"Звезда полынь" - читать интересную книгу автора (Астраханцев Александр)

Сцена 1

Освещена правая половина сцены. Дверь распахивается, входит взволнованная Валентина Васильевна; она в парадном костюме, с сумочкой в руке, но босиком. Следом, жуя на ходу, входит Павел Степанович, одетый по-домашнему: в тренировочных брюках, майке с короткими рукавами и шлепанцах. В одной руке у него раскрытый журнал, в другой — тапочки для Валентины Васильевны. Валентина Васильевна проходит к зеркалу, мельком оглядывает себя в нем и поправляет прическу.

Павел Степанович (подходит к Валентине Васильевне и бросает ей под ноги тапочки). Вот твои тапочки… Чего такая взволнованная? Что-то еще случилось?

Валентина Васильевна (надевая тапочки). Спасибо. (Взглядывает на Павла Степановича). Опять жуешь на ходу? Павлик, ну сколько можно говорить: ужин в холодильнике! Трудно разогреть? (Садится на диван, массирует себе лодыжки).

Павел Степанович. Ты же знаешь, не люблю один ужинать — хотел тебя подождать.

Валентина Васильевна. Лентяй!.. Господи, как устаешь за день на каблуках!

Павел Степанович (садится рядом на диван и утыкается в журнал). Я давно тебе говорю: пора переходить на мягкую обувь.

Валентина Васильевна. Хочешь записать меня в старухи? Не выйдет!.. И оставь в покое журнал — поговорим серьезно!

Павел Степанович. Мне завтра выступать, надо подготовиться.

Валентина Васильевна. Речь о судьбе сына, а тебе хоть бы хны!

Павел Степанович. Ну, хорошо, хорошо. (Откладывает журнал). Так что у тебя?

Валентина Васильевна. Я разговаривала с адвокатом. Он говорит: от суда не отвертеться. (В отчаянии всплескивает руками). Славке грозит два-три года! Они ведь там его сломают: он такой ранимый, взрывной, он не выдержит!

Павел Степанович. А свидетели-то, свидетели были? Славка ж говорит — не было?

Валентина Васильевна. Оба милиционера — они и свидетели. И эта женщина тоже… Кошмар, что она пишет! Чтобы наш Слава…

Павел Степанович. Ты хочешь, чтобы я занялся?

Валентина Васильевна. Ну, наверное…

Павел Степанович. Я ж никогда с этими чертовыми органами не связывался.

Валентина Васильевна. Ты боишься?

Павел Степанович (раздражаясь). Ничего я не боюсь — мне просто некогда!

Валентина Васильевна. Павлик, но ведь речь о судьбе сына! Они ж засудят его — такие все злые, мстительные! И откуда в них столько злобы?

Павел Степанович. А где он сам? Почему это его волнует меньше, чем нас?

Валентина Васильевна. Потому что молод, не понимает.

Павел Степанович. Когда ж научится? Я в его годы, знаешь!..

Валентина Васильевна. Ой, Павлик, хватит, не время сейчас про твои годы! Ты у нас молодец, но не все ж такие!

Павел Степанович (ворчливо-обиженно). Не хотите меня слушать, а когда петух клюнет, я — выручай, да?

Валентина Васильевна. Адвокат говорит: у сына вашего есть отклонения в психике… Может, говорит, попробовать к психиатру? Он возьмет у следователя решение на экспертизу. Только, если диагноз подтвердится, надо будет пройти курс лечения.

Павел Степанович. Не верю я нашим психиатрам.

Валентина Васильевна. Но не в тюрьме ж ему сидеть!

Павел Степанович. Не знаю, не знаю.

Валентина Васильевна. Почему ты такой: чуть что — самоустраняешься?

Павел Степанович. Ну, своди.

Валентина Васильевна. Наша Галина говорит: надо взятку давать.

Павел Степанович. Кому взятку?

Валентина Васильевна. Не знаю!.. Следователю, прокурору, судье.

Павел Степанович. И ты готова?

Валентина Васильевна. Но я же никогда не давала! Как это делать? Ума не приложу!

Павел Степанович. На меня не расчитывай. Это — конец всему, уж лучше пусть сидит.

Валентина Васильевна. Вот всегда ты так!.. Нет, Паша, надо что-то делать!

Павел Степанович. А в психушках, я слыхал, ужасные вещи творятся.

Валентина Васильевна. У тебя представления прямо как у деревенской бабки. Я взяла просмотреть несколько журналов психиатрических. Они теперь совсем другие: вооружены психоанализом, Юнга, Выготского изучают, полно научных разработок. Разве ваша наука не продвинулась за последние, скажем, двадцать лет?

Павел Степанович. Хэ, сравнила! Наша отрасль дает прибыль экономике!..

Стремительно входит Вячеслав; он в легкой спортивной одежде, со спортивной сумкой на плече, что-то поет про себя.

Вячеслав. Привет! Заседаете?

Валентина Васильевна. О тебе думаем.

Вячеслав. И что придумали?

Валентина Васильевна. Пойдем с тобой к психиатру — адвокат советует.

Вячеслав. Зачем?

Валентина Васильевна. Тебя засудят — у тебя нет свидетелей.

Вячеслав. Как так можно: меня избили — и меня же засудят? Так быть не должно, пускай судят — я им такое на суде устрою!

Валентина Васильевна. Господи, что ты несешь?

Павел Степанович. На твоем месте я б был посерьезнее.

Вячеслав. Извини, пап, но природе угодно, чтоб каждый был самим собой.

Павел Степанович. Вместо того, чтоб слушать, у тебя одни отговорки. Напился, понимаешь, натворил черт-те чего, с милицией связался!..

Вячеслав. Ну сколько можно говорить: они первые напали!

Павел Степанович. А женщину кто оскорблял? Тоже они?

Вячеслав. Я не оскорблял!

Павел Степанович. Пойди и докажи это следователю!

Валентина Васильевна. Господи, ну зачем сразу ругаться?

Вячеслав. Можно, я пройду в свою комнату? (Не дожидаясь ответа, проходит, берется за ручку двери).

Валентина Васильевна (вслед ему). Но ведь мы же не договорили!

Вячеслав (взявшись за ручку двери, останавливается и оборачивается). Хорошо. Мне самому записаться, или как?

Валентина Васильевна. Я разузнаю.

Вячеслав. Я, конечно, пойду — только чтоб хоть кому-нибудь доказать, что я не виноват! (Уходит и закрывает за собою дверь).

Павел Степанович. Я пошел заниматься?

Валентина Васильевна. Вот, всегда ты так…

Павел Степанович. Валюша, ну…

Валентина Васильевна. Ладно, иди. Я приглашу к ужину.

Павел Степанович уходит. Валентина Васильевна сидит на диване, опустив руки и голову. Делает над собой усилие, встает, захватывает сумку и уходит.