Ярослава Кузнецова Александр Малков День цветения

Адван Каоренец

Солнышко светит. Денек сегодня — прямо загляденье. Ни тебе туч серых, ни слякотной мороси, ни ледяной крупы. Совсем почти, как в Каорене. Прохладно только малость. Ну, да здесь все же не Каорен. Итарнагон родной. А как отвык, так и привыкнешь, дружище.

Выбрался я на задний двор гостиницы. С Ресом все обговорено, с полного хозяйского одобрения устроил я себе маленькую Площадку. Вот так, любезные. В гостинице живу, а в казарму на общие тренировки хожу, да еще на построения. Хватит с меня, накуковался в казарме. В Таолоре, стоять ему вечно, подобные штучки не проходят. Будь ты хоть десятник, хоть полусотник — дверь в закуток свой запереть не вздумай, не то что из казармы переселиться.

Между прочим, здесь я не один такой. Почти у половины наших — городские дома. Собственные, правда. Чай, не какие-нибудь там — королевская гвардия города Генета. Ну, а у меня городского дома пока нет, зато в гостинице вся прислуга в рот смотрит. Тоже, знаете ли, имеет свои преимущества. Определенного рода.

Подразмялся малость, облился водичкой из колодца и закурил на ступеньках заднего крыльца. Ученичок скоро придет. Он у меня обязательный. Сегодня еще разок с двумя полуторниками попробуем, и если левая его рука поведет себя более-менее так, как я прикидываю, в следующий раз позволю двуручник взять. Пусть разницу почувствует, когда обе хваталки откуда надо растут. Беда мне с ним, с Гером. От "слепыша" брать легче, чем переучивать. Правша он. Хоть удавись — правша. И левая ручонка — как чужая. Ни в какую вести не желает. Просто ни в какую. Ведь вот как случается — всем хорош рубака: и удар — дай боже, и вынослив, и опыта не занимать, — а только поставь его в пешем строю против самого завалящего нашего "пса" — двенадцатой четверти не продержится. Это потому, что не "уделяется внимание разнообразным техникам боя в качестве ознакомления, а также для общего развития". Хотя что с них взять, с итарнагонцев? Это вам не Каорен, не Побережье, куда народишко со всей Иньеры сползается. Да если б только с Иньеры! Местечко-то теплое. Выгляди — как хошь, верь — в кого хошь, а работу свою как следует делаешь — получи хорошие деньги.

— С добрым утром, учитель.

Я отсалютовал:

— Привет, командир.

Вдвоем они прискакали — капитан и молодой Эрвел Треверр. Впрочем, я же сам сказал, чтобы он, коли захочет, тоже приходил.

— Привет, — буркнул, переступил с ноги на ногу.

— Здорово, приятель. Значит, на пару сегодня?

Герен кивнул. На физиономии — некоторая неуверенность. Не зря ли притащил лейтенанта? Не зря, Гер, не зря. Тебе уже чуть-чуть есть, что показать.

— Ну, становитесь. Так. Ты, Эрвел, меч вот здесь положи, на крылечко. Возьми вон дубинку, ага, эту самую, и иди сюда. Показываю. Стойка "журавль". Не путать с "аистом". На равновесие. Держи дубину. Делай. Колено выше. Руки прямо. Прямо руки. Вот хорошо. Постой пока.

Теперь — капитану.

— Петли работал?

Улыбается:

— Старался.

— Делай. Левая рука где? Лучше. Левая, черт! Еще. Еще разок. Ага. Хорош. А ты, Эрвел, поднимай дубину, левой рукой. Как факел ее держи. Сначала. Плавнее. Хорош. Теперь передавай ее в правую. Медленно. Медленно, куда поскакал? Колено не опускай! Спину держи. Спину! Хорош. Меняй ноги.

Герену, чтобы без дела не маялся:

— Давай пока двойную петлю. Н-да-а…

— Плохо? — расстроился.

Отрабатывал, небось.

— Иди с ней ко мне, — прихватил с крыльца Эрвелово махало. — И как ты у меня меч возьмешь? А? То-то. Показываю еще раз. Ясно? Делай. Смерть моя. Ну! Вот. Повторим. Еще повторим… Эрвел, колено! Спину держи. Ладно. Хорош. Показываю. Сие — "раскачка". Вот так. Эрвел, дубину обеими руками возьми, стань прямо. Ноги пошире чуток. Ага. Ты, командир, второй меч брось пока. Поехали. Никуда не годится. От левой ноги — через верх — к правой. От правой — к ле-евой. Ясно?

Сопят. Ничего, лапушки. Станете еще у меня пехотинцами.

— Эрвел, качайся. Ты, командир, смотри. Сие — "змея". И-и-раз, два, три. Ясно?

— Вроде бы…

— Делай. Да-а… У твоей змеи, командир, позвоночник перебит. Змеи рывками не ползают. И-и-раз, два, три. Видишь? Дай-ка я тебе правую ручонку подвяжу.

Загоняли они меня. Отвык, черт побери. С одним учеником проще. А эти еще и на разном уровне… А, ладно. Где наша не пропадала.

— Хорош на сегодня. Ты, Эрвел, отжимайся. А тебе — приседания.

Герен кивнул, а Треверр интересуется:

— Сколько раз?

— Пока учитель не скажет "хватит", — объяснил Гер.

Или пока не свалишься. Есть у нас при Таолорских казармах такая развлекушка.

Пошел я к колодцу, вытащил бадейку водички, разделся, поплескался. Ух, хорошо!

— Давайте сюда!

Гер подошел, как Альберен к каштану, а Эрвел — в первый раз, не знает еще, что его ждет. Жалеть не стану.

— Штаны снимай.

— Что?

— Раздевайся и становись.

Капитан наш уже разоблачился.

Я достал из колодца еще бадеечку.

Больше всего благородному Эрвелу Треверру хотелось, по-моему, сейчас выдумать какой-нибудь предлог не лезть под ледяную воду. Но попробуй откажись, когда капитан уже и отухал, и отохал, и отподпрыгивал. Тем более, что я велел Геру:

— Передай дальше, — и обливал петушка молодого не безродный рыжак, а тот же самый капитан.

Пока они прыгали, я натянул штаны.

— Не худо бы горло промочить, после трудов праведных, — улыбается Гер.

— Я угощаю! — царственный взмах рубашкой.

У нас в Каорене новичок тоже за учителя платит.

— Что ж, прошу в трактир, господа.

Но Гер пропустил первым — меня.

— После вас, учитель.

Доволен, как попа. Не ударил в грязь лицом при лейтенанте. А оный лейтенант мрачноват слегка. Видать, ожидали мы, что мечом помашем, а нам — дрыняку в рученьки.

Вошли в зал. Рес — тут как тут, — сияет, аки начищенный чайник.

— Прошу, господа гвардейцы, вот за этот столик.

— Пива, любезный, — усаживаясь, велит Эрвел. — И закуски.

Да, вина они сейчас не пьют, последователи Альберена. Пост у них. Ну что ж, зато пивка темненького хлебнем. За Эрвеловы денежки. Рес наши вкусы знает — им светлое несет, а постояльцу — черное. И рыбку. Рыбочку. Рыбоньку. Горяченького копченьица. В Каорене, небось, по части рыбочки докой заделался, Ресто. А чего — море рядом, иди да лови что хошь, да готовь как хошь… Лучшего повара, чем найлар с Побережья, не бывает. Это потому, что я рыбу очень уважаю. Да.

— Значит, так, — отираю пальцы о штаны, — Тебе, командир, на "змею" — три дня. Годится?

Кивает.

— Ну, а ты, Эрвел, дубье найди приблизительное, да покажешь мне в пятницу "раскачку" и "журавля".

— Я в пятницу не могу, — брови хмурит, отповедь на языке — сорваться не успела. Гер встрял, Миротворец мой личный.

— Праздники, Адван. День Цветения, ты ведь помнишь?

Ну, да. День Цветения. Набольший, можно сказать праздник у Альбереновых последователей. Семейный праздничек.

— Тьфу ты! — хлопаю себя по лбу.

Гер уж недели три ко всем приглядывается, за любой пустяк отпуска лишает. Надо ж хоть пару десяток гвардейцев во дворце оставить. Н-да-а, сорвались занятьица.

— Значит, в пятницу утром я за тобой заезжаю, — говорит между тем Эрвел Геру, — Альсарена будет очень рада. Она о тебе расспрашивала.

— Что еще за Альсарена, командир? Хорошенькая?

Гер мой смутился, Эрвел-лапушка тоже замялся. Потом набрал побольше воздуха и выпалил:

— Адван, приглашаю тебя на День Цветения к нам в гости!

— В гости? Разрази меня гром, приятель, в дом советника Треверра?

— Нет, — усмехается он, — В имение. В Треверргар. В программе праздников — большая охота и прочие развлечения.

— С благодарностью принимаю.

Гер улыбается, довольный своим лейтенантом. Эрвела одобрение кумира малость утешило в жизни его тяжелой.

Вот и славненько. Проведем праздники по-праздничному. В гостях. Выпивка, закуска, девочки, которые "расспрашивают"… И прочие развлечения.

В самом деле, не в городе же торчать!