"Тропическая жара" - читать интересную книгу автора (Дай Сюзанна)

Глава 10

– Самый стойкий холостяк на всем Юге, – медленно повторил Девин. – У меня такая репутация?

Он думал было уклониться от ответа на вопрос Бритни, как всегда делал раньше, когда речь заходила о его нежелании жениться. Но он знал, насколько важным для Бритни было замужество, и решил, что она заслуживает правды.

– Помнишь, какой замечательной любящей супружеской четой были мои родители? – спросил он. Бритни кивнула. – Это была одна видимость.

Она уставилась на него, явно шокированная:

– Что ты имеешь в виду?

Сначала запинаясь, потом все более уверенно, Девин рассказал Бритни всю историю – историю, которой он никогда никому не рассказывал. Он выплеснул все свои воспоминания – воспоминания маленького мальчика, который день за днем смотрел, как его родители дома ведут себя, будто не знакомы, зато в обществе превозносят друг друга до небес.

– Я не знала, – сказала Бритни, сжимая его руку. – Ты, должно быть, считал, что любовь – это грязная, бесчестная игра.

Девин кивнул:

– Да. А потом все эти гнусные разводы, через которые прошли многие мои друзья, только усилили мое отвращение к институту брака, – добавил он.

Сердце у Бритни упало. Как могла она надеяться, зная теперь прошлое Девина, что он когда-нибудь изменит свое мнение? Но ее понимание его отвращения не уменьшило боль, которую чувствовала при мысли о том, что они никогда не построят семьи, как она надеялась.

– Я всегда сомневался, что вообще смогу кого-то полюбить, – сказал Девин, глядя вниз на Бритни и ощущая, как смягчается его сердце – удивительное чувство, разбуженное ею.

Он никогда не переставал удивляться, как сильно и глубоко полюбил ее. Лежа на пляже на Большом Каймане и глядя на наслаждающуюся солнцем Бритни, он поймал себя на мысли о том, каково это – быть женатым на ней? Дни и ночи – вместе, всегда. Впервые за всю жизнь эта картина, представшая его внутреннему взору, показалась теплой и заманчивой, без всяких всплесков напряженности, которые неизменно ассоциировались с браком.

Но глубокое сомнение – страх, что, если он женится на Бритни, все каким-то образом переменится, – оставалось, не спешило уходить. Его отношение к браку слишком долго было запачканным и опозоренным его прошлым, чтобы просто исчезнуть. Но что удивляло его больше всего, так это то, что на самом-то деле ему хотелось, чтобы сомнения вдруг исчезли, и он почти верил, что так и будет. Что любовь Бритни сможет заставить страх смениться надеждой.

– Ты перевернула с ног на голову все, во что я верил, – сказал Девин, нежно убирая волосы с ее лба.

Бритни почувствовала, как сердце екнуло, пропустило удар. Она неистово хотела знать, что он имел в виду – только то, что теперь поверил в любовь, или она может надеяться, что он также изменил и отношение к женитьбе?

Она хотела, должна была это знать. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но единственное, что смогла выдавить из себя, было:

– Ты… хочешь обедать в обеденном зале или закажем еду сюда?

Девин изогнул бровь, ошеломленный неожиданным поворотом в разговоре.

– Проголодалась, да? – спросил он и нежно поцеловал ее. – Ты уверена, что хочешь именно обедать? – поддразнил ее, почти не отводя губ.

Бритни обвила руками его шею и крепко прижала к себе.

– Я сказала “пообедать”? – хрипловато спросила она. – Забудь об обеде.

Окутанная его теплом, она забыла о еде. И на какое-то время забыла обо всем.

– Девин?

Бритни потянулась и прикоснулась к пустой половине постели рядом с собой, открыла глаза и обнаружила, что в каюте Девина она совершенно одна. Приподняла голову, но вновь откинулась назад, наслаждаясь окутавшим ее мужским ароматом.

Наверное, Девин отправился завтракать, поняла она. Сама она хотя и наслаждалась проблесками утреннего карибского солнца за окном около их стола в обеденном зале, но так и не привыкла вставать к завтраку. Она предпочитала валяться в постели, радуясь своему отпуску.

Этот круиз, начавшийся было с сомнительным успехом, оказался лучшим временем в ее жизни. У нас будет лучшее время в жизни, пообещал ей Девин при посадке на лайнер, вспомнила Бритни. Тогда она не поверила ему.

Она улыбнулась сама себе спокойной, загадочной улыбкой, вспоминая о днях, когда они занимались любовью. За ночью, когда они вернулись с Большого Каймана, последовал день, проведенный на Ямайке. Они загорали и любовались видами, вместе ходили пешком к Большому водопаду. Никогда в жизни Бритни не смеялась так много и не была такой мокрой.

И не любила никого так, как любила Девина. И то, что он отвечал ей взаимностью, было до сих пор новым и волнующим ощущением. Она едва могла поверить, что действительно услышала от него эти слова, когда вдруг осознала, как долго она их ждала.

Они провели свой последний день в море, нежась на палубе, гуляя и держась за руки. Даже просто быть вместе уже казалось достаточно. Они достигли некоей уютной близости, смешанной с сексуальным магнетизмом, вскипающим при каждом их прикосновении друг к другу. Бритни даже не знала, что такие отношения возможны между мужчиной и женщиной, хотя и мечтала о них.

Они надеялись, что Девин сможет поменять свой билет на самолет так, чтобы они могли добраться вместе до Чарлстона. Мысль о том, чтобы расстаться раньше, чем необходимо, казалась невыносимой им обоим. Бритни посмотрела на часы, вспомнив о том, что скоро должна быть готова покинуть лайнер.

Ей еще столько всего надо уложить, вдруг осознала она. Бритни встала и быстро надела белое платье для коктейлей, в котором накануне ночью танцевала с Девином. Они оказались в его каюте около полуночи, вспомнила она и вспыхнула от удовольствия. И предались восхитительной, упоительной страсти.

Бритни вдруг отчетливо припомнила, что ни одного раза из всех, что они занимались любовью в последние дни, не надевала неглиже, и рассмеялась. Они были слишком нетерпеливы, слишком жаждали друг друга, чтобы она тратила время на соблазнительное одевание.

Остановившись перед бюро, она лениво скользнула взглядом по беспорядку в поисках расчески. Спутанная копна волос падала на плечи. Бритни отодвинула в сторону стопку ежедневных рекламных листовок, обнаружила фотографию и, радостно улыбнувшись, принялась ее разглядывать. Со снимка смотрело ее собственное изумленное лицо, пойманное корабельным фотографом во время посадки в Майами. Девин, обнимающий рукой ее плечи, весело улыбался.

Она совершенно забыла об этой фотографии. А вот Девин вспомнил и купил. Ее сердце переполнялось счастьем, которое принесли ей эти последние дни.

Положив фото обратно на бюро, она заметила спрятанную под фотографией и рекламными листовками открытку. Сгорая от любопытства, она подняла ее, отметив, что это та самая открытка, которую Девин купил для Бобби в первый день их путешествия. Та самая, с пышногрудыми красавицами на Семимильном пляже.

Наверное, Девин забыл даже о Бобби, подумала она, но, случайно повернув открытку, с удивлением увидела текст, написанный ясным размашистым почерком.

Сразу же заметив свое имя, Бритни уже не смогла отложить послание.

“Бобби, все прекрасно. Не волнуйся о Бритни и ее “охоте за мужем”. Я постоянно держу ее под наблюдением. Считай, что моя миссия выполнена. Девин”.

Пальцы ее задрожали, а губы мгновенно пересохли, когда она дочитала открытку.

“Он знал, что мне необходим отдых, – вспомнила Бритни. Так Девин объяснил ей свое присутствие на теплоходе, когда она потребовала разъяснений. – Он действительно не хотел, чтобы билет пропал. Он, кажется, упоминал о том, чтобы не давать скучать мне”.

Она молча смотрела на открытку. Миссия выполнена. Несвязные, запутанные обрывки разных разговоров с Девином пролетали в ее мозгу. Он пытался отговорить ее от поисков мужа. Он предлагал ей отсеивать неподходящих кандидатов, потом найти нужного мужчину. И, наконец, сказал, что сам любит ее.

“Еще он говорил, что не собирается шпионить за мной для Бобби”, – вспомнила она с болью во внезапно остановившемся сердце. Желудок ее неприятно сжался. Она вдруг осознала, что так сильно сжала открытку, что смяла ее.

Эй! Ты пропустила потрясающий завтрак!

Бритни подняла глаза. Девин закрыл за собой дверь каюты и остановился, заметив оцепенение Бритни, застывшее выражение лица. Потом взгляд его упал на открытку.

– Зачем ты отправился в это путешествие? – тихо спросила Бритни. Она должна была знать ответ прямо сейчас, несмотря на то болезненное жало, что пронзило ее сердце. Прошедшие дни были раем. Внезапно эти драгоценные мгновения с Девином показались жутко нереальными.

Девин внимательно смотрел на Бритни, и мрачное предчувствие закралось в его голову, когда он заметил опустошенность в ее глазах. Он совершенно забыл об этой открытке. Он написал ее в первый же день путешествия и сразу забыл об этом. Девин хотел только успокоить Бобби и сделал это максимально понятным тому способом.

– Ты сказал, что отправился в круиз не для того, чтобы шпионить за мной, – торопила его Бритни, и сомнения ее росли с каждой секундой, пока Девин медлил с ответом.

– Я не следил за тобой, – наконец сказал Девин. – Бобби действительно беспокоился о тебе. Он хотел убедиться, что у тебя не будет никаких неприятностей…

– Неприятностей? – Бритни ощутила такую горечь, когда повторила это слово.

– Он беспокоился, что ты можешь увлечься каким-нибудь неподобающим мужчиной – таким, который воспользуется тобой, твоей неопытностью, – объяснил Девин.

Бритни засмеялась холодным резким смехом.

– Воспользуется мной? – эхом откликнулась она. – Как? Может, так, как это сделал ты – когда лгал мне, выполняя свою миссию? – Слезы гнева и боли навернулись было ей на глаза, но она мгновенно загнала их обратно. Все, что случилось между ней и Девином в последнюю неделю, казалось подозрительным. Особенно его любовь.

– Я никогда не лгал тебе, – продолжал настаивать Девин, придвигаясь к Бритни. Она отпрянула, будто в нее ударила молния. – Я люблю тебя, – нежно промолвил он.

– Прекрати! – Бритни отвернулась, не в состоянии больше смотреть на него. – Почему я должна верить, что это правда? Согласно твоей собственной открытке, наша с тобой любовь для тебя не более чем способ выполнения твоей миссии – просто игра. Ты же говорил, что отправился в это путешествие, чтобы отдохнуть, а не шпионить за мной…

– Я не провел с тобой ни одной минуты с намерением шпионить или подглядывать за тобой, – долетел до нее в наступившей тишине его негромкий голос.

– Точно. – Бритни повернулась и сквозь раздвинутые занавеси долго смотрела на появившиеся на горизонте очертания Майами. Потом снова перевела взгляд вниз, на открытку. – Я хочу знать, что значит “миссия выполнена”?

– Это ничего не значит, – помолчав, ответил Девин. – Просто глупая формулировка. – Сейчас, прочитав свои слова глазами Бритни, он понял, как он был не прав. Отправляясь в круиз, он согласился выполнять предложенный Бобби план. С самого начала этот план был абсолютно неудачным и несправедливым. – Ты же видишь, я не послал эту открытку.

– И какова же была твоя “миссия”? – Бритни до сих пор стояла, отвернувшись.

Девин вздохнул. У него не было выбора. Он не мог продолжать защищать Бобби сейчас, когда все это причиняло Бритни такую боль. Его собственные переживания в этот момент не значили ничего. Все, о чем он мог думать, – это как показать, как доказать Бритни искренность его чувства к ней. Он не мог допустить, чтобы она считала все это игрой. Особенно сейчас, когда она только-только снова начала верить в себя.

– Бобби беспокоился о тебе, – начал Девин.

– Это я уже знаю, – холодно ответила Бритни и наконец повернулась, чтобы внимательно посмотреть ему в лицо. – Но есть огромная разница между просто беспокойством и таким пренебрежительным отношением к человеку, когда считаешь возможным манипулировать им, его жизнью.

Ее слова снова напомнили Девину о том чувстве вины, которое он ощутил, когда Бобби попросил присматривать за его сестрой. Бритни абсолютно права. Они с Бобби оба вели себя так, будто у нее нет ни разума, ни способности самостоятельно принимать решения.

– Я совершил ошибку, согласившись присматривать за тобой во время путешествия, – признал Девин. – Когда Бобби не смог поехать, он отдал мне свой билет. Мне был совершенно необходим отдых – это чистая правда. – Выражение лица Бритни оставалось настороженным. – Бобби был просто вне себя, – продолжал Девин. – Он думал, что ты выйдешь замуж за кого-нибудь на Карибах.

– Значит, такова была “миссия”? – мягко спросила она. – Удостовериться, что я не выйду замуж? – Боль затопила ее, когда она вспомнила отношение Девина к браку. – Ты сделал все, чтобы убедиться в этом, правда? – Девин открыл рот для ответа, но она снова перебила его: – И какие тебе были даны полномочия для достижения этой цели? – Бритни снова повысила голос. – Мой брат сказал, что ты можешь переспать со мной, если это будет необходимо? Это было последним средством, дабы воспрепятствовать моему общению с разными неприемлемыми типами на борту?

Девин одним прыжком преодолел разделяющее их небольшое пространство. На этот раз, когда она попятилась, он последовал за ней, обхватил ее, притянул к себе.

– С того самого мгновения, как я увидел тебя в Майами, я совершенно забыл о договоре с Бобби. Я начал влюбляться в тебя задолго до того, как понял это. Я знал только, что ты завладела каждой моей мыслью, во сне или наяву.

– Хватит притворяться! – закричала Бритни, вывернувшись из его объятий.

– Я не притворяюсь, – настаивал Девин. – Я хотел тебя для себя самого, не в состоянии был вынести даже мысли о том, что кто-то другой может прикоснуться к тебе. – Он снова потянулся к ней, взял ее руку. – Сначала я совсем запутался. Никогда раньше я не чувствовал ничего такого по отношению к любой другой женщине. Знал только, что должен быть рядом с тобой, и находил любые предлоги, чтобы ты позволила мне это.

– Я не могу тебе верить, – сказала Бритни, отнимая руку. – Ты знал меня почти всю жизнь и никогда не проявлял ни малейшего интереса. До тех пор… до тех пор, пока я не стала твоей “миссией”, некой игрой. – Тут другой страх захватил ее. – И ты не был влюблен, когда я выглядела по-другому. Даже не захотел меня поцеловать, – напомнила она ему их неудавшийся поцелуй на злополучной вечеринке.

– Я говорил тебе, что тогда не был готов…

– А сейчас готов? – Бритни снова недоверчиво потрясла головой.

– Я люблю тебя…

– Алан тоже говорил, что любит меня. И лгал мне, и делал все возможное, чтобы контролировать меня, манипулировать мной. – Бритни смотрела на Девина затуманенным болью взглядом. Она мучительно хотела поверить, что он любит ее.

– Это не одно и то же, – сказал ей Девин, надеясь вопреки всему, что она все же поверит ему. Но, зная, сколько боли ей причиняли в прошлом, понимал, что шансы близки к нулю. – Я никогда не хотел сделать тебе больно. И я влюблен не в твою внешность, – продолжал настаивать он, глубоко уязвленный страхами, прозвучавшими в ее голосе. – Я люблю тебя, Бритни.

– Как я узнаю, когда именно на прошлой неделе я перестала быть “миссией”? – тихо спросила она, глядя на Девина полными боли глазами. – Если вообще перестала?

Все надежды Девина разбились вдребезги.

– Я не знаю, – ответил он, сдаваясь.

Сердце Бритни сжалось: она так хотела поверить Девину, знать, что его любовь к ней – настоящая. Но, оглядываясь назад, на прошедшую неделю, чувствовала, что смотрит на все сквозь кривое стекло. Что настоящее, а что – нет, различить было невозможно.

И только в одном можно было быть уверенным точно. Девин не брал на себя никаких обязательств, не давал никаких клятв. Он был по-прежнему свободен, так свободен, как, по его собственным заявлениям, всегда и хотел оставаться. Свободен, как человек, выполнивший свою миссию.

– Что я могу сделать, чтобы ты мне поверила? – спросил Девин.

Только одно – единственным образом, вспыхнуло у нее в мозгу. Но она немедленно прогнала эту мысль.

– Ничего, – безразлично ответила она, вернувшись мысленно в его прошлое.

Девин смотрел, как Бритни повернулась и пошла к двери. Когда она потянулась к дверной ручке, он вдруг отчетливо понял, что она сейчас уйдет, и рванулся к ней. Он схватил ее руку, удержал. Он хотел что-то сказать, что угодно, чтобы не дать ей уйти. Отчаянно перерыл все свои мысли, но не нашел правильных слов.

Секунды бежали.

– Путешествие окончено, Девин, – тихо сказала Бритни. – Миссия выполнена.

Она осторожно протянула руку, открыла дверь. Он смотрел вслед Бритни и первый раз в жизни ощущал, что его сердце разбито.

– Бритни почти не разговаривает со мной.

Девин с трудом оторвал глаза от своего письменного стола, посмотрел на мужчину, прислонившегося к двери его офиса. Ясные голубые глаза Бобби Грэма тут же напомнили ему о Бритни.

Три недели, прошедшие после окончания круиза, голова Девина была занята мыслями исключительно о ней. Несколько раз он пытался звонить ей, но потом отказался от этих попыток, когда понял, что она поставила автоответчик, чтобы знать, кто звонит. Сначала он оставлял сообщения, но она ни разу не позвонила.

Думал было зайти к ней домой, но отказался от этой мысли. Если она не поверила ему на теплоходе, то бесполезно снова говорить, что он любит ее. Это ничего не изменит.

Девин еще не знал, как убедить ее, что их любовь не была игрой. Не одну бессонную ночь провел он, размышляя об этом.

И лишь одно он знал абсолютно точно – он никогда не сможет и не захочет отказаться от нее.

– Странно, что она вообще хоть как-то разговаривает с тобой, – наконец сказал Девин, устало откинувшись на спинку своего кожаного кресла, когда Бобби осторожно уселся напротив. Бобби вздохнул.

– Сегодня, знаешь ли, ее день рождения, и она даже отказывается пойти со мной куда-нибудь. – Он снова вздохнул. – Прости, что втянул тебя в эти неприятности. Я просто очень беспокоился о Бритни. Но она права… Ты знаешь, она обвинила меня, что я не принимаю ее всерьез.

Девин пристально смотрел на друга.

– Я тоже не принимал ее всерьез, – согласился он после некоторого размышления, вспомнив, как смеялся предположению Бобби, что Бритни собирается “поймать” жениха на борту теплохода.

Он повернулся на своем вращающемся кресле и уставился вниз, на центральную деловую улицу Чарлстона. Он вспомнил, что стал чрезвычайно серьезно относиться к Бритни с того момента, как увидел ее. Но тогда было уже поздно. Поздно стало с того момента, как он согласился следовать предложенному Бобби плану.

– Я пообещал Бритни, что отныне никогда больше не буду пытаться вмешиваться в ее жизнь, – раздался у него за спиной голос Бобби. Девин щурился на яркое полуденное солнце, слушая эти слова. – И я выполню свое обещание. Мне как-то не приходило в голову, что вопрос замужества так важен для нее. Думал, что это временное явление, связанное с ее разводом. Но, кажется, семья действительно очень много значит для нее. Я не должен был…

Он замолчал, когда друг резко повернулся к нему.

– Она все еще ищет мужа? – спросил Девин.

– Я же сказал тебе, она практически не разговаривает со мной, – ответил Бобби и нахмурился, увидев напряженное выражение лица Девина. – Но она как-то упомянула, что работает над статьей по поводу службы видеознакомств.

– Видео – ты имеешь в виду эти заведения, куда ты можешь пойти и выбрать кого-нибудь на основании видеоинтервью? – спросил Девин, и перед его внутренним взглядом замелькали картины, как Бритни просматривает ролики и выбирает среди множества незнакомцев. Снова мгновенно ожил инстинкт защитить ее. – Что, если она сама решит попробовать найти себе пару таким путем? Ты позволишь ей пойти куда-нибудь с совершенно незнакомым человеком? – возмущенно закричал Девин.

– А что ты хочешь, чтобы я делал? – крикнул Бобби в ответ. – Она оторвет мне голову, если я вмешаюсь еще хоть раз! Я отказываюсь – она должна принимать решения самостоятельно. Никакого вмешательства, помнишь?

Девин нахмурился, сразу вспомнив, что Бобби прав. И все же перспектива возобновления Бритни “охоты на мужа” потрясла его до глубины души. Он думал, что у него есть время – время, чтобы дать Бритни подумать и понять, что их любовь была настоящей, истинной. Сейчас Девин вдруг почувствовал, что оно внезапно окончилось.

– И почему это ты так беспокоишься, если Бритни… О Боже! – Глаза Бобби расширились, будто его посетила совершенно невероятная мысль. – Ты влюбился в нее. – Он подождал, давая Девину шанс опровергнуть это заявление. Но когда тот промолчал, Бобби усмехнулся. – Хотел бы я иметь возможность как-нибудь…

– Нет, – прервал его Девин, зная, что такое вторжение не приведет ни к чему хорошему. Это касается только его и Бритни. – Ты прав. Никакого вмешательства.

Между ними воцарилось молчание.

– Она знает о твоих чувствах? – наконец прервал его Бобби.

Девин взглянул на него, ощутив внезапную боль в сердце.

– Она знает, – медленно ответил он. – Но не верит.

Спустя несколько часов, прохаживаясь взад и вперед по задней веранде своего пляжного домика, Девин все еще вспоминал этот разговор с Бобби. Закат окрасил мягкими золотыми и оранжевыми бликами волны Атлантики, разбивающиеся о берег где-то вдали.

Его двухэтажный дом, выстроенный на берегу Пальмового острова вдали от Чарлстона, смотрел на тихий песчаный пляж. Обычно Девин наслаждался покоем, солнцем и морем. Но сейчас он ощущал томительное, гложущее одиночество, не покидающее его с последнего дня путешествия и становящееся сильнее день ото дня.

Никогда раньше не испытывал он такого одиночества. Он упивался минутами, когда был один, хотел быть один. А сейчас ощущал пустоту – огромную дыру в сердце, там, где раньше была Бритни. Он ничего не знал об этой дыре, пока Бритни не показала ему, какой радостью может быть наполнена его жизнь.

Теперь же он знал и ощущал эту пустоту. После разговора с Бобби чувство, что Девин потерял Бритни навсегда, стало еще глубже, еще темнее.

“Как я узнаю, когда именно на прошлой неделе я перестала быть “миссией”? Если вообще перестала?” – прозвучали в его памяти слова Бритни.

Он не мог упрекнуть ее за эти подозрения. Он был не в своем уме, когда согласился выполнить “миссию”, возложенную на него Бобби. И теперь Девин потерял Бритни. То, что его любовь была настоящей, а “миссия” – бессмысленной с самого начала, не имело теперь никакого значения. Единственное, что имело значение, – то, что он потерял Бритни.

Тот первый момент, когда он увидел красавицу в Майами у бассейна, вспыхнул перед его внутренним взором, когда он смотрел вдаль, на воду. Вся она была – солнечные локоны и шелковистая кожа, с бесконечно длинными ногами и невинно обольстительными глазами, навсегда приковавшими его к ее душе.

Она захватила его в это мгновение. А когда он понял, кто она такая, он увяз еще глубже, очарованный знакомой приветливостью в сочетании с новой живой искоркой уверенности и целеустремленности, которые интриговали и гипнотизировали его, пока он не понял без тени сомнения, что должен сделать Бритни своей.

Девин резко остановился и стоял, оцепенев, пока внезапное осознание формировалось в его мозгу. Он искал способ убедить Бритни, что время, проведенное ими вместе, не было миссией – или игрой. Он истерзал себя бессонными ночами.

А ответ все время был здесь.

Широкими шагами прошел он через заднюю дверь в дом, задержавшись лишь, чтобы взять с кухонного стола ключи от своей черной “мазды”. Через несколько секунд он был уже на шоссе, направляясь к мосту, соединяющему Пальмовый остров и Чарлстон.