"Обреченная" - читать интересную книгу автора (Макдевитт Джек)

30

Жизнь - это прогулка в тумане. Большинство людей этого не понимает. Их обманывает солнечный свет, позволяя думать, будто они видят все, что творится вокруг. Вот потому-то они вечно пребывают в заблуждении, падают в канавы или оказываются в узах брака. Грегори Макаллистер. Руководство к семейной жизни

Расчетное время до разрушения: 33 часа

Астероид оказался почти сферическим. Он был чуть больше километра в диаметре и заключен в металлическую сеть, прикрепленную к агрегату посредством пластины.

Джанет смотрела, как команда внешников спускается на нее и начинает отрезать от агрегата. Когда они закончили, остался неотсоединенным только один стержень - Альфа. Всего-навсего 320 километров длиной.

Джон Драммонд следил за операцией через целый комплект экранов. Его назначили наблюдать за всеми операциями внешников: за командой на астероиде, за четырьмя бригадами, которые выйдут наружу с каждого корабля, за той пятеркой, которая сейчас отделяет Альфу от поперечных пластин, удерживавших всю структуру, и за людьми Майлза Частайна, которые будут заниматься сетью.

Джанет не нравилось в Драммонде то, что он впустую тратил жизнь, будучи углубленным в самую современную математику. Сейчас он работал в сложных условиях, это она понимала, но не сомневалась, что как только обстоятельства станут спокойными, он снова сделается прежним занудой.

Пилота их челнока звали Фрэнк. Его тоже не очень-то волновал Драммонд и, возможно, по тем же причинам. Она чувствовала это по его голосу, но если Драммонд и замечал что-то, то не обращал на это внимания. Пока Джанет смотрела, как бригады рассредоточиваются, Фрэнк повернулся в кресле и сообщил, что один из шаттлов «Звезды» будет рядом через несколько минут. На борту - Майлз с Филом Зосимовым. Им не терпелось увидеть сеть.

- Хорошо, Фрэнк, - произнес Драммонд, глядя на показания приборов. - Мы начинаем через три минуты.

Он вывел изображение астероида на свой экран, выбрал нужный ракурс, наклонился вперед, подпер подбородок кулаком и приказал ИИ показать ему предполагаемую линию, по которой будут разрезать сеть. Место, где пластина соединялась с агрегатом, было отмечено как северный полюс. Курсор двинулся от пластины по поверхности астероида и прошел чуть в стороне от южного полюса.

Джанет рассматривала сеть, которая была видна только тогда, когда прожектора шаттла светили под определенным углом. Звенья были тонкие, не более пальца толщиной, и не очень длинные, так что в ячейки сетки человек пролезть не мог.

Когда ее начали разрезать, Драммонд отнесся к этому совершенно спокойно, хотя не было никакого способа точно удостовериться, в какой момент астероид начнет освобождаться. Это придавало действиям внешников некоторую непредсказуемость, но Драммонд, похоже, был уверен, что огромный камень ни в коем случае не нанесет вреда и не станет угрозой для бригады, которая укроется за пластиной.

Джанет не могла не обратить внимания, что шаттл летел очень близко к сети, и задумалась: настолько ли уверен Драммонд, что все пойдет по плану?

- Почему он вообще куда-то двинется? - спросила она его. - Почему вы считаете, что он не останется там, где находится?

- Центр тяжести сместится, - ответил он, не особенно скрывая пренебрежения. - И у астероида, и агрегата. Поэтому в любом случае изменится и динамика обоих.

- Мы сможем предсказать, что случится? - не успокоилась она.

- Не настолько точно, как хотелось бы. В нормальных обстоятельствах это было бы довольно просто. Но с газовым гигантом поблизости погрешность возрастает. - Драммонд посмотрел на Джанет, очевидно, стараясь определить, напугана она или нет. - В действительности повода для беспокойства нет, если вы об этом подумали. - Он взглянул на экраны. - Порядок, - произнес он в микрофон. - Приготовьтесь.

ИИ принял пилотирование. Он увеличил скорость, опустился ближе к поверхности и нацелил лазеры так, чтобы команда Майлза не пострадала. Драммонд предупредил людей, находящихся возле стержней, что нужно оставаться позади пластины.

- Сидите тихо, - сказал он. - Мы начинаем.

Джанет догадалась, что Драммонд предпочел бы, чтобы на агрегате, когда они станут освобождать астероид, не было никого. Однако задачей внешников было отрезать от пластины пятнадцать стержней, и они просто не способны были уложиться в такое время, чтобы шаттл успевал забрать их.

Шаттл летел совсем рядом с астероидом. Джанет могла бы высунуть ногу из воздушного шлюза и коснуться его. ИИ ровным мужским голосом торжественно объявил, что вот-вот настанет время активировать лазеры.

Начался короткий обратный отсчет, затем два копья белого света уперлись в астероид и заскользили по пыли.

Шаттл медленно двигался с севера на юг над лицевой стороной астероида. Пройдя возле южного полюса, он повернул к северу.

- Мы сделали отличный надрез, - сообщил Фрэнк. - Нужно было выполнить разделение примерно за минуту. - Затем добавил: - Вот оно!

Сердце у Джанет екнуло.

- Всем внимание, - раздался голос пилота Фрэнка. - Камешек тронулся с места! Примерно через тридцать секунд он будет здесь. Спрячьтесь за пластину со стороны агрегата.

Том Сколари выглянул из-за пластины, чтобы увидеть общую диспозицию. Это вызвало холодный протест со стороны Джанет, и он спрятал голову обратно. Остальные члены его бригады замерли без движения.

- Оставайтесь за пластиной, - предупредила Джанет. - Астероид пройдет над ней. Так что сохраняйте спокойствие, и все будет прекрасно.

Какая-то смутная тень бесшумно проследовала мимо них среди звезд. А спустя секунду Том услышал шепот собственного сердцебиения. Все произошло так быстро, что Сколари засомневался: а было ли что-то? В эфире было слышно тяжелое дыхание. Кто-то в страхе вскрикнул.

Том ощутил вибрацию, потом толчок. На краю агрегата ярко сверкнуло.

- Вот вам и первая помарка, - сообщила Джанет.

Их сотряс еще один толчок. Сколари уставился в глаза женщине, замершей рядом. Та явно была напугана.

Прислушиваясь к стуку своего сердца, он дождался возвращения Фрэнка в эфир.

- Ребята, похоже, все сделано. Экран чист.

- Со всеми все в порядке? - спросил Драммонд.

Прозвучало сразу несколько подтверждений, и тогда Джанет приказала им назваться по именам. При этом Сколари подсчитывал людей. Все оказались в наличии. Все целы.

Люди переглянулись. Одна женщина - по имени Кит - вернулась к прерванной работе. Однако с этого момента малейшее проявление собственной беспечности Сколари воспринимал как риск для жизни. Его радовало, что он не один.

Инструкции были простыми: надрезать как можно больше стержней. Но пока астероид не отделится, делать разрезы не более чем на половину толщины. С шаттла объявили, что предстоит разделение, и удостоверились, что все находятся позади пластины. Когда разделение завершилось и астероид освободился, надо было вернуться и закончить работу. В целом резку проводили так, что стержень Альфа, пластина и сеть остались одним целым, но обособленным от остальной части агрегата.

Сколари оказался самым старшим в своей бригаде. Он мало знал о личной жизни остальных, только то, что уловил из нескольких случайно услышанных слов. Оказалось, что кто-то был прoлом, а одна из женщин - матерью двоих детей. Однако всех этих людей будоражило и волновало участие в спасении наземной группы. Двое заметно нервничали. Возможно, боялись все, кое-кто больше, кто-то меньше, но некоторые хорошо скрывали свой страх. Бог знает, был ли испуган он. Однако уровень адреналина в крови был высоким, и Том чувствовал себя отлично. Наблюдая за пляшущими огоньками лазеров, сверкающими по краям пластины, он ощущал себя невероятно живым. Ему казалось, что каждый должен сделать нечто подобное хотя бы раз в жизни.

К агрегату приближались какие-то огни, следующие в сторону Обреченной. Сколари узнал типичный треугольный прожектор на корме - знак Академии. Хотя он понятия не имел, откуда этот шаттл: с его собственного корабля или с «Венди».

Послышался голос Джанет:

- Все отлично, ребята! А теперь все вниз! Время «Ч» может наступить в любой момент.

Свет передвинулся на другой конец пластины. Это означало: наконец согласовали, что считать южным полюсом и что у них будет верхом. Джанет предупредила, что когда астероид начнет двигаться, то управлять им будет невозможно. Он поверил - но происходящее проще было принять, сидя в уютной каюте на корабле, чем снаружи, будучи заслоненным от чудовища лишь узкой полоской металла.

Сколари оперся на пластину, и та вздрогнула.

- Астероид покинул сеть, - пояснила Джанет.

Одна из женщин, преподаватель классической литературы средних лет с удивительным именем Клео, чуть отстранилась и пристально посмотрела вверх. Она была в рыжем рабочем комбинезоне и голубом кашне. Отблески света лазеров падали ей на лицо, выделяя глаза, смотревшие на что-то позади Тома, за его плечом.

- Вон оно, - сказала женщина.

Сколари увидел черную крутящуюся кромку, волчком пролетавшую мимо по ту сторону пластины. Она двигалась медленно.

- В добрый путь! - проговорила на прощание Клео.

Подтверждение, что астероид освобожден, стало сигналом для Лори вернуть «Уайлдсайд» поближе к стержню Альфа. ИИ расположил корабль так, чтобы стержень проходил не параллельно оси судна, а был под углом в восемнадцать с чуточкой градусов. «Цвик» тоже присоединялся не по центру и был направлен в другую сторону, благодаря чему эти два судна могли осуществлять повороты стержня, чтобы направить Альфу на определенное место на Обреченной. Когда «Уайлдсайд» встал в намеченное место, Джейз Пауэр и его команда снова вышли наружу и приварили стержень к кораблю.

Они завершили работу без всяких происшествий, как следует изучили плоды своего труда и решили, что все сделано как надо, а потом стали дожидаться вердикта Джанет. Она настаивала на том, чтобы шов был очень плотным, и спустя минуту появился шаттл для обследования с помощью приборов. Джанет приказала им возвратиться и укрепить пару областей, а потом уже дала свое благословение.

- Очень профессионально сделано, - сказала она. - Возвращайтесь на корабль. Доложите, когда все будете там. И еще: благодарю вас.

«Цвик» был приварен первым.

- Соединение выполнено.

Они оказались накрепко присоединены к стержню Альфа.

Через несколько секунд настала очередь «Уайлдсайда».

- Нам все удалось, - доложила Джанет Драммонду.

Астероид, освобожденный из заточения, выискивал новую орбиту. Он продолжит вращаться над Обреченной по меньшей мере день или два. Пока Морган не изменит здесь внутреннюю геометрию пространства.

Драммонд с удовлетворением наблюдал за происходящим. В его работе это была редкость. Ведь он мог видеть плоды своего опыта и умения. Разумеется - и это была сущая правда, - технические решения принимали Бикман с Марселем, однако они пользовались расчетами Драммонда. И, слава богу, это было приятное ощущение.

На вершине агрегата теперь уже пустая сеть медленно разворачивалась. Внешники сделали разрез в ней на три четверти, когда астероид освободился. Теперь эта сеть тянулась за агрегатом подобно вуали, зацепившейся сверху за кажущийся бесконечным стержень.

Капитан Николсон объявил всем судам и шаттлам, что первый этап успешно завершен и все идет согласно расписанию.

Теперь шаттлы должны были поместить у каждой из пяти поперечных пластин вдоль агрегата по бригаде из двух внешников, которые станут освобождать стержень Альфа. Пиндара с Широй разместили на агрегате в 420 километрах от пластины, и те начали прорезаться сквозь Альфу, чтобы отделить ее от остальных 260 километров. На верхней пластине Том Сколари вместе со своими людьми вернулись к работе, стараясь побыстрее завершить разрезы. Когда они закончат работу, стержень Альфа, соединительная пластина и сеть окажутся отделены от всего агрегата.

Драммонд со своей командой пристально наблюдали за всеми этими действиями. В это мгновение их главной заботой было обеспечить одновременное отъединение стержня во всех местах. Если этого не получится, если один конец Альфы начнет дрейфовать, пока другая часть все еще будет связана с агрегатом, то стержень может сломаться.

С шаттла Сколари видели приближение Майлза и Филиппа Зосимова, чье изображение несколько секунд мерцало на экране Драммонда, когда отделялся астероид.

- Мы можем подойти ближе, чтобы взглянуть? - спросил Зосимов.

- Подождите. Еще несколько минут, - ответил Драммонд «Звезде» по открытой связи. Марсель, стараясь контролировать выражение лица, посмотрел на него в ответ.

- В точности по расписанию, - сказал Драммонд. - Приготовьтесь к выходу.

Людям Сколари на пластине оставалось три минуты, чтобы закончить надрезы. Они прекратили работу, дожидаясь сигнала от Драммонда. Аналогичное случилось по всему агрегату: все пять бригад на поперечных пластинах, одна за другой, а также Пиндар и Джейн на дальнем конце Альфы достигли состояния трехминутной готовности и доложили об этом Драммонду, который следил за происходящим по своему хронометру.

Когда перекличка закончилась, он велел им ждать сигнала. И сообщил о происходящем Марселю. Тот ответил: «Продолжайте».

- Леди и джентльмены, - обратился Драммонд к команде внешников, - режьте!

Марсель с Николсоном на капитанском мостике «Звезды» слушали доклады, поступающие к Драммонду.

Точка Два отъединена.

Противоположный конец освобожден.

Точки Один и Пять.

Точка Три.

Драммонд запросил Четвертую.

- Минуточку, Джон. - И затем: - Да.

Для тех, кто работал на агрегате не возле астероида, в ходе операции имелось два опасных момента. Первый - когда астероид освобождался. Вторая - когда прорезается пятнадцатый стержень и агрегат разделяется.

Сколари надеялся, что процесс будет постепенным. Внешники прорезали большинство стержней и трудились над тремя оставшимися, когда стержни начали сами спокойно отваливаться один за другим, а Альфа стала уплывать в сторону, утаскивая за собой пластину и растянувшуюся на километр сеть.

В результате потери массы агрегат тряхнуло. И все закончилось.

- Пластина свободна, - сообщил Драммонд Марселю.

- Никто не пострадал? - спросила Джанет.

Сколари осмотрелся.

- Все здесь, - ответил он.

- Превосходно, - проговорила она. - Отличная работа.

Том посмотрел вниз, вдоль агрегата. Здравый смысл подсказывал ему, что прочие пятнадцать стержней, отделившись от пластины, уплывут в сторону или станут дрейфовать вместе. Ну, или что-нибудь в этом роде. Казалось невозможным, что эти трубы способны сохранить безукоризненный ряд - но они сделали это. Он понимал, что на агрегате остались другие поперечные пластины. Но самая ближняя находилась в восьмидесяти километрах. Однако стержни оставались параллельными.

Сколари все еще сжимал резак. Потом убрал его в жилет. Голос в наушниках произнес:

- Сюда идет наше такси, Том.

Это оказался шаттл Академии, который доставил их на агрегат двумя часами раньше. Он замер рядом, и пилот предупредил их, чтобы они поторапливались. Открылся шлюз, все забрались в него, подождали, пока он наполнился воздухом, потом вошли в шаттл и поздравили друг друга.

Клео лучезарно улыбалась.

- Бывает, в нас скрывается неведомый талант, - заметила она.

Марсель незаметно сделал знак Николсону. Тот нажал на кнопку. Голос Лори сообщил:

- Активируется фаза два.

Стержень Альфа, отделенный от самого агрегата, теперь имел процентов тридцать прежней длины. Лори, управляющий ИИ, дожидалась поступления данных от огромного комплекса сенсоров.

С удовлетворением отметив, что все в порядке и настала пора начать обратный отсчет, Лори врубила вспомогательные маневренные реактивные двигатели на «Цвике» и «Уайлдсайде», чтобы увести Альфу от агрегата. Стараясь при этом ни на что не наткнуться, Лори начала долгий разворот, который направит сеть и пластину вниз, в сторону Туманного моря, над которым, как все надеялись, через двадцать часов должна произойти встреча с посадочным модулем Хатч.

Лори продолжала мониторинг, не тщательный, но вполне приемлемый, и, когда они остаточно отдалились, врубила главные двигатели на «Уайлдсайде», а спустя пять минут - на «Цвике». Стержень начал разворачиваться, чтобы оказаться направленным так, как надо.

Примерно через шестнадцать минут после запуска двигателей «Уайлдсайда» Лори выключила их, а через несколько минут сделала то же самое с двигателями «Цвика».

Теперь наступила очередь долгого скольжения, которое завершится самым напряженным этапом операции - собственно погружением части стержня в атмосферу.

Внешники «Уайлдсайда» и «Цвика» спешно вернулись наружу и отъединили корабли от стержня. Они не стали тратить время на возвращение на корабли и просто привязали себя к корпусу. Когда добровольцы доложили, что они в безопасности, Лори осторожно изменила положение кораблей по отношению к стержню, повернув их в обратную сторону. Когда это было сделано, внешники опять занялись сваркой.

Тем временем два других судна, «Вечерняя звезда» и «Венди», прижались к стержню сверху в намеченных позициях. Бoльшая часть людей Джанет высыпала из воздушных шлюзов и приварила Альфу к кораблям.

Джанет наблюдала за этой сложной операцией, и особенно за тем, как все происходило на «Венди». Одной из добровольцев, исследовательнице из числа ученых, в невесомости стало плохо, и ее стошнило съеденным обедом. Силовое поле не предусматривало такого рода событий. Оно выгнулось и освободило место, но несчастная едва не захлебнулась собственной рвотой. В панике женщина лишилась контакта с корпусом и улетела в сторону от корабля.

На ее место спешно встал дублер, а шаттл отправили в спасательную операцию. Замена была произведена так, что от графика почти не отклонились.

Это была очень сложная часть операции, поскольку все требовалось выполнить в определенный срок, менее чем за два часа, иначе спасатели упускали нужный момент. Когда они закончили, никто не пострадал, и все, включая женщину с обедом, спустя одиннадцать минут вернулись в свои корабли. Все четыре судна выстроились в ряд по всей длине стержня.

По сигналу Лори четыре сверхсветовых врубили главные двигатели и мягко потащили Альфу вперед, начав долгий путь к Туманному морю.

Наземной группе попалось несколько мест, где пол был покороблен или осел потолок. Кое-где в маленьких комнатках в скоплении каких-то обломков люди обнаруживали фрагменты волокнистых материалов. По-видимому, одежду, но очень маленькую.

Они взяли образцы, продолжая фиксировать места находок и делать довольно подробные записи.

Поступил вызов от Кэньона.

- Хатч, - проговорил он. - Мне бы очень хотелось сделать репортаж прямо с ковша. Если вы не против.

Путники уже участвовали в его репортажах, и он надеялся, что Хатч не станет возражать, тем более, что для Земли это будет сюжет экстракласса. Каждому будет интересно увидеть и услышать ее реакцию на происходящее.

- Отстаньте, Август. Я не могу постоянно позировать вам, демонстрируя на разном фоне свой жилет.

- И не надо. Просто несколько чисто спонтанных эпизодов. Это было бы прекрасно! Мы будем не в прямом эфире и сможем реконструировать, если пропустим что-то важное. Не стоит волноваться: мы сможем отредактировать материал, выкинуть все неудачные моменты - в общем, всё, что вы захотите. Я постараюсь сделать величайший репортаж. И буду очень вам обязан.

- Вы мало чего увидите. Тут такой туман!

- Знаю. Нам нравится туман. Это создает атмосферу. - И он засмеялся собственной шутке.

«Академии это понравится. Романтическая история о приключениях археологов». Хатч посмотрела на Найтингейла. Тот кивнул. Дескать, ничего страшного.

- Ну хорошо, - согласилась она. - Время от времени я стану комментировать то, что сама посчитаю нужным. А вы воздержитесь от вопросов. Оставьте меня в покое, позвольте делать свою работу, и тогда я попытаюсь с вами сотрудничать.

- Хатч, честное слово, я только хочу взять интервью.

- Я занята, - отрезала она.

- Ну что ж, конечно! Безусловно. Как угодно. Я все хорошо понимаю.

- Перед нами длинный пустой коридор, - сказала она. - Наверное, таким он и оставался последние три тысячи лет.

- Три тысяч лет? Вы действительно считаете, что он такой древний? - спросил он.

- Август, ты неизлечим!

- Извини.

- Ладно, ладно. Я понимаю, что тебе очень сложно заниматься своей работой, когда ты там, а мы здесь.

Он мгновенно сменил тон.

- Знаешь, - произнес он спокойно, - я почти готов сам спуститься к вам. Такой репортаж этого стоит.

- Почти, - с улыбкой повторила она.

- Да. Почти.

Занятно, но ей стало жалко Августа.

Особое внимание Хатч уделяла надписям. Шесть языков встречались всегда в одном и том же порядке.

Позади того места, где сходились несколько проходов, среди маленьких комнаток и коридоров они обнаружили седьмой алфавит.

- Я видела такое прежде, - проговорила Хатч, глядя на надпись, висящую в конце коридора, где он расходился под прямыми углами. Две группы букв были выгравированы над символами, которые могли обозначать только стрелки. Они наверняка нуждались в туалетах. В ванных. Здесь сувениры, а там мороженое. Багаж от вас слева.

Найтингейл похлопал себя по губе указательным пальцем.

- Я скажу, где мы это видели. На памятнике у судна на воздушной подушке.

В это мгновение где-то наверху раздался щелчок.

Отчетливый и резкий звук повис в воздухе.

Сердце Хатч остановилось. Найтингейл затаил дыхание.

- Животное, - прошептала она.

Они ждали, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь туман.

Двери с обеих сторон коридора были закрыты. Пока Хатч наблюдала, одна из них шевельнулась. Движение было едва различимо, дверь приоткрылась на ширину пальца. И замерла.

Люди подошли ближе. Хатч достала резак. Стояла мертвая тишина. Они не решались произнести ни слова.

Ничего не происходило. Хатч подошла к двери еще ближе.

Та захлопнулась, и Хатч вздрогнула от неожиданности.

Дверь снова открылась.

- Может, нам лучше убраться отсюда? - пробормотал Найтингейл.

- Подождите.

Хатч на цыпочках подкралась и попыталась выглянуть в образовавшееся отверстие, но ничего не увидела. Пустая комната, и все.

Она глубоко вздохнула и слегка нажала на дверь. Та отворилась чуть шире, и Хатч успела осмотреть помещение. Затем дверь снова закрылась.

- Сенсоры? - осведомился Найтингейл.

- По-видимому. И все еще работают.

Она вспомнила, что здание, похоже, оборудовано солнечными батареями.

Дверь была не больше трех метров высотой и сделана из того же пластического материала, который они уже не раз встречали в этом шестиугольнике. И снова на двери не было ни засова, ни ручки. Однако Хатч заметила диагональную полоску, которая вполне могла оказаться датчиком. И еще одну зеленую полоску с едва заметными выцветшими буквами, наверное, указанием, кто занимал офис или какие обязанности исполнял.

Несмотря на свои заверения, Кэньон снова вступил в беседу:

- Хатч, это был острый момент! Что ты чувствовала, когда впервые услышала этот звук?

Ее следующие слова, очевидно, услышал весь мир. Хатч тут же пожалела, что разрешила Августу и его двухмиллиардной аудитории подслушивать. Она бы с удовольствием побеседовала с пресыщенным внешним миром, держась, как следует это делать героине, но без этих проклятых внезапных звуков.

- Испуг, - ответила она.

Дверь снова открылась.

Земля содрогнулась. Затем последовал еще один толчок.

Люди пошли вперед. Дверь продолжила открываться и закрываться, и только этот шорох нарушал полнейшую тишину.

Исследователи взошли на пандус и попали в помещение, разделенное на отсеки. Восемь или девять комнат, некоторые - с низким потолком. На уровне пояса здесь тоже были какие-то знаки. В комнатах стояли маленькие скамейки, а вдоль перегородок шли перильца, примерно на уровне колена. Лесенка, габаритами для сверчков, поднималась на верхнюю площадку.

Несколько помещений имели ряды стульев - это было похоже на то, что они видели в судне на воздушной подушке. В одной комнате была панель с приборами, размещенная на высоте, удобной для местных жителей.

У этого комплекса не было другого выхода, так что пришлось возвращаться вниз по пандусу и обратно в предыдущий зал.

- Полагаю, мы только что побывали в самом ковше, - заметила Хатч.

Если так, то все механизмы, которые могли бы заставить его работать, были тщательно скрыты.

- Наверное, вы правы. - Найтингейл рассматривал крошечные перильца.

- Это была довольно отсталая культура, - сказала Хатч. - Интересно, как тут встретили прибывших ястребов? И как восприняли их уверения, что всем необходимо убираться отсюда?