— Ты в городе ориентируешься? — поинтересовался Жорот.

— Да. Нас с одиннадцати лет в город выпускают. Правда, разрешают ходить только по трое.

— Почему? В городе опасно?

— Нет. Правило такое.

— Тогда после интерната сразу возвращайся, думаю, к тому времени Ларсен уже должен появиться и решим, что делать дальше. Извини, прежде чем отпускать тебя в город одну я должен с ним поговорить.

— Нас не отпускают одних потому, что мы девочки, — тихо объяснила Олли. — Мальчики могут гулять как угодно, лишь бы вовремя возвращались.

Колдун хмыкнул:

— С трудом, но дошло, — глаза его смеялись. — Ну все равно, после интерната зайди сюда. Все же первый самостоятельный выход…

Олли собралась очень быстро и нерешительно стала возле колдуна, который, сидя с ногами в кресле, читал.

— Я пойду — тихо сказала она.

— А? — он поднял голову, посмотрел на девочку. — Конечно. На такси взяла? Не забудь узнать про магазины, — и снова уткнулся в книгу.

Колдун услышал, что кто-то вошел в комнату. Он поднял голову от книги и тут же отложил ее, встал, поклонился Лотте.

— Доброе утро, ваше величество.

— Здравствуйте. Вижу, вы выздоравливаете, — королева с интересом оглядывалась вокруг. Выбрав одно из кресел, Лотта села. Жестом указала колдуну на то, в котором он только что читал.

— А где ваша новая няня?

— У нее выходной. Она несколько дней занималась Ивином с утра до вечера, и я отпустил девочку отдохнуть.

— Жаль. Я хотела на нее посмотреть.

— Завтра я пришлю ее вам, ваше величество.

— Не стоит. Как-нибудь сама зайду. Как Ивин?

— Все хорошо. Он вот-вот проснется, кстати, — сказал колдун, глянув на часы.

Королева кивнула.

— За спасение Селены и Нэшанаила я пожаловала вам орден и титул виконта.

Колдун, встав, поклонился и произнес формулу благодарности.

— Садитесь. Церемониал будете соблюдать на официальном вручении. В любом случае, вы это честно заработали, — глаза королевы вспыхнули. — Мердок с Кецетином и дюжиной магов не смогли уберечь моего сына, а вы…

— Ваше величество, у меня просто специализация соответствующая. Боевой маг.

— У вас все всегда просто, — проворчала королева. — Как вы сами понимаете, прежняя ваша должность недействительна. Я предлагаю вам должность моего мага.

— Благодарю. Могу я узнать, что вы решили с Кецетином?

— Он останется при дворе. Будет присматривать за Нэшанаилом. Но с условием, что защитой будете заниматься вы! — резко добавила королева. — В конце концов, вы сами признали, что это ваша специализация.

— Да, Ваше величество. Только разрешите мне пару дней отдохнуть перед началом работы.

— Да, конечно.

— Не беспокойтесь, сеть, поставленная Мердоком и Кецетином вполне адекватна и, думаю, непосредственной опасности в ближайшее время нет.

— Хорошо-хорошо, вам виднее, — отмахнулась Лотта. — В любом случае, я понимаю, что после ранений вам нужен отдых…

В двери комнаты проявился протирающий глаза мальчик. Он подбежал к Жороту, уселся ему на колени и с интересом взглянул на Лотту.

— Доброе утро, малыш, — мягко сказал колдун.

— Доброе утро, папа.

Ивин с любопытством уставился на гостью.

— Меня зовут Лотта, — сказала королева. — А тебя как?

— Ивин. А я тебя помню! Ты и папа увели меня с мамой из того большого дома! А когда мама вернется?

— Извини, малыш, она очень занята, — мягко ответил колдун. — Как только освободится, сразу приедет.

— Скорей бы, — печально вздохнул мальчик. А Ол где? — он завертел головой, высматривая няню.

— Она ушла по своим делам. Вернется сегодня вечером.

— Ты уже выздоровел? Ларсен сказал, что ты болеешь.

— Да, малыш, выздоровел.

— Значит, ты со мной поиграешь?

— Обязательно. Но сначала ты умоешься, оденешься и поешь. А потом будем играть.

Королева со странным видом наблюдала, как Жорот возится с ребенком.

Слуги, принесшие завтрак, если и были удивлены присутствием королевы, то ничем это не показали. Одному из них Лотта приказала, чтобы он прислал к ней Горти.

Сама Лотта с аппетитом завтракала, наблюдая за Ивином и колдуном. Мальчик раскапризничался — ему не нравился салат, но Жорот настоял, чтобы он его съел.

— Иначе ты будешь болеть и плохо себя чувствовать.

Ивин еще покуксился, но доел, и с яблоком в руках ушел к игрушкам, напомнив Жороту, что ждет обещанной игры.

Лотта уточнила:

— Вы же знакомы с Ларсеном?

— Немного. Он должен сегодня зайти.

— К сожалению, у меня нет времени его дожидаться. От моего имени предложите ему место королевского целителя. Если согласится, пусть зайдет ко мне, если нет — посоветует, кого можно взять. Он же своих коллег знает.

— Хорошо.

— Надеюсь, вы не будете кричать, как Кецетин, что правила безопасности требуют, чтобы никаких лишних магов в пределах дворца не было?

— Маг-целитель лишним не бывает. Я уважаю опыт и знания Вертера, но…

— Вот именно, — энергично кивнула Лотта, — лучше, чтобы во дворце были оба — и лекарь и маг-целитель.

В комнату вошла Горти с громадной коробкой.

— Наконец… Ивин, иди сюда. Твоя мама попросила тебе передать подарок, — королева кивнула на коробку.

Внутри оказался трехколесный велосипед. Ивин с радостным визгом обнял Лотту, проверещав «спасибо» и попытался опрокинуть коробку на бок, чтобы достать игрушку. Жорот остановил его и вытащил велосипед наружу.

— Я понял. Сегодня мне обеспечена длительная прогулка, — с насмешливой покорностью сказал он, наблюдая, как Ивин оседлал велосипед и принялся накручивать круги по комнате, буксуя в разбросанных игрушках и чуть не падая.

— Стоп! — Жорот ухватил велосипед за руль. — На улицу пойдем чуть позже, а пока убери, пожалуйста, все игрушки с пола.

— Но я хочу кататься! — запротестовал Ивин.

— По игрушкам кататься нельзя, ты их портишь. Чем быстрее уберешь, тем быстрее начнешь кататься. И не делай такое несчастное лицо, я тебе помогу.

Лотта с довольной улыбкой попрощалась, договорившись, что ждет колдуна послезавтра у себя в кабинете.

Ларсен застал в комнате носящегося на велосипеде Ивина, и читающего в кресле Жорота. Обеденный стол был сдвинут к стене, чтобы было больше места.

— А почему гулять не идете? — спросил целитель. — Погода настоящая весенняя…

— Здравствуй, — Жорот отложил книгу. — Тебя ждем. И Олли.

— А Олли где?

— У нее выходной, я ее отправил в интернат. Думаю, она вот-вот будет. Кстати, мне нужная твоя консультация. В городе достаточно безопасно, чтобы Олли там гуляла одна?

— Конечно, — удивленно отозвался Ларсен. — А почему ты сомневаешься?

— Она говорила, что девочек только по трое гулять отпускали.

— Так это не из соображений безопасности, а из соображений нравственности, — с усмешкой сообщил целитель. — И то не всегда помогало.

— Понял. А…

— Секунду. Давай я тебя осмотрю, а все остальное позже.

— Спешишь?

— Нет. Ты мне не нравишься.

— Идем в спальню. Ивин, один побудешь?

— Угу, — мальчик увлеченно пытался освоить задний ход своего трехколесного транспортного средства.

Ларсен задумчиво смотрел на уже одевшегося Жорота.

— Все нормально, не считая переутомления. Тебе бы отдохнуть…

— Вряд ли удастся, — отозвался Жорот.

Они вернулись в гостиную. Ивин наконец, слез с велосипеда и посадив на него плюшевого медведя, возил игрушку по комнате.

Целитель кивнул:

— Я уже понял, что вряд ли… Если ты сможешь выбираться ко мне один, а лучше пару раз в день, то я быстро приведу тебя в порядок.

— Хорошо, что напомнил. Ее величество королева-регент предлагает тебе место дворцового целителя.

Ларсен удивленно хмыкнул.

— О! Новая власть — новые порядки…

— И ждет тебя на аудиенцию, если ты согласишься. Если нет, спрашивает совета, кого из твоих коллег лучше пригласить на эту должность.

— Почему бы и не согласиться, — задумчиво сказал парень, — если… Ну, это я с ее величеством обсуждать буду.

— Так ты меня перебил. Во-первых, сколько я тебе должен?

Парень слегка смутился:

— А можно не деньгами? Мне нужен артефакт…

— Да пожалуйста. Какой?

— Чтобы он мог поддерживать наложенное на пациента заклинание обезболивания хотя бы часов до трех. Обычно оно длится не больше получаса, а постоянно следить и обновлять его…

— Конечно. Можно и дольше, — кивнул колдун. — Только придется поработать вместе, чтобы настроить артефакт именно на тебя — так он получится эффективней…

— Да сколько угодно! — просиял парень, — А то у нас артефакторов нет, я хотел заказать в Росхе, так тамошний мастер такую цену заломил… Олли! Здравствуй.

— Здравствуйте, — она остановилась возле Жорота и тихо скороговоркой сказала. — Я виделась с Мервином, сказала, что у меня все нормально.

— Прекрасно. В холодильнике твоя еда.

— Меня в интернате покормили.

Ивин увидел Олли и кинулся к девочке, волоча за собой велосипед:

— Смотри, что мне подарили…

— Здорово. Ты уже катаешься?

— Да. Я гулять хочу… — заныл мальчик.

— Чуть позже, Ивин, — отозвался колдун и спросил у девочки: — Ты насчет одежды узнала?

— Да.

— Ну так сейчас и иди.

— Куда ты ее отправляешь? — заинтересовался Ларсен.

— По магазинам, чтоб оделась нормально.

— Одну?

— А почему нет?

— Так. Подожди немного, — Ларсен отошел, вытащил амулет-переговорник и через минуту сообщил:

— Олли, давай ко мне домой, Мари тебе составит компанию.

— Ты не против? — уточнил Жорот.

Девочка покачала головой.

— Ну и прекрасно. Надеюсь, она не сильно обидится, что ты отвлек ее от дел.

Ларсен пожал плечами:

— Обиделась бы, если б к ней не обратились. Она девчонкам из интерната всегда помогает, чем может. Мари сама из этого интерната, потом там работала, давно, правда. Кстати, с Ралом она меня познакомила — одному из воспитанников магическая медицинская помощь понадобилась.

— Понял, — Жорот достал шкатулку с деньгами, вывалил на стол. Спросил у Ларсена:

— Этого на поход в магазин хватит? Я карточку не хочу давать, она именная, могут быть проблемы.

Целитель хмыкнул:

— Ты вообще цен не знаешь? — отобрал несколько бумажек и положил на край стола, — остальное ссыпай обратно.

— Ну да, — усмехнулся колдун, — цены на местных барахолках для меня — информация первой необходимости.

Он добавил еще пару в отложенные, сообщив: «На такси и всякий случай» и собрал остальные.

— Олли, адрес Ларсена помнишь? Бери деньги и иди. Ивин, гулять. Тащи одежду. Ларсен, ты сейчас куда?

— К ее величеству, если примет.

— Потом зайдешь? А то у нас с тобой планов море, а о времени до сих пор не договорились.

— Обязательно.

— Да, ты у Тины был?

— Помог немного. И вчера и сегодня.

— Как она? — продолжал расспрашивать Жорот, одевая Ивина.

— Дня через два сможет ходить. А дальше пока ничего сказать не могу. Посмотрим.

— К ней заглянуть можно?

— Если тебя не смущают полураздетые дамы, то да.

— Гм… Спроси, не против ли она моего визита. И еще. Ты мне сможешь посоветовать художника-преподавателя для Олли? Она говорила, что есть какая-то школа, но туда она пока по возрасту не подходит. Наверняка частные преподаватели тоже есть.

— Есть-то есть, но, учти, это дорого.

— Не разорюсь.

— Знаком с одним… Завтра я занят, а послезавтра приведу, пусть посмотрит на Олли, если ее действительно стоит обучать, скажет. А то многие и полную бездарность распишут как великий талант, лишь бы заработать.

Колдун уже собирался укладываться, когда в гостиной материализовался Кецетин.

— Спать собираешься? — ворчливо поинтересовался маг.

— Хотелось бы.

— Обойдешься. Надо поговорить.

Жорот уселся и вопросительно взглянул на Кецетина.

— Пока Лотта перестала играть роль канала, и Черный еще не нашел другой бреши в нашей защите, необходимо найти самого Черного и убить.

— Ты же пытался.

— Пытался… — вздохнул Кецетин. — Поисковиком был один из местных боевых магов — это его вторая специализация, а аналитиком — я сам.

— О боги… — вздохнул колдун. — Я-то думал, ты всерьез Черного искал.

— Более чем! — окрысился Кецетин. — Я твоих клановцев пытался нанять, мне посоветовали трех поисковиков и одного аналитика, но они все отказались под разными предлогами.

— О ком речь?

Выслушав имена, Жорот пожал плечами:

— Я их не знаю. Давай так. Я свяжусь с парой своих знакомых и проконсультируюсь… Но учти, это дорого. Зато вероятность обнаружения Черного процентов 80–90.

— Ты мне специалистов найди, а с оплатой я разберусь…

— И еще. В стандартном контракте поисковика стоит предоставление телохранителя. Аналитик иногда ставит это условие, иногда нет. Есть маги, которые работают уже группами, есть те, которые берут любого телохранителя, лишь бы он соответствовал уровню. Не знаю, кто приедет сюда, но, если понадобится, я вполне могу поработать телохранителем.

Кецетин хмыкнул:

— Что, уровню соответствуешь?

— Я на этом специализировался.

— Я в курсе. А что, это действительно необходимо? Я как-то не сталкивался…

— Обычно тот, о ком собирается информация, рано или поздно узнает об этом и старается избавиться от проблемы… Так что не просто необходимо, а обязательно.

С утра Жорот ушел в храм Матери — это была первая возможность для прохождения ритуалов, и он ею воспользовался, решив, что чем быстрей отделается, тем лучше. Около двух часов колдун вернулся к себе.

Дома Жорот застал неожиданную картину — Ларсен на полу играл с Ивином в солдатики. В противоположном углу комнаты высилась крепость, сооруженная из подручных материалов, которую осаждала вражеская армия. За крепость играл Ларсен, а Ивин увлеченно нападал.

Колдун с улыбкой наблюдал за увлекшимися вояками. И вдруг сообразил, что смотрит на Ларсена не просто с дружеской симпатией, а с весьма специфическим интересом… И искренне ужаснулся: «Только этого не хватало! Тут мне ничего не светит — парень явно натурал. Посему успокоился, собрался и сделал вид, что ничего не происходит. Кошмар! Надо же так вляпаться…»

Жорот зашел в комнату — до сих пор он стоял в дверном проеме:

— Добрый день. А Олли где?

Ларсен поднял голову, одарил Жорота своей обычной радостной улыбкой:

— О! Привет. Олли с преподавателем.

— На завтра же договаривались…

— Завтра он, оказывается, занят, поэтому пришли сегодня. Извини, что не предупредил.

Жорот пожал плечами:

— А мне-то что? Вам ждать пришлось.

— Никто никого не ждал, они еще занимаются. Что-то ты… неважно выглядишь.

Колдун махнул рукой, сел и откинулся в кресле.

— Ивин, дальше сам, хорошо? — Ларсен стал аккуратно выбираться из игрушек, стараясь ничего не свалить.

Мальчик сосредоточено кивнул, поливая стены вражеской крепости залпами ядер-бусинок.

Ларсен подошел к колдуну, провел руками вдоль тела, не касаясь его. Усилием воли Жорот не дал дыханию сбиться. А если учесть, откуда он только что пришел и в каком состоянии… Колдун вынужден был признать, что у него, похоже, это всерьез. То есть не на уровне физиологии, которая сейчас вообще никакая… И быстро спросил первое, что пришло в голову:

— Откуда армия? Я таких солдатиков не помню.

— Я принес. Ну-ка, посиди спокойно, — озадаченно отозвался Ларсен. Потом хмыкнул. — Ты из борделя, что ли? — Тихо спросил целитель, покосившись на Ивина.

— Я что, похоже на извращенца? — проворчал Жорот. — До такого состояния себя в борделе доводить… В Храме Матери на ритуалах я был.

У Ларсена живописно отвисла челюсть:

— А ты-то к нему каким боком?..

— Через бывшую жену-жрицу… Если интересуют подробности, то потом, хорошо?

— Угу… Я понял, — ехидно отозвался Ларсен. — Мне сюда филиал своей аптеки тащить нужно. — Он уже рылся в сумке, которую постоянно таскал с собой, выкладывая на стол пузырьки и пакетики.

Жорот, покосившись на его приготовления, мотнул головой:

— Да брось ты… Высплюсь, и все будет нормально.

— Ты ел?

— Да, в кафе по дороге зашел.

— Хоть это хорошо…

Полчаса спустя Ларсен влил в колдуна огромную кружку свежесваренного зелья.

— Через час можешь вновь отправляться на подвиги, — с усмешкой сообщил он.

— Упаси боги! — отозвался колдун.

— Ну, по крайней мере, ощущение, что ты выжатая половая тряпка пропадет.

— Вот за это спасибо… А ты откуда так хорошо знаешь мои ощущения? — с подколкой поинтересовался уже начавший оживать Жорот.

Ларсен весело улыбнулся:

— К Храму Матери я и близко не подхожу, но в жизни всякое бывало… Подробности тоже не сейчас, сам понимаешь…

«И прекрасно!» — облегченно подумал Жорот, концентрируя свое внимание на Ивине.

…Крепость потерпела полное поражение, когда наконец в гостиной появился мужчина лет пятидесяти, невысокий и худой, черноволосый, с недельной щетиной на лице. Олли тихо просочилась следом, скользнула к Ивину и игрушкам.

— Добрый день. Меня зовут Жорот, — колдун пожал протянутую руку, отметив, что рука у художника крепкая, уверенная.

— Добрый день. Алекс. Вы отец?

— Нет. Но занятия оплачивать буду я.

— У девочки неплохие данные. Так что обучение имеет смысл.

— Вы возьметесь?

— Если сможем договориться о времени занятий — у меня уже пятеро учеников. Если нет, я посоветую хорошего преподавателя… Но с одним условием.

— Я слушаю.

— Заниматься она будет у себя?

— Думаю, да.

— Девочке необходима другая комната. Та, где мы были, даже сейчас, днем, полутемная, она себе глаза испортит и цвета нормально не увидит…

Жорот мельком взглянул на Олли, которая сжалась, упорно глядя в пол.

— Эта подойдет? — Жорот подвел Алекса к своей спальне, распахнул дверь.

— Вполне.

— Тогда все реально. Остается обсудить детали…

Проводив Алекса, Жорот, вернувшись, застал Ларсена, что-то тихо говорящего Олли. Искоса взглянув на колдуна, целитель сказал:

— Все. Идите погулять — на улице совсем весна, в парке даже трава кое-где вылезла…

Когда за детьми захлопнулась дверь, Ларсен тихо рассмеялся — видно, давно сдерживался:

— Слушай, пожалей девочку, — сквозь смех выговорил он.

— Что опять?

Вид хохочущего целителя не прибавил Жороту душевного спокойствия, и колдун выругался про себя. С этим надо что-то делать…

— Ты своей экстравагантностью кого угодно в гроб вгонишь! Нет, тебе нельзя доверять неокрепшую детскую психику…

Жорот терпеливо ждал, и, наконец, Ларсен, отсмеявшись, сообщил:

— Ты хоть соображаешь, что перепугал девчонку до полусмерти? Я ее с трудом успокоил.

— Что на этот раз?

— У тебя вообще хоть какие-то представления о разнице в положении между господином и слугой есть? Пойми, приютским эти «условности» вбивают накрепко. Сейчас, ты, практически, предложил ей стать любовницей.

— Что-о?

— Что слышал. Я-то понимаю, что тебе все равно, где ты будешь спать, но… О слугах, которые убираются в твоей квартире, ты подумал? Что они решат когда увидят, что ты отдал девчонке лучшую спальню? Только одно, к твоему сведению…

«Не знаю, что подумают они, и меня это не интересует. А вот как ты среагируешь, если я проколюсь… Надеюсь, дальше мордобоя дело не пойдет», — вздохнул про себя колдун.

— Пусть думают, что хотят. Кстати, я их в свою спальню не пускаю, по-моему, Олли тоже в состоянии убрать у себя сама.

— Она в состоянии убирать всю квартиру, и это, пожалуй, будет лучшим вариантом, — серьезно отозвался Ларсен. — Чтоб сплетен было поменьше. Я понимаю, что тебе все равно, но подумай об Олли.

— Да пожалуйста, — пожал плечами Жорот.

— И соотноси немного свои действия… с местными правилами. Все же не в лесу живешь.

— Может, чтобы соответствовать мнению окружающих, мне Олли в любовницы взять? — огрызнулся колдун, далекий сегодня от душевного равновесия. — Все сразу станет на свои места, так, как эти самые окружающие привыкли.

— Понял. Значит, будешь плевать по-прежнему, — хмыкнул Ларсен.

Утром Жорот, как Лотта и приказала, был у ее покоев. Стоящий у двери слуга проводил его в кабинет.

Комната была выдержана в строгих тонах, вдоль стены стояли пара шкафов, в углу — сейф, а на громадном столе, занимающем чуть не треть комнаты, располагалась консоль монитора и лежали бумаги, с которыми Лотта явно работала. Несмотря на раннее время, королева была полностью одета и спорила с Келюсом.

— Ты изыщешь средства, а откуда, меня абсолютно не волнует! — припечатала королева. — Я три источника предложила, но тебе все так! Значит, думай сам!

— Хорошо, ваше величество, я через два дня представлю вам расчеты.

— Договорились. Здравствуйте, господин колдун.

— Доброе утро, Ваше Величество.

Келюс, поклонившись, ушел.

— Что с защитой? — стремительно перешла к делу Лотта.

— Давайте повременим, — отозвался Жорот, — я проверил, она нормально действует… Ваше величество, на вас сейчас кольцо, предупреждающее о ядах и второе — детектор лжи. Какие у вас еще есть амулеты?

Лотта покачала головой:

— Никаких.

Колдун нахмурился. Спросил:

— Разрешите, я поговорю с Кецетином?

— Пожалуйста. Он у Нэшанаила.

— Это не имеет значения.

Жорот, опробуя новую сеть, послал Кецетину вопросительный импульс.

— Что тебе? — коротко спросил маг.

— У Селены должна быть куча амулетов. Они где?

— У нее в покоях. Лотту экипировать решил?

— Временно. Потом я сделаю специально для нее… И почему ты сам этим не озаботился?

— Ты ее маг, ты и работай.

— Я стал ее магом два дня назад, — напомнил Жорот

По связи послышался возмущенный возглас:

— Не клепи мне мозги! И сам подумай, взяла бы она у меня хоть что-нибудь… То, что у нее есть — подарки от Вальеса еще с детства.

— Дурдом… — последнее слово, Жорот, похоже, произнес вслух, потому что Лотта удивленно на него посмотрела.

— Ваше величество, вы согласитесь, пока я не сделаю вам новые, использовать амулеты Селены?

На лице королевы проступило недовольство. Она резко спросила:

— Это так необходимо?

— Это жизненно необходимо. Я просто предположить не мог, что у вас кроме этих двух колец нет защиты.

Королева криво усмехнулась и, вызвав Горти, приказала ей принести амулеты Селены. Служанка поставила перед королевой деревянную, изукрашенную резьбой шкатулку и удалилась.

— Можно? — колдун вопросительно глянул на королеву, указывая на шкатулку. Та кивнула.

Амулетов оказалось довольно много, небольшая шкатулка была набита до отказа. Жорот вывалил драгоценности на свободный участок стола, принялся перебирать, одновременно сортируя их. Наконец украшения оказались разобраны на пять кучек. Он указал на сначала на одну, потом на другую.

— Вот это — амулеты с антимагической защитой, это — против воздействия на сознание. Выбирайте, то что вам больше нравится — они приблизительно одинаковые.

Лотта выбрала невзрачное кольцо без камня и, подумав, тоненькую цепочку с кулоном. Жорот указал на третью кучку:

— Эти сигнализируют об опасности. Лучше, если выберете один из вот этих трех… Так. А щитовой амулет нормальный только один, — колдун протянул Лотте широкий браслет, составленный из плотно пригнанных друг к другу костяных пластин, украшенных резьбой.

Лотта нахмурилась и сказала:

— Селена его почти не снимала. Подберите что-нибудь другое — то, что я ношу ее вещи будет некрасиво выглядеть.

— К сожалению, больше не из чего… Секунду, — он положил браслет перед собой, провел рукой. Очертания украшения поплыли, он сузился, потемнел, стал золотым.

— На три-четыре дня иллюзии хватит, потом я сделаю вам другой…

— А это что? — спросила королева, указывая на пятую группу драгоценностей.

— Хлам, — коротко отозвался Жорот. — Значит, в первую очередь вам необходимы щит и противоядие.

— У меня есть кольцо-противоядие…

— У вас кольцо, предупреждающее о ядах. А я говорю об амулете-противоядии. На случай, если яд все же попадет к вам каким-либо путем…

Жорот смел то, что осталось на столе, обратно в шкатулку и выпрямился. Королева смотрела на колдуна со спокойным интересом, заметила:

— Я о таких даже не слышала.

— У вас не очень квалифицированные артефакторы.

— У нас их вообще нет. Кстати, как вы относитесь к ученикам?

— Упаси боги! — ошарашено открестился Жорот, с опаской покосившись на Лотту — она же может просто приказать…

— А вы все же подумайте, — настаивала королева. — Конечно, это дело не завтрашнего и даже не послезавтрашнего дня, но это необходимость… Я не хочу допускать во дворец магистров Сообщества, мне нужны свои маги.

Колдун покачал головой:

— Проще нанять. Обучение мага — процесс длительный, только школьный курс в среднем длится пятнадцать-восемнадцать лет.

— Я знаю. И все же подумайте над моим предложением.

Колдун выругался про себя. Эта женщина привыкла добиваться своего, с нее станется припрячь его к возне с сопляками…

— Ваше величество, давайте лучше займемся амулетами, — побыстрей сменил тему Жорот.

— А что, еще не закончили?

— Мне нужны украшения, которые станут основой ваших амулетов. Для начала, щита и противоядия. Это энергоемкие заклинания, для каждого из них лучше всего использовать отдельный предмет…

— А что, можно накладывать несколько заклинаний на один предмет?

— Конечно. Думаю, все эти, — он указал рукой на отобранные украшения. — я наложу на одну вещь, и еще кое-что добавлю… Но сначала щит и противоядие.

Лотта вызвала Горти, отдала ей шкатулку Селены и распорядилась принести «белую шкатулку с драгоценностями». Поинтересовалась:

— Размер украшения имеет значение?

— Чаще — форма. Щит, например, наиболее оптимально накладывается на браслеты, ожерелья, массивные кольца. Серьги, кулоны вообще плохо для него подходят. Противоядие — наоборот, лучше накладывать на кулон или подвеску. Ну а эти, — он опять кивнул на амулеты Селены, — на что угодно.

Горти принесла шкатулку королевы. Лотта, покопавшись в ней, вытащила изумрудную подвеску на цепочке и серебряный браслет, украшенный мелкими бриллиантами.

— Это подойдет?

Жорот проверил оба предмета, кивнул.

— Да.

— Ну вот, а вы преподавать не хотите, — ехидно улыбнулась Лотта, — Из вас лектор — хоть сейчас на кафедру — в пять минут объяснили мне зависимость между формой предметов и накладываемыми заклинаниями.

Колдун уставился на королеву, балансируя между желаниями выругаться и рассмеяться. Ограничился полуулыбкой и поклоном.

— Благодарю за комплимент… Но учить я действительно не могу.

— Вы просто еще не пробовали, — безапелляционно заявила Лотта. — А придется, — последнюю фразу она произнесла в приказном тоне.

— Ваше величество, давайте сначала с насущными проблемами разберемся… — почти взмолился Жорот.

Лотта победно улыбнулась и посоветовала:

— А вы привыкайте к мысли, привыкайте…

Ближе к вечеру Жорот столкнулся в коридоре с Ларсеном.

— О! Привет, — обрадовался целитель. — А я как раз от твоей подружки.

Жорот, игнорировав столь вольную характеристику Тины, поинтересовался:

— Как она? Кстати, ты спрашивал насчет моего визита?

— Ходит потихоньку, а насчет визита — забыл. Да зайди сам и спроси, девочка вполне прилично выглядит.

— Куда?

— Она у себя.

— Это где?

Ларсен поднял брови:

— Ты меня стараешься уверить, что ни разу у нее не был? Или действительно не был?

— Мы просто хорошие знакомые.

— Да? — целитель неожиданно остро взглянул на колдуна, пожал плечами. — Не хочу тебя расстраивать, но для нее ты не просто хороший знакомый. Имей ввиду.

Жорот подумал, прокрутил в памяти немногочисленные встречи и разговоры с Тиной. Покачал головой:

— Ты ошибаешься.

— Моя третья специализация — эмпатия. Я такие вещи просто знаю.

Жорот усилием воли подавил накатившую панику. Только эмпатических способностей у Ларсена ему не хватало! Осторожно спросил:

— А зачем ты ее вообще читал? И она согласилась? Ведь, насколько я помню, для чтения спрашивают согласия.

— Э-э… — Ларсен вздохнул. — Знаю, что неэтично, но иногда само получается. Я о тебе упомянул, так девочка такую волну выдала… Я ж ее лечил тогда, взял почти целиком.

Жорот задумчиво взвесил свое отношение к Тине. Нет, пожалуй, лучше голову девочке не морочить. Ограничить общение, пусть успокоится, может, все само собой пройдет.

Ларсен хмыкнул:

— Как я понимаю, желание нанести визит у тебя резко исчезло.

— Правильно понимаешь, — вздохнул колдун.

— Ты сильно занят? Помнишь, ты обещал посмотреть балльность моих шариков…

Колдун только вздохнул про себя. Если б он сразу обратил внимание на свое отношение к парню, ни за что бы не согласился…

Они спустились в пристройку Кецетина, где и начали экспериментировать. Балльность «шариков» Ларсена оказалась на шестом-четвертом уровне — если учесть, что он использовал их крайне редко, то Жорот мог поклясться, что у Ларсена способности к боевой магии никак не меньше целительских.

— А вторая специализация у тебя какая? — поинтересовался он у целителя.

— Целитель животных.

Колдун покачал головой:

— Это ветвь основного целительства. Я, конечно, не профессионал-определитель, но коллегу узнать могу — твоя вторая специализация — боевой маг.

Ларсен задумчиво отозвался:

— Я хотел в ученики к боевому, но не вышло. А сейчас уже поздно.

— Для Клана — нет. Так что советую всерьез подумать об эмиграции — тебя примут с распростертыми объятиями, гарантирую.

— А может ты мне дашь — хотя бы основы?

— Вы сговорились сегодня, что ли? — жалобно вопросил Жорот. — Сначала Лотта, теперь ты… Не получится из меня преподавателя! Для этого совсем другой характер должен быть, и установки тоже…

— А Лотта чего от тебя хотела? — заинтересовался Ларсен.

— Как я понял, она хочет основать то ли свою магическую школу, то ли еще что-то подобное. Для нужд королевского дома… Только она говорила насчет мастеров-артефакторов.

— Я ее понимаю, — заметил целитель. — Ты только представь, что будет, если один из четырех магических орденов будет ближе к власти, чем остальные? Сейчас, кстати, Сообщество уже на пути к этому… Ладно, это я так, к слову… Давай посмотрим, что у тебя с целительством.

Они экспериментировали больше часа, наконец Ларсен решительно сказал:

— Пока хватит. Сейчас я тебе все уберу… Так. Я еще подумаю, но кое-что вижу уже сейчас. У тебя магический потенциал просто зашкаливает, я еще ни разу такого не встречал. Но лет двести назад ты сильно перенапрягся… Или травма была?

Жорот, прекрасно знавший, о чем речь, поморщился.

— Неважно. И что?

— А то, что сейчас часть твоего потенциала заблокировано. Ну, не можешь ты канал полностью использовать, будто перегородка стоит. И еще у тебя очень странное, нестабильное тело. Я читал, такое бывает у магов на четвертом-шестом тысячелетии жизни, чем дальше, тем сильней — потому что тело полностью берет за основу магическую энергию… Иначе рассыплется просто. Но тебе-то всего четыреста? В общем, из-за этой нестабильности ты сможешь нормально себя лечить только когда полностью раскроешь канал. Тогда твоя сила уравновесит твою… нестабильность.

— А так как раскрыть канал нельзя…

— Почему? Я не уверен точно, конечно, нужны расчеты, но с первого взгляда все поправимо.

— Мне диагностировали необратимую деформацию потока. Правда, никак не связывали это с тем, что у меня лечебные заклинания не выходят.

— Знаешь, я должен еще поработать, тогда скажу точно, — медленно отозвался Ларсен. — А нестабильность твоего тела, это, случайно, не последствие той, двухсотлетней травмы? Ты тогда не развоплощался?

Жорот нахмурился. Ларсен, безусловно, был талантливым и компетентным целителем. То, что он сейчас сказал колдуну, он частично знал и слышал — отдельными фрагментами — от разных целителей. Но никто не собирал картину воедино, тем более, всего за час-полтора. А на правду очень похоже… Колдун вздохнул. Придется объяснять парню свои особенности, возможно, он что-нибудь и придумает. Хотя давать информацию очень не хочется.

— Это в двух словах не расскажешь, а мне пора к Ивину. Хочешь, идем со мной. Или загляни после десяти, когда я его уложу, нормально поговорить раньше все равно не получится. О, черт… Мне же сегодня еще артефактами заниматься…

— Может, отложим до завтра?

— Смотри сам. Только с артефактами мне еще дней пять, а то и все восемь возиться.

Ларсен задумался на мгновение, кивнул:

— Хорошо. Я подойду вечером.

Ивин, немного покапризничав, улегся спать. Жорот отбирал ингредиенты, необходимые для создания артефакта щита, Олли убирала после вечернего чая и тихо прибиралась в комнате — она делала так каждый вечер. Ларсен, мурлыкая, чертил на листке бумаги, пристроив его на углу стола. Наконец Жорот закончил.

— Олли!

Девочка вздрогнула, вопросительно глянула на колдуна.

— Мне нужно поговорить с Ларсеном, я поставлю специальное заклинание, чтобы ты нас не слышала. Заканчивай и иди к себе, хорошо?

Она кивнула.

Колдун проделал необходимые манипуляции, наконец сел, расслабившись.

— Что такого тайного ты мне собираешься рассказать? — уточнил Ларсен. — И вообще, стоит ли? А то эта твоя таинственность у меня вызывает нехорошие подозрения…

— Просто я не люблю говорить о себе. Считай это профессиональной паранойей — чем меньше известно о боевом маге, тем целее он будет.

— У меня то же самое, — понимающе кивнул Ларсен.

Жорот недоуменно уставился на парня:

— В смысле? А целители-то кому мешают?

— Мы не всемогущи, — помрачнев, неохотно отозвался тот. — И кладбище есть у каждого. А родственники и друзья не всегда… адекватно реагируют на смерть близких. Приходится быть осторожным.

— В Клане целитель неприкосновенен, — сообщил колдун. — Конечно, всякое может случиться, но его вину определяют те же целители, а не… безутешные родственники.

Ларсен пожал плечами:

— В общем, дальше меня информация не уйдет. Даю слово.

— Да я и не сомневаюсь… — Спокойно отозвался колдун. — Ты слышал об энергетических сущностях, с помощью которых маги древности становились богами? Их еще называют Существам, Сила-куколками…

— Но это легенда!

— Отнюдь. Просто Существ очень мало осталось — свободных. В смысле, тех, кто живет сам по себе, кого магу можно использовать в качестве ступеньки к следующему уровню. Часть Существ были запечатлены на различные магические объекты, стали, как бы, «привязаны» к ним. «Привязанных» довольно много, маги их уже не могут использовать для повышения своего могущества…

— И какое отношение к Существам имеешь ты?

— Одно из таких Существ живет сейчас в Клане. Она многие века связана с системой порталов Клана, поддерживает их работу… Ее так и зовут сейчас — Основа Порталов. Так вот, она — моя мать. Именно ей я обязан нестабильностью своего тела. И магическим потенциалом, как я подозреваю, тоже. Практически, я только наполовину человек, но суть «связанных» Существ — их уникальная энергетика — их детям не передается. Никогда.

Что касается событий двухсотлетней давности… Я вынужден был тогда отдать почти всю свою силу, был выжат до такой степени, что больше четырех лет не мог ходить — полное истощение, почти паралич. Вообще не думал, что смогу вновь заниматься магией. Но оклемался, как видишь.

Ларсен задумчиво покивал:

— Тогда все складывается… Я еще подумаю, но… В общем, не буду пока ничего обещать, а то мало ли.

— Если тебя что-то интересует еще, спрашивай.

— Интересует. Но это не относится к целительству, и ты вряд ли ответишь.

Жорот поймал себя на том, что любуется парнем. Вздохнул про себя, лаконично отозвался:

— Посмотрим.

— То двухвековой давности событие связано с твоей матерью?

— Да. И давай закроем эту тему, пожалуйста. Да, об обезболивающем артефакте я помню, но чуть позже, хорошо? Мне сначала надо Лотту экипировать.

— Конечно. А почему артефактами днем не занимаешься?

— Некогда.

— А спать когда собираешься? — занудливо уточнил Ларсен.

— Иди, — Жорот усмехнулся, с усилием отвел взгляд от светлоглазого целителя. — Спокойной ночи. Дверь защелкни, хорошо?

Он привычно выкинул из головы все мысли, сосредоточившись на работе.

За четыре дня — точнее, ночи — Жорот полностью экипировал королеву-регента амулетами. Днем он занимался новой сетью, заодно внося кое-какие усовершенствования, пришедшие ему по ходу дела в голову.

Колдун, как и обещал, связался со знакомыми из Клана и представил им Кецетина, обрисовав суть проблемы. Сам Жорот заниматься переговорами просто не успевал — катастрофически не хватало времени, он спал по три-четыре часа в сутки. Единственное, на что колдун отводил время вне зависимости ото сна и любой работы, было общение с Ивином перед сном и прогулки с мальчиком во время занятий Олли живописью.

К вечеру пятого дня сети были практически закончены — оставалась только донастройка и проверка. Полдня они с Кецетином потратили на то, чтобы выключить старую сеть — Жорот просто блокировал ее подпитку, которая основывалась на очень ограниченном спектре магической энергии, и за несколько часов сеть саморазрушилась. Кецетин, наблюдавший за процессом и дублирующий Жорота, сообщил:

— Знаешь, на твоем месте я бы не распространялся о том, как ты снял сеть Мердока. И не демонстрировал при Магистрах свои таланты.

Колдун кинул на него вопросительный взгляд. Кецетин раздраженно — некоторые вопросы он воспринимал как проявление крайней тупости — буркнул:

— Совсем не соображаешь? Это же универсальный метод уничтожения их контурных заклинаний, основанных на подпитке.

— Ну да. Их спектр магии ограничен, поскольку основан только на вере — у тех же магов Матери он шире в дюжины раз. И этот способ не мое изобретение — в Клане, чтоб подобное не могло произойти, Сообщество привлекает магов других источников для формирования своих сетей. А тут все делалось на скорую руку…

Кецетин хмыкнул, сообщил:

— Я тебя обрадую. Местное Сообщество никого не привлекает. И вообще скорей всего не в курсе подобных тонкостей. Все его защитные сети созданы только с использованием Магистров, ни о каких магах со стороны речи не идет. Да и нет у нас подобных специалистов.

Жорот замер. До него медленно стало доходить.

— Н-да. Действительно, лучше не распространяться…

Два дня спустя, точнее, две ночи, Жорот подскочил от сигнала опасности. Спросонья торопливо оделся, одновременно выясняя, где именно сработала сигнализация.

Сигналы шли из детской и спальни Лотты.

«Кецетин!»

«У Нэша справлюсь.»

Жорот телепортировался в спальню к Лотте. Женщина спала, скрытая полупрозрачными занавесками. Колдун послал проверяющий импульс к кровати — действительно, спит, все в порядке. Что же… Из затемненного угла к нему метнулись три тени. Он кинул обездвиживающее заклинание. К его удивлению, только одна из фигур остановилась, две другие оказались рядом с ним в мгновение ока. Среагировать он банально не успел — если бы не защита от физического нападения, Жороту пришлось бы худо — два кинжала ткнулись в щиты — один в области сердца, другой — поясницы.

Двигались нападающие со смертельным изяществом, и колдун даже не пытался сопротивляться физически — глупо было бы. Но, воспользовавшись мгновенным замешательством после неудачного нападения, прикончил того, что стоял удобнее заклятием ледяных кинжалов. Человек повалился на пол с глухим стуком. Следующим движением Жорот кинул дополнительный щит на спящую Лотту, резко развернулся, ища второго противника. Но тот исчез в тенях, не выдавая себя ни вздохом, ни шорохом. Или вообще ушел?

Колдун высветил заклинанием ауры, чтобы выяснить это точно, и мысленно выругался — даже тот из нападающих, кто был обездвижен, как-то прятал ауру. Значит, выход один.

Жорот прикрыл глаза и произнес заклинание света. Даже светлячок в треть обычной силы ослепил его на несколько секунд. Зато, как только зрение вернулось, сразу стал виден противник, стоящий в дальнем углу, за комодом. Колдун, не мудрствуя лукаво, тоже прикончил его — только на этот раз воздушной молнией. И, повернувшись, взглянул на королеву.

Она уже сидела на постели, накинув плотный халат. Жорот уважительно склонился — ни тебе растерянности, ни возмущения, ни бессмысленных вопросов и уж, тем более, паники.

Лотта дотянулась до звонка, но ждать стражу пришлось довольно долго. Колдун разглядывал последнего оставшегося в живых, но подходить ближе не спешил. Нападающий, как и его товарищи, был одет в классический костюм профессионального убийцы — брюки и куртка, перчатки и обувь — все черного цвета. На голове черная же полумаска, скрывающая волосы и лицо вплоть до верхней губы.

— Что с Нэшем? — вдруг резко спросила королева.

Жорот послал вопрос Кецетину.

— Все в порядке, Ваше Величество, — отчитался он. — Кецетин говорит, что из четверых нападавших двое убиты и двое задержаны.

Лотта, сжав губы, кивнула.

Наконец за дверью послышались шаги. Жорот на всякий случай активировал пару боевых заклинаний, но, как оказалось, зря — в комнату вошли шесть стражников. За открытой дверью на полу колдун увидел лужу крови — похоже, ночную стражу у дверей королевы просто прирезали.

— Нет! Не дотрагивайтесь до него! — королева резким жестом остановила стражников, которые прямиком направились к обездвиженному. И повелительно приказала. — Трупы тоже пока не трогать. Отправьте кого-нибудь разбудить Регьена.

Жорот сделал для себя заметку — стоило провести к министру безопасности магический «звоночек» — возможно, не всегда будет время гонять за ним стражу. Сам колдун тихонько отошел в угол — он не собирался уходить, по крайней мере, до прихода Кецетина. Машинально тряхнул головой и понял, что впопыхах не собрал волосы. Он пока просто откинул пряди назад — если начать причесываться, стражники будут пялиться на него, а не смотреть за пленником. Они и сейчас косились на колдуна гораздо больше, чем положено…

Первым появился Регьен — полноватый стареющий уже мужчина за пятьдесят, с четырьмя своими сотрудниками. Чуть позже к ним присоединились еще трое — похоже, они осматривали трупы стражников снаружи.

Регьен подошел к обездвиженному убийце, сдернул с него маску. Обычное, ничем не примечательное лицо.

— Обыщите его. Вы можете пока не снимать обездвиживание? — он вопросительно глянул на Жорота.

— Да. Мне нужны все вещи с обоих трупов и с этого. Желательно и с тех четверых, которые были у Нэшанаила.

— Амулеты? — понимающе сказал Регьен. Колдун кивнул:

— Они явно экипированы по полной программе. Проблема в том, что амулетом может быть что угодно. Поэтому мне нужно все, немагическое я потом отдам.

Трупы унесли, Лотта проводила их взглядом. Приказала, кивнув на пленника:

— Уведите его или унесите, неважно!

Дождавшись, пока убийцу выведут — он мог идти под заклинанием недвижимости, если его вели — она повернулась к Регьену:

— Я буду присутствовать на допросе.

Тот нахмурился, предложил:

— Ваше Величество, как только он заговорит, вас пригласят. Вы просто потеряете время.

Лотта неохотно согласилась.

— Мне нужно, чтоб он не двигался еще с час, — обратился Регьен к колдуну. Тот пожал плечами:

— Только если я буду рядом, иначе гарантирую не больше четверти часа. Те двое вообще не поддались обездвиживанию. Думаю, и у третьего есть защитный амулет, только некачественный.

— Ваше Величество, вы отпустите господина мага? — почтительно обратился Регьен к королеве.

— Нет. Он мне нужен здесь.

Появившийся Кецетин насмешливо изогнул брови. Хотел съязвить, но сдержался. По лицу министра скользнула тень досады, но спорить он не стал. Сопровождающие Регьена обыскали спальню и вышли, министр ушел следом. Стражники вышли еще раньше, удвоив посты в коридоре.

— Вы оставили Нэша одного, господин маг? — холодно обратилась королева к Кецетину. Тот чуть склонился, сообщил:

— У ребенка полно охраны, не говоря о восьмерых ребятах Регьена и двух боевых магах Сообщества. Да я и ненадолго. Ваше Величество, я сегодня получил ответ из Клана. Через три дня… Кто там?

Вошедший стражник притащил ворох одежды и узел, отдал колдуну. И тут же вышел.

— Вы разрешите мне поработать в уголке с этим? — спросил Жорот королеву. Та кивнула, колдун отошел к подоконнику, сдвинул штору, затемнил окно и принялся разбирать принесенные вещи. Кецетин продолжил:

— Через три дня приедет маг-поисковик, она за неделю-две соберет данные, которые передаст аналитику. Если все получится, то за месяц мы должны разобраться с Черным.

— Проблема в том, как выжить этот месяц, — скривила губы Лотта. — Если покушения будут повторяться с такой частотой, какое-нибудь обязательно удастся. Господа маги, что вы можете предложить? Требовать от Регьена большего, чем он делает сейчас, бесполезно. Да и вообще он не специалист в магии…

— Отменить на этот месяц все публичные мероприятия, как можно меньше показываться из дворца… — начал перечислять Кецетин.

— Какие еще публичные мероприятия, — поморщилась Лотта. — У меня, если ты не забыл, траур.

— Я еще поработаю с защитой… — вмешался Жорот.

— Куда уже больше, — фыркнул Кецетин. — И так предел.

— Извини, у тебя опять несколько устаревшие сведения. Но речь не идет об усилении защиты внутри — это действительно малорационально, — Жорот кончил возиться с вещами, задумчиво вертел в пальцах широкий браслет, смахивающий скорее на наручь. — Господа, у живущих во дворце амулетов много? Я не имею ввиду поделки, улучшающие внешность и всякие там «полюби немедленно».

— Думаю, не очень, — отозвался Кецетин. — А тебе зачем?

— Если поставить по периметру дворца контур, реагирующий на амулеты выше определенного уровня, то можно будет обезопаситься от подобных визитов. Убийцы вглубь дворца просто не пройдут — правда, контур сможет только сигнализировать. А если сунутся без амулетов, их нейтрализует сеть.

— То есть сейчас сеть не сработала? — уточнила Лотта.

— Только сигнализировала. Должна была остановить, но я не рассчитывал на амулеты подобной силы.

— Да это вообще невозможно! — фыркнул Кецетин. — Сети именно такими штуками и вскрываются!

Жорот задумчиво сообщил:

— Если очень хорошо подумать, возможно удастся поставить защиту и против них…

— Слушай, здесь не исследовательская лаборатория, — скривился Кецетин. — Твоя мысль с контуром вполне приемлема, давай остановимся на ней.

— А смысл сетей если они так легко нейтрализуются? — недоумевающее спросила Лотта.

— Отнюдь не легко. Подобные артефакты встречаются крайне редко, — объяснил колдун. — Они слишком трудоемки в производстве и, в связи с этим, стоят колоссальных денег. Скажем, что-то подобное, — он кивнул на браслет, — я смог бы сделать месяцев за десять, если больше ни на что не отвлекаться.

— Рыночная стоимость этой штуки где-то пятая часть годового дохода нашего королевства, — сообщил Кецетин. — Если удастся найти покупателя, конечно.

Лотта вздрогнула, взглянув на подоконник. Жорот кивнул:

— Вот-вот. Меня тоже впечатлило.

На подоконнике лежало две пары наручей, пятый был у колдуна в руках. И еще четыре кулона на цепочке и семь кинжалов.

— Но… У кого могут быть такие деньги?

Кецетин мрачно сказал:

— Их не покупали. Их сделал Черный.

— И одежда, — добавил колдун. — Она скрывает ауру. Как — не пойму, может, ты разберешься.

Кецетин пожал плечами — «попробую».

Контур Жорот сформировал за полдня. Провозился так долго потому, что встраивал в него пропуск для артефактов Лотты, Кецетина, детей, Тины и Регьена — он недавно сделал министру кольцо по свойствам аналогичное браслету Тины — да еще своих. Всего «исключений» набралось почти полтора десятка.

За это время Кецетин проверил всех придворных, служащих и стражу на предмет сильных артефактов. Таковых нашлось только два — один у министра образования, который, оказывается, в свои сорок два был практически слеп — очки уже не помогали, только зачарованные на заказ линзы. Они немного, но превышали допустимый уровень, и их Жорот тоже встроил в контур. Второй экземпляр оказался у первой красавицы двора баронессы Риты. Ее приукрашивающий артефакт по силе перекрывал все мыслимые пределы, к тому же был скомбинирован со свойством вызова дружеского расположения к хозяйке артефакта лиц обоего пола и убеждения в ее безусловном главенстве. Хотя собственно сам иллюзорный гламор Рите пока совсем не был нужен — похоже, она пользовалась всеми свойствами артефакта, кроме основного.

Кецетин, разобравшись во всей этой гремучей смеси, долго хохотал. Жорот тоже посмеивался, но когда маг немного успокоился, заметил, что, вообще-то, артефакты такой силы, оказывающие влияние на сознание, в Клане запрещены. Поскольку длительный контакт с их носителем чреват психическими отклонениями, да и вообще неприятностями.

— А сам носитель в безопасности? — язвительно поинтересовался Кецетин.

— А там хуже уже не будет… — хмыкнул колдун. И посерьезнел. — Вопрос, где она взяла ожерелье. Оно, конечно, не уровня тех артефактов, но…

— Но тоже не примитивная поделка, — согласился маг. — Поговори с Регьеном, он к тебе быстрее прислушается. Пусть допросит красотку и выяснит.

Колдун поморщился:

— Что ты сразу… Может, просто спросить у девушки?

— И кто спрашивать будет? Ты? Давно на истерики не нарывался? — Кецетин твердо закончил. — Не выдумывай. Ничего ей Регьен плохого не сделает, припугнет разве. А спрашивать о подобных вещах должны профессионалы.

С одной стороны, не соглашаться с Кецетином было глупо, с другой, подставлять девушку из-за, возможно, пустых домыслов… Впрочем, действительно маловероятно, чтобы Регьен пошел дальше обычных запугиваний. К тому же ожерелье все равно нужно было забрать, и переложить эту неблагодарную работу на службу безопасности было более чем разумно.

На следующий день баронесса появилась без украшения, с густо покрытым косметикой лицом, похоже, скрывая следы слез. Причем взгляды, который она бросала на придворных магов, не оставлял сомнений в том, что дама в курсе, кто ей обеспечил неприятности. Кецетин только посмеивался, а Жороту тихо посоветовал быть осторожней — колдуна среди местной знати равным себе не принимали и могли устроить любую пакость — не все пока разобрались, насколько Жорот стал полезен королеве-матери.

В этот день Жорот отпросился у Лотты еще перед обедом — он договорился с Ралом об установке связи с Олли. Несмотря на то, что прошло лишь около двух недель, Жорот не мог больше откладывать — приближающаяся охота на Черного заставляла спешить. Олли вроде бы не была против. По крайней мере, когда Жорот сообщил ей о новости, девочка не высказала явных признаков испуга, только серьезно кивнула и тихо спросила:

— Будет сильно больно?

— Совсем не больно, — колдун присел рядом, так, чтобы их лица оказались на одном уровне. — Только, пожалуйста, постарайся не бояться, хорошо? Для тебя все останется по-прежнему, я не смогу тобой управлять, не смогу на тебя воздействовать против твоей воли. Я лишь буду знать, если ты заболеешь или попадешь в неприятности.

Она напряглась, опустила глаза. Он успокаивающе заметил:

— До сих пор ты вела себя идеально, но не всегда все зависит только он нас. Согласись, случиться может всякое.

Ивина оставили на попечение Мари, которую по этому случаю Ларсен провел во дворец. Сам целитель напросился присутствовать и с интересом наблюдал, как в течение почти двух часов тончайшие нити сплетались в прочный, многофункциональный канал. Заклинания скреплялись смешением крови обеих сторон — Жорот настоял, чтобы Ларсен обезболил у Олли пару появившихся порезов, а по окончании — залечил. Весь процесс в полной мере могли наблюдать только Жорот и Ларсен — ни Олли, ни Мервин, играющий роль ее опекуна, заклинательных нитей не видели.

К удивлению Жорота, Мервин оказался реальным опекуном Олли — между ним и девочкой была установлена, хоть и не полная, но вполне определившаяся эмоциональная связь. Когда Жорот устанавливал связь с Ивином, роль опекуна играла Лотта — но для нее роль была чистой формальностью — никакой связи между ней и мальчиком не было и близко. С одной стороны наличие реального опекуна усложняло процесс — пришлось сначала разъединять то, что было, и лишь затем формировать новое. С другой — связь становилась полноценнее, когда основой вплеталась реальная привязанность, а не пустое место.

Когда все закончилось, Олли удивленно рассматривала проступившую на левом запястье татуировку-браслет.

— Откуда? У Ивина такая же, только шире… И цвет другой.

— Ивин тоже со мной связан, — объяснил Жорот. — Связь более полная и построена немного на других принципах, отсюда и отличия. А рисунок у вас одинаковый — у всех моих подопечных будет такой. Если тебе не нравится, могу сделать его невидимым.

Как ни странно, выслушав это объяснение, девочка успокоилась гораздо быстрее, чем от всех предыдущих многословных разговоров. И отрицательно покачала головой:

— Пусть останется.

Ритуал установки связи проводился в пристройке Кецетина. Маг, оказывается, дожидался окончания, сидя в гостиной и рассеянно чертя на бумаге — вокруг валялось уже с дюжину листов, частично скомканных, частично просто рассыпанных по полу, что отнюдь не улучшало общий вид и так захламленной комнаты. Увидев выходящую компанию, он встрепенулся и иронично пробормотал:

— Неужели?

Мервин вежливо попрощавшись со всеми, сразу ушел — он, как всегда, торопился.

— Ларсен, проводи девочку домой, пожалуйста, — попросил Кецетин.

Целитель повиновался, уводя с собой Олли.

— Что-то стряслось? — спокойно спросил колдун.

— У нас гости из Клана.

— Маг-поисковик?

Кецетин покачал головой:

— Она представилась консультантом по внештатным ситуациям.

— Есть такие, — подтвердил Жорот. — Довольно редкая специальность.

— Ты ее вызывал?

— Нет. Они обычно сами выбирают, кому предложить услуги. Ты заказал поисковика, аналитика и в перспективе сделал заявку на Клов — она вполне могла заинтересоваться. В принципе, Лотта может отказаться.

— Только при ней это не говори, — фыркнул Кецетин. — По-моему, ее уже никакими силами от этой ведьмы не оторвешь…

— Ведьмы? — переспросил колдун.

— Она выглядит пожилой — ну очень пожилой, — ехидно подчеркнул Кецетин, — дамой, зовут Целесина. Знаком?

Жорот подумал, отрицательно покачал головой. Кецетин вскочил, смахнул последний лист со стола. Потянулся:

— Тогда идем знакомиться. У нее пара предложений, и ты ей нужен. Вот объясни, зачем рисовать на физиономии морщины, когда можешь выглядеть хотя бы элементарно прилично? — ворчливо спросил Кецетин, выключая свет и запирая двери.

Колдун пожал плечами. Ему меньше всего хотелось обсуждать внешность Целесины, тем более, не увидев ее.

Королева с новоприбывшей «ведьмой» были в кабинете. Они увлеченно разговаривали о чем-то, сидя в креслах возле небольшого столика. Обе женщины замолчали и повернулись к вошедшим.

Жорот поклонился, с интересом взглянул на Целесину. Кецетин не преувеличил — она действительно выглядела старой, лет на шестьдесят, а то и больше. Ее морщинистое приветливое лицо вызывало доверие, к тому же напомнила колдуну бабушку одного из его одноклассников, регулярно навещающую внука и закармливая всех поблизости оказавшихся «деток» сдобой собственного производства. Так как бабушка была магом-кулинаром довольно высокого уровня, в дни ее визитов вокруг паслись два или три параллельных класса, не считая малышни.

— Добрый вечер, молодые люди, — голос Целесины заставил Жорота вздрогнуть, колдун недоуменно уставился на старую женщину. Он не знал ее, и тем не менее, голос магички был смутно знаком… Откуда? Колдун с усилием отвел взгляд, вежливо спросил:

— Вызывали, Ваше величество?

— Вы как-то связаны с Храмом Матери, Жорот, не так ли?

— Да.

— Спросите, не предоставить ли Верховная мне пару телохранительниц на месяц-другой — надеюсь, по прошествии этого времени необходимость в них отпадет.

Колдун задумался и медленно ответил:

— Ваше Величество, я попрошу не Верховную, а обращусь непосредственно к Матери. Верховная не имеет права решать такие вопросы…

— Вам виднее. А это передадите Верховной вне зависимости от принятого решения, — Лотта указала на длинную деревянную шкатулку, стоящую на столике.

…Не прошло и пары часов после обращения Жорота к Матери, как колдун вернулся с четырьмя охранницами. Внешне они походили друг на друга — высокие, с профессионально-ловкими движениями, накачанными мышцами и магическим уровнем не ниже четвертого. Из-за невозмутимых выражений лиц и одинаковых, гладко зачесанных волос их даже различать было проблематично — Жорот, по крайней мере, выслушав их имена, запомнил кто из девушек кто далеко не сразу.

Охранницы намеревались сопровождать Лотту по двое, в то время как другая пара будет на отдыхе. Женщины должны были жить во дворце, в случае смерти или ранения Верховная обещала немедленную замену.

По дороге трое из охранниц пообещали в ближайшее время наведаться к Жороту — мол, он слишком мало времени уделяет «здоровому образу жизни». Воздержавшаяся, похоже, была любительницей дам — колдун успел перехватить несколько заинтересованных взглядов, направленных на лиц одного с ней пола. Хотя одного ли? Не факт, что охранница, как и бывшая жена Жорота, не была гермафродитом-трансформером.

Почти одновременно с Жоротом еще двух дам привел Кецетин, представив их Магистрами щитов Сообщества. Одна была невысокая, темноволосая и гибкая, чем-то напоминающая змею. Может быть, резкими, странноватыми движениями, а возможно, тяжелым немигающим взглядом темно-карих глаз. Вторая была довольно высока для женщины, с яркой, запоминающейся внешностью — рыжие волосы, взбитые в высокую прическу, яркая косметика и одежда, что вообще для Сообщества было редкостью. Впрочем, как и Магистры-женщины — магически одаренные девушки чаще попадали в Храм Матери.

Сначала охранницы и Магистры щитов отнеслись друг к другу весьма неприязненно, но Целесина быстро навела порядок, распределила дам на тройки и добилась, чтоб они не косились друг на друга, а хотя бы внешне согласились работать в команде. Для первого дня лучшего и желать было нельзя — Сообщество и Храм Матери вот уже несколько веков находились в натянуто-воинственных отношениях, пакостя друг другу при каждом удобном случае.

Кецетин, наблюдая, как «ведьма» строит охрану, только усмехался. Жорот негромко спросил у мага:

— Ты ж когда нанимал меня, рассуждал о равновесии? Тебе не кажется, что все это — несколько слишком?

— Я говорил Целесине, но она заявила, что при сложившейся ситуации все в пределах нормы. Думаю, она и права — одни вчерашние амулеты чего стоят! Кстати, Регьен хотел тебя видеть.

— Срочно? К Олли вот-вот придет преподаватель, мне надо заняться Ивином.

— М-м… Иди спроси, я прогуляюсь с мальчишкой в парке.

— А Нэш?

— Не беспокойся, разберусь.

— Спасибо.

После получаса бестолкового блуждания по коридорам, Жорот наконец выяснил, где сейчас находится министр безопасности. Регьен нашелся в небольшой комнате в подвале, судя по всему, играющей роль склада. Среди множества полок, заставленных коробками, железных ящиков, и при мертвенно-ярком освещении министр выглядел не совсем к месту. Впрочем, чувствовал он себя как дома, копаясь в содержимом одного из металлических контейнеров.

— А! Добрый вечер, господин колдун, — мужчина захлопнул контейнер, задвинул его на место и повелительным жестом указал на выход. — В моем кабинете беседовать будет удобней.

Обстановка кабинета министра функциональностью напоминала кабинет королевы-регента. Лишь самая необходимая мебель, впрочем, прекрасного качества и выдержанная в одной цветовой гамме — темно-коричневой и темно-зеленой. Лишь на столе выделялись два контрастных пятна — стереофотография в золотой рамке и белое тяжелое пресс-папье, изукрашенное резьбой. И, в отличие от кабинета королевы-регента здесь отсутствовали окна — единственным источником света была настольная лампа.

Регьен сел за стол, жестом указал Жороту на кресло напротив. Повернул плафон лампы так, чтобы свет падал на стену, а не в лицо колдуну. Похоже, в предыдущем положении лампа находилась с какого-то допроса. Возможно, что и баронессы Риты.

— Мне нужна ваша помощь. Мы вытряхнули из оставшихся в живых убийц все, что они знали. Но тот, кто договаривался с нанимателем — мертв. Вы могли бы…

— Поднять? — колдун пожал плечами. — Попробую. Но не факт, что выйдет — нам противостоит очень сильный маг.

Регьен повторил:

— Попробуйте.

…Двумя этажами ниже в холодной камере на столах лежали четыре трупа. Светильника, встроенного в потолок, было недостаточно для работы. Жорот сотворил два светлячка, зависших над столами, склонился над мертвецами. Один из трупов оказался женским. Колдун негромко спросил:

— Который?

Регьен ткнул в мужчину с развороченной грудной клеткой — работа Кецетина или кто там защищал юного принца.

— Отойдите подальше, — приказал Жорот министру. — А еще лучше выйдите пока за дверь.

— Нет, я должен присутствовать. Это настолько опасно?

— Все может быть… — рассеяно отозвался Жорот. Сделал несколько пассов, накладывая на министра щит, достал нож и склонился над трупом. Так как грудь была изуродована, он использовал для начертания знаков живот и верхнюю часть ног. Из-за смещения знаки пришлось немного изменить, но наконец результат колдуна удовлетворил.

Он завершил необходимые манипуляции и заключительным движением запустил заклинание призыва. Труп остался лежать, как лежал, зато от него ударило силовой волной так, что обоих людей отшвырнуло к стенам. Регьен ругнулся, Жорот рывком выпрямился, прищурился. Спросил, не отводя задумчивого взгляда от трупа:

— Может, все же выйдете?

Регьен отодвинулся от стены, потер поясницу и ниже — впечатался он именно этим местом. Покачал головой.

Следующие часы колдун разными способами пытался добиться своего — в ход пошли свечи, начерченные на полу усиливающие знаки, контур крови… Результат всегда был один — ударная волна, правда, разной силы. Два или три раза она почти не ощущалась, но обычно била в щиты довольно сильно, правда, уже не причиняя вреда — после первого раза Жорот уже знал, какая именно защита необходима. Наконец колдун отступился. Чуть покачал головой, взглянув на Регьена:

— Ничего не могу поделать.

На лице министра отразилось разочарование. Колдун добавил:

— Но не трогайте его до завтрашнего утра — возможно, мне ночью что в голову придет… — он окинул еще раз взглядом тела, совсем было собрался уходить, но вдруг замер. Повернулся к министру:

— Среди нападавших еще женщины были?

Регьен прищурился.

— Любовница главаря? И может быть в курсе…

— Есть такая вероятность. В любом случае, мы ничего не теряем.

На этот раз все получилось с первого раза. Мертвая зашевелилась, попыталась сесть. Жорот повелительно приказал ей лежать и предложил мужчине:

— Спрашивайте. Я передал подчинение вам.

Сам он внимательно прислушивался к допросу. Женщина действительно видела заказчика — тот ее не заметил — она подстраховывала любовника. И, хотя и не знала имени заказчика, но описание дала вполне детальное. Мужчина выше среднего роста, шатен, с бородкой и усами, причем она утверждала, что и то и другое было настоящее. При ходьбе чуть сутулится, на левой руке носил перстень с вытянутым темно-бордовым камнем.

Наконец Регьен замолчал, отошел от стола.

— Вы закончили? — на всякий случай уточнил Жорот.

Министр кивнул.

Колдун провел рукой над телом женщины, оно рассыпалось прахом. Он повернулся к Регьену, который задумчиво смотрел куда-то в угол. Наконец министр сообщил:

— Дарлан. Боевой маг из свиты графа Вароса. Между прочим, амулет баронессе продал тоже он. Вы о нем слышали?

— Нет.

— По вашей классификации защитил третью степень.

Колдун задумчиво сообщил:

— Если учесть, что основная специализация у него — боевой, то артефактор может быть в лучшем случае вторая, как и у меня…

— У Дарлана нет второй специализации, — сообщил Регьен. — Как и у всех местных магов.

Увидев, как колдун встрепенулся и прищурился, министр быстро спросил:

— Что?

— Но, по словам убийцы, артефактами их снабдил именно Дарлан. Еще и баронесса… Либо он сам связан с Черным, либо кто-то из его окружения. Но я думаю, все же сам. Такие вещи не делаются через посредников. Да и не так много здесь магов. Похоже, вы нашли служителя Черного… одного из служителей, — поправился колдун.

Регьен поинтересовался:

— Если это так, то у Дарлана можно будет вытащить местоположение черного мага?

— Сомневаюсь. Тот наверняка предпринял что-нибудь на этот счет. Но лишить Черного такого высокопоставленного адепта будет неплохо. Кстати, о Черном узнаете вряд ли, но о других служителях — думаю, Дарлан не один такой — почти наверняка. А вы вообще сможете его арестовать? — поинтересовался Жорот. — Он же подданный Медведя, да еще входит в свиту его сына.

— Лучше скажите, поможете ли вы при аресте, — проворчал Регьен. — Арестовывать мага без магической поддержки… А мой штатный боевой слишком слаб.

— Все вопросы к ее величеству. Если она согласится меня отпустить… Кстати, надолго?

— Туда и назад телепортом. Процедура ареста — сами прикиньте, сколько это может занять. Но если вы правы и Дарлан знает еще кого-то, их тоже необходимо арестовать.

— К ее величеству, — повторил Жорот. — Я не против, только учтите, ваш штатный маг тоже понадобится и желательно еще кто-нибудь. При заключении договора с Черным маг традиционно поднимается на несколько ступеней… Так что, если Дарлана действительно есть за что арестовывать, то справиться с ним будет непросто.

— А вы сможете определить, связан ли Дарлан с Черным?

— При встрече — да.

Жорот только успел уложить Ивина, как за ним прислали с распоряжением явиться к королеве. Он отпустил слугу, повернулся к замершей Олли:

— Я должен вернуться ближе к утру, если все будет в порядке. Заканчивай с уборкой и ложись спать.

Девочка неуверенно кивнула.

— Спокойной ночи. Из комнат до утра не выходи, — перед тем, как закрыть за собой дверь, он активировал защитный контур.

Возможно, его меры предосторожности были преувеличены, но ему меньше всего хотелось, чтобы с его подопечными что-нибудь приключилось. Мало ли…

В кабинете Лотты, несмотря на поздний час, было многолюдно. Рядом с королевой-регентом расположилась Целесина, тут же присутствовали пара охранниц, почему-то оба Магистра щита, а так же Келюс и Регьен. Судя по недовольному виду Келюса и то, как он расположился со своими бумагами, Лотта работала и собиралась продолжать, хотя время приближалось к полуночи. Увидев колдуна, Лотта сразу перешла к делу:

— Жорот, дайте Целесине допуск к управлению сетью. Она будет замещать вас в случае необходимости.

Колдун подошел к старой магичке, на ходу формируя блок информации. Осторожно взяв ее ладонь в свою, передал импульс и уточнил:

— Достаточно?

Целесина сосредоточено кивнула. Ее прикосновение, так же, как и ранее голос, показались колдуну знакомыми, как в полусне. Он нахмурился, и, отпустив ее пальцы, запечатлел ощущение тактильного контакта, вызвал в памяти голос Целесины и запустил заклинание памяти.

Не несколько секунд он выпал из реальности. Перед глазами возникла Целесина, только старушка была очень высокой… Он увидел детскую руку украшенную глубокими кровоточащими царапинами, вцепившуюся в мантию Целесины — не сразу сообразив, что это его рука, услышал голос — только не смутно знакомый, а любимый и привычный:

— Ро, я сколько раз говорила, не таскай кота за хвост!

Еще через секунду — лицо матери и ее голос:

— Бабушка уехала. И вернется очень нескоро…

Жорот тряхнул головой, прогоняя наваждение. И услышал голос Лотты:

— …Нерга согласилась вас сопровождать, — кивок в сторону рыжеволосой Магистра щита.

Колдун досадливо нахмурился. Проблема была в том, что щитовики были очень узко специализированы. Да, уровень щитов, выставляемых Магистром, значительно превышал уровень того же Жорота, хотя колдун был не из слабых. Но при этом на щиты тратился весь магический резерв, и щитовик не мог сотворить даже простенького атакующего заклинания. То есть, щитовика приходилось подстраховывать. Кроме того, иногда эти сверхмощные щиты конфликтовали с атакующими заклинаниями — пропускали наружу не все, а те заклинания, что не проходили, отражались на пославшего их мага. В общем, с щитовиками Жорот работать не любил. Хотя для защиты немага щитовик в связке с охранниками был идеальным вариантом — когда прикрывал подопечного и не совался в драку.

Но пытаться объяснять это Лотте было глупо. Сам же посоветовал Регьену найти еще магов. Правда, колдун имел ввиду боевых, а отнюдь не щитовиков, но раз уж не уточнил…

— …Регьен сказал, что к утру вы вернетесь. Завтра можете отдыхать, а сейчас идите — вас ждут в казармах.

Перед уходом колдун бросил быстрый взгляд на старую магичку. Наобум попасть на планету, где работал ее бывший воспитанник? В случайности подобного рода Жорот не верил. Что ей здесь понадобилось?

Идя по коридорам, он собирал то немногое, что сохранилось в его памяти. Магичка, как он теперь понял, играла при нем роль то ли няни, то ли кормилицы. Хотя какая с нее кормилица… Но когда он стал восстанавливать младенческие годы, то осознал, что Леся была первой, кого он вообще запомнил — мать проявилась гораздо позднее. Ближе к трем-четырем годам, до этого он ее не видел. Или видел настолько редко, что не выделял из других мелькающих рядом лиц. А исчезла Леся… ему еще пяти не было. И больше он с ней не пересекался лично — это абсолютно точно…

— Что, простите? — он не сразу заметил, что Нерга что-то говорит ему, и, похоже, уже не в первый раз.

— Вы где витаете? — недовольно спросила рыжеволосая. — Я спрашиваю, какую стихию вы предпочитаете в боевых заклинаниях?

Колдун попросил:

— Исключите меня из объектов своего прикрытия, пожалуйста.

— Что?!

— У меня нетрадиционные атакующие, может возникнуть конфликт.

— Вы лжете.

Он мысленно поморщился. Надо же, дама носит амулет проверки на ложь.

— Хорошо, вы правы. Я не люблю работать с щитовиками. Мало приятного, когда на тебя отражается твое же заклинание. А избежать подобного без предварительного согласования нельзя. Причем иногда и это не помогает, — перед его глазами встал однокурсник, попавший под отраженный удар. Парень пожизненно залетел в дурдом, хотя на его месте колдун предпочел бы смерть — необратимое обширное повреждение мозговых клеток превратило молодого мага в слюнявого идиота, который был даже не в состоянии ходить. — Мертвые углы — так это у щитовиков называется?

Нерга холодно сообщила:

— Это называется — непрофессионализм и дальнейшее развешивание лапши по ушам.

— Возможно, — сухо отозвался Жорот. — Но я предпочитаю работать сам.

— Как вам будет угодно, — ледяным тоном отозвалась женщина.

В общем зале казарм собрались с десяток стражников, расположившихся кто где. Когда Жорот с Нергой появились на пороге, стражники, как по команде, уставились на ярко-эффектную магичку. Магистр невозмутимо пересекла комнату и остановилась у громадного закопченного камина. Саура стояла возле него с другой стороны, щурясь на языки пламени. Колдун вежливо поздоровался с кошаной, та приветливо кивнула.

— Это все? — тихо спросил Жорот.

— Гретин задерживается, — так же тихо отозвалась кошана. — Маг отдела безопасности… Да вот и он.

Вошедший мужчина был выше среднего роста, с высокомерным и даже недовольным выражением холеного лица. Подчеркнуто дорогая одежда, изысканные украшения-артефакты — все кричало о благополучии и уверенности. Колдун кивнул коллеге, тот в точности повторил его движение, не делая попыток приблизиться. Резко спросил:

— Долго еще?

Саура, повернувшись к нему гибко-слитным движением, сообщила с ноткой издевки:

— Ждали только вас.

Гретин недовольно поджал губы.

Колдун быстро кинул на стражников и Сауру метки — в случае свалки он не хотел задеть своих. Гретина и Нергу он метить не собирался — по принятой в Клане этике это было бы воспринято как оскорбление — дееспособный маг сам заботится о себе.

Саура оглядела команду:

— Готовы? Двинулись.

…В комнате, куда они переместились, оказалось с дюжину солдат в форме герцога Вертера, Регьен, Рект, который демонстративно кивнул Гретину и так же демонстративно не заметил Жорота и Нергу, и незнакомый мужчина, одетый как дворянин.

Рект, повинуясь жесту дворянина-незнакомца, открыл портал. Регьен с дворянином зашли в портал последними. Вся довольно внушительная толпа прошествовала по коридорам — к счастью, не очень далеко. Они остановились перед одной из дверей. Один из стражников, одетый в цвета Медведя, постучал в дверь и, в ответ на вопрос, произнесенный недовольным голосом, уверенно сказал:

— Господин Дарлан, вас вызывает господин граф.

Маг появился на пороге спустя несколько секунд. Увидев толпу, рассредоточившуюся по коридору, тут же сориентировался, резко выпустил заклинание. Спектр используемой магом силы развеял последние сомнения, Жорот кивнул, скользнув взглядом по Регьену. Впрочем, тому уже, похоже, подтверждения и не требовалось.

Стражников разметало в стороны, на ногах удержались только Нерга и те, кого она прикрыла щитом: Саура, Регьен с незнакомцем и Гретин. На Ректа Магистр растянуть щит то ли не смогла, то ли не захотела — того с силой впечатало в стену, впрочем, ему досталось гораздо меньше, чем стражникам — какой-никакой щит у него все же был. Жорота тоже откинуло — он не выставлял дополнительные щиты, а быстрее захлопнул за спиной Дарлана дверь, запечатав ее заклинанием. Если бы тот ушел к себе, справиться с ним было бы гораздо труднее. Возможно, у колдуна не получилось бы остановить Дарлана, но Нерга, неожиданно быстро сориентировавшись, кинула между захлопнувшейся дверью и спиной отшатнувшегося мага самый сильный из щитов-блоков, используемых не для защиты, а для ограничения свободы движения. Конечно, и его пробить было можно, но на это требовалось время.

Маг ударился спиной в блок, лицо исказилось от ярости и страха. Следующее заклинание Дарлана было смертельным. Скорей всего, первое — настолько безобидное — он выпустил просто от неожиданности.

Стражники, оказавшиеся близко к магу, осели на пол, словно у них из тела исчезли все кости. Единственное, силы заклинания хватило только на троих воинов. Жорот попытался сковать Дарлана недвижимостью, но тот с легкостью разорвал заклинание, Гретин и Рект слажено ударили одним и тем же огненным боевым — похоже, им и раньше приходилось работать в паре. При подобном одновременном посыле получившийся удар был где-то на четверть сильнее составляющих его заклинаний. Повредить оно Дарлану, правда, не повредило, но защиту разрушило основательно, чем колдун поспешил воспользоваться — его ледяные кинжалы разбили оставшиеся щиты противника вдребезги. Маги, в свою очередь, не замедлили со следующим ударом, противопоставить которому Дарлан уже ничего не смог. Причем они ударили не боевым, а связывающим. Жорот, на всякий случай, продублировал их заклинание своей недвижимостью.

Двое стражников одели на Дарлана противомагические наручники и потащили. Регьен жестом приказал магам следовать за ним.

Допрос продолжался несколько часов. Зрелище было, конечно, не очень приятное, но результат оказался вполне удовлетворительным. Дарлан к концу допроса, похоже, выложился полностью — он назвал семерых, так или иначе связанных с Черным. Из которых двое были магами.

Жорота, Ректа и Нергу отправили на арест сначала одного, а потом второго магов. Оба жили тут же, в городе, и были невысокого уровня — один шестого, другой восьмого, поэтому жертв при арестах не было.

Гретин оставался в камере — ни Регьен, ни его коллега — а именно им был сопровождающий их дворянин, барон Номир — не хотели оставаться в допросной без магической поддержки.

Номир, будучи ответственным за безопасность при дворе Медведя, теоретически был подчиненным Регьена. Реально же, как Жорот понял, министр безопасности ее Величества был не настолько глуп, чтобы настаивать на соблюдении протокола. Они с бароном были во вполне нормальных отношениях, обмениваясь информацией. Что, само собой, не исключало взаимного шпионажа — как же без этого!

Всех арестованных — и магов, и нет — препроводили через порталы в тюрьму королевы-матери. Барон Номир на ближайшие несколько дней перебрался туда же, оставив надзирать за порядком своего заместителя.

Жорот вернулся домой только под утро. Ивин и Олли спали, колдун же, взглянув на часы, понял, что сегодня лучше вообще не ложиться. Тем более, что сегодня был последний день перед приездом мага-поисковика, и он собирался дать Олли выходной — в ближайшее время он вряд ли сможет заниматься Ивином.

Стук в дверь заставил Жорота вздрогнуть. Он не представлял, кто мог заявиться в столь неурочное время. Разве Ларсен… Так тоже вряд ли.

Но меньше всего колдун ожидал увидеть Целесину. Отступил от прохода, пропуская женщину внутрь.

— Доброй ночи, — в голосе послышалась ирония.

Магичка усмехнулась:

— Да, да. Знаю, сейчас не время для визитов. Но думаю, твоя репутация хуже уже не станет, а о моей речи вообще не идет, я надеюсь.

Колдун рассмеялся и жестом пригласил ее пройти в комнату, с интересом разглядывая магичку. Ростом она была чуть выше его плеча — то есть для женщины довольно высокой. Несмотря на явные признаки возраста — морщины на лице и шее, перевитые венами и усыпанные старческими веснушками руки, он не ощущал в ней дряхлости. Движения были ловкими, точными, глаза ясными, да еще и с чертовщинкой. Ее нынешний вид полностью совпадал с его воспоминаниями — похоже, за триста лет магичка ничуть не изменилась.

Целесина, в свою очередь, с любопытством уставилась на него, оглядывая с ног до головы. Наконец вынесла вердикт:

— Я боялась, что будет гораздо хуже.

— Любопытно, чем же я заслужил столь высокую оценку?

— От Роллейны в тебе не слишком много. Надеюсь, не только внешне.

Лицо Жорота стало жестким. Он не сильно любил мать, но не терпел, когда посторонние лезли в их отношения. А Целесину, несмотря ни на что, к «своим» он отнести не мог. И сухо заметил:

— Не вашими стараниями.

— Уверен? — небрежно спросила старуха. — Я больше четырех лет терпела истерики твоей матери, чтобы дать тебе хоть какие-то основы. И ты меня не разочаровал, когда подростком сбежал в школу. Если бы ты этого не сделал, вытащить тебя было бы гораздо трудней. Почти невозможно.

Колдун запустил заклинание проверки на ложь и переспросил:

— Хотите сказать, вы имеете отношение к моему поступлению в школу?

Целесина усмехнулась:

— Не вмешайся я, тебя вернули бы домой. И все.

Однозначность ответа не оставляла сомнений в его правдивости. Жорот коротко спросил:

— Зачем?

— Твой отец был мне правнуком в седьмом поколении.

— Был? — переспросил колдун. Он так и не смог ничего узнать о своем отце, хоть в свое время серьезно занимался этим.

— Он умер полтора века назад, — в ответ на вопросительный взгляд колдуна Целесина отрицательно покачала головой. — Нет. Имя я тебе не скажу.

— Почему? Тем более, он мертв.

Целесина вновь покачала головой.

— Кто-то из наших «уважаемых семейств»? — хмыкнул Жорот. — Иначе смысла нет скрывать.

В ответ получил улыбку. И резкий переход на другую тему:

— Должна сказать, ты выбрал не самое спокойное место службы.

— Мне нравится.

— Мне тоже, — неожиданно озорно отозвалась магичка. — Задачка та еще. А ты еще осложнил положение усыновлением…

— Не думаю, — возразил колдун. — Я для Черного не объект первой направленности. Так, нечто, мешающее на периферии…

— В чем-то ты прав. Иначе ты уже со мной не разговаривал бы. Но после разрушения большей части шпионской сети Черного положение может измениться.

— Вы что-то хотите предложить?

— Пожалуй, только одно. Твоего уровня должно хватить. Есть заклинание, с помощью которого можно телепортироваться к объекту патронирующей связи.

Колдун уставился на магичку. О подобном он слышал впервые. Целесина поморщилась:

— Оно слишком энергоемко, мало кто его потянет. Да и особого смысла у нас в нем нет. Поэтому не получило широкого распространения.

— Н-ну да. В Клане телепорты чуть не на каждом шагу.

— Вот именно. Посему в Клане предпочитают заклинание управления на расстоянии подопечным…

Колдун кивнул.

— …Вплоть до передачи через подопечного заклинаний, — договорила Целесина менторским тоном. И уточнила. — Тоже в курсе?

— Конечно, — терпеливо подтвердил мужчина.

— «Конечно»? — ворчливо переспросила старуха. — Ты ж кроме как с Велой связь ни с кем не устанавливал?

— У нас было трое слуг-немагов. Все связи держал я — Веле было не до того.

— Гм… Ладно. Бери телепорт, — Целесина протянула ладонь, колдун вложил свою руку в ее. Помедлил, кивнул.

— Я все понял.

— И еще. Тебе просили передать, — Целесина достала из воздуха инфокристалл, протянула Жороту. Тот уточнил:

— Кто?

— Н’еве.

— Благодарю, — он спрятал вещицу, постаравшись скрыть свое удивление. Он просил одноклассника, работающего во внешней безопасности, раздобыть ему информацию. А получил инфокристалл от одного из начальников этой же службы. Здорово. В списке неотложных дел появилось еще одно — выбрать время для просмотра. Вроде бы не самое срочное, но Жорота не покидало ощущение, что лучше с этим не медлить. Он покосился на гостью — если он начнет прямо сейчас, то к пробуждению Ивина хотя бы будет иметь представление, что ему прислали. Целесина наверняка просмотрела инфокристалл — вряд ли она согласилась бы тащить с собой неизвестно что — и все равно колдун не собирался работать в ее присутствии.

Старуха тут же подтвердила его мысль, заметив:

— Лучше бы те не связывался с Мердоком, — однако этой репликой пока и ограничилась. Зато задала совершенно неожиданный вопрос:

— Ты давно знаком с Н’еве?

— Совсем не знаком, — честно ответил тот. — Даже никогда не видел.

— Хм… — глаза старухи стали задумчивыми, — а к кому ты обратился в таком случае? Раздобыть для тебя это?

Жорот улыбнулся. И не ответил.

Целесина раздраженно прищурилась:

— Давай не будешь играть в круговую поруку? Я все равно узнаю, просто для этого понадобится чуть больше времени.

— Зачем вам это?

— Сначала ты ответишь на мой вопрос.

— Узнавайте.

Старуха сжала губы, покачала головой.

— Ты знаешь, кто такой Н’еве?

— Какой-то начальник из службы внешней безопасности.

— Второй заместитель Советника службы внешней безопасности. Маг-альбинос, поддерживающий свои силы за счет чужой крови.

— Вампир? — уточнил колдун.

— Не настолько зависим от крови, как вампиры. Он, как я понимаю, всего лишь использует ее для стабилизации своего организма, а не питается ею.

— А… Это он так решает свои проблемы с меланином, — пробормотал Жорот, который слышал где-то, что альбиносы, как и любые другие мутанты, очень редко обладают магическими способностями. Хотя исключения бывают, конечно…

— Ему больше четырех тысячелетий, и он наиболее вероятный преемник на пост своего начальника.

— Зачем вы мне это рассказываете?

— Хочу понять, почему он заинтересовался тобой. Если, как ты говоришь, обращался к другому человеку, а передал инфокристалл мне именно Н’еве. Для этого я должна знать, кого ты просил.

— И все?

— От тебя — да.

— Мне тоже любопытно было бы…

— Посмотрим, — уклончиво отозвалась Целесина. — Но кое-что могу сказать уже сейчас. В случае необходимости ты можешь обратиться к Н’еве — он не откажет. Вопрос только, что затребует за свою помощь.

Жорот, пожав плечами, подумал, что в свете вампирических интересов Н’еве его цену можно назвать почти наверняка. Или часть цены.

— Викконис. Старший аналитик в пятом отделе внешней безопасности.

— Не буду больше тебя задерживать. До встречи.

Она исчезла за дверью, прежде чем Жорот успел попрощаться. И прекрасно. Колдун сел, положил кристалл на стол под нужным углом и запустил читалку.

Жорот отпустил Олли на целый день, а сам повел Ивина на прогулку в город. То ли из-за того, что Жорот не спал ночь, то ли еще почему, но сообразил он, что девчонка перемерзла и была на пороге простуды, только ближе к вечеру. Он не стал пользоваться нововыученным заклинанием, а лишь определил общее направление — Олли была явно не дома — и, вызвав такси, приказал водителю ехать туда, куда он будет указывать, неважно какими улицами. Неизвестно, что подумал таксист, при таком экстравагантном выборе цели, хотя, на его памяти наверняка попадались клиенты и постраннее. Наконец они подъехали к городскому парку, и таксист сказал, что дальше проезд транспорту запрещен. Жорот расплатился и попросил:

— Подождите меня здесь, — подняв Ивина на руки, миновал ворота и пошел по парковым дорожкам, ориентируясь по связи.

Минут через пятнадцать он увидел Олли, которая увлеченно рисовала, стоя за мольбертом. О дерево рядом опиралось несколько планшетов.

— Ол! — радостно завопил Ивин, соскочил с рук и понесся в сторону девочки.

Она вздрогнула, оторвалась от рисования. Посмотрела на вцепившегося в нее Ивина, удивленно перевела взгляд на Жорота. Колдун подошел, бросил взгляд на мольберт. На нем была закреплена почти законченная акварель паркового фонтана. Он посмотрел на оригинал, вновь на акварель. Хмыкнул.

— Неплохо. А сейчас немедленно домой.

— А… что… — растеряно пробормотала Олли.

Мужчина провел рукой — мольберт исчез. Как и коробка с красками и планшеты возле дерева. Вынул из пальцев девочки кисть и палитру, они тоже растворились в воздухе. Взял ее руки в свои — так и есть, пальцы ледяные. Как она только ухитрялась рисовать. Она выдернула руки, напряглась.

— Удивлюсь, если завтра ты не сляжешь с температурой. Идем. Быстро.

На подъезде колдун связался с Ларсеном и попросил подойти. Целитель, только зайдя в квартиру, сразу разобрался что к чему. Первым делом он сделал жест в сторону Ивина, затем приказал Олли, скорчившейся возле камина:

— Ложись в постель, я сейчас.

Ее трясло от холода с того момента, как села в такси, но, несмотря на это, попыталась протестовать:

— Со мной все…

— Живо! — в один голос рыкнули мужчины, только Ларсен от своего саквояжа с лекарствами, а Жорот — из кухни, где заваривал свежий чай.

Девочка подскочила, и, не рискуя больше возражать, убежала к себе. Из-за двери послышался надрывный кашель. Целитель затребовал кипяток и взялся за приготовление очередного травяного настоя. Перед тем, как идти в спальню к Олли, уточнил:

— Молоко есть? — дождавшись утвердительного кивка колдуна, распорядился. — Тоже разогрей. Для обоих, — Ларсен покосился на увлеченного строительством Ивина.

— Угу.

Полчаса спустя Олли лежала под одеялом, согревшаяся и засыпающая. Ларсен оставил дверь в ее спальню открытой, периодически туда поглядывая. Ивин постоянно порывался пробраться в комнату к няне, но ему строго-настрого запретили — мальчик надулся и успокоился только когда целитель пообещал поиграть с ним.

— Что ж ты до такого довел? — негромко спросил Ларсен у Жорота, собирая лекарства.

Тот пожал плечами:

— Как-то в голову не пришло, что она может настолько увлечься своими эскизами, что позабыть обо всем и даже на холод внимания не обращать.

Целитель только головой покачал. Сообщил:

— Я еще побуду пару часов — вдруг хуже станет. Да и лекарство дал я ей довольно сильное — может реакция какая-нибудь нестандартная — лучше проконтролировать.

— Сиди, конечно, — колдун спохватившись, что слишком откровенно уставился на Ларсена, поторопился отвести взгляд. — Кстати, раз уж такое дело, давай займемся обезболивающим артефактом — сколько можно тянуть.

— Когда ты придешь играть? — нетерпеливо подал голос Ивин, ради пущей убедительности вцепившись в штанину Ларсена и дергая за нее.

— Скоро, — отозвался целитель. И предложил. — Сначала с Ивином — я же обещал.

— Конечно. Мне еще подготовиться надо…

Ивин давно спал, а артефакт был почти закончен, когда нагрянули гости. Колдун, усиливающий линии заклинания на артефакте, вздрогнул и поднял голову — чьи-то руки скользнули по плечам, коснулись шеи… Сзади оказалась одна из охранниц, вторая стояла ближе к окну, с любопытством оглядываясь. Та, что сзади, сообщила:

— Добрый вечер! Мы ж обещали зайти — как раз смена закончилась… А ты заладила — спит, спит! — эта ее реплика была направлена к подруге.

— Добрый вечер! — Жорот улыбнулся и попросил. — Еще немного, я должен закончить.

Краем глаза увидел ошалевшее лицо Ларсена. Наконец Жорот встал, потянувшись. Кивнул на лежащий на столе перстень:

— Готово. Проверишь, если что будет не так — скажешь.

Целитель кивнул, забирая украшение. Кажется, дамы ввели его в легкий ступор.

— Я пошел…

— А что с Олли?

— Сейчас, — Ларсен и сам направился к постели девочки. Присел, внимательно оглядел спящую, провел ладонями над телом. Бесшумно поднялся, выходя, прикрыл дверь.

— Обошлось.

— Спасибо, — колдун прекрасно понимал, что без Ларсена ничего бы не «обошлось».

Когда целитель, кивнув, исчез за дверью, Жорот обнаружил, что в комнате осталась лишь одна девушка. Кстати, колдун вспомнил ее имя — Вероника. Ее подруга, похоже, заинтересовалась Ларсеном. «Оно и к лучшему — подумал колдун. — Двоих сегодня мне было бы многовато…»

Выражение лица Лотты говорило само за себя «И это — специалист?!»

Невысокая худенькая девочка, с виду не больше четырнадцати лет, только что появилась из телепорта. Стрижка наискосок, облегающие брюки и джемпер, рюкзачок за плечами.

Прежде всего новоприбывшая обменялась приветственными кивками с Целесиной. Затем девочка шагнула к королеве, протянула руку:

— Здравствуйте. Меня зовут Дарика, маг-поисковик, вторая степень.

— Здравствуйте. Я Лотта.

— Ее величество королева-регент, — добавил Кецетин и представился сам.

— Надеюсь, реверансы не обязательны? — уточнила девочка, чуть насмешливо поглядывая на королеву.

— Не обязательны.

— Спасибо… Ой, привет! — Дарика только сейчас увидела Жорота и повисла на нем, чуть не дрыгая ногами, — я не знала, что ты здесь!

Мужчина приподнял ее на уровень лица, как ребенка — она была ниже больше чем на голову, поцеловал и сгрузил обратно.

— Я тоже не думал, что пришлют тебя. Просил, но сказали, ты занята.

— Уже освободилась. Это Легарт занят, но он пока и не нужен… — девочка, очутившись на полу, продолжала держаться около колдуна. Уточнила:

— Я договаривалась о телохранителе. Это ты?

— Да.

— Здорово!

— А вы не слишком… молоды? — спросила Лотта.

Дарика тихо рассмеялась:

— Мне триста девяносто два года.

Лотта недоверчиво взглянула на колдуна. Тот сказал:

— Дарика младше меня на шесть лет. Учились в одной школе, она курсом младше.

— А что, школьный курс длится шесть лет? — не поняла Лотта.

— Не-е, — мотнула головой девочка. — Просто Ро поступил в школу поздно, а я рано, поэтому так и вышло… Я же у тебя буду жить? — она вопросительно глянула на колдуна.

— Вам отведены комнаты рядом с квартирой Жорота, — заметил Кецетин.

— Разумнее, если Дарика действительно будет жить у меня. Я просто не знал, что прибудет именно она, тогда сказал бы заранее, — отозвался Жорот.

— Ну и прекрасно, — кивнула Дарика, скинула рюкзак и сунула колдуну. — Отправь к себе, и начнем, у меня есть кое-какие наметки…

— Нет уж, сначала ко мне, — возразил Жорот. — Предупрежу сына и няню, а то я тебя знаю, как начнешь работать, так я дома сутками появиться не смогу.

— У тебя сын? Поздравляю. Сколько ему?

— Три.

— Ровесник моему пра-правнуку, — усмехнулась Дарика. — Идем, познакомишь.

Ивин нарезал круги по комнате на велосипеде. Олли, что-то рисовала. Увидев Жорота с Дарикой, девочка сжалась, насторожилась.

Жорот подошел к столику, мельком глянул на рисунок Олли. Это был довольно неплохо выполненный портрет Ивина, вполоборота, с лукавой смешинкой в глазах.

— Здорово.

Дарика уже сидела на корточках перед мальчиком, что-то тихо ему говорила. Ивин даже согласился ненадолго остановиться, потом кивнул. Дарика протянула мальчику на ладони маленького зверька.

Ивин протянул ладошку, зверек осторожно обнюхал его пальцы, перебрался к мальчику.

— Папа, смотри, какой хорошенький! Это Пик. Ты же разрешишь, чтоб он у меня жил?

— Разрешит-разрешит, — безапелляционным тоном отозвалась Дарика.

Жорот только вздохнул.

— С условием, что ты сам будешь его кормить и ухаживать… Дарика, по-моему, ему рановато.

— Глупости, — она выпрямилась. — Мой уже полгода, как с таким же носится. Пик еще детеныш, он вырастет где-то до такого размера — она показала размер трех-четырехмесячного котенка. — Да, — она достала прямо из воздуха клетку, поставила на пол. — На первое время хватит, потом она не нужна будет.

Говоря все это, Дарика подошла к Олли, протянула девочке руку:

— Здравствуй. Я Дарика.

— Олли…

— Ты — няня? И сколько тебе?

— Тринадцать. А тебе? — к удивлению Жорота, девочка была настроена явно агрессивно.

— Триста девяносто два.

— Что?! — на лице Олли появилось ошарашенное выражение. — Ты… Вы шутите?

Девочка пожала плечами:

— Мне просто нравиться так выглядеть. И не надо на меня с таким ужасом смотреть, для мага я еще очень молодая.

— То же самое женщины-маги говорят, когда им переваливает за тысячу, — в пространство сообщил колдун.

— На себя посмотри! Он, если что, меня на целых шесть лет старше! — наябедничала Дарика, — ух ты… Это ты нарисовала?

— Я… — Олли недоверчиво переводила взгляд с Дарики на Жорота и обратно.

— А меня нарисуешь? Не сейчас, попозже?

— Пожалуйста…

— Отлично! — обрадовалась Дарика. — Теперь, пока не получу портрет, не отстану — ты обещала!

Колдун негромко сказал Олли:

— Ты извини, но в ближайшую неделю мне придется работать, возможно, даже сутками. Закончу, дам тебе несколько выходных подряд, хорошо? Так, теперь насчет занятий… Когда вы договорились?

— Сегодня с шести до девяти…

— Дарика, ты сможешь рассчитать так, чтоб на это время я смог забрать Ивина?

— Что за занятия? — поинтересовалась та.

— Живописью.

— О, тогда само собой. Только напомни, а то я забыть могу. Ты скоро?

— Еще пару минут… Олли, держи, — он протянул ей кристалл. — Знаешь, что это?

— Господин Рал по такому связывается с целителем.

— Этот настроен на меня. Чтобы включить, скажешь мое имя.

Пока Жорот собирался, Дарика сунула нос во все уголки квартиры. Внимательно оглядела спальню Жорота, вынесла вердикт:

— Сойдет! Только кровать маловата.

— Ты избаловалась, — отозвался колдун.

— А ты тормоз! Сколько можно тянуть?

Она уже нетерпеливо подпрыгивала на месте.

— Собственно, я готов.

— Ну так идем! — она вихрем вынеслась из комнаты.

Жорот догнал ее уже в коридоре — она внимательно рассматривала один из портретов, развешанных по стенам. Обернулась к колдуну:

— Здесь есть архивариус или библиотека, или что-то вроде? Где я могу получить информацию о правящей династии?

Жорот в библиотеке еще не был — но, ориентируясь по плану дворца, уверенно шел по коридорам.

Несмотря на шесть или семь громадных, от пола до потолка окон, помещение библиотеки было полутемным. Громадный зал был перегорожен стеллажами. Шагах в шести от входной двери, между полками, в крошечном закутке стоял письменный стол с монитором. К столу вместо стула был приставлен небольшой диванчик, на котором сидел Сеннер. Молодой человек поднял голову, глядя на вошедших. Встал:

— Господин маг…

Королевский библиотекарь, он же по совместительству научный консультант, выглядел не самым лучшим образом. Небрежная прическа и одежда дополнялась бледностью и кругами под глазами.

— Здравствуйте. Я вас слушаю.

— Здравствуйте. Кецетин должен вас был предупредить…

— Да-да… Он говорил, что вам понадобится информация. Я в вашем распоряжении.

— Знакомьтесь. Это Дарика, маг-поисковик.

— Сеннер, библиотекарь-консультант. Очень приятно, — парень поцеловал руку Дарике.

…Они провели в библиотеке весь день и часть ночи. Во время трехчасового вечернего перерыва Жорот с сыном и Дарикой ушли гулять в парк. Дарика облазила все его закоулки, пожалуй, даже опережая в этом Ивина. Когда они вернули мальчика Олли, Дарика почти бегом понеслась обратно в библиотеку.

Она скрупулезно восстанавливала родословную правящей династии — Нэшанаил в списке королей был девятнадцатым. Заодно расспрашивала Сеннера о предыдущем правящем доме, о котором уже остались скорее легенды, чем факты. К часу ночи парень вымотался до невозможности и Дарика, наконец, сжалилась:

— Сегодня вы нам больше не нужны. Спасибо. Идите, мы тут еще побудем…

— Спокойной ночи, — Сеннер подавил зевок и ушел.

Взглянув на колдуна, Дарика сообщила:

— Еще пару часов и идем спать.

— Договорились.

Жороту была хорошо знаком стиль работы Дарики — она могла сутками напролет копаться в архивах, расспрашивать свидетелей, укладывая информацию, как кирпичики, один к одному. Однажды он спросил, каким образом, она узнает, что из этого массива ей нужно, а что лишнее.

Дарика пожала плечами:

— В начале работы беру все подряд. А потом… Не знаю. Я просто ощущаю, какой кусочек нужно куда вставить, а какой никуда не становится. Лишние не выкидываю — возможно, они станут позже… Ну, а в конце картинка складывается, оживает, точнее, становится завершенной и самодостаточной… И все. Можно сдавать аналитику.

Из ее монолога Жорот не понял почти ничего, но это было и нормально — когда он пытался, в ответ на ее расспросы, объяснить, как он сплетает заклинания на амулеты, Дарика, послушав чуть-чуть, махнула головой:

— Бесполезно. Как будто на другом языке говоришь, хотя все слова знакомые…

На следующий день Дарика загнала в угол Регьена, и больше четырех часов мучила его вопросами об обстоятельствах смерти старого короля, Лограна, Селены и неудавшемся покушении на Лотту и Нэша. Следующим на очереди стал барон Номир — впрочем, с ним она возилась меньше часа. Затем магичка вихрем пронеслась по дворцу, расспрашивая тех его обитателей, которые, как она считала, представляли для нее интерес. Можно было бы, конечно, попросить Регьена вызывать всех по очереди, но Дарика предпочитала «общаться на месте», перехватывая собеседников обычно за выполнением непосредственных обязанностей. Она считала, что так люди чувствуют себя более расковано, да еще и либо рады возможности отвлечься, либо злятся, что их отвлекают, что в любом случае выводит их из равновесия и позволяет ей выуживать информацию более эффективно.

Обедали они у Жорота в квартире, причем едва дав колдуну поесть, Дарика вцепилась в него — он же был свидетелем двух последних нападений. Вопросы сыпались почти час, и когда магичка оставила колдуна наконец в покое, он стал гораздо лучше понимать «радостные» взгляды, которыми провожали их опрошенные — до этого попадать под прессинг поисковиков ему не приходилось.

Следующей ее целью стали тюремные камеры. Правда, с первым и основным объектом случилась заминка — Дарлан не то что отвечать на вопросы, он даже воспринимать их не мог.

Магичка покосилась на лежащего без сознания мужчину, раздраженно спросила:

— Здесь целитель нормальный есть? Или хотя бы врач?

Жорот вызвал Ларсена. Тот привел арестованного в относительный порядок и ушел, а Дарика принялась за допрос. Она еще не закончила, когда в камере появился Регьен. Министр отвел колдуна в сторону и тихо поинтересовался:

— Дарлан действительно был в плохом состоянии?

Жорот пожал плечами:

— Дня три-четыре еще протянул бы, наверное.

Регьен сжал губы. Недовольно сказал:

— Лучше б вы к Вертеру обратились. Ларсен сейчас такой скандал закатил…

— Не сказал бы, что он так уж и не прав. Состояние Дарлана — либо ненужная жестокость, либо чья-то халатность. Какой вариант для вас предпочтительней?

— Прекрасно, — проворчал министр. — Этот ваш целитель сам напросился. Если уж он так радеет за заключенных, пусть сам ими и занимается…

Остальные арестованные были в гораздо более приемлемом состоянии. Выбрались Дарика с Жоротом из тюрьмы, которая располагалась в подвалах под дворцом, уже далеко за полночь.

Они шли по полутемным коридорам, как вдруг, колдун, движимый скорее чутьем, чем чем-либо более конкретным, оттолкнул Дарику в нишу, за колонну, закрыв ее собой и активировав дополнительные щиты.

— Ты что? Что случилось? — встревожено спросила из-за его спины маг.

— Сейчас, — он переждал, зажег дополнительное освещение, приказал: — Стой там, — он телекинезом, не дотрагиваясь до предмета, поднял с пола оперенную стрелку. Показал Дарике. Та внимательно осмотрела стрелку, понюхала, потом провела рукой и сообщила:

— Слева вторая. Поднимай.

— Где?

Она носком туфли указала на небольшой предмет.

Две стрелки, лежащие рядом, значительно разнились — первая была тонкая и легкая, смазанная ядом. Вторая — гораздо увесистей, тоже с ядом, но еще и с каким-то заклинанием.

Стрелков искать было бесполезно — они стояли недалеко от пересечения коридоров, ниш вокруг было полно, и потайных дверей, наверняка, хватало. Поэтому колдун просто накрыл их обоих еще несколькими щитами и они без приключений добрались до комнат. Жорот вытащил металлический поднос, поставил на стол и выложил на него стрелки. Активировал дополнительную защиту вокруг квартиры, попросил Дарику:

— Зайди к Олли, проверь, с ней все в порядке? — а сам отправился в комнату к Ивину.

Вернулись в столовую они почти одновременно.

— Все нормально, спит, — сообщила маг.

— Н-да… — Жорот склонился над столом, вглядываясь в стрелки. — Ничего не понимаю. Почему я не увидел эту, вторую? И заклинание вскрыть не могу…

— Буди-ка Кецетина, — серьезно сказала Дарика. — И Целесину.

Целесина, уточнив место покушения, заявила, она постарается поискать следы нападавших и отключилась. Зато Кецетин прибежал почти сразу.

Маг внимательнейшим образом и довольно долго изучал стрелки. Наконец поднял голову.

— Первая для Дарики — распространенный яд, убивает за три-четыре секунды. А вторая сделана специально для тебя, — он перевел взгляд на Жорота.

— В смысле?

— Заклинание, которое на нее наложено, делает стрелку невидимой конкретному человеку. В данном случае, тебе. Поэтому ты размотать его и не можешь — оно защищено. Защита снимется кровью, снимай, а я попробую выяснить, кто его наложил.

Жорот достал нож и надрезал запястье. Поднес руку к стрелке, подождал, пока кровь упадет на нее. Раздался резкий хлопок, стрелка взорвалась, брызнув во все стороны кусочками железа.

— Твою мать! — выругался Кецетин.

Колдун зашипел сквозь зубы, покачнулся — вслед за резкой болью накатила дурнота — оперся здоровой рукой о стол. Осколки нашпиговали кисть и ладонь, из многочисленных ранок текла кровь.

Кецетин и Дарика, к счастью, стояли достаточно далеко и оказались в безопасности.

— Яд! — крикнула Дарика.

— Сейчас, — колдун наложил задерживающее заклинание, опутавшее его коконом, сделал неуловимое движение, в его руке появился пузырек с плотно притертой крышкой. Он попытался откупорить ее зубами, но стекло скользило. Дарика выхватила флакон, открыла и отдала колдуну. Тот вылил часть содержимого на раны, заклинанием растянув пленку лекарства по всей пострадавшей поверхности. Жидкость то ли впиталась, то ли испарилась — практически мгновенно. Дарика цапнула пузырек обратно, прикрыла его пробкой, но убирать не стала, стояла наготове:

— Раздевайся, живо! Ты уверен, что это все? — ее трясло от ужаса.

Кецетин одним движением разорвал на колдуне мантию, скомкал ее и куда-то то ли отправил, то ли просто уничтожил.

К счастью, больше порезов действительно не оказалось. Когда Дарика убедилась в этом, кажется, уже по третьему разу, Жорот достал другую одежду, закутался, упал в кресло.

— Мы убираемся отсюда. Немедленно, — сообщил колдун.

— Куда? — спросил Кецетин.

— Есть куда. Детей я забираю с собой. Мы с Дарикой будем здесь появляться, так что ты будешь в курсе дел.

— Так. Постой. — Кецетин встал, — мне нужно поставить в известность Лотту. Иначе она с меня голову снимет — и не в переносном смысле… Она сейчас подойдет.

— Что произошло?

Жорот взглянул на Ларсена.

— А ты откуда?

— Это я его вызвал, — отозвался Кецетин. — Посмотри руку.

Колдун закатал рукав. Целитель присвистнул:

— О! Тут работы, как минимум, на час. Как раз и артефакт проверю…

— Извини, часа у меня нет, поэтому делай, что успеешь. Сначала останови кровь, — отозвался Жорот. — Дарика, разбуди Олли, пусть собирается… Здравствуйте, ваше величество. Прошу прощения за то, что разбудили.

Кецетин негромко сказал:

— На Дарику и Жорота открыта охота. Они уезжают, будут работать самостоятельно. Думаю, Целесины и вашей новой охраны будет достаточно для обеспечения вашей безопасности. Я и ребята Мердока займемся Нэшанаилом.

Лотта, одетая в длинный плотный халат, села напротив колдуна, три ее охранницы, расположились в разных углах комнаты. Королева мельком взглянула на раны Жорота и спросила:

— Вы надолго?

— Так же, как и планировали. Не больше, чем на неделю.

— Я раньше закончу, — прошипела Дарика, — теперь эта сволочь от меня и на том свете не скроется!

Жорот повернулся к тихо подошедшей девочке:

— Олли, ты собрала и свои вещи и Ивина? Мышь не забыла?

Девочка молча помотала головой.

— Вы и детей забираете? — Лотта явно встревожилась.

— Конечно.

Королева недовольно нахмурилась:

— Вы даже себя не можете защитить…

— Ваше Величество, Жорот был ранен вследствие моей ошибки, моего приказа, — вмешался Кецетин. — Если бы ошибся он, его в живых уже не было бы. Эта штука, попав в него, должна была взорваться, а если учесть, что она была ядовита…

Жорот вдруг возразил:

— Не была. При взрыве яд выгорел. До меня только сейчас дошло.

— Действительно… — растерялся маг. — Зачем тогда она было вообще его наносить?

— Хороший вопрос, — согласилась Дарика. — Идеи есть?

— Заклинание некачественное, — мрачно сказал Кецетин, сам прекрасно понимая, что это не вариант.

— Ага, — отозвалась Дарика. — Протухло.

Остальные вообще промолчали.

— Вопрос остается открытым, — резюмировал Жорот.

— Может, чтобы вы не подумали, что она может взорваться? — раздался тихий голос Олли. Девочка смутилась под перекрестьем взглядом, постаралась спрятаться в углу.

— А что… — Кецетин задумчиво поднял брови.

— Ну да, — энергично поддержала Дарика, — Если бы стрелка НЕ БЫЛА отравлена, мы бы к ней гораздо внимательней бы отнеслись, рассчитывая на подвох! Умница!

Колдун чуть улыбнулся, глядя на смутившуюся Олли.

— Молодец. А что из этого следует, каждый предполагает сам, потом обменяемся мыслями. Все, Ларсен, спасибо, — он опустил рукав мантии, встал и ушел в спальню к Ивину.

— У тебя еще полно осколков! — возмутился целитель.

— Я позже вытащу, — Жорот вернулся, неся спящего мальчика на руках. Одевать он его не стал, только плотнее завернул в одеяло и накинул поверх что-то вроде согревающего кокона.

— Секунду, — Ларсен нахмурился, взглянул на королеву. Лотта тоже задумчиво посмотрела на него, и они одновременно произнесли:

— Ваше Величество…

— Господин Ларсен…

Оба растеряно замолкли. Ларсен заговорил первым:

— Я хотел попросить, чтобы вы разрешили мне сопровождать их.

— Я тоже хотела просить вас об этом…

Кецетин не выдержав, рассмеялся. За ним засмеялись Ларсен и королева.

— Какое единодушие! — выдавил Кецетин сквозь смех.

Ларсен, все еще улыбаясь, поклонился королеве. Жорот покачал головой:

— Ваше Величество, по-моему, целитель во дворце сейчас нужнее.

— Это не обсуждается, — отозвался Кецетин. — Насколько я знаю, если с Дарикой что-нибудь случится, больше мы на помощь Клана рассчитывать не сможем.

Телепорт вывел компанию из квартиры прямо на улицы города. Колдун провел Олли, Дарику и Ларсена по ночным улицам, и активировал еще один телепорт, на этот раз они очутились за городом. Как оказалось, они были в пятнадцати минутах ходьбы от какой-то деревни. А когда они прошли по улице несколько десятков домов, Жорот уверенно свернул к одному из них, открыл его и вошел.

— Значит, так. Дом небольшой, эта комната и две спальни, придется потесниться. Олли, ты не против, если пока будешь делить комнату с Ивином? Если сильно против, будешь спать с Дарикой, но…

— Нет-нет, все в порядке.

— Ну и прекрасно.

Колдун прошел в комнату, осторожно положил так и не проснувшегося мальчика на постель, накрыл его и вышел.

— Все, ложись. Ларсен, помоги девочке заснуть, завтра ей понадобиться светлая голова.

Когда целитель вернулся, Дарика уже ушла спать. Жорот сидел за столом, положив руку на столешницу, и ковырялся в ранах, извлекая осколки.

— Давай я, — Ларсен подсел, перенаправил свет и продолжил прерванную работу. — Я закончил разбираться с твоим каналом. Ты в состоянии слушать?

— Вполне, — напряженно отозвался тот — наркоз не мог полностью убрать болевые ощущения, что не прибавляло колдуну хорошего настроения.

— Там вообще нет следов постороннего вмешательства. Пусть оно было два-три века назад, все равно, тогда перегородка хотя бы была… Ну, отличной по структуре, что ли. А здесь перегородка явно — часть тебя, естественное продолжение. Короче, думаю, ты сам ее поставил. Когда с тебя выкачивали энергию, ты уменьшил поток отдачи — на подсознании. Потом долго в себя приходил… способности к тебе постепенно возвращались, ведь так? Вот ты и осторожничал — так и закрепил уровень своего потока.

Жорот задумчиво кивнул, втихую любуясь собеседником.

— Могу снять, перегородка простейшая.

— Извини, конечно, но ты уверен, что это именно перегородка? А не необратимая деформация?

Ларсен долго молчал, продолжая вытаскивать осколки. Наконец отозвался холодноватым тоном:

— Я дам тебе выкладки, проверяй.

Жорот посмотрел на его окаменевшее лицо, быстро сказал:

— В Клане я консультировался с тремя… вру, четырьмя целителями. Все диагностировали необратимую деформацию. Если быть точнее, сужение канала, изменение его границ. Нет, конечно, до самых лучших специалистов я не дошел, но…

Ларсен вздохнул, уже спокойней отозвался:

— Все верно. Но старые-то границы на месте. Да, они долгое время не работали, но я проверил — вполне в нормальном состоянии. А если будут вновь соприкасаться с потоком, то через дюжину-две дней не отличишь, где эта перегородка вообще была. Конечно, придется какое-то время быть осторожней. Но тебе, в любом случае, придется усилить контроль — после расширения потока крайне сложно будет рассчитывать силы на заклинания. Пока привыкнешь… А сейчас дополнительные возможности тебе лишними не будут.

Целитель помолчал, потом сообщил:

— Я закончил. Потерпи, заживление будет болезненным…

Жорот переждал процесс стягивания ран, какое-то время сидел, откинувшись на жестком, неудобном стуле, приходил в себя. Ларсен успел смести со стола покореженные кусочки металла, вытереть кровь и помыть руки.

— Я тут сплю? — целитель кивнул на диван, стоящий у стены.

— Да. Как сильно увеличится поток?

— Где-то на треть.

— Что?! — Жорот уставился на Ларсена, с выражением недоверия на лице, целитель хмыкнул:

— А ты думал?

— И сколько продлится операция?

— От трех до восьми часов.

Колдун осторожно поинтересовался:

— Ты сильно устал?

— Я понял. Я сегодня вообще не сплю, — проворчал целитель.

— Хорошо, а когда тебе удобно?

— Да нормально сегодня, нормально. Только дай мне немного времени, я сосредоточусь, чтобы глупостей не наделать.

— Подожди. Я еще у Дарики спрошу, возможно, она будет против, — Жорот ушел в спальню и растолкал женщину. Объяснил в чем дело.

Она смотрела на колдуна сонно-сердитым взглядом, но, вникнув в проблему, скандалить не стала.

— Если есть возможность, конечно, не использовать ее нельзя. И разбудил правильно, хоть и убить тебя хочется… Ох… Вечно все в кучу, раньше не мог разобраться со своими болячками? — проворчала маг.

— Ларсен меня обследовал четыре дня назад. А клановские целители уверяли, что сделать ничего нельзя.

— Ясно…

— Но тогда завтра работать начнем только во второй половине дня, не раньше.

— Ничего, наверстаем, — Дарика упала обратно в постель, завернулась в одеяло и, похоже, вырубилась почти мгновенно.

Около полудня Жорот проснулся в спальне, хотя засыпал в общей комнате. Ларсен над чем-то мурлыкал, сидя за столом возле окна.

— О! С добрым утром. Полежи, я тебя осмотрю.

— Уже традиционный утренний ритуал, — пробормотал колдун. — А где дети?

— Уже традиционный первый вопрос, — улыбнулся Ларсен. — С Дарикой гулять пошли.

— Ага, — Жорот сел-таки на постели, нетерпеливо ожидая, пока Ларсен закончит осмотр.

— Ты, я смотрю, уже готов бежать работать? — уточнил целитель.

— А что, нельзя?

— Сейчас…

— Как я вообще тут очутился?

— Я перенес. Иначе бы тебя утром дети разбудили… Все нормально, только первое время будь внимательней, — Ларсен, не сдержавшись, зевнул.

— А ты поспал, хоть немного? — одеваясь, поинтересовался Жорот.

— Ночью отосплюсь.

— Что, совсем не ложился?

Ларсен пожал плечами:

— Не в первый раз.

Колдун нахмурился:

— Я понимаю, что не в первый… Что-то не так прошло?

Целитель опять зевнул:

— Ну ты и приставучий. Все так. Но мне спокойней было посмотреть за тобой до утра. Иди ешь, все уже позавтракали.

— Ложись, дети прекрасно побудут вдвоем.

— Посмотрим…

— Не «посмотрим», а спи. А если что стрясется — какой из тебя целитель будет?

— Нормальный.

Колдун только успел окончательно проснуться и поесть, когда вернулась Дарика с детьми. Ивин с довольным видом уселся отцу на колени, торопясь рассказать, что они видели «большую-большую» реку, по ней даже лодка плыла! Колдун только хмыкнул — он вспомнил местную речку, которую можно было перейти вброд — пообещав ребенку, что летом он обязательно поплавает в настоящей, большой реке.

Наконец Олли увела Ивина опять на улицу — сегодня погода была настоящая, весенняя, а в доме, собственно, делать было почти нечего.

— Ты как? — нетерпеливо спросила Дарика.

— Пошли работать.

— Мне нужно в замок Медведя.

— Это только через портал из замка Лотты.

— Я, наверное, тут останусь, — заметил Ларсен.

Жорот кивнул:

— Это будет самое разумное. Если что, мы вернемся сюда — амулетом портала… Кстати, держи, — он протянул Дарике глиняный овал на нитке.

— Угу, — она по-деловому обмотала нитку вокруг запястья, так, чтобы она не соскользнула. — У тебя ж еще остался?

— Конечно.

В замке их ждал сюрприз. Жорот отыскал Регьена — он планировал взять провожатого или, на худой конец, рекомендации для Медведя, не говоря о разрешении, необходимом для телепортации — сам-то колдун координат не знал. Министр же невозмутимо сообщил, что Целесина ухитрилась отыскать и притащить вчерашнего неудачливого стрелка. Причем сейчас его допрашивают, и он начал говорить.

Дарика аж вся подобралась, но Жорот покачал головой, предполагая, и не без оснований, что сейчас в ней говорит не логика, а чувство мести:

— Разумней отправиться к Медведю, как и планировали. А к этому горе-стрелку наведаемся позже, когда его окончательно дожмут.

Маг подумала и неохотно согласилась.

К Медведю они отправились с высокопоставленным сопровождением — барон Номир посчитал, что он уже закончил все свои дела в королевском дворце и собрался домой.

Воодушевленная женщина, вышагнув из овала телепорта, сразу энергично понеслась на поиски очередных жертв. Во время пятиминутной телепортации она успела выяснить у начальника безопасности имена придворных, которые теснее всех общались с Дарланом. А также где можно найти барона в случае необходимости, где вероятней всего отыскать его заместителя и попросила оповестить двор герцога о желательном сотрудничестве. Заодно заручилась обещанием, что барон в кратчайшие сроки соберет родственников и домочадцев арестованных магов, которые проживали в городе.

Номир сам не понял, чего ради он ухитрился столько наобещать, и слегка ошалелым взглядом проводил несущуюся прочь девочку-подростка и сопровождающего ее мага.

Как только они завернули за угол, Дарика подмигнула колдуну:

— Чес-слово, если б у меня не было мужа, стоило бы задуматься о кандидатуре барона. Такой милый и воспитываемый! Даром, что «безопасник»…

Жорот хмыкнул. Дарика меняла супругов в среднем раз в пятадцать-двадцать лет. Так что «наличие мужа» — причина, по которой она якобы не собиралась начинать охоту на Номира, имела весьма мало общего с действительностью. Поскольку такие мелочи ее никогда не останавливали.

Кстати, один из этих мужей и был причиной того, что колдун не работал в паре с Дарикой. Они стали командой еще в последних классах школы и сотрудничали более сорока лет, пока она не нашла себе очередного «избранника» — тоже боевого, тоже с неплохим уровнем допуска. Который, естественно, захотел сам сопровождать супругу во время работы. Жорот спорить не стал. Тем более, обижаться, как почему-то решила Дарика, которая еще долго доставала колдуна извинениями. Но, как и все прежние, этот супруг Дарики продержался около семнадцати лет. И, естественно, после развода отказался и от обязанностей сопровождающего.

Дарика попыталась вновь договориться с Жоротом, но у того уже были расписаны заказы на несколько лет вперед, хотя в редкие «окна» он не отказывался от сотрудничества. А постоянного партнера Дарике подобрать не смогла — или не захотела — так и работала теперь то с одним телохранителем, то с другим. Она как-то призналась Жороту, что ее такое положение дел устраивало — неплохое развлечение, угадывать, кто на сей раз попадется в пару и каждый раз заново находить общий язык. На что колдун посоветовал ей развлекаться менее экстремальным способом и подобрать-таки себе постоянного напарника. Поскольку сравнительная статистика выживаемости тех, кто работал с постоянными телохранителями и тех, кто их менял, очень не радовала в отношении последних. Дарика пообещала подумать, не преминув, впрочем, при этом обозвать колдуна занудой. Вот до сих пор и думала…

Допрос молодого придворного, почти мальчишки, который был личным пажом Дарлана, были в самом разгаре, когда к магам подошел стражник. Колдун встал на пути воина, перекрывая доступ к Дарике.

Стражник бросил взгляд на девчонку, мучающую пажа, на невозмутимого колдуна и, кашлянув, сообщил:

— Его светлость герцог Вертер передал приглашение на обед вам и вашей спутнице.

— Когда начало?

— Прямо сейчас. Я должен вас проводить.

Колдун коротко сказал:

— Минута, — и кивком головы предложил стражнику подождать у двери. Тот повиновался.

Отрывать Дарику от работы дело небезопасное и неблагодарное, но игнорировать приглашение Медведя было более чем нерационально. Жорот тронул женщину за плечо особым способом — у них была разработана система своих знаков — очень ограниченная, но им хватало.

— Что? — коротко поинтересовалась Дарика, мгновенно отрываясь от расспросов и поднимая глаза на напарника. Выслушав объяснение, кивнула, кажется, даже довольно:

— Идем.

Комната, где был накрыт стол, оказалась небольшой — наверное, какая-нибудь «малая обеденная зала» или что-нибудь в этом роде. Стол тоже был относительно невелик — больше двух дюжин человек за ним не поместилось бы. На данный момент за столом сидело трое — герцог Вертер, прозванный Медведем, его жена герцогиня Лито и самая младшая из детей, единственная дочь в семье — Эйприл. Два старших отпрыска отсутствовали. Самый старший — граф Хогард — не появлялся в родном замке очень долго. Восемь или девять лет назад он был отправлен ныне покойным королем руководить новопостроенными заставами в Горнолесье — тогда предгорья только-только присоединили к королевству, и необходимо было защищать отвоеванные территории, обеспечивая тамошним деревушкам и поселкам защиту от нападений варваров.

Хогард там и застрял. Основал мощнейшие укрепления, перекрывающие немногие перевалы, пригодные для переходов, построил дороги, даже два довольно крупных города — в общем, осел основательно.

В последние год-два жизни покойному королю, а потом и новому, молодому монарху, регулярно нашептывали, что Хогард собирается претендовать на престол.

Кому это вообще в голову могло прийти — Жорот не понимал. Человек живет, занимается своим делом, похоже, тем, что ему нравится — исходя из чего приписывать ему бунтарские настроения? Ну да, армия Хогарда разрослась и сейчас вполне могла поспорить с королевской. Но для защиты столь обширных территорий это было оправдано. В остальном граф ни единым поступком не подтвердил ходившие слухи. Которые, тем не менее, продолжали циркулировать.

Второй сын — граф Варос, был красивым молодым человеком — Жорот видел его на одном из приемов. Граф Варос покровительствовал «людям искусства», к которым почему-то отнес и магов. Так что при его дворе постоянно толклось множество самых разных личностей, жаждая высочайшего признания, денежных подарков и прочая. В связи с чем двор графа считался самым блистательным из существующих ныне — даже королевский не мог похвастаться таким «набором». При королевском дворе в фаворе были больше военные и то благодаря Лотте. Которая, кстати, уже подобрала преемника погибшему Тороку, вновь офицера.

Эйприл, младшая, только-только вышла из подросткового возраста, и о ней можно было сказать немного — девочка была красива и считалась примерной дочерью, не доставляющей родителям никаких хлопот.

Герцог, как только гости вошли, приподнялся и пророкотал приветствие. Этот немолодой уже мужчина полностью соответствовал прозвищу — высокий и мощный, с обманчиво-неуклюжими движениями. На деле с ним до сих пор мало кто рисковал сходиться в поединках — воином он был отменным.

Дарика представилась и извинилась перед аристократическим семейством за опоздание. Герцогиня вежливо ответила какой-то дежурной фразой.

За столом разговор шел ни о чем — как это обычно бывает в высшем обществе. Наконец герцогиня с дочерью с приличествующими случаю репликами удалились.

— Могу я поинтересоваться, насколько вы продвинулись, леди? — Медведь уставился на Дарику с любопытством и иронией. Похоже, пожилой герцог с трудом пытался соотнести вид девочки-подростка с понятием «работа». И у него это не слишком получалось.

— Хотите знать, сколь долго я буду терроризировать ваших домочадцев? — усмехнулась маг. — Пару дней, вряд ли больше.

— Что вы на самом деле ищете, леди? — задумчиво поинтересовался герцог. — Не мифического же Черного?

Дарика устало усмехнулась. Она не впервые сталкивалась с подобным недоверием, убедить немагов в реальности Черных обычно было весьма сложно.

— Хорошо, поставим вопрос так — я ищу того, кто последовательно уничтожает королевскую династию… Согласитесь, списывать все происшедшее на несчастные случаи — не соответствует здравому смыслу.

Медведь кивнул. И заметил:

— Надеюсь, ваш здравый смысл также говорит, что виновником не всегда являются те, кто выглядит наиболее заинтересованным в этом…

— Ваше семейство, как прямые наследники?.. — Дарика пожала плечами. — Вероятность есть, но если бы все было так просто, мои услуги не понадобились бы — проблемы подобного уровня решаются обычной службой безопасности. Здесь на ситуацию явно влияет сильный маг, минимум, трех-четырех векового возраста. Так что ваше семейство может — уж простите за откровенность — только использоваться этим магом в качестве прикрытия, источника информации, просто доступа к определенным кругам… да мало ли.

— Как минимум, один подобный маг есть, — сообщил герцог.

— Кецетин? — Дарика пожала плечами. — По возможностям он вполне подходит. Только смысл? Он и так… Впрочем, рассуждать на подобные темы выходит за пределы моей компетенции, уж простите, Ваша светлость. Профессиональная этика. Кстати, надеюсь, вы не будете против, если я побеседую с вашим магом?

— Сколько угодно, — махнул рукой герцог. — Я распорядился, чтобы вам оказывали всяческое содействие. Только… — он усмехнулся. — Если хотите, чтоб их вашей беседы хоть что-нибудь получилось, я посоветовал бы идти на встречу без господина графа.

Дарика недоуменно нахмурилась.

Герцог, насмешливо поглядывая на колдуна, добавил:

— Рект до сих пор не успокоился после своего поражения. Так что ваше присутствие не будет способствовать теплой, доверительной атмосфере.

Жорот пожал плечами:

— Инициатором поединка был не я.

— Однако вы ответили на вызов с готовностью молодого задиры.

— Отнюдь. Я предпочел бы обойтись без подобных инцидентов, поверьте. Но, согласитесь, спускать подобные оскорбления — значит провоцировать окружающих на новые. Кстати, я абсолютно не понял господина Ректа. Он ведь маг-теоретик, кажется, специализируется на огненной стихии. И задирать боевого-практика, пусть даже предположительно на пару уровней ниже, мягко говоря, неразумно.

— Кажется, он с Дарланом поспорил, — отозвался герцог, — они часто бьются об заклад, как дети, честное слово…

Колдун кивнул, надеясь, что и эта обмолвка герцога встанет в «картинку» Дарики. По крайней мере, очень похоже на то.

— А вы, герцог? Вы согласитесь ответить на несколько вопросов? — маг напоминала кошку, замершую перед прыжком. — Я осознаю всю ценность вашего времени, но все же прошу вас об этой услуге.

Медведь усмехнулся:

— Если вы, в свою очередь, согласитесь отвечать на мои вопросы. Причем с первой же вашей ложью беседа прекратится.

Колдун скользнул взглядом по мужчине. Вертер носил четыре или пять золотых колец, массивную цепь на шее, в ухе болталась серьга с подвеской из голубоватого искрящегося камня. Наверняка часть из украшений являлась амулетами. Проверять их Жорот не собирался — один из них мог сигнализировать о направленном магическом воздействии — и доказывай потом, что колдун не злоумышлял против его светлости, а лишь тестировал амулеты.

— Согласна, — отозвалась Дарика.

— Это касается не только вас, но и господина графа.

Жорот кивнул. Как он подозревал, условие касалось в первую очередь его, вряд ли герцога сильно интересовала Дарика.

Вертер предложил магам перейти в его кабинет, очень уютно обставленный — видно было, что хозяин проводит здесь значительную часть времени. Перед тем, как сесть, Жорот машинально провел рукой над столиком с вином и закусками. И кинул Дарике импульс, требующий, чтобы она немедленно телепортировалась домой. Маг, нахмурившись, подняла брови.

— Быстро, — сквозь зубы и очень тихо приказал колдун.

Напарница исчезла, сообразив, что спорить сейчас неуместно.

Герцог недоуменно нахмурился, пытаясь понять, куда делась Дарика, потом угрожающе поинтересовался:

— Что это значит?

Жорот, прищурившись, смотрел на герцога.

— В вине яд.

Медведь нахмурился, недоверчиво вскинув брови, взглянул на высокий графин с рубиновым напитком. Плеснул в бокал, провел над бокалом рукой — так же, как раньше Жорот.

— Вы уверены?

— Проверьте на собаке, кошке… Или на ком там вы обычно это делаете.

— Сядьте, — властно приказал герцог.

Колдун молча повиновался и терпеливо дождался, пока, по приказу Медведя, притащили какого-то щенка и влили ему в глотку вино. Не прошло и минуты, как щенок начал скулить и выть, пытаясь убежать на заплетающихся лапах. Герцог нахмурился еще больше, а Жорот поморщился. Наконец герцог задумчиво отвел глаза от уже не дышащего щенка, тяжелым взглядом уставился на колдуна. Тот невозмутимо поинтересовался:

— Кто из слуг подавал вино? Или кто имел к нему доступ?..

— Почему мой амулет не сработал?

— Который из них? — так же невозмутимо спросил колдун.

Секунд двадцать продолжалось противостояние взглядов мужчин, наконец герцог отвел глаза, приоткрыв дверь, отдал какое-то приказание стоящему на страже солдату.

— Всего доброго, ваша светлость, — Жорот встал, намереваясь уходить.

— Задержитесь, — властно приказал герцог.

Колдун пожал плечами:

— Безусловно, как только получу такой приказ от ее величества.

— Я… благодарю вас за предупреждение и прошу извинения за свои подозрения, — вытолкнул герцог.

Жорот, кивнув, сел обратно. И спокойно предложил:

— Если хотите, могу посмотреть, что с вашим артефактом, — вздохнув, добавил. — Ваша светлость, нас с Дарикой подставили не меньше, чем вас. Или вы считаете, мы смогли бы оправдаться, если бы ваше отравление удалось?

— Я понимаю…

— Мы чужаки — это понятно. И все же вы должны осознавать, что в этой ситуации разумней доверять кому-то со стороны, поскольку нейтрализовать ваш артефакт и обеспечить это, — колдун кивнул на вино. — Мог только «свой».

— Либо очень искусный маг.

— Проконсультируйтесь у Мердока. Он не особенно благоволит мне, но обманывать не станет — я просто не смог бы проделать все, что необходимо. Для этого надо, как минимум, держать в руках ваш артефакт. Да и внести яд магическим способом в закрытую емкость тоже довольно сложно. А по-другому я просто не успел бы.

Герцог кивнул. Скорей всего, Жорот лишь повторил аргументы, которые уже прокрутились у Медведя в голове. Иначе — колдун был в этом уверен — никакие возможные дипломатические осложнения аристократа не остановили бы — он постарался бы уже отправить Жорота на допрос к палачу. Не факт, что удалось бы, конечно…

Герцог положил перед колдуном небольшое кольцо с зеленоватым камнем — он снял его с мизинца. Жорот повозился с украшением и сообщил:

— Амулет блокирован. Восстановлению не подлежит. Кстати, это мог сделать любой маг, даже не умеющий работать с артефактами.

— То есть круг возможных злоумышленников весьма широк…

— Увы. У вас есть замена амулету?

— Найду.

— Проверьте только, в порядке ли дубликат. Мне действительно пора.

Герцог, явно уже успокоившись, заметил:

— Вы зря отправили вашу спутницу. Она же тут не закончила?

Колдун, посчитав нерациональным напоминать о первоначальной реакции Медведя на ситуацию с ядом — прекрасно, что герцог решил-таки не обвинять в происшедшем магов, но ведь могло случиться и иначе — решил не обострять отношения:

— Прошу прощения, мне показалось это оправданным. Если она посчитает возможным сегодня продолжать работу, мы вернемся. Вы разрешите взять у вашего мага координаты?

— Ладно. Сейчас.

Очень скоро в комнате появился Рект, который, увидев Жорота, явно напрягся. Еще сильнее на его лице проступило недовольство, когда герцог приказал передать колдуну координаты для телепортации, но не подчиниться не рискнул. Жорот на всякий случай тут же проверил их правильность, просто телепортировавшись — все оказалось верным. И следующим перемещением ушел домой.

Дарика, металась по комнате — не слишком большой, кстати. Там же находился Ларсен, пытающийся ее успокоить — безрезультатно. Увидев колдуна, маг выдохнула и тут же набросилась на него:

— Что произошло?

— В вине был яд. И первой мыслью Медведя была — что это наша с тобой работа.

Дарика задохнулась:

— Какого черта ты там остался? Он же…

— Ты лучше представь, как бы выглядело, если бы мы вместе исчезли, — заметил Жорот. — А сейчас герцог вполне адекватно к нам относится, приглашает продолжить работу.

— Знаешь, мне плевать, как бы это выглядело! А как тебя оттуда пришлось бы вытаскивать, взбреди что этому аристократу в голову, ты подумал?

— Для этого меня еще схватить надо, — отмахнулся Жорот. — Так идем обратно?

— Думаешь, это безопасно? — Дарика, похоже, еще находилась под впечатлением преображения Медведя из радушного хозяина в потенциального врага.

— Есть вероятность, конечно, что Вертер хочет просто нас обоих заполучить, но очень маленькая. Так считать, это уже к паранойе ближе.

— Ладно. Тогда идем — чую, в герцогском замке большая часть головоломки находится, — пробормотала Дарика.

Предчувствия Дарику не обманули. Она проторчала в замке герцога больше сорока часов — Жорот лишь дважды за это время сумел заставить ее поесть — почти со скандалом. Отвлеклась она лишь однажды, телепортировавшись в королевский дворец для допроса наемного убийцы. Впрочем, допрос оказался очень коротким — считай, нерезультативным — и Дарика поторопилась вернуться в резиденцию Медведя.

Прямо из нее маг послала информацию своему напарнику-аналитику — картинка полностью сложилась, как она сказала. Зато, вышагнув из портала в домике, Дарика даже до кровати не смогла дойти — то ли просто заснула, то ли сознание потеряла — Жорот еле успел ее подхватить.

Ларсен, ругаясь на чем свет стоит, осмотрел женщину и ворчливо сказал, что ей надо просто отдохнуть. Но, тем не менее, что-то там над ней поколдовал, сам отнес ее в кровать и потребовал, чтобы Жорот отправлялся туда же. Колдун и сам прекрасно понимал, что ему нужно отдохнуть, но перед этим зашел к детям — оба уже спали — было около полуночи. Он накрыл Ивина — мальчишка спал беспокойно, одеяло грудой лежало в ногах, задумчиво посмотрел на Олли — у нее из-под одеяла виднелись только волосы. В ближайшее время с детьми надо было что-то решать — их нужно было отправить на несколько дней подальше… Но об этом можно было подумать завтра-послезавтра.

Пробуждение Жорота оказалось очень даже приятным, что, учитывая соседство Дарики, было вполне закономерно. Маг, скинув задание, не упустила случая вспомнить молодость. Короче, из постели они вылезли очень не скоро — было уже далеко за полдень.

Остаток дня и взрослые, и дети провели вместе, на прогулке. Наконец установилась настоящая весенняя погода.

Ивина с громадным трудом удавалось удерживать на безопасном расстоянии от воды. В конце концов, его любимый Пик окунулся с головой в речку — зверек погнался за ящерицей по древесному стволу и оскользнулся — мальчишка поднял дикий рев. Пика выудили из воды, высушили, и большинством голосов прогулку перенесли подальше от речки. Хотя Ивин долго еще дулся — ему очень не хотелось уходить от воды, в которую так здорово было кидать камешки, да и ящерицы с лягушками на топком берегу водились в изобилии. Что еще надо для полного счастья?

Вечером Жорот с детьми устроил небольшой костер — для Ивина и Олли это было вновинку. Ларсен устроился рядом, но участия в забаве не принимал — что-то писал в тетради, пристроенной на колене. Зато Дарика оторвалась по полной — она помогала искать и приносить ветки и доски, перемазалась в саже и ухитрилась подпалить рукав.

Почти полностью стемнело, костер горел, бросая неверный отблеск на лица детей. Ивин сидел на корточках, почти уткнувшись в пламя, ковыряясь в костре веткой, Олли временами оттаскивала его подальше, тихо уговаривая быть осторожней. Но через минуту-две мальчишка опять подбирался к пламени вплотную.

— Еще немного и спать, — негромко приказал колдун.

Дарика вдруг заметила:

— Я сегодня домой. Могу взять обоих к себе на недельку-две. Ты ж думаешь, куда их пристроить, верно?

Колдун благодарно кивнул.

— Спасибо. Это наилучший выход.

— Вот и отлично. Заодно правнука у невестки заберу — она будет рада…

— Если со мной что случится — отправь их к Веле.

Маг фыркнула:

— Ради их блага надеюсь, что ты побережешься.

Колдун поморщился: Дарика не упускала случая высказать пренебрежение его бывшей супруге, из-за этого у них не раз возникали резкие споры:

— Вела присмотрит за детьми нормально.

— Ага, — ехидно подтвердила Дарика. — Вопрос лишь в том, что понятие о «нормальном» у этой дамы весьма расплывчаты… Все-все. Молчу, — фыркнула маг, покосившись на нахмурившегося Жорота.

Проводив Дарику с детьми, Жорот задумчиво прошелся по комнате.

— Я тут переночую, — негромко сказал он Ларсену. — Утром во дворец. А тебя, если хочешь, и сейчас могу отправить.

Колдун предпочел бы, чтобы целитель был от него подальше. Само собой, он себя полностью контролировал, но осознание того, что они с Ларсеном одни в доме, спокойствия его сну не прибавило бы. Однако явного повода прогнать целителя не было.

— Что, не нравятся дворцовые покои? — хмыкнул парень.

Жорот только головой покачал. Он только сейчас понял, что целитель прав — он не ощущал себя во дворце дома. Как будто в гостинице живет, и завтра-послезавтра уедет.

— Извини, у меня тут вопрос появился… Может, посмотришь?

Ларсен сунул Жороту потрепанную тетрадь с пожелтевшими страницами.

— Дневник мага-целителя, лет так полутора тысяч назад. Мне его принес один из моих пациентов — на чердаке среди хлама нашел. Этот Стромгдар был, в свое время, высококлассным целителем, кстати, до сих пор применяется заклинание его изобретения по обеззараживанию ран — пока никто лучше ничего не предложил.

— Ну а я-то тебе зачем понадобился? — перелистывая страницы и наскоро просматривая их, перебил парня Жорот.

— Стромгдар был не только целителем, а еще и артефактором. И здесь есть описание одного проекта… В общем, наметки только, — Ларсен открыл тетрадь там, где в ней торчала закладка. — Вот. Если коротко, то неуязвимость. На какое-то время, от любой раны. Магической, обычной… Я разобрался в части, относящейся к целительству, но как это запечатлеть на артефакте… Вот схемы, расчеты, но я ж вообще никак… Опять-таки, обратился к артефакторам, но один очень старый уже, второй скорее мастеровой, а не…

— Ти-хо, — остановил поток его слов Жорот. — Дай спокойно посмотреть.

Ларсен замолчал, присев, куда придется. Колдун небрежным движением включил дополнительное освещение, чтобы легче было разобрать выцветшие буквы — удивительно, как тетрадь вообще сохранилась. Хотя… Наверняка Стромгдар наложил какое-нибудь сохраняющее заклинание — на такие вещи всегда накладывают.

Наконец колдун поднял голову:

— Не сработает. Решение очень изящное, но вот здесь противоречит зависимости, ее вывели-то совсем недавно… Твой целитель не мог ее учесть. То есть, у него ничего не получилось, а почему, он не смог понять. Поэтому и не завершил, я думаю.

— Что-то я подобное и подозревал, — пробормотал Ларсен. — В части целительства все идеально. Но причина-то, по которой он до конца не довел работу, должна быть… А исправить никак?

— М-м… — Жорот устроился поудобней за столом. И уточнил на всякий случай: — Ты понимаешь, что я запросто могу ничего путного не предложить? Есть большой шанс, что если бы был другой выход, твой Стромгдар его бы нашел.

Ларсен только плечами пожал:

— Ну, если не хочешь возиться…

— Я не о том. А чтобы ты сильно на результат не рассчитывал. Да, сейчас с Кецетином свяжусь, подожди немного…

На самом деле, задача Жороту понравилась, завлекая необычностью, но он запросто мог уткнуться в глухую стену, не учитывать это было бы глупо.

Маг сообщил, что у них все в относительном порядке, и что минимум до завтрашнего утра колдун волен заниматься, чем ему вздумается. А возможно, и до послезавтрашнего — только пусть будет готов, в случае необходимости, быстро вернуться во дворец.

Часов через пять Ларсен почти насильно отправил колдуна спать — тот должен был быть в форме — мало ли, когда он может потребоваться. Но, проснувшись, Жорот опять вцепился в предложенную проблему.

Ближе к вечеру колдун сдался:

— Знаешь, я ничего здесь не сделаю, — устало сказал он, — Неверную часть я заменил, но это не помогло. Запросто тут какая-нибудь еще не выведенная закономерность сидит, а я ее не вижу — математик с меня… Или еще что.

— Значит, не получилось, — согласно кивнул Ларсен. — Так что осуществить это заклинание можно только непосредственным наложением, и только целитель довольно высокого уровня… И времени наложение требует значительного…

— В общем, практически, оно бесполезно, — резюмировал колдун. — Это если артефакт будет использоваться, хотя бы одноразовый — тогда имеет смысл.

— Почему? — задумчиво заспорил Ларсен. — Например, Лотту прикрыть — как я понял, какая-то заварушка намечается…

— Тоже можно… — согласно кивнул колдун. — Ладно. Во дворец?

— Угу.

Колдун встал и невольно поморщился — голова отозвалась на движение резкой болью. Прикрыв глаза, машинально помассировал виски, прикидывая, что надо сварить кофе — обычно хорошо помогало.

— Голова? — на лоб легли прохладные ладони. Жорот замер — неожиданное прикосновение отозвалось резким, как удар, желанием. Так же резко нахлынула нежность, желание прикоснуться, обнять… С трудом абстрагировавшись от бури ощущений, он выругался, напомнив себе, что развращать натуралов — дело недостойное. И искренне понадеялся, что парень ничего не заметил.

Руки скользнули к вискам, боль унималась.

— Все. Спасибо. — Жорот наконец рискнул взглянуть на целителя. Кажется, пронесло. Не-ет. Надо подальше от него держаться…

Колдун прошелся по комнате, собирая необходимые ему вещи и пряча их в пространственный карман. Повернулся к целителю:

— Ты готов?

— Угу… — странным тоном сообщил Ларсен. — Мои поздравления. По тебе в жизни не скажешь, что ты чувствуешь.

Жорот вновь замер, сообразив: «Кажется, попал. И не отвертишься ведь». Вздохнул:

— Прочел?

— Не читал я тебя, — покачал тот головой. — Коснулся и взял.

Жорот в упор смотрел на целителя, дожидаясь его реакции. Так как тот молчал, то колдун уточнил:

— Будешь драться или как?

Ларсен явно оскорбился:

— Еще не хватало…

Колдун пожал плечами:

— Ну и забудь.

Ларсен по-прежнему смотрел на него со странным выражением.

Жорот, поняв, что от объяснений не отделаться, со вздохом (ну, не вдохновляла его тема) сообщил:

— Знаю я, что ты натурал. Но, согласись, я же тебе непристойных предложений не делал? А если тебе мои чувства настолько неприятны, и ты отказываешься со мной общаться — твое право.

Ларсен хмыкнул:

— Я что, на идиота похож? Тоже мне, выдумал повод для ссоры.

— Тогда хватит на меня пялиться, вставай и пошли, — Жороту, в конце концов, надоело оправдываться — что он, мальчик, в самом-то деле?

— Тоже выход, — фыркнул целитель, поднимаясь. — Разозлиться и послать подальше.

До колдуна дошло — Ларсен просто наблюдал за любопытной, с его точки зрения, ситуацией со стороны. Похоже, еще и забавлялся. Ну, вообще-то, да… Сам Жорот, случись подобное, тоже не удержался бы от подначек и иронии. Кстати, Ларсен что, думает, прерогатива издеваться — исключительно за ним? Ага, сейчас…

— Ты лучше не экспериментируй, — ласково предупредил его колдун, — А то ведь ахнуть не успеешь, как станешь… не совсем натуралом.

— Это как? Надеюсь, до вульгарного насилия опускаться не будешь?

— Ну что ты… Это просто неинтересно… — он стремительным движением добрался до целителя, требовательно впился в губы парня, да еще и нахально забрался под одежду. При том, что все было полностью застегнуто, далеко продвинуться не получилось, конечно… Но оно и не надо — во-первых, с его опытом и этого оказалось парню более, чем достаточно. Во-вторых, он и сам… гм… еще немножко, может просто не сдержаться. Нет уж…

Вообще-то, приемы, которые Жорот перенял в Храме Матери — весьма специфические, к слову сказать — он никогда не использовал. Но сейчас… совсем чуть-чуть, легкое касание здесь, массирующее движение там… Тело в объятиях отозвалось, вопреки разуму, сознанию. Нет, хватит… Остановился, я сказал!!!

Чтобы оторваться от целителя, потребовалось немалое усилие, но привел Жорот себя в норму почти сразу. Только сбившееся дыхание напоминало о недавних объятиях.

Он смотрел, как приходит в себя Ларсен — ему для этого понадобилось гораздо больше времени, что неудивительно. Колдун, изогнув брови, наблюдал, как на лицо целителя возвращается осмысленное выражение, потом появляется изумление вперемешку с осознанием и, наконец, даже что-то вроде страха? Опасения?

«Дошло? Хорошо. Не все так безопасно и смешно, как ты думаешь…»

— Ну что, идем во дворец? Или продолжаем? — он поймал взгляд Ларсена, губы сложились в подобие усмешки.

Целитель сузил глаза, на лице мелькнуло гневное выражение. И пропало. Парень спокойно кивнул:

— Идем.

Ночь, вопреки опасениям колдуна, прошла вполне спокойно — он просто выкинул из головы все мысли и заснул. Утро же, в лучших дворцовых традициях, ознаменовалось насильственной побудкой — на этот раз на стуле возле кровати сидел Кецетин.

— С добрым утром!

Колдун потянулся, возвращая телу способность нормально двигаться. Сообщил:

— Относительно. Совсем добрым оно было бы без созерцания тебя сразу по пробуждению.

— Потом отоспишься, — на этот раз вполне серьезно отозвался маг. — Через пару часов Клов отправят к Черному. Так что вставай, приводи себя в порядок и все такое.

— Думаешь, будут проблемы?

— А ты думаешь — нет? — усмехнулся Кецетин. — Как только Черный поймет, что до него добрались, он пустит в ход все свои резервы… Булавочными уколами, как раньше, дело не ограничится.

— Так у Черного и без нас будет чем заняться, — заметил колдун, одеваясь.

— Ты о Клове? — Кецетин пожал плечами. — Само собой, но, вот увидишь, шороху он и здесь устроит. Хотя бы потому, что наводка на Клов от нас идет.

— А ты с ним лично не знаком, случайно? — поинтересовался Жорот. — А то настолько быть уверенным…

— Шанс есть.

— Ч-что?.. — колдун уставился на Кецетина, слегка ошарашенный.

— Но, вполне возможно, тот маг действительно умер, а не… Сам знаешь, те, кто поумнее, перед тем, как перейти в разряд Черных, инсценируют свою смерть. Чтобы фору на овладение силами иметь.

— Представь себе, не знаю, — хмыкнул Жорот.

— Хорошо молодежи в Клане мозги промывают, — пробормотал Кецетин.

— Не заметил, — спокойно отозвался колдун. — Видишь ли, меня эта тема как-то не интересовала.

— Вот именно, — хмыкнул маг. — Поставили запрет так, что ты свято уверен, будто это твои собственные установки.

— А то, что это действительно мои установки, тебе в голову не приходит?

Маг усмехнулся и резко поднялся, потягиваясь:

— Идем. Высокоморальный ты мой.

Жорот только вздохнул. Ну вот как на это реагировать? Не на дуэль же вызывать, в самом-то деле…

Лотта работала в своем кабинете, как обычно, вместе с Келюсом и Целесиной. В кабинете, само собой, находились охранницы, и Мастер Щита — рыжеволосая Нерга. Оно и к лучшему, колдуну не хотелось выяснять отношения со вторым щитовиком, вновь отказываясь от ее помощи.

Жорот, прикинув общее количество магов, негромко поинтересовался у Кецетина:

— Может, нам обоим имеет смысл уйти к Нэшанаилу?

Маг так же тихо отозвался:

— Нэша нет во дворце. Еще с вечера.

— Разумно… А Лотта зачем осталась?

— У нее спроси, — раздраженно отозвался Кецетин. — Дурь полная. Что-то вроде необходимости присутствия главнокомандующего на поле битвы. Только командующий с нее…

— Хватит тебе, — поморщился Жорот.

Тот фыркнул:

— Я антизвуковую завесу поставил.

— Дело не в этом. Что вы с ней вечно как кошка с собакой?

Маг в ответ раздраженно пробурчал что-то. Лотта, подняв взгляд, уставилась на Кецетина и негромко сказала:

— Кецетин, вас возле портала ждет барон Нормир. Герцог Вертер обеспокоен тем, что у него только один маг и попросил вашего присутствия.

Тот нахмурился, но молча развернулся и вышел, разминувшись в дверях с Ларсеном. Жорот проводил мага взглядом, кивнул целителю, ощутив при виде парня привычные уже волнение и дискомфорт… Хотя, сейчас-то что нервничать? Колдун отошел к окну — даже отнюдь не в маленьком кабинете Лотты такому количеству народа стало тесновато. Ларсен ответил спокойным взглядом и кивком, но не подошел — странно было бы. Теперь или станет избегать встреч, или отложит выяснение отношений до более подходящего времени.

Атака началась внезапно и, конечно же, оттуда, откуда никто не ожидал.

В самом деле, трудно предположить, что пожилой советник, вот уже больше трех десятков лет безупречно служащий королевской семье, абсолютно спокойно достанет небольшой пистолет и выстрелит в повелительницу.

Первыми среагировали охранницы — дюжие дамы выволокли Келюса из-за стола и скрутили. Нерга явственно скрипнула зубами — но в происшедшем не было ее вины — слишком Келюс находился близко к королеве, Магистр и щит-то могла поставить только на обоих.

Лотта, явно в шоке, неверяще смотрела на кровь, стремительно проступающую на ткани платья. Кажется, королева даже не успела полностью осознать происшедшее, а Ларсен уже извлек пулю и залечил рану — ему потребовалось на это не больше минуты.

Жорот, машинально усиливший охранный контур кабинета, вгляделся в советника, удерживаемого стражницами. Слишком маловероятно, чтобы царедворец напал по собственной воле, и надо было выяснить, как его подчинили. Единственного здесь немага, между прочим… Колдун начал плести определяющее заклинание и замер, не закончив. Сообщил:

— Он мертв.

— Что это? — почти одновременно раздался удивленный голос королевы.

Колдун быстро взглянул на Лотту — она смотрела на свою руку, с которой сероватой пылью осыпались два кольца-амулета и браслет. Подвеска-изумруд осталась невредима — значит, яда можно не опасаться, но остальное… Жорот, мысленно выругавшись, накрыл женщину щитом, пытаясь компенсировать потерянные амулеты. Кроме щитового — здесь он рассчитывал на Нергу, а держать все сразу элеметарно не смог бы. Он собрался было достать собственные запасные амулеты — колдун сделал их совсем недавно — но остановился на половине движения, сообразив, как Лотте повезло — украшения рассыпались в пыль. А могли, скажем, расплавиться… С этим проклятым Черным, у которого сила зашкаливает все мыслимые пределы, предсказать ничего нельзя. Он вспомнил про свои амулеты на предплечье и решил, что ему как раз рискнуть можно… Он, случись что, ожоги перетерпит, зато будет какая-никакая дополнительная защита. Не от Черного, конечно, но от его служителей — точно. Кстати, а амулеты вообще еще на месте? Да. И как Черный ухитрился так направленно отследить королеву, что уничтожил именно ее амулеты? Самое вероятное… Колдун вновь перевел взгляд на труп Келюса. Через него. Пока царедворец был еще жив.

Вдруг дверь затрещала под ударами. Целесина требовательно уставилась на королеву:

— Потайной выход есть?

Лотта резко встала, подошла к стене, дотронулась до нее, одна из панелей отъехала в сторону. Входная дверь не выдержала, просто выворотились петли, в проем повалили люди. Причем ни одного чужака среди них не было — это были дворцовые слуги, придворные. Скорей всего, находящиеся под тем же заклинанием, что и Келюс. Хорошо хоть, профессиональных стражников среди них не было — наверное, потому, что страже выдавали амулеты против ментально-магического воздействия. Конечно, слабые, но их оказалось достаточно.

Колдун ударил воздушной волной, заставив передний ряд нападающих отшатнуться. Оглянулся — Лотта уже скрылась в темноте коридора, вместе со всей своей свитой. Ударил еще раз воздушной волной вперемешку с холодом — очень не хотелось убивать. И ретировался в проход, панель сразу закрылась. В неверном свете магического светлячка колдун увидел Ларсена — похоже, это он закрыл проход. Целитель бросил:

— Быстрей! — и ушел по коридору вперед

Жорот наскоро наложил на потайную дверь усиливающее заклинание, хотя ясно было, что долго она все равно не выдержит.

Когда он догнал всех, выяснилось, что его дожидались. Целесина пробормотала что-то, явно не слишком лестное, Лотта опять открыла дверь, вышла в коридор и уверенно направилась налево. За очередным поворотом они наткнулись на кровавую схватку. Охранницы стремительно перегруппировались, Колдун встал немного в стороне, так, чтобы оптимальней контролировать ситуацию — надо сказать, их еще не заметили, но пробиваться пришлось бы все равно. Вдруг он увидел, как Лотта что-то сказала старой магичке. Та нахмурилась, но королева настаивала. Магичка кивнула. Лотта шагнула вперед, жестом приказав охранницам остаться на месте.

— Что здесь происходит?

Ее голос, усиленный Целесиной, разнесся по коридору. Драка замерла, затем раздалась громкая команда и часть дерущихся — исключительно стража — вытекла из толпы, встала живым щитом перед королевой, закрывая ее от остальных. Жорот, воспользовавшись тем, что, судя по всему, «свои» отделились от временно «не своих» кинул на толпу заклинание боли. Конечно, всех оно не накрыло — кое-кто уже ринулся на стражников, но те, кого зацепило, выбыли из строя.

Одновременно в голове раздалось шипение Целесины:

— Не вздумай их убивать!

— Надеюсь, не понадобится, — тем же способом передал колдун.

Оставшихся в «боевом состоянии» противников быстро повязали стражники. А потом и тех, кто все еще отходил от болевого шока. Жорот «успокаивал» наиболее ретивых нападающих.

Наконец трое стражников увели связанных, да на полу осталось лежать с десяток мертвецов. Поскольку тех, кого еще можно было исцелить, Ларсен быстро привел в порядок. Лотта, уже в сопровождении не только магов, но и отряда стражи, человек так пятнадцати с капитаном во главе, направилась в казармы — ее убедили, что безопасней побыть там, а не в ее покоях.

По дороге они не раз видели следы беспорядков — разбитые окна и мебель, выломанные двери, сорванные портьеры, следы крови. Попадались и трупы, правда, не так часто. И только однажды мертвецов пришлось растаскивать, как бревна, перед тем, как появилась возможность пройти — коридор перегораживали больше трех десятков тел, буквально наваленных друг на друга. Кстати, из этой кучи Ларсен ухитрился реанимировать двоих, их прихватили с собой — правда, ходить раненные пока не могли, но угрозы их жизни уже не было.

Лотта расположилась в самой дальней казарме, из которой, к тому же, был запасной выход, обычно запертый. Хотя сейчас возле него поставили стражников — во избежание.

— Черного прикончили, — негромко сообщила колдуну Целесина.

Жорот кивнул.

— Но до первого выхода расслабляться нельзя.

Колдун подойдя к Лотте, заметил:

— Ваше величество, те, кто на вас нападали, просто не понимали, что делают. Келюс тоже, кстати… Немаги не могут воспрепятствовать подчинению подобного рода. Это только маги идут на службу Черного осознанно. Ну, и те, кто нужен не только в качестве пушечного мяса.

— Что вы хотите? — коротко спросила Лотта.

— Черный мертв, все подчиненные им немаги должны уже прийти в себя. И сейчас они абсолютно безопасны. Поэтому смотрите сами, что вы решите с ними делать, но необходимости в их заключении нет.

Он прекрасно понимал, что те, кому не повезло попасть под воздействие Черного, во дворце не останутся. Хотя бы потому, что многие из них оказались замешаны в убийствах, не говоря о самом факте выступления против короны. Но хотя бы снять с них беспочвенные обвинения в преднамеренности колдун посчитал себя обязанным.

— Спасибо, — кивнула королева. — Я подумаю.

Расслабляться действительно не пришлось.

Скоро в казарму, превратившуюся штаб-квартиру, начали подтягиваться верные королеве люди. Появился Регьен — он вместе со своим заместителем активно взялся за устранение последствий беспорядков. Потрепанная Саура — явно лично участвовала в драках — занялась смотром своих подчиненных, выясняя, сильно ли пострадала королевская гвардия. Нескольких стражников посообразительней и попроворней отрядили в вестовые — после блокады Черного сеть, растянутая во дворце, исчезла, так что стали невозможны и быстрые перемещения и передача информации. Жорот пока решил этой самой сетью не заниматься — сейчас не до того было.

Очередной примчавшийся стражник взволнованно доложил — всех заключенных магов нашли в темницах мертвыми. Жорот сначала подумал, что их специально прикончили — не может же так быть, что все одновременно… Но Целесина абсолютно спокойно пояснила, что в случае смерти Черного все заключившие с ним договор маги умирают.

— Они отдают свою жизнь под покровительство патрона до момента, пока сами не станут полноправными Черными. Кстати, в случае их победы это произошло бы довольно быстро. Не повезло, — цинично пожала плечами старая магичка.

— Значит, есть шанс, что сегодня обнаружится еще несколько мертвых магов? — заметил колдун, осознав информацию.

Старуха кивнула:

— Я в этом уверена.

Министр безопасности, внимательно прислушивавшийся к репликам магов, похоже, сделал какие-то выводы. И приказал своему заместителю наведаться ко всем живущим в столице магам.

Жорот, правда, не понял, зачем. Если кто-то из магов виновен, они и так мертвы. Регьен, наткнувшись на вопросительный взгляд колдуна, снизошел до объяснения:

— Во-первых, я попросил бы вас помочь допросить мертвецов, ежели таковые найдутся. Во-вторых, все связи Черного идут с территории Медведя. И те из магов, что ему присягнули, наверняка шпионили — в той или иной степени — на кого-то оттуда. Да, сами маги мертвы, но их окружение тоже представляет для нас немалый интерес.

По дороге в подвалы Жорот поинтересовался:

— А почему вы не наймете некроманта-профессионала? Я не против помочь, просто мой уровень в некромантии не сильно высок и если попадется что-то серьезное, могу не справиться.

Регьен помолчал и, наконец, сообщил:

— У нас эта разновидность магии вне закона. И практикующего некроманта найти невозможно. Вообще. В свое время были серьезные репрессии и всех их либо убили, либо они уехали.

Жорот приподнял брови. Регьен усмехнулся:

— Само собой, вам претензии предъявлять не будут.

— Спасибо, хоть предупредили…

— При позапрошлом министре безопасности у нашего ведомства был свой некромант. Но уехал — переманил кто-то, а нового мы найти не смогли.

Служителями Черного оказался один боевой и один из целителей. Колдун проработал в подвалах с привезенными трупами почти пять часов, вымотавшись при этом так, что чуть с ног не валился. Поскольку умершие маги оказались полностью энергетически высосанными — из-за чего и отправились на тот свет, собственно. Они напоминали скорее мумии, чем трупы. В результате поднять-то их удалось без проблем, только чтобы они смогли говорить, Жороту пришлось поддерживать внешнюю подпитку. До этого он никогда подобным не занимался — необходимости не было, да и это заклинание требовало большего уровня некромантии, чем был у колдуна. С уровнем, как Жорот подозревал, помогло увеличение потока силы, спасибо Ларсену. А заклинанию подпитки пришлось и обучаться и приноравливаться к нему прямо в процессе. Кстати, судя по Регьену, который выходил из подвала только пару раз, даже допрос вел сам, несмотря на то, что, вроде бы, поручил его одному из следователей, затраченные усилия были более чем оправданны — информацию мертвецы выдали ценную.

Когда Жорот, «отпустив» второй труп, собрался уходить, Регьен предупредил его, что Лотта уже вернулась в свой кабинет.

К вечеру появился Кецетин — очень уставший. Беспорядки в герцогском замке были куда серьезней, чем в королевском. Мало того, что Черный взял под контроль больше половины дворцовых обитателей. К мятежникам присоединилась чуть не треть стражников вместе с капитаном. А главой мятежа оказался средний отпрыск Медведя.

То ли не разобравшись в ситуации, то ли решив, что настал подходящий момент, то ли еще почему, но Варос собрал своих сторонников и ломился в покои отца, требуя, чтобы Рект открыл порталы для него и его людей в замок Лотты. То, что порталы блокированы Черным, Вароса не смутило, он заявил, что для него это не помеха.

Кецетин с Ректом с трудом сдерживали эту толпу все время, пока Клов дрался с Черным. Как только порталы вновь начали действовать, герцог отправил жену и дочь в безопасное место, и, собрав верных ему людей, принялся разбираться с мятежным отпрыском.

На момент появления Кецетина в кабинете Лотты, Варос уже сидел в темнице, а дворец герцога срочно приводили в порядок, очищая от трупов и восстанавливая разрушения.

Королева, выслушав новости, повелительно приказала:

— Вароса ко мне в тюрьму! Регьен, организуйте сопровождение. Кецетин, я думаю, вам лучше пока оставаться у герцога. Вы там нужней.

Маг остро взглянул на Лотту, поинтересовался:

— И как долго я буду там «нужней»?

— Думаю, достаточно долго, — пожала королева плечами.

— Это приказ? — вкрадчиво-мягким тоном прошипел Кецетин.

Лотта, вернув ему твердый взгляд, ответила тоном, ничуть не уступающим тону мага:

— Это разумное решение проблемы.

Жорот с холодным неодобрением смотрел на этих двух облеченных властью людей, которые не могли — и главное, не хотели — найти общий язык. Колдун покосился на Целесину — старая магичка с бесстрастной физиономией сидела рядом с Лоттой. Очень любопытно. Она что, одобряет все это, что ли? Кецетин, тем временем, сдаваться не собирался:

— А Нэшанаил? Его привезут завтра…

— Это вас не касается, — перебила его королева.

— Я так не считаю! — маг явно взъярился, — Я служу вашей семье не первое поколение, и имею право…

— Тихо! — резкий окрик Лотты заставил Кецетина замолчать. Королева тоже была на взводе, но сдерживала себя чуть лучше, чем маг.

— Я лишь предложила вам достойный выход, — холодностью тон женщины мог поспорить со льдом. — Подумайте, я не тороплю вас с решением. Всего хорошего.

Резкий жест, сопровождающий ее слова, не оставил Кецетину выбора. Он коротко поклонился и вышел.

— Регьен, вы еще здесь? — раздраженно поинтересовалась Лотта, уставившись на своего министра. — А Варос до сих пор не в моей темнице?

— Прошу прощения, я хотел бы взять с собой господина мага, — «безопасник», похоже, собирался расписывать, зачем ему понадобился Жорот, но Лотта прервала его тираду уже привычным резким жестом. Взглянула на колдуна и коротко поинтересовалась:

— Вы в состоянии еще работать?

— Да, ваше величество.

На лице королевы было написано сомнение, видимо, выглядел Жорот не лучшим образом. Однако она лишь кивнула и добавила:

— Когда освободитесь, можете не возвращаться — до утра вы мне не понадобитесь.

Перемещение арестованного произошло без происшествий. Медведь даже не почтил своим присутствием процесс препровождения его сына в королевские застенки. Как и остальные родственники, впрочем. Жорот проводил взглядом молодого мужчину, за которым закрылась тяжелая тюремная дверь. И устало пошел к себе.

Только очутившись в своих комнатах, колдун понял, что зверски голоден. И одновременно сообразил, что на штатных поваров сегодня надеяться бесполезно. Он залез в холодильник — какие-то полуфабрикаты в упаковках там присутствовали. Вот только стоило ли с ними возиться, или просто пойти в ближайшее кафе. По здравому размышлению колдун остановился на кафе — готовить у него не было не малейшего желания. А вот прогуляться было неплохо.

Он зашел только в четвертое кафе, встретившееся ему по пути. Первое было переполнено, второе ему не понравилось, в третьем было слишком мало свободных мест. Следующим ему попался небольшой зал в спокойных голубовато-зеленоватых тонах, полупустой к тому же. Решив, что дальше перебирать нет смысла, колдун направился к понравившемуся ему столику.

Как раз когда ему принесли заказ, завибрировал кристалл. Колдун зажал его в ладони, недоумевая, что от него может понадобиться Ларсену.

— Ты не во дворце? — раздался в голове голос Кецетина.

Видимо, он попросил кристалл у целителя, чтобы связаться с колдуном.

— В городе, в кафе. Что произошло?

— Ничего. Когда вернешься, зайди ко мне.

Жорот, отпустив кристалл, поморщился. Тему, занимающую сейчас Кецетина, можно было назвать, не напрягаясь. А у него не было ни малейшего желания вмешиваться в конфликт этой пары. Ни на чьей стороне. Поскольку правых в этой ситуации не было.

Если судить со стороны личных предпочтений, то с Кецетином он, безусловно, был гораздо ближе. Но с Лоттой колдуна связывал магический контракт, и не подчиняться ей он не мог. Да и к Жороту королева относилась всегда с уважением, а в последнее время даже заботой. Безусловно, причиной этому были не только личные симпатии — если таковые вообще имелись — но и какие-то свои цели. Само собой, от аристократки, принадлежащей к царствующему дому, чего-то иного ждать было, по меньшей мере, наивно. Тем не менее, даже включая кого-либо в сферу своих интересов, власть предержащие редко относились к нему с подобной предупредительностью. Максимум, на служащих — и магов в том числе — смотрели как на полезные, но неодушевленные придатки, выполняющие определенные функции. Колдун уже не раз сталкивался с подобным и поэтому не мог не ценить отношение Лотты. Кстати, таким же уважительно-внимательным образом королева обращалась почти со всеми окружающими. В свете этого тем более странным смотрелся конфликт этих двоих… Чем же Кецетин ей так насолил?

В прошлый раз Жорот вынужден был — кстати, в рамках того же контракта, который отдельным пунктом включал всяческое ограждение нанимателя от глупостей — указать Лотте на нецелесообразность увольнения Старшего, граничащую с самоубийством. Сейчас, когда Черный был мертв, этот аргумент не был актуален.

Колдун помрачнел еще больше. Увольнение Кецетина было слишком вероятным, приходилось это признать. Но тут он ничего поделать просто не мог.

Маг был у себя в пристройке. Только на этот раз ни над чем ни работал, ничего не читал, сидел, мрачно уставившись в одну точку.

Жорот, поздоровавшись, устроился рядом.

— Ты в курсе, что послезавтра уезжаешь? — поинтересовался маг, все так же глядя куда-то мимо.

— Куда?

— Не «куда», а «с кем». Завтра намечается публичная казнь мятежника, послезавтра Лотта наметила поездку по своим землям.

Жорот нахмурился:

— Подожди. Хочешь сказать, молодого графа казнят?

Кецетин перевел взгляд на Жорота. Глаза мага были усталые, выражение лица мрачное. Он издевательски отозвался:

— Нет, погрозят пальчиком и отпустят.

— И Медведь это знал, когда отдавал его Лотте?

— А ты как думаешь? И сам Варос тоже знал. Мальчишка не ребенок и не слабоумный и прекрасно представлял последствия, пытаясь захватить трон. Он сам выбрал свою судьбу. А Медведь, передав его Лотте, подтверждает свою лояльность. Иначе под удар станет вся семья, и не только герцога, но и семья его жены и жены Хогарда. Тебе не кажется, что это несколько неравноценный обмен за жизнь молодого идиота?

Теперь насчет путешествия. Это традиция — ежегодный весенний визит к своему вассалу-герцогу с посещением всех более-менее знатных аристократических семейств по дороге. В этом году поездка начинается раньше, чем обычно, почти на месяц. Из магов едете ты и Ларсен. Целесина остается присматривать за Нэшем, вместе с охраной и щитовиками.

— Странный расклад, — пробормотал колдун. — Брать в свиту мужчин и оставлять женщин.

— Ее заумное величество параноидально настроена по отношению ко всем магическим орденам, — отозвался Кецетин. — А, сам понимаешь, охрана от Матери и Сообщества одновременно являются их ушами при дворе. Сейчас жесткая необходимость в них отпала, вот она и делает первые шаги к их удалению.

Жорот покачал головой. Лотта, наверное, к нему и Целесине так доверительно относилась именно потому, что они не представляли ни один магический орден. Ну, ей видней…

— А почему мне ничего не сказали? — поинтересовался Жорот.

— Скорее всего, Лотта приняла решение, пока тебя не было. Я узнал через Сауру… В общем, когда ты вернешься, я уже уеду. И не смотри на меня так, — раздраженно фыркнул маг. — Я не собираюсь цапаться с этой сукой из-за каждой мелочи. И я не вещь, чтобы передавать меня, куда ей вздумается!

— Успокойся, пожалуйста… А чем тебе не нравится двор герцога? Медведь же младший брат мужа Лотты? Практически та же семья, ты его тоже с детства знаешь, так в чем проблема?

— Ни в чем, — буркнул Кецетин. — А в ком. Я не позволю относиться ко мне как к второсортному недоумку! И кому! — не договорив, маг опять пренебрежительно фыркнул.

Колдун задумчиво смотрел на мага. Уязвленное самолюбие, к тому же, Кецетина раздражало то, что его поставила в столь дурацкое положение короткоживущая. Отношение — свысока — к обычным людям было «болезнью» очень многих магов. (Надо сказать, в Клане люди частенько платили магам той же монетой, но сейчас это к делу не относилось). И Кецетин, похоже, не был исключением. Тем тяжелее он воспринял свое поражение. Нет, с такими настроениями о примирении, даже в перспективе, речь явно шла.

— Может, ты и прав.

Маг вновь раздраженно что-то пробормотал, наскоро пообещал, что оставит кристаллы с информацией. Чуть ли не час рассказывал Жороту то, о чем, по его мнению, тот должен был иметь представление в первую очередь, а затем выпроводил колдуна, сообщив, что до отъезда, если Жорот чем заинтересуется, он в его распоряжении. Но сейчас хочет остаться один.

Идя по коридорам, колдун сообразил, что выспаться ему опять не светит. Если послезавтра он уезжает, то до этого времени, как минимум, надо сделать Лотте новые амулеты и поставить сеть. Сетью он займется завтра — на казни ему присутствовать придется, но второй половины дня должно хватить. Значит, амулеты. Он направился к покоям королевы, застав Лотту — кто бы сомневался — вновь в компании Целесины. Дамы то ли ужинали, то ли сплетничали, то ли успешно совмещали и то и другое.

— Добрый вечер, ваше величество.

Королева приветливо кивнула, жестом предлагая сесть.

— Послезавтра вы запланировали отъезд, не так ли?

— Да. Вы и Ларсен будете меня сопровождать.

— Тогда, пожалуйста, дайте мне заготовки для новых амулетов. Я постараюсь сделать их к завтрашнему утру. А пока возьмите эти, — он достал из пространственного кармана две металлические полоски и протянул Лотте. — Прошу прощения, что сразу не отдал. Совсем из головы вылетело.

— И что с ними делать? — поинтересовалась королева, вертя в руках гибкие полоски, составленные из металлических пластинок.

— Давайте покажу, — Целесина обвернула полоски вокруг запястья Лотты на манер свободных браслетов.

— Я понимаю, что они не подходят вам по внешнему виду, — заметил колдун. — Но это только пока я не сделаю новые. Так что с заготовками?

Получив украшения, Жорот ушел к себе.

Как и предполагалось, провозился он с амулетами до самого утра. Когда он уже почти заканчивал, в дверь постучали.

— Войдите!

В комнату бочком протиснулся какой-то мальчишка. Судя по тому, что его лицо было смутно знакомым, один из пажей. На этом самом лице сейчас был написан с трудом сдерживаемый страх. В руках мальчишка держал поднос, на котором стояло два блюда, накрытые крышками, и графин.

— Я слушаю.

— Ее величество распорядилась приготовить вам завтрак и напомнить, что в десять она вас ждет в кабинете.

Говоря это, мальчик умело сервировал стол.

Колдун хмыкнул про себя. Очередное проявление заботы. Причем, если бы не досадный случай с Ларсеном, он был уверен, заявился бы целитель. Ну, жалеть об этом смысла нет. А мальчишка, раз уж его прислали, пусть немного поработает.

— Кофе варить умеешь?

— Да, — все тот же страх на лице, но руки движутся уверенно и ловко. Пожалуй, предлагать ему совместный завтрак — что для Жорота было естественным и логичным — только нарываться на очередную истерику…

— Займись, пожалуйста. Все, что надо — в левом крайнем навесном шкафу. Закончишь, можешь идти, — чтоб мальчик хоть имел представление, когда его пытка — прислуживать ужасному колдуну — прекратится.

Жорот вновь склонился над амулетом — оставалось совсем немного. И поэтому он не сразу поднял голову, когда услышал, что дверь вновь открылась и кто-то вошел. Подождут… Наконец потянулся, откладывая готовую вещицу, окинул взглядом комнату, выясняя, кто же еще заявился. И удивленно вздрогнул — вот уж Ларсена он ожидал увидеть в последнюю очередь.

Мальчика уже не было, зато на столе, плюс к бутербродам и каким-то салатам, стояли две дымящиеся чашки с кофе.

— Добрый день! — жизнерадостно приветствовал его парень.

— Добрый. Чем обязан? — колдун подпустил в тон ехидно-ироническую нотку, хотя, чего скрывать, видеть гостя ему было приятно. И взялся за завтрак — если не спал, то хоть поесть надо.

— Думаешь, просто так зайти не рискну, да? — хмыкнул тот.

— Да уж, мужество у тебя на высоте…

— Все равно придется вместе работать, — пожал плечами целитель. — Да и ты, по-моему, если бы захотел, давно бы до меня добрался. Смысл нервничать?

Колдун усмехнулся.

— Действительно, мужество на высоте. Поскольку обычно в таких ситуациях мозги отключаются напрочь… Остаются лишь инстинкты.

— Ладно, — целитель с аппетитом расправлялся уже с третьим бутербродом. — Я такой смелый, аж кошмар. Ты уже в курсе завтрашней поездки?

Дождавшись кивка, сообщил:

— Мы с тобой, как особо приближенные, едем в аэрокаре Лотты.

— А еще кто?

— Представитель бравого офицерства… В качестве личного охранника.

Жорот вновь кивнул — абсолютно равнодушно. Его меньше всего интересовал новый фаворит королевы. Уточнил:

— Сколько поездка продлится?

— Дней пятнадцать-двадцать. Финальный визит к Медведю, а оттуда назад — телепортом.

— Даже так… — колдун раздумывал, насколько Медведь будет рад видеть сейчас Лотту. Особенно после сегодняшней казни. Целитель, судя по всему, наоборот считал визит к герцогу нормальным и естественным.

— Тоже традиция. Правда, не очень давняя — лет восемь всего. До этого возвращались тем же путем, просто без всякой помпы… А ты, я смотрю, тоже в своих лучших традициях — опять ночь не спал.

— Вот поженимся, тогда будешь следить за моим режимом, питанием и все такое. А пока, будь добр, не доставай, — фыркнул колдун.

У Ларсена челюсть отвисла. Впрочем, он быстро пришел в себя:

— Умеешь ты условия ставить, ничего не скажешь… Пошли. Время уже.

Во время казни Жорот смотрел не на «занимательное» зрелище, а с максимальной тщательностью выполнял функции телохранителя. Поскольку была достаточная вероятность, что молодого аристократа, либо кого-нибудь из трех его сторонников, которые были осуждены вместе с ним, попытаются освободить. А самым лучшим прикрытием для подобной попытки было бы нападение — пусть и неудачное — на королевскую ложу. Но обошлось. Похоже, лимит роковых неприятностей королевского семейства со смертью Черного исчерпался. Хотелось бы надеяться, что надолго.

Вторую половину дня колдун, как и планировал, занимался сетью. И — уже заполночь — передал возможностью управлению ею Целесине. Старуха проверила результат, удовлетворенно кивнула:

— Неплохо. А теперь брысь спать!

Жорот поморщился. И эта туда же. И ведь ее, как Ларсена, не отошьешь.

Путешествие было ничем не примечательным. Однообразное движение кортежа, замедляющееся до черепашьего всякий раз, когда проезжали какую-нибудь деревушку или городок — в каждом поселении вдоль дороги стояли жители, ожидающие возможности увидеть королеву — точнее, сверкающие машины, ее и свиты. В одном из городов процессия остановилась, затем последовала довольно утомительная церемония чествования правительницы местным городским начальством. К счастью, проходила она в городской ратуше, а не на открытой площади. Площадь Лотте всего лишь пришлось пересечь, чтобы войти в ратушу, порадовав своим видом толпу, забившую эту самую площадь до отказа.

Официальное действо продолжалось почти до семи вечера, и колдун подумал, что они в этом городе и останутся ночевать — ничего подобного. Они проехали еще почти четыре часа и расположились в гостинице в центре очередного городка, ближе к полуночи.

Саура, распределяющая путешественников по комнатам, Жорота и Ларсена поместила вдвоем — в комнату, соседствующую со спальней королевы. С другой стороны королевской спальни поселилась сама Саура с несколькими стражниками. Это, да еще контур колдуна и ночной пост в коридоре, должны были полностью оградить Лотту от неприятностей.

Услышав о совместной ночевке, Жорот бросил быстрый взгляд на Ларсена. Тот пожал плечами.

Оказавшись вдвоем, Ларсен заметил:

— Объяснять что-либо бесполезно, только хуже будет.

Колдун облегченно расслабился — нет, все же целитель оказался на диво выдержанным и разумным. И отозвался:

— Согласен. Не беспокойся, я абсолютно не опасен.

— П-ф! И не думал даже. Ладно. Одно хорошо — кровати две.

Следующие дни походили на первый один в один. Менялись только время стоянок, да иногда они останавливались на ночь в замках местных аристократов. На четвертую ночь в комнате, которую выделили магам, оказалась одна кровать. Правда, двуспальная. Ларсен хмыкнул, комично почесал затылок:

— Все лучше и лучше…

Жорот поморщился. Можно было, конечно, воспринять одну кровать на двоих как издевательство, особенно в свете бисексуальности колдуна, но Жорот только сегодня утром был свидетелем безобразнейшей истерики, которую закатила баронесса Рита, сейчас фрейлина ее Величества. На повышенных тонах, почти срываясь на визг, она доказывала Сауре, что не может делить постель с брыкающейся сукой, коей является такая-то и такая-то. Имелась ввиду еще одна фрейлина, само собой. Из чего колдун сделал вывод, что это всего лишь одно из неудобств путешествия, и требовать что-то от кошаны было, как минимум, глупо.

Но проблемы это не снимало. Жорот, в красках представив себе грядущую ночь, достал из пространственного кармана спальник — он его вообще оттуда никогда не вынимал — и принялся устраиваться на полу.

Ларсен вытаращился на колдуна:

— Тебе делать нечего? Что, на расстоянии руки уже не сможешь на меня не кидаться?

— Нет, конечно, — пожал плечами тот. — Просто не засну.

— Так я могу заклинанием помочь.

— Во-первых, к ним слишком быстрое привыкание. А одна кровать на двоих, думаю, не в последний раз. Во-вторых, подобные заклинания замедляют реакцию… И, лично у меня, вызывают с утра дикую мигрень.

— Вообще-то, это весьма распространенная побочка, — пробормотал Ларсен. — Но ведь ее снять можно.

— Ага. Заклинание на заклинание? — хмыкнул Жорот. — Я уж лучше так. Спокойной ночи.

Предсказание колдуна полностью оправдались: больше такой роскоши, как отдельные кровати, им не доставалось. Возможно, кстати, что Саура просто пошла по пути наименьшего сопротивления, устраивая с наибольшим комфортом, в первую очередь, тех же фрейлин. Колдун отнесся к этому спокойно — лучше на полу поспать, чем слушать истерические вопли Риты с утра пораньше. А вот Ларсен с каждым разом, похоже, чувствовал себя все неуютней. И в очередную ночевку попытался поменяться с колдуном местами. Тот ехидно сообщил, что не собирается одалживать свой спальник никому, кроме, разве, того, кто с ним этот самый спальник согласится делить.

Ларсен пробормотал что-то нелицеприятное, но крик души сдержать не смог:

— О боги! Как бы было хорошо, если бы ты был нормальным!

Жорот хмыкнул и отозвался с пола:

— А как было бы прекрасно, если бы нормальным был ты! Ты даже представить себе не можешь…

Целитель поперхнулся — наверное, все же представил — и не нашелся, что ответить.

На одиннадцатый или двенадцатый день Жорот за завтраком с удивлением отметил, что обычно выдержанная и вежливая Лотта несколько раз сорвалась на приближенных. Первой под раздачу попала Рита — баронесса не вовремя решила покапризничать по поводу того, что вчера ей пришлось ждать горячую ванну больше двух часов. Королева ответила баронессе что-то настолько резкое, что красавица пошла пятнами и до самого выезда ходила молчаливая, искоса бросая на Лотту перепуганные взгляды. Когда за этим разносом последовали еще три, Жорот ответ в сторону Сауру и поинтересовался, не знает ли она, что является причиной гневного настроения Ее Величества.

— Сегодня мы будем ночевать в замке герцога Грейди, — тихо сообщила начальник гвардии. — Вот Ее Величество и не в духе.

Колдун напряг память. Еще когда они с Кецетином летели на корабле, маг упоминал это имя… Герцог Змей. Жорота тогда еще позабавило, что оба высших — после королевской семьи — аристократа носят звериные прозвища. Но самого герцога Змея колдун никогда не видел. Тот не появился ни на одном из приемов, которые были на памяти Жорота.

— Я его никогда не видел, только слышал. А в чем дело?

— Он не состоит в родстве с королевской семьей. Род Грейди — это вымирающая ветвь прежней королевской династии. Той, что была до нынешней.

Колдун задумчиво кивнул. Вот это Кецетин ему не сказал…

— Ветвь действительно вымирающая. У герцога была единственная дочь, которая умерла при родах, сейчас растет внук, но с ним что-то не в порядке. Его почти никто не видел…

— Сколько наследнику?

— Пятнадцать или шестнадцать. Герцог не любит появляться на людях, постоянно сидит в своем замке. И даже ежегодный королевский кортеж принимает далеко не каждый раз, отговариваясь нездоровьем. Так вот, сегодня утром прибыл гонец с известием, что нас будут рады видеть в гостях у герцога.

— Чем же он так страшен? — пробормотал колдун.

Саура только плечами пожала:

— Обычный старый аристократ. Но, нельзя не признать, что его замок выглядит несколько… В общем, сам увидишь. Кстати, приступы мужа Лотты, которые свели его в могилу, начались в гостях у Грейди, в этом самом замке. Как раз во время подобного ежегодного путешествия.

— Кецетин бывал у герцога? — уточнил Жорот на всякий случай.

— Конечно. Он всегда сопровождал их величеств в ежегодной поездке.

Колдун нахмурился. Ч-черт. Скорей всего, в замке герцога что-то нечисто, но если Кецетин ничего не увидел, то он и подавно… Но хотя бы предупредил заранее, что ли.

Глядя на его недовольное лицо, Саура заметила:

— В прошлом году герцог приглашал Лограна с супругой к себе. И Лотта была уверена, что сейчас обойдется. Именно поэтому у Ее Величества так испортилось настроение.

— Опять политические игры, — пробормотал Жорот. С точки зрения безопасности разумней было бы просто игнорировать это приглашение, так нет… Заикнись он об этом Лотте, вновь нарвется на уничижительный взгляд и отповедь на тему его политической наивности.

Жорот отыскал Регьена, поймав его перед открытой дверцей аэрокара:

— Господин министр… У вас наверняка есть кто-то в замке Змея, верно? — тихо спросил колдун. Он, конечно, кинул антизвуковое заклинение, но мало ли.

— Что вас интересует? — так же тихо поинтересовался безопасник.

— Не умирали ли там маги — сами понимаете, в какой день. Но не точно в этот. Плюс-минус пара дней — сместить известие при желании всегда можно…

Регьен, нахмурившись, кивнул.

— И еще. Уровень мага Змея, его специализации… В общем, все, что знаете.

— Это я сейчас расскажу. Садитесь, — он кивнул на свой аэрокар. Повернулся к почтительно стоящему невдалеке молодому человеку. — Идите, предупредите ее Величество, что господин граф поедет со мной. И найдите себе где-нибудь место — до следующей остановки.

Парень, видимо помощник, быстро кивнул и ушел, почти бегом.

Информация, известная о Хорсене — так звали мага герцога Грейди — ничего примечательного из себя не представляла. Кроме, разве, уровня — Хорсен был Магистром, возраст перевалил за тысячу, специализировался как боевой, хотя в последнее время очень мало практиковался, стихии — огонь и воздух. И, что было несколько необычно для придворных магов, имел учеников — парня и девушку.

— Женщина-боевой, — пробормотал Жорот. — Они и в Клане-то редкость.

— Вот именно, — подтвердил Регьен. — Она единственная у нас женщина с этой специализацией. Но, по слухам, обещает стать хорошим профессионалом. А что, какие-то мысли?

— Пока только вопросы. Муж Лотты действительно заболел в замке Змея? — Жорот задумчиво провожал глазами пейзаж, проплывающий за окном.

— По крайней мере, первый приступ у него случился там. Очень сильный приступ… Если бы не Хорсен, его, возможно, не удалось бы спасти.

— И долго он прожил после этого?

— Месяцев восемь.

Жорот хмыкнул.

— Ну да, — согласно кивнул Регьен. — Очень похоже на отсрочку, после которой уже нельзя предъявить претензий…

— Кто еще в замке представляет интерес?

— Самая главная фигура, конечно же, Змей. Интриган, политик, умен, абсолютно беспринципен. По слухам, отравил старшего брата, чтобы добиться титула… Но это давно быльем поросло… Его безопасник — незаметный, но довольно умный тип. Впрочем, случай как раз тот, когда реально главой безопасности является именно герцог… Как и всем остальным, кстати. Кроме, разве что, магии.

— Что с его наследником?

— Молодой человек, красивый, воспитанный, умный, искусный воин. Единственный недостаток — глухонемой.

Жорот, подняв брови, уставился на Регьена.

— В детстве чем-то переболел… Поэтому не выходит в свет. Думаю, мы его не увидим. Хотя, по слухам, Змей ухитрился просватать за него дочь Медведя.

— Брак, выгодный обоим сторонам, — резюмировал колдун.

— Чуть ли не первый между старым и новым королевскими домами.

— Но все же не первый?..

— Был еще один, лет двести назад, бездетный. Многовековая вендетта делала подобные союзы немыслимыми. Это Змей — последний в своем роду — наплевал и пошел против обычаев.

— Но это значит, что Змей заинтересован в вымирании королевской семьи так же, как Медведь? — поднял брови колдун. — Если не сильнее…

Регьен, чуть усмехнувшись, пожал плечами.

Время, оставшееся до остановки, Жорот пытался выудить еще полезную информацию, но особенно не преуспел. Дело было не в том, что Регьен не хотел с ним делиться, а в том, что колдун не знал, что именно ему необходимо.

Вернувшись в высочайшее общество, колдун отметил, что настроение у Лотты отнюдь не улучшилось. Но при этом в беседе с ним и Ларсеном королева старалась держать себя в руках.

Дорога повернула, Ларсен вдруг уставился в окно, как будто увидел что-то невероятное. Со стороны колдуна ничего видно не было, целитель оглянулся на него, бесцеремонно потормошил Жорота за рукав:

— Ты только посмотри!

Колдун добрался до окна и признал:

— Действительно, впечатляет.

Впереди, на холме, стоял замок, четко выделяясь на сероватом фоне неба. В отличие от дворца Лотты, сложенного из желтоватого камня, находящееся впереди сооружение было черным. Башни и стены, ворота и зубцы с большим трудом различались в однотонной черноте замка. Даже окон и бойниц почти не было видно — они терялись на общем фоне. Хотя, возможно, виной этому было еще и расстояние. Красивым замок назвать было сложно, а вот величественным, грозным — очень даже к месту.

Лотта тоже бросила взгляд на впечатляющую картину, но отнюдь не с восхищением. Скорее, с усталой обреченностью, отвращением даже. Ларсен, увидев лицо королевы, тоже приумерил свои восторги.

К воротам замка кортеж подъехал довольно быстро. И, несмотря на то, что сейчас немногим перевалило за полдень, ночевать планировалась здесь.

На этот раз в комнате, куда поселили магов, для разнообразия, было две кровати, но Жорот даже внимания на это особенно не обратил. Прежде всего, он привел себя в порядок — в отличие от остальных, колдуну не приходилось ждать, пока слуги расстараются сделать ему ванну — он набирал воду и нагревал ее до нужной температуры меньше чем за минуту. Позаботившись напоследок о воде для Ларсена, Жорот решил пройтись по замку. Еще в аэрокаре он поинтересовался у королевы, насколько неприличной будет подобная прогулка, и не нарушит ли он каких-либо запретов или правил. Королева только рукой махнула:

— Только не вламывайтесь в запертые двери, а в остальном будьте, как дома, — она криво усмехнулась. — Точь-в-точь, как дома. В вас же уже стреляли во дворце, не так ли?

С этим многообещающим напутствием Жорот неторопливо прохаживался по коридорам и залам, рассматривая замковое убранство и заодно проверяя магический фон. Он, если честно, ничего и не искал. Просто его уже порядком достало ежедневное многочасовое сидение в салоне аэрокара, и сейчас он, хоть частично, компенсировал вынужденную неподвижность. Будь немного теплее, он спустился бы в парк. Но столь ранней весной грязные и ветреные парковые аллеи колдуна абсолютно не привлекали.

Полчаса спустя он выбрался на одну из башен и принялся разглядывать открывающийся с нее вид.

— Не замерзнете? — глубокий голос, раздавшийся сзади, заставил Жорота вздрогнуть. Впрочем, обернулся колдун без всякой торопливости — опасности явно не было никакой. Иначе нападение давно произошло бы.

Между бойницами стоял высокий старик, одетый в темно-бордовый костюм. Седые волосы до плеч развевались, резкие морщины подчеркивались короткой бородкой. На шее висела золотая цепь, подобную которой Жорот видел у Медведя. Знак, настолько же явно указывающий на титул герцога, как корона указывала на королевский. Единственное, камни были разные — у Медведя ярко-алый, у старика — изумрудно-зеленый. Колдун поклонился:

— Добрый день, господин герцог.

— Добрый, господин граф, — спокойно отозвался тот. — Насчет «замерзнуть» я серьезно спрашиваю. Даже для моих костей ветер слишком свеж. А вы ведь старше меня в несколько раз, не так ли?

— У вас прекрасные информаторы, ваша светлость, — Жорот хмыкнул про себя. Герцог умел удивлять — мало, кто осознавал истинный возраст колдуна. Нет, знали-то многие, но чтобы осознавать, тем более, соотносить с собой, и делать бесстрастное сравнение — на склоне лет — явно не в свою пользу… — Мне пора возвращаться.

Герцог вежливо предложил жестом колдуну пройти вперед, демонстрируя радушие хозяина.

— Хотите подогретого вина?

— Благодарю, меня, я думаю, уже ждут.

— Тогда давайте я вас провожу — не думаю, что вы успели освоиться в хитросплетении наших коридоров.

— Благодарю, ваша светлость «Это что-то новенькое. Герцог в качестве лакея»

— Всегда хотел обладать магическими способностями, — заметил старик, неторопливо идя рядом. — К сожалению, не судьба.

— Увы, магический дар — одно из свойств, на которые человек влиять не может.

Колдуна начало забавлять происходящее — разговор на философские темы с тем, кто наверняка с удовольствием бы отправил тебя на тот свет. Что может быть своеобразней?

— Жаль. Действительно, жаль. Каково это — жить веками? — судя по тону, старик действительно ждал ответа.

Колдун чуть усмехнулся:

— Да все то же самое, ваша светлость. Те же люди совершают те же глупости… Так же любят, страдают — это не зависит от века… И возраст, что бы кто не думал, отнюдь не является гарантом непогрешимости. Как и не ограждает от разочарований и ошибок.

— И заставляет быть более снисходительным, верно? По отношению к нам, короткоживущим?

— Смотря о каких недостатках идет речь, Ваша светлость.

— Например, о предательстве.

Фраза почему-то оставила ощущение броска змеи перед укусом. Жорота невольно передернуло — хорошо хоть внешне незаметно. Ну не любил он змей, не любил!

— Думаю, отношение к предательству также относится к вещам, которые не зависят от времени…

— Что ж. Желаю вам не совершать ошибок, господин граф. Коль вы уж признали, что тоже от них не застрахованы. Вот ваша дверь. Всего хорошего. Увидимся за ужином.

Жорот поклонился, подавил желание проводить старика взглядом и вошел в комнату. Рассеяно скользнул взглядом по Ларсену, притулившемуся за столиком у окна.

— Нагулялся? — задумчиво спросил целитель, тоже явно занятый своими мыслями.

Колдун ответил неопределенным междометием. Что имел ввиду Змей? Ясно же, какую-то конкретную ситуацию. Н-да, в ближайшее время стоит ждать сюрпризов. Неприятных.

Вечернее празднество оказалось, вполне закономерно, шумным и роскошным.

Лотта со Змеем сидели бок о бок, в центре стола, стоящего на помосте. Свиты расположились со сторон своих повелителей, причем Жорот позаботился о том, чтобы оказаться рядом с Регьеном.

Колдун только что отвел взгляд от Лотты, удовлетворенный — королева не забыла провести рукой над поданными блюдами и напитками. Значит, все в порядке, яда нет. Ее амулеты Жорот проверил сам, перед тем, как идти на ужин.

Он услышал знакомый глубокий голос, рассуждающий о несовершенстве и продажности мира, в котором приходится жить — мол, даже у преданнейшего вассала сюзерен не может ощущать себя в безопасности. Как и любой аристократ у себя дома, впрочем. Нет-нет, что вы, никаких обид, напротив, любая предусмотрительность такого рода им, хозяином, лишь приветствуется. Безопасность высокопоставленной гостьи — превыше всего.

«Все-таки прозвища зря не дают» — резюмировал колдун, скользнув взглядом по приветливо-внимательной физиономии герцога.

Еще до ужина Регьен разочаровал колдуна известием — местные маги в порядке, причем все они и присутствуют на празднестве. Сейчас Регьен незаметно показывал их Жороту, начав, естественно, с Хорсена. Магов всего-то было человек пять, исключительно мужчины, кстати.

— Этот паренек, что рядом с Хорсеном — его ученик? — уточнил колдун.

Регьен кивнул.

— А девушка где?

— Кто его знает.

Колдун нахмурился.

— Можно выяснить?

— Попробую, — отозвался безопасник.

Пока длился ужин, перед гостями выступали комедианты. Сменялись, одни за другими, жонглеры, акробаты, фокусники, танцоры. Жорот вообще почти никакого внимания на представление не обращал — ему ежедневного придворного цирка было более чем достаточно. Так что из череды актеров он запомнил, от силы двух-трех — мужчину-крылана, невесть откуда оказавшегося на этой планете, судя по всему, уже немолодого. Какого-то гиганта, играющего мускулами и рычащего во время представления — слишком уж выдающеся-шумным он был. И слаженное трио четырех-пятилетних детей-гимнастов. По крайней мере, выглядели эти существа как дети. Но, вглядевшись пристальнее, колдун в этом засомневался — скорее, какая-нибудь малорослая раса. Слишком уже недетски выверенными были их движения, да и выражение глаз… Впрочем, не та тема, над которой вообще стоило размышлять.

Слуги принялись заносить очередную перемену блюд. Колдун терпеливо замер, чтоб не мешать. Тем более, что лакей, его обслуживающий, попался какой-то неловкий — задел колдуна, как минимум, дважды. Вообще-то Жороту было все равно, и хорошо даже, что этот самый лакей попался ему — какой-нибудь аристократ запросто мог закатить по этому поводу скандал. Колдун вообще уже не ел, но встать из-за стола не позволяли пока приличия, поэтому он просто делал вид, что пробует каждую перемену блюд. Вдруг сзади раздался возглас, Жорот оглянулся на шум и успел подхватить тарелку, летящую с подноса. Иначе она точно на него свалилась бы.

Красный, как рак, мальчик принялся многословно извиняться. Колдун поставил тарелку перед собой, равнодушно скользнул взглядом по пареньку — глянь-ка, чем-то на Ларсена смахивает — и таким же равнодушным жестом показал, что мальчик может быть свободен. Еще представления с извинениями здесь не хватало…

Когда паренек-лакей исчез, колдун обратил внимание на Регьена, который вел себя как-то странно. Наконец, после еще одной смены актеров, Жорот услышал тихую реплику:

— Вы хоть поняли, что произошло?

— Слуг в замке наскоро понабрали к приему, — проворчал Жорот. — Надеюсь, Лотту они отрядили обслуживать профессионала.

Колдун услышал непонятный звук и, покосившись на безопасника, понял, что тот смеется. Точнее, изо всех сил пытается сдержаться, чтобы не расхохотаться в голос.

— Вам… пытались… мальчика предложить. А это вообще не слуга — один из танцовщиков…

Жорот изумленно уставился на собеседника. Потом недобро прищурился.

— Я даже знаю, кто это обо мне так позаботился.

В сторону герцога колдун и не взглянул, значения не имеет. Змей допросился. Когда Жорота пытались разыгрывать, как пешку, он делал все, чтобы эти попытки кончались ничем. Даже не глядя на то, что интересы, вроде бы, совпадают — неважно. Все равно поперек — просто для собственного удовлетворения.

— Пожалуйста, сделайте что-нибудь со своим выражением лица, — фыркнул Регьен. — Можно подумать, так страшно… Все уже, и слепому видно, что вы не повелись. Только вот герцог уверен, что вы «непонимание» разыграли, поэтому я вас и предупредил. Чтоб вы хоть представление имели…

— Спасибо, — проворчал колдун, у которого почему-то было ощущение, что сегодняшние сюрпризы на этом не кончились.

Во время танцев Жорот старался держаться неподалеку от Лотты, хотя, судя по всему, реальная опасность в замке королеве не угрожала. Ответил вежливой улыбкой и полупоклоном на милостивое приветствие Змея, но решительно «не понял» намеков на предмет общения.

К счастью, танцевать Жорота никто не тащил — ни свои, ни местные. Наверное, дамы представляли, как они будут смотреться в паре с мужчиной в мантии и желание тут же пропадало. Другие причины были маловероятны, поскольку остальные маги, одетые привычным образом, были более чем востребованы.

— Добрый вечер, коллега, — негромкое приветствие исходило от Хорсена, оказавшегося буквально в двух шагах.

— Добрый, — колдун, чуть кивнув, с интересом вгляделся в мага. Хорсен выглядел лет на сорок, с внимательным, острым взглядом. А так внешность абсолютно не примечательная.

— Хорсен. Главная магическая единица местного значения.

Жорот хмыкнул про себя. Надо же, с претензией на юмор…

— Жорот. Второй маг королевы.

Хорсен приподнял брови, вздохнул и сообщил:

— Сожалею, коллега, что вынужден играть роль дурного вестника. Вы теперь первый королевский маг. И единственный. Господина Кецетина вчера ночью нашли мертвым в его покоях.

Колдуна словно окатило ледяной водой, дыхание сбилось. Постарался скрыть, но получилось ли?.. Мертвым. Невозможно. Что могло убить мага такой силы? Кто мог…

Жорот, как со стороны, слышал свой равнодушный голос:

— Все мы смертны, маги в этом отношении ничем не отличаются от людей. «Только я был уверен, что Старшие чуть менее смертны…» Господин Хорсен, а где же ваша ученица? Я наслышан о единственной женщине-боевом, очень хотелось бы познакомится со столь нестандартным представителем нашего братства…

По лицу мага герцога скользнуло непонятное выражение. И… он помедлил перед тем, как ответить, или Жороту только показалось? Разум фиксировал малейшие реакции собеседника, абстрагируясь от страшной проблемы. Которую, конечно, придется решать — очень быстро. Но не сейчас. Позже. Когда вокруг не будет жадных глаз, наблюдающих, сопоставляющих…

— К сожалению, это невозможно. Девочка умерла. Несчастный случай.

— Сожалею. Молодежь часто бывает неосторожна, особенно в начале обучения.

— Сэрри нельзя назвать новичком, она уже почти стала самостоятельным магом… И, тем не менее, — Хорсен развел руками.

Они говорили еще о чем-то. Остаток вечера Жорот провел, машинально отвечая, делая то, что от него ожидалось. Прокручивая в голове варианты.

Целесина? Внештатник, спирит, косметолог. И справиться с боевым? Нереально. Это сеть можно поддерживать исключительно на общем магическом уровне — если он высок — в драке такое не прокатит. А Кецетин боевой — хоть и третьей специализацией, но Старший, и поэтому очень сильный и опытный. И местные боевые ему не соперники… Некромантов здесь нет, так что их приемы тоже отпадают. Итак, магов, способных убить Кецетина, поблизости нет — однозначно. Что остается?

Жорот, заметив смотрящего на него Регьена, жестом попросил безопасника подойти.

— Сэрри умерла. Проверьте, когда.

— Ученица? — Регьен подобрался.

— Да. Очень велик шанс, что это то самое… Вы знали о смерти Кецетина, Регьен?

Лицо безопасника застыло. Знал.

— Причина смерти известна?

Регьен молча качнул головой.

— Следы на теле?

Вновь молчаливое отрицание.

— Признаки отравления? Хоть что-то вообще? — резко спросил колдун.

— Вертер не смог определить причину. Целитель, приглашенный из города, тоже.

Если нельзя определить причину смерти… И достойных магов-противников нет… Магический контракт. Замысли колдун что-либо против Лотты, его бы тоже нашли мертвым. И тоже без всяких внешних признаков. Но Кецетин против Лотты не злоумышлял — однозначно! Собирался уехать, вряд ли лгал… Да и не дурак же он, не самоубийца, знал прекрасно, чем подобное кончится… И все же кончилось… Похоже, но нет, не контракт. Или все же?..

— Раньше мне нельзя было это сказать? — сквозь зубы поинтересовался Жорот.

— Приказ.

Короткое слово, красноречиво говорящее практически о признании… О признании, которое никуда не подошьешь, никому не предъявишь.

Лотта. Все сводилось к ней. Предательство. Змей явно знал, о чем говорил.

Жорот краем глаза увидел, как Регьен оказался возле королевы, что-то ей сказал. Она кивнула, и вновь вернулась к беседе с незнакомой аристократкой. Доложил. Вопрос, может ли это грозить чем-то Жороту?

Колдун тряхнул головой. Не будь параноиком. Даже если Лотта не в восторге от известия, у нее просто нет возможности тебе навредить. До тех пор, пока сам не подставишься, идя вразрез контракту. И то, строго говоря, возмездие придет не от Лотты… А Кецетин? Как Лотта смогла достать его? Как вообще немаг может убить Старшего? Да еще таким способом… Нереально. Значит, не она? Или Кецетин все же нарушил контракт? Оба варианта одинаково маловероятны… Информации недостаточно. Пока. Сегодня вечером, Ваше величество, мы побеседуем. И все станет ясно.

Однако вечернего разговора не получилось. Лотта, перед тем как уходить из зала, подошла к Жороту и тихо сообщила:

— Я сегодня занята. Потерпите с вашими вопросами до утра, — спокойный кивок и женщина уверенно направилась по направлению к выходу.

Колдун только плечами пожал мысленно. Ночь ничего не решала, завтра, так завтра.

Перед сном он сообщил Ларсену нерадостную весть. Целитель, который знал Кецетина гораздо дольше, чем Жорот, помрачнел. И, естественно, тоже стал расспрашивать о возможных причинах. Ответ его, похоже, не удовлетворил. Он не поленился сходить к Регьену, уточнить, которого из целителей вызывали во дворец.

Жорот задумчиво ходил по комнате, когда раздался стук в дверь. Колдун открыл — явно не Ларсен, тот стучаться не стал бы. Визитером оказался заместитель Регьена. Он даже в комнату не вошел.

— Господин маг, пожалуйста, идемте со мной.

— Что произошло? — Жорот просто прикрыл дверь и направился за парнем. Тот пожал плечами:

— Господин начальник какую-то могилу собрался вскрывать…

Колдун кивнул. Не «какую-то», а Сэрры, вряд ли есть еще варианты. Опять понадобился штатный некромант. Если, конечно, это с Лоттой не связано… Нет, так точно параноиком стать недолго.

Они прошли через замковый двор, вышли за ворота через неприметную калитку. И оказались на ухоженном кладбище, скорее всего, предназначенном для замковых слуг. Крашенные оградки, деревья, чуть не перед каждой могилой, кое-где на могильных плитах рассыпаны первые весенние цветы. Весьма посещаемое место — резюмировал про себя Жорот.

В дальнем конце кладбища, перед разрытой могилой, стояли несколько человек. Регьен, безопасник герцога, и сам Змей. И пятеро или шестеро стражников. Гроб, уже извлеченный из могилы, без крышки, стоял возле ямы.

Регьен, увидев Жорота, уставился на него, дожидаясь приближения колдуна. Нетерпеливо спросил, кивая на гроб:

— Вы сможете заставить это говорить?

То, что лежало в гробу, телом можно было назвать весьма условно. Обугленный скелет, практически рассыпающийся, частично уже и рассыпавшийся, кстати.

Жорот присел, вгляделся в кости.

— Несчастный случай, да? — пробормотал он. Ну не мог он представить, какой «несчастный случай» мог привести к таким повреждениям. То есть, представить-то мог, но тогда, как минимум, часть дворца должна была быть разрушена взрывом, да и следы пожара должны были остаться. Если же это произошло не во дворце, а в другом месте, скелет был бы в гораздо более плохом состоянии — слишком он хрупок и транспортировки просто не выдержал бы.

— Я говорил уже вам, Регьен, что не очень хороший специалист в некромантии, — негромко сказал колдун. — Поэтому смогу дать вам для допроса минут десять, максимум — пятнадцать. Нет, трогать гроб не надо.

Выпрямившись, Жорот принялся за приготовления.

— А что бы тогда смог сделать «хороший» специалист? — негромко поинтересовался герцог.

Колдун, продолжая заниматься своим делом, спокойно сообщил:

— Мой учитель мог бы восстановить это тело до состояния, которое было на момент смерти. И сделать из него качественного зомби, который функционировал бы два-три века.

На этот раз скелету голосовые связки пришлось имитировать магическим способом. В принципе, Жорот мог бы, если напрячься, растянуть диалог и до получаса, может, и больше. Но не видел смысла выматываться — завтра опять ехать, и его силы могут понадобиться для защиты живых. Так что пусть Регьен пользуется минимумом.

Безопасник вполне уложился в выделенное время. Отвечая на четко поставленные вопросы, Сэрра сообщила, что присягнула Черному, причем сделала это с ведома своего учителя. Сам Хорсен отговаривался от подобного шага какими-то расплывчатыми причинами, в основном, недостатком таланта. Делая упор на то, что Сэрра гораздо более способна и что ей, будучи молодой, легче адаптироваться к новым правилам. А потом, со временем, он постарается…

Жорот поморщился. Хорсен просто подставил девочку, что по отношению к своему ученику, было, по меньшей мере, неэтично… Хотя логически решение очень даже неплохое. Все маги живы, значит, с Черным никто не был связан. А что ученица умерла — так бывает, и частенько, мало ли от чего ученики мрут, по неопытности-то. Даже проверять не стали бы, если б Жороту в голову не стукнуло.

Так же Сэрра призналась в том, что непонятная болезнь мужа Лотты — ее рук дело. То есть, как колдун понял, она послужила для Черного передаточным каналом. На вопрос, для чего это было сделано, Сэрра ответила с такой неопределенностью, что было понятно — себе этот вопрос девочка просто не задавала. Приказали, и все. Когда Регьен закончил, Змей негромко поинтересовался:

— Можно я задам вопрос? Один.

Безопасник вопросительно глянул на колдуна. Тот кивнул.

— Карсен был в курсе ваших контактов с Черным?

— Нет. Учитель говорил, он слишком слаб для подобных вещей.

Что понималось под «слабостью» никто уточнять не стал. Змей сделал жест, говорящий о том, что он закончил. Колдун «отпустил» Сэрру, скелет рассыпался прахом.

— Что ж… — негромко сказал герцог. — У меня остался маг, хоть и молодой. Лучше, чем ничего.

Кивнув Жороту и Регьену, он, в сопровождении своего молчаливого безопасника, ушел по направлению к калитке.

— Что стоите, закапывайте, — бросил Регьен стражникам. И повернулся к Жороту, жестом предложил ему идти к замку. Кстати, на кладбищенской дорожке они вдвоем помещались с трудом — приходилось идти вплотную друг к другу, — Вы поможете при аресте Хорсена?

— Пожалуйста, — поморщился колдун. — Вы считаете его идиотом? Уверен, его уже и на планете-то нет.

Безопасник, который явно думал о том же, тоже страдальчески поморщился.

— Я должен хотя бы попытаться, — сообщил он неохотно.

— Хорошо… Тем более, что Хорсен запросто оставил в своих комнатах сюрпризы.

— Одного не пойму, почему он не спалил Сэрру до золы? Не смог?

Жорот пожал плечами:

— Думаю, Хорстен просто не знаком с основами некромантии.

— То есть?

— Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, он стремился достичь результата, когда тело еще можно идентифицировать, но уже нельзя поднять. Нет, возможны, конечно, и другие варианты. Но этот — самый вероятный… Давайте закончим с арестом, да я пойду спать. Устал.

— Жорот…

Колдун удивленно покосился на безопасника. Во-первых, он его назвал по имени, чего до сих пор не случалось. Во-вторых, тон у Регьена был… нерешительный?

— Я не знаю, что произошло с Кецетином. Хотя догадываюсь. Единственное, поверьте, у ее Величества были все основания для того, чтобы недолюбливать господина мага.

Колдун, поморщившись, покачал головой.

— Кецетин всегда действовал в интересах вашего правящего дома. А если цели совпадают, то подобные трения — не больше, чем капризы или конфликт амбиций. Не знаю уж, кто был источником…

— Видите ли, интересы дома тоже можно понимать своеобразно. Давайте задержимся — минут на пять, не больше.

Они подошли к калитке и Жорот, мысленно вздохнув, остановился, повернувшись к безопаснику.

— Например, когда выясняется, что после тяжелых родов у королевы не может быть больше детей. Что требуют интересы короны? Отправить бесплодную королеву в ссылку и жениться вторично — на той, которая может упрочить королевский дом наследниками, не так ли?

Колдун, прищурившись, смотрел на собеседника. Молча.

— Возможно, вам это покажется незначительной ситуацией. Девятнадцатилетней девушке, урожденной принцессе и правящей королеве-матери так не показалось. Она смогла удержаться на законном месте, отстоять свои права. Если хотите, одновременно защищая жизнь и права сына, поскольку далеко не факт, что ребенок выжил бы при условии второго брака и детей от него.

А подал эту светлую мысль королю Кецетин. Причем не просто подал, а всячески настаивал на ней — Его величество был флегматичен, жена его устраивала, да и обострять отношения с соседним государством не хотелось. Король считал, что одного наследника более чем достаточно…

— Значит, недостаточно убедительно подал, — усмехнулся Жорот.

Регьен поморщился.

— Просто поймите, что без достаточных на то оснований, ее Величество никогда не станет конфликтовать. Тем более, с вами — вас она очень уважает.

— Спасибо, — вырвалось у колдуна с неописуемым ехидством. Уважают его, как же. Просто очень удобный и полезный экземпляр, вот и все уважение.

Регьен только вздохнул:

— Идем.

В апартаментах Хорсена действительно мага не было. Зато был бардак, свидетельствующий о торопливых сборах, и, действительно, пара ловушек, но не очень серьезных. Заодно Жорот познакомился с новым герцогским магом — то бишь, учеником Хорсена, которого он видел на балу — Карсеном. Молодой маг — кстати, Жорот его ради любопытства проверил, по уровню вполне дошел до самостоятельности — появился в покоях и вежливо, но твердо дал понять, что хочет как можно скорее остаться в своих новых владениях один. Впрочем, Регьен особенно и не протестовал. Так что, не прошло и часа с момента визита молодого безопасника, как колдун вновь оказался в своей комнате.

Ларсен, конечно, был уже там. Парень был еще более мрачен, чем перед уходом. В ответ на вопросительный взгляд колдуна только руками развел:

— Целитель, который осматривал тело — друг моего учителя. Он не смог определить причину смерти.

Колдун задумчиво кивнул.

— Ты с ним связался?

— Через учителя. Единственное реальное объяснение — магический откат. Но от чего может быть откат такой силы…

— Контракт? — озвучил свои подозрения Жорот.

— Только если Кецетин уже предпринял против Лотты что-то очень серьезное… Или против Нэша. Но последнее…

— Нереально.

Мужчины замолчали, пытаясь найти более-менее реальное объяснение. Но так ни к чему и не пришли.

Утро ознаменовалось привычной предотъездной суматохой. К трем десяткам охраны присоединились еще два — Змей настоял, аргументируя это тем, что как раз в тех местах, где должна была проехать Лотта, активизировались нападения разбойников. И что он просто не может, будучи верноподданным Ее Величества, не усилить ее охрану. Саура, судя по всему, не очень-то обрадовалась такому дополнению к подчиненным. Но деваться ей было, само собой, некуда.

До конечного пункта путешествия — замка герцога Вертера — осталось ехать чуть больше двух дней. С остановками на ночь в баронском замке и в каком-то городке.

Когда наконец кортеж тронулся, Жорот хмыкнул — в аэрокаре не было ни Ларсена, ни Варда — любовника Лотты. Зато присутствовал Регьен. Это надо так понимать, что, в случае чего, с ним особенно церемониться не станут?

— Господин маг, ваши выводы не верны, — устало сказала королева.

— Какие именно?

— Вы посчитали, в связи с присутствием господина Регьена, вероятно, что на вас будут давить… Ничего подобного не случится, даю слово. Я бы предпочла беседу вдвоем, но это невозможно по многим причинам. И господин Регьен в качестве третьего лица сейчас — наиболее рациональный вариант.

Колдун склонил голову. Он, безусловно, королеве не поверил. Но сама подобная постановка ею вопроса его позабавила.

— Ваше Величество, вы согласитесь ответить на мои вопросы?

— Да.

— Вы понимаете, что я определю, если вы скажете неправду?

Лотта посмотрела на собеседника с раздраженно-усталым выражением.

— Простите. Вам известна причина смерти Кецетина?

— Его убила я, — Лотта, порывшись в сумке, достала замшевый мешочек и передала его колдуну.

— Откройте — это безопасно.

Жорот распустил завязки и вынул изогнутую желтоватую трубочку, обломанную с одной стороны. Посмотрел на нее и вложил обратно. Вернул мешочек королеве, и, откинувшись, помассировал виски. Все оказалось проще некуда. К Лотте каким-то образом попал фиал Кецетина — предмет, который создавал любой маг, как только становился самостоятельным. Или, что точнее, он просто появлялся, вне зависимости от желания мага. Их хранили как зеницу ока — достаточно было разбить вещицу или надколоть — фиалы были из вещества, напоминающего стекло — и маг-создатель фиала умирал. Без вариантов.

— Зачем? — наконец спросил Жорот. — Понятно, что вы конфликтовали и не хотели видеть Кецетина рядом. Но он собрался уехать. Почему вы его просто не отпустили?

— Вы действительно глупец или просто прикидываетесь? — холодно поинтересовалась Лотта. — Выпустить могущественнейшего мага из-под своего контроля? При том, что он имеет все причины меня ненавидеть? Учитывая всю информацию, которой он обладает?

— Боги… Существуют специальные клятвы, которые полностью могут вас обезопасить!

— Существуют способы обхода этих клятв! Если лучший друг и ровесник Кецетина стал Черным — да, именно он уничтожил мою семью! — как можно поручиться за него самого? А Черного уже никакая клятва не удержит — и вы это прекрасно знаете!

Колдун покачал головой:

— Я НЕ ЗНАЮ, практически ничего о Черных. И не понимаю, откуда вы… — он вдруг прищурился, — Целесина.

— Именно. Надеюсь, ее свидетельствам вы доверяете?

— Что вы понимаете под «свидетельствами»? Отдельные факты, касающихся возможностей Черных? Не могла же она свидетельствовать, что Кецетин собирался практиковать человеческие жертвоприношения!

— Мне достаточно «отдельных фактов», как вы их называете! Да, вроде бы, даже уедь Кецетин, я обладала возможностью защититься от него, в случае необходимости. Во-первых, ваши клятвы. Во-вторых, фиал, который хранится в нашей семье уже больше четырехсот лет. Но Кецетин ненавидит меня — по многим причинам. Перечислять их я не стану. Кроме того, он маниакально самолюбив, сложившаяся ситуация выводила его из равновесия. И переломить ее в свою пользу он мог только одним способом, зато беспроигрышным! Клятвы для Черных теряют свои силы. А фиал исчезает в момент первого жертвоприношения — где бы он не находился — переходит в ведение их сил. И, между прочим, по прогнозу Целесины вероятность такого исхода была — 30–40 процентов!

Жорот молчал.

— Я пыталась сделать все, что могла. Предложила ему перейти к брату мужа — чем не выход? Он немного потерял бы в положении и оставался бы под моим контролем — это меня бы устроило! Но он ничего не хотел понимать, словно…

— Зачем вы мне это доказываете? — перебил королеву колдун. — Вы приняли решение, вы его осуществили. Смысл вашей, столь эмоциональной, речи?

Лотта устало выдохнула.

— Я хочу, чтобы вы остались у меня на службе. Вы мне нужны, Жорот.

Колдун усмехнулся:

— Вы это всерьез? И какими способами вы собираетесь меня в этом убеждать?

Королева твердо встретила его взгляд.

— Никакими. Я прошу вас остаться.

— Вынужден отказаться, — не менее твердо отозвался колдун. — Согласно контракту, я буду выполнять свои обязанности еще в течение месяца, после чего считаю себя полностью свободным от обязательств в отношении вас и вашей семьи.

Лотта прикрыла глаза.

— Как я понимаю, ничем заинтересовать вас, чтобы вы изменили свое решение, я не смогу.

— Увы.

— Вы можете объяснить причины, по которым отказываетесь от службы? — королева вновь повелительно уставилась на колдуна.

Тот мысленно поморщился — что она добивается? Можно подумать, сама не понимает…

— Существует предел, после которого я стараюсь с людьми не поддерживать отношений — ни личных, ни деловых, никаких. И смерть Кецетина находится за этим пределом. Я не приемлю, когда человеческие жизни ставятся пешками в игре и размениваются просто потому, чтобы «чего не вышло». Как не патетически это для вас звучит.

— То есть, вы разрываете контракт исключительно из-за нежелания иметь дело конкретно со мной?

— Если вы хотите сформулировать это подобным образом, то да.

— Хорошо, — Лотта, выпрямившись, не отводила взгляда от лица собеседника, — Тогда я предлагаю вам следующее. Вы уходите с моей службы, и становитесь телохранителем Нэшанаила. Надеюсь, ребенок не вызывает у вас никаких отрицательных эмоций? И вы не собираетесь делать его — пусть и опосредованно — виноватым за мои поступки?

Жорот поперхнулся. Выход просто гениальный… В стиле казуистично-половинчатых решений, честное слово. Лотта, тем временем, уверенно продолжала говорить.

— Мы изменим контракт. Согласно новому, вы ни в коей мере не будете отвечать за мою жизнь. Думаю, встречаться мы с вами тоже будем не очень часто. Как только меня убьют — а это случится довольно быстро, если я только не успею найти подходящего телохранителя, что мне кажется сомнительным — вы, вместе с назначенным мной регентом, будете заботиться о ребенке. Только регент будет отвечать за его воспитание, а вы — за безопасность. Вашу должность мы обговорим позже, мне абсолютно безразлично, как она будет называться — лишь бы ваше положение давало вам возможность наиболее функционально обеспечить мальчику защиту.

В зависимости от того, кто станет регентом, вы будете иметь либо такую же степень власти, как у него, либо незначительно меньшую. Думаю, конфликтов у вас не будет, — Лотта покосилась на Регьена.

Тот упорно не отводил взгляд от окна, делая вид, что ничего не слышит и не видит. Но на каменной физиономии безопасника каким-то образом угадывалась ехидная улыбка. Жорот, тоже скользнув по министру взглядом, мысленно выругался. Чтоб он еще раз связался с аристократами!.. И особенно аристократками.

— Я так понимаю, вам надо подумать, — в тоне Лотты не было торжества, зато явно слышалась уверенность в своем выигрыше. — Надеюсь, при таких условиях поводов для отказа у вас не найдется. Если все же они будут, давайте постараемся найти выход, устраивающий обоих.

Королева замолчала и перевела взгляд на пейзаж, проплывающий за окном.

Жорот не мог не признать, что королева обыграла его, как мальчишку. То есть, он мог, конечно, послать все подальше… Нет. Как только Лотта ввела в уравнение внука — уже не мог. Ребенок действительно находится в немалой опасности — последний отпрыск династии. Нет, колдун реально понимал, что он — не панацея, но остальные варианты телохранителей были еще хуже. Кроме нынешней команды, возможно.

— Ваше величество, чем вас не устраивает сегодняшнее положение дел? Охранницы плюс щитовик — они обеспечат безопасность Нэшу более эффективно, чем это смогу сделать я. Кстати, и вам тоже.

— Во-первых, я в этом не уверена, — отрезала королева. — Во-вторых, мне более чем достаточно и того времени, когда эти шпионы были при дворе, не отходя от меня ни на шаг. Я просто не могу позволить им дальше получать информацию такого качества и в таком объеме, которую они имели, находясь рядом со мной. Иначе очень скоро буду править лишь номинально.

Оставлять их при Нэше тоже нельзя — слишком велика вероятность, что мальчик попадет под влияние одного из этих магических орденов. Или двух сразу, если они договорятся. Мне, знаете ли, меньше всего хочется, чтобы мой внук стал марионеткой при том, что страной будут управлять мудрые и долгоживущие маги!

Кецетин не соврал, — колдун вновь рассеяно потер виски. — Лотта действительно не доверяет магическим орденам. Возможно, оправдано, но рискнуть ради этого безопасностью внука… Сумасшедший дом. Зациклилась на нем, как на единственном варианте… А, что точнее, самом удобном. Ладно. Ясно уже, что он проиграл этой интриганке, никуда не денешься.

Но если ее хитроумное величество рассчитывает, что он будет играть полностью по ее правилам, то придется ее разочаровать.

— Безусловно, кое-какие вопросы нам необходимо уточнить, — заметил колдун. — Как я понял, в традициях вашей семьи — заручаться преданностью с помощью передачи фиала?

— Я не собираюсь просить у вас фиал, — не моргнув, отозвалась Лотта. — Что-нибудь еще?

— Если я найду себе адекватную замену…

— Вы освободитесь от контракта.

Колдун кивнул. Он не собирался, подобно Кецетину, ближайшие обозримые века отираться при дворе. Честно говоря, он уже был им сыт по горло…

— Даже если будете живы, вы согласитесь с моим выбором, не споря? — уточнил он на всякий случай.

— Да, — твердо кивнула Лотта. — В этом отношении я вам полностью доверяю.

— Хорошо. Последнее. Не знаю, есть ли у вас какие-то правила на этот счет, но я хотел бы жить вне дворца.

Королева уставилась на него, не скрывая удивления:

— Это ваш выбор и ваше право.

Колдун пожал плечами:

— Я слышал о существовании подобных запретов, поэтому уточнил — на всякий случай. Прошу прощения, возможно, мне стоило это сделать у кого-то другого…

— Это не имеет значения, — нетерпеливо отозвалась Лотта. — Это все?

— Я не уверен, должен еще посмотреть собственно контракт и подумать. Но вряд ли добавлю что-то существенное.

— Отлично, — на лице Лотты появилось удовлетворенное выражение. — По приезду мы решим все окончательно.

На обед остановились в одном из небольших селений. Целитель, против обыкновения, молчаливый и мрачный, улучив момент, отвел Жорота в сторону и поинтересовался, сообщили ли ему причину смерти Кецетина. Кто просветил Ларсена, Жорот так и не понял. Но, судя по всему, известие подвигнуло целителя к давно вынашиваемой эмиграции в Клан. О чем он и принялся активно расспрашивать Жорота.

Колдун честно ответил, что имеет представление лишь об иммиграции. Но пообещал свести Ларсена с Целесиной — она наверняка что-нибудь посоветует. Этим целитель более-менее удовлетворился.

После привала Вард и Ларсен вернулись в аэрокар Лотты. Остаток дня ехали без происшествий. В сумерках впереди показался замок — предполагаемое место ночевки. Он был еще плохо виден — холм, на котором расположилось здание, была не слишком высок, да и вечнозеленые декоративные кусты, плотной стеной растущие по обочинам дороги, сильно мешали.

Вдруг Вард выругался, очень витиевато. Лотта приподняла бровь, но этим ее реакция и ограничилась. Жорот встревожено встрепенулся — вояка до сих пор не позволял себе подобного, значит, случилось что-то действительно неординарное.

— Что?

Капитан мрачно ткнул в окно:

— Это уже не замок. Развалины.

Кортеж подъехал достаточно близко, чтобы это поняли все. Головной аэрокар охраны чуть замедлил скорость, но продолжал движение. Водитель, ведущий аэрокар Лотты, ехал следом, стараясь сохранять неименным расстояние между своим аэрокаром и передним. Но не прошло и минуты, как ведущая машина встала, из нее выскочила Саура и несколько солдат, которые принялись что-то делать.

— Дорога перегорожена, — сообщил вглядывающийся вперед Вард.

Вдруг с обеих сторон к дороге хлынули люди. Декоративные кустики, казавшиеся не очень густыми, тем не менее, в сгущавшихся сумерках отлично скрывали целую толпу бандитов — до тех пор, пока те не напали. Началась стрельба. Почти мгновенно вспыхнули две машин из восьми, одна с охраной. Из горящих салонов выскакивали пассажиры, на многих тлела одежда.

Колдун активировал амулет телепортации, но тот не сработал. Второй он просто проверил на активность — тот был перекрыт, хоть и не испорчен. Блокировка телепорта. Жорот слышал о таком, но никогда не сталкивался. Кстати, а только ли телепорта? Колдун прямо сквозь окно ударил заклинанием по одному из нападавших. Сработало — значит, магия в принципе работает, хорошо. Хотя, что хорошего-то… Вопрос, насколько простирается зона блокировки. Если она усилена амулетами, то, возможно, достаточно далеко. Что ж. Придется выбираться так.

Жорот, прикинув, с какой стороны меньше врагов, распахнул дверь. Ледяными стрелами убил троих, сунувшихся в салон, выбрался наружу, локальным взрывом прикончил еще нескольких — тех, что оказались рядом. Резко приказал Лотте:

— Сюда! Скорей.

В неверном свете пылающих машин разгорелась битва. Жорот попытался оценить обстановку. Нападающие, похоже, обладали численным перевесом, и немалым. Да и вооружены были немногим хуже королевских солдат — не особенно распространенное и довольно дорогое огнестрельное оружие у них присутствовало.

— Лотта, держитесь за моей спиной, — отрывисто приказал колдун, убивая двоих, которые, выпустив по Жороту с дюжину пуль и сообразив, что это не дает результата, решили его прирезать. Затем еще четверых или пятерых — они, на свою беду, решили обратить внимание на колдуна и его подопечных. Искоса оглянулся на спутников и добавил. — Быстро, закрыли глаза, не ладонями — локтем.

— Что? — уставилась на него Лотта.

— Быстро!!! — он не повышал голоса, чтоб не привлекать лишнего внимания, но при этом последнее слово почти прорычал.

Вард подчинился первый — что значит военный. Лотта и Ларсен — чуть позже. Жорот, убедившись, что все в порядке, активировал амулет вспышки, подкинув его повыше вверх. Сам прикрылся в последний момент, еще успев прикончить двоих, решивших добраться до Лотты или Ларсена — не поймешь. Он, конечно, накрыл и себя и спутников заклинанием, но лучше было перестраховаться.

Завопили все — и свои, и противники. Свет ослепил, даже тех, кто моргнул в эту секунду — веки не были достаточной преградой для вспышки такой силы. Как минимум, две-три минуты они будут беспомощны.

Отсчитав четыре секунды, Жорот убрал с глаз руку, кинул завесу тишины и торопливо проговорил:

— Открывайте глаза и в сторону от дороги, чем дальше, тем лучше, быстрей. У вас пара минут в запасе.

— А вы? — спросила королева.

— Догоню. Быстро!

То, что он собирался сделать, вообще-то, было безрассудством — он не имел права оставлять свою подопечную. Но слишком уж удачная представилась возможность помочь Сауре и ее ребятам. Хотя бы немного.

Убедившись, что Лотта со спутниками начали удаляться, колдун торопливо пошел, лавируя между ругающимися и трущими глаза людьми. Он убивал противников — кого просто ножом по горлу, кого магией — как удачней приходилось. Жорот наткнулся на Сауру, торопливо сотворил заклинание, возвращающее ей зрение. Кошана сориентировалась почти мгновенно — теперь между беспомощными людьми скользили две тени-убийцы. Их путь отмечался предсмертными хрипами и стонами, трупов становилось все больше. Причем Саура, само собой, работала гораздо быстрей и эффективней. Ч-черт!!! Не две… Жорот почти столкнулся с Ларсеном — неугомонный целитель последовал его примеру. Идиот! Теперь колдун не только убивал, но и старался, хоть краем глаза, держать в поле зрения целителя. Наконец ослепленные начали приходить в себя, схватки постепенно возобновись. Жорот добрался до Ларсена, потащил его прочь. Теперь Саура пусть сама разбирается.

— Ты ненормальный? Какого ты бросил Лотту?

— На себя посмотри, — невозмутимо отозвался Ларсен, ухитрившись по дороге прикончить бородача, еще не совсем пришедшего в себя. — А Лотта тут недалеко. Они с Вардом нашли удачное место — их там заметить невозможно.

Жорот сотворил заклинание поиска — он в каждый амулет королевы встроил маячок, который мог, в случае необходимости, отыскать. И телепортировался к цели прыжком, прихватив целителя — для перемещений в пределах видимости использовался совсем другой принцип, поэтому он не беспокоился, что что-то пойдет не так.

Королева со спутником, действительно, очень удачно спрятались — в сумерках их вообще не было заметно — присев рядом с какой-то живой изгородью, окружающей то ли сарай, то ли конюшню. В само строение не пошли — тоже верно, там станут искать в первую очередь.

Жорот присел рядом, потянул за собой Ларсена.

— Не стой, как на выставке! Тебя заметно издалека…

— С нападавшими справились? — тихо просила Лотта.

— Не знаю… — Жорот, спохватившись, проверил амулет телепорта. Он работал. — Ваше величество, вы, капитан и целитель можете отправиться домой. Я останусь — посмотрю, чем дело кончится. Телепортируетесь?

Лотта нахмурилась, не спеша соглашаться.

Над чем тут можно раздумывать? — безмолвно подосадовал колдун. — Нет, у этой взбалмошной дамы чувство самосохранения определенно с изъяном!

— Я тоже останусь, — вмешался целитель. — Наверняка понадобится моя помощь.

— Если будет, кому помогать, — мрачно заметил Жорот. — Нападающих минимум вдвое больше. Возможно, и втрое… Ваше величество, решайте быстрее. Чем скорее я вернусь, тем больше у ваших людей шансов.

— Дайте мне амулет и идите, — решительно приказала королева.

Колдун, естественно, никуда не пошел — воспользовался тем же прыжком. Ларсена с собой не взял — ему вообще нечего в драке делать. Хочет, пусть пешком топает.

У нападающих все еще было перевес, хотя и не столь значительный, как в начале сражения. Из полусотни стражников Сауры — воины Змея честно сражались бок о бок с королевскими — осталось в живых, кажется, меньше половины. И собрались они, по большей части, в одном месте, отбиваясь от наседающих врагов.

Колдун, с хода кинул веером ледяное заклинание — в спины нападавших. Трое или четверо свалились мертвыми, еще столько же — раненными. И включился в схватку всерьез. Он предпочитал не лезть в толпу своих, оставляя за собой свободу маневра. Да и обеспечивать защиту ему было удобней только себе, не оглядываясь влево-вправо. Жорот поставил два обновляющихся щита — антипулевой и против холодного оружия. Правда, выстрелов уже слышно не было — скорей всего, барабаны опустели — в этом мире дальше револьверов огнестрельное оружие не продвинулось — а перезаряжать во время боя возможности нет. Но антипулевой прикрывал и против стрел, просто сил на него уходило больше, а на собственной защите колдун предпочитал не экономить.

Несмотря на горячку драки, Жорот не забывал оглядываться по сторонам. Нападение было явно спланировано, и очень неплохо, поэтому трудно было предположить, что на колдуна не придумано никакой управы. Вытаскивая Лотту, он старался действовать незаметно, и высмотреть Жорота во всеобщей свалке было проблемно. Сейчас же колдун явно выделялся — одиночка, неуязвимо передвигающийся среди врагов и успешно их убивающий. Что не замедлило привести к ожидаемому результату.

Жорот машинально отметил жест какого-то мужчины, находящегося от него шагах в двадцати и рефлекторно сместился в сторону, насколько получилось. Среагировал колдун потому, что жест явно не имел никакого отношения к кипящей вокруг драке, более того, подозрительно напоминал либо указание — причем именно на Жорота — либо просто неумелую попытку воспользоваться магическим амулетом. Неумелую, поскольку жесты для этого вообще не нужны были, достаточно было сконцентрироваться на объекте и запустить заклинание, заключенное в амулете.

Оказалось, второе. Колдун понял это, когда ощутил, что тело перестало ему повиноваться. Сосредоточившись, он сумел разорвать заклинание недвижимости за пару секунд — то ли потому, что успел уйти из эпицентра заклинания, то ли оно просто не было рассчитано на нынешнюю силу Жорота. Тем не менее, один из щитов колдуна успел рассыпаться — на него накинулось человек пять сразу, а такого массированного нападения, пусть и только с холодным оружием, никакой щит не выдержит. Ну, так не единственный же он у меня, в самом-то деле, — флегматично подумал Жорот, убивая двоих из нападавших, следующим движением восстанавливая щит, а миг спустя разбираясь еще с двумя противниками — один молча осел кучей мертвой плоти, второй взвыл, хватаясь за вспоротый живот.

Отмахнувшись заклинанием ледяного лезвия от последнего — даже не глядя на результат — колдун поискал глазами обладателя обездвиживающего амулета. Тот задействовал следующий амулет — Жорот успел поставить дополнительный щит, о который разбилось огненное заклинание, обдав волной жара находящихся рядом — хорошо хоть, своих поблизости не было. Второе и третье заклинания — тоже огненные — разбили два щита колдуна подряд, серьезно опалив троих или четверых. У Жорота остался только один щит, когда он добрался-таки, прикончив по дороге несколько человек, до экипированного амулетами противника, на полпути банально его обездвижив. Убивать его колдун не собирался — преимущество явно склонилось в сторону ребят Сауры, не без участия Жорота, само собой. Значит, стоило задуматься о пленниках, которых можно будет допросить — а этот тип явно не из рядовых, иначе амулеты ему вряд ли доверили бы. Нет, в крайнем случае, колдун и мертвого допросит, но некромантский способ может и сбой дать — мало ли… С живым все же надежней.

Практически сразу оставшиеся в живых нападающие побросали оружие. Их осталось немногим больше двух десятков, у Сауры воинов, держащихся на ногах, было приблизительно столько же. Но бандиты, сгрудившиеся в кучку, геройствовать и не помышляли — они были смелыми лишь при численном перевесе. Причем значительном.

Жорот восстановил свои щиты, заодно сменив наполовину израсходованный щитовой амулет на запасной — мало ли. Подчиненные Сауры связывали пленников.

Колдун негромко окликнул кошану и указал на обездвиженного мужчину.

— Этого стоит допросить. Только перед этим обыщите как следует — у него полно амулетов. Вы Регьена видели?

— Не попадался, — отозвалась Саура, нахмурившись.

— Ясно. Когда закончите обыскивать, скажете — я сниму с него обездвиживание.

Колдун сосредоточился. В амулет Регьена он маячка не вставлял, но, теоретически, должен был найти его — на таком небольшом расстоянии. Если, конечно, министр, подобно королеве, не ушел от дороги подальше… Нет. Не ушел.

Регьен оказался лежащим среди мертвецов, возле одного из аэрокаров. Жорот откинул труп, освобождая тело министра, подвесил светлячок, чтобы было лучше видно. Две ножевые раны — одна в грудь, другая в область печени. Колдун приложил пальцы к шее — пульс еще прощупывался. Торопливо достал кристалл

— Ларсен! Ты где?

— Недалеко, работаю…

— Тут Регьен, еще живой. Подойди, пожалуйста. Видишь, где я?

— Вижу, вижу… С твоим, почти праздничным, фонариком…

Целитель появился очень быстро. Не прошло и пары минут, как министр пришел в себя. Колдун помог мужчине сесть, придерживая. Ларсен, сухо кивнув, ушел — работать дальше. Жорот покосился на парня, который, буквально в двух шагах, вновь склонился над раненым — почему целитель такой злой?

Регьен попытался что-то сказать, но у него ничего не получилось. Жорот, сообразив, в чем нуждается мужчина, подал ему флягу с водой.

— Спасибо, — опустошив ее почти наполовину, безопасник ожил. — Что с ее величеством?

— Надеюсь, все в порядке. Минут двадцать назад она была жива-здорова… Легка на помине, — пробормотал Жорот, выхватывая взглядом знакомую фигуру рядом с Саурой. К счастью, в сопровождении неизменного Варда — хоть какая-то защита.

— Пожалуйста, помогите мне встать.

— Вам еще, как минимум, сутки отлеживаться надо, иначе раны запросто могут открыться, — предупредил колдун, — Ларсен прекрасный целитель, но отнюдь не бог.

— Помогите встать, — повторил Регьен, делая попытку подняться самостоятельно.

Но Жорот решительно удержал его на месте, окликнул:

— Ваше величество! Подойдите, пожалуйста.

Министра передернуло:

— Вы хоть какое-то представление о субординации имеете? — обреченно поинтересовался он у Жорота.

— Обязательно, — хмыкнул колдун. — Только если цена субординации — ваша работоспособность в ближайшие дни, если не сама жизнь, ее разумно послать подальше.

— Кого это вы решили послать? — королева услышала последние слова колдуна и, похоже, приняла их на свой счет, поскольку лиц женского пола здесь было немного.

— Субординацию, — невозмутимо ответил Жорот. — Господина министра Ларсен только что вытащил с того света и ему категорически противопоказаны любые нагрузки. Как минимум, сутки, лучше — двое-трое. Но, если бы я его не остановил, господин Регьен уже кинулся бы работать. Вопрос, сколько бы он при этом протянул.

Королева, видимо, только разглядевшая на одежде министра кровавые пятна, нахмурилась. Окинула взглядом покореженный аэрокар и валяющиеся вокруг трупы и заметила:

— Но это тоже не самое подходящее место для раненого.

Колдун встал и, оглядевшись, указал на довольно большое раздваивающееся дерево, находящееся в дюжине шагов:

— Мне кажется, там можно устроиться вполне пристойно.

Лотта согласно кивнула.

Жорот для начала проверил само дерево и окрестности в радиусе дюжины метров — мало ли, может, там какой-нибудь недобитый бандит решил спрятаться. Потом достал из пространственного кармана спальник, кинул его рядом со стволом и перенес на него Регьена, как министр не сопротивлялся, пытаясь доказать, что он прекрасно доберется сам. На чем, впрочем, министр настоял — он не лег, а устроился полусидя, опираясь спиной о дерево.

— Ваше величество, вы решили здесь задержаться? — уточнил Жорот у королевы, которая стояла слева от Регьена, рассеяно постукивая по коре.

Лотта неопределенно отозвалась:

— Ну, сюда же нельзя будет быстро вернуться, верно?

— Почему… Пара часов работы, я сниму координаты, — за пределами антителепортационного блока, конечно. И сюда можно будет телепортироваться в течение трех суток.

— Количество перемещаемых будет ограничено? — быстро уточнила королева.

— М-м… Если это имеет значение, то лучше не два часа, а около пяти. Я просто поставлю временный телепорт-окно.

— Это то, что надо.

Колдун принялся за работу. Он не успел закончить приготовления — кстати, блок, как оказалось, имел форму неправильного овала, и в трех десятках метров от дороги можно было уже ставить окно-портал — как его вновь позвали к Лотте.

Королева говорила с Саурой, и, увидев подошедшего колдуна, сообщила:

— К сожалению, с телепортом придется подождать.

Колдун вопросительно поднял бровь.

Вмешалась кошана:

— В получасе-часе отсюда бандитский лагерь. В нем осталось человек двадцать, может, чуть больше. Я дам половину моих людей, но одни они не справятся. Поможете?

— Половина — это сколько? — уточнил колдун

— Одиннадцать человек.

— Пусть будет восемь, или даже шесть. Только выберите помоложе и не раненных…

— Что ты собираешься делать? — Ларсен подошел тихо, так, что колдун его не заметил.

Жорот не обратил на вопрос целителя никакого внимания, он продолжал говорить, обращаясь к Сауре:

— Ваши люди должны будут отвлечь бандитов…

— А тот же трюк, что здесь, вы повторить не сможете? — уточнила кошана.

— Увы. Подобные амулеты у меня по одному — обычно второй раз такие вещи не срабатывают — эффект неожиданности утерян. Так вот, если в меня начнут стрелять одновременно двадцать человек, или даже просто кинутся с ножами, никакие щиты не спасут, — он, конечно, немного преувеличивал, но лишь немного. — Поэтому подберите тех, кто поувертливее и половчее, хорошо?

— Я тоже пойду.

Колдун, нахмурившись, покосился на целителя.

— Смысл?

— Здесь я уже сделал все, что мог, — спокойно отозвался Ларсен. — А там очень даже понадоблюсь.

— Вот там ты нужен в последнюю очередь! — не выдержал Жорот.

Не хватало еще этого ненормального опекать, честное слово!

— А у тебя никто не спрашивает, — огрызнулся целитель. — К твоему сведению, в лагере еще и пленников держат, ты, что ли, им медицинскую помощь оказывать будешь?

— Каких пленников? — не сразу понял колдун.

— Женщин, — коротко сказала Лотта. — Из баронского замка.

— Ч-черт… — Жорот устало помассировал виски. Задача становилась все менее перспективной. Но ничего не поделаешь. — Где тот, кого допрашивали?

Им оказался, конечно же, обладатель амулетов. Кстати, обездвиживание с него снять так и не попросили — даже удобней при допросе оказалось.

Колдун, который понял, что надо торопиться — еще не хватало, чтобы остатки бандитов, перерезав пленниц, сбежали, вытряс из мужчины план лагеря. На сей раз снять обездвиживание пришлось, мрачный пленник неумело нацарапал левой — оставшейся после допроса здоровой — рукой на клочке бумаги с пару дюжин квадратиков. Ткнув в один из них — побольше, — сообщил, что большинство пленниц будет здесь — что-то вроде сарая. А когда колдун, скрупулезно заставляющий пленника все изображенное комментировать вслух — проверяя таким способом «на ложь» — потребовал хоть какие-то ориентиры, относительно которых можно уточнить расположение этого «плана», мужчина, перечеркнув три стоящих в ряд квадратика, сказал, что это — театральные повозки.

Саура, стоящая рядом, уточнила:

— Они пробрались в замок, — кивок в сторону развалин. — Под видом театральной труппы.

— Стоп, — уставился на кошану колдун. — А у Змея они…

— Тоже были.

— Вы Регьену сообщили?

Кошана кивнула:

— Он допрашивает других пленников.

— Давайте быстро ваших людей, и идем.

Перед выходом Ларсен накормил всех, отобранных в группу, транквилизаторами. Жорот, в отличие от солдат, которые безропотно проглотили капсулы, придирчиво уточнил время действия препарата, побочки и в чем, собственно, будет заключаться его эффект. Допрашивал Ларсена он уже на ходу, и целитель, незаметно покосившись на остальных, тихо сообщил, что «такому умному» лучше это не пить.

— Сам справишься, да и я подстрахую. А у ребят просто выхода нет — лучше пару суток отлежаться, зато шанс выжить у них резко повышается.

— Договорились, — удовлетворенно кивнул колдун. — Только вот «подстраховывать» меня не надо. Пока драка не кончится, и не высовывайся даже!

— Как это я до сих пор без твоей опеки выжил? — ядовито отозвался целитель.

— Везло, наверное, — невозмутимо заметил Жорот. — Только везение, оно не вечно. И может закончиться в самый неподходящий момент.

Ларсен возмущенно вскинулся и оступился, угодив то ли в яму, то ли в нору. Зашипел что-то нецензурное, и, прихрамывая, догнал не замедлившего шаг колдуна.

— Спотыкаешься, вон, на ровном месте, — добавил Жорот. — С таким талантом достаточно высунуться — сразу поймаешь пулю или еще что.

— Какое ровное место — темно же, хоть глаз выколи! — чуть не заорал целитель. — Мало того, что меня с Лоттой бросил, а сам сбежал на подвиги, так еще и командует!

Жороту, который наконец понял причину отвратительного настроения Ларсена, только и оставалось, что руками развести.

— Ты что, всерьез собираешься ввязаться в драку? — уже без всякой насмешки спросил он у парня. И попытался объяснить упрямцу:

— Пойми, атакующие заклинания — далеко не все. Надо еще хоть какие-то щиты держать — те, что у тебя на амулете висят — это на самый крайний случай, свои необходимо поддерживать и возобновлять. Хоть минимальная тактика-стратегия, опыт, хотя бы ученических боев… Ну я же, при том, что вполне справляюсь со своими болячками, не рискну лечить других, верно?

Ларсен нахмурился, явно оставаясь при своем мнении. Жорот обреченно прикинул, что если не убедит целителя не делать глупостей, то придется его обездвижить перед началом сражения минут на пять. Ясно, что парень потом с ним даже говорить не захочет, но пусть уж лучше так, чем… Воображение услужливо подкинуло яркое — вспышкой — видение мертвого светловолосого тела. Колдун даже шаг замедлил. И, что самое поганое, с таким раскладом он даже прикрыть Ларсена не сможет.

— Ну да, — наконец пробурчал целитель. — Сам показывать ничего не хочешь, и тут же заявляешь, что раз ничего не знаю, то и лезть мне никуда нельзя.

Жорот примирительно заметил:

— Ты же окончательно решил эмигрировать, верно? Я познакомлю тебя с боевым, который меня обучал — это гораздо разумней, чем если я стану заниматься не своим делом.

— Так уж и не своим, — проворчал Ларсен. — У нас все маги учеников берут. Можно подумать, они все педагогические гении, один ты, бедненький, этим талантом обделен.

— Не знаю, не пробовал, — спокойно отозвался колдун.

До лагеря добрались даже быстрей, чем рассчитывали. Там ждал приятный сюрприз — ни одного человека в лагере не оказалось. Причем пара костров еще тлели — ушли только-только. Вероятно, кто-то из нападающих сбежал с поля боя и предупредил товарищей.

— Надеюсь, они не к замку пошли, — пробормотал колдун.

— Очень маловероятно, — отозвался целитель. — Это ж бандиты, а не патриоты, готовые сражаться до последнего. Как только поняли, что их разбили, прихватили деньги и сделали ноги.

И направился к сараю, в котором должны были быть женщины. Кто-то живой там находился — Жорот проверил заклинанием. Окон в строении, сложенном из толстых бревен, не было, ворота заложены снаружи мощным деревянным брусом.

Два солдата сняли брус, распахнули створки. Колдун, придержав за рукав рванувшего внутрь целителя, меланхолично заметил, кстати, довольно громко — внутри сарая должно было быть слышно:

— Я бы на твоем месте не торопился… Не думаю, что им серенады пели и на руках носили… И у тебя есть все шансы получить по голове чем-нибудь тяжелым.

— Думаешь, им оставили что-то тяжелое?

— Готов рискнуть? — иронично спросил колдун. И быстрым движением запустил внутрь строения осветительный шарик.

Изнутри раздались женские возгласы.

— Выходите, — чуть громче предложил Жорот. — Иначе до замка сами будете добираться. А волков еще никто не отменял.

Наружу, одна за другой, принялись выбираться женщины. Их оказалось больше двух десятков, без теплой верхней одежды, лишь в грязных и порванных платьях. Замерзнут по дороге…

Кто-то из них тихо заметила:

— А волков здесь уже лет тридцать нет.

На нее шикнули.

— Хорошо, будем считать, что я имел ввиду двуногих, — мирно согласился колдун.

— Все вышли? — поинтересовался Ларсен.

Одна из женщин, раздвинув жмущихся товарок, решительно сказала:

— Там, внутри девочка. Она без сознания.

Ларсен тут же нырнул в сарай и тут же вернулся, неся на руках худенькую фигурку. Поднес к затухающему костру, опустил на ветки.

— Дамы, — решительно сказал колдун, видя, что целитель занят. — Пройдитесь пока, поищите, что на себя накинуть — идти далеко, замерзнете. Когда он освободится, — кивок в сторону Ларсена. — Поможет, если кому сильно нездоровится. Чем быстрее будете готовы, тем быстрее вернетесь домой.

— Куда — домой? — истерично всхлипнули из толпы.

Жорот пожал плечами:

— Нет, ну если кому здесь понравилось, силой тянуть никто не станет.

— Быстро, быстро! — та же решительная девушка взяла управление в свои руки. — Ищем по домам теплую одежду, иначе точно по дороге околеем!

Колдун проводил взглядом женщин и подошел к целителю. Мысленно выругался, глядя на девочку, еле прикрытую лохмотьями платья, с множеством синяков и кровоподтеков. И в который раз подивился странным критериям местной морали — те сволочи, что это сделали, считаются нормальными, зато вполне себе добровольный с обеих сторон однополый секс воспринимается как нечто жутко извращенческое.

— Ну и зачем выносил? — проворчал Жорот. — Она ж вон уже посинела от холода…

— А ты туда зайди, сразу поймешь, — огрызнулся целитель.

Колдун, сообразив, что пленниц не выпускали ни под какими предлогами, невольно скривился. Девочка вдруг открыла глаза, уставилась на Ларсена и прошептала:

— Холодно…

Жорот достал из пространственного кармана одну из своих мантий, помог закутать в нее ребенка.

— Ты все?

— Пока да, — целитель сгрузил девочку на руки колдуну. — Посиди с ней, я другими займусь. И найду ей еще что-нибудь, а то эта твоя хламида греет только относительно.

Жорот промолчал — не будет же он доказывать Ларсену, что его мантии гораздо теплей, чем кажутся. Он, одетый в мантию поверх брюк и рубашки, чувствовал себя по нынешней, далеко не теплой погоде, вполне комфортно. Но девчонке все равно лучше что-то поверх накинуть — с ее-то кровопотерей… Колдун устроился на ветках и, усадив девочку на колени, спиной к себе, телекинезом подтащил поближе несколько веток сушняка и навалил на уголья. Сборы продлятся еще, как минимум, полчаса, так что костер лишним не будет.

К этому же костру подтянулись солдаты, избавив Жорота от необходимости приглядывать за тем, чтобы огонь не погас. Девочка молча смотрела в огонь, доверчиво сидя в объятиях мужчины. Сколько воспоминаний Ларсену пришлось подчистить, чтобы ребенок сейчас вот так спокойно сидел, а не бился в истерике, колдун даже знать не хотел.

— Это Витте, — рядом упало что-то, напоминающее меховую накидку.

Колдун отстранил от себя ребенка, закутал ее и прижал обратно. Девочка продолжала сонно щуриться на огонь. Жорот снизу вверх взглянул на женщину, все еще стоящую рядом — это была та самая решительная девушка.

— Присаживайтесь. Погрейтесь, остальные же еще собираются, верно?

Девушка опустилась рядом, протянув руки над костром. На ней поверх платья тоже был какой-то меховой жакет, перетянутый в талии ремнем.

— Неуязвимый демон-убийца, с огненными глазами, одетый в тьму, — тихо, и, кажется, иронично заметила она.

— Это вы о чем? — полюбопытствовал Жорот.

— Те двое, что прибежали за полчаса до вашего прихода, орали, что на стороне королевы сражается демон. Судя по всему, имели ввиду вас.

— Вполне вероятно, — хмыкнул колдун. — А что, не похож?

— Вы Магистр Сообщества?

— Упаси боги. Я боевой маг, из Клана, если вы о нем слышали.

Девушка покачала головой. Она хотела спросить что-то еще, но подошел Ларсен и сообщил, что пора идти. Девушка тут же подскочила и направилась к остальным женщинам. Колдун задумчиво проводил ее взглядом — неужели из семьи барона хоть кто-то уцелел? Похоже, да. На служанку, даже горничную, девушка не сильно походила.

Шли довольно быстро, хоть и медленнее, чем к лагерю. Женщины изо всех сил старались поспевать за мужчинами, не жалуясь.

Девочку, слишком слабую, чтобы идти, несли все мужчины по очереди. Правда, немного не дойдя до середины пути, солдаты вдруг словно выдохлись — кончилось действие транквилизатора — и сами стали чуть тащиться. Так что теперь ребенок кочевал от Жорота к Ларсену и обратно.

Наконец впереди показались сначала огоньки костров, потом силуэты аэрокаров и людей. Колдун сгрузил ребенка Ларсену и, коротко бросив:

— Скажешь Лотте, я занялся порталом, — ушел работать.

Закончил он, когда совсем рассвело. Над расчищенной от травы выровненной площадкой, шагов пять в диаметре — ее сооружением колдун озаботил солдат — словно раскрылся сероватый овал, достаточно широкий, чтоб в него могли пройти бок о бок два человека средней комплекции.

Колдун, отыскав королеву — она была, вместе с Регьеном, Саурой и той самой решительной девушкой у раздвоенного дерева — видимо, это место сделали своеобразным штабом — сообщил о том, что портал готов.

— Я вывел его в казарму, где был ваш временный кабинет.

— Отлично, спасибо. Саура, пусть ваш заместитель займется переправкой раненых. Господин маг, необходимо, как можно скорей, арестовать герцога Грейди. Вы в состоянии обеспечить господину Регьену магическую поддержку?

Колдун покосился на министра. Регьен выглядел неплохо, похоже, без Ларсена не обошлось.

— Да, ваше величество. Когда угодно.

— Значит, немедленно. — Лотта решительно направилась к порталу, делая колдуну знак идти рядом. Девушка шла с другой стороны, Саура и Регьен сзади.

Они подошли вплотную к порталу, первые в очереди на перемещение. Лотта протянула колдуну руку, тот помог ей преодолеть марево портала. Они оказались, как Жорот и обещал, в знакомой казарме. Следом из портала вышла девушка, затем, почти сразу — Саура с Регьеном.

Королева решительно пошла к двери, жестом приглашая девушку за собой. Остановилась, словно что-то вспомнила, и негромко сказала, повернувшись к Жороту:

— Господин маг, пожалуйста, не говорите с герцогом. Ни о чем. Он достаточно умен, чтобы делать выводы даже из незначительных фактов.

Колдун поморщился — она его что, полным идиотом считает?

— Само собой, Ваше величество. Я уже имел возможность убедиться, что господин Змей использует любую информацию, попавшую в его распоряжение. Причем не самым разумным способом.

Последняя фраза прозвучал достаточно ядовито, что заставило Лотту удивленно приподнять брови. Похоже, Регьен не ввел королеву в курс дела. Не успел, или просто не посчитал нужным?

— Любопытно, — усмехнулась Лотта. — Вам-то чем герцог успел досадить?

— Излишне назойливыми проявлениями гостеприимства, — выкрутился Жорот, который не имел ни малейшего желания обсуждать эту тему.

Королева бросила на колдуна явно любопытствующий взгляд, но настаивать не стала. Кивнув на прощание, вместе с сопровождающей ее девушкой, вышла из казармы.

— Ждите здесь… — кошана покосилась на первых раненных, появившихся из портала. — Нет. Лучше идите в соседнюю казарму. — Я соберу ребят и подойду.

Кошана стремительно вылетела за дверь.

— Вам, возможно, надо подготовиться? — поинтересовался Регьен, который, стараясь не делать резких движений, перебрался в смежную комнату и расположился на одной из скамей. — Забрать что-нибудь из ваших комнат? Пока время есть…

— У меня все с собой, — пожал плечами колдун, устраиваясь рядом. — А как мы попадем в замок Змея? Я координат не знаю.

— В моем кабинете лежит амулет портала, Саура его захватит. Обратный у меня с собой. На всякий случай, у вас найдется еще один портал во дворец?

— Найдется, — отозвался Жорот, провожая взглядом Ларсена, который как раз в это время прошел мимо, поддерживая раненого. — Вроде как целитель успокоился. Как ребенок, честное слово!

Наконец появилась Саура в сопровождении чуть не трех десятков солдат. Регьен, увидев это, резко встал:

— Я же сказал, ни в коем случае не больше трех человек!

Кошана поморщилась:

— Господин министр, с нами и пойдут только трое. Остальные будут охранять портал.

Мигом успокоившийся Регьен кивнул:

— Прошу прощения, капитан. Амулет?

Они оказались в одной из боковых галерей герцогского замка, недалеко от центрального входа. Саура уверенно повела их по коридорам. Слуги испуганно жались к стенам, вывернувшийся навстречу из-за поворота отряд стражи, человек в восемь, Жорот просто обездвижил, не разбираясь, по их ли душу они были посланы, или это обычная смена караула. Замерших, как статуи, воинов стражники сдвинули к стене, освобождая проход.

— Сможете то же проделать с охраной у покоев герцога? — уточнила Саура.

— Если их не больше четырех человек, — предупредил колдун. — Я же еще и этих держу.

Стражников у апартаментов Змея оказалось двое. Они даже дернуться не успели, замерев безмолвными истуканами. Саура, по-кошачьи фыркнув, уважительно покосилась на колдуна.

Прихожая, небольшая уютная гостиная, коридор, из которого вели три двери. Саура распахнула все три по очереди. За первой оказалась спальня — пустая. За второй — кабинет. Змей только и успел, что подняться из-за стола, когда колдун тоже его обездвижил. Причем это ему удалось только со второй попытки и лишь после того, как он «отпустил» тех восьмерых, что остались в коридоре — у герцога оказался очень сильный антимагический амулет. Саура деловито защелкнула на запястьях арестованного наручники, Регьен с явным удовольствием сообщил:

— Герцог Грейди, именем ее величества королевы вы арестованы.

Одновременно министр активировал амулет портала. Саура кивнула стражникам — те, взяв герцога с двух сторон, протащили его в овал. Следом прошли остальные, при этом Жорот чуть не забыл «отпустить» стражников перед входом в комнаты Змея. Перед тем, как портал схлопнулся, с той стороны раздался шум — стража герцога добралась в его апартаменты.

Они оказались в подземном кабинете Регьена — видимо, портал был специально настроен для арестов.

Министр жестом приказал стражникам выйти.

— Я вам еще нужна? — уточнила Саура у Регьена.

— Да, — вместо министра ответил колдун, пристально глядя на Змея. — Задержитесь, пожалуйста. Только отойдите подальше от герцога. Регьен, вы тоже.

Жорот проверил магический фон побрякушек, нацепленных на герцога, и он ему очень не понравился. Как минимум, два из имеющихся амулетов зашкаливали, еще бы знать, на что именно они были зачарованы…

Подойдя к Змею вплотную, колдун внимательно сканировал украшения герцога, выясняя, что из них является амулетами, а что нет. Оказалось, что практически ни одного не зачарованного украшения на Змее не было. К тому же, похоже, некоторые из них усиливали друг друга. Подобного взаимодополнения Жорот еще ни разу не встречал. Интересно, кто это делал… Нет, для мага подобная система амулетов, безусловно, не подошла бы. Слишком велика вероятность воздействия на творимые заклинания. Поэтому, кстати, маги предпочитали носить лишь необходимый набор простейших, хоть и сильных, амулетов, ни в коем случае не злоупотребляя. Тем более, подобными «связками». Но если целью стоит — максимальная защита немага… Ладно.

Отложив свое исследовательское любопытство подальше, колдун принялся снимать украшения, выкладывая их на стол и заодно разбираясь, что есть что.

Одним из «зашкаливающих» по силе амулетов оказалось простое золотое кольцо без камня. Это был тот самый антимагический амулет, который мешал воздействовать на герцога заклинаниями. Наконец на герцоге осталось лишь кольцо-печатка — немагическое, его колдун трогать не стал. И герцогская цепь.

Вот с ней было сложнее. Цепь зашкаливала еще сильнее, чем кольцо. С амулетами подобной силы Жорот еще не встречался и вообще не уверен был в том, как эта самая цепь поведет себя при прикосновении чужака. Он отступил и, частично освободив Змея от недвижимости, предложил:

— Снимите вашу цепь, пожалуйста.

Змей с усмешкой покосился на скованные руки.

— Вы в состоянии это сделать, — не поддался на провокацию Жорот.

Грейди, нарочито неловко, потянул украшение через голову. Вдруг цепь разорвалась, скользнула на пол. Короткий обрывок цепи остался лежать, а основная ее часть змеиным движением скользнула к Сауре — непонятно почему выбрав ее объектом нападения. Кошана инстинктивным жестом собралась придавить украшение, как обычную тварь, но Жорот успел, к счастью, раньше. Секунду спустя цепь оказалась заключена в кусок льда неправильной формы — неподвижная и безопасная.

Колдун в упор уставился на кошану.

— Саура, пожалуйста, когда имеете дело с амулетами, держите свои инстинкты в узде. Эта штука рассчитана именно на то, что вы собирались сделать. Она проткнула бы вашу подошву, как бумагу.

Кошана раздраженно зашипела:

— Прикажете мне стоять, как на параде?

— Убегать. Вы же видели, я даже дотрагиваться до нее не рискнул! Неужели так трудно было сообразить?

Саура вновь зашипела, но не агрессивно, а досадливо. Жорот перевел взгляд на обездвиженную цепь, ногой отбил лед от пола и, подняв получившийся — тяжеловатый, кстати — ледяной контейнер, вгляделся в амулет пристальней. Застежки цепи были сделаны в виде змеиных голов. Когда украшение порвалось, они расстегнулись, и одна сейчас лежала бесполезным куском, зато другая послужила головой, направляющей движение магической твари. Причем, кажется, еще и ядовитой. Интересно, что было бы, если б этого многофункционального монстра коснулся чужак? Так с ходу не определишь, но явно ничего хорошего… И вообще, стоит ли возиться с определением.

— Регьен, нужен маг огня с хорошим уровнем, чтобы расплавить это. Ну, или кузница, тогда я сам его уничтожу.

Кивнув на кольцо, которое лежало чуть в стороне от остальных украшений, колдун добавил:

— Оно предупреждает о ядах. Смотрите, господин министр, оставите вы его или нет. Остальные амулеты комбинированные, их необходимо забрать.

— Хорошо, кольцо оставьте, — кивнул Регьен. — Остальное унесите с собой.

Саура сгребла все амулеты, кроме указанного колдуном кольца и цепи, в металлический ящик. Лед с цепью она хотела пристроить сверху, но колдун отобрал его и спрятал в пространственный карман.

Выйдя за дверь, кошана деловито сказала, кивнув на ящик в своих руках:

— Сначала я оставлю это, а потом провожу вас в кузницу… Не думаю, что наши боевые удовлетворят вашему понятию «хорошего уровня».

Жорот пожал плечами. В кузницу, так в кузницу. Он работал в кузнице редко, хотя мог это делать и очень неплохо — как любой мастер-артефактор. Поскольку необходимой составляющей этой профессии было не только накладывание заклинаний на готовые предметы, но и изготовление собственно предметов, зачаровывая их сразу во время создания.

Колдун предпочитал работать с готовыми вещами, хоть при этом амулеты получались не настолько качественными, чем если бы он делал их сам от начала до конца. Но для последнего надо было быть не только артефактором, но и неплохим оружейником или ювелиром — поскольку заклинания, как правило, накладывалось именно на оружие или украшения. Ни тем ни другим Жорот не являлся, поэтому и предпочитал использовать в качестве основы чужие заготовки. И вообще, мастеров-артефакторов, делающих амулеты от начала до конца, были единицы… Хотя браслеты-полоски колдун для себя именно ковал, как следствие, и получались они гораздо устойчивее и мощнее обычных амулетов. Например, он ухитрялся накладывал на такой браслет заклинание двойного щита, что в принципе считалось невозможным. Кстати, подобные амулеты он не продавал — разве делал для близких друзей. Да и всякие мелочи, вроде ритуального кинжала, которым колдун пользовался для жертвоприношений и некромантских инструментов, он тоже делал сам — подобные вещи должны были знать только его руки.

Кузницу, в которую отвела Жорота Саура, собственно кузницей можно было назвать лишь относительно. Это было угол местного коновала, который приглядывал за королевскими лошадьми. Но, в связи с тем, что лошади сейчас использовались лишь для охоты — и то очень редко — все кузнечное оборудование находилось в таком жутком виде, что колдун только поморщился. Здесь не то что расплавить что-то, даже просто нагреть гвоздь для подковы вряд ли получилось бы.

— Мне тут полдня только порядок наводить надо, — сообщил он кошане. — А пытаться привести этот хлам в рабочее состояние и того больше. В городе наверняка должны быть кузницы? Или за городом…

Саура отвела его к небольшой кузне, расположенной относительно недалеко от дворца. Прямо от ее ворот виднелась ограда старого городского кладбища — колдун машинально отметил это, сделав вывод, что в давние времена это была городская окраина.

Невысокий — ниже колдуна — мощный мужчина, в традиционном кожаном фартуке на голое тело, продолжал возиться у горна, не обращая внимания на посетителей. Рядом суетился паренек — уже не мальчик, но еще и не взрослый, подмастерье, наверное.

— Доброе утро.

В ответ на приветствие кузнец степенно кивнул. И, наконец, что-то закончив делать, повернулся к посетителям.

— Что заказать хотите?

Колдун, прищурившись, наблюдал за мужчиной. Ему был знаком такой тип — уверенные в себе мастеровые, ставящие выше всего, даже, частенько, прибыли, собственное достоинство. Обычно с ними найти общий язык — по столь экстравагантному вопросу, как предоставление в распоряжение чужака их рабочего места — было трудновато. Но возможно. В принципе, он ничем не рискует — это наверняка не единственная кузня в городе. В крайнем случае, можно телепортироваться в Клан. Но это в самом крайнем — неизвестно, как поведет себя амулет при телепортации.

— Мне нужно ваша кузница, естественно, со всеми инструментами. На полдня.

— А может, заодно жену и дом на подержание? — язвительно поинтересовался кузнец. — Знаешь что, господин хороший, иди-ка ты…

Саура, шагнув вперед, сунула мужчине под нос золотую бляху стражника.

— Будешь перечить, позову ребят, и ты у меня живо в каталажке окажешься, — ласково пообещала кошана. — За противодействие интересам короны.

Мастеровой недовольно нахмурился, проворчал:

— Спрячь бирку, госпожа капитан. Можно подумать, есть в столице такой дурак, который тебя не знает…

— Тогда какого ты выделываешься, — зашипела Саура — в лучших традициях кошачьих. Шерсть на загривке и вдоль позвоночника встала дыбом, уши прижаты к голове. Несмотря на раннюю весну, кошана носила минимум одежды — то, есть, практически, вообще никакой, за исключением ремней и мягких полусапожек. Так что вид разъяренной кошки в человеческий рост, разве не хлещущей себя хвостом по бокам, отбил у мастерового всякое желание спорить. Почти.

— Дык… То ты, а он при чем…

— Что-о?! — еще сильней завелась кошана. — Не пойму, ты хамишь или просто тупой? Да я и понимать не собираюсь… — на этот раз на концах пальцев сверкнули выдвигаемые когти. Жорот с интересом следил за представлением — выглядело впечатляюще, хоть и было чистой воды игрой на зрителя. Пока. Разозлись кошана по-настоящему, не факт, что она сможет — или захочет — себя контролировать.

Впрочем, у мужчины хватило ума до этого не доводить. Он отступил на пару шагов, угрюмо сплюнул:

— Ладно, ладно… Только, ежели чего испортит там или…

— Возмещу, — отмахнулся Жорот, — скидывая мантию и рубашку — одежда исчезла из его рук, укладываясь в пространственном кармане.

Кошана, рыкнув для порядка на кузнеца еще раз, удобно устроилась на камне, который придерживал ворота кузни открытыми, и с интересом уставилась на полубонаженного колдуна.

— Ни одного шр-рама?!

— Шрамы легко убираются, — пожал плечами Жорот, оглядываясь в поисках запасного фартука. Когда таковой не обнаружился, он поманил подмастерье и приказал. — Дай-ка свой фартук пока. И исчезни, чтоб в кузнице тебя не было, понял?

— А за мехами я тебе следить буду? — язвительно поинтересовался кузнец.

— Это мои проблемы… — вот уж с поддерживанием нужного уровня огня у колдуна, основной стихией которого был воздух, никогда трудностей не возникало. — Саура, вы тоже не приближайтесь.

Он предпочел бы, чтоб и кузнец ушел, но настаивать на этом было бесполезно. Не страшно. Одного человека он прикроет, что бы амулет не выкинул.

Подмастерье протянул колдуну фартук и растерянно посмотрел на своего учителя. Тот хмыкнул:

— Ты, парень, за лекарем пока сбегай, понадобится. А то меня ж в каталажку упекут, за то, что знатному господину вовремя помощь не оказал.

— Объясняться с лекарем, которого зря притащите, будете сами, — язвительно отозвался колдун.

— Лучше с ним, чем с госпожой капитаном, — так же язвительно хмыкнул кузнец.

Жорот пожал плечами, привычно подогнал фартук под себя, достал из пространственного кармана тонкие замшевые перчатки, которые он использовал специально для экспериментов — они были заговорены не только против огня, но и всяческих кислот и ядов. И в то же время почти не мешали, что для колдуна было очень важно.

Кузнец, покосившись на облегающие, как вторая кожа, перчатки, кстати, довольно длинные, доходящие до середины предплечья, фыркнул настолько вызывающе, что Саура вновь зашипела.

— Заткнись, иначе вышвырну вон!

— Да пусть себе, лишь бы под руку не лез, — рассеянно отозвался Жорот.

Когда он вытащил ледяную глыбу, кузнец подавился воздухом. И, кажется, даже шею вытянул, чтобы разглядеть, что это за штука.

Лед колдун убрал заклинанием. И, мгновенно прихватив щипцами задергавшуюся цепь, сунул ее в огонь. Даже после этого искусно сделанная головка змеи продолжала извиваться, и лишь когда колдун взялся за перековку, окончательно замерла.

Сначала Жорот собирался просто расплавить цепь, тем самым разрушив ее магические свойства. Но, как-то само собой получилось, что принялся разбирать паутину магических линий, что при нагретом до определенной температуры состоянии металла оказалось сделать гораздо легче — в нормальном виде он вообще не знал, как к этому плетению подступиться… И теперь Жорот медленно, постепенно разбирался, что же было накручено на амулете и как именно.

Как оказалось, не зря ему не хотелось дотрагиваться до цепи — любой чужак, к ней прикоснувшийся, получал укол яда — мгновенного, практически без шансов на выживание. Еще амулет выполнял функции ключа для чего-то там, сторожа, щита, резервуара энергии, причем не магической, а жизненной, при необходимости мог отмерить порцию яда для внесения в еду или питье — в цепь был встроен доступ к миниатюрному пространственному карману с набором отрав. Жорот только головой покачал, изобретательности создателя и заказчика можно было позавидовать.

Наконец колдун закончил — не уничтожив заклинания, а разобрав их, распустив — цепь он при этом перековал в небольшой брусок-заготовку, а драгоценный камень рассыпался при нагреве.

Колдун оставил брусок на наковальне и, устало потянувшись, огляделся. Саура, все на том же камне, дремала, кузнец копался где-то в углу, среди наваленного хлама.

— Я закончил. Где тут у вас вода? — поинтересовался он, снимая фартук и вешая его на какой-то гвоздь, торчащий в стене.

Кузнец жестом показал ему на двор, где, собственно, и находилась колонка с водой. Естественно, без подогрева, несмотря на раннюю весну. Поэтому Жорот постарался не затягивать «водные процедуры». Обсушился потоком воздуха и только после этого заметил, что кузнец протягивает ему кусок полотна.

— Спасибо, я уже все.

Одевшись, колдун наконец обратил внимание на положение солнца, которое с трудом, но все же угадывалось из-за туч, затянувших небо.

— Это ж сколько времени прошло?

— Почти четыре часа, — отозвался кузнец.

Кошана уже подскочила и стояла рядом, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, всем своим видом показывая, что пора.

— Сейчас, — Жорот повернулся к кузнецу и кивнул в сторону золотого бруска, так и лежащего на наковальне. — Устроит в качестве оплаты?

Мужчина кивнул, поглядывая на колдуна со смесью удивления и замешательства.

— Хватит… — и, помявшись, добавил. — Ты, это, ежели еще чего понадобится — приходи. Вижу, не безрук какой, пущу завсегда…

Колдун, задумчиво прикинувший, что, вообще-то, заготовки на амулеты закончились, да и пара идей у него в голове крутились, которые без кузнечного оборудования воплотить было невозможно, поблагодарил и пообещал, что обязательно воспользуется приглашением, и скоро. Еще б время на это выкроить… Последнюю мысль, он, естественно, оставил при себе.

К дворцу Саура шла довольно быстро. Колдун еле за ней поспевал — это учитывая, что он был выше кошаны, а, значит, шаг у него был шире. Он намеревался по дороге зайти куда-нибудь поесть, но пока собрался предложить это кошане — она же тоже голодная — уже поздно было.

— Что-то произошло? — уточнил Жорот, когда они дожидались, пока стража справится с замками на калитке — из-за чрезвычайного положения все входы и выходы во дворец были постоянно заперты. — Куда вы так спешите?

— Ничего, — Саура, войдя внутрь, повернула не к основному входу, а к пристройке Кецетина.

Жорот, нахмурившись, проводил ее взглядом. Наверное, маг ей что-нибудь оставил… Лишь бы в ни в какую магическую дрянь не вляпалась. А она запросто может — не видит же.

В конце концов, он повернул за кошаной. И столкнулся с ней почти на выходе. Саура посмотрела на него и вдруг попросила:

— Свяжитесь с Кецетином, узнайте, где он. Он же еще не успел уехать…

Жорота как холодной водой окатило. Ей до сих пор никто не сказал?! Видимо, лицо у колдуна изменилось, потому что Саура напряглась, вгляделась в мужчину настороженным взглядом. Вдруг не по-человечески круглые зрачки сузились в вертикальные щели, она рывком прижала Жорота к стене. Колдун ощутил, как ему в грудь и плечи вонзились когти — довольно глубоко, кстати.

— Что с ним?

— Отпустите меня, пожалуйста, — спокойно попросил колдун. И вздрогнул от боли — когти кошаны вышли из его тела, оставив кровоточащие ранки. Значит, она себя пока контролирует. Хорошо. Иначе пришлось бы ее обездвижить.

Саура отошла на несколько шагов, зрачки стали вновь круглыми. Она повторила:

— Что с Кецетином?

— Он мертв.

— Кто?

Жорот смотрел на Сауру, прикидывая, не кинется ли кошана, получив ответ, убивать Лотту. И, что важнее, не пожалеет ли потом о своих действиях… Когда в себя придет. В общем, к нападению он оказался не готов. Совсем.

И понял это, только ощутив, как когти наискось полоснули по груди, разорвав одежду, вспоров кожу и мышцы. Вторая рука кошаны — тоже с выпущенными когтями — замерла в районе ребер. Нет, Саура не собиралась его убивать. Она хотела добиться ответа.

— Ты знаешь, — прошипела она. — Кто?

В следующий миг кошана замерла, обездвиженная. Жорот, отодвинув ее, как куклу, левой рукой зажал рану на груди, а правой достал кристалл и вызвал Ларсена. Голова кружилась все сильней — он слишком быстро терял кровь. Колдун сполз по стене на пол, сосредоточился, пытаясь остановить кровотечение. Кажется, даже получилось… частично.

Его потуги прервало очень энергичное и столь же нецензурное высказывание целителя.

— Покажи… — Ларсен присел рядом, вмиг освободил колдуна от одежды. — Ну… Уже все не так страшно…

Под уверенными руками рана поперек груди закрылась, мелкие ранки тоже исчезли.

— Все. Теперь тебе только кровопотерю восстановить. И не напрягаться хотя бы с полчаса, — целитель встал, покосился на обездвиженную Сауру. — Что у вас стряслось-то?

— Известие о смерти Кецетина стряслось, — проворчал колдун, поднимаясь на ноги и пытаясь на них утвердиться. — Хотя подставился я по-идиотски…

Поморщился, глядя на окровавленные тряпки, валяющиеся под ногами, достал новую мантию. Возиться с рубашкой было неохота. То, что кошане до сих пор ничего не сказали, было… невероятно. Дико. Хотя… Ему-то самому кто сказал? Возможно, конечно, Лотта и планировала — осторожно — ввести Сауру в курс дела. Но не успела. Времени-то действительно не было. Или королева ждала, какой первый дурак кошане под руку подвернется, кто ее знает, хитроумное величество. Но тогда это просто законный способ от капитана избавиться. Боги… Как его достали эти грязные игры, хладнокровная манипуляция людьми, как пешками.

Целитель, видимо, уложив в голове все кубики, уточнил:

— А она уже знает, что Кецетина Лотта прикончила?

Жорот чуть за голову не взялся.

— Уже, — это слово колдун язвительно выделил. — Знает. К твоему сведению, заклинание обездвиживания не действует ни на слух, ни на зрение, ни на сознание.

— Та-ак. То есть, когда тебя отделала, еще не знала? — уточнил Ларсен. — И долго ты ее под заклинанием держать сможешь?

— Час от силы… Ты в курсе, что у них метаболизм, физиология, все другое? — раздраженно поинтересовался Жорот, видя, что целитель достал несколько коробок с ампулами и принялся набирать шприцы.

В ответ получил не менее раздраженный взгляд и короткую реплику:

— Не дурней тебя.

Минут через двадцать после инъекций целитель провел ладонями вдоль головы кошаны и кивнул:

— Убирай обездвиживание, я ее придержу.

Ларсен подхватил обмякшую Сауру на руки, уложил ее в одно из кресел, прямо на наваленные на нем тряпки, и перевел взгляд на колдуна.

— Что делать будем? По-хорошему, мы должны отправить ее к Регьену.

Жорот устало упал в соседнее кресло. Кстати, тоже отнюдь не пустое — выгребать из него вещи не было сил. Покосился на спящую кошану, выругался. Мысль о том, что он обязан отдать ее под арест, вызвала волну ярости. На Лотту, которая безжалостно, в угоду сиюминутным интересам, разменивает человеческие жизни и судьбы.

Нет. Никаких арестов, мало ли на что там королева рассчитывала. Обойдется ее величество, и плевал он на ее хитроумные планы, в конце концов!

Только бы удалось успокоить Сауру по пробуждению. В смысле, привести в адекватное состояние. Что далеко не факт, кстати. Ладно. Там посмотрим.

— Значит, так. Ничего здесь не было, забудь

— Угу, — покладисто кивнул Ларсен.

— Найдешь Регьена, скажешь, что я в этих комнатах, ушел специально, чтобы меня никто не трогал, отдыхаю. Когда она проснется?

— Часов через пять, — пожал плечами целитель.

— Хорошо. И пришли, пожалуйста, кого-нибудь с обедом…

Перед тем, как уйти, целитель перетащил Сауру в спальню к колдуну. Они — напару с Жоротом — решили, что лучше будет, если кошана проснется в месте, не кричащем ей о Кецетине любой мелочью. Еще лучше было бы перебраться в комнаты, где Жорот жил. Но они слишком близко находились к королевским апартаментам, колдун не хотел рисковать.

Жорот устроился в первой от входа комнате, дожидаясь слугу с едой. И попытался хоть немного навести порядок — разобрал стол, вещи из двух кресел сгрузил в угол. Естественно, делал он все это телекинезом — ходить ему было трудновато. Колдовать, вообще-то, тоже, но все же полегче. Можно, конечно, было не заморачиваться, но мысль о том, что ему придется есть в этом бардаке, вызывала раздражение.

Наконец колдун откинулся в кресле — сейчас, хотя бы, можно было нормально это сделать, как и устроиться за столом. Невольно зевнул — да, день сегодня еще тот… А если учесть, что только-только перевалило за полдень, то не факт, что его сюрпризы исчерпались. Хорошо бы еще адекватно на них реагировать — после бессонной-то ночи.

Жорот устало покачал головой. Слишком уж часто в последнее время ему приходилось работать на износ. Он рассчитывал, что проклятый цейтнот закончится со смертью Черного. Но, судя по тому, что события продолжали разворачиваться, Черный отнюдь не был в них центральной фигурой. Может, хоть теперь, после ареста герцога, все утрясется, войдет в нормальную колею?

Мальчишка-паж и Ларсен появились одновременно. И оба тащили по тяжеленному подносу с едой.

— Сиди, — махнул головой целитель, когда Жорот попытался помочь сгрузить на стол тарелки. Наконец всучил мальчишке опустевшие подносы и напомнил:

— Через час зайдешь убрать все это.

Паренек кивнул и испарился. Ларсен устроился но втором кресле, деловито принялся за еду.

Жорот не отставал от сотрапезника, и при этом еще не отказывал себе в удовольствии на него любоваться. Слабость уходила, до конца дня колдун собирался побездельничать, да еще и такая приятная компания… Причем без всяких посторонних рядом.

Целитель покосился на довольную физиономию соседа и, не выдержав, хмыкнул:

— Ты таким счастливым выглядишь, словно обед со мной — предел твоих мечтаний.

Жорот ехидно приподнял бровь — парень сам напросился:

— Ну, я бы не сказал, что предел. Но для начала…

Ларсен даже не смутился:

— И не надейся… — поднял смеющиеся глаза. — Ты не так неотразим, чтоб я НАСТОЛЬКО голову потерял, уж поверь…

Ничего себе… Уверившись в собственной безопасности, целитель начал откровенно кокетничать? Жорот с трудом сдержал улыбку. Будь хоть немного побольше времени, никуда бы ты не делся… Но увы. Со временем как раз…

— Ты уже обрадовал Лотту известием о своем уходе?

— Угу-м. И даже преемника привел. Официально с завтрашнего дня я свободен.

— И когда будешь готов к отъезду?

— Тоже завтра.

Жорот поперхнулся.

— Ну ты и… легок на подъем.

— Жизнь как дорога, и надо помнить, что она может свернуть в любой момент, — пожал плечами Ларсен. — Или закончиться. Меня так отец учил, он служил старпомом на корабле.

— Но все-таки, к чему такая спешка?

— Знаешь, так часто бывает, — задумчиво отозвался целитель. — Вроде как планируешь, собираешься что-то сделать, но повода нет. А как только повод появился, все получается как-то… само собой.

— Да уж, повод достойный, — признал колдун. — Я поговорю с Целесиной, как обещал. Кстати, ты в курсе, Лотта будет путешествие заканчивать?

— Нет, конечно, — фыркнул Ларсен. — Ты что? Какое путешествие, тут судилище над знатнейшим из дворян намечается, событие века, можно сказать!.. Кстати, ты тоже участвуешь, список уже утвержден.

— Список кого? — не сразу понял Жорот.

— Членов суда, господин граф.

— Е-е… — колдун поморщился. И на всякий случай утонил: — Так я ж вроде почти и не дворянин… Потому что в первом поколении.

— Это кто тебя просветил? — хмыкнул Ларсен.

— Баронесса Рита.

— Ныне покойная, — резюмировал целитель. — Жаба ее душила, что ты выше по положению.

— Извини, — прервал его колдун. — Из придворных хоть кто-то выжил?

— Только мы и Регьен. Стражников осталось в живых восемнадцать человек из тридцати пяти. Ну, Сауру я не считаю… Так вот, насчет «поколений» это все неофициальные заморочки. Юридически ты дворянин и имеешь все соответствующие права. В том числе, входить в состав суда аристократов — ты же в курсе, что дворян могут судить только равные по положению?

— Так, строго говоря, «равен по положению» Змею только Медведь. Ну, еще Лотта — она выше.

— Ну, все относительно, конечно. Хотя сейчас ниже графа в списки суда никто не попал.

— Когда суд-то?

— Завтра в двенадцать.

— И каковы обвинения?

Целитель только руками развел.

— Да… — колдун помассировал виски, соображая, что он вообще намеревался сказать. — Я уточню у Лотты, но, скорей всего, за детьми пойду через два-три дня.

— Кстати, как они?

— В норме. Я каждый вечер с ними говорю… Так вот, со мной в Клан и переправишься. А что там для официального твоего принятия делать надо, я еще у Целесины уточню.

На этом разговор затих, мужчины сидели, перебрасываясь незначительными фразами. Может быть, потому, что оба не спали ночь и поели-то нормально впервые — аж со вчерашнего обеда. А тут еще красное вино — видимо, Ларсен постарался, чтобы Жороту кровопотерю возместить — хоть и не крепкое, но все же.

Дождавшись, пока мальчишка уберет со стола, оставив вино и фрукты, и исчезнет, целитель ехидно спросил:

— Слушай, а ты вообще, может, только притворяешься «нестандартно ориентированным»?

— Я не пойму, ты доказательств ждешь? — с нехорошей ноткой поинтересовался колдун. Что-то Ларсен вконец охамел. Наглядная демонстрация из головы выветрилась, что ли?

— Не-ет, — целитель подался назад и торопливо объяснил. — На ужине у Змея, помнишь? Мальчик очень даже старался обратить на себя твое внимание, а ты его упорно игнорировал.

— Боги… Вот так и порадуешься, что свидетелей этого безобразия почти не осталось, — проворчал Жорот.

— А все-таки, ты делал вид или действительно не обратил?

— Действительно не обратил, — сухо отозвался колдун. — Я наблюдал за Лоттой — меня далеко посадили, неудобно. И смотрел только на тех слуг, которые были в непосредственной близости от королевы. Как на потенциальную опасность.

Вспомнив развлекающегося Регьена, Жорот раздраженно добавил:

— И не надо делать из меня идиота — не слишком-то мальчишка и активничал!

— Ну, правил приличий он не преступал, конечно, — признал Ларсен. — Но в их пределах старался, как мог.

— Тогда ему повезло, что у вас достаточно строгие правила приличия, — проворчал колдун. — Иначе точно по шее бы схлопотал.

— Даже так? — иронично хмыкнул целитель. И поперхнулся, увидев выражение лица Жорота. Впрочем, колдун тут же напомнил себе, что Ларсен не знает, что подобное предположение для клановца является серьезным оскорблением. И постарался успокоиться — хотя бы внешне. Заодно подумал, что желательно целителя просветить — а то ведь вляпается. И неохотно сообщил:

— Коль уж ты собираешься эмигрировать в Клан… Видишь ли, у нас слуги не рассматриваются как объекты сексуального внимания. Никогда.

— Ну, здесь это тоже это не принято…

— Речь не о «не принято», это табу. Которое разумный маг нарушать не станет. Если, конечно, и дальше хочет оставаться разумным, адекватным, вменяемым… И так далее.

— Извини, я не понимаю.

Колдун помолчал, собираясь с мыслями.

— В Клане об этом обычно не говорят. Но все знают некоторые непреложные истины. Например, если маг слишком часто поступает против своей совести, у него начинаются неприятности. Ну, там, хронические невезение — скажем, ломает на ровном месте ноги-руки. Или резко уменьшаются магические способности. Или он проигрывает на дуэли магу, который слабее его — однозначно! Ну и так далее. Это значит, что маг попал в немилость Сил. Со временем все придет в норму… Если он, конечно, не станет продолжать ломать себя дальше, понимаешь?

При этом имей ввиду — речь идет именно о столь неоднозначном критерии — как предательство себя. То есть, если маг уверен, что ему, скажем, необходимо убить кого-то и это оправданно, как меньшее зло — причем уверен искренне — за подобное убийство никакого отката у него не будет.

— Немилость Сил? — переспросил Ларсен.

— Если тебе так удобней, обозначь это для себя как нарушение законов, которые определяют правила жизни в Клане. Или Богов… В общем, называй, как хочешь. Их нельзя увидеть, но ощутить их действие очень даже реально.

— Подожди. Но это значит, что подлец… будет совершать подлости и при этом оставаться безнаказанным?

— Угу, — спокойно кивнул колдун. — Со стороны Сил. Согласись, те, кому он делает подлости, в конце концов ответят тем же. И, так как сделают это искренне, то Силами наказаны не будут — возможно, даже за убийство.

— Так у вас вообще нет системы правосудия?

— Ну, почему… Во-первых, она хорошо развита по отношению к неклановцам — на них правило Сил не действует. И вообще, смотрится по ситуации. Но в основном, да. Даже если дело доходит до разбирательства, судьи частенько отдают все на откуп Силам. Мол, что они сделают с преступником, так тому и быть.

— Это я как-то еще понял. А слуги при чем?

— Да. Теперь о слугах. Наряду с понятием «предательство себя» существуют табу, нарушение которых грозит очень большой отдачей. Первое и основное — несовершеннолетние неприкосновенны. Никогда, никак ни при каких обстоятельствах. Правда, тоже с одним уточнением… Родители — при их отсутствии бабушки-дедушки, дальше зависимость не идет — могут поступать со своими детьми как угодно. Отката не будет. И, кстати, вступление в совершеннолетие здесь роли не играет.

— Вообще как угодно? Совсем?

— Ну, теоретически, опять вступает в силу «предательство себя». А так — без ограничений. Считается, что дети обязаны своим родителям жизнью — такой своеобразный вечный долг… К счастью, редко кто из родителей этим пользуется… Но это так, отступление. Второе табу — это запрет на физическое насилие в любой форме и сюда же входит запрет на сексуальную связь со слугами или подчиненными. Впрочем, — колдун усмехнулся, — последнее уже почти не срабатывает… Слишком уж подчиненные стали по-наглому этим пользоваться… Собственно, в основном все. Кстати, имей ввиду, за пределами Клана распространение информации о Силах и тому подобном не приветствуется.

— Значит, тебе может быть откат?

— Нет, что ты, — вновь усмехнулся Жорот. — Я же сейчас не в Клане. Да и — в свете твоей эмиграции — скорее непредоставление тебе этих сведений могло бы мне дать откат. Так как не соответствовало бы моему «осознанию себя».

— Как у вас сложно все…

— Отнюдь. Просто надо немножко прожить с этим, и сроднишься, как с кожей. А ты спрашиваешь, почему я на мальчика внимания не обратил. В Клане у меня слуги почти два века были. И хотя сейчас мне подобная связь ничем не грозит, так как я нахожусь за пределами Клана, но… привычка — вторая натура.

Целитель принялся вновь расспрашивать о законах и обычаях Клана, Жорот охотно отвечал. Время летело незаметно, наступил вечер. Мужчины, хоть и увлеченные разговором, вдруг оба одновременно ощутили присутствие постороннего и синхронно повернули головы. В дверном проеме стояла молчаливая Саура.

— Добрый вечер, — приветливо кивнул Жорот, окинувший кошану внимательным взглядом и посчитавший, что она вполне пришла в себя. — Присаживайтесь.

Кошана бросила на колдуна виноватый взгляд:

— Простите, пожалуйста. Я не должна была так с вами поступать.

— Забудьте, — равнодушно пожал плечами колдун. — Садитесь, пожалуйста.

Третье кресло мужчины заблаговременно освободили и поставили все к тому же столу.

— Как самочувствие? — Ларсен тоже внимательно вгляделся в усевшуюся кошану и, судя по кивку, остался доволен. — Ох. Вы ж голодны, я не подумал…

— Я подумал, — колдун выставил на стол две тарелки, доверху нагруженные едой. И добавил, обращаясь к кошане: — Не знаю, что вы едите, а что нет, поэтому оставил всего понемногу.

Ларсен хмыкнул — когда только успел…

— Спасибо, — Саура села, подтянула к себе тарелку и принялась в ней ковыряться. — А вы?

— Уже, вас не дождались, — мягко отозвался Жорот.

— Слишком оголодали, надеюсь, вы нас простите, — то ли насмешливо, то ли серьезно объяснил целитель. — Вино?

Кошана отрицательно покачала головой.

Целитель с колдуном все так же продолжали разговаривать. Саура сосредоточенно ела — похоже, она действительно приходила в себя. Ларсен наконец встал и заметил:

— Я домой. Определишься с днем отъезда, скажешь. До свидания.

Кошана молча кивнула.

— Счастливо, — колдун проводил взглядом парня, как только дверь захлопнулась, негромко сообщил: — О том, что здесь произошло, знаем только мы трое. Ларсен завтра или послезавтра уедет в Клан. Навсегда.

Помолчав, он усмехнулся и добавил:

— Надеюсь, вы не станете портить мне репутацию, распространяясь о том, как глупо я подставился?

Кошана уставилась на колдуна своим немигающим взглядом.

— Что вы от меня хотите?

Он покачал головой.

— Не станете же вы уверять, что выгораживаете меня просто так! Тем более, после того, как я вас чуть не прикончила.

Жорот вдруг ощутил, как резко навалилась усталость. Ну да, почти двое суток без сна… Потеря крови, да еще вино… И опять доказывать что-то, боги…

— Вы, наверное, при дворе уже давно, — машинально потер отяжелевшие веки, — настолько, что мыслить иными категориями, нежели многоходовые интриги и личная выгода, уже не в состоянии.

Саура зашипела. Негромко, но явно агрессивно. Колдун спокойно закончил:

— Ну а мне, как недавнему провинциалу, более чем достаточно смерти Кецетина. И совсем не хочется, чтобы еще и вы попали под милостивое внимание ее величества. Считайте это прихотью, блажью… чем угодно.

Раздраженное движение ушами, по-видимому, обозначающее презрительно отрицание.

— Королева бы мне ничего не сделала. Разве протянула бы еще одну веревочку, чтоб привязать прочнее.

Жорот, прищурившись, смотрел на кошану. Даже так.

— Хочешь знать, чем она меня держит? — по-своему интерпретировала его молчание Саура, перейдя на «ты».

Он покачал головой. И честно ответил:

— Я хочу спать. Устал, ничего уже не соображаю. Спокойной ночи.

До ночи еще было далеко, конечно — даже семи не было, но Жороту было как-то все равно. Спать, спать, спать… Встав, он предусмотрительно замер на несколько мгновений — резкое движение отозвалось головокружением. И добавил, чтобы скрыть паузу:

— Ларсен, кажется, забыл предупредить — еще часов двенадцать у вас будут замедлены реакции — результат успокаивающих. Имейте ввиду.

— Подождите, — голос Сауры остановил его в дверях. — Давайте я вам хоть постель сменю… — раздалось откуда-то из соседней комнаты.

Колдун несколько секунд недоуменно соображал — зачем, потом до него дошло. Он хмыкнул и громко сообщил:

— Бросьте. Аллергии на шерсть у меня нет, а все остальное — предрассудки.

Услышала кошана его или нет, он так и не понял. Поскольку заснул почти мгновенно, как только голова коснулась подушки.

Пробуждение было закономерно ранним. Впрочем, рассвело явно давно — значит, уже не пять и не шесть. Жорот потянулся, потихоньку приводя свое тело в рабочее состояние. И ощутил боком… мех? Стремительно повернул голову и оторопело хмыкнул — зрелище Сауры, свернувшейся клубком и дрыхнувшей, прикрыв нос собственным хвостом — можно сказать, в лучших традициях кошачьих — было весьма… неожиданным. Колдун задумчиво провел рукой по серо-металлическому боку. Кошана, не открывая глаз, замурчала. Н-да… Иначе, чем предложение, подобное соседство воспринять было невозможно. Было над чем задуматься, честное слово. До сих пор у Жорота не было партнеров, не принадлежащих к человеческой расе… Ну, оборотни не в счет…

Саура тем временем, потянулась, распрямляясь, зевнула, продемонстрировав весьма острый набор клыков. И уставилась на человека круглыми немигающими глазами.

Рука сама собой провела вдоль тела, по мягкой, длинной шерсти. Кошана выгнулась, вытянулась еще сильнее, подставляясь под ласку. Не-ет… Упускать подобный случай просто глупо.

То ли слухи о темпераменте кошан были преувеличены, то ли Саура была не совсем типичной представительницей, то ли еще почему, но довольны, кажется, остались оба.

Кошана, вывернувшись наконец из объятий — Жорот отпустил гибкое, пушистое тело очень неохотно — провела шершавым языком по плечам и груди, мурлыкнула, мягким движением перекатила мужчину на живот и проделала то же самое со спиной. Колдун слегка напрягся — было и приятно и больновато одновременно — Саура вылизывала царапины, оставшиеся от ее когтей.

— Из-звини, увлеклась…

— Да ладно, — Жорот, усмехнувшись, перевернулся обратно, притянул к себе кошану и поцеловал. Нет, ощущения при поцелуе — когда вместо зубов царапающиеся клыки, а язык как маленькая терка, очень даже возбуждающие. — Специально же, небось, пометила.

— Мр-р… Чтоб придворные вертихвостки на тебя даже не смотрели! — она зашипела, не поймешь — то ли шутливо, то ли не совсем…

— А не придворные? — поднял бровь колдун, который не смог удержаться и не поддразнить хищную воительницу.

Саура вдруг как-то странно вздрогнула, одним движением отвернулась и встала, потягиваясь. Жорот нахмурился:

— Ты обиделась?

— Нет.

Колдун соскользнул с кровати, обнял кошану за плечи, прижался к ней.

— Извини, пожалуйста. Я пошутил…

— Вы… с ним похожи. Он смеялся точно так же…

Жорот крепче обнял кошану, прижался щекой к ее лицу. Лучше б обиделась. Кто ж знал.

— Неприятно со мной иметь дело? Потому что мы так похожи?

Безнадежный тон кошаны резанул по нервам:

— Я ему говорила… Она опасна… А он не слушал… глупый мужчина…

У Жорота сам собой вырвался вопрос, который вертелся на языке еще со вчерашнего вечера:

— Ты ведь не станешь с ней связываться, верно?

— Я? — кошана повернулась в объятиях, уставилась колдуну глаза в глаза. — Она — глава прайда, я — лишь воин, расходный материал. Я не имею права покушаться на главу, так как не в состоянии ее заменить. А глава может убить любого из прайда, это в ее праве, пойми.

— Матриархат?

— Главой может быть мужчина, женщина, неважно. — Кошана вдруг яростно вцепилась в Жорота. — Но если еще и ты будешь настолько глуп, что подставишься… Я тебя убью раньше, чем она, понял?

— Т-ш… — Он осторожно отвел ее руки — опять новые царапины. — Знаешь, я не считаю себя трусом, но связываться с Лоттой — это уже из области безрассудства при полном отключении мозговой деятельности.

Внимательный взгляд, видимо, удовлетворил кошану. Она выскользнула из объятий мужчины, принялась перевиваться своими ремнями. И исчезла, поцеловав любовника на прощание.

Жорот тоже оделся, послав одновременно вызов-просьбу Целесине о встрече. И получил приглашение на завтрак, на фоне ворчания о том, что нехорошо будить старую женщину в такую рань.

По дороге колдун уточнил — было почти полдевятого. Так что вид недовольной Целесины, одетой в экстравагантный утренний наряд — темно-зеленое кимоно до пола, отнюдь не вызвал у него приступ совестливости, на что старуха, возможно, рассчитывала.

— Доброе утро.

— Доброе, — проворчала магичка, жестом указывая колдуну на низенькую табуретку. Еще и не сильно устойчивую к тому же, хотя и не настолько, чтоб это создавало проблемы. Впрочем, Целесина использовала такую же.

Почти сразу появилась служанка с подносом и принялась сервировать стол для завтрака. Трапеза началась в молчании — колдун не торопился приступать к делу. Наконец, после того, как Целесина прикончила первую чашку кофе, настроение у нее, похоже, поднялось, и она соблаговолила поинтересоваться:

— С чем пожаловали, молодой человек?

— Мне нужна ваша консультация, Целесина, — ходить вокруг да около смысла не было. Более того, это могло еще и разозлить старуху, которая, как колдун успел заметить, предпочитала конкретику расплывчатым реверансам.

— И только? — вздернула бровь магичка.

— И, возможно, помощь, — сдался Жорот. — Если вы будете настолько любезны. Ларсен намеревается просить подданство Клана.

— Молодой целитель…

— Лично я не имею ни малейшего представления, как это происходит, поскольку имел дело лишь с обратным процессом.

— Хватило же ума, — пробормотала старуха.

— Вы согласитесь помочь информацией? — игнорируя ее ворчание, кстати, похоже, вовсе не недовольное, уточнил Жорот. — Возможно, чем-то более конкретным?

— Чем мальчика так заинтересовал Клан?

— У него неплохие задатки боевого. А здесь он не может их реализовать. Поздновато начинать, конечно, но еще не слишком.

— Сколько ему?

— Семьдесят с лишним.

— Да… При определенной настойчивости… И почему он решил эмигрировать именно сейчас?

Жорот в упор взглянул на старуху:

— А вы как считаете?

— Н-да, — Целесина пробормотала что-то вроде «а я предупреждала» и уже вполне отчетливо поинтересовалась:

— Как я понимаю, в этом заинтересован и ты?

— В какой-то мере, — согласно кивнул Жорот. Раз уж обращение исходит от него, ясно, что за помощь магичка потребует ответной услуги. Причем, похоже, не от Ларсена. Или не только от него.

Целесина сухо и конкретно перечислила шаги по получения гражданства Клана. По сравнению с тем, что прошел колдун, формальностей было где-то втрое больше. И выходило, что на прохождение всей цепочки — в среднем — Ларсен вынужден будет потратить около двух лет. Не страшно, конечно, но муторно.

— Альтернатива возможна? — уточнил Жорот, прекрасно осознавая, что это начало торга. И прикидывая, что он, в конце концов, не альтруист законченный и не станет брать на себя слишком уж серьезные обязательства, чтобы облегчить Ларсену жизнь.

Целесина, впрочем, это тоже понимала. Так же сухо старуха сообщила, что есть путь и короче. За Ларсена должны поручиться двое клановцев, одним согласна стать она, а второго пусть ищет Жорот. Причем сам колдун не подойдет, поскольку живет сейчас вне Клана. Мужчина кивнул, подумав, что долго искать не надо — Дарика наверняка согласится.

— А дальше?

— Я направлю его к одному из своих знакомых на беседу. Он должен будет максимально честно ответить на все задаваемые вопросы. Повторяю, — жесткий взгляд уперся колдуну в лицо, — На все. Это обязательное условие. Стопроцентное положительное решение я, конечно, не могу гарантировать, но, думаю, проблемы возникнут вряд ли. И через пять-десять дней он получит все документы.

Не сделав даже небольшой паузы, Целесина продолжила:

— Ты сейчас будешь заниматься безопасностью наследника, — это был не вопрос, а утверждение. — Мне нужно, чтобы ты — насколько возможно — присматривал и за Лоттой.

Жорот не сводил со старухи помрачневшего взгляда. Нет, требование не было слишком уж запредельным или трудновыполнимым. Он вполне был в состоянии обеспечить королеве качественную защиту. Только вот заниматься охраной ее жизни у него не было ни малейшего желания.

Что ж. Значит, Ларсену не повезло.

Но, только он намеревался отказаться, как Целесина добавила:

— До тех пор, пока не появится замена. Не уверена, что это случится быстро — телохранителя соответствующего уровня, решившего выехать из Клана, надо еще найти.

Оп-с… Жорот замер, мысленно выругавшись. А вот это уже серьезно. Одно дело — заставлять работать его. И совсем другое — подбирать второго телохранителя-клановца. И тоже выездного? Для постоянного проживания? Подобный поиск потребует значительных усилий. С чего бы Целесине так радеть за Лотту?

— Вас так впечатлила эта аристократка? — уточнил он с насмешливым видом. — Любопытно, чем? Цинизмом? Пренебрежением жизнями?

— Мне она нужна живой, — отрубила старуха. — И если ты хоть немного пошевелишь мозгами, то поймешь, что ради короткоживущей я не стала бы так стараться.

— Да, — раздраженно кивнула магичка в ответ на его ошарашенный взгляд. — Я ее начала обучать.

Жорот прикрыл глаза. Конечно. Еще одна деталь встала на место. При том, что Лотта намеревалась стать магом, ей не нужен был рядом недоброжелатель. Соперник. Старший.

— Я не знала, что у нее фиал Кецетина, — старуха, кажется, пыталась оправдаться? Или просто рассуждала вслух? — Но это ничего бы не изменило.

Аналитик. Спокойная констатация. Жизнь и смерть — лишь составляющие общей картины. Ясней некуда, как они с Лоттой спелись. Сестры по разуму…

Колдун мрачно размышлял. Отказываясь от охраны королевы, он нарывается на конфликт с Целесиной. Поскольку, взявшись за обучение, старуха автоматически приняла на себя обязанности по присмотру за аристократкой. Да и не просто так Целесина Лотту взяла под покровительство. Наверняка магичка-аналитик действует «в интересах Клана». И если он вздумает дальше брыкаться, получит только то, что старуха его в это ткнет носом, да еще и пройдется по поводу «тупоумия». Похоже, выбора у него с самого начала не было.

Целесина терпеливо дожидалась, пока Жорот дойдет до этого немудреного вывода. Любопытно, не заговори он о Ларсене, что бы она тогда предложила? Впрочем, вопрос праздный.

— Я могу быть уверенным, что вы будете искать телохранителя, а не только делать вид?

Поморщившись, старуха произнесла формулу клятвы. И добавила:

— Лгать в подобных случаях — это даже не смешно. Это полный кретинизм.

У колдуна рвалась с языка язвительная фраза, что верить на слово — в подобных случаях — тоже не особенно разумно. Но вместо этого он лишь уточнил:

— Когда появится новый телохранитель? Хотя бы приблизительно?

Магичка развела руками:

— Пока вариантов нет. В среднем, подходящие боевые эмигрируют раз в шесть-восемь лет. Я имею ввиду выездных. Возможно, согласится не первый…

Жорот кивнул. И решительно заявил:

— С его прибытием я уйду от двора. Если я буду приглядывать за обоими, то сможет и он. И, в конце концов, Лотта передаст трон Нэшу и вновь останется лишь один объект.

— Если забыть о закономерном расширении семьи… Но это слишком отдаленная перспектива. Однако, с этим условием требования к кандидатуре повышаются, — заметила Целесина. — Соответственно, увеличивается время на поиск. Одно дело найти тебе помощника, другое — подобрать мага, способного работать самостоятельно.

— Не думаю, что найти боевого моего уровня сильно проблемно.

Целесина уставилась на колдуна со странным выражением, но лишь пожала плечами:

— Я тебя предупредила.

— Ничего, подожду.

— Как скажешь. Не забудь известить целителя. А еще лучше, приведи его ко мне — сегодня, завтра, как получится.

До пресловутого суда оставалось около двух часов. В коридоре колдуна остановил слуга и с поклоном вручил официальное приглашение. Жорот пробежал глазами готическую вязь букв, и, рассеянно теребя жесткий лист в руках, пошел к себе. Ничего нового из приглашения он не почерпнул.

К его удивлению, в квартире находился посторонний. Пожилой мужчина, полноватый, в аккуратном коричневом костюме, с кожаной папкой в руках, вскочивший, как только Жорот вошел в прихожую и склонившийся в низком поклоне.

— Граф Линго?

Жорот кивнул. Когда у него потребовали родовое имя, на которое должны были записать титул, он просто перевел слово — «колдун» на один из известных ему диалектов.

— Доброго вам дня. Я Рикос, ваш управляющий.

Колдун уставился на гостя. Действительно. К титулу прилагались какие-то земли, наверняка и обязанности по их управлению, которые он до сих пор успешно игнорировал. Но вечно так продолжаться не могло. Мужчина, тем временем, продолжал свой монолог:

— Прошу прощения за вторжение. Как только сообщили о том, что вы вступили во владение замком и прилегающими землями, я подготовил все документы и отчеты и приехал в столицу. Это было в шесть дней назад, но вы отсутствовали. Вчера меня известили, что вы прибыли, но встретиться с вами я не смог…

— Все верно, — прервал его Жорот. — Я отдыхал и просил меня не беспокоить.

— Но я рассчитывал, что с утра вы согласитесь со мной побеседовать и поэтому…

— Я вас понял, — опять прервал его колдун. — Садитесь, пожалуйста. Вы голодны?

— Нет, благодарю.

— У меня есть около двух часов. Как я подозреваю, этого времени недостаточно?

— Как пожелает его светлость. До сих пор все дела поместья вел я.

— И можете делать это и впредь? Прежде всего, я хочу вам задать несколько вопросов. Возможно, они будут не соответствовать местным правилам — я прилетел на вашу планету меньше чем полгода назад. Поэтому если что-то не так, будьте добры, мне говорить об этом, хорошо?

Управляющий наклонил голову.

— Кто был вашим прежним господином?

— Королевский дом.

— Всегда? — уточнил Жорот.

— Больше тридцати лет назад земли были конфискованы у тогдашнего владельца по обвинению в измене.

— Понятно. Вы сколько на должности управляющего?

— Двадцать четыре года.

— Вас назначил…

— Прежний министр финансов.

— Отчитывались вы тоже перед министерством?

— Да.

Вдруг Жороту пришла в голову любопытная мысль. Он в упор уставился на Рикоса:

— В поместье есть дом?

— Конечно. Он поддерживается в достойном состоянии, вот только отделка не соответствует моде. Вы можете увидеть сами, когда пожелаете.

— Вообще где это находится? Далеко?

— Ближайший город к вашему поместью — Зорэд.

— Мне это ни о чем ни говорит. Я абсолютно не знаком с местной географией.

Рикос достал из папки карту, расстелил на столе. Последовательно ткнул в столицу, город и указал на земли, обведенные зеленым цветом.

— Это ваши владения.

Колдун вгляделся, отыскал масштаб, прикидывая скорости местного транспорта. Звук открываемой двери заставил его поднять голову. И подняться из-за стола, склонившись.

— Добрый день, ваше величество.

— Добрый день, — Лотта кивнула вскочившему и низко склонившемуся Рикосу, подошла к столу, вглядываясь в карту.

Похоже, сообразив, в чем дело, она негромко сказала:

— Мы проезжали недалеко от ваших земель, господин маг. Зорэд — этот город с фонтаном-цветком на центральной площади, помните?

— Да, — колдун действительно вспомнил, о каком именно городе речь. Они там не ночевали, но останавливались — на обед, кажется. — Благодарю, ваше величество.

— Вы управляющий? — Лотта повернулась к Рикосу.

— Да, Ваше величество…

— Где остановились?

— В гостинице.

— Заберите вещи и возвращайтесь во дворец. Я распоряжусь, чтобы вам подобрали комнату. Обратитесь к любому слуге, вас отведут. С господином магом поговорите завтра… Карту оставьте, потом заберете.

— Благодарю, Ваше величество, — управляющий поклонился и исчез.

Королева, тем временем, задумчиво уставилась на Жорота.

— Вам передали приглашение на суд?

— Да, ваше величество.

— Хорошо. До суда мне необходимо, чтобы вы побывали на развалинах баронского замка и попытались найти тела…

— Что значит «попытался найти»?

— По словам Мишель тела ее родных, вместе с приближенными слугами, сожгли. А потом маг использовал какое-то заклинание, кости рассыпались в прах, и их перемешали с золой и землей на месте пожара.

— Тление, — пробормотал колдун. — Заклинание земли, уровень невысокий. Но после него поднять мертвецов невозможно. Я смогу лишь официально это подтвердить.

— Этого будет достаточно, — кивнула Лота. — Для подтверждения свидетельств Мишель.

— И как она уцелела в таком случае? Она же из семьи барона, верно?

— Вместо нее убили горничную — они были похожи фигурами и ростом, — королева развела руками. — Мишель просто повезло. К тому же, как я поняла, той ночью она встречалась со своим молодым человеком… И когда вернулась, все было почти кончено.

— О чем же она тогда станет свидетельствовать? — пробормотал Жорот.

— Почти кончено. Видела девочка достаточно… Да и расспросила потом оставшихся в живых слуг.

— Я интересуюсь не просто так. Должен предупредить, что проверку на ложь обойти невозможно. Человек должен быть абсолютно уверен в своих показаниях.

— Я проверяла все, что говорила Мишель, вашим амулетом. Поверьте, фактов более чем достаточно. И еще, господин маг. Когда перестанет работать портал?

— Послезавтра рано утром.

— До этого времени, пожалуйста, поставьте еще один.

— Можно поставить опять временный, можно постоянный. Какой вы предпочтете?

— Временный, — даже не задумываясь, отозвалась Лота. — На те же три дня, этого будет достаточно. Больше пока портал не понадобится, я просто снабжу Мишель амулетами для телепортации во дворец… Как я понимаю, до вас добрались хозяйственные дела, — королева кивнула на карту. — Подойдя к ней, ткнула куда-то.

— Поместье Ивина расположено вот здесь. Они не рядом, но по-другому не получалось.

— Пока вы не отпустили охранниц и щитовиков, я могу отдохнуть и заняться своими делами? — уточнил колдун, который, в любом случае, собирался поднимать этот вопрос.

Лотта, подумав, кивнула.

— Как только закончите с порталом. Месяца вам хватит?

— Да, благодарю. — Жорот приятно удивился, он не ожидал, что Лотта отпустит его так надолго.

— Хорошо. Кстати, в обоих поместьях профессиональные управляющие, им можно доверять. И вы же еще дом в городе хотите купить?

— Думаю, не стоит, — покачал головой колдун. — Я поселю детей в поместье и сделаю портал между ним и квартирой во дворце. Если вы не будете против. Согласитесь, детям лучше жить за городом.

— Портал будет пропускать всех подряд? — уточнила королева.

— Нет. Я его настрою на детей, себя и еще кого-нибудь… Сауру, например. Или одного из слуг.

— И меня, — требовательно сказала Лота.

— Как скажете. И он будет пропускать одного-двух человек, вместе с теми, на кого настроен. Безопасность вполне гарантирована.

— Этот вариант меня устраивает, — решительно кивнула Лотта. — Время, господин маг. Вы успеете побывать в замке до суда?

— Конечно.

Колдуна бродил в развалинах замка. Откуда бы Лотта не взяла сведения, они были верны. В одном из углов двора явно использовали заклинание магического огня, причем на максимуме — об этом свидетельствовал характерный остаточный фон, который, вкупе с оплавленными камнями стен, не оставлял простора для толкования. Результат — груда пепла, перемешанного с землей и щебнем. Некроманту здесь действительно было нечего делать. Единственное, Жорот мог засвидетельствовать, что это место стало местом упокоения, как минимум, двух десятков людей.

Вернулся он за полчаса перед судом. Возле портала его перехватил слуга.

— Господин граф, ее величество распорядилась, чтобы вы переоделись. Все, что необходимо, у вас в комнатах.

Жорот раздраженно скривился, но пошел к себе. Опять формальности… Довершением всего, его еще и ожидал мальчишка-паж, который сообщил, что должен помочь господину одеться.

Колдун чуть не вспылил, сдержавшись лишь потому, что мальчишка явно ни в чем не был виноват. Как оказалось, злился Жорот зря. Церемониальное одеяние было сложным и надевалось весьма муторно. Нет, при наличии времени он бы и сам разобрался, что к чему, но времени уже практически не было.

А сейчас паж одел колдуна, как куклу, лишь говоря, как он должен повернуться. Жорот, хоть и злился, но постарался запомнить, что к чему — не хватало, чтоб его постоянно так одевали! Правда, от завершающей детали одежды — шпаги — колдун отказался наотрез. Еще зацепится за что-нибудь… Он же в жизни этой железки в руках не держал, тем более, не носил. Когда паж стал настаивать — мол, без оружия церемониальный наряд будет не полон, Жорот достал из пространственного кармана самый длинный из своих кинжалов — он был все же короче шпаги чуть не вполовину — и подвесил к перевязи.

Паж замолк, хоть и с недовольной физиономией. Завершающим штрихом он распустил и расчесал волосы колдуна — хоть немного отросшие за последнее время, но не настолько длинные, как он привык. Когда Жорот попытался забрать у него гребень, мальчишка не дал. И повернул колдуна лицом к зеркалу.

Тот окинул свое отражение взглядом — типичный хлыщ-аристократ. Кружева, серебряное шитье… Ладно. Одно хорошо, никаких ярких цветов — и камзол, и брюки и обувь черные. Рубашка только белая. А паж тем временем одел ему цепь, — потоньше, чем у Медведя и Змея, возясь сзади с застежкой. Жорот даже протестовать не стал. Только уточнил:

— Это символ титула?

— Да, господин граф. Пойдемте, пора.

— Спасибо.

Встреченные в коридорах таращились на колдуна, провожали взглядами. Жорот только хмыкал — нарядили, как обезьяну в цирке, и теперь восхищаются, что он выглядит соответственно их представлениям «о прекрасном».

Он вошел в зал, паж указал ему на одно из кресел, расположенных за длинным столом, покрытым ярко-зеленым сукном. Из полутора десятков мест почти все были уже заняты, свободными оставались два или три. В том числе центральное, предназначенное, вероятней всего, для Лотты.

Жорот поклонился, приветствуя всех сразу и пошел к своему месту. Медведь, сидящий по левую сторону от королевского кресла, приподнялся с самым радостным видом и пророкотал приветствие. Жорот вынужден был остановиться и ответить герцогу — в меру своего воспитания и фантазии. Зато граф Фостовер — высокий мужчина с атлетической фигурой и породистым, но некрасивым лицом, пронзил Жорота крайне неприязненным взглядом. Колдун, ехидно улыбнувшись про себя, не преминул отвесить графу несколько двусмысленный комплимент на тему его внешности. Фостовер слегка побагровел, но удовольствовался каким-то невнятным ответом — место для ссор было неподходящее.

Медведь проводил Жорота ироничным взглядом, потом, склонившись к Фостоверу — тот был его соседом — что-то негромко сказал. Тот ответил сквозь зубы и выпрямился, застыв.

Наконец в зал вошла королева, сопровождаемая Целесиной. Все присутствующие встали, дожидаясь, пока ее величество пройдет к своему месту.

Лотта села, магичка стала рядом с ее креслом. Кроме их двоих женщин здесь не было. Королева скользнула взглядом по усаживающимся аристократам, задержалась на Жороте, зрачки изумленно расширились. Колдун чуть наклонил голову, недоумевая, что ее так удивило. Лотта же неожиданно повернулась к Целесине, что-то спросила. Судя по тому, что старуха тоже бросила взгляд на Жорота, речь шла о нем. И отвечала магичка явно неохотно и уклончиво — колдун уже научился различать, когда она что-то пытается скрыть. Любопытно, о чем все-таки речь?

Жорот, не выдержав, подключил заклинание подслушивания. Он им пользовался крайне редко, так как самый слабый маг его мгновенно отслеживал и нейтрализовал. Но колдун понадеялся, что Целесина не станет этого делать. Так и получилось — магичка, поморщившись, покосилась в его сторону, но продолжала говорить:

— …в Клане нет аристократии в вашем понимании. Правда, существуют семейства, с наследственно-устойчивым сильным магическим потенциалом, передающимся по их линии. Эти семейства заботятся о своих традициях, воспитывают детей в определенных правилах, их члены часто занимают руководящие посты…

— Немногим отличаются от аристократии, — перебила ее Лотта.

— Их влияние построено на других основах, но, в принципе…

— Господин маг принадлежит к одному из этих семейств?

— Он бастард, — неохотно ответила Целесина. — Поэтому обделен должным воспитанием. А то, что он выглядит под стать вашим придворным — это влияние крови отца. Сожалею, ваше величество, большего я вам сказать не могу.

Заклинание прослушивания прервалось. Королева кивнула, бросив на Жорота еще один странный взгляд, и поднялась, открывая заседание.

В зал ввели герцога Грейди и посадили напротив судейского стола. Старик выглядел собранным и решительным.

Поднялась Лотта, ее решительный голос разнесся под сводами зала:

— Господа, я предлагаю, чтобы в зале присутствовал наследник герцога Грейди, граф Рени!

Змей вскинулся, но промолчал. Видимо, прекрасно понимал, что его мнение учитываться не станет ни под каким видом.

Протестующих не нашлось. В зал вошел высокий молодой человек, сопровождаемый Карсеном, невозмутимо поклонился под перекрестьем взглядов. Для своего возраста он выглядел слишком взрослым — Регьен говорил пятнадцать-шестнадцать?

— Садитесь, граф, — сказала Лотта.

Молодой человек вновь поклонился, начертил в воздухе светящейся вязью «Благодарю, ваше величество, за то, что разрешили мне присутствовать» и сел на свободное место. Надпись продержалась еще несколько секунд и растворилась. Колдун хмыкнул про себя — оригинальное решение проблемы. Лотта, тем временем, сообщила:

— Герцог Грейди обвиняется в убийстве своего соседа, барона Нарина вместе с семейством и разрушении его замка.

— И кто же выдвигает обвинение? — язвительно поинтересовался Змей.

Жорот покосился на побледневшего Рени.

В зал вошла Мишель. Одетая в траур, с волосами, спрятанными под вуалью, она выглядела бледной и решительной.

Змей уставился на нее, как на привидение. Впрочем, растерянность старика длилась только миг. На лице появилась неприятная улыбка.

Девушка стала на место, предназначенное для свидетелей. Ее глухой, но отчетливый голос разнесся по помещению.

— Я, баронесса Мишель, урожденная Нарина, обвиняю герцога Грейди в убийстве моей семьи. Я была свидетельницей этого и готова ответить на все вопросы.

Разбирательство длилось несколько часов. В ночь нападения Мишель сбежала на свидание. Как Жорот понял, она проделывала это регулярно — ее подменяла в комнате горничная, немного на нее похожая. Когда она вернулась, то попала в самую гущу схватки. Выбраться из дома девушка уже не могла и спряталась на кухне, вместе с остальными служанками — пробиться к своим комнатам не было никакой возможности. Очень скоро замковая стража и хозяева были убиты. Женщин помоложе бандиты отделили, всех остальных перебили. Мишель видела, как герцог, сопровождаемый Хорсеном, осматривал трупы членов ее семьи, сваленные в углу двора. И он и Хорсен были в масках, но Мишель утверждала, что узнала их наверняка, не только по лицам и движениям, но и по голосам. Заклинание на ложь подтвердило, что она в этом уверена.

— Вы считаете, я не отличил бы вас от служанки? — фыркнул Змей.

— Я вас не интересовала, — жестко ответила Мишель. — Вы внимательно осмотрели моего отца, мать, братьев. Но особое внимание уделили моей сестре — Лиаре. Потому что Рени был с ней помолвлен, и он признался вам в этом неделю назад! А вы намеревались устроить его брак с дочерью герцога Вертера, моя сестра в качестве партии для Рени вас не устраивала. На труп горничной вы почти не обратили внимания — мой пеньюар и похожие волосы оказались достаточными для того, чтобы вы удовлетворились.

Пока бандиты грабили замок, Хорсен сначала сжег сваленные в кучу тела, потом что-то сделал с обугленными костями — так, что они рассыпались в пыль. Наконец бандиты вместе с пленницами и награбленным ушли в лагерь, а замок загорелся. Тоже, скорей всего, не без помощи Хорсена.

Жорот подтвердил, что на территории замка находятся останки двух-трех десятков человек, обработанные именно теми магическими методами, о которых говорила Мишель. И сообщил, что в таком состоянии они идентификации не подлежат.

Девушку засыпали вопросами, она уверенно отвечала. Практически у каждого аристократа был, пусть плохонький, амулет проверки на ложь и они уточняли детали — те, которые казались им важными, одновременно выявляя возможные несоответствия в свидетельских показаниях.

Змей попытался сначала доказать, что свидетельства Мишель нельзя принимать во внимание, поскольку она слишком потрясена гибелью родных и выдает желаемое за действительность. Когда вызванный в пять минут целитель подтвердил полную адекватность девушки, герцог принялся выдвигать совсем уж дикие аргументы — например, что баронство Нарина передается по мужской линии и поэтому Мишель не может носить после смерти всех мужчин семьи эту фамилию. Мол, вместе с мужскими потомками род закончился, а не родственники не могут предъявлять подобные претензии.

После очередного герцогского логического изыска, Лотта прекратила разбирательство, заявив, что пора переходить к голосованию. Из семнадцати человек двенадцать высказали уверенность в виновности герцога, Медведь в том числе. Двое воздержались, Трое проголосовали за невиновность. Жорот постарался запомнить всех пятерых — похоже, ему в этом придворном котле вариться еще долго, пора начинать разбираться, кто есть кто.

Лотта пронзительным взглядом уставилась на Змея и сообщила:

— Я пользуюсь последней возможностью дать вам, герцог, оправдаться. Для этого вы должны ответить на вопросы, однозначно и недвусмысленно, так, чтобы вас можно было проверить на ложь. Вы присутствовали в замке барона Нарина, в ночь нападения?

Змей, замерев, с прямой, как палка, спиной, молчал.

— Напоминаю, отказ отвечать приравнивается к признанию вины.

Старик, повернув голову, в упор взглянул на своего внука. Молодой граф сидел с невозмутимым лицом, но бледность и лихорадочно блестящие глаза выдавали его отнюдь не спокойствие. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, затем Змей отвел взгляд.

— Вы будете отвечать? — требовательно спросила королева.

— Нет.

После оглашения признания вины герцог не произнес ни слова. На этот раз, вопреки ожиданиям Жорота, публичное представление со смертной казнью не планировалось. Змею тут же, в зале суда, дали бокал с ядом.

Старый аристократ выпил его сидя, даже после смерти ухитрившись сохранить достоинство — тело так и осталось сидеть на стуле, чуть откинувшись на спинку, руки уверенно лежали на коленях, только голова безвольно упала. Казалось, герцог спит.

Аристократы, переговариваясь, стали расходиться. Жорот нашел взглядом молодого графа… Хотя, уже герцога. Рене оживленно говорил о чем-то с Мишель, причем не посредством светящихся букв, а с помощью жестов — традиционного языка глухонемых. То есть так говорил Рене, Мишель отвечала ему тихо и словами, а он, вглядываясь в ее губы, продолжал жестикулировать.

Колдун покосился на труп. Он был более чем уверен, что ему еще с ним работать. И, конечно же, оказался прав.

Рене подошел к Лоте и быстро вывел в воздухе фразу — он просил забрать тело деда. Но королева покачала головой и что-то тихо сказала ему. Затем, найдя Жорота взглядом, повелительным жестом приказала ему подойти.

— После ритуала допроса тело возможно сохранить? — негромко спросила королева, невозмутимо глядя ему в глаза. Скорей всего, спрашивала она для Рене.

— Увы, ваше величество, мой уровень некроманта не столь высок. После моего допроса тело однозначно превратится в прах.

— К сожалению, Рене, я не могу позволить вам присутствовать на допросе, — негромко и раздельно проговорила Лотта, в упор глядя на молодого человека. — Информация, которой предположительно обладает ваш дед, является государственной тайной. Но то, что от тела останется, вам отдадут. Завтра жду вас на аудиенцию, вы не забыли?

Рене, восприняв это, как и положено воспитанному человеку, сигналом к прощанию, очень быстро исчез. Причем выходил из зала он вместе с Мишель. Тело герцога перенесли в подвал. Жороту было все равно, где проводить ритуал, но королева опасалась лишних ушей.

В комнате для допросов находилась Лотта, неизменная Целесина, Регьен и Саура. Тело герцога уже лежало на столе, освобожденное от одежды — несмотря на возраст, сильное и подтянутое. Колдун невольно прикинул, что лет двадцать Змей наверняка еще прожил бы. Причем именно прожил, а не просуществовал — полноценной, активной жизнью. Для короткоживущего почти предел. Воин…

Кошана собиралась уйти, но Регьен настоял, чтобы она осталась, аргументируя это вероятностью срочных арестов. Жорот, впрочем, не очень-то в это поверил. Безопасник просто хотел таким способом предоставить кошане какую-то информацию, либо ввести ее в «круг избранных», либо преследовал еще какую-то цель, которую колдун вычислить не мог.

Готовясь к ритуалу, Жорот, буквально, взмок. Церемониальная одежда, от которой он не догадался избавиться, была очень плотной, в практически непроветриваемом подвале было слишком жарко. Перед тем, как поднимать труп, колдун, извинившись перед дамами, попытался снять хотя бы камзол, предварительно спрятав кинжал в пространственный карман. И не смог — как оказалось, камзол застегивался на спине. Кошана, чуть фыркнув, помогла ему разобраться с застежками. Жорот поблагодарил, отложил мешающую деталь одежды, заодно сняв цепь, оставшись в рубашке, да и ту расстегнув, насколько позволяли приличия, и взялся за дело.

Труп отозвался легко — никаких ограничивающих заклинаний на герцоге не было. Допрос Змея проводили попеременно — Регьен и Целесина, дополняя друг друга, а иногда чуть не повторяя вопросы, отличающиеся лишь незначительными оттенками.

Картина, определившаяся буквально за полчаса или час, расставила все по своим местам. Герцог, еще смолоду бредивший возвращением его роду трона, посвятил этому всю свою жизнь. Несколько неудачных покушений — еще на деда Лограна — заставили его сменить тактику. Змею не было еще тридцати, когда он заполучил к себе на службу Хорсена. Теперь герцог находился в равном положении с королевским домом — присутствие там Кецетина давало правящей семье значительный перевес. Следующим шагом Змей планировал перетянуть весы на себя. Однако Кецетин оказался слишком предусмотрительным и все атаки герцога отбивались. На то, чтобы защититься, аналитического уровня Кецетина хватало. На то, чтобы определить источник нападений — нет. Змей, балансируя на грани невозможных комбинаций, ухитрился не выдать себя. Но вечно так продолжаться не могло.

Наконец Хорсен разыскал бывшего друга Кецетина, якобы умершего, а на деле сменившего уровень Сил. Хорсен никогда не жил в Клане и к Черным относился абсолютно спокойно — возможно, и сам не переходил лишь потому, что чувствовал — у него банально не хватает для этого таланта и желания рисковать. Хорсен сумел заинтересовать Черного и тот принялся помогать Змею. Сначала маги и герцог были уверены, что победа — дело нескольких месяцев. Однако Кецетин нейтрализовал все их нападения. Первой реальной победой была смерть мужа Лотты. После этого Черный вошел в азарт, правда, и плату за помощь требовал немалую — но это как раз Змея не смущало — жертвоприношения его не останавливали — мало ли вокруг быдла. В заговор втянули среднего сына Медведя, одновременно очерняя старшего. А обручение Рене с Эйприл обеспечило восхождению отпрыска Змея на трон законные основания. Конечно, для этого необходимо было под корень уничтожить правящую сейчас семью и братьев Эйприл. Но это уже вопрос техники и времени…

Только вот внук не вовремя влюбился в симпатичную глупенькую соседку. И никакие объяснения деда, что Лиара, практически бесприданница, ему не ровня, молодого человека не останавливали. А упрямством Рене отличался фамильным. Тогда Змей попытался решить все одним ударом — уничтожить нежелательную семью и, заодно, прикончить Лотту, наняв под это дело чуть не целую армию, в полторы сотни человек.

Но все пошло не так. Сначала Кецетин привез мага-клановца, на поверку оказавшегося значительнейшим камнем преткновения. У Лотты неожиданно появилась еще одна сильная союзница-советчица, как будто уже двоих имеющихся магов ей было недостаточно. Потом смерть Черного — событие абсолютно невероятное, непредсказуемое! — и даже устранение среднего отпрыска Медведя не уравновесило эту потерю. Правда, смерть Кецетина, преданного и убитого собственной хозяйкой, казалось, хоть немного качнуло чаши весов в сторону удачи Змея. Но это лишь казалось. Клановец обыграл Хорсена, заставив его бежать, лишив Змея важнейшего союзника. Теоретически, Хорсен мог вернуться, после того, как гости покинули герцогский замок. Но маг не отличался мужеством и не стал рисковать. После этого герцогу ничего не оставалось, как только пытаться самому довести план по убийству Лотты до конца, только это могло довести его до — такой обманчиво близкой! — цели. Но, лишенное поддержки Хорсена, нападение в значительной мере было обречено на провал. Так и оказалось — теперь герцогу оставалось лишь отказаться от своих планов и затаиться, надеясь, что и на этот раз его роль в событиях не всплывет.

На вопрос Регьена, насколько Рене был посвящен в планы деда, Змей безжизненно ответствовал, что мальчишка слишком наивен и молод, чтобы можно было ему хоть что-то доверять.

Жорот, в ответ на молчаливый вопрос безопасника — амулеты проверки на ложь мертвецов не сканировали — сообщил:

— Он не может лгать. Просто не в состоянии.

Лотта кивнула. Допрос, похоже, подошел к концу. Колдун уже порядком устал, но терпеливо ждал, пока ему разрешат «отпустить» труп. И Регьен и Целесина сообщили, что они закончили. Жорот взглянул на Лотту. Неожиданно королева, чуть усмехнувшись, поинтересовалась:

— Грейди, чем вы так раздосадовали господина мага?

Поморщившись, колдун покосился на Лотту. Аристократка нашла время для праздного любопытства, ничего не скажешь!

Ответ Змея был несколько нецензурно сформулирован, но, как и следовало ожидать, полностью правдив:

— Господин маг, по моим сведениям, с момента своего появления не трахался с мужчинами. И я постарался исправить эту досадную оплошность — тем более, что его предпочтения мне стали понятны, как только я увидел его безответную влюбленность в вашего целителя.

Жорот замер под перекрестьем взглядов присутствующих и выругался — к счастью, про себя. Вот же глазастая скотина… Не будь Змей трупом, сам бы прикончил. Колдун прикусил губы, чтобы не высказать Лотте все, что он думает о ней и ее дурацких вопросах. Змей, тем временем, в своих откровениях останавливаться не собирался.

— Жаль, что он оказался столь разборчивым. Можно было бы разыграть неплохой гамбит.

— Вы ошибаетесь, — неожиданно выдохнула Лотта. — Это невозможно, я бы заметила!

— Это так же верно, как то, что вы, ваше величество, заинтересовались господином магом. И шансов у вас, смею уверить, никаких, — мертвый голос Змея, тем не менее, ухитрился прозвучать ехидно.

Лотта побелела. Жорот замер, растеряно уставившись на королеву. Впрочем, его ступор длился не больше секунды. Колдун склонился, вежливо и безэмоционально сообщил:

— Я прекрасно осознаю, что недостоин вашего высочайшего внимания и что господин герцог ошибся, принимая желаемое за действительность

Когда он выпрямился, королева была почти спокойна, выражение лица и глаз было ледяное, она бросила:

— Благодарю, я узнала все, что хотела, — и вышла из комнаты, сопровождаемая Целесиной.

Регьен покосился на колдуна:

— Его можно отпускать, господин маг.

Жорот провел рукой над телом, наблюдая, как Змей рассыпается в пыль. Ухитрился-таки цапнуть, даже после смерти… Ч-черт… Ну, одна радость — Лотта тоже свое получила. О чем он вообще думает?

Когда он поднял голову, кроме Сауры, в комнате никого не было. Кошана смотрела с грустным выражением, развернулась и тоже собралась уходить. Жорот догнал ее, обнял:

— Ты что? Мало ли, что там Лотта себе намечтала…

— Она добивается своего. Всегда. И не терпит соперниц, — отозвалась Саура.

Жорот воздухом поперхнулся, чуть отодвинул кошану от себя, чтобы посмотреть ей в лицо:

— С ума сошла? Да я лучше со змеей в постель лягу!..

— Признание дорогого стоит, — раздалась насмешливая реплика от двери. — Ты змей с детства боялся до рева.

Целесина зашла очень тихо и теперь с ехидным выражением смотрела на обнимающуюся парочку. Кошана сделала еще одну попытку отстраниться, но явно неуверенную. Старуха хмыкнула и приказала:

— Значит, так, мальчик мой. Лотта дала тебе месячный отпуск — исчезни, чтоб духу твоего не было и близко, понял? За это время я ее в норму приведу.

Жорот требовательно посмотрел на Целесину:

— Вы добьетесь, чтобы она отпустила и Сауру, на то же время, что и меня.

Кошана вновь протестующе дернулась, но колдун не выпустил ее из объятий. Тихо сказал:

— Тебе тоже надо отдохнуть.

«Иначе точно сорвешься. Как бы ты не воспринимала Лотту, уступить ей второй раз ты не сможешь. И наделаешь глупостей. Не хочу, чтобы еще и ты…»

— Я, конечно, хотел бы, чтобы ты поехала со мной. Но решать тебе.

Их прервал задумчивый голос магички:

— Пожалуй, это рационально… Ты не свободен — на этом можно сыграть как на дополнительном козыре. Но пока тебе лучше ей на глаза не попадаться. Вам обоим. Так что уезжайте прямо сейчас. Но это не снимает с тебя нашего соглашения, учти!

— Ч-черт, — колдун нахмурился. — Я сразу уехать не смогу. Мне еще портал к баронскому замку завтра ставить. И с управляющим встречаться.

Целесина решительно положила руку ему на плечо.

— Давай мне координаты я их подкорректирую и сама поставлю. Хорошо, поняла. Управляющего я отправлю домой, там с ним и встретишься. Все? Срочные дела кончились? Брысь. Оба. Момент, — она сунула колдуну какую-то вещицу. — С твоим целителем я встретиться уже не успеваю, просто отведешь его в министерство внешней безопасности, вызовешь Райдена, передашь ему это и мальчишку заодно. Я с ним уже говорила. Счастливо.

— И куда теперь? — поинтересовалась кошана, когда они оказались за дворцовой оградой, на площади.

— За Ларсеном, — сообщил Жорот, останавливая такси. — Потом в Клан, за детьми. А там решим.

Он пропустил Сауру перед собой в машину и, перед тем, как сесть, невольно оглянулся на дворец. Колдун мог поклясться, что оттуда за ними наблюдают. Причем вполне определенные глаза. Но это не его проблемы, честное слово. Пусть Целесина разбирается со своей подопечной. А он — на целый месяц, а, может, и больше, — выкинет из головы этот сумасшедший дом, в котором ему угораздило очутиться…