"Танатология — наука о смерти" - читать интересную книгу автора (Рязанцев Сергей)

ГЛАВА VIII Нетленные мощи

Несколько лет назад читатели были потрясены публикацией в «Новом мире» повести С. Каледина «Смиренное кладбище». Впервые в нашей литературе так откровенно была показана повседневная работа могильщиков или, как их застенчиво именуют в официальных документах — подсобных рабочих кладбищ.

Вот отрывок из диалога главного героя повести могильщика Леши Воробья и его напарника студента Миши:

«— Леш, а что с покойником потом делается, в земле?

— Как чего? Лежит себе, следующего ждет.

— А что с ним происходит, с покойником? С телом?

— Лежит себе… Сперва надувается, если не зима и не промерзнет, потом лопается. Через год-полтора, по-разному, от тела зависит и от земли. Суглинок если, так быстро его пучит: земля воду держит, как всё равно в кастрюле. Если песок — еще полежит. Брюхо лопнет — он течь начинает… Несколько лет текет. Вытекает все — сохнет. Быстро сохнет. В землю превращается. Одна кость остается. Лет за восемь целиком сделается. Все чисто. В землю ушел…

— А зачем тогда пятнадцать лет ждать?

— На всякий случай, мало ли что. Бывает, вода почвенная стоит — так он парится, и в землю не идет. Не видел никогда? Увидишь. На той неделе перезахоронка будет. Не обделаешься со страху-то?»

Да, предмет, которого коснулся в своей повести С. Каледин, действительно ужасен, это тайна за семью печатями, которая лишь изредка приоткрывается могильщикам и судебно-медицинским экспертам. Правда, в последние годы, иногда и широкие слои населения сталкиваются с ней. Я имею в виду появляющиеся на телеэкранах документальные съемки производившихся эксгумаций и перезахоронений жертв сталинских репрессий. Настоящим откровением для меня стали кадры работы международной комиссии по исследованию останков польских офицеров, расстрелянных в Катыни (фильм эстонских документалистов «Сталин и Гитлер», демонстрировавшийся в июле 1991 года по российскому телевидению). Комиссия работала через два-три года после захоронения расстрелянных.

Вот уже несколько лет в лесах и болотах недалеко от поселка Мясной Бор (Новгородская область) работают добровольцы по поиску и захоронению останков советских бойцов из 2-ой ударной армии генерала Власова, которые около 50 лет лежат непогребенными. Молодые ребята впервые столкнулись здесь со страшным ликом смерти, но это не отпугнуло их, и земле уже преданы тысячи непогребенных русских воинов. Чаще всего, конечно, находят лишь кости, остатки кожаной портупеи и сапог, проржавевшее оружие. Но иногда находят части трупов, сохранившие вплоть до мельчайших подробностей свою форму и даже рельеф кожи. Что это за явление? Чем это можно объяснить? Ответа на этот вопрос вы не найдете ни в одном популярном издании. Экспедиции в Мясной Бор и беседы с ребятами из группы «Поиск» в какой-то мере и послужили одним из побуждений к написанию книги о танатологии, дающей ответы на столь непростые вопросы.

Итак, что же происходит с телом после гибели человека? На языке судебной медицины это звучит так — поздние трупные явления. Поздние трупные явления могут быть разрушающими (например, гниение) и консервирующими (мумификация, жировоск, торфяное дубление).

Гниением называется процесс разложения белковых веществ под влиянием жизнедеятельности микроорганизмов. Все мы неоднократно могли наблюдать гниение на примере пищевых отходов. Но наше сознание отказывается перевести это явление на останки того, что некогда было человеком. Процесс этот происходит под покровом земли. И великое счастье, что основная часть нашего поколения, которую миновала война, никогда не видела этот процесс воочию.

В судебной медицине существует понятие эксгумация, которой называют извлечение похороненного трупа из земли. Она производится как для первоначального, так и для повторного или дополнительного исследования трупа. Тут мне хочется поделиться своим первым (и, к счастью, последним) опытом эксгумации.

После окончания медицинского института я выезжал на строительство Байкало-Амурской магистрали. Работу врачом студенческого строительного отряда я сочетал с работой хирургом в Нижнеангарской центральной районной больнице. Это позволяло мне получить хорошую хирургическую практику, а также, вылетая на вертолете по вызовам в различные отдаленные поселки, познакомиться с природой Прибайкалья. Поэтому я старался не пропускать ни одного вылета санавиации. И вот однажды судебно-медицинский эксперт предложил мне поехать помощником на эксгумацию в поселок Кумора, затерянный в глухой забайкальской тайге. Несколько месяцев назад там внезапно скончался и был похоронен молодой парень, но затем возникли подозрения, что смерть была насильственной. Перед захоронением труп освидетельствован не был, поэтому потребовалась эксгумация. Конечно, я не мог отказаться от этого предложения, тем более, что за годы учебы в институте я ни разу не присутствовал на эксгумации (как, впрочем, ни один из 500 моих сокурсников).

За иллюминатором вертолета проплывали вершины сопок, сибирские кедры, голубая ленточка Верхней Ангары… Вот, наконец, и избушки Куморы. Пахли смолой раскаленные жарким июльским солнцем сосны деревенского кладбища, жужжали шмели, лопаты рабочих легко откидывали сухую песчаную почву. Вот уже раскопали могилу, извлекли простой деревянный гроб, вскрыли его…

…Натянув до самых глаз марлевую маску, стараясь не вдыхать зловонный запах сероводорода, стиснув зубы, я ассистировал эксперту во время его вскрытия. Но после этого твердо решил — работать в судебной медицине не смогу никогда. Прошли годы, и вот я сижу над чистым листком бумаги, пытаясь донести до читателя то, что так сухо и понятно изложено языком медицинских терминов, но так сложно перевести на общечеловеческий язык.

На скорость гниения оказывает влияние множество факторов — температура, влажность, свойства почвы. Чем прочнее сделан гроб и герметичнее закрыт, тем медленнее идет разрушение трупа. В герметически запаянных металлических гробах удавалось находить трупы сравнительно мало разрушенными спустя многие годы. В крупнозернистой почве гниение идет скорее, чем в мелкозернистой, а в мелкозернистой скорее, чем в глинистой. Чрезмерная влажность или чрезмерная сухость тоже замедляет гниение. В глубокой могиле гниение происходит медленнее, чем в поверхностной. Но в ряде случаев гниения может и не быть совсем. При отсутствии или резком недостатке воздуха и избытке влаги, например, когда трупы находятся под водой (в реках, озерах, болотах) или похоронены в почве, богатой почвенными водами, гниение приостанавливается и происходит своеобразное превращение трупа, которое получило название жировоск или трупный воск. Создается впечатление, что тело вылеплено из воска сероватого или серовато-зеленого цвета; внешняя структура органов иногда в точности сохраняется вплоть до мельчайших особенностей рельефа кожи. Жировоск не поддается гниению и сохраняется неопределенно долгое время, при нагревании плавится.

Впервые жировоск был найден при очистке общих могил на одном из кладбищ Парижа в 1787 году; тогда же ученые стали изучать его свойства и механизмы образования. Данные о сроках образования жировоска противоречивы; обычно при соответствующих условиях трупы полностью переходят в жировоск через 8–10 месяцев, хотя нередко для этого требуется год и даже больше.

Гораздо более редкий вид консервации трупа — торфяное дубление. Оно происходит только в болотах с ясно выраженной кислой реакцией, и такие трупы могут находиться там не изменяясь целые столетия.

В один из весенних дней 1950 года рабочие, добывающие торф в Толлундских болотах, в Центральной Ютландии (Дания), наткнулись на труп человека. Казалось, он погиб совсем недавно — тление не коснулось его лица. Кроме остроконечной кожаной шапки и кожаного ремня, на нем ничего не было. А шею стягивал ремень-удавка, петля врезалась в горло. Было ясно, что неизвестный погиб насильственной смертью.

На торфяник прибыла полиция, а вместе с ней сотрудники одного из краеведческих музеев. Вывод ученых был неожиданным: ни о каком преступлении говорить не приходится. Рабочие нашли человека железного века. Он жил около двух тысяч лет назад. Редкостную находку доставили в Копенгаген. Ее тщательно исследовали врачи и судебно-медицинские эксперты. Вскрытие показало, что и внутренние органы сохранились хорошо. В желудке и кишечнике были обнаружены остатки пищи, съеденной примерно за 12 часов до смерти. Неизвестный человек, вероятно, был повешен, а не удушен обнаруженным у него на шее ремнем. Теперь голова толлундского человека находится в одном из датских музеев. Глядя на нее, трудно поверить, что этот человек жил тысячи лет назад.

Через два года в тех же местах близ селения Граубалле, из торфяной могилы извлекли еще одного покойника. Он также погиб насильственной смертью: от уха до уха зияла большая ножевая рана. Сохранность трупа была исключительной. С отдельных пальцев даже удалось снять дактилоскопические отпечатки. Ученые установили, что этот человек жил свыше двух тысяч лет назад. Человек из Граубалле был помещен в Доисторический музей в Орхусе, где он лежит в том же виде, в каком был обнаружен в торфянике.

В прошлом веке в тех же датских болотах был обнаружен почерневший труп женщины, одетой в богатые одежды. Как она попала сюда? Ответ ученые дали после того как изучили сохранившееся одеяние. По записям в летописи установили, что девятьсот лет назад за какие-то прегрешения король Дании приказал утопить свою жену в болоте.

В замке Готторп, в Шлезвиге (ФРГ), хранится голова мужчины с необычной для нашего времени прической. Рыжеватые волосы, довольно длинные, были собраны с правой стороны в замысловатый, искусно скрученный узел. Когда эта голова была найдена в одном из торфяников, ученые вспомнили о том, что древнеримский историк Тацит, описавший жизнь древних германцев, упоминает именно о такой прическе — она была типичной у мужчин швабского племени. В своем сочинении «Германия» Тацит пишет, что насильственное лишение человека жизни у этих племен было либо наказанием за преступления, либо жертвоприношением богам. Предателей и перебежчиков вешали на дереве, а трусов и преступников бросали в болото. Торфяники северо-западной Европы (Дании, ФРГ, Норвегии и других стран) являются своеобразным хранилищем останков людей железного века. В них обнаружено уже около семисот мужчин, женщин, детей. Законсервированные самой природой, они предстают через тысячелетия в таком виде, что способны вызвать суеверный страх. Процесс торфяного дубления еще нельзя считать достаточно изученным.

Главным действующим началом здесь являются, по-видимому, кислоты, которые уплотняют (дубят) кожу, растворяют постепенно белки мышц и внутренних органов, убивают гнилостные микроорганизмы и растворяют известь костей.

В случае торфяного дубления кожа трупа темнеет, становится очень плотной, как бы дубленой; внутренние органы и мышцы сильно уменьшаются в объеме и иногда совсем исчезают; кости теряют известь, становятся мягкими и гибкими.

Совсем уж редким видом естественной консервации трупов является их замерзание. Гниение при этом останавливается в любой стадии, и труп может сохраняться в замерзшем виде неопределенно долгое время. Это наблюдается в полярных странах на трупах жителей, похороненных в мерзлой земле.

В эпоху царствования Николая I сибирский генерал-губернатор, интересовавшийся вопросами истории, предписал городничему Берёзова, городка, где 56-ти лет от роду, 12 ноября 1729 года в ссылке скончался знаменитый сподвижник Петра I князь Меньшиков, «открыть его могилу», имея в виду найти место его захоронения. Со времени смерти Меньшикова прошло уже около ста лет, за могилой опального князя никто не ухаживал, она пришла в полное запустение и затерялась среди прочих безымянных могил. С помощью старожилов городничему удалось отыскать место захоронения Меньшикова, но, полный служебного рвения, он переусердствовал: слово «открыть» он понял буквально и, вырыв гроб Меньшикова, вскрыл его. Увиденное потрясло свидетелей — князь Меньшиков ничуть не изменился за прошедшее столетие. В гробу лежал как-будто бы только что похороненный человек, лишь иней припорошил его отросшую в ссылке бороду…

Имеется также ряд свидетельств из Заполярья о найденных захоронениях репрессированных, тела которых ничуть не изменились за прошедшие 50–60 лет.

В истории известен редчайший случай, когда произошла полная консервация трупа при совершенно неожиданных обстоятельствах. Это было в XVIII веке в Англии. Спустя полвека после того, как на Лондонской площади был казнен профессиональный убийца, прирезавший около двадцати жертв, при постройке нового здания на месте казни преступника в земле обнаружили окаменевший труп, до такой степени сохранившийся, что его опознали по чертам лица. Секрет «чуда» раскрылся скоро: в том месте, где был закопан казненный, протекал подводный родник, а в его воде содержалось много извести. Труп «обызвестковался» — покрылся прочной пленкой извести, — и доступ к нему гнилостным бактериям был закрыт.

Неоднократно мне доводилось слышать рассказы якобы о том, что археологами было вскрыто погребение многовековой давности, где в герметически закрытом гробу (или плотно замурованном склепе) находилось тело (чаще всего в рассказах фигурирует молодая женщина), как будто бы только вчера похороненное; положенные в гроб цветы даже не завяли. Но стоило только телу соприкоснуться с воздухом, как оно тут же, прямо на глазах, превращалось в прах.

Мне не удалось найти документальных подтверждений этих рассказов, хотя вполне может быть, что что-то подобное и имело место. Я также не встречал работ, где бы рассказывалось, что герметичность погребения может полностью законсервировать труп на многие столетия. Но я смог отыскать два свидетельства, которые могли бы быть прототипами указанной легенды.

В 1534 году на Аппиевой дороге в Риме была вскрыта древняя гробница, принадлежавшая дочери знаменитого оратора Цицерона; при этом тело покойницы засветилось фосфорическим блеском и тут же рассыпалось в прах.

Это устрашающее явление, которое породило в те далекие времена много суеверных выдумок, можно было бы прокомментировать следующим образом. Случаи, когда огни вспыхивают внезапно при вскрытии могил, известны давно. Оказывается, есть такие вещества, которые загораются на воздухе сами собой. К ним относится химическое соединение фосфора и водорода — фосфористый водород, бесцветный газ с запахом гнилой рыбы. В летнее время он часто выделяется из почвы, переполненной разлагающимися животными или растительными организмами, в которые в качестве обязательного компонента всегда входит фосфор. Когда организм умирает, этот фосфор переходит в почву, а часть его при этом соединяется с водородом, образуя фосфористый водород. Как только такой газ попадает на воздух, он самопроизвольно загорается, чем и можно объяснить небольшие бледные огоньки, которые то гаснут, то вспыхивают в разных местах на болотах и кладбищах. Когда же из земли внезапно выходит много фосфористого водорода, огонь может быть большим, что, вероятно, и имело место при вскрытии гробницы дочери Цицерона.

Другой случай связан с именем римского папы Сильвестра II (999–1003), якобы заключившего союз с Сатаной. Папа Сильвестр поражал современников математическими и философскими познаниями, которыми он был обязан не иначе как дьяволу. По легенде перед смертью папа Сильвестр покаялся, что договор с Сатаной существовал, и попросил приближенных возложить его труп на катафалк, запряженный белыми лошадьми, добавив, что кони остановятся сами в том месте, где его надлежит похоронить. Воля папы Сильвестра была исполнена в точности — кони якобы остановились перед Латеранским храмом, где останки папы и были преданы земле со всеми соответствующими почестями.

«С того времени, — пишет летописец, — более шести веков подряд каждый раз накануне дня смерти первосвященника, словно предвещая его кончину, стучат кости Сильвестра и плита на гробнице его покрывается кровавыми слезами…».

В середине XVII века при перестройке Латеранского дворца открыли гробницу с телом папы Сильвестра II, которую по преданиям посещал Сатана. Как говорит легенда, тело казалось еще живым и благоухало, но вдруг луч света озарил тело, адское пламя вырвалось из него, освещая все вокруг, и тело превратилось в пепел, остался только серебряный крест, да пастырский перстень…

Если отбросить прочь всю мистику, связанную с именем папы Сильвестра II, то, скорее всего, и здесь мы имеем дело с химической реакцией самовозгорания фосфористого водорода, скопившегося в гробнице. А как же быть с утверждением, что тело папы казалось живым? Я думаю, этого не могло быть. Как мы уже рассказывали, фосфористый водород образуется только при разложении органических веществ — в данном случае, останков папы. А следовательно, ни о какой сохранности тела не может быть и речи. Фосфористый водород должен был вспыхнуть мгновенно при попадании свежего воздуха во вскрытую гробницу, а значит свидетели при всем желании не могли успеть рассмотреть тело папы. Вероятнее всего, в гробнице в данный момент и находилось то, что впоследствии сочли за пепел сожженного адским огнем папы, а на самом деле являлось результатом многовековой деятельности микроорганизмов. Один из самых распространенных видов естественной консервации трупов — мумификация, являющаяся следствием общего высыхания трупа. Для этого необходим прежде всего избыток воздуха и хорошая вентиляция. Мумификация может происходить не только на открытом воздухе, но и в могиле, например, в рыхлой песчаной почве, хорошо вентилируемой и всасывающей влагу, а также в помещениях с хорошей вентиляцией, например, на чердаке. При мумификации труп мало-помалу начинает сморщиваться, терять в весе и объеме, темнеть и твердеть: развивается пергаментность кожи, высыхание и спадание всех внутренних органов. Потеря веса доходит до 75 % и больше. В таком состоянии труп может оставаться неопределенно долгое время. Сроки, необходимые для мумификации, обычно исчисляются месяцами. При особо благоприятных условиях труп взрослого может мумифицироваться за 2–3 месяца. Интересно, что личность мумифицированных трупов нередко хорошо распознается. В петербургском Музее здравоохранения (ул. Большая Итальянская, д. 25), расположенном неподалеку от Невского проспекта, хранятся уникальные экспонаты — два полностью мумифицированных женских трупа. Мумии эти были обнаружены в склепе поселка Мартышкино (этот небольшой поселок расположен между Петергофом и Ораниенбаумом). Примерный срок захоронения — первая четверть XVIII века, эпоха Петра I. Данные мумии находятся в музее свыше 50 лет, причем обращает на себя внимание великолепная сохранность тканей и деталей одежды. Одна мумия — это молодая женщина в старинном нарядном платье, чулках, туфлях, с пышной прической и довольно хорошо сохранившимся красивым лицом. Другая мумия пожилой женщины выглядит несколько хуже — отсутствуют волосы на голове, почти не сохранилась одежда, но во всем остальном нет никаких следов разрушения тканей тела. Директор Музея здравоохранения рассказывала мне, что мумии были обнаружены при разрушении старинных склепов на кладбище поселка Мартышкино, столь обычном для нас в послереволюционные годы. Всего в подарок музею было доставлено 7 мумий, 2 были выставлены для экспозиции, а остальные 5 переданы другим музеям (следы их затерялись). Мумификация произошла исключительно благодаря условиям захоронения в хорошо вентилируемых склепах, вырытых в песчаной почве.

Иногда мумия может образоваться и в условиях обычной городской квартиры. В мае 1986 года Анатолий Николаевич Насонов, хронический алкоголик, 55 лет, машинист уборочных машин московской станции метро «Речной вокзал» получил путевку в лечебно-трудовой профилакторий. Но лечиться не поехал, а исчез. Милиция искать не стала — не преступник. Его соседи по трехкомнатной коммунальной квартире по улице Фестивальной в Москве не слишком переживали, родных не было. Через три с половиной года встал вопрос о выселении Насонова из комнаты. 17 января 1990 года участковый инспектор 126-го отделения взломал дверь и увидел картину в духе мастера фильмов ужасов Хичкока: мирно склонив голову, на диване сидела самая обычная мумия, теплый ветерок из коридора ласково играл пожелтевшими газетами весны 1986 года… Как установил потом эксперт морга, смерть наступила около четырех лет назад, но тело не разложилось, а мумифицировалось, в прямом смысле слова под боком у соседей по коммунальной квартире.

Иногда причиной мумификации служат не условия микроклимата, а некоторые другие причины. Во дворе тхиенского храма Дау в 23 км от Ханоя вот уже 300 с лишним лет сидит в позе лотоса мумия настоятеля монастыря By Кхак Миня.

Утверждали, что при предпоследней вьетнамской королевской династии Ле он достиг вершин придворной карьеры, и тем не менее удалился в этот монастырь, отказавшись от богатства и власти. К концу же дней своих, уединившись в крохотной кирпичной часовне на краю монастыря, Минь погрузился в пост и молитву, разрешив ученикам прийти к нему лишь тогда, когда перестанет звучать молитвенный барабан. Со времен Пифагора известно, что человек может воздерживаться от пищи без ущерба для тела не более сорока дней — настоятель Минь постился в течение ста… Когда силы окончательно оставили его, он обратился к столпившимся перед ним монахам: «Пришло время покинуть мне этот мир. Когда мой дух отлетит от тела, повремените месяц. Если почувствуете запах тления — похороните меня, как положено по обряду. Если же тления не будет, оставьте меня здесь, чтобы я вечно возносил молитвы Будде!» Изумленные монахи подчинились приказу: после кончины настоятеля тления не было заметно ни через месяц, ни через два, и тогда они покрыли его тело краской, дабы защитить от зловредных насекомых, и оставили сидеть на небольшом возвышении в нише кирпичной часовенки, где он прожил свои последние дни.

После смерти настоятеля прошли столетия. В России успела воцариться и уйти в историю династия Романовых. Во Вьетнаме престолом овладела новая династия Нгуенов, потом пришли французы, за ними — японцы, началась антиколониальная война, ее сменила борьба против американской агрессии — а настоятель все сидел в своей нише, неподвластный ходу времени.

После обретения Вьетнамом независимости легенда об окаменевшем монахе привлекла внимание ученых, «статую» подвергли рентгеновскому исследованию в госпитале в Бак Мае. Каково же было изумление присутствующих, когда они увидели на экране контуры скелета и убедились, что перед ними действительно не статуя, а человеческое тело!

Исследование показало, что тело не было бальзамировано — в отличие от египетских мумий внутренности и мозг остались нетронутыми. Каким образом тело настоятеля сохранилось в условиях тропического Вьетнама, где влажность держится на уровне 100 процентов, а муссонные дожди продолжаются месяцами, — загадка. Ведь в часовне, где хранится тело настоятеля — всего только три стены, а ниша завешивается занавесом и многие столетия открыта всем ветрам и дождям. Тем не менее, останки не увлажнялись, а усыхали: при взвешивании в госпитале By Кхак Минь весил всего… семь килограммов — слишком мало, даже если учитывать очень скромный рост вьетнамцев XVII века и стодневный пост.

Случай этот — далеко не единственный, что заставляет думать об определенной традиции, существовавшей в среде буддистских монахов. Существует множество легенд о людях, блуждавших далеко в горах и вдруг находивших в какой-то уединенной пещере буддийского монаха, уже многие столетия «читающего» старую сутру или молящегося Будде… В том же храме около Ханоя хранится мумия и другого настоятеля, преемника и племянника By Кхак Миня.

До сих пор окончательно не ясны причины столь великолепной сохранности тел монахов в условиях влажного климата, никак не способствующего мумификации. Вьетнамские ученые, исследовавшие тело настоятеля, обнаружили на нем промежуточный слой серебряной краски и полагают, что она сыграла роль консерванта. Мне кажется, что гораздо более важную роль в процессах мумификации сыграло стодневное голодание, способствовавшее полному обезвоживанию организма. Это предположение подтверждается издавна существующим в Японии обычаем мумификации. Мумифицирование у японцев начинается еще при жизни человека. Процесс этот рассчитан на три года. Кандидат в мумии перестает есть рис, овес, просо, хлеб (мумифицирование — привилегия буддийских жрецов, рыбу и мясо они не употребляли и раньше). Пищу их составляют побеги «священных» трав, зерна красной сои. Через три года и этот рацион сводят к минимуму. В итоге резко уменьшаются жировая и мышечная ткани, функционируют лишь самые важные внутренние органы. Когда человек, сохранявший такой режим питания, умирает, его кладут в деревянный сундук из толстых досок в сухом подземелье. Историки, однако, отмечают нестабильность результатов, зависимость их от многих случайностей. Последним удачным опытом была мумификация буддийского монаха Букая в 1903 году. Согласно верованиям буддийской секты Шингоншу, чтобы воскресить мумию, достаточно похлопать ее по плечу, правда, через… 5 670 000 000 лет после смерти Будды (544 г. до н. э.).

В связи с некоторыми необычными факторами, способствующими мумификации, хочется вспомнить и почти детективную историю, случившуюся во время работы последней археологической экспедиции по обследованию захоронений Софийского собора г. Новгорода под руководством В. Л. Янина.

Но начнем мы наш рассказ издалека, с эпохи Смутного времени. В те годы на территории Новгорода хозяйничала армия шведского полководца Якоба Деполагарди, некогда призванная для защиты от польских интервентов, а ныне, пользуясь слабостью русского государства, сама превратившаяся в оккупационную. В 1616 году, в поисках добычи, шведские мародеры разграбили захоронения Георгиевского собора Юрьева монастыря близ Новгорода. Вот как это событие описано в «Росписи новгородской святыни», составленной в 1634 году: «…немцы в церкви великомученика Георгия в монастыре, ищучи поклажею, и обрели человека цела и неразрушена, в княжеском одеянии и, выняв из гробницы, яко жива, поставили у церковной стены».

Итак, при разграблении захоронений Юрьева монастыря шведами была обнаружена прекрасно сохранившаяся мумия, которая, согласно церковному учению о нетленных мощах, могла принадлежать только святому. Но какому? Проанализировав топографию вскрытого захоронения, митрополит Исидор посчитал, что мощи принадлежат старшему брату Александра Невского князю Федору Ярославичу, юноше, умершему в день собственной свадьбы. Мощи были торжественно перенесены в Софийский собор Новгорода, где затем более 300 лет верующие поклонялись нетленным останкам нового святого.

В 1987 году археологическая экспедиция члена-корреспондента АН СССР В. Л. Янина вскрыла захоронение «святого княжича Федора Ярославича» и произвела судебно-медицинское исследование мумифицированных останков. Было установлено, что они принадлежали мужчине 45–50 лет, следовательно, никак не могли соответствовать князю-подростку Федору Ярославичу.

Благодаря раскопкам, проведенным как в Георгиевском соборе Юрьева монастыря, так и в Софийском соборе Новгородского кремля, было доказано, что данная мумия принадлежит одной из самых одиозных фигур русской истории — князю Дмитрию Шемяке. Еще при жизни Шемяка был предан анафеме; церковный собор 1448 года, осуждая ослепление им Василия Темного и захват московского престола, доводил до общего сведения, что Шемяка «сотворил над ним не меньше прежнего братоубийцы Каина и окаянного Святополка».

Кратко напомним суть событий. Вторая четверть XV века известна кровавой 27-летней борьбой за власть между внуками Дмитрия Донского — Великим князем московским Василием II (Темным) и братьями Василием Косым, Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным, которая сопровождалась грабежами, убийствами, поочередным захватом и ослеплением соперников. Наконец, потерпевший поражение Дмитрий Шемяка укрепился в Новгороде, где и был согласно легенде, отравлен подосланными Василием Темным убийцами. Он был похоронен в Георгиевском соборе Юрьева монастыря и к началу XVII века полностью изгладилось воспоминание о точном месте его погребения.

Поэтому при разграблении шведами захоронений Юрьева монастыря в 1616 году за мощи Федора Ярославича были приняты останки Дмитрия Шемяки, которые затем и почитались под чужим именем, превратившись в одну из чтимых реликвий.

Почему же мумификации подверглось тело одного лишь Дмитрия Шемяки, когда от всех остальных погребенных в Георгиевском соборе, в том числе и от его дочери, лежавшей с ним в одном саркофаге, сохранились лишь кости? Ведь условия погребения в этом соборе, казалось бы, должны полностью исключать возможность естественной мумификации.

Вероятно, стоит более внимательно прислушаться к свидетельствам летописей, повествующих о кончине Дмитрия Шемяки. Уже в XV веке существовала упорная летописная версия о преднамеренном отравлении Дмитрия Шемяки по приказу Василия Темного. Летописцы утверждают, что он «умер с отравы», проболев предварительно 12 дней.

Окончательный ответ на эту многовековую загадку дала криминалистическая экспертиза останков Дмитрия Шемяки, проведенная осенью 1987 года. В исследованных органах и тканях был обнаружен мышьяк. При желудочно-кишечной форме отравления мышьяком болезнь продолжается до двух недель (по летописи Шемяка «лежа 12 дней преставился») и заканчивается смертельным исходом. В процессе болезни происходит резкое обезвоживание организма вследствие постоянной рвоты и поноса, и именно это обезвоживание и служит причиной мумификации тканей. Таким образом, как и в случае с вьетнамским монахом, мумификация Шемяки наступила по причине резкого прижизненного обезвоживания организма.

Рассказывая о процессах естественной мумификации, я хотел бы упомянуть о приключениях еще одной мумии, мумии герцога де Круа, найденной в Таллинне. Рядом со зданием церкви Нигулисте, построенной в середине XIII века на одной из старинных улиц средневекового Таллинна — Ратискаеву, с севера от нее, находится капелла Клодта, которая на некоторых старых планах называлась «капеллой де Круа». Название это в значительной степени условно и связано с мумией герцога де Круа. История герцога такова. Когда в 1698 г молодой русский царь Петр I выезжал из Амстердама, некий герцог де Круа подал ему письмо Германского императора, в коем рекомендовался как храбрый и опытный генерал. Двумя годами позже герцог вновь предстает перед царем, на сей раз в Новгороде и весьма вовремя — началась Северная война. Петр I берет герцога на службу и направляет его под Нарву. Вместо того, чтобы храбро сражаться за честь русского оружия, де Круа «отдался на пароль» (под честное слово) шведскому полковнику графу Штейнбоку.

Последние годы жизни герцог провел в Таллинне, где и умер в 1702 году. Но к этому времени он сумел наделать столько долгов, что заимодавцы запретили его хоронить — в надежде, что наследники вернут деньги, не оставят его непогребенным. Тело герцога тем временем положили в подвал церкви Нигулисте и… забыли о нем на целое столетие. Обнаружили его лишь в начале XIX века. В 1819 г. прибалтийский генерал-губернатор маркиз Паулуччи приказал поместить мумию герцога на катафалке в одной из капелл церкви Нигулисте и накрыть стеклянным колпаком. Надпись на катафалке (о покойнике дурно не говорят!) гласила: «Герцог сделался знаменит как славою громких дел, так и их разнородностью». Мумия де Круа неизменно привлекала внимание путешественников. Петр Вяземский посвятил ему свое стихотворение, а друг Пушкина Дельвиг в одном из писем из Таллинна даже сообщал, что знаменитый герцог «лицом похож на Сергея Львовича (Пушкина), только поважнее». В 1870 г. новый генерал-губернатор князь Волконский решил «прекратить это безобразие». Но оказалось, что герцог перед самой сдачей в плен под Нарвой сумел получить звание генералиссимуса. А генералиссимуса по уставу полагалось хоронить со всеми почестями, в присутствии всей царской фамилии, всей гвардии и дипломатического корпуса. На рапорте Волконского Александр II начертал решительную резолюцию: «Похоронить тихо». Уже в наше время реставраторы церкви Нигилисте обнаружили мумию герцога в склепе капеллы Клодта. Останки герцога были погребены в 1979 году… В христианстве нетленность останков являлась одной из самых высших побудительных причин причисления к лику святых.

Когда в 1549 году при строительных работах около Софийского собора в Новгороде натолкнулись на старое кладбище с сохранными человеческими останками, первым действием стал доклад царю и московскому митрополиту, «хоронити ли телеса их или не хоронити». Для уровня сознания того времени очевидным представляется тот факт, что сохранность останков свидетельствует об их святости, а потому они не могут быть просто перезахоронены, а должны быть помещены в специальную раку для поклонения.

В православной церкви считалось обязательным доказательство сохранности мощей при канонизации новых святых. Уже в «Житии Бориса и Глеба», рассказе о первых русских святых — князьях Борисе и Глебе, коварно убитых их братом Святополком, особо подчеркивается — «труп Бориса не разлагался…» Вопрос о канонизации царевича Димитрия, убитого в Угличе, решался на основании освидетельствования его останков специальной комиссией.

В пещерах Киево-Печерского монастыря покоятся мумифицированные останки десятков русских монахов. Большинство из них причислено православной церковью к лику святых. Мумификации способствовал особый сухой микроклимат подземных переходов. Верующие могли непосредственно лицезреть мощи святых угодников и даже целовать их в мумифицированную высохшую кисть руки. Все остальное тело было закрыто специальными одеждами и даже лицо прикрывалось особой занавеской. Принято думать, что мумификация тел наступает в любых пещерах, но это не так. В пещерах Псково-Печерского монастыря, внешне напоминающих киевские, мумии не образуются. Для захоронения в стенах подземных коридоров, прорытых в мягком песчанике, выдалбливались ниши. В нишу помещался гроб с телом покойника, а отверстие закрывалось керамидой — керамической плитой с именем и годами жизни усопшего.

В отличие от киевских пещер, захоронения здесь осмотру недоступны и только десятки керамических плит по стенам пещерных коридоров напоминают о том, что вы движетесь через гигантское подземное кладбище. Помимо обычных захоронений мирян, вносивших богатые вклады монастырю, имеются и два «братских кладбища», где похоронены иноки, старое и новое. Они представляют собой просторные пещеры, войти в которые из подземного коридора можно только через маленький лаз, закрытый решеткой. Сверху донизу эти пещеры плотно заставлены гробами с телами монахов, один на другом, с пола до потолка, иногда в десять и более рядов в высоту. Поэтому нижние, наиболее старые гробы, бывают иногда полностью сплющены. На старом братском кладбище вместо гробов тела лежат в основном в дубовых колодах, традиционно употреблявшихся в допетровское время, но также нагроможденных одна на другую.

Несмотря на значительное количество захоронений, воздух пещер чист, не ощущается ни малейшего запаха тления даже от недавних захоронений, что и создает славу Печерского монастыря. Нигде в литературе мне не удалось найти работ, объясняющих механизм процессов, происходящих в пещерах. Многие путеводители называют это мумификацией, что абсолютно неверно. Мне неоднократно приходилось бывать в пещерах Псково-Печерского монастыря, мы вели долгие беседы с отцом Сергием, иеромонахом — смотрителем пещерных захоронений. Пользуюсь случаем принести глубочайшую признательность этому удивительному человеку. Но он, конечно же, не мог привести естественно-биологического объяснения этим явлениям, трактуя все с религиозных позиций.

Пытаясь найти ответ на интересующие меня вопросы, в одном из закоулков старого братского кладбища я приоткрыл старинную дубовую колоду, относившуюся, вероятно, к эпохе Смутного времени, когда на братском кладбище хоронились не только иноки, но и нашедшие в монастыре приют в годину лихолетья миряне. И тут я впервые зримо ощутил знакомые всем нам слова «тлен» и «прах». В колоде от похороненного там человека не осталось ничего, кроме нескольких горсток коричневого праха, лежащих по контуру тела. Казалось, неосторожное резкое движение, кашель — и все это взовьется как пыль в воздухе пещер. Остались лишь громадные кожаные сапоги, но нитки давно истлели и они рассыпались на части: подошва отдельно, голенища отдельно… Несколько летних сезонов я отработал в археологических экспедициях, вскрывал некрополь античного Нимфея (около Керчи) и раннехристианские захоронения в Белгород-Днепровской крепости, поэтому первое, что мне здесь бросилось в глаза — полное отсутствие костного скелета. Хотя это захоронение было почти на две тысячи лет «моложе» античных, в некрополе Нимфея прекрасно просматривались череп и наиболее крупные кости, здесь же все превратилось в равномерный прах. Видимо, условия микроклимата Псково-Печерских пещер препятствуют обычным процессам гниения, но в них происходит не мумификация, а медленное тление тел.

Но мы несколько отошли в сторону от предмета нашего разговора. Напомню, что рассуждали мы о нетленных мощах. В православной церкви мощи могут быть открыты для верующих, как, например, в Киево-Печерской лавре, или лежать «под спудом». Значение слова «под спудом» сейчас почти забыто, поэтому я позволю себе краткий филологический экскурс. В древнерусском языке слово «спудъ» имело два значения: «сосуд» и «мера сыпучих тел». С близкой семантикой это слово известно и другим славянским языкам, куда оно пришло из немецкого. Позднее в русском языке «спуд» получило новое значение, впервые зафиксированное «Словарем Академии Российской» (1794), — «сокровенное место». Именно так — «скрытое место, тайник» — слово употреблялось в XIX веке:

А. С. Пушкин. «Сказка о царе Салтане».

Именно в таком значении («скрытое место») и следует понимать церковный термин «мощи под спудом» — то есть, не доступные прямому осмотру, а скрытые либо в захоронении, либо в раке. Ракой называют специальный богато украшенный ящик для хранения мощей. Пожалуй, наиболее пышная рака — это многопудовая рака из чистого серебра для хранения мощей святого Александра Невского из Александро-Невской лавры С.-Петербурга, хранящаяся сейчас в Эрмитаже.

Мощи не обязательно должны представлять собой полностью мумифицированное тело. Иногда это бывают какие-то отдельные мумифицированные фрагменты — кисть руки, пальцы. В христианстве мощи, являющиеся предметом поклонения верующих, представляют собой значительную ценность.

Так, в 1719 году, император Петр I выменял у римского папы Климента XI бесценное произведение искусства — античную статую Венеры Таврической (сейчас экспонируется в ленинградском Эрмитаже) на мощи святой Бригитты. Произошло это следующим образом. В начале XVIII века к русскому государству была присоединена Прибалтика. В столице Эстляндии Ревеле (ныне Таллинн) в захудалом монастыре обнаружили останки католической святой Бригитты, считавшейся «просветительницей эстов». С XVI века, когда эстонцы стали лютеранами, они совершенно забыли святую Бригитту и не оказывали ее останкам никакого внимания. А русской церкви тем более не было никакого дела до чужих святынь. Вот так мощи святой Бригитты оказались забытыми.

В это же время, находившийся в Риме капитан Юрий Кологривов, выполняя поручение Петра I, договорился о покупке только что выкопанной из земли великолепной мраморной статуи. Но незадолго перед этим папа римский Климент XI, большой знаток и покровитель искусств, категорически запретил продажу иностранцам итальянских древностей. Вот тут-то и пригодились забытые мощи святой Бригитты. Просвященный глава католической церкви прекрасно понимал художественную и материальную стоимость скульптуры, которая не шла ни в какое сравнение с остатками неведомого праха. Но даже он не мог пойти вразрез со сложившейся традицией почитания мощей и… сделка состоялась.

В православной церкви традиционно почитались мощи святых угодников: «Собирателем мощей святых патриархов» называли царя Алексея Михайловича, перенесшего в Успенский собор останки всех русских патриархов. При основании Петербурга из Владимира во вновь открытую Александро-Невскую лавру в 1724 г. были торжественно перенесены мощи святого Александра Невского.

Сам император Петр I встретил шествие у села Усть-Ижоры, перенес мощи угодника к себе в лодку, на которой стал у руля, а своих сподвижников превратил в простых гребцов. Лодка, сопутствуемая множеством судов, прибыла в Петербург, где ее встретили императрица, весь двор, все духовенство, вся гвардия и народ. Петр с приближенными поднял с лодки святыню и перенес в освященную только в этот день новую Александровскую церковь, где она и пребывала до постройки главного собора. Позже, уже при императрице Екатерине II, во время освещения Троицкого собора лавры, 30 августа 1790 года, мощи Александра Невского были перенесены туда. Мощи несли кавалеры ордена св. Александра Невского, за мощами шла императрица. Во время шествия производились колокольный звон и пальба из пушек. Еще в 1752 году императрица Елизавета украсила мощи богатою ракой из серебра весом в девяносто пудов. (Сейчас эта рака находится в Эрмитаже, а мощи Александра Невского, в более скромной раке, — вновь в Троицком соборе Александро-Невской лавры.)

В раку, где покоятся мощи святого Сергия Радонежского (Троице-Сергиева лавра под Москвой), на несколько минут опускали младенца Петра (будущего императора Петра I) и цесаревича Александра (будущего императора Александра II), чтобы чудодейственная сила мощей благословила их на счастливое царствование.

Почти в каждом из многих сотен русских монастырей, в тысячах православных храмов хранились мощи святых угодников. Вскоре после революции мощи многих святых свезли на атеистическую выставку, с тех пор их следы теряются. Недавно при проверке фондов в хранилище Казанского собора в Ленинграде (Музей истории религии и атеизма) нашли предмет, похожий на часть мебели. На него не было никаких актов и документов. А когда его вскрыли, обнаружили там мощи святого Серафима Саровского, с той печально знаменитой атеистической выставки.

Преподобный Серафим Саровский (в миру Прохор Мошкин) — монах-подвижник конца XVIII века, один из наиболее чтимых русских святых, наиболее почитаемый угодник последней царской семьи. Поэтому православная церковь трактует второе обретение мощей как событие мировой важности.

На церемонии передачи мощей святого Серафима Саровского православной церкви, состоявшейся 11 января 1991 года в Казанском соборе в Ленинграде, присутствовал Патриарх Алексий II и многие высшие иерархи православной церкви, что свидетельствует о неослабевающей традиции почитания мощей и в настоящее время. Вскоре после революции, в 20-е годы, развернулась широкая кампания по вскрытию мощей по всем церквям и монастырям России. Были обнаружены множественные фальсификации мощей, вместо мумифицированных останков часто обнаруживали лишь одежды, набитые тряпками и ветошью, или полуистлевшие кости. Это имело громадное значение для атеистической пропаганды в то время. Сейчас же все это расценивается как поругание национальных святынь. Пусть с точки зрения медицины и биологии найденные мощи и не соответствовали признакам естественной мумификации (с которыми мы познакомились в этой главе), народная вера превратила их в святые реликвии, чтобы, помня о нравственном идеале, человек не терялся в море зла.

Но здесь мы уже касаемся проблемы многовекового конфликта науки и религии, духовного и материального, разрешить который пока еще никому не удалось. Мы же перейдем к не менее сложному этическому вопросу о правомерности захоронения мумий вождей в мавзолеях.

С. Каледин. Смиренное кладбище. «Новый мир», 1987, № 5.

Забелин И. Описание новгородской святыни в 1634 году//Чтения ОИДР, 1862, Кн. 4, Смесь.

Простая страшная история. «Правда» № 56, 25 февраля 1990 года.

И. Лисевич. Улыбка «бессмертного» старца. «Наука и религия», 1985, № 9.

Муравьев А. Н. Путешествие по святым местам русским. СПб, 1846.

Моли бога о нас. «Вечерний Ленинград», 1991, № 9, 12 января.

Лебединский В. И. В удивительном мире камня. М., «Недра», 1978.

Пыляев М. И. Старый Петербург. Изд. А.

С. Суворина, С.-Петербург, 1889.

Валишевскии К. Смутное время. С.-Петербург, 1911.

Е. А. Ранну. Прошлое старого Таллинна. Таллинн, Периодика, 1983

Янин В. Л. Некрополь Новгородского Софийского собора. М., «Наука», 1988.

Мезенцев В. А. Чудеса: Популярная энциклопедия. Алма-Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, т. 1, книга 1.

Мезенцев В. А. Чудеса: Популярная энциклопедия. Алма-Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, т. 3, книга 4.

Как воскресить мумию «Наука и религия», 1987. № 1.

Таксиль Л. Священный вертеп. М., «Политиздат», 1988.