"Возмездие Эдварда Финнигана" - читать интересную книгу автора (Рослунд Андерс, Хелльстрём Бёрге)

Среда. Вечер, 20.50 Осталось десять минут

— Мистер Фрай?

— Да.

— Меня зовут Родни Вайли. Я медбрат здесь в Маркусвилле. Сядьте, пожалуйста.

Джон стоял посреди камеры, когда этот коротышка в большом белом халате открыл дверь и протянул тощую потную руку. Оставалось меньше пятнадцати минут, возможно десять, у Джона были часы, которые тикали внутри, он носил их с семнадцати лет, с тех пор как понял, что единственное, что ему осталось, — это считать дни и часы.

Он никогда прежде не видел Родни Вайли, не был с ним знаком, а теперь тот оказывался одним из последних людей, которого ему суждено увидеть и с которым разговаривать.

— Не шевелитесь, пожалуйста, мистер Фрай.

Жидкость, которую медбрат налил на клочок ваты, сильно пахла. Какое-то дезинфицирующее средство, худая рука еще и еще раз тщательно протерла его локтевой сгиб влажной ваткой. Вайли предстояло ввести две канюли в вены на обеих руках, и все должно быть стерильно, чтобы не занести инфекции, с теми, кто еще жив, надо обращаться, как с живыми.

— Гепарин. Разжижитель крови. Именно его я сейчас введу. Мы ведь не хотим осложнений, верно, мистер Фрай?

Это прозвучало так абсурдно, что Вайли сразу пожалел о сказанном. Он нервничал, боялся: всякий раз это оказывается все так же трудно, никогда ему не научиться заговаривать зубы человеку, которого он готовит к смерти.

Еще несколько секунд медбрат, стараясь не встречаться взглядом с осужденным, сосредоточился, как обычно, на обнаженных руках и на том, чтобы ввести в них достаточную дозу препарата.

— Я закончил, мистер Фрай. Теперь я ухожу. Больше вы меня не увидите.

Снова худая рука, слабое рукопожатие, они держали друг друга за руку столько, сколько Вайли смог выдержать.

Четыре охранника стояли и ждали снаружи. Когда медбрат торопливо ушел, они вошли в камеру, посмотрели на Джона и попросили его самостоятельно выйти в дверь. До камеры смерти была всего пара шагов, но они следили за каждым его шагом, за людьми, обреченными на смерть, нужен глаз да глаз.

Комната была круглой, не больше четырех квадратных метров, стены — стеклянные панели, за которыми стояли в ожидании зрители. Койка от стены до стены покрыта какой-то толстой белой тканью, которая издавала скрипучий звук, когда его тело зафиксировали шестью черными широкими ремнями — четыре поперек и два вдоль, те, что проходили по груди, туго впились в кожу.

Трубки, которые присоединили к обеим канюлям, были прозрачными, так что было видно, как по ним течет жидкость.