Побойтесь Блока!

Литература

Побойтесь Блока!

ЛИТПРОЗЕКТОР

Виктор ЗАХАРОВ, САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

В.И. Новиков – литературовед, литературный критик, автор многих критических книг, а также жизнеописания Владимира Высоцкого – тоже в ЖЗЛ. Он известен не только в литературном мире, но и в академическом – он профессор, доктор филологических наук, преподаёт на кафедре литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ (согласно ВИКИПЕДИИ), даже академик одной из сегодняшних литературных академий. Кому как не ему писать о литераторах, в том числе и Серебряного века? И вот книга об Александре Блоке. Если судить по библиографии, приведённой в конце книги, автором использован значительный объём публикаций о поэте. Надо сказать, что там, где речь идёт о биографической канве, В. Новиков достаточно последователен и точен. Он внимательно прослеживает истории дружб и страстей Блока, его отношения с женой, с Андреем Белым, с Л. Дельмас и другими. Книга написана по открытым, опубликованным источникам, в ней нет каких-либо неожиданных открытий, но есть интересные положения, трактовки отдельных моментов жизни великого поэта. Другое дело – обращение к философии Блока, к его стихам, к таким темам, как «Блок и история», «Блок и Революция». Понятно, что в последние десятилетия происходит переосмысление многого в творческой биографии и в судьбе Блока. Но до каких пределов может дойти это переосмысление, сказать трудно.

Вот показательный пример. Автор анализирует известное стихотворение Блока: «Шов между двумя половинами стихотворения незаметен, как незаметна синтаксическая небрежность в кульминационной, часто цитируемой строфе:

Что же делать, если обманула

Та мечта, как всякая мечта,

И что жизнь безжалостно стегнула

Грубою верёвкою кнута?

В третьем стихе не на месте «и что», надо бы отредактировать. Например, сделать так: «Если жизнь безжалостно стегнула…» Но у кого поднимется рука? Интонация сглаживает шероховатость, и мы произносим эти строки от своего имени, присваиваем их, не думая при этом о прототипическом контексте» (стр. 273–274).

Побойтесь Блока, уважаемый автор! Синтаксическая небрежность гения – это очередной его шедевр. У вас рука как раз и поднялась, хотя вы очень аккуратно замаскировали это желание встать вровень с поэтом. А ведь как приятно поредактировать Блока, предложить «если» вместо «и что»! В принципе сегодня это стало болезнью биографического литературоведения. Так, автор книги о Пастернаке, похваливая (именно так!) стихи поэта, одновременно обрушивается на них с критикой. Поинтересуйтесь, как он расчехвостил стихи Бориса Леонидовича на смерть Владимира Маяковского. Дрожь берёт! А Вл. Новиков, очевидно, перепутал Александра Блока с поэтами литературной студии МГУ, если начал предлагать поэту более предпочтительные варианты. Нет, всё-таки «и что», как Блок и написал в своей строфе, а не новиковское «если».

Обращаясь к теме «Блок и революция», автор тоже «передёргивает карты». В 1917 году отношение русской интеллигенции к революции было в основном восторженным. Революция отвечала идеалам российских либералов. Другое дело, что из этого получилось, по какому пути двинулась история страны. Но ни Блок, ни другие этого ещё не знали. Блок воспринимал революцию как справедливое «возмездие» – и это несмотря на свою разорённую усадьбу и библиотеку. А какова трактовка Вл. Новикова? – «Это потом, намного позже, революция станет для многих наших соотечественников синонимом абсолютного зла» (стр. 94). Профессор Новиков заговорил прямо-таки устами президента Рейгана об империи зла. Почему? Как он, бедняга, жил при этом абсолютном зле, защищал кандидатский дисер, преподавал студентам? Кривил душой, что ли? Или не относился к тем многим соотечественникам, а относился к другим, для которых страна не была синонимом зла? Вот непонятно. Зачем притягивать Блока практически за уши к антисоветской пропаганде? Александру Александровичу и без Новикова выпало немало страданий, в том числе и от новой власти, которую он поначалу всей душой принял.

Иногда Новикова посещают странные прозрения. Например, анализируя статью «О назначении поэта» автор биографии делает, в общем-то, правильный вывод: «И Пушкин и Блок – не жертвы чьего-то произвола. Трагизм судьбы обоих – это следствие конфликта личности и мира (конфликт личности и общества входит сюда как нечто более частное)» (стр. 341). Это так. Извечная тема «поэт и чернь» актуальна для любого общества. Но Новикову явно не хватает имени врага. Ему, наверное, хочется, чтобы Блока убил не мир в извечном противостоянии гению, а укокошил реальный враг, персонифицированный в машине новой власти.

Таким образом, автор заявляет о себе как о верном поборнике демократии. Молодец! Отталкиваясь от текста последнего восьмистишия Блока, написанного почти в шутку в связи со встречей с Александрой Кропоткиной (дочерью знаменитого князя-анархиста) и практически безграмотным объявлением о том, что «каждый гражданин имеет право быть сожжённым в «Петроградском государственном крематории», Новиков находит в этом «глубокий смысл»: «Всё, что советская власть дала человеку, – это возможность бесплатного сожжения его трупа. «Советское» ассоциируется со смертью, а воплощением жизни предстаёт женщина из древнего княжеского рода…» (стр. 343). Заметим, что советская власть давала многим не только возможность бесплатного сожжения, но и открывала дорогу к бесплатно защищаемым докторским диссертациям, в том числе и Вл. Новикову. Зачем же так мрачно, уважаемый доктор фил. наук?

Но пафос автора заходит уж совсем далеко – тут уже и о Блоке нет речи, сводятся счёты с прошлым, вот новый выпад в адрес давней революции: «Может быть, нынешнее неблагополучие российской жизни – следствие революционного удара теперь уже почти столетней давности»

(стр. 313). Какое глубокое утверждение!.. Только зачем так далеко ходить? А вдруг это неблагополучие – следствие недавних ударов власти по народной жизни в 1985–1991 годах, в 1993 году, в 1998 году и так далее?

Мы бы не стали останавливаться на противоречивых чувствах автора книги о Блоке к советскому, если бы они не возникали уже почти беспричинно в разных частях книги. Приятно быть борцом, когда бороться уже не с чем. Например, вот таким образом: «…в результате «неслыханных мятежей» в стране воцарилась тоталитарная власть, она ещё долго продолжала лицемерно пользоваться революционной риторикой…» (стр. 95).

Может быть, это не главное в книге о Блоке, но тем досаднее, что трагическая судьба великого поэта используется для сведения ложнополитических счётов. Кстати, коммерческий антисоветизм – черта многих авторов, сочиняющих биографии наших великих соотечественников, живших в XX веке. Особенно отличился в этом смысле А. Варламов, издавший в «ЖЗЛ» книги о Пришвине, А. Толстом, Грине, Булгакове.

К сожалению, «предъявы», высказанные В. Новиковым, отчасти делают книгу, изданную к 130-летию поэта, во многом очередной агиткой против российской истории. Это резко снижает возможную ценность новой, точнее – очередной в серии ЖЗЛ книги о поэте.

Владимир Новиков. Александр Блок . – М: Молодая гвардия, 2010. – 362(6) с.: ил. – (Серия биографий «Жизнь замечательных людей»; выпуск 1258). – 5000 экз.

Прокомментироватьgt;gt;gt;

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: