"Тяжкий грех" - читать интересную книгу автора (Каски Кэтрин)

Глава одиннадцатая

В коридоре царила кромешная темнота, когда они вошли в дом и Доминик запер дверь. Громадный особняк не подавал признаков жизни, слуги куда-то подевались, и единственным звуком, нарушавшим мертвую тишину, стал скрип половиц у них под ногами.

Голова у Айви шла кругом, мысли разбегались. Доминик, крепко держа девушку за руку и не говоря ни слова, подтолкнул ее к стене.

Его напряженное мужское естество больно давило между ногами, и Айви, обхватив Ника за шею, пошевелилась, устраиваясь поудобнее. Она даже привстала на цыпочки и приподняла согнутую в колене ногу, позволял ему прижаться к своей сокровенной ложбинке.

Доминик негромко застонал и положил руку ей на бедро, а потом прижался к Айви всем телом, осыпая ее шею быстрыми поцелуями.

Она едва слышно всхлипнула и, пытаясь удержаться на ногах, впилась пальцами ему в плечи. Сердце ее гулко билось, заглушая все прочие звуки, а тело трепетало в сладостном предвкушении чуда, словно первый нежный листок на ветру.

Внизу хлопнула дверь, послышалось чье-то невнятное бормотание. Айви напряглась и уперлась обеими руками в грудь Доминика, но потом обмякла и уткнулась носом ему в шею.

— Ш-ш… Тише.

Она вслушивалась в долетавшие снизу звуки. Кто-то из прислуги вернулся домой.

— Наверх? — прошептал Доминик, ухитрившись одним-единственным словом задать невысказанный вопрос.

Айви повернула голову и посмотрела ему в глаза, зная, что именно должна ответить… Она должна была сказать, что подождет экипаж снаружи, на ступеньках, но, странное дело, с губ ее слетело совсем другое. Едва слышно она выдохнула:

— Да.

К удивлению Айви, Доминик вдруг отпрянул, но потом подхватил ее на руки и шагнул к лестнице.

Светильники в коридоре не горели, но он и так знал дорогу. Почти бегом миновав коридор, он толчком ноги распахнул дверь в спальню и опустил ее на краешек огромной кровати с пологом на столбиках.

Айви покачнулась и едва не упала. Она дрожала всем телом, словно ей было холодно, хотя на самом деле испытывала какие угодно чувства, только не озноб. По жилам у нее, смешиваясь с желанием, растекалось тепло.

— Не нужно бояться.

Доминик потянулся к девушке, обнял ее и прижал к себе, целуя бережно и нежно. Задыхаясь, Айви оторвалась от него.

— Я не боюсь.

Она говорила правду. Ее страшила лишь… собственная неопытность.

Да, его ждет сюрприз.

До него наверняка доходили разные слухи. Как и до всех остальных. И он, должно быть, верил, что братья и сестры Синклеры — столь же пылкие и страстные, как дикие и распутные. Она не предпринимала ничего, чтобы опровергнуть столь расхожее представление. Скорее напротив. Еще в момент их первой встречи на ступеньках Королевского театра на Друри-лейн, когда она привлекла его к себе и поцеловала, Айви укрепила его во мнении, что являет собой типичную вульгарную молодую особу, беспринципную и развязную.

Однако правда заключалась совсем в ином. И Доминик, и все остальные члены лондонского высшего общества изрядно удивились бы, узнай они, что Айви до сих сохраняла невинность.

Доминик поцеловал ее вновь, и его губы трепетно скользнули по ее шее.

— Я. хочу целовать вас всю, — жарко прошептал он. И везде. Вы не станете возражать?

— Нет.

Айви вдруг ощутила невыносимо-сладостное сосущее чувство внизу живота. Там стало горячо и влажно.

Доминик провел пальцем по ее шее до довольно целомудренного выреза платья и, задержавшись на мгновение, потянул за атласную ленточку, которая соединяла корсаж.

Айви тихонько ахнула, когда платье распахнулось у нее на груди, а его рука коснулась ее сорочки. Жар, исходивший от кончиков его пальцев, обжигал даже сквозь тонкую батистовую ткань.

О боже! Она хотела его. Прямо сейчас. И как можно скорее.

Он медленно распустил шнуровку, и ее грудь вырвалась на волю. Потом он осторожно опустил Айви на кровать и лег рядом.

Одной рукой он бережно накрыл упругое полушарие ее груди, потянув за сосок, и принялся ласкать губами второй. Острая молния наслаждения пронзила девушку и она выгнулась дугой.

Он опустил руку ей на колено, и Айви почувствовала, как его ладонь осторожно гладит ее бедро и медленно забирается под платье. Его пальцы скользнули по чулкам, задержались на мгновение на подвязках и проникли в разрез на ее панталонах.

Она замерла. Доминик собирался потрогать ее. Прямо там.

И она хотела, чтобы он сделал это. Очень хотела.

Айви вдруг стало наплевать на то, что скажет или подумает ее отец. Равно как и все остальные. Отнюдь не поэтому она до сих пор никому не позволяла так вольничать с собой. И совсем не поэтому до сих пор сохраняла невинность. Просто вплоть до этого момента это было бы неправильно. Дурно. Но сейчас девушка поняла — хотя и не отдавала себе отчета как, — что все будет хорошо. Все будет как надо. Как и должно быть.

Она не могла больше ждать. От предвкушения того, что непременно должно было случиться, сердце учащенно забилось у нее в груди.

Погрузив кончики пальцев в ее нежную расщелину, он медленно провел по влажным складкам. Айви ощутила прикосновение его большого пальца, а потом Доминик начал поглаживать самое чувствительное ее местечко.

Он приподнял голову и завладел ее губами, а после осторожно развел ее колени.

Девушка почувствовала, как его горячее естество уперлось ей в низ живота, медленно погрузилось в ее жаркую влажность и тут же отпрянуло. Айви охватило жгучее желание. Она хотела как можно скорее ощутить его внутри себя, всего целиком.

Доминик, не прерывая поцелуя, опустился чуть ниже и начал медленно погружаться в сладкое блаженство между ее ногами. Он на мгновение замер, словно собираясь с силами, а потом резким рывком вошел в нее до упора, прорывая преграду, которая встретилась ему на пути.

Девушку пронзила острая боль, и она вздрогнула от неожиданно неприятного ощущения. В то же мгновение Доминик оторвался от ее губ.

— Проклятье! — Выйдя из нее, он спрыгнул с кровати и уставился на нее с таким выражением на лице, которое иначе как ошеломленным она назвать не могла. — Вы девственница!

Девушка не ожидала ничего подобного. Она и представить себе не могла, что он остановится в столь ответственный момент. Она всего лишь хотела быть с ним рядом. Совсем-совсем рядом, так близко, как только могут быть мужчина и женщина.

Айви неловко пошевелилась на кровати, одергивая платье. Жаркий румянец залил ее щеки.

— Да. — Она приподнялась на локте. — Я была девственницей.

Она вдруг поняла, что выглядит нелепо и наивно. И еще ей очень хотелось заплакать, горько и безутешно. Но она понимала, что не может позволить себе подобной слабости. Только не сейчас. В конце концов, она принадлежит к древнему роду Синклеров. А Синклеры не знают слабостей.

— Ну и что? — Она воинственно задрала подбородок и с вызовом взглянула на него. — Можно подумать, это что-то меняет.

— Да, Айви, меняет! — Доминик почти кричал. — Неужели вы не понимаете? Отныне наши отношения уже не будут такими, как прежде. Никогда!

Все изменилось. Стало другим.

Если бы он был для нее всего лишь мимолетным увлечением, то, невзирая на свои чувства, не стал бы противиться желанию Айви поступить так, как хочет ее отец, и просто отошел бы в сторону, чтобы она могла без помех выйти замуж за Тинсдейла.

Но только не теперь. Отныне он просто не мог так поступить. Ни за что!

То, что произошло между ними сегодня ночью, было глупостью. И пусть Айви надела на лицо маску небрежного высокомерия, делая вид, будто не случилось ничего необычного, он понимал, что она отдала ему не только свое тело, но и свое сердце в придачу.

Теперь он знал это совершенно точно.

Она выбрала его.

Сквозь щели в занавесках в комнату пробивался слабый лунный свет, и Ник увидел, что в глазах Айви блестят слезы.

Он шагнул к ней, чтобы обнять и прижать ее к себе, но внезапно в коридоре раздался шум шагов: кто-то поднимался по лестнице. Затем скрипнула, отворяясь, дверь спальни и по стенам комнаты побежали тени: вошедший держал в руке свечу.

Проклятье! Только этого сейчас ему и не хватало. Кого это черт принес в столь неурочный час?

Айви тоже услышала эти звуки и соскочила с постели в то самое мгновение, когда на пороге спальни вырос Феликс. Не давая себе труда поправить платье или пригладить растрепавшиеся волосы, девушка, не говоря ни слова, прошла через комнату и, обойдя застывшего в дверях Феликса, начала спускаться по лестнице.

Ник рванулся было за ней, но Феликс загородил ему дорогу.

— Я бы не советовал тебе сейчас идти за ней, — произнес он, вложив в свои слова неожиданно много страсти. — Я, конечно, не хочу предполагать того, что произошло здесь, но я видел ее лицо. Что бы ты сейчас ни сказал, ответом тебе станет пощечина. Можешь мне поверить. Ник отшвырнул руку кузена, которой тот посмел удержать его, но тут снизу донесся грохот захлопнувшейся входной двери, а потом и удаляющийся стук копыт по брусчатке мостовой.

Он опять опоздал. Проклятье!

Айви застыла на ступеньках, с отчаянной надеждой высматривая в веренице экипажей, разъезжающихся с Беркли-сквер, карету, принадлежащую Синклерам. Увы, фиакр еще не вернулся за ней. А чего, собственно, она ожидала? Сестры оставили ее в обществе Доминика не более четверти часа назад. Прошло всего несколько минут, но они навсегда изменили ее жизнь.

Впрочем, в том, что экипаж за ней до сих пор не приехал, была и своя хорошая сторона. Гросвенор-сквер находилась совсем недалеко, и прогулка по свежему вечернему воздуху пойдет ей на пользу. Айви прижала ладони к щекам, смахивая с ресниц непрошеные слезы. Подобрав юбки, она сбежала по ступенькам на тротуар и поспешила прочь, прекрасно сознавая, что Доминик может последовать за ней.

Она чуть ли не бегом пересекла площадь и замедлила шаг только тогда, когда повернула на Дэвис-стрит. Пройди еще четыре дома и убедившись, что ее не видно из резиденции Каунтертонов, она позволила себе остановиться и перевести дух. Вцепившись обеими руками в кованую чугунную решетку, отгораживающую от тротуара внушительный особняк, она замерла на месте, задыхаясь и хватая воздух широко раскрытым ртом. Но вместе с ночной прохладой, ласково гладившей ее по разгоряченным щекам, пришли слезы, которые она оставила на Беркли-сквер. Колени у Айви подогнулись, и она, опустившись на тротуар, привалилась спиной к ограде.

Какой же дурочкой она была, пойдя на поводу у свох страстей и желаний! Айви закрыла лицо руками и погрузилась в отчаяние.

Почему, ну почему она сделала это? Ведь она хотела выйти замуж за Тинсдейла, а отнюдь не за Доминика.

Господи, она ведь даже не знает, кто он такой, ее Доминик! Не знает, что это за человек, что он собой представляет. Не знает, как его зовут на самом деле. Все, что она видит, — лишь игра и притворство. Все не по-настоящему… Даже чувства, которые она к нему испытывала, казались теперь нереальными. В конце концов, именно за это актерам платят деньги: за то, что они заставляют зрителей сопереживать своим героям, вкладывая в их уста слова, которые придумал автор. Вот только на этот раз в роли сценариста выступила она сама. А он… От него требовалось то же, что и всегда: очаровать зрителей и сделать так, чтобы они его полюбили.

И она сделала именно то, чего от нее ожидали.

Она позволила себе полюбить иллюзию, причем созданную своими же руками. Невероятное безрассудство с ее стороны! Поразительная доверчивость и легкомыслие!

С побледневших губ девушки сорвался смешок, больше похожий на всхлип. Она угодила в собственную ловушку!

Протянув руку, Айви ухватилась за ажурный завиток ограды и медленно поднялась на ноги. И хотя сердце ее разрывалось от боли, какой девушка никогда не испытывала, она выпрямилась во весь рост, расправила плечи и уверенно зашагала к Гросвенор-сквер.

Резиденция Синклеров

Гросвенор-сквер

Полдень

В животе у Айви урчало от голода, но завтракать ей не хотелось, хотя она была уверена, что сестры, а возможно, и братья ожидают, что она сойдет вниз и присоединится к ним в столовой. И совсем не потому, что того требовали их безупречные манеры, — хотя всех их в детстве муштровали гувернантки и учителя. Равно как и не потому, что их так уж интересовал успех либо провал ее плана, направленного на то, чтобы увести лорда Тинсдейла у мисс Фини.

Нет, Айви знала, что всему виной маленький человечек, стоявший у подножия лестницы в ожидании ее. Он не мог, да и не старался скрыть свое беспокойство.

— Миледи, когда экипаж возвратился без вас, я отправился на поиски…

Айви преодолела последние три ступеньки и положила руку ему на плечо.

— Благодарю вас за заботу, Поплин. Как видите, я здесь, целая и невредимая.

Дворецкий, прищурившись, окинул девушку подозрительным взором, словно желая удостовериться в правдивости ее слов. Он выдержал драматическую паузу, а потом жестом предложил Айви следовать за ним в столовую.

— Сегодня утром миссис Уимпол приготовила бесподобное угощение.

Айви выразительно приподняла бровь.

— Я не голодна. Откровенно говоря, я собиралась предложить сестрам чуточку позже присоединиться ко мне за завтраком в «Райском саду».

Маленький человечек обреченно вздохнул.

— Не стоит беспокоиться, миледи. Миссис Уимпол не готовила… чего-то особенного. На завтрак у нас холодная телятина, фрукты и гренки с сыром. — Он отвесил ей легкий поклон и вновь сделал приглашающий жест рукой. — Прошу вас, леди Айви. Семья ждет вас. — Видя, что девушка не спешит следовать его приглашению, он добавил: — Э-э… Видите ли, я сказал им, что вчера ночью экипаж вернулся без вас. Разумеется, им известно, что сейчас вы дома, — одна из сестер сегодня утром заглядывала к вам в спальню, — но они беспокоятся о вас. И мне это не показалось, смею вас заверить.

Айви прижала кончики пальцев к вискам и принялась осторожно растирать их, неохотно следуя за дворецким в столовую, откуда уже доносился стук столового серебра, звон посуды и негромкий гул голосов.

Проклятье! Все ее сестры и братья, за исключением Стерлинга, собрались за столом… ожидая ее появления.

— Доброе утро всем!

Айви постаралась, чтобы ее улыбка выглядела как можно более беззаботной.

— Что же, выражение ее лица говорит само за себя, не так ли? — Сьюзен, вскочившая было на ноги, когда на пороге столовой появилась Айви, вновь уселась за стол.

По губам Присциллы скользнула лукавая улыбка.

— Полностью с тобой согласна.

Айви нахмурилась.

— На что это вы намекаете, хотелось бы мне знать?

— Ни на что я не намекаю, — парировала Сьюзен, — потому как в этом нет никакой необходимости. Поплин сообщил нам, что вчера вечером экипаж вернулся без тебя, а теперь ты стоишь на пороге и прямо-таки светишься самодовольством как последняя дурочка.

— Что бы вы там ни думали, смею вас заверить, вы ошибаетесь. — Айви обвела сестер высокомерным взглядом. — Я предпочла не ждать карету, а прогуляться пешком до Гросвенор-сквер. Придя домой, я прямиком направилась в спальню. — Она перевела взгляд на Поплина. — Прошу прощения, что доставила вам беспокойство.

Киллиан коротко рассмеялся и похлопал по стулу рядом с собой.

— Посиди со мной, Айви. Боюсь, что сестры чересчур неравнодушны к твоему приятелю-актеру и откровенно завидуют тебе, потому как твой план позволяет проводить массу времени в его обществе. Советую не обращать на них внимания.

Присцилла и Сьюзен возмущенно зафыркали, выражая недовольство шуточками брата, но прежде чем они сумели облечь свое негодование в слова, Лаклан, проглотив здоровенный кусок телятины и запив его бледным чаем, поднял руку, призывая всех к молчанию.

Сьюзен подтолкнула было по столу газету к Айви, но потом раскрыла ее на второй странице и ткнула пальцем в коротенькую заметку.

— Думаю, ты не откажешься прочесть вот это — колонку светской хроники. Полагаю, речь в ней идет именно о тебе.

Айви бросила подозрительный взгляд на Сьюзен. Она видела, что все собравшиеся за столом затаив дыхание ждут ее реакции.

— Надеюсь, в ней нет ничего… скандального.

В конце концов, не могли же любопытные газетчики пронюхать о том, что произошло между ней и Домиником вчера вечером. Господи всемогущий, ей оставалось только надеяться на это! Но проклятый журналюга, кажется, обладал даром подмечать то, о чем все остальные не догадывались. Она пробежала колонку глазами, но тут возмутилась Присцилла, потребовавшая, чтобы она прочла ее вслух.

— Очень хорошо. Надеюсь, вы не намерены ввести меня в краску и усугубить мое замешательство и смущение. — Прежде чем начать читать, Айви обвела взглядом братьев и сестер, сидящих за столом. — «…Вчерашняя прекрасная погода заставила многих лондонцев выйти из дому. Представители высшего света не стали исключением, и некоторые избрали местом своего отдыха Гайд парк. Многочисленные гости устроили пикник на берегу Серпентайна и прогуливались в тени раскидистых дубов, в то время как лорд К. и леди С. предпочли другое развлечение, устроив гонки на фаэтонах. Победители отпраздновали выигрыш бокалами шерри, а побежденные, лорд Т. и мисс Ф., оставшиеся позади на Роттен-роу, провели остаток дня с ведрами и тряпками в руках, удаляя из своего экипажа остатки веселья».

Присцилла звонко расхохоталась.

— Пожалуйста, расскажи нам, кто отдал свой завтрак матушке-природе. Только не говори, что это был не лорд Тинсдейл.

Айви недовольно нахмурилась.

— Как ты могла такое подумать! Это была мисс Фини… после того как отведала фруктовых пирожных с рыбьим желатином, которые приготовила миссис Уимпол.

Грант громко фыркнул, давясь смехом.

— Ага, то-то я вчера уловил подозрительный запашок. — Не выдержав, он расхохотался в голос.

— Раз уж мы заговорили о Тинсдейле и мисс Фини… Как претворяется в жизнь твой план, Айви? — полюбопытствовал Лаклан. — Есть успехи?

— По-моему, прогресс налицо, — вмешался Грант и кивнул Поплину. Тот поспешно выскочил в коридор и мгновением позже вернулся, держа в руках серебряный поднос, на котором лежало письмо.

— Леди Айви, — сказал дворецкий, протягивая поднос Айви, — это для вас.

Ее сестры обменялись недоумевающими взглядами, а Грант фыркнул, пряча улыбку. Айви взяла послание и сломала печать.

— Оно… от лорда Тинсдейла. — Она подняла голову и растерянно взглянула на Гранта.

— Ливрейный лакей Тинсдейла доставил его вчера вечером, — сообщил он. — Господи, не смотри на меня так, Айви! Прочти, что там написано.

Она развернула лист бумаги. Ба, она отказывалась верить своим глазам!

Айви прижала ладонь к губам.

— Он просит о встрече сегодня в четыре часа пополудни. — Оторвав взгляд от письма, она уставилась на Гранта. — И что же мне делать?

— А ты не знаешь, Айви? — Грант внимательно посмотрел на нее, прежде чем ответить. — Разве это не то, чего ты хотела и добивалась, — чтобы Тинсдейл вновь обратил на тебя внимание?

— Я… я… — Айви снова опустила взгляд на письмо. — Да, конечно. В этом и заключается главная цель моего плана. И на это направлены все мои усилия.

Она подняла голову и оглядела собравшихся за столом.

Увиденное неприятно ее поразило. Никто из братьев и сестер не улыбался и даже не выглядел довольным. Напротив, ее последние слова, похоже, накалили атмосферу, и все сидели с такими строгими и мрачными лицами, что впору было думать, будто они собрались на похороны.

Айви поднялась со своего места.

— Почему вы так на меня смотрите? То, что Тинсдейл назначил мне свидание, — очень благоприятный знак. Он не стал бы писать мне, если бы до сих пор был влюблен в мисс Фини. Должно быть, он решил вернуть мне свою привязанность — если я соглашусь ее принять. — Девушка готова была расплакаться. — Почему вы не радуетесь? Вы же знаете, как я хотела этого и добивалась.

Айви особенно смущало выражение лица Гранта. Старший брат как-то странно глядел на нее. У нее возникло ощущение, будто он читает в ее сердце как в книге и знает о том, что произошло ночью. Девушка растерялась, и ее захлестнул поток самых противоречивых эмоций.

— Айви, — негромко и ласково проговорил Грант, — это и впрямь то, чего ты хотела. Но хочешь ли ты этого по прежнему?

Айви проглотила комок в горле и опустила глаза на письмо. На ресницах у нее задрожали слезинки.

— Да, — выдавила она, пытаясь убедить сестер и братьев. И себя заодно. Она подняла голову. В конце концов, именно этого хотел от нее отец. И она добивалась этого изо всех сил. — Да, хочу.

Но Айви знала, что Грант не оставит ее в покое, хотя сестры, похоже, удовлетворились ее ответом. Ладно, дело сделано. Развернувшись на каблуках и не проронив более ни слова, она выбежала из столовой.