"Штабс-капитан Круглов Книга I" - читать интересную книгу автора (Исаев Глеб Егорович)

Глава 8

– Ну, нельзя же так, – Расстроено скривился ротмистр, когда Сергея доставили в знакомый уже кабинет розыскного отделения. – Поймите, вы теперь не принадлежите себе. И обязаны сохранять полное инкогнито.

Ротмистр в волнении поднялся со стула и прошелся по комнате. – А вместо этого вы ввязались в совершенно бесполезную авантюру… Как это называть? Только мальчишеством. Ладно, я еще могу понять неугомонность господина Шкуркина. Он, умница, и полиглот, однако человек увлекающийся. Его деятельность уже стала притчей во языцах для всего гарнизона… Мало, что вы отправились на глупую охоту, так еще приняли в ней самое деятельное участие…

– Простите, господин Ротмистр. – Наконец сумел вставить свое слово в страстный монолог офицера Круглов. – Позвольте мне объясниться. – Во-первых я еще вовсе не давал вам никакого ответа, тем более согласия на сотрудничество. Во-вторых, как вы себе представляете мой отказ подчиниться требованию офицера? Я все-таки военнослужащий. И наконец, отчего вы считаете мое поведение предосудительным. Разве уничтожить бандита, объявленного вне закона, проступок?

– Да речь не про то… – Сумел взять себя в руки Михайлов. – Все понимаю… Только я весьма расположен воплотить мой план в жизнь. И по рассуждению у нас имеются все предпосылки к тому. И вдруг вся операция в один миг ставится под угрозу. Своим выстрелом, возможно сами не желая того вы привлекли к себе повышенное внимание. И не только окружающих. Мне донесли, что убитый хунхуз не просто разбойник. Это один из дальних родственников знаменитого главаря местных бандитов… Чжан Цзунчана, а он наверняка уже узнал о потере. И не удивлюсь, что горит жаждой мести. Для него это дело чести. И за вашу жизнь теперь никто не даст ни полушки. Вас запросто могут убить в любой момент. Подослать отравителя, к примеру. Да просто вонзить нож в спину. Любой из вездесущих манз, которых здесь немыслимое количество может стать наемным убийцей. Китайцы относятся к собственной жизни совсем иначе, чем европейцы. Они не берегут собственную. Но и совершенно не ценят чужую. Поверьте, это очень серьезно. – Ротмистр прекратил свои хождения и остановился возле сидящего на жестком присутственном диване Сергея. – А ваш подвиг уже стал предметом всеобщего восхищения. Еще-бы…, зеленый юнец, вольноопределяющийся, снял одного из самых кровавых бандитов после продолжительного бега, с расстояния не менее ста аршин. Причем умудрился попасть ему точно в середину лба. Учитывая, что в крепости имеется немало отменных стрелков, не думаю, что кто-то из них сумеет повторить такое. – Михайлов опустился возле Круглова. – Я понимаю, что это можно списать на удачу и случай, но как вы понимаете, молва склонна приписывать таким случаям множество преувеличений…

– Что касается согласия, – раздумчиво произнес ротмистр, – а какая теперь у вас имеется вариация? Пасть от ржавого лезвия какого ни будь бродяги, или послужить своей Родине? Выбирайте. С учетом последних событий даже моя угроза отправить вас на Камчатку не станет избавлением. Поймите, дело это не быстрое, а шпионская сеть у местных бандитов налажена отменно.

Сергей, которого ничуть не убедили доводы жандарма, покосился на собеседника. – Я не против службы. Мне просто кажется не слишком хорошей идеей проникновения в агентурную среду таким способом. Моих знаний и опыта для этого явно недостаточно. И еще, прошу, не обижайтесь на мои слова, но я не разделяю вашу уверенность в реальности затеи. Имею в виду цель. Пресечь столь широко и качественно организованную сеть шпионажа. Того, что я от вас услышал достаточно, понять: Проблема куда глубже. И удалением нескольких шпионов, ничего не достичь. Нужны комплексные меры. Организация наружного наблюдения во всех злачных местах, создание развернутой сети осведомителей в среде китайского населения, а паче того, на территории пресловутой Миллионки. Создание мощного аппарата филеров, дознавателей, владеющих японским и китайским языком, и понимающими психологию этого социума. Введение более жестких, возможно даже жестоких мер по обеспечению секретности. Вплоть до смертной казни за разглашение особо важных сведений. Причем проводить карательные операции максимально гласно. Дабы устрашить и предостеречь потенциальных предателей. И еще многое, что невозможно исполнить в один год. А у нас нет даже этого. Судя по тем сведениям, что я смог почерпнуть из открытых источников счет идет на месяцы. Вернее даже несколько месяцев. Война неизбежна. И начнется она не позднее весны следующего года…

Круглов произнес непроизвольно вырвавшийся у него монолог и замолчал, несколько удивленный своим красноречием.

– Послушайте, а вы случаем не разыгрываете меня. – Внимательно глянул на вольноопределяющегося ротмистр. – Неужели я так опростоволосился, и принял вас за другого? Прибыли с проверкой мой деятельности?

– Нет, не может быть… Чепуха. – Отмахнулся Михайлов. – Не тот возраст. Хотя? Сегодня вы выглядите куда старше, чем вчера. И значительно. В чем тут секрет? А?

Сергей недоуменно повернулся к висящему напротив него зеркалу. Вгляделся в изображение, и заморгал глазами. Глядящий на него человек конечно был он сам, тот же русый чуб, задорный, курносый нос. Легкие веснушки на нем. Смущали только глаза. Они явно принадлежали опытному и умудренному жизнью человеку. А еще две глубокие складки, пересекшие лоб. Прищур и едва уловимая ироничность.

– Устал, наверное, устал. – Потер Сергей лицо, прогоняя нечаянное наваждение. Ему отчего то пришла в память, читанная в бытность студентом книжица британского автора, описавшего физиономистические метаморфозы некоего сэра Дориана.

Пожалуй…- Кивнул головой Михайлов, находясь в некотором смятении. – Но ваши слова? И отчего этакая уверенность в неизбежности военного конфликта?

Не конфликта, а полномасштабной войны. – Отозвался Круглов. – Я обратил внимание на ваши слова об активизации шпионов. А кроме того насторожил общий тон публикуемых в прессе статей. – Все они как по команде, с неистовством заклинателя, уверяют о невозможности подобного развития событий. Тогда как сама Японская сторона внезапно возобновила переговоры, касающиеся спорных вопросов. Интересна и реакция на этот демарш правительств некоторых Европейских стран. Таких, как Германия и Англия… А кроме того заокеанские Штаты… Они прямо таки открытым текстом дали гарантии о невмешательстве в случае развития конфронтации. Впрочем, я конечно могу и ошибиться. Слишком мал объем информации. Здесь скорее внутреннее убеждение.

Однако. – Задумчиво пробормотал ротмистр. – Все больше убеждаюсь, что не ошибся на ваш счет, господин вольноопределяющийся. – Что-ж, тем не менее, мое предложение остается в силе.

Сергей, которому вовсе не улыбалось продолжать неконструктивную дискуссию, попытался увести беседу в сторону. – Да, да я помню. Только судите сами. Такие события в один день… Кстати, а отчего вы столь иронично относитесь к стремлентию господина Шкуркина очистить окрестности города от хунхузов?

Несколько прямолинейный ход тем не менее дал свои результаты. Ротмистр расслабил мышцы лица, и снисходительно улыбнулся. – Отнюдь. Госпдин коллежский асессор конечно занят благим делом. Пикантность лишь в том, что он старается достичь тем и побочных целей. История эта давняя, и несколько отдающая приключенческим романом, в духе господина Стивенсона. – Давайте сделаем так. – Сейчас я распоряжусь накрыть стол к обеду. Мы с вами перекусим, а попутно я расскажу вам эту историю.

– Охотно. – Согласился Круглов, и смутился, почувствовав, как заурчало у него животе при одном упоминании о трапезе.

Ротмистр отдал краткие распоряжения и вернулся в кабинет.

– Итак. – произнес он, устраиваясь поудобнее в кресле. – Начало этому было положено еще в одна тысяча восемьсот шестьдесят восьмом году. Речь идет о небольшом островке близ поста Находка, что в четырехстах верстах южнее Владивостока. Этот клочок суши площадью чуть более полутора сотен десятин именуется в честь древнего князя Аскольда, и славен тем, что на нем имеются залежи самородного золота. Собственно он и был открыт благодаря отряду военных моряков, высадившихся на него и обнаруживших несколько сотен китайцев, занятых добычей. Первая попытка освободить его от незаконных хозяев с треском провалилась. Солдаты были наголову разбиты отлично вооруженными и организованными бандитами. Однако со второго раза самоуправных старателей удалось выселить. Причем и в этот раз не обошлось без убитых и раненых. Что было несколько странно. В ту пору китайцы еще не горели желанием вступать в открытое противодействие регулярной армии. О степени их раздражения говорит и тот факт, что возвращаясь на свою территорию они сожгли и разграбили несколько пограничных сел.

Ротмистр взглянул на слушателя. – Впрочем, это лишь предыстория. – Главное в том, что отбившие остров солдаты обнаружили на прииске всего несколько фунтов превосходного самородного золотого песку. После строгого спроса пленные показали, что все добытое на протяжении длительного срока золото грузилось на шаланды и вывозилось в неизвестном направлении.

А через несколько дней, когда операция по выдворению китайцев перешла с суши на море, на одной из захваченных шаланд, солдатами была обнаружена сумка с китайскими картами и документами.

Бумаги в срочном порядке отправили для перевода и расшифровки в поселок Сучан. Однако до места назначения отряд не добрался. Его настигли хунхузы, высадившиеся с кораблей и бросившиеся в погоню за документами.

Не прекращая рассказа, Михайлов поднялся и направился в столовую, жестом поманив за собой Сергея. – Посланные на выручку русские воинские части вновь догнали и разбили "краснобородых", но бумаги, отбитые китайцами, исчезли…

Лишь со слов безграмотных солдат, ранее видевших эти карты, стало известно, что на них изображен какой-то остров. Документы "всплыли", на острове Русском через несколько лет, когда там проводилась операция по разгрому баз китайских пиратов. Обнаружились, и вновь пропали. – Выдержав интригующую паузу, продолжил рассказчик.

И вот совсем недавно, наш общий знакомый, помощник полицмейстера, господин Шкуркин, который является ярым энтузиастом розыска этих мистических богатств получил агентурные сведения, что в одну из бухт острова Казакевича, прибыла шайка хунхузов, имеющая при себе некие документы, касающиеся якобы потерянных сокровищ…

Вот и вся причина его невероятной активности. – Окончил рассказ ротмистр.

– Теперь мне ясно, отчего господин асессор был столь оживлен, и даже остался на берегу, когда нас грузили на судно. Очевидно он решил обыскать все еще раз… – Припомнил Сергей и осекся, внезапно вспомнив о найденных им бумагах, которые он прибыв в казарму вынул из под ремня и сунул в рундук, лежащий на хранении у полкового баталера.

Круглов замолчал и приступил к обеду, не проронив больше ни слова. – Он принял решение и теперь желал убедиться в верности своих рассуждений.

– Как ни оттягивай, а наступает момент, когда нужно решать. И понимание, что от этого шага зависит все, только мешает. Сознание, отыскивая новые доводы за и против, начинает метаться из одной крайности в другую.

Помогла в мучительном выборе, услышанная байка.

– Я согласен с вашим предложением, господин ротмистр. – С плеча рубанул Сергей, когда они вернулись в кабинет. – Однако с одним условием. Прошу дать мне время осмотреться.

– А и не ждал я другого…- С видимым облегчением оживленно потер ладони ротмистр. – Есть в вас, сударь нечто такое…, сразу и не объяснить. Сердцевина, что ли. Стержень. Впрочем, до начала работы много воды утечет. Потребуется вас обучить многому. Конспирации, основам нашего ремесла… Да мало ли. Хотя, говоря по совести, я и сам по части розыска шпионов пока не большой специалист.

Дальнейшее слилось в сплошную череду событий. Ротмистр, явно успев продумать все загодя, отдал короткие распоряжения унтер-офицеру. -Господина агента… Переодеть.

– Служебные документы мы переправим в канцелярию комендантской роты. Числиться и даже получать жалование вы будете там. Только на бумаге. Да, и еще… Поскольку обмундирование вам теперь не понадобится, мало того может оказаться ненужной уликой, сейчас вас проводят в нашу костюмерную и переоденут.. С этой минуты вольноопределяющийся Круглов обязан испариться, исчезнуть. Для всех вы убыли к месту прохождения службы. Не думаю, что кто-то сумеет вас признать, но для пущей важности, мы подумаем над мерами предосторожности. Разработаем легенду. Кстати вам будет выбрана и новая фамилия. Несомненно, что вам будет положено денежное содержание… на первом этапе около сорока рублей… Впоследствии, оно непременно станет повышаться. Вы сможете при желании отправлять его куда вам заблагорассудится. Деньги на оперативные траты, увы довольно скромные, но они будут выдаваться вам по графе безотчетного расходования.

– А вот теперь главное. – С отчетливым вздохом произнес ротмистр, вынимая из громадного сейфа, лист хрусткой бумаги. – Сие называется поручительство о сохранении тайны и прошение о приеме на службу в розыскное подразделение отдельного корпуса жандармов в качестве секретного сотрудника.

Сергей принял из рук будущего руководителя бумагу.

…Вступая в сотрудничество с Его императорского величества…, жандармским отделением, обязуюсь…

Убористый текст занял две страницы.

– …Должен, обязан, надлежит, не вправе… И всего несколько разрешительных пунктов.

– Кхм.- Сергей запнулся о зияющий провал в тексте. – Что означает слово псевдоним?

– Секретность обязательное требование нашей работы. – Отреагировал ротмистр. – Условное имя… для отчетов, докладов, и прочее. Не желаете поучаствовать? Предлагайте, только имейте в виду, нужно учесть некоторую связь с вашим настоящим именем…

– Можете не продолжать. Я понял. – Ответил Сергей, и глянул на перекрестие рамы на большом, давно немытом окне. – Шарик. -Это возможно?

– Шарик? Шарик…- Повторил Михайлов на разные интонации кличку агента,. – ну если вам нравится… хорошо, я согласен. Хотя… Ладно. Логическая связь с вашей истиной фамилией имеется, и в то же время никаких намеков на внешние признаки.

Видно было, что ротмистр не желает начинать сотрудничество со спора. Он вынул из письменного набора перо, аккуратно обмакнул его в чернильницу и вписал агентурный псевдоним в специально оставленный для этого пробел в тексте.

– Теперь ваша очередь, господин Шарик. – Произнес он и едва сдержался, что бы не фыркнуть. – Не удержался, пардон, больно уж похоже на количку собачью. Впрочем, простите…

Михайлов вновь набрал чернил на кончик пера. – Извольте подписать. Здесь и здесь. Дата Полное имя и роспись…

Он осторожно промокнул росчерк пресс-папье и уложил лист в роскошную папку с выдавленным на ней орлом. – Поздравляю, господин Круглов. Настоящим договором вы открываете новый этап вашей биографии. Поверьте, это почетное и… ответственное дело. Надеюсь, что вы с честью…

– Извините, господин ротмистр. Агитация теперь уже ни к чему. Я все взвесил, и обдумал. – Сергею стало неловко слушать обязательную филиппику.

– Хм. – Михайлов смутился и потрогал пальцами свой роскошный ус. – Я и сам не большой охотник до пустого словопрения, тогда я скажу вам нечто куда более приятное. – Одновременно с этим документом, завтра же я подготовлю прошение в соответствующую инстанцию, на внесение вас в списки кандидатов на прохождение испытания в офицерский чин. Такое преимущество исключительная прерогатива нашего ведомства.

– Мы специально не упоминаем о возможности подобных преференций, дабы не подвергать кандидатов излишнему искушению.

– Благодарю. – Сергей помедлил. Он с легкостью мог бы составить ответный спич, должный выразить его верноподданнические настроения, однако ограничился вежливым кивком.

Закончив разговор на мажорной ноте, ротмистр нажал кнопку, расположенную на краю стола, вызывая служащего.

Одну минуту… – покривился ротмистр. – Вечно этот Евпатий исчезает. Одну минуту. – Повторил он и вышел из кабинета.

Сергей, которого процедура вербовки ввела в некоторое замешательство, задумчиво откинулся на стуле. – Не совершаю ли я ошибку? – Мелькнуло у него в мозгу запоздалое опасение. Он повернул голову и мазнул взглядом по столу. Заметил едва прикрытый другими бумагами лист. Судя по измятому и потрепанному виду документа, ротмистр не единожды перечитывал его.

Повинуясь наитию, Сергей скосил глаза и вчитался в неровные строчки.

… должны принимать, как бесспорные, все советы относительно Сотрудника, с тем, что бы он не сделался в ваших глазах предателем по отношению к своим товарищам. Вы так же обязаны понимать, что без негласных агентов ничего нельзя знать, что делается в вражеском лагере.

Вы должны беречь агента, как любимую женщину, с которой вы находитесь в нелегальной связи. Берегите ее, как зеницу ока. Один неосторожный ваш шаг, и вы ее опозорите. Помните это, относитесь к этим людям так, как я вам советую, и они поймут вас, доверятся вам и будут работать с вами честно и самоотверженно. Штучников гоните прочь, это не работники, это продажные шкуры. С ними нельзя работать. Никогда и никому не называйте имени вашего сотрудника, даже вашему начальству. Сами забудьте его настоящую фамилию и помните только по псевдониму.

Сергей воровато глянул на приоткрытую дверь и продолжил чтение уже с другого бзаца:

"…Помните, что в работе сотрудника, как бы он ни был вам предан и как бы он честно ни работал, всегда, рано или поздно, наступит момент психологического перелома. Не прозевайте этого момента. Это момент, когда вы должны расстаться с вашим сотрудником. Он больше не может работать. Ему тяжело. Но здесь недопустимы сантименты. Вам необходимо отчетливо и крепко понять. Человеком движет целый сонм желаний. – Тщеславие, гордыня, порок… Спросите себя, можете вы поручиться, что оставленный вами человек не вздумает, по той или иной причине, разбалтывать те сведения что стали известны ему в силу особых условий деятельности. Решайте сами, но помните, что вы отвечаете за сохранение тайны не только во время работы с сотрудниками но и после завершения оного…

Куглов оторвался от текста, метнул взгляд вниз страницы и прочел фамилию автора афористичных рекомендаций: Начальник Московского охранного отделения корпуса жандармов Зубатов.

– Идемте. – Произнес крепыш в форме жандармского унтер-офицера, заглядывая в дверь. – Господин ротмистр распорядился подобрать вам платье. – Косноязычно сообщил он, пропуская Сергея вперед. – Спускайтесь вниз…

Окончив переодевание за расписанной драконами ширмой, Сергей глянул на отражение в мутноватом зеркале. – Старомодный костюм, сорочка из дешевого полотна, котелок с измятыми полями и выцветшей лентой на тулье. – Провинциальный, средней руки служащий… Однако смутило зрителя не это. Он всмотрелся в свое лицо. -" Странно, отчего оно кажется совершенно чужим?

– Ну вот… Отлично. – Жизнерадостно, возможно чуть наиграно, произнес ротмистр, входя в гардеробную. – Не самое лучшее, однако, в нашем деле это как раз и недопустимо. Нельзя привлекать к себе внимание. Неприметность- вот главное качество. Впрочем, все зависит от легенды. Но об этом после. – Замахал он ладонью. – Сейчас ваша главная задача поселиться в снятой для вас квартире. И постарайтесь не выходить из дома…, хотя бы первые дни. Столоваться вы будете у хозяев. Полный пансион оплачен.

Итак. Вы прибыли из Москвы. Техник железнодорожного ведомства. Ожидаете пароход для убытия к месту службы… в Харбин. Ваш чемодан, с отметками местного багажного отделения, мы приготовили.

Михайлов щелкнул пальцами, припоминая о чем то маловажном. – Да, кстати, едва не забыл. Сейчас из казарм доставят ваше личное имущество. Переложите в чемодан, и он не будет выглядеть бутафорией. Вроде все? – Оглядел он преобразившегося агента. У ворот нас ждет экипаж. Он доставит вас в Офицерскую слободу. Квартира, которую вам подобрали, принадлежит вдове артиллерийского капитана Брюханова. Дама благонадежная, однако, не стоит расслабляться. Встречаться с вами мы будем на конспиративной квартире. Вот адрес. О времени и дате я сообщу почтовой карточкой. Но это случится только через пару дней. А пока, обживетесь.

Поездка в пролетке по ухабистой мостовой ничуть не располагала к созерцательности. Мало того, Ванька, везший его, вел себя словно ломовик. Он то и дело взмахивал кнутом, подстегивая тощую лошаденку, и оглашал окрестности забористым матом, распугивая идущих по своим делам пешеходов.

Наконец поездка закончилась. Преодолев неглубокий овраг, конный экипаж выбрался на пригорок.

Улочка, застроенная разномастными домишками, брех дворовых собак, сонные куры, деловито ковыряющиеся в золе.

– Глушь, Саратов. – Вполголоса процитировал Сергей.

Тем временем пролетка качнулась еще раз, и замерла. -Полтинничек, будьте любезны, барин. – Проорал возница, оборачиваясь к седоку.

– Пассажир крякнул, но торговаться не стал. Вынул из кармана нового пиджака кошелек, и расплатился.

– Премного благодарен, ваше сиятельство. – Извозчик оглушительно щелкнул кнутом, и огрел лошадь по костлявому крупу.

Заселиться в предназначенную для него комнату в выстроенном из толстых бревен доме удалось без проволочек. Хозяйка, опрятная, средних лет женщина лишних вопросов не задавала. Вручила постояльцу ключ, ткнула пальцем в расположенную на отшибе уборную, и удалилась.

Оставшись в комнате, Сергей опустился на потертый стул. Уперся ладонями в виски и замер. – Все казалось диким, неправдоподобным сном. Долгая поездка в плацкартном вагоне, хунхузы… плен, чудесное избавление, участие в экспедиции на остров, летящее с обрыва тело… И наконец вербовка в тайные агенты жандармского отделения.

Однако секундная слабость исчезла. Сергей торопливо расстегнул казенный чемодан, порылся в туго скрученном узле исподнего и вынул наружу свиток. Оглянулся на дверь, и медленно, боясь увидеть вовсе не то, что ожидал, расправил сухой пергамент.

Так и есть. Подковообразный контур, выведенный черной тушью, извилистые линии обозначающие складки местности, разглядел жирный крест, возле которого виднелся замысловатый иероглиф. Но ни он, ни два длинных столбца, похожих на разбегающихся тараканов символов, ничего не прояснили.

– То, что это карта было бесспорно, но вот имеет ли она отношение к спрятанному золоту?

Прижав план, вазой, Сергей тяжко вздохнул и задумчиво уставился в пыльное, оконное стекло.

– Ну и что дальше? – Задал себе сакраментальный вопрос начинающий кладоискатель. Положим, что это и есть карта, на которой обозначен клад. Единственное, что известно, это лишь название острова: Аскольд. Однако к сомнительной перспективе отыскать сокровища, он получил малоприятную роль жандармского агента. Стоит ли Париж мессы?

Вечерние сумерки неожиданно стремительно превратились в ночь. Сергей зажег оставленную хозяйкой трехлинейную лампу, убрал заветный свиток обратно в чемодан и улегся на скрипучую кровать.

Лежать на пахнущем чужим домом белье было неприятно, однако усталость победила. Не прошло и пяти минут, как молодой человек спал, подложив сложенные корабликом ладони под щеку.

Сон упал неожиданно. Да был ли то сон. Пронесся перед внутренним взором калейдоскоп событий. Пересказать их Круглов вряд ли бы сумел. Слишком уж непохожим на привычный мир было все в этом сне. Скорострельные, завораживающие, невероятно красивые в своей убийственной мощи, орудия убийства. Рычание страшных с громадным длинным стволом над широкими гусеницами машины, извергающие столбы огня. Пресекающий ночную, беззвездную тьму трассы, летящих куда-то огоньков. Всполохи огня на горизонте.

И вдруг, перекрывая все, нависла над ним оскаленная в безмолвном вопле антрацитовая физиономия. Пятнистый берет, лихо заломленный на гладком, блестящем черепе. Белки выпученных глаз, рафинадный частокол зубов, и длинные, невероятно мускулистые, с розовыми как у младенца ладонями, руки, тянущиеся к горлу Сергея. Они почти сомкнулись, казалось еще миг и страшный человек сомнет, разорвет свою жертву. Но вместо этого чернолицый враг замер, и сложился пополам, наваливаясь на рукоять ножа, торчащий из его пятнистой со множеством причудливо разбросанных карманов куртки. Видеть, как мгновенно мутнеют белки его глаз, переплетенные нитями рубиновых сосудов…

Очнулся вдруг. Уставился в темноту, прислушиваясь к прерывистому стуку сердца. Провел языком по пересохшим губам. – Что это? Вопрос повис в пустоте, а на смену ему пришел другой. – Какого ж хрена? В сексоты на старости лет? Совсем сбрендил. А после многоярусное, с вычурно непотребное ругательство.

Нельзя сказать, что Сергею эти слова были неизвестны. Он даже примерно представлял что они означают, однако составить из них настолько изысканную конструкцию? Это явно было ему не под силу.

Сергей вскинулся с мокрой простыни, и попытался отыскать стоящую в головах лампу. С трудом, едва не обрушив на пол, ухватил светильник, чиркнул толстой спичкой и запалил фитиль.

Из сумрака выплыл громадный хозяйский шкаф, круглый стол с поблескивающей на белой скатерти Мальцевской фрктовницей.

"Никого… Впрочем, а кому тут быть? – Попытался взять себя в руки Сергей. – Может… Ни каких вариантов".

Посидел еще с десяток минут, дождавшись, пока сердце перестало колотить в грудь. Понемногу глаза начали слипаться. Сергей опустил голову на подушку и задремал.

Растревоженное ночным кошмаром сознание погрузилось в сонное забытье.

Засов сдвинутый хитрым крючком медленно сдвинулся в сторону. Входная дверь едва слышно скрипнула, отворяясь. Прошелестели почти невесомые шаги обутых в мягкую кожу ног. Злоумышленник неторопливо, словно находился не в чужом доме а в собственной кухне оглядел комнату. Мгновение, и в руке одетого в черное человечка оказался почти невидимый в лунном свете, клинок. Злодей сделал несколько шагов, сумев при этом ни разу не скрипнуть старыми половицами, и остановился возле спящего. Миндальные глаза незваного гостя обшарили укрытую в полумрак комнату в поисках нужной вещи, задержались на стоящем у стола чемодане. Преступник сделал короткое движение к цели, но передумал, решив, как видно, сперва покончить с жертвой.

Плавно развернулся и поднял руку с зажатым в кулаке оружием на уровень груди, собираясь ткнуть жертву. Но за долю секунды до этого толстое одеяло взлетело вверх, гася силу смертоносного удара. Стегнул по узким глазам другой его край. Пол исчез из-под ног грабителя.

Сергей проснулся окончательно, и сообразил, что сидит на полу, сжимая в ладони рукоять ножа. Который, в свою очередь довольно невежливо упирается в шею укутанного наподобие египетской мумии человека.

– Кто, что? – Круглов заморгал глазами, пытаясь осознать, что произошло. Все это казалось продолжением странного сна. Только вместо белозубого африканцы на сбитых половиках лежал маленький, узкоглазый азиат.

Говори, кто таков, чего здесь искал. – Мозг отчего-то мгновенно связал несостоявшегося убивца с упрятанным на дно чемодана свитком.

…Гаспдина… Дети… Умирай

Гаврил сказать… деньги твоя много…

Произнес незнакомец напоследок и замолчал.

– Ты ж меня скотина зарезать хотел? – Изумился Сергей.- А сейчас простите, извините… И при чем тут…

Или скажешь, спокойной ночи пожелать мне пришел? -Закончил обличительную речь Круглов и озадачено затих. Странным ему показалось все. Во первых он с трудом но разобрал, что его незваный гость просит прощения, и убеждает, в своем нежелании убивать.

– Господина, смотри надо, не нож, дерево… – Приободренный тем, что его слова оказались поняты, затарахтел упакованый в кукуль, коверкая русский язык.

– Хм? Действительно деревяшка. – Сумел ущупать рыхлую тополевую структуру зажатого в руке предмета Сергей. – И зачем?

– Твоя просыпалась, увидя, бояться…, замолчи, и сама отдавай.

– Так ты что, разбудить меня хотел? – Уже совсем развеселился неловкой попытке Круглов.

– Разбуди, разбуди. – Согласно закачал головой кореец, сопровождая жест тихим постукиванием затылка об пол. – Если твоя спи, значит моя воровать. Полохо. А так нет, чуть – чуть мало, забрать можно… Сын, жына, самсем кушай нет… Помирай…

– Неужто совсем? – Удивился Сергей, не смотря на трагичность ситуации. – И все равно, не стоило…

Он задумчиво глянул на щуплую фигурку ночного татя, решая, как поступить с лиходеем.

– Убивай позалуста… Только не здесь. На улица, за ворота моя бросай. Просу…- В голосе корейца прозвучала готовность к любому исходу.

– А отчего же на улице? – Сергей пожал плечами.- Я тебя лучше свяжу, а утром в участок сдам.- Решил он сложную дилемму.

– Луцсе убивай. – настойчиво повторил азиат. – Позалуста.

– Ага, делать мне больше нечего. – Поморщился Круглов. – Нашел тоже… убийцу. Но тут он с огорчением вспомнил про категоричное предупреждение ротмистра. – Вот, что, пожалуй… Сергей дотянулся к висящим на стуле брюкам. – Вот, держи и проваливай. Он свернул в комок несколько купюр, и сунул за шиворот незадачливому разбойнику.

– Проваливай. -Круглов встал с колен и отбросил в сторону бутафорский нож. – Долго тебя уговаривать?

– Сапасиба… – Кореец выпутался из одеяла и медленно, постоянно кланяясь и приседая двинулся к двери, не смея повернуться к Сергею спиной.

– Брысь.- Кому сказал. – Не выдержал тот и легонько притопнул ногой.

Азиат выскользнул за дверь и растворился в темноте коридора.

" Дурдом, – пробормотал Сергей поводя озябшими плечами, – поспать не дадут… В три шага добрался к дверям, и накинул крючок. Не прошло и минуты, как он, мирно спал, завернувшись в спасшее его одеяло.