"Рай по завещанию" - читать интересную книгу автора (Крэн Бетина)

ГЛАВА 10

Рэм уложил Иден на постель, но сам не лег рядом. Она замерла в недоумении, рука машинально прикрыла полуобнаженную грудь, тело заболело при мысли, что он уйдет. Каждый нерв трепетал, всей душой Иден жаждала его прикосновения.

Рэм заметил ее волнение, приблизился на шаг, провел пальцем по изгибу нежной щечки, наклонился и запечатлел на ее устах многообещающий поцелуй.

Он, не торопясь, раздевался. Снял сюртук, принялся за перламутровые пуговицы рубашки. Под белым полотном обнажилась загорелая грудь. У Иден пересохло во рту – ведь она уже видела это. Но когда? Созерцание раздевающегося мужчины не оскорбляло стыдливость и воспитанность леди, а наоборот, возбуждало. Возможно, его тело она знает лучше, чем свое! Иден не могла оторвать глаз от игры мускулов, переливающихся под упругой, гладкой кожей. Без одежды он казался даже выше, сильнее. И более человечным.

Когда его обнаженные руки взялись за пряжку пояса, Иден опустила глаза и уставилась на его оголенные ноги. До сегодняшней ночи ей и в голову не приходило, что у лорда Рэмсея Маклина есть большие пальцы на ногах. Да, конечно, почему же нет? И мозоли, и даже шрамы. Он – мужчина, она – женщина. Мужчины и женщины встречаются, спят вместе, становятся единым целым. Наставления миссис Данливи ничем не могут помочь в брачную ночь, поскольку сегодня властвует мать-природа.

Рэм протянул руку, приподнял Иден за плечи, заглянул в глаза, полные ожидания. Испуганная девчонка исчезла, осталась женщина, ждущая наслаждения и обещающая блаженство.

Ласкающими движениями он попытался обнажить ее плечи, но вырез сорочки оказался недостаточно широк. Резким рывком Рэм оборвал тесьму, стягивающую ворот, нежная ткань заскользила, увлекаемая нетерпеливыми руками.

– Подождите… – Иден пыталась вернуть сорочку на место.

– Я ждал… Как я ждал тебя, Иден!

На несколько мгновений ткань задержалась на прекрасной груди, затем подчинилась, скользнула ниже, на талию, а его ладони обхватили две пышные округлости с розовыми бутонами посередине.

У Иден перехватило дыхание. Губы Рэма изогнулись в улыбке, он уложил девушку на постель. Она попыталась скрестить руки на груди, прикрываясь, но розовый бутон продолжал дразнить, выглядывая из-под ладони. Рэм развел ее руки и приник к соблазнительному холмику, нежно шепча в самое ухо:

– Иден, дорогая, не бойся, я не причиню тебе боли. Я только хочу любить тебя…

«Любить тебя… Любить тебя… Любить тебя…» Жаркие слова, казалось, волнами окатывают тело. Он любит ее!

Она пила его поцелуй, как драгоценную воду, обхватив руками обнаженные плечи Рэма, прижимая его к сладко ноющей груди.

Рэм быстро целовал ее подбородок, изгиб шеи, упругие соски. Его поцелуи дразнили, разжигали нежную страсть.

– О, Рэмсей… – она закрыла глаза, всем телом впитывая дикие, прекрасные чувства. – Что ты делаешь со мной? О, Рэм…

– Иден, я люблю тебя… И хочу сделать счастливой.

Каждое движение его руки, каждый поцелуй разжигали тело. Теплый ветер, казалось, овевал самые укромные части тела, лишая дыхания, унося все выше и выше на крыльях нежности. Скользя по небесам радости, Иден поняла – она должна отдаться этим чувствам, или ее сердце разобьется.

Ее руки скользили по мускулистой спине и ниже, вторгаясь в неведомые территории. Рэм продолжал покрывать тело Иден нежными поцелуями, пальцы пробегали по животу, мимолетно касались бедер и опять уходили вверх – он боялся торопить события, боялся неосторожным движением испугать пробудившуюся страсть. Наконец, решился.

– Иден, дорогая, я так хочу любить тебя, – рука нежно коснулась бедра. – Позволь мне доставить тебе удовольствие.

Смысл слов, наконец, дошел до девушки. Это не требование, скорее, мольба. Пальцы пробежали по его густым волосам, Иден притянула его голову к себе, сливаясь в страстном поцелуе.

Тяжесть мужского тела вдавила ее в постель, бедра раздвинулись, открывая нежную плоть. Боль, тепло, которые она ощущала, и были ответом. Она вздрогнула, ощутив возбужденную плоть.

– Иден, любовь моя… ты так прекрасна… – он гладил ее лицо, губы, шею, плечи, вызывая во всем теле желание.

Тело Иден выгнулось навстречу, Рэм вошел в нее упругими толчками, опасаясь потерять контроль над собой. Нет, он не должен испугать ее, иначе все пропало. Но ее лицо выражало радость – они стали единым целым, боль и напряжение исчезли.

Ее руки сильнее сжали шею Рэма, бедра невольно начали двигаться в такт его движениям, открывая новые радости. Иден застонала, голова откинулась назад, обнаженная грудь трепетала.

Все мускулы Рэма напряглись, глаза были закрыты. Все, чего сейчас жаждала Иден, – слиться с этим мощным телом, которое, казалось, навсегда стало ее частью.

Бедра извивались под его тяжестью, губы опухли от поцелуев, кожа стала влажной. Она – Счастье в облике женщины, крадущее разум мужчины, чарующее его душу.

Медленные движения ускорялись, дыхание становилось напряженней, и вот страсть достигла своего апогея, наслаждение стало почти нестерпимым, еще несколько толчков, и Рэм испытал ни с чем не сравнимое облегчение и радость свершения.

Иден ощутила нечто странное, волнующее, когда он проник в глубину ее женского естества, реальность балансировала на грани невозможного, ее увлекло в чувственную бурю, где сладкие вспышки радости были подобны молниям. Разум замер, тело онемело, задрожало от нарастающей страсти. А потом ей показалось, что она летит: тишина окутала мир, в котором ощущался только запах страсти. Прошли минуты, а может быть, часы…

Рэм лег рядом, их влажные тела соприкасались.

Прошло еще какое-то время. Иден начала осознавать реальность, вырвавшись из сладкой неги. Она вздохнула и потянулась. Вот это и есть чувственное удовольствие! Как чудесна страсть! Какое сладкое изнеможение!

Она глянула на Рэма из-под век, ставших тяжелыми. Он чувствует то же самое! Черты Маклина смягчились, его шотландский боевой дух отдыхает. Рэм лежал на боку, одной рукой обнимая талию Иден, прижавшись лицом к шелковистым волосам. Ее взгляд украдкой скользнул по его телу, остановился на мужском естестве. Она стыдливо отвела глаза, затем невольно взглянула еще раз.

Посмотрела на собственное обнаженное тело, отметив контраст своей гладкой белой кожи и его загорелого, покрытого волосками тела.

Чуть дрожа, она нащупала угол сбившейся простыни и натянула на себя. Это движение заставило Рэма поднять голову.

– Ты… в порядке? – когда она заколебалась, подбирая слова, он встревожился. – Я не слишком… тяжел для тебя? – Рэм покраснел при мысли, что он потерял голову, забыл об осторожности. Обещал не причинять ей боли, обещал быть нежным… Сейчас он не был уверен, сдержал ли слово.

– Нет, – она остановила сонный взгляд на его встревоженном лице. Это удивило, но и доставило радость.

– Нет? Ты не в порядке или я не слишком тяжел? – переспросил Рэм, чувствуя облегчение от ее умиротворенного взгляда.

– Да, – она закрыла глаза.

– Да – что? – Рэм легко тряхнул ее плечо. Улыбка тронула губы Иден, она открыла глаза.

– Это не было… – она повернула голову, чтобы лучше видеть его встревоженное лицо, – … в половину так плохо, как в… прошлый раз.

Рэма словно ударили по лицу.

– В половину плохо… – он приподнялся на локтях. Темные волосы смешно топорщились, в голубых глазах застыло смятение. Он уже готов был что-то сказать, но Иден закрыла ему ладонью рот, останавливая.

– Чудесно, Рэмсей, – она удовлетворенно вздохнула, щеки покраснели. – Действительно, чудесно. Спасибо тебе.

У него отвисла челюсть, глаза засверкали. Он еще никогда не видел, чтобы женщина так выглядела после любви… «Спасибо тебе»… Боже, она БЛАГОДАРИТ его!

– Рад, – сухо отозвался он, чувствуя одновременно и вину, и облегчение.

– И я, – прошептала Иден так тихо, что он не был уверен, действительно ли она это сказала.

В любом случае Иден больше не боится его. Рэм притянул к себе подушку, подложил под спину, натянул на колени покрывало. Еще много нужно обдумать, но пока он не в состоянии размышлять разумно. Черт побери, это же брачная ночь! И человек должен предаваться удовольствию.

Иден приоткрыла глаза. Рэм подсунул под ее голову подушку, но усталость от перенесенного наслаждения сморила, глаза закрылись, она свернулась клубочком, словно сонный котенок. На лице Рэма отразилась нежность, когда он заботливо укрыл ее простыней. Лицо девушки покоилось рядом с его плечом, одна нога легла на его колено, палец дразняще коснулся щиколотки. В эту минуту Рэм Маклин больше ничего не хотел, потому что рядом с ним лежала восхитительная Иден Марлоу.

Иден проснулась оттого, что с нее сползла простыня. Она поймала край и натянула на себя. Сердце тревожно забилось. Рэм сидел на краю постели, наблюдая за ней.

– Не хотел будить тебя, – его голос был хриплым, чувственным.

– Верю, – Иден покраснела. Как красиво его лицо!

– Я просто хотел… посмотреть на тебя.

– Лучше не стоит.

Но его взгляд не мог оторваться от пышной округлости, прикрытой простыней. Иден провела рукой по волосам, отбросила их назад, облизала пересохшие губы.

– Поздновато для скромности, дорогая, – в его усмешке было что-то мальчишеское. – В конце концов, я твой муж. То, чего я не видел, увижу рано или поздно, – голос обволакивал и очаровывал. Рука потянула простыню.

– Рэмсей, правда… я не… о!

Простыня взметнулась в воздух, руки Иден быстро прикрыли грудь. По плечам и ногам побежали мурашки. Она попыталась прикрыться длинными волосами.

– Нет, милая. В тебе нет такого уголка, который не манил бы к себе. И я хочу видеть свои владения, – Рэм ловко подхватил Иден за талию, стащил с кровати и поставил между коленями. – Дай мне посмотреть на тебя, дорогая, – он отвел назад ее тонкие запястья. Кажется, она действительно не хочет, чтобы он так смотрел, сопротивляется не сильно, но искренне. Рэм нахмурился, почувствовав укол совести.

– Иден, ты настоящая красавица. Ты больше не боишься меня? Я не сделаю тебе ничего плохого.

Он постарался заглянуть ей в глаза.

– Это… нехорошо. Смотреть на… обнаженные тела, – она споткнулась на слове «обнаженные».

– Было бы настоящим грехом не смотреть на тебя, дорогая, – он усмехнулся, встретившись с ней взглядом. Затем притворно отвернулся. – Я заслужу вечное наказание, если соглашусь с тобой.

Рэм закрыл глаза. Иден подозрительно сощурилась.

– О! – пальцы Рэма сжали ее ягодицы. – Ты ведь сказал…

– Я не буду смотреть. Но не собираюсь воздерживаться от другого.

Одним резким движением Рэм прижал Иден к себе и опрокинулся на постель, увлекая ее за собой. Закрытые глаза Рэма смущали, заставляя гадать, что же он чувствует. Хотя нет… Чувства написаны на лице. Словно зеркало, отражающее отблеск ее страсти. Поток соблазнительных чувств снова уносит Иден…

– О… – застонал Рэм, снова принимаясь за поцелуи.

Иден обвила его за шею, пальцы лениво перебирали волосы. Она знала, что будет дальше. Повторное блаженство смутило, но только на мгновение. Она сдается. И если это приносит радость ей самой, все только к лучшему.

– О, Рэмсей! – выдохнула она, пока его пальцы заскользили по изгибам ее тела.

Она вздрагивала сладкой дрожью от умелых прикосновений. Иден уже жаждала его ласк еще яростнее, чем прежде.

– Что с тобой, дорогая? – прошептал Рэм, лаская ее грудь.

– Я никогда… – язык облизал пересохшие губы, – не думала, что так бывает…

– Боюсь, я догадался об этом, когда еще был ребенком, – Рэмсей коснулся языком ее живота.

Она выгнулась, позволяя его рукам скользнуть под ее талию. Рэм перевернулся на спину, и Иден оказалась сверху.

– Рэмсей! – она покраснела и попыталась соскользнуть, но он удержал.

– Я не смотрю, – закрытые глаза на предательском лице смущали, – но зато в большей мере могу насладиться тобой с помощью других органов чувств.

Несмотря на протесты, он продолжал ласкать ее спину и плечи, пока она не расслабилась. Быстрым движением раздвинул бедра Иден, заставив обнять себя коленями.

– Нет… Рэмсей! – она рванулась вперед, но через секунду обнаружила себя сидящей верхом, железные пальцы крепко держали ее. – Пожалуйста, не нужно. Тебе не нравится? – он оторвал одну руку от ее талии и коснулся упругого соска. – Тебе будет хорошо.

Смущение, страсть пронзили ее одновременно. Его тело, зажатое ее мягкими бедрами… постепенно смущение уступило место наслаждению.

– Это кажется… неправильным, – низкий тон ее голоса выдавал страсть.

Рэм рассмеялся, взял ее руки и положил себе на грудь.

– Это неправильно, если ты не захочешь играть свою роль. Люби меня, Иден.

Глядя на его сильное тело, распростертое под ней, видя свои пальцы на его груди, чувствуя ток крови, бегущий по бедрам, Иден забыла обо всем, кроме Рэмсея Маклина. Человек, который соблазнил ее, добился ее руки, а теперь обучает – легко и чудесно – искусству любви, искусству любить и быть любимой. Она готова отдать ему всю себя.

– Посмотри на меня, Рэмсей! – приказала Иден. Его глаза чуть приоткрылись. – Посмотри на меня! И люби меня!

Рэм глянул на жену, тело которой горело страстью. У него перехватило дыхание. Он видел, как его смуглые пальцы выделяются на нежной коже груди. Рэм повернулся на бок, увлекая Иден за собой. Начал медленно входить в нее.

Иден изогнулась, подалась навстречу, руки обхватили его широкую спину, ноги обвились вокруг бедер. Ей хотелось вобрать его в себя, задержать в своем теле. Бал правило первобытное женское желание достичь полноты союза с мужчиной. И Иден подчинилась зову сердца.

Сливаясь друг с другом, они вместе оказались на вершине наслаждения. Упругое тело Рэма задерживалось в ней, он замирал, набирая все более головокружительную высоту блаженства. Ее тело извивалось от жажды быть любимой, она выгибалась под Рэмом, вновь и вновь повторяя его имя, превращая его в магическое заклинание.

Вид Иден, выгибающейся под ним, отвечающей на мужское желание, заставил Рэма потерять голову. Собственный жар почти исчез, уступая место волнам ее накипающей страсти.

Иден содрогнулась от силы страсти, застонала от восхищения и наслаждения.

Она не могла шевельнуться, не могла ни о чем думать. Сердце буквально взорвалось в груди. Огонь пробежал по нервам. Нет, ее больше не существует, осталась только искра жизни, зажигающая костер любви. ЧУДЕСНО.

Когда Рэм лег рядом, Иден явно парила где-то в преддверии райских ворот. Ей хотелось увести туда и его. Она повернулась, положив голову на мускулистую руку. Иден продолжало казаться, что они все еще соединены, хотя их тела едва касались друг друга.

После слепящей серебристой яркости мгновений любви на нее сошло умиротворение. Последней мыслью было – это спокойствие имеет тот же цвет, что и чудесные глаза мужа.

Прохладный сумрак прокрался в комнату, когда погасла последняя свеча в канделябре. Иден проснулась в той же самой позе – голова на локте Рэма, руки обнимают его тело. Она пошевелилась, посмотрела на спящего мужа – вздымающаяся грудь, спокойное, умиротворенное лицо.

Иден выскользнула из кровати, коснулась босыми ногами ковра, начала искать ночную рубашку. Она нашла ее среди груды смятого белья, мелькнула мысль, что рубашка – это вещь, которая впредь вряд ли должна оставаться частью ее гардероба. Хотела надеть ее, но, глянув в зеркало, передумала.

Она подошла ближе, провела рукой по волосам, отбросила их назад. Закусила губу. Вид собственного тела поразил – Иден скользнула взглядом по груди, вспомнила восхищение Рэма, говорящего о ее красоте. Тогда она посчитала его слова простой лестью, но теперь задумалась… Пышная грудь, тонкая талия, ноги округлые, кожа гладкая. Внимательно оглядела плечи, волосы. Нет, нет ничего постыдного в ее облике. А мощное тело Рэма словно создано для того, чтобы она замирала в его руках. И это обрадовало, Иден повернулась перед зеркалом, восхищаясь собой.

Сквозь полуприкрытые ресницы Рэмсей наблюдал за забавным поведением жены. Он чувствовал – речь идет не о тщеславии, хотя ее щеки залила краска, а на лице отразилось удовольствие. Он тихо приподнялся и облокотился на подушки. Она оказалась даже более прекрасной, более соблазнительной и желанной, чем он представлял ее в мечтах холостяка.

Иден в последний раз посмотрела на себя в зеркало, скорчила забавную гримасу и прошла к умывальнику. Умылась, вытерлась полотенцем, разложила его на спинке стула и потянулась за рубашкой. Но рубашки не оказалось там, где она ее оставила. Резко повернувшись, она увидела Рэма, держащего сорочку в руках.

– Ты уверена, что она тебе нужна? – он протянул ей рубашку.

– Думаю, да, – честно ответила Иден, смутившись при виде их наготы теперь, когда Рэм проснулся.

– Я могу обнять тебя, и ты не замерзнешь.

– Можешь, Рэмсей Маклин, – она стыдливо потупила глаза, но успела заметить восхищение в его взгляде.

Рэм рассмеялся, обнял ее и нежно подтолкнул к кровати, лег рядом, лаская кончиками пальцев.

– Почему? – голос Иден звучал чуть слышно. – Почему ты пробрался в мою комнату в ту ночь?

– Я хотел тебя, Иден. Я должен был… быть с тобой.

– Хочешь сказать, как сейчас? – она потерлась грудью о его тело, их ноги переплелись.

– Да, как сейчас, – голос стал низким, глаза, не отрываясь, смотрели на ее грудь. – Я знаю, это было не очень благоразумно. Но все мои благородные стремления исчезают, когда речь идет о тебе, и я веду себя, как безумец, – усиливающееся возбуждение подтвердило правоту слов Рэма.

– Какие благородные стремления? – она с интересом посмотрела ему в глаза. Он не выдержал и моргнул под ее пристальным взглядом.

– Я должен был просить твоей руки еще тогда, в саду, но ты была… так чертовски хороша… Я хотел просить твоей руки еще до того, как коснулся тебя. Но в тебе, Иден Марлоу, есть что-то, от чего я забываю обо всем. Когда вижу тебя, то думаю только о твоей нежной коже, о том, как твое тело прижимается к моему. Я просто должен касаться руками твоих волос, чувствовать мягкость твоего тела подо мной. Или я сойду с ума.

В глубине души Рэм застонал при этом признании, понимая – это все правда, при виде ее тела он не в силах сдержать возбуждения. Он вновь… хочет ее!

– Господи, помоги мне, но я не властен над собою!

Она увидела странное выражение в его глазах и поняла – теперь самое время поцеловать его. От ее прикосновения Рэм пришел в движение – притянул к себе, и они слились в страстном поцелуе. Ласки разожгли огонь, взгляды усиливали пламя. Тела слились в новом ритме – каждое движение было наполнено страстью.

Когда все закончилось, Иден уснула, свернувшись калачиком, как котенок. К Рэму сон не шел – несмотря на удовлетворенность тела, в мыслях был разлад.

Он вновь вспомнил свое признание – да, ему необходимо видеть ее, держать в объятиях и быть вместе, приближаясь к вратам рая… или безумия.

Рэм подпер голову рукой и с болью во взгляде изучал лицо, согретое сном, спутанные волосы, чуть припухшие губы цвета спелой вишни. Его рука скользнула по изгибу талии, затем по бедру. Пальцы другой руки сжали ладонь жены. Она – чудо, дар, несущий необыкновенное наслаждение!

Иден спала так крепко, что даже не ощутила его прикосновений. Рэм загадочно улыбнулся и поцеловал ее запястье. Легкий запах нежной кожи ударил в голову, он ощутил новый приток возбуждения. Дыхание участилось, кожа заныла от желания. Забыв обо всем, он прижал Иден к себе. Она снова вздрогнула, но не проснулась.

Рэм расслабился, удивленный ее сонливостью. Судя по всему, он должен быть сейчас окончательно истощен, но… Готов вновь наслаждаться нежностью и мягкостью ее тела. Руки трогают грудь, чуть твердеющую от прикосновений. Он вновь возбудился от этой сладкой игры.

Рэм застыл, встревоженный, не сразу осознав, что его признание Иден – не просто объяснение в любви. Он действительно готов забыть обо всем, даже о порядочности, когда она рядом. Все его желания сосредоточиваются в чреслах, и он может думать только о том, чтобы обладать ею. Иден Марлоу заставляет его забыть о морали, человечности и сдержанности.

Ощущение ее груди, заполнявшей ладонь, мутило разум. Только подумать! За эту ночь он нашел облегчение в ее соблазнительном теле уже не один раз. Два. Нет, Боже, три! До этого он не обладал женщиной более одного раза за ночь, даже если хотелось. Это было правило – своего рода насмешка над собой. И никогда в жизни он не спал с женщиной более одного раза в неделю.

Но стоило познакомиться с Иден Марлоу, и он превратился в дикое животное! Готовое спариваться вновь и вновь! Три раза! Боже, даже старый Гаскелл вряд ли может с ним потягаться!

Рэм откатился от Иден так, будто та ударила его. Какое он все-таки чудовище – снова готов обладать ею! А ведь девушка смертельно устала, отвечая его желаниям. Встревожившись, он коснулся нежной шеи, нащупал пульс. Тот был четким, но чуть замедленным. Рэм отдернул руку, в недоумении глядя на свои пальцы, резко встал, в ужасе продолжая смотреть на спящую женщину. Что же с ним происходит? Дрожащей рукой откинул волосы, посмотрел вниз – желание угасало. Он такой же, как его старый распутный отец. Кровь дала о себе знать.

Рэм отвернулся, резким движением застегнул пряжку килта. Не надевая рубашки, зашагал босыми ногами по комнате.

Чувственность впиталась в кровь Маклинов, он знал это. И до сегодняшнего дня не испытывал сочувствия к своим порочным предкам. Истории о незаконных детях, украденных невестах, внебрачные связи – Рэм всегда осуждал их. С какой легкостью он брался судить за грехи любви! С легкостью, потому что сам не испытывал столь страстных желаний.

Теперь же несправедливость своих суждений сыграла с ним злую шутку. Он, Рэм Маклин, не самым разумным образом сочетался браком с женщиной, которая могла одним своим присутствием пробудить его желание. Прекрасная Иден Марлоу стала его судьбой, счастьем… наказанием.

Он остановился у кровати, любуясь. Она прекрасна и страстна. Ее желание нашло свое отражение в его теле с той же страстью. Рэм никогда не встречал женщину, способную так отдаться любви.

С потемневшим лицом он искал в Иден изъяны, но не нашел. Она совершенна, соблазнительна, желанна… По существу, она – первое искушение в его жизни. Желая или не желая того, она уничтожила его хваленое умение сохранять благоразумие в любой ситуации. Еще немного, и он уподобится старому Гаскеллу, который тащится за каждой юбкой, чтобы утолить голод тела… ТРИ РАЗА! И он, РЭМСЕЙ МАКЛИН, жаждет четвертого! О чем же еще говорить?