"Все за Куина" - читать интересную книгу автора (Хупер Кей)

Глава 6

К тому времени, когда прошло чуть более четверти часа, Морган вернулась в гостиную, физически она чувствовала себя значительно лучше. Грязь смыта вместе с воспоминаниями о пожарной лестнице и хлороформе, пострадавшая лодыжка тщательно смазана лекарством (к счастью, обошлось без ссадин, а вот синяк оказался приличным). И обдуманы слова Куина.

Морган вернулась с единственной жалкой, но неоспоримой мыслью: она влюбилась в невероятно сложного мужчину, которого, возможно, никогда не поймет, даже если проживет с ним всю жизнь. С другой стороны, ей не приходилось встречаться с более интригующим, загадочным, раздражающим и волнующим человеком, к тому же настолько сексуальным.

Ничего особенно нового, за исключением признания собственных чувств. Как только Морган признала это, она перестала бороться с чувствами. Какой смысл кричать и топать ногами на то, что не в силах изменить? Она считала себя последней в мире женщиной, которая могла бы полюбить знаменитого вора, но факт остается фактом — втрескалась по уши.

И теперь придется с этим жить.

Хорошенько подумав, Морган надела свободный удобный спортивный костюм и единственную имеющуюся у нее пару тапочек — нелепые, смешные и пушистые. Совершенно не сексуальный наряд. Она не собиралась предлагать себя снова, и надеялась, что он это заметит.

Конечно, Куин все понял.

Сложенное одеяло, которое висело на спинке стула, привлекло ее внимание.

— Где ты раздобыл одеяло? — спокойно спросила Морган и, прихрамывая, зашла в комнату.

Куин лежал на диване и с задумчивым видом смотрел старое черно-белое кино по телевизору. Как только Морган заговорила, он встал и окинул хозяйку с ног до головы пристальным взглядом, после чего в зеленых глазах Куина появился слабый блеск.

— Его принес Джаред, когда я позвонил и попросил сменить меня на посту, — ответил он и добавил для ясности: — На непредвиденный случай у нас есть мобильная связь.

— Угу, а я-то удивилась.

— Чувствуешь себя лучше?

— Намного. Разве не заметно?

— Кокетничаешь, Моргана?

— Интересуюсь.

— Послание принято, если ты это имеешь в виду. Но придется тебя огорчить — ты даже в мешковине будешь выглядеть сексуально.

Морган присела на другом конце дивана и без всякого выражения посмотрела на гостя.

— Всегда интересовалась, каково это. Я имею в виду носить мешковину.

— Очень грубый и жесткий материал.

— Я так и думала, но не знала точно. У тебя случайно нет диплома по истории костюма?

— Нет.

Морган ждала, выразительно выгнув одну бровь, и Куин внезапно рассмеялся низким смехом.

— На самом деле, у меня диплом юриста.

Секунду-другую она хотела рассмеяться, но сумела с собой справиться.

— Понимаю. По крайней мере, ты полностью осознавал, какие законы нарушаешь.

— Схожу за кофе, — отступил Куин.

Морган улыбнулась, потом поискала пульт в подушках и выключила телевизор. Когда он вернулся, хозяйка приняла чашку и осторожно пригубила горячую жидкость.

— Надеюсь, завтра мне не станет хуже, — заметила она, когда Куин присел на расстоянии вытянутой руки.

— Ты имеешь в виду сегодня? — уточнил он и добавил: — Пока ты была в душе, я позвонил Джареду и попросил предупредить всех утром. Так что они не будут ожидать тебя в начале рабочего дня, если вообще будут.

— Полагаю, им надо сказать. Как считаешь?

— Думаю, да. — Куин уставился в свою чашку кофе, как будто там затаились секреты мироздания. — Если тебя усыпил Паслен, он начал нервничать или что-то подозревать. Обе вероятности означают, что скоро последует удар.

Оставались еще несколько вопросов, которые она хотела задать обо всем этом. Ее смутно беспокоили некоторые мелочи, но Морган решила не зацикливаться на них по двум причинам. Во-первых, потому что предпочла сосредоточиться на личных отношениях, а во-вторых, догадывалась, если сведения не секретные, он сам расскажет, когда будет готов.

Пока в ее голове проносились эти мысли, Куин наклонился вперед, поставил чашку на журнальный столик и снова откинулся, наполовину развернувшись к ней.

— Моргана?

Когда она подняла на него глаза, выражение лица Куина оказалось очень серьезным.

— Ты на самом деле на меня сердишься?

— Я в бешенстве, — ровно подтвердила она.

— Я никогда не хотел причинить тебе боль.

— Неужели? А как, ты думал, я буду себя чувствовать, когда — или если — разберусь в твоих действиях? Неужели тебе не приходило в голову, что я немного расстроюсь? Все время ты говорил о доверии, а сам преднамеренно и хладнокровно нажимал на нужные кнопки.

— Все не так, — немедленно возразил Куин уверенным тоном. — Да, я намеренно заставлял тебя почувствовать желание и, помнится, прямо об этом говорил. Но в этом, поверь, не было ни капли холодного расчета. Я похудел на десять фунтов, измучился от бессонницы, а вчера обнаружил первый седой волос!

— Ты пытался меня отвлечь, — настаивала Морган, заодно не позволяя ему повторить то же самое.

— Признаю, частично это правда. Мне не хотелось вдаваться в кое-какие мелочи, по крайней мере, пока. Кому как не мне знать, если твой чертовски острый ум сосредоточится на моих ночных занятиях, то обнаружит гораздо больше, чем хотелось бы.

— Спасибо за комплимент, — сухо поблагодарила Морган. — Однако, твой план настолько запутан, что мне не найти выхода даже с подробной картой.

— Сомневаюсь, — слегка улыбнулся Куин. — Думаю, мне пришлось самому сделать пару непредвиденных поворотов. Это случилось, когда ты без предупреждения начала импровизировать.

— Мы отклонились от основного вопроса, — самым серьезным тоном сказала Морган. — И это…

— Я знаю, что это, — тяжело вздохнул гость, — поэтому и попытался избежать.

Честность Куина разоружала, но Морган не собиралась сдаваться.

— Почему?

Куин забрал из ее рук чашку с кофе, поставил рядом со своей, а затем крепко взял за обе руки.

— Моргана, ты была права — на твое вмешательство я не рассчитывал. Так и есть. Ты стала неожиданностью… в нескольких смыслах. Я надеялся с этим разобраться. Надеялся, что смогу справиться со своими чувствами к тебе, не давая им отвлекать меня от всего остального. Поначалу. А потом, после выстрела, когда пришел к тебе вопреки логике, без всякой причины, просто потому… потому что чувствовал неодолимое желание быть с тобой, я понял всю глубину проблемы. И понял, что можно расстаться с надеждой удержать тебя в милом, безопасном уголочке моей жизни, даже ради защиты.

Моргана справилась с желанием попросить Куина уточнить насчет чувств к ней. Не хотелось подталкивать его к тому, что он пока не хотел говорить.

— От чего ты хотел меня защитить?

— От всех опасностей, которые идут рука об руку с моим занятием. — Голос Куина звучал расстроено. — Дьявольщина, Паслен убивает людей, как ты не можешь этого понять?! Без колебаний и без раздумий он убьет любого, кого встретит на своем пути. Я не хочу даже думать, что ему в голову может прийти мысль, будто ты представляешь для него проблему, Моргана. Достаточно плохо, что ты связана со мной в глазах общества. Чем ближе ты ко мне, тем ближе и к нему. Если ты чаще будешь появляться со мной на людях, обязательно привлечешь его внимание. Кроме того, ты уже столько раз впутывалась в опасные авантюры…

— Только один раз, когда я следовала за теми мужчинами, которые тебя удерживали, — возразила она. — Первый раз не считается, потому что я оказалась рядом с музеем совершенно случайно. — Морган слегка нахмурилась. — Ладно, может не совсем случайно, но ты понимаешь, что я имела в виду.

— А сегодня ночью?

— Ничего не случилось, так что не используй это против меня.

Куин едва не рассмеялся и издал звук, который, скорее всего, выражал безграничное отчаяние.

— Ладно, но даже тогда было очевидно, что ты слишком порывиста себе во вред. Когда дело касается тебя, мне тоже бесполезно рассчитывать на свой здравый смысл. Держаться от тебя подальше не удавалось. Поэтому появление в обществе Алекса Брэндона казалось лучшим выходом. Но это подразумевало, что Паслен узнает о моем интересе к тебе, что само по себе достаточно рискованно. Я не хотел вовлекать тебя в свою ночную деятельность. Будучи Алексом при свете дня и ухаживая обычным путем, я думал, что этим отвлеку Паслена от тебя и твое внимание от того, что делал по ночам.

Морган захлопала ресницами. Беспокойство вызвали несколько мыслей, но осознание одной причины пересилило.

— Подожди минутку. Не хочешь ли ты сказать, что из-за меня появился на публике? Это не входило в план поимки Паслена?

— Я уже нашел Паслена, — неохотно признался Куин. — Только ради бога, не проболтайся Джареду, а то он меня прикончит.

— Ты нашел Паслена, и появление Алекса ничем не поможет заманить вора в западню? — ошарашено повторила Морган.

— На самом деле, Алекс стал одним из тех непредвиденных поворотов, о которых я уже говорил. Мне не хочется обсуждать все связанные с этим шагом сложности.

— Знаешь, если твое настоящее имя не Алекс, я … — протяжно начала Морган, не отводя от него пристального взгляда.

Куин прервал ее на полуслове.

— Клянусь честью, мать назвала меня Александром. Удовлетворена?

— Только по поводу имени, — призналась она. — Все остальное меня сильно озадачивает. И что-то подсказывает, что ты снова уводишь разговор в сторону.

— В наших с тобой разговорах мы всегда затрагиваем огромное количество тем, — посерьезнел он. — Как я понимаю, первоначальный вопрос касался моего предосудительного поведения… Я заставлял себя хотеть.

Морган покачала головой.

— Пытался отвлечь тебя, заставляя себя хотеть?

— Частично. Это недостойное поведение с твоей стороны.

— Я знаю и прошу прощения.

Морган молча боролась с собой, но все-таки сдалась.

— Дело не только в том, каким способом ты этого добивался. Ты себе даже не представляешь, какой дурой я сегодня выглядела на работе. Или уже вчера? Ты свел меня с ума! Я даже не помню, чем занималась. Но все поняли, что у меня проблемы. С легкостью. Мне не удалось скрыть чувства, более того, казалось, у меня все написано на лбу.

Куин чуть сжал ее руки, но его лицо осталось серьезным.

— Я не догадывался, что так сильно действую на тебя.

— Да, действуешь! — Во взгляде Морган соединились негодование и ожесточенность. — Ты не слепой и не глупый, а я действовала со скрытностью неоновой вывески. Что я на самом деле не могу тебе простить, так это безжалостность.

— Безжалостность?

— Да, именно безжалостность! — полыхнула она взглядом. — Какого черта ты выбрал такой способ отвлечь меня, если не собирался продолжать?!

Куин помолчал немного и тихо ответил:

— Моргана, на вечеринке у Лео я тебе сказал правду. Без доверия между влюбленными…

— Правду? — недоверчиво переспросила она. — Алекс, остановись и хоть минутку подумай. Я разумная, законопослушная женщина, которая до встречи с тобой даже ни разу не жульничала с автоматом на парковке. И что случилось в ночь нашей встречи? Я обманула полицию, когда не сообщила, что ты украл тот кинжал. А что случилось, когда тебя схватили головорезы? Я не только рисковала здоровьем и жизнью, стараясь тебе помочь, в некоторой мере я предала своего доброго друга и работодателя — Макса Баннистера, когда предупредила тебя, что «Тайны прошлого» — это ловушка. И не позвала полицию, когда ты истекал кровью на полу моей квартиры. Неужели тебе это ни о чем не говорит? Например, что в отношении тебя мне изменяет здравый смысл?

Его глаза казались более яркими, чем обычно, а губы изогнулись в легкой улыбке.

— Но ты мне доверяешь?

Морган вздохнула и отбросила последнюю каплю гордости.

— Я тебя люблю, уже этого более чем достаточно.

Приятно было узнать, что последние слова его поразили, но на неожиданно застывшем лице и в сверкнувших глазах больше ничего нельзя было прочитать.

— Скажи это еще раз, — прошептал он.

— Я тебя люблю, — тихо, без надрыва, но с полной уверенностью повторила Морган. — Начала догадываться несколько недель назад.

Куин медленно наклонился, освободил руки и обнял ее, притягивая ближе, пока его горячие твердые губы не нашли желанный рот. У Морган вырвался тихий звук, напоминающий тот, когда он в прошлый раз поднял ее на руки. Руки неторопливо обвились вокруг его шеи. Не осталось сил показывать характер, как невозможно было заставить сердце биться ровнее, и она жарко ответила.

Морган казалось, что ее тело настроено на этого мужчину, его прикосновения. Никогда раньше у нее не было подобного чувства. Ничего похожего на простую страсть. Непереносимое желание, что Куин зажег в ней, оказалось неконтролируемым и подавляющим, сродни хлебу насущному для выживания тела. Терзали смутные подозрения, что без него кусочек ее души умрет от голода.

Наконец, он поднял голову и посмотрел на нее потемневшими глазами, в которых едва угадывался зеленый отблеск. Голос мужчины звучал хрипло.

— Я пообещал себе, что не позволю случиться между нами ничему… непоправимому, пока не смогу сказать всю правду. Пока ты не узнаешь все, Моргана…

Запустив пальцы в густую шевелюру Куина, она наклонила его голову для поцелуя.

— Алекс, я хочу тебя. И это единственная правда, которая имеет сейчас значение, — прошептала она возле его губ.

Куин замер на мгновение, его тело напряглось, а потом он хрипло застонал и с жадностью впился в ее рот. Сильные руки прошлись по всей спине Морган, лаская ее через одежду, пока кончик языка дразнил чувствительную внутреннюю сторону губ. Она услышала еще один свой тихий неосознанный всхлип, а затем все чувства оказались выведенными из строя неистовым, чувственным натиском его языка.

Как и раньше, неуемное желание почувствовать его тело ошеломило Морган, но в этот раз она не сомневалась, что он так же захвачен происходящим, как и она. Куин не сдерживался, не отвлекался сам и не пытался отвлечь ее. И не пытался заставить себя желать.

Морган не рассчитывала, что это случится сегодня, на самом деле не рассчитывала. Она чувствовала сомнения, неуверенность, не уйдет ли он, как раньше.

— Останься со мной, — неуверенно предложила Морган, когда нежные мужские губы прокладывали дорожку поцелуев по ее щеке. — Останься со мной на всю ночь.

— Ты уверена, дорогая? — хрипло переспросил он, отодвигаясь ровно настолько, чтобы посмотреть ей в глаза. Красивое лицо Куина застыло от напряжения, черты обострились, а в глазах угадывался чувственный голод. — Сегодня я не подготовился.

Морган поняла, что хотел сказать любимый, но так как рядом с этим мужчиной она всегда теряла голову, то какой смысл нарушать традицию во время сегодняшнего запоздалого свидания?

— Уверена. Хочу, чтобы ты остался.

Куин пристально смотрел на нее еще пару секунд, а потом поцеловал опять, но глубже, как будто заявлял права на обладание. Это заставило ее чувства закрутиться волчком, отчего дыхание прервалось, а лихорадочный жар желания повысился до такой степени, что Морган не могла думать ни о чем, кроме тех чувств, которые он вызывал. Затем он разжал объятья, поднял ее на руки и легко понес, как несколько часов назад.

Проведя в ее квартире несколько дней, Куин прекрасно знал, где что находится, и даже с завязанными глазами мог найти дорогу в ее спальню. На прикроватной тумбочке горела лампа, заливая комнату мягким светом. Морган подслеповато моргнула, когда он поставил ее на ноги рядом с кроватью.

Куин охватил ладонями ее лицо и пристально посмотрел, как будто хотел запомнить дорогие черты до конца дней. Выражение его собственного лица оставалось напряженным.

— В ту первую ночь в музее, — тихо начал он, — когда ты посмотрела на меня своими кошачьими глазами, пылающими от праведного возмущения, что оказалась в компании с вором… Я знал, что это случится. С самого начала знал.

— А я знала, что ты меня разозлил до чертиков. И какой пустой стала комната, когда ты ушел, — выдавила улыбку Морган.

Большой палец Куина гладил ее нижнюю губу нежными ритмичными движениями.

— Той ночью я не уходил далеко. Дождался полиции, а когда они повезли тебя домой, пристроился за ними.

— Что?!

— Ммм. На следующий день я пару раз заходил в музей, чтобы посмотреть на тебя.

— До того, как узнать тебя в лицо, у меня пару раз было чувство, что ты рядом.

Издав низкий звук, почти смех, Куин дотронулся до ее губ, но легкое касание мгновенно переросло в глубокий поцелуй.

Морган положила руки поверх черного свитера ему на грудь и почувствовала твердость мышц. Знакомый легкий мускусный запах его тела дико возбуждал, а прикосновения рук и губ — прикосновения Куина — только разжигали чувственный голод. В эту секунду Морган остро осознала, что означает быть женщиной, и это ощущение оказалось совершенно незнакомым.

Она вслепую потянула вверх свитер — так невыносимо хотелось прикоснуться к его коже — и приоткрыла глаза только тогда, когда мужчина отодвинулся достаточно, чтобы сдернуть мешающий предмет одежды и отбросить его в сторону. Морган сразу скосила глаза на его левое плечо и осторожно провела по шраму пальцами. Он не обманывал — плечо заживало быстро. Даже не верилось, что его подстрелили каких-то три недели назад.

Шрам оставался напоминанием, знаком опасности дела, которым занимается Куин, но прямо сейчас Морган не хотелось об этом думать. Прижавшись губами к складке кожи, она начала исследовать пальцами его ребра, потом поднялась чуть выше и потрогала жесткие золотые волоски на груди. Прикасаться к нему — настоящее плотское удовольствие, но хотелось большего, значительно большего, и, похоже, Куин испытывал аналогичные чувства.

Нетерпеливо стянув с нее верхнюю часть спортивного костюма, он сел на край кровати, положил руки ей на талию и заставил сделать шаг вперед, так что Морган оказалась между его коленей. Любопытные губы прошлись по косточкам ключиц, затем легонько приласкали кожу над бюстгальтером.

Морган пришлось опереться на его плечи. Сколько она сможет держаться на ногах, если, кажется, все косточки начали таять? Медленно проведя ладонями вверх по ее спине, Куин перебрался вперед и очень нежно приподнял тяжелые груди. Легкие прикосновения почти сводили с ума. Его губы ленивым движением очертили кожу над верхней кромкой бюстгальтера, а затем язык зарылся в ложбинку между грудями.

В ту же секунду ее начала бить дрожь. Неосознанно выгнув спину в горячем ответном движении, Морган вцепилась ногтями в его плечи. Груди налились, стали горячими, рвались вперед. И она подумала, что долго не выдержит, если он не снимет стягивающие их путы и не дотронется до обнаженной кожи.

— Алекс, — пробормотала она.

То ли он услышал мольбу в ее голосе, то ли поддался собственному нетерпению, как бы там ни было, длинные умные пальцы легко справились с застежкой на спине. Морган смутно осознала, что лямки сняты с рук, и тут у нее перехватило дыхание от понимания, что она обнажена до пояса. Обучаясь в колледже и несколько месяцев встречаясь с женихом, Морган всегда стеснялась своих форм, больше подходящих девушке с разворота откровенного журнала, и почти ничего не чувствовала, когда прикасались и ласкали ее грудь. Но сейчас, когда до нее дотрагивались руки Куина, а его губы скользили по горящей плоти к напряженному, покалывающему соску, обжигающее удовольствие оказалось таким сильным, что, сдерживая крик, пришлось прикусить губу.

Но стон все равно вырвался, как только Морган почувствовала ошеломляющую влажность губ, пленивших ее сосок. Сильное сосущее движение теплого рта вместе с ритмичными ударами языка чуть не довели ее до грани безумия. Сил не осталось, и она навалилась на Куина. Мужские руки легко подхватили обмякшее тело и развернули так, чтобы она наполовину присела на его бедро, открывая доступ к грудям.

Наступил момент, когда Морган стало ясно, что Куин на самом деле решил довести ее до безумия. Но не успела молодая женщина перевести дыхание и сказать все, что она о нем думает, он поднял ее и положил в центр кровати. Морган не могла его отпустить, поэтому Куину пришлось нежно расцепить ее пальцы на собственной шее. Она позволила это только по одной причине, так как была совершенно уверена, что Куин не собирается ее покинуть.

Быстро избавившись от ботинок и носков, он склонился над кроватью, чтобы снять с нее тапочки. Эти нелепые тапки! Морган услышала мягкий смех, и даже в полубессознательном состоянии слегка скривилась.

— Не очень-то сексуальные, — вслух произнесла она прежде, чем смогла остановиться.

— Не очень, — хрипло согласился он, — но замечательные.

Хотелось попросить его объяснить последние слова, но Куин поцеловал ее, одновременно стягивая с нее спортивные брюки и трусики, и Морган обо всем забыла. Потом он снова оказался рядом, а остатки его одежды удивительным образом исчезли. Она не сдержала стон, когда жаркий рот вернулся на ее грудь, зубы мягко прикусили напряженную бусинку, язык успокаивающе погладил, а руки уверенными чувственными движениями смяли плоть.

Горя от напряжения, словно собираясь взорваться, Морган ласкала спину и плечи Куина дрожащими пальцами и старалась не шевелиться. Но тело желало двигаться, не могло не двигаться, как из глубины горла не могли не вырываться невнятные звуки.

Куин ласкал ее трепещущий живот, потом его рука спустилась чуть ниже. Ноги Морган разошлись в приглашении. Его пальцы нежно прикоснулись к бугорку, скользнули в черные завитки, и нашли горящую, влажную, пульсирующую желанием плоть. Неожиданно сильные ощущения ударили по нервным окончаниям. Морган не могла дышать, не могла молить его остановиться или продолжать. Она могла только переживать накатывающие снова и снова обжигающие чувства.

В тот самый миг, когда Морган поняла, что не перенесет это ни секундой дольше, и тело просто разлетится на кусочки, Куин развел ее ноги и скользнул между ними. Почувствовав гладкую, тяжелую мужскую плоть, раздвигающую ее влажные складки, проникающую медленно, но неумолимо, Морган резко вздохнула. Это было нелегко, но она могла поклясться, что никогда не переживала подобную полную близость и чувство абсолютного единения.

Над ней нависло напряженное лицо Куина, в зеленых глазах которого горела жажда обладания, а с губ срывалось неровное дыхание, как и ее собственное. Это все, что Морган смогла разглядеть до того, как мужчина начал двигаться внутри нее, и она сразу начала подниматься на гребень накатывающей волны. Он опять отправил Морган за грань, но на этот раз она упивалась чувством свободы. Ее тело, словно настроенное на этого мужчину, отвечало на страсть страстью, словно они давно стали любовниками.

В Морган все росло напряжение страсти, пока не начало пугать тем, что должно произойти. Но потом стало поздно, слишком поздно. Раздался неудержимый крик, и она преодолела сокрушающий чувства пик. Волны удовольствия накатывали на молодую женщину, проходили сквозь нее. Морган отстраненно услышала хриплый стон его освобождения, и чудесно тяжелое тело вдавило ее в постель. Двигаться не хотелось.

Морган недовольно буркнула, когда Куин чуть отодвинулся за простыней, но глаз не открыла, даже когда он коротко рассмеялся. Не хотелось терять ощущение полной расслабленности и удовлетворения, но когда он подтянул ее поближе к себе под простыни, положила голову ему на плечо и вздохнула от ничем не замутненного счастья.

— Моргана?

— Гмм?

— Я прощен?

Она все еще не желала открывать глаза, хотя спать не хотелось.

— Не хотелось бы признаваться, но не могу долго злиться, что бы ты ни натворил.

Мужские руки прижали ее сильнее, а затем одна из них начала поглаживать ее длинные волосы.

— Я знаю, что ты сейчас не злишься. Так я прощен?

Морган подняла голову и посмотрела на него сверху вниз. Куин не шутил. Приподнявшись на один локоть, она вгляделась повнимательнее и не менее серьезно ответила:

— Ты прощен. Но не вздумай сделать это со мной еще раз, Алекс. Лучше обмани, но не надо мной манипулировать.

Продолжая играть ее волосами, он хмуро свел брови и тихо сказал:

— Я не хочу тебе лгать.

— Но ты не можешь сказать и всю правду, — жалко улыбнулась она.

— Поверь, у меня на то есть причины, сердце мое. Серьезные причины. Ты можешь с этим смириться?

Она немного помолчала:

— Я бы хотела. Но меня сводит с ума, что ты мне столько лгал. Можешь пообещать, что, в конце концов, расскажешь всю правду?

— Как только западня захлопнется, клянусь, я все тебе расскажу, — немедленно кивнул Куин.

— Тогда я смогу смириться, — ровным голосом ответила Морган. — Только… про это не обманывай, ладно? Про нас. Я не хочу никаких постельных обещаний, Алекс.

Его рука скользнула к затылку Морган и притянула поближе для поцелуя.

— Никаких постельных обещаний, — пробормотал он ей прямо в губы.

Она думала, что полностью исчерпала свои силы, но как только теплый рот накрыл ее губы, почувствовала волну поднимающейся энергии и желания. Казалось, Куин тоже успел отдохнуть, его поцелуи углубились, превратились в страстные. А потом он вдавил ее в подушки и отбросил покрывала — Куин хотел видеть ее обнаженной.

Даже после того, что уже произошло, на долю секунды Морган почувствовала стеснение. То, как он смотрел на нее — напряженно и прямо, немного нервировало. Куин наклонился, прижался нежным поцелуем к ее животу, потом еще раз, и еще, пока не проложил дорожку между ее грудей. Слова, сказанные низким голосом, добавили к ласкам чувственности и соблазнения.

— Никаких постельных обещаний… только правда. Ты хоть представляешь, что со мной делаешь? С самой первой ночи, когда я тебя схватил? Не было ни одного дня без твоего присутствия в голове, а ночи… Ночи! Никогда ночи не были такими длинными и такими холодными.

— Даже сегодняшняя? — хрипло спросила она.

— Нет, — он поднял голову и посмотрел на нее потемневшими глазами, — только не эта ночь.

И начал двигаться: раздвинул ее ноги и пристроился между ними. Морган почувствовала, как в нее скользнула горячая плоть, и всхлипнула от неукротимого желания, которое он в ней зажигал. Руки гладили его спину, пальцы впивались в кожу. Морган застонала и нетерпеливо подалась бедрами ему навстречу.

Куин пропустил руки под ее плечами, зарылся пальцами в волосы и крепко прижал, как будто она собиралась сбежать. Губы нашли губы в жарком и крепком поцелуе, а нижняя часть его тела едва двигалась.

Морган даже не ожидала от себя такого мгновенного и полного ответа, но взлетела к краю настолько быстро, как будто поддалась стихии. Войдя внутрь, он наэлектризовал ее вновь загоревшее тело необычными ощущениями. Она чувствовала тянущую боль в груди, напряжение сосков, трущихся о покрывающие его грудь волосы, и невыносимое желание двигаться.

— Ты прекрасна, — хрипло прошептал он, разглядывая прищуренными глазами ее напряженное лицо. — Особенно вот такая — полная жизненных сил и желающая меня.

Морган не могла произнести ни слова, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Закручивающаяся внутри спираль напряжения держала ее в блаженном состоянии удовольствия, граничащего с болью. Не хватало даже сил на дыхание, не то что на стон.

Куин еще чуть прищурился и начал двигаться медленными, волнообразными движениями, которые постепенно сменили глубокие ритмичные толчки. Морган не могла их переносить ни секундой дольше, казалось, каждое нервное окончание запульсировало от удовольствия. Куин поймал ее восторженный крик яростным поцелуем.

Сразу за ней он последовал за грань наслаждения. Мощное тело напряглось, из глубины горла вырвался хриплый, дрожащий крик. На этот раз, пресыщенные и обессиленные, они оба уснули.

Серое небо едва начало светлеть, когда Куин выскользнул из кровати, стараясь не потревожить Морган, и подошел к окну спальни. Как она правильно заметила, он привык работать по ночам, и с некоторых пор обнаружил, что ему трудно спать в темноте.

Куин смотрел на улицу и хмуро размышлял, что если такой режим продлится еще немного, то он на самом деле превратится в вампира.

Он стоял у окна, глядел на тихие улицы, прилегающие к многоквартирному дому, и каждой клеточкой ощущал ровное дыхание женщины в кровати за своей спиной. Как ее уберечь? Вот что его волновало сейчас больше всего. Куин постарался скрыть, насколько его потрясло то, что произошло на пожарной лестнице. Однако, вспоминая опасность, которую ей удалось избежать, он чувствовал, словно нож входил прямо в сердце.

И что теперь? Время уходило, и Куин это чувствовал. После сегодняшней ночи придется идти по тонкой проволоке без страховочной сетки, а он испытывал неуверенность, что может удержать равновесие. Не теперь. Уже не получится.

— Алекс?

Он немедленно повернулся и пересек темную комнату, чтобы вернуться в кровать. Скользнув под простыни, Куин обнял ее и слегка прижал, хотя инстинкты требовали стиснуть ее изо всех сил.

— Прости, что разбудил, — тихим голосом извинился он.

— Что-то не так? — мягко спросила Морган, прижимаясь теплым телом.

— Нет, дорогая, все хорошо, — солгал он. — Поспи еще.

Морган уснула через несколько минут. Очень осторожно, чтобы не разбудить, он погладил ее, наслаждаясь гладкостью атласной кожи и теплом женского тела.

Она его любила. Так Морган сказала со спокойной уверенностью. Зная его как лгуна и вора, все равно любила. Это поразительно. Морган и сама удивительная.

Уставившись в потолок ее спальни, Куин размышлял, не перестанет ли Морган его любить, когда узнает всю правду.