"Стертая аура" - читать интересную книгу автора (Барнс Дженнифер Линн)

14 Серебряный

Как только прозвенел звонок с математики, я вылетела за дверь.

— А умеешь бегать, когда захочешь, — заметил, догоняя меня, Дилан.

— Если б ты видел то же, что и я, ты б тоже сбежал.

Дилан улыбнулся из-под челки, видно, вспомнил, что его аура оберегает меня от стертого.

Защитник.

— Что с тобой? — спросил Дилан, заметив, как недовольно я сморщилась.

— Ничего. Просто сон вспомнила.

— Ничего, говоришь? — Он снова улыбнулся.

— Лисси, я спешу, так что, если увидишь свою неторопливую подружку, передай, что мы — Лекси, мама и я — ждем ее в машине, хорошо? Спасибо.

Голос Лилы разбил неловкое молчание, повисшее между мной и Диланом. Финальное «спасибо» было похоже не столько на благодарность, сколько на предложение проваливать поскорее.

Я повернулась, чтобы ответить, но Лила уже унеслась, сверкнув на прощанье фиолетовой вспышкой.

— Смотрите, кто заговорил, — фыркнула я. — Ну что, мы идем куда-нибудь? — добавила я, понизив голос.

Дилан внимательно оглядел коридор из-под своей вечной челки и кивнул:

— Идем.

Из школы мы вышли в молчании, мне все сильнее казалось, что наш так называемый план обречен на провал.

Через пятнадцать минут быстрой ходьбы мы уже стояли на лужайке перед аккуратным маленьким домом. Домом Кисслера.

— Давай быстрее, — сказал Дилан. — Чем дольше мы здесь топчемся, тем больше шансов, что нас заметят.

Я неуверенно шагнула к дому и снова остановилась.

— Ну? — поторопил Дилан.

— А что мы будем искать? Ты не видишь, не понимаешь, кто он есть! Либо мы сейчас ничего не найдем и без толку влипнем в неприятности, либо добровольно влезем в логово чудовища. — Я помолчала. — Потому что Кисслер — чудовище. Не забывай об этом.

Дилан молча кивнул, и мы, плечом к плечу, пересекли лужайку и поднялись на крыльцо. Дилан взялся за дверную ручку, я затаила дыхание. Дверь заскрипела, открываясь, мы торопливо шагнули в дом и постарались плотно затворить ее за собой. Новый скрип заставил меня подскочить от ужаса, хоть я и видела, что это Дилан тянет дверь на себя.

Мы огляделись. Темно-серые стены, ярко-белые контрастные карнизы под потолком. Я осторожно прошла в гостиную, глянув на ходу в сторону кухни. Кругом было на редкость чисто и аккуратно, Дом показался мне обжитым и уютным.

— Да, такого я не ожидала, — наморщив нос, призналась я.

Дилан прошел мимо меня в кухню.

— Чего ты не ожидала? Кухонных полотенец в цветочек? — улыбаясь углом рта поинтересовался он.

— Мне думалось, здесь должно быть темно и мрачно, — пробормотала я.

Глупо, но мне почему-то представлялось, что едва мы войдем в дом, тут же наткнемся на что-нибудь подозрительное. Не знаю, какой могла оказаться улика, но я была уверена, что узнаю ее, как только увижу.

— Как в замке злодея? — крикнул из кухни Дилан.

Тон был нейтральный, но я твердо знала, что он надо мной смеется. Я высунула язык в сторону кухни, совершенно уверенная в том, что вот-вот сюда ворвется полиция и арестует меня в доме учителя математики, да еще с высунутым языком.

Я неуверенно бродила по гостиной. Брала в руки журналы, просматривала и аккуратно клала точно на то же самое место. Странно — ни в одном из журналов не нашлось тайных посланий, написанных на полях странными буквами. Если бы мы попали в кино, тут же обнаружили бы непонятную записку или капли крови на ковре, а здесь — ничего. Выходит, наша часть плана блестяще провалилась — вряд ли Дилан нашел что-то стоящее на кухне.

Я заметила в углу компьютер, подошла и неуверенно включила его. Можно подумать, мистер Зло станет записывать тут текущие преступления! Мне даже смешно стало, и все-таки я села за стол, готовая применить на практике все свои умения — пусть даже я печатаю двумя пальцами. Компьютер приветственно пискнул, меня подбросило над стулом. Чувство такое, что на горле вот-вот сомкнутся лапы злодея. Все из-за бабушки! Что ей стоило мне поверить? Не торчали бы здесь сейчас...

Компьютер запросил пароль. Вот он — конец нашей дружбы.

В гостиную заглянул Дилан.

— Я нашел коробку газетных вырезок. — Он поднял добычу повыше. — Все, как одна, хвалебные и восторженные. Наш Кисслер не иначе как нарциссист.

Он снова скрылся, а я уставилась на экран, отчаянно желая, чтобы здесь очутилась Одра. Задумчиво почесала подбородок.

«Будь я злющим математиком, какой бы я выбрала пароль?», — спросила я у самой себя. Внутренний голос молчал.

«Спасибо за помощь», — поблагодарила я.

Он не ответил.

Я решила попробовать хоть что-нибудь и напечатала: «Злой_Эйнштейн». Компьютер не отреагировал. Я, честно говоря, особо и не надеялась, просто подумала: вдруг визит Шэннон наделил меня капелькой ясновидения?

Дилан шуршал в соседней комнате и время от времени иронически хмыкал. Плюнув на хакерство, я пошла на звуки.

— Нашел что-нибудь? — окликнула я из прихожей, изо всех сил стараясь не думать, что хожу по чужому дому.

— Кисслер любит шить, — отозвался Дилан.

Повернув за угол, я увидела, что он стоит в маленькой комнате в самом конце коридора. Вошла туда и поняла, что Дилан не шутит. Мистер Кисслер превратил комнату в симпатичную швейную мастерскую, заваленную разнообразными тканями. Тут же стояла швейная машина. Согласитесь, странновато для носителя мирового зла.

Судя по всему, мистер Совершенство шьет что-нибудь для больницы, а может, мастерит одежки для монгольских сирот. В общем, куда ни глянь — просто святой.

— Думаешь, он сам это вышил? — спросил Дилан, одной рукой указывая на стену, а другой роясь в ящиках стола.

Я посмотрела в ту сторону и вскрикнула от неожиданности.

— Что, понравилось? — насмешливо спросил Дилан.

Вся стена была затянута тканью — что-то вроде расшитого вручную серебристого гобелена, причем стежки были малюсенькими, почти неразличимыми. Три переплетенных круга, три разноцветных кольца на серебряном поле.

— Я их раньше видела, — прошептала я Дилану, который выудил из ящика пару портновских ножниц и щелкал ими в воздухе, не обращая на меня ни малейшего внимания.

— Дилан! — едва удержавшись от очередного подзатыльника, рявкнула я.

Встревоженный моим тоном, он наконец-то обернулся. Я махнула дрожащей рукой на гобелен.

— Может, Кисслер взял рисунок из какого-то журнала? — предположил Дилан.

Я покачала головой и закрыла глаза.

— С тех пор как мы переехали, мне снятся странные сны, и в каждом я вижу вот этот серебряный фон, а на нем кольца — точно такие же, как здесь. — Я передохнула. — А прошлой ночью ко мне явилась женщина, судя по всему — одна из наших прародительниц.

Дилан, похоже, нисколько не заинтересовался, и я пожалела, что рядом нет Лекси — ей бы он сразу поверил. Я подошла к гобелену и продолжила:

— Она пыталась что-то мне объяснить, но я так ничего и не поняла. И стояла она возле точно такой же вышивки.

Я вспомнила слова, произнесенные плотно сжатыми губами гостьи.

— Увидишь, узнаешь, — повторил мне внутренний голос.

Да, именно так и сказала Шэннон. Я пробежалась пальцами по краю гобелена, сжала ткань в кулаке и дернула изо всех сил.

— Ты что делаешь? — обеспокоенно вскрикнул Дилан.

Первый раз я услышала в его голосе хоть какую-то интонацию — наверное, и впрямь испугался, только мне сейчас не до его переживаний.

— Помоги мне сорвать эту штуку.

Дилан уставился на меня, как на маньячку. Я топнула ногой.

— Шевелись, ну!

По моему тону Дилан понял, что если не послушается — получит оплеуху.

— Мы же вроде хотели незаметно, — пробормотал он, но послушно подошел и помог мне содрать гобелен со стены. Под ним обнаружилась сдвижная дверь.

Во взгляде Дилана появилось что-то, отдаленно напоминающее изумление.

— Откуда ты знала? Я думал, ты только ауры видишь, да и все.

Да и все? Мало ему, что ли?

— Приснилось, — коротко объяснила я и потянула дверь в сторону.

К моему облегчению, она открылась и мы с Диланом вошли в потайную комнату.

И ее я тоже видела.

Вся комната была заставлена коробками, на стенках висели листки бумаги, заполненные аккуратным почерком мистера Кисслера.

Дилан просмотрел записи и удивленно присвистнул.

— Он совсем свихнулся, — сказал он, протягивая мне пару листков.

Я рассеянно поглядела на них. Десятки имен, и около каждого какие-то непонятные комментарии: цифры и заковыристые слова.

— Что такое пирокинез? — спросила я. Дилан только плечами пожал, а буквально через секунду произнес изменившимся голосом:

— Лисси, а это не твоя ли мама?

Я в испуге уронила листок с записями и упала на колени рядом с Диланом. Фото было сделано еще дома, в Калифорнии. Судя по маминой прическе, прошлым летом.

— А что это с ней? — наморщив лоб, удивилась я.

Лицо на снимке было замазано чем-то черным.

— Фломастер?

Дилан провел пальцем по фотографии и покачал головой.

— То ли смола, то ли гудрон.

Я взяла у него снимок и потерла. На руке осталась какая-то черная, вязкая масса. Понюхала пальцы и сморщилась. Пахло отвратительно.

Я положила фотографию на пол и начала отскребать ее ногтями, пока из-под непонятной замазки не показалось мамина голова. Я внимательно рассмотрела снимок, гадая, откуда у этого страшного человека наша фотография и чем ему помешало лицо мамы. Дилан прав, мистер Кисслер сошел с ума, хотя, оглядев комнату, я заподозрила, что дело тут не только в безумии.

Я подняла бумажку и вгляделась в записи, на этот раз гораздо внимательней.

— Пирокинез, телекинез, телепатия, магические чары, видение на расстоянии... — Я осеклась.

Передо мной был список способностей. Паранормальных способностей, вроде Взгляда. Я вдруг поняла, зачем Кисслер замазал фотографию смолой. Он хотел залепить не столько мамино лицо, сколько ее глаза.

Шэннон ведь твердила мне, что они не видят, что надо снять пелену с глаз. Внезапно все ее слова обрели смысл.

— Тени и свет! — воскликнула я.

— Что? — повернулся ко мне Дилан.

— Тени и свет, — повторила я. — Как только мы сюда приехали, мамина аура стала какой-то странной. Когда я смотрела на нее, мне казалось, что на мне темные очки, потому что краски как будто выцвели. А когда я попыталась рассказать бабушке о мистере Кисслере...

Стоп! А ведь бабушкина аура тоже выцвела! Так вот почему она мне не верила! Кисслер что-то сделал с ней, как и с мамой. Навел на них тень, вот они меня и не слушали, когда я пыталась им все объяснить.

Я повернулась к Дилану.

— Тут должна быть бабушкина фотография.

Поищи.

Трясущимися руками я снова поднесла список к глазам. Несколько имен были вычеркнуты.

Дотти Флеминг: телекинетик

Линда Джонс: потомственная колдунья

Коди Парк: пирокинетик

— Коди Парк, — прошептала я, чувствуя, как у меня ум за разум заходит. — Коди Парк.

Мы переехали на другой конец страны, чтобы скрыться от маньяка, которого мама не смогла остановить, а теперь я стою в его доме.

Я беспомощно посмотрела на Дилана, от ужаса у меня перехватило дыхание.

— Что? — спросил он.

Перед глазами стояло беспомощное, измученное лицо мамы. Коди Парк…