"Сказки" - читать интересную книгу автора (Чуковский Корней Иванович)

Часть вторая

Говорит ему печальная жена: — Я с детишками намучилась одна: То Кокошенька Лёлёшеньку разит, То Лёлёшенька Кокошеньку тузит. А Тотошенька сегодня нашалил: Выпил целую бутылочку чернил. На колени я поставила его И без сладкого оставила его. У Кокошеньки всю ночь был сильный жар: Проглотил он по ошибке самовар, — Да, спасибо, наш аптекарь Бегемот Положил ему лягушку на живот. — Опечалился несчастный Крокодил И слезу себе на брюхо уронил: — Как же мы без самовара будем жить? Как же чай без самовара будем пить? 2 Но тут распахнулися двери, В дверях показалися звери: Гиены, удавы, слоны, И страусы, и кабаны, И Слониха — Щеголиха, Стопудовая купчиха, И Жираф — Важный граф, Вышиною с телеграф, — Всё приятели-друзья, Всё родня и кумовья. Ну соседа обнимать, Ну соседа целовать: — Подавай-ка нам подарочки заморские! 3 Отвечает Крокодил: — Никого я не забыл, И для каждого из вас Я подарочки припас!

Льву — Халву, Мартышке — Коврижки, Орлу — Пастилу. Бегемотику — Книжки, Буйволу — удочку, Страусу — дудочку, Слонихе — конфет, А Слону — пистолет…

4 Только Тотошеньке, Только Кокошеньке Не подарил Крокодил Ничегошеньки. Плачут Тотоша с Кокошей: — Папочка, ты нехороший: Даже для глупой Овцы Есть у тебя леденцы. Мы же тебе не чужие, Мы твои дети родные, Так отчего, отчего Ты нам не привез ничего? 5 Улыбнулся, засмеялся Крокодил: — Нет, проказники, я вас не позабыл: Вот вам елочка душистая, зеленая, Из далекой из России привезенная, Вся чудесными увешана игрушками, Золочеными орешками, хлопушками.

То-то свечки мы на елочке зажжем, То-то песенки мы елочке споем: «Человечьим ты служила малышам, Послужи теперь и нам, и нам, и нам!» 6 Как услышали про елочку слоны, Ягуары, павианы, кабаны, Тотчас за руки На радостях взялись И вкруг елочки Вприсядку понеслись.

Не беда, что, расплясавшись, Бегемот Повалил на Крокодилицу комод, И с разбегу круторогий Носорог Рогом, рогом зацепился за порог. Ах, как весело, как весело Шакал На гитаре плясовую заиграл! Даже бабочки уперлися в бока, С комарами заплясали трепака. Пляшут чижики и зайчики в лесах, Пляшут раки, пляшут окуни в морях, Пляшут в поле червячки и паучки, Пляшут божии коровки и жучки. 7 Вдруг забили барабаны, Прибежали обезьяны: — Трам-там-там! Трам-там-там! Едет к нам Гиппопотам.

— К нам — Гиппопотам?! — Сам — Гиппопотам?! — Там — Гиппопотам?![1] Ах, какое поднялось рычанье, Верещанье, и блеянье, и мычанье: — Шутка ли, ведь сам Гиппопотам Жаловать сюда изволит к нам! Крокодилица скорее убежала И Кокошу и Тотошу причесала. А взволнованный, дрожащий Крокодил От волнения салфетку проглотил. А Жираф, Хоть и граф, Взгромоздился на шкаф. И оттуда На Верблюда Вся посыпалась посуда! А змеи Лакеи Надели ливреи, Шуршат по аллее, Спешат поскорее Встречать молодого царя! 8

И Крокодил на пороге Целует у гостя ноги: — Скажи, повелитель, какая звезда Тебе указала дорогу сюда? — И говорит ему царь: — Мне вчера донесли обезьяны, Что ты ездил в далекие страны, Где растут на деревьях игрушки И сыплются с неба ватрушки, Вот и пришел я сюда о чудесных игрушках послушать И небесных ватрушек покушать. И говорит Крокодил: — Пожалуйте, ваше величество! Кокоша, поставь самовар! Тотоша, зажги электричество! 9

И говорит Гиппопотам: — О Крокодил, поведай нам, Что видел ты в чужом краю, А я покуда подремлю. И встал печальный Крокодил И медленно заговорил:

— Узнайте, милые друзья, Потрясена душа моя, Я столько горя видел там, Что даже ты, Гиппопотам, И то завыл бы, как щенок, Когда б его увидеть мог. Там наши братья, как в аду — В Зоологическом саду. О, этот сад, ужасный сад! Его забыть я был бы рад. Там под бичами сторожей Немало мучится зверей, Они стенают, и ревут, И цепи тяжкие грызут, Но им не вырваться сюда Из тесных клеток никогда. Там слон — забава для детей, Игрушка глупых малышей. Там человечья мелюзга Оленю теребит рога И буйволу щекочет нос, Как будто буйвол — это пес. Вы помните, меж нами жил Один веселый крокодил… Он мой племянник. Я его Любил, как сына своего. Он был проказник, и плясун, И озорник, и хохотун, А ныне там передо мной, Измученный, полуживой, В лохани грязной он лежал И, умирая, мне сказал: «Не проклинаю палачей, Ни их цепей, ни их бичей, Но вам, предатели друзья, Проклятье посылаю я. Вы так могучи, так сильны, Удавы, буйволы, слоны, Мы каждый день и каждый час Из наших тюрем звали вас И ждали, верили, что вот Освобождение придет, Что вы нахлынете сюда, Чтобы разрушить навсегда Людские злые города, Где ваши братья и сыны В неволе жить обречены!» Сказал и умер.

Я стоял И клятвы страшные давал Злодеям людям отомстить И всех зверей освободить. Вставай же, сонное зверье! Покинь же логово свое! Вонзи в жестокого врага Клыки, и когти, и рога! Там есть один среди людей — Сильнее всех богатырей! Он страшно грозен, страшно лют, Его Васильчиков зовут, И я за голову его Не пожалел бы ничего! 10

Ощетинились зверюги и, оскалившись, кричат: — Ты веди нас за собою на проклятый Зоосад, Где в неволе наши братья за решетками сидят! Мы решетки поломаем, мы оковы разобьем, И несчастных наших братьев из неволи мы спасем. А злодеев забодаем, искусаем, загрызем! Через болота и пески Идут звериные полки, Их воевода впереди, Скрестивши руки на груди. Они идут на Петроград, Они сожрать его хотят, И всех людей, И всех детей Они без жалости съедят. О бедный, бедный Петроград!