"Воин из пророчества" - читать интересную книгу автора (Брайан Дуглас)

Глава четвертая Светамбар

Траванкору казалось, что Рукмини сама похожа на эту речку, возле которой, сидя на корточках, ловко перемывала глиняные плошки и кувшины из-под молока. Такая же быстрая, верткая, такая же светлая. Тонкие косы двигались на ее спине, как живые, лукавый глаз золотисто поблескивал — она косилась на Траванкора и тайком посмеивалась.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросила она наконец. — Разве пристало парню глазеть на девушку?

Траванкор, гордый воин, с важностью пожал плечами:

— Это ты на меня глазеешь.

— Я? Вовсе нет.

Она сложила миски, встала.

Удивительно хорошо здесь. Низкие ветви ив полощутся в реке, не страшась того, что стремительные воды оторвут длинные листья и умчат их прочь, ниже по течению. На перекате громко поет вода. Искры света, отраженные от речки, скачут по траве, по листьям, по лицу Рукмини. А чуть дальше от девушки, выше по течению, широко расставив тонкие ножки, стоит жеребенок и чутко прислушивается к тому удивительному миру, в который по велению добрых лошадиных богов и человеческого бога Агни, хранителя теплого очага, он был помещен и вверен заботам девушки.

— Я вовсе не на тебя глазею, — повторила Рукмини. — И что это за слово такое? Если ты воин, веди себя достойно. Вот лучше погляди сюда — этот жеребенок принадлежит мне. Когда он родился, отец подарил его мне. А Гаури завидует, и Ратарах — тоже. Еще бы, Ратарах — мальчик, да только я самая старшая, вот так-то. Конь — мой.

Заслышав голос девушки, жеребенок повернул морду к Рукмини. Она улыбнулась — не Траванкору, конечно, а маленькому коньку. Но и Траванкору кусочка этой улыбки досталось. Самую малость.

— Да, — сказал Траванкор. — Хороший конь вырастет.

— Я назвала его Светамбар, — похвалилась Рукмини. Красивое имя. Она гордилась тем, как хорошо придумала.

Не выдержала — повернула голову к юноше.

Он улыбался во весь рот, и она прыснув спрятала лицо в ладонях.

— Нет, все-таки ты на меня смотришь! — сказал он с торжеством.

И был наказан горстью сверкающей воды.

— Вот тебе!

Ничуть не боясь ответной кары, девушка с торжеством наклонилась, собрала посуду. И важно направилась вверх по склону холма к дому. Траванкор шел рядом, помалкивал.

У него не было матери. Не было сестры, тетки, бабушки. Никого, кроме Шлоки, неизменно сдержанного и мудрого. И названных братьев, с которыми он теперь связан клятвой верности.

Должно быть, воину не нужны лишние привязанности. Они будут только мешать в бою. Должно быть, так. Но юная душа тянулась к теплу, к простому разговору, к обычной радости — от ясного дня, от прозрачной певучей воды, от чудесного жеребенка. От присутствия рядом смешливой девушки. Близость Рукмини немного изменяла мир, а Траванкор, воспитанный мудрецом, чутко улавливал подобные вещи и никогда не считал их малозначащими.

Она что-то сказала, смеясь, стрельнула глазами в его сторону… и вдруг застыла, приоткрыв удивленно рот.

Остановился и Траванкор. Было от чего опешить: с забора, огораживающего дом, где жила Рукмини, кто-то спрыгнул и бросился навстречу молодым людям. Побежал, низко стелясь к земле, — темный, ловкий, полный смертоносной силы… Лицо скрывает маска с рогами на голове — жуткая образина, просто страх берет. И хоть знает Траванкор, что нет такого смертного, кого нельзя было бы убить, — на то он и смертный, — а все равно в первое мгновение пришлось ему сделать над собой усилие и подавить страх.

На то и рассчитаны эти жуткие личины, что носят некоторые воины Аурангзеба в бою. Иногда одного мгновения довольно, чтобы убить противника. Замешкался — и прощай!

C тихим вскриком Рукмини схватила с земли палку; Траванкор, опомнившись, последовал ее примеру. А из-за забора показалась вторая рогатая башка.

Откуда они взялись — здесь, так близко от стен Патампура? Как с ними быть? На помощь ли звать или попытаться отбиться вместе с юной девушкой?

Некогда раздумывать. Первый враг уже набросился на Траванкора.

Странно. Нападающий тоже безоружен — одна только палка в кулаке.

— Эй ты! — важным, странно сдавленным голосом изрек из-под маски «злобный враг». — Так и быть, я пощажу твою жалкую, ничтожную, никому не нужную жизнь. Но за это я заберу твою женщину!

Траванкор молча набросился на него, и неприятель легко отбил первые несколько ударов. Не по голосу — голос легко мог быть искажен маской, не по осанке, по манере отбивать и наносить удары Траванкор узнал своего противника.

— Арилье, это ты?

Второй «враг» не выдержал — расхохотался и сдернул маску. Смеялся жуткий «воин» тонким девчачьим голосом, и лицо из-под маски тоже показалось девичье — Гаури. Арилье тряхнул головой, маска упала.

— Что, испугался? — с вызовом спросил он Траванкора.

— Я? Испугался? — закричал Траванкор.

— Да, ты! — Арилье наступал на него, размахивая палкой. — Ну, признавайся!

— Ничего подобного!

Друзья набросились друг на друга, и палки, которыми они были вооружены, сталкиваясь, застучали оглушительно и часто. Девочки наблюдали за шуточным поединком, посмеиваясь, а сброшенные маски таращились на них с земли пустыми глазницами и как будто втайне угрожали им.