Глава Девятая

Все четверо, мы послушно стояли возле своего груза. Выжидали результата переговоров. Да уж, боюсь даже представить, что начнет творить Дерби в случае отказа немедленно все заменить.

Интересно, кем приходится ему эта Ракель, что он так сильно переживает насчет этой свадьбы? Или этот брак — отличная сделка с невероятной выгодой для обоих? Деньги или какой-то нематериальное чудо…

Избегая прямых взглядов, я от скуки стала рассматривать этого Гаспара Дерби.

Молодой человек, лет двадцати пяти. Выше меня на целую голову, аккуратно сложенный, худощавый, чем-то даже, может, и хиленького напоминал, но факты говорили сами за себя: ловок, быстр и силен.

Все равно придурок!

Брюнет, короткая стрижка. Большой орлиный нос, большие бледные губки нескромным бантиком, густые, красивой дуги черные брови, красивые большие карие глаза.

В общем, очередной смазливый красавчик, которых пруд пруди.

Ненавижу таких. Думают, что на них мир сошелся клином. Пуп земли. Может своей маленькой, личной, в радиусе денежных оборотов, земли, но не того мира, в котором я живу! Который окружает меня и моих близких!

НЕНАВИЖУ.

— Вот, Эшли, распишись, — наконец-то дождались. К нам подошел Малькольм. Все уладил.

— Давно пора, — злобно прорычал Гаспар и подошел ко мне ближе, уже перехватывая протянутые ко мне документы.

— Не поняла.

— И не поймешь, — раздраженно гаркнул Дерби, даже не удостоив взгляда: уже вникал в смысл написанного в актах.

Через минуту подъехал транспортер, привезя огромный деревянный ящик.

Сбоку скромно пестрела белая наклейка, а по ней огромными черными буквами выбито: "Белые георгины. Заказ N…"

— И этот будем вскрывать? — язвительно гаркнул Уайльд в сторону Гаспара. Что же, видимо, эта отлучка пошла ему на пользу: набрался храбрости.

— Нет, я и так чувствую, что это георгины.

Чувствую? Он сказал: "Чувствую?"

— Вижу на печати отправителя, — тут же поправил себя Дерби, — Надеюсь, они не настолько глупы, как экспедиторы вашей фирмы.

Малькольм тут же сжался от злости. Заскреб зубами. Но… промолчал.

— Да нет уж, вскрывайте, — не выдержала я, — Раз начали плясать, то до конца! Ибо вдруг они зеленого цвета?! Не хотелось бы мне еще несколько драк повидать.

Укорительный взгляд. Негодование.

А что, Гаспар, чья же школа?

— Неужели погрузили?

— Не прошло и года, — раздраженно фыркнул Дерби.

Эй, стоп! Эта претензия была тебе, а не мне! Придурок!

— Эш, ты с нами на склад? — заботливо поинтересовался Стью.

— Нет, мне еще к Мартину нужно заехать за листьями папоротника, розы и лилии, а затем по ленты к Элеонор. Так что нам пока не по пути. Я в метро. Быстро. А дальше к Вам.

— Я могу подвезти, — неожиданно отозвался Гаспар.

От удивления невольно обернулась, уставилась ему в глаза.

Искренность? Это была искренность или простое жеманство? А, гавнюк? Признавайся!

— Интересно, чем же наша фирма вызвала такое недоверие, что вы теперь ходите за мной, как за вором в супермаркете консультанты?

— Я слежу за всеми. Просто у меня есть авто, время и возможность вас подбросить в нужное место. Для вас это выгодно — удобно и быстро, а мне — лишний раз удостоверюсь, что с цветочной частью оформления все будет хорошо.

— Неужели вам нечем больше заняться, чем как своим тотальным контролем мешать другим работать?

— Мешать? Я пока еще не заметил гадких последствий своего, как вы сказали, "плохого" влияния. Пока лишь все на пользу.

Да неужели?!!

— Не переживайте, ваш босс будет и так довольная! Так что можете отдохнуть.

— Ракель мне не босс, но спасибо на добром слове.

— Тогда почему вы так сходите с ума от перенапряжения ради нее?

Вольность. Знаю, слишком глупо такое спрашивать.

Удивительно…

Он ответил.

— Ракель для меня — друг. И я ей дал слово, что за всем прослежу. Что все будет идеальным. Так что уж извольте потерпеть мое присутствие и контроль.

Нервно фыркнула.

Друг. То еще мне нашел слово.

Такие, как он, не знают, что оно означает. Переступить через человека, через чужую судьбу — раз плюнуть.

Друг.

В спину нож — вот и вся ваша дружба.

— Ладно, ребята, — радушно улыбнулась Алеку и Стью, — я пошла. До вечера.

Но не успела я дойти к дороге, чтобы наметить путь до ближайшего метро, как дверь авто, стоящего как раз передо мной, дорогого черного ягуара, распахнулась. Тепло и уют коварно улыбнулись, маня к себе

Нервный, обиженный стон застыл в моей груди.

А там… метро… тысяча людей. Холод, шум, давка…

Бррр.

Ну, уж нет! Лучше тысяча неудобств, чем я сдамся этому Пижону.

Коротко улыбнулась.

Резкий разворот. Шаг за шагом. Шаг за шагом.

Я пошла по своему пути.

Холод, мокрые ботинки, невыносимая сонливость.

Через два часа я доберусь до нужного мне магазина.

Визг шин.

От такого дикого звука я даже невольно обернулась.

Гаспар в считанные секунды поравнялся со мной. Резкий тормоз — и уставился своим непроницаемым взглядом мне в глаза.

— Хватит корчить из себя принцессу на горошине. Залазь в тачку.

— Я никого не корчу.

— Горделивая мне нашлась. Давай уже, хватит строить из себя маленькую.

И снова я что-то срою? Корчу? НЕТ!

— Я такая, какая есть. И мне ТВОИ подачки не нужны.

— Ах, вот что это такое?

— Да.

— Тогда хоть до метро давай доброшу.

Предательски чавкнул ботинок. Ой! ДА я же в ЛУЖЕ стою!

Обалдеть…

Хотя…

Коварная улыбка сама по себе выползла наружу.

— Давай.

Эх, как радостно зачавкали мои чеботы, когда я приземлила их на ворсистый белый коврик на полу. Сколько грязи! Ах! Это нужно было видеть! Пусть помучается, порыдает над своим решением, ПАВЛИНИЩЕ!

Я так хорошо согрелась, что выходить назад на холод было просто казнью!

Но, слово есть слово. А гордость есть гордость.

Злобно стиснув свои зубы, я вылезла из машины.

Что же, пока криков на меня за ту невероятную грязь в его салоне я не слышала, нужно побыстрее затеряться в толпе и наконец-то уже отправиться в нужный мне район.

Пока я пыталась вытащить из своей сумки злополучный жетон, который затерялся у меня еще с позапрошлого раза, какой-то ублюдок со всей дури на меня налетел сзади, едва не сбив с ног.

— Эй, умалишенный! Смотри под нос, а не в закрытые веки!

— Да пошла ты!

ЧТО?!!

УРОД.

— Сам вали, недоразвитый! — но едва я выкрикнула это, яростно взмахнув руками в стороны, как вдруг кто-то другой, неизвестный, где-то там (справа, слева, сбоку, сверху — не знаю), вырвал у меня сумку-авоську из слегка разжатого кулака — и тут же скрылся, затерялся, убежал прочь вместе с ней.

Шок.

Я замерла в оцепенении.

Слезы. Горькие слезы предательски подступили к глазам.

Эээ… Как так?

ЧТО ДЕЛАТЬ? КУДА БЕЖАТЬ? ЧТО КРИЧАТЬ?

Все еще не отдавая полный отчет своим действиям, я развернулась назад и побрела из метро на улицу.

Слезы текли по щекам, по губам, по шее…

Почему я не рванула за вором?

За "привидением", которого даже силуэт не запомнила?

Которого след простыл в следующее же мгновение?

Да уж…

И что теперь мне остается?

Что делать?

— Быстро же ты вернулась, — неожиданно раздалось за моей спиной.

Обернулась.

Гаспар.

Не сдержалась. Дикий взрыв истерики вырвался наружу.

Мой собственный кат тут же меня отыскал, не прошло и пять минут с момента учинения преступления.

Ведь я… я… как так могла себя безрассудно вести?

— Что случилось? — его лицо в миг стало серьезным.

Глаза непривычно подобрели.

— Не молчи, все так же мягко, заботливо прошептала мне, подойдя вплотную.

Слезы. Слезы и истерика не давали мне возможности ответить.

— Полно плакать, хватит, — неожиданно Дерби обнял меня. — Эшли…

Услышав свое имя… имя, сказанное этим басистым нежным бархатным голосом, я вдруг поежилась. Поежилась. Стало не по себе.

А его теплые, ласковые объятия вообще сводили с ума.

Я бесстыже еще громче зарыдала, заревела, уткнувшись лицом ему в плечо, забывая свою подстреленную гордость, сражаясь с неистовой болью от обиды и страха перед горьким ближайшим будущим.

Я знала, что мне нужно рассказать все. Признаться. И помилования не ждать.

Сама виновата — и отвечать только мне.

НО БОЖЕ, как мне хорошо в его объятиях. Как НЕВЫНОСИМО хорошо. Это слишком…, что бы быть правдой. Слишком.

Самообман.

Я пристыжено оторвалась от его груди. Сделала неловкое движение, пытаясь вырваться из его объятий, ступить шаг назад.

Но Гаспар не подчинился. Не дал мне это сделать.

Он все еще крепко прижимал меня к себе, выжидающе всматриваясь в глаза.

— Я… я…, - все же предприняла попытку начать, начать говорить, объяснить все…. но стоит ли сразу признать свою вину? Или же попытаться оправдаться? — Я искала жетон в сумке… я не смотрела по сторонам…. как вдруг кто-то неожиданно налетел на меня сзади.

Я смотрела ему в глаза, ждала реакции. Подсказки, что говорить дальше. Как говорить дальше. Но в ответ было лишь выжидание и полное сосредоточение на моих словах.

— Я отвлеклась, — слезы все еще мешали нормально изъясняться, но… я пыталась, старалась… — И у меня вырвали из рук сумку. Украли…

— Да уж, — наконец-то изрек Гаспар, — нашла из-за чего плакать.

Улыбнулся. И тяжело выдохнув, машинально уставился своим взглядом в небо.

А РАЗВЕ ЭТО — НЕ ПРИЧИНА?

— У меня там было все…. Все, — новый взрыв истерики. Новые дикие рыдания вырвались из моей груди на волю. Как можно так не понимать? Как можно…

И снова этот тупой взгляд ожидания.

Ай, я больше не могу. ДАВАЙ уже, РУБИ, кат, голову! РУБИ, только не нужно издеваться!!!

— Там было все: и деньги на остальные покупки, и накладные, и акты, заказы… Было все…. Был и мой паспорт… Все, ВСЕ! ПОНИМАЕШЬ?!! — злобно выкрикнула ему в лицо, снова заходясь дикими, жалкими рыданиями.

— Успокойся, не стоит все это твоих слез, — неожиданно… спокойным, нежным, заботливым тоном прошептал Гаспар мне на ухо и крепко прижал к своей груди.

Я невольно уткнулась своим сопливым носом ему в пальто.

"Как не стоит?" — эхом повторялся этот невнятный вопрос.

Как?

А что же тогда… стоит?

Гаспар…

Он не убил меня за это признание, за упущенное, за содеянное…

Успокаивает.

Нет, нет, так не бывает.

ЭТО ВСЁ — ЛОЖЬ!

Он говорит то, что я ХОЧУ СЛЫШАТЬ. И только. Ему не нужен цирк с истерикой и соплями, а потому и говорит ВСЕ ЭТО! Все эти прекрасные слова…

А потом, очень скоро, все станет на свои места…

И будет мне гораздо больнее… Гораздо.

Я пристыжено оторвалась от его плеча.

Грубо вырвалась из объятий.

ТАК, ЭШЛИ, БЫСТРО СОБРАЛАСЬ С ДУХОМ.

Волю в кулак, боль на замок.

Злобно стиснула зубы.

Давай, я жду твоих причитаний. Жду казни. РУБИ!

Гаспар удивленно вздернул бровями.

Так и слышала его мысли. Мол, женщины, сами не знаете, чего хотите: пряника или кнута.

Так вот знай, я хочу ПРАВДЫ. Незачем мне твои приторные пилюли лжи.

— Ну, давай, чего молчишь? — сорвалась. — Говори, какая я безответственная. Какая тупая. И как было бы правильно, если бы согласилась, если бы я поехала с тобой, а не в метро. Говори о том, как ты был ПРАВ. Что без тебя вся моя работа давно бы уже потерпела поражение. Был бы полный провал. Что молчишь?

Ехидная улыбочка.

— Урод, — я словно сошла с ума. Истерика? ДА! Именно она. Я, сама того до конца не осознавая, набросилась на Дерби и стала злобно колотить руками, кулаками по груди… За то… за то, что был прав. За то, что знает это. За то, что я призналась в этом. И за его насмешку.

Но еще мгновение — и вдруг резко, властно Гаспар обхватил меня своими руками за плечи,

грубо притянул к себе, и гадким поцелуем впился мне в губы…

Гадким? Сладким… Сладким, страстным, властным, божественным, сводящим с ума… Подчиняющим…

Я и сама не поняла, что творю…

Но я ответила. Ответила ЕМУ.

Ах, безумие. Сумасшедшее адское безумие… Сладше сахара, сладше меда. Сладше всего того, что было у меня в этой чертовой жизни!

Я боялась конца… этой феерии… Но…

Но еще мгновение — и он оторвался от меня.

Пощечина.

Машинально, само по себе. Подсознательно…

Я влепила ему гневную звонкую пощечину.

Он явно такого не ожидал, а потому даже попятился назад, нехотя выпуска меня из объятий.

Я стояла в растерянности, как вдруг резко, грубо схватив меня за руку, дернул на себя. Я едва не упала от такого рывка.

Ловкое движение рук — и, словно в танце, в танго, лишь слишком быстро для нормального осознания происходящего, он прокрутил меня на месте, намеренно развернув к себе спиной — и тут же поймал в свои объятия, прижался всем своим телом ко мне…

Его дыхание. Я чувствовала его дыхание у себя у виска.

Руки цепями впились в мои запястья.

Пленница. Его пленница.

— Прошу, успокойся, — вкрадчиво, заговорено прошептал мне на ушко. От его тепла, от его дыхания по коже побежали мурашки.

Мы стояли нелепо обнявшись.

Прохожие пялились…

А я…. я? Я тихо сходила с ума под удушающим натиском его силы, силы духа, воли, силы желания.

— Найду я твою сумку, найду документы, не переживай, — все так же заботливо, успокаивающе шептал мне Гаспар.

— А деньги… Нам нужно ехать по остаток товара…

Я сказала "нам"?

— Я все оплачу. Успокойся только. Хорошо?

Я обреченно кивнула головой.

Хватка разжалась…

Еще мгновение….

НЕ ОТПУСКАЙ!

И его руки лениво обвисли по бокам, освободив меня от грубых объятий.

Грубых… но невыносимо приятных…

Эшли, Эшли. Неужели ты сошла с ума? В один миг?

Намеренно пропуская меня вперед, немного опаздывая на пол шага, Дерби шел рядом.

Автомобиль. Что же, все таки придется ехать в нем.

— Садись на заднее сидение, а то впереди огромная лужа.

Лужа?

Ехидно улыбнулся.

Молчала.

Я попыталась заглянуть сквозь окно на пол… увидеть свое "творение", но, увы…. безрезультатно.

Что же, спасибо за такую честь…. честь испортить тебе все коврики!

Лишь только через полчаса нашей уютной поездки, практического одиночества (ведь он даже взгляда на меня не бросил за все время пути) я смогла успокоиться. Спазмы отпустили.

Я перестала нервно всхлипывать и пропала отдышка.

После всего того… даже короткого взгляда на меня… не бросил…

Или мне только так кажется?

Дура, ЗАТНИСЬ!

Лучше вспомни, что тебя ждет впереди. Как за все будешь расплачиваться?

И это его глупое обещание отыскать сумку и документы? Так я и поверила! В Лондоне отыскать? Да я быстрее влюблюсь в пижона, чем это случится!

Как и договаривались, за остаток цветов, ленты и прочее барахло расплатился Гаспар.

Интересно, он всегда носит с собой такие суммы денег?

Это придает ему уверенность?

Или этот Павлин часто делает дорогие покупки?

Эй, девочка, о чем ты только думаешь? На кой тебе все это нужно?

Я в шоке.

— Наш склад на Балвей стрит, 3452.

— Я помню, просто мне еще нужно заехать к одному человечику, отвечающему за прислугу.

Прислугу. Тоже мне ПАН нашелся. Помещики, мать вашу за ногу!

— Ты подожди меня здесь, я скоро.

От скуки, усталости, нервного истощения и просто хронического недосыпа я завалилась на сидение и, сама того не хотя, тут же уснула.

Не знаю, прошел час или же только десять минут, но когда я вновь открыла свои глаза, то Гаспара еще не было.

От осознания своей глупости и вольности я подскочила на месте.

Оглянулась по сторонам.

Мы все еще на том же месте, где и прежде…. прежде, чем я уснула.

Обалдеть, как вовремя! Дерби как раз выходит из здания.

Вокруг его змейкой извивается высокая блондинистая макаронина, едва не цепляясь на шею.

ФУ!

Как так можно?

А ОНО? ОНО улыбается ей!

Павлин был польщен женской тупостью и неприкрытым вниманием, жадным вниманием.

Ты думаешь, что ей нравишься?

Секс и деньги.

И только. Так что очнись, мальчик!

Ужас. Не успел подняться на ступеньку в моих глазах, как вдруг снова упал. Низко пал.

И на что же ты клюнул? Длинные ноги? Пышные волосы? Когти по три метра? Накладные ресницы? Неприкрытые груди? Юбка короче, меньше, носового платка?

ИДИОТ!

КАБЕЛЬ!

Я раздраженно отвернулась в другую сторону.

Все вы такие. МУЖИКИ.

Если бы не твои деньги, посмотрела бы я на тех, кто тебя пожелает.

Не урод, но и не красавчик!

По крайней мере, не для меня красавчик!

— Прости, что задержался.

Да пошел ты.

— Так что, поехали на склад?

— Лучше бы я пошла пешком.

Разворот.

Облокотился рукой на спинку сидения. Милая улыбка.

— И что опять случилось? Кто опять тебя укусил?

Никто меня не кусал, просто, ненавижу, таких как ты, как она.

Заложники картинок. Красивых картинок. Ради внешней красоты вы готовы душу дьяволу продать! Ублюдок.

— Никто, — угрюмо пробурчала я себе под нос.

Тяжело вздохнул.

— Ясно.

Развернулся. Руки на руль.

Сцепление. Передача. Педаль газа в пол.

Тронулись.