"Ад уже здесь" - читать интересную книгу автора (Цормудян Сурен Сейранович)

50. ПТИЦА

Дым еще клубился, стелясь над оплавленным камнем и стерилизованным огнем грунтом, освобожденным ото льда и снега. Бронетехника неприятеля, попавшая под удар огнеметной системы, была изувечена до неузнаваемости. О том чтобы найти останки людей, на которых обрушился весь этот ад, не могло быть и речи. Новый день для Екатеринбурга стал совсем новый. Если вчера черновики вели охоту на людей, среди руин давно разрушенного города, то теперь все разрозненные еще день назад группировки и малые общины прочесывали Екатеринбург в поисках деморализованных черновиков. Всюду были слышны выстрелы. Одиночные. Короткие очереди. Иногда перестрелки. Новый день стал последним для черновиков. И всего-то надо было, чтобы между людьми прекратились распри и тогда оковы спадут, и тирании беспринципных чудовищ в человеческом обличии придет конец.

Сидевший на крыше БАТа Николай поежился от холода и пересел поближе к двигателю. Обе машины ехали вслед за луноходом по занесенным снегом улицам города.

— Правильно Славик сказал, — усмехнулся Васнецов, — Трепещите люди. В город пришел Людоед.

— Ты о чем? — Крест полулежал рядом и смотрел на развалины, как всегда, готовый к любым неожиданностям.

— Я о том, что достаточно было тебе появиться в этом Катином городе, как все тут изменилось.

— Так сложились обстоятельства. Я тут не причем, — Илья пожал плечами.

— Да ладно скромничать-то.

— Ты лучше вот что скажи, Коля. О чем ты думал, когда замочив Чернова младшего, тут же напел об этом старшему по рации? — Людоед взглянул на Николая.

— Да ни о чем. Просто эмоции… А что не так?

— Дело в том, что если бы ты этого не сделал, то Чернов старший действовал бы по-другому.

— А как бы он действовал?

— Ну, во-первых, он не отправил бы такую толпу на выручку. И сам бы не пошел, в надежде схватить убийцу своего брата. А вышло так, что он поднял огромную армию и сам ее возглавил. И технику потащил. В итоге их всех накрыло залпом «Буратино».

— То есть я поступил правильно?

— Да нет, блаженный. Ты поступил как всегда по-идиотски. Просто как всегда это обернулось везением для нас. Н-да. Удивительная карма, — Людоед снова уставился на руины. — Что думаешь о том слепом старике?

— Да я не знаю. Странный сумасшедший старик. Жаль его.

— А ты в курсе, что после того как рейдеры вычистили ту станцию метро, то никаких следов этого немощного там не нашли?

От этой новости, Николай почувствовал еще больший холод.

— А генератор? Генератор чудес? — спросил он взволнованно.

— Его тоже. Кабель нашли в подземке, а генератора нет. И, разве ты не чувствуешь что тот странный зов пропал?

— Но так ведь и крысы вернуться.

— Не знаю, Коля. — Людоед пожал плечами.

Колонна обогнула большое полуразрушенное здание. Взору предстали компактно лежащие на окрашенном в кровавый цвет снегу растерзанные тела.

— Что тут было? — поморщился Васнецов.

— Похоже, собаками их затравили. И кажется это трупы черновиков. — Крест нахмурился.

У соседнего здания, группа вооруженных людей ставила к стенке два десятка пленных.

— Какого черта, — пробормотал Николай.

— Эй! — Людоед поздно спохватился. Васнецов уже спрыгнул на ходу с машины в снег и бросился к людям. — Черт тебя подери…

— Стойте! Прекратите! — Орал Николай, проваливаясь по колено в снег. — Остановитесь!

Вооруженные люди, облаченные в какие-то лохмотья, обернулись.

— Тебе чего пацан? — Спросил один из них, направив на него охотничье ружье вертикалку.

— Вы что делаете?!

— А ты не видишь что ли? Кончаем этих чернушных ублюдков. Все! Баста! Кончилось их время! Свобода! — Люди подхватили этот эйфорийный крик и стали свистеть и улюлюкать. Только пленные пугливо жались к стене и непонимающими глазами смотрели на Николая.

— Но так ведь нельзя! Они пленные! Они без оружия! Все! Вы победили! — Васнецов старался перекричать этих людей.

Сзади захрустел снег. Васнецов обернулся и взглянул на подошедшего Людоеда. Тот спокойно встал в сторонке и, скрестив руки на груди, молча, взглянул на него, давая этим взглядом понять, что Николаю нечего ждать от него поддержку, а следует действовать своими умом и рассчитывать лишь на себя.

— А ты кто вообще такой? — Человек с вертикалкой нахмурился. — Тебе чего надо вообще?

— Я Николай Васнецов! — он нахмурился в ответ и сделал шаг вперед.

Другой из расстрельной команды, схватил первого за рукав и, тихо пробормотал:

— Это же те двое, что резню устроили и Черновых кончили.

— Вот как? — первый чуть успокоился и опустил оружие. — А чего кипишите? Чего падаль эту жалеете?

— Да просто не по-людски это, — развел руками Николай.

— А они по-людски поступали?! — воскликнул второй.

— Да, но то они. А вы их заменить решили?

— А ты что предлагаешь, блин? Амнистию объявить выродкам? Кормить их еще задарма? Или отпустить их на все четыре стороны, чтобы они новую банду сколотили и устроили нам реванш? А?!

— Нет но…

— Ну, вот и все!

— Слышь, земляк, — подал голос Людоед. Говорил он тихо, но тоном нетерпящим возражений. — Посмотри вокруг. Работы море. Океан работы. Каждая пара рук, это бесценный дар. Пусть трудятся на благо общества и трудом искупают свою вину перед вами всеми. Как тебе такой вариант?

Люди задумались. Второй снова дернул первого за рукав.

— Слушай, а неплохая мысль. И патронов тратить не надо. Пусть ишачат…

— Верно, — кивнул первый, — Слышали уроды?! — крикнул он, обернувшись к пленным. — Труд делает свободным! Arbeit macht frei!!! Вкалывать, суки, будете, как проклятые!!!

— Пошли отсюда, — тихо сказал Николаю Илья, увлекая его за собой к остановившимся машинам. Там уже ждал их вышедший из лунохода Варяг.

— Вы чего там? — спросил он.

— Да вот, на блаженного опять меланхолия напала, — усмехнулся Крест.

— А, по-твоему, я не прав был?! — воскликнул Николай.

— Я этого не сказал, — Илья нахмурился.

— А что тогда?!

— Эти черновики ведь не тебя тиранили годами. Ты поставил бы себя на место местных. Я согласен, что расстреливать пленных скотство, но вот так уж сложилось. Ты прав, но лезешь на рожон зря.

— Ладно, поехали уже, — махнул рукой Варяг и двинулся в луноход.

— Как там Славик? — спросил его Васнецов.

— Спит, отлеживается. Рейдеры ему кучу уколов сделали и нос вправили. А так вроде кости целы.

Николай и Крест вернулись обратно на крышу БАТа. Обе машины вели люди Дитриха. Однако его самого путешественники пока не видели.

Колонна миновала еще пару кварталов. Частичные разрушения зданий говорили о том, что они все ближе к окраине Екатеринбурга. Мимо прошла пешая колонна вооруженных людей. Они шли строем, воодушевленные концом тирании черновиков. Над людьми развивались различные флаги. Такие Николай уже видел в Москве, на доме советов. Увидев сидящих на замыкающей машине Людоеда и Васнецова, люди радостно закричали и замахали руками, подбрасывая вверх шапки. Кто-то, несмотря на вопиющее расточительство, даже стрелял в воздух из своего оружия, приветствуя новых героев Екатеринбурга. Людоед поднялся на ноги и, держась левой рукой за стрелу крана, приложил правую руку к голове, салютуя людям воинским приветствием. Толпа еще более восторженно зашумела. Некоторые выходили из общей массы и отвечали Людоеду воинским приветствием. Видимо бывшие военные.

Когда машины уже миновали колонну людей и крики позади стали стихать, Илья снова присел рядом с Васнецовым.

— Видал, — усмехнулся он, кивая в ту сторону, — Есть что-то хорошее в этом мире.

Николай покачал головой.

— Представляю. Пройдут годы. Человечество возродится. Город отстроят. Построят школы имени Людоеда. Улицы имени Людоеда. Собор святого Людоеда. И нарекут этот город Людоедобург.

Крест расхохотался так, как, наверное, еще не смеялся со времени их знакомства в Москве, в карантине у конфедератов.

Колонна машин выехала на перекресток и остановилась. Им перегородил путь другой луноход. Справа показалась странная машина. Это было что-то на шасси танка Т-72, только вместо башни у него был огромный контейнер.

— А вот и тот самый ТОС «Буратино». — Хмыкнул Крест.

Машина проехала, и за ней следовал еще один луноход рейдеров. Следом тянулось пять МТЛБ, на каждом их которых сидели по пять рейдерских бойцов. Потом тянулись БМП и БМД. Половина из них тащили на буксире сто пятьдесят вторые БТРы, на крышах которых восседали вооруженные бойцы и держали под прицелом десантные отделения машин, на которых находились. Когда колонна прошла, из перегородившего дорогу лунохода вышел рейдер и, что-то сказав водителю, направился к БАТам. Луноход двинулся следом за колонной. Проходя мимо головной машины, в которой сидел Варяг, рейдер жестом указал, что надо ехать следом за колонной. Когда рейдер подошел к замыкающей машине и снял капюшон и маску, то стало ясно, что это Дитрих. Он натянул на голову, вязанную черную шапку и, скомкав снежный ком, швырнул его в Людоеда, при этом ехидно улыбаясь.

— Что скалишься, морда арийская? — засмеялся в ответ Илья, уварачиваясь от снежка.

Дитрих залез на БАТ и уселся рядом. Колонна двинулась дальше.

— Молодцы мы, а? — Дитрих продолжал улыбаться.

— Вы молодцы? — наигранно оскорбляясь, воскликнул Людоед. — Это, с какого недоразумения? А?! Это мы с Коляном все провернули.

— Да ладно, — усмехнулся рейдер, — Кто спорит-то? Молодцы вы, право слово. Но и если бы мы не подоспели…

— Ну, хватит уже, — отмахнулся Илья, — главное результат. А кто, что… Главное дело благое сделали.

— Да уж, — презрительно фыркнул Николай.

— Чего это он? — Дитрих кивнул на Васнецова.

— У него стойкая идиосинкразия к реальной действительности, — усмехнулся Людоед.

— Давай по-русски, — поморщился рейдер.

— Короче слушай, Дитрих, что я тебе скажу. Мы тут расправу над пленными предотвратили. Но это только цветочки, попомни мои слова.

— Что именно ты хочешь сказать, Ахиллес?

— Сам посуди. Сейчас они получили свободу. Черновики разгромлены. Остались кучки недобитков. Сейчас люди вздохнули полной грудью. Праздничная эйфория. Братания. Но очень и очень скоро эта блажь пройдет, и действительность возьмет все в свои руки. А действительность всегда прозаичнее и мрачнее. Все эти люди, группировки, начнут делить город. Начнутся позабытые на время споры о том, чья идеология единственно правильная. И тогда они вцепятся друг другу в глотки мертвой хваткой. И снова будет бойня. Разве непонятно?

— Прав ты, что и говорить, — вздохнул Дитрих и покачал головой.

— Ну, так займитесь этим вопросом. А то я смотрю, вы уже сваливаете из города.

— Мы не сваливаем, — возразил рейдер. — Это прошла одна колонна. У нас тут еще много подразделений, техники и полевой госпиталь остаются. А там мы просто уводим «Буратино», который уже тут не нужен. И колонну бронетехники с пленными черновиками на аэродром тянем.

— Зачем пленных туда? — Васнецов повернул голову.

— А пусть работают. Бревна растаскивают. Два БАТа хорошо, но сотня рук в придачу еще лучше. Разве нет? Плюс у нас еще подразделение химиков и биозащиты у Ганиной ямы. Две МТЛБшки туда тянут хлорпикрин, что вы нашли в метро.

— А это еще зачем? — поинтересовался Людоед закуривая.

В ответ Дитрих извлек из подсумка небольшой пузырек с прозрачной жидкостью.

— На. Держи. Может пригодиться. Сильнодействующее эфирное снотворное. Мы к яме четыреста литров этого вещества привезли. Попробуем накрыть колонию крыс. Взять несколько образцов, а остальных напалмом. Стерилизуем там все. Хлорпикрин может пригодиться в этом деле.

— Ну ладно, — Людоед выпустил клуб дыма и снова затянулся, — Мы от темы ушли. Я говорю, возьмите город на контроль. Установите тут законность человеческую. Объедините людей. Помогите им с идеей. Займите их созидательным чем-нибудь. Ведь опять в братоубийственной мясорубке сойдутся.

— Мы это обсудим на совете, — Дитрих кивнул.

— Что? — Илья поморщился, — Да вы хреновы бюрократы! Сколько времени пройдет?! А этот праздничный угар свободы не сегодня, так завтра, замениться желанием одних доминировать над другими и новой враждой! Тут нельзя тянуть!

— Ишь, какой шустрый. С кондачка тут тоже нельзя наскоком. Как они нас воспримут? Одно иго свергли другое пришло? Надо все грамотно обставить.

— Так и надо быстрее, пока они не забыли, кто их освободил от черновиков. Пока вы на виду как освободители. А то знаешь, людская память на добро короткая. Сколько уроков истории было. Помогали, помогали, а те потом в учебниках истории писали, что это оккупация была.

— Ну а я про что? Правильный подход нужен.

— И быстрее, — продолжал наседать Илья. — Или так и будете до скончания времен в норе своей сидеть? Пора уже развернуть деятельность.

— Ну ладно, ладно. С аэродрома на связь выйду. Там ближе к базе и связь получше. Все доложу Святогору.

Когда БАТы въехали на территорию старого аэродрома, то там уже кипела работа. Надо отдать должное рейдерам. Они быстро организовали выгрузку пленных черновиков их транспорта и те уже, пугливо озираясь на своих конвоиров, многие из которых были в причудливых и пугающих костюмах, расчистили главные ворота ангара, в котором находился Ил-76. Работа кипела. Они продолжали голыми руками или волоком, на веревках, растаскивать бревна и сваленные деревья. Рейдеры в спецкостюмах стояли почти неподвижно, оцепив зону работ. Они лишь изредка не спеша водили стволами своего оружия из стороны в сторону. А иногда целились на тех пленных, что имели неосторожность разглядывать их. Остальные бойцы братства, которые были одеты лишь в теплую военную одежду, сновали между пленных и постоянно кричали на них.

— Шевелитесь собаки!!! Живее твари!!! Кто не может работать, получит пулю в лоб!!! Нахрен вы нам нужны немощные!!!

После заправки топливом, БАТы так же включились в работу. Николай и Людоед присели на бревно, которое лежало на снежном бархане в стороне от освобождаемой взлетной полосы. К ним быстрым шагом двигался Варяг.

— Ну, как настроение? — пробормотал он, подойдя и нервно щупая карманы своего бушлата.

— Да мы-то еще, куда ни шло, — усмехнулся Крест. — А вот ты вообще комок нервов я смотрю.

— А ты как думаешь, каково мне? — он достал, наконец, трубку, которую искал и, забивая ее табаком, оглянулся на ангар. — Такими темпами, часа через три уже взлетать.

— Волнуешься?

— Еще бы. Дай огня.

Людоед поднялся и, достав из шинели зажигалку, помог Яхонтову прикурить.

— Брат, не мандрожуй, — спокойно сказал Крест. — Все нормально будет.

— Неужто полетим, — вздохнул Яхонтов, выдыхая густой дым.

— Это мы у тебя спрашивать должны, Чкалов ты наш, — Засмеялся Людоед.

Варяг задумался. Взглянул в глаза Людоеду. Затем посмотрел на задумчивого Николая.

— Полетим, — вдруг спокойно произнес он. — Не будь я, черт возьми, Варяг Елисеевич Яхонтов.

— Вот это правильно, — улыбнулся Крест.

— Ладно, парни, пойду, займусь проверкой самолета. Смотрите на рейс не опоздайте. — Варяг подмигнул и пошел к ангару.

Работа на взлетной полосе продолжалась. Кто-то из пленных, видя как справляются БАТы, оторвался от очередного бревна и обратился к ближайшему надзирателю.

— Может поблажку нам дадите? Хоть на пять минут перекур! Сколько можно уже! Вон машины как работают!

Ответом быстро подошедшего к нему рейдера был удар прикладом автомата под ребра.

— Это машины, которые вы у нас украли, твари мерзкие! — заорал надзиратель на упавшего пленника. — Поблажки сука захотел?! А много поблажек вы давали своим невольникам?! Скольким вы клейма на лбу выжгли?! Сколько женщин у вас сгинуло?! А ну встать, мразь безродная!!!

Упавший черновик вскочил на ноги и внезапно вцепился руками рейдеру в горло. Однако надзиратель не растерялся и, ткнув бунтарю стволом автомата в живот, нажал на курок. Добив упавшего пленника выстрелом в голову, рейдер вдруг застрелил еще двух черновиков, находящихся поблизости. Все невольники замерли, боязливо оглядываясь на массу вооруженных людей вокруг.

— Запомните свиньи! — заорал казнивший пленного рейдер, — Если кто из вас, скотов, еще решит взбунтоваться, тот умрет! И еще умрут двое ближайших от него придурков! Так что смотрите друг за другом, если жить хотите! А сейчас за работу падаль! За работу!

Николай вздохнул, повесив голову.

— Быстрей бы убраться отсюда подальше.

— Осуждаешь? — хмыкнул Людоед.

— Не одобряю.

Стоявший шагах в двадцати облаченный в доспехи рейдер повернул голову.

— Скоро улетите и забудете об этом, — донеслось из его фильтров.

— Слушай, братан. Я вот в девятом классе, однажды пришел в школу очень рано утром и запихал во все замки спички. Чем сорвал уроки. — Заявил ему в ответ Илья.

— И что? — равнодушно спросил рейдер.

— До сих пор не забыл. Прикинь.

Огромные недра самолета внушали какой-то благоговейный трепет. Николай чувствовал себя так, словно оказался в утробе огромного живого существа. С той лишь разницей, что тут ничего ужасного не было. Рейдеры вытянули БАТами самолет из ангара и подкачали колеса шасси. Луноход уже был закреплен в грузовом отсеке. Теперь рейдеры зачем-то затаскивали в отсек и лишенный гусениц и оружия ржавый корпус БМП.

— Варяг! Зачем нам этот металлолом?! — Крикнул Илья суетящемуся на погрузке Яхонтову.

— Потом узнаешь, — нервно отмахнулся искатель. — Так, Славик! Славик!

— Чего, — сонно отозвался сидящий в углу на мешке Сквернослов. Похоже, действие рейдерских препаратов еще не отпускало.

— Ты как?

— Как собака побитая.

— Иди в кабину. Оттуда спустишься в кабину штурмана. Там я матрас постелил. Отлеживайся. Но потом мне помощь твоя нужна будет. Все иди!

— Ладно…

— Коля! Коля! Васнецов, черт тебя дери!

— Что такое!

— Иди, помоги ему! И жди меня там, в кабине!

— Хорошо, — проворчал Николай и двинулся вслед за Славиком. Догнав его, он замедлил шаг, чтоб идти в такт хромающему Вячеславу.

— Слушай, Колян, спасибо, что вытащили нас. Я так и не поблагодарил, — произнес Сквернослов.

— Да не за что.

Добравшись до кабины пилотов, Николай помог брату спуститься в штурманскую и стал с интересом разглядывать пугающую количеством табло, шкал и переключателей панель.

— Тут удобнее, чем в луноходе, — послышался снизу голос.

— Да, — кивнул Николай, — Отдыхай, давай.

— Да сколько ж можно отдыхать, — прокряхтел Сквернослов. — Тем более я никогда не летал. И не думал, что доведется теперь. Не хочу самый смак пропустить. Ты только подумай, Колян. Эта хреновина должна подняться в воздух! Да эта птичка больше всего нашего Надеждинска!

Спустя какое-то время кабину вошли Варяг и Людоед.

— Ну, момент истины, — Вздохнул Яхонтов, садясь в кресло пилота. Он повесил на шею большие наушники и отогнул микрофон ближе к лицу. — Техконтроль! Как меня слышно?

— Хорошо слышу, Варяг, — донеслось откуда-то из динамика в кабине. — Питание в норме?

— Вроде да, — Ответил Яхонтов.

— Вроде?

— В норме. Нормально все, — Варяг нервно дернул головой. — Давай еще раз пройдемся.

— Ладно. Наблюдаю.

— Закрываю рампу. — Яхонтов проделал манипуляцию с приборами и стал слышаться гул и легкая дрожь корпуса.

— Есть, — ответил техконтроль. — Рампа закрылась без замечаний. Без рывков. Плотно.

— Хорошо, — Яхонтов вытер пот со лба, — Смотри на крылья.

— Наблюдаю.

— Предкрылки, — Варяг стал проводить новые манипуляции с приборами и штурвалом.

— Работают нормально, — ответил динамик.

— Так, хорошо, — напряжение Яхонтова росло. — Теперь… Предкрылки на четырнадцать градусов.

— Есть, подтверждаю.

— На двадцать пять градусов.

— Точно работает.

— Отлично. Теперь закрылки.

— Механизация в норме.

— На пятнадцать градусов.

— Есть.

— На тридцать.

— Есть.

— Сорок три градуса.

— Есть. Подтверждаю.

— Тормозные щитки?

— Работают. Механизация крыла и гидравлика в идеальном состоянии. Мы за ним следили все эти годы, не сомневайся.

— Да-да, — буркнул Варяг. — Теперь хвостовое оперение.

— Все в норме.

— Хорошо. Какая температура воздуха?

— Минус сорок шесть. Допустимая для взлета.

— Ветер.

— Боковой. Порывистый. Четыре в секунду. Допустимо.

— Хорошо. — Варяг сделал глубокий вдох. — Так, Николай, сядь в кресло второго пилота.

Васнецов удивленно уставился на Яхонтова.

— Ты чего? Я же не умею…

— А тут и уметь нечего! — Яхонтов повысил голос. — Это как на велосипеде. Видишь табло? Спрошу скорость, назовешь цифру. Понял?

— Да, — растерянно ответил Николай, садясь в кресло.

— И пристегнись! Илья! Тоже сядь, вон кресло сзади. И пристегнись!

— Ладно, — Крест улыбнулся.

— Так! Техконтроль!

— На связи.

— Убрать людей и технику. Произвожу запуск внешних двигателей!

— Уже все убрано. Ждем.

Яхонтов снова стал колдовать над приборами. Послышался гул. Затем он стал медленно превращаться в свист. Затем в визг. И вдруг шум заполнил все вокруг.

— Запела ласточка, — улыбнулся Варяг.

— Охренеть! Здорово-то как! — раздался возглас Сквернослова снизу.

— Славик, заткнись, ты мне мешаешь!!! Внимание! Произвожу запуск внутренних двигателей!

Сквозь какофонию уже работающих турбин послышался гул, затем свист, затем визг и грохот двигателей усилился.

— Все нормально Варяг, — произнес техконтроль через некоторое время. — Никаких замечаний не наблюдаем.

— Спасибо.

— Эй! Варяг! А чего мы не летим?! — послышался крик Вячеслава.

— Заткнись, говорю! Мешаешь! — Яхонтов еще какое-то время наблюдал за приборами. Чем-то щелкал. Удовлетворенно хмыкнул. Затем снова сделал глубокий вдох и медленно отвел от себя стойку штурвала. При этом плавно отпуская тормоза.

— Внимание! Режим взлетный!

— Удачи ребята! Храни вас бог! — послышался голос из динамика. Затем знакомый голос Дитриха. — Парни! Вся надежда на вас! Ждем вас в гости! С богом!

Николай заметил, как все за окном пришло в движение. Сначала медленно поплыли унылые заснеженные леса. Бревна, убранные с взлетки. Собранные БАТами сугробы. Стоявшие вдоль полосы изможденные работой пленные черновики. Охранявшие их рейдеры и их машины. Скорость росла и, уже невозможно было различить деталей. Огромная крылатая машина разгонялась, надрывно ревя двигателями, тянущими массивную тушу вперед по взлетной полосе. Секунды растягивались в минуты, и казалось, что этот шум и этот бесконечный разбег будет вечным.

— Мы взлетим когда-нибудь или так поедем? — снова донеслось из штурманской кабины.

— Заткнись!!! — заорал напряженный до предела Варяг. — Коля! Хватит по сторонам смотреть! Скорость!

— А… Двести!

— Мало!

— Двести десять!

— Мало!

— Как мало?! Полоса вон кончится скоро!

— Заткнись!!! Скорость!!!

Ил-76 мчался под завороженными взорами людей, для которых эта картина была самой фантастической за последние годы, когда о сгинувшей цивилизации напоминали лишь руины городов и ручное оружие, исправно делающее свою работу по уничтожению живых еще людей. Но здесь они видели самолет. И не обломки рухнувшей в тот роковой день от воздействия ядреного взрыва стальной птицы. А живой, рвущийся в полет самолет. В полет, от которого зависела судьба всех, кто еще оставался среды живых.

— Скорость!!!

— Двести тридцать пять!

— Отрыв!!!

Самолет взмыл над последними двумя десятками метров взлетной полосы. Николай почувствовал, как его желудок резко устремился вниз и вжался в кресло. Так и должно быть?

— Высота!!!

— А где высота?!

— Да вот высота, черт тебя дери!!!

— Двадцать! Двадцать два!

— Убираю шасси!!!

— Мужики! Тут деревья! — заорал Сквернослов.

— Что деревья!!! — заорал Варяг.

— Я вижу, как под нами проносятся деревья! Красота-то, какая!

— Черт!!! Ты идиот Славик!!! Заткнись!!! Коля! Скорость!

— Триста!

— Высота!

— Девяноста!

— Мало!

— А чего мало?!

— Заткнись! Скорость!

— Триста тридцать!

— Высота!

— Сто двадцать пять!

— Убираю механизацию!

— Чего убираешь?! Куда?!

— Не мешай, черт тебя дери!

Раздался гул гидравлики. Позади тихо смеялся Людоед.

— Скорость!

— Четыреста десять!

— Высота!

— Сто шестьдесят пять!

— Перевожу внутренние двигатели в номинальный режим!

— Чего? Ты кому это говоришь?!

— Я сейчас кому-то врежу!!! Не мешай!!!

Варяг стал прислушиваться к работе двигателей и внимательно смотреть за приборами. Пот с него лился ручьями.

— Перевожу внешние двигатели в номинальный режим, — чуть спокойней сказал он и зажмурился. Затем открыл рот и истошно завопил. — ААААА!!!!!

— Что!!! Что такое!!! — Васнецов едва не выскочил из кресла, но ему помешали ремни. — Что случилось!!!

Из штурманской кабины вопил Сквернослов:

— Что все?! Все да?! Абзац?! Шандец нам всем?!

— Нет, братцы, мать вашу за ногу! Нет, черт бы вас всех подрал! Мы летим! Мы, мать вашу, летим, голодранцы вы хреновы! Мы летим!!! ЛЕ-Е-Е-ТИМ!!! — И тут он от радости и восторга разразился такой триадой матершинной брани, что даже Сквернослов был шокирован. Васнецов облегченно вздохнул и, обернувшись, взглянул на Людоеда. Тот сидел, откинувшись на спинку кресла и, тихо смеялся. Поймав на себе взгляд Николая, он прикрыл глаза и, стал медленно стягивать с головы берет, вытирая им огромные гранулы пота на лице.

Гул двигателей стал ровнее. Он больше не оглушал после перехода в номинальный режим. Из штурманской кабины показалась голова Вячеслава.

— Твою мать, Варяг, старый ты пердун! Это мы так взлетали?! Как же мы садиться будем?!

Яхонтов расслабился, откинувшись на спинку своего кресла и усталым, но довольным голосом произнес.

— Заткнись Славик. Не мешай.

Огромная птица рвалась к серым тучам, венчающим небо многие годы. И, быть может впервые за эти долгие годы, в небо стремилась рукотворная птица людей.