"Шуттовские деньги" - читать интересную книгу автора

Дневник, запись № 294

— Заморозить счет «Дилитиум Экспресс» — это не шутка, — согласился Накадате. Они с Суси сидели в пустой кабинке в пристройке к казино «Верный шанс». Пристройка эта была спроектирована специально для бизнесменов, которые пожелали бы в промежутках между азартными играми предаться делам бизнеса, но таких бизнесменов во все времена бывали считанные единицы, и потому пристройка большей частью пустовала.

— Пока ты увидел только кончик лезвия, — образно выразился Суси и положил на стол портативное электронное устройство, с помощью которого взломал счет Шутта. — Заморозить счет — это мелочь. Если я пожелаю, я могу выкачать с него деньги, перевести их на какой угодно счет, и никто не догадается, чьих это рук дело. Разве таким талантом не могли бы воспользоваться наши семейства?

— Видел я и раньше, как проделываются такие фокусы, но чтобы так быстро — ни разу не видал. Да и аппаратура у тебя совсем простенькая, — не переставал изумляться Накадате. В голосе его появились уважительные нотки. Разговаривали они с Суси вполголоса, хотя их вряд ли бы понял даже тот, кто взялся бы подслушивать — ведь говорили оба по-японски.

— Ты говоришь о слишком громоздкой аппаратуре. Это все равно, что сигнальным флажком размахивать, привлекая к себе внимание, — сказал Суси и откинулся на спинку кресла. — Все смотрят на человека, у которого в руке меч, а невооруженного не замечают. Глупцы не понимают, что убить можно и голыми руками.

— Говоришь, как ниндзя, — отметил Накадате, но тут же нахмурился. — Но почему ты так легко все это мне рассказываешь? Теперь я знаю, что ты умеешь проделывать такие фокусы, знаю, что ты готов предать своего капитана, так почему бы мне не убить тебя, пока ты не вытворил чего-нибудь подобного со мной или моим семейством?

— Мудрый человек не станет ломать свой меч только из-за того, что глупый своим мечом нечаянно порезался, — спокойно отозвался Суси. — Осмелюсь предположить, что ты — или тот, кто послал тебя — достаточно мудр, чтобы верно оценить мой талант. Если же вы моего таланта не оцените, то угроза для меня остается прежней — точно такой же, как тогда, когда ты был готов судить меня как самозванца.

— Я был изумлен, увидев, что тебе известны тайные пароли, — признался Накадате. — Ни один самозванец не смог бы показать мне того знака, какой показал ты. С другой стороны, мы не имеем доказательств того, что ты — один из нас. Я до сих пор в неуверенности — как мне тобой поступить.

Суси развел руки в стороны и пожал плечами.

— А зачем вообще как-то поступать со мной? Да даже если и поступать, почему ты должен это решать?

— Я послан семейством Горящего Дерева, которое властвует в этом секторе. За мои проступки я получил задание решить загадку твоего существования. Велико искушение пойти по самому легкому пути, но как ты справедливо заметил, ты можешь оказаться очень ценным человеком.

— Ну, а если я смог бы снять эту тяжкую ношу с твоей спины? — одними глазами улыбнулся Суси. Если Накадате и заметил эту улыбку, то вида не подал.

— Спина у меня сильна, выдержит, — сказал он. — За это меня и ценят в семействе.

— Посвящать себя тяжкому труду — это похвально, — отметил Суси. — Но другое дело взваливать на себя труд непосильный.

— Чаще всего так оно и есть, — не стал спорить Накадате. — Но если честно, я пока не понимаю, как мне сейчас решить одну задачу, чтобы не столкнуться с другими, еще сложнее. Пожалуй, мне стоит некоторое время погодить и поразмыслить.

— Не исключено, — примирительно проговорил Суси. — Между тем, у меня есть к тебе такое предложение, что тебе, глядишь, и размышлять особо не придется.

— Кто знает, — уклончиво отозвался якудза. — Только ты учти, что прозвище мое — Мул. Так меня братья мои прозвали, и прозвали не просто так.

— Ты вправе гордиться таким прозвищем, — без тени улыбки произнес Суси. — Но все же позволь изложить тебе мое предложение, а уж потом будешь решать, как тебе быть. Думаю, прежде всего, тебе следует узнать о том, что…

Суси говорил довольно долго, а к тому времени, когда он закончил, у Накадате глаза едва из орбит не вылезли.

— Прости, сынок, можно тебя на минутку?

Молодой легионер обернулся и увидел перед собой мужчину в черном комбинезоне и темных солнечных очках, с напомаженными и взбитыми в замысловатую прическу волосами. Скулы и щеки незнакомца украшали длинные и пышные бакенбарды. Разглядев на воротничке нашивки Легиона, молодой человек успокоился и ответил:

— Само собой, почему нет? Через полчаса мне заступать на дежурство по казино, а до того я совершенно свободен. Чем, как говорится, могу служить?

— Боюсь, сынок, ты туфлю с правой ноги в некотором смысле на левую натянул, — усмехнулся незнакомец. — Я, видишь ли, прикомандирован к вашей роте и обязан понять, кто более других нуждается в моей помощи. Зови меня Преп. — Он протянул руку, молодой легионер обескураженно пожал ее. — А тебя как звать, величать, сынок?

— Да просто… Шестеренка, — ответил легионер. — Я механик первоклассный, и не думайте, что я себя расхваливаю — все так и есть.

— Это хорошо, это ты молодец, это верно — почему бы парню не гордиться своей работой? — улыбнулся Преп и довольно потер руки. — Вот и я своей работой тоже горжусь. Вот почему я так обрадовался, когда меня послали именно в вашу роту. Говорят, ваш капитан — большой мастер находить новые ответы на старые вопросы. Уважаю таких ребят. Сам такой.

— Вот это здорово, — порадовался Шестеренка. Тут он заметил у своего собеседника еще одну лычку, обозначающую специальность. На лычке был изображен древний музыкальный инструмент замысловатой конфигурации. Насколько помнил Шестеренка, назывался этот инструмент, вроде бы, «электрогетера» или еще как-то в этом духе. — А вы по какой линии, вообще-то, Преп? Что-то я вот такого знака отличия не упомню. Уж не музыкант ли?

Преп в ответ негромко хихикнул.

— В каком-то смысле, сынок, в каком-то смысле. То, чем я занимаюсь, это музыка, можно сказать, для души. Я — ваш новый капеллан. А это означает, что я готов духовно окормлять представителей всех конфессий — христиан, иудеев, язычников, мусульман, протестантов — пусть все приходят ко мне, и все получат отпущение грехов и утешение. У себя же на родине я представляю Церковь Нового Откровения, которую некоторые также называют Церковью Короля.

— Вот оно как? Это хорошо, — осторожно-уважительно проговорил Шестеренка. — Ну, так о чем вы со мной потолковать хотели?

— Хотел узнать, какие у тебя беды, какие заботы, — отвечал Преп и доверительно склонился к легионеру. — Поведай мне о своих печалях и о печалях своих товарищей. Я для того и призван сюда, чтобы помогать вам в ваших бедах и печалях.

Шестеренка печально улыбнулся.

— Мне ли не знать, какая у меня самая большая беда, только я сильно сомневаюсь, что вы мне чем-нибудь поможете.

— Ты удивишься, сынок, — усмехнулся Преп, — но Король повидал столько бед, сколько нам с тобой и не снилось, и все же он сумел возвысить свой голос и заставить весь мир слушать его, покуда не пришла ему пора «покинуть здание»[1]. Скажи мне, что заботит тебя, и если можно помочь тебе, мы придумаем, как это сделать — ты да я, а особенно — Он.

— Ну, скажем так… Мне круто не везет, Преп. Вот, можно сказать, и все.

— Ну… Всем нам порой не улыбается удача, верно? А потом может и улыбнуться. Всегда можно попробовать все начать сначала и возвыситься, как и поступал Король неоднократно.

— Оно бы, конечно, неплохо, — согласился Шестеренка. — Но только я боюсь, трудновато мне будет выбраться из той переделки, в какую я влип.

Шестеренка помедлил и продолжал:

— Нас когда на Лорелею перебросили, ребята все в полном восторге были, не я один. До того мы прозябали на заброшенной планетке — тоска одна, никакого дела стоящего, а тут вдруг… тут мы все видим: можно деньжат скопить, чтобы потом, после службы было на что гнездышко свое свить, и всякое такое. А тут еще капитан возьми и пригласи этих профи по картежным делам, и они нам такую уйму всяких хитростей показали, что мы решили: ну, теперь никому нас не обыграть… Ну, и, само собой, все мы, как только с дежурства сменимся, сразу в казино — и давай резаться. Кто в «блэкджек», кто в «крэпс», кто в покер. Знаем мы много секретов всяких — и про автоматы, и про рулетку. Преп торжественно кивнул.

— Понимаю тебя сынок, очень хорошо понимаю. Король и сам много лет провел в казино, и каждый день сталкивался с большими искушениями:

Молодой легионер рассеянно кивнул. На самом деле, он почти не слушал капеллана.

— Да только не так все просто оказалось на самом-то деле. Когда смотришь, как тебе профи приемчики демонстрирует, кажется — ну, это пара пустяков, теперь я и сам прикуп смогу насквозь увидеть, а как только фишки начинают по столу летать — все, пиши пропало, ничего не выходит. Мы тут уже, считайте, семь стандартных месяцев торчим, а я жалованье за четыре месяца проиграл. Хорошо еще крыша над головой есть и кормежка от пуза. А все ж таки хотелось бы, чтоб удача мне улыбнулась. Кому охота тонуть? Охота вынырнуть, ясное дело.

— Что ж, тут есть, о чем подумать, — глубокомысленно изрек Преп и выпрямился во весь рост. — Думаю, Король бы очень хорошо понял тебя. Ведь и ему довелось послужить простым солдатом, и пошел он в армию, когда призвали, как самый обычный парень[2]. Как вижу, мне тут предоставляется возможность сотворить много добрых дел, и теперь я понимаю, с чего можно начать. Спасибо тебе, сынок, мы с тобой еще поговорим.

— Ну, спасибочки… Преп, — смущенно отозвался Шестеренка. — Ежели этот ваш Король может сделать так, чтобы к парню удача вернулась, то тут у него много поклонников отыщется.

— Я ему так и передам, — гортанно рассмеявшись, пообещал Преп. — Обязательно передам.